Мода как «государственный текст» и инструмент культурной трансформации: Семиотика костюма и этикета в дворянской культуре Российской империи XVIII века

23.10.2025

Введение: Постановка проблемы и методологическая основа

XVIII век в истории России — это эпоха радикальной культурной ломки и формирования нового типа дворянской идентичности. Этот процесс, начатый Петром I, не ограничивался административными или военными реформами, но проникал в самую суть повседневной жизни, превращая ее в арену для политических и идеологических заявлений. В этом контексте костюм, мода и этикет перестали быть просто вопросами личного вкуса или удобства; они стали управляемым, знаковым полем, своего рода «государственным текстом», который провозглашал принадлежность к новой, европеизированной элите. И что из этого следовало? То, что через одежду государство получило возможность не только контролировать внешний вид элиты, но и формировать ее мировоззрение, жестко отделяя «своих» от «чужих».

Цель данной работы — проанализировать роль моды и костюма как знаковой системы (семиотики) в формировании дворянской культуры XVIII века, исследуя, как государственная регламентация, европейские влияния и внутреннее социокультурное сопротивление формировали повседневный быт и самосознание русского дворянства.

Методологической основой исследования служит семиотическая концепция культуры, разработанная Ю.М. Лотманом, который рассматривал повседневную жизнь, включая одежду и правила поведения, как историко-психологическую категорию и систему знаков, в которой «бытовое и бытийное неразделимы». Анализ будет опираться на исторические указы, мемуары современников и научные монографии.

Ключевые термины

Для корректного академического анализа необходимо определить ключевые понятия в контексте XVIII века:

• Этикет моды: Система неписаных и писаных правил, регламентирующих ношение одежды, выбор аксессуаров, причесок и макияжа в зависимости от социального статуса, возраста, повода и времени суток. В XVIII веке этикет моды служил инструментом социальной стратификации и контроля.
• Семиотика костюма: Учение о костюме как системе знаков, передающих информацию о социальном положении, профессиональной принадлежности, богатстве, политических взглядах и даже моральных качествах носителя.
• Петиметр (фр. petit-maître — маленький мэтр): Социокультурный тип, появившийся в русском дворянстве во второй половине XVIII века. Это светский кавалер, который чрезмерно увлечен французскими манерами и модой, изнежен и поверхностен, часто высмеивался как пример галломании и отрыва от национальных корней.
• Ассамблея: Форма общественного собрания, введенная Петром I в 1718 году по европейскому образцу, ставшая ключевой площадкой для отработки нового светского этикета и демонстрации европейского костюма.
• Фижмы: Каркас из обручей (китовый ус, ивовые прутья или проволока), надеваемый под юбку, который придавал женскому платью характерную широкую, горизонтально растянутую форму, доминировавшую в моде рококо.

Костюм как инструмент государственной семиотики в эпоху Петра I

Петр I, проводя радикальные реформы, понимал, что для создания новой империи необходим новый тип человека — служилого, дисциплинированного и внешне интегрированного в европейское пространство. Дворянство XVIII — первой половины XIX века стало прямым порождением этой реформы, а его психология основывалась на принципах служения и подчинения государственной воле, что ярко проявилось в регламентации внешнего вида. Какой важный нюанс здесь упускается? То, что эта регламентация была не просто о стиле, а о принудительной перекодировке всей системы культурных ценностей, в которой традиционная одежда ассоциировалась с невежеством и нелояльностью.

Регламентация внешнего вида: От терема к ассамблее

Введение европейского костюма было не рекомендацией, а жестким государственным требованием, направленным на преодоление религиозных предрассудков и насаждение европейского образа жизни. Первый указ, предписывающий дворянам и боярам носить европейские костюмы («платья, венгерские кафтаны»), вышел 14 января 1700 года.

Символическая значимость этого акта была огромна: отказ от традиционного русского платья означал сознательный разрыв с московской стариной. В декабре 1701 года последовал новый Именной указ «О ношении всякого чина людям немецкого платья и обуви и об употреблении в верховой езде немецких седел», который расширил требование на придворную знать, чиновников и жителей городов.

