«На границе миров: трансформация и переосмысление народной и литературной сказки в творчестве Л. Петрушевской»

В мире, где границы между реальностью и вымыслом становятся всё более размытыми, литературная сказка претерпевает радикальные изменения, превращаясь из простого назидательного повествования в сложный, многогранный феномен. Среди современных авторов, мастерски владеющих искусством переосмысления традиционных сказочных форм, Людмила Петрушевская занимает особое место. Её творчество — это не просто диалог с вековыми фольклорными и литературными традициями, но и смелое переосмысление, в котором классические мотивы и архетипы обретают новые, зачастую тревожные и глубоко реалистичные контуры.

Актуальность исследования трансформации сказочных традиций в современной литературе обусловлена необходимостью осмысления того, как классические жанры адаптируются к меняющимся социально-культурным контекстам. Работы Петрушевской, пронизанные элементами постмодернизма, иронии и глубокого психологизма, являются ярким примером такой адаптации. Цель настоящего эссе — выявить особенности её поэтики и стиля, а также проследить механизмы переосмысления народной и литературной сказки, которые позволяют ей создавать произведения, балансирующие на грани фантазии и суровой действительности.

В рамках данного исследования мы последовательно рассмотрим теоретические основы, касающиеся определений ключевых терминов, погрузимся в мир русской народной сказки с её архетипами и композиционными особенностями. Затем будет проанализирована авторская поэтика Л. Петрушевской, её стилистические эксперименты и роль рассказчика. Особое внимание будет уделено механизмам трансформации сказочных традиций, а также отражению социально-психологических реалий и авторской философии. Наконец, мы исследуем роль интертекстуальности и пародирования как ключевых приёмов в её творчестве.

Теоретические основы исследования: Ключевые понятия

Прежде чем приступить к глубокому анализу творчества Людмилы Петрушевской, необходимо заложить прочный фундамент, определив основные литературоведческие термины. Эти понятия станут нашим методологическим компасом в исследовании сложного мира авторской сказки. Неудивительно, что именно точное понимание этих основ позволяет нам глубже проникнуть в суть её уникального художественного метода.

Народная сказка: Генезис и признаки

Народная сказка – это не просто повествование, а многовековой культурный пласт, эпическое прозаическое произведение устного народного творчества. Её ключевые характеристики включают коллективный характер создания, что означает отсутствие конкретного автора, и анонимность. Она передаётся из уст в уста, трансформируясь и адаптируясь под влиянием времени и региональных особенностей. Главный её признак — вымысел: слушатель и рассказчик изначально воспринимают события как фантазию, как игру воображения. Однако, несмотря на нереальность сюжета, народная сказка не акцентирует внимание на необычности событий, представляя их как часть естественного порядка вещей. Исторически в древнерусском языке её называли «баснь» или «байка», что подчёркивало её вымышленный характер. Народная сказка служит фундаментальной основой для литературной сказки, часто выступая источником мотивов, сюжетов и образов.

Литературная сказка: Авторский взгляд на традицию

Литературная сказка, в отличие от своей народной предшественницы, является авторским произведением, будь то прозаическим или стихотворным. Её сюжет может быть как оригинальным, так и основываться на фольклорных источниках, но всегда пропущенным через призму индивидуального авторского видения. Это повествовательный жанр, в котором волшебно-фантастический сюжет служит платформой для исследования реальных или вымышленных персонажей и ситуаций. Существенным отличием литературной сказки является ярко выраженная личность автора, который не только создаёт объёмных персонажей, но и активно выражает своё отношение к ним, поднимая эстетические, моральные и социальные проблемы современности. Таким образом, литературная сказка — это не просто пересказ, а глубокая художественная интерпретация, несущая в себе уникальный голос своего создателя.

Сказочный мотив и архетип: Элементы универсального кода

Для понимания глубинных связей между фольклором и авторским творчеством необходимо различать понятия «сказочный мотив» и «архетип».

Сказочный мотив — это простейшая, но при этом смыслонесущая составная часть сюжета. В фольклорно-мифологическом контексте мотив представляет собой образ, эпизод или их совокупность, которые повторяются в различных текстах. Это могут быть, например, мотивы чудесного помощника, запрета и его нарушения, испытания героя или чудесного спасения.

Архетип в литературе — значительно более широкое понятие. Это фундаментальные, часто повторяющиеся образы, сюжеты, мотивы, которые пронизывают фольклорные и литературные произведения разных эпох и культур. Карл Густав Юнг, основоположник аналитической психологии, определял архетип как изначальные, врождённые образы (мотивы), составляющие содержание коллективного бессознательного. Они являются универсальными психологическими предпосылками, лежащими в основе общечеловеческой символики сновидений, мифов и сказок. Важно понимать, что архетипы — это не сами конкретные образы, а скорее схемы или матрицы этих образов, их ценностно-смысловое ядро, сохраняющееся даже при внешних трансформациях. Мелетинский, развивая эту идею, описывает архетипы как первичные схемы образов и сюжетов, формирующие исходный фонд литературного языка. Примерами архетипов могут служить «герой», «мудрый старец», «тень», «волшебный помощник», «злодей», «невинная жертва».

