Дело о рыбных ресурсах (Великобритания против Норвегии): Фундаментальное решение Международного Суда ООН и его влияние на современное морское право

В декабре 1951 года Международный Суд ООН вынес судьбоносное решение по делу о рыбных ресурсах между Великобританией и Норвегией. Этот вердикт не просто разрешил давний спор двух государств, но и стал краеугольным камнем в формировании современного международного морского права, особенно в части делимитации морских пространств, прилегающих к сложному, изрезанному побережью. На момент рассмотрения дела не существовало всеобъемлющего договорного регулирования, и Суду пришлось опираться на принципы обычного международного права, прецеденты и географические реалии. Результатом стало признание концепции прямых исходных линий, что кардинально изменило подход к определению территориального моря и рыболовных зон. Этот доклад призван глубоко проанализировать предысторию спора, правовые аргументы сторон, обоснование решения Суда и его долгосрочное влияние на международное морское право, включая его кодификацию в последующих конвенциях. Мы рассмотрим, как это дело повлияло на понимание суверенных прав государств на морские пространства и ресурсы, и почему оно остается актуальным для юристов-международников и исследователей.

Теоретические основы: Ключевые понятия международного морского права

Прежде чем погрузиться в перипетии англо-норвежского спора, необходимо четко определить ключевые термины, составляющие теоретический фундамент международного морского права. Их правильное понимание позволит глубже осмыслить правовые позиции сторон и логику решения Международного Суда. Понимание этих основ критически важно, поскольку именно на них строилась аргументация обеих сторон, а затем и выводы Суда, сформировавшие современную парадигму морского права.

Территориальное море (Территориальные воды)

Территориальное море, часто называемое территориальными водами, представляет собой важнейшую морскую зону, находящуюся под полным суверенитетом прибрежного государства. Это водное пространство простирается от исходных линий, которые служат отправной точкой для измерения ширины всех последующих морских зон. Современное международное право, закрепленное в Конвенции ООН по морскому праву 1982 года (далее — UNCLOS 1982), устанавливает максимальную ширину территориального моря в 12 морских миль. Суверенитет прибрежного государства распространяется не только на саму водную толщу, но и на воздушное пространство над ней, а также на морское дно и его недра.

Однако этот суверенитет не является абсолютным. Иностранные суда всех государств обладают так называемым «правом мирного прохода» через территориальное море. Это право означает, что суда могут пересекать территориальное море без захода во внутренние воды или проходить в/из внутренних вод, при условии, что их проход является мирным и не угрожает безопасности, территориальной целостности или политической независимости прибрежного государства. Прибрежное государство, в свою очередь, обязано не препятствовать мирному проходу и может принимать законы и правила, регулирующие его, в соответствии с нормами международного права. Важно отметить, что территориальное море отличается от внутренних вод, где суверенитет прибрежного государства не ограничен правом мирного прохода.

Исключительная экономическая зона (ИЭЗ)

Исключительная экономическая зона (ИЭЗ) — это концепция, ставшая одним из самых значимых нововведений UNCLOS 1982 года. ИЭЗ представляет собой область морского пространства, расположенную за пределами территориального моря и примыкающую к нему, ширина которой не может превышать 200 морских миль от исходных линий. В отличие от территориального моря, где прибрежное государство обладает полным суверенитетом, в ИЭЗ оно имеет суверенные права в целях разведки, разработки и сохранения как живых, так и неживых природных ресурсов, находящихся в водах, на морском дне и в его недрах. Это включает, например, право на рыболовство, добычу нефти и газа.

Помимо ресурсных прав, прибрежное государство также обладает юрисдикцией в ИЭЗ в отношении создания и использования искусственных островов, установок и сооружений, проведения морских научных исследований и защиты морской среды. Однако, в ИЭЗ сохраняются и свободы открытого моря для других государств, такие как свободы судоходства, полетов, а также прокладки подводных кабелей и трубопроводов, при условии соблюдения законов прибрежного государства, принятых в соответствии с UNCLOS 1982. Институт ИЭЗ был разработан для достижения баланса между интересами прибрежных государств в эксплуатации своих морских ресурсов и сохранением свобод открытого моря.

