Зависимость бюджета России от нефтегазового сектора: механизмы, риски, диверсификация и перспективы

Взглянув на российский экономический ландшафт, невозможно обойти стороной один из его наиболее характерных и, порой, парадоксальных аспектов: глубокую и исторически укоренившуюся зависимость федерального бюджета от нефтегазового сектора. По итогам января – сентября 2024 года, доля нефтегазовых доходов в федеральном бюджете России достигла 31,7%, превысив плановый показатель на этот год в 31,3%. Этот факт не просто констатирует текущее положение дел, но и подчеркивает непреходящую актуальность проблемы, которая остается краеугольным камнем макроэкономической стабильности и устойчивого развития страны. В условиях глобальной турбулентности, когда геополитические сдвиги, ценовые колебания на мировых рынках энергоносителей и технологические вызовы становятся нормой, глубокий анализ этой зависимости приобретает первостепенное значение.

Данный доклад ставит своей целью не просто констатировать наличие этой зависимости, но и провести исчерпывающее исследование ее степени, глубинных механизмов формирования, потенциальных макроэкономических последствий, а также перспектив и мер по ее снижению. Мы стремимся выявить не только поверхностные проявления, но и корни проблемы, проанализировать инструменты, призванные ее сглаживать – такие как бюджетное правило и Фонд национального благосостояния, – а также оценить эффективность реализуемых стратегий диверсификации.

Структура нашего исследования последовательна и логична. Мы начнем с погружения в теоретические основы и ключевые понятия, определяющие нефтегазовую зависимость, включая детальное описание нефтегазовых доходов, принципов бюджетного правила и роли Фонда национального благосостояния. Далее будет проведен анализ динамики и структуры нефтегазовых поступлений в федеральный бюджет РФ за последние 10-15 лет, что позволит выявить основные тенденции. Затем мы сосредоточимся на факторах, определяющих объем этих доходов, таких как мировые цены на энергоносители, курс национальной валюты, санкционное давление и издержки добычи. Отдельное внимание будет уделено детальному рассмотрению роли бюджетного правила и ФНБ как стабилизирующих механизмов. В последующем разделе будут проанализированы макроэкономические риски и вызовы, связанные с высокой долей нефтегазовых доходов, включая феномены «голландской болезни» и «ресурсного проклятия«. Завершит доклад обзор стратегий и мер по диверсификации экономики и снижению нефтегазовой зависимости, а также выводы и перспективы.

Теоретические основы и ключевые понятия нефтегазовой зависимости

В основе понимания зависимости лежит детальное изучение ее составляющих элементов и теоретических моделей, описывающих подобные феномены. Нефтегазовые доходы, бюджетное правило и Фонд национального благосостояния представляют собой ключевые инструменты и понятия, формирующие ландшафт российской бюджетной политики. Одновременно макроэкономическая теория предлагает объяснительные концепции, такие как «голландская болезнь» и «ресурсное проклятие«, которые помогают глубже осмыслить риски и вызовы, сопряженные с доминированием сырьевого сектора.

Определение нефтегазовых доходов и факторы их формирования

Чтобы говорить о зависимости, необходимо прежде всего точно определить, что представляет собой «нефтегазовые доходы» в контексте федерального бюджета Российской Федерации. Согласно Бюджетному кодексу РФ и детализирующим нормативным актам, к ним относятся поступления, тесно связанные с добычей и экспортом углеводородного сырья.

Эти доходы включают в себя:

• Налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) в виде углеводородного сырья. Это один из основных фискальных инструментов, прямо отражающий объемы добычи нефти и газа.
• Вывозные таможенные пошлины на сырую нефть, природный газ и товары, выработанные из нефти. Данные пошлины служат регулятором экспорта и источником дохода, зависящим от мировых цен и объемов поставок.
• Налог на дополнительный доход (НДД) от добычи углеводородного сырья. Этот налог призван более справедливо перераспределять природную ренту, учитывая фактическую экономическую эффективность проектов.
• Акциз на нефтяное сырье, направленное на переработку. Этот компонент, хотя и связан с внутренним потреблением, опосредованно влияет на общую картину, поскольку касается первичной переработки углеводородов.

Прогнозирование этих доходов — сложный и многофакторный процесс, опирающийся на ряд ключевых макроэкономических индикаторов. Основными параметрами, используемыми для расчета будущих поступлений, являются:

• Среднегодовая цена на нефть марки «Юралс»: Поскольку именно эта марка является основной экспортной позицией России, ее цена служит критически важным ориентиром.
• Среднегодовая экспортная цена на природный газ: Аналогично нефти, цена на газ напрямую влияет на доходы от его экспорта.
• Среднегодовая цена экспортной альтернативы для автомобильного бензина АИ-92 класса 5 и дизельного топлива класса 5: Эти параметры позволяют оценить потенциальные доходы от продуктов переработки нефти, которые также являются значимой частью экспорта.
• Среднегодовой обменный курс доллара США к рублю: Поскольку мировые цены на энергоносители номинированы в долларах США, а бюджетные расходы осуществляются в рублях, курс валют играет фундаментальную роль в конвертации этих доходов и определении их рублевого эквивалента.

Таким образом, нефтегазовые доходы представляют собой не просто сумму денег, а сложную систему фискальных платежей, чье формирование зависит от глобальной конъюнктуры, внутренней добычи и переработки, а также от макроэкономической среды, в которой эти доходы генерируются и конвертируются. И что из этого следует? Это означает, что для прогнозирования и управления бюджетной стабильностью требуется не только отслеживание мировых цен, но и глубокое понимание внутренних производственных процессов и динамики валютного курса, что делает задачу более комплексной, чем кажется на первый взгляд.

Бюджетное правило как стабилизирующий механизм

Стремление стран-экспортеров природных ресурсов к смягчению волатильности своих государственных финансов привело к разработке такого инструмента, как бюджетное правило. В сущности, это не просто финансовый механизм, а философия управления государственными доходами, призванная отделить краткосрочные колебания сырьевых цен от долгосрочных бюджетных решений. В России бюджетное правило стало центральным элементом макроэкономической политики, его история насчитывает уже два десятилетия.

История бюджетного правила в России началась в 2004 году с создания Стабилизационного фонда, который стал первым шагом к сбережению сверхдоходов от высоких цен на нефть. Идея была проста: при благоприятной ценовой конъюнктуре часть доходов аккумулируется, а при неблагоприятной – используется для поддержания стабильности. В 2008 году Стабилизационный фонд был разделен на Резервный фонд и Фонд национального благосостояния (ФНБ). Резервный фонд предназначался для покрытия дефицита бюджета, а ФНБ – для долгосрочных целей, включая софинансирование пенсионных накоплений. В 2018 году Резервный фонд был полностью интегрирован в ФНБ, что стало логичным продолжением унификации резервных механизмов.

Современное бюджетное правило в РФ пережило несколько итераций и перезапусков, последний из которых произошел в январе 2023 года. Его цель — снижение процикличности бюджетной политики и стабилизация объема нефтегазовых доходов, направляемых на финансирование расходов. Ключевой параметр правила – так называемая «цена отсечения», или базовый объем нефтегазовых доходов. Если фактические доходы превышают этот уровень, излишки направляются в ФНБ; если они ниже – дефицит покрывается за счет средств ФНБ.

