Российско-американское сотрудничество в атомной сфере: эволюция, вызовы и перспективы стратегической стабильности

К середине 1970-х годов СССР достиг военно-стратегического паритета с США, а в 1977 году даже превзошел по количеству ядерных боезарядов на стратегических носителях. К 1976 году соотношение ядерных боеприпасов США и СССР составляло 26,7 тыс. против 25,8 тыс. соответственно. Этот исторический момент не просто ознаменовал новую эпоху в глобальной безопасности, но и заложил основу для комплексной системы договоренностей, призванных регулировать атомную сферу. В условиях современной геополитической напряженности и беспрецедентного противостояния между ведущими мировыми державами, вопрос о российско-американских отношениях в атомной сфере приобретает критическое значение. Это не только ключевой элемент глобальной безопасности, но и лакмусовая бумажка для оценки общего состояния международных отношений. Настоящий доклад призван всесторонне исследовать эволюцию, вызовы и перспективы взаимодействия между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки в атомной сфере. Мы последовательно проанализируем историческую хронологию ключевых соглашений, выявим их цели и механизмы, оценим текущее состояние сотрудничества, а также рассмотрим факторы, влияющие на его динамику. Особое внимание будет уделено значению этих договоренностей для глобальной системы нераспространения и стратегической стабильности, предлагая в заключение возможные пути для поддержания диалога в условиях нарастающих рисков.

Определение ключевых терминов

Прежде чем погрузиться в сложную ткань российско-американских отношений в атомной сфере, необходимо четко определить фундаментальные концепции, которые формируют эту область. От понимания этих терминов зависит глубина и точность анализа.

Мирный атом — это не просто абстрактное понятие, но и одна из величайших инженерных и научных побед человечества, направленная на использование атомной энергии не для разрушения, а во благо. Его применение выходит далеко за рамки производства электроэнергии, хотя именно запуск первой в мире атомной электростанции, подключенной к общей энергосети, в Обнинске в 1954 году стал вехой, открывшей эру атомной энергетики. Сегодня "мирный атом" активно используется в науке для фундаментальных исследований материи, в медицине — для диагностики (например, ПЭТ-сканирование) и лечения онкологических заболеваний (лучевая терапия), стерилизации медицинского оборудования. В сельском хозяйстве ядерные технологии помогают в селекции устойчивых культур и борьбе с вредителями. Промышленность применяет их для автоматизации производственных процессов, контроля качества, аналитической химии и даже для поиска утечек в трубопроводах. В экологии атомная энергия используется для мониторинга загрязнений, а в космических технологиях — для создания атомных ледоколов, подводных лодок и перспективных ядерных ракетных двигателей. Были также попытки использования ядерных взрывов в народно-хозяйственных целях для глубинного зондирования, интенсификации добычи нефти и газа и создания подземных резервуаров, что демонстрирует широту спектра потенциального применения. Из этого следует, что потенциал атомной энергии огромен, но требует высочайшего уровня контроля и международной координации для предотвращения двойного использования.

Ядерное нераспространение представляет собой один из трех столпов Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), наряду с продвижением мирного использования ядерной энергии и содействием ядерному разоружению. Эта концепция означает предотвращение распространения ядерного оружия и технологий его создания за пределы государств, уже обладающих им, а также предотвращение появления новых ядерных государств. Она включает в себя систему контроля, инспекций и гарантий, реализуемых Международным агентством по атомной энергии (МАГАТЭ), чтобы гарантировать использование ядерных материалов и технологий исключительно в мирных целях. Важный нюанс здесь заключается в том, что эффективность нераспространения зависит не только от формальных соглашений, но и от политической воли государств-участников и их готовности соблюдать принятые нормы даже в условиях обострения отношений.

Стратегическая стабильность — краеугольный камень международной безопасности в ядерную эпоху. Это понятие, как отмечает Владимир Дворкин, главный научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, обычно понимается как отсутствие у какой-либо из сторон стимулов для нанесения первого массированного ядерного удара. Возникновение этой концепции тесно связано с достижением военно-стратегического паритета между СССР и США к середине 1970-х годов. Именно тогда, когда обе сверхдержавы осознали катастрофические последствия полномасштабного ядерного конфликта, актуализировалась необходимость в механизмах, предотвращающих эскалацию. Академик А.А. Кокошин дополнил это понятие, определив критерии и параметры устойчивости военно-стратегического равновесия, учитывающие комплекс политико-военных, экономических, инженерно-технических и оперативно-стратегических факторов. Стратегическая стабильность, таким образом, — это не просто военный баланс, а сложная система взаимозависимостей, призванных предотвратить ядерную войну. Какова же практическая выгода? Поддержание стратегической стабильности напрямую обеспечивает выживание человечества, предотвращая глобальный ядерный Армагеддон и позволяя государствам развиваться без постоянной угрозы тотального уничтожения.

