Интеллектуалы и Власть во Французской Социальной Философии XX Века: Критический Анализ Концепций, Роли и Вызовов

В конце XIX века, в разгар «дела Дрейфуса», французский писатель Эмиль Золя опубликовал свою знаменитую статью «J’Accuse…!», которая не только потрясла общественность, но и закрепила за понятием «интеллектуал» новый смысл – смысл независимого голоса, способного бросить вызов устоявшейся власти. Этот исторический момент стал отправной точкой для глубокого переосмысления роли интеллектуалов в обществе и их сложных взаимоотношений с властными структурами. Сегодня, в условиях стремительного развития цифровых технологий и постоянно меняющихся геополитических ландшафтов, вопросы, поставленные в XX веке французскими социальными философами, такими как Мишель Фуко, Пьер Бурдье и Луи Альтюссер, обретают новую актуальность, заставляя нас переосмыслить фундаментальные аспекты общественного устройства. Как власть функционирует в современном мире? Какова истинная роль тех, кто призван формировать идеи и культурные ценности? Эти вопросы лежат в основе настоящего академического эссе, целью которого является проведение глубокого анализа взаимоотношений интеллектуалов и власти в западноевропейской социальной философии XX века, с особым акцентом на французскую традицию.

В рамках этого исследования мы последовательно решим ряд задач:

1. Проанализируем эволюцию философских концепций власти и вклад ключевых французских мыслителей.
2. Исследуем роль интеллектуалов в отношении государственной и общественной власти, а также в формировании общественного мнения.
3. Разграничим и соотнесем понятия «легальность» и «легитимность» государственной власти.
4. Проследим трансформацию концепта «технэ» и его значение для анализа власти и влияния интеллектуалов.
5. Осмыслим исторические события, такие как Май 1968 года, как иллюстрацию взаимодействия интеллектуалов и власти.
6. Выявим основные вызовы, противоречия и ограничения, с которыми сталкивались интеллектуалы.
7. Оценим влияние этих дебатов на современное понимание роли интеллектуалов и природы власти в XXI веке.

Методологической основой эссе станет критический анализ, включающий генеалогический подход Фуко, позволяющий проследить историческое становление концепций, и социоаналитический подход Бурдье, раскрывающий механизмы символической власти. Мы будем опираться на авторитетные источники, включая оригинальные монографии и собрания сочинений указанных философов, а также рецензируемые академические публикации, обеспечивая глубину проработки и логику изложения.

Теоретические Основы: Ключевые Понятия и Их Эволюция

Взаимоотношения между интеллектуалами и властью в западноевропейской философии XX века, особенно во французской традиции, представляют собой сложный и многогранный диалог. Для того чтобы проникнуть в суть этих дебатов, необходимо сначала договориться о базовых понятиях, которые станут нашими путеводными звездами в этом анализе. Эти термины не являются статичными; их смыслы эволюционировали вместе с философской мыслью, отражая меняющиеся социальные и политические реалии, что придает им особую глубину и значимость для нашего понимания.

Интеллектуал: От «Совести Нации» до Социального Субъекта

Кто такой интеллектуал? Этот вопрос, на первый взгляд простой, скрывает за собой целую бездну смыслов и исторических трансформаций. Традиционно, интеллектуал воспринимается как человек с высоко развитым умом и аналитическим мышлением, представитель умственного труда, чья деятельность выходит за рамки узкопрофессиональных интересов. Однако с социологической точки зрения, он является не просто мыслителем, но и творческим социальным субъектом, постоянно вовлеченным в процесс абстрагирования по поводу истины и морали. Интеллектуал производит и развивает идеи, определяет нормы и культурные ценности для общества, выступая зачастую как «совесть нации», выразитель передового и независимого голоса меньшинства.

Исторический контекст появления этого термина особенно показателен. Широкое распространение слово «интеллектуал» получило в конце XIX века во Франции, благодаря Делу Дрейфуса. Это был беспрецедентный момент, когда видные общественные деятели, такие как Эмиль Золя, публично выступили против судебной ошибки и произвола власти. Его знаменитая статья «J’Accuse…!» (1898 год) стала манифестом «ангажированного» интеллектуала, который не может оставаться в стороне от несправедливости. По мнению профессора Хосе Арангурена, для интеллектуала характерно признание того, что существующая реальность не всегда соответствует идеалу, что порождает его нонконформизм или «аутсайдерство». Таким образом, интеллектуал — это не просто носитель знаний, но и активный участник общественных процессов, чья мысль и слово способны катализировать изменения и выступать катализатором общественного прогресса, что подчеркивает его неоспоримую ценность для общества.

Власть: Многообразие Подходов в Философском Дискурсе

Понятие власти, столь же фундаментальное, как и понятие интеллектуала, является одной из центральных категорий социальной философии. В широком смысле, власть — это способность и возможность субъекта (будь то индивид, социальная группа или организация) осуществлять свою волю, оказывать определяющее воздействие на деятельность и поведение людей с помощью различных средств: авторитета, права, или даже насилия. Это не просто инструмент принуждения, а социально-философская категория, описывающая реализуемую на практике способность к социальному управлению. Власть пронизывает все сферы человеческого бытия – экономическую, политическую, правовую, семейную – и является неотъемлемой спутницей человека.

В XX веке философский дискурс о власти претерпел значительные изменения, особенно во французской традиции. Если классическая философия часто рассматривала власть как некий централизованный институт, то постструктуралисты и постмодернисты, такие как Мишель Фуко, предложили более децентрализованный и диффузный взгляд. Для Фуко власть не локализуется в единственном центре, а представляет собой «множественность отношений силы», пронизывающих все социальное пространство. Это многообразие подходов подчеркивает сложность и многомерность феномена власти, требующего постоянного критического осмысления, чтобы понять её истинную природу и влияние.

Легальность и Легитимность: Границы и Основания Государственного Управления

Для анализа отношений интеллектуалов и власти критически важно разграничить понятия легальности и легитимности государственной власти. Хотя эти термины часто используются взаимозаменяемо, они обозначают принципиально разные аспекты функционирования власти.

Легальность — это юридический феномен, признание добровольно установленных юридических норм, регулирующих отношения управления и подчинения. Она носит рациональный характер, устанавливается и гарантируется властью. Легальность государственной власти означает признание обществом ее законности, правомерности с точки зрения действующего законодательства. Например, правительство, пришедшее к власти в результате выборов, проведенных в соответствии с конституцией, является легальным.

