Экспрессивные средства в рассказе Эрнеста Хемингуэя «Дома» («Soldier’s Home»): лингвостилистический анализ

В мире филологии, где каждое слово в художественном тексте может быть ключом к пониманию глубинного смысла, исследование экспрессивных средств занимает центральное место. Именно они, как невидимые нити, связывают автора с читателем, передавая не только информацию, но и эмоции, оценки, настроение. В контексте творчества такого мастера, как Эрнест Хемингуэй, чья проза отмечена уникальным лаконизмом и подтекстом, лингвостилистический анализ становится особенно актуален. Его рассказ Дома (Soldier’s Home) — это не просто история о вернувшемся с войны солдате, но и тонко сотканное полотно, где каждая деталь, каждое стилистическое решение служит выражению глубокой внутренней драмы.

Потерянное поколение – этот термин, популяризированный Эрнестом Хемингуэем, стал символом целой эпохи, ознаменованной глубокой травмой Первой мировой войны и крушением прежних идеалов. Минималистичный стиль Хемингуэя, который на первый взгляд кажется скупым на эмоции, парадоксальным образом способен передавать колоссальную внутреннюю боль и отчуждение героев, делая его одним из самых влиятельных авторов XX века. Исследование экспрессивных средств в его рассказах — это не просто лингвистический анализ, а погружение в самую суть авторского замысла, позволяющее понять, как слова, их порядок и даже их отсутствие формируют глубокое эмоциональное воздействие и раскрывают трагедию целого поколения.

Цель настоящей работы — провести исчерпывающий лингвостилистический анализ экспрессивных средств, использованных в рассказе Эрнеста Хемингуэя Дома, с целью выявления их стилистических и функциональных особенностей. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1. Обобщить теоретические представления об экспрессивности в лингвостилистике, ее категориях и уровнях проявления.
2. Определить наиболее релевантные подходы и методы лингвостилистического анализа для исследования художественного текста.
3. Охарактеризовать идиостиль Эрнеста Хемингуэя, обратив особое внимание на его подход к созданию экспрессии.
4. Провести поуровневый анализ экспрессивных лексических, синтаксических, а также, при необходимости, фонетических и морфологических средств в рассказе Дома.
5. Интерпретировать функцию и прагматический эффект выявленных экспрессивных средств в контексте раскрытия образов, эмоционального состояния персонажей и общей идеи произведения.
6. Показать, как экспрессивные средства способствуют выражению тем потерянного поколения и посттравматического стрессового расстройства (ПТСР).

Объектом исследования выступает рассказ Эрнеста Хемингуэя Дома (Soldier’s Home), а предметом — экспрессивные средства языка, функционирующие в этом произведении.

Структура работы включает введение, три основные главы, посвященные теоретическим основам экспрессивности, методологии анализа, особенностям идиостиля Хемингуэя, а также детальному анализу рассказа и его тематического содержания, и заключение. Каждая глава призвана последовательно раскрыть поставленные задачи, обеспечивая комплексность и глубину исследования.

Теоретические основы экспрессивности в лингвостилистике

В сердце каждого языка пульсирует не только логика, но и страсть, не только информация, но и отношение. Именно эта способность языка передавать субъективные переживания, оценки и эмоции и составляет суть категории экспрессивности. Это не просто украшение речи, а фундаментальный аспект коммуникации, позволяющий говорящему не только сообщить что-либо, но и оказать воздействие на слушателя, вызвать у него определенные чувства или мысли. Понимание экспрессивности — ключ к разгадке того, как художественный текст, кажущийся на первый взгляд простым, может обладать колоссальной силой воздействия. Это означает, что даже в лаконичной прозе, как у Хемингуэя, скрыта глубокая эмоциональная насыщенность, доступная внимательному читателю.

Определение и категории экспрессивности

Экспрессивность, происходящая от латинского *expressio* — «выражение», в лингвостилистике определяется как совокупность семантико-стилистических характеристик языковой единицы, позволяющих ей в коммуникативном акте выступать как средство субъективного выражения отношения говорящего к содержанию или адресату речи. Это не однородное явление, а сложный конструкт, который вбирает в себя различные аспекты, часто переплетающиеся и взаимодействующие между собой.

В современной лингвистике нет единого, универсального определения экспрессивности, что отражает многогранность этого феномена. Однако большинство исследователей сходятся во мнении, что экспрессивность тесно связана с понятиями «эмоциональность», «образность», «оценочность» и «интенсивность». Эти категории не просто соседствуют с экспрессивностью, но часто являются ее составными компонентами:

• Эмоциональность — это прямое выражение чувств и эмоций говорящего (например, радость, гнев, удивление). Экспрессивность может быть эмоционально окрашенной, но не всякое эмоциональное высказывание экспрессивно, и не всякая экспрессия напрямую эмоциональна.
• Образность — способность языковых единиц вызывать в сознании яркие, наглядные представления, создавать ментальные картины. Образные средства (тропы, фигуры) часто используются для усиления экспрессивности.
• Оценочность — выражение отношения говорящего к обозначаемому, его одобрения или неодобрения, позитивной или негативной оценки. Оценочность является одним из наиболее явных проявлений экспрессивности.
• Интенсивность — усиление выразительности, подчеркивание значимости того или иного элемента высказывания. Интенсификация часто является прямым следствием экспрессивных языковых усилий.

Таким образом, экспрессивность можно рассматривать как специфическую категорию языка, представляющую собой результат синтеза нескольких базовых коннотативных аспектов. Она репрезентирует субъективность содержания вербальной единицы и, как правило, является результатом сознательных языковых усилий говорящего, направленных на выражение или стимуляцию субъективного отношения к сказанному.

Лингвистическим механизмом экспрессивности часто служит отклонение от языкового стереотипа или нормы. Это может проявляться в необычном словоупотреблении, нестандартном синтаксисе, особой интонации. Отклонение от ожидаемого привлекает внимание, заставляет реципиента сосредоточиться на форме и содержании высказывания, что усиливает его воздействующую силу. Например, использование архаизма в современном тексте или необычной метафоры может создать мощный экспрессивный эффект.

Уровни проявления экспрессивности в языке

Экспрессивность — это всепроникающее явление, свойственное единицам всех уровней языка, от мельчайших звуков до сложных текстовых структур. Каждый уровень вносит свой вклад в создание общего экспрессивного потенциала текста.

На фонетическом уровне экспрессивность проявляется через фонологически нерелевантные для данного языка изменения звуков. Это могут быть:

• Изменения длительности звуков (протягивание гласных для выражения удивления или неудовольствия: О-о-о-чень долго!).
• Аспирация (придыхание), которая может придавать речи особую эмоциональную окраску.
• Акцентные и интонационные средства, такие как повышение или понижение тона, изменение темпа речи, паузы. Они играют ключевую роль в устной речи, но могут быть переданы и в письменном тексте с помощью пунктуации (восклицательные знаки, многоточия), графического выделения (курсив, жирный шрифт) или специфических синтаксических конструкций.

