Международное разделение труда в мировой экономике: эволюция, современные тенденции и стратегические перспективы (на примере России)

Введение

Мировая экономика переживает период глубоких трансформаций, в основе которых лежит переосмысление устоявшихся принципов международного разделения труда (МРТ). От классических концепций, заложенных в XVIII–XIX веках, до современных глобальных цепочек добавленной стоимости и вызовов деглобализации, МРТ является движущей силой и одновременно зеркалом мирохозяйственных связей. В условиях, когда доля промежуточных товаров и услуг в мировых торговых потоках достигает почти 70%, а геополитические разломы приводят к беспрецедентному росту протекционизма (более 800 новых ограничительных мер в 2022 году), понимание эволюции и текущего состояния МРТ становится не просто актуальным, но и стратегически важным для любой национальной экономики, включая российскую.

Целью настоящей работы является комплексное аналитическое исследование эволюции, современных форм и тенденций международного разделения труда в мировой экономике, а также выявление стратегических приоритетов России в контексте этих изменений. Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд задач: изучить теоретико-методологические основы МРТ, проанализировать его современную структуру и формы, оценить влияние глобализации и цифровизации, а также выявить вызовы, перспективы и специфику участия России в глобальных экономических процессах. Объектом исследования выступает система международного разделения труда, а предметом — закономерности и особенности ее трансформации в современных условиях. Структура работы последовательно раскрывает эти аспекты, обеспечивая целостный и глубокий анализ темы.

Теоретико-методологические основы международного разделения труда

Понятие и предпосылки МРТ

Международное разделение труда (МРТ) — это фундаментальная категория мировой экономики, описывающая специализацию отдельных стран, их групп или регионов на производстве определённых видов продукции или их компонентов, предназначенных для обмена на мировом рынке. Это не просто факт, а динамичный процесс, который позволяет странам сосредоточиться на тех видах деятельности, где они обладают наибольшими преимуществами, повышая тем самым общую производительность и эффективность.

Исторически МРТ возникает из естественных различий между территориями. Его базис составляют разнообразные природные и климатические условия, уникальное географическое положение, наличие определённых сырьевых ресурсов и источников энергии. Ярким примером может служить специализация стран Ближнего Востока на добыче нефти и газа. Этот регион концентрирует более 50% мировых запасов этих критически важных ресурсов, что естественным образом обусловливает их сравнительное преимущество и ключевую роль в международном энергетическом МРТ.

Однако природные факторы – лишь отправная точка. Развитие МРТ также стимулируется стремлением к получению экономических выгод. Это стремление проявляется в рационализации использования производительных сил, повышении производительности труда за счёт масштаба производства и специализации, а также в общей эффективности производства. Разделение труда, перешагивая национальные границы, позволяет каждой стране производить больше и дешевле, а затем обмениваться продуктами на мировом рынке, удовлетворяя широкий спектр потребностей при меньших издержках. И что из этого следует? Из этого следует, что МРТ является основой мирового экономического роста, поскольку многократное снижение издержек благодаря специализации значительно превосходит затраты на международную логистику и торговлю.

Эволюция экономических теорий МРТ

История экономической мысли демонстрирует последовательное углубление понимания механизмов и выгод международного разделения труда, отражая изменения в мировой экономике.

Отправной точкой для классических теорий стала концепция абсолютных преимуществ Адама Смита. В своем знаковом труде «Исследование о природе и причинах богатства народов», опубликованном 9 марта 1776 года, Смит доказывал, что каждая страна должна специализироваться на производстве тех товаров, которые она может производить с меньшими издержками, чем другие страны. Это «абсолютное преимущество» позволяет ей экспортировать избыток этих товаров и импортировать то, что другие страны производят дешевле. Такой подход, по Смиту, ведёт к увеличению общего богатства наций.

Однако более глубокий анализ был предложен Давидом Рикардо в его работе «Начала политической экономии и налогообложения», вышедшей в свет в 1817 году. Теория сравнительных преимуществ Рикардо показала, что даже если одна страна имеет абсолютные преимущества в производстве всех товаров по сравнению с другой, торговля всё равно будет выгодна обеим сторонам. Каждая страна должна специализироваться на производстве того товара, в котором её относительные (сравнительные) издержки производства ниже. Эта теория стала краеугольным камнем классической политэкономии, объясняя, почему страны с менее развитой экономикой также могут успешно участвовать в международной торговле.