Важным изменением стало установление с 2024 года базовой цены на нефть марки Urals в размере 60 долларов США за баррель. Этот показатель служит новым ориентиром для определения «сверхдоходов». Стоит отметить, что эта базовая цена будет подвергаться ежегодной индексации на 2% начиная с 2027 года, что добавляет гибкости и адаптивности в долгосрочной перспективе. Для сравнения, ранее (с 2017 года) базовая цена составляла 40 долларов за баррель с ежегодной индексацией. В 2023 году, в условиях повышенной неопределенности, бюджетное правило временно действовало с фиксированным базовым объемом нефтегазовых доходов на уровне 8 трлн рублей, что, по пояснениям Минфина, также соответствовало цене нефти около 60 долларов США за баррель.

Механизм бюджетного правила, таким образом, стремится к созданию предсказуемой и устойчивой бюджетной траектории, которая минимизирует воздействие внешних ценовых шоков на внутренние экономические условия, обеспечивая стабильность государственных расходов и управления государственным долгом. Какой важный нюанс здесь упускается? То, что сама «цена отсечения» является политическим решением, отражающим компромисс между потребностями текущего бюджета и стратегией долгосрочного сбережения, что делает его не только экономическим, но и политическим инструментом.

Роль Фонда национального благосостояния (ФНБ)

Если бюджетное правило является дирижером оркестра бюджетной политики, то Фонд национального благосостояния (ФНБ) – это его солист, исполняющий роль «подушки безопасности» и стратегического инструмента развития. ФНБ представляет собой часть средств федерального бюджета, которая подлежит обособленному учету и управлению, аккумулируя излишки нефтегазовых доходов, образующихся благодаря цене на нефть выше базовой.

Исторический путь ФНБ тесно связан с эволюцией бюджетного правила. Как уже отмечалось, фонд вырос из Стабилизационного фонда, трансформировавшись в 2008 году и полностью включив в себя Резервный фонд в 2018 году. Это было сделано для консолидации финансовых резервов и оптимизации управления. Сбережение этих доходов имеет двойную цель: во-первых, снижение сырьевой зависимости российской экономики и поддержание макроэкономической стабильности; во-вторых, финансирование дефицита бюджета в неблагоприятные периоды.

С 2024 года механизм пополнения и использования ФНБ стал еще более четким: если доходы от продажи нефти марки Urals превышают базовую цену в 60 долларов США за баррель, излишки направляются в ФНБ. И наоборот, при падении цен ниже этого уровня, ФНБ становится источником покрытия бюджетного дефицита. Это делает фонд ключевым элементом антикризисного регулирования.

ФНБ, будучи хранилищем значительных финансовых ресурсов, позволяет государству выполнять свои социальные обязательства, в том числе по выплате пенсий, и не прибегать к секвестру расходов даже в периоды значительного падения цен на нефть. Это также помогает сдерживать ослабление рубля, предотвращая резкие девальвационные шоки. И что из этого следует? Укрепление ФНБ не просто создает запас прочности, но и косвенно поддерживает потребительскую уверенность, снижая риски социальной напряженности в периоды экономических спадов.

Состав активов ФНБ претерпел значительные изменения в последние годы. Исторически фонд включал в себя различные мировые резервные валюты. Однако, в ответ на геополитические изменения и санкционное давление, Центробанк исключил евро, фунты стерлингов, японские йены и доллары США из состава активов. Сегодня 60% валютной части ФНБ составляют китайские юани, а 40% – золото. Это отражает стратегию диверсификации резервов и снижения зависимости от валют «недружественных» стран.

Управление средствами ФНБ осуществляет Министерство финансов Российской Федерации, при этом Банк России может быть наделен отдельными полномочиями по управлению его активами, что обеспечивает профессиональный и независимый подход к инвестированию и сохранению средств.

Макроэкономические теории зависимости: «Голландская болезнь» и «Ресурсное проклятие»

Высокая зависимость экономики от экспорта природных ресурсов — это не только финансовый, но и структурный вызов, который в макроэкономической теории описывается двумя фундаментальными концепциями: «голландской болезнью» и «ресурсным проклятием». Эти явления не просто метафоры, а четко диагностируемые синдромы, которые могут серьезно подорвать устойчивое развитие.

«Голландская болезнь», также известная как эффект Гронингена, получила свое название в честь Нидерландов, где в 1960-х годах открытие крупных месторождений природного газа привело к неожиданным негативным последствиям для других секторов экономики. Суть этого феномена заключается в следующем: бум в одном, как правило, сырьевом, секторе экономики приводит к массированному притоку иностранной валюты. Это, в свою очередь, вызывает укрепление реального курса национальной валюты. Укрепление валюты, с одной стороны, делает импорт дешевле, а с другой – снижает конкурентоспособность отечественной продукции обрабатывающей промышленности на мировом рынке, поскольку она становится дороже для иностранных покупателей. Внутреннее производство в этих отраслях сокращается, экспорт падает, что приводит к снижению чистого экспорта и, как следствие, замедлению роста ВВП. Классическим признаком «голландской болезни» является развитие сервисного сектора на фоне упадка обрабатывающих отраслей, поскольку внутренний спрос переориентируется на импорт, а капиталы и рабочая сила мигрируют в бурно растущий сырьевой и сервисный секторы.

Экономисты, такие как профессор РЭУ им. Плеханова Денис Домащенко и профессор Финансового университета при Правительстве РФ Борис Хейфец, неоднократно предупреждали об угрозе «голландской болезни» для России, особенно на фоне укрепления рубля и роста доходов от продажи нефти. Это может привести к отставанию высокотехнологичных отраслей и замедлить диверсификацию. В то же время, некоторые отечественные специалисты, например Н. Волчкова, ранее не диагностировали «эффекта голландской болезни» в российской экономике, связывая это с низкой мобильностью факторов производства, что несколько смягчает ее проявления.

«Ресурсное проклятие» – это более широкое и глубокое явление, описывающее парадоксальную ситуацию, когда страны, богатые природными ресурсами, демонстрируют худшие экономические показатели и более низкий уровень жизни, чем страны, лишенные таких богатств. Вместо того чтобы стать благословением, изобилие ресурсов оборачивается «проклятием». Основная причина кроется в том, что высокие доходы от экспорта сырья позволяют элитам зарабатывать без необходимости модернизации экономики, инвестирования в человеческий капитал, развития образования, инноваций и диверсификации.

