Риза Фахретдин как хадисовед и комментатор хадисов: академический анализ методологии и реформаторского наследия

В первой трети XX века Риза Фахретдин стал одним из виднейших теологов мусульманского мира, что подтверждается его избранием вице-президентом Первого Всемирного конгресса мусульман в Хиджазе (Саудовская Аравия) в 1926 году. Эта выдающаяся фигура, чья интеллектуальная деятельность охватывала широкий спектр богословских, социальных и просветительских вопросов, до сих пор остается объектом пристального, но зачастую неполного изучения. Настоящая работа призвана восполнить пробелы в понимании Ризы Фахретдина как хадисоведа и комментатора хадисов, углубившись в его методологические принципы и реформаторские взгляды.

Мы не просто представим его биографию и перечень трудов, но проведем всесторонний анализ его подхода к работе с хадисами, сопоставим его с классическими школами хадисоведения и рассмотрим, как его идеи отражались в решении насущных проблем российских мусульман начала XX века. Исследование также подчеркнет научную новизну работы в контексте его методологических и реформаторских взглядов, проливая свет на его практический вклад в сохранение исламского наследия в трудные годы. Структура работы последовательно ответит на ключевые вопросы: от биографии и эпохи до анализа наследия и его актуальности, предлагая читателю максимально полную картину деятельности этого уникального мыслителя.

Риза Фахретдин: жизненный путь, становление и контекст эпохи

Понимание богословской и научной деятельности Ризы Фахретдина невозможно без глубокого погружения в его жизненный путь, который был тесно переплетен с социально-политическими и религиозными преобразованиями начала XX века в Российской империи, а его становление как мыслителя происходило в условиях, когда исламская община Волго-Уральского региона переживала период интенсивных интеллектуальных поисков, балансируя между сохранением традиций и необходимостью модернизации.

Биографические вехи и образование

Ризаитдин Фахретдинов, известный как Риза Фахретдин, появился на свет 4 (16) января 1859 года в небольшой деревне Кичучатово Бугульминского уезда Самарской губернии, которая ныне входит в состав Альметьевского района Республики Татарстан. Его отец, Фахретдин, был не просто деревенским имамом-хатыбом, но и первым учителем, заложившим основы его религиозного образования. В семь лет юный Риза начал свой путь в местном медресе, а затем продолжил обучение в медресе соседней деревни Чыршылы.

Ключевым этапом в его образовании стало обучение в 1867—1868 годах в медресе при 1-й мечети Чистополя под наставничеством выдающегося суфия шейха Закира-ишана Камалова. Этот период, вероятно, оказал значительное влияние на формирование его духовно-нравственных ориентиров. С 1869 по 1889 год Фахретдинов не только продолжил углублять свои знания, но и сам занялся преподавательской деятельностью в медресе деревни Нижние Шельчелы, что позволило ему отточить педагогические навыки и систематизировать свои богословские представления.

В 1887 году, подтверждая свою квалификацию, он успешно сдал экзамены на должность имама. А уже в июле 1889 года община деревни Ильбак Бугульминского уезда пригласила Р. Фахретдинова занять пост местного имама и мударриса (преподавателя), что стало важным шагом в его религиозной карьере. Переломным моментом стал январь 1891 года, когда Риза Фахретдин был призван на ответственную должность члена (кади) Духовного собрания, что повлекло за собой переезд его семьи в Уфу. Этот пост открыл ему новые возможности для более широкого влияния на мусульманскую общину.

К началу XX века Риза Фахретдин уже не просто местный богослов, а признанный авторитет. Его избрание вице-президентом Первого Всемирного конгресса мусульман в Хиджазе (Саудовская Аравия) в 1926 году свидетельствует о его высоком статусе на международной арене. С 1922 по 1936 год он занимал пост муфтия Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ), что сделало его одним из ключевых лидеров мусульман России в один из самых сложных периодов истории страны. Риза Фахретдин скончался 11 апреля 1936 года в Уфе, оставив после себя огромное идейное и научное наследие.

Общественно-политическая и просветительская деятельность

Риза Фахретдин был гораздо большим, чем просто религиозный деятель. Он являлся мощным идеологом мусульманской модернизации, активно проповедуя идеи прогресса и просвещения в своем регионе и за его пределами. Его многогранная деятельность охватывала несколько ключевых направлений.

Как выдающийся писатель и журналист, Фахретдин использовал печатное слово как инструмент распространения своих идей. Он активно публиковался в газете «Вакыт» и журнале «Шура», где его статьи фокусировались на актуальных вопросах образования и религиозных проблемах повседневной жизни. Он видел в прессе мощный рычаг для формирования общественного мнения и стимулирования интеллектуального развития мусульманского общества.

Его литературное творчество не ограничивалось публицистикой. Риза Фахретдин является автором многотомной библиографической монографии «Асар» (1900-1908 гг.), которая стала бесценным источником информации о творчестве более шестисот деятелей культуры тюркских и других народов Востока, а также мусульманских путешественниках, посетивших Волго-Уральский регион. Этот труд демонстрирует его глубокое знание истории и культуры исламского мира и его стремление систематизировать и сохранить это наследие.

Кроме того, Фахретдин известен как автор повестей «Салима» и «Асьма», в которых он смело поднимал важные социальные вопросы, касающиеся положения женщин и их равноправия в обществе. В этих произведениях он не только критиковал традиционные патриархальные устои, но и предлагал пути к эмансипации женщин согласно мусульманскому вероучению, что было весьма прогрессивно для его времени. Его деятельность была направлена на воспитание праведных женщин, способных внести вклад в развитие нации. В целом, общественно-политическая и просветительская деятельность Ризы Фахретдина была пронизана идеей всестороннего развития мусульманской общины через образование, рациональное мышление и адаптацию к вызовам современного мира, при этом сохраняя верность исламским ценностям.

Историко-культурный контекст начала XX века

Начало XX века в Российской империи было периодом бурных перемен, глубоко затронувших мусульманские общины, особенно в Волго-Уральском регионе. Деятельность Ризы Фахретдина разворачивалась в этом сложном, многослойном историко-культурном контексте, где сталкивались традиция и модернизация, консерватизм и реформаторство.

Ключевым интеллектуальным движением того времени был джадидизм – реформаторское движение, возникшее во второй половине XIX века среди тюркских народов России. Джадидизм был тесно связан с введением звукового метода обучения грамоте («усул-и джадид» — новый метод) в мектебах и медресе. Это было не просто изменение методики преподавания, а глубокое преобразование всей системы образования, направленное на усвоение светских знаний, прогрессивного наследия русской и западноевропейской мысли. Риза Фахретдин был одним из видных идеологов этого движения, выступая против схоластики и средневековых форм воспитания, считая, что реформирование образования и преобразование отношения мусульман к светскому знанию являются основой ислама и борьбы с невежеством.

Однако джадидизм сталкивался с мощным противодействием со стороны кадимизма – консервативного пласта традиций ислама, который настаивал на сохранении незыблемости вековых устоев и мудрости предков. Кадимисты критиковали «новый метод» за «европеизацию», замену арабского языка татарским и, главное, за потенциальные секулярные настроения, которые, по их мнению, могли подорвать основы исламской веры. Это столкновение мощного консервативного пласта традиций с структурными и ментальными изменениями в российском обществе, где капиталистический путь развития был уже предопределён, создавало напряженную идеологическую атмосферу.