В начале XX века неоклассическая экономическая мысль предложила свою интерпретацию МРТ, известную как модель Хекшера-Олина. Эта модель объясняет сравнительные преимущества различиями в обеспеченности стран факторами производства (трудом, капиталом, землей, природными ресурсами). Страна будет экспортировать товары, производство которых интенсивно использует относительно избыточный и дешёвый для неё фактор, и импортировать товары, производство которых требует дефицитного и дорогого фактора.

С середины XX века, по мере усложнения производственных процессов и глобализации, стали появляться более динамичные и детализированные концепции. Одной из них стала модель жизненного цикла товара Рэймонда Вернона, предложенная в 1960-х годах. Она предполагает, что производство товара перемещается между странами в зависимости от этапа его жизненного цикла: от стадии внедрения (обычно в развитых странах с высокой покупательной способностью и доступом к НИОКР), через стадию роста и зрелости (перемещение производства в страны с более низкими издержками), до стадии упадка (дальнейшая миграция производства в наименее развитые страны). Какой важный нюанс здесь упускается? Упускается тот факт, что модель Вернона, хоть и применима, не учитывает скорость, с которой цифровизация и мгновенный обмен информацией сократили жизненный цикл многих высокотехнологичных товаров, делая перенос производства менее последовательным и более непредсказуемым.

С середины 1970-х годов всё большую распространённость получили концепции «взаимозависимости», которые рассматривают МРТ не просто как обмен товарами, но как сложную систему взаимных связей и зависимости между национальными экономиками. Эти теории акцентируют внимание на роли институтов, политических решений и технологических изменений, которые формируют и трансформируют глобальные экономические отношения.

Современная трансформация международного разделения труда в условиях глобализации

Глобальные цепочки добавленной стоимости как ключевая форма МРТ

В современном мире международное разделение труда отошло от простой специализации стран на производстве конечных товаров. Сегодня процесс разделения труда, хотя и бесконечен по своей сути, претерпевает глубокие качественные изменения, порождая новые, более сложные формы. Ключевой из них стали глобальные цепочки добавленной стоимости (ГЦДС) – феномен, активно формирующийся с 1970-х годов как ответная реакция транснациональных корпораций (ТНК) на изменения в мировой экономике.

ГЦДС представляют собой систему, в которой отдельные этапы производства продукта – от исследований и разработок (НИОКР) до конечной сборки, маркетинга и послепродажного обслуживания – распределяются между различными странами. Это позволяет ТНК оптимизировать издержки, используя сравнительные преимущества каждой страны в отношении доступности навыков, ресурсов, качества и цены. Таким образом, вместо традиционного стихийного распределения производственных функций между странами, мы наблюдаем планомерное, часто централизованное, распределение этих функций внутри гигантских транснациональных корпораций, которые «перешагивают» национальные границы.

Развитие ГЦДС привело к беспрецедентному росту торговли промежуточными товарами и услугами. Это не случайно, ведь каждый этап в цепочке – это, по сути, производство полуфабриката или услуги, которая затем будет интегрирована в конечный продукт. На текущий момент доля промежуточных товаров и услуг в мировых торговых потоках достигает почти 70%. При этом на промежуточные товары приходится около 50% мировой торговли неэнергетическими товарами, что подчёркивает глубокую взаимосвязанность национальных экономик.

Важно отметить, что торговля услугами также демонстрирует опережающий рост. По состоянию на 2023 год, она составляет около 25% от общего объема мировой торговли, что свидетельствует о растущей роли таких сегментов, как логистика, финансы, инжиниринг и консалтинг в глобальных производственных процессах.

Эффективное включение в ГЦДС является критически важным условием для развития многих стран, особенно с низким уровнем дохода. Участие в этих цепочках способствует значительному росту экспорта развивающихся стран. Так, с 1986 по 2008 год, доля стран со средним и низким доходом в мировой торговле товарами увеличилась с 16% до 30%, а по услугам – с 13% до 20%. Это обусловлено тем, что ГЦДС предоставляют доступ к новым рынкам, технологиям и управленческим практикам. Однако для того чтобы полноценно воспользоваться этими возможностями, развивающимся странам необходимо создавать благоприятный инвестиционный климат, активно развивать инфраструктуру и усиливать компетенции местных компаний, что позволяет им не только участвовать, но и постепенно улучшать своё место в цепочке добавленной стоимости.

