Экономически активное население и безработица в мировом хозяйстве: глобальные тенденции, вызовы и стратегии регулирования

В начале XXI века мировое хозяйство сталкивается с рядом беспрецедентных вызовов, среди которых проблема безработицы занимает одно из центральных мест. За период с 1991 по 2015 год число безработных в мире увеличилось на 53 миллиона человек, достигнув отметки в 204 миллиона, что является наглядным свидетельством глубоких структурных изменений и циклических потрясений, сотрясающих глобальную экономику. Эта цифра не просто статистический показатель, это — отражение миллионов человеческих судеб, миллионов нереализованных потенциалов и упущенных возможностей для экономического роста. Безработица, как хроническое заболевание глобальной экономики, не только подрывает экономический фундамент, но и порождает острые социальные проблемы, угрожая стабильности и справедливости в обществах по всему миру.

Настоящая курсовая работа посвящена всестороннему анализу экономически активного населения (ЭАН) и проблем безработицы в контексте мирового хозяйства. Объектом исследования выступают процессы формирования и развития глобального рынка труда, а предметом — динамика численности и структуры ЭАН, а также уровень и формы безработицы, их причины и последствия для мировой экономики и общества. Целью работы является комплексное изучение современных глобальных тенденций в сфере занятости и безработицы, выявление ключевых факторов, влияющих на эти процессы, и анализ существующих стратегий регулирования. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи: раскрыть теоретико-методологические основы изучения ЭАН и безработицы; проанализировать глобальные тенденции и динамику рынка труда; оценить влияние экономических кризисов на занятость; исследовать воздействие технологических изменений на перспективы занятости; рассмотреть социально-экономические последствия безработицы; и, наконец, изучить международные подходы к измерению и политике занятости. Особое внимание будет уделено роли мирового хозяйства, где взаимосвязи между странами и регионами обусловливают как распространение проблем, так и поиск коллективных решений.

Теоретико-методологические основы изучения экономически активного населения и безработицы

Погружение в проблематику безработицы и динамики экономически активного населения требует четкого концептуального аппарата и понимания основных подходов к анализу этих явлений. Без этого фундамента невозможно адекватно оценить глобальные тенденции и разработать эффективные стратегии регулирования, что делает теоретическую базу не просто академическим интересом, но и практической необходимостью для лиц, принимающих решения.

Определение и классификация ключевых понятий: Экономически активное население и рабочая сила

В основе любого анализа рынка труда лежит четкое понимание того, кто, собственно, формирует этот рынок. Центральным понятием здесь выступает экономически активное население (ЭАН), или, как его еще называют, рабочая сила. Согласно методологии Международной организации труда (МОТ), ЭАН — это та часть населения в возрасте, установленном для измерения экономической активности, которая предоставляет рабочую силу для производства товаров и услуг. В ее численность входят две основные группы: лица, занятые экономической деятельностью, и безработные.

МОТ устанавливает достаточно широкий возрастной диапазон для включения в ЭАН — от 15 до 72 лет. Однако важно отметить, что нижний возрастной порог может существенно варьироваться от страны к стране. Так, в России он начинается с 15 лет, в США — с 16 лет, а в некоторых африканских странах может быть установлен с 10 лет, что отражает социокультурные и экономические особенности развития.

Для более точного анализа МОТ различает два временных горизонта экономической активности:

• «Население, активное в данный период (рабочая сила)» – это лица, которые соответствуют критериям занятых или безработных в течение короткого, текущего периода времени, например, одной недели. Это позволяет отслеживать краткосрочные колебания на рынке труда.
• «Обычно активное население» – относится к преобладающему статусу лиц в течение более длительного периода, например, года, что дает представление о долгосрочных структурных характеристиках рынка труда.

При этом МОТ устанавливает принцип приоритетности: занятость имеет приоритет перед безработицей, а безработица – перед отсутствием экономической активности. Это означает, что если человек работал хотя бы один час в неделю, он считается занятым, даже если при этом активно искал другую работу.

Кто же относится к занятым экономической деятельностью? Это те, кто:

• Выполнял работу (хотя бы один час в неделю) по найму за вознаграждение.
• Работал не по найму для получения прибыли или семейного дохода.
• Временно отсутствовал на работе по уважительным причинам (отпуск, болезнь, отгул и т.д.), но сохранял свое рабочее место.

Таким образом, ЭАН является динамичным показателем, отражающим не только количество людей, участвующих в экономике, но и готовность к участию, а его измерение требует строгого следования международным стандартам для обеспечения сопоставимости данных между странами.

Виды и формы безработицы: Международные стандарты и национальные особенности

Безработица — явление многогранное, и для ее адекватного анализа необходимо понимать ее различные формы и виды. Международная организация труда (МОТ) предлагает стандартное определение, которое стало основой для большинства национальных статистических систем, хотя и допускает определенные вариации.

По определению МОТ, безработными считаются граждане, которые в рассматриваемый период (обычно обследуемую неделю) одновременно удовлетворяли следующим трем критериям:

1. Не имели работы (доходного занятия).
2. Занимались поиском работы: активно обращались в службы занятости, использовали объявления, обращались к работодателям, предпринимали шаги к организации собственного дела.
3. Были готовы приступить к работе в течение обследуемой недели.

Важно отметить, что к безработным по критериям МОТ могут быть отнесены и учащиеся, студенты, пенсионеры и инвалиды, если они соответствуют этим трем условиям.

Уровень безработицы (У_Б) рассчитывается как отношение численности безработных определенной возрастной группы (Ч_Б) к численности экономически активного населения соответствующей возрастной группы (Ч_РС), выраженное в процентах:

УБ = (ЧБ / ЧРС) × 100%

Где Ч_РС является суммой численности безработных (Ч_Б) и численности занятых (Ч_З).

Национальные подходы могут иметь свои особенности. Например, по российскому законодательству, безработными признаются трудоспособные граждане, не имеющие работы и заработка, зарегистрированные в органах службы занятости в целях поиска подходящей работы, ищущие работу и готовые приступить к ней. Это создает методологическое различие с подходом МОТ, который не требует обязательной регистрации в службе занятости.

Классификация безработицы по ее причинам и характеру позволяет глубже понять природу этого явления:

1. Фрикционная безработица: Связана с естественным движением рабочей силы — поиском и ожиданием новой работы. Она носит в основном добровольный и кратковременный характер, возникая, когда люди меняют работу, переезжают или впервые выходят на рынок труда.
2. Структурная безработица: Возникает из-за структурных изменений в экономике, таких как внедрение новых технологий, автоматизация или изменение потребительских предпочтений. Эти изменения обесценивают определенные квалификации или создают несоответствие между навыками рабочей силы и требованиями новых рабочих мест.
3. Циклическая безработица: Вызвана экономическими спадами (рецессиями) и общим снижением совокупного спроса, что приводит к сокращению производства и массовым увольнениям.
4. Сезонная безработица: Характерна для отраслей с выраженными колебаниями экономической активности в течение года, например, сельское хозяйство, строительство или туризм.
5. Естественный уровень безработицы: Теоретическое понятие, представляющее собой сумму фрикционной и структурной безработицы, которая сохраняется даже в условиях «полной занятости». Полная занятость, таким образом, не означает отсутствие безработицы вообще, а соответствует ситуации, когда циклическая безработица равна нулю, а рынок труда находится в долгосрочном равновесии. Обычно это составляет примерно 96-97% трудоспособного населения.
6. Институциональная безработица: Является следствием несовершенств механизма регулирования рынка труда, например, жесткого трудового законодательства, высоких минимальных заработных плат или неэффективной работы служб занятости.
7. Скрытая безработица: Возникает, когда работники фактически не заняты или заняты неполное время, но формально не зарегистрированы как безработные. Это особенно актуально для развивающихся стран и неформального сектора экономики.

