Правовое регулирование взаимоотношений между Российской Федерацией и Европейским Союзом: эволюция, вызовы и доктринальные перспективы в условиях геополитической трансформации

Взаимоотношения между Российской Федерацией и Европейским Союзом, некогда основанные на амбициозных проектах стратегического партнерства, претерпели кардинальные изменения, трансформировавшись в сложную систему правовых ограничений, ответных мер и геополитических вызовов. Этот сдвиг от сотрудничества к конфронтации делает изучение правового регулирования их взаимодействия не просто актуальным, но и критически важным для понимания современной международной правовой и политической динамики. Для студентов и аспирантов юридических факультетов, а также специалистов в области международных отношений и политологии, глубокий анализ данной проблематики позволяет осмыслить как исторические предпосылки, так и текущие правовые коллизии, формирующие новую реальность на евразийском континенте.

Настоящее эссе ставит своей целью всестороннее исследование правовых основ, ключевых этапов становления и развития, а также современных вызовов в правовом регулировании взаимоотношений РФ-ЕС. Мы рассмотрим эволюцию договорно-правовой базы, механизмы разрешения споров, влияние санкционной политики и ответных мер, а также доктринальные подходы к осмыслению этих отношений. Особое внимание будет уделено роли международного и национального права в формировании внешней политики сторон в условиях беспрецедентной геополитической турбулентности. В центре нашего анализа — стремление дать исчерпывающие ответы на вопросы о том, как правовые нормы адаптируются к изменяющимся реалиям, и каковы перспективы для их дальнейшей трансформации.

Историко-правовые основы становления и развития отношений РФ-ЕС

Путь взаимоотношений между Россией и Европейским Союзом — это сложная ткань, сотканная из надежд на стратегическое партнерство, прагматичного экономического сотрудничества и, в конечном итоге, геополитической напряженности. Правовая архитектура этих отношений формировалась десятилетиями, начиная с первых робких шагов к сближению и завершая нынешним периодом глубокого охлаждения. При этом, важно понимать, что за каждым этапом стояли не только политические декларации, но и конкретные правовые документы, определявшие формат взаимодействия, а их анализ позволяет выявить закономерности и ошибки в построении межгосударственных связей.

От истоков к стратегическому партнерству: Соглашение о партнерстве и сотрудничестве

Первые правовые нити, связавшие Европейское экономическое сообщество (ЕЭС) с тогда еще Советским Союзом, были заложены 25 июня 1988 года с подписанием соглашения о торговле и сотрудничестве. Этот документ стал символом начавшейся разрядки и открыл двери для более широкого взаимодействия. Однако истинной правовой основой, заложившей фундамент для всестороннего развития диалога между Россией и Европейским союзом, стало Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (СПС). Оно было торжественно подписано 24 июня 1994 года на живописном греческом острове Корфу.

СПС, ратифицированное Федеральным законом Российской Федерации 25 ноября 1996 года и вступившее в силу 1 декабря 1997 года, представляло собой амбициозный документ, призванный создать стабильный договорно-правовой фундамент для широкого спектра взаимодействия. Его положения касались не только торговли, но и политического диалога, правового сближения и культурного обмена.

Одним из наиболее ярких подтверждений эффективности СПС в его расцвете стал интенсивный рост энергетического диалога. Данные красноречиво свидетельствуют об этом:

Показатель	2000 год	2007/2008 год	Изменение
Импорт газа в ЕС (млрд м³)	119	134	+12,6%
Поставки нефти в ЕС (млн тонн)	112	185	+65,2%
Импорт угля в ЕС (млн тонн)	15	56	+273,3%

Таблица 1. Динамика поставок российских энергоресурсов в ЕС (2000-2008 гг.)

СПС не ограничивалось лишь энергетикой; оно способствовало созданию разветвленной архитектуры сотрудничества, включая 13 отраслевых диалогов, охватывающих инвестиции, государственные закупки, защиту прав интеллектуальной собственности и многие другие сферы. В этот период была также разработана «Стратегия развития отношений Российской Федерации с Европейским союзом на среднесрочную перспективу (2000-2010 гг.)», что подчеркивало долгосрочность и системность подхода к партнерству.

Сферы углубленного сотрудничества и двусторонние соглашения

СПС стало не просто рамочным документом, а катализатором для развития глубоких отношений во множестве областей: политической, торгово-экономической, финансовой, правовой и гуманитарной. Важнейшими принципами, закрепленными в Соглашении, являлись уважение демократических принципов и прав человека, что было отражено в Хельсинкском Заключительном акте 1975 года и Парижской Хартии для новой Европы 1990 года. Эти принципы формировали идеологическую основу для взаимодействия, несмотря на периодические разногласия.

В торгово-экономической сфере СПС предусматривало совместные усилия сторон по созданию зоны свободной торговли (статья 3), что было амбициозной, хотя и не реализованной в полной мере, целью. Торговые отношения должны были строиться на основе принципов Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ), предвосхищая будущее вступление России в ВТО (статья 4). Россия, в свою очередь, обязалась постепенно предоставлять режим наибольшего благоприятствования в торговых отношениях (статья 5), что способствовало интеграции ее экономики в мировое торговое пространство.

Экономическое сотрудничество, согласно статье 56 СПС, было чрезвычайно широким, охватывая:

• Развитие промышленности и транспорта.
• Освоение новых рынков.
• Стимулирование научно-технического прогресса.
• Содействие развитию человеческих ресурсов.
• Региональное сотрудничество.

