Цветовое восприятие в живописи Марка Ротко классического периода: искусствоведческий и психолого-эстетический анализ

Марк Ротко — имя, которое вызывает у многих не только ассоциации с абстрактным искусством, но и глубокие эмоциональные переживания, вплоть до слез перед его работами. Этот феномен, когда зритель оказывается буквально поглощенным цветовыми полями, лежит в основе актуальности данного исследования. Творчество Марка Ротко, особенно его классический период (1949–1970 гг.), представляет собой уникальный синтез искусства, философии и психологии. Его картины — это не просто абстракции, а тщательно сконструированные визуальные пространства, призванные вызывать универсальные человеческие эмоции, от экстаза до трагедии. И что из этого следует? Именно через это погружение в цветовые поля зритель обретает возможность глубокого самопопознания и переживания фундаментальных аспектов человеческого бытия.

Данная дипломная работа ставит своей целью провести комплексный искусствоведческий и психолого-эстетический анализ цветового восприятия произведений Марка Ротко классического периода. Мы углубимся в особенности его хроматизма в контексте мировых теорий цвета, таких как концепции Гёте и Кандинского, исследуем его влияние на зрителя и определим место художника в истории живописи цветового поля. Объектом исследования являются живописные произведения Марка Ротко, созданные в период с 1949 по 1970 год, а предметом — их цветовое восприятие и психолого-эстетическое воздействие.

Современное искусствоведение и психология активно обращаются к вопросам взаимодействия зрителя с произведением, и работы Ротко служат ярчайшим примером такого диалога. Несмотря на множество исследований, посвященных художнику, зачастую остается недостаточно раскрытой глубина его методологического подхода к цвету как к содержанию, а не просто форме. Мы стремимся восполнить этот пробел, подчеркивая междисциплинарный характер анализа, который объединяет искусствоведческие интерпретации, психологические аспекты восприятия и философские воззрения самого художника.

Структура работы выстроена таким образом, чтобы последовательно раскрыть заявленные исследовательские вопросы: от определения базовых понятий и анализа теоретических основ цветовосприятия до детального изучения уникальных характеристик хроматизма Ротко, его биографических и философских корней, а также феноменологии воздействия его картин на зрителя. Мы также рассмотрим искусствоведческую критику и место Ротко в контексте живописи цветового поля. Методологические подходы включают историко-искусствоведческий анализ, сравнительный анализ, психолого-эстетический подход, а также элементы феноменологии и герменевтики, что позволит максимально полно раскрыть заявленную тему.

Теоретические основы цветового восприятия и контекст искусства Ротко

Базовые определения: цветовое восприятие, хроматизм, живопись цветового поля и классический период Ротко

Прежде чем погрузиться в глубины цветового мира Марка Ротко, необходимо чётко определить терминологический аппарат, который послужит фундаментом для дальнейшего анализа. Эти понятия, на первый взгляд кажущиеся очевидными, обладают множеством нюансов, критически важных для понимания художественной системы художника.

Цветовое восприятие — это не просто пассивное считывание информации глазом, а сложный психофизиологический процесс, в ходе которого зрительная система человека воспринимает, идентифицирует и интерпретирует цвета. Это сенсорное впечатление, которое возникает, когда электромагнитное излучение определённой длины волны (в диапазоне примерно от 380 нм для фиолетового до 780 нм для красного) попадает на рецепторы сетчатки глаза, а затем преобразуется в электрические сигналы, передаваемые в мозг. Важнейшая характеристика цветового восприятия — его субъективность, ведь окончательное формирование образа цвета происходит именно в головном мозге, что делает его глубоко индивидуальным переживанием.

Хроматизм в контексте теории цвета означает наличие определённого цветового тона (пигмента, краски, красителя), который определяет оттенок цвета, его глубинную сущность и качество. В искусстве хроматизм — это совокупность цветовых решений, палитры и способов использования цвета художником, формирующих его индивидуальный почерк.

Живопись цветового поля (Color Field Painting) — это одно из ключевых направлений абстрактного экспрессионизма, появившееся в США в середине XX века. Его отличительные черты — это использование больших, не центрированных плоскостей однородных цветов, часто близких по тональности, и создание произведений огромного размера. Термин был введён влиятельным американским критиком Клементом Гринбергом, который отмечал, что художники, такие как Барнетт Ньюман, Марк Ротко и Клиффорд Стилл, довели до совершенства технику работы с крупными цветовыми пятнами, стремясь к медитативному и трансцендентному воздействию.

Абстрактный экспрессионизм — широкое художественное течение, доминировавшее в американской живописи в 1940-х и 1950-х годах. Оно объединяет множество индивидуальных стилей, но общим для них было стремление к нерепрезентативной живописи, переопределению природы самого изобразительного искусства и выражению глубоких, часто экзистенциальных, эмоций через цвет, линию и форму.

Классический период Марка Ротко охватывает 1949–1970 годы. Именно в это время художник создал свои наиболее узнаваемые и характерные произведения. На вертикально ориентированных холстах главным «сюжетом» стали вибрирующие цветовые поля, излучающие внутренний свет. Эти поля представлены прямоугольными блоками с нечёткими, размытыми краями, которые делят пространство полотна на две или три части, создавая уникальную сбалансированную асимметрию и погружая зрителя в глубокое эмоциональное переживание.

Влияние теорий цвета Иоганна Вольфганга фон Гёте и Исаака Ньютона на эстетику Ротко

Понимание эстетики Марка Ротко невозможно без обращения к фундаментальным теориям цвета, которые заложили основу для осмысления его восприятия и воздействия. В этом контексте особое значение приобретает спор между Иоганном Вольфгангом фон Гёте и Исааком Ньютоном, который, хотя и разделён столетиями от творчества Ротко, удивительным образом предвосхитил ключевые аспекты его художественного подхода.

Исаак Ньютон в своей «Оптике» (1704) представил объективную, физическую теорию цвета. Он продемонстрировал, что белый свет при прохождении через призму разлагается на спектр, доказывая, что цвета являются неотъемлемыми компонентами света. Для Ньютона цвета были материальными, измеримыми величинами, а их появление — результатом объективных физических процессов.

Однако Иоганн Вольфганг фон Гёте в своей монументальной работе «К теории цвета» (1810) предложил совершенно иной, человекоориентированный подход, который кардинально отличался от ньютоновского. Гёте не отрицал физических явлений, но сосредоточился на феноменологии цвета — на том, как цвет воспринимается и переживается человеком. Он утверждал, что цвет — это не только физическое явление, но и глубоко субъективное впечатление, возникающее на пересечении света и тьмы, и что его воздействие на душу человека первично. Гёте считал, что цвет оказывает прямое воздействие на душевное настроение, вызывая специфические психологические состояния.

Гёте разделил цвета на две группы:

• «Положительные» цвета: жёлтый, красно-жёлтый, жёлто-красный. Они ассоциировались у него с «бодрым, живым, стремящимся, действенным» настроением.
• «Отрицательные» цвета: синий, красно-синий, сине-красный. Эти цвета, по Гёте, вызывают «неспокойное, тоскливое, тревожное» состояние.