Признаки «ресурсного проклятия» в России включают:

• Усиление авторитарных тенденций и сохранение массовой коррупции: Доходы от ресурсов часто концентрируются в руках небольшой группы, что стимулирует борьбу за контроль над ними и ослабляет демократические институты.
• Снижение уровня образования и квалификации трудовых ресурсов: Отсутствие стимулов к развитию обрабатывающих отраслей и инноваций не требует высококвалифицированной рабочей силы, что приводит к деградации человеческого капитала.
• Зависимость от импортного оборудования: Даже значимая для страны нефтегазовая отрасль может зависеть от импортного оборудования, поскольку проще купить готовое решение, чем развивать собственное производство и инженерные компетенции. Например, десять лет назад общая зависимость российского нефтегазового комплекса от импорта оборудования и технологий составляла до 60%, а для трудноизвлекаемой добычи – до 80%. Несмотря на снижение до 38% к ноябрю 2024 года, в некоторых высокотехнологичных сегментах (например, роторные управляемые системы) зависимость в 2023 году оставалась 100%.
• Высокая доля сырьевого экспорта: В 2021 году четыре основных энергетических товара (сырая нефть, нефтепродукты, природный газ и сжиженный природный газ) составили 49% от общего объема экспорта товаров России, а доходы от экспорта сырой нефти достигли 110 млрд долларов США.
• Государственное участие в добывающих компаниях: Крупнейшие сырьевые экспортеры, такие как «Роснефть», «Газпром» и «Сургутнефтегаз», имеют значительное государственное участие или контроль. Это может вызывать отток частных инвестиций, присвоение доходов и снижение производительности.

Симптомы «голландской болезни», такие как снижение квалификации кадров и их концентрация в добывающей промышленности, а также завышенный валютный курс, органично переплетаются с элементами «ресурсного проклятия», создавая комплексный вызов для долгосрочного устойчивого развития.

Динамика и структура нефтегазовых доходов федерального бюджета РФ

Анализ динамики и структуры нефтегазовых поступлений в федеральный бюджет Российской Федерации за последние 10-15 лет позволяет увидеть, как страна реагировала на меняющуюся глобальную конъюнктуру и какие меры предпринимались для адаптации. Отчетливо прослеживаются периоды снижения и роста зависимости, а также корректировки в стратегическом планировании.

Историческая динамика доли нефтегазовых доходов

Нефтегазовая отрасль традиционно являлась и остается краеугольным камнем российской экономики, обеспечивая существенную часть поступлений в государственный бюджет. Однако ее доля не статична и подвержена значительным колебаниям.

Если взглянуть на период с 2012 года, можно заметить усилия по снижению зависимости. В 2012 году доля нефтегазовых поступлений в федеральном бюджете составляла 50,2%. К 2015 году этот показатель снизился до 43,4%, что произошло на фоне падения мировых цен на нефть и активного использования бюджетного правила, которое позволило сгладить резкие колебания и стимулировать поиск альтернативных источников доходов. Параллельно с этим, доля экспорта минеральных ресурсов в страны дальнего зарубежья также была высокой, достигая 76,3% в 2015 году, что подчеркивает общую ориентацию экономики на сырьевой экспорт.

Однако ситуация не всегда развивалась по нисходящей траектории. По итогам 2023 года доля нефтегазовых доходов в консолидированном федеральном бюджете РФ составила 30,3%. А уже в январе – сентябре 2024 года этот показатель достиг 31,7%, превысив плановый уровень на год (31,3%). Это свидетельствует о том, что, несмотря на все усилия, зависимость остается значительной, и ее снижение – процесс нелинейный, подверженный влиянию внешних факторов и внутренних корректировок политики. Эксперты оценивают оптимальную долю нефтегазовых доходов в бюджете на уровне 30% при текущей структуре экономики, что говорит о текущем балансе, близком к верхней границе допустимого.

В среднесрочной перспективе Правительство РФ ставит амбициозные цели по дальнейшему сокращению этой доли. Ожидается, что к 2025 году доля нефтегазовых доходов в структуре бюджета сократится до 23%, а к 2026 году — до 22%. Эти прогнозы обусловлены, в частности, планируемым поэтапным снижением цены отсечения по нефти в рамках бюджетного правила до 55 долларов США за баррель к 2030 году. Эти шаги призваны закрепить тенденцию к диверсификации и повышению устойчивости бюджетной системы.

Анализ текущей ситуации и краткосрочных прогнозов

2025 год оказался непростым для нефтегазовых доходов российского бюджета, демонстрируя значительное сокращение поступлений. Эта динамика вызывает серьезные опасения и требует детального анализа.

В мае 2025 года налоговые доходы российского бюджета от продажи нефти и газа составили всего 513 млрд рублей, что на 35% меньше в годовом выражении. Такая резкая просадка является тревожным сигналом. Аналогичная тенденция наблюдалась и в июне 2025 года, когда доходы сократились на 33,7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, достигнув 494,8 млрд рублей – самого низкого показателя с января 2023 года. Суммарно за первое полугодие 2025 года доходы от продажи нефти и газа упали почти на 17% в сравнении с предыдущим годом, а за период с января по май 2025 года было собрано 4,24 трлн рублей нефтегазовых доходов, что на 14% меньше, чем годом ранее.

Дальнейшее сокращение было зафиксировано в сентябре 2025 года, когда нефтегазовые доходы госбюджета РФ уменьшились до 582,5 млрд рублей, что на 25% меньше, чем в августе того же года. Эти данные не оставляют сомнений в негативном тренде.

Правительство РФ, осознавая серьезность ситуации, уже скорректировало свои прогнозы. Ожидается, что по итогам 2025 года нефтегазовые доходы будут самыми низкими с 2020 года. Поправки к федеральному бюджету на 2025 год предусматривают снижение нефтегазовых доходов на 2,6 трлн рублей, с ожидаемой суммой в 8 трлн 317 млрд 421 млн рублей, что составляет 3,7% ВВП.

Основные причины столь выраженного сокращения будут детально рассмотрены в следующем разделе, но уже сейчас очевидно, что это создает существенные вызовы для исполнения федерального бюджета, требует пересмотра приоритетов расходов и активизации мер по поиску альтернативных источников финансирования. Каков же тогда скрытый вопрос, который возникает при взгляде на эти цифры? Возможно ли, что текущие прогнозы по снижению доли нефтегазовых доходов слишком оптимистичны, учитывая сохраняющуюся волатильность рынка и геополитические риски, которые могут вновь изменить ситуацию?

Факторы, определяющие объем нефтегазовых доходов

Зависимость российского бюджета от нефтегазового сектора — это не просто статичная цифра, а динамический индикатор, чутко реагирующий на целый спектр внешних и внутренних факторов. Подобно сложному механизму, его работоспособность определяется взаимосвязанным влиянием глобальной ценовой конъюнктуры, монетарной политики, геополитических вызовов и даже внутренних особенностей добычи.

Мировые цены на энергоносители

Мировые цены на нефть и газ – безусловно, самый очевидный и мощный драйвер нефтегазовых доходов. Их колебания напрямую отражаются на объемах поступлений в бюджет. В 2025 году Россия столкнулась с резким падением этих цен, что стало основной причиной снижения доходов.

Например, средняя цена нефти Urals для налоговых целей в апреле 2025 года составила всего 54,8 доллара за баррель. Это разительно контрастирует с показателем годичной давности, когда цена достигала 75 долларов. В сентябре 2025 года ситуация немного улучшилась, средняя цена Urals поднялась до 57,6 доллара за баррель, но все еще оставалась значительно ниже прошлогодних уровней. Эта динамика вынудила скорректировать прогноз экспортной цены на российскую нефть на 2025 год с 69,7 доллара до 56 долларов за баррель, что прямо указывает на ожидаемое сокращение поступлений.