Постмодернизм в литературе: Контекст творчества Петрушевской

Постмодернизм в литературе — это художественная концепция, доминировавшая во второй половине XX и начале XXI века, оказавшая глубокое влияние на формирование современной литературной сказки, в том числе и на творчество Людмилы Петрушевской. Этот культурный феномен характеризуется рядом ключевых черт:

• Метапроза: Тексты часто обращаются к самому процессу письма, рефлексируют над собственной природой, демонстрируя читателю «изнанку» создания произведения.
• Ненадёжное повествование: Отказ от всезнающего, объективного рассказчика; голос повествователя может быть субъективным, предвзятым, искажающим реальность, что ставит под сомнение истинность излагаемых событий.
• Самореференция: Произведение отсылает к самому себе, к собственным элементам, создавая эффект «текста в тексте» или внутренних комментариев.
• Интертекст: Широкое использование отсылок, цитат, аллюзий, реминисценций к другим литературным произведениям, мифам, историческим событиям, что создаёт многослойное смысловое поле и требует от читателя определённого культурного багажа.
• Ирония и пародирование: Частое использование иронии, сарказма, а также пародирования устоявшихся жанровых форм, стилей и клише, особенно в отношении классических произведений.
• Фрагментарность повествования: Отказ от линейного, целостного сюжета в пользу разрозненных эпизодов, несвязанных фрагментов, что отражает восприятие мира как децентрированного и хаотичного.
• Смешение жанров: Свободное комбинирование элементов различных жанров, стилей и языковых регистров, что приводит к созданию гибридных форм, бросающих вызов традиционным классификациям.

В контексте сказки постмодернизм позволяет авторам деконструировать классические сюжеты, переосмыслить архетипические образы, привнести в них элементы абсурда, парадокса и социальной критики, что ярко проявляется в творчестве Петрушевской.

Русский фольклор как исток: Особенности народной сказки и её архетипы

Чтобы в полной мере оценить новаторство Людмилы Петрушевской, необходимо погрузиться в мир русской народной сказки, которая является неисчерпаемым источником для её творчества. Это не просто сборник историй, а живой организм, отражающий верования, быт и мудрость народа, а ведь именно понимание этих основ помогает уловить всю глубину авторского переосмысления.

Виды и характерные черты русской народной сказки

Русская народная сказка — это уникальный жанр фольклора, устного народного творчества, который является зеркалом культуры и коллективного бессознательного. Её характерный признак — вымысел: она подаётся сказочником и воспринимается слушателем как поэтическая фантазия, игра воображения, что не мешает ей быть глубоким отражением быта, воззрений и верований народа.

В русских народных сказках, как в капле воды, отражены языческие традиции и обряды древних славян. Например, фетишизм — вера в одушевлённость предметов — ярко проявляется в волшебных вещах: скатерть-самобранка, сапоги-скороходы, гусли-самогуды. Эти предметы не просто помогают героям, они наделены собственной волей и силой. Бытовые реалии также находят своё место в сказочном мире, погружая слушателя в знакомую обстановку: описания жилищ (избы, хоромы, терема), предметов домашнего обихода (печь, ухват, кочерга), одежды (сарафаны, кафтаны, лапти) и повседневных занятий героев (пашут, сеют, прядут, идут на промысел) создают ощущение достоверности.

Традиционно русские народные сказки делятся на три основных вида:

1. Сказки о животных: Здесь главными героями выступают животные, которые ведут себя и разговаривают как люди. Через их поступки и диалоги зачастую высмеиваются человеческие недостатки: хитрость лисы, глупость волка, трусость зайца. Эти сказки носят поучительный характер, но при этом сохраняют лёгкость и юмор.
2. Волшебные сказки: Это самый известный и богатый вид сказок. В их основе лежит борьба добра со злом, причём финальное торжество добра всегда гарантировано. Неотъемлемыми элементами волшебных сказок являются:
   • Волшебные помощники: Серый волк, Конёк-Горбунок, Щука, Баба Яга (которая может выступать как испытательница, так и помощница).
   • Волшебные предметы: Меч-кладенец, шапка-невидимка, живая и мёртвая вода.
   • Волшебные превращения: Герои могут оборачиваться животными, птицами, растениями, а обыденные предметы — волшебными.
3. Бытовые сказки: В отличие от волшебных, эти сказки лишены чудес и фантастических элементов. Их действующие лица — обычные люди: крестьяне, солдаты, купец, барин. Бытовые сказки отражают черты народного быта, социальные отношения и напоминают истории из реальной жизни. Герои здесь выходят из трудностей благодаря своей смекалке, хитрости, находчивости и смелости, а не волшебству.

Композиционные и языковые особенности

Русские народные сказки имеют чётко узнаваемую структуру и уникальный язык, что придаёт им особую напевность и ритмичность.

Композиционные элементы:

• Зачин: Традиционное начало, которое сразу погружает слушателя в сказочный мир. Типичные зачины: «В некотором царстве, в некотором государстве…», «Жил-был старик со старухою…», «Жили-были дед да баба…». Они создают ощущение нереальности, но при этом устанавливают привычный для сказки тон.
• Присказки: Короткие, рифмованные или ритмичные фразы, которые могут предварять основное повествование или вставляться по ходу действия. Они служат для привлечения внимания, создания особой атмосферы или небольшого отступления. Примеры: «Это пока не сказка, а присказка; ведь присказка перед сказкой, что верста торчит в дороге полосатая…» или «Начинается сказка от сивки, от бурки, от вещей каурки…».
• Концовка: Завершающая часть сказки, которая подводит итог, часто содержит мораль или просто объявляет о завершении действия. Примеры: «Тут и сказочке конец, а кто слушал — молодец», «Стали они жить-поживать да добра наживать», «Я там был, мёд-пиво пил, по усам текло, да в рот не попало».