Именно этот субъективный, эмоционально-психологический аспект теории Гёте находит глубокий отклик в искусстве Марка Ротко. Ротко, как и Гёте, был одержим идеей, что цвет не просто существует, а активно воздействует на человеческую психику, становясь проводником к универсальным эмоциям. Он не создавал иллюстраций к теориям, но его интуитивное стремление к выражению «трагедии человеческого существования», экстаза и страха через чистый цвет удивительно коррелирует с идеями Гёте о прямом психологическом влиянии цвета. Ротко, подобно Гёте, использовал цвет как средство для достижения глубокого внутреннего опыта, где сам цвет становится не формой, а содержанием, вызывающим медитативное или драматическое переживание. Он стремился, чтобы его картины вызывали реакцию, которая «выходит за пределы дизайна и цвета», прямо обращаясь к душе зрителя, что является прямым продолжением гётевского тезиса о цвете как о мощном эмоциональном инструменте.

«Духовное в искусстве» Василия Кандинского и его переосмысление Марком Ротко

Василий Кандинский, один из отцов-основателей абстракционизма, своим философским трактатом «О духовном в искусстве» (1911) заложил мощную теоретическую базу для понимания непредметной живописи и её воздействия на человеческую душу. В основе его концепции лежал «принцип внутренней необходимости», согласно которому художник должен улавливать и воплощать сокровенную духовную жизнь в произведении, стремясь к «вибрации человеческой души» через цвет, линию и форму. Кандинский предвосхищал рождение абстрактного искусства как наиболее чистого по воздействию на человеческую душу, способного напрямую говорить с её глубинными уровнями.

Марк Ротко, несомненно, был знаком с идеями Кандинского и развил их в собственном, уникальном направлении. Оба художника разделяли убеждение в способности цвета вызывать глубокие эмоциональные и духовные отклики. Однако их подходы к реализации этой идеи значительно разнились.

Кандинский, несмотря на свою тягу к абстракции, полагал, что цвет не может существовать вне геометрической формы и не допускает безграничного распространения. Для него цвет был тесно связан с формой, которая служила своего рода сосудом или контейнером для его энергии. Он считал, что каждая форма имеет свое внутреннее звучание, которое усиливается или смягчается цветом.

Ротко же совершил радикальный шаг, который можно рассматривать как переосмысление и радикализацию идей Кандинского. Он сумел полностью высвободить цвет из границ формы. В его классических работах прямоугольные блоки цвета с нечёткими краями не являются формами в традиционном смысле; они суть сам цвет, который мерцает, пульсирует и распространяется, создавая впечатление «безграничного» красного, жёлтого, пурпурного. Ротко отказался от идеи, что цвет должен быть заключён в какой-либо контур. Вместо этого он превратил цвет в самостоятельное, дышащее пространство, которое, кажется, выходит за пределы холста, обволакивая зрителя. Это позволило ему добиться более прямого и иммерсивного эмоционального воздействия, где цвет не описывает форму, а сам становится живой сущностью, проникающей в сознание. Таким образом, Ротко взял идею «духовности» цвета Кандинского и усилил её, сделав цвет абсолютным, самодостаточным содержанием, способным напрямую вызывать «вибрацию человеческой души» без посредничества узнаваемых форм.

Роль Анри Матисса и его «Красной студии» в формировании художественного метода Ротко

Путь к уникальному хроматизму Марка Ротко был долгим и извилистым, насыщенным поисками и влияниями. Одним из ключевых моментов, ставших поворотным пунктом в его творческой эволюции, стало знакомство с картиной Анри Матисса «Красная студия» (1911) в Музее современного искусства (МоМА) в Нью-Йорке в 1949 году. Это событие оказало на Ротко глубокое и преобразующее воздействие, которое сам художник неоднократно подчёркивал.

«Красная студия» Матисса представляет собой смелый эксперимент с цветом и пространством. Художник изображает свою студию, где мебель, предметы и даже часть холста выполнены в красном цвете, создавая почти монохромное, но при этом глубоко насыщенное и вибрирующее пространство. Предметы лишь намечены контурами, а их цвет растворен в общем красном поле.

Именно этот подход Матисса, где цвет перестает быть просто характеристикой объекта и становится всеобъемлющей, самостоятельной средой, потряс Ротко. Он увидел, как Матисс, задолго до него, начал путь к «высвобождению» цвета. Ротко утверждал: «Когда вы смотрите на эту картину, вы становитесь этим цветом, вы совершенно пропитываетесь им». Эта фраза является квинтэссенцией его собственного стремления: создать искусство, которое не просто созерцается, а переживается изнутри, где зритель не смотрит на цвет, а погружается в него.

Влияние «Красной студии» открыло Ротко путь к «мультиформам» — его переходному периоду, когда он ещё использовал множественные, но уже абстрактные формы, предвещающие его классические цветовые поля. Это произведение Матисса подтолкнуло Ротко к разработке собственного художественного стиля, где чистый, «безграничный» цвет стал центральным элементом. Он понял, что цвет может создавать не просто декоративный эффект, но и формировать пространство, объём и даже эмоциональное содержание. От Матисса Ротко перенял смелость в использовании цвета как доминирующего элемента, способного преобразить восприятие реальности, и двинулся дальше, к полному растворению формы в цвете, достигая уникальной степени иммерсивности и феноменологического воздействия в своих знаменитых цветовых полях.

Уникальный хроматизм Марка Ротко в классическом периоде: формы, техники и композиция

Цветовая палитра и композиция: вибрирующий цвет и «сбалансированная асимметрия»

В классический период (1949–1970 гг.) Марк Ротко достиг вершины своего художественного мастерства, создав серию произведений, которые стали квинтэссенцией его поисков. Вибрирующий цвет, излучающий внутренний свет, стал не просто элементом, а главным «сюжетом» его картин. Композиционно эти работы характеризуются прямоугольными блоками с нечёткими, размытыми краями, которые делят пространство вертикально ориентированного полотна на две или три части. Эта, казалось бы, простая структура, на самом деле, создаёт сложную и динамичную сбалансированную асимметрию.

Ротко не стремился к строгой геометрической точности. Границы его цветовых полей никогда не были резко очерченными; они казались тающими, растворяющимися в соседних слоях, что придавало картинам ощущение движения, мерцания и глубины. Эта мягкость контуров создавала эффект «вибрации», словно цвета дышали и пульсировали на поверхности холста, излучая внутренний свет. Например, в работах вроде «№ 10» (1950) или «№ 6» (1964) можно наблюдать, как один цветовой блок мягко переходит в другой, создавая нежный оптический эффект, когда глаза зрителя не могут сфокусироваться на одной точке, а постоянно блуждают по поверхности, воспринимая цвета как живые сущности.