На мировоззрение Ризы Фахретдина оказали влияние не только местные мыслители, но и выдающиеся арабо-мусульманские реформаторы. Среди них особо выделяются:

• Шигабетдин Марджани (1818—1889): Выдающийся татарский богослов и просветитель, чьи идеи о необходимости критического осмысления исламской традиции и обновления образования глубоко повлияли на Фахретдина в годы его учебы.
• Джамаль ад-Дин ал-Афгани (1838—1897): Один из основоположников исламского модернизма и панисламизма. По словам самого Фахретдина, ал-Афгани «открыл ему глаза на многие истины», вдохновив на призывы к единству мусульман и активной борьбе за обновление.
• Мухаммад Абдо (1849—1905): Ученик ал-Афгани, выдающийся египетский реформатор, стремившийся привести религию в соответствие с новыми общественно-политическими отношениями. Он пропагандировал идеи обращения к раннему, «чистому» исламу и совместимости ислама с современной наукой.

Эти реформаторские течения формировали интеллектуальный ландшафт, в котором Фахретдин отстаивал совместимость ислама и науки, призывал к рационалистскому мышлению и активно участвовал в дебатах о будущем мусульманского мира. Его деятельность была направлена на то, чтобы мусульмане могли успешно адаптироваться к вызовам модерности, сохраняя при этом свою религиозную идентичность и ценности.

Основы хадисоведения: терминология и классификация

Для глубокого и академически строгого исследования хадисоведческого наследия Ризы Фахретдина необходимо четкое понимание базовой терминологии и классификации, которые составляют фундамент этой исламской дисциплины; без этого контекстуального аппарата невозможно в полной мере оценить новаторство или преемственность в его трудах.

Понятие хадиса и Сунны

В центре хадисоведения лежит понятие хадиса (араб. الحديث‎), что буквально означает «рассказ», «повествование». В исламской традиции хадис — это предание, которое содержит информацию о словах, действиях, молчаливых одобрениях (такрир) или даже о физических качествах и нраве пророка Мухаммеда. Эти предания охватывают самые разнообразные религиозно-правовые, этические и социальные стороны жизни мусульманской общины. Хадисы являются важнейшим источником для понимания того, как Пророк жил, учил и решал проблемы, с которыми сталкивалась ранняя мусульманская община.

Сумма всех этих хадисов, систематизированных и проверенных на достоверность, образует Сунну (араб. سُنَّة‎ — «обычай; пример»). Сунна представляет собой мусульманское священное предание, излагающее жизненный пример пророка Мухаммеда как образец и руководство для мусульманской общины во всех аспектах их бытия. Она является вторым, после Корана, источником исламского права (фикха), выступая в качестве его разъяснения, дополнения и детализации. Если Коран часто дает общие принципы, то Сунна показывает, как эти принципы применялись на практике Пророком.

Сунна, в свою очередь, подразделяется на три основные составляющие:

• Фи’ль (араб. فعل‎) — действия Пророка Мухаммеда. Это могут быть его молитвы, посты, паломничества, способы ведения дел, манеры общения и т.д.
• Кауль (араб. قول‎) — высказывания Пророка Мухаммеда. Это его прямые слова, наставления, проповеди, ответы на вопросы, которые он произносил в различных ситуациях.
• Такрир (араб. تقریر‎) — невысказанное одобрение Пророка Мухаммеда. Это ситуации, когда Пророк присутствовал при каком-либо действии или высказывании других людей, знал о них, но не выразил по этому поводу порицания, что толкуется как его молчаливое согласие или одобрение.

Таким образом, хадисы и Сунна формируют каркас для понимания исламской этики, права и духовности, являясь краеугольными камнями для любого мусульманского богослова, включая Ризу Фахретдина.

Структура хадиса: иснад и матн

Для оценки достоверности и передачи хадиса в исламской традиции разработана строгая методология, центральное место в которой занимают два ключевых элемента, составляющих каждый хадис: иснад и матн.

Иснад (араб. إسناد‎) — это непрерывная цепочка передатчиков хадиса. Он представляет собой перечень всех лиц, которые участвовали в передаче данного хадиса из уст в уста, начиная от того сподвижника Пророка, который впервые озвучил этот хадис, и до последнего передатчика, записавшего его в сборник. Иснад является своего рода «генеалогическим древом» хадиса, подтверждающим его происхождение. Ученые-хадисоведы уделяют огромное внимание изучению иснада, анализируя биографии каждого передатчика (ра̄вӣ): их надежность, память, честность, благочестие, а также наличие их встреч с предыдущими передатчиками. Отсутствие разрывов в цепочке, безупречная репутация передатчиков и их способность к точной передаче являются критически важными критериями для признания хадиса достоверным.

Матн (араб. متن‎) — это текст самого хадиса, его смысловое содержание. В отличие от иснада, который фокусируется на форме передачи, матн — это непосредственное сообщение о словах, действиях или одобрениях Пророка Мухаммеда. Анализ матна включает изучение его соответствия Корану, другим достоверным хадисам, здравому смыслу и общепринятым исламским принципам. Мухаддисы также исследуют стилистику, грамматику и лексику матна, чтобы убедиться в его подлинности и отсутствии искажений.

Взаимосвязь иснада и матна является фундаментальной: даже если матн кажется логичным и соответствующим исламским нормам, но иснад имеет недостатки (например, пропуски в цепочке или сомнительные передатчики), такой хадис может быть признан слабым или даже сфабрикованным. И наоборот, безупречный иснад не всегда гарантирует полную достоверность матна, если его содержание противоречит Корану или другим неоспоримым положениям ислама.

Понимание этой двуединой структуры хадиса было критически важно для Ризы Фахретдина, который, как мы увидим, активно использовал эти методологические инструменты в своих исследованиях и комментариях.

Хадисоведение и роль мухаддиса

Погружение в труды Ризы Фахретдина требует ясного определения понятий, составляющих ядро его научной деятельности. Хадисоведение (араб. علم الحديث‎, ʿilm al-ḥadīth) — это всеобъемлющая наука, посвященная глубокому изучению хадисов. Её задачи охватывают не только сбор и систематизацию преданий, но и критический анализ их подлинности, определение степени достоверности, классификацию по различным категориям и детальное толкование их смысла. Эта дисциплина является одной из самых сложных и разработанных в исламской интеллектуальной традиции, требующей энциклопедических знаний и строжайшей методологии.

Центральной фигурой в хадисоведении является мухаддис (араб. محدّث‎). Это не просто собиратель хадисов, а высококвалифицированный учёный, который посвятил свою жизнь изучению и передаче преданий Пророка. Роль мухаддиса включает в себя:

1. Сбор и проверка хадисов: Мухаддис должен был путешествовать по различным землям, собирая хадисы из уст в уста от их передатчиков, а затем тщательно проверять их иснады, исследуя биографии каждого рассказчика на предмет их надёжности, памяти, религиозности и праведности.
2. Оценка достоверности: С помощью разработанных критериев мухаддис классифицирует хадисы по степени их достоверности, выделяя такие категории, как «сахих» (достоверный), «хасан» (хороший), «да’иф» (слабый) и «мауду’» (сфабрикованный).
3. Классификация: Хадисы классифицируются по множеству признаков: по количеству передатчиков, по типу матна, по его связи с другими хадисами и т.д. Это позволяет упорядочить огромное количество информации и облегчить её дальнейшее использование.
4. Толкование: Мухаддис также занимается толкованием матна хадисов, объясняя их смысл, выявляя правовые предписания, моральные уроки и духовные наставления, содержащиеся в них.