Системность и настойчивость, с которой проводилась эта реформа, поразительна: в период с 1701 по 1724 год было издано 17 различных указов, регламентирующих правила ношения европейского костюма, типы тканей и отделки. Эта детальная регламентация свидетельствует о том, что Петр I рассматривал костюм как важнейший элемент государственной семиотики, где внешний вид был прямым отражением лояльности и принадлежности к новой элите.

Методы принуждения и символическое наказание

Уникальность петровского запрета на национальный костюм заключалась в том, что он исходил от законного государя, а не был навязан завоевателями, что делало сопротивление особенно острым. Тем не менее, неисполнение указов встречало сопротивление, которое правительство подавляло методами, граничащими с символическим насилием.

Наказания за ношение традиционной одежды были весьма изобретательны и публичны. Помимо денежных штрафов, вводились унизительные меры: специальные контролеры на городских заставах имели право обрезать или рвать длинные полы традиционного русского костюма прямо на носителе. Этот акт, по сути, уничтожал ритуальную целостность старинного платья, лишая его носителя социального и культурного «иммунитета», символизируя необратимость европейского выбора.

Таким образом, европейское платье, навязанное государством, стало не просто модой, а униформой нового служилого сословия, а ношение этой униформы было актом гражданской лояльности. Хотите узнать, где впервые дворянство должно было демонстрировать эту лояльность? Разумеется, на ассамблеях, введенных Петром I.

Социальный язык и экономика роскоши: Костюм как маркер статуса

После утверждения европейского образца в начале века, во второй половине XVIII века мода стала функционировать как изощренный социальный язык, который требовал мастерского владения. Как отмечал Ю.М. Лотман, одежда обладает многими свойствами языка, сообщая информацию о социальном статусе и эстетических ценностях.

Семиотическая функция одежды

В дворянском обществе, где иерархия была критически важна, костюм служил опознавательным знаком «посвященных» среди «чужаков». Отказ от ношения платья, соответствующего своему чину и сословию, мог поставить дворянина в двусмысленное положение. Государство активно участвовало в кодировании этого языка.

В середине XVIII века появились детальные правила, регламентирующие, кому и что можно носить:

Класс чиновника/сословие	Разрешенные материалы и отделка	Семиотическое значение
Особы первых пяти классов (и их жены)	Шелк, парча, золото, серебро, дорогие кружева	Высшая элита, приближенность к двору, богатство, власть.
Кружево (регламент)	Не шире четырех пальцев (для высших классов)	Демонстрация роскоши, но в рамках установленного протокола.
Прочие дворяне	Сукно, более простые ткани	Служилое сословие, ограниченный доступ к роскоши.

Эти правила демонстрируют, что роскошь была не только эстетической категорией, но и политической привилегией, жестко регулируемой государством. Вся система была выстроена таким образом, чтобы даже визуально подчеркнуть разницу между чинами и не допустить смешения статусов, тем самым укрепляя вертикаль власти.

Законодательное ограничение и стоимость привилегий

Императорский двор традиционно выступал в роли главного законодателя моды и роскоши. Чтобы не затеряться в придворной толпе, дворянину приходилось тратить огромные суммы на гардероб.

Экономический вес моды: Стоимость одного парадного придворного платья, сшитого из итальянской шелковой парчи и богато отделанного, в середине XVIII века могла быть эквивалентна килограмму чистого золота. Такие траты служили наглядной, невербальной демонстрацией экономического могущества и политической значимости владельца.

Однако с приходом Екатерины II, провозгласившей идеалы Просвещения и разумной умеренности, появились попытки регламентировать и даже ограничить эту безудержную роскошь. Ярким примером стала попытка контроля над чрезмерным использованием драгоценных материалов:

Императрица Екатерина II Указом от 1782 года «Об уборе дам, имеющих приезд ко двору» запретила отделывать придворное платье золотым и серебряным шитьем или кружевом шире двух вершков (около 9 см).