Помимо самого СПС, были заключены многочисленные двусторонние соглашения, детализирующие сотрудничество в конкретных отраслях:

• Соглашение о торговле текстильными товарами (1998 г.)
• Соглашение о сотрудничестве в области науки и технологий (2000 г.)
• Соглашения с Евратомом в области ядерных реакций и ядерной безопасности (2001 г.)
• Соглашение о торговле некоторыми изделиями из стали (2002 г.)
• Соглашение о сотрудничестве с Европейской полицейской организацией (Европолом) (2003 г.)

Одним из менее заметных, но крайне важных направлений стало сотрудничество в области ветеринарии и фитосанитарии. Например, Россельхознадзор вел активную работу с европейскими коллегами, что подтверждается наличием на его сайте сводной информации по импорту и экспорту с Евросоюзом, включая списки территорий стран ЕС, на которые распространялись временные ограничения на ввоз крупного и мелкого рогатого скота (актуально на 01.12.2023), а также списки зон, свободных от карантинных объектов (на 02.03.2022). Регулярно выпускались указания, касающиеся внесения изменений в ветеринарные сертификаты, связанных с BSE (2011 г.), порядка ввоза готовой пищевой продукции с сырьем животного происхождения (2010 г.) и новых условий поставок говядины из ЕС (2010 г.). В марте 2021 года Россельхознадзор обращался к Еврокомиссии с просьбой организовать инспекцию европейских предприятий-производителей сырья животного происхождения для гармонизации требований к многосоставной продукции, поставляемой в Россию. Это демонстрирует уровень технического и регуляторного сближения, достигнутый в период активного сотрудничества.

Политический диалог и формирование общих пространств

Параллельно с развитием экономических связей, активно шел и политический диалог. В 2000 году была принята Совместная декларация России-ЕС об укреплении диалога и сотрудничества по политическим вопросам и вопросам безопасности в Европе. С 2001 года российские официальные лица проводили ежемесячные консультации с европейскими партнерами в рамках комитета ЕС по политике и безопасности, что свидетельствовало о высоком уровне взаимного доверия и стремления к координации позиций.

Кульминацией политического сближения стало формирование четырех общих пространств («дорожных карт») в 2005 году, которые должны были стать основой стратегического партнерства:

1. Экономическое пространство.
2. Пространство внутренней безопасности и правосудия.
3. Пространство внешней безопасности.
4. Пространство науки и образования.

Эти «дорожные карты» воплощали идею системного, интегрированного взаимодействия, охватывающего практически все сферы жизни.

Инициативы, направленные на еще большее сближение, продолжали развиваться. В 2010 году на саммите Россия-Евросоюз в Ростове-на-Дону была запущена инициатива «Партнерство для модернизации», которая предполагала не только сближение экономик, но и установление безвизового режима. В 2012 году «майские указы» Владимира Путина также включали пункт о стремлении к безвизовому режиму с Евросоюзом, что указывало на наличие политической воли к углублению связей.

Нельзя также забывать, что Россия и все страны-члены ЕС являются участниками ключевых международных организаций, таких как Организация Объединенных Наций (ООН), Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) и Совет Европы. Это членство всегда служило основой для многостороннего диалога и сотрудничества, дополняя двусторонние отношения.

Изменение вектора отношений: 2014 год и последующие события

Однако, как это часто бывает в международных отношениях, траектория партнерства может резко измениться. Именно это произошло начиная с 2014 года, когда в связи с событиями на Украине ситуация между Россией и ЕС кардинально обострилась. Европейский Союз начал сворачивать контакты и сотрудничество, постепенно демонтируя ту сложную архитектуру взаимодействия, которая строилась десятилетиями. Этот процесс достиг своего пика в последующие годы.

Символичным завершением эпохи сближения стал 21 февраля 2023 года, когда Владимир Путин отменил часть тех самых «майских указов», которые касались сближения России с ЕС. Это решение не только закрепило отход от прежнего курса, но и обозначило новую фазу в отношениях, где правовые рамки сотрудничества уступили место режиму жестких ограничений и контрмер.

Санкционная политика ЕС и российские ответные меры: правовое измерение

Смена вектора в отношениях между Российской Федерацией и Европейским Союзом привела к беспрецедентной эскалации санкционного давления и ответных мер. Этот процесс представляет собой сложнейшую правовую головоломку, затрагивающую нормы как международного, так и национального права. Каким образом обе стороны пытаются легитимизировать свои действия в условиях меняющегося миропорядка?

Эволюция санкционного режима ЕС

Начало санкционной политики ЕС в отношении России датируется 2014 годом, когда в ответ на кризис на Украине были введены первые ограничительные меры. Однако настоящий перелом произошел в 2022 году, когда санкции (ограничительные меры) против РФ были существенно усилены и приобрели поистине масштабный, беспрецедентный характер.

