Уголовно-правовая характеристика и проблемы квалификации мошенничества в Российской Федерации: Актуализация законодательства и правоприменительной практики в сфере киберпреступности (2014–2025 гг.)

В первые семь месяцев 2024 года доля мошенничества и хищений среди всех IT-преступлений в России составила около 75,7%, что эквивалентно 437 тысячам из 577 тысяч зарегистрированных преступлений в данной категории. Эта ошеломляющая цифра не просто демонстрирует масштаб проблемы, но и подчеркивает критическую необходимость глубокого переосмысления и обновления подходов к уголовно-правовой характеристике и квалификации мошенничества в Российской Федерации. С момента последнего значительного пересмотра законодательства в 2012–2013 годах мир совершил гигантский скачок в цифровую эпоху, а вместе с ним изменились и методы преступной деятельности. Сегодня мы сталкиваемся с беспрецедентным ростом кибермошенничества, которое требует не только актуализации нормативно-правовой базы, но и формирования новых доктринальных подходов и эффективных практических механизмов противодействия.

Цель данного исследования — провести комплексный анализ уголовно-правовой характеристики и проблем квалификации мошенничества в РФ, уделяя особое внимание изменениям, произошедшим после 2013 года, и эволюции киберпреступности. В ходе работы мы определим современную структуру и динамику мошенничества, выявим основные теоретические и практические проблемы отграничения от смежных составов, исследуем особенности объективных и субъективных признаков мошенничества в сфере компьютерной информации и с цифровыми активами, а также предложим пути совершенствования законодательства и правоприменительной практики.

Теоретико-правовые основы и законодательная дифференциация мошенничества

В этой главе мы погрузимся в фундамент уголовно-правовой науки, чтобы деконструировать классические понятия мошенничества и хищения, а затем проследим, как они трансформировались под воздействием законодательных новаций и динамично развивающейся цифровой среды. Мы начнем с базовых дефиниций, которые служат отправной точкой для понимания всех форм имущественных преступлений, и постепенно перейдем к специфике их толкования в рамках уголовного права, а также рассмотрим эволюцию составов мошенничества, вызванную появлением новых экономических реалий.

Понятие и сущность мошенничества как формы хищения по уголовному праву РФ

Мошенничество, как одна из форм хищения, занимает особое место в системе преступлений против собственности. Его уникальность заключается в способе завладения чужим имуществом, который носит не насильственный, а интеллектуальный характер. Согласно уголовному законодательству, хищение – это совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Отличительной особенностью мошенничества является то, что завладение имуществом происходит путем обмана или злоупотребления доверием, под воздействием которых потерпевший добровольно (хотя и ошибочно) передает имущество или право на него преступнику, либо не препятствует его изъятию.

Обман как способ хищения может проявляться в различных формах. Это может быть сознательное сообщение заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений (например, о наличии полномочий, об истинных намерениях, о качестве товара). Обман может заключаться и в умолчании об истинных фактах, когда виновный скрывает информацию, которая могла бы предотвратить передачу имущества. Также обманом могут быть умышленные действия, направленные на введение владельца имущества в заблуждение (например, использование поддельных документов, имитация законной сделки). Ключевым здесь является то, что именно этот обман формирует у потерпевшего ошибочное представление о сложившейся ситуации, побуждая его к передаче имущества, что является прямым следствием преступного умысла.

Злоупотребление доверием — это еще один способ мошенничества, который подразумевает использование особых, сложившихся между преступником и потерпевшим отношений, основанных на взаимном доверии. Такие отношения могут быть обусловлены служебным положением (например, доверие к бухгалтеру, директору), личными связями (родственники, друзья) или профессиональной деятельностью (адвокат, врач). Злоупотребление доверием выражается в использовании такого доверия для получения имущества в корыстных целях. Важно отметить, что в отличие от обмана, где ложные сведения могут быть активными или пассивными, злоупотребление доверием эксплуатирует уже существующие отношения, а не создает их искусственно, что упрощает преступнику достижение цели, поскольку жертва уже расположена к доверию.

Понятие «имущество» в уголовном праве, особенно в контексте Главы 21 УК РФ, регулирующей преступления против собственности, приобретает специфический, автономный смысл, который значительно отличается от его гражданско-правового толкования. В гражданском праве имущество – это широкий комплекс материальных и нематериальных благ, включая вещные и обязательственные права, интеллектуальную собственность, акции, доли и т.д. Однако в уголовном праве предмет преступлений против собственности, к которым относится мошенничество, традиционно ограничивается.

Предметом хищения признается только то имущество, которое является материальным (вещи) или имеет вещный/обязательственный характер (имущественные права), обладает потребительской стоимостью и в которое вложен труд человека. Это означает, что для целей квалификации мошенничества должны быть соблюдены следующие условия:

• Материальность или вещный/обязательственный характер: Предметом могут быть деньги, ценные бумаги, недвижимость, товары, а также права требования или исключительные права, если они воплощены в материальной форме или могут быть реализованы через материальные объекты (например, право на получение дивидендов по акциям).
• Потребительская стоимость: Имущество должно обладать определенной экономической ценностью для потерпевшего.
• Вложенный труд человека: Этот критерий помогает отграничить предмет хищения от природных ресурсов в их естественном состоянии. Например, дикие животные, рыба в водоеме, не извлеченные из недр полезные ископаемые, пока они не были добыты или не стали объектом хозяйственной деятельности человека, не являются предметом хищения. Их незаконное изъятие может квалифицироваться по другим статьям УК РФ (например, экологическим преступлениям), но не как хищение, поскольку отсутствует элемент присвоения уже обработанного или оцененного труда.

Особенно важно отметить, что объекты интеллектуальной собственности (например, авторские права, патенты, товарные знаки) традиционно не рассматриваются в качестве предмета хищения в уголовном праве. Хотя их незаконное использование может причинить значительный ущерб и влечет за собой гражданско-правовую, а иногда и уголовную ответственность (например, по статье 146 УК РФ «Нарушение авторских и смежных прав»), это не квалифицируется как хищение, поскольку не происходит изъятия материального объекта. Тем не менее, в условиях цифровой экономики, когда «информация — это новая нефть», дискуссия о расширении уголовно-правового понятия «имущество» в контексте цифровых прав и активов становится все более острой, что мы подробно рассмотрим в последующих главах, особенно в свете растущей значимости проблем квалификации мошенничества с цифровыми активами.

Развитие и дифференциация составов мошенничества (статьи 159.1–159.6 УК РФ)

Исторический контекст развития законодательства о мошенничестве в России демонстрирует постоянное стремление к адаптации уголовно-правовых норм к меняющимся экономическим и социальным реалиям. До 2012 года вся палитра мошеннических деяний охватывалась единой статьей 159 УК РФ, что часто создавало сложности в правоприменении, особенно в специфических сферах экономики, где требовалась более тонкая юридическая оценка.

Ключевым моментом в эволюции российского законодательства о мошенничестве стал 2012 год, когда в Уголовный кодекс РФ были введены специальные составы мошенничества (статьи 159¹–159⁶). Это решение было обусловлено несколькими причинами:

1. Дифференциация уголовной ответственности: Единая статья 159 УК РФ не позволяла адекватно учитывать особенности и повышенную общественную опасность мошенничества в отдельных, социально значимых секторах экономики. Например, мошенничество в сфере кредитования или страхования имеет свою специфику, требующую отдельного правового регулирования, что напрямую влияло на справедливость наказания.
2. Повышение эффективности правоприменения: Специальные нормы позволили более четко определять предмет преступления, способы его совершения и субъектный состав, что должно было упростить процесс доказывания и квалификации, минимизируя правовые лакуны.
3. Борьба с новыми видами преступности: Появление и активное развитие информационных технологий породило новые формы мошенничества, которые не всегда корректно вписывались в классическое определение статьи 159 УК РФ. Введение статьи 159⁶ УК РФ, посвященной мошенничеству в сфере компьютерной информации, стало прямым ответом на этот вызов, хотя и сопряжено с определенными трудностями, как будет показано далее.

