Атмосфера предвоенной Европы была пропитана напряжением, ставшим прямым следствием как унизительного для Германии Версальского договора, так и политики умиротворения агрессора, кульминацией которой стал Мюнхенский сговор. В этих условиях Советский Союз оказался в фактической международной изоляции. Идея мировой революции, лежавшая в основе ранней советской внешней политики, окончательно уступила место прагматичному подходу, направленному на обеспечение безопасности собственных границ. Этот переход от идеологических догм к государственной стратегии ставит ключевой вопрос: была ли внешняя политика СССР в 1939–1945 годах серией отчаянных реакций на меняющуюся обстановку или продуманной, хотя и жестокой, стратегией выживания и последующего усиления своего влияния на мировой арене?
Вынужденный нейтралитет как единственная стратегия выживания
Решение о подписании пакта о ненападении с нацистской Германией 23 августа 1939 года стало для всего мира шоком, однако оно было продиктовано не идеологической симпатией, а трезвым расчетом и провалом альтернативных сценариев. Предшествовавшие этому событию англо-франко-советские переговоры зашли в тупик, продемонстрировав нежелание западных демократий видеть в СССР равноправного партнера по коллективной безопасности. В условиях надвигающейся войны на два фронта — с Германией на западе и потенциально с Японией на востоке — пакт Молотова-Риббентропа решал главную тактическую задачу: он давал отсрочку. Эти почти два года позволили Советскому Союзу запустить масштабную программу перевооружения и укрепить оборонительный потенциал. Последовавший 17 сентября 1939 года польский поход РККА, с этой точки зрения, был не актом совместной с Гитлером агрессии, а стратегической операцией по созданию «санитарного кордона» и возвращению территорий, утраченных ранее. Это была попытка отодвинуть границу как можно дальше на запад, чтобы в неизбежной будущей войне боевые действия велись не на основной территории страны.
От пакта к противостоянию, или как началась Великая Отечественная война
Нападение Германии 22 июня 1941 года стало моментом жестокого слома всей предыдущей стратегии. Несмотря на полученную отсрочку, внезапность и мощь удара повергли советское руководство в шок. С этого момента внешняя политика СССР сменила вектор на 180 градусов: главной и единственной ее целью стал поиск союзников для совместной борьбы с нацизмом. Задача была критически сложной, ведь на стороне Германии работал промышленный и экономический потенциал практически всей покоренной Европы. Для победы в такой войне одного героизма и самопожертвования было недостаточно, требовалась мощная международная коалиция, способная противопоставить гитлеровской машине сопоставимые ресурсы.
Рождение «Большой тройки» как основа будущей победы
В условиях смертельной угрозы идеологические противоречия между СССР и западными демократиями отошли на второй план. Начался сложный процесс формирования антигитлеровской коалиции. Советская дипломатия активно работала над юридическим и политическим оформлением союзнических отношений, стремясь обеспечить не только военную, но и экономическую поддержку. Ключевыми вехами на этом пути стали:
- Советско-британский договор о союзе в войне против нацистской Германии, подписанный в мае 1942 года.
- Советско-американское Соглашение о принципах взаимной помощи, более известное как закон о ленд-лизе, заключенное в июне 1942 года.
Эти соглашения заложили фундамент «Большой тройки» — военно-политического союза СССР, Великобритании и США, который стал решающей силой в разгроме стран Оси. Создание этого, казалось бы, невозможного альянса стало крупнейшим дипломатическим успехом Москвы с начала войны.
Дипломатическая битва за второй фронт
Несмотря на формирование коалиции, основное бремя войны продолжал нести Советский Союз. На Восточном фронте вермахт и его сателлиты несли колоссальные потери — по некоторым оценкам, более 73% всех потерь немецкой армии пришлись именно на бои с РККА. В этих условиях открытие второго фронта в Западной Европе было для СССР жизненно важным вопросом. Советская дипломатия поставила этот вопрос перед союзниками уже в июле 1941 года, практически сразу после нападения Германии. Однако высадка в Нормандии состоялась лишь в июне 1944 года. Эта трехлетняя задержка была вызвана разными стратегическими приоритетами союзников, их неготовностью к масштабной десантной операции и желанием истощить как Германию, так и СССР во взаимной борьбе. Все это время советские дипломаты на всех уровнях настойчиво и прагматично держали вопрос о втором фронте в центре повестки, справедливо указывая, что именно Советский Союз вносит основной и решающий вклад в будущую победу.
Проектирование послевоенного мира на конференциях «Большой тройки»
К 1943 году, после коренного перелома в войне, стало очевидно, что разгром нацизма — лишь вопрос времени. Лидерам антигитлеровской коалиции предстояло лично встретиться, чтобы не только согласовать военные планы, но и начать проектировать контуры будущего мира. Кульминацией советской дипломатии военного времени стали три ключевые конференции.
- Тегеранская конференция (ноябрь-декабрь 1943 г.): Здесь были приняты важнейшие военные решения, включая точные сроки открытия второго фронта. СССР также дал принципиальное согласие вступить в войну против Японии после разгрома Германии.
- Ялтинская (Крымская) конференция (февраль 1945 г.): Проходила на фоне очевидных успехов советских войск. В Ялте обсуждались вопросы послевоенного устройства Германии (демилитаризация, денацификация, репарации), определялись новые границы Польши и было принято историческое решение о создании Организации Объединенных Наций (ООН).
- Потсдамская (Берлинская) конференция (июль-август 1945 г.): Состоялась уже после победы в Европе. На ней были окончательно согласованы цели оккупации Германии и решены конкретные территориальные вопросы. Однако именно в Потсдаме стали отчетливо видны нарастающие противоречия между СССР и западными союзниками, предвещавшие начало «холодной войны».
На всех этих встречах советская делегация играла ключевую роль, добиваясь признания своего вклада в победу и отстаивая свои геополитические интересы, которые легли в основу нового миропорядка.
Финальный аккорд войны на Дальнем Востоке
Выполняя союзническое обязательство, данное на Ялтинской конференции, Советский Союз 9 августа 1945 года вступил в войну с Японией. Это не было спонтанным решением — оно отвечало как общим интересам коалиции по скорейшему завершению Второй мировой войны, так и геополитическим интересам самого СССР. Проведенная Красной Армией стремительная Маньчжурская операция привела к разгрому Квантунской армии и ускорила капитуляцию Японии, которая была подписана 2 сентября 1945 года. Для Советского Союза этот финальный аккорд войны имел и важное историческое значение: страна вернула себе территории, утраченные после Русско-японской войны 1904-1905 гг., — Южный Сахалин и Курильские острова, — тем самым значительно укрепив свои стратегические позиции на Тихом океане.
Заключение и наследие
Внешняя политика СССР в 1939-1945 годах прошла сложнейшую эволюцию: от вынужденного пакта с идеологическим врагом ради выживания, через создание самой мощной в истории военной коалиции, к роли одного из главных архитекторов послевоенного мира. Эта трансформация была продиктована не догмами, а жестким прагматизмом и стремлением обеспечить национальные интересы в условиях тотальной войны. Символом общей победы и торжества правосудия над нацистскими преступниками стал Нюрнбергский процесс, одним из инициаторов которого выступил СССР. Однако итоги войны оказались двойственными. Одержав победу невероятной ценой (потери страны оцениваются в диапазоне от 26,6 до 42,7 миллионов человек), Советский Союз превратился в сверхдержаву. Его колоссально возросшее влияние и геополитические приобретения стали фундаментом для формирования биполярного мира, что практически сразу привело к новому глобальному противостоянию — «холодной войне».