С февраля 2022 года по июль 2024 года Европейский Союз принял 14 пакетов санкций, которые охватили практически все ключевые секторы российской экономики: финансовый, энергетический, технологический, военно-промышленный и многие другие. Масштаб этих мер поражает:

Категория санкций	До 2022 года	После февраля 2022 года (до июля 2024 года)
Физ. лица под блокирующими фин. санкциями	203	≈ 1500
Юр. лица под блокирующими фин. санкциями	51	≈ 350
Использование блокирующих санкций против системообразующих предприятий	Избегалось	Активно применялось
Запрет на импорт российской нефти и нефтепродуктов	Отсутствовал	Введен (с зимы 2022/2023), потенциальный ущерб до 10 млрд USD в год (0,5% ВВП РФ)

Таблица 2. Сравнительная динамика санкций ЕС против России (до и после 2022 года)

Ключевым моментом стало утверждение Советом ЕС пакета мер 22 февраля 2022 года в ответ на признание Российской Федерацией неподконтрольных властям районов Донецкой и Луганской областей Украины независимыми образованиями и последующее направление туда российских войск. Эти меры включали целевые ограничительные меры в отношении 351 депутата Государственной Думы России и 27 других значимых лиц и организаций, включая замораживание активов и запрет на поездки. Последующие пакеты лишь наращивали это давление.

ЕС рассматривает санкции не как акт агрессии, а как «несиловой» механизм воздействия, призванный достичь внешнеполитических целей. Среди этих целей, как закреплено в статье 21 ДЕС, — продвижение демократии, правового государства, прав человека и международного права. Правовой основой для введения таких ограничительных мер в ЕС выступают статья 29 ДЕС и статья 215 ДФЕС, которые предоставляют институтам ЕС полномочия по принятию решений в рамках Общей внешней политики и политики безопасности.

Одним из последних значимых шагов стал 15-й пакет санкций, утвержденный Советом Европейского союза 16 декабря 2024 года. Он включал не только традиционные экономические ограничения, но и важный правовой аспект: запрет на признание и исполнение в странах ЕС решений российских судов, вынесенных на основании статьи 248 Арбитражного процессуального кодекса РФ, о чем мы подробнее поговорим позже в разделе «Коллизии юрисдикций: статья 248 АПК РФ и ответные меры ЕС».

Российские ответные меры: национальное законодательство и международное право

В ответ на санкционную политику ЕС, Россия заняла четкую позицию: она считает односторонние ограничительные меры ЕС нелегитимными с точки зрения международного права. Москва, руководствуясь принципом суверенного равенства государств, заявляет о своем праве на «соразмерные ответные действия». Этот подход основан на понимании, что международное право не запрещает государствам вводить односторонние экономические ограничительные меры, если они оправданы соображениями безопасности. Однако их обоснованность должна оцениваться индивидуально, и, по мнению некоторых исследователей, ряд ограничительных мер ЕС против РФ, особенно после 2022 года, выходит за рамки дозволенного.

Применение Российской Федерацией ответных экономических ограничений во многом связано с реализацией принципа взаимности в международном частном праве. Классическим примером таких мер стал Указ Президента РФ № 560 от 6 августа 2014 года «О применении отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности Российской Федерации». Этот указ ввел годовой запрет или ограничение на ввоз определенных видов сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия из стран, применивших санкции против России.

Эволюция российского национального законодательства в ответ на экстерриториальные меры и санкции была динамичной:

• Федеральный закон № 127-ФЗ от 4 июня 2018 года «О мерах воздействия (противодействия) на недружественные действия Соединенных Штатов Америки и иных иностранных государств» предоставил Правительству РФ право вводить ответные меры экономического характера. Этот закон стал своего рода рамочным актом для формирования контрсанкционного инструментария.
• Федеральный закон № 422-ФЗ от 4 августа 2023 года, вступивший в силу с 1 февраля 2024 года, существенно расширил понятие «специальных экономических мер». Он ввел возможность блокирования (замораживания) активов иностранных лиц, находящихся под российскими санкциями, а также запрет или ограничение на совершение финансовых операций с такими активами. Это стало зеркальным ответом на аналогичные действия ЕС и США.
• Наряду с действующими нормами, активно обсуждается законопроект о создании Фонда технологического суверенитета РФ. Этот законопроект может обязать иностранные компании, прекратившие деятельность в России после февраля 2022 года, раскрывать технологии и делать отчисления при возвращении на российский рынок, что является дополнительным механизмом защиты национальных интересов.

Помимо экономических мер, Россия также прибегает к персональным ограничениям. Так, 13 марта 2025 года МИД России объявил о расширении списка представителей евроинститутов и стран-членов Евросоюза, которым запрещен въезд в РФ, в ответ на 16-й, 17-й и 18-й пакеты санкций ЕС. В этот список вошли:

• Представители силовых ведомств, государственных и коммерческих организаций стран ЕС.
• Граждане, ответственные за военную помощь Украине и подрыв территориальной целостности России.
• Лица, причастные к блокированию движения российских судов и грузов в Балтийском море.
• Причастные к преследованию российских должностных лиц и выступающие за конфискацию российских активов.

Таким образом, санкционная политика ЕС и российские ответные меры формируют сложную, многоуровневую правовую реальность, где нормы международного и национального права постоянно сталкиваются, адаптируются и трансформируются под давлением геополитических событий.

Механизмы разрешения споров между РФ и ЕС: эффективность и правовые вызовы

В условиях эскалации конфронтации, когда двустороннее сотрудничество сведено к минимуму, роль формальных механизмов разрешения споров становится особенно заметной. Несмотря на кризис в отношениях, Россия и ЕС продолжают оставаться участниками ряда международных правовых полей, таких как Всемирная торговая организация (ВТО), что создает определенные возможности для урегулирования разногласий, хотя и с переменным успехом.

Споры в рамках Всемирной торговой организации

Всемирная торговая организация (ВТО) является ключевой международной площадкой, предусматривающей механизм разрешения торговых споров между странами-членами. Россия присоединилась к этому механизму в августе 2012 года, что дало ей как права, так и обязанности в рамках многосторонней торговой системы.