Палитра Ротко в этот период была одновременно ограниченной и бесконечно разнообразной. Он часто использовал насыщенные, глубокие цвета: красные, оранжевые, пурпурные, синие, коричневые и чёрные. Эти цвета могли быть как контрастными, так и близкими по тональности, но всегда выбирались с целью максимального эмоционального воздействия. Он не просто наносил цвет, а строил его, создавая сложные отношения между соседними полями, которые взаимодействовали друг с другом, усиливая или смягчая взаимное восприятие.

Сбалансированная асимметрия Ротко не означала хаоса. Несмотря на отсутствие строгих пропорций, каждая часть композиции была тщательно выверена, чтобы создать гармоничное целое, которое при этом оставалось динамичным и открытым для интерпретации. Это позволяло зрителю погружаться в картину, воспринимая её не как статичный объект, а как живое, постоянно меняющееся пространство. Каждое цветовое поле, словно «исполнитель» в драме, занимало своё место, вступая в диалог с остальными, и вместе они создавали сложную эмоциональную партитуру, которая разворачивалась перед глазами зрителя.

Техники нанесения краски и эксперименты с материалами для достижения глубины

Марк Ротко был не только художником-философом, но и выдающимся экспериментатором. Его стремление превратить цвет в содержание, способное вызывать глубокие эмоциональные переживания, требовало новаторских подходов к технике и материалам. Он не ограничивался стандартными красками и инструментами, а активно экспериментировал с различными ингредиентами, создавая свои уникальные составы для достижения неповторимой фактуры и внутреннего свечения своих произведений.

Для создания своих знаменитых цветовых полей Ротко использовал многослойную технику, которая сегодня поражает своей тщательностью и сложностью. Он наносил на холст до двух десятков слоёв краски. Эти слои могли быть как прозрачными, так и полупрозрачными, создавая эффект слоистой глубины, сквозь которую просвечивали нижние оттенки, придавая поверхности живое мерцание. Каждый слой наносился относительно быстро, что способствовало его высыханию и позволяло художнику последовательно наращивать цветовое поле, добиваясь желаемого эффекта.

В состав своих самодельных красок Ротко включал как натуральные, так и искусственные ингредиенты. Среди натуральн��х можно выделить:

• Яйца: вероятно, использовались в составе темперы, придавая краске матовость и стойкость.
• Клей из кроличьей шкурки: традиционный связующий компонент для грунтовки холстов и создания клеевых красок, обеспечивающий прочность и адгезию.

Среди искусственных компонентов, которые Ротко начал использовать по мере развития химической промышленности и доступности новых материалов, были:

• Акриловые смолы: обеспечивали быстрое высыхание, стойкость к внешним воздействиям и возможность создавать тонкие, но прочные слои.
• Алкидные смолы: также способствовали быстрому высыханию и придавали краске определённую степень глянца или матовости, в зависимости от состава.
• Фенолформальдегидные смолы: использовались для создания более плотных и прочных слоёв, способных выдерживать последующие наложения.

Эта сложная алхимия позволяла Ротко достигать эффекта внутреннего свечения и глубины, когда цвет казался исходящим изнутри холста, а не просто лежащим на его поверхности. Многослойность и взаимодействие различных пигментов и связующих создавали оптическую иллюзию, словно полотно дышало и пульсировало. Такой подход к материалам был не просто техническим приёмом, а неотъемлемой частью его философского замысла: цвет должен был быть живым, глубоким и способным напрямую воздействовать на психику зрителя, вызывая у него глубокий, почти мистический опыт.

Цвет как форма, объём и пространство: отказ от декоративного значения

В работах Марка Ротко классического периода произошла радикальная трансформация: цвет перестал быть просто элементом дизайна или средством описания формы. Он вышел за пределы своего традиционного декоративного значения и стал сутью полотен — формой, объёмом, пространством и светом одновременно. Это был сознательный отход от любой фигуративности или даже намёка на предметность, к чему так стремился художник.

Для Ротко цвет был не просто внешним покровом. Он был живой материей, которая создавала иллюзию бесконечности. Его знаменитые прямоугольные блоки цвета, кажущиеся парящими на поверхности холста, не имели жёстких контуров. Их размытые, «дышащие» края позволяли одному цветовому полю мягко перетекать в другое, стирая грань между ними и создавая ощущение бескрайнего, пульсирующего пространства. Зритель, стоя перед таким полотном, не мог сфокусироваться на отдельной форме или линии; его взгляд блуждал, погружаясь в глубину цвета, который казался безграничным.

Одним из наиболее показательных приёмов, демонстрирующих отказ Ротко от любых ограничений, было его сознательное закрашивание боковин холстов. Этот, казалось бы, незначительный жест имел глубокий смысл. Традиционно края холста несли функцию границы, отделяющей произведение искусства от окружающего мира. Ротко же, закрашивая их, уничтожал эту границу, создавая впечатление, что цвет продолжается за пределами физического полотна, распространяясь в бесконечность. Это позволяло зрителю воспринимать цвет как непрерывную среду, выходящую за физические пределы картины, что усиливало эффект погружения и медитативности.

Для Ротко его работы не были «о дизайне и цвете». Он видел в них трагическое и вневременное содержание. Цвет был «лабораторным инструментом», способным вызвать у зрителя «завершенный опыт общения» с произведением. Он стремился к тому, чтобы цвет вызывал у человека глубокие, экзистенциальные переживания — боль, страх, экстаз, надежду. Таким образом, цвет в его искусстве становился не просто элементом композиции, а самим содержанием, ключом к универсальным человеческим эмоциям, которые, по мнению Ротко, были доступны каждому, кто готов был вступить в этот глубокий и интимный диалог с произведением.

Биографические и философские аспекты формирования мировоззрения Марка Ротко

Двинск, эмиграция и ранние потрясения: истоки экзистенциального взгляда

Жизненный путь Марка Ротко, полный драматических поворотов и глубоких переживаний, является ключом к пониманию его уникального художественного метода и экзистенциального мировоззрения. Маркус Яковлевич Роткович, будущий Марк Ротко, родился в 1903 году в Двинске (ныне Даугавпилс, Латвия), входившем тогда в состав Российской империи. Его еврейское происхождение, несомненно, наложило отпечаток на его восприятие мира и его чувствительную натуру. В Двинске, находившемся в черте оседлости, еврейская община сталкивалась с ограничениями и предрассудками, что могло способствовать формированию у художника острого чувства несправедливости и стремления к поиску универсальных истин, выходящих за рамки узких социальных категорий.

В 1913 году, когда Марку было всего десять лет, его семья эмигрировала в США, спасаясь от антисемитских настроений и нестабильной политической обстановки. Это событие стало первым серьёзным потрясением в жизни будущего художника. Переезд в совершенно новую культурную среду, необходимость адаптации и освоения другого языка и образа жизни, несомненно, повлияли на его психологическое становление.

Однако самым глубоким и травматическим событием в этот период стала ранняя смерть его отца, Якова Ротковича, произошедшая вскоре после переезда в США, в том же 1913 году. Потеря отца в таком юном возрасте оставила неизгладимый след на Марке. Это трагическое событие, сопряженное с переживаниями эмиграции, могло способствовать формированию у Ротко обострённого чувства уязвимости, осознания конечности бытия и экзистенциальной тревоги. Эти ранние потрясения стали истоком его глубокого интереса к универсальным человеческим эмоциям: трагедии, боли, страху и, одновременно, к поиску трансцендентного, духовного опыта.

