Философско-исторические концепции Н.Я. Данилевского и К.Н. Леонтьева: Сравнительный анализ, влияние и актуальность

В конце XIX века, на фоне бурных социальных и политических перемен, русская мысль обратилась к осмыслению исторического пути России, ее места в мировом сообществе и уникальной идентичности. В этот период зарождались смелые историософские концепции, которые бросали вызов господствующему европоцентризму и предлагали альтернативные взгляды на цивилизационное развитие. Среди наиболее ярких и влиятельных мыслителей того времени, чьи идеи продолжают вызывать оживленные дискуссии и в XXI веке, выделяются Николай Яковлевич Данилевский и Константин Николаевич Леонтьев. Их философско-исторические концепции, несмотря на ряд общих черт, отличались глубокими методологическими и мировоззренческими особенностями, что делает их сравнительный анализ особенно плодотворным для понимания русской философии истории.

Настоящая курсовая работа ставит своей целью не просто систематизировать взгляды этих двух выдающихся мыслителей, но и провести комплексный сравнительный анализ их идей, выявить глубинные сходства и принципиальные различия, а также проследить их влияние на последующие направления русской мысли, в частности на евразийство. Особое внимание будет уделено актуальности их концепций в современном цивилизационном дискурсе, где вопросы национальной идентичности, межкультурного диалога и противостояния цивилизаций приобретают особую остроту. Структура работы последовательно раскрывает индивидуальные концепции Данилевского и Леонтьева, затем переходит к их сравнительному анализу, далее рассматривает их историческое влияние и завершается исследованием критических оценок и современной актуальности.

Актуальность исследования

Сегодня, когда мир переживает очередной виток трансформации и многополярность становится все более очевидной реальностью, идеи Н.Я. Данилевского и К.Н. Леонтьева приобретают особую значимость. Их труды, написанные более века назад, содержат пророческие предвидения относительно столкновения цивилизаций, уникального пути России и опасности слепого подражания Западу. Изучение их наследия позволяет не только глубже понять истоки русской мысли и ее специфику, но и предлагает ценный аналитический инструментарий для осмысления современных геополитических процессов, формирования национальной стратегии и укрепления культурно-цивилизационной идентичности России. В условиях усиления межцивилизационных противоречий и поиска ответов на глобальные вызовы, возвращение к фундаментальным работам этих мыслителей становится не просто академическим интересом, но насущной потребностью. Почему же мы так часто обращаемся к прошлому в поиске ответов на вызовы будущего?

Цели и задачи работы

Основная цель данной работы — провести исчерпывающее исследование и сравнительный анализ философско-исторических концепций Н.Я. Данилевского и К.Н. Леонтьева, определить их место в русской и мировой философии, а также оценить их актуальность для современного цивилизационного анализа.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Детально раскрыть основные положения теории культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского, включая его методологические законы и формы взаимодействия цивилизаций.
2. Систематизировать концепцию «византизма» и закона «триединого процесса развития» К.Н. Леонтьева, уделяя внимание его эстетическому принципу и видению судьбы России.
3. Выявить ключевые сходства и принципиальные различия в подходах Данилевского и Леонтьева к пониманию цивилизационного развития и исторической миссии России.
4. Проследить влияние их идей на формирование евразийства и дальнейшее развитие русской философии истории, включая пассионарную теорию этногенеза Л.Н. Гумилёва.
5. Представить комплексную критическую оценку концепций Данилевского и Леонтьева, опираясь на аргументы их современников и последующих исследователей (В.С. Соловьева, Н.А. Бердяева).
6. Обосновать современную актуальность идей Данилевского и Леонтьева для понимания многополярного мира, межцивилизационных отношений и задач российской культурно-цивилизационной идентичности.

Теория культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского: Основания и развитие

В середине XIX века, когда европейская мысль переживала период расцвета позитивизма и универсалистских теорий прогресса, в России зародилась уникальная философско-историческая концепция, которая поставила под сомнение саму идею единого линейного развития человечества. Естествоиспытатель и философ почвеннического направления Николай Яковлевич Данилевский (1822–1885) в своем монументальном труде «Россия и Европа» (1869) представил миру теорию, впоследствии ставшую фундаментом для всего цивилизационного подхода в философии истории.