Одним из наиболее значимых и актуальных споров стал тот, что был инициирован ЕС в рамках ВТО в июле 2021 года (и вновь в контексте событий 2025 года) по поводу «дискриминации государственными компаниями РФ иностранных поставщиков». Европейский Союз оспаривает три конкретные российские меры, которые, по его мнению, нарушают принципы ВТО:

1. Дискриминационная оценка заявок на закупки: вычет 15-30% из цены на отечественные товары при проведении государственных закупок.
2. Требования к предварительным разрешениям на закупку машиностроительной продукции за рубежом.
3. Требования к национальным квотам при закупках, отдающие предпочтение российским производителям.

Эти меры, по мнению ЕС, являются протекционистскими и ограничивают доступ европейских компаний на российский рынок госзакупок, объем которого оценивается в 235 млрд евро в год. Процедура урегулирования споров ВТО начинается с консультаций. Если удовлетворительное решение не будет найдено, ЕС может запросить создание комиссии ВТО для рассмотрения дела по существу.

Однако не только ЕС выступает инициатором споров. В мае 2025 года Россия направила запрос в ВТО для оспаривания пограничного корректирующего углеродного механизма (ПКУМ) ЕС. Российская сторона утверждает, что ПКУМ, призванный обеспечить углеродную нейтральность европейской экономики, на деле является протекционистской мерой, ограничивающей доступ российских товаров (таких как сталь, цемент, удобрения, алюминий и электроэнергия) на рынок ЕС. Этот шаг отражает стремление России защитить свои экономические интересы, используя имеющиеся международно-правовые инструменты.

Коллизии юрисдикций: статья 248 АПК РФ и ответные меры ЕС

С углублением санкционного режима возникли и новые, более острые коллизии юрисдикций, затронувшие сферу судебного разбирательства. В 2020 году в Арбитражный процессуальный кодекс РФ была введена статья 248, которая предоставляет российским судам исключительную компетенцию рассматривать споры с участием лиц, находящихся под санкциями, а также выдавать антиисковые запреты (англ. injunctions), предотвращающие обращение российских компаний в иностранные суды или арбитражи. Эта мера была призвана защитить российские компании и физических лиц от потенциальных рисков, связанных с разбирательствами в юрисдикциях, применивших санкции.

Ответ ЕС не заставил себя ждать. В рамках 15-го пакета санкций, утвержденного 16 декабря 2024 года, Совет Европейского союза принял решение о запрете на признание и исполнение в странах ЕС решений российских судов, вынесенных на основании статьи 248 АПК РФ. Цель такого запрета — защита европейских компаний от правовых препятствий и высоких финансовых штрафов, которые могут возникнуть в результате применения антиисковых запретов или исключительной компетенции российских судов. ЕС считает такие российские меры нарушением международных принципов, ограничивающим право европейских компаний на доступ к правосудию.

Последствия этого правового вызова могут быть весьма значительными. Во-первых, это создает правовую неопределенность для компаний, имеющих деловые связи как с Россией, так и с ЕС. Во-вторых, это может привести к тому, что российские компании, стремясь избежать коллизий и обеспечить исполняемость решений, будут чаще обращаться в международные коммерческие арбитражные центры в нейтральных юрисдикциях, таких как Дубай или Гонконг. Эти центры предлагают механизмы разрешения споров, которые могут быть более устойчивы к политическому давлению и санкциям, тем самым обеспечивая большую предсказуемость для бизнеса.

Судебный контроль над санкциями ЕС

Важным аспектом правового измерения санкционной политики является возможность ее оспаривания в Суде Европейского Союза. Практика Суда ЕС по оспариванию ограничительных мер показывает, что, хотя Совет ЕС обладает широким усмотрением при принятии решений о санкциях, его решения подлежат судебному контролю. Это означает, что любое решение о введении или продлении санкций должно быть мотивировано достаточными доказательствами и соответствовать принципам правового государства.

Компании и физические лица, попавшие под санкции ЕС, имеют право обжаловать эти решения, и Суд ЕС неоднократно подчеркивал, что принцип надлежащей правовой процедуры (англ. due process) должен быть соблюден. Это дает определенную надежду на справедливость, хотя и не гарантирует отмену санкций, учитывая широкий политический мандат Совета ЕС в этой сфере.

Таким образом, механизмы разрешения споров между РФ и ЕС, от торговых разногласий в ВТО до коллизий юрисдикций, вызванных статьей 248 АПК РФ и ответными мерами ЕС, демонстрируют глубокую трансформацию правового ландшафта. Эффективность этих механизмов в значительной степени определяется не только их юридической природой, но и общим геополитическим контекстом.

Роль международного и национального права в формировании внешней политики сторон

В условиях беспрецедентной геополитической напряженности международное и национальное право превращаются из простого набора норм в активные инструменты формирования и реализации внешней политики как Российской Федерации, так и Европейского Союза. Их взаимодействие и взаимное влияние определяют характер и рамки текущих отношений.

Международно-правовые ограничения односторонних мер

В доктрине международного права нет единого мнения о допустимости односторонних экономических ограничительных мер, или санкций. Общепризнано, что международное право не запрещает государствам вводить односторонние экономические ограничительные меры, если они оправданы соображениями безопасности и не противоречат императивным нормам международного права (лат. jus cogens). Однако их обоснованность всегда должна оцениваться индивидуально, и здесь возникают разногласия.