Рассмотрим эти специальные составы:

• Статья 159¹ УК РФ (Мошенничество в сфере кредитования): Предусматривает ответственность за хищение денежных средств заемщиком путем представления банку или иному кредитору заведомо ложных или недостоверных сведений.
• Статья 159² УК РФ (Мошенничество при получении выплат): Относится к хищению денежных средств или иного имущества при получении пособий, компенсаций, субсидий и других социальных выплат путем обмана или злоупотребления доверием.
• Статья 159³ УК РФ (Мошенничество с использованием электронных средств платежа): Касается хищения чужого имущества, совершенного с использованием поддельной или принадлежащей другому лицу кредитной, расчетной или иной платежной карты, а также путем обмана уполномоченного работника кредитной, торговой или иной организации.
• Статья 159⁴ УК РФ (Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности): Изначально была введена для защиты добросовестных предпринимателей от необоснованного уголовного преследования за нарушение договорных обязательств, но впоследствии утратила силу в 2014 году в связи с изменением подходов к регулированию. Сегодня эти деяния квалифицируются по общей статье 159 УК РФ, если они носят характер хищения.
• Статья 159⁵ УК РФ (Мошенничество в сфере страхования): Предусматривает ответственность за хищение чужого имущества путем обмана относительно наступления страхового случая, а также размера страхового возмещения, подлежащего выплате.
• Статья 159⁶ УК РФ (Мошенничество в сфере компьютерной информации): Является одной из наиболее актуальных и сложных статей в условиях цифровизации. Она предусматривает ответственность за хищение чужого имущества, совершенное путем ввода, удаления, блокирования, модификации компьютерной информации либо иного вмешательства в функционирование информационно-телекоммуникационных сетей.

Введение этих специальных норм оказало существенное влияние на квалификацию преступлений. Теперь правоприменитель должен не просто констатировать факт мошенничества, но и определить, к какой именно сфере оно относится, что требует более глубокого понимания специфики экономической деятельности и используемых технологий. Это повышает требования к экспертности и специализированным знаниям следователей.

Отдельного внимания заслуживают изменения законодательства 2024 года, касающиеся порогов ущерба в предпринимательской сфере. Эти поправки напрямую влияют на квалификацию деяний по частям 5-7 статьи 159 УК РФ (мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности).

Порог ущерба	До изменений	После изменений (2024 г.)
Значительный ущерб	от 10 000 рублей	от 250 000 рублей
Крупный размер	от 3 000 000 рублей	от 4 500 000 рублей
Особо крупный размер	от 12 000 000 рублей	от 18 000 000 рублей

Эти изменения направлены на либерализацию уголовной ответственности за экономические преступления, снижая порог для привлечения к уголовной ответственности за мошенничество в предпринимательской сфере. Идея состоит в том, чтобы сосредоточить уголовно-правовые рычаги на наиболее общественно опасных деяниях, оставляя менее значительные случаи для гражданско-правового регулирования. Однако критики отмечают, что такое повышение порогов может привести к увеличению числа преступлений, не достигающих уголовно наказуемого уровня, и усилению безнаказанности для части мошенников, если не будет адекватного гражданско-правового механизма возмещения ущерба.

Ключевые разъяснения Пленума Верховного Суда РФ по делам о мошенничестве (Постановление № 48 от 2017 г. с последними изменениями)

Для единообразного применения законодательства и преодоления разночтений в судебной практике Верховный Суд РФ регулярно издает постановления Пленума. В контексте мошенничества ключевым документом является Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» (с последующими изменениями, в том числе от 15.12.2022). Это Постановление является своего рода «дорожной картой» для судей, определяя, как следует толковать ключевые признаки мошенничества и как отграничивать его от смежных составов, что критически важно для обеспечения правовой определенности.

Центральное место в Постановлении занимают разъяснения понятий «обман» и «злоупотребление доверием». Как уже было отмечено, эти способы хищения являются конститутивными для мошенничества, и их правильное толкование критически важно для квалификации, поскольку они формируют основу субъективной стороны преступления.

Пункт 2 Постановления подробно раскрывает содержание обмана:

«Обман как способ хищения может состоять в сознательном сообщении заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях, направленных на введение владельца имущества в заблуждение».

Эти положения закрепляют доктринальные представления о формах обмана, подчеркивая, что он может быть как активным (сообщение ложных сведений, совершение действий, вводящих в заблуждение), так и пассивным (умолчание об истинных фактах, если виновный обязан был их сообщить). Примером активного обмана может служить предоставление поддельных документов для получения кредита, а пассивного – сокрытие информации о залоге имущества при его продаже. Разграничение этих форм обмана позволяет правоприменителю более точно определить состав преступления.

Что касается злоупотребления доверием, Постановление (пункт 4) указывает:

«Злоупотребление доверием заключается в использовании виновным доверительных отношений, сложившихся между ним и потерпевшим (например, по службе, в связи с личными связями, из-за неопытности или болезненного состояния потерпевшего), для завладения чужим имуществом или приобретения права на его».

Здесь подчеркивается, что доверительные отношения могут быть самыми разнообразными – от официальных (служебные, деловые) до неформальных (личные, дружеские). Важно, что виновный использует именно эти отношения как основу для своего преступного умысла, а не создает их искусственно с целью обмана. Например, если бухгалтер, пользуясь доверием руководителя, переводит деньги фирмы на свой счет, это будет злоупотреблением доверием. Это отличает данный вид мошенничества от тех, где обман является первичным и целенаправленным созданием ложной ситуации.

Постановление № 48 также играет ключевую роль в разграничении мошенничества от смежных составов и гражданско-правовых деликтов, о чем мы подробнее поговорим в следующей главе. Оно устанавливает критерии определения момента окончания мошенничества, вопросы соучастия, а также особенности квалификации по специальным составам. Например, пункт 5 Постановления разъясняет, что если обман не направлен непосредственно на завладение чужим имуществом, а используется только для облегчения доступа к нему, то действия виновного квалифицируются как кража (статья 158) или грабеж (статья 161). Эти нюансы крайне важны для правоприменительной практики, поскольку позволяют избежать ошибок в квалификации и обеспечить справедливость наказания, что демонстрирует глубокое понимание судебной системой специфики таких преступлений.

Проблемы квалификации и отграничения мошенничества от смежных преступлений в условиях цифровизации

Эпоха цифровизации принесла не только новые возможности, но и невиданные ранее вызовы для правовой системы. Преступ��ики активно осваивают информационные технологии, создавая изощренные схемы, которые ставят перед правоприменителем сложные задачи по квалификации деяний. В этой главе мы сосредоточимся на наиболее актуальных и дискуссионных вопросах, связанных с отграничением мошенничества от других форм хищения, гражданско-правовых деликтов и, что особенно важно, рассмотрим системные проблемы применения статьи 159⁶ УК РФ в условиях тотальной цифровизации.