Работа мухаддиса требовала не только глубоких знаний арабского языка, истории, права, но и исключительной памяти, аналитических способностей и высокой степени благочестия. Риза Фахретдин, активно занимаясь хадисоведением и комментированием, по сути, выступал в роли мухаддиса своего времени, стремясь применить эти принципы к актуальным проблемам мусульманского общества.

Шарх (комментарий) в хадисоведении

В контексте хадисоведения, где каждый текст, каждое слово Пророка Мухаммеда имеет глубокий смысл и может нести в себе множество интерпретаций, роль шарха (араб. شرح‎) или комментария становится критически важной. Шарх — это не просто пересказ или дословное объяснение хадиса; это комплексный методологический инструмент, предназначенный для всестороннего разъяснения и толкования предания.

Цель шарха выходит за рамки простого перевода. Комментатор (шарих) стремится:

1. Разъяснить лексическое значение: В арабском языке многие слова имеют множество значений, зависящих от контекста. Шарих объясняет точное значение слов и выражений, использованных в хадисе, учитывая их исторический и языковой контекст.
2. Устранить неясности: Некоторые хадисы могут быть краткими, аллегорическими или содержать идиоматич��ские выражения, которые требуют дополнительного разъяснения для современного читателя.
3. Выявить правовые предписания: Многие хадисы являются источниками исламского права. Шарих анализирует хадис с точки зрения фикха (исламской юриспруденции), выводя из него конкретные правовые нормы и правила.
4. Связать с Кораном и другими хадисами: Комментатор показывает взаимосвязь данного хадиса с аятами Корана и другими хадисами, помогая создать целостную картину исламского учения. Это позволяет избежать одностороннего или ошибочного толкования.
5. Предоставить исторический и ситуационный контекст: Понимание обстоятельств, при которых был произнесен хадис (асбаб ан-нузуль), зачастую является ключом к его правильному толкованию.
6. Предложить моральные и этические уроки: Помимо правовых аспектов, хадисы несут в себе глубокие нравственные наставления. Шарих раскрывает этические смыслы, побуждая читателя к их применению в повседневной жизни.
7. Оценить достоверность и передатчиков: Хотя это функция мухаддиса, комментатор часто ссылается на степень достоверности хадиса и кратко представляет передатчиков, если это необходимо для подтверждения аргумента.

В деятельности Ризы Фахретдина шарх играл центральную роль, особенно в его труде «Джавамигуль калим шархе». Он использовал комментаторскую практику не только для объяснения текстов, но и для решения актуальных социальных и религиозных проблем своего времени, демонстрируя, как древние предания могут быть применены в современном контексте. Таким образом, шарх становится мостом между прошлым и настоящим, позволяя исламскому учению оставаться живым и релевантным.

Хадисоведческое наследие Ризы Фахретдина: анализ ключевых трудов и методологии

Риза Фахретдин, будучи глубоко укорененным в исламской традиции, одновременно был визионером, чье хадисоведческое наследие служило не только сохранению, но и обновлению религиозной мысли. Его труды не просто комментировали хадисы, они были инструментом для решения насущных социальных и религиозных проблем мусульман Волго-Уральского региона в условиях стремительных перемен начала XX века.

«Джавамигуль калим шархе»: содержание и целеполагание

Центральное место в хадисоведческом наследии Ризы Фахретдина, безусловно, занимает труд «Джавамигуль калим шархе» («Комментарии к сборникам хадисов»), изданный в 1916 году. Это не просто сборник толкований, а целостное произведение, которое служило платформой для выражения его глубоких религиозных и социальных идей.

В этом монументальном труде Фахретдин не ограничивался академическим разбором хадисов, а активно использовал их для выявления и анализа основных проблем, с которыми сталкивались российские мусульмане на рубеже веков. Он предлагал свои идеи для их решения, демонстрируя, как исламская традиция может быть адаптирована к новым реалиям. Среди ключевых проблем, затронутых в «Джавамигуль калим шархе», выделяются:

• Новометодное религиозное образование: Фахретдин был убежденным сторонником реформы образования. В своих комментариях он подчеркивал важность применения новых, более эффективных методов обучения, которые позволили бы мусульманам не только сохранить свою религиозную идентичность, но и получить современные знания, необходимые для процветания в меняющемся мире.
• Нравственные устои семейного воспитания: Он акцентировал внимание на роли семьи как основного института формирования личности. Через хадисы он разъяснял принципы исламской этики и морали, призывая к воспитанию детей в духе благочестия, уважения и ответственности.
• Равноправное положение женщины и мужчины в семье и общественной жизни: Этот вопрос был особенно актуален для Фахретдина. Он активно выступал за эмансипацию женщин и их равноправие, что отражено не только в его повестях «Салима» и «Асьма», но и в хадисоведческих комментариях. Он затрагивал проблему равноправного отношения ко всем женам в полигамных браках, что было распространенной практикой до революции, и предлагал решения социальных прав женщин согласно мусульманскому вероучению, стремясь к воспитанию праведных поколений.
• Проблемы воспитания личности, морали и эстетики: В целом, его толкования были направлены на формирование цельной, гармоничной личности, обладающей высокими моральными качествами и эстетическим вкусом, способной к саморазвитию и служению обществу.

Основной целью толкований Фахретдина в «Джавамигуль калим шархе» было возрождение любви к исламу в душе российских мусульман и содействие развитию нации. Он верил, что правильное понимание и интерпретация изречений пророка Мухаммада, свободное от искажений и поздних наслоений, может стать мощным стимулом для возрождения духовно-нравственных качеств во благо нации и её будущего. Таким образом, его труд был не просто научным изысканием, а глубоко актуальным, социально ориентированным проектом.

Методология Фахретдина в комментировании хадисов (углубленный анализ)

Риза Фахретдин, будучи не только выдающимся богословом, но и проницательным ученым, разработал и применял комплексную методологию в своей работе с хадисами, что нашло отражение в «Джавамигуль калим шархе» и других его трудах. Его подход выходил за рамки простого цитирования, представляя собой глубокий аналитический процесс, направленный на всестороннее осмысление пророческого наследия.

1. Объяснение терминологии хадисов:
Фахретдин прекрасно понимал, что для широкого круга читателей, особенно в условиях модернизации общества, многие специализированные термины хадисоведения могут быть непонятны. Поэтому одним из первых шагов его методологии было детальное объяснение ключевой терминологии. Он разъяснял понятия, такие как:

• Иснад (цепочка передатчиков) и матн (текст хадиса), подчеркивая их значимость для оценки достоверности.
• Различные категории хадисов по степени их достоверности (сахих, хасан, да’иф), хотя и не углубляясь в крайне сложные дебаты мухаддисов, но давая читателю общее представление.
• Значение шарха (комментария) как инструмента для глубокого понимания текста.

2. Определение типов и особенностей хадисов:
Он не только объяснял термины, но и систематизировал хадисы по их типам (например, хадисы-кауль, хадисы-фи’ль, хадисы-такрир), а также указывал на особенности каждого типа, что помогало читателю различать их природу и применять адекватные методы толкования. Это было важно для предотвращения ошибочных выводов, особенно когда речь шла о правовых предписаниях.