По мнению некоторых исследователей, ряд ограничительных мер ЕС против РФ, особенно после 2022 года, выходит за рамки дозволенного международным правом. Критики указывают на возможные нарушения принципов невмешательства во внутренние дела государства, суверенного равенства, а также на экстерриториальный характер некоторых санкций, который может противоречить международному публичному праву. Россия, со своей стороны, последовательно отстаивает позицию о нелегитимности односторонних, несанкционированных Советом Безопасности ООН, ограничительных мер.

В этом контексте особую актуальность приобретает вопрос о роли международных организаций. Организация Объединенных Наций (ООН) и Всемирная торговая организация (ВТО) могли бы стать площадками для урегулирования «санкционного» вопроса, но на практике их роль в этом кризисе оказалась ограниченной. Отстраненность этих организаций от активного регулирования санкционной проблематики вынуждает Россию реализовывать действия по защите от нелегитимных, с ее точки зрения, санкций во многом в одностороннем порядке. Примером таких действий является существенное расширение Россией списка представителей евроинститутов и стран-членов Евросоюза, которым запрещен въезд на территорию РФ, в ответ на 16-й, 17-й и 18-й пакеты санкций ЕС. В список вошли представители силовых ведомств, государственных и коммерческих организаций стран ЕС, граждане, ответственные за военную помощь Украине, подрыв территориальной целостности России, организацию блокады движения российских судов и грузов в Балтийском море, причастные к преследованию российских должностных лиц и выступающие за конфискацию российских активов. Эти меры, хотя и носят ответный характер, демонстрируют попытку России восстановить баланс сил через правовые инструменты.

Национальное право как инструмент внешнеполитического влияния

В условиях ослабления механизмов международного права, национальное законодательство становится мощным инструментом внешнеполитического влияния и защиты национальных интересов. Введение экстерриториальных мер со стороны США и ЕС обусловило новый этап в эволюции правового регулирования внешнеэкономической деятельности России.

Ярким примером является Федеральный закон № 127-ФЗ от 4 июня 2018 года «О мерах воздействия (противодействия) на недружественные действия Соединенных Штатов Америки и иных иностранных государств». Этот закон, постоянно обновляемый и дополняемый, позволяет Правительству РФ вводить ответные меры экономического характера. Он стал правовой основой для множества российских контрсанкций.

Дальнейшим развитием этого подхода стал Федеральный закон № 422-ФЗ от 4 августа 2023 года, вступивший в силу с 1 февраля 2024 года. Он значительно расширил понятие «специальных экономических мер» и ввел возможность блокирования (замораживания) активов иностранных лиц, находящихся под российскими санкциями, а также запрет или ограничение на совершение финансовых операций с такими активами. Это демонстрирует стремление России создать симметричный механизм противодействия замораживанию российских активов за рубежом.

Кроме того, активно прорабатывается законопроект о создании Фонда технологического суверенитета РФ, который обяжет иностранные компании, прекратившие деятельность в России после февраля 2022 года, раскрывать технологии и делать отчисления при возвращении на российский рынок. Этот шаг направлен на защиту технологической независимости страны и извлечение компенсации за уход иностранных компаний.

Как уже упоминалось, статья 248 АПК РФ, введенная в 2020 году, является еще одним примером национального законодательства, направленного на защиту российских юридических и физических лиц от иностранных санкций путем установления исключительной компетенции российских судов. Запрет ЕС на признание решений российских судов, вынесенных на основании статьи 248 АПК РФ, является прямым ответом на эту норму и подчеркивает глубокую коллизию юрисдикций, затрагивающую принципы международного частного права и автономию воли сторон.

Внешнеполитические цели ЕС и российская правовая доктрина

Внешнеполитические цели ЕС четко закреплены в статье 21 ДЕС. Они включают продвижение демократии, правового государства, прав человека, а также принципов международного права и устойчивого развития. Именно эти ценности, по мнению ЕС, лежат в основе его санкционной политики в отношении России, рассматриваемой как инструмент для достижения этих целей.

С другой стороны, российская правовая доктрина и официальные заявления МИД РФ последовательно подчеркивают необходимость защиты национальных интересов и противодействие односторонним, нелегитимным (с точки зрения России) ограничительным мерам. Россия отстаивает принципы равноправия, взаимной выгоды и неделимости безопасности, стремится к формированию Большого Евразийского партнерства, рассматривая это как альтернативу европейскому вектору. В этом контексте международное право интерпретируется через призму суверенных прав государств и недопустимости внешнего вмешательства.

Таким образом, взаимодействие международного и национального права в отношениях РФ-ЕС представляет собой динамичную и противоречивую картину, где каждая сторона использует правовые нормы для обоснования своих действий и продвижения своих внешнеполитических целей.

Доктринальные подходы, перспективы и геополитические вызовы

В условиях глубокой трансформации отношений между Российской Федерацией и Европейским Союзом особую ценность приобретают доктринальные подходы, позволяющие осмыслить текущее состояние и спрогнозировать будущие сценарии. Академическая мысль старается найти объяснения происходящему и определить возможные пути развития в условиях беспрецедентных геополитических вызовов.