Влияние цен на нефть на экономику России многогранно. Помимо прямого воздействия на доходы бюджета, изменение цен на нефть или объемов ее экспорта сказывается на курсе рубля, экономической активности, инфляции и даже процентных ставках. Высокие цены, как правило, укрепляют рубль, стимулируют экономический рост и позволяют поддерживать низкую инфляцию, в то время как падение цен вызывает обратный эффект.

Курс национальной валюты

Второй по значимости фактор, напрямую влияющий на рублевый эквивалент нефтегазовых доходов, – это курс национальной валюты. Поскольку экспорт нефти и газа осуществляется в иностранной валюте (преимущественно долларах США), крепкий рубль, парадоксальным образом, играет против бюджета.

В сентябре 2025 года рубль в среднем был на 10% дороже, чем в аналогичном месяце 2024 года. Это привело к значительному снижению рублевой стоимости нефти и, как следствие, налоговых поступлений с ее продажи. Иными словами, даже при стабильных долларовых ценах на нефть, укрепление рубля уменьшает рублевую выручку экспортеров и налоговые отчисления в бюджет.

Зависимость курса рубля от цен на нефть общеизвестна и является одним из фундаментальных аспектов российской макроэкономики. Чем выше мировые цены на нефть, тем, как правило, дороже рубль, и наоборот. Снижение цен на нефть означает снижение доходов бюджета и ослабление рубля, что стимулирует инфляцию и может вынудить Центробанк поддерживать более высокие процентные ставки для стабилизации макроэкономической ситуации. Это создает своего рода замкнутый круг, где снижение доходов от экспорта усугубляется негативным влиянием на внутреннюю экономическую стабильность.

Санкционное давление и геополитические факторы

В современном мире геополитические факторы и санкционное давление становятся все более влиятельными переменными в уравнении нефтегазовых доходов. Эти внешние воздействия могут существенно дестабилизировать мировой рынок и прямо влиять на возможности России по экспорту углеводородов.

Одним из наиболее значимых факторов является политическое давление со стороны США, проявляющееся в санкциях и торговых войнах. Расширение американских санкций на российскую нефтяную промышленность, в том числе на около 35% из 669 танкеров «тёмного флота», перевозящих российскую нефть, привело к резкому росту ставок фрахта и увеличению логистических затрат для российских экспортеров. Это означает, что часть потенциальной выручки уходит на покрытие возросших транспортных расходов. Кроме того, санкции нацелены на разработку глубоководных, арктических шельфовых и сланцевых проектов, что ограничивает долгосрочный потенциал роста добычи и усложняет доступ к новым, более сложным запасам.

Помимо санкций, на рынок нефти влияют решения ОПЕК+. Эта коалиция стран-производителей нефти (Организация стран-экспортеров нефти и ее союзники, включая Россию) регулирует объемы добычи с целью стабилизации мировых цен. Решения ОПЕК+ по ограничению или увеличению добычи оказывают значимое влияние на поступление нефтегазовых доходов. Например, накопленный эффект для бюджета России от сделки ОПЕК+ к концу 2023 года оценивается в 30 трлн рублей, что подчеркивает значимость этого сотрудничества. Однако решения ОПЕК+ об увеличении добычи (например, на 411 тыс. баррелей в сутки в июне 2025 года) могут привести к избытку предложения на рынке и падению цен, что негативно скажется на доходах бюджета. Россия, в свою очередь, также согласилась нарастить производство с апреля 2025 года, увеличив ежедневную отдачу с 9 до 9,5 млн баррелей, что является балансирующим актом между увеличением объемов и риском снижения цен.

Издержки добычи и особенности налогообложения

Помимо внешних факторов, внутренние аспекты, такие как себестоимость добычи и особенности налогообложения, играют важную роль в формировании конечного объема нефтегазовых доходов.

Увеличение себестоимости добычи является естественным процессом для зрелых нефтегазодобывающих регионов. В России около одной трети ресурсов нефти приходится на трудноизвлекаемые запасы (ТРИЗ), извлечение которых требует дополнительных затрат, влияющих на себестоимость добычи. Средняя себестоимость добычи нефти в России составляет около 8 долларов США за баррель, но для ТРИЗ она значительно выше. Ухудшение физико-химических характеристик сырья (например, повышение вязкости, обводненности) также увеличивает операционные расходы. Все это сокращает рентабельность и, соответственно, налогооблагаемую базу.

Незавершенность налогообложения, то есть поиск наиболее эффективных и справедливых фискальных режимов, также является постоянным вызовом. Правительство РФ активно работает над этим, особенно в газовом секторе, стремясь повысить справедливость распределения природной ренты. Эти меры включают:

• Повышение ставки НДПИ (налога на добычу полезных ископаемых).
• Увеличение ставки экспортной пошлины на природный газ при превышении цены 300 долларов США за м³.
• Введение повышенной ставки налога на прибыль для экспортеров сжиженного природного газа (СПГ).

Эти изменения призваны обеспечить более полное извлечение природной ренты в бюджет, но при этом должны быть сбалансированы с необходимостью поддержания инвестиционной привлекательности отрасли и стимулирования развития новых проектов.

Таким образом, объем нефтегазовых доходов формируется в результате сложного взаимодействия глобальных ценовых трендов, монетарной политики, геополитических реалий и внутренних экономических решений, что делает управление этой зависимостью многофакторной задачей.

Роль бюджетного правила и ФНБ в снижении зависимости бюджета

В условиях постоянной волатильности мировых рынков энергоносителей, бюджетное правило и Фонд национального благосостояния (ФНБ) выступают в качестве ключевых стабилизирующих механизмов российской экономики. Их функционирование направлено на минимизацию процикличности бюджетной политики и создание «подушки безопасности» для обеспечения финансовой устойчивости страны.

Механизмы сглаживания внешних шоков

Бюджетное правило – это не просто набор финансовых нормативов, а стратегический инструмент, призванный изолировать внутреннюю экономику от резких колебаний внешнеэкономической конъюнктуры. Его фундаментальный принцип заключается в следующем: если доходы от продажи сырья превышают целевой уровень, определенный базовой ценой на нефть, то образовавшиеся излишки направляются в Фонд национального благосостояния. И наоборот, если фактические доходы оказываются ниже плана, недостаток покрывается трансфертами из ФНБ. Такой подход обеспечивает предсказуемость бюджетных расходов, позволяя планировать их независимо от текущих цен на нефть, что критически важно для макроэкономической стабильности.

Исторически, с 2018 года, все нефтегазовые доходы, полученные от цен на нефть, превышающих базовое значение, заложенное в бюджете, использовались для покупки валюты Минфином и ее размещения в ФНБ. Это создавало механизм накопления резервов. Новое бюджетное правило, действующее с 2023 года, и его последующие уточнения в 2024 году, вновь вернулись к классическому определению базовых нефтегазовых доходов через базовую цену на нефть Urals на уровне 60 долларов США за баррель, которая будет индексироваться на 2% ежегодно, начиная с 2027 года. Это обеспечивает гибкость и долгосрочную адаптацию к инфляционным процессам.