3. Освещение истории хадисоведения как науки:
Фахретдин уделял внимание историческому развитию хадисоведения, показывая, как эта наука формировалась, какие этапы проходила, и какие ученые внесли в нее наибольший вклад. Он прослеживал связь этой науки с российскими мусульманами, демонстрируя, что хадисоведение не является чуждой дисциплиной, а всегда было частью интеллектуального багажа исламских ученых региона.

4. Биографии авторитетных хадисоведов и составителей сборников:
Для того чтобы читатель мог лучше оценить авторитетность хадисов и их источников, Фахретдин приводил краткие, но информативные биографии выдающихся мухаддисов, таких как Имам аль-Бухари, Муслим, Абу Дауд, ат-Тирмизи, ан-Насаи и Ибн Маджа. Это позволяло понять, кто стоял за формированием основных сборников хадисов и какой вклад они внесли.

5. Характеристика основных сводов преданий:
Особое внимание уделялось Кутуб ас-ситта («Достоверная шестерка») — шести основным суннитским сборникам хадисов. Фахретдин давал характеристику каждому из них:

• «Сахих» аль-Бухари
• «Сахих» Муслима
• «Сунан» ан-Насаи
• «Сунан» Абу Дауда
• «Сунан» ат-Тирмизи
• «Сунан» Ибн Маджа

Он объяснял, в чем заключалась уникальность каждого сборника, их методология и вклад в исламскую традицию. Это было крайне важно для ориентирования читателей в огромном объеме хадисоведческой литературы. Таким образом, методология Ризы Фахретдина была направлена на то, чтобы сделать хадисоведение более доступным и понятным для широкого круга мусульман, при этом сохраняя академическую строгость. Он не только объяснял тексты, но и обучал читателя инструментам для самостоятельного анализа, подготавливая почву для интеллектуального обновления.

Переход от таклида к иджтихаду и реформаторские взгляды

Одним из наиболее характерных аспектов богословских воззрений и религиозных практик Ризы Фахретдина был его явный переход от таклида (араб. تقليد‎ – «следование, имитация», слепое следование авторитетам) к иджтихаду (араб. اجتهاد‎ – «усердное стремление», самостоятельные выводы на основе первоисточников). Этот переход не был революционным разрывом с традицией, а скорее эволюционным развитием, направленным на оживление интеллектуальной мысли в исламе.

Фахретдин, как и многие другие реформаторы своего времени, был убежден, что мусульманской умме необходимо вновь обрести способность к критическому осмыслению и применению исламских источников в постоянно меняющемся мире. Он критиковал практику слепого следования поздним интерпретациям ханафитского мазхаба, четко разделяя мазхаб самого Абу Ханифы, основателя школы, от ханафитского мазхаба его поздних последователей. Для него принципы, заложенные имамом Абу Ханифой, были образцом рационального подхода, тогда как последующие века привели к стагнации и догматизации мысли.

В рамках своей методологии Фахретдин постулировал, что основу иджма’ (араб. إجماع‎ – единогласное мнение авторитетных ученых) формирует масляха (араб. مصلحة‎ – польза, благо). Важнейшая идея Фахретдина заключалась в том, что масляха имеет тенденцию изменяться с течением времени. Это означает, что единогласное мнение, сформированное в одну эпоху на основе определенных представлений о благе, может быть пересмотрено в другую эпоху, если изменились обстоятельства и, соответственно, понимание общественного блага. Этот подход открывал путь к гибкому применению исламского права и этики в новых условиях, не нарушая при этом фундаментальных принципов. Он поднимал важные вопросы относительно компетенции участников, принимающих консолидированное решение, а также категоричности и продолжительности юридической силы таких решений. В чем же заключается истинная польза для общества, если старые правила уже не отвечают современным вызовам?

Риза Фахретдин верил, что для правильного понимания ислама необходимо вернуться к первоначальному «чистому» исламу, освобождённому от позднейших средневековых наслоений. Он критиковал:

• Спекулятивную теологию (калам): Фахретдин считал, что излишние философские изыскания и рационалистические построения калама зачастую уводили от простоты и ясности первоначального ислама, создавая ненужные сложности и разногласия.
• Мистический ислам (суфизм): Несмотря на то что он сам учился у суфия Закира-ишана Камалова, Фахретдин выступал против крайностей и некоторых форм суфизма, которые, по его мнению, могли приводить к пассивности, иррационализму и отрыву от активной социальной жизни. Он стремился к суфизму, который был бы ориентирован на внутреннее очищение и нравственное совершенствование, но при этом не отвлекал от мирских обязанностей и общественного служения.

Таким образом, Фахретдин стремился к синтезу традиции и современности, призывая к рациональному, критическому, но при этом глубоко исламскому подходу к пониманию веры и её применению в жизни. Его реформаторские взгляды были направлены на то, чтобы вернуть мусульманской общине динамизм и способность к самообновлению.

Недословная интерпретация религиозных текстов

Одним из наиболее ярких проявлений реформаторского и рационалистического подхода Ризы Фахретдина к богословию была его способность к недословной, или аллегорической, интерпретации религиозных текстов, когда буквальное понимание могло привести к антропоморфизму или противоречить основам исламского единобожия.

Прекрасным примером такого подхода является его комментарий к хадису о «руке Всевышнего над общиной». В исламской традиции существует ряд текстов, как в Коране, так и в Сунне, где Аллаху приписываются определенные атрибуты, которые в человеческом понимании ассоциируются с телесными органами или физическими действиями (например, «рука Аллаха», «глаз Аллаха», «Трон Аллаха», «Аллах смеется» или «Аллах спускается на нижнее небо»). Буквальное толкование таких текстов может привести к антропоморфизму (уподоблению Аллаха человеку), что категорически противоречит исламскому учению о трансцендентности и бесподобии Аллаха.

Фахретдин, комментируя хадис о «руке Всевышнего над общиной», настаивал на том, что это выражение должно быть понято не в буквальном, физическом смысле, а как атрибут Всевышнего, свойственный только Ему. Он объяснял, что подобные выражения символизируют могущество, поддержку, власть или заботу Аллаха, но никоим образом не указывают на наличие у Него физической руки, подобной человеческой. Его интерпретация отражала:

• Принцип танзиха: Утверждение трансцендентности Аллаха и Его несхожести ни с чем творением.
• Избегание ташбиха: Отрицание уподобления Аллаха Его творениям.
• Рационалистический подход: Фахретдин стремился привести религиозные тексты в соответствие с разумом и логикой, избегая буквальных толкований, которые могли бы подорвать основы таухида (единобожия) или создать противоречия в вероучении.

Этот подход Фахретдина был не уникален для исламской мысли; схожие методы применялись ранними богословами-салафами, которые утверждали атрибуты Аллаха без уподобления, а также некоторыми представителями калама, которые прибегали к аллегорическому толкованию. Однако для Фахретдина это было частью его общей реформаторской программы, направленной на очищение ислама от, как он считал, поздних искажений и возвращение к более чистому, рациональному и динамичному пониманию веры. Он призывал к глубокому осмыслению, а не к слепому принятию буквального значения, если оно противоречило фундаментальным принципам ислама и здравому смыслу.

Риза Фахретдин в контексте классических школ хадисоведения: сравнительный анализ

Позиционирование Ризы Фахретдина в хадисоведческой науке требует не только анализа его собственных трудов, но и глубокого сравнительного исследования его методологии с устоявшимися подходами классических школ. Его вклад уникален тем, что он сочетал глубокое уважение к традиции с критическим осмыслением, что позволило ему привнести новаторские элементы, которые зачастую упускаются в современном анализе.