В то же время, легитимность — это более глубокое, политико-правовое понятие, означающее положительное отношение жителей к действующим институтам власти, их добровольное признание права власти принимать обязывающие решения. Легитимность не имеет строгого юридического содержания; она связана с общественным признанием законности власти, с обоснованием правомерности принимаемых властью решений. Например, правительство может быть легальным, но при этом не пользоваться одобрением населения, быть нелегитимным. И наоборот, власть, пришедшая к власти нелегальным путем, может быть легитимной, если ее действия одобряются народом.

Классическое разграничение этих понятий принадлежит Максу Веберу, который выделил три идеальных типа легитимации власти:

Тип легитимности	Основа	Примеры
Традиционная	Вера в священность обычаев и традиций	Абсолютные монархии, родоплеменные системы
Харизматическая	Вера в исключительный гений лидера	Лидеры революций, религиозные пророки, харизматические политики в кризисные периоды
Рационально-легальная	Вера в справедливость правил и законов	Современные конституционные государства, демократические выборы

В демократических государствах рационально-легальная легитимность имеет особо важное значение, поскольку она подразумевает, что власть основана на народном волеизъявлении и действует в соответствии с законом. Однако, как показывает история, утрата легитимности, даже при сохранении легальности, может привести к серьезным политическим кризисам и падению власти, поскольку приказы нелегитимной власти перестают исполняться, подрывая основы общественного порядка.

Дискурс и Биовласть: Власть, Знание и Жизнь

В работах Мишеля Фуко понятия дискурса и биовласти занимают центральное место, позволяя по-новому взглянуть на механизмы функционирования власти.

Для Фуко, дискурс — это не просто речь или набор высказываний. Это «совокупность речевых практик данного общества в данном историческом контексте», социальные способы расчленения мира, которые мы навязываем вещам. Дискурс не является нейтральной средой; он обладает собственной властью, порождается социальными порядками, но может им противостоять. Фуко сводит деятельность людей к их «речевым», то есть дискурсивным практикам, где каждая научная дисциплина обладает своим дискурсом как специфической формой знания и понятийным аппаратом. Дискурсивная практика, таким образом, представляет собой совокупность «игр», через которые люди формируют свою волю к желанию, знанию, власти, эстетическим и моральным ценностям. Дискурсы выступают силами, обеспечивающими эффекты властвования, сопряженные с когнитивным властным ресурсом — знанием.

Понятие биовласти (biopouvoir), введенное Фуко во второй половине XX века (впервые в работе «Воля к знанию», 1976), описывает новую технологию отправления власти, объектами которой становятся «население» и его «жизнь». В отличие от традиционной власти суверена, ориентированной на «взимание» ресурсов или право предать смерти, биовласть с конца XVIII — начала XIX века нацелена на управление жизнью как таковой: ее продолжительностью, качеством, рождаемостью, здоровьем населения. Фуко выделяет две составляющие биовласти:

1. Анатомо-политика: контроль тела через дисциплинарные технологии (например, через тюрьмы, школы, фабрики).
2. Биополитика: регулирование жизни населения в целом через такие технологии власти, как демография, массовое образование, здравоохранение, сексуальность.

Таким образом, дискурс формирует наше понимание мира, а биовласть управляет самой нашей жизнью, создавая сложную сеть взаимосвязей между знанием, властью и биологическим существованием, что поднимает глубокие этические и социальные вопросы о границах вмешательства.

Технэ: От Античного Мастерства к Технологиям Власти

Понятие технэ (τέχνη) прошло долгий путь эволюции от античности до наших дней, значительно изменив свое значение и влияние на анализ власти. В античной философии, у Платона и Аристотеля, технэ понималось не просто как «техника» в современном смысле. Это было мастерство, искусство, дело, а также хитрость или уловка. Оно было неразрывно связано с искусством мастера по взаимодействию с природой вещи, особым умением, идущим от понимания ее сути. Античное технэ охватывало все, что сделано руками: от военной техники до ремесленных изделий и произведений художников. Философия сама могла рассматриваться как особое искусство, технэ — искусство «выведения из потаенного». Аристотель в «Никомаховой этике» определял технэ как «некий причастный истинному рассуждению склад души», нацеленный на произведение.

Кардинальный перелом в восприятии технэ произошел в XVIII–XIX веках, в эпоху промышленной революции. Именно тогда сформировалось представление о технике как о ключевом факторе социально-экономического развития. В XVII веке «technica ars» (искусство умелого производства) переходит во французский язык как «technique», а затем в немецкий как «technic», становясь более специальным термином, обозначающим совокупность средств, процедур и действий, относящихся к искусному производству, прежде всего орудий труда и машин. Эта трансформация имела глубокие последствия для понимания власти. С развитием новых технологий и научного знания, власть получила в свои руки невиданные ранее инструменты контроля и управления, что находит свое отражение в концепции биовласти Фуко, где технологии становятся средствами управления самой жизнью. Таким образом, технэ, изначально обозначавшее творческое мастерство, постепенно превратилось в основу для технологий власти, что кардинально изменило соотношение сил в обществе.

Концепции Власти во Французской Социальной Философии XX Века

В XX веке французская социальная философия стала плодородной почвой для радикального переосмысления природы власти. Отходя от традиционных представлений о власти как о централизованном и репрессивном аппарате, мыслители, такие как Мишель Фуко, Пьер Бурдье и Луи Альтюссер, предложили новые, более сложные и нюансированные модели, которые до сих пор формируют наше понимание социальных и политических процессов.

Мишель Фуко: Генеалогия Власти-Знания и Дисциплинарное Общество

Мишель Фуко, без сомнения, является одной из самых влиятельных фигур в XX веке, чье имя прочно ассоциируется с новой парадигмой в осмыслении власти. Его концепция власти кардинально отличается от предшествующих. Для Фуко, власть — это не просто «Власть» с большой буквы, как совокупность институтов и аппаратов (государство, правительство), гарантирующих подчинение граждан. Это также не просто способ подчинения, имеющий форму правила или закона. Вместо этого, Фуко предложил видеть власть как «множественность отношений силы», которые исходят из неоднородных точек, распределенных по всему социальному пространству, а не локализуются в единственном центре.