Прямые исходные линии

Прямые исходные линии — это методологический инструмент делимитации морских пространств, который стал одним из центральных вопросов в деле между Великобританией и Норвегией. В общем случае, ширина территориального моря измеряется от линии наибольшего отлива вдоль побережья. Однако, когда береговая линия глубоко изрезана и извилиста, или когда вдоль побережья и в непосредственной близости к нему имеется цепь островов, применение обычной линии наибольшего отлива становится непрактичным или несправедливым. В таких ситуациях международное право допускает использование метода прямых исходных линий.

Этот метод предполагает проведение прямых линий, соединяющих наиболее выдающиеся в море точки побережья, островов или рифов. Важнейшее условие заключается в том, что эти линии не должны заметно отклоняться от общего направления берега. Кроме того, участки моря, лежащие с внутренней стороны таких линий, должны быть достаточно тесно связаны с береговой территорией, чтобы на них мог быть распространен режим внутренних вод. Это означает, что воды, заключенные между прямыми исходными линиями и берегом, рассматриваются как внутренние воды, что предоставляет прибрежному государству полный суверенитет над ними. Принцип прямых исходных линий закреплен в статье 7 UNCLOS 1982 и является прямым следствием решения Международного Суда по делу о рыбных ресурсах. Но не стоит забывать, что именно это дело стало катализатором его широкого признания.

Исторические воды и исторический титул

Концепция исторических вод и исторического титула представляет собой важное исключение из общих правил делимитации морских пространств. Исторические воды — это морские районы (заливы, бухты, губы, лиманы, проливы и даже моря), которые, по своему географическому положению и конфигурации, не соответствуют критериям внутренних вод, но традиционно и на протяжении длительного времени рассматриваются прибрежным государством как таковые, на основе исторического правооснования.

Исторический титул возникает, когда государство осуществляет эффективный, длительный, непрерывный и открытый суверенитет над определенным морским районом, при этом другие государства либо прямо признают этот суверенитет, либо молчаливо соглашаются с ним, не выдвигая возражений. Ключевыми элементами для признания исторического титула являются:

1. Длительность: Историческая практика должна быть продолжительной, «с незапамятных времен».
2. Непрерывность: Осуществление государственной власти должно быть постоянным и не прерываться.
3. Эффективность: Государство должно фактически осуществлять свою власть над этими водами.
4. Открытость: Претензии должны быть известны другим государствам.
5. Молчаливое согласие: Отсутствие протестов или возражений со стороны других государств.

Признание вод историческими означает, что на них распространяется режим внутренних вод, что имеет существенные последствия для прав судоходства и использования ресурсов. Хотя UNCLOS 1982 прямо не определяет термин «исторические воды», она содержит положения о «исторических заливах» (статья 10, пункт 6), подтверждая, что исторический титул продолжает оставаться действующим принципом международного морского права.

Шхеры и фьорды

Для понимания дела о рыбных ресурсах критически важно осознать географические особенности норвежского побережья, которые дали жизнь терминам «шхеры» и «фьорды» в контексте международного права.

Шхеры (Skjærgaard) — это уникальный природный феномен, характерный для скандинавских стран, особенно Норвегии. Это архипелаг из тысяч мелких островов, островков, скал и рифов, расположенных вдоль береговой линии. Шхеры образуют своего рода естественный барьер, защищающий материковое побережье от открытого моря и создающий сложную, изрезанную систему внутренних водных путей. В контексте делимитации, шхерный пояс может рассматриваться как естественное продолжение суши, что позволяет проводить исходные линии по его внешнему краю.

Фьорды — это глубоко вдающиеся в сушу узкие морские заливы с крутыми, скалистыми берегами, образованные ледниками. Они являются одной из визитных карточек Норвегии и также представляют собой уникальный географический вызов для делимитации морских границ. Традиционно, воды фьордов рассматриваются как внутренние воды прибрежного государства, независимо от их ширины, в силу их глубокого вдавливания в сушу и тесной связи с материковой территорией.

Эти географические особенности — изрезанность побережья, наличие шхерного пояса и фьордов — стали центральными аргументами Норвегии в споре с Великобританией, оправдывая применение метода прямых исходных линий, который в итоге получил легитимацию в международном праве благодаря решению Международного Суда ООН. Можно ли было игнорировать эти уникальные природные условия при решении столь деликатного вопроса о суверенитете?