Эволюция российско-американских соглашений в атомной сфере (постсоветский период)

История российско-американских отношений в атомной сфере после распада Советского Союза представляет собой сложную панораму, где периоды конструктивного взаимодействия сменялись нарастанием разногласий. Эти отношения формировались под влиянием как стратегических интересов безопасности, так и экономических мотивов, каждый раз отражая глобальные геополитические сдвиги.

Договоры об ограничении стратегических наступательных вооружений

Эпоха постсоветского сотрудничества в области контроля над стратегическими вооружениями началась с прочного фундамента, заложенного еще до распада СССР.

Договор СНВ-I, подписанный между СССР и США 31 июля 1991 года в Москве, стал первой вехой в сокращении стратегических наступательных вооружений. Он вступил в силу 5 декабря 1994 года и установил беспрецедентные ограничения на количество стратегических ядерных носителей и боезарядов. После распада Советского Союза его правопреемницей в вопросах ядерных вооружений стала Россия, однако к СНВ-I также присоединились Беларусь, Казахстан и Украина, подписав в мае 1992 года Лиссабонский протокол, что обеспечило переход ядерного наследства СССР под контроль России и США.

В начале нового тысячелетия, на волне нового витка партнерства, Россия и США заключили Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (Договор о СНП) в 2002 году. Этот документ, вступивший в силу 1 июня 2003 года, ограничил количество ядерных боеголовок на боевом дежурстве до 1700-2200 для каждой из сторон. Договор должен был действовать до 31 декабря 2012 года, но его действие было прекращено досрочно в связи со вступлением в силу нового, более амбициозного соглашения.

Именно таким соглашением стал Договор между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений, известный как СНВ-III или New START. Подписанный 8 апреля 2010 года в Праге, он вступил в силу 5 февраля 2011 года, придя на смену СНВ-I и Договору о СНП 2002 года. СНВ-III стал ключевым инструментом по поддержанию стратегической стабильности, предусматривая значительное сокращение ядерных арсеналов: до 1550 единиц развернутых ядерных боезарядов и до 700 единиц для развернутых межконтинентальных баллистических ракет (МБР), баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) и тяжелых бомбардировщиков для каждой из сторон. Договор был изначально рассчитан на 10 лет с возможностью продления на 5 лет по взаимной договоренности, что и произошло в 2021 году, продлив его до 2026 года, но, как мы увидим, его судьба оказалась куда сложнее.

Сотрудничество в сфере утилизации ядерных материалов и мирного атома

Помимо сокращения стратегических вооружений, значимым направлением российско-американского взаимодействия стало сотрудничество в области утилизации ядерных материалов и мирного использования атома. Эти программы были призваны не только уменьшить угрозу распространения, но и создать экономические выгоды.

Одним из наиболее успешных и амбициозных проектов стало Соглашение «Об использовании высокообогащенного урана, извлеченного из ядерного оружия» (Соглашение ВОУ-НОУ), подписанное в феврале 1993 года. Программа, известная как "Мегатонны в Мегаватты", предусматривала переработку 500 тонн российского оружейного урана в низкообогащенное топливо для атомных электростанций США. Этот процесс, рассчитанный на 20 лет (до 2013 года), был эквивалентен уничтожению 20 000 ядерных боеголовок и принес российской стороне доход около 17 млрд долларов США. Это соглашение стало ярким примером трансформации военных арсеналов в мирную энергию и символом успешного постбиполярного сотрудничества.

Однако не все инициативы в сфере утилизации ядерных материалов были столь же удачными. В 2000 году между правительствами России и США было подписано Соглашение об утилизации плутония, признанного избыточным для целей обороны. Соглашение, ратифицированное в 2011 году, обязывало каждую сторону утилизировать по 34 тонны оружейного плутония. Целью было предотвращение его повторного использования в оружейных программах. Но к 2016 году Россия приостановила действие этого соглашения, ссылаясь на "изменение обстоятельств и недружественные действия США", а также на неспособность американской стороны выполнить свои обязательства. Кульминацией этого процесса стало подписание президентом России Владимиром Путиным 27 октября 2025 года закона о денонсации данного соглашения и всех сопутствующих протоколов. Россия выдвигала конкретные требования, включая сокращение военной инфраструктуры США в странах НАТО, отмену санкций и компенсацию убытков, которые не были выполнены Вашингтоном. Отсюда следует, что даже стратегически важные соглашения могут быть разорваны, если одна из сторон воспринимает действия партнера как недобросовестные или подрывающие ее национальную безопасность.