Понимание этих видов безработицы позволяет формировать более целенаправленную политику и программы по ее снижению.

Макроэкономические теории безработицы: Классический, Кейнсианский и Марксистский подходы

Различные экономические школы предлагают свои объяснения причин и характера безработицы, а также свою роль государства в ее регулировании. Эти теории легли в основу современной макроэкономической мысли.

Начнем с классической экономической теории, доминировавшей до Великой депрессии. Ее сторонники, такие как Адам Смит и Давид Рикардо, исходили из принципа саморегулирования рынка. Согласно классической модели, макроэкономика всегда обеспечивает достаточный совокупный спрос для поддержания производства при полной занятости, что выражается в Законе Сэя: «предложение товаров создает собственный спрос на них». В этой парадигме безработица рассматривается как добровольное явление. Если человек не работает, это потому, что он отказывается трудиться за предлагаемую заработную плату. Рынок труда, как и любой другой рынок, достигает равновесия благодаря мгновенной реакции реальной заработной платы на соотношение спроса и предложения. Гибкость цен и заработной платы обеспечивает быструю адаптацию к изменениям и возвращение к состоянию «полной занятости». Следовательно, государственное вмешательство в экономику для борьбы с безработицей не только не нужно, но и вредно, так как нарушает естественные рыночные механизмы.

Однако суровая реальность Великой депрессии поставила под сомнение эти догмы. Именно тогда на сцену вышла кейнсианская теория, разработанная Джоном Мейнардом Кейнсом. Он утверждал, что саморегулирующаяся экономика не способна самостоятельно преодолеть безработицу. Для Кейнса уровень занятости населения зависит не от гибкости заработной платы, а от величины «эффективного спроса», то есть суммы потребления и инвестиций. Основной причиной безработицы он видел недостаточный совокупный спрос, вызванный так называемыми «психологическими факторами», побуждающими потребителей к сбережению доходов при их увеличении. Это снижает объем инвестиций, замедляет экономику и приводит к вынужденной безработице. В кейнсианской модели государство играет ключевую роль: оно должно активно вмешиваться в экономику через фискальную и монетарную политику (государственные расходы, налоги, процентные ставки), чтобы стимулировать совокупный спрос и, как следствие, занятость.

Неоклассическая теория попыталась синтезировать элементы классического и кейнсианского подходов. Признавая рыночную систему способной к автоматическому саморегулированию в долгосрочной перспективе, неоклассики допускают возможность временных нарушений равновесия на рынке труда при чрезвычайных внешних воздействиях (например, стихийных бедствиях или войнах). В таких случаях возможно временное появление безработных, однако затем равновесие восстанавливается за счет гибких цен, ставок зарплаты и процента. В условиях совершенной конкуренции неоклассическая школа также утверждает, что рыночная система способна обеспечить полную занятость трудоспособного населения.

И наконец, марксистская теория, разработанная Карлом Марксом, предлагает радикально иной взгляд. Для Маркса безработица — это не случайное отклонение или временное явление, а неизбежное следствие капиталистического способа производства. Она возникает из-за роста органического строения капитала, то есть увеличения доли постоянного капитала (машин, оборудования) по отношению к переменному капиталу (рабочей силе). Накопление капитала ведет к вытеснению живого труда машинным, формируя так называемую «резервную армию труда». Эта резервная армия выполняет двойную функцию: она необходима в периоды подъема экономики и структурных изменений для обеспечения рабочей силой, а также выступает мощным рычагом воздействия на занятых работников, сдерживая рост заработной платы и усиливая их зависимость от капитала. В марксистской концепции безработица по своему характеру является исключительно вынужденной, и с развитием капитализма она имеет тенденцию к возрастанию.

Таким образом, макроэкономические теории безработицы предлагают широкий спектр объяснений этого феномена, от добровольного выбора индивида до системной неизбежности капиталистического строя. Понимание этих различий критически важно для формирования эффективной политики, поскольку выбор теоретической базы напрямую определяет подход к решению проблемы.

Глобальные тенденции и динамика рынка труда в начале XXI века

Мировой рынок труда в начале XXI века представляет собой сложную и динамично меняющуюся систему, подверженную влиянию как долгосрочных структурных сдвигов, так и краткосрочных экономических шоков. Осознавая масштабы этих изменений, важно помнить, что за каждой статистической цифрой стоят реальные жизни и экономические решения, которые формируют будущее целых регионов.

Общая динамика и прогнозы уровня безработицы в мире

Если оглянуться на последние десятилетия, то картина глобальной занятости выглядит тревожно. К 2015 году число безработных в мире превысило 204 миллиона человек, что на 34 миллиона больше, чем до начала мирового финансового кризиса 2008 года, и на целых 53 миллиона — по сравнению с уровнем 1991 года. Эти цифры свидетельствуют о фундаментальном дисбалансе между предложением и спросом на рабочую силу в мировом масштабе.

Международная организация труда (МОТ) регулярно публикует прогнозы, и последние из них вызывают серьезную озабоченность. Прогнозируется, что в 2024 году уровень безработицы в мире будет расти. Это предсказание указывает на то, что, несмотря на отдельные успехи в восстановлении после пандемии, глобальная экономика все еще не способна обеспечить достаточный объем достойной занятости для всех, кто ищет работу. Более того, МОТ подчеркивает рост социального неравенства, что является одним из наиболее тревожных последствий неполной занятости. Дефицит рабочих мест, включающий как официально безработных, так и тех, кто хотел бы работать, но не имеет такой возможности (показатель «нехватка рабочих мест» или jobs gap), достигнет 402 миллионов человек в 2024 году, из которых 183 миллиона будут официально безработными.

Этот дефицит распределен крайне неравномерно. В 2023 году в странах с высоким уровнем дохода дефицит рабочих мест составлял 8,2%, тогда как в странах с низким уровнем дохода он был значительно выше – 20,5%. Это различие подчеркивает «великий разрыв» в возможностях и вызовах, стоящих перед развитыми и развивающимися экономиками. Аналогичная картина наблюдается и с уровнем безработицы: в 2023 году в странах с высоким доходом он держался на отметке 4,5%, в то время как в странах с низким уровнем дохода достигал 5,7%.

Еще один важный аспект, который зачастую остается за кадром официальной статистики безработицы, — это неформальная занятость. Численность работников в неформальном секторе выросла с примерно 1,7 миллиарда в 2005 году до 2,0 миллиарда в 2024 году, что составляет около 58% мировой рабочей силы. Этот огромный сегмент рынка труда характеризуется отсутствием социальной защиты, низкой заработной платой и нестабильными условиями труда, что также является формой неполного использования трудового потенциала и усугубляет социальное неравенство.

В целом, общая динамика указывает на то, что, несмотря на отдельные периоды роста занятости, проблема безработицы остается хронической и структурной для мирового хозяйства, требующей комплексных и долгосрочных решений.

Гендерные и возрастные аспекты безработицы: Проблемы и вызовы

Проблема безработицы редко бывает равномерно распределена среди всех групп населения. Гендерные и возрастные аспекты играют критически важную роль в формировании глобальной картины занятости, выявляя глубокое неравенство и уязвимость определенных категорий населения.