Анализ доктринальных концепций

В российской академической среде отношениям с ЕС всегда уделялось значительное внимание. Показательной является монография П.А. Калиниченко «Европейский Союз: право и отношения с Россией» (2012). В этой работе исследуется правовой статус ЕС как контрагента России, анализируется влияние отношений на правовую систему самого ЕС и российскую правовую систему, а также рассматриваются юридические основы стратегического партнерства. Исследование Калиниченко, написанное еще до кардинального изменения вектора отношений, подчеркивает фундаментальный характер СПС и глубокое взаимное проникновение правовых систем, которое тогда еще казалось необратимым.

В тот период в российской академической среде широко отмечалось, что первые соглашения между ЕС и РФ стали основой для долгосрочного партнерства и требовали качественного преобразования внутригосударственного правопорядка в России на рыночной основе. Ученые подчеркивали: сближение с ЕС не просто экономически выгодно, но и влечет за собой необходимость гармонизации законодательства, принятия европейских стандартов и принципов, что, в свою очередь, способствовало бы модернизации российской правовой системы. Концепция взаимозависимости, особенно в энергетическом секторе, рассматривалась как прочный фундамент для стратегического партнерства, поскольку высокие объемы российского газа, нефти и угля, поставляемых в ЕС, создавали обоюдный интерес в стабильности и предсказуемости отношений.

Текущее состояние и вызовы в условиях «замораживания» сотрудничества

Однако сегодняшняя реальность радикально отличается от доктринальных прогнозов десятилетней давности. Текущие отношения характеризуются «замораживанием» сотрудничества, вызванным беспрецедентными ограничительными мерами ЕС и ответными действиями России. Инициативы, такие как «Партнерство для модернизации» и «майские указы», направленные на сближение, были не просто свернуты, но и отменены из-за изменения геополитической ситуации.

Политика санкций ЕС после февраля 2022 года ставит перед собой четкие цели: нанесение максимального экономического ущерба России, сдерживание ее потенциала и принуждение к изменению политического курса. Это не просто точечные ограничения, а всеобъемлющий режим, призванный изолировать российскую экономику от европейской. Запрет ЕС на импорт российской нефти и нефтепродуктов, вступивший в силу зимой 2022/2023 годов, является одним из ярких примеров блокирования некогда стратегически важной сферы.

Перспективы отношений характеризуются как «не самые простые времена», и репутация ЕС как надежного партнера ставится под серьезное сомнение. Министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что Россия тщательно рассмотрит возможность восстановления отношений с Европейским союзом, отметив:

«Когда протрезвление придёт и если оно придёт… мы десять раз подумаем и взвесим все эти предложения, насколько они отвечают нашим интересам и насколько эти европейские коллеги надёжны и договороспособны».

Он подчеркнул, что действия Европы серьезно подорвали её репутацию и договороспособность. Аналогичные мнения звучат и в Госдуме, где отмечают, что «экономика Европы уже и так переживает не самые простые времена из-за антироссийских санкций, особенно в некоторых отраслях». Эти заявления отражают глубокое разочарование и недоверие, которые стали доминировать в российском дискурсе по отношению к ЕС.

Новые стратегические ориентиры России

В условиях «замораживания» сотрудничества с ЕС, перед Россией встает фундаментальный вызов: выработка такого алгоритма взаимоотношений в регионе «общего соседства», который бы учитывал интересы всех сторон и предотвращал конфликты. Это включает и вопрос о готовности ЕС к содержательному диалогу по сопряжению европейской и евразийской интеграций. Россия, со своей стороны, направляла ЕС предложе��ие о налаживании прямых контактов между Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) и Европейским союзом и готова к прагматичному обсуждению этих идей, поскольку они могут способствовать повышению конкурентоспособности и развитию. МИД России подчеркивал, что многое будет зависеть от готовности ЕС к проведению реального содержательного диалога по проблематике сопряжения процессов европейской и евразийской интеграций.

Однако более насущной стратегией, вынужденной и прагматичной, является освоение новых рынков в Азии, Африке и Латинской Америке. Россия активно переориентирует свой экспорт, включая удобрения, в Индию, Турцию и Вьетнам, делая их крупнейшими бенефициарами импорта. Так, экспорт удобрений из России вырос на 70% за первые 10 месяцев 2022 года по сравнению с 2021 годом, демонстрируя успешность этой переориентации.

Страна-импортер	Рост экспорта удобрений из РФ (2022 к 2021)
Индия	Значительный
Турция	Значительный
Вьетнам	Значительный
Прочие страны Азии, Африки, Латинской Америки	Активная переориентация

Таблица 3. Переориентация российского экспорта удобрений в 2022 году

Кроме того, Россия стремится активизировать взаимодействие с ЕС в рамках региональных организаций (например, Совет государств Балтийского моря (СГБМ), Совет Баренцева/Евроарктического региона (СБЕР), Организация Черноморского экономического сотрудничества (ЧЭС)) и добиваться подключения к форумам сотрудничества ЕС с государствами Средиземноморья, Азиатско-Тихоокеанского региона, а также Латинской Америки и Африки. Это свидетельствует о многовекторности российской внешней политики и стремлении сохранить точки соприкосновения там, где это возможно, одновременно активно развивая новые направления. Неужели это означает окончательный отказ от европейского вектора развития?

Таким образом, доктринальные подходы, изначально строившиеся на идеях глубокого партнерства и взаимозависимости, теперь вынуждены адаптироваться к реальности «замораживания» и конфронтации. Вызовы требуют от России и ЕС переосмысления своих ролей и стратегий, а будущее правовое регулирование будет определяться не только существующими нормами, но и новыми геополитическими реалиями и стратегическими ориентирами.