Параллельно развивалось и сотрудничество в сфере "мирного атома". В 2008 году Россия и США подписали Соглашение 123, которое должно было установить юридические рамки для расширенного взаимодействия в этой области. Однако, после событий августа 2008 года (российско-грузинский конфликт), США заявили, что "больше нет оснований для заключения Соглашения 123 с Россией", отозвав его из Конгресса. Хотя возможность вернуться к вопросу о сотрудничестве позже и оставалась, этот шаг стал предвестником охлаждения отношений и упущенной возможностью для углубления невоенного атомного партнерства. Таким образом, история постсоветских соглашений в атомной сфере демонстрирует как периоды активного и плодотворного сотрудничества, так и нарастающие трудности, отражающие общую динамику ухудшения российско-американских отношений. От амбициозных проектов по конверсии оружейного урана до стагнации в утилизации плутония и сотрудничестве в мирном атоме – каждый этап этой эволюции неразрывно связан с более широким геополитическим контекстом.

Цели и механизмы российско-американского взаимодействия в атомной сфере

За каждым соглашением между Россией и США в атомной сфере стояли не только общие декларации о мире и безопасности, но и конкретные, часто многослойные цели, а также тщательно разработанные механизмы их достижения. Понимание этих целей и инструментов, а также возникающих противоречий, позволяет глубже оценить сложность и неоднозначность двустороннего взаимодействия.

Задачи по укреплению стратегических отношений и ядерного нераспространения

Основной задачей договоров о сокращении стратегических наступательных вооружений, таких как СНВ-III, было не просто количественное уменьшение арсеналов, а, что более важно, способствование упрочению стратегических отношений, основанных на взаимном доверии, открытости, предсказуемости и сотрудничестве. Эти качества являются фундаментом для предотвращения непреднамеренной эскалации и поддержания стратегической стабильности. Доверие достигалось через прозрачность, открытость — через доступ к информации, а предсказуемость — через четкие правила и процедуры.

В сфере ядерного нераспространения сотрудничество рассматривалось как одно из ключевых решений проблемы энергообеспечения и распространения "чувствительных" ядерных технологий. Многосторонние подходы, такие как инициативы по созданию международных топливных центров (МТЦ), были предложены для предотвращения распространения полного ядерного топливного цикла, который мог бы быть использован для создания оружейных материалов. Примером такой инициативы является Международный центр по обогащению урана (МЦОУ) в Ангарске, созданный по инициативе России в 2007 году. Идея заключалась в предоставлении гарантированного доступа к услугам обогащения урана тем странам, которые отказываются от создания собственных мощностей по обогащению, тем самым снижая риски распространения. Однако США в свое время не поддержали российские инициативы по созданию МТЦ, вместо этого предлагая мораторий на поставку технологий по обогащению, что отражает различия в подходах к решению проблемы.

Среди других конкретных задач сотрудничества в 2000-х годах были обозначены такие проекты, как уничтожение химического оружия, утилизация списанных ядерных подводных лодок, работа с расщепляющимися материалами и трудоустройство бывших ученых-оружейников. Соглашение 123 между Россией и США, вступившее в силу в 2015 году (хотя и с задержкой и после отзыва в 2008 году), создавало правовой фундамент для совместных проектов, расширения коммерческих возможностей и сотрудничества в достижении глобальных целей нераспространения, включая совместную разработку новых технологий, уменьшающих риск ядерного распространения. Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) также активно поддерживает инициативы по мирному использованию ядерной энергии, реализуя проекты, направленные на повышение продовольственной безопасности, борьбу с зоонозными заболеваниями, обеспечение питьевой водой, укрепление инфраструктуры ядерной энергетики и адаптацию к изменению климата, что подчеркивает глобальный масштаб этих задач.

Верификационные механизмы и противоречия

Ключевым элементом, обеспечивающим доверие и предсказуемость в стратегических договорах, являются верификационные механизмы. Договор СНВ-III был разработан с учетом этого принципа, предусматривая целый комплекс инструментов контроля и проверки.

Основными компонентами верификационной системы были:

1. Взаимные инспекции стратегических наступательных вооружений: Договор предусматривал до 18 ежегодных инспекций двух типов. Эти инспекции проводились на базах МБР, подводных лодок и авиабазах, позволяя каждой стороне убедиться в соблюдении другой стороной договорных обязательств по количеству и типам вооружений.
2. Обмен телеметрической информацией: Стороны обменивались данными о пусках МБР и БРПЛ (до пяти пусков в год по взаимному согласованию), что повышало прозрачность и снижало риски недопонимания.
3. Обмен информацией о количестве боеголовок и носителей: Дважды в год (в марте и сентябре) стороны обменивались подробными данными о своих стратегических арсеналах.
4. Двусторонняя консультативная комиссия (ДКК): Для рассмотрения вопросов практической реализации Договора и разрешения возможных разногласий была создана ДКК, которая должна была собираться не реже двух раз в год.