Фахретдин и критика поздних ханафитских интерпретаций

Риза Фахретдин, будучи сам частью ханафитского мазхаба, демонстрировал глубокую критику того, что он воспринимал как «слепое следование» (таклид) поздним интерпретациям этой правовой школы. Его подход был направлен на возвращение к первоисточникам и обновленному пониманию исламского права, что было характерно для многих реформаторских движений начала XX века.

В чем заключалась его критика?

Фахретдин четко разделял:

1. Мазхаб самого Абу Ханифы (ум. 767 г.): Основатель ханафитской школы был известен своим рационалистическим подходом (ар-ра’й), широким применением аналогии (кыяс) и предпочтением общественного блага (истихсан). Абу Ханифа и его непосредственные ученики активно использовали иджтихад, выводя правовые решения на основе Корана, Сунны и логического рассуждения, учитывая при этом реалии своего времени.
2. Ханафитский мазхаб его поздних последователей: С течением веков, особенно в период после XIII века, в исламских правовых школах, включая ханафитскую, наметилась тенденция к стагнации. Правовые решения зачастую принимались путем простого следования уже выработанным мнениям (таклид) и комментированию более ранних комментариев, а не путем прямого обращения к первоисточникам и новому иджтихаду. Это привело к накоплению второстепенных мнений, которые, по мнению Фахретдина, могли увести от истинного духа ислама и сделать правовую систему менее гибкой и релевантной для меняющегося мира.

Почему Фахретдин критиковал это?

• Стремление к «чистому» исламу: Как и многие джадиды и реформаторы, Фахретдин стремился очистить ислам от того, что он считал поздними «наслоениями» и искажениями. Он полагал, что излишняя догматизация и слепое следование традициям препятствуют интеллектуальному развитию и адекватному реагированию на новые вызовы.
• Возрождение иджтихада: Его критика таклида была призывом к возрождению иджтихада – способности к самостоятельному выводу правовых решений. Он верил, что мусульманские ученые должны обладать смелостью и знаниями, чтобы напрямую обращаться к Корану и Сунне, а не просто копировать прошлые фетвы.
• Адаптация к современности: В условиях начала XX века, когда российские мусульмане сталкивались с модернизацией, урбанизацией, новыми социальными и экономическими реалиями, Фахретдин считал, что статичная правовая система, основанная на слепом таклиде, не способна эффективно решать эти проблемы.

Таким образом, Фахретдин не выступал против ханафитского мазхаба как такового, но призывал к его обновленному, динамичному пониманию, основанному на принципах Абу Ханифы и ранних ханафитов, которые активно использовали разум и иджтихад. Он стремился к тому, чтобы исламское право оставалось живым и актуальным, а не превращалось в закостенелую догму.

Сравнительный анализ подходов к оценке хадисов

Для полноценного понимания Ризы Фахретдина как хадисоведа, необходимо провести сравнительный анализ его методов оценки достоверности и комментирования хадисов с подходами классических мухаддисов, таких как Имам аль-Бухари. Это позволит выявить как элементы преемственности, так и уникальность его вклада.

Классический подход (на примере аль-Бухари, ум. 870 г.):

Имам аль-Бухари, составитель одного из самых авторитетных сборников хадисов «Сахих аль-Бухари», использовал чрезвычайно строгую методологию для оценки достоверности хадисов. Его подход можно резюмировать следующим образом:

1. Акцент на иснаде: Бухари был крайне требователен к цепочке передатчиков (иснаду). Он настаивал на том, что каждый передатчик должен быть известен своей абсолютной надежностью (сика), исключительной памятью, благочестием и, что важно, подтвержденной встречей (лукъя) с предыдущим передатчиком, даже если эта встреча была единократной. Отсутствие хоть одного из этих условий могло привести к отклонению хадиса.
2. Тщательный анализ матна: Хотя иснад был первостепенен, Бухари также проверял матн хадиса на предмет его соответствия Корану, другим достоверным хадисам и общепринятым исламским принципам.
3. Систематизация: Его «Сахих» организован тематически, что облегчает поиск хадисов по определенным вопросам, но основное внимание все же уделяется строгой проверке каждого предания.

Подход Ризы Фахретдина:

Фахретдин, будучи мухаддисом нового времени, также ценил принципы классического хадисоведения, но его методология имела свои особенности, обусловленные его просветительскими и реформаторскими задачами:

1. Практическая ориентированность: В отличие от классиков, которые были сосредоточены на академической выверке и сохранении хадисов, Фахретдин в «Джавамигуль калим шархе» ставил перед собой цель не столько собрать и проверить новые хадисы (хотя и обладал для этого всеми знаниями), сколько использовать уже признанные достоверные хадисы для решения актуальных проблем общества. Он отбирал хадисы, которые могли служить руководством для мусульман в вопросах нравственности, образования, социальных прав.
2. Объяснение и популяризация: Фахретдин уделял большое внимание разъяснению терминологии хадисов, истории науки хадисоведения и характеристике основных сборников (Кутуб ас-ситта). Это был просветительский подход, направленный на то, чтобы сделать хадисоведение доступным не только для узкого круга ученых, но и для широкой аудитории.
3. Интерпретация в контексте современности: Если классики стремились к максимально точному пониманию смысла хадиса, как он был передан, то Фахретдин шел дальше, предлагая интерпретации, которые позволяли применить пророческое учение к вызовам начала XX века, таким как женский вопрос, новометодное образование, совместимость ислама и науки.
4. Стремление к иджтихаду: В то время как классические мухаддисы заложили основу для иджтихада, Фахретдин активно призывал к его возрождению, критикуя таклид. Он не просто следовал установленным мнениям, но и предлагал свои выводы, опираясь на первоисточники, как это видно в его критике поздних ханафитских интерпретаций.

Уникальность вклада Фахретдина:

Уникальность Фахретдина заключается в том, что он успешно соединил строгость классического хадисоведения с просветительской миссией и реформаторским духом. Он не стремился создать новый сборник хадисов, равный «Сахих аль-Бухари», но использовал уже существующие авторитетные источники как фундамент для построения нового, динамичного исламского дискурса. Его вклад состоит в адаптации хадисоведческой методологии к потребностям модернизирующегося общества, делая наследие Пророка релевантным и действенным руководством для его современников. Он показал, как глубокое знание хадисов может служить не только академическим целям, но и быть мощным инструментом социального и духовного обновления.

Реформаторство в свете традиционных методологий

Реформаторские идеи Ризы Фахретдина, несмотря на их новаторский характер, не были оторваны от традиционных методологий хадисоведения, а, напротив, интегрировались с ними, придавая им новую глубину и актуальность. Он демонстрировал, как классические инструменты могут быть использованы для решения современных проблем, призывая к рационалистскому мышлению.

1. Иджтихад как возрождение традиции:
Фахретдин не изобретал иджтихад. Этот принцип является краеугольным камнем исламской правовой мысли, позволяющим квалифицированным ученым выводить новые правовые решения на основе Корана и Сунны. Его реформаторство заключалось в призыве к активному возрождению иджтихада в эпоху, когда таклид (слепое следование) стал доминировать. Он видел в этом возвращение к духу раннего ислама, когда ученые активно применяли свои интеллектуальные способности для понимания и применения божественного откровения. В этом смысле его реформаторство было глубоко традиционным, но с акцентом на динамизм.