Морфологические (словообразовательные) средства экспрессивности богаты и разнообразны, особенно в языках с развитой аффиксацией. К ним относятся:

• Словосложение, создающее новые, часто экспрессивные единицы (например, горе-писатель).
• Широкий диапазон аффиксов, которые могут придавать словам различные оценочные и эмоциональные оттенки:
  • Уменьшительно-ласкательные суффиксы существительных: -ок- (рожок), -иц- (девица), -к- (тучка), -очк- (луночка), -ишк- (платьишко), -ышк- (гнездышко), -ушк- (-юшк-) (дедушка, полюшко), -оньк- (-еньк-) (лисонька, доченька), -онк- (-ёнк-) (клячонка, шубёнка), -ц- (-иц-, -ец-) (зеркальце, компотец). Эти суффиксы могут выражать не только ласку, но и иронию, жалость.
  • Увеличительные суффиксы: -ин- (домина), -ищ- (ножища), часто содержащие оттенок негативной оценки, преувеличения.
  • Суффиксы, выражающие иронический, неодобрительный, презрительный или пренебрежительный оттенки: -енция (бумаженция, старушенция), -ня (солдатня, матросня), -еж, -ота (галдеж, скукота).

На лексическом уровне экспрессивные средства представляют собой обширный пласт слов, которые помимо своего предметно-логического значения содержат оценочный компонент. Это могут быть:

• Эмоционально-оценочная лексика: слова, которые изначально несут в себе положительную или отрицательную оценку (например, пособник с неодобрительным оттенком, ошельмовать — предать позору, в отличие от заклеймить — предать позору заслуженно).
• Междометия: слова, напрямую выражающие чувства, эмоции, волеизъявления (Ура!, Ой!, Ах!).
• Усилительные частицы: слова, которые придают высказыванию дополнительную эмоциональную или смысловую нагрузку. Некоторые междометия могут выступать в этой роли (например, ух в ух, прытка в работе). Усилительные частицы могут быть также представлены союзами, функционально близкими частицам, как а (в конструкции Умная женщина, а бредишь) или да (в конструкции Купи да купи), а также местоименными интенсификаторами типа так, такой.

Наконец, синтаксический уровень предлагает широкий арсенал экспрессивных средств, которые выражаются через изменение обычного порядка слов, использование специальных конструкций и фигур речи. Это:

• Инверсия: изменение прямого порядка слов для акцентирования (Прекрасен путь наш).
• Эллиптические конструкции: пропуск членов предложения, которые легко восстанавливаются из контекста, что придает речи динамичность и эмоциональность (Мне бы чаю).
• Повторы: многократное использование одного и того же слова или фразы для усиления значения или создания ритма.
• Фигуры речи:
  • Фигуры прибавления: анафора (повторение начальных слов), эпифора (повторение конечных слов), анадиплозис (повторение элемента, завершающего фразу предыдущую, в начале последующей), градация (расположение слов по нарастающей интенсивности).
  • Фигуры убавления: эллипсис, умолчание.
  • Фигуры расположения: параллелизм (однотипность синтаксических конструкций), хиазм (перекрестное расположение элементов).
  • Риторические вопросы и восклицания: не требующие ответа, но выражающие сильные эмоции или утверждение.
  • Многосоюзие (полисиндетон): намеренное повторение союзов, создающее эффект нарастания или торжественности.

Важно отметить, что все экспрессивные средства этих уровней обладают относительно четко выраженной положительной или отрицательной коннотацией, что позволяет автору тонко управлять эмоциональным восприятием текста читателем.

Функции экспрессивности в художественном тексте

Экспрессивность в художественном тексте — это не просто стилистический прием, а мощный инструмент, выполняющий ряд важнейших функций, которые позволяют автору максимально полно реализовать свой замысел и оказать глубокое воздействие на читателя. Главная из них — это, безусловно, воздействие на получателя с целью достижения желаемого эффекта.

Среди конкретных целей экспрессивного воздействия выделяются следующие:

1. Усиление, выделение, акцентирование высказывания: Экспрессивные средства позволяют автору привлечь внимание к определенным словам, фразам или идеям, делая их более значимыми и запоминающимися. Например, восклицание или инверсия могут выделить ключевую мысль.
2. Отступление от речевого стандарта: Намеренное нарушение языковых норм или ожидаемых речевых паттернов создает эффект неожиданности, свежести, привлекает внимание и заставляет задуматься над смыслом.
3. Выражение чувств, эмоций и настроений: Это, пожалуй, наиболее очевидная функция экспрессивности. Через специально подобранные слова, синтаксические конструкции или интонацию автор передает внутренний мир персонажей или свое собственное отношение к описываемым событиям.
4. Наделение высказывания эмоциональной силой: Экспрессивность придает тексту живость, динамизм, заставляет читателя сопереживать, чувствовать то, что чувствуют герои.
5. Оценивание: С помощью экспрессивных средств автор выражает свою оценку (положительную, отрицательную, ироническую) описываемым явлениям, персонажам или ситуациям. Это может быть как прямая, так и скрытая оценка.
6. Достижение образности: Экспрессивные средства, такие как метафоры, сравнения, олицетворения, создают яркие образы, которые обогащают текст и делают его более выразительным.
7. Создание эстетического эффекта: Художественный текст стремится не только информировать, но и доставлять эстетическое наслаждение. Экспрессивные средства способствуют созданию художественной ценности произведения, его красоты и гармонии (или намеренной дисгармонии для достижения определенного эффекта).

Для получателя, то есть читателя, эти цели экспрессивного воздействия проявляются в:

• Удержании и усилении внимания: Необычные или яркие языковые формы заставляют читателя активно воспринимать текст.
• Повышении рефлексии: Экспрессивность побуждает к размышлениям над скрытыми смыслами, подтекстом, авторской позицией.
• Возникновении эмоций и чувств: Читатель не остается равнодушным, он сопереживает героям, испытывает радость, грусть, возмущение или восхищение.

Таким образом, экспрессивная стилистическая функция состоит в усилении акцентирования внимания адресата на содержательно-концептуальной и содержательно-подтекстовой информации, передаваемой с помощью языковых средств. Стилистическая функция в целом определяется как выразительный потенциал взаимодействия языковых средств в тексте, обеспечивающий передачу наряду с предметно-логическим содержанием также заложенной в нем экспрессивной, эмоциональной, оценочной и эстетической информации. Это означает, что экспрессивность неразрывно связана со стилем произведения и является одним из ключевых элементов, формирующих его уникальное звучание и глубокий смысл.