Несмотря на кажущуюся всеобъемлющую систему, в процессе реализации Договора СНВ-III возникли значительные противоречия. Одно из наиболее острых касалось российских претензий к американской стороне по поводу исключения из засчета 41 тяжелого бомбардировщика B-52H и 56 пусковых установок БРПЛ «Трайдент-II», которые США объявили «переоборудованными». Российская сторона не признала правомерность такого исключения, а также четырех шахтных пусковых установок МБР, переименованных в «учебные шахты». По мнению России, эти действия привели к превышению США разрешенного Договором суммарного количества на 101 единицу. Эти разногласия подчеркивают, насколько чувствительной и сложной является проблема верификации, и как даже небольшие технические детали могут порождать серьезные политические трения, подрывая взаимное доверие и эффективность договоренностей. Таким образом, хотя цели российско-американского сотрудничества в атомной сфере декларировались как направленные на укрепление стратегической стабильности и нераспространения, их реализация наталкивалась на сложности, обусловленные как различиями в национальных интересах и подходах, так и сложностями верификации, что в конечном итоге приводило к нарастанию противоречий.

Текущее состояние и факторы, влияющие на сотрудничество

Текущее состояние российско-американского сотрудничества в атомной сфере можно охарактеризовать как глубокий кризис, где некогда мощные механизмы взаимодействия либо приостановлены, либо полностью разрушены. Этот кризис является прямым следствием сложного переплетения геополитических факторов, доктринальных расхождений и нарастающего взаимного недоверия.

Приостановка диалога и состояние контроля над вооружениями

Последние годы ознаменовались тревожной динамикой в области контроля над вооружениями, кульминацией которой стала приостановка жизненно важного диалога.

По состоянию на 1 сентября 2022 года, Российская Федерация располагала 540 развернутыми носителями СНВ и 1549 боезарядами. США также заявляли о достижении согласованных суммарных количественных уровней СНВ. Более подробные данные, которыми обменялись стороны, демонстрировали следующую картину:

Категория вооружений	Российская Федерация	Соединенные Штаты Америки
Развернутые МБР, БРПЛ и тяжелые бомбардировщики	540	659
Боезаряды на развернутых МБР, БРПЛ и ядерные боезаряды на развернутых тяжелых бомбардировщиках	1549	1420
Развернутые и неразвернутые пусковые установки МБР, БРПЛ, тяжелые бомбардировщики	759	800

Примечание: российская сторона не признает правомерность исключения США из засчета 41 тяжелого бомбардировщика B-52H и 56 пусковых установок БРПЛ «Трайдент-II», а также четырех шахтных пусковых установок МБР, переименованных в «учебные шахты», что, по ее мнению, приводит к превышению США разрешенного Договором суммарного количества на 101 единицу.

Несмотря на эти количественные показатели, механизмы контроля, предусмотренные Договором СНВ-III, начали давать сбои. Взаимные инспекции, игравшие ключевую роль в обеспечении прозрачности и доверия, были приостановлены в 2020 году из-за пандемии COVID-19. Однако, после пандемии проблемы не исчезли. В августе 2022 года Россия отказала США в возобновлении инспекций своих ядерных объектов, сославшись на то, что российские инспекторы не могли получить транзитные визы для визитов в США из-за введенных санкций. Это стало предвестником дальнейшего ухудшения.

Кульминацией стало заявление президента Владимира Путина 21 февраля 2023 года о приостановке участия России в Договоре СНВ-III, за которым 28 февраля 2023 года последовало подписание соответствующего федерального закона. Этот шаг, по мнению российского МИДа, был обусловлен "принципиальным изменением условий", включая действия США, направленные на подрыв национальной безопасности России. В результате, как заявил заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков, практической возможности для профессионального двустороннего диалога между Россией и США по вопросам ядерного нераспространения в настоящее время нет. Но действительно ли отсутствие такого диалога является единственно возможным путем в столь критически важной сфере?

Геополитические детерминанты и доктринальные расхождения

Кризис в российско-американских отношениях в атомной сфере неразрывно связан с общим ухудшением геополитической обстановки. Российско-американские отношения в стратегической сфере находятся под сильным влиянием других негативных факторов, прежде всего украинского вопроса. После начала "специальной операции" на Украине Россия, по заявлениям США, выступила с "опасной ядерной риторикой" и отказалась от ряда своих обязательств по контролю над вооружениями. Конфликт привел к резкому охлаждению отношений между Москвой и Вашингтоном, что выразилось в приведении российских ядерных сил в режим "особой боевой готовности" в феврале 2022 года и последующей приостановке участия России в Договоре СНВ-III. Дополнительным препятствием для продления СНВ-III стало размещение Россией тактического ядерного оружия в Беларуси в марте 2023 года, что было воспринято Западом как эскалационный шаг.

Соединенные Штаты, со своей стороны, стремятся к стратегическому сдерживанию не только России, но и Китая. Администрация Дж. Байдена проводит политику наращивания давления на КНР и РФ, считая их вызовом американским интересам и миропорядку. Вашингтон стремится сохранить лидерство через "интегрированное сдерживание" и прямое соперничество, подчеркивая, что впервые в своей истории сталкивается одновременно с двумя мощными ядерными державами. В этом контексте США предлагали включить Китай в новые переговоры по контролю над вооружениями, но Пекин отклонил это предложение, ссылаясь на то, что его ядерная мощь значительно отстает от показателей США и России. Это создает "трехстороннюю" головоломку для будущего контроля над вооружениями.