2. Масляха и эволюция иджма’:
Его концепция о том, что основу иджма’ (единогласного мнения) формирует масляха (общественное благо), которая изменяется со временем, была смелым, но вполне вписывающимся в рамки исламской юриспруденции подходом. Принцип масляхи (или истихсана в ханафитском мазхабе) всегда присутствовал в исламском праве, позволяя адаптировать законы к меняющимся условиям. Фахретдин просто систематизировал и подчеркнул его значение, особенно в контексте социальных и богословских проблем своего времени. Например, в вопросах женского равноправия и необходимости современного образования, он использовал хадисы и принципы масляхи для обоснования своих реформаторских идей.

3. Критический подход к источникам:
Его критика поздних ханафитских интерпретаций и стремление к «чистому» исламу не означали отказа от ханафитской школы, а скорее призыв к более критическому и глубокому изучению её основ, возвращаясь к мазхабу самого Абу Ханифы. Это был призыв к интеллектуальной честности и нежеланию довольствоваться поверхностным знанием. Такой критический подход коренился в классической методологии хадисоведения, которая всегда требовала строгой проверки источников и их содержания.

4. Рационалистское мышление и совместимость ислама и науки:
Фахретдин активно призывал к рационалистскому мышлению, что было не новым для исламской мысли (достаточно вспомнить мутазилитов или философов исламского золотого века). Однако в условиях доминирования схоластики и консерватизма в начале XX века, этот призыв звучал как реформаторский. Он подчеркивал, что ислам и наука не только совместимы, но и должны дополнять друг друга. Его недословная интерпретация хадиса о «руке Всевышнего» — яркий пример применения рационализма для предотвращения антропоморфизма и сохранения чистоты таухида.

Таким образом, Риза Фахретдин не ломал традиционные методологии, а углублял их, очищал от застоя и адаптировал к вызовам модерности. Его реформаторство было проявлением интеллектуальной динамики внутри ислама, стремящейся к гармонии между верой, разумом и общественной пользой. Он показал, что истинная традиция не является статичной, а способна к постоянному самообновлению через иджтихад и критическое осмысление.

Вклад Ризы Фахретдина в исламскую мысль Волго-Уральского региона и его актуальность

Риза Фахретдин — это не просто имя в истории, это символ интеллектуальной и духовной стойкости, чей вклад в исламскую мысль Волго-Уральского региона и за его пределами трудно переоценить. Его деятельность сформировала уникальное богословское наследие и заложила основы для дальнейшего развития исламского просвещения, сохраняя свою актуальность даже спустя десятилетия.

Формирование уникального богословского наследия

Риза Фахретдин по праву считается одним из ведущих богословов и идеологов мусульманской модернизации, чей авторитет признавался во всём мусульманском мире. Его влияние выходило далеко за пределы Волго-Уральского региона, делая его фигурой международного значения. Он был не просто теоретиком, а мыслителем, глубоко укорененным в реалиях своего времени, но при этом способным видеть далеко вперед.

Его вклад в формирование уникальной исламской мысли Волго-Уральского региона проявлялся в нескольких ключевых аспектах:

1. Синтез традиции и современности: Фахретдин мастерски соединял глубокое знание классического исламского наследия с необходимостью адаптации к вызовам современности. Он показал, что исламская мысль не должна быть статичной, а способна к динамичному развитию, сохраняя свои фундаментальные принципы, но при этом отвечая на новые вопросы общества.
2. Активная жизненная позиция: В своих трудах он постоянно призывал мусульман к активной жизненной позиции, утверждая, что Всевышний Аллах не изменит положение народа, пока он сам не изменит себя. Этот принцип стал одним из краеугольных камней его просветительской деятельности, побуждая к самосовершенствованию и коллективному развитию.
3. Единство религии и науки: Фахретдин считал, что достоинства людей состоят из религии и науки, которые являются двумя вёслами «лодки истины». Эта метафора ярко иллюстрирует его убеждение в том, что духовное и интеллектуальное развитие неразделимы, и что истинный прогресс возможен только при гармоничном сочетании веры и рационального знания. Он активно продвигал идеи совместимости ислама и современной науки, что было крайне важно в условиях того времени.
4. Энциклопедизм и сохранение наследия: Его фундаментальный 14-томный энциклопедический труд «Асар» («Деяния»), изданный с 1900 по 1908 год, является ярчайшим свидетельством его вклада. Эта работа включала более шестисот биографий улемов Волго-Уральского региона, а также деятелей культуры тюркских и других народов Востока, попутно с описанием мусульманских путешественников, посетивших эти земли. «Асар» не только сохранил ценнейшую информацию о мусульманской интеллектуальной элите, но и показал широту и богатство исламской цивилизации, подчеркивая её вклад в мировую культуру.

Благодаря Фахретдину, исламская мысль Волго-Уральского региона получила мощный импульс к развитию, став одной из самых динамичных и прогрессивных в мусульманском мире того времени. Его наследие продолжает служить источником вдохновения для ученых и религиозных деятелей, стремящихся к интеллектуальному обновлению и социальному прогрессу.

Практический вклад в сохранение исламского наследия и противодействие репрессиям

Помимо своего огромного интеллектуального и богословского наследия, Риза Фахретдин проявил себя как выдающийся практический деятель, чья стойкость и мужество в условиях жесточайших репрессий 1930-х годов сыграли ключевую роль в сохранении исламского наследия в СССР. Его активная позиция была не просто теоретическим убеждением, а реальной борьбой за выживание мусульманской общины.

В годы, когда Советское государство развернуло беспрецедентную кампанию по уничтожению религии, Фахретдин, занимая пост муфтия Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ), оказался на передовой этого противостояния. Масштаб репрессий был ужасающим: к маю 1930 года было закрыто более 10 000 мечетей, а 90-97% мулл и муэдзинов были лишены возможности исполнять свои обязанности, многие из них были арестованы и уничтожены.

В этих нечеловеческих условиях Риза Фахретдин не сломился и не отступил:

1. Противодействие закрытию мечетей и арестам духовенства: Он активно выступал против закрытия мечетей и арестов духовенства, используя свой высокий авторитет и все доступные юридические и моральные рычаги. Его обращения и протесты, хоть и не всегда приводили к немедленному успеху, были важным свидетельством несокрушимости духа мусульманской общины.
2. Спасение архива ЦДУМ: Один из его наиболее значимых практических вкладов — это спасение богатейшего архива ЦДУМ от уничтожения. В 1935 году, благодаря его настойчивости и дипломатическим усилиям, этот ценнейший архив, содержащий уникальные документы по истории ислама в России, был передан на государственное хранение, тем самым избежав неминуемого уничтожения. Это был акт выдающейся предусмотрительности и отваги, сохранивший бесценные источники для будущих поколений исследователей.
3. Готовность к отставке как акт протеста: В 1930 году Фахретдин даже намеревался подать в отставку с поста муфтия, чтобы привлечь внимание мирового сообщества к преследованиям мусульман в СССР. Этот шаг, хотя и не был реализован до конца, демонстрирует его готовность идти на крайние меры ради защиты своей веры и общины.
4. Борьба за религиозное образование: Его просьбы об открытии богословской школы в Уфе в 1928 году и издании брошюры «Ислам дине» в 1929 году были отклонены партийными органами. Однако сами эти попытки свидетельствуют о его неустанной борьбе за сохранение религиозного образования и просвещения даже в самые мрачные времена.