Отграничение мошенничества от иных форм хищения (кража, грабеж)

Разграничение мошенничества от иных форм хищения, таких как кража (статья 158 УК РФ) и грабеж (статья 161 УК РФ), является одной из фундаментальных задач в уголовном праве. Несмотря на общую цель — противоправное изъятие чужого имущества с корыстной целью — эти преступления различаются по способу завладения и характеру воздействия на потерпевшего, что и определяет их юридическую квалификацию.

Ключевые критерии разграничения, закрепленные в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48, заключаются в следующем:

1. Способ завладения имуществом:
   • Мошенничество: Характеризуется добровольной передачей имущества потерпевшим или иным лицом, находящимся под влиянием обмана или злоупотребления доверием. Потерпевший сам, осознавая (хотя и ошибочно) законность или необходимость своих действий, передает имущество виновному.
   • Кража: Представляет собой тайное хищение чужого имущества. Здесь нет ни обмана, ни злоупотребления доверием, побуждающих потерпевшего к передаче имущества. Изъятие происходит незаметно для потерпевшего или в его отсутствие. Даже если потерпевший находится рядом, но не осознает характера происходящего (например, спит, находится в сильном алкогольном опьянении), то это будет кража, поскольку отсутствует волеизъявление на передачу.
   • Грабеж: Открытое хищение чужого имущества. Изъятие происходит на глазах у потерпевшего или других лиц, и виновный игнорирует их присутствие, демонстрируя открытость своих действий. При этом отсутствует обман, заставляющий потерпевшего передать имущество, а имеет место прямое завладение, часто сопряженное с демонстративным пренебрежением к праву собственности.
2. Момент возникновения умысла:
   • Для мошенничества характерно, что умысел на хищение путем обмана или злоупотребления доверием возникает до момента передачи имущества. Обман или злоупотребление доверием являются средством для реализации этого умысла.
   • В случае кражи или грабежа умысел на изъятие также формируется до совершения деяния, но способ реализации этого умысла иной, не связанный с вовлечением потерпевшего в процесс передачи имущества.

Особое внимание следует уделить ситуациям, когда обман используется не для побуждения к передаче имущества, а для облегчения доступа к нему. Пункт 5 Постановления Пленума ВС РФ четко разъясняет:

«Если обман не направлен непосредственно на завладение чужим имуществом, а используется только для облегчения доступа к нему, действия виновного квалифицируются как кража (статья 158) или грабеж (статья 161)».

Пример: Если преступник представляется сотрудником коммунальной службы, чтобы войти в квартиру, а затем тайно похищает ценности, это будет кража, поскольку обман использовался лишь для проникновения, а не для побуждения потерпевшего передать имущество. Если же он, представившись коммунальщиком, убеждает пенсионерку «обменять» старые купюры на новые, а взамен забирает настоящие деньги, это уже мошенничество, так как обман непосредственно направлен на завладение имуществом путем побуждения к «обмену». Отличия могут быть тонкими, но их понимание является ключевым для правильной квалификации.

Разграничение усложняется в условиях развития технологий. Например, если злоумышленник с помощью фишинга получает данные банковской карты, а затем снимает с нее деньги без ведома владельца, то это квалифицируется как кража (пункт «г» часть 3 статьи 158 УК РФ), поскольку потерпевший не передавал деньги «добровольно», а лишь предоставил доступ к средствам, которые затем были тайно изъяты. Если же злоумышленник убеждает потерпевшего перевести деньги на «безопасный счет» или сообщить код из СМС, то это уже мошенничество, так как потерпевший сам осуществляет перевод под влиянием обмана, что свидетельствует о его активном, хоть и ошибочном, волеизъявлении.

Разграничение мошенничества в сфере предпринимательской деятельности (статьи 159.4, 159.5, 159.6) и гражданско-правовых деликтов

Сфера предпринимательской деятельности традиционно является плодородной почвой для мошеннических схем, которые часто маскируются под обычные неисполнения договорных обязательств. Это создает серьезные проблемы для правоприменения, поскольку необходимо четко отграничивать уголовно наказуемое мошенничество от обычных гражданско-правовых споров, которые должны разрешаться в рамках арбитражного или гражданского судопроизводства, чтобы избежать необоснованного уголовного преследования.

Ключевым критерием разграничения мошенничества в сфере предпринимательской деятельности от гражданско-правового деликта является наличие умысла, направленного на хищение, который должен возникнуть у лица до получения чужого имущества или права на него. Это положение также закреплено в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 (пункты 2, 4, 5).

Рассмотрим этот критерий подробнее:

• Уголовно наказуемое мошенничество: Если лицо изначально, до заключения договора или получения имущества, имело намерение не исполнять свои обязательства, а лишь использовать договорные отношения как ширму для завладения чужими средствами или имуществом, то это будет мошенничество. Умысел на хищение здесь является первоначальным и подтверждается совокупностью фактов. Например, создание «фирмы-однодневки» для получения предоплаты за несуществующие товары или услуги с целью присвоения этих средств, без намерения их возвращать или выполнять обязательства.
• Гражданско-правовой деликт (неисполнение договорных обязательств): Если лицо изначально имело намерение исполнить свои обязательства по договору, но в силу изменившихся обстоятельств (экономический кризис, форс-мажор, неверный расчет, недобросовестность контрагентов) не смогло их выполнить, то это является гражданско-правовым спором. Здесь отсутствует первоначальный умысел на хищение; умысел на неисполнение обязательств мог возникнуть позже, либо неисполнение произошло по объективным причинам, что существенно меняет юридическую оценку.

Для установления наличия первоначального умысла на хищение суды анализируют совокупность доказательств:

1. Наличие реальной возможности исполнения обязательств: Были ли у лица ресурсы, активы, опыт для выполнения условий договора, или же изначально отсутствовала любая материальная база?
2. Действия после получения имущества: Были ли предприняты какие-либо шаги для исполнения обязательств, или же средства были немедленно выведены, растрачены не по назначению, что указывает на отсутствие добросовестности?
3. Использование подложных документов или ложных сведений: Использовал ли виновный обман при заключении договора (например, поддельные гарантии, ложные сведения о своей финансовой состоятельности), чтобы создать видимость законности?
4. Схожие эпизоды: Имелись ли аналогичные случаи неисполнения обязательств с другими контрагентами, что может свидетельствовать о систематическом характере обмана?

Важность этого разграничения особенно возрастает в контексте статей 159⁴ (ранее существовавшей), 159⁵ (страховое мошенничество) и 159⁶ (мошенничество в сфере компьютерной информации). Например, в страховании, если лицо инсценирует страховой случай или завышает ущерб, имея на это умысел изначально, это будет мошенничество. Если же ущерб реален, но возник спор о его размере, это, скорее, гражданско-правовой спор, требующий иного механизма разрешения.

Таким образом, задача правоприменителя состоит в том, чтобы тщательно исследовать субъективную сторону деяния – умысел виновного. Без четкого установления первоначального умысла на хищение уголовное преследование будет неправомерным, и дело должно быть переведено в плоскость гражданско-правовых отношений, что гарантирует соблюдение прав предпринимателей и предотвращает злоупотребления.

Критический анализ проблем правоприменения статьи 159⁶ УК РФ

Статья 159⁶ УК РФ, введенная в 2012 году, стала ответом законодателя на растущую угрозу мошенничества в киберпространстве. Она предусматривает ответственность за хищение чужого имущества, совершенное путем ввода, удаления, блокирования, модификации компьютерной информации либо иного вмешательства в функционирование информационно-телекоммуникационных сетей. Эта норма призвана охватить деяния, где обман или злоупотребление доверием направлены не на человека напрямую, а на информационную систему, которая затем «обманывает» человека или автоматически совершает операции, что является отличительной чертой современного цифрового мошенничества.