Это законодательное ограничение было направлено не на борьбу с модой как таковой, а на управление ею, сохранение иерархии и, возможно, на сдерживание нерациональных трат дворянства, чье финансовое благополучие должно было быть направлено на государственную службу, а не только на внешнюю мишуру.

Европейское влияние и механизмы культурной адаптации в быту

На протяжении большей части XVIII века в России доминировал стиль рококо, принесенный из Европы, который отличался причудливостью форм, изяществом, асимметрией и пастельной цветовой гаммой (розовый, голубой, серо-серебристый). Однако, попадая на русскую почву, европейские заимствования часто интегрировались в местный быт, приобретая уникальные черты.

Модные детали и аксессуары: От парика *allonge* до блошиной ловушки

Эпоха рококо наложила отпечаток на весь облик дворянина. Для мужчин в Петровскую эпоху определяющим элементом силуэта был парик. Наиболее распространенным типом среди дворян стал длинный, напудренный парик allonge, хотя сам Петр I предпочитал собственную стрижку. Парик служил не только украшением, но и символом статуса и принадлежности к армейской или придворной элите.

Женский костюм, особенно во второй половине века, определялся громоздкими, но изящными формами, требующими специальных каркасов:

• Фижмы: Каркасы, придающие юбкам колоссальный объем, требовали особого этикета передвижения и сидения, трансформируя повседневное пространство (широкие дверные проемы, особые способы размещения в каретах).
• Яркий бытовой грим: В Европе XVIII века в моду вошел яркий грим (белила, румяна, мушки). Интересно, что русские женщины активно применяли яркий макияж (белила, сурик) еще в XVII веке, что было отмечено иноземцами, то есть европейская мода легла на уже существующую культурную традицию, усугубив ее.

Особо яркими примерами адаптации европейской моды к реалиям русского быта являются аксессуары, связанные с гигиеной. Распространение многослойных, пышных платьев и париков, а также низкий уровень гигиены привели к широкому распространению паразитов. С этим были связаны такие экзотические аксессуары, как блошиные ловушки.

Блошиные ловушки и меха: После 1718 года, с распространением широких юбок, в обиход вошли *блошиные ловушки* — небольшие перфорированные коробочки, сделанные из золота, фарфора или слоновой кости, содержащие приманку. Более распространенными были **«блошиные меха»** — небольшие горжетки из соболя или куницы, которые носили на шее или на руках. Блохи, привлеченные теплом и запахом, устремлялись на мех или внутрь коробочки, что позволяло облегчить участь дамы, не нарушая этикета.

Модистки, мастера и культурная гибридизация

Формирование модных образов в Санкт-Петербурге и Москве обеспечивалось усилиями многочисленных французских модисток, парикмахеров и парфюмеров, которые привозили последние парижские веяния. Однако русские мастера также играли важную роль, адаптируя зарубежные фасоны к местным материалам, климату и вкусам. Это привело к своеобразной культурной гибридизации, когда внешне европейский костюм приобретал русские черты в плане использования тканей или подходов к отделке. В конце концов, разве не в этом заключается истинная сила культуры: брать чужое и превращать его в нечто уникально свое?

Этикет моды и идеологическое противостояние

Мода XVIII века была не только признаком богатства и статуса, но и полем для идеологических споров. Век Просвещения, провозглашавший культ разума, требовал умеренности, что резко контрастировало с экстравагантностью рококо. Это породило критику и сатиру в отношении модников.

Феномен «Петиметра» в свете Просвещения

*Петиметр* — светский кавалер, воспитанный на французский манер и уделявший чрезмерное внимание своему внешнему виду, стал главным объектом моральных упреков в дворянской среде второй половины XVIII века. Образ петиметра символизировал поверхностность, галломанию и, что было особенно важно, отрыв от идеи национального служения и патриотизма.