Общие положения и критика европоцентризма

Данилевский, в отличие от многих своих современников, категорически отвергал универсалистскую концепцию истории, согласно которой все народы движутся по одному пути к некоему общечеловеческому идеалу. Для него «человечество» было не более чем абстрактным понятием, не имеющим реального исторического воплощения. Подлинными же деятелями истории, носителями исторической жизни и творцами культуры он считал обособленные, самобытные образования, которые он назвал «культурно-историческими типами», или цивилизациями.

Эта новаторская идея стала прямым вызовом доминирующему европоцентризму, который рассматривал европейскую цивилизацию как высшую форму развития, а ее историю как эталон для всех остальных народов. Данилевский показал, что такая периодизация истории на древнюю, среднюю и новую эпохи является искусственной и отражает лишь европейский опыт. Он настаивал на том, что каждая цивилизация имеет свой собственный, уникальный путь развития, свои ценности, институты и формы выражения. Для Данилевского культурно-исторические типы — это не просто совокупность народов или государств, а цельные, самодостаточные социальные организмы, обладающие внутренней логикой и собственным жизненным циклом. Именно эта автономия позволяет им создавать уникальные культурные феномены, которые нельзя свести к универсальным схемам.

Классификация культурно-исторических типов

В своей теории Данилевский выделил три категории субъектов исторического процесса:

1. Положительные деятели человечества (культурно-исторические типы): Это народы, которые сумели создать оригинальную культуру и прошли полный цикл развития. Данилевский насчитал десять таких типов, достигших стадии цивилизации:
   • Египетский
   • Китайский
   • Ассирийско-вавилоно-финикийский (древнесемитический)
   • Индийский
   • Иранский
   • Еврейский
   • Греческий
   • Римский
   • Новосемитический (аравийский)
   • Германо-романский (европейский)
2. Отрицательные деятели (бичи Божьи): Это народы, которые, не создавая собственной цивилизации, выполняют разрушительную функцию, уничтожая дряхлые или ослабевшие культурно-исторические типы, тем самым расчищая почву для новых. Примерами могут служить гунны или монголы.
3. Этнографический материал: К этой категории относятся племена и народы, которые по тем или иным причинам не смогли достичь стадии цивилизации и не способны к самостоятельному историческому развитию. Они либо ассимилируются более сильными культурно-историческими типами, либо остаются на периферии истории.

Эта классификация подчеркивает глубокую органичность и цикличность исторического процесса в понимании Данилевского, где каждый элемент играет свою роль в сложной динамике рождения, расцвета и угасания цивилизаций.

Стадии развития культурно-исторических типов и их продолжительность

Подобно живым организмам, культурно-исторические типы проходят через определенные стадии развития. Данилевский выделял следующие основные этапы:

1. Этнографический период (юность): Это начальный этап, когда народ только формируется как этнос, накапливает внутренние силы, развивает свой язык, обычаи и мировоззрение. Это период скрытого роста, накопления потенциала. Данилевский предполагал, что этот период может длиться до 1000 лет.
2. Период государственности: На этом этапе происходит формирование политической организации, создание собственного государства, которое обеспечивает внешнюю и внутреннюю защиту, а также условия для дальнейшего развития. Длительность этого периода оценивалась приблизительно в 400 лет.
3. Период цветения (цивилизации): Культурно-исторический тип достигает пика своего развития, проявляя себя в различных сферах — искусстве, науке, философии, экономике. Это период наибольшей творческой активности и расцвета. Однако, по Данилевскому, этот период относительно короток, всего 50-100 лет, после чего начинается фаза дряхления.
4. Фаза дряхления (угасания): После периода цветения жизненные силы цивилизации истощаются. Она впадает либо в «апатию отчаяния» (когда осознает свою беспомощность), либо в «апатию самодовольства» (когда не замечает своего упадка). В конечном итоге, цивилизация умирает, освобождая место для новых типов или превращаясь в «этнографический материал».

Данилевский подчеркивал, что максимальное время существования культурно-исторического типа, от его зарождения до полного угасания, составляет около 1500 лет. Эта органическая аналогия с «многолетними одноплодными растениями», которые долго растут, но коротко цветут и плодоносят, является краеугольным камнем его теории.

Методологические законы развития цивилизаций (детальное раскрытие)

В основе теории Данилевского лежат пять фундаментальных законов, которые управляют рождением, развитием и взаимодействием культурно-исторических типов. Эти законы являются методологической сердцевиной его концепции и позволяют глубоко понять логику его исторического анализа.