Анализ состава статьи 159⁶ и ее отграничение от статьи 159 УК РФ:

Основное отличие статьи 159⁶ от общей статьи 159 УК РФ заключается в способе совершения преступления.

• По статье 159 УК РФ мошенничество совершается путем обмана или злоупотребления доверием человека, который добровольно (хотя и ошибочно) передает имущество.
• По статье 159⁶ УК РФ хищение осуществляется путем воздействия на компьютерную информацию или информационно-телекоммуникационные сети. «Обманывается» или «вводится в заблуждение» не человек, а компьютерная система, которая затем выполняет неправомерные действия, приводящие к изъятию имущества. Например, это может быть несанкционированный доступ к банковским системам, модификация данных о счетах, использование вредоносных программ для перевода средств.

Однако на практике правоприменение статьи 159⁶ УК РФ сталкивается с серьезными трудностями, что делает эту норму одной из наименее эффективно используемых в Уголовном кодексе. Это происходит, несмотря на рост киберпреступности, что указывает на фундаментальные недостатки в подходе.

Сравнительный анализ судебной статистики для доказательства системной неэффективности нормы:

Статистика Судебного департамента при Верховном Суде РФ за период с 2019 по 2022 год ярко демонстрирует системную неэффективность применения статьи 159⁶ УК РФ.

• За этот четырехлетний период по статье 159⁶ УК РФ было осуждено всего 115 человек.
• Для сравнения, по статье 159³ УК РФ (мошенничество с использованием электронных средств платежа), которая также касается киберпространства, но фокусируется на обмане владельца карты или работника банка, за тот же период было осуждено 5295 человек.

Такая разительная разница в количестве осужденных (более чем в 46 раз) свидетельствует о глубоких проблемах. Это не означает, что кибермошенничество, подпадающее под признаки статьи 159⁶, не совершается. Напротив, оно процветает, как показывает рост общего ущерба от IT-преступлений. Проблема заключается в том, что правоохранительные органы:

1. Испытывают сложности в доказывании: Доказывание факта «ввода, удаления, блокирования, модификации компьютерной информации» требует глубоких экспертных знаний в области IT, что часто отсутствует у следователей и прокуроров, а также не хватает специализированных технических средств.
2. Предпочитают квалифицировать по общей статье 159 или смежным: Зачастую, при наличии хоть какого-то элемента обмана человека (например, при получении доступа к компьютеру), деяние квалифицируется по статье 159 УК РФ, что проще с точки зрения доказывания. В случаях, когда речь идет о безналичных средствах, чаще применяется статья 159³ УК РФ, которая охватывает хищения с использованием электронных средств платежа, даже если они были получены путем манипуляций с компьютерной информацией.
3. Сложность установления причинно-следственной связи: Трудно доказать, что именно конкретное «вмешательство в функционирование информационно-телекоммуникационных сетей» привело к изъятию имущества, особенно в условиях сложных многоступенчатых кибератак, что требует высококвалифицированных судебных экспертиз.

Необходимость совокупной квалификации мошенничества в сфере компьютерной информации со смежными компьютерными преступлениями (статьи 272–274¹ УК РФ):

Важной особенностью правоприменения в сфере компьютерной информации является необходимость совокупной квалификации. Если действия, предусмотренные статьями о компьютерных преступлениях (статья 272 УК РФ – неправомерный доступ к компьютерной информации, статья 273 УК РФ – создание, использование и распространение вредоносных компьютерных программ, статья 274 УК РФ – нарушение правил эксплуатации средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации и информационно-телекоммуникационных сетей, статья 274¹ УК РФ – неправомерное воздействие на критическую информационную инфраструктуру РФ), выступали способом совершения мошенничества, то требуется квалификация по совокупности преступлений.

Например, если преступник сначала путем неправомерного доступа (статья 272 УК РФ) проникает в банковскую систему, а затем, используя полученные возможности, осуществляет модификацию данных для перевода средств на свой счет, то его действия должны быть квалифицированы по совокупности статей 272 УК РФ и 159⁶ УК РФ. Такой подход позволяет в полной мере отразить общественную опасность совершенного деяния и применить адекватные меры уголовно-правового воздействия. Однако и здесь на практике возникают трудности, поскольку часто ограничиваются квалификацией по одной статье, что снижает эффективность борьбы с высокотехнологичными преступлениями и не отражает всей полноты криминального деяния.

В целом, проблема низкой раскрываемости и квалификации по статье 159⁶ УК РФ подчеркивает острую необходимость в совершенствовании как самого законодательства (возможно, путем уточнения диспозиции статьи), так и методов подготовки правоохранительных органов к расследованию киберпреступлений, включая привлечение высококвалифицированных IT-специалистов, а также развитие системы межведомственного взаимодействия.

Современные тенденции кибермошенничества, цифровые активы и пути совершенствования противодействия

Современное мошенничество в России – это уже не просто банальный обман, а высокотехнологичный бизнес, функционирующий на стыке психологии, информационных технологий и глобальной финансовой инфраструктуры. Эта глава посвящена анализу текущей криминологической картины, беспрецедентному росту ущерба от кибермошенничества, а также поиску эффективных путей противодействия, включая законодательные инициативы в сфере цифровых активов и укрепление межведомственного сотрудничества, что является залогом успешной борьбы с новым поколением преступлений.

Современная динамика и криминологический портрет мошенничества в сфере ИКТ (2024 г.)

Цифровой ландшафт России в 2024 году характеризуется небывалым ростом киберпреступности, где мошенничество занимает лидирующие позиции, трансформируясь из локальных инцидентов в масштабную угрозу национальной безопасности. Объем и сложность таких преступлений требуют системного подхода к их изучению и противодействию.

Анализ роста IT-преступлений и общего ущерба:

Согласно данным МВД России, за первые семь месяцев 2024 года мошенничество и хищения составили доминирующую часть всех IT-преступлений – около 75,7% (437 тыс. из 577 тыс. зарегистрированных IT-преступлений). Эта статистика является тревожным индикатором, демонстрирующим, что именно хищение имущества остается основной целью киберпреступников, и их методы становятся все более изощренными.

Более того, общий объем IT-преступлений продолжает расти. За первые девять месяцев 2024 года в сфере ИКТ было совершено 564 тыс. преступлений, что означает рост на 15,3% по сравнению с аналогичным периодом 2023 года. Этот непрерывный рост свидетельствует о постоянной адаптации преступных групп к новым технологиям и методам защиты, а также о недостаточной эффективности существующих мер.

Наиболее шокирующим показателем является общий ущерб, причиненный гражданам кибермошенниками. За 2024 год он вырос на 36% и составил колоссальные 200 млрд рублей, тогда как в 2023 году эта сумма составляла 147 млрд рублей. Эти цифры сопоставимы с бюджетами некоторых регионов и указывают на системный характер проблемы, требующей немедленных и комплексных решений, включая законодательные и организационные.