ФНБ выступает именно как та самая «подушка безопасности», которая в случае значительного падения стоимости нефти помогает возместить потерю доходов и исполнить взятые государством обязательства, в том числе по выплате пенсий. Накопленные средства фонда позволяют выполнять государственные обязательства в полном объеме, не прибегая к жестким мерам, таким как секвестр расходов. Более того, наличие значительных резервов в ФНБ способствует сдерживанию ослабления рубля при снижении цен на нефть, предотвращая резкие девальвационные шоки и поддерживая макроэкономическую стабильность. Компенсация выпадающих базовых нефтегазовых доходов за счет средств ФНБ минимизирует влияние временного ограничения добычи нефти (например, в рамках сделок ОПЕК+) на предельные расходы федерального бюджета и, что особенно важно, на не нефтегазовый сектор экономики, оберегая его от шоков.

Анализ изменения объема ФНБ и его состава

Объем и состав Фонда национального благосостояния являются индикаторами финансовой устойчивости и стратегического реагирования на внешние вызовы. Динамика ликвидной части ФНБ за последние годы отражает сложный период адаптации.

По состоянию на 1 января 2024 года, ликвидная часть ФНБ сократилась до 5 трлн рублей (или 55,9 млрд долларов США) с 8,4 трлн рублей (113,5 млрд долларов США) в январе 2022 года. Это снижение было обусловлено необходимостью финансирования дефицита федерального бюджета в условиях возросших расходов и снижения доходов. Несмотря на это сокращение, прогнозы Минфина оптимистичны: к концу 2025 года ожидается, что общий объем ФНБ достигнет 13,6 трлн рублей, с направлением 78 млрд рублей дополнительных нефтегазовых доходов в фонд. Этот рост будет способствовать укреплению финансовой стабильности.

Состав активов ФНБ также претерпел кардинальные изменения. Исторически фонд включал в себя различные мировые валюты, однако геополитические события 2022 года и связанные с ними санкции привели к исключению евро, фунтов стерлингов, японских йен и долларов США. В настоящее время средства ФНБ хранятся преимущественно в рублях, иностранной валюте и золоте. Валютная часть фонда сегодня состоит на 60% из китайских юаней и на 40% из золота. Это стратегическое решение направлено на снижение зависимости от валют «недружественных» стран и диверсификацию рисков, связанных с заморозкой активов. Управление средствами ФНБ осуществляет Министерство финансов России, при этом отдельные полномочия могут быть делегированы Банку России, что обеспечивает профессиональное и оперативное управление активами.

Влияние временной приостановки бюджетного правила

2022 год стал исключением из обычного функционирования бюджетного правила, когда действие отдельных его пол��жений было приостановлено. Это решение было вызвано комплексом чрезвычайных обстоятельств, прежде всего, невозможностью накопления резервов в основных резервных валютах из-за санкций, а также возросшими бюджетными расходами, связанными со структурной трансформацией экономики.

Приостановка привела к тому, что формирование расходов федерального бюджета стало происходить выше уровней, соответствующих прежним параметрам бюджетного правила. Это неизбежно повлекло за собой большую чувствительность экономики к изменению конъюнктуры на сырьевых рынках, поскольку отсутствовал жесткий механизм «отсечения» и накопления резервов. В условиях, когда расходы увеличились (например, на социальную поддержку, обороноспособность, интеграцию новых регионов, технологическое развитие и расширение инфраструктуры), а доходы от экспорта сырья стали менее предсказуемыми, макроэкономическая стабильность оказалась под давлением.

Тем не менее, эта временная мера была вынужденной и позволила правительству оперативно реагировать на беспрецедентные вызовы, перераспределяя ресурсы для поддержания экономики и социальной сферы в период трансформации. Возврат к модифицированному бюджетному правилу с 2024 года свидетельствует о стремлении к восстановлению долгосрочной устойчивости и предсказуемости бюджетной политики.

Макроэкономические риски нефтегазовой зависимости: «Голландская болезнь» и «Ресурсное проклятие»

Высокая зависимость российской экономики от нефтегазового сектора — это не только источник значительных доходов, но и мощный фактор уязвимости, порождающий серьезные макроэкономические риски. Эти риски находят свое отражение в известных экономических феноменах, таких как «голландская болезнь» и «ресурсное проклятие», которые ставят под вопрос устойчивое развитие и национальную безопасность страны.

Проявления «Голландской болезни» в России

«Голландская болезнь» описывает негативные структурные изменения в экономике, вызванные резким притоком доходов от одного сектора (обычно сырьевого). В России признаки этого феномена проявляются достаточно четко:

1. Укрепление национальной валюты и снижение конкурентоспособности обрабатывающих отраслей: Бурный рост доходов от экспорта нефти и газа приводит к массированному притоку иностранной валюты, что, при прочих равных, укрепляет рубль. С одной стороны, это делает импорт дешевле для населения и бизнеса. С другой — продукция отечественной обрабатывающей промышленности становится дороже на внешних рынках, теряя конкурентоспособность. Это снижает экспорт несырьевых товаров и увеличивает импорт, что сокращает чистый экспорт и замедляет рост ВВП.
2. Развитие сервисного сектора на фоне упадка производства: Укрепление рубля и доступность импорта стимулируют развитие сферы услуг и потребительского сектора, в то время как инвестиции в обрабатывающую промышленность сокращаются. Это приводит к дисбалансу в структуре экономики, где ресурсы (труд, капитал) перетекают из производящих секторов в сырьевой и сервисный, ослабляя промышленную базу страны.
3. Отставание высокотехнологичных отраслей: Доходы от сырья могут снижать стимулы к инновациям и модернизации в других секторах. Экономисты, такие как профессор РЭУ им. Плеханова Денис Домащенко и профессор Финансового университета при Правительстве РФ Борис Хейфец, неоднократно предупреждали об угрозе «голландской болезни» в России, видя в укреплении рубля и росте нефтегазовых доходов потенциальную угрозу для развития высокотехнологичных отраслей. В то же время, некоторые отечественные специалисты, например Н. Волчкова, высказывали мнение, что «эффект голландской болезни» в российской экономике не диагностируется в полной мере из-за низкой мобильности факторов производства, что может сглаживать ее проявления. Тем не менее, общая тенденция к смещению ресурсов в сторону сырьевого сектора остается очевидной.