Отец Ротко, будучи сторонником марксистских идеалов, стремился просвещать детей в сфере политики и экономики. Эта атмосфера интеллектуальной и социальной критики, вероятно, сформировала у художника сложное отношение к миру капитала и потребления, которое позже проявилось в его принципиальном отказе от коммерциализации искусства и стремлении к независимости от рынка. Все эти факторы – культурная идентичность, опыт эмиграции, ранняя потеря близкого человека и влияние отцовских идеалов – слились воедино, создав почву для формирования глубокого, экзистенциального взгляда на мир, который впоследствии нашёл своё воплощение в его монументальных цветовых полях.

Отказ от Йеля и критика мира капитала: бунтарский дух и этика искусства

Ранние годы Марка Ротко в Америке были отмечены не только личными потрясениями, но и формированием бунтарского духа и острого критического взгляда на общество. Его поступление в Йельский университет в 1921 году по гранту, а затем попытки оплачивать обучение работой, стали важным этапом, который, однако, завершился разочарованием и решительным разрывом с академической средой.

Ротко бросил Йельский университет в 1923 году, всего через два года обучения. Его причиной стало резкое неприятие «буржуазного окружения» университета, которое он воспринимал как «пристанище снобов и расистов». Вместе со своим товарищем Аароном Директором он даже выпускал сатирический журнал, направленный на разоблачение элитарности и предрассудков, царивших в учебном заведении. Этот эпизод ярко демонстрирует его принципиальность и неприятие социальных иерархий, его стремление к аутентичности и справедливости.

Эта же этическая позиция ярко проявилась в его зрелом творчестве и отношении к коммерциализации искусства. Ротко был убеждён, что его искусство должно быть больше, чем просто украшение интерьера, и категорически отказывался от заказов, если считал, что это скомпрометирует его целостность как художника или превратит его картины в чисто декоративные элементы.

Наиболее известный пример такого принципиального отказа — история с заказом для ресторана Four Seasons. В 1958 году Ротко получил предложение создать серию монументальных полотен для этого престижного ресторана в небоскрёбе Сигрем в Нью-Йорке. Он работал над этим заказом около двух лет, создав около сорока крупноформатных картин, известных как «Фрески Сигрем». Однако в 1960 году, уже после завершения работы, он вернул внушительный аванс и отказался передать картины ресторану. Мотивировал он это тем, что не желал, чтобы его произведения служили декоративным фоном для трапез привилегированных классов. Он заявил, что его целью было «испортить аппетит каждому сукиному сыну, который когда-либо будет есть в этом зале». Этот жест был актом протеста против коммерциализации искусства, демонстрацией верности своим убеждениям и стремления сохранить чистоту художественного высказывания. Большая часть этих полотен позднее, в 1969 году, была подарена галерее Тейт в Лондоне, куда они прибыли незадолго до его смерти. Что находится «между строк»? Ротко осознавал, что подлинное искусство должно бросать вызов, а не ублажать, тем самым сохраняя свою независимость и способность к глубокому воздействию.

Таким образом, отказ от Йеля и последующее противостояние миру капитала стали яркими проявлениями бунтарского духа Ротко и его непоколебимой этики искусства. Он был художником, который не искал компромиссов, который верил в глубокий, трансцендентный смысл искусства и отстаивал его независимость от диктата рынка, утверждая, что «искусство – это приключение в неизведанном мире, которое может предпринять лишь тот, кто готов рисковать».

Театральные метафоры и стремление к «драмам» на холсте

Марк Ротко, помимо глубоких философских и социальных размышлений, обладал ещё одной страстью, которая оказала значительное влияние на его творческий метод – любовь к театру. Эта любовь не просто отразилась в его работах, но стала одной из ключевых метафор для понимания его искусства. Ротко сам называл свои картины «драмами», а прямоугольные цветовые поля – «исполнителями».

Для Ротко живопись была не статичным изображением, а динамическим событием, разворачивающимся перед зрителем. Каждое полотно представляло собой сцену, на которой разыгрывалась некая универсальная драма человеческого существования. Цветовые поля, с их нечёткими, вибрирующими границами, воспринимались им как персонажи, вступающие в эмоциональное взаимодействие друг с другом и, главное, со зрителем. Эти «исполнители» не имели индивидуальных черт, но своей цветовой интенсивностью, расположением и взаимосвязью они вызывали сложные и глубокие чувства.

Стремление Ротко к «драмам» на холсте объясняется его убеждением, что искусство должно выражать трагическое и вневременное содержание. Он отвергал поверхностную эстетику и декоративность, ища в живописи средство для передачи фундаментальных человеческих эмоций: любви, ненависти, экстаза, смерти, трагедии, страха. Эти эмоции, по его мнению, были универсальны и не зависели от конкретных культурных или исторических контекстов. Через игру света и тени, через насыщенность и прозрачность цвета, он стремился создать напряжение, конфликт и разрешение, подобно тому, как это происходит в театральном представлении.

Театральная метафора также подчеркивает интерактивный характер его искусства. Как актёры на сцене требуют от зрителя вовлечённости, так и картины Ротко требовали активного, сопереживающего взгляда. Он желал, чтобы зритель не просто смотрел на картину, а вступал с ней в глубокий, интимный диалог, становясь частью разворачивающейся драмы. Это был путь к катарсису, к очищению через переживание мощных эмоций, что является одной из древнейших функций театрального искусства.

Таким образом, для Марка Ротко холст был не просто поверхностью для нанесения краски, а ареной для разыгрывания экзистенциальных драм. Цвета становились актёрами, а зритель — единственным свидетелем и участником этого уникального представления, в котором через хроматическую игру достигалось выражение глубинного смысла человеческого бытия.

Психология и феноменология восприятия цветовых полей Ротко

Психология цвета: влияние на эмоциональное и психическое состояние человека

Психология цвета – это самостоятельная область психологии, которая исследует многогранное воздействие цветов на человеческие эмоции, поведение и психическое состояние. Эта дисциплина изучает не только прямые реакции на цвет, но и сложную взаимосвязь между цветом и психикой, которая формируется как на физиологическом, так и на культурном уровне.

Научные исследования давно и убедительно доказали, что различные цвета и их многочисленные оттенки способны вызывать у человека широкий спектр эмоциональных состояний. Например, швейцарский психолог Макс Люшер, разработавший знаменитый цветовой тест, установил, что желто-красные тона ассоциируются с чувством взволнованности, активности и энергичности. Они могут стимулировать и бодрить. В то же время, синие и серые оттенки, напротив, оказывают успокаивающее, расслабляющее воздействие, способствуя размышлениям и интроспекции. Однако, важно отметить, что даже оттенки одного и того же цвета могут задавать разный эмоциональный тон: ярко-красный будет вызывать возбуждение, а глубокий бордовый — меланхолию или торжественность.