Языковые особенности:

• Повторы: Широко используются для усиления выразительности и создания ритма. Это могут быть:
  • Однокоренные слова: чудо чудное, горе горькое, путь-дорога.
  • Слова с близким значением: жить-поживать, спать-почивать.
  • Повторение числа три: три сестры, три дороги, три сына, тридевятое царство (подразумевающее далёкое, неведомое место).
• Речь яркая, образная: Достигается за счёт обилия художественных средств.
• Постоянные эпитеты: Устойчивые, традиционные определения, неразрывно связанные с определёнными существительными: красна девица, добрый молодец, сине море, чисто поле, буйные ветры.
• Гиперболы: Преувеличения, используемые для создания яркого образа или усиления впечатления: до небес доставал, невиданная красота.
• Инверсия (определение после определяемого слова): Создаёт особую напевность и архаичность стиля: сыновья мои милые, солнце красное, красавица писаная.
• Краткие и усечённые формы прилагательных и глаголов: Придают динамичность и фольклорный оттенок: красно солнце вместо красное солнце, хвать вместо схватил, брось вместо бросил.

Все эти элементы создают уникальный, узнаваемый стиль русской народной сказки, который передаёт не только сюжет, но и дух народа.

Морально-дидактический аспект и архетипы

Русские народные сказки несут в себе глубокий поучительный характер, формируя нравственные ориентиры и передавая универсальную мудрость из поколения в поколение. Они утверждают доброту и справедливость, демонстрируя неизбежное наказание зла и торжество праведности.

Поучительный смысл сказок проявляется в нескольких аспектах:

• Наказание злодеев: За ложь, жестокость, жадность и коварство злодеи всегда получают по заслугам. Например, в сказке «Морозко» злая мачеха и её дочь получают суровое наказание за свою жестокость к падчерице.
• Торжество ума и смекалки: Часто эти качества оказываются важнее грубой силы. Сказка «По щучьему веленью» учит ответственности и трудолюбию, показывая, как Емеля, хоть и ленив, но благодаря волшебству и добрым поступкам, обретает счастье. «Волшебное кольцо» демонстрирует, что доброта и честность всегда вознаграждаются.
• Необходимость взаимопомощи и дружбы: Многие сказки подчёркивают, что трудности легче преодолевать сообща. В «Теремке» звери живут дружно, пока медведь не разрушает их дом, а в «Репке» только совместными усилиями удаётся вытащить репку.
• Приобщение к русской культуре и народному опыту: Сказки знакомят с традициями, обычаями, ценностями, формируя чувство принадлежности к культурному наследию.
• Благополучный финал: Почти всегда добро побеждает зло, что вселяет в слушателя надежду и веру в справедливость.

Универсальная мудрость, заложенная в русских сказках, воспроизводится в новых жизненных обстоятельствах, делая их актуальными для каждого поколения.

Сказки также богаты архетипическими женскими персонажами, которые служат мощными прототипами и отражают многогранность женской доли в народном сознании:

• Воительница Марья Моревна: Символ силы, независимости, способности бороться за своё счастье и спасать любимого. Она не пассивная жертва, а активный субъект действия.
• Величественная Елена Премудрая (или Василиса Премудрая): Архетип мудрости, хитрости, интуиции, а также красоты. Она помогает герою не только советом, но и магическими способностями, часто оказываясь умнее и дальновиднее мужских персонажей.
• Зачарованная Царевна-лягушка: Архетип скрытой красоты, трансформации, преодоления внешних преград на пути к истинной сущности. Она символизирует идею, что истинная ценность может быть скрыта под неприглядной оболочкой.
• Баба Яга: Один из наиболее сложных и амбивалентных архетипов. Она может быть как ужасной колдуньей, так и мудрой наставницей, испытывающей героя, но при определённых условиях оказывающей помощь. Её образ связан с миром мёртвых, инициацией и переходом.
• Крошечка-Хаврошечка: Архетип невинно гонимой, трудолюбивой, страдающей героини, которая благодаря своей доброте и связи с волшебным помощником (коровой) преодолевает трудности и обретает счастье.

Эти архетипы не просто персонажи, а глубокие психологические и культурные символы, которые продолжают жить и трансформироваться в современном искусстве, в том числе в творчестве Петрушевской.

Авторская поэтика Л. Петрушевской: Переосмысление жанра и стиля

Людмила Петрушевская — одна из самых самобытных и узнаваемых фигур в современной русской литературе. Её сказки – это не просто пересказ или подражание, это глубокое переосмысление жанра, рождённое на стыке фольклорной традиции, классической литературы и постмодернистской эстетики. Её путь к признанию был долог, её язык и стиль долгое время казались издателям слишком необычными, но именно эта уникальность в итоге обеспечила ей место в литературном пантеоне.