Заключение

Эволюция правового регулирования взаимоотношений между Российской Федерацией и Европейским Союзом представляет собой яркий пример того, как некогда амбициозные проекты стратегического партнерства могут трансформироваться под давлением геополитических сдвигов. От первых торговых соглашений с ЕЭС в конце 1980-х годов до подписания основополагающего Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС) в 1994 году и формирования «четырех общих пространств» в 2005 году, эти отношения прошли путь от надежд на интеграцию до глубокого охлаждения, начавшегося с 2014 года и достигшего кульминации после 2022 года.

Мы проанализировали, как СПС заложило стабильный договорно-правовой фундамент, способствовавший интенсивному росту энергетического диалога и созданию разветвленной архитектуры отраслевого сотрудничества в сферах науки, технологий, торговли и даже ветеринарии. Однако инициативы по сближению, такие как «Партнерство для модернизации», оказались неспособны противостоять меняющейся геополитической реальности, что привело к их сворачиванию и отмене части соответствующих указов.

Санкционная политика ЕС, начавшаяся в 2014 году и беспрецедентно усиленная после 2022 года, стала ключевым фактором, определившим нынешний характер отношений. Мы исследовали ее правовые основы в ДЕС и ДФЕС, а также детально рассмотрели российские ответные меры, основанные на национальном законодательстве (Указ № 560, ФЗ № 127-ФЗ, ФЗ № 422-ФЗ) и принципе взаимности. Эти меры, включая расширение списков лиц, которым запрещен въезд в РФ, и создание правовых механизмов для блокировки активов, являются отражением стремления России защитить свои национальные интересы в условиях, когда, по ее мнению, международное право не обеспечивает достаточной защиты от односторонних ограничительных мер.

Механизмы разрешения споров, такие как ВТО, хоть и продолжают функционировать, сталкиваются с новыми вызовами, что видно на примере споров по госзакупкам и ПКУМ. Особое внимание было уделено коллизии юрисдикций, вызванной статьей 248 АПК РФ и ответным запретом ЕС на признание российских судебных решений. Это демонстрирует не только глубокий правовой конфликт, но и потенциальное переориентирование на международные коммерческие арбитражи в нейтральных юрисдикциях.

В заключение следует подчеркнуть, что в условиях геополитической трансформации правовые аспекты играют ключевую роль в формировании и изменении вектора взаимодействия. Если ранее доктринальные подходы фокусировались на интеграции и гармонизации, то теперь они вынуждены осмысливать «замораживание» сотрудничества, снижение доверия и поиск Россией новых стратегических ориентиров в Азии, Африке и Латинской Америке. Возможное восстановление диалога будет зависеть от готовности сторон к прагматичному обсуждению, а также от способности ЕС к содержательному диалогу по сопряжению европейской и евразийской интеграций. Однако текущая ситуация указывает на глубокий и долгосрочный характер разрыва, в котором правовые нормы превратились из инструмента сближения в инструмент сдерживания и противодействия, определяя траекторию международных отношений на годы вперед.