Механизм этого воздействия не ограничивается лишь зрительным нервом. Исследования в области психофизиологии цвета показывают, что до 80% цвета и света поглощается нервной системой, и лишь оставшиеся 20% обрабатываются непосредственно зрительными рецепторами. Это означает, что цвет оказывает глубокое и непосредственное влияние на наш мозг и гормональную систему, минуя сознательную обработку. Длины волн света воздействуют на гипоталамус, который регулирует гормональный баланс и многие физиологические процессы в организме, что объясняет, почему цвет может влиять на наше настроение, уровень энергии, аппетит и даже сон.

На эмоциональное восприятие цветов также влияют сложные комбинации физиологических, культурных и социальных факторов. Например, красный цвет в одной культуре может ассоциироваться с любовью и страстью, а в другой — с опасностью или гневом. Однако, несмотря на культурные различия, существуют и универсальные паттерны восприятия, обусловленные нашей биологией и эволюционным развитием. Именно на эти универсальные, архетипические реакции стремился воздействовать Марк Ротко, превращая цвет в прямой канал к глубинным, фундаментальным человеческим эмоциям. Он интуитивно понимал и исследовал этот потенциал цвета и формы на человеческой психике, стремясь создать искусство, которое говорило бы напрямую с душой, минуя интеллектуальные барьеры.

Иммерсивность и медитативность: эффект «погружения» в цветовое поле Ротко

Искусство Марка Ротко не просто смотрится; оно переживается. Эффект иммерсивности и медитативности, который достигается при взаимодействии зрителя с его крупноформатными цветовыми полями, является одной из самых уникальных особенностей его творчества. Это не просто визуальное впечатление, а глубокое феноменологическое переживание, сравнимое с погружением в иную реальность.

Огромные холсты Ротко, такие как «№ 10» (1950) размером 229,6 × 145,1 см или «№ 6» (1964) размером 236,2 × 193 см, играют ключевую роль в создании этого эффекта. Приближаясь к таким полотнам, зритель оказывается буквально окруженным цветом. Размеры картин превышают человеческий рост, а широкие цветовые поля заполняют периферийное зрение, не оставляя места для отвлечений. Это заставляет зрителя не просто смотреть на цвет, а общаться с ним, пропускать его через себя. Размытые края прямоугольных блоков, многослойная техника, создающая эффект внутреннего свечения, — всё это способствует ощущению, что цвет пульсирует, дышит и обладает живым движением внутри картины. Зритель физически ощущает эту фактуру и динамику, словно растворяясь в цветовой среде.

Ротко прекрасно понимал, что для достижения такого глубокого воздействия важна не только сама картина, но и условия её презентации. Он придавал огромное значение способу экспозиции своих произведений, выдвигая строгие требования к выставочным залам, которые были призваны усилить медитативные качества его живописи и её феноменологический эффект. К этим требованиям относились:

• Приглушенное освещение: Свет должен быть мягким, рассеянным, часто направленным таким образом, чтобы подчеркнуть внутреннее сияние картин, а не их внешнюю поверхность.
• Отсутствие мебели и картин других художников: Ротко стремился к тому, чтобы ничто не отвлекало зрителя от прямого контакта с его работами. Каждое полотно должно было восприниматься как самостоятельный, самодостаточный мир.
• Закрытые окна: Исключение внешнего света и вида за окном помогало создать замкнутое, интимное пространство для созерцания.
• Определенный угол падения света: Художник тщательно продумывал, как свет будет взаимодействовать с многослойной поверхностью его картин, чтобы максимально раскрыть их глубину и внутренний свет.

Эти принципы были блестяще воплощены в Часовне Ротко в Хьюстоне, в проектировании которой художник играл решающую роль. Это уникальное архитектурное пространство, созданное для медитации и созерцания, где восемь монументальных полотен Ротко погружают посетителей в атмосферу трансцендентности и духовности. Часовня является ярким примером того, как художник стремился создать не просто выставку, а целостный, иммерсивный опыт, приводящий зрителя к катарсису — очищению через глубокое эмоциональное переживание. В этом пространстве цвет становится не просто эстетичес��им элементом, а проводником к высшим духовным состояниям, делая искусство Ротко уникальным феноменом в истории живописи.

Катарсис и универсальные эмоции: цель художественного воздействия Ротко

В основе творчества Марка Ротко лежало глубокое убеждение в том, что искусство должно быть не просто эстетическим наслаждением, а мощным средством для выражения и вызывания универсальных человеческих эмоций. Он стремился к тому, чтобы его картины вызывали у зрителя чувство возвышенности, благоговения и религиозного трепета, приводя его к подлинному катарсису.

Для Ротко живопись была не способом самовыражения в эгоистическом смысле, а скорее каналом для трансляции фундаментальных экзистенциальных состояний. Он говорил, что «люди, плачущие перед его работами, испытывают такой же религиозный опыт, как и он сам при их создании». Эта цитата подчеркивает его убеждение в глубокой, почти мистической связи между художником и зрителем через произведение искусства. Он не рисовал пейзажи или портреты, которые могли бы отвлекать внимание на узнаваемые образы. Вместо этого он использовал чистый, «безграничный» цвет как прямой доступ к подсознанию, к тем областям души, где обитают универсальные чувства.

С помощью тщательно подобранных цветовых комбинаций и их взаимодействия Ротко удавалось вызвать у зрителей широкий спектр эмоциональных реакций. Это могли быть:

• Потрясение и экстаз: Яркие, насыщенные цветовые поля, особенно в ранних работах классического периода, могли вызывать ощущение озарения, восторга, подъема.
• Боль и страх: В более поздних работах, особенно в серии «Фрески Сигрем» или в работах для Часовни Ротко, доминируют темные, глубокие оттенки — бордовые, коричневые, чёрные, — которые создают атмосферу меланхолии, тяжести, предчувствия трагедии.
• Чувство одиночества: Огромные, монолитные поля цвета могли вызывать ощущение изоляции, затерянности в бескрайнем пространстве.

Эти эмоции были для Ротко не просто случайными реакциями, а частью целенаправленного воздействия. Он стремился, чтобы зритель прожил эти чувства, столкнулся с ними лицом к лицу, и через это столкновение достиг некоего очищения, осознания глубин своего собственного бытия. Именно в этом заключается его стремление к выражению универсальных человеческих эмоций — не конкретных историй или нарративов, а фундаментальных состояний души, которые объединяют всех людей, независимо от их культуры или эпохи. Цвет для Ротко был содержанием, способным напрямую говорить с этими глубинными слоями психики, минуя интеллектуальные барьеры и достигая самого сердца человеческого опыта.

Искусствоведческая критика и место Марка Ротко в истории живописи цветового поля

Эволюция критических оценок: от непризнания до статуса классика

Творческий путь Марка Ротко, как и многих великих новаторов, был отмечен сложной и противоречивой эволюцией критических оценок. От раннего непризнания до посмертного статуса классика, его работы прошли через призму различных интерпретаций, отражающих меняющиеся художественные вкусы и теоретические парадигмы.