Гендерное неравенство на рынке труда остается одной из самых острых проблем, особенно в развивающихся странах и странах с формирующимся рынком. Пандемия COVID-19 лишь усугубила эту ситуацию. Глобально, занятость женщин снизилась на 4,2% (это эквивалентно потере 54 миллионов рабочих мест) в период с 2019 по 2020 год, в то время как занятость мужчин сократилась на 3% (60 миллионов рабочих мест). Хотя в абсолютных цифрах мужчины потеряли больше рабочих мест, относительное снижение занятости среди женщин было более значительным. Прогнозировалось, что к 2021 году число работающих женщин останется на 13 миллионов меньше, чем в 2019 году, тогда как занятость мужчин должна была полностью восстановиться. В итоге, в 2021 году только 43,2% женщин трудоспособного возраста были заняты, по сравнению с 68,6% мужчин.

Причины этого неравенства многообразны. Женщины непропорционально представлены в секторах экономики, наиболее пострадавших от кризисов, таких как гостиничный бизнес, общественное питание и обрабатывающая промышленность. Кроме того, женщины чаще сталкиваются с «нехваткой рабочих мест» (jobs gap), которая включает не только официально безработных, но и всех, кто хотел бы работать, но не имеет работы. В марте 2023 года 15% женщин трудоспособного возраста во всем мире хотели работать, но не имели работы, по сравнению с 10,5% мужчин. Этот разрыв, составляющий почти 4,5 процентных пункта, оставался практически неизменным на протяжении двух десятилетий (2005-2022 годы). В странах с низким уровнем дохода гендерный разрыв в дефиците занятости является самым большим: женщины сталкиваются с показателем «нехватки рабочих мест» на 9 процентных пунктов выше, чем мужчины. Это указывает на глубокие структурные и социальные барьеры, препятствующие полноценному участию женщин в экономике.

Безработица среди молодежи (возрастная группа 15-24 лет) также продолжает оставаться серьезной глобальной проблемой, несмотря на некоторые положительные сдвиги. В 2023 году мировой уровень безработицы среди молодежи составлял 13% (64,9 миллиона человек), что является 15-летним минимумом. Однако это восстановление не является повсеместным. В некоторых регионах, таких как Восточная Азия (рост на 4,3%), арабские государства (рост на 1%) и Юго-Восточная Азия и Тихоокеанский регион (рост на 1%), уровень безработицы среди молодежи в 2023 году оставался выше, чем в 2019 году.

Особую тревогу вызывает показатель NEET (Not in Employment, Education, or Training) — доля молодых людей, которые не работают, не учатся и не получают профессиональной подготовки. В 2023 году каждый пятый молодой человек (20,4%) в мире относился к этой категории, что создает серьезные проблемы для их долгосрочных перспектив в сфере занятости и для социально-экономического развития в целом. Две из трех молодых людей категории NEET – женщины, при этом молодые женщины вдвое чаще относятся к категории NEET, чем молодые мужчины (28,1% против 13,1% в 2023 году), что снова подчеркивает переплетение гендерных и возрастных проблем. В странах с высоким уровнем дохода доля молодежи NEET составляет 10,4%, но в странах с низким уровнем дохода она достигает 28,7%, а в беднейших странах Африки этот показатель превышает 31%. Это свидетельствует о глубоком структурном кризисе, который лишает целые поколения молодежи возможностей для самореализации и способствует формированию «потерянного поколения».

Таблица 1: Гендерный и возрастной разрыв на глобальном рынке труда (2023 год)

Показатель	Женщины	Мужчины	Разрыв (Ж-М), %
Дефицит рабочих мест (Jobs Gap), %	14,5%	9,8%	4,7%
Желающие работать, но не имеющие работы, %	15%	10,5%	4,5%
Уровень безработицы среди молодежи (15-24 лет), %	—	13%	—
Доля NEET среди молодежи, %	28,1%	13,1%	15%

Эти данные ярко демонстрируют, что безработица — это не просто общая цифра, а комплекс проблем, требующий дифференцированных подходов, учитывающих уязвимость различных групп населения.

Факторы, определяющие уровень и структуру безработицы

Понимание глобальных тенденций безработицы невозможно без анализа многообразных факторов, формирующих ее уровень и структуру. Эти факторы могут быть как краткосрочными, так и долгосрочными, имея различное влияние на развитые и развивающиеся страны.

1. Экономические спады и кризисы: Это наиболее очевидный и часто обсуждаемый фактор. Во время рецессии происходит сокращение производства, что неизбежно ведет к увольнениям и росту циклической безработицы. В периоды экономического подъема, наоборот, занятость увеличивается. Примерами могут служить мировой финансовый кризис 2008-2009 годов и пандемия COVID-19, которые вызвали беспрецедентные потрясения на мировых рынках труда.
2. Структурные изменения в экономике: Долгосрочные сдвиги в экономике играют ключевую роль в формировании структурной безработицы. Появление новых технологий, автоматизация производства и роботизация приводят к высвобождению работников в одних отраслях и одновременно создают спрос на новые, часто высококвалифицированные рабочие места в других. Это вызывает дисбаланс, поскольку навыки высвобожденных работников могут не соответствовать требованиям новых вакансий.
3. Демографические факторы: Рост численности населения, особенно трудоспособного, может приводить к увеличению безработицы, если предложение рабочей силы превышает спрос. В некоторых развивающихся странах с высоким уровнем рождаемости наблюдается «демографический дивиденд», который, однако, может превратиться в «демографическое бремя», если экономика не создает достаточное количество новых рабочих мест. Мировая экономика в целом характеризуется как трудоизбыточная, что способствует сохранению безработицы.
4. Несоответствие квалификации работников и требований рынка труда: Этот фактор, тесно связанный со структурными изменениями, проявляется в так называемом «квалификационном разрыве» (skills mismatch). Система образования может не успевать за динамично меняющимися требованиями работодателей, оставляя выпускников с устаревшими навыками, а уже занятых работников – без возможности переквалификации.
5. Глобализация: Процессы глобализации, включая перенос производства в страны с более низкой стоимостью рабочей силы (аутсорсинг, оффшоринг), могут приводить к массовым сокращениям рабочих мест в развитых странах, в то время как в развивающихся странах могут создаваться новые, но зачастую менее квалифицированные рабочие места. Это меняет структуру занятости на глобальном уровне.
6. Временные издержки поиска работы: Поиск новой работы, будь то после увольнения или при добровольной смене места, занимает определенное время. Этот период, в течение которого человек активно ищет работу, является основой фрикционной безработицы.
7. Природные катаклизмы и войны: Эти непредсказуемые события могут вызвать резкое и масштабное увеличение безработицы, разрушая экономическую инфраструктуру, нарушая производственные цепочки и приводя к массовому перемещению населения.
8. Институциональные факторы: К ним относятся жесткое трудовое законодательство, высокие минимальные заработные платы, чрезмерные налоги на рабочую силу, недостаточная эффективность государственных служб занятости, а также влияние профсоюзов. Эти факторы могут снижать гибкость рынка труда и препятствовать созданию новых рабочих мест.

Таким образом, безработица является результатом сложного взаимодействия экономических, социальных, демографических, технологических и институциональных факторов. Понимание этих взаимосвязей необходимо для разработки комплексных и эффективных стратегий по управлению рынками труда в мировом масштабе.

Влияние экономических кризисов на мировой рынок труда

Экономические кризисы, как мощные цунами, прокатываются по мировому хозяйству, оставляя за собой след разрушений и трансформируя рынки труда. Последние полтора десятилетия были отмечены двумя крупными потрясениями, которые оказали глубокое и долгосрочное воздействие на занятость и безработицу.