Список использованной литературы

1. Багаева А.В., Фоминых Ф.И. Расширение ЕС и проблемы европейского интеграционного процесса // Вестник МГУ. Сер. 18. Социология и политология. 2008. № 3. С.66-67.
2. Волженкина В.М. Международное сотрудничество в сфере уголовной юстиции / Науч. ред. Б.В. Волженкин. СПб: Санкт-Петербургский юридический институт Генеральной прокуратуры РФ, 1998. 199 с.
3. Готрон Ж.-К. Отношения между Европейским Союзом и Россией: исторический и теоретический аспекты. URL: http://www.edc.spb.ru/activities/conferences/40years/gotron.html (дата обращения: 18.10.2025).
4. Иншакова А.О. Унификации корпоративного регулирования в Европейском союзе и СНГ: автореф. дис. … докт. юрид. наук. М., 2008. 55 с.
5. Кара-Мурза С. Г. Концепция «золотого миллиарда» и Новый мировой порядок. М., 2003. 388 с.
6. Короткова М.В., Мамонтов А.Г. Международное сотрудничество в области борьбы с терроризмом: лекция. М.: Московская академия МВД России, 2002. 21 с.
7. Некоторые аспекты правового регулирования внешнеэкономической деятельности в России и странах Европы. URL: http://www.jourclub.ru/5/420/3 (дата обращения: 18.10.2025).
8. Право Европейского Союза: Правовое регулирование торгового оборота / под ред. В.В. Безбаха, А.Я. Капустина, В.К. Пучинского. М.: Зерцало, 1999. 388 с.
9. Проблемы торговых отношений России и Европейского Союза (на примере Калининградской области): монография / Городилов А.А., Дударев М.М., Дударев М.С., Куликов А.В. Калининград: Янтарный сказ, 2008. 288 с.
10. Современные международные отношения / под ред. А.В. Торкунова. М.: МГИМО-РОСПЭН, 2000. 388 с.
11. Топорнин Б.Н. Европейское право. М.: Юристъ, 1999. 366 с.
12. Хижный Э.К. Социально-экономические аспекты расширения ЕС-25 на Восток // Европа и становление нового миропорядка. М., 2006. С.164-199.
13. Худолей К. Отношения России и Европейского союза: новые возможности, новые проблемы. URL: http://www.carnegie.ru/ru/pubs/books/volume/66733.htm (дата обращения: 18.10.2025).
14. Челлини К. Проблема глобализации в международных отношениях // Вестник Европы. 2002. № 6. С.35-44.
15. Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, учреждающее партнерство между Российской Федерацией, с одной стороны, и Европейскими сообществами и их государствами-членами, с другой стороны (заключено на о. Корфу 24.06.1994). URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_49627/ (дата обращения: 18.10.2025).
16. РОССИЯ – ЕВРОПЕЙСКИЙ СОЮЗ. Министерство иностранных дел Российской Федерации. URL: https://www.mid.ru/foreign_policy/russia_and_eu/ (дата обращения: 18.10.2025).
17. Правовое обоснование ответных мер Российской Федерации на экономические санкции США, ЕС и их союзников // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pravovoe-obosnovanie-otvetnyh-mer-rossiyskoy-federatsii-na-ekonomicheskie-sanktsii-ssha-es-i-ih-soyuznikov (дата обращения: 18.10.2025).
18. ЕС инициировал в ВТО спор в отношении дискриминационных закупок, осуществляемых российскими государственными предприятиями. URL: https://www.eeas.europa.eu/node/99131_ru (дата обращения: 18.10.2025).
19. ЕС принял 15-й пакет санкций в отношении России — Экономические споры. URL: https://econ.spb.ru/news/es-prinjal-15-j-paket-sankcij-v-otnoshenii-rossii (дата обращения: 18.10.2025).
20. Заявление МИД России об ответных мерах на шестнадцатый «пакет» санкций Евросоюза в отношении России. Министерство иностранных дел Российской Федерации. URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/1929315/ (дата обращения: 18.10.2025).
21. Россия оспорила в ВТО пограничный корректирующий углеродный механизм // Интерфакс. 2024. URL: https://www.interfax.ru/business/901614 (дата обращения: 18.10.2025).
22. Указ Президента РФ от 06.08.2014 N 560 (ред. от 15.11.2021, с изм. от 18.09.2024) «О применении отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности Российской Федерации». URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_166440/ (дата обращения: 18.10.2025).
23. Судебные решения из России больше не действуют в ЕС — ДИНЕКА. URL: https://dineka.ru/sudebnye-resheniya-iz-rossii-bolshe-ne-deystvuyut-v-es (дата обращения: 18.10.2025).
24. ЕС утвердил пакет санкций в ответ на признание Россией не подконтрольных властям районов Донецкой и Луганской областей Украины и направление войск в этот регион. URL: https://www.eeas.europa.eu/node/148443_ru (дата обращения: 18.10.2025).
25. Анализ практики Суда ЕС по делам об оспаривании ограничительных мер (санкций) в отношении России // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/analiz-praktiki-suda-es-po-delam-ob-osparivanii-ogranichitelnyh-mer-sanktsiy-v-otnoshenii-rossii (дата обращения: 18.10.2025).
26. Торговые споры в рамках ВТО, в которых участвует Россия, и механизм их разрешения // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/torgovye-spory-v-ramkah-vto-v-kotoryh-uchastvuet-rossiya-i-mehanizm-ih-razresheniya (дата обращения: 18.10.2025).
27. Антироссийские санкции (ограничительные меры) ЕС: соотношение с международным правом // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/antirossiyskie-sanktsii-ogranichitelnye-mery-es-sootnoshenie-s-mezhdunarodnym-pravom (дата обращения: 18.10.2025).
28. Политика санкций ЕС в отношении России после февраля 2022 г. // Российский совет по международным делам. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/politika-sanktsiy-es-v-otnoshenii-rossii-posle-fevralya-2022-g/ (дата обращения: 18.10.2025).
29. Россия и Европейский союз: влияние ограничительных мер на развитие двусторонних отношений // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rossiya-i-evropeyskiy-soyuz-vliyanie-ogranichitelnyh-mer-na-razvitie-dvustoronnih-otnosheniy (дата обращения: 18.10.2025).
30. Калиниченко П.А. Европейский Союз: право и отношения с Россией. URL: https://znanium.com/catalog/product/407357 (дата обращения: 18.10.2025).
31. Краткий обзор отношений — Постоянное представительство Российской Федерации при Европейском союзе и Евратоме. URL: https://russia.eu.int/relations/ru/kratkiy-obzor-otnosheniy.htm (дата обращения: 18.10.2025).
32. Россия и Европейский союз — 20 лет спустя // Российский совет по международным делам. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/rossiya-i-evropeyskiy-soyuz-20-let-spustya/ (дата обращения: 18.10.2025).
33. ЕВРОПЕЙСКИЙ СОЮЗ: ВОЗМОЖНОСТИ ПАРТНЕРСТВА РОССИЯ — ЕВРОПЕЙ. URL: https://russiancouncil.ru/upload/iblock/c38/c380fb143e93a61f2f0a109860b2984e.pdf (дата обращения: 18.10.2025).
34. МЕЖДУНАРОДНОЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПРАВО О договорах между ЕС и Россией // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mezhdunarodnoe-ekonomicheskoe-pravo-o-dogovorah-mezhdu-es-i-rossiey (дата обращения: 18.10.2025).
35. АНТИРОССИЙСКИЕ САНКЦИИ И ОТВЕТНЫЕ МЕРЫ СО СТОРОНЫ РОССИИ // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/antirossiyskie-sanktsii-i-otvetnye-mery-so-storony-rossii (дата обращения: 18.10.2025).
36. Право Европейского Союза: учебник для магистров / под ред. С.Ю. Кашкина. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство Юрайт; ИД Юрайт, 2014. 1119 с.