Литературные источники активно использовали этот тип для обсуждения поведенческих клише. Яркое сатирическое изображение *петиметра* как галломана-щеголя было представлено в комедии Д. И. Фонвизина «Бригадир» (1768–1769). Главный герой, вернувшийся из-за границы молодой дворянин Иванушка, говорит только на французском, презирает русские обычаи и целиком поглощен мелочами моды. Фонвизин использовал этот образ для высмеивания не просто моды, а культурного и идеологического вакуума, который возникал у дворянина, который, по меткому выражению, превращался в «молодого российского поросенка», а затем в петиметра.

Недовольство излишним увлечением европейскими модами выражали не только литераторы, но и часть привилегированного сословия, выступавшая за более умеренный и «национальный» подход к культуре.

Возрождение «Русского платья» как идеологический жест

Сама верховная власть использовала моду как инструмент идеологического противостояния, регулируя степень европейского влияния. Императрица Екатерина II, будучи правительницей, сознательно возродила элементы старинного русского костюма, но не в целях возврата к старине, а для выражения идей государственного величия, преемственности власти и демонстрации «русской души» двора.

Критически важным стал Указ 1770 года, которым Екатерина II ввела «русское платье» в придворный гардероб в качестве полуофициальной формы. Это платье не было точным воспроизведением традиционного русского сарафана, а представляло собой искусную стилизацию: сарафан с кушаком, который надевался поверх европейского корсажа, и дополнялся головным убором в форме кокошника.

Этот шаг был мощным политическим актом. В то время, как вся Европа смотрела на Париж, Екатерина, вводя русский элемент в высший придворный этикет, заявляла о самобытности и мощи Российской империи. Это был сознательный отход от абсолютной франкомании, подчеркивающий, что русская элита может быть европейской, но при этом сохранять свою государственную и культурную идентичность. Вот почему этот указ стал вершиной регламентации статуса: он объединил европейскую форму с национальным содержанием.

Заключение

Анализ моды, костюма и этикета в дворянской культуре Российской империи XVIII века убедительно доказывает, что эти элементы представляли собой не просто бытовые детали, а центральный, принудительно управляемый государственный инструмент культурной и идеологической трансформации.

Петровские указы превратили европейский костюм в униформу, символизирующую лояльность и приверженность новому курсу, а жесткие методы принуждения (обрезание полы) подчеркивали необратимость культурного разрыва. В последующие десятилетия, особенно при Екатерине II, костюм функционировал как сложная семиотическая система, где ткань, фасон и даже ширина кружева (Указ 1782 года) были маркерами статуса и регулировались законодательно.

Феномен *петиметра* и сатирическое изображение модников в литературе (Фонвизин) отражали конфликт между идеалами Просвещения и чрезмерной галломанией. Наконец, введение «русского платья» в придворный этикет в 1770 году стало блестящим примером использования моды в качестве идеологического жеста, утверждающего национальное достоинство и государственную преемственность на фоне европейских влияний.

Таким образом, дворянский костюм XVIII века был «государственным текстом», который на протяжении столетия переписывался в зависимости от политических и культурных задач империи, формируя уникальный, гибридный тип русской светской культуры.