Симптомы «Ресурсного проклятия» в контексте России

«Ресурсное проклятие» – это более масштабный и глубокий комплекс проблем, выходящий за рамки чисто экономических показателей. Это явление, когда богатство природными ресурсами вместо процветания приводит к замедлению развития и усилению негативных социальных и политических тенденций. В России можно наблюдать ряд симптомов этого «проклятия»:

1. Усиление авторитарных тенденций и сохранение массовой коррупции: Высокие и относительно легко извлекаемые доходы от природных ресурсов часто концентрируются в руках государства или близких к нему элит. Это создает условия для борьбы за контроль над этими потоками, способствует коррупции и может ослаблять демократические институты, усиливая централизацию власти.
2. Снижение уровня образования и квалификации трудовых ресурсов: Если экономика не требует высокотехнологичных производств и инноваций, стимулы к инвестициям в человеческий капитал ослабевают. Происходит концентрация кадров в добывающей промышленности, в то время как другие сектора страдают от недостатка квалифицированных специалистов.
3. Высокая зависимость от полезных ископаемых: Российская экономика исторически сильно зависит от полезных ископаемых. В 2021 году более половины экспорта (49% от общего объема экспорта товаров) приходилось на четыре основных энергетических товара: сырую нефть, нефтепродукты, природный газ и сжиженный природный газ. Доходы от экспорта сырой нефти в 2021 году достигли 110 млрд долларов США, что подтверждает эту зависимость.
4. Зависимость нефтегазовой отрасли от импортного оборудования: Несмотря на колоссальные доходы, нефтегазовая отрасль России долгое время полагалась на импортное оборудование и технологии. Десять лет назад общая зависимость российского нефтегазового комплекса от импорта оборудования и технологий составляла до 60%, а для трудноизвлекаемой добычи (ТРИЗ) – до 80%. Хотя к ноябрю 2024 года этот общий уровень удалось снизить до 38%, по отдельным высокотехнологичным сегментам (например, роторные управляемые системы) зависимость в 2023 году оставалась 100%. Это свидетельствует о том, что «было проще все купить, чем развивать обеспечивающие предприятия», что является прямым следствием «ресурсного проклятия».
5. Государственное участие в крупнейших сырьевых экспортерах: Крупнейшие сырьевые экспортеры РФ, такие как «Роснефть», «Газпром» и «Сургутнефтегаз», имеют значительное государственное участие или находятся под государственным контролем. Это может вызывать отток частных инвестиций, поскольку частный капитал предпочитает более предсказуемые и менее регулируемые государством секторы. Кроме того, это может приводить к неэффективному управлению и присвоению доходов, что снижает общую производительность и инновационный потенциал.

Совокупность этих факторов — укрепление валюты, деградация обрабатывающего сектора, институциональные дисфункции, технологическая зависимость и государственное доминирование в ключевых отраслях — создает сложный вызов для России, требующий системных и долгосрочных решений для преодоления «ресурсного проклятия» и перехода к устойчивой, диверсифицированной экономике.

Стратегии и меры по диверсификации экономики и снижению нефтегазовой зависимости

Осознавая глубокие макроэкономические риски, связанные с нефтегазовой зависимостью, Правительство РФ активно разрабатывает и реализует стратегии, направленные на диверсификацию экономики и снижение уязвимости бюджета. Эти меры охватывают как фискальную политику, так и структурные преобразования в реальном секторе.

Государственная политика в области бюджетного правила и налогообложения

Одним из ключевых направлений является дальнейшая адаптация бюджетного правила к меняющимся условиям и ужесточение фискальной дисциплины.

• Поэтапное снижение базовой цены на нефть в рамках бюджетного правила: Это стратегическое решение призвано снизить порог, при котором доходы считаются «сверхдоходами» и направляются в ФНБ, тем самым увеличивая долю не нефтегазовых доходов в финансировании текущих расходов. Министр финансов РФ Антон Силуанов заявил о планах поэтапного снижения базовой цены на нефть в бюджетном правиле с текущих 60 долларов США до 55 долларов США за баррель к 2030 году. Это сокращение будет происходить на 1 доллар США ежегодно, начиная с обсуждения бюджета на 2026 год. Такой шаг позволит более консервативно подходить к планированию доходов и стимулировать поиск альтернативных источников.
• Нормализация бюджетной политики и приоритизация расходов: Планируемая постепенная нормализация бюджетной политики в 2023-2025 годах выступает важным фактором поддержания ценовой стабильности. Эта нормализация подразумевает постепенный возврат к формированию расходов в соответствии с бюджетным правилом и включает приоритизацию финансовых ресурсов. Основные приоритеты бюджетных расходов направлены на:
  • Социальную поддержку населения.
  • Обороноспособность страны.
  • Интеграцию новых регионов.
  • Технологическое развитие и импортозамещение.
  • Расширение инфраструктуры.

  Эти меры позволят обеспечить поддержку экономики в период восстановления и будут содействовать сохранению доверия к целостности макроэкономической политики, устойчивому развитию и структурным изменениям.

Развитие обрабатывающей промышленности и импортозамещение

Ключевым столпом диверсификации является развитие обрабатывающей промышленности и активная политика импортозамещения, призванная снизить зависимость от внешних поставщиков и создать новые точки роста.

• Стратегия развития обрабатывающей промышленности: Правительство РФ утвердило обновленную «Стратегию развития обрабатывающей промышленности до 2030 года и на период до 2035 года». Этот документ является дорожной картой для структурной трансформации экономики. Цели стратегии амбициозны и конкретны:
  • Увеличение доли обрабатывающей промышленности в структуре ВВП до 15,45% в течение 12 лет.
  • Повышение индекса обрабатывающих производств на 55% к уровню 2019 года.
  • Удвоение физического объема инвестиций в отрасли.
  • Удвоение производительности труда в отрасли.

  Такие целевые показатели свидетельствуют о серьезных намерениях правительства преодолеть сырьевую направленность экономики.

• Роль ослабления рубля в стимулировании экспорта: Интересным фактором, который может сыграть на руку отечественным производителям, является прогнозируемое ослабление рубля на конец 2025 года. По прогнозам аналитиков, опрошенных Банком России, средний курс доллара США к концу 2025 года ожидается на уровне 85,6 рубля. Другие эксперты прогнозируют диапазон 80-85 рублей за доллар США к концу 2025 года, а на следующий год — выше 90 рублей. Ослабление рубля делает отечественные товары и услуги более конкурентоспособными на мировом рынке, а также увеличивает рублевую выручку добывающих компаний, которые получают стабильные доходы в долларах/евро, но несут издержки в рублях. Это может стать дополнительным стимулом для роста экспорта несырьевых товаров и увеличения налогооблагаемой базы.
• Импортозамещение и технологический суверенитет: Преодоление «ресурсного проклятия» часто требует перехода к «замкнутой экономике», когда прекращается «спасительный» сырьевой экспорт, что вынуждает инвестировать в разные отрасли и производить товары самостоятельно. Усилия по импортозамещению в нефтегазовом и других секторах (например, снижение зависимости от импортного оборудования в нефтегазовом комплексе до 38% к ноябрю 2024 года) являются важным шагом к технологическому суверенитету и снижению уязвимости от внешних шоков.

Таким образом, комплексный подход, включающий корректировку бюджетного правила, стимулирование обрабатывающей промышленности и использование макроэкономических факторов, таких как курс рубля, является основой стратегии по снижению нефтегазовой зависимости и формированию более устойчивой и диверсифицированной экономики России.

Выводы и перспективы

Зависимость российского бюджета от нефтегазового сектора остается одной из центральных тем макроэкономической повестки. Проведенный анализ позволяет сформулировать ключевые выводы относительно степени, механизмов и последствий этой зависимости, а также оценить перспективы ее снижения.