Методология лингвостилистического анализа художественного текста

Погружение в бездну художественного текста требует не только интуиции, но и строгого научного инструментария. Как опытный исследователь, мы не можем полагаться лишь на впечатления, но должны систематизировать свои наблюдения, опираясь на проверенные временем подходы и методы. Лингвостилистический анализ художественного текста — это не просто перечисление стилистических фигур, а комплексное, многоаспектное изучение всего потенциала произведения, от мельчайших языковых единиц до глобального идейного замысла. Именно такой подход позволяет раскрыть выразительный организм текста во всей его сложности и неповторимости.

Генезис теории лингвостилистического анализа

Современные концептуальные возможности лингвостилистического анализа художественного текста берут свои истоки в трудах выдающихся русских лингвистов XX века. Генезис этой теории тесно связан с именами Л.В. Щербы и В.В. Виноградова, которые заложили фундамент для понимания языка художественного произведения как сложной, многоуровневой системы.

Лев Владимирович Щерба (1880–1944) — один из самых ярких представителей русской лингвистики, чей вклад в стилистику, языкознание, фонетику и грамматику трудно переоценить. Его работы, публиковавшиеся, в частности, в сборнике Русская речь, где он был бессменным редактором, отличались глубиной анализа и тонким пониманием языковых нюансов. Щерба стремился выявить не просто наличие тех или иных выразительных средств, а их тонкие оттенки смысла, которые функционируют в произведении в соответствии с его идейным замыслом. Он подчеркивал, что анализ должен быть направлен на понимание того, как формальные элементы языка служат выражению содержания и авторской интенции. Его идеи стали краеугольным камнем для последующих исследований в области стилистики, ориентированных на изучение текста как единого целого, где каждый элемент работает на общую идею.

Виктор Владимирович Виноградов (1895–1969) по праву считается основателем лингвостилистической школы в России. С его именем связано зарождение лингвостилистики как самостоятельной дисциплины в 1940-1950-х годах. Его лингвостилистический дебют состоялся в 1923 году с работой О задачах стилистики. Наблюдения над стилем Жития протопопа Аввакума, где он уже тогда продемонстрировал новаторский подход к анализу текста. Среди его ключевых трудов — Проблема сказа в стилистике (1925), О художественной прозе (1929) и Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика (1963).

Особое значение в концепции Виноградова имеет образ автора — центральная, стержневая категория, вокруг которой организуется речевая и композиционная структура художественного произведения. Виноградов рассматривал автора не как биографическую личность, а как воплощенное в тексте художественное сознание, определяющее выбор языковых средств, их функции и стилистическую организацию.

В.В. Виноградов также высказал идею о возможностях анализа языка художественного произведения с позиций проекционного метода. Этот метод дополняет функционально-имманентный метод, при котором каждое произведение изучается как выразительный организм и неповторимая система стилистических отношений. Проекционный метод предполагает рассмотрение того, как авторские интенции и мировоззрение проецируются на язык текста, формируя его уникальный стиль и смысловое поле. Применение такого подхода позволяет глубоко проникнуть в авторский замысел, ведь каждый элемент текста становится отражением его внутренней картины мира.

Таким образом, Щерба и Виноградов заложили основу для понимания того, что лингвостилистический анализ — это не только классификация, но и глубокая интерпретация, направленная на раскрытие художественной специфики текста через его языковую структуру.

Современные подходы к анализу художественного текста

С течением времени теория лингвостилистического анализа развивалась, обогащаясь новыми концепциями и подходами. Сегодня, для полноценного изучения художественного текста, исследователи используют комплексную систему, включающую несколько взаимодополняющих подходов:

1. Лингвоцентрический подход. Этот подход ставит в центр внимания сами языковые единицы и их функционирование в художественной речи. Он предполагает детальное изучение особенностей лексических, фонетических, грамматических и стилистических единиц для выявления специфики идиостиля автора. Например, исследователя интересует, как часто автор использует определенные части речи, какие синтаксические конструкции преобладают, как работают метафоры и метонимии. Цель — создать своего рода языковой портрет писателя.
2. Текстоцентрический подход. В отличие от лингвоцентрического, который фокусируется на отдельных элементах, текстоцентрический подход рассматривает текст как самостоятельный, целостный и завершенный объект исследования. Здесь акцент делается на связности, когерентности текста, его композиции, смысловой структуре и том, как все языковые элементы взаимодействуют, формируя единое целое. Анализируются такие категории, как интертекстуальность, нарративная структура, жанровые особенности.
3. Антропоцентрический подход. Этот подход акцентирует внимание на человеческом факторе в создании и восприятии текста. Он трактует художественный текст на основе триады позиций:
   • Автора текста (аспект порождения): исследуются интенции автора, его личность, мировоззрение, творческие установки, которые находят отражение в тексте.
   • Адресата текста (аспект восприятия): изучается, как читатель воспринимает текст, какие эмоции и ассоциации он вызывает, как формируется его интерпретация.
   • Воздействие текста на читателя: анализируется прагматический эффект произведения, его способность изменять сознание, вызывать рефлексию, формировать определенные ценности.
4. Когнитивный подход. Это относительно новый, но активно развивающийся подход, который позволяет осмысливать художественный текст как воплощенный сложный знак, отражающий мировоззренческие взгляды автора. Когнитивная лингвистика исследует, как языковые структуры связаны с процессами мышления, памяти, категоризации мира. В рамках этого подхода текст рассматривается как репрезентация авторской концептуальной картины мира, а его анализ направлен на выявление когнитивных моделей, фреймов и сценариев, которые лежат в основе его создания и восприятия.

Применение этих подходов в совокупности позволяет получить максимально полное и глубокое понимание художественного текста, учитывая как его языковую структуру, так и его культурно-исторический, психологический и философский контекст.

Применяемые методы лингвостилистического анализа

Для реализации обозначенных подходов используются различные методы лингвостилистического анализа, каждый из которых имеет свою специфику и область применения:

1. Поуровневый анализ. Это основной и наиболее универсальный метод, который предполагает последовательное изучение текста на разных языковых уровнях:
   • Фонетический и графический анализ: изучение звуковых повторов (аллитерация, ассонанс), ритма, размера, а также графических средств (курсив, выделение) и пунктуации, которые могут передавать интонацию или акценты.
   • Лексико-фразеологический анализ: исследование словарного состава текста (архаизмы, неологизмы, диалектизмы, заимствования), а также использование фразеологизмов, идиом, пословиц, поговорок. Особое внимание уделяется словам с яркой коннотацией, оценочной лексике.
   • Морфологический анализ: выявление особенностей употребления частей речи (например, преобладание существительных или глаголов), использование уменьшительно-ласкательных или увеличительных суффиксов, а также других морфологических категорий, несущих стилистическую нагрузку.
   • Синтаксический анализ: изучение типов предложений (простые, сложные, неполные), порядка слов (инверсия), использования различных синтаксических фигур (повторы, параллелизм, эллипсис, риторические вопросы).
   • Текстовый и межтекстовый анализ: рассмотрение связей между предложениями и абзацами, анализ композиции текста, а также его соотнесенности с другими текстами (интертекстуальность).