Предыстория и предмет спора: Хроника конфликта между Великобританией и Норвегией

История спора о рыбных ресурсах между Великобританией и Норвегией, кульминацией которого стало решение Международного Суда ООН в 1951 году, представляет собой яркий пример того, как географические особенности, экономические интересы и меняющиеся технологии могут породить длительный и сложный международно-правовой конфликт.

Географические особенности норвежского побережья

В основе всего спора лежит уникальная география норвежского побережья. Оно не просто изрезано – это лабиринт из глубоких фьордов, которые врезаются в сушу на десятки километров, и бесконечной цепи островов, островков, скал и рифов, известных как «шхеры» (Skjærgaard). Этот шхерный пояс тянется вдоль всего побережья Норвегии, создавая сложную границу между сушей и морем, где «материк не образует четкой разделительной линии между сушей и морем». Вместо гладкой береговой линии, здесь наблюдается сложная система, где вода и суша переплетаются, образуя защищенные внутренние водные пути, которые жизненно важны для местного населения. Именно эта изрезанность и наличие шхерного пояса стали ключевым фактором, который Норвегия использовала для обоснования своего метода делимитации.

Истоки конфликта и ранняя практика Норвегии

Истоки конфликта уходят глубоко в историю, фактически в начало XVII века. До 1906 года британские рыбаки традиционно воздерживались от рыбной ловли в норвежских прибрежных водах, что косвенно подтверждало признание Норвегией эксклюзивных прав на эти территории.

Норвегия, осознавая уникальность своего побережья и жизненную важность рыбных ресурсов для своих граждан, активно формировала свою практику делимитации. В 1812 году она установила ширину своих территориальных вод в 4 морские мили – это было необычно для того времени, когда многие государства придерживались правила «пушечного выстрела» (3 мили). Более того, Норвегия последовательно применяла метод прямых исходных линий для определения своих рыболовных зон, о чем свидетельствуют декреты от 16 октября 1869 года, 5 января 1881 года и 9 сентября 1889 года. Эти декреты, по сути, задолго до возникновения острого спора, демонстрировали устойчивую и последовательную государственную практику Норвегии в отношении своих морских границ, что в дальнейшем послужило одним из ключевых аргументов в Суде.

Возникновение и обострение спора в XX веке

Переломный момент наступил в начале XX века, когда технологический прогресс изменил характер рыболовства. В 1906 году британские рыболовные суда, оснащенные мощными траулерами, способными к эффективному промыслу в более глубоких водах, вновь появились у берегов Восточного Финнмарка. С 1908 года их число стало стремительно расти. Это вызвало серьезную обеспокоенность среди местного норвежского населения, чье выживание зависело от прибрежного рыболовства, и спровоцировало ответные меры норвежского правительства по защите своих рыболовных интересов.

Первый серьезный инцидент произошел в 1911 году, когда британский траулер «Лорд Робертс» был задержан в заливе Варангер-фьорд и осужден за нарушение норвежских правил рыболовства. Последующие переговоры между правительствами двух стран были прерваны Первой мировой войной. Однако после войны, с 1922 года, инциденты возобновились, и в 1924 году были инициированы новые, но вновь безуспешные, переговоры.

Ситуация обострилась в 1932 году, когда британские траулеры расширили свою деятельность на запад от Северного мыса. Это привело к значительному увеличению числа предупреждений и арестов британских судов норвежскими властями. В ответ на это, 27 июля 1933 года, правительство Великобритании направило меморандум норвежскому правительству, выражая официальный протест против, по их мнению, необоснованного использования Норвегией прямых исходных линий при делимитации своего территориального моря.

Кульминацией этого этапа стало издание Норвегией 12 июля 1935 года Королевского указа, который официально делимитировал норвежскую рыболовную зону к северу от 66° 28,8′ северной широты, используя метод прямых исходных линий. Именно этот указ стал основным предметом спора. Великобритания решительно оспаривала законность этого указа, утверждая, что Норвегия провела исходные линии таким образом, который неоправданно отрезал значительные участки моря, традиционно используемые британскими рыбаками, от открытого моря.

Обращение в Международный Суд ООН

После многолетних безрезультатных дипломатических консультаций, осознавая невозможность разрешить спор двусторонними средствами, 28 сентября 1949 года правительство Великобритании приняло решение обратиться в Международный Суд ООН. В своем исковом заявлении Великобритания просила Суд не только определить, насколько далеко простираются законные территориальные претензии Норвегии на море, но и присудить Великобритании компенсацию за ущерб, причиненный норвежскими властями, которые, по мнению британской стороны, неправомерно вмешивались в деятельность британских рыболовных судов за пределами дозволенной рыболовной зоны. Таким образом, дело о рыбных ресурсах было официально передано на рассмотрение главного судебного органа Организации Объединенных Наций.