Исследование доминирующих схем и ключевого фактора, влияющего на раскрываемость – вывод похищенных средств за рубеж:

Телефонное мошенничество остается доминирующей и наиболее распространенной схемой. За первые девять месяцев 2024 года зарегистрировано 353 тыс. таких преступлений, что демонстрирует рост с 281 тыс. за аналогичный период 2023 года. Эти схемы постоянно эволюционируют, используя методы социальной инженерии, фишинга, имитации звонков от банков, правоохранительных органов или государственных структур. Мошенники играют на страхах, тревогах и стремлении людей к выгоде, вынуждая их сообщать конфиденциальные данные или переводить деньги на «безопасные» счета. Что из этого следует? Повышенная осведомленность граждан и усиление мер кибербезопасности со стороны банков крайне важны для снижения эффективности таких атак.

Ключевым фактором, который значительно усложняет расследование и снижает раскрываемость этих преступлений, является вывод основной массы похищенных денежных средств за пределы юрисдикции Российской Федерации. Эти трансграничные операции создают серьезные препятствия для правоохранительных органов:

1. Сложность отслеживания: Деньги быстро перемещаются по цепочкам банковских счетов, электронных кошельков и криптовалютных бирж в разных странах, что требует сложного международного взаимодействия.
2. Отсутствие правового сотрудничества: Для преследования преступников и возврата средств требуется сложное и длительное международное правовое сотрудничество, которое не всегда возможно или эффективно из-за различий в законодательстве.
3. Анонимность: Использование криптовалют и анонимных платежных систем усложняет идентификацию конечных бенефициаров, что делает расследование крайне трудоемким.

Этот аспект подтверждается тем, что системы автоматизированного мониторинга банков (антифрод-системы) используют операции по выводу денег за рубеж как один из главных «флажков» для оперативной блокировки подозрительных транзакций. Однако мошенники постоянно совершенствуют методы обхода этих систем, что требует постоянного обновления технологий и алгоритмов защиты.

Анализ криминологического портрета жертвы:

Исследование криминологического портрета жертвы кибермошенничества в 2024 году демонстрирует определенные тенденции:

• Возрастные группы: Наибольший интерес для кибермошенников представляют граждане, проявляющие высокую экономическую активность и часто пользующиеся банковскими сервисами — люди в возрасте от 25 до 64 лет.
• Типичный портрет жертвы: Работающая женщина в возрасте 25–44 лет со средним уровнем дохода и образованием, проживающая в городе. Эта группа наиболее активно использует цифровые сервисы и часто имеет значительные суммы на банковских счетах, что делает ее привлекательной мишенью. Доля женщин среди пострадавших в 2024 году составила 52,6%, среди мужчин — 47,4%.
• Растущая уязвимость пожилых: Несмотря на доминирование экономически активного населения, среди пострадавших от кибермошенничества возрастает доля пожилых людей (старше 65 лет). Они часто менее осведомлены о цифровых угрозах, более доверчивы и могут быть подвержены психологическому давлению, что требует специальных программ по их защите.

Общая раскрываемость IT-преступлений в 2024 году составила 23,2%, но раскрываемость мошенничеств находится на значительно более низком уровне — всего 10,1%. Это подчеркивает острую необходимость в разработке более эффективных стратегий расследования и преследования киберпреступников, включая усиление межведомственного взаимодействия, о чем мы поговорим в разделе Актуальные меры по совершенствованию системы противодействия.

Проблемы квалификации мошенничества с цифровыми активами (криптовалютой)

Эра цифровых активов, в особенности криптовалют, стала новым рубежом для преступной деятельности. С одной стороны, они предлагают анонимность и децентрализацию, что привлекает мошенников. С другой стороны, отсутствие четкого правового статуса и сложности с их отслеживанием создают значительные проблемы для правоохранительных органов, которые вынуждены адаптироваться к быстро меняющейся технологической среде.

Определение правового статуса криптовалюты как имущества:

Долгое время правовой статус криптовалюты оставался неопределенным, что создавало серьезные препятствия для квалификации преступлений, связанных с ней. Однако ситуация начала меняться с принятием Федерального закона от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Этот закон, хоть и не признает криптовалюту платежным средством на территории РФ, но прямо определяет ее как имущество.

Пункт 3 статьи 1 Закона № 259-ФЗ устанавливает, что «цифровая валюта признается имуществом в соответствии с настоящим Федеральным законом». Такое законодательное признание имеет фундаментальное значение для уголовного права, поскольку оно позволяет привлекать к ответственности за имущественные преступления (включая мошенничество) в случаях хищения криптовалюты. Это означает, что если лицо путем обмана или злоупотребления доверием завладевает чужой криптовалютой, его действия могут быть квалифицированы по соответствующим статьям УК РФ (например, по статье 159 УК РФ), что создает необходимую правовую базу для борьбы с такими преступлениями.

Прогноз законодательного развития: Анализ предложения Генерального прокурора РФ о признании виртуальных активов предметом преступных посягательств для применения обеспечительных мер (арест, конфискация):

Несмотря на признание криптовалюты имуществом, существуют серьезные практические проблемы, связанные с ее оборотом: анонимность транзакций, трансграничный характер, отсутствие единого центра эмиссии и контроля. Эти особенности затрудняют не только доказывание умысла на хищение, но и применение обеспечительных мер, таких как арест или конфискация, что снижает эффективность возврата похищенного.

В апреле 2022 года Генеральный прокурор РФ Игорь Краснов выступил с важным предложением о дальнейшем совершенствовании законодательства. Он предложил законодательно признать виртуальные активы (в том числе криптовалюту) предметом преступных посягательств и предусмотреть возможность наложения на них ограничительных мер (арест).

Это предложение является критически важным шагом в развитии уголовно-правовой политики по следующим причинам:

1. Применение обеспечительных мер: Если виртуальные активы будут прямо признаны предметом преступных посягательств в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве, это позволит судам и следственным органам применять к ним обеспечительные меры (арест), а также впоследствии конфискацию. Это значительно повысит эффективность борьбы с преступностью, так как позволит лишать преступников незаконно нажитых средств, что является сильным сдерживающим фактором.
2. Усиление доказательной базы: Четкое законодательное регулирование упростит процесс доказывания факта хищения криптовалюты, а также ее происхождения и принадлежности, что критически важно для обвинительного приговора.
3. Международное сотрудничество: Унификация подходов к правовому статусу виртуальных активов и возможность их ареста/конфискации будут способствовать более эффективному международному сотрудничеству в борьбе с трансграничными киберпреступлениями, что является единственным способом противодействовать глобальным угрозам.

В настоящее время механизм наложения ареста на криптовалюту сталкивается с трудностями, связанными с децентрализованным характером блокчейна и отсутствием централизованного хранителя. Однако разрабатываются правовые и технические решения, позволяющие правоохранительным органам получать доступ к криптокошелькам и блокировать активы. Инициатива Генерального прокурора направлена на создание правовой основы для таких действий, что является логичным и необходимым шагом в условиях цифровой экономики, где новые виды активов требуют адекватного правового регулирования.

Актуальные меры по совершенствованию системы противодействия

В условиях стремительного роста кибермошенничества государство предпринимает активные шаги по совершенствованию системы противодействия. Эти меры включают как законодательные инициативы, так и укрепление межведомственного взаимодействия, что является критически важным для борьбы с организованной и трансграничной киберпреступностью, требующей скоординированных действий на всех уровнях.

Анализ механизма взаимодействия МВД и ЦБ РФ, основанного на ФЗ № 408-ФЗ (2022 г.) и подключении к системе ФинЦЕРТ для оперативного обмена информацией:

Одним из наиболее значимых достижений в борьбе с кибермошенничеством стало укрепление взаимодействия между Министерством внутренних дел (МВД) и Центральным банком Российской Федерации (ЦБ РФ). Это сотрудничество получило мощный импульс с принятием Федерального закона от 20.10.2022 № 408-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», который вступил в силу 21 октября 2023 года.