1. Закон языковой и этнической общности: «Для образования культурно-исторического типа необходимо наличие одного языка или группы близких языков, объединяющих народ или семейство родственных народов.» Этот закон подчеркивает фундаментальное значение этноса как носителя культуры. Язык выступает не просто средством коммуникации, но и хранителем коллективной памяти, мировоззрения и уникального способа мышления, который формирует культурный облик типа. Родственные языки, в свою очередь, свидетельствуют о глубинном генетическом и культурном родстве народов, способных к совместному цивилизационному творчеству.
2. Закон политической независимости: «Для зарождения и развития цивилизации, свойственной культурно-историческому типу, необходима политическая независимость и наличие собственного государственного образования.» Данилевский считал, что только в условиях суверенного государства народ может полностью реализовать свой творческий потенциал. Политическая независимость позволяет цивилизации развиваться органично, без внешнего давления, формировать собственные институты, законы и ценности. Без государственности, по его мнению, этнос остается лишь «этнографическим материалом», неспособным к полноценному цивилизационному самовыражению.
3. Закон замкнутости цивилизаций и отсутствия прямой преемственности: «Начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа. Каждый тип вырабатывает её для себя, испытывая лишь внешнее влияние предшествующих или современных цивилизаций.» Этот закон является одним из наиболее радикальных и важных положений Данилевского. Он отвергает идею прямой «эстафеты» культурных достижений между цивилизациями, которая является основой линейной теории прогресса. Данилевский утверждал, что каждая цивилизация уникальна и неповторима. Она может заимствовать отдельные элементы, технологии или идеи у других типов, но эти заимствования всегда ассимилируются и трансформируются в соответствии с внутренней природой принимающей цивилизации, не меняя ее глубинных основ. Это означает, что европейская цивилизация, например, не является прямым наследником греческой или римской в смысле непрерывной передачи «начал» цивилизации, а лишь использует их как строительный материал для собственной уникальной конструкции.
4. Закон разнообразия этнографических элементов и федеративного устройства: «Цивилизация достигает полноты, разнообразия и богатства, когда её этнографические элементы разнообразны, независимы и образуют федерацию или политическую систему государств.» Этот закон подчеркивает важность внутренней сложности и многообразия для процветания цивилизации. Чем больше различных народов, обладающих собственными особенностями, но объединенных в единый культурно-исторический тип (например, через федеративное устройство или систему равноправных государств), тем богаче и жизнеспособнее будет эта цивилизация. Такое разнообразие предотвращает стагнацию и способствует обмену идеями внутри типа, при этом сохраняя общее единство.
5. Закон органического цикла развития: «Ход развития культурно-исторических типов подобен многолетним одноплодным растениям, у которых период роста продолжителен, а период цветения и плодоношения короток и истощает жизненные силы навсегда.» Этот закон, как уже упоминалось, является центральной метафорой Данилевского. Он утверждает, что цивилизации имеют ограниченный жизненный цикл, подобно живым организмам. Они рождаются, развиваются, достигают своего пика, а затем неизбежно угасают. Эта биологическая аналогия позволяет Данилевскому объяснить цикличность истории и предсказать неизбежный закат любой цивилизации после достижения ею «периода цветения».

Формы взаимодействия между культурно-историческими типами (углубленный анализ)

Несмотря на утверждение о замкнутости цивилизаций, Данилевский не отрицал возможности их взаимодействия. Однако он четко разграничивал эти формы, подчеркивая, что ни одна из них не ведет к полной передаче «начал» цивилизации или к изменению ее фундаментальной природы. Он выделял три основных способа взаимодействия:

1. Колонизация (пересадка): Эта форма взаимодействия подразумевает, что одна цивилизация распространяет свои культурные элементы, институты и образ жизни на новые территории, где они приживаются и развиваются. Например, европейская колонизация Америки или Австралии. В этом случае культура не передается другому типу, а «пересаживается» на новую почву, создавая фактически новый культурный ареал, но сохраняя при этом свою корневую принадлежность. Это не передача цивилизационных основ, а их расширение или воспроизводство в другом пространстве.
2. Прививка (служение отжившей культуры материалом для новой): В этом случае одна, более молодая и развивающаяся цивилизация, заимствует отдельные элементы, идеи или достижения у другой, уже отжившей или находящейся в упадке, культуры. Например, использование греческого или римского наследия европейской цивилизацией. Однако Данилевский настаивал, что такая «прививка» не изменяет генетический код новой цивилизации. Она лишь служит «материалом», который новая культура перерабатывает и адаптирует под свои нужды, сохраняя при этом свою уникальную идентичность. Иными словами, европейская архитектура может использовать римские колонны, но это не делает ее римской; она остается европейской, лишь обогащенной римским «материалом».
3. Улучшение питания (влияние достижений без изменения основ): Это наиболее поверхностная форма взаимодействия, при которой одна цивилизация заимствует конкретные технические, научные или организационные достижения другой, не затрагивая при этом своих глубинных культурных или ценностных основ. Например, перенятие технологий производства или военных инноваций. Это влияние «без изменения основ», своего рода «обогащение» без изменения «сущности». Такое взаимодействие не ведет к трансформации цивилизационного типа, а лишь повышает его функциональность или эффективность в определенных областях.