Правовые аргументы сторон: Позиции Великобритании и Норвегии

В зале Международного Суда ООН столкнулись две принципиально разные интерпретации международного права моря, каждая из которых была подкреплена своими доводами и доказательствами.

Аргументы Великобритании

Великобритания, как традиционная морская держава с обширными рыболовными интересами, представляла свою позицию с опорой на доминировавшие в то время представления о делимитации морских пространств, которые были ориентированы на более «геометрический» подход.

Основное требование Великобритании заключалось в том, что Норвегия могла проводить прямые линии только через заливы, и даже в этом случае длина исходной линии, проводимой через залив, не должна была превышать 10 морских миль. Это правило, хотя и не было универсально признанным обычаем, являлось распространенной практикой среди многих государств и было закреплено в некоторых национальных законодательствах и проектах кодификации международного права. Британская сторона утверждала, что отход от этого «10-мильного правила» является нарушением обычного международного права.

Великобритания оспаривала метод делимитации, примененный Норвегией в Королевском указе 1935 года, считая его неоправданным. Она утверждала, что многие из норвежских прямых исходных линий не соответствовали «общему направлению побережья», а были проведены таким образом, чтобы произвольно «отрезать» значительные участки моря, включая традиционные места промысла, от открытого моря и включить их в свои внутренние воды или рыболовные зоны.

Кроме того, Великобритания требовала возмещения ущерба за вмешательство норвежских властей в деятельность британских рыболовных судов. По мнению британской стороны, эти суда осуществляли законную рыболовную деятельность в водах, которые Норвегия не имела права резервировать исключительно для своих граждан. Следовательно, действия норвежских властей воспринимались как прямое нарушение свободы открытого моря.

Британская сторона также решительно отвергала аргументы Норвегии, основанные на защите экономических и социальных интересов местного населения, а также на историческом правоосновании. Лондон настаивал на том, что географические и экономические особенности не могут служит�� основанием для отступления от общепринятых норм международного права, а исторический титул должен быть подтвержден четким и недвусмысленным согласием других государств.

Аргументы Норвегии

Норвегия, в свою очередь, строила свою защиту на уникальности своей географии, исторической практике и жизненно важных экономических интересах своего населения.

Центральным аргументом Норвегии было то, что ее метод делимитации полностью соответствовал общим принципам международного права, даже если он отличался от практики других государств. Норвежская сторона подчеркивала, что ее береговая линия была «исключительно сложной», сильно изрезанной фьордами, заливами, островами, островками и рифами (шхерами). Эта уникальная география делала применение «нормальных» исходных линий (по линии наибольшего отлива) непрактичным и бессмысленным. Для Норвегии шхерный пояс был не просто набором островов, а «оборонительным валом», естественным продолжением материка, и, следовательно, исходные линии должны были проводиться по его внешнему краю.

Норвегия также ссылалась на давнюю, последовательную и бесперебойную практику делимитации своих морских пространств, которая получила общее признание и не вызывала существенных возражений со стороны других государств до возникновения спора с Великобританией. Эта многовековая практика, по мнению Норвегии, сформировала региональный обычай, обязывающий и другие государства. Таким образом, отсутствие протестов со стороны других государств Норвегия интерпретировала как их молчаливое согласие с её уникальным подходом.

Особое внимание Норвегия уделяла экономическому аспекту. Норвежская сторона подчеркивала, что рыболовные ресурсы в этих прибрежных районах эксплуатировались норвежскими рыбаками «с незапамятных времен» (from time immemorial). Этот промысел был экономически жизненно важен для выживания местного населения, особенно в удаленных северных регионах. Защита этих традиционных рыболовных районов была, по мнению Норвегии, вопросом национальной безопасности и благосостояния. Таким образом, аргументы Норвегии были многослойными, сочетая географические, исторические и экономические факторы для обоснования своей делимитационной практики.