Мировой финансовый кризис 2008-2009 годов и его последствия

Мировой финансовый кризис 2008-2009 годов, начавшийся в США и быстро распространившийся по всему миру, стал одним из самых серьезных экономических потрясений со времен Великой депрессии. Его последствия для рынка труда были драматическими: по оценкам, он оставил без работы 22 миллиона человек по всему миру. Этот кризис продемонстрировал тесную взаимосвязь между финансовой стабильностью и состоянием реальной экономики, а также глобальную взаимозависимость рынков труда.

В отличие от последующего кризиса COVID-19, финансовый кризис 2008 года в первую очередь затронул финансовый сектор, строительство и некоторые обрабатывающие отрасли. Восстановление рынка труда после него было медленным и неравномерным. Многие страны столкнулись с проблемой так называемого «восстановления без занятости» (jobless recovery), когда экономический рост возобновлялся, но уровень безработицы оставался высоким в течение длительного времени. Это было связано с тем, что компании, чтобы сократить издержки, сначала повышали производительность труда, а лишь затем начинали нанимать новых сотрудников. Кризис также привел к увеличению доли долгосрочной безработицы, что имело серьезные социальные последствия, включая деквалификацию работников и рост социального напряжения. Хотя в конечном итоге мировой рынок труда восстановился, шрамы от этого кризиса ощущались годами, а его уроки стали основой для разработки новых механизмов антикризисного регулирования.

Пандемия COVID-19: Беспрецедентный вызов для глобальной занятости

Пандемия COVID-19, разразившаяся в начале 2020 года, стала беспрецедентным вызовом для мирового хозяйства и рынка труда. В отличие от финансового кризиса, который был преимущественно экономическим, пандемия представляла собой комбинированный шок предложения и спроса, усугубленный мерами по борьбе с распространением вируса (локдауны, ограничения мобильности).

Первоначальные прогнозы МОТ в марте 2020 года были весьма пессимистичными: по «жесткому» варианту, пандемия могла привести к росту мировой безработицы почти на 25 миллионов человек. Исходный показатель безработных в мире в 2019 году составлял 188 миллионов человек, и такой скачок означал бы катастрофическое увеличение. Даже по «среднему» варианту, рост безработицы мог составить 13 миллионов человек.

Однако наиболее драматично кризис отразился на потерях рабочих часов и масштабах частичной безработицы:

• В первом квартале 2020 года было потеряно примерно 5,4% глобальных рабочих часов (эквивалентно 155 миллионам рабочих мест с полной занятостью).
• Во втором квартале 2020 года потери рабочих часов выросли до 17,3% в мире (эквивалентно 495 миллионам рабочих мест с полной занятостью), при этом наибольшее сокращение (18,3%) наблюдалось в Северной и Южной Америке.
• За весь 2020 год было потеряно 8,8% глобальных рабочих часов (по сравнению с четвертым кварталом 2019 года), что эквивалентно 255 миллионам рабочих мест с полной занятостью. Это примерно в четыре раза превышает потери во время мирового финансового кризиса 2009 года.

Важной особенностью кризиса COVID-19 стало то, что 71% этих потерь занятости (81 миллион человек) пришелся не на официальную безработицу, а на экономическую неактивность, то есть люди просто ушли с рынка труда, отчаявшись найти работу или будучи вынужденными заниматься уходом за детьми или больными.

Кризис непропорционально сильно затронул низкооплачиваемых и низкоквалифицированных работников, а также женщин. 1,25 миллиарда работников (38% мировой рабочей силы) были заняты в секторах, подверженных высокому риску «резкого и разрушительного» роста увольнений, сокращения заработной платы и рабочих часов. Многие из них работали в неформальной экономике (2 миллиарда человек), преимущественно в развивающихся странах, и были особенно уязвимы из-за отсутствия социальной защиты. Без временных субсидий 50% низкооплачиваемых работников в выборке из 28 европейских стран потеряли бы примерно 17,3% своей заработной платы во втором квартале 2020 года. Заработная плата женщин без субсидий сократилась бы на 8,1% по сравнению с 5,4% для мужчин, в основном из-за сокращения рабочего времени, что усугубило гендерное неравенство.

Одним из ключевых механизмов адаптации рынка труда и сдерживания последствий пандемии стало развитие и стимулирование дистанционной занятости. До пандемии (в 2019 году) около 260 миллионов человек (7,9% от общей занятости) работали на дому. На пике пандемии в 2020 году МОТ оценила, что почти 560 миллионов человек работали из дома, а во втором квартале 2020 года 557 миллионов работников (17,4% мировой занятости) выполняли свои обязанности удаленно. В США доля удаленных работников увеличилась с 5,7% в 2019 году до 17,9% в 2021 году. В России, после резкого роста во время пандемии (25-30% работающего населения в 2020-2021 годах), распространенность удаленной работы вернулась к допандемийному уровню (1,4%) к концу 2023 года, что свидетельствует о разных траекториях адаптации.

Несмотря на серьезность потерь, официальный уровень занятости во многих странах мира оказался достаточно устойчивым, а безработица не превышала естественный уровень (5,5-6,0%) благодаря оперативным мерам государственной поддержки и гибкости рынка труда. Однако восстановление мировой экономики застопорилось, и неравенство между развитыми и развивающимися странами продолжает расти. В третьем квартале 2021 года общее количество отработанных часов в странах с высоким уровнем дохода было на 3,6% ниже, чем в допандемийном четвертом квартале 2019 года, тогда как в странах с низким уровнем дохода потери составили 5,7%, а в странах с уровнем дохода ниже среднего — 7,3%. Этот «великий разрыв» во многом объясняется крайне неравномерным уровнем вакцинации населения и пакетов бюджетно-налогового стимулирования. Прогнозировалось, что разрыв в производительности между развитыми и развивающимися странами увеличится до 18:1 в реальном выражении, что является самым высоким показателем с 2005 года. Глобальный уровень безработицы, как ожидалось, останется выше допандемийных показателей как минимум до конца 2023 года, с 207 миллионами безработных в 2022 году (на 21 миллион больше, чем 186 миллионов в 2019 году).

Таким образом, пандемия COVID-19 стала не просто экономическим, а системным шоком, который выявил уязвимость мирового рынка труда, усугубил существующее неравенство и потребовал инновационных подходов к регулированию.

Технологические изменения и перспективы занятости в глобальном контексте

Мир находится на пороге новой технологической революции, движущейся за счет искусственного интеллекта (ИИ), автоматизации, больших данных и интернета вещей. Эти инновации несут в себе как огромные возможности для повышения производительности и благосостояния, так и серьезные вызовы для глобального рынка труда, трансформируя структуру занятости и требуя новых подходов к регулированию.

Искусственный интеллект и автоматизация: Замещение и создание рабочих мест

Влияние технологических инноваций, таких как большие данные, облачные вычисления, интернет вещей, роботы и особенно искусственный интеллект, на мировой рынок труда является предметом активных дискуссий и исследований. Одна из главных озабоченностей связана с потенциальным замещением рабочих мест.

МОТ, анализируя воздействие ИИ, отмечает, что, хотя искусственный интеллект может трансформировать четверть рабочих мест в мире, полная автоматизация большинства профессий маловероятна. Скорее, речь идет о частичной автоматизации, при которой функционал работников будет дополняться новыми возможностями, предоставляемыми генеративным ИИ. Это означает, что ИИ будет не столько заменять людей, сколько изменять характер их труда, автоматизируя рутинные и повторяющиеся задачи и позволяя людям сосредоточиться на более творческих и сложных аспектах работы.