Стилистические особенности и языковые эксперименты

Поэтика сказок Петрушевской обладает удивительной глубиной и многослойностью, находящейся на пересечении нескольких литературных традиций. В её творчестве ощущается явная связь с поэтикой обэриутов – русского авангардного движения 1920-х годов, для которого были характерны абсурд, парадокс, игра со словом и логикой. Также прослеживается влияние стиля Л. Кэррола, мастера языковой игры и создания ирреальных миров, где привычные законы перестают действовать. Эти влияния, в сочетании с уникальным авторским видением, формируют абсурдистский ключ, в котором написаны её «Сказки для всей семьи» (1993) и многие другие произведения.

Язык и стиль Петрушевской — это её визитная карточка. Они необычны, подчёркнуто «необработаны», что создаёт эффект живой, непосредственной речи. Её стиль можно охарактеризовать как естественно-разговорный, который парадоксально сочетает в себе несколько пластов:

• Облегчённый «язык для детей»: Простота синтаксиса, доступная лексика, интонации, характерные для устного рассказывания.
• Разговорная манера обывателя: Использование бытовых оборотов, просторечий, не всегда грамматически безупречных конструкций, что придаёт тексту аутентичность и близость к повседневной речи.
• Философские выводы и комментарии: Несмотря на внешнюю простоту, сказки Петрушевской всегда содержат глубокие размышления о жизни, человеческих отношениях, морали, которые часто подаются через неожиданные обобщения или ироничные замечания.

Эта комбинация создаёт своеобразный лексический коллаж, в котором контрастные речевые стили парадоксально сочетаются, формируя уникальный звуковой и смысловой ландшафт. Петрушевская всецело отдаётся власти стихии устного слова, создавая свой собственный, ни на что не похожий словарь, фразеологию и синтаксис.

Одним из ярчайших проявлений её языковых экспериментов являются «Лингвистические сказки». В них сюжеты специально конструируются таким образом, чтобы дать простор для игры на прямом и переносном значении слов, для лексических экспериментов. Вершиной этого подхода стала сказка «Пуськи Бятые», написанная на несуществующем, но интуитивно понятном языке. Её уникальность заключается в том, что, несмотря на выдуманные корни, лексика и синтаксис сохраняют понятность благодаря структуре русского языка: используются реальные служебные части речи (предлоги, союзы, частицы), а также устаревшие, диалектные и церковнославянские союзы и предлоги (например, «ибо», «инда», «како»). Это создаёт удивительный эффект узнавания в незнакомом, позволяя читателю улавливать смысл через ритм, интонацию и грамматические связи. Что это, если не виртуозное владение языком, позволяющее играть со смыслом на грани абсурда и глубокого понимания?

Роль рассказчика и жанровый синтез

В сказках Петрушевской рассказчик не является пассивным наблюдателем. Это активный участник повествования, который даёт объяснения событиям, оценивает героев и их поступки, а также делится философскими размышлениями. Повествование часто ведётся в форме несобственно-прямой речи, воспроизводя разговорные интонации, что стирает грань между голосом автора и голосом персонажа, создавая эффект доверительной беседы. Этот рассказчик — ироничный современный человек, который смотрит на сказочные события через призму жизненного опыта и скепсиса.

Творчество Петрушевской характеризуется поиском антитезы хаосу окружающего мира и стремлением к максимальной стилевой свободе. Она не боится смешивать элементы, казалось бы, несовместимые. Жанровый синтез в её сказках достигается путём использования поэтики несказочных фольклорных и литературных жанров. Она может вплетать в сказочное полотно элементы бытового рассказа, притчи, чёрного юмора, гротеска, а иногда и драмы, что обогащает текстуру произведения и расширяет его смысловое поле. Эта полифония жанров и стилей делает сказки Петрушевской уникальными, позволяя им функционировать как на детском, так и на взрослом уровне восприятия, обнажая острые социальные и психологические проблемы под маской внешней наивности.

Трансформация сказочных традиций в мире Петрушевской

Мир сказок Людмилы Петрушевской – это не просто отражение, а глубокая переработка и переосмысление вековых традиций. Она не отворачивается от фольклорного наследия, но и не копирует его, создавая уникальный диалог между прошлым и настоящим, между мифом и реальностью.

Диалог с фольклорной волшебной сказкой

Сказки Л. Петрушевской, несмотря на их кажущуюся современность и порой абсурдистский тон, сохраняют генетическую связь с фольклорной волшебной сказкой. Эта связь проявляется в нескольких аспектах:

• Сохранение функций сказочных героев: Даже если внешний облик или мотивы поведения персонажей изменены, их функции зачастую остаются традиционными. Герой всё так же отправляется в путь, преодолевает испытания, встречает помощников или антагонистов, ищет счастье или спасение. Однако эти функции подвергаются пародийно-игровой трансформации. Классические типы героев – красавицы, волшебники, колдуны, помощники – предстают в неожиданных, часто дегероизированных или бытовых образах. Красавица может быть не идеальной, а замученной бытом женщиной; волшебник – немощным стариком, а колдун – вполне обыденным, но оттого ещё более жутким персонажем.
• Использование структуры кумулятивной сказки: Этот тип сказки характеризуется многократным повторением одного и того же действия или ситуации с небольшими вариациями, нарастанием событий. Петрушевская умело использует эту структуру, но наполняет её современным содержанием, что создаёт эффект абсурда и повторяющегося кошмара.
• Трансформация традиционных мотивов: Мотивы, такие как поиск счастья, преодоление препятствий, борьба добра и зла, остаются центральными, но их реализация кардинально меняется. Добро не всегда побеждает, а счастье оказывается эфемерным или имеет горький привкус.
• Примеры использования средств русской народной сказки: Петрушевская не стесняется напрямую обращаться к фольклорным элементам.
  • Чудо-средства: В сказке «Две сестры» присутствуют элементы волшебных предметов, которые, хоть и видоизменены, напоминают о скатерти-самобранке или волшебном кольце.
  • Колдуньи, наделяющие волшебством: В «Крапиве и Малине» проявляется мотив дарителя, который наделяет героев необычными способностями или предметами, подобно Бабе Яге или волшебной старушке.
  • Колдуны, изменяющие внешность: Сказка «Девушка Нос» напрямую отсылает к традиционным сюжетам о злых волшебниках, которые меняют облик людей или накладывают на них заклятия.