Решение Международного Суда ООН 1951 года: Принципы и обоснование

18 декабря 1951 года Международный Суд ООН вынес решение по делу о рыбных ресурсах, которое стало поворотным моментом в международном морском праве. Это решение не просто разрешило конкретный спор, но и сформулировало принципы, которые легли в основу будущей кодификации.

Применимые нормы международного права

На момент рассмотрения дела, в 1951 году, не существовало универсального договорного регулирования делимитации морских пространств. Женевские конвенции по морскому праву появятся только в 1958 году, а UNCLOS 1982 – еще позднее. В этой ситуации Международный Суд ООН был вынужден опираться на нормы обычного международного права. Это означало, что Суд должен был выявить существующие общепризнанные практики государств, подкрепленные *opinio juris* (убеждением государств в их юридической обязательности), чтобы определить законность норвежского метода. Отсутствие четких договорных правил дало Суду возможность для более гибкого и контекстуального подхода к проблеме.

Учет географических и исторических факторов

Ключевым аспектом в обосновании решения Суда стал глубокий учет уникальных географических условий норвежского побережья. Суд признал, что материк и море в этом регионе не имеют четкой разделительной линии, что делает традиционное применение линии наибольшего отлива непрактичным. Морские островки, скалы и рифы, образующие шхерный пояс (*skjærgaard*), были охарактеризованы как «продолжение норвежского материка», и, следовательно, внешняя линия этого пояса должна была рассматриваться как естественная береговая линия. Более того, воды всех норвежских фьордов были признаны Судом внутренними водами, что подчеркивало их тесную связь с сушей.

Суд также принял во внимание длительную, последовательную и бесперебойную практику Норвегии в отношении делимитации. Эта практика, продолжавшаяся десятилетиями без существенных возражений со стороны других государств, была расценена как доказательство существования регионального обычая. Молчаливое согласие других государств (до возникновения спора с Великобританией) было интерпретировано как подтверждение того, что они не считали норвежскую систему противоречащей международному праву. Таким образом, исторический титул Норвегии, подкрепленный эффективным осуществлением власти, стал важным элементом обоснования решения.

Отклонение 10-мильного правила и принятие метода прямых исходных линий

Одним из наиболее значимых выводов Суда было отклонение аргумента Великобритании о существовании правила 10-мильной максимальной длины для исходных линий в заливах. Суд тщательно проанализировал мировую практику и пришел к выводу, что такое правило не является общепринятой нормой международного обычного права. Он отметил вариативность в практике различных государств и, что особенно важно, последовательное и многолетнее возражение Норвегии против такого правила. Отсутствие общепринятого международного правила относительно максимальной протяженности прямых исходных линий позднее подтвердилось тем, что ни Женевская конвенция 1958 года, ни UNCLOS 1982 года не содержат точных указаний о предельной длине таких линий, оставляя этот вопрос на усмотрение прибрежных государств при соблюдении общих принципов. В противовес 10-мильному правилу, Суд признал допустимость и легитимность метода прямых исходных линий. Он установил, что в случаях, когда береговая линия глубоко изрезана и извилиста, или имеется цепь островов в непосредственной близости от берега, государства могут проводить прямые исходные линии, соединяющие наиболее выдающиеся в море точки берега и островов. Этот метод был признан адекватным для таких географических условий, как у Норвегии, при условии, что линии не отклоняются от общего направления берега, а внутренние воды достаточно тесно связаны с сушей.

Важность экономических интересов

Суд также признал важность экономических интересов прибрежного населения. Он отметил, что «особые экономические интересы данного района, реальность и значение которых ясно доказаны их длительным осуществлением», могут быть приняты во внимание при установлении отдельных исходных линий. Для Норвегии рыболовство было не просто отраслью, а способом выживания для многих прибрежных сообществ, чья практика промысла в этих водах насчитывала столетия. Признание этого фактора Судом стало важным прецедентом, демонстрирующим, что правовые решения в международном праве могут учитывать не только формальные нормы, но и социально-экономические реалии государств.

Ключевые положения решения и голоса судей

18 декабря 1951 года Международный Суд ООН вынес два ключевых постановления, которые легли в основу его резолютивной части:

1. Десятью голосами против двух Суд постановил, что метод, использованный Норвегией для делимитации рыболовной зоны в Королевском указе от 12 июля 1935 года, не противоречит международному праву. Это было фундаментальное подтверждение легитимности метода прямых исходных линий как такового.
2. Восемью голосами против четырех Суд также постановил, что конкретные исходные линии, установленные этим указом, не противоречат международному праву. Это означало, что не только сам метод, но и его практическое применение Норвегией было признано законным.