Власть, по Фуко, инкорпорирована в повседневные практики, совершаемые субъектами любого статуса и класса. Она проявляется в способах говорить, организовывать пространство и повседневность, даже в сексуальных практиках. Знаменитая фраза Фуко:

«Власть повсюду; не потому, что она все охватывает, но потому, что она отовсюду исходит»

емко выражает эту идею диффузности и вездесущности.

Ключевым аспектом его теории является концепция «власти-знания». Фуко утверждал, что знание не является нейтральным или объективным; оно всегда зависит от власти, и более того, власть зависит от знания. Он исследовал, как однотипные формы власти могли стать поводом для возникновения знаний, чрезвычайно различных по своему объекту и структуре. Иными словами, знание не просто используется властью, но само является ее продуктом и инструментом, что делает его критически важным для понимания механизмов господства.

Творческий путь Фуко можно условно разделить на три этапа:

1. «Археология знания» (1960-е): В этот период Фуко занимается исследованием исторического становления различных дискурсов и систем мысли, анализируя «архивы» знаний. К этому этапу относятся такие работы, как «История безумия в классическую эпоху» (1961), «Рождение клиники: Археология врачебного взгляда» (1963), «Слова и вещи» (1966) и «Археология знания» (1969). Здесь он показывает, как определенные дискурсивные формации определяют, что может быть сказано, известно и мыслимо в определенную эпоху.
2. «Генеалогия власти-знания» (1970-е): На этом этапе Фуко смещает акцент на анализ власти, используя генеалогический метод Ницше. Он исследует, как властные отношения создают новые формы знания и субъективности. Ключевым трудом является «Надзирать и наказывать: Рождение тюрьмы» (1975).
3. «Эстетика существования» (1980-е): В последние годы своей жизни Фуко обращается к «техникам работы над собой», исследуя, как индивиды формируют свою субъективность и этические практики. Этот этап представлен в томах «Использование удовольствий» (1984) и «Забота о себе» (1984) из его незавершенной «Истории сексуальности».

Особое внимание Фуко уделил дисциплинарной власти. Он показал, что современная власть обезличивает человека, превращая его в объект изучения и воздействия различных дисциплин (криминологии, психиатрии, медицины, социальных наук). Эта власть функционирует не через прямое насилие, а через механизмы наблюдения, контроля и коррекции поведения. Наиболее яркой иллюстрацией дисциплинарной власти является концепция «Паноптикума» Иеремии Бентама — архитектурного сооружения, обеспечивающего постоянное, но невидимое наблюдение. Фуко распространил эту модель на широкий спектр общественных институтов — школы, больницы, предприятия, казармы — где власть действует через постоянный надзор, принуждающий индивидов к самоконтролю и дисциплине.

Пьер Бурдье: Символическая Власть и Поле Производства

Пьер Бурдье, еще один выдающийся французский социолог и философ, предложил свою уникальную оптику для анализа власти, сосредоточившись на понятии «символической власти». Эта власть, по Бурдье, описывает способность формировать или изменять категории восприятия и оценки социального мира, что, в свою очередь, может оказывать непосредственное влияние на его организацию. Символическая власть — это невидимая власть, которая может осуществляться только при содействии тех, кто не хочет знать, что подвержен ей или даже сам ее осуществляет. Это делает ее особенно коварной и трудноуловимой.

Основным источником символической власти является символический капитал. Бурдье понимал символический капитал как особое состояние любого вида капитала (экономического, культурного, социального), которое функционирует и приносит доход посредством доверия, значимости, узнаваемости, престижа и других маркеров высокого социального статуса. Например, университетский диплом является проявлением культурного капитала, но его ценность и доходность в социальном пространстве зависят от его признания, то есть от символического капитала. Демонстрация символического капитала является одним из механизмов, благодаря которым капитал приумножается, поддерживая существующие иерархии.

Бурдье также разработал концепцию социального и политического поля. Социальное пространство, по его мнению, сконструировано таким образом, что агенты, группы или институции, размещенные в нем, имеют тем больше общих свойств, чем более близки они в этом пространстве. Политическое поле, в свою очередь, — это место конкурентной борьбы между политическими акторами за власть. Эта борьба осуществляется через соревнование за монополию на право говорить и действовать от имени какой-либо части или всей совокупности непосвященных, а также за навязывание определенного способа видения мира. Интеллектуалы, таким образом, оказываются активными участниками этих полей, где их идеи и слова становятся инструментами символической власти, что придает их деятельности особый вес и ответственность.

Луи Альтюссер: Идеологические Аппараты Государства и Интерпелляция

Луи Альтюссер, французский философ-марксист, предложил свою интерпретацию функционирования государства и власти, опираясь на критическое переосмысление Маркса. Его подход характеризовался «теоретическим антигуманизмом»: Альтюссер настаивал, что наука имеет дело не с конкретными людьми, а с «людьми-функциями» в определенной структуре, носителями рабочей силы, представителями капитала. История, по его мнению, является «процессом без субъекта». Это не выражало презрения к человеку, но подчеркивало необходимость теоретического абстрагирования от уникальной сущности человека для строго научного анализа социальных структур.

Центральной идеей Альтюссера является теория «идеологических аппаратов государства» (ИАГ), которую он противопоставил репрессивным государственным аппаратам (правительство, полиция, армия, суды, тюрьмы). Если репрессивные аппараты функционируют преимущественно через насилие и принуждение, то ИАГ (церковь, семья, школа, СМИ, культурные учреждения) выполняют функции принуждения посредством идеологии правящего класса. ИАГ — это институциональные пространства, в которых «живет» идеология. Альтюссер считал, что аппараты и есть сама идеология, первичный способ ее существования.

Механизм работы ИАГ заключается в «интерпелляции» — повседневной идеологической практике, когда индивиды конституируются в качестве субъектов путем своеобразного «оклика» (приветствия или означения). Откликаясь на этот оклик, человек признает себя адресатом и занимает соответствующую социальную роль, тем самым добровольно подчиняясь идеологии. Этот процесс обеспечивает не принудительное, а добровольное подчинение субъекта идеологическим аппаратам и признание «естественности» наличного социального порядка. Альтюссер считал, что идеология призвана воспроизводить воображаемую систему отношений в реальности, поддерживается деятельностью индивидов, государства, предприятий и социальных институтов, всегда адресна и побуждает индивидов позиционировать себя как субъектов с определенными функциями. Таким образом, даже интеллектуалы, стремящиеся к критике, могут быть невольно интерпеллированы господствующей идеологией, что значительно ограничивает их возможности для независимого действия, заставляя задуматься о глубине проникновения идеологических структур.