Иллюзии о возможности полноценного диалога и сотрудничества развеяны жесткой реальностью военно-политического противостояния, где ядерное сдерживание вновь становится, по мнению многих экспертов, единственной гарантией стратегической стабильности. При этом нынешние доктринальные установки в отношении ядерного оружия продолжают базироваться на концепциях ограниченной ядерной войны 1960–1970-х годов. В этот период в НАТО зародилась так называемая "Доктрина гибкого реагирования" или "Доктрина Макнамары", которая предполагала возможность использования как обычных, так и ограниченных ядерных средств в ответ на агрессию, а не только массированный ядерный удар. Эта доктрина отражала попытку контролировать эскалацию и использовать ядерное оружие для достижения специфических, ограниченных целей, и ее отголоски прослеживаются в современных стратегиях. Какой важный нюанс здесь упускается? Ограниченная ядерная война, какой бы "контролируемой" она ни казалась в теории, несет в себе непредсказуемый риск неконтролируемой эскалации, что делает любую такую доктрину крайне опасной.

Роль НАТО и развитие систем ПРО

Враждебная политика стран НАТО, по мнению России, способна привести к лобовому столкновению ядерных держав. Среди негативных факторов, препятствующих диалогу по ядерному разоружению, выделяют развитие НАТО схем "совместных ядерных миссий" и расширение географии ядерного присутствия США в Европе. Эти действия рассматриваются Москвой как прямая угроза.

Россия, в свою очередь, тщательно анализирует учения НАТО в ядерной сфере для учета в собственном военном планировании, включая аспекты осуществления ядерного сдерживания. Ежегодные учения НАТО по ядерному сдерживанию Steadfast Noon ("Стойкий полдень"), начавшиеся, например, 13 октября и проходящие в районе Северного моря, регулярно анализируются российскими военными. В них задействовано 2 тысячи военнослужащих и 71 самолет из 14 государств-членов НАТО. Российские эксперты внимательно отслеживают сюжет и замыслы таких учений и принимают соответствующие меры в рамках подготовки своего потенциала. Примечательно, что, как отметил военный аналитик Алексей Леонков, эти учения НАТО проходят с участием только авиации, в отличие от российских проверок ядерной триады, включающих запуски с земли, моря и воздуха.

Развитие США глобальной и многосферной системы противоракетной обороны (ПРО) и наращивание высокоточных дальнобойных потенциалов для "превентивных обезоруживающих ударов" также создает серьезные препятствия для конструктивного диалога. Россия рассматривает эти системы как угрозу своему стратегическому потенциалу, способную подорвать принцип взаимного гарантированного уничтожения и, как следствие, стратегическую стабильность.

Наконец, одной из причин денонсации соглашения по утилизации плутония Россией стало то, что Вашингтон не выполнял свои обязательства по договору. Россия выдвигала требования по сокращению военной инфраструктуры США в странах НАТО, отмене санкций и компенсации убытков, но США их не выполнили. Этот пример ярко демонстрирует, как отсутствие политической воли и невыполнение обязательств одной из сторон приводит к разрушению даже ранее успешных договоренностей. Таким образом, текущее состояние российско-американского сотрудничества в атомной сфере характеризуется глубоким кризисом, вызванным комплексом геополитических, доктринальных и институциональных факторов. Отсутствие диалога, приостановка ключевых соглашений и взаимные обвинения создают опасный вакуум, чреватый непредсказуемыми последствиями для глобальной безопасности.

Значение российско-американских соглашений для глобальной безопасности

Взаимоотношения между Россией и США в атомной сфере, особенно в контексте сокращения вооружений и нераспространения, имеют значение, выходящее далеко за рамки двусторонних связей. Они являются фундаментом глобальной безопасности, влияя на судьбу всего человечества.

Режим ограничения и нераспространения вооружений, включая ядерное оружие, является неотъемлемой и важнейшей составляющей международной безопасности.

Это аксиома, сформировавшаяся в условиях биполярного мира и получившая особую актуальность после распада СССР. Договоры, подобные СНВ, были созданы не только для контроля над арсеналами, но и для устранения стимулов для нанесения первого ядерного удара и поддержания стратегической стабильности. Их функция заключалась в создании предсказуемости и доверия, снижении вероятности случайного или преднамеренного конфликта, способного перерасти в ядерную катастрофу.

Сохранение правовых основ стратегической стабильности и международной безопасности является одним из приоритетных направлений политики национальной безопасности ядерных государств.