Отдельные и особые мнения судей

Принятие решения Судом не было единогласным, что отражает сложность и новизну поднятых правовых вопросов. К решению были приложены как отдельные мнения (*concurring opinions*), так и особые (*dissenting opinions*), которые углубляют понимание правовых нюансов и альтернативных интерпретаций.

Отдельные мнения с обоснованием своих выводов, принимающих норвежские претензии, приложили судьи:

• Судья Альварес: Известный своим прогрессивным подходом к международному праву, Альварес подчеркивал необходимость учета меняющихся реалий и развития международного права через практику государств. Он, вероятно, поддерживал гибкость в толковании норм в соответствии с региональными особенностями.
• Судья Хэкуорт (Hackworth): Будучи американским судьей, Хэкуорт, вероятно, акцентировал внимание на важности фактической практики и исторического подтверждения претензий, подтверждая, что устойчивый обычай может формироваться даже в отсутствие строгого договорного регулирования.
• Судья Су Мо (Hsu Mo): Китайский судья, вероятно, поддерживал принцип суверенитета прибрежного государства и его права на защиту жизненно важных интересов.

Эти судьи, хотя и соглашались с общим выводом Суда, стремились предложить свои собственные правовые обоснования, зачастую подчеркивая различные аспекты, такие как динамический характер международного права, роль фактической практики или суверенные права прибрежных государств.

Особые мнения, считающие норвежскую делимитацию нарушением международного права, приложили:

• Судья сэр Арнольд Макнейр (Sir Arnold McNair): Британский судья, очевидно, отстаивал позицию своей страны. Его особое мнение, вероятно, было сосредоточено на традиционных, более строгих правилах делимитации, включая 10-мильное правило для заливов, и подвергало сомнению широту признания норвежской практики как обычного права. Он мог утверждать, что отсутствие активных протестов не всегда означает молчаливое согласие, особенно если другие государства не были напрямую затронуты или не имели возможности эффективно протестовать.
• Судья Дж. Е. Рид (J. E. Read): Канадский судья, вероятно, также разделял опасения по поводу слишком широкого применения прямых исходных линий, которое могло бы привести к необоснованному расширению национальных юрисдикций за счет открытого моря. Его мнение могло быть направлено на защиту принципов свободы открытого моря и предотвращение «отрезания» международных вод.

Эти диссидентские мнения подчеркивают глубокие разногласия в толковании норм международного права в середине XX века и демонстрируют, что вопрос о делимитации морских пространств был далек от универсального консенсуса. Тем не менее, решение большинства стало прецедентом, который существенно повлиял на дальнейшее развитие морского права.

Влияние решения на развитие международного морского права

Решение Международного Суда ООН по делу о рыбных ресурсах стало не просто юридическим прецедентом, но и катализатором для дальнейшего развития и кодификации международного морского права. Оно заложило фундамент для формирования ряда ключевых принципов, которые позднее нашли свое отражение в универсальных конвенциях.

Кодификация принципов в Женевской конвенции 1958 г.

Первым значимым результатом влияния решения Суда стала его кодификация в Женевской конвенции о территориальном море и прилежащей зоне 1958 года. Принципы, установленные в англо-норвежском деле, были инкорпорированы в статьи 3-13 этой конвенции. В частности, статья 4 Женевской конвенции 1958 года, посвященная прямым исходным линиям, практически дословно воспроизводит подход Суда. Она закрепляет право государств применять метод прямых исходных линий в районах, где береговая линия глубоко изрезана и извилиста или где имеется цепь островов, расположенных в непосредственной близости от берега. Это стало прямым признанием и легитимизацией метода, который до этого вызывал споры.

Закрепление в Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.

Долгосрочное влияние решения Суда наиболее ярко проявилось в Конвенции ООН по морскому праву 1982 года (UNCLOS 1982), которая является всеобъемлющим документом, регулирующим все аспекты морской деятельности. Многие положения UNCLOS 1982 года, касающиеся исходных линий, представляют собой прямую кодификацию международного обычного права, подтвержденного решением по делу о рыбных ресурсах.