Практический вклад Ризы Фахретдина в сохранение исламского наследия в СССР был монументальным. Он не только оставил после себя интеллектуальные труды, но и своими действиями демонстрировал пример гражданского мужества и непоколебимой веры. Его деятельность в тот период является ярким свидетельством того, как богословская мысль может переходить в активное противодействие угнетению, сохраняя фундамент для возрождения.

Актуальность трудов и необходимость дальнейшего изучения

Несмотря на десятилетия, прошедшие со дня кончины Ризы Фахретдина, его теологическое наследие не только не утратило своей значимости, но и продолжает оставаться актуальным для современных условий. Более того, существует насущная необходимость в дальнейшем, более глубоком и многоаспектном изучении его творчества, особенно с богословской позиции, поскольку многие аспекты его мысли до сих пор остаются малоисследованными.

Актуальность его наследия подтверждается следующими фактами и тенденциями:

1. Продолжающиеся издания трудов: Свидетельством непреходящей актуальности его идей является недавнее собрание и издание его «фетв»-ответов в сборнике «Риза казый фэтвалэре» («Фетвы Ризы-кадия») в 2018-2020 годах. Это демонстрирует, что его правовые и этические суждения продолжают служить руководством для мусульман в современных реалиях.
2. Малая изученность с богословской позиции: Хотя Риза Фахретдин хорошо известен как историк, просветитель и общественный деятель, его теологические работы, особенно в области хадисоведения и комментаторской деятельности, зачастую анализируются поверхностно, без должной глубины и систематизации. Недостаточность анализа именно с богословской точки зрения препятствует полному пониманию его вклада в исламскую юриспруденцию и калам.
3. Необходимость сложного и дифференцированного подхода: Современные исследователи справедливо отмечают необходимость более сложного и дифференцированного подхода к концептуализации мусульманской мысли Российской империи. В этом контексте Фахретдин является ключевой фигурой, чье творчество нельзя упрощать или сводить к одной идеологической плоскости. Он был сложным мыслителем, балансировавшим между традицией и реформой, и его взгляды требуют нюансированного анализа.
4. Релевантность реформаторских идей: Его призывы к иджтихаду, критике таклида, совместимости ислама и науки, а также его взгляды на женский вопрос и социальную справедливость остаются чрезвычайно актуальными в современном исламском мире, который сталкивается с аналогичными вызовами модернизации и поиском баланса между верой и прогрессом. Его методы адаптации исламского учения к новым условиям могут служить ценным уроком.
5. Вклад в развитие региональной исламской мысли: Фахретдин был не просто локальным деятелем; он заложил фундамент для уникальной исламской мысли Волго-Уральского региона, которая сочетала в себе универсальные исламские ценности с местной культурной спецификой. Изучение его наследия позволяет глубже понять региональные особенности исламоведения.

Таким образом, актуальность исследования теологического наследия Ризы Фахретдина обусловлена не только его исторической значимостью, но и его потенциалом для осмысления современных проблем мусульманского мира. Дальнейшее углубленное изучение его трудов, особенно в области хадисоведения, позволит полнее раскрыть его многогранный талант и сделать его идеи доступными для более широкого круга исследователей и верующих.

Заключение

Исследование роли Ризы Фахретдина как хадисоведа и комментатора хадисов убедительно демонстрирует его исключительное значение в истории исламской мысли Волго-Уральского региона и всего мусульманского мира. Фахретдин не был просто собирателем или пересказчиком преданий; он был глубоким аналитиком, просветителем и реформатором, чье методологическое наследие продолжает быть актуальным и вдохновляющим.

Мы проследили его жизненный путь от деревенского медресе до поста муфтия ЦДУМ и вице-президента Всемирного конгресса мусульман, показав, как его становление происходило в условиях столкновения традиционного кадимизма с реформаторским джадидизмом. Влияние таких фигур, как Шигабетдин Марджани, Джамаль ад-Дин ал-Афгани и Мухаммад Абдо, сформировало его мировоззрение, побудив к поиску гармонии между верой, разумом и общественным благом.

Детальный анализ ключевых трудов, в особенности «Джавамигуль калим шархе», выявил его уникальную методологию. Фахретдин не просто комментировал хадисы, а использовал их как инструмент для решения острых социальных и религиозных проблем российских мусульман начала XX века — от реформы образования и нравственного воспитания до продвижения равноправия женщин и адаптации исламских принципов к новым реалиям. Его переход от таклида к иджтихаду, постулат о меняющейся масляхе как основе иджма’, а также недословная интерпретация религиозных текстов, демонстрируют его глубокий рационализм и стремление к «чистому» исламу, свободному от поздних искажений.

Сравнительный анализ с классическими школами хадисоведения показал, что Фахретдин не отходил от традиционных методологий, а углублял их, критикуя слепое следование поздним интерпретациям ханафитского мазхаба и призывая к возвращению к первоисточникам и активному иджтихаду. Его вклад заключается в том, что он интегрировал реформаторские идеи в строгое хадисоведческое русло, сделав пророческое наследие живым и релевантным для своего времени.

Особое внимание было уделено его практическому вкладу в сохранение исламского наследия. В годы жесточайших репрессий 1930-х годов Фахретдин не только активно противодействовал закрытию мечетей и арестам духовенства, но и героически спас богатейший архив ЦДУМ, сохранив бесценные источники для будущих поколений. Этот аспект его деятельности подчеркивает, что он был не только мыслителем, но и мужественным практиком, чьи действия имели колоссальное значение.

В заключение, Риза Фахретдин предстает перед нами как выдающийся хадисовед, проницательный комментатор, смелый реформатор и стойкий лидер. Его методологическое наследие, основанное на глубоком знании традиции, критическом осмыслении и стремлении к общественному благу, продолжает быть актуальным для современного исламоведения. Необходимость дальнейшего, более глубокого и дифференцированного изучения его теологических трудов, особенно с богословской позиции, очевидна и обещает открыть новые грани этого многогранного гения, чьи идеи и пример служат маяком для интеллектуального и духовного развития.