В своих «Настоящих сказках» Петрушевская активно использует мотивы народных сказок, как русских, так и европейских, включая мотивы чудесного рождения (необычное появление героя), невинно гонимых (герой, подвергающийся несправедливым преследованиям, как Золушка или Крошечка-Хаврошечка), элементы сюжетов «Чудесное бегство», «Верный слуга», «Красавица-жена», «Чудесные дети», а также мотив возвращения героя после приключения, но часто с трагическим или неоднозначным исходом. Таким образом, Петрушевская сохраняет каркас фольклорной сказки, но наполняет его совершенно новым, часто мрачным и ироничным содержанием.

Переосмысление классических литературных сюжетов

Помимо диалога с фольклором, Людмила Петрушевская активно вступает в интертекстуальные отношения с классическими литературными сказками, как отечественными, так и зарубежными. Она обращается к сюжетам, образам и мотивам, хорошо известным читателю по произведениям А.С. Пушкина, Г.Х. Андерсена, Э.Т.А. Гофмана и других авторов, но при этом иронично обыгрывает их и придаёт новые роли знакомым литературным персонажам.

Примерами такого переосмысления служат:

• «Принцесса Белоножка, или Кто любит, носит на руках»: Эта сказка является явной аллюзией на знаменитую «Принцессу на горошине» Г.Х. Андерсена. Однако у Петрушевской нежная принцесса, чувствительная к горошине, трансформируется в героиню, страдающую от реальных, а не вымышленных проблем. Её «белоножка» становится символом некой уязвимости или особенности, которая проявляется в жёстких условиях современной жизни, а не в роскошных перинах. Если у Андерсена горошина — это проверка на «истинную» принцессу, то у Петрушевской «ношение на руках» становится метафорой подлинной любви и заботы, способной спасти человека от жизненных невзгод и даже от смерти, что выводит сюжет на совершенно иной, социально-психологический уровень.
• «Матушка-капуста»: Сказка, написанная по мотивам «Дюймовочки» того же Андерсена. Оригинальный сюжет о крохотной девочке, рождённой из цветка и переживающей приключения в большом мире, у Петрушевской приобретает иные краски. Возможно, героиня сталкивается с гораздо более прозаичными и жестокими реалиями, а её «матушка-капуста» может быть как символом материнской заботы, так и метафорой ограниченности или неспособности защитить своё дитя в суровом мире.

В этих и многих других сказках Петрушевская не просто копирует фабулу, но использует её как отправную точку для создания нового смысла. Она деконструирует идеализированные образы, разрушает шаблонные представления о «счастливом конце» и переносит вечные сюжеты в контекст современной, часто неприглядной действительности.

Замена сказочного пространства и времени

Одной из самых заметных и характерных трансформаций в сказках Петрушевской является радикальное изменение традиционных координат сказочного мира. Классическое сказочное время и пространство — «В некотором царстве, в некотором государстве…», «тридевятое царство, тридесятое государство», неопределённое прошлое, где происходят чудеса — заменяются современным временем и узнаваемыми реалиями.

Вместо далёких неведомых земель, герои Петрушевской обитают в обычных квартирах, коммунальных комнатах, на городских улицах, в реалиях, до боли знакомых читателю, особенно жителю постсоветского пространства. Это может быть тесная кухня, старый двор, поликлиника или магазин – места, лишённые всякой романтики и наполненные бытовой прозой.

Параллельно с этим происходит и трансформация мотива чудесности. Традиционное волшебство, которое действовало по своим, хоть и иррациональным, но внутренним законам, у Петрушевской взаимодействует, а иногда и полностью заменяется научно-фантастическим мотивом. Это не всегда означает появление космических кораблей или роботов, но скорее введение элементов, которые рационально необъяснимы, но могут быть интерпретированы как результат какого-либо научного или псевдонаучного феномена, необычного технологического вмешательства, или просто как проявление абсурдности мира, где магия сливается с обыденностью. Чудеса перестают быть чем-то возвышенным и благородным, становясь частью жуткой или комичной повседневности, а порой и источником новых проблем. Это позволяет Петрушевской создавать эффект фантасмагории, где реальность переплетается с фантазией настолько плотно, что их границы стираются, обнажая абсурдность существования.

Социально-психологические реалии и авторская философия: Зеркало современности

Сказки Людмилы Петрушевской – это не просто развлекательные истории, это глубокое, порой безжалостное зеркало, отражающее социально-психологические реалии и авторскую философию, пронизанную тонким пониманием человеческой души и бытовых невзгод. Её произведения можно назвать своего рода «энциклопедией жизни советской и российской женщины», где сказочная форма служит для выражения острейших проблем действительности.