Роль Интеллектуалов: Между Критикой и Ангажированностью

История XX века во Франции неразрывно связана с активным участием интеллектуалов в общественной и политической жизни. Они выступали не только как теоретики, но и как активные участники событий, осмысляющие и формирующие реальность. Их роль всегда была двойственной: быть критиками и одновременно быть «ангажированными», то есть вовлеченными в борьбу за те или иные идеалы.

Согласно социологическому определению, интеллектуал часто воспринимается как «совесть нации» и «самый передовой, независимый и прогрессивный голос меньшинства в обществе». Эта роль обязывает их не только производить и развивать идеи, но и определять нормы и культурные ценности для остальной части общества. Роли интеллектуалов меняются в зависимости от эпохи, но их основная функция в обществе остается неизменной: объяснять происходящее, изменения реальности, а также выявлять иллюзии, продуцируемые обществом и властью. Они осуществляют функцию управления опосредованно – через идеи, изменяющие представления людей о мире. В рамках «политической культуры возражения» интеллектуал мобилизует социальные группы, придавая их недовольству артикулированную форму.

Жан-Поль Сартр и Концепция «Ангажированного Интеллектуала»

Одной из наиболее ярких фигур, воплотивших идеал активного интеллектуала, был Жан-Поль Сартр. Он разработал и активно продвигал концепцию «ангажированного интеллектуала», который должен активно участвовать в политической и социальной жизни, используя свою позицию для критики несправедливости и защиты свободы.

В своем фундаментальном труде «Что такое литература?» (1947) Сартр утверждал, что писатель (и интеллектуал в целом) не может оставаться в стороне от мира. Он должен чувствовать свою причастность к миру и ответственность за его судьбу, не обязательно подчиняясь какой-либо партии или идеологии, но действуя из принципов морального выбора и свободы. Для Сартра, слово писателя — это не только эстетический акт, но и политическое действие, способное изменить сознание и, в конечном итоге, реальность. Ангажированный интеллектуал должен быть гласом угнетенных, защитником справедливости, даже если это означает противостояние власти и общественному мнению.

Интеллектуалы в Контексте Исторических Событий: Май 1968 года

Май 1968 года во Франции стал знаковым событием, ярко проиллюстрировавшим сложное взаимодействие интеллектуалов и властных структур. Студенческие волнения, переросшие в общенациональную забастовку, стали ответом на недовольство существующей системой, идеологией и культурой. Среди интеллектуальной элиты развернулась ожесточенная дискуссия о судьбе буржуазного государства.

Жан-Поль Сартр был одним из ключевых левых интеллектуалов, чьи идеи оказали значительное влияние на студентов и рабочих. Он открыто поддерживал протестующих, выступая на митингах и отстаивая их требования, тем самым воплощая свой идеал ангажированного интеллектуала.

Луи Альтюссер, хотя и не был напрямую вовлечен в уличные протесты, активно осмыслял эти события с теоретической точки зрения. Май 1968 года повлиял на развитие его теории «идеологических аппаратов государства» (ИАГ), заставив его задуматься о том, как идеология функционирует в обществе и как ей можно противостоять, или, по крайней мере, осознать ее тотальность.

Мишель Фуко, находившийся в этот период под влиянием Хайдеггера и Гуссерля, также начал заниматься проблемой «власти» и «знания». Хотя его работы того времени были более академичны, события 1968 года не могли не повлиять на его последующие исследования механизмов дисциплинарной власти и биовласти, показав, как власть функционирует на микроуровне, пронизывая повседневную жизнь. Дискуссия среди интеллектуалов также включала критику культуры как инструмента отбора в ряды элиты, что было одним из ключевых требований студенческого движения.

Май 1968 года подчеркнул роль интеллектуалов в формировании общественного мнения и критике существующей власти, но также выявил сложности и ограничения их прямого политического влияния. Хотя интеллектуалы могут вдохновлять и артикулировать недовольство, реальные изменения часто требуют более широкой социальной мобилизации и готовности к конфронтации с аппаратами власти, что ставит под вопрос их истинный потенциал в общественных преобразованиях.

Интеллектуалы в «Поле Символического Производства» по Бурдье

Пьер Бурдье предлагал более тонкий и структурный взгляд на роль интеллектуалов. Он рассматривал их в контексте «поля символического производства» — особого социального пространства, где идеи, знания и культурные ценности производятся, распространяются и конкурируют за признание. В этом поле интеллектуалы, на первый взгляд, служат своим собственным интересам во внутренней борьбе за доминирование, но одновременно они служат и интересам внешних социальных групп, которым их идеи могут быть выгодны.

Бурдье подчеркивал, что объективные властные отношения стремятся воспроизвестись в отношениях символической власти, в которых интеллектуалы играют ключевую роль. Их способность навязывать определенные категории восприятия и оценки мира становится мощным инструментом. Например, университеты, научные журналы, премии — все это институты, которые наделяют интеллектуалов символическим капиталом, делая их «авторитетами», чьи слова имеют больший вес. Однако, как указывал Бурдье, даже в этом поле интеллектуалы не свободны от влияния господствующей идеологии и структурных ограничений, что делает их положение амбивалентным. Они одновременно являются и критиками, и частью системы, которую критикуют, сталкиваясь с вызовом сохранения независимости в борьбе за символическую власть, что является постоянным источником внутренней напряженности и компромиссов.

Технэ и Биовласть: Управление Жизнью и Телом в XX Веке

Эволюция концепта «технэ» от античного мастерства до современных технологий управления жизнью является одной из самых увлекательных и тревожных нитей в социальной философии XX века, особенно в работах Мишеля Фуко. То, что началось как «искусство умелого производства», трансформировалось в мощный инструмент власти, способный влиять на самое биологическое существование человека.

Античное понимание технэ было многогранным и глубоким. Это было не просто «техника» в нашем современном смысле, а скорее искусство, мастерство, ремесло, включающее в себя глубокое понимание природы вещи и умение взаимодействовать с ней. Платон и Аристотель рассматривали технэ как «вид истинствования» (άλήθεύειν), способ раскрытия того, что не производит себя само, но может проявляться по-разному, принося ясность. Это было умение выводить из потаенности в открытость. Философия, в этом контексте, сама могла быть технэ – искусством мышления, мастерством вопрошания.