   Поуровневый лингвистический анализ направлен на объяснение отдельных особенностей текста, связанных с идейным содержанием, и стремится определить специфику взаимосвязи формальной и содержательной сторон художественного текста.

2. Лингвистический комментарий. Этот метод предполагает детальное объяснение языковых особенностей текста, их функций и значений в конкретном контексте. Он позволяет раскрыть скрытые смыслы, подтекст, ассоциации, которые могут быть неочевидны для неподготовленного читателя.
3. Выявление особенностей словаря писателя. Метод, близкий к лексико-фразеологическому анализу, но более широкий по охвату. Он направлен на составление целостной картины словарного запаса автора, его любимых слов, тематических групп лексики, частотности их употребления.
4. Количественный (стилостатистический) анализ. Этот метод использует математические и статистические подходы для определения количественных характеристик текста. Он может применяться для:
   • Частотного анализа: подсчет частоты употребления слов, фонем, морфем, синтаксических конструкций.
   • Исследования индивидуально-авторского стиля: выявление статистически значимых особенностей, которые отличают одного автора от другого.
   • Установления авторства текста: в случаях, когда авторство спорно.
   • Стилостатистический метод является двуединым качественно-количественным подходом, который определяет закономерности функционирования языка в различных сферах общения и типах текстов. Он позволяет объективировать наблюдения, сделанные при качественном анализе.
5. Сопоставительный анализ текстов. Как показал Л.В. Щерба, этот метод может использоваться для сравнения переводов или авторских вариантов текста, помогая глубже понять текст оригинала, выявить стилистическую нагрузку языковых средств и определить авторскую позицию. Например, сравнение оригинального текста Хемингуэя с его переводом на русский язык может выявить, насколько точно были переданы экспрессивные нюансы.
6. Стилевой анализ. Обобщающий метод, который интегрирует результаты всех предыдущих анализов для характеристики общего стиля произведения или автора.

Для нашего исследования рассказа Дома (Soldier’s Home) наиболее релевантным будет поуровневый анализ, дополненный элементами стилостатистического и сопоставительного анализа (например, при сравнении диалогов Крэбса с его матерью), а также внимательным лингвистическим комментарием, чтобы в полной мере раскрыть экспрессивный потенциал хемингуэевского стиля.

Идиостиль Эрнеста Хемингуэя как контекст для анализа

Если язык — это инструмент, то идиостиль писателя — это уникальная манера владения этим инструментом, отпечаток его личности, мировоззрения и творческого метода. В случае с Эрнестом Хемингуэем, чей стиль стал эталоном лаконизма и подтекста, понимание его идиостиля совершенно необходимо для адекватного анализа экспрессивных средств. Его проза — это не просто набор слов, а тщательно выстроенная архитектура, где каждый элемент не случаен, а служит глубокой художественной цели. Разгадка этой архитектуры позволяет увидеть, как за кажущейся простотой скрывается океан смыслов.

Новаторство и принцип айсберга

Стиль Эрнеста Хемингуэя был не просто оригинальным — он был новаторским, даже революционным, и оказал колоссальное влияние на литературу XX века. Его краткий, насыщенный, отточенный до предела язык стал визитной карточкой писателя и вдохновил целое поколение авторов. Многие литературоведы называют его речь телеграфной, подчеркивая сознательное опущение несущественных слов и стремление к максимальной экономии языковых средств.

Однако эта внешняя скупость изложения обманчива. Хемингуэй выработал мощный стиль, который является достижением искусства современного повествования, и его секрет кроется в знаменитом принципе айсберга. Этот принцип гласит, что на поверхности находится только самое необходимое, видимая часть истории — диалоги, действия, короткие описания, — а под поверхностью кроется громадный подтекст: эмоции, невысказанные мысли, глубокие психологические состояния, символические значения. Писатель верил, что, если автор хорошо знает то, о чем пишет, он может опустить многое, и это опущенное будет ощущаться читателем как часть истории. Так, разве не является принцип айсберга вершиной мастерства, позволяющей автору вести диалог с читателем на глубочайшем, невербальном уровне?

Несмотря на почти полное отсутствие оценочных определений, ярких эпитетов и традиционных тропов, произведения Хемингуэя оказывают чрезвычайно сильное эмоциональное воздействие. Этот эффект достигается за счет:

• Имплицитности: эмоции не называются напрямую, а передаются через действия, реакции персонажей, обрывки диалогов, недомолвки. Читателю предлагается самому домыслить, почувствовать, реконструировать эмоциональный мир героев.
• Конкретности деталей: писатель делает ставку на яркую, впечатляющую деталь, которая концентрирует важные жизненные явления. Одна точно подобранная деталь может сказать больше, чем пространное описание.
• Лаконизма: предельная краткость каждой фразы заставляет читателя внимательнее относиться к каждому слову, вкладывая в него глубочайший смысл. В прозе Хемингуэя нет воды, каждое слово функционально.

Влияние Хемингуэя прослеживается у таких экзистенциалистских авторов, как Жан-Поль Сартр и Альбер Камю, которые ценили его способность передавать глубину человеческого существования через минимальные языковые средства. В советской литературе его образ и стиль способствовали развитию бардовской песни и повлияли на лейтенантскую прозу, в частности на творчество Юрия Бондарева, Василя Быкова и Василия Аксёнова, которые также стремились к правдивости и лаконизму в изображении военного опыта.

Лаконизм, объективность и журналистский опыт

Стремление Хемингуэя к выразительности и лаконизму было не случайным. Он стремился писать простыми, понятными, прямыми словами, изображать конкретные вещи и действия, исключая при этом прямые авторские оценки и элементы дидактики. Эта объективизация повествования создавала эффект документальности, заставляя читателя верить в подлинность происходящего.

Ключевую роль в формировании этого уникального стиля сыграл журналистский опыт писателя. До того как стать всемирно известным романистом, Эрнест Хемингуэй работал в таких газетах, как Канзас Сити Стар (1917 год) и Торонто Стар Уикли. Этот опыт стал для него настоящей школой письма, развив его наблюдательность, умение писать ясно и экономно, научил точности и ясности языка, пресекая многословие и стилистические небрежности. В 1940 году сам Хемингуэй назвал Star Copy Style Sheet (стилевой лист редакции Star) лучшими правилами для прозы, которые он когда-либо знал. Эти правила включали такие принципы: никогда не писать о том, чего не знаешь, избегать болтовни, описывать простые физические действия, оставляя чувства для подтекста.

Именно в журналистике Хемингуэй отточил мастерство создания эффекта присутствия, отказа от сложных синтаксических конструкций в пользу коротких, рубленых фраз, которые создавали ощущение динамичности и достоверности. Он научился вырезать все лишнее, оставляя только самую суть, как скульптор отсекает мрамор, чтобы явить миру скрытую форму.