Основные выводы:

1. Степень зависимости: Нефтегазовый сектор продолжает играть доминирующую роль в формировании федерального бюджета, обеспечивая около трети всех поступлений (31,7% в январе-сентябре 2024 года). Несмотря на усилия по диверсификации, просадки мировых цен и геополитические шоки вызывают резкие колебания доходов, как это наблюдалось в 2025 году с падением поступлений на треть.
2. Механизмы формирования: Нефтегазовые доходы представляют собой комплекс налогов (НДПИ, вывозные пошлины, НДД, акцизы), прогнозирование которых опирается на мировые цены на Urals и газ, экспортные цены на нефтепродукты и курс рубля. Эти факторы образуют сложную систему, где изменения одного параметра неизбежно влекут за собой последствия для всех остальных.
3. Инструменты сглаживания: Бюджетное правило и Фонд национального благосостояния (ФНБ) являются ключевыми механизмами стабилизации. Бюджетное правило, обновленное с 2024 года с базовой ценой нефти в 60 долларов США за баррель, призвано сглаживать внешние шоки, направляя излишки в ФНБ и покрывая дефицит из него. ФНБ, чей ликвидный объем сократился в 2022-2024 годах, но прогнозируется к росту, выступает «подушкой безопасности», позволяющей исполнять обязательства и сдерживать ослабление рубля. Изменение его валютного состава (юани и золото) отражает адаптацию к новым геополитическим реалиям.
4. Макроэкономические риски: Россия сталкивается с проявлениями «голландской болезни» (укрепление рубля, снижение конкурентоспособности обрабатывающей промышленности, развитие сервисного сектора) и «ресурсного проклятия» (усиление авторитарных тенденций, коррупция, снижение квалификации кадров, технологическая зависимость нефтегазовой отрасли от импорта). Эти риски подрывают долгосрочный потенциал роста и устойчивость экономики.
5. Динамика и прогнозы: Несмотря на амбициозные прогнозы по снижению доли нефтегазовых доходов до 23% к 2025 году и 22% к 2026 году, текущая ситуация 2025 года демонстрирует значительное сокращение поступлений, что указывает на сохраняющуюся уязвимость.

Ключевые макроэкономические вызовы:

• Волатильность мировых цен: Постоянные колебания цен на нефть и газ создают неопределенность для бюджетного планирования.
• Санкционное давление: Геополитические факторы и санкции усложняют логистику, увеличивают издержки экспортеров и ограничивают доступ к технологиям.
• Структурные дисбалансы: Диспропорции в развитии секторов экономики, вызванные сырьевой ориентацией, препятствуют формированию устойчивого несырьевого экспорта.
• Технологическая зависимость: Сохраняющаяся зависимость ключевых отраслей от импортных технологий и оборудования замедляет модернизацию и снижает экономический суверенитет.

Перспективы снижения зависимости и рекомендации:

• Ужесточение бюджетной дисциплины: Планы по поэтапному снижению базовой цены на нефть в бюджетном правиле до 55 долларов США за баррель к 2030 году являются правильным шагом, который позволит увеличить долю не нефтегазовых доходов в бюджете и снизить процикличность.
• Активное развитие обрабатывающей промышленности: Обновленная Стратегия развития обрабатывающей промышленности с четкими целевыми показателями (рост доли в ВВП до 15,45%, увеличение индекса производств на 55%, удвоение инвестиций и производительности труда) является фундаментальной для диверсификации. Н��обходимо обеспечить реальную поддержку и инвестиции в эти секторы.
• Стимулирование импортозамещения и технологического суверенитета: Продолжение усилий по снижению зависимости от импортного оборудования и технологий в ключевых отраслях должно стать национальным приоритетом. Это потребует значительных инвестиций в науку, образование и производство.
• Использование макроэкономических факторов: Прогнозируемое ослабление рубля на конец 2025 года может стать дополнительным стимулом для несырьевого экспорта. Важно использовать этот фактор для повышения конкурентоспособности отечественных производителей.
• Институциональные реформы: Для преодоления «ресурсного проклятия» необходимы системные изменения, направленные на борьбу с коррупцией, развитие конкуренции, укрепление институтов и повышение качества человеческого капитала.

В заключение, снижение зависимости российского бюджета от нефтегазового сектора — это долгосрочный и многогранный процесс, требующий не только фискальной осмотрительности, но и глубоких структурных преобразований. Только комплексный подход, ориентированный на развитие диверсифицированной, инновационной и устойчивой экономики, позволит России успешно преодолеть вызовы «сырьевого проклятия» и обеспечить стабильное развитие в условиях глобальной неопределенности.