Ключевым элементом этого закона является положение, предусматривающее подключение МВД к автоматизированной системе ФинЦЕРТ Банка России. ФинЦЕРТ (Центр мониторинга и реагирования на компьютерные атаки в кредитно-финансовой сфере) – это специальное подразделение Банка России, отвечающее за сбор, анализ и обмен информацией об инцидентах кибербезопасности в финансовом секторе.

Механизм взаимодействия выглядит следующим образом:

1. Оперативный обмен информацией: Теперь МВД имеет прямой и оперативный доступ к информации, поступающей в ФинЦЕРТ от банков, о подозрительных транзакциях, случаях мошенничества, атаках на финансовые учреждения. Это позволяет значительно сократить время между совершением преступления и началом расследования, что критически важно для предотвращения вывода средств.
2. Блокировка мошеннических счетов: На основании полученной информации правоохранительные органы могут оперативно взаимодействовать с банками для блокировки счетов, на которые были переведены похищенные средства. Это является критически важным для предотвращения вывода денег за рубеж, что напрямую влияет на возможность возврата похищенного.
3. Предотвращение повторных атак: Обмен данными о новых схемах мошенничества позволяет банкам и правоохранительным органам оперативно реагировать, разрабатывать новые методы защиты и информировать население о потенциальных угрозах, создавая превентивный барьер.
4. Координация действий: Закон № 408-ФЗ создает правовую основу для более тесной координации действий между финансовым регулятором и правоохранительными органами, что позволяет им выступать единым фронтом против киберпреступности, обеспечивая комплексный подход.

Результаты и перспективы:

Хотя данные о полном эффекте этого закона еще собираются, уже сейчас можно отметить положительные тенденции. В 2024 году обманутые граждане стали чаще заявлять о хищениях: 42,8% обращались в банк, а 30% — в полицию. Это свидетельствует о повышении доверия к системе и ожиданий от правоохранительных органов, а также о росте информированности населения.

Взаимодействие МВД и ЦБ РФ, особенно через систему ФинЦЕРТ, является одним из наиболее перспективных направлений в борьбе с кибермошенничеством. Оно позволяет оперативно реагировать на угрозы, повышать раскрываемость преступлений и минимизировать ущерб для граждан и экономики. Дальнейшее совершенствование этого механизма, включая расширение обмена данными и углубление аналитических возможностей, является приоритетной задачей для государства в условиях продолжающейся цифровизации, ведь только так можно эффективно противостоять постоянно эволюционирующим угрозам.

Заключение

Проведенное исследование углубленно анализирует уголовно-правовую характеристику и проблемы квалификации мошенничества в Российской Федерации, акцентируя внимание на эволюции законодательства и правоприменительной практики в период с 2014 по 2025 год, особенно в контексте бурного развития киберпреступности.

Основные выводы по каждой главе подтверждают центральный тезис работы: стремительная цифровизация общества привела к качественному изменению характера мошеннических деяний, требующему не только актуализации нормативно-правовой базы, но и кардинального пересмотра подходов к квалификации и противодействию.

В Главе 1 мы установили, что базовые понятия хищения, обмана и злоупотребления доверием, хотя и сохраняют свою доктринальную сущность, наполняются новым содержанием в условиях цифровой экономики. Было показано, что уголовно-правовое понятие «имущества» в Главе 21 УК РФ имеет специфический характер, отличный от гражданско-правового, и его расширение на цифровые активы является насущной необходимостью. Анализ дифференциации составов мошенничества (статьи 159.1–159.6 УК РФ), введенных после 2012 года, выявил попытку законодателя адаптировать нормы к новым экономическим реалиям, а последние изменения 2024 года в части порогов ущерба в предпринимательской сфере демонстрируют стремление к либерализации, хотя и вызывают дискуссии. Ключевые разъяснения Пленума Верховного Суда РФ остаются фундаментальной основой для единообразного толкования, однако их применение требует постоянной адаптации к меняющимся способам совершения преступлений.

Глава 2 была посвящена наиболее острым проблемам квалификации и отграничения мошенничества. Мы детально рассмотрели критерии разграничения мошенничества от иных форм хищения (кража, грабеж), подчеркнув значимость способа завладения имуществом и момента возникновения умысла. Особое внимание было уделено разграничению мошенничества в предпринимательской сфере от гражданско-правовых деликтов, где ключевую роль играет наличие первоначального умысла на хищение. Однако наиболее критическим моментом стал анализ системной неэффективности статьи 159⁶ УК РФ. Сравнительная статистика (115 осужденных по статье 159⁶ против 5295 по статье 159³ за 2019-2022 гг.) убедительно доказала, что данная норма практически не работает в полную силу, что указывает на глубокие проблемы в доказывании и квалификации компьютерного мошенничества, требующие как законодательного, так и правоприменительного вмешательства, включая необходимость совокупной квалификации со смежными компьютерными преступлениями.

В Главе 3 представлена актуальная криминологическая картина кибермошенничества. Было выявлено, что мошенничество является доминирующим видом IT-преступлений, а общий ущерб от него достиг 200 млрд рублей в 2024 году, что на 36% больше, чем в 2023 году. Доминирование телефонного мошенничества и ключевой фактор вывода похищенных средств за рубеж были определены как основные вызовы. Криминологический портрет жертвы показал, что наиболее уязвимой группой является экономически активное население 25–44 лет, хотя растет и доля пожилых людей. Важным шагом является законодательное признание криптовалюты имуществом (Федеральный закон № 259-ФЗ). В этой связи предложение Генерального прокурора РФ Игоря Краснова о признании виртуальных активов предметом преступных посягательств для применения обеспечительных мер (арест, конфискация) является прогностически значимым направлением развития уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Наконец, мы проанализировали актуальные меры по совершенствованию противодействия, особо выделив механизм взаимодействия МВД и ЦБ РФ, основанный на Федеральном законе № 408-ФЗ (2022 г.) и подключении к системе ФинЦЕРТ, который позволяет оперативно обмениваться информацией и блокировать мошеннические счета.

Обоснованные рекомендации по совершенствованию уголовного законодательства и правоприменительной практики в сфере борьбы с кибермошенничеством:

1. Модернизация статьи 159⁶ УК РФ: Необходимо пересмотреть диспозицию статьи 159⁶ УК РФ, сделав ее более универсальной и понятной для правоприменителя, чтобы она эффективно охватывала все современные формы мошенничества, совершаемые путем воздействия на компьютерную информацию. Возможно, стоит отказаться от детального перечисления способов («ввод, удаление, блокирование, модификация») в пользу более широкой формулировки, сосредоточенной на «неправомерном использовании компьютерной информации или информационно-телекоммуникационных сетей для завладения чужим имуществом», что позволит увеличить процент раскрываемости.
2. Законодательное закрепление статуса виртуальных активов в УПК РФ: Внести изменения в Уголовно-процессуальный кодекс РФ, прямо предусматривающие возможность признания виртуальных активов (криптовалюты) вещественными доказательствами, а также применения к ним мер процессуального принуждения – ареста и конфискации. Это позволит реализовать предложения Генерального прокурора и создать полноценный правовой механизм для обращения взыскания на похищенные цифровые активы, повышая эффективность возмещения ущерба.
3. Повышение квалификации правоохранительных органов: Инвестировать в систематическую подготовку следователей, прокуроров и судей по вопросам IT-технологий и расследования киберпреступлений. Создание специализированных подразделений с высококвалифицированными экспертами в области цифровой криминалистики является обязательным для адекватного реагирования на технологические вызовы.
4. Расширение международного сотрудничества: Учитывая трансграничный характер вывода похищенных средств, необходимо активно развивать международное правовое сотрудничество, заключать новые соглашения об оперативной помощи и выдаче, а также гармонизировать законодательство в сфере цифровых активов. Это критически важно для эффективной борьбы с организованной киберпреступностью.
5. Развитие антифрод-систем и превентивных мер: Продолжать совершенствовать взаимодействие между банками, ЦБ РФ и МВД через систему ФинЦЕРТ, обеспечивая еще более оперативную блокировку мошеннических операций. Активно развивать программы финансовой грамотности населения, особенно для уязвимых групп (пожилые люди), чтобы повысить их осведомленность о методах кибермошенничества и снизить число жертв.