Эти основы, заложенные десятилетиями переговоров и компромиссов, представляют собой сложную, но жизненно важную систему сдержек и противовесов. Соглашения в атомной сфере, будь то о сокращении стратегических вооружений или о мирном использовании атома, имеют важнейшее значение не только для стран, обладающих ядерным оружием, но и для всего человечества. Они касаются контроля нераспространения, обеспечения надежности энергетических объектов и безопасного хранения отработанных ядерных материалов. Разрушение этих договоренностей создает каскад угроз, затрагивающих все аспекты глобальной стабильности.

Отсутствие договоренностей по контролю над вооружениями может привести к опасному вакууму и нарастанию ядерной опасности.

В то время как Россия уверена в способности защитить свои интересы даже в условиях отсутствия диалога, общая картина для международной безопасности становится гораздо более мрачной. Разрушение договорно-правовой базы контроля над вооружениями не просто контрпродуктивно, но и опасно. Оно подрывает десятилетия усилий по снижению рисков ядерной войны, создает возможности для новой гонки вооружений и повышает вероятность просчета, способного привести к необратимым последствиям. Таким образом, российско-американские соглашения в атомной сфере — это не просто пункты двусторонней повестки. Это критически важные элементы глобальной архитектуры безопасности, чье сохранение или разрушение напрямую влияет на перспективы мира и стабильности на планете. В условиях, когда ядерное сдерживание вновь выходит на первый план, поддержание хотя бы минимального уровня диалога и соблюдение оставшихся договоренностей приобретает экзистенциальное значение.

Заключение: Перспективы и рекомендации

Эволюция российско-американского сотрудничества в атомной сфере от плодотворного взаимодействия в начале постсоветского периода до текущего глубокого кризиса отражает драматические изменения в глобальной геополитике. Изначально соглашения, такие как СНВ-I и ВОУ-НОУ, демонстрировали потенциал конверсии военного противостояния в стратегическое партнерство, приносящее взаимные выгоды и укрепляющее глобальное нераспространение. Проект "Мегатонны в Мегаватты", принесший России миллиарды долларов, является ярким примером такой успешной синергии.

Однако, по мере нарастания геополитических разногласий, особенно после украинского кризиса и в условиях общего охлаждения отношений, механизмы сотрудничества начали разрушаться. Приостановка взаимных инспекций по СНВ-III, а затем и приостановка участия России в самом договоре, равно как и недавняя денонсация соглашения об утилизации плутония 27 октября 2025 года, свидетельствуют о глубоком кризисе доверия и отсутствии политической воли к компромиссам. Основными вызовами стали геополитическое противостояние (включая украинский вопрос и стремление США сдерживать как Россию, так и Китай), доктринальные расхождения (например, сохраняющееся влияние концепции ограниченной ядерной войны), а также развитие систем ПРО и расширение ядерного присутствия НАТО. Все эти факторы подрывают стратегическую стабильность, которая некогда была краеугольным камнем взаимной безопасности.

В текущих условиях полное восстановление прежних механизмов сотрудничества представляется крайне маловероятным. Однако полный отказ от диалога и разрушение оставшейся договорно-правовой базы несет в себе невообразимые риски для всего человечества. Отсутствие прозрачности, предсказуемости и контроля над вооружениями может привести к новой, неконтролируемой гонке вооружений и значительно увеличить вероятность ядерного конфликта.

Возможные пути преодоления текущих вызовов и поддержания минимального уровня диалога включают:

1. Формирование "нового реализма": Обеим сторонам необходимо признать, что возврата к прошлому сотрудничеству не будет, но это не означает отказа от диалога по экзистенциальным вопросам. Возможно, следует искать точки соприкосновения в неконфликтных областях, где ядерные риски наиболее очевидны.
2. Технический диалог: Даже в условиях политического противостояния, поддержание каналов связи между военными и экспертами по вопросам ядерной безопасности и контроля над вооружениями крайне важно для предотвращения просчетов и непреднамеренной эскалации. Это может быть "трек-2" дипломатия или специализированные рабочие группы.
3. Переосмысление концепции стратегической стабильности: С учетом появления новых технологий и вызовов (например, гиперзвукового оружия, развития ПРО), необходимо пересмотреть и адаптировать традиционные подходы к стратегической стабильности, возможно, с привлечением Китая, несмотря на его текущий отказ.
4. Фокус на нераспространении: Сотрудничество в сфере мирного атома и нераспространения (например, в рамках МАГАТЭ) может стать платформой для восстановления доверия, поскольку эти вопросы имеют глобальное значение и не всегда напрямую связаны с двусторонними политическими разногласиями.
5. Признание "красных линий": Четкое артикулирование и взаимное признание "красных линий" в отношении ядерного оружия и стратегической безопасности могут помочь предотвратить дальнейшую эскалацию.