Однако оценки воздействия автоматизации разнятся. Например, МОТ отмечает, что ее собственные оценки ниже, чем оценки Международного валютного фонда (МВФ), согласно которым около 40% работников во всем мире и 60% работников в странах с развитой экономикой заняты в профессиях, в высокой степени подверженных этим рискам. Такое расхождение подчеркивает сложность и неопределенность прогнозирования влияния ИИ, а также различие в методологиях оценки.

Внедрение ИИ неизбежно увеличит производительность труда за счет автоматизации определенных задач. Этот процесс создает два конкурирующих эффекта на рынке труда:

1. Эффект замещения: Это потеря рабочих мест в результате автоматизации задач, ранее выполняемых человеком. Примером может служить автоматизация кассовых операций или сборки на производстве.
2. Комплементарный эффект (эффект создания): Это создание новых рабочих мест и повышение спроса на новые навыки в связи с внедрением и обслуживанием новых технологий. Например, растет спрос на специалистов по данным, инженеров по ИИ, специалистов по этике ИИ и операторов роботизированных систем. ИИ также может повысить производительность труда существующих работников, позволяя им выполнять больше задач или более сложные задачи, что косвенно влияет на структуру занятости.

В конечном итоге, баланс между этими двумя эффектами определит чистое влияние ИИ на общий уровень занятости. Вероятно, произойдет не массовая потеря рабочих мест, а значительная реструктуризация рынка труда, требующая масштабных инвестиций в образование и переквалификацию рабочей силы.

Роль МОТ в регулировании цифровой экономики

Международная организация труда (МОТ) активно осознает вызовы и возможности, которые несет цифровая экономика и искусственный ��нтеллект. Она играет ключевую роль в формировании глобального управления ИИ, стремясь обеспечить, чтобы технологический прогресс способствовал «достойному труду» и социальному прогрессу.

Одним из важных направлений деятельности МОТ является участие в трехсторонних переговорах (с участием правительств, работодателей и работников) по разработке норм в области «достойного труда в платформенной экономике». Платформенная занятость, характеризующаяся гибкостью, но часто отсутствием традиционных трудовых прав и социальной защиты, становится все более распространенной формой занятости в цифровой эре. МОТ стремится выработать стандарты, которые бы обеспечивали базовые права, справедливое вознаграждение, безопасные условия труда и социальную защиту для работников платформенных компаний.

Кроме того, МОТ поддерживает страны в содействии инклюзивному и эффективному управлению цифровой экономикой. Это включает разработку рекомендаций по политике, техническую помощь и обмен передовым опытом. Организация призывает к ответственному использованию искусственного интеллекта в сфере трудоустройства, что подразумевает обеспечение справедливости, прозрачности и предотвращение дискриминации при использовании ИИ в процессах найма, оценки производительности и управления персоналом.

Таким образом, МОТ стремится к тому, чтобы технологический прогресс был не просто двигателем эффективности, но и инструментом для построения более справедливых и устойчивых рынков труда.

Эмпирические примеры влияния технологий

Теоретические рассуждения о влиянии технологий на занятость находят свое подтверждение в эмпирических исследованиях, особенно в контексте развивающихся стран. Одним из ярких примеров является влияние механизации сельского хозяйства.

Исследование, проведенное в семи развивающихся странах (Индия, Непал, Вьетнам, Эфиопия, Гана, Нигерия, Танзания), показало, что использование сельскохозяйственной механизации, в частности тракторов, значительно снижает вероятность использования детского труда и увеличивает посещаемость школ. Тракторы, повышая производительность труда взрослых и сокращая потребность в ручном труде, позволяют детям сосредоточиться на образовании, а не на работе в поле. Применение тракторов может снизить продуктивное участие детей не более чем на 10 процентных пунктов в исследуемых странах с низким уровнем дохода.

Более позднее исследование 2025 года, основанное на данных Китая и более чем 170 стран за период с 2000 по 2015 годы, подтвердило эту тенденцию. Оно показало, что механизация сельского хозяйства сократила предложение труда подростков в возрасте 15-19 лет на 6 процентных пунктов и, как следствие, увеличила их поступление в старшую школу на 10,6 процентных пункта. Это составило около 20% от общего снижения детского труда и увеличения посещаемости школ за этот период.

Эти эмпирические данные демонстрируют, что технологический прогресс, несмотря на свои потенциальные риски замещения рабочих мест, может также приносить значительные социальные выгоды, особенно в развивающихся странах, улучшая качество жизни и открывая новые возможности для образования и развития человеческого капитала. Это подчеркивает необходимость комплексного подхода к технологическому развитию, учитывающего не только экономические, но и социальные последствия.

Социальные и экономические последствия безработицы

Безработица — это не просто статистическая цифра, это глубокая социальная и экономическая рана, которая оставляет долгосрочные шрамы на обществе и отдельных индивидах. Ее последствия многофакторны и затрагивают все аспекты жизни.

Экономические потери от безработицы: Закон Оукена

Одним из наиболее очевидных экономических последствий безработицы является недоиспользование экономического потенциала общества. Когда миллионы людей не работают, их труд, их навыки, их идеи остаются невостребованными. Это приводит к тому, что реальный валовой национальный продукт (ВНП) или валовой внутренний продукт (ВВП) существенно меньше потенциального уровня, который мог бы быть достигнут при полной занятости всех доступных ресурсов.

Эта зависимость эмпирически описывается Законом Оукена, названным в честь американского экономиста Артура Оукена. В своей версии «разрыва» (gap version) закон Оукена утверждает, что каждое увеличение уровня циклической безработицы на 1 процентный пункт приводит к снижению фактического ВВП на 2-3 процентных пункта по сравнению с его потенциальным уровнем.

Формула Закона Оукена выглядит следующим образом:

(Y - Y*) / Y* = -β × (U - U*)

Где:

• Y — фактический ВВП;
• Y^* — потенциальный ВВП (то есть ВВП, который мог бы быть произведен при полной занятости ресурсов);
• U — фактический уровень безработицы;
• U^* — естественный уровень безработицы (при котором циклическая безработица равна нулю);
• β — коэффициент Оукена, обычно принимаемый в диапазоне от 2 до 3. Этот коэффициент показывает, насколько сильно изменяется ВВП при изменении уровня безработицы.

Например, если естественный уровень безработицы составляет 5%, а фактический — 7% (то есть циклическая безработица равна 2%), и коэффициент Оукена равен 2,5, то разрыв между фактическим и потенциальным ВВП составит:

(Y - Y*) / Y* = -2,5 × (7% - 5%) = -2,5 × 2% = -5%.

Это означает, что фактический ВВП будет на 5% ниже потенциального.

Важно отметить, что коэффициент Оукена не является постоянным и может варьироваться в зависимости от страны и временного периода. Его величина зависит от таких факторов, как доля занятых в ВВП, эластичность предложения труда, производительность труда и другие структурные особенности экономики. Тем не менее, Закон Оукена остается мощным инструментом для количественной оценки экономических потерь, связанных с безработицей, и подчеркивает огромную стоимость неполного использования человеческого капитала.

Социальные издержки безработицы: Снижение уровня жизни и угрозы стабильности

Помимо чисто экономических потерь, безработица влечет за собой целый шлейф глубоких социальных издержек, которые подрывают благосостояние общества и угрожают его стабильности.

Во-первых, безработица приводит к снижению уровня жизни населения. Потерявшие работу люди теряют основной источник дохода и вынуждены существовать лишь на пособия по безработице, которые, как правило, значительно ниже их прежней заработной платы. Это ведет к сокращению потребительского спроса, так как люди вынуждены урезать свои расходы, что, в свою очередь, негативно сказывается на экономике, поскольку снижает совокупный спрос и замедляет экономический рост. Параллельно с этим снижается уровень сбережений, что ограничивает инвестиционный потенциал.