Таким образом, лаконичность языка для Хемингуэя — это не ограничение, а большое преимущество, поскольку она позволяет вкладывать глубочайший смысл в каждую краткую фразу и краткое замечание. Его проза — это архитектура, а не искусство декоратора, где каждый элемент функционален и подчинен интересам развития действия. Это также объясняет мастерство Хемингуэя в создании внутреннего монолога, который, оставаясь внешне простым, передает всю сложность и многогранность внутреннего мира персонажей.

Анализ экспрессивных средств в рассказе Дома (Soldier’s Home)

Рассказ Эрнеста Хемингуэя Дома (Soldier’s Home) является прекрасной иллюстрацией его уникального идиостиля. Внешне простой, почти протокольный язык произведения скрывает за собой глубочайшую психологическую драму, передаваемую через тончайшие стилистические нюансы. Анализ экспрессивных средств в этом рассказе позволяет не только понять, как работает принцип айсберга, но и глубже проникнуть в мир главного героя, Гарольда Крэбса, и его посттравматический опыт.

Лексические экспрессивные средства

Язык рассказа Дома характеризуется намеренным минимализмом и отсутствием ярких, приукрашенных лексических средств. Хемингуэй сознательно избегает пышных эпитетов, метафор и сложных тропов, которые традиционно используются для создания экспрессии. Это стилистическое решение само по себе является мощным экспрессивным средством, усиливающим эффект недосказанности и отражающим эмоциональную опустошенность главного героя.

Вместо того чтобы напрямую называть эмоции или давать оценочные характеристики, автор использует слова с нейтральным предметно-логическим значением, но помещает их в такой контекст, что они приобретают скрытую оценочную коннотацию. Например, описание Крэбса He did not want to talk about the war to anyone (Он не хотел ни с кем говорить о войне) кажется нейтральным, но в контексте его возвращения домой и ожиданиями общества оно несет в себе глубокий смысл отчуждения и неспособности к нормальному общению.

Отсутствие яркой оценочной лексики — это не недостаток, а намеренное стилистическое решение, которое служит нескольким целям:

• Объективизация повествования: Хемингуэй исключает прямые авторские оценки, предоставляя читателю возможность самому сформировать мнение о Крэбсе и его состоянии.
• Имитация состояния Крэбса: Минимализм языка отражает внутреннюю апатию, эмоциональную притупленность героя, который пережил слишком много, чтобы выражать свои чувства обычными словами. Он не может или не хочет артикулировать свою боль, и язык повествования это имитирует.
• Усиление эффекта подтекста: Поскольку эмоции не называются, они просачиваются сквозь скупые фразы, создавая ощущение невысказанной, глубоко запрятанной травмы. Читатель вынужден читать между строк, что усиливает эмоциональное воздействие.

Таким образом, даже отсутствие традиционных лексических экспрессивных средств в рассказе Дома является мощным стилистическим приемом, который способствует созданию уникальной атмосферы и глубокому раскрытию психологии персонажей.

Синтаксические экспрессивные средства

На синтаксическом уровне экспрессивность в рассказе Дома проявляется наиболее ярко и является ключевым элементом идиостиля Хемингуэя. Его короткие, декларативные и отрывистые предложения не просто упрощают текст, но и служат для имитации состояния ума Крэбса, создавая честный и даже критический тон.

Примеры такого синтаксиса встречаются на протяжении всего рассказа: He came home in the second division of Marines. There was nothing to do. He liked to look at the girls. He did not want to get a job. — все эти фразы, лишенные сложных придаточных предложений и многочисленных союзов, звучат как констатация фактов, отражая внутреннюю пустоту и апатию героя. Это придает тексту ощущение невинности, но при этом вызывает глубокое сочувствие к Крэбсу, который, кажется, просто описывает мир, не пытаясь его осмыслить или оценить.

Особое внимание заслуживает использование повторений, которые играют ключевую роль в создании ощущения монотонности, апатии и пустоты Крэбса после войны. Например, фраза He liked повторяется несколько раз, когда Крэбс думает о девушках в городе: He liked the round Dutch collars […] He liked their silk stockings […] He liked their bobbed hair. Эти повторы не только подчеркивают поверхностность его интересов, но и иллюстрируют его подсознательное стремление к простоте, шаблонам и предсказуемости после хаоса и неопределенности войны. Это своего рода ментальный защитный механизм, попытка найти порядок в мире, который кажется ему слишком сложным и требующим эмоциональных затрат.

Особенности диалогов Крэбса с матерью являются еще одним мощным синтаксическим экспрессивным средством. Отказ Крэбса от длинных, полных предложений в разговорах, замещенных короткими, отрывистыми фразами, делает его речь неуклюжей и демонстрирует его нежелание вести полноценный разговор.

Don’t you love me, Harold? his mother asked.
I don’t love anybody, Krebs said.
Do you love your mother, dear?
No, Krebs said.

Эти короткие, почти рубленые ответы не только показывают его эмоциональную отстраненность, но и сигнализируют о глубоком разрыве между ним и его матерью, которая не может понять его изменившийся внутренний мир. Такая манера общения символизирует его отчуждение от прежней жизни и неспособность выразить свои чувства.

Хотя прямых примеров эллипсиса или инверсии в рассказе может быть немного из-за общего минималистичного стиля, сама структура коротких предложений часто содержит элементы эллипсиса, где подразумеваются подлежащие или сказуемые, что придает речи динамизм и эффект усеченности, отражающий внутреннее состояние героя. Например, There was nothing to do — здесь there was можно рассматривать как своего рода эллипсис, где подразумевается отсутствие какой-либо осмысленной деятельности, а не просто физическое отсутствие вещей.

Таким образом, синтаксические экспрессивные средства в рассказе Дома являются не просто стилистическими украшениями, а органичной частью повествования, отражающей психологическое состояние героя и глубинный смысл произведения.

Фонетические и морфологические экспрессивные средства (при наличии)

В прозе Эрнеста Хемингуэя, особенно в таких лаконичных произведениях, как Дома, традиционные фонетические и морфологические экспрессивные средства (такие как аллитерации, ассонансы или уменьшительно-ласкательные суффиксы) встречаются крайне редко. Это обусловлено общим стилистическим принципом писателя — минимализмом и стремлением к объективизации. Хемингуэй сознательно избегал любых элементов, которые могли бы показаться приукрашенными или излишне эмоциональными, предпочитая передавать эмоции через подтекст и действия.