Список использованной литературы

1. Афанасьев, А. Черты нравов XVIII столетия // Русский вестник. – Москва, 1857. – Т. 1, № 9-10.
2. Богословский, М. М. Быт и нравы русского дворянства в п.п. 18 в. – Петроград, 1918. – 116 с.
3. Богословский, М. М. Русское общество и наука при Петре Великом. – Ленинград, 1962. – 354 с.
4. Вдовина, Л. Н. Повседневность городской жизни русской провинции // Русская провинция. – Москва, 1993.
5. Головина, В. Н. Мемуары. История жизни благородной женщины. – Москва, 1996. – 190 с.
6. Записки императрицы Екатерины II. – Москва, 1980. – 240 с.
7. Каменский, А. Б. Российская империя в 18 в.: традиции и модернизация. – Москва, 1999. – 293 с.
8. Кезеветтер, А. А. Старина и новизна в России XVIII столетия. Исторические очерки. – Москва, 1912. – 360 с.
9. Кирсанова, Р. М. Русский костюм и быт XVIII–XIX веков. – Москва : Слово/Slovo, 2002. – 224 с.
10. Колесникова, А. В. Бал в России: 18 – нач. 20 в. – Санкт-Петербург : Азбука-классика, 2005. – 304 с.
11. Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (18 – начало 19 века). – Санкт-Петербург, 1994. – 420 с.
12. Очерки русской культуры 18 в. Ч.1. – Москва, 1985. – 520 с.
13. Пыляев, М. И. Старое житье. Замечательные чудаки и оригиналы / вступ. ст. А. А. Алексеева. – Санкт-Петербург : Паритет, 2004. – 656 с.
14. Русский костюм 1750-1830 гг. Вып. 1. / под ред. В. Рындина. – Москва, 1960. – 238 с.
15. Суслина, Е. Н. Повседневная жизнь русских щеголей и модниц. – Москва : Молодая гвардия, 2003. – 381 с.
16. Тарабукин, Н. М. Очерки истории костюма. – Москва, 1994. – 216 с.
17. Шепелев, Л. С. Титулы, мундиры, ордена. – Москва, 1991. – 160 с.
18. Именной указ «О ношении всякого чина людям немецкого платья и обуви и об употреблении в верховой езде немецких седел». Декабрь 1701 г. // История России: информационно-аналитический портал. – URL: https://historyrussia.org/istoricheskie-dokumenty/imennoj-ukaz-o-noshenii-vsyakogo-china-lyudyam-nemetskogo-platya-i-obuvi-i-ob-upotreblenii-v-verkhovoj-ezde-nemetskikh-sedel-dekabr-1701-g.html (дата обращения: 23.10.2025).
19. 14 января 1700 года Пётр I повелел дворянам одеваться по европейской моде // История России: информационно-аналитический портал. – URL: https://historyrussia.org/sobytiya/14-yanvarya-1700-goda-petr-i-povelel-dvoryanam-odevatsya-po-evropejskoj-mode.html (дата обращения: 23.10.2025).
20. Дворянство в Российской империи XVIII–XIX вв. Как параллельное культурное пространство : научная статья. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/dvoryanstvo-v-rossiyskoy-imperii-xviii-xix-vv-kak-parallelnoe-kulturnoe-prostranstvo (дата обращения: 23.10.2025).
21. Кирсанова, Р. М. Русский костюм и быт XVIII–XIX вв. (Аннотация и анализ) : статья // Киберленинка. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/r-m-kirsanova-russkiy-kostyum-i-byt-xviii-xix-vv (дата обращения: 23.10.2025).
22. Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. – 1994. – URL: https://imwerden.de/pdf/lotman_besedy_o_russkoy_kulture_1994.pdf (дата обращения: 23.10.2025).
23. Артамонов, Д. С. ВВЕДЕНИЕ БРАДОБРИТИЯ И НОШЕНИЯ «НЕМЕЦКОГО» ПЛАТЬЯ ПЕТРОМ I В ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ : научная статья. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vvedenie-bradobritiya-i-nosheniya-nemetskogo-platya-petrom-i-v-istoricheskoy-pamyati (дата обращения: 23.10.2025).
24. Салонная культура дворянства в России в первой половине XIX в.: истоки и традиции : диссертация. – URL: https://www.dissercat.com/content/salonnaya-kultura-dvoryanstva-v-rossii-v-pervoi-polovine-xix-v-istoki-i-traditsii (дата обращения: 23.10.2025).
25. Дай оглянусь… : материалы Февральских музейных чтений памяти С. С. Гейченко. – URL: https://pushkinland.ru/museum/izdat/mich_pushk/mich_pushk_71.pdf (дата обращения: 23.10.2025).