Во-вторых, долгосрочная безработица способствует деградации человеческого капитала. Длительное отсутствие работы ведет к деквалификации незанятой рабочей силы. Навыки устаревают, профессиональная компетенция теряется, а самооценка падает. Чем дольше человек остается без работы, тем сложнее ему вернуться на рынок труда, даже когда экономика начинает восстанавливаться. Это создает порочный круг бедности и отчуждения.

В-третьих, безработица является питательной средой для социальной и политической нестабильности. Массовая безработица может привести к росту нищеты, увеличению преступности, развитию социальных патологий (алкоголизм, наркомания), а также к распаду нравственных устоев и морали в обществе. Люди, лишенные возможности обеспечить себя и свои семьи, могут испытывать чувство безнадежности, несправедливости и отчаяния. Это может вылиться в острые социальные и политические коллизии, протесты, радикализацию настроений и, в крайних случаях, к беспорядкам и революциям.

Особого внимания заслуживает безработица среди молодежи, которая является одной из наиболее актуальных проблем в современном мире. Молодые люди, которые не могут найти работу после окончания учебы, теряют мотивацию, не приобретают необходимый опыт и навыки, что ставит под угрозу их долгосрочные перспективы в сфере занятости. Высокая доля молодых людей, относящихся к категории NEET (не работающие, не учащиеся и не получающие профессиональной подготовки), представляет собой бомбу замедленного действия для будущей социальной стабильности и экономического развития.

И, наконец, сохраняющееся гендерное неравенство на рынке труда, особенно в развивающихся странах, ведет к неполному использованию потенциала половины населения, снижает их экономическую независимость и усугубляет социальную несправедливость.

Таким образом, социальные издержки безработицы выходят далеко за рамки экономических показателей. Они подрывают социальную ткань общества, создают угрозу стабильности и препятствуют устойчивому развитию.

Международные подходы к измерению и политике занятости

Глобальный характер проблемы безработицы требует скоординированных действий и общего понимания ее масштабов. Однако различия в национальных подходах к измерению создают сложности, а политика занятости должна учитывать как международные рекомендации, так и специфику каждой страны.

Сравнительный анализ методов измерения безработицы

Для эффективного анализа и сравнения данных по безработице между странами крайне важно понимать, как эти данные собираются и интерпретируются. Методы измерения безработицы в разных странах могут существенно различаться, что влияет на оценки уровней занятости и безработицы.

Международное стандартное определение безработицы, принятое 13-й Международной конференцией статистиков труда (МКСТ) под эгидой МОТ, основано на трех ключевых критериях:

1. Отсутствие работы (доходного занятия).
2. Доступность для работы (то есть готовность приступить к работе в течение определенного короткого периода, обычно одной-двух недель).
3. Поиск работы (активные шаги по поиску работы в течение определенного периода).

МОТ рекомендует относить к трудоспособным всех людей старше 15 лет для обеспечения международной сопоставимости данных, однако каждая страна вправе самостоятельно выбирать возрастные критерии трудоспособности. Например, в России это с 15 лет, в США — с 16 лет.

Различия в национальных методах измерения безработицы могут быть связаны со следующими аспектами:

• Критерии регистрации: В некоторых странах (например, в России и странах СНГ) безработными официально считаются только те, кто зарегистрирован в органах службы занятости. В то время как в других странах (например, в США) используются выборочные обследования рабочей силы, которые охватывают более широкие категории населения, включая тех, кто не зарегистрирован, но активно ищет работу. Такой подход по методологии МОТ дает более полную картину реальной безработицы.
• Критерии «активного поиска работы»: Интерпретация «активного поиска» может варьироваться. В одних странах достаточно подать резюме, в других требуется подтверждение участия в собеседованиях или посещение ярмарок вакансий. Временные рамки для активного поиска также могут различаться.
• Критерии «готовности приступить к работе»: Аналогично, этот критерий может иметь различные толкования. Некоторые страны могут требовать немедленной готовности, другие допускают короткий период подготовки.
• Определение «подходящей работы»: Для сохранения пособия по безработице безработный должен быть готов принять «подходящую работу». Однако определение такой работы может варьироваться: в одних странах допустим поиск только по предыдущей специальности в течение определенного периода, в других требуется согласие на работу в других отраслях сразу. Некоторые страны ранее освобождали пожилых безработных от требований по поиску работы, однако наблюдается тенденция к отмене таких исключений.
• Исключения из категории «безработных»: В некоторых странах из статистики безработицы исключаются определенные категории граждан, например, студенты, пенсионеры или инвалиды, даже если они ищут работу. Подход МОТ, наоборот, включает их, если они соответствуют трем основным критериям.

Чтобы преодолеть эти различия и обеспечить возможность международного сравнения, МОТ использует процесс гармонизации. Национальные оценки уровней безработицы дополнены оценками МОТ, которые скорректированы с учетом различий в национальных данных, методологиях сбора данных и определениях. Это позволяет получать более сопоставимые данные на глобальном уровне.

Кроме того, МОТ включает в свои Ключевые показатели рынка труда (КПРТ) показатель потоков безработицы (притока новых безработных и оттока бывших безработных), что позволяет более динамично оценивать состояние рынка труда и понимать его подвижность.

Стратегии и программы международных организаций

Международные организации играют ключевую роль в координации усилий по содействию занятости и борьбе с безработицей на глобальном уровне. Особое место здесь занимает Международная организация труда (МОТ), чья деятельность составляет суть ее мандата и является одной из составляющих концепции достойного труда.

В ответ на такие глобальные вызовы, как пандемия COVID-19, МОТ призывает к незамедлительным, широкомасштабным и согласованным мерам по трем основным направлениям:

1. Защита работников на рабочих местах: Это включает обеспечение безопасных условий труда, предотвращение увольнений, а также поддержку доходов тех, кто продолжает работать.
2. Стимулирование экономики и занятости: Разработка фискальных и монетарных мер для поддержки бизнеса и создания новых рабочих мест.
3. Содействие сохранению рабочих мест и уровня доходов населения: Это может быть достигнуто путем расширения социальной защиты (пособия по безработице, субсидии), содействия сохранению занятости (переход на сокращенное рабочее время, оплачиваемые отпуска, другие субсидии), а также введения финансовых и налоговых льгот, особенно для микро-, малых и средних предприятий.

МОТ разрабатывает и реализует конкретные программы помощи. Например, программа WAFIRA в Марокко направлена на содействие финансовой независимости женщин-предпринимателей, предоставляя им обучение и доступ к ресурсам. Флагманские программы, такие как Better Work (нацеленная на улучшение условий труда в швейной промышленности) и IPEC+ (Международная программа по искоренению детского труда), способствуют восстановлению отрасли по принципу «лучше, чем было» и искоренению детского и принудительного труда.

Стратегический план МОТ на 2026–2029 годы фокусируется на укреплении политики и потенциала стран для реализации инклюзивных активных программ рынка труда и служб занятости. Особое внимание уделяется уязвимым группам: женщинам, молодежи, трудовым мигрантам и лицам, находящимся в уязвимом положении. Организация также поддерживает переход от неформальной к формальной экономике, признавая, что неформальный сектор часто характеризуется бедностью, неравенством и дефицитом достойного труда.

Кроме того, МОТ активно участвует в глобальном управлении искусственным интеллектом, в частности в рамках трехсторонних переговоров по разработке норм в области «достойного труда в платформенной экономике», и поддерживает страны в содействии инклюзивному и эффективному управлению цифровой экономикой.