Однако кардинальный перелом произошел в XVIII–XIX веках, с приходом промышленной революции. Тогда сформировалось представление о технике как о ключевом факторе социально-экономического развития. Термин «technica ars» (искусство умелого производства) превратился во французское «technique», а затем в немецкое «technik», став обозначать совокупность средств, процедур и действий, относящихся к искусному производству, прежде всего орудий труда и машин. Этот сдвиг изменил не только производство, но и отношения власти.

Медицинское Знание и Дисциплинарные Технологии Фуко

В XX веке, особенно благодаря работам Мишеля Фуко, стало ясно, что развитие научного знания, в частности медицины, предоставило власти новые, невиданные ранее возможности контроля. Фуко показал, как медицинское знание, изначально направленное на лечение, стало мощным инструментом дисциплинарных технологий и, в конечном итоге, частью биовласти.

Развитие анатомии, психиатрии, гигиены позволило власти получить глубокие знания о человеческом теле и его функциях. Эти знания были использованы для создания систем классификации, нормализации и коррекции поведения. Больницы, клиники, психиатрические учреждения стали не только местами лечения, но и институтами, где формировались новые дискурсы о норме и патологии, где тело человека становилось объектом надзора и вмешательства. Например, контроль над рождаемостью, распространение санитарных норм, массовые кампании по вакцинации — все это примеры того, как медицинское знание, будучи аспектом технэ, становится неотъемлемой частью биовласти, нацеленной на управление жизнью населения в целом. Власть получает возможности не просто наказать или убить, но управлять жизнью, ее качеством, продолжительностью, производительностью.

Технэ в Контексте Современного Управления и Цифрового Контроля

Концепции технэ и биовласти, разработанные Фуко в XX веке, не только не утратили своей актуальности, но и приобрели новые измерения в XXI веке, особенно в контексте развития цифровых технологий. Современные технологии, такие как камеры видеонаблюдения, системы распознавания лиц (Face-ID), идентификация по отпечаткам пальцев, беспрецедентно расширяют влияние власти.

Эти технологии представляют собой квинтэссенцию трансформированного технэ, позволяя власти осуществлять тотальный, но часто неочевидный контроль над телами и жизнью индивидов. Они создают своего рода «цифровой паноптикум», где каждый шаг, каждое действие потенциально фиксируется и анализируется. Современные практики биовласти включают в себя контроль и дозирование процедуры дарения существования (например, в репродуктивных технологиях), присвоение имени «человек» на разных стадиях развития, а также агрессивную рекламу, способную формировать потребности (например, боль как предпосылку к обезболивающим средствам).

Генные технологии усваивают и резко интенсифицируют технологии социального управления, проявляясь в таких областях, как фармакология, биотехнологии, трансплантология, новые диагностики, эпидемиология и правовые аспекты смерти (эвтаназия, смертная казнь). Все эти сферы, глубоко укорененные в технэ, предоставляют власти беспрецедентные возможности для вмешательства в саму ткань жизни. Именно поэтому современные интеллектуалы все чаще обращаются к работам Фуко, чтобы осмыслить природу власти в условиях цифрового контроля и биополитики, где биологическое существование становится политическим ресурсом, требующим глубокого и всестороннего анализа.

Легальность и Легитимность государственной власти

Для осмысления взаимоотношений интеллектуалов и власти, а также природы государственного управления, критически важно понимание различий между легальностью и легитимностью власти. Эти два понятия, хотя и тесно связаны, обозначают разные аспекты принятия и признания государственной власти, и их расхождение часто становится причиной социальных и политических кризисов, в которых интеллектуалы играют ключевую роль.

Легальность — это, по сути, юридический факт. Она означает признание добровольно установленных юридических норм, которые регулируют отношения управления и подчинения в государстве. Легальность государственной власти — это признание обществом существующей верховной государственной власти законной и правомерной с точки зрения действующего законодательства. Это рациональный феномен, устанавливаемый и гарантируемый самой властью. Правительство, сформированное в строгом соответствии с конституцией и законами страны, является легальным. Его действия, осуществляемые в рамках правового поля, также являются легальными.

Однако легитимность выходит за рамки чисто правовых норм. Это политико-правовое понятие, означающее согласие народа с государственной властью, его добровольное признание за ней права принимать обязывающие решения. Легитимность не имеет строгого юридического содержания; она коренится в общественном признании законности власти, в обосновании правомерности принимаемых властью решений. В то время как легальность отвечает на вопрос «соответствует ли власть закону?», легитимность задается вопросом «справедлива ли эта власть, имеет ли она право управлять?», что является принципиальным для общественного доверия.

Принципиальное различие между этими понятиями становится очевидным в ситуациях, когда они не совпадают. Правительство может быть легальным (то есть сформированным по всем правилам и действующим в рамках закона), но при этом нелегитимным (не пользоваться одобрением населения). И наоборот, власть, захваченная нелегальным путем (например, в результате революции), может осуществлять свою деятельность достаточно долго и эффективно, если ее действия одобряются народом и она воспринимается как легитимная. Такие исторические прецеденты неоднократно наблюдались в XX веке.

М. Вебер, один из основоположников социологии, выделил три идеальных типа легитимации власти:

1. Традиционная легитимность: Основана на вере в священность обычаев, традиций и их непоколебимость. Власть передается по наследству (абсолютные монархии), а подчинение коренится в привычке и вере в исторически сложившийся порядок.
2. Харизматическая легитимность: Базируется на вере масс в исключительный, «богоданный гений» политического вождя (харизматического лидера). Она приводит к эмоциональному и личностному подчинению, часто ослабляя действие правовых норм. Возникает в кризисные, переходные моменты истории, когда люди ищут сильную личность, способную вывести их из тупика.
3. Рационально-легальная легитимность: Опирается на веру общества в справедливость существующих правил формирования власти и в законность распоряжений тех, кто осуществляет господство. Это характерно для современных конституционных государств, где власть основана на народном волеизъявлении и действует в соответствии с законом, носит рациональный и обезличенный характер.