Неравенство в распределении стоимости: концепция «Улыбка стоимости»

Несмотря на очевидные преимущества участия в глобальных цепочках добавленной стоимости, их структура часто характеризуется существенным неравенством в распределении прибыли между участниками. Это явление было описано в концепции, известной как «Улыбка стоимости» (Smile Curve).

«Улыбка стоимости» иллюстрирует, что большая часть добавленной стоимости в производственной цепочке концентрируется не на этапе собственно производства или сборки, а на этапах, предшествующих ему (НИОКР, дизайн, разработка бренда), и последующих (маркетинг, логистика, дистрибуция, послепродажное обслуживание). Если изобразить график добавленной стоимости по этапам жизненного цикла продукта, он будет напоминать улыбку: пики стоимости находятся на «концах» цепочки, а низшая точка — в середине, где происходит непосредственно производство.

Эта тенденция особенно ярко проявляется в высокотехнологичных отраслях, таких как потребительская электроника. Здесь промышленно развитые страны, обладая передовыми научно-исследовательскими базами и высококвалифицированной рабочей силой, концентрируют НИОКР, дизайн и разработку интеллектуальной собственности. Например, в секторе электроники на долю НИОКР и дизайна может приходиться до 75% от общей стоимости конечного продукта. Эти этапы требуют высокой интеллектуальной собственности, креативности и технологического лидерства, что позволяет развитым странам извлекать основную прибыль.

В то же время, развивающиеся страны, часто с более дешевой рабочей силой и менее строгими экологическими стандартами, используются как производственные площадки для сборки и изготовления стандартизированных компонентов. На этом этапе, собственно производство (сборка), приносит не более 10% от общей стоимости конечного продукта. Таким образом, развитые страны, контролируя наиболее прибыльные этапы цепочки (НИОКР и маркетинг), наращивают свой технологический отрыв и финансовое доминирование, в то время как развивающиеся страны остаются в роли поставщиков трудоёмких, материалоёмких и низкомаржинальных производственных услуг. Разве это не доказывает, что технологическое лидерство важнее, чем простое наличие дешевых ресурсов?

Это распределение стоимости является одним из ключевых вызовов для развивающихся стран, стремящихся к более высокому уровню экономического развития. Для них стратегически важно не просто участвовать в ГЦДС, а стремиться к «подъёму по улыбке» – освоению более сложных и высокодоходных этапов цепочки, таких как дизайн, разработка технологий и создание собственных брендов.

Влияние цифровизации и информационно-коммуникационных технологий (ИКТ)

Эпоха глобализации неразрывно связана с революционным развитием информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) и цифровой трансформацией, которые оказали и продолжают оказывать колоссальное влияние на формирование и функционирование международного разделения труда.

Прежде всего, ИКТ позволили беспрецедентно фрагментировать производственные процессы. Теперь создание сложного продукта не обязательно должно происходить в рамках одной географической локации или даже одной страны. Благодаря цифровым технологиям, отдельные операции по созданию стоимости — от проектирования и моделирования до управления поставками и логистики — могут быть распределены между несколькими странами. Это снижает необходимость создания полной производственной цепочки в рамках одной национальной экономики и позволяет компаниям выбирать наиболее эффективных поставщиков и производителей по всему миру.

В условиях глобализации мирового хозяйства, именно крупнейшие транснациональные корпорации (ТНК) и сформированные ими транснациональные воспроизводственные комплексы становятся основными акторами, формирующими новые направления и формы развития МРТ. Они используют цифровые платформы и сети для координации сложнейших производственных процессов, управления логистикой и контроля качества по всему миру.

Цифровая трансформация управления становится ключевым фактором повышения эффективности бизнеса. Внедрение передовых технологий, таких как искусственный интеллект (ИИ), анализ больших данных, автоматизация и блокчейн, ускоряет процессы принятия решений, оптимизирует ресурсное планирование и значительно снижает операционные затраты. Это, в свою очередь, повышает конкурентоспособность компаний на глобальном рынке и стимулирует дальнейшее углубление МРТ.