В первые десятилетия после появления его зрелых работ, особенно в контексте советской и российской искусствоведческой мысли 1960-х–1970-х годов, творчество Ротко часто сталкивалось с негативной оценкой. В условиях доминирования социалистического реализма и неприятия абстракционизма, его картины воспринимались как «бессодержательные», «декоративные» или даже «буржуазные». Их не рассматривали как самоценные произведения искусства, а скорее как проявление западного «упадка» или «формализма». Отсутствие фигуративности и традиционного сюжета делало их труднодоступными для интерпретации в рамках идеологизированного искусствознания.

Однако сам Ротко был категорически против любых попыток объяснить или описать его картины. Он не любил ни описаний, ни объяснений своих работ, считая, что никакие комментарии не в состоянии объяснить живопись. Для него все объяснения должны были исходить из «завершенного опыта переживания между картиной и наблюдателем». Он верил, что глубокое эмоциональное воздействие его произведений не нуждается в словесных посредниках, а должно восприниматься напрямую.

Более того, Ротко активно отвергал ярлык «колорист». Это может показаться парадоксальным для художника, чьи работы целиком состоят из цвета. Однако для Ротко этот ярлык подразумевал акцент на поверхностной, декоративной функции цвета, в то время как он стремился к совершенно иному. Он утверждал, что его не интересует сам цвет как таковой, а он стремится к свету. Под светом Ротко понимал не физическое явление, а метафорическое — внутреннее сияние, духовную энергию, которая исходит из его полотен и воздействует на зрителя. Цвет был лишь средством для достижения этого света, этого глубокого, трансцендентного состояния.

С конца XX – начала XXI века ситуация кардинально изменилась. В современном искусствоведении, как западном, так и российском, творчество Марка Ротко активно анализируется в контексте развития современного искусства, его вклада в абстрактный экспрессионизм и живопись цветового поля, а также его влияния на последующие поколения художников. Критики и исследователи начали интерпретировать его работы через эволюционную логику, отражающую его жизнь — от ранних фигуративных произведений через мультиформы к знаковым цветовым полям. Они признают его как одного из ключевых мыслителей и мастеров XX века, чьё искусство способно заворожить зрителя, исследовать глубины эмоций и вызвать опыт, который часто ускользает от разума, устанавливая глубокую человеческую связь с произведением искусства.

Сравнительный анализ: Марк Ротко среди представителей живописи цветового поля

Марк Ротко не был единственным представителем живописи цветового поля, но его хроматизм и художественный метод выделяются особой уникальностью даже среди таких ярких фигур, как Барнетт Ньюман, Клиффорд Стилл и Хелен Франкенталер. Сравнительный анализ позволяет глубже понять, в чём заключалась его новаторская роль и почему его работы вызывают столь сильный феноменологический эффект.

Барнетт Ньюман известен своими монументальными полотнами, разделёнными вертикальными «молниями» (англ. zips) — тонкими линиями, проходящими через однородное цветовое поле. Ньюман, подобно Ротко, стремился к созданию трансцендентного опыта, но его подход был более структурным и концептуальным. «Zips» Ньюмана служили своего рода точкой отсчёта, вертикалью, которая разделяла и одновременно соединяла пространство, придавая ему сакральное измерение. Цвет у Ньюмана был более плотным и статичным, а его композиции — более строгими и лаконичными. Он говорил о «возвышенном» и поиске абсолюта, но его метод был более интеллектуальным.

Клиффорд Стилл также работал с крупными цветовыми полями, но его стиль был более агрессивным и органичным. Его картины характеризуются ломаными, рваными краями цветовых пятен, напоминающими геологические разломы или языки пламени. Эти формы часто накладывались друг на друга, создавая ощущение глубины и текстуры. Стилл использовал густую, пастозную краску, которая придавала его работам физическую осязаемость. Его хроматизм был более землистым, приглушённым, часто с преобладанием тёмных тонов, что создавало ощущение первобытной энергии и драматизма.

Хелен Франкенталер, представительница второго поколения живописи цветового поля, разработала уникальную технику «пропитывания» холста (англ. soak-stain technique). Она наносила разведённую краску прямо на неогрунтованный холст, позволяя ей впитываться и растекаться. Это создавало эффект тонких, полупрозрачных, акварельных цветовых пятен, которые становились едиными с тканью холста. Её работы были более лиричными, воздушными и спонтанными, с акцентом на процесс создания и взаимодействие цвета с материалом.

В отличие от них, Марк Ротко достиг уникального освобождения цвета и его превращения в экзистенциальное содержание.

• Иммерсивность: В отличие от Ньюмана, чьи «молнии» создавали дистанцию, или Стилла, чьи формы были более осязаемыми, Ротко стремился к полному погружению зрителя в цвет. Его размытые, вибрирующие края и многослойная техника создавали эффект «дышащего» пространства, которое казалось безграничным и обволакивающим.
• Феноменология: Если Франкенталер подчёркивала эстетику и процесс, а Ньюман — интеллектуальное возвышенное, то Ротко был сосредоточен на глубоком, почти религиозном феноменологическом воздействии. Он стремился вызвать катарсис, чувство благоговения, трагедии или экстаза, используя цвет как прямой канал к этим универсальным эмоциям.
• Цвет как содержание: Ротко, в отличие от своих современников, наиболее полно реализовал идею цвета как содержания, а не просто формы. Его прямоугольные блоки не были формами, а были самими эмоциями, переведёнными в хроматическую плоскость. Они не представляли что-либо, а были самим переживанием.

Таким образом, Марк Ротко, хотя и вписывается в контекст живописи цветового поля, занимает в ней особое место благодаря своему беспрецедентному стремлению к превращению цвета в прямое, не опосредованное содержание, способное вызывать глубочайшие человеческие эмоции и трансцендентные переживания.

Цвет как содержание: экзистенциальный смысл и глубокое эмоциональное воздействие

Для Марка Ротко цвет никогда не был просто декоративным эффектом. В его художественной системе цвет превратился в нечто гораздо большее – в «лабораторный инструмент», обладающий подлинностью и непорочностью, прошедший через состояния ума человека. Эта фраза является ключом к пониманию его философии: цвет для Ротко был не просто средством, а самим содержанием, каналом для передачи глубоких смыслов и чувств.

Ротко категорически отвергал идею, что его работы можно воспринимать лишь как игру цветовых отношений. Он считал, что если зрителя «двигают только цветовые отношения», то он упускает главный смысл картины. Истинное значение заключалось в тех универсальных эмоциях, которые цвет был призван вызывать. Для него цвет был не просто элементом дизайна, а живой материей, способной напрямую говорить с душой.

В его произведениях цвет стал основной формой, объёмом и пространством. Отказываясь от любых фигуративных элементов, Ротко предоставил цвету полную свободу, позволив ему самому создавать эти измерения. Его знаменитые цветовые поля, с их нечёткими, вибрирующими краями, не были заключены в жёсткие контуры. Это позволило ему создать эффект «безграничного» красного, жёлтого, пурпурного, которое мерцает, переливается и, кажется, проникает внутрь сознания зрителя. Холст становился окном в мир чистого цвета, где каждый оттенок пульсировал собственной энергией.