Интеллектуалы, с их критическим мышлением и способностью артикулировать общественные настроения, играют ключевую роль в процессах легитимации или делегитимации власти. Они могут быть теми, кто ставит под сомнение «правоту права», оспаривает справедливость существующих законов, даже если они формально легальны. Утрата государственной властью легальности и, особенно, легитимности может привести к ее падению, так как приказы нелегитимной власти рано или поздно перестают исполняться, что неизбежно ведет к нестабильности и конфликтам.

Вызовы, Противоречия и Ограничения для Интеллектуалов

Роль интеллектуалов в обществе, хотя и зачастую возвышенная, сопряжена со значительными вызовами, глубокими противоречиями и фундаментальными ограничениями. Они находятся на перекрестке различных сил – идеологических, политических, социальных – и их попытки влиять на власть или критиковать ее редко бывают беспрепятственными.

Один из главных вызовов для интеллектуалов заключается в определении собственной роли: быть ли им пророками разума, указывающими путь обществу, выразителями интересов социальных групп, чьи голоса не слышны, или же исполнителями особых социальных функций, встроенных в существующие структуры? Интеллектуалы призваны объяснять и интерпретировать реальность, выявлять изменения в ней и, что не менее важно, разоблачать новые иллюзии, продуцируемые обществом и властью. Они осуществляют функцию управления опосредованно – через идеи, изменяющие представления людей о мире. В рамках «политической культуры возражения» интеллектуал мобилизует социальные группы, придавая их недовольству артикулированную форму. Однако эта миссия постоянно сталкивается с внешними и внутренними барьерами, которые ограничивают их истинную свободу действий.

Онтологическая Тотальность Идеологии и Интерпелляция Альтюссера

Наиболее фундаментальное ограничение для интеллектуалов было артикулировано Луи Альтюссером в его концепции онтологической тотальности идеологии. Согласно Альтюссеру, идеология — это не просто набор ложных идей, навязываемых правящим классом, а тотальное явление, которое пронизывает все сферы жизни и формирует саму нашу субъективность. В этой системе любое сопротивление идеологии социально невозможно и бессмысленно, так как смысл любой идеологической стратегии заключается в искажении реальности, представляя ее как «естественную» и неизменную.

Ключевым механизмом этой тотальности является «интерпелляция». Понятие «интерпелляция» у Альтюссера означает процесс, посредством которого социальные структуры конструируют индивидов как субъектов, обладающих сознанием и свободой действий. Это происходит через идеологический «оклик» (например, когда полицейский обращается к «гражданину»), заставляющий человека признать себя адресатом и занять соответствующую социальную роль. Откликаясь на этот оклик, индивид добровольно подчиняется идеологии, даже не осознавая этого. Таким образом, интеллектуалы, как и все остальные, могут быть «интерпеллированы» господствующей идеологией, что создает значительные ограничения для их критического потенциала. Их мысли, их язык, их способы видения мира могут быть уже сформированы той самой идеологией, которую они пытаются критиковать, что приводит к парадоксальной ситуации самоотрицания.

Контроль Над Дискурсом и «Невидимая Власть»

Мишель Фуко, со своей стороны, указывал на другие, не менее мощные механизмы ограничения. Он показал, что дискурс, хотя и обладает собственной властью и может противостоять социальным порядкам, также является объектом постоянного контроля. Общество устанавливает особые процедуры контроля над дискурсом, особенно там, где задействованы власть и желание. Это проявляется в механизмах запрета: что можно говорить, о чем, кому и когда. Некоторые темы табуированы, некоторые высказывания маргинализируются, а определенные группы лишены права голоса. Эти механизмы ограничивают свободу выражения интеллектуалов, заставляя их либо подстраиваться под господствующие дискурсивные нормы, либо рисковать быть исключенными из поля признанного знания. Разве это не подрывает саму суть критической мысли?

Пьер Бурдье дополнил эту картину, введя понятие «невидимой власти». Власть, по Бурдье, — это не всегда очевидное принуждение. Это «невидимая власть», которая может осуществляться только при содействии тех, кто не хочет знать, что подвержен ей или даже сам ее осуществляет. Эта власть функционирует через тонкие механизмы формирования категорий восприятия и оценки социального мира, через символический капитал и господствующие габитусы. Для интеллектуалов это указывает на фундаментальную проблему осознания и противодействия неочевидным формам власти. Как критиковать то, что невидимо, то, что воспринимается как «естественное» и само собой разумеющееся? Это требует глубокого самоанализа и деконструкции собственных мыслительных паттернов, что является крайне сложной задачей.

Противоречия Между Легальностью и Легитимностью

Еще одним источником вызовов для интеллектуалов является расхождение между легальностью и легитимностью власти. Как уже было отмечено, власть может быть легальной (то есть соответствовать закону), но нелегитимной (не пользоваться поддержкой народа). Потеря легитимности власти может быть вызвана рядом факторов: противоречием интересов народа и политической элиты, неэффективностью управления, коррупцией, а также конфликтами между ветвями власти.

В таких условиях интеллектуалы, которые ставят под сомнение легитимность власти, могут столкнуться с усилением репрессивных мер. Поскольку нелегитимная власть чаще вынуждена опираться на силовое принуждение, голоса критиков могут быть подавлены через цензуру, судебное преследование, маргинализацию или прямые репрессии. Это создает дилемму для интеллектуалов: сохранить свою критическую позицию, рискуя личной безопасностью и свободой, или пойти на компромисс, тем самым подрывая свою независимость и «совесть нации». Эти противоречия подчеркивают хрупкость положения интеллектуалов и постоянную борьбу за свободу мысли и слова в условиях властного давления.

Заключение: Наследие XX Века и Современное Понимание

Исследование взаимоотношений интеллектуалов и власти во французской социальной философии XX века выявило не просто академические дебаты, но глубокое и многогранное осмысление фундаментальных проблем человеческого общества. От экзистенциалистского призыва Жан-Поля Сартра к «ангажированности» до структурного анализа Пьера Бурдье и генеалогических исследований Мишеля Фуко, французская мысль предложила нам целый арсенал концепций для понимания механизмов власти и роли тех, кто осмеливается ее оспаривать.

Мы увидели, как понятия «интеллектуал», «власть», «легальность» и «легитимность» претерпели значительную эволюцию, отражая меняющиеся социальные и политические реалии. От «совести нации» до субъекта, интерпеллированного идеологией, интеллектуал постоянно переосмысливал свою роль. Концепции власти также трансформировались: от традиционного понимания как централизованного аппарата к диффузной «множественности отношений силы» Фуко и «невидимой символической власти» Бурдье. Важность различения легальности и легитимности, введенная Максом Вебером и развитая в XX веке, остается краеугольным камнем для оценки стабильности и справедливости политических режимов.