Таким образом, Данилевский подчеркивал, что культурно-исторические типы остаются относительно замкнутыми системами, способными к адаптации и заимствованиям, но не к полному слиянию или передаче своей глубинной цивилизационной идентичности.

Место России в концепции Данилевского

В центре внимания Данилевского, конечно же, находилась Россия. Он глубоко верил в ее уникальность и особую историческую миссию. В отличие от германо-романского (европейского) типа, который, по его мнению, уже достиг стадии дряхления, Россия представляла собой молодой культурно-исторический тип, еще не достигший своего полного расцвета.

Данилевский утверждал, что Россия и славянский мир в целом обладают потенциалом для создания нового, «четырёхосновного» типа цивилизации. Этот тип должен был проявить себя во всех четырех сферах человеческой деятельности, в отличие от «одноосновных» или «двухосновных» типов:

• Религиозная деятельность: Подобно еврейскому типу, проявившему себя в монотеистической религии.
• Культурная деятельность: Включающая эстетико-художественную, научную и технико-промышленную сферы, подобно греческому типу, расцветшему в искусстве.
• Политическая деятельность: Аналогично римскому типу, достигшему совершенства в праве и государственном устройстве.
• Экономическая деятельность: Проявляющаяся в развитии промышленности, сельского хозяйства и торговли.

Данилевский считал, что славянский тип способен гармонично объединить все эти сферы, создав уникальную и всесторонне развитую цивилизацию. Однако он также предостерегал от враждебности Европы. Для него Европа была не просто географическим соседом, но цивилизационным врагом, который стремится подчинить или ассимилировать Россию. Он видел в европейской политической и культурной экспансии угрозу для самобытного развития русского типа и призывал к осознанному выбору собственного пути, свободному от западных влияний. Эта идея о России как об отдельном, самобытном мире, постоянно противостоящем Европе, стала одной из ключевых в его труде и оказала огромное влияние на последующие поколения русских мыслителей.

Концепция «византизма» и стадиального развития К.Н. Леонтьева: Сущность и особенности

Спустя несколько лет после публикации «России и Европы» Данилевского, другой выдающийся русский мыслитель, Константин Николаевич Леонтьев (1831–1891), разработал свою, не менее глубокую и оригинальную философско-историческую концепцию. Его идеи, пронизанные эстетизмом и консервативным пафосом, нашли отражение в таких трудах, как «Византизм и славянство» и «Восток, Россия и славянство». Для Леонтьева ключ к пониманию судьбы России и ее исторической роли лежал в концепции «византизма».

«Византизм» как основа русской идентичности

Центральным понятием в историософии Леонтьева является «византизм». Он определял его как «особого рода образованность или культура» – не просто совокупность черт, но целостный мировоззренческий комплекс, обладающий своими ясными началами и историческими последствиями. Византизм, по Леонтьеву, представлял собой духовный и культурный каркас, который сформировал русскую цивилизацию и отличает ее от Запада.

Основа византизма складывалась из нескольких ключевых идей:

• Государственные идеи: Византизм воплощал принцип самодержавия. Для Леонтьева сильная, централизованная власть, основанная на наследственной монархии, была не просто формой правления, но онтологической необходимостью для поддержания единства и порядка в государстве. Отклонение от самодержавия вело к ослаблению и распаду.
• Религиозные идеи: Ядром византизма, бесспорно, было православие. Леонтьев считал его каноническим, истинным христианством, сохранившим чистоту догматов и обрядов, в отличие от искаженного католицизма и протестантизма. Православие, по его убеждению, формировало особый нравственный климат и духовные устремления русского народа.
• Нравственные идеи: Византийский нравственный идеал отличался склонностью к разочарованию во всём земном. В нем доминировало смирение, аскетизм и отказ от преувеличенного понятия о земной личности человека. Этот идеал противопоставлялся западному, особенно германскому феодализму, который, по мнению Леонтьева, возвеличивал индивидуализм и земные блага. Для византизма было характерно стремление к трансцендентному, признание тленности и несовершенства мира, что обусловливало определенную «печальность» и «трагизм» его восприятия.
• Философские и художественные идеи: Эти сферы также несли на себе отпечаток византийского духа, проявляясь в строгой каноничности искусства (иконопись, храмовая архитектура), символизме и глубокой религиозной укорененности мысли.