Мотивы «погибшей жизни» и трагические обстоятельства

Одной из центральных, если не доминирующей, тем творчества Петрушевской является «погибшая жизнь». Эта концепция пронизывает многие её произведения, где герои, чаще всего женщины, обладающие конкретным семейным статусом (жена, мать, дочь), оказываются в трагических обстоятельствах. Их жизнь складывается неудачно не из-за рока или волшебства, а из-за повседневных, обыденных условий существования: бедности, одиночества, безответной любви, предательства, бытового насилия, алкоголизма, несправедливости. Эти условия не оставляют героям шансов на счастье, приводя к отчаянию, а иногда и к саморазрушению или даже самоубийству.

Петрушевская смотрит на эти сказочные события глазами ироничного современного человека. Ирония здесь выступает не как насмешка, а как защитный механизм, способ пережить и осмыслить жестокость мира. Она показывает, что даже в самых абсурдных или волшебных ситуациях человеческие страдания и бытовые проблемы остаются неизменными. Именно это умение рассказывать о жутких проблемах действительности в виде, казалось бы, невинных историй, является яркой индивидуальной особенностью её сказок.

Её проза, будучи фантасмагоричной, в то же время остаётся глубоко реалистичной. Она не уходит от правды жизни, а, напротив, усиливает её, доводя до гротеска. Именно это сочетание делает её сказки столь пронзительными и актуальными. Что же мы можем извлечь из этого парадокса? Возможно, то, что самая глубокая правда о человеке часто скрывается за маской абсурда, а реальность, доведенная до гротеска, становится ещё более осязаемой.

Нравственные ценности и дилеммы

Несмотря на мрачные тона и трагические сюжеты, в сказках Петрушевской всё же проявляются нравственные ценности, которые становятся системообразующими в её художественном мире. Однако они представлены не в дидактической, а в проблематизирующей форме, заставляя читателя задуматься о сложности морального выбора.

Рассмотрим примеры:

• «Принцесса Белоножка, или Кто любит, носит на руках»: Мораль этой сказки сводится к народной мудрости «Кто любит — на руках носит». Здесь любовь предстаёт как единственное истинное спасение, как сила, способная преодолеть самые ужасные обстоятельства и даже отсрочить или предотвратить смерть. Это не идеализированная любовь, а скорее тяжёлый труд, жертвенность и безусловное принятие, которые могут дать человеку смысл и выдержать натиск «погибшей жизни».
• «Девушка Нос»: Эта сказка поднимает сложную тему готовности пожертвовать собой за любовь, даже если внешность необычна или вызывает отторжение. Героиня, несмотря на свой физический недостаток (или его магическое происхождение), ищет и находит любовь, а её жертвенность становится мерилом истинных чувств. Петрушевская показывает, что за неприглядной внешностью может скрываться глубокая душа, а истинная любовь видит не оболочку, а суть.
• «Сон девочки»: В этой сказке поднимаются важнейшие вопросы доверия и опасности обещаний злого колдуна. Героиня сталкивается с искушением и обманом, что заставляет её учиться распознавать ложь и ценить истинные, а не мнимые блага. Сказка предостерегает от наивности и подчёркивает необходимость критического мышления, даже если это проявляется в волшебном мире.

Эти примеры показывают, что нравственные ценности у Петрушевской не подаются как аксиомы, а исследуются в контексте сложных жизненных дилемм, заставляя читателя сопереживать и осмысливать глубину человеческих поступков.

Фантасмагория и реализм в отражении действительности

Проза Людмилы Петрушевской уникальна своим фантасмагорическим и одновременно реалистическим характером. Это сочетание является ключевым для её авторского стиля и философии.

Фантасмагория в её произведениях — это не просто вымысел ради вымысла. Это способ довести до абсурда и гротеска повседневные явления, обнажить их скрытую, порой ужасающую, суть. Волшебство в сказках Петрушевской редко приносит безусловное счастье; чаще оно становится источником новых проблем, усиливает трагизм ситуации или раскрывает неприглядные стороны человеческой натуры. Чудеса могут быть мрачными, странными, непонятными, отражающими иррациональность самой жизни.

При этом её тексты всегда остаются глубоко реалистичными. Реализм проявляется в точности деталей быта, в узнаваемых психологических портретах героев, в проблемах, которые они переживают. Это могут быть проблемы бедности, одиночества, неблагополучных семейных отношений, дефицита, бюрократии – всего того, что составляло и составляет повседневность советского и российского человека. Петрушевская не приукрашивает действительность, а, напротив, подчёркивает её суровость, но делает это через призму сказочной, искажённой оптики.

Её умение рассказывать о жутких проблемах действительности в виде невинных историй — это настоящий талант. Под лёгкой, почти детской манерой повествования скрываются глубокие драмы, социальная критика и экзистенциальные вопросы. Например, сказка о том, как девочка потеряла шапку, может обернуться трагедией потери близкого человека или столкновением с жестокостью мира. Этот парадокс – сочетание внешней наивности и внутренней трагичности – делает сказки Петрушевской особенно пронзительными и запоминающимися, заставляя читателя задуматься о том, что настоящие монстры и чудеса порой живут среди нас, в самой обыденной жизни.