Однако, наряду с огромными преимуществами, внедрение этих технологий сопровождается существенными рисками. Один из наиболее острых – это возрастающая угроза кибербезопасности. Зависимость от цифровых систем делает компании и целые страны уязвимыми для кибератак, которые могут привести к остановке производства, утечке конфиденциальных данных и колоссальным финансовым потерям. Масштаб риска, связанного с киберугрозами, неуклонно растёт: по прогнозам, мировой ущерб от киберпреступности может достичь 10,5 трлн долларов США к 2025 году.

Другой важный вызов – необходимость масштабной переквалификации персонала. Автоматизация и роботизация вытесняют рутинный труд, требуя от работников новых компетенций в области цифровых технологий, аналитики и креативного мышления. Это ставит перед системами образования и государственными программами развития труда задачи по адаптации к меняющимся требованиям рынка.

В целом, сотрудничество между странами в условиях цифровизации продолжит эволюционировать. Мы видим переход от простой «взаимодополняемости факторов» (когда страны обмениваются тем, что у них есть в избытке) к «совместным инновациям» (когда страны совместно создают новые продукты и технологии). Меняется и характер взаимодействия: от «двустороннего сотрудничества» к «трёхстороннему сотрудничеству» и от «участия в глобальном разделении труда» к «совместному установлению правил» – когда страны, особенно в рамках региональных блоков, стремятся совместно определять стандарты и нормы для регулирования цифровой экономики и ГЦДС.

Вызовы, перспективы и место России в современном МРТ

Деглобализация и геополитическая фрагментация

Современный мир сталкивается с беспрецедентными вызовами, которые ставят под сомнение многие устоявшиеся принципы глобализации и влияют на траекторию развития международного разделения труда. Главным катализатором этих изменений является коллапс системы международной безопасности и дальнейшее усугубление геополитических разломов.

Сегодня мир характеризуется множеством очагов нестабильности: сохраняется напряженность на Ближнем Востоке, не удается найти решение конфликта в Восточной Европе, а также существуют опасения по развитию обстановки в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Эти конфликты и конфронтации не только создают гуманитарные кризисы, но и напрямую влияют на глобальные экономические связи, нарушая цепочки поставок, вызывая волатильность цен на сырье и создавая барьеры для международного бизнеса.

Западные страны активно используют изощренные методы борьбы и ослабления оппонентов, включая гибридные войны, которые сочетают в себе экономическое давление, информационные кампании, кибератаки и использование современных технологий, включая искусственный интеллект, для достижения геополитических целей. Эти методы подрывают доверие между странами и ведут к фрагментации мировой экономики.

Одним из наиболее ярких проявлений этой фрагментации является резкое усиление протекционизма. Всемирная торговая организация (ВТО), созданная для устранения барьеров и содействия глобализации мирового рынка, оказалась под давлением. Если ранее ВТО активно способствовала снижению торговых пошлин, то с 2022 года, на фоне обострения геополитической ситуации, наблюдается обратный процесс: страны приняли более 800 новых мер по ограничению импорта. Это включает в себя тарифные барьеры, субсидии отечественным производителям, нетарифные меры регулирования и политически мотивированные санкции. Такие действия приводят к «регионализации» и «френдшорингу» (переносу производства в дружественные страны), что подрывает эффективность ГЦДС, увеличивает издержки и снижает общую эффективность глобального МРТ.

В этих условиях возрастает необходимость совместной работы для содействия общему развитию и повышению эффективности глобального управления. Решение неотложных проблем, устранение недостатков в глобальном управлении, а также активное реагирование на требования стран Глобального Юга, которые часто становятся заложниками геополитических игр, являются ключевыми задачами для поддержания хотя бы остатков многостороннего экономического порядка.

Стратегические приоритеты России в современном МРТ

Россия, обладая богатыми природными ресурсами, развитым промышленным потенциалом и выгодным географическим положением, традиционно занимает важное место в мировой экономике. Однако современная специализация России в международном разделении труда характеризуется рядом устойчивых особенностей, которые требуют стратегического переосмысления.

Доминирующей чертой является преобладание сырьевых отраслей. Транснациональная деятельность российских фирм концентрируется в нефтегазовой, металлургической и горнодобывающей промышленности. Статистические данные подтверждают эту тенденцию: по данным Федеральной таможенной службы (ФТС), доля топливно-энергетических товаров в общей структуре российского экспорта остается доминирующей и составила 59,3% от стоимостного объема за январь–август 2024 года. Это создаёт высокую зависимость экономики от мировых цен на сырье и делает её уязвимой к внешним шокам.