Таким образом, византизм для Леонтьева был не просто историческим наследием, но живым, формирующим началом русской души и русского государства, определяющим ее самобытность и уникальный путь.

Эстетический принцип Леонтьева

Отличительной чертой мировоззрения Леонтьева было применение эстетического принципа (или «эстетизма») к оценке общества, государства, культуры и истории. Для него красота выступала главным, универсальным критерием. При этом красота понималась не просто как внешнее совершенство, но как «цветущая сложность» — разнообразие форм, богатство содержания, гармония противоречий, объединенные внутренним, порой «деспотическим» единством.

Леонтьев считал, что истинная культура и жизнеспособное общество должны обладать этой «цветущей сложностью», избегая как примитивной однородности, так и хаотичного разложения. В этом контексте его эстетизм был тесно связан с его пессимизмом и «трагическим» видением истории. Он полагал, что для поддержания «цветущей сложности» необходимы жесткие, порой жестокие меры, «подмораживание» общества, предотвращение либерально-демократических тенденций, которые ведут к «смесительному упрощению» и потере индивидуальности. Красота, в его понимании, требовала жертв, сохранения иерархии, сословности и даже страдания, поскольку именно в преодолении трудностей и борьбе проявляется подлинная сила и многообразие жизни. Эта апология страха и разочарования во всем земном рассматривалась им как необходимая для избежания всеобщего разложения и поддержания высокого культурного тонуса.

Закон «триединого процесса развития» (детальное раскрытие)

Для объяснения динамики цивилизационного развития Леонтьев предложил универсальный закон «триединого процесса развития». Этот закон, который он считал абсолютным космическим законом жизни, применимым как к природе, так и к социальным явлениям, описывал эволюцию любой системы через три последовательные стадии:

1. Стадия первичной простоты: Это начальный этап, «младенческое состояние» системы, характеризующееся однородностью, отсутствием дифференциации и слабым развитием. На этой стадии элементы системы еще не выделены, они слиты воедино. Это период формирования зародыша, когда еще нет выраженных черт, но уже заложен потенциал для будущего развития.
2. Стадия цветущей сложности: На этой стадии происходит постепенное восхождение от простейшего к сложнейшему. Система увеличивает свое разнообразие, ее составные элементы обособляются, дифференцируются, но при этом сохраняют единство общего плана. Это период роста внутреннего богатства, «деспотического» единства, которое интегрирует множество разнообразных форм. Высшая точка развития — это максимальная степень сложности, где каждый элемент уникален, но все они подчинены единому внутреннему принципу. Например, в обществе это проявляется в наличии различных сословий, профессий, культурных течений, объединенных сильной государственной властью и общей духовной идеей.
3. Стадия вторичного смесительного упрощения (угасания, гниения): После достижения пика «цветущей сложности» система начинает деградировать. Разнообразие исчезает, элементы смешиваются, стираются границы, что приводит к однородности, потере самобытности и, в конечном итоге, к распаду. Леонтьев рассматривал «цивилизацию» в этом контексте как последнюю стадию развития культуры, подобную болезни, и считал стремление к ней самоубийством для общества. Это этап, когда идеалы равенства и всеобщего благоденствия ведут к нивелированию индивидуальности, усреднению и потере жизненной силы.

Леонтьев полагал, что для долгого и плодотворного существования любой цивилизации необходимо уделять внимание всем ее составляющим, поддерживать их разнообразие и внутреннее единство, а не выделять какую-то одну черту в ущерб другим. Отсутствие «деспотического» единства в сочетании с излишним разнообразием приводит к хаосу, а излишнее упрощение — к стагнации и гибели.

Особенности цивилизационного развития России по Леонтьеву

В контексте своей теории Леонтьев отводил России особое, уникальное место. Он видел ее находящейся на перекрестке между Западом и Востоком, обладающей колоссальным потенциалом и играющей важную роль в международной политике. Однако его взгляд на будущее России был пронизан глубоким пессимизмом.