Особое внимание было уделено концепту «технэ», чья трансформация от античного мастерства к современным технологиям управления жизнью, в особенности в рамках биовласти Фуко, раскрыла новые измерения властного контроля. Медицинское знание, демография, а сегодня и цифровые технологии – все это инструменты, через которые власть проникает в саму ткань нашего существования, регулируя и формируя жизнь населения. Май 1968 года послужил яркой исторической иллюстрацией этого сложного взаимодействия, показав как потенциал интеллектуалов мобилизовать общественное мнение, так и ограничения их прямого политического влияния.

Основные выводы исследования подтверждают непреходящую актуальность концепций Фуко, Бурдье и Альтюссера для анализа природы власти и роли интеллектуалов в XXI веке.

1. Биовласть и Цифровой Контроль: Концепция биовласти Мишеля Фуко не просто не утратила своей актуальности, но и получила еще большее распространение. Современные технологии, такие как камеры видеонаблюдения, Face-ID, идентификация по отпечаткам пальцев, являются прямым продолжением дисциплинарных практик и биополитики. Они заставляют нас вновь и вновь обращаться к Фуко для осмысления природы власти в условиях тотального цифрового контроля, где наша биологическая жизнь, наши данные, наши привычки становятся ценнейшим политическим ресурсом. Генные технологии, репродуктивные технологии, фармакология – все это новые поля для приложения биовласти, требующие глубокой этической и философской рефлексии со стороны интеллектуалов.
2. Власть-Знание и Информационные Войны: Философские дебаты XX века, особенно касающиеся концепции «власти-знания» Фуко, подчеркивают, что познание никогда не бывает нейтральным. Оно всегда искажает реальность и работает в интересах априорной субъективности знания, то есть формируется и направляется существующими, предзаданными рамками и интересами. Это исключительно актуально для понимания современных информационных войн, фейковых новостей и манипуляции общественным мнением, где контроль над знанием и его интерпретацией становится ключевым инструментом власти.
3. Символическая Власть и Медиа: Понимание символической власти Пьера Бурдье незаменимо для анализа современных медиа и культурных влияний. Она помогает нам понять, как категории восприятия и оценки социального мира формируются и изменяются через язык, образы, культурные коды, оказывая влияние на организацию общества. В эпоху социальных сетей и глобализированных медиа, механизмы символической власти действуют с новой силой, формируя идентичности и конструируя реальность.
4. Идеология и Критический Потенциал: Концепция «онтологической тотальности идеологии» Луи Альтюссера и механизм «интерпелляции» остаются ключевыми для понимания ограничений, с которыми сталкиваются интеллектуалы. В условиях, когда идеология пронизывает все сферы жизни и формирует саму субъективность, задача интеллектуала по сохранению критического потенциала становится особенно сложной. Она требует постоянной рефлексии над собственными мыслительными паттернами и готовности противостоять не только очевидным формам власти, но и ее невидимым проявлениям.
5. Легальность, Легитимность и Кризисы Доверия: Дискуссии о легальности и легитимности, начатые еще М. Вебером, остаются фундаментальными для анализа стабильности и эффективности современных политических режимов. В XXI веке мы наблюдаем глобальные кризисы доверия к институтам власти, рост абсентеизма и протестных настроений. Интеллектуалы играют важнейшую роль в осмыслении этих явлений, ставя под вопрос основания власти и ее право на управление. Их способность артикулировать общественное недовольство и предлагать альтернативные видения будущего по-прежнему является жизненно важной для демократических обществ.

Таким образом, наследие французской социальной философии XX века предоставляет нам мощный аналитический инструментарий для навигации в сложном ландшафте взаимоотношений между интеллектуалами и властью в XXI веке. Эти идеи напоминают нам, что борьба за свободу мысли, критическое осмысление реальности и отстаивание справедливости – это вечный вызов, который интеллектуалы призваны принимать снова и снова.