Однако, если говорить о фонетических особенностях, их экспрессивный потенциал в рассказе Дома проявляется не столько в прямых звуковых повторах, сколько в ритмической организации синтаксиса. Короткие, отрывистые предложения создают особый, замедленный и монотонный ритм, который имитирует внутреннее состояние Крэбса — его апатию, отсутствие энергии и эмоциональную притупленность. Чтение этих предложений вслух вызывает ощущение тяжести, прерывистости, что косвенно передает его посттравматический опыт. Интонационные особенности, хотя и не маркированы напрямую, подразумеваются через синтаксис: декларативные предложения часто произносятся ровным, безэмоциональным тоном, что контрастирует с ожидаемой эмоциональной реакцией на возвращение домой.

Что касается морфологических экспрессивных средств, то их практически полное отсутствие в рассказе также является стилистическим приемом. Хемингуэй не использует уменьшительно-ласкательные суффиксы для создания нежности или иронии, а увеличительные — для преувеличения или негативной оценки. Это усиливает ощущение голости и прямолинейности языка, отражая отказ Крэбса от любой эмоциональной окраски мира, которую он переживает. Отсутствие таких суффиксов подчеркивает его дистанцию от нормальных человеческих проявлений чувств.

Тем не менее, можно выделить один тонкий, но значимый морфологический аспект — это каламбур на слово mummy в диалоге Крэбса с матерью. Его мать обращается к нему: Don’t you love your mother, dear? Don’t you love your mummy? (Разве ты не любишь меня, дорогой? Разве ты не любишь свою мамочку?). Это уменьшительно-ласкательное обращение mummy (мамочка) в английском языке также означает мумия. Этот морфологический каламбур, хотя и не относится к прямым словообразовательным экспрессивным средствам, создает мощный символический эффект. Он отождествляет мать Крэбса с древнеегипетскими мумиями, далекими от его современного мира. Это символизирует, что культура, которую она воплощает, ее ценности и ее эмоциональный мир, мертвы для него. Это метафора полного отчуждения и неспособности к эмоциональной связи.

Таким образом, даже в условиях минимализма Хемингуэй умело использует неявные фонетические эффекты и, в исключительных случаях, морфологические нюансы для создания глубокого экспрессивного воздействия.

Роль названия и антикульминации

В рассказе Дома (Soldier’s Home) название и структура повествования играют не менее важную экспрессивную роль, чем лексика и синтаксис. Они создают общий фон для восприятия истории и формируют у читателя определенные ожидания, которые затем либо оправдываются, либо, как в данном случае, намеренно нарушаются.

Название Дома (Soldier’s Home) обладает двойным значением, что придает ему глубокий иронический подтекст:

1. Прямое значение: Дом солдата — это физическое возвращение Гарольда Крэбса в родной дом после войны. Это должно было быть местом утешения, покоя, восстановления.
2. Ироническое значение: В английском языке soldier’s home также может означать дом для солдат — своего рода приют или госпиталь для ветеранов, где они могут найти убежище от мира, который их не понимает. Это указывает на глубокое отчуждение Крэбса от семьи и общества. Он вернулся домой, но не дома в эмоциональном смысле. Его дом стал для него чужим, а он сам — чужим в своем доме. Это название вводит темы тоски по миру, который был утерян, и вынужденной сдержанности после шока войны. Ирония заключается в том, что дом, который должен был быть безопасным убежищем, на самом деле является источником дискомфорта и непонимания для Крэбса.

Антигероический тон истории, заданный антикульминацией, является мощным экспрессивным средством, выражающим разочарование и отчуждение. Антикульминация (антиклимакс) — это литературный прием, при котором напряженная ситуация разрешается банальным или неожиданным образом, подрывая ожидания аудитории и создавая чувство разочарования или удивления. В Soldier’s Home это проявляется в самом начале рассказа: приветствие героев закончилось.

Обычно возвращение солдата-героя с войны сопровождается торжествами, признанием, радостью. Однако для Крэбса этого не произошло, или же это произошло слишком поздно, когда его уже ничего не волновало. Фраза приветствие героев закончилось не только констатирует факт, но и символизирует утрату Крэбсом способности переживать яркие эмоции, принимать участие в общественной жизни. Отсутствие торжественной кульминации, вместо которой предстает обыденность и апатия, сразу же погружает читателя в атмосферу разочарования и бессмысленности, которую испытывает главный герой. Это подчеркивает антигероический статус Крэбса — он не герой, а жертва, лишенная способности радоваться или быть благодарной.

Такая структура повествования, где ожидаемый эмоциональный подъем сменяется резким спадом, эффективно передает посттравматическое состояние Крэбса и отражает общую тему потерянного поколения, для которого война стала точкой невозврата, лишившей их прежних ориентиров и способности к искренним чувствам. Название и антикульминация, таким образом, работают в унисон, создавая глубокий экспрессивный эффект отчуждения и утраты.

Экспрессивные средства как отражение тем потерянного поколения и посттравматического стресса

Рассказ Эрнеста Хемингуэя Дома (Soldier’s Home) — это не просто литературное произведение, а мощный социальный документ, виртуозно передающий трагедию целого поколения, искалеченного войной. Лингвостилистический анализ экспрессивных средств позволяет нам увидеть, как уникальный стиль Хемингуэя становится зеркалом для отражения глубоких психологических ран и общественного отчуждения, характерных для так называемого потерянного поколения и жертв ПТСР.

Отчуждение и потерянное поколение

Потерянное поколение (англ. *Lost Generation*) — термин, введенный Гертрудой Стайн и популяризированный Эрнестом Хемингуэем в его романе И восходит солнце (1926). Он описывает людей, родившихся примерно в 1883—1900-х годах, которые пережили ужасы Первой мировой войны и вернулись с утраченными идеалами и скепсисом к традиционным ценностям, испытывая трагическое неумение обрести себя в мирной жизни. Рассказ Дома является одним из ранних и наиболее ярких примеров важной для Хемингуэя темы отчуждения, мощно передавая пост-Первой мировой войны состояние недомогания, испытываемое многими вернувшимися американскими ветеранами.

Минималистичный и не приукрашенный язык рассказа становится ключевым экспрессивным средством, отражающим это состояние. Короткие, декларативные предложения, отсутствие ярких эпитетов и метафор имитируют эмоциональную опустошенность и апатию Крэбса. Он не способен выражать сложные чувства, а его мир сузился до простых, констатирующих фактов. Этот голый язык является лингвистическим эквивалентом утраченных идеалов и скепсиса. Отсутствие эмоциональной лексики и сложных синтаксических конструкций символизирует утрату Крэбсом способности к полноценной, глубокой коммуникации и эмоциональной связи с миром.

Например, когда Крэбс наблюдает за девушками, его мысли выражены через повторения He liked the round Dutch collars […] He liked their silk stockings […] He liked their bobbed hair. Эти фразы, лишенные глубины, подчеркивают его поверхностное восприятие мира и его неспособность к искренним, романтическим чувствам. Это прямое отражение того, как война лишила его способности к глубоким эмоциональным переживаниям, оставив лишь механическое, отстраненное наблюдение.