Опыт государственного регулирования занятости

Государственное регулирование занятости является неотъемлемой частью экономической политики любой страны, направленной на смягчение последствий безработицы и стимулирование создания рабочих мест. Опыт разных стран демонстрирует как успешные кейсы, так и неудачи в этой области.

Общие меры для борьбы со всеми типами безработицы включают:

• Создание новых рабочих мест через стимулирование инвестиций, поддержку предпринимательства и развитие инфраструктуры.
• Создание бирж труда и иных видов служб занятости, которые выполняют функции посредничества между работодателями и соискателями, предоставляют информацию о вакансиях, консультируют по вопросам карьеры и организуют профессиональное обучение.

Для борьбы с фрикционной безработицей акцент делается на:

• Усовершенствование системы информационного обеспечения рынка труда, чтобы ускорить сопоставление вакансий и соискателей.
• Создание специальных служб по трудоустройству и профориентации.

В отношении структурной безработицы эффективными являются:

• Программы переподготовки и повышения квалификации для работников, чьи навыки устарели.
• Поддержка мобильности рабочей силы (например, субсидии на переезд в регионы с вакансиями).
• Стимулирование инноваций и развития новых отраслей, создающих новые типы рабочих мест.

Кейсы государственного регулирования показывают разнообразие подходов:

• В странах Северной Европы (например, Швеция, Дания) активно применяются активные программы на рынке труда, включающие гибкие системы обучения, переподготовки и поддержки предпринимательства, в сочетании с достаточно высокими пособиями по безработице, но строгими требованиями к поиску работы. Это позволяет поддерживать низкий уровень безработицы и высокую адаптивность рабочей силы.
• В Германии успешно функционируют программы Kurzarbeit (частичная занятость), которые позволяют предприятиям сокращать рабочее время сотрудников в периоды кризиса вместо их увольнения, при этом государство субсидирует часть заработной платы. Эта мера показала свою эффективность во время финансового кризиса 2008-2009 годов и пандемии COVID-19.
• Примеры неудачных кейсов часто связаны с чрезмерным регулированием рынка труда, когда жесткое законодательство по защите занятости препятствует найму новых сотрудников, или с неэффективным расходованием средств на пассивные меры поддержки (пособия) без адекватных активных программ.

Сотрудничество Российской Федерации с МОТ является важным аспектом совершенствования национальной политики занятости. Россия активно изучает и применяет международную практику урегулирования социально-трудовых споров, внедряет концепцию социального партнерства и использует рекомендации МОТ для совершенствования службы занятости, социальной защиты и пенсионного обеспечения. Это сотрудничество способствует адаптации передовых мировых практик к российским условиям и повышению эффективности регулирования рынка труда.

Таким образом, государственное регулирование занятости — это сложный процесс, требующий гибкости, постоянной адаптации к меняющимся условиям и тесного взаимодействия с международными организациями и социальными партнерами.

Заключение

Анализ экономически активного населения и проблем безработицы в контексте мирового хозяйства выявил сложную, динамичную и многофакторную картину. Мы проследили, как ключевые понятия, такие как ЭАН и различные формы безработицы, интерпретируются и измеряются на международном уровне, и как эти методологии взаимодействуют с национальными особенностями. Различия между классическими, кейнсианскими и марксистскими теориями безработицы подчеркнули фундаментальные разногласия в понимании природы этого явления и роли государства в его регулировании.

Исследование глобальных тенденций показало, что, несмотря на периоды экономического роста, проблема безработицы остается острой, с прогнозами ее роста в 2024 году и усугублением социального неравенства. Особую тревогу вызывают гендерные и возрастные аспекты, где женщины и молодежь непропорционально страдают от дефицита рабочих мест и ограничений в доступе к достойной занятости. Факторы, от экономических спадов до структурных изменений и демографических сдвигов, продолжают формировать сложную структуру глобального рынка труда.

Экономические кризисы, особенно мировой финансовый кризис 2008–2009 годов и беспрецедентный шок пандемии COVID-19, продемонстрировали глубокую уязвимость мирового рынка труда. Пандемия не только привела к колоссальным потерям рабочих часов и доходов, но и усугубила «великий разрыв» между развитыми и развивающимися странами в их способности к восстановлению. В то же время, кризис стимулировал развитие дистанционной занятости, ставшей важным адаптационным механизмом.

Технологические изменения, в первую очередь искусственный интеллект и автоматизация, представляют собой двуединый вызов: они могут как замещать рабочие места, так и создавать новые, трансформируя характер труда. Роль Международной организации труда в регулировании этих процессов, разработке норм «достойного труда в платформенной экономике» и поддержке инклюзивного управления цифровой экономикой становится критически важной. Эмпирические примеры, такие как влияние механизации сельского хозяйства на снижение детского труда, показывают потенциал технологий для социального прогресса.

Социально-экономические последствия безработицы многообразны и разрушительны. Экономические потери, измеряемые Законом Оукена, выражаются в недоиспользовании потенциала общества, тогда как социальные издержки проявляются в снижении уровня жизни, деквалификации рабочей силы и угрозах социальной и политической стабильности.

В области политики занятости мы увидели необходимость в гармонизации методов измерения безработицы на международном уровне, чтобы обеспечить сопоставимость данных. МОТ и другие международные организации активно разрабатывают и реализуют стратегии, направленные на защиту работников, стимулирование экономики и сохранение рабочих мест, включая такие программы, как WAFIRA и Better Work. Опыт государственного регулирования показывает важность активных программ на рынке труда и адаптивных механизмов, таких как программы частичной занятости.

В качестве направлений дальнейших исследований можно выделить углубленный анализ долгосрочных последствий «великого разрыва» в восстановлении рынков труда после пандемии, изучение влияния геополитических изменений на миграционные потоки и, как следствие, на структуру экономически активного населения, а также детальный анализ эффективности различных стратегий адаптации к технологическим трансформациям в различных регионах мира.

Для международных организаций и национальных правительств стратегические рекомендации должны включать:

1. Инвестиции в человеческий капитал: Масштабные программы образования, переподготовки и повышения квалификации, направленные на адаптацию рабочей силы к требованиям цифровой экономики.
2. Усиление социальной защиты: Расширение систем социальной поддержки для всех групп работников, включая тех, кто занят в неформальном секторе или платформенной экономике.
3. Гибкое регулирование рынка труда: Создание условий для гибкой занятости при одновременной защите прав работников, чтобы стимулировать создание рабочих мест и адаптацию к экономическим шокам.
4. Координация на глобальном уровне: Укрепление международного сотрудничества через МОТ и другие институты для разработки единых стандартов, обмена передовым опытом и координации усилий по борьбе с глобальной безработицей и неравенством.
5. Развитие инклюзивной цифровой экономики: Обеспечение равного доступа к цифровым технологиям и возможностям, которые они предоставляют, а также разработка этических норм для использования ИИ в сфере труда.

Только через комплексный, скоординированный и дальновидный подход мировое сообщество сможет эффективно управлять вызовами безработицы и обеспечить достойный труд и устойчивое развитие для всех в условиях постоянно меняющегося мирового хозяйства.