В то же время, доля машин и оборудования в российском экспорте (по данным ФТС за январь–август 2024 года) составила всего 5,1%. Этот низкий показатель указывает на недиверсифицированный характер внешнеэкономических связей и недостаточную интеграцию в мировые высокотехнологичные цепочки добавленной стоимости. Также характерными чертами нахождения России в мировом хозяйстве являются низкий уровень привлекаемых иностранных инвестиций и их недостаточная диверсифицированность по секторам.

В условиях меняющейся геополитической и экономической конъюнктуры, для России стратегической задачей является не просто участие в мировой экономике, а восстановление позиций влиятельной мировой державы, осуществляющей собственную внешнюю политику, основанную на национальных интересах. Это требует не только поддержания сырьевого экспорта, но и кардинальной трансформации структуры МРТ. Ключевые приоритеты включают:

1. Диверсификация экспорта: Снижение зависимости от сырьевых товаров и увеличение доли продукции с высокой добавленной стоимостью, особенно в сфере высокотехнологичных товаров и услуг.
2. Развитие несырьевого неэнергетического экспорта: Поддержка и стимулирование экспорта продукции обрабатывающей промышленности, IT-услуг, сельскохозяйственной продукции.
3. Интеграция в новые ГЦДС: Активное участие в формировании новых, альтернативных глобальных цепочек, особенно в рамках сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона, БРИКС и другими партнёрами, не входящими в западные блоки.
4. Стимулирование инноваций и НИОКР: Инвестиции в науку, образование и развитие технологий для создания собственных конкурентных преимуществ и перемещения вверх по «улыбке стоимости».
5. Создание благоприятного инвестиционного климата: Привлечение прямых иностранных инвестиций в несырьевые секторы и стимулирование внутренних инвестиций.
6. Укрепление суверенитета и безопасности: Развитие критически важных отраслей промышленности и технологий, обеспечивающих экономическую и технологическую независимость.

Реализация этих приоритетов позволит России не только адаптироваться к изменяющимся условиям, но и занять более устойчивое и выгодное положение в новом, многополярном международном разделении труда.

Перспективы развития МРТ

Будущее международного разделения труда будет определяться сложным взаимодействием технологических прорывов, меняющихся геополитических реалий и усиления региональных экономических блоков. Мы наблюдаем не просто эволюцию, а трансформацию самой природы глобальных экономических связей.

Ключевые тенденции указывают на переход от модели «взаимодополняемости факторов» к «совместным инновациям». Если раньше страны обменивались тем, что у них было в избытке (труд, капитал, ресурсы), то теперь акцент смещается на совместное создание новых знаний, технологий и продуктов. Это означает углубление сотрудничества в НИОКР, совместные венчурные проекты и создание международных инновационных экосистем.

Следующая трансформация – переход от «двустороннего сотрудничества» к «трёхстороннему сотрудничеству». По мере формирования региональных экономических блоков и усиления многополярности мира, все чаще будут возникать партнерства, включающие не две, а три и более стороны, каждая из которых вносит свой вклад в более сложную цепочку создания стоимости или технологический альянс.

Наиболее значительной перспективой является переход от «участия в глобальном разделении труда» к «совместному установлению правил». В условиях деглобализации и ослабления традиционных институтов, таких как ВТО, страны будут стремиться создавать новые форматы сотрудничества, в которых они смогут совместно определять правила игры. Это касается стандартов регулирования цифровой экономики, климатических соглашений, торговых преференций и даже вопросов трансграничной миграции рабочей силы. Особое внимание будет уделяться требованиям Глобального Юга, который все активнее заявляет о своих интересах и стремится к более справедливому распределению выгод от международного экономического сотрудничества.

Таким образом, будущее МРТ будет характеризоваться большей сложностью, динамичностью и, возможно, региональной ориентированностью. Успех в этом новом ландшафте будет зависеть от способности стран не только адаптироваться, но и проактивно формировать новые правила и модели взаимодействия.

Заключение

Международное разделение труда, пройдя путь от классических теорий абсолютных и сравнительных преимуществ до современных концепций глобальных цепочек добавленной стоимости, остается краеугольным камнем мировой экономики. Однако его сущность и формы претерпели глубочайшие изменения. Мы стали свидетелями перехода от простой специализации на готовых продуктах к сложной фрагментации производственных процессов, где до 70% мировых торговых потоков составляют промежуточные товары и услуги.