Трудности адаптации ветеранов к гражданской жизни после Первой мировой войны проявлялись в длительном привыкании, выражавшемся в непроизвольном испуге от резких звуков, а также в подавлении тяжелых воспоминаний, что нередко приводило к попыткам временной нормализации психологического состояния при помощи алкоголя или психотропных веществ. В рассказе Хемингуэй передает эти трудности не через прямые описания, а через поведение Крэбса: его нежелание работать, отсутствие интереса к общению, потребность в покое и порядке. Все это — проявления глубокого отчуждения от нормальной мирной жизни, которую он больше не понимает и не принимает.

Выражение посттравматического стрессового расстройства (ПТСР)

Рассказ Дома поразительно точно изображает симптомы того, что сейчас известно как посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР). В период Первой мировой войны эти симптомы проявлялись в беспрецедентных масштабах и описывались терминами снарядный шок, солдатское сердце, военный невроз и фронтовая усталость. Уже тогда в России было учреждено Общество военной психологии, и ПТСР исследовали такие ученые, как С. Крайц, П. Ганушкин, Ф. Зарубин и В. Бехтерев.

Крэбс проявляет многочисленные признаки ПТСР, такие как антисоциальность (нежелание общаться, избегание людей), отсутствие поддержки (никто из близких не может его понять) и ощущение, что он должен лгать, чтобы его слушали. Именно эти аспекты ПТСР Хемингуэй мастерски передает через свои экспрессивные средства:

1. Подавление боли и отсутствие языка для артикуляции травмы: Стиль Хемингуэя, подавляющий боль под поверхностью истории, подразумевает огромную травму прошлого через неспособность Крэбса описать ее. Недостаток языка для артикуляции травмы означает, что Крэбс не имеет другого выбора, кроме как подавлять свою боль, поскольку у него нет слов, чтобы выразить свои чувства или переживания даже самому себе. Это выражается в его коротких, отрывистых ответах, особенно в диалогах с матерью: I don’t love anybody, Krebs said. Такое молчание языка — это крик души, который читатель улавливает через подтекст и контраст между внешним спокойствием и внутренней бурей.
2. Неспособность к искреннему общению и необходимость лгать: Опыт войны лишил Крэбса способности к искреннему общению; он находит, что, чтобы быть выслушанным, ему приходится лгать. Это проявляется, когда его мать просит его молиться, а он не чувствует, что может это сделать, но лжет ей, чтобы не расстраивать. He could not pray. He did not say anything and his mother went on, ‘You can pray with me, Harold.’ […] ‘No,’ Krebs said. Его ложь — это не проявление зла, а защитный механизм, попытка избежать конфронтации и поддерживать видимость нормальности, которая для него уже недостижима.
3. Символизм непонимания матери и каламбур mummy: Мать Крэбса не признает, что он повзрослел и изменился. Каламбур на мамочка (*mummy*), отождествляющий ее с древнеегипетскими мумиями, символизирует, что культура, которую она воплощает, ее ценности и ее мир — мертвы для него. Это мощное экспрессивное средство, которое подчеркивает глубокий разрыв между поколениями, между теми, кто пережил войну, и теми, кто остался в довоенном мире. ПТСР психологически калечит человека и затрудняет его признание даже самыми близкими друзьями и семьей, что ярко демонстрируется в этой сцене.

Таким образом, Хемингуэй использует не только то, что сказано, но и то, как это сказано, и что оставлено несказанным, чтобы создать глубокий, пронзительный образ человека, сломленного войной. Экспрессивные средства в Дома становятся ключом к пониманию не только психологии одного солдата, но и трагедии всего потерянного поколения, чья боль осталась невысказанной, но навсегда запечатленной в минималистичной прозе великого писателя.

Заключение

Исследование экспрессивных средств в рассказе Эрнеста Хемингуэя Дома (Soldier’s Home) позволило нам глубже понять уникальное стилистическое мастерство автора и механизм воздействия его прозы на читателя. Мы выяснили, что Хемингуэй, вопреки традиционным представлениям о выразительности, достигает колоссального эмоционального эффекта не за счет пышности языка, а через его предельный лаконизм, объективность и глубокий подтекст, который он сам называл принципом айсберга.

В рамках теоретической части работы было установлено, что экспрессивность — это сложная категория, включающая в себя оценочность, эмоциональность, образность и интенсивность, и проявляющаяся на всех уровнях языка: фонетическом, морфологическом, лексическом и синтаксическом. Ее главная функция заключается в воздействии на получателя с целью усиления внимания, выражения чувств и создания эстетического эффекта. Методологической основой нашего анализа стал поуровневый подход, позволяющий детально рассмотреть каждый аспект языка рассказа.

Идиостиль Хемингуэя, сформированный его журналистским опытом и стремлением к максимальной четкости и экономии языка, сыграл решающую роль в создании уникальной атмосферы Дома. Мы увидели, что отсутствие ярких лексических средств и использование коротких, декларативных предложений — это не случайность, а намеренное стилистическое решение, имитирующее состояние ума главного героя, Гарольда Крэбса. Повторения типа He liked подчеркивают его апатию и стремление к простым шаблонам, а отрывистые диалоги с матерью демонстрируют его нежелание и неспособность к полноценной эмоциональной коммуникации. Даже почти полное отсутствие фонетических и морфологических экспрессивных средств (за исключением символического каламбура mummy) работает на создание эффекта отчуждения.

Особое внимание было уделено экспрессивной роли названия рассказа Дома (Soldier’s Home) с его двойным ироническим подтекстом, а также антикульминации, которая с самого начала задает антигероический тон и подрывает традиционные ожидания, связанные с возвращением солдата домой.

Интегрируя лингвостилистический анализ с литературоведческим контекстом, мы убедились, что выявленные экспрессивные средства являются прямым отражением тем потерянного поколения и посттравматического стрессового расстройства. Минималистичный язык Хемингуэя становится лингвистическим эквивалентом утраченных идеалов и скепсиса ветеранов Первой мировой войны. Неспособность Крэбса артикулировать свою травму, его необходимость лгать, чтобы быть выслушанным, и глубокое непонимание со стороны близких — все это передается через тончайшие стилистические нюансы, создавая пронзительный образ человека, сломленного войной.

В заключение можно сказать, что Эрнест Хемингуэй продемонстрировал исключительное стилистическое мастерство, используя, казалось бы, простые языковые средства для создания глубокого психологического портрета героя и мощной передачи трагедии целого поколения. Рассказ Дома является блестящим примером того, ��ак через призму языка, через его кажущуюся бедность, можно раскрыть бездны человеческой психики и влияния войны на ее самые тонкие структуры. Этот рассказ остается важным произведением для понимания не только литературы XX века, но и непреходящей человеческой драмы, связанной с войной и ее последствиями.