• Статья 7 «Прямые исходные линии»: Эта статья UNCLOS 1982 года в значительной степени отражает подход Суда, позволяя применять метод прямых исходных линий в тех же географических условиях, что и определил Суд. Она устанавливает условия, при которых могут проводиться прямые исходные линии, подчеркивая, что они не должны заметно отклоняться от общего направления берега, а участки моря с внутренней стороны должны быть достаточно тесно связаны с сушей.
• Статья 5 «Нормальная исходная линия»: Решение Суда подтвердило принцип линии наибольшего отлива как нормальной исходной линии, от которой отмеряется ширина территориального моря. Этот принцип был прямо закреплен в статье 5 UNCLOS 1982 года, что подчеркивает его универсальное признание.
• Пункт 5 статьи 7 (экономические интересы): Суд признал важность «особых экономических интересов данного района, реальность и значение которых ясно доказаны их длительным осуществлением». Этот принцип был напрямую включен в пункт 5 статьи 7 UNCLOS 1982 года, который гласит: «При определении конкретных прямых исходных линий могут приниматься во внимание экономические интересы данного района, реальность и значение которых ясно доказаны их длительным осуществлением». Это демонстрирует, как решение Суда способствовало формированию более нюансированного и контекстуально-чувствительного подхода к делимитации.

Влияние на практику других государств

Решение Суда послужило прецедентом, который повлиял на делимитационную практику многих других государств, особенно тех, что имеют сходные географические особенности. Например, принципы решения Суда были учтены такими приарктическими государствами, как Дания (в отношении Гренландии) и Канада, при определении местоположения своих исходных линий.

• Дания (Гренландия): Правовая позиция Дании по использованию прямых исходных линий для защиты своих национальных экономических интересов, связанных с рыболовством и другими ресурсами у побережья Гренландии, нашла отражение в Королевском Указе 1966 года о делимитации территориального моря. Этот указ явно опирался на логику решения Международного Суда.
• Канада: Канада также использует метод прямых исходных линий для делимитации своих морских пространств в Арктике и вдоль своих изрезанных побережий, ссылаясь на принципы, установленные в деле о рыбных ресурсах.

Эти примеры показывают, что решение Суда не осталось лишь теоретическим упражнением, а активно применялось государствами для формирования своей национальной морской политики.

Развитие доктрины «исторических вод» и «исторического титула»

Хотя UNCLOS 1982 года прямо не определяет термин «исторические воды», решение по делу о рыбных ресурсах значительно способствовало углублению понимания этих концепций. Признание исторической практики Норвегии как основания для делимитации ее морских пространств укрепило доктрину «исторического титула». Суд фактически подтвердил, что длительное и бесперебойное осуществление государственной власти над определенными морскими районами, при условии молчаливого согласия или отсутствия протестов со стороны других государств, может приводить к приобретению этими водами статуса внутренних вод.

Несмотря на то, что UNCLOS 1982 года содержит лишь упоминание о «исторических заливах» в пункте 6 статьи 10, принципы, изложенные в решении по делу о рыбных ресурсах, продолжают служить важным ориентиром для толкования и применения концепций исторических вод и исторического титула в современном международном морском праве, подчеркивая их гибкость и адаптивность к уникальным условиям каждого государства.

Заключение: Современное значение дела о рыбных ресурсах

Дело о рыбных ресурсах между Великобританией и Норвегией, рассмотренное Международным Судом ООН в 1951 году, остается одним из самых фундаментальных и влиятельных решений в истории международного морского права. Его значение для современного понимания суверенных прав государств на морские пространства и ресурсы трудно переоценить.

Во-первых, решение Суда закрепило гибкость международного права в отношении делимитации морских границ, особенно для государств с уникальными географическими особенностями. Оно отошло от жестких, универсальных геометрических правил, признав, что сложная береговая линия, такая как норвежская, требует особого подхода. Легитимизация метода прямых исходных линий стала ключевым инструментом, позволившим таким государствам более эффективно контролировать свои прибрежные воды и ресурсы, обеспечивая защиту своих национальных интересов без нарушения общих принципов международного права.

Во-вторых, дело подчеркнуло фундаментальную роль обычного международного права и длительной государственной практики в формировании правовых норм. В условиях отсутствия всеобъемлющего договорного регулирования, Суд умело использовал доказательства многолетней и последовательной практики Норвегии, подкрепленной молчаливым согласием других государств, для выявления существующих обычаев. Это укрепило статус обычая как важнейшего источника международного права, способного адаптироваться к изменяющимся реалиям.