Список использованной литературы

1. Безработица. Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B5%D0%B7%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%BE%D1%82%D0%B8%D1%86%D0%B0 (дата обращения: 07.11.2025).
2. Борьба с безработицей. Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%BE%D1%80%D1%8C%D0%B1%D0%B0_%D1%81_%D0%B1%D0%B5%D0%B7%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%BE%D1%82%D0%B8%D1%86%D0%B5%D0%B9 (дата обращения: 07.11.2025).
3. Гимпельсон В., Капелюшников Р. Нестандартная занятость и российский рынок труда. Вопросы экономики. 2005. №12. С. 125-143.
4. Доклад МОТ: в 2024 году уровень безработицы в мире будет расти, озабоченность вызывает и рост социального неравенства. Международная организация труда. URL: https://www.ilo.org/moscow/news/WCMS_914595/lang—ru/index.htm (дата обращения: 07.11.2025).
5. Занятость. Международная организация труда. URL: https://www.ilo.org/moscow/areas-of-work/employment-promotion/WCMS_256877/lang—ru/index.htm (дата обращения: 07.11.2025).
6. Иохин В.Я. Экономическая теория. Учебник. М., 2005.
7. Искусственный интеллект автоматизирует, но не заменит рабочие места — МОТ. Spot.uz. 2023. 23 августа. URL: https://www.spot.uz/ru/2023/08/23/ai-and-jobs/ (дата обращения: 07.11.2025).
8. ИИ трансформирует труд: Выводы МОТ о будущем работы. Asia Focus. URL: https://asiafocus.ru/ii-transformiruet-trud-vyvody-mot-o-budushhem-raboty/ (дата обращения: 07.11.2025).
9. Искусственный интеллект повлияет на каждое четвертое рабочее место, говорится в исследовании МОТ. Всеобщая конфедерация профсоюзов. URL: https://www.vkp.ru/novosti/mezhdunarodnye-novosti/iskusstvennyj-intellekt-povliyaet-na-kazhdoe-chetvertoe-rabochee-mesto-govoritsya-v-issledovanii-mot/ (дата обращения: 07.11.2025).
10. Камаев В.Д., Лобачева Е.Н. Экономическая теория. Учебник. М.: Юрайт-Издат, 2006. 557 с.
11. Классификация видов безработицы. URL: https://ros-rabota.ru/spravochnik/zarplata/bezrabotica/vidy-bezraboticy/ (дата обращения: 07.11.2025).
12. Корнейчук Б.В. Экономика: Учебник. М.: Экономистъ, 2004. 458 с.
13. Косова Р.А. Экономическая теория: Учебное пособие. Тула: Изд-во ТулГУ, 2004. 289 с.
14. КПРТ 9. Общий уровень безработицы. Международная организация труда. URL: https://www.ilo.org/global/statistics-and-databases/research-and-databases/kilm/WCMS_467272/lang—ru/index.htm (дата обращения: 07.11.2025).
15. Лащев А.М., Марков М.В. Общая экономическая теория. С-Пб.: Издат. дом. «Нева», 2003.
16. Макконнелл К.Р., Брю С.Л. Экономикс: Принципы, проблемы и политика: Учебник: Пер. с англ. 14-е изд. М.: ИНФРА-М, 2006.
17. Международная организация труда (МОТ). Организация Объединенных Наций. URL: https://www.un.org/ru/observances/labour-day/ilo (дата обращения: 07.11.2025).
18. Михайлушкин А.И. Основы экономики: Учебное пособие для вузов. М.: Дрофа, 2005. 320 с.
19. Национальный статистический комитет Республики Беларусь. URL: https://www.belstat.gov.by/o-belstate/publichnaya-informatsiya/metodologicheskie-pojasneniya-po-formirovaniyu-statisticheskih-pokazatelei/trud-i-zanyatost/bezrabotitsa/ (дата обращения: 07.11.2025).
20. Нуреев Р. Курс микроэкономики. М.: ИНФРА-М, 2007.
21. Пандемия COVID-19 и её влияние на мировой рынок труда: анализ складывающихся тенденций (Часть первая). КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pandemiya-covid-19-i-eyo-vliyanie-na-mirovoy-rynok-truda-analiz-skladyvayuschihsya-tendentsiy-chast-pervaya (дата обращения: 07.11.2025).
22. Пандемия COVID-19 может привести к потере почти 25 миллионов рабочих мест в мире, предупреждает МОТ. Международная организация труда. URL: https://www.ilo.org/global/about-the-ilo/newsroom/news/WCMS_740889/lang—ru/index.htm (дата обращения: 07.11.2025).
23. Последствия пандемии для рынков труда оказались серьёзнее, чем предполагалось. Новости ООН. 2021. 7 октября. URL: https://news.un.org/ru/story/2021/10/1411512 (дата обращения: 07.11.2025).
24. Причины безработицы: 10 факторов, охлаждающих рынок труда. Финансы Mail.ru. 2025. 17 июля. URL: https://finance.mail.ru/2025-07-17/prichiny-bezraboticy-10-faktorov-ohlazhdayuschih-rynok-truda-53946221/ (дата обращения: 07.11.2025).
25. Раздел 6. ПОНЯТИЯ И ОПРЕДЕЛЕНИЯ. КонсультантПлюс. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_247547/49e917d5e4a5df57c0a6b5797df3889025ce2590/ (дата обращения: 07.11.2025).
26. Рынок труда и безработица. Фоксфорд Учебник. URL: https://foxford.ru/wiki/obschestvoznanie/rynok-truda-i-bezrabotitsa (дата обращения: 07.11.2025).
27. Селищев А.С. Микроэкономика: Анализ рынка. Теория цены. Рынок и общество: Учебник. СПб.: Питер, 2005.
28. Селигмен Б. Основные течения современной экономической мысли. М.: Прогресс, 1968.
29. Сотрудничество Российской Федерации с Международной организацией труда (МОТ). Министерство иностранных дел Российской Федерации. URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/international_organisations/1449340/ (дата обращения: 07.11.2025).
30. Стрелец И.А. Новая экономика и информационные технологии. М.: «Экзамен», 2005.
31. Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма: фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация. СПб, 2005.
32. Уровень безработицы по методологии МОТ. Министерство труда и социальной защиты Чувашской Республики. 2015. 24 июля. URL: https://mintud.cap.ru/news/2015/07/24/urovenj-bezrabotici-po-metodologii-mot (дата обращения: 07.11.2025).
33. Фишер С., Дорнбуш Р., Шмалензи К. Экономика / Пер. с англ. М.: Дело, 2006.
34. Хайек Ф. Пагубная самонадеянность. М.: Новости, 2004.
35. Хайман Д. Современная микроэкономика: анализ и применение. В 2-х томах. / Пер. с англ. М., 2006.
36. Чаянов А.В. Избранные произведения. М.: Московский рабочий, 1989.
37. Чемберлин Э. Теория монополистической конкуренции. М.: Экономика, 1996.
38. Чепурин М.Н. Курс экономической теории: учебник. 4-е дополненное и переработанное издание. Киров: «АСА», 2007. 752 с.
39. Четверть мировых профессий трансформируется под воздействием ИИ с максимальной нагрузкой на развитые страны и женщин. ТЕХНОСУВЕРЕН. 2025. 21 мая. URL: https://technosouveren.ru/news/2025/05/21/chetvert-mirovykh-professiy-transformiruetsya-pod-vozdeystviem-ii-s-maksimalnoy-nagruzkoy-na-razvitye-strany-i-zhenshchiny/ (дата обращения: 07.11.2025).
40. Экономически активное население. Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AD%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8_%D0%B0%D0%BA%D1%82%D0%B8%D0%B2%D0%BD%D0%BE%D0%B5_%D0%BD%D0%B0%D1%81%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5 (дата обращения: 07.11.2025).
41. Юрьева Т.В. Социальная рыночная экономика. М.: Русс. Дел. Лит-ра, 2006.