Список использованной литературы

1. Закон Российской Федерации «О недрах» от 21.02.1992г. № 2395-1 в ред. от 25.10.2006г. № 173-ФЗ [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2. Березинская, О. Отечественный нефтегазовый комплекс: динамика конкурентоспособности и перспективы финансирования / О. Березинская, В. Миронов.
3. Глазьев, С. Рентные доходы бюджета как ресурс возрождения России / С. Глазьев, Ю. Петров // Мировая энергетическая политика. – 2002. – № 5.
4. Кудрин, А. Механизмы формирования нефтегазового баланса бюджета России / А. Кудрин.
5. Петров, Ю. Нефтегазовая рента как источник бюджетных доходов / Ю. Петров // Российский экономический журнал. – 2004. – № 8.
6. Что такое бюджетное правило и зачем оно нужно? // Финам. – 2024. – 21 октября. URL: https://www.finam.ru/publications/item/chto-takoe-byudzhetnoe-pravilo-i-zachem-ono-nuzhno-20241021-120000/ (дата обращения: 18.10.2025).
7. Фонд национального благосостояния // Минфин России. URL: https://minfin.gov.ru/ru/perfomance/nationalwealthfund/ (дата обращения: 18.10.2025).
8. Бюджетное правило // Финансовый словарь смарт-лаб. – Smart-Lab. URL: https://smart-lab.ru/f/q/budgetnoe-pravilo/ (дата обращения: 18.10.2025).
9. Бюджетный кодекс Российской Федерации. Статья 96.6. Нефтегазовые доходы федерального бюджета. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_180415/658b479ed290547c16d415777a871583d73950b7/ (дата обращения: 18.10.2025).
10. Что такое Фонд национального благосостояния и зачем он нужен? // Мои финансы. URL: https://моифинансы.рф/article/chto-takoe-fond-nacionalnogo-blagosostoyaniya-i-zachem-on-nuzhen (дата обращения: 18.10.2025).
11. Бюджетный кодекс Российской Федерации. Статья 96.10. Фонд национального благосостояния. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_180415/7847c10d3f2ec4e590d6d526715f8e02d8b584fe/ (дата обращения: 18.10.2025).
12. «Ресурсное проклятие» России // Цифровая история. URL: https://dzen.ru/a/Zt2Jt4vI5E9wzGj0 (дата обращения: 18.10.2025).
13. Грозит ли России голландская болезнь // БКС Экспресс. URL: https://bcs-express.ru/novosti-i-analitika/grozit-li-rossii-gollandskaia-bolezn (дата обращения: 18.10.2025).
14. Ресурсное проклятие: тяготеет ли оно над Россией? // InvestFuture. – 2022. – 22 июня. URL: https://investfuture.ru/articles/147608-resursnoe-proklyatie-tyagoteet-li-ono-nad-rossiej (дата обращения: 18.10.2025).
15. Статья 96.6 БК РФ. Нефтегазовые доходы федерального бюджета. URL: https://lugasoft.ru/docs/federalnye-zakony/byudzhetnyy-kodeks-rf/96-6-bk-rf (дата обращения: 18.10.2025).
16. Бюджетный кодекс Российской Федерации от 31.07.1998 N 145-ФЗ (БК РФ) (с изменениями и дополнениями). Глава 13.2. Использование нефтегазовых доходов федерального бюджета (ст. 96.6-96.12). URL: https://base.garant.ru/12112604/479417852c237c80cf5638210134f039/ (дата обращения: 18.10.2025).
17. Статья 96.6. Нефтегазовые доходы федерального бюджета // Бюджетный кодекс (БК РФ) – Клерк.Ру. URL: https://www.klerk.ru/doc/170928/ (дата обращения: 18.10.2025).
18. Как работает бюджетное правило в России // Rusbase. URL: https://rb.ru/news/budget-rule/ (дата обращения: 18.10.2025).
19. Бюджетный кодекс Российской Федерации. Глава 13.2 Использование нефтегазовых доходов федерального бюджета // Минфин России. URL: https://minfin.gov.ru/ru/document/?id_4=129591-byudzhetnyi_kodeks_rossiiskoi_federatsii._glava_13.2_ispolzovanie_neftegazovykh_dokhodov_federalnogo_byudzheta (дата обращения: 18.10.2025).
20. «РЕСУРСНОЕ ПРОКЛЯТИЕ» РОССИИ: ПРИЧИНЫ И ПРИЗНАКИ // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/resursnoe-proklyatie-rossii-prichiny-i-priznaki (дата обращения: 18.10.2025).
21. Приостановка действия бюджетного правила // КонсультантПлюс. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_435478/d772bb406c117e335561a86a67f1361c4b786191/ (дата обращения: 18.10.2025).
22. Что такое бюджетное правило // Invest-Journal.ru. URL: https://invest-journal.ru/blogs/trading/chto-takoe-byudzhetnoe-pravilo (дата обращения: 18.10.2025).
23. Ресурсное проклятие России: миф или реальность? // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/resursnoe-proklyatie-rossii-mif-ili-realnost (дата обращения: 18.10.2025).
24. Ресурсное проклятие // Высшая школа экономики. URL: https://www.hse.ru/news/177/1468160.html (дата обращения: 18.10.2025).
25. Сильный рубль значительно повлиял на падение нефтегазовых доходов РФ в сентябре // Financial One. URL: https://fomag.ru/news/silnyy-rubl-znachitelno-povliyal-na-padenie-neftegazovykh-dokhodov-rf-v-sentyabre/ (дата обращения: 18.10.2025).
26. Падение мировых цен на нефть ударило по российскому бюджету // Oil.Эксперт. URL: https://oil.express/novosti/padenie-mirovykh-tsen-na-neft-udarilo-po-rossiyskomu-byudzhetu (дата обращения: 18.10.2025).
27. Экономисты заявили об угрозе «голландской болезни» в России из-за укрепления рубля // Forbes.ru. URL: https://www.forbes.ru/finansy-i-investicii/467883-ekonomisty-zaavili-ob-ugroze-gollandskoj-bolezni-v-rossii-iz-za-ukreplenia-rubla (дата обращения: 18.10.2025).
28. Что такое бюджетные правила // Т—Ж. URL: https://journal.tinkoff.ru/ask/budgetary-rules/ (дата обращения: 18.10.2025).
29. «ГОЛЛАНДСКАЯ БОЛЕЗНЬ» РОССИИ?* // Международные процессы. URL: https://intertrends.ru/system/articles/428/pdf/20.pdf (дата обращения: 18.10.2025).
30. Доходы российского бюджета от нефти и газа в июне сократились на треть в годовом исчислении // ProFinance.Ru. – 2025. – 03 июля. URL: https://www.profinance.ru/news/2025/07/03/c0t4-dokhody-rossiyskogo-byudzheta-ot-nefti-i-gaza-v-iyune-sokratilis-na-tret-v-godovom-ischislenii.html (дата обращения: 18.10.2025).
31. «Голландская болезнь» в России и особенности ее проявления // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/gollandskaya-bolezn-v-rossii-i-osobennosti-ee-proyavleniya (дата обращения: 18.10.2025).
32. Как фонд национального благосостояния помогает снижать зависимость российской экономики от… // Вопросы к Поиску с Алисой (Яндекс Нейро). URL: https://yandex.ru/q/question/ekonomika/kak_fond_natsionalnogo_blagosostoianiia_07583626/ (дата обращения: 18.10.2025).
33. Нефтегазовые доходы федерального бюджета России // Нефтегаз-2025. URL: https://www.neftegaz-expo.ru/ru/articles/neftegazovye-dokhody-federalnogo-byudzheta-rossii/ (дата обращения: 18.10.2025).
34. К вопросу о месте нефтегазовых доходов в системе бюджета РФ // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-meste-neftegazovyh-dohodov-v-sisteme-byudzheta-rf (дата обращения: 18.10.2025).
35. Влияние мировых цен на нефть на экономику России // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vliyanie-mirovyh-tsen-na-neft-na-ekonomiku-rossii (дата обращения: 18.10.2025).
36. Почему рубль такой крепкий? России грозит техническая рецессия? Как цены на нефть влияют на бюджет? // YouTube. URL: https://www.youtube.com/watch?v=s9sK6G646U8 (дата обращения: 18.10.2025).
37. Как мировые цены на нефть влияют на бюджет нашей страны? // Вопросы к Поиску с Алисой (Яндекс Нейро). URL: https://yandex.ru/q/question/ekonomika/kak_mirovye_tseny_na_neft_vliiaiut_na_biudzhet_99b79430/ (дата обращения: 18.10.2025).
38. Курс на ослабление: период крепкого рубля подошел к концу // Портал «2 ГОРОДА». URL: https://2goroda.ru/news/kurs-na-oslablenie-period-krepkogo-rublya-podoshel-k-kontsu (дата обращения: 18.10.2025).
39. Доходы бюджета РФ от нефтегаза в 2025 г. снижены на 24% по сравнению с первоначальным прогнозом // Интерфакс. URL: https://www.interfax.ru/business/900010 (дата обращения: 18.10.2025).
40. РОЛЬ ФОНДА НАЦИОНАЛЬНОГО БЛАГОСОСТОЯНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ЭКОНОМИКЕ РОССИИ // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-fonda-natsionalnogo-blagosostoyaniya-v-sovremennoy-ekonomike-rossii (дата обращения: 18.10.2025).
41. РОЛЬ ФОНДА НАЦИОНАЛЬНОГО БЛАГОСОСТОЯНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ЭКОНОМИКЕ РОССИИ // Elibrary. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=42702581 (дата обращения: 18.10.2025).
42. Риск изменения цен на нефть и газ External risks // Томский политехнический университет. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/risk-izmeneniya-tsen-na-neft-i-gaz-external-risks/viewer (дата обращения: 18.10.2025).
43. Дефицит бюджета в 2025 году расширят до рекордных 5,7 трлн рублей // Т—Ж. URL: https://journal.tinkoff.ru/news/budget-2025/ (дата обращения: 18.10.2025).
44. Определение базовых нефтегазовых доходов // КонсультантПлюс. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_355919/812a6136d705c41461972049e6f667104ae3e4a9/ (дата обращения: 18.10.2025).