Список использованной литературы

1. Альтюссер, Л. Идеология и идеологические аппараты государства. URL: https://litlife.club/books/323380/read (дата обращения: 27.10.2025).
2. Биовласть. URL: https://ponit.ru/termin/biovlast.html (дата обращения: 27.10.2025).
3. Бурдьё, П. О символической власти // Гуманитарный портал. URL: https://gtmarket.ru/laboratory/basis/5396 (дата обращения: 27.10.2025).
4. Бурдьё, П. Социология социального пространства. URL: https://socioline.ru/files/bourdieu_sotsiologiya_sotsialnogo_prostranstva.pdf (дата обращения: 27.10.2025).
5. Власть // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C (дата обращения: 27.10.2025).
6. Власть // Электронная библиотека Института философии РАН. URL: https://iphlib.ru/library/collection/newphilenc/document/HASH01c7784346909623e59b75c7 (дата обращения: 27.10.2025).
7. Власть (Фуко) // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C_(%D0%A4%D1%83%D0%BA%D0%BE) (дата обращения: 27.10.2025).
8. Власть как социально-философская категория в условиях глобализации // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vlast-kak-sotsialno-filosofskaya-kategoriya-v-usloviyah-globalizatsii (дата обращения: 27.10.2025).
9. Идеологические аппараты государства // syg.ma. URL: https://syg.ma/@max-golovachev/idieologhichieskiie-apparaty-ghosudarstva (дата обращения: 27.10.2025).
10. Идеология в контексте культурных практик: Л. Альтюссер, А. Грамши, Г. Дебор // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ideologiya-v-kontekste-kulturnyh-praktik-l-altyusser-a-gramshi-g-debor (дата обращения: 27.10.2025).
11. Идея техники в Античности // Гуманитарный вектор. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ideya-tehniki-v-antichnosti (дата обращения: 27.10.2025).
12. Интеллект // Философский словарь. URL: https://terme.ru/termin/intellekt.html (дата обращения: 27.10.2025).
13. Интеллект // Электронная библиотека Института философии РАН. URL: https://iphlib.ru/library/collection/newphilenc/document/HASH01476d05f308a096c16ce647 (дата обращения: 27.10.2025).
14. Интеллектуал // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%BD%D1%82%D0%B5%D0%BB%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%82%D1%83%D0%B0%D0%BB (дата обращения: 27.10.2025).
15. Интеллектуализм // Философский словарь. URL: https://terme.ru/termin/intellektualizm.html (дата обращения: 27.10.2025).
16. Исток и сингулярность: Дж. Агамбен и М. Фуко о рождении био-власти // Соционауки. URL: https://socionauki.ru/journal/articles/129753/ (дата обращения: 27.10.2025).
17. К вопросу о понятиях «Легальность» и «Легитимность» государственной власти в теории права // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-ponyatiyah-legalnost-i-legitimnost-gosudarstvennoy-vlasti-v-teorii-prava (дата обращения: 27.10.2025).
18. Концепция власти и понятие «Власть-знание» в философии Мишеля Фуко // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontseptsiya-vlasti-i-ponyatie-vlast-znanie-v-filosofii-mishelya-fuko (дата обращения: 27.10.2025).
19. Концепция власти знания М. Фуко // НОРА. URL: https://nora.preslib.ru/ru/articles/koncepciya-vlasti-znaniya-m-fuko (дата обращения: 27.10.2025).
20. Концепция власти Мишеля Фуко // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontseptsiya-vlasti-mishelya-fuko (дата обращения: 27.10.2025).
21. Концепция символической власти П. Бурдье // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontseptsiya-simvolicheskoy-vlasti-p-burdie (дата обращения: 27.10.2025).
22. Легальность vs Легитимность. Обществознание ЕГЭ. // YouTube. URL: https://www.youtube.com/watch?v=Fj7NfP9sP7c (дата обращения: 27.10.2025).
23. Легальность и легитимность государственной власти // Библиофонд. URL: https://www.bibliofond.ru/view.aspx?id=73902 (дата обращения: 27.10.2025).
24. Легальность и легитимность государственной власти. Идеологическая основа деспотической монархии // WikiReading. URL: https://history.wikireading.ru/225091 (дата обращения: 27.10.2025).
25. Легальность и легитимность применения силы в политике // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/legalnost-i-legitimnost-primeneniya-sily-v-politike (дата обращения: 27.10.2025).
26. Легальность и легитимность власти, ее функции // Политология. URL: https://politologiya.info/politol/33-legalnost-i-legitimnost-vlasti-ee-funkcii.html (дата обращения: 27.10.2025).
27. Легитимность // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9B%D0%B5%D0%B3%D0%B8%D1%82%D0%B8%D0%BC%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8C (дата обращения: 27.10.2025).
28. Легитимность // Философская энциклопедия. URL: https://terme.ru/termin/legitimnost.html (дата обращения: 27.10.2025).
29. Легитимность // Электронная библиотека Института философии РАН. URL: https://iphlib.ru/library/collection/newphilenc/document/HASH011a0c7c824c08e50b691a0c (дата обращения: 27.10.2025).
30. МЕТОД ДИСКУРС-АНАЛИЗА И ЕГО КЛЮЧЕВЫЕ АСПЕКТЫ // Russian Linguistic Bulletin. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/metod-diskurs-analiza-i-ego-klyuchevye-aspekty (дата обращения: 27.10.2025).
31. Мишель Фуко. Биополитика: власть над телом и жизнью // Level One. URL: https://levelvan.ru/lectures/show/24364 (дата обращения: 27.10.2025).
32. Мишель Фуко: метод, дискурс, эпистема // VIKENT.RU. URL: https://vikent.ru/enc/360/ (дата обращения: 27.10.2025).
33. О взглядах Мишеля Фуко на теорию дискурса // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/o-vzglyadah-mishelya-fuko-na-teoriyu-diskursa (дата обращения: 27.10.2025).
34. Понятие власти. Основные концепции власти // Studme.org. URL: https://studme.org/178146/poltologiya/ponyatiye_vlasti_osnovnye_kontseptsii_vlasti (дата обращения: 27.10.2025).
35. «Порядок дискурса» Мишеля Фуко: кто управляет знаниями, управляет всем // Моноклер. URL: https://monocler.ru/poryadok-diskursa-mishelya-fuko/ (дата обращения: 27.10.2025).
36. Социальное пространство и символическая власть. URL: https://bourdieu.name/content/socialnoe-prostranstvo-i-simvolicheskaja-vlast (дата обращения: 27.10.2025).
37. Символическая власть // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B8%D0%BC%D0%B2%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D0%B2%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C (дата обращения: 27.10.2025).
38. ТЕХНИКА // Электронная библиотека Института философии РАН. URL: https://iphlib.ru/library/collection/newphilenc/document/HASH01c6cfd88eb1a603a1fc6c6a (дата обращения: 27.10.2025).
39. Техне как миметический процесс // Philosophy.ru. URL: http://philosophy.ru/library/hist/nikitina/mimesis/mim1_3.html (дата обращения: 27.10.2025).
40. Техне // TEHNE.com. URL: https://tehne.com/katalog/tehne (дата обращения: 27.10.2025).
41. Теория «идеологических аппаратов государства» Луи Пьера Альтюссера // Studme.org. URL: https://studme.org/218059/politologiya/teoriya_ideologicheskih_apparatov_gosudarstva_lui_pyera_altyussera (дата обращения: 27.10.2025).
42. Три идеала интеллектуала: социально-философский анализ // Гуманитарный вестник. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tri-ideala-intellektuala-sotsialno-filosofskiy-analiz (дата обращения: 27.10.2025).
43. Учение о techne в рассуждениях Платона // Журнал Вестник Гуманитарного университета. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/uchenie-o-techne-v-rassuzhdeniyah-platona (дата обращения: 27.10.2025).
44. Феномен власти в классической и современной философии: сравнительный анализ // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/fenomen-vlasti-v-klassicheskoy-i-sovremennoy-filosofii-sravnitelnyy-analiz (дата обращения: 27.10.2025).
45. Философская концепция биовласти: истоки и перспективы // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/filosofskaya-kontseptsiya-biovlasti-istoki-i-perspektivy (дата обращения: 27.10.2025).
46. Фуко — Порядок дискурса кратко. Анализ. // LiveJournal. URL: https://anchiktigra.livejournal.com/2508601.html (дата обращения: 27.10.2025).
47. «Знание субъективно»: проблема позитивизма и «власть-знание» Мишеля Фуко // Моноклер. URL: https://monocler.ru/subektivnoe-znanie-fuko/ (дата обращения: 27.10.2025).