В конечном итоге, обеспечение глобальной стратегической стабильности требует от России и США не только защиты своих национальных интересов, но и осознания общей ответственности за будущее планеты. Поддержание минимального, но функционального уровня диалога в атомной сфере остается критически важным для предотвращения худших сценариев и обеспечения хоть какой-то предсказуемости в крайне нестабильном мире.

Список использованной литературы

1. Иванов, С. Сотрудничество России с США и другими странами в области предотвращения угрозы ядерного терроризма и повышения уровня ядерной безопасности [Электронный ресурс] // ВПК.name. URL: http://vpk.name/news/94854_sotrudnichestvo_rossii_s_ssha_i_drugimi_stranami_v_oblasti_predotvrasheniya_ugrozyi_yadernogo_terrorizma_i_povyiysheniya_urovnya_yadernoi_bezopasnosti.html (дата обращения: 29.10.2025).
2. Лысенко, М. Вопросы ядерного нераспространения в отношениях России и США были и остаются приоритетными [Электронный ресурс] // ПИР-Центр. URL: http://www.pircenter.org/media/content/files/12/13898754210.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
3. Реис, В. Будущее российско-американское сотрудничество в области ядерной энергетики [Электронный ресурс] // RUSLABTOLAB. URL: http://www.rfuslabtolab.com/ru/%D0%B2%D0%B8%D0%BA%D1%82%D0%BE%D1%80-%D1%80%D0%B5%D0%B8%D1%81-%D0%B1%D1%83%D0%B4%D1%83%D1%89%D0%B5%D0%B5-%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%BE-%D0%B0%D0%BC%D0%B5%D1%80%D0%B8%D0%BA/ (дата обращения: 29.10.2025).
4. Россия и США в лабиринтах нераспространения ОМУ и физической ядерной безопасности // Семинар ПИР-Центра Перспективы международного сотрудничества в области нераспространения ОМУ и физической ядерной безопасности [Электронный ресурс]. URL: http://www.pircenter.org/media/content/files/12/13898772340.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
5. Тарасов, К. Российско-американские стратегии, соглашения и инициативы в сфере нераспространения ядерного оружия: 2000-2010 гг. [Электронный ресурс] // МГИМО. URL: http://www.mgimo.ru/files/172217/Tarasov-nuclear-arms.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
6. Фененко, А. Российско-американские отношения в сфере нераспространения ядерного оружия [Электронный ресурс] // Образовательный форум. URL: http://www.obraforum.ru/pdf/fen-final.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
7. ВОУ-НОУ // Атомная энергия 2.0 [Электронный ресурс]. URL: https://atomnayaenergiya.ru/voo-nou (дата обращения: 29.10.2025).
8. Переосмысление стратегической стабильности // Российский совет по международным делам (РСМД) [Электронный ресурс]. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/pereosmyslenie-strategicheskoy-stabilnosti/ (дата обращения: 29.10.2025).
9. Российско-американское соглашение о продаже оружейного урана [Электронный ресурс] // Arms Control. URL: https://armscontrol.ru/pubs/uraniumdeal.htm (дата обращения: 29.10.2025).
10. РФ выходит из соглашения с США в рамках завершившегося проекта ВОУ-НОУ [Электронный ресурс] // Интерфакс. URL: https://www.interfax.ru/russia/754714 (дата обращения: 29.10.2025).
11. Стратегическая стабильность: сохранить или разрушить // Московский Центр Карнеги [Электронный ресурс]. URL: https://carnegie.ru/2018/11/28/pub-77823 (дата обращения: 29.10.2025).
12. Стратегическая стабильность в эпоху глобализации // Россия в глобальной политике [Электронный ресурс]. URL: https://globalaffairs.ru/articles/strategicheskaya-stabilnost-v-epohu-globalizacii/ (дата обращения: 29.10.2025).
13. История договоренностей в области ограничения стратегических вооружений [Электронный ресурс] // РИА Новости. 2023. 28 марта. URL: https://ria.ru/20230328/snv-1861214013.html (дата обращения: 29.10.2025).
14. СНВ-III [Электронный ресурс] // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%9D%D0%92-III (дата обращения: 29.10.2025).
15. Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов [Электронный ресурс] // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%80_%D0%BE_%D1%81%D0%BE%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%89%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B8_%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%B3%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D1%85_%D0%BD%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%83%D0%BF%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D1%85_%D0%BF%D0%BE%D1%82%D0%B5%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%B0%D0%BB%D0%BE%D0%B2 (дата обращения: 29.10.2025).