В-третьих, решение Суда признало важность экономических интересов прибрежного населения как весомого фактора при определении морских границ. Принцип учета «особых экономических интересов данного района, реальность и значение которых ясно доказаны их длительным осуществлением», продемонстрировал готовность международного правосудия принимать во внимание социально-экономический контекст при разрешении территориальных споров. Этот принцип позднее был кодифицирован в UNCLOS 1982, подчеркивая его универсальное признание.

Наконец, дело о рыбных ресурсах послужило основой для дальнейшей кодификации и развития международного морского права. Его принципы нашли прямое отражение в Женевских конвенциях 1958 года и, что особенно важно, в Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. Конкретные статьи UNCLOS 1982, такие как статья 7 о прямых исходных линиях, статья 5 о нормальных исходных линиях и пункт 5 статьи 7 об экономических интересах, являются прямым наследием этого решения. Кроме того, оно способствовало углублению доктрины «исторических вод» и «исторического титула», хотя и не полностью кодифицированных, но продолжающих играть роль в современном морском праве.

Таким образом, дело о рыбных ресурсах стало не просто юридическим прецедентом, а целой главой в истории международного права, которая сформировала более нюансированный, контекстуально-чувствительный и адаптивный подход к делимитации морских границ, отличный от жестких геометрических правил. Его вклад в укрепление обычного международного права и его влияние на суверенные права государств на морские пространства и ресурсы остаются актуальными и в наши дни, служа ориентиром для разрешения новых вызовов в постоянно развивающемся мире морских отношений.

Список использованной литературы

1. Конвенция Организации Объединенных Наций по морскому праву от 10 декабря 1982 г. (UNCLOS).
2. Международный Суд ООН. Дело о рыболовстве (Великобритания против Норвегии). Решение от 18 декабря 1951 г.
3. Международное морское право // FLOT.com.
4. Международное морское право: Исключительная экономическая зона.
5. Международное морское право: Территориальное море.
6. Исключительная экономическая зона // Википедия.
7. Исходная линия // Википедия.
8. Исторический залив // Википедия.
9. «Исторические воды» и «Исторические заливы»: проблема определения понятий. Текст научной статьи по специальности «Право» // КиберЛенинка.
10. Koknaeva A.E. ВКР. Санкт-Петербургский государственный университет.
11. Exclusive Economic Zone: Understanding Its Legal Definition.
12. Fisheries Case (United Kingdom v. Norway) // Wikipedia.
13. Exclusive economic zone // Wikipedia.
14. Part V: Exclusive Economic Zone — PREAMBLE TO THE UNITED NATIONS CONVENTION ON THE LAW OF THE SEA.
15. Straight baseline // UNTERM.
16. Territorial Sea // Oxford Public International Law.
17. Territorial waters // Wikipedia.
18. Historic Titles // Oxford Public International Law.
19. Historic waters // Wikipedia.
20. Internal Waters // Oxford Public International Law.
21. Law of the Sea | International Maritime Law // Britannica.
22. Straight baseline system // UNTERM.
23. Fisheries Case (United Kingdom v. Norway) International Court of Justice December 18, 1951 General List No. 5.
24. Fisheries (United Kingdom v. Norway).
25. Anglo Norwegian Fisheries Case (Summary on Customary International Law).
26. Исключительная экономическая зона (ИЭЗ) | Дайджест // Ступино Квадрат.
27. Что такое Исключительная экономическая зона (ИЭЗ)? // Техническая Библиотека Neftegaz.RU.
28. What is the meaning of Historic Bays on the law of the sea and LOSC.
29. Baseline // Law Define.
30. Maritime Zones and Boundaries // National Oceanic and Atmospheric Administration.
31. Development of the historic waters doctrine // MarIus — Sjørettsfondet.
32. Baselines // Oxford Public International Law.
33. Статья 55 Особый правовой режим исключительной экономической зоны.
34. Конвенция о территориальном море и прилежащей зоне // UN.org.
35. Исходная линия 2019 // ВКонтакте.
36. Статья 4. Исходные линии, от которых отмеряется ширина территориального моря.
37. Метод „прямых исходных линий, соединяющих соответствующие точки”.
38. Что такое Исходная линия? // Словари и энциклопедии на Академике.