По убеждению Ротко, живопись должна была напрямую затрагивать чувства зрителя, без опоры на фигуративность или сюжет. Он верил, что цвет обладает собственной мощной силой, способной обходить интеллектуальные барьеры и вызывать непосредственные, интуитивные реакции. Именно поэтому он так тщательно работал с многослойностью и фактурой, стремясь придать цвету максимальную глубину и внутреннее свечение.

С помощью цвета Ротко удавалось вызывать у зрителей широкий спектр глубоких, часто противоречивых эмоций:

• Потрясение и надежда: Яркие, светлые тона могли символизировать просветление, духовное возвышение.
• Боль, страх и чувство одиночества: Более тёмные, глубокие цвета, особенно в поздних работах, вызывали ощущение меланхолии, экзистенциальной тревоги, столкновения с неизбежностью.

Таким образом, Марк Ротко превратил цвет из эстетического элемента в экзистенциальное содержание. Его живопись стала не демонстрацией внешнего мира, а порталом во внутренний мир человеческих переживаний. Цвет, освобождённый от формы, стал универсальным языком, способным выразить фундаментальные аспекты человеческого бытия, от самых светлых до самых трагических, делая искусство Ротко одним из самых глубоких и влиятельных феноменов XX века.

Заключение

Комплексный искусствоведческий и психолого-эстетический анализ цветового восприятия произведений Марка Ротко классического периода (1949–1970 гг.) позволил глубоко раскрыть уникальность его художественной системы и подтвердить выдвинутые гипотезы. Мы убедились, что Ротко не просто использовал цвет, но превратил его в самодостаточное, экзистенциальное содержание, способное вызывать универсальные человеческие эмоции и глубокие феноменологические переживания.

Исследование мировых теорий цвета показало, что идеи Иоганна Вольфганга фон Гёте о субъективном, эмоциональном воздействии цвета, в противовес объективизму Ньютона, нашли своё развитие и радикальное переосмысление в творчестве Ротко. Подобно Гёте, Ротко стремился к прямому психологическому влиянию цвета, используя его как ключ к душевным состояниям. Сравнительный анализ с Василием Кандинским продемонстрировал, как Ротко пошёл дальше, высвободив цвет из любых формальных ограничений, создав «безграничные» цветовые поля, в то время как Кандинский ещё связывал цвет с формой. Влияние Анри Матисса, особенно его «Красной студии», стало поворотным моментом, открывшим Ротко путь к чистому цвету и мультиформам, заложив основу его зрелого стиля.

Мы детально проанализировали уникальные характеристики хроматизма Ротко: его композиции из прямоугольных блоков с нечёткими краями, создающие вибрирующий цвет и «сбалансированную асимметрию». Были рассмотрены новаторские техники нанесения краски, включающие до двух десятков слоёв с использованием натуральных и искусственных ингредиентов, что обеспечивало эффект внутреннего свечения и глубины. Подчёркнуто, как цвет в его работах вышел за пределы декоративного значения, становясь формой, объёмом и пространством, а закрашивание боковин холстов усиливало впечатление безграничности.

Биографические факторы и философские взгляды художника оказались неотделимы от его творчества. Ранние потрясения, такие как эмиграция из Двинска и смерть отца, сформировали его экзистенциальный взгляд. Отказ от Йеля и принципиальное противостояние коммерциализации искусства, выраженное в истории с рестораном Four Seasons, продемонстрировали его бунтарский дух и этику художника. А любовь к театру трансформировалась в метафору «драм» и «исполнителей» на холсте, где цвет передавал трагическое и вневременное содержание.

В разделе о психологии и феноменологии восприятия мы обосновали научно доказанное воздействие цвета на эмоции человека, опираясь на исследования Макса Люшера. Детально проанализирована иммерсивность и медитативность работ Ротко, включая его строгие требования к презентации (освещение, отсутствие отвлекающих факторов, как в Часовне Ротко), что способствовало эффекту «погружения» и катарсису. Художник целенаправленно стремился вызвать у зрителя возвышенные чувства, благоговение, религиозный трепет, боль, страх и одиночество, превращая цвет в содержание, способное достичь глубокого эмоционального и духовного воздействия.

Искусствоведческая критика творчества Ротко претерпела значительную эволюцию: от непризнания в ранние годы (особенно в советском искусствоведении) до статуса классика. Его принципиальный отказ от ярлыка «колорист» и утверждение, что его интересует свет, а не сам цвет, подчёркивают глубину его замысла. Сравнительный анализ с другими представителями живописи цветового поля (Ньюман, Стилл, Франкенталер) выявил уникальность подхода Ротко к освобождению цвета и его трансформации в экзистенциальное содержание.

Таким образом, Марк Ротко занимает особое место в истории живописи XX века как художник-философ, который смог превзойти эстетические рамки и превратить цвет в мощный инструмент для исследования глубин человеческой души. Его творчество является не просто этапом в развитии абстрактного искусства, но и важнейшим вкладом в понимание того, как искусство может воздействовать на человека на самых фундаментальных уровнях.

Дальнейшие исследования могут быть направлены на изучение нейроэстетических аспектов восприятия цветовых полей Ротко, с использованием современных методов нейровизуализации для определения конкретных реакций мозга. Также перспективным является анализ мультисенсорного восприятия его работ, учитывая тактильные и даже слуховые ассоциации, которые могут возникать у зрителя, и углубление в сравнительный анализ его хроматизма с восточными медитативными практиками.