Интертекстуально��ть и пародирование как ключевые приёмы

Творчество Людмилы Петрушевской невозможно представить без активного использования интертекстуальности и пародирования – двух мощных приемов, которые позволяют ей не просто создавать новые тексты, но и вести диалог с обширным культурным наследием, деконструируя и переосмысливая его.

Взаимодействие с литературными и фольклорными текстами

Цитатность является одной из наиболее характерных особенностей сказок Людмилы Петрушевской. Это не просто включение прямых цитат, а более тонкое и многогранное проявление интертекстуальности, которое выражается в постоянном обращении к сюжетам, образам и мотивам, уже известным читателю из других литературных сказок и фольклорных источников.

Петрушевская не просто использует эти элементы; она свободно жонглирует аллюзиями и реминисценциями, создавая эффект узнавания, но тут же разрушая его. Читатель сталкивается со знакомыми мотивами, например, из сказок Г.Х. Андерсена, но их традиционное развитие или мораль оказываются искажёнными, перевёрнутыми, доведёнными до абсурда.

Ключевым аспектом её творчества является пародийно-игровая трансформация традиционных элементов волшебной сказки. Это означает, что:

• Типы героев (красавицы, волшебники, колдуны, помощники) часто лишаются своего героического ореола, становясь более обыденными, уязвимыми, а порой и карикатурными.
• Их ролевые функции меняются: колдун может оказаться не столько злым, сколько несчастным, а прекрасный принц – эгоистичным и неспособным к настоящей любви.
• Традиционные мотивы (поиск суженого, преодоление испытаний, счастливый конец) подвергаются иронии. Вместо однозначной победы добра, Петрушевская предлагает неоднозначные финалы, где счастье зыбко, а добро смешано с горечью.

Она иронично обыгрывает классические сюжеты, подчёркивая их наивность или нереалистичность в контексте современного мира. При этом Петрушевская придаёт новые роли знакомым литературным персонажам, заставляя их действовать в нетипичных для них обстоятельствах или проявлять неожиданные черты характера. Этот диалог с предшествующими текстами создаёт многослойное смысловое поле, где каждое произведение становится комментарием к другим, известным культурным кодам.

Более того, в сказках Петрушевской обнаруживаются диалогические связи с фольклором практически на всех уровнях художественного текста, начиная с заглавия, которое может быть стилизацией под народную речь, и заканчивая особенностями повествования, использующего приёмы устного рассказа, повторы и традиционные формулы, но наполненные новым смысловым содержанием.

Игровой принцип и языковое пародирование

Игровой принцип, характерный для поэтики постмодернизма, активно используется писательницей в её произведениях, в том числе и в сказках для детей. Эта игра проявляется не только на уровне сюжета и персонажей, но и, что особенно важно, на уровне языка.

Ярким примером языковой игры является знаменитая сказка «Пуськи Бятые». В этом произведении Петрушевская создаёт совершенно новый, вымышленный язык, который, тем не менее, остаётся интуитивно понятным для читателя. Это достигается за счёт нескольких приёмов:

• Сохранение структуры русского языка: Несмотря на придуманные корни слов, синтаксис (порядок слов, построение фраз) и морфология (окончания, суффиксы) остаются узнаваемыми.
• Использование реальных служебных частей речи: В «Пуськах Бятых» активно применяются существующие в русском языке союзы, предлоги, частицы, а также устаревшие, диалектные и церковнославянские слова: например, «ибо», «инда», «како». Эти элементы создают мостик между вымышленным и реальным языком, позволяя читателю улавливать грамматические связи и догадываться о смысле.
• Лексические эксперименты: Сказка становится полем для экспериментов со словообразованием и звукописью, где каждое «пуська» или «бяка» приобретает эмоциональную окраску и создаёт определённый образ.

Такая языковая игра не просто забавляет, но и заставляет задуматься о природе языка, о том, как мы строим смысл, и как слова могут воздействовать на наше восприятие.

Ещё один пример, демонстрирующий игровой принцип, – это использование обыгрывания фразеологизмов, возвращая им буквальный смысл. В её «кукольном романе» «Маленькая волшебница» встречаются подобные приёмы. Например, фразеологизм «заморить червячка» (то есть слегка перекусить) может быть обыгран буквально, превращаясь в сюжетный ход, где героиня действительно пытается «заморить» некоего «червячка» в буквальном смысле. Этот приём создает комический или, наоборот, пугающий эффект, разрушая автоматизм восприятия и заставляя читателя по-новому взглянуть на привычные выражения.

Таким образом, интертекстуальность и пародирование у Петрушевской – это не просто стилистические украшения, а фундаментальные приёмы, которые позволяют ей создавать произведения, глубоко укоренённые в культурной традиции, но при этом радикально её переосмысливающие, вызывающие к размышлению и предлагающие новый, ироничный и порой горький взгляд на мир.

Заключение: Авторская сказка Петрушевской как феномен современной литературы

В современном литературном ландшафте, где границы жанров и стилей постоянно пересматриваются, творчество Людмилы Петрушевской представляет собой уникальный и глубоко значимый феномен. Проведённый анализ показал, что её авторская сказка – это не просто пересказ или подражание народным и литературным традициям, а сложное, многоуровневое переосмысление, рождённое на пересечении фольклора, классической литературы и постмодернистской эстетики.