Идеал «цветущей культуры» в истории России Леонтьев находил в XVII веке. Он видел в допетровской Руси период подлинной «цветущей сложности», когда еще сохранялись сословность, мощь самодержавия, чистота православия и самобытность культуры.

Реформы Петра I, по его мнению, стали первым испытанием для византийской природы России. Петр I, насильственно повернув Россию к Западу, начал процесс «смесительного упрощения», насаждая чуждые ей западные формы и разрушая органически сложившиеся основы. Для Леонтьева это был шаг к деградации, к потере самобытности. Он предвидел, что продолжение западнического пути приведет Россию к упадку и растворению в общеевропейском «сером» мире. Неужели стремление к прогрессу всегда оборачивается потерей уникальности?

Леонтьев также критически относился к идеям славянофильства, видя в них «мечтательное и неясное» учение, которое не в полной мере осознает опасность западного влияния и слабость самой славянской идеи. Он полагал, что славянство может стать «пагубой» для развития русской цивилизации, если оно будет стремиться к объединению на основе западных либеральных принципов. Вместо этого он призывал к «подмораживанию» России, к укреплению самодержавия, православия и национальной самобытности, дабы избежать «вторичного смесительного упрощения» и сохранить «цветущую сложность». Его позиция была гораздо более радикальной и трагической, чем у Данилевского, который видел будущее России в создании мощного славянского союза.

Сравнительный анализ философско-исторических концепций Данилевского и Леонтьева: Общее, особенное и точки расхождения

Николай Яковлевич Данилевский и Константин Николаевич Леонтьев стоят у истоков уникального направления в русской философии истории, впоследствии получившего широкое развитие в мировом масштабе. Их труды стали предвестниками теории локальных цивилизаций, значительно опередив классические работы Освальда Шпенглера («Закат Европы», 1918, 1922) и Арнольда Тойнби («Постижение истории», 1934–1961), которые лишь десятилетия спустя развили схожие идеи.

Общие черты и предтечи теории локальных цивилизаций

Оба мыслителя, работая в разных контекстах и с разными акцентами, пришли к единой фундаментальной идее: история человечества не является единым, линейным процессом, а представляет собой совокупность отдельных, самобытных цивилизаций (культурно-исторических типов).

Ключевые общие черты их подходов включают:

• Циклическая схема развития: Как Данилевский, так и Леонтьев отвергали идею прямолинейного прогресса, предлагая взамен циклическую модель, где цивилизации проходят через стадии рождения, развития, расцвета, упадка и смерти.
• Органическая аналогия: Оба мыслителя уподобляли исторический процесс и жизнь цивилизаций жизнедеятельности биологических организмов. Это позволяло им объяснять естественность их появления, роста и неизбежного угасания. Данилевский прямо говорил о «многолетних одноплодных растениях», а Леонтьев использовал метафоры «младенчества», «цветения» и «гниения».
• Глубокое своеобразие культурных миров: И Данилевский, и Леонтьев подчеркивали уникальность и несхожесть культурных миров. Для них не существовало единой «общечеловеческой» цивилизации; каждая культура была самодостаточной и развивалась по своим внутренним законам. Отсюда вытекала их критика европоцентризма и универсалистских притязаний западной цивилизации.

Таким образом, они оба заложили методологические основы для понимания мира как «многообразия цивилизаций», что стало их общим и выдающимся вкладом в мировую мысль.

Сходство в высших категориях деления цивилизаций

При всей оригинальности их концепций, Данилевский и Леонтьев демонстрировали поразительное сходство в выделении ключевых сфер, по которым можно классифицировать и оценивать цивилизации.

Данилевский определял «четырёхосновный» культурно-исторический тип через следующие виды деятельности:

1. Религиозная
2. Культурная (включая эстетико-художественную, научную, технико-промышленную)
3. Политическая
4. Экономическая

Леонтьев, говоря о «трехсоставности» цивилизации, также выделял:

1. Религию
2. Государство (соответствует политической деятельности)
3. Культуру (охватывающую эстетико-художественную, научную и другие сферы)

Очевидно, что первые три «разряда» — религия, культура и политика (государство) — у них практически совпадают. Различие заключается в том, что Данилевский отдельно выделял экономическую деятельность, в то время как Леонтьев мог рассматривать ее как составную часть общей культурной или государственной сферы. Это