Список использованной литературы

1. Азизян, И. А. Теоретическое наследие В. В. Кандинского в художественном сознании XX века / И. А. Азизян // Вопросы теории архитектуры: Архитектурно-теоретическая мысль Нового и Новейшего времени. – М.: КомКнига, 2006. – С. 189-249.
2. Бааль-Тешува, Я. Марк Ротко: картины как драма / Я. Бааль-Тешува. – М.: Арт-Родник, 2006.
3. Байрамова, Л. Матисс / Л. Байрамова // Смена. – 1998. – № 9. – С. 130-147.
4. Базыма, Б. А. Психология цвета: теория и практика / Б. А. Базыма. – М.: Речь, 2005.
5. Берлин, Б., Кей, П. Основные цвета: Их универсальность и видоизменения / Б. Берлин, П. Кей. – М.: Знание, 1969.
6. Бородина, М. А., Гак, В. Г. К типологии и методике историко-семантических исследований / М. А. Бородина, В. Г. Гак. – Л.: Знание, 1979.
7. Виноградова, Ю. Стон разума / Ю. Виноградова // Огонек. – 2010. – № 14. – С. 42-43.
8. Гавричкова, Е. С., Петрова, О. А. Влияние цвета на восприятие человека / Е. С. Гавричкова, О. А. Петрова // КиберЛенинка. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vliyanie-tsveta-na-vospriyatie-cheloveka (дата обращения: 25.10.2025).
9. Гёте, И. В. К теории цвета / И. В. Гёте ; пер. с нем. В. О. Лихтенштадт. — М.: Астрель, 2012.
10. Гете, И. В. Учение о цвете / И. В. Гете // Избранные сочинения по естествознанию. – М.: Изд-во Академии наук СССР, 1957. – С. 300-340.
11. Дюхтинг, Х. Василий Кандинский, 1866-1944. Революция в живописи / Х. Дюхтинг. – М.: Арт-Родник, 2002.
12. Игнатов, И. О. Проблема пространства и цвета в позднем творчестве Марка Ротко: автореферат диссертации / И. О. Игнатов. – URL: https://www.dissercat.com/content/problema-prostranstva-i-tsveta-v-pozdnem-tvorchestve-marka-rotko (дата обращения: 25.10.2025).
13. Искусство. От культуры аборигенов до американского поп-арта и от мастеров Возрождения до постмодернизма. – М.: Арт-родник, 2004.
14. Кандинский: Альбом / авт. вступ. ст. и сост. Н. Б. Автономова. – М.: Изобразительное искусство, 1993.
15. Кандинский, А. История русской музыки. Т. 2, кн. 2. Вторая половина XIX века. Н.А. Римский-Корсаков: Учебник для муз. вузов / А. Кандинский. Изд. 2-е. – М.: Музыка, 1984.
16. Кандинский, В. О духовном искусстве / В. Кандинский. – М.: Архимед, 1992.
17. Кандинский, В. Точка и линия на плоскости / В. Кандинский. – СПб.: Азбука, 2003.
18. Каргаполова, Н. А. Музыкальные идеи в теоретическом и художественном наследии В. В. Кандинского: автореф. канд. дис. / Н. А. Каргаполова. – Барнаул, 2003.
19. Кареева, Н. А. Восприятие цвета в произведениях изобразительного искусства: автореф. канд. дис. / Н. А. Кареева. – М., 2005.
20. Киреева, З. А. Исследование цветовых предпочтений человека и их взаимосвязи с личностными особенностями / З. А. Киреева // КиберЛенинка. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/issledovanie-tsvetovyh-predpochteniy-cheloveka-i-ih-vzaimosvyazi-s-lichnostnymi-osobennostyami (дата обращения: 25.10.2025).
21. Кристофер Ротко о своем отце // Искусство. От культуры аборигенов до американского поп-арта и от мастеров Возрождения до постмодернизма. – М.: Арт-родник, 2004. – С. 16-17.
22. Купрякова, В. С. «Живопись цветового поля» Марка Ротко / В. С. Купрякова // КиберЛенинка. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/zhivopis-tsvetovogo-polya-marka-rotko (дата обращения: 25.10.2025).
23. Курдюкова, Д. Поздний Ротко / Д. Курдюкова // Искусство. – 2010. – № 2-3. – С. 116-120.
24. Лакост, М. К. Кандинский / М. К. Лакост. – М.: Слово, 1995.
25. Марк Ротко. К столетию со дня рождения. Материалы международной конференции. – Спб.: ПРО АРТЕ, 2004.
26. Матисс, А. Заметки живописца / А. Матисс. – Спб.: Азбука, 2001.
27. Мороз, Т. Марк Ротко: живопись, свет и архитектура / Т. Мороз // ДЛИНА ВОЛНЫ. – URL: https://dlinnayavolna.media/mark-rothko-painting-light-and-architecture/ (дата обращения: 25.10.2025).
28. Новик, Д. Марк Ротко. К 100-летию со дня рождения / Д. Новик // Искусство. – 2003. – № 6. – С. 16.
29. Рассел, Б. Человеческое познание, его сферы и границы / Б. Рассел. – М.: Наука, 1965.
30. Р. Хен, Л. Н. Миронова. ВЛИЯНИЕ ЦВЕТА НА ПСИХОФИЗИЛОГИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ ЛИЧНОСТИ / Р. Хен, Л. Н. Миронова // Успехи современного естествознания (научный журнал). – URL: https://www.rae.ru/use/?section=content&op=show_article&id=7984 (дата обращения: 25.10.2025).
31. Светличная, Т. Ю. Сравнительные лингвокультурные характеристики цветообозначения и цветовосприятия в английском и русском языках: автореф. канд.дис. / Т. Ю. Светличная. – Пятигорск, 2003.
32. Серов, А. Н. Светоцветовая терапия / А. Н. Серов. – Спб.: Речь, 2001.
33. Серов, А. Н. Хроматизм мифа / А. Н. Серов. – Спб.: Васильевский остров, 1990.
34. Серов, А. Н. Эстетика цвета. Методологические аспекты хроматизма / А. Н. Серов. – Спб.: Бионт, 1997.
35. Соколов, Е. Н., Измайлов, Ч. А. Цветовое зрение / Е. Н. Соколов, Ч. А. Измайлов. – М.: МГУ, 1984.
36. Студенческий научный форум. МАРК РОТКО. ЖИВОПИСЬ ЦВЕТОВОГО ПОЛЯ. – URL: https://scienceforum.ru/2021/article/2018002996 (дата обращения: 25.10.2025).
37. Турчин, В. С. По лабиринтам авангарда / В. С. Турчин. – М.: МГУ, 1993.
38. Уорф, Б. Л. Отношение норм поведения и мышления к языку / Б. Л. Уорф // Звегинцев В. А. История языкознания ХIХ и ХХ веков в очерках и извлечениях. Ч. II. – М.: Наука, 1960.
39. Фетисов, И. В. Западноевропейская живопись XX века / И. В. Фетисов. – М.: Изобразительное искусство, 1999.
40. Arzamas. Как смотреть картины Марка Ротко. – URL: https://arzamas.academy/materials/1852 (дата обращения: 25.10.2025).
41. ArtPark.gallery. Почему картины Марка Ротко – это искусство? – URL: https://artpark.gallery/blog/pochemu-kartiny-marka-rotko-eto-iskusstvo (дата обращения: 25.10.2025).
42. Grove Art Online (Oxford University Press). – URL: https://www.oxfordartonline.com/groveart (дата обращения: 25.10.2025).
43. Ideelart. Марк Ротко: Мастер цвета в поисках человеческой драмы. – URL: https://www.ideelart.com/magazine/mark-rothko (дата обращения: 25.10.2025).
44. Mark Rothko.org. Марк Ротко Биография. – URL: https://www.mark-rothko.org/mark-rothko-biography.jsp (дата обращения: 25.10.2025).
45. Orloff. «Тишина так точна». Главные цитаты Марка Ротко. – URL: https://orloff.cc/articles/tsitata-marka-rotko-tishina-tak-tochna (дата обращения: 25.10.2025).
46. Roethel, H. K., Benjamin, J. K. Kandinsky: Catalogue Raisonne of the Oil Paintings, 2 vols / H. K. Roethel, J. K. Benjamin. – London, 1982-4.
47. Writings on Art. New Haven. – NY: Yale UP, 2002.