Ключевым фактором этих трансформаций является доминирование транснациональных корпораций и активное развитие информационно-коммуникационных технологий, которые позволили распределять этапы создания стоимости между странами, оптимизируя издержки. Однако этот процесс породил и существенное неравенство, выраженное в концепции «Улыбки стоимости», где развитые страны концентрируют до 75% добавленной стоимости на этапах НИОКР и маркетинга, оставляя развивающимся странам лишь малую долю на производстве.

Современные вызовы, такие как обострение геополитических разломов, коллапс системы международной безопасности и усиление протекционизма (более 800 новых ограничительных мер в 2022 году), ставят под угрозу целостность и эффективность глобального МРТ. Цифровизация, наряду с огромными возможностями, несет риски, включая рост киберугроз, ущерб от которых может достигнуть 10,5 трлн долларов США к 2025 году, и необходимость масштабной переквалификации рабочей силы.

Для России, чья текущая специализация в МРТ характеризуется преобладанием сырьевых отраслей (доля топливно-энергетических товаров в экспорте составляет 59,3%, а машин и оборудования — всего 5,1% по данным ФТС за 2024 год), стратегическая задача заключается в кардинальной диверсификации внешнеэкономических связей. Необходимо сместить акцент с сырьевого экспорта на продукцию с высокой добавленной стоимостью, активно участвовать в формировании новых, альтернативных ГЦДС, развивать собственные инновационные компетенции и переходить от роли поставщика ресурсов к равноправному участнику, активно формирующему новые правила международного экономического сотрудничества в условиях многополярного мира. Перспективы МРТ заключаются в переходе к «совместным инновациям» и «совместному установлению правил», что требует от всех стран, включая Россию, гибкости, стратегического планирования и готовности к адаптации в условиях перманентной глобальной трансформации.