Петрушевская виртуозно взаимодействует с богатством русской народной сказки, сохраняя её генетическую связь с волшебными мотивами, архетипами и композиционными элементами, такими как зачины, присказки и концовки. Однако она не копирует их, а подвергает тонкой пародийно-игровой трансформации, наполняя знакомые формы новым, зачастую тревожным содержанием. Архетипические женские образы, от Марьи Моревны до Бабы Яги, у Петрушевской обретают современное звучание, отражая сложности и противоречия женской доли в XXI веке.

Её поэтика определяется смелым стилистическим экспериментом, где естественно-разговорный язык, порой граничащий с просторечием, сочетается с глубокими философскими выводами. Лексические коллажи, языковая игра, особенно яркая в «Лингвистических сказках» и знаковых «Пуськах Бятых», не только создают уникальный стиль, но и являются инструментом для деконструкции привычных смыслов и формирования нового языка. Рассказчик у Петрушевской – это ироничный современник, который через несобственно-прямую речь ведёт откровенный диалог с читателем, а жанровый синтез позволяет ей свободно смешивать элементы разных форм, расширяя границы сказки.

Ключевой особенностью творчества Петрушевской является её способность отражать социально-психологические реалии современности через призму сказочной фантасмагории. Мотивы «погибшей жизни» и трагические обстоятельства, в которых оказываются герои, выступают как «энциклопедия жизни советской и российской женщины», обнажая бытовые, нравственные и экзистенциальные проблемы. Нравственные ценности у неё не дидактичны, а проблематичны, что заставляет читателя осмысливать глубинные дилеммы человеческого существования.

Наконец, интертекстуальность и пародирование становятся главными приёмами, позволяющими Петрушевской вступать в диалог с классическими литературными сюжетами (например, Андерсена), иронично обыгрывать их и придавать новые роли знакомым персонажам. Игровой принцип, возвращающий фразеологизмам буквальный смысл, разрушает автоматизм восприятия, делая её тексты многомерными и стимулирующими к интеллектуальному поиску.

Таким образом, Людмила Петрушевская не просто трансформирует сказочные традиции; она переосмысливает саму суть сказки, превращая её в мощный инструмент для анализа современности. Её произведения – это глубокие, многогранные тексты, подтверждающие её место как одного из ведущих мастеров современной литературной сказки, чьё творчество остаётся актуальным и вызывающим к размышлению.

Список использованной литературы

1. Яндиева, Д. И. Жанр литературной сказки в творчестве Людмилы Петрушевской // Молодой ученый. — URL: https://moluch.ru/archive/298/67509/
2. Маргарян, С. С. Жанровое своеобразие детских сказок Л. Петрушевской в сборнике «Королева Лир» // CyberLeninka. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/zhanrovoe-svoeobrazie-detskih-skazok-l-petrushevskoy-v-sbornike-koroleva-lir
3. Прохорова, Т. Г. Интерпретация фольклорных мотивов, образов и жанров в сказках Л. С. Петрушевской // CyberLeninka. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/interpretatsiya-folklornyh-motivov-obrazov-i-zhanrov-v-skazkah-l-s-petrushevskoy
4. Игровой принцип сказочной поэтики Людмилы Петрушевской // CyberLeninka. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/igrovoy-printsip-skazochnoy-poetiki-lyudmily-petrushevskoy
5. Мифологические архетипы в русских народных сказках // CyberLeninka. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mifologicheskie-arhetipy-v-russkih-narodnyh-skazkah
6. О взрослых и детских смыслах в сказках Людмилы Петрушевской // CyberLeninka. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/o-vzroslyh-i-detskih-smyslah-v-skazkah-lyudmily-petrushevskoy
7. Жанр литературной сказки в творчестве Л.С. Петрушевской // Dissercat. — URL: https://www.dissercat.com/content/literaturnaya-skazka-v-tvorchestve-ls-petrushevskoi
8. Сказка как литературный жанр // CyberLeninka. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/skazka-kak-literaturnyy-zhanr
9. Бельфер, М., Лучина, Е. «Пуськи Бятые» Л.Петрушевской как факт истории языка // Русский язык. — 2005. — № 14.
10. Народная сказка // Фоксфорд Учебник: Литература.
11. Литературная сказка // Фоксфорд Учебник: Литература.
12. Архетип в литературе // РОО «Ассоциация победителей олимпиад».
13. Постмодернизм // Фоксфорд Учебник: Литература.
14. Трактовка понятия «литературная сказка», основные черты жанра // Литсеть.
15. Поэтика сказок Л. Петрушевской.
16. Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению: Что такое литературная сказка?
17. Глава 1 Понятие «архетип» в науке о литературе // Раздел: Литературоведение.
18. Архетип // Словарь литературоведческих терминов.
19. Художественное своеобразие рассказов Л. Петрушевской // Stud.kz: Дипломная работа.
20. Художественный мир сказок Л.С. Петрушевской // Образовательная социальная сеть.
21. Народная сказка: особенности, виды и примеры фольклора (на основе Белокуровой С.П. Словарь литературоведческих терминов).
22. Что такое народная сказка // Умная Ворона.
23. Особенности народных сказок // ЯКласс: Литературное чтение.
24. Особенности литературных и народных сказок // ЯКласс.
25. Лекция 8. Русская народная сказка.
26. «Настоящие сказки» Л. С. Петрушевской в контексте традиционной культуры.