Предложенные меры, в своей совокупности, позволят создать более надежную и эффективную систему противодействия мошенничеству в условиях цифровой трансформации, защищая граждан и экономику от растущих угроз киберпреступности.

Список использованной литературы

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ // Собр. законодательства РФ. – 1994. – № 32. – Ст. 3301.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (ред. от 23.07.2013) // Собрание законодательства РФ. – 29.01.1996. – № 5. – Ст. 410.
3. Уголовный кодекс Российской Федерации (с измен. на 02.07.2013 г.) // Собрание законодательства РФ. – 1996. – № 25, 17 июня. – ст. 2954.
4. Федеральный закон от 29 ноября 2012 г. № 207‑З «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собр. законодательства РФ. – 2012. – № 49. – Ст. 6752.
5. Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (ред. от 02.07.2013) // Российская газета. – № 165. – 29.07.2006.
6. Федеральный закон от 8 августа 2001 г. № 129‑ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (ред. от 29.12.2012) // Там же. – 2001. – № 33 (ч. 1). – Ст. 3431.
7. Закон РФ от 27.11.1992 № 4015-1 (ред. от 23.07.2013) «Об организации страхового дела в Российской Федерации» // Российская газета. – № 6. – 12.01.1993.
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 N 48 (ред. от 15.12.2022) «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате». – Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2009 г. № 22 (ред. от 14.06.2012) «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» // Российская газета. – 2010. – № 1.
10. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ «Некоторые вопросы судебной практики по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1995. – № 10.
11. Решение по делу № 1 — 152/2013 / Якутский городской суд по Республике Саха (Якутии). – 2013. – С. 1-4.43.
12. Решение по делу № 1-561/10 / Якутский городской суд по Республике Саха (Якутии). – 2010.
13. Решение по делу № 1 — 9/13-31 / Якутский городской суд по Республике Саха (Якутии). – 2013. – С. 1-4.45.
14. Решение по делу № 10-13/2013 / Якутский городской суд по Республике Саха (Якутии). – 2013.
15. Приговор по делу № 1-17 / Сосновоборский городской суд Ленинградской области. – 2010.
16. Решение по делу № 12-14/2013 / Алтайский районный суд г. Барнаул. – 2013.
17. Решение по делу №1-285/2010 / Алтайский районный суд г. Барнаул. – 2010.
18. Решение по делу № 1-632/2011 / Амурский городской суд Хабаровского края г. Хабаровск. – 2011.
19. Агузаров, А.А. Ашин, П.В. Головненков и др.; под ред. А.И. Чучаева. Испр., доп., перераб. М.: КОНТРАКТ, 2013.
20. Безверхов А., Розенцвайг А. Мошенничество и сделка, совершенная под влиянием обмана: конкуренция или совокупность? // Уголовное право. – 2012. – № 3.
21. Безверхов А.Г. Имущественные преступления. – Самара: Самарский университет, 2002. – С. 280.
22. Борзенков Г.Н. Ответственность за мошенничество: вопросы квалификации. – С. 30 — 54.
23. Волженкин Б.В. Мошенничество. – СПб., 1998.
24. Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Ответственность за преступления против собственности. – М., 2002.
25. Гражданское право. Общая часть: Учебник: В 4 т. / Под ред. Е.А. Суханова. – М.: Волтерс Клувер, 2008. – Т. 1.
26. Григорьева Л.В. Уголовная ответственность за мошенничество. – Саратов, 1999. – С. 19.
27. Гуров А. И. Мошенничество и его профилактика. – М.: Знание, 1983.
28. Досье на проект Федерального закона № 53700‑6 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации (в части дифференциации мошенничества на отдельные составы)» [Электронный ресурс] // Гарант: информ.-правовой портал. – URL: www.garant.ru.
29. Елисеев С. А., Прозуметов Л. М. Общеуголовные корыстные преступления: криминологическая характеристика, уголовная ответственность: Учебное пособие. – Томск: Изд-во Том. Ун-та, 1991. – С. 5-6.
30. Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен: теоретико-инструментальный анализ. – М., 2009. – С. 43.
31. Ждан-Пушкина Д.А. Защита права собственности и других вещных прав. – М.: Эксмо, 2005. – С. 25.
32. Иногамова-Хегай Л.В. Конкуренция норм уголовного права. – М., 2012. – С. 6.
33. Карпова, Н.А. Хищение чужого имущества: вопросы квалификации и проблемы дифференциации уголовной ответственности [Электронный ресурс] / Н.А. Карпова. – М., 2011. – Режим доступа: БД КонсультантПлюс.
34. Клейменов М.П., Федоров А.Ю. Криминальное манипулирование в сфере экономической деятельности: криминологическая характеристика и предупреждение. – Омск, 2008. – С. 99.
35. Клепицкий И.А. Мошенничество и правонарушения гражданско-правового характера // Законность. – 2012. – № 7. – С. 43.
36. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Части первая — третья / Под. ред. Е.Л. Забарчука. – М.: Экзамен, Право и закон, 2003. – С. 238-240.
37. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Т.К. Агузаров, А.А. Ашин, П.В. Головненков и др.; под ред. А.И. Чучаева. Испр., доп., перераб. – М.: КОНТРАКТ, 2013. – С. 420-424.
38. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Г.Н. Борзенков, А.В. Бриллиантов, А.В. Галахова и др.; отв. ред. В.М. Лебедев. 13-е изд., перераб. и доп. – М.: Юрайт, 2013. – С. 552.
39. Кригер Г. А. Ответственность за хищение государственного и общественного имущества по советскому уголовному праву. – М.: Изд-во Моск. Ун-та. 1957.
40. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. – М., 1999.
41. Курс уголовного права / Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. – Т. 3.
42. Лимонов В. Понятие мошенничества // Законность. – 2012. – № 11.
43. Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография. – М.: Норма, Инфра-М, 2012.
44. Лопашенко, Н.А. Преступления против собственности / Н.А. Лопашенко. – М.: ЛексЭст, 2005.
45. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. – М.: АЗЪ, 1994.
46. Осокин Р.Б. Уголовно-правовая характеристика способов совершения мошенничества: дис. … канд. юрид. наук. – М., 2004. – 184 с.
47. Отзыв о проекте Федерального закона о внесении в УК РФ дополнений и изменений, касающихся уголовной ответственности за мошенничество [Электронный ресурс] // Международная ассоциация содействия правосудию: сайт. – URL: http://www.iuaj.net/node/1169.
48. Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики по Республике Саха (Якутии): http://sakha.gks.ru.