Список использованной литературы

1. Абрамов, В.Л. Моровая экономика: учебное пособие для студентов. – Москва: Дашков и К, 2004. – 316 с.
2. Бор, М.З. История мировой экономики: конспект лекций. – 2-е изд., перераб. и доп. – Москва: Дело и Сервис, 2000. – 494 с.
3. Воронин, В.Д. Мировая экономика: Краткий курс лекций. – Москва: Юрайт, 2001. – 186 с.
4. Иголкин, А.А., Мотылев, В.В. Международное разделение труда: модели, тенденции, прогнозы. – Москва: Международные отношения, 1988. – 183 с.
5. Изотова, Е.Г. Мировое хозяйство: структурные компоненты и тенденции развития // Финансовый бизнес. – 2004. – № 2. – С. 53–62.
6. Калашникова, В.В. Мировой рынок и международная торговля // Образование в регионах России и СНГ. – 2005. – № 4. – С. 5-13.
7. Клюкин, П.Н., Маликова, О.И. Россия в системе международного разделения труда – взгляд с позиций экономической теории. – Москва: РАГС, 2007. – 43 с.
8. Крейдич, Т.В. Тенденции транснационализации мировой экономики в условиях глобализации // Вестник МГТУ. – 2010. – Т. 13, № 1. – С. 209.
9. Кучуков, Р. Мировое хозяйство и тенденции интеграции // Экономист. – 2005. – № 7. – С. 10–22.
10. Медведев, Г. Глобализация экономики: тенденции и противоречия // Мировая экономика и международные отношения. – 2004. – № 2. – С. 6.
11. Международные экономические отношения: учебник: для студентов высших учебных заведений / под ред. д. э. н., проф. Н.Н. Ливенцева. – 2-е изд., перераб. и доп. – Москва: Проспект, 2008. – 648 с.
12. Мировая политика и международные отношения: Учебное пособие / под ред. С.А. Ланцова, В.А. Ачкасова. – Санкт-Петербург: Питер, 2005. – 448 с.
13. Мировая экономика и международные экономические отношения: учебник для бакалавров / под ред. Р.К. Щенина, В.В. Полякова. — Москва: Издательство Юрайт, 2013. — 446 с.
14. Молчанова, О.А. Диалектика развития глобального финансового капитала в условиях экономического кризиса : учебное пособие. – Санкт-Петербург: Изд-во СПбГЭУ, 2013. – 98 с.
15. Панкратова, Е.В. Глобализация мировой экономики // Известия ПГПУ. – 2008. – № 6. – С. 10-13.
16. Смирнов, Л.М. Проблемы глобальной интеграции // Известия РАН. Серия географическая. – 2005. – № 4. – С. 5–12.
17. Солодков, Г.П., Рубинская, Э.Т., Рубинская, Э.Д. Международный бизнес: организация и управление: учебное пособие. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2009. – 379 с.
18. Холопов, А.В. Глобализация и макроэкономическое равновесие // Мировая экономика и международные отношения. – 2005. – № 2. – С. 15–23.
19. Черников, Г.П., Черникова, Д.А. Очень крупные транснациональные корпорации и современный мир. – Москва: Экономика, 2008. – 399 с.
20. Место России в международном разделении труда // CyberLeninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mesto-rossii-v-mezhdunarodnom-razdelenii-truda (дата обращения: 30.10.2025).
21. Россия в системе международного разделения труда // CyberLeninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rossiya-v-sisteme-mezhdunarodnogo-razdeleniya-truda (дата обращения: 30.10.2025).
22. Международное разделение труда // Большая российская энциклопедия. – URL: https://bigenc.ru/economic_and_social_geography/text/2206263 (дата обращения: 30.10.2025).
23. Особенности и перспективы развития международного разделения труда в современных условиях в Азербайджане // CyberLeninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-i-perspektivy-razvitiya-mezhdunarodnogo-razdeleniya-truda-v-sovremennyh-usloviyah-v-azerbaydzhane (дата обращения: 30.10.2025).
24. Формы международного разделения труда и тенденции его развития на современном этапе // CyberLeninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/formy-mezhdunarodnogo-razdeleniya-truda-i-tendentsii-ego-razvitiya-na-sovremennom-etape (дата обращения: 30.10.2025).
25. Глобальные цепочки добавленной стоимости и их влияние на развитие национальной экономики // CyberLeninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/globalnye-tsepochki-dobavlennoy-stoimosti-i-ih-vliyanie-na-razvitie-natsionalnoy-ekonomiki (дата обращения: 30.10.2025).
26. Участие стран в глобальных цепочках стоимости на примере сектора потребительской электроники // Экономический журнал ВШЭ. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/uchastie-stran-v-globalnyh-tsepochkah-stoimosti-na-primere-sektora-potrebitelskoy-elektroniki (дата обращения: 30.10.2025).
27. Достоинства и недостатки участия производства в глобальных цепочках // Электронная библиотека БГТУ. – URL: https://elib.bstu.by/handle/123456789/22933 (дата обращения: 30.10.2025).
28. Пять ключей к расширению глобальных цепочек создания стоимости в Центральной Азии // ADB Blog — Asian Development Bank. – URL: https://blogs.adb.org/blog/five-keys-expanding-global-value-chains-central-asia (дата обращения: 30.10.2025).
29. Глобальные цепочки стоимости: эконометрический анализ факторов участия // Уральский федеральный университет. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/globalnye-tsepochki-stoimosti-ekonometricheskiy-analiz-faktorov-uchastiya (дата обращения: 30.10.2025).
30. Выступление заместителя Генерального секретаря ОДКБ Таалатбека Масадыкова в ходе рабочей сессии «Перспективы коллективной безопасности в Евразии: зона ответственности ОДКБ как пространство для диалога» // ОДКБ. – 2025. – URL: https://odkb-csto.org/news/news_odkb/vystuplenie-zamestitelya-generalnogo-sekretarya-odkb-taalatbeka-masadykova-v-khode-rabochey-ses/ (дата обращения: 30.10.2025).
31. Очередная пресс-конференция 27 октября 2025 г. у официального представителя МИД КНР Го Цзякуня // МИД КНР. – 2025. – URL: https://www.fmprc.gov.cn/rus/ziliao/zt/kblx/202510/t20251027_11200003.shtml (дата обращения: 30.10.2025).
32. Цифровая трансформация управления: эффективность, риски и перспективы // ГГТУ. – 2025. – URL: https://www.gstu.by/news/2025/08/21/tsifrovaya-transformatsiya-upravleniya-effektivnost-riski-i-perspektivy (дата обращения: 30.10.2025).