Список использованной литературы

1. Бельчиков Ю.А. Лексическая стилистика: проблемы изучения и обучения. Москва: МГУ, 2002.
2. Васильев Л.М. «Стилистическое значение», экспрессивность и эмоциональность как категории семантики. В кн.: Проблемы функционирования языка и специфики речевых разновидностей. Пермь, 1985. С. 3-19.
3. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. Москва, 1959.
4. Гак В. Г. Сопоставительная лексикология. Москва, 1977.
5. Гридин В.Н. Экспрессивность. В кн.: Лингвистический энциклопедический словарь. Москва, 1990. С. 591.
6. Девкин В.Д. Псевдоэкспрессия. В кн.: Общие и частные проблемы функциональных стилей. Москва, 1986. С. 65-74.
7. КАТЕГОРИЯ ЭКСПРЕССИВНОСТИ В СОВРЕМЕННЫХ НАУЧНЫХ ТЕКСТАХ. URL: https://conference-burgas.com/wp-content/uploads/2021/05/p43-46.pdf (дата обращения: 16.10.2025).
8. Категория экспрессивности и ее соотношение с категориями интенсивности, эмоциональности, эмотивности и образности. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kategoriya-ekspressivnosti-i-ee-sootnoshenie-s-kategoriyami-intensivnosti-emotsionalnosti-emotivnosti-i-obraznosti (дата обращения: 16.10.2025).
9. Крючкова Т. М. Понятие экспрессивности в современной лингвистике. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ponyatie-ekspressivnosti-v-sovremennoy-lingvistike (дата обращения: 16.10.2025).
10. Лексические средства выражения экспрессивности и их отражение в переводе. URL: https://scipress.ru/philology/articles/leksicheskie-sredstva-vyrazheniya-ekspressivnosti-i-ikh-otrazhenie-v-perevode.html (дата обращения: 16.10.2025).
11. Лингвостилистический анализ художественного текста. В кн.: Стилистический энциклопедический словарь русского языка. URL: http://stylistics.academic.ru/204/%D0%9B%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D0%B2%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%B7_%D1%85%D1%83%D0%B4%D0%BE%D0%B6%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D1%82%D0%B5%D0%BA%D1%81%D1%82%D0%B0 (дата обращения: 16.10.2025).
12. Лукьянова Н.А. Экспрессивность как семантическая категория. В кн.: Языковые категории в лексикологии и синтаксисе. Новосибирск: Наука, 2000. С. 3-23.
13. Mellow J. Hemingway: A Life Without Consequences. New York: Houghton Mifflin, 1992.
14. Методы лингвостилистического анализа. В кн.: Стилистический энциклопедический словарь русского языка. URL: http://stylistics.academic.ru/205/%D0%9C%D0%B5%D1%82%D0%BE%D0%B4%D1%8B_%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D0%B2%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%B7%D0%B0 (дата обращения: 16.10.2025).
15. Meyers J. Hemingway: A Biography. London: Macmillan, 1985.
16. Молодой ученый. Категории «эмоция» и «экспрессия» в связи с проблемой перевода. 2021. URL: https://moluch.ru/archive/360/80516/ (дата обращения: 16.10.2025).
17. Насон Наталья Васильевна. Особенности индивидуального стиля Э. Хемингуэя на примере военных произведений. URL: https://elib.gsu.by/bitstream/123456789/22930/1/118.pdf (дата обращения: 16.10.2025).
18. ОСОБЕННОСТИ ИДИОСТИЛЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Э. ХЕМИНГУЭЯ НА ПРИМЕРЕ РАССКАЗА «СТАРИК И МОРЕ» / Durneva A. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-idiostilyaproizvedeniy-e-hemngueya-na-primere-rasskaza-starik-i-more (дата обращения: 16.10.2025).
19. Особенности творчества Эрнеста Хемингуэя и характеристика его произведения «Там, где светло и чисто». URL: https://apni.ru/article/2303-osobennosti-tvorchestva-ernesta-khemingueya (дата обращения: 16.10.2025).
20. Оруджева И.Г. Новаторский стиль Эрнеста Хемингуэя. URL: https://www.science-education.ru/ru/article/view?id=13840 (дата обращения: 16.10.2025).
21. Ромашова И.П. Экспрессивность как семантико-прагматическая категория высказывания: автореф. дис. … канд. фил.н. Барнаул, 2001.
22. SOLDIERS HOME: POST-TRAUMATIC STRESS, WARRIOR MASCULINITY, AND THE (RE)FRAMING OF CARE / Michael D’Addario. In: Journal of American Studies in Italy. 2022. URL: https://jamit.unibo.it/article/view/13764/13745 (дата обращения: 16.10.2025).
23. Тема 23 Методы и приемы лингво-стилистического анализа текста. URL: http://doc.vsu.ru/teoria_text/T23.pdf (дата обращения: 16.10.2025).
24. Традиции Чехова-новеллиста в раннем творчестве Э.Хемингуэя. URL: https://nsportal.ru/vuz/filologicheskie-nauki/library/2014/11/21/traditsii-chehova-novellista-v-rannem-tvorchestve (дата обращения: 16.10.2025).
25. Филиппов К.А. Лингвистика текста. Санкт-Петербург: СПбГУ, 2003.
26. Функции стилистических фигур в публицистическом тексте. URL: https://elar.urfu.ru/bitstream/10995/24430/1/vestnik_2013_3_029.pdf (дата обращения: 16.10.2025).
27. Шаховской В. И. Эмотивный компонент значения и методы его описания. Волгоград, 1983.
28. ЭКСПРЕССИВНОСТЬ — что такое в Лингвистическом энциклопедическом словаре. URL: http://www.classes.ru/grammar/174.Bally/source/word.htm (дата обращения: 16.10.2025).
29. Экспрессивная стилистическая функция терминологической лексики в художественном тексте. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ekspressivnaya-stilisticheskaya-funktsiya-terminologicheskoy-leksiki-v-hudozhestvennom-tekste (дата обращения: 16.10.2025).
30. Эрнест Хемингуэй — журналист: особенности ранней публицистики. Томский государственный университет. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ernest-heminguey-zhurnalist-osobennosti-ranney-publitsistiki (дата обращения: 16.10.2025).
31. Analysis of Ernest Hemingway’s Soldier’s Home. URL: https://literarytheoryandcriticism.com/2021/06/19/analysis-of-ernest-hemingways-soldiers-home/ (дата обращения: 16.10.2025).
32. A Summary and Analysis of Ernest Hemingway’s ‘Soldier’s Home’ / Dr Oliver Tearle (Loughborough University). URL: https://interestingliterature.com/2021/04/ernest-hemingway-soldiers-home-summary-analysis/ (дата обращения: 16.10.2025).
33. Wagner-Martin L. A Historical Guide to Ernest Hemingway. New York: Oxford University Press, 2000.
34. Young P. Ernest Hemingway. Minneapolis, 1960.