Список использованной литературы

1. Аминов, Т. М. Фахретдинов Разаитдин Фахреитдинович. Большая Башкирская энциклопедия / Т. М. Аминов. — Уфа: ГАУН «Башкирская Энциклопедия», 2013. — 512 с.
2. Баишев, Ф. Н. Общественно-политические и нравственно-этические взгляды Р. Фахретдинова / Ф. Н. Баишев. — Уфа: Китап, 1996. — 210 с.
3. Баранов, Х. К. Арабско-русский словарь / Х. К. Баранов. — М.: Издатель Валерий Костин, 2001. — 944 с.
4. Бойко, К. А. Хадис // Ислам: энциклопедический словарь / отв. ред. С. М. Прозоров. — М.: Наука, ГРВЛ, 1991. — 530 с.
5. Вильданов, А. Х. Кунафин Г.С. Башкирские просветители демократы 19 века / А. Х. Вильданов Кунафин Г.С. — М.: Наука, 1981. — 215 с.
6. Ганкевич, В. Ю. ВКЛАД И.ГАСПРИНСКОГО В РАЗВИТИЕ ПРОСВЕЩЕНИЯ ТЮРКСКИХ НАРОДОВ: СОВРЕМЕННЫЕ ВЗГЛЯДЫ И ОЦЕНКИ ИДЕЙ ПРОСВЕТИТЕЛЯ / В. Ю. Ганкевич. — Казань: Институт истории АН РТ, 2012. — 240 с.
7. Шакуров, Р. З. Фахретдинов Риза (Ризаитдин) Фахретдинович. Башкортостан: краткая энциклопедия / Р. З. Шакуров. — Уфа: Башкирская энциклопедия, 1996. — 674 с.
8. Шакуров, Р. З. Великий подвижник науки и просвящения / Р. З. Шакуров // Ватандаш. – 2008. — № 10. — С. 28-33.
9. Ризаэтдин ибн Фахретдин Джавамигуль калям шархи (Комментарии к изречениям пророка Мухаммеда (с.а.в.)) / Ризаэтдин ибн Фахретдин. — Казань: издательство «Иман», 2002. — 193 с.
10. Амирханов, Р. М. Ислам и нация в концепции национальной истории Ш. Марджани // Марджани: наследие и современность. Материалы Международной научной конференции. — Казань, 1998. — 180 с.
11. Хасейенов, Г. Б. Ризаитдин бин Фахретдин Тарихи-биографик китап / Г. Б. Хасейенов. — Уфа: Башкортостан, 1997. — 157 с.
12. Б.Л. Хамидуллин. История Казанского ханства в трудах татарских историков конца XIX — начала XX в. [Электронный ресурс] / Хамидуллин Б.Л. — Электрон. журнал Тюрко-татарский мир. — Режим доступа: http://www.tataroved.ru/publication/tthan/9/
13. Гимранова, Д. Г. Проблема женщин в литературных трудах Ризаэтдина Фахреддина («Салима, или Целомудрие», «Асма, или Деяние и кара») [Электронный ресурс] / Д.Г. Гимранова. — Электрон. текстовые дан. – Москва: Человек и Наука, 2007. — Режим доступа: http://cheloveknauka.com/problema-zhenschin-v-literaturnyh-trudah-rizaeddina-fahreddina#ixzz4ePP0Vdar
14. Фахретдин, Р. Разаетдин Фахретдин О воспитании [Электронный ресурс] / Фахретдин Р. – Электрон. журн. – Казань: Бишаул. Режим доступа: http://bishaul.ru/29-rizayeddin-faxretdin-o-vospitanii.
15. Хабутдинов, А. «Российские муфтии: от екатерининских орлов до ядерной эпохи (1788–1950) [Электроный источник] / Отв. Ред. – ректор НИИ им. Х. Фаизханова Д. . — Изд-во НИМ «Махинур», 2006. — Общий доступ: http://www.islamrf.ru/news/culture/legacy/8093/
16. Ризаэтдин Фахретдин (1859-1936) Комментарий к хадисам [Электронный ресурс] / Пер. со старотатарского М.Ф.Рахимкуловой . — Исламский портал. — Общий доступ: www.islam-portal.ru fahreddin.doc
17. Хадисы Пророка / Пер. с араб. и комм. Иман Валерии Пороховой, гл. ред. Мухаммад Саид Аль-Рошд. — 4-е изд. — М.: РИПОЛ классик, 2010. — 312 с.
18. Мустафа, Авлийаи. И. К. А. Ховард. Хадисоведение / М. Авлийай Ховард И.К.А. — Москва: «Исток», 2010. — 247 с.
19. Прозоров, С. М. Бухари // Православная энциклопедия. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2003. — Т. VI. — 752 с.
20. Юнусова, А. Б. К истории Духовного управления мусульман Республики Башкортостан // Мир Ислама: PDF. — 1999. — 240 с.
21. Джавамигуль калим шархе. جوامع الكلم شرحى — Darul-Kutub.com. URL: https://www.darul-kutub.com/book/5623
22. Риза Фахретдин: реформатор, историк и политик — Реальное время. URL: https://realnoevremya.ru/articles/93554-riza-fahreddin-reformator-istorik-i-politik
23. Ризаэтдин Фахретдин — выдающийся богослов — Аль-хакк. URL: https://al-hak.ru/rizaetdin-fakhretdin-vydajuschijsya-bogoslov/
24. 17 января родился Ризаэтдин Фахретдинов – татарский богослов. URL: https://dumrt.ru/news/17-yanvarya-rodilsya-rizaetdin-fakhretdinov-tatarskiy-bogoslov/
25. Фахретдинов, Ризаэтдин — Исламология. URL: http://islamology.ru/index.php/2011-01-26-09-24-38/2011-01-26-09-25-05/85-fakhretdinov-rizaetdin
26. Хадис — SAQOFAT. URL: https://saqofat.com/ru/book/01-hadis
27. Что такое сунна? — e-islam.ru. URL: https://e-islam.ru/istoriya-islama/chto-takoe-sunna
28. Сунна — Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%83%D0%BD%D0%BD%D0%B0
29. «Сунна» пророка Мухаммада и хадисы. Иснад, связующая нить традиции — продолжение – статья раздела Религиозные книги, Язык и религия, Языкознание — ТекстоЛогия.ру. URL: https://textologia.ru/read/sunna-proroka-muhammada-i-hadisi-isnad-svyazuyuschaya-nit-traditsii-prodoljenie.html?id=4921
30. Проблематика исламского вероучения в трудах Р. Фахреддина (Рида-ад-дина ибн … — Minbar. Islamic Studies. URL: https://minbar.su/issue/2023-16-4/article-008
31. «ДЖАВАМИГУЛЬ-КАЛИМ ШАРХЕ» РИЗАЭТДИНА ФАХРЕТДИНА КАК ОТРАЖЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ И РЕЛИГИОЗНЫХ ПРОБЛЕМ РОССИЙСКИХ МУСУЛЬМАН НАЧАЛА ХХ В. Текст научной статьи по специальности — КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/dzhavamigul-kalim-sharhe-rizaetdina-fahretdina-kak-otrazhenie-sotsialnyh-i-religioznyh-problem-rossiyskih-musulman-nachala-hh-v
32. Особенности методологических воззрений Ризаэтдина Фахретдинова (1859–1936) на концепцию иджма’ | Азаматов | Minbar. Islamic Studies. URL: https://minbar.su/issue/2022-15-4/article-007
33. НЕКОТОРЫЕ А — Международный научно-исследовательский журнал. URL: https://international-research-journal.com/archive/139-1-2024-february/some-aspects-of-the-social-rights-and-duties-of-muslim-women-on-the-example-of-rizaeddin-fakhreddin-s-javamigul-kalim-sharhe
34. ПРОИЗВЕДЕНИЯ РИЗАЭДДИНА ФАХРЕТДИНА, ИЗДАННЫЕ В 2018-2020 ГГ Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение — КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/proizvedeniya-rizaeddina-fahretddina-izdannye-v-2018-2020-gg
35. ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ «ИНСТИТУТ ИСТОРИИ ИМЕНИ ШИГА — Академия наук Республики Татарстан. URL: http://www.antat.ru/ru/iish/publication/book/2012_4.pdf
36. Учебное пособие «История мусульманской мысли в Волго-Уральском регионе — Казанский федеральный университет. URL: https://kpfu.ru/portal/docs/F_1973686364/muslim_thought_Volga_Ural.pdf
37. ИСЛАМСКАЯ МЫСЛЬ: ТРАДИЦИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ № 8’2023 — Издательский дом «Медина». URL: http://idmedina.ru/books/islam_mysl_8.pdf