16. Российско-американские стратегии, соглашения и инициативы в сфере нераспространения ядерного оружия: 2000-2010 гг. [Электронный ресурс] // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rossiysko-amerikanskie-strategii-soglasheniya-i-initsiativy-v-sfere-nerasprostraneniya-yadernogo-oruzhiya-2000-2010-gg (дата обращения: 29.10.2025).
17. Рискованные отношения: давняя история «ядерных» противоречий между Россией и НАТО // Российский совет по международным делам (РСМД) [Электронный ресурс]. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/riskovannye-otnosheniya-davnyaya-istoriya-yadernykh-protivorechiy-mezhdu-rossiey-i-nato/ (дата обращения: 29.10.2025).
18. «РАЗГОВОРЫ О ВАЖНОМ» // Единое содержание общего образования [Электронный ресурс]. URL: https://edsoo.ru/rabochie-programmy-po-vneurochnoj-deyatelnosti/razgovory-o-vazhnom.html (дата обращения: 29.10.2025).
19. Трамп прокомментировал испытания российской ракеты «Буревестник» [Электронный ресурс] // BFM.ru. URL: https://www.bfm.ru/news/562145 (дата обращения: 29.10.2025).
20. Международное сотрудничество в области мирного использования атомной энергии как решение проблемы энергообеспечения и распространения. Сравнительный анализ российской и американской инициатив [Электронный ресурс] // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mezhdunarodnoe-sotrudnichestvo-v-oblasti-mirnogo-ispolzovaniya-atomnoy-energii-kak-reshenie-problemy-energoobespecheniya (дата обращения: 29.10.2025).
21. Современные концепции стратегической стабильности // Полис. Политические исследования [Электронный ресурс]. URL: https://www.politstudies.ru/article/806-sovremennye-kontseptsii-strategicheskoy-stabilnosti (дата обращения: 29.10.2025).
22. Путин денонсировал соглашение с США об утилизации оружейного плутония [Электронный ресурс] // URA.RU. URL: https://ura.news/news/1052735232 (дата обращения: 29.10.2025).
23. О российско-американском Договоре о СНВ и ситуации, приведшей к решению о приостановлении его действия // МИД России [Электронный ресурс]. URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/1855700/ (дата обращения: 29.10.2025).
24. Путин подписал закон о прекращении договора с США по сокращению ядерных материалов [Электронный ресурс] // Armiya.az. URL: https://armiya.az/ru/news/173981 (дата обращения: 29.10.2025).
25. Договор между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений // Президент России [Электронный ресурс]. URL: http://kremlin.ru/supplement/523 (дата обращения: 29.10.2025).
26. ДОГОВОР МЕЖДУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИЕЙ И СОЕДИНЕННЫМИ ШТАТАМИ АМЕРИКИ О МЕРАХ ПО ДАЛЬНЕЙШЕМУ СОКРАЩЕНИЮ И ОГРАНИЧЕНИЮ СТРАТЕГИЧЕСКИХ НАСТУПАТЕЛЬНЫХ ВООРУЖЕНИЙ (СНВ-3) // МИД России [Электронный ресурс]. URL: https://www.mid.ru/upload/iblock/427/427702f37c37e938927a7c7849615a0c.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
27. Что вам необходимо знать о Договоре о нераспространении ядерного оружия [Электронный ресурс] // YouTube. URL: https://www.youtube.com/watch?v=Fj7rP9fO0fE (дата обращения: 29.10.2025).
28. Международное взаимодействие в борьбе с глобальными угрозами: взгляд ИМЭМО РАН [Электронный ресурс] // LiveJournal ИМЭМО РАН. URL: https://imemo.livejournal.com/60074.html (дата обращения: 29.10.2025).
29. Российско-американские отношения в ядерной сфере // International Studies [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rossiysko-amerikanskie-otnosheniya-v-yadernoy-sfere (дата обращения: 29.10.2025).
30. Договор СНВ-3 и национальные интересы России и США [Электронный ресурс] // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/dogovor-snv-3-i-natsionalnye-interesy-rossii-i-ssha (дата обращения: 29.10.2025).
31. Россия тщательно анализирует учения НАТО в ядерной сфере для учета в собственном военном планировании // Интерфакс-Россия [Электронный ресурс]. URL: https://www.interfax-russia.ru/main/russia-tshchatelno-analiziruet-ucheniya-nato-v-yadernoy-sfere-dlya-ucheta-v-sobstvennom-voennom-planirovanii-mid-rf (дата обращения: 29.10.2025).
32. Рябков: политика стран НАТО способна привести к лобовому столкновению ядерных держав // Интерфакс-Россия [Электронный ресурс]. URL: https://www.interfax-russia.ru/main/ryabkov-politika-stran-nato-sposobna-privesti-k-lobovomu-stolknoveniyu-yadernyh-derzhav (дата обращения: 29.10.2025).
33. Академику Кокошину Андрею Афанасьевичу — 80 лет! // Российская академия наук [Электронный ресурс]. URL: http://www.ras.ru/news/shownews.aspx?id=ff8d85f6-281a-466d-ad73-b31c260233b8 (дата обращения: 29.10.2025).
34. Укрощение новых полярностей // Россия в глобальной политике [Электронный ресурс]. URL: https://globalaffairs.ru/articles/ukroschenie-novyh-polyarnostej/ (дата обращения: 29.10.2025).