49. Официальный сайт Якутского городского суда по Республике Саха (Якутии) http://jakutsky.jak.sudrf.ru/.
50. Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Н.А. Громов, В.А. Майоров, А.А. Рождествина и др.; под ред. Н.А. Громова. – М.: ГроссМедиа, 2007. – 616 с.
51. Пояснительная записка к проекту Федерального закона N 53700-6 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и иные законодательные акты Российской Федерации» [Электронный ресурс] / Внесен Верховным судом РФ в ГД ФС РФ 11.04.2012. – Режим доступа: БД КонсультантПлюс.
52. Рарог, А.И. Уголовное право России. – М., 2012.
53. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917-1952 гг. / Под ред. проф. И. Т. Голякова. – М.: Юрид. лит., 1953.
54. Сердюк П.Л. Мошенничество в сфере банковского кредитования. – М., 2009.
55. Фойницкий И.Я. Мошенничество по русскому праву. – СПб., 1871. – С. 90.
56. Хмелева М.Ю. Уголовная ответственность за мошенничество: автореф. дис. … канд. юрид. наук. – Омск, 2008.
57. Уголовное право России: части Общая и Особенная: Учебник / Под ред. А.В. Бриллиантова.
58. Уголовное право Российской Федерации: Особенная часть: Учебник / Под ред. Б.Т. Разгильдиева, А.Н. Красикова. – Саратов, 1999.
59. Уголовное право. Особенная часть. Учебник для вузов. / Отв. ред. д.ю.н., профессор И.Я. Козаченко, д.ю.н., профессор З.А. Незнамова, к.ю.н., доцент Г.П. Новоселов. – М.: Издательская группа ИНФРА.М-НОРМА, 1997.
60. Уголовное право: часть Общая, часть Особенная / Под ред. Л.Д. Гаухмана, Л.М. Колодкина, С.В. Максимова.
61. Успенский А. О недостатках определений некоторых форм хищений в новом УК // Законность. – 2011. – № 2.
62. Шишко И.В. Экономические правонарушения: вопросы юридической оценки и ответственности. – СПб., 2004.
63. Юридический энциклопедический словарь. – М.: Советская энциклопедия, 1984. – С. 122.
64. Особенности квалификации мошенничества в сфере компьютерной информации по статье 159.6 УК РФ // Уголовно-правовой портал. – URL: https://ugpr.ru/articles/osobennosti-kvalifikatsii-moshennichestva-v-sfere-kompyuternoy-informatsii-po-statie-1596-uk-rf (дата обращения: 05.10.2025).
65. Уголовная ответственность за мошенничество с криптовалютой // Адвокатская газета. – URL: https://advgazeta.ru/mneniya/ugolovnaya-otvetstvennost-za-moshennichestvo-s-kriptovalyutoy/ (дата обращения: 05.10.2025).
66. Мошенничество в сфере компьютерной информации: ст. 159.6 УК РФ // Юридические услуги. – URL: https://advo24.ru/moshennichestvo-v-sfere-kompyuternoj-informatsii-st-159-6-uk-rf/ (дата обращения: 05.10.2025).
67. Цифровые финансовые активы как предмет преступлений в сфере информационных технологий по законодательству Республики Беларусь и Российской Федерации // Editorum. – 2021. – № 1. – С. 14. – URL: https://editorum.ru/pdf/law/editorum-1-2021-14.pdf (дата обращения: 05.10.2025).
68. Статья 159.6 УК РФ // Право.ру. – URL: https://pravo.ru/document/view/21571/ (дата обращения: 05.10.2025).
69. Криптовалюта как предмет преступления: проблемы квалификации и защиты // Право.ру. – URL: https://pravo.ru/story/215682/ (дата обращения: 05.10.2025).
70. Криптовалюты как предмет преступного посягательства с точки зрения уголовного права // DRC.law. – URL: https://drc.law/kriptovalyuty-kak-predmet-prestupnogo-posyagatelstva-s-tochki-zreniya-ugolovnogo-prava/ (дата обращения: 05.10.2025).
71. В России впервые за три года число мошеннических инцидентов начало снижаться // Sostav.ru. – URL: https://sostav.ru/publication/v-rossii-vpervye-za-tri-goda-chislo-moshennicheskikh-intsidentov-nachalo-snizhatsya-63959.html (дата обращения: 05.10.2025).
72. Место совершения преступления при мошенничестве, место окончания мошенничества и расследования ст. 159 УК РФ согласно Пленума ВС РФ // Адвокат КК. – URL: https://advokat-kk.ru/blog/mesto-soversheniya-prestupleniya-pri-moshennichestve-mesto-okonchaniya-moshennichestva-i-rassledovaniya-st-159-uk-rf-soglasno-plenuma-vs-rf/ (дата обращения: 05.10.2025).
73. Мошенничество в сфере компьютерной информации // КонсультантПлюс. – URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_130327/c280053181829e7102e3532c1c68615951a31627/ (дата обращения: 05.10.2025).
74. УК РФ, Статья 159.6. Мошенничество в сфере компьютерной информации // КонсультантПлюс. – URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699/68d5917812f80164c489c629f12d8a56c07a3891/ (дата обращения: 05.10.2025).
75. Интернет-мошенники в 2024 г. отобрали у россиян более 150 миллиардов // CNews. – 2024. – 5 декабря. – URL: https://www.cnews.ru/news/top/2024-12-05_internet-moshenniki_v_2024_g_otobrali (дата обращения: 05.10.2025).
76. В МВД сообщили, сколько денег россияне потеряли из-за дистанционного мошенничества // Банки.ру. – URL: https://www.banki.ru/news/lenta/?id=11019054 (дата обращения: 05.10.2025).
77. Ущерб от действий кибермошенников в РФ в 2024 г. вырос на 36%, до 200 млрд руб. // Интерфакс. – URL: https://www.interfax.ru/russia/947230 (дата обращения: 05.10.2025).
78. Мошенничество в цифровом обществе в условиях социальных изменений // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/moshennichestvo-v-tsifrovom-obschestve-v-usloviyah-sotsialnyh-izmeneniy (дата обращения: 05.10.2025).
79. Критерии разграничения мошенничества в сфере предпринимательской деятельности и гражданско-правового деликта // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kriterii-razgranicheniya-moshennichestva-v-sfere-predprinimatelskoy-deyatelnosti-i-grazhdansko-pravovogo-delikta (дата обращения: 05.10.2025).
80. Проблемы предупреждения мошенничества в сфере компьютерной информации (Журкина О.В., Филиппова Е.О.) // Российский судья. – 2022. – № 12. – Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
81. Деликтная ответственность за нарушение цифровых прав: проблемы и перспективы развития // LawInfo.ru. – URL: https://lawinfo.ru/catalog/art/deliktnaja-otvetstvennost-za-narushenie-cifrovyh-prav-problemy-i-perspektivy-razvitija/ (дата обращения: 05.10.2025).
82. Трансформация права в цифровую эпоху // Алтайский государственный университет. – URL: https://asu.ru/files/docs/izdanija/transformacija_prava_v_cifrovuju_jepohu.pdf (дата обращения: 05.10.2025).
83. Портрет пострадавшего от кибермошенников в 2024 году // Центральный банк Российской Федерации. – URL: https://www.cbr.ru/press/event/?id=19438 (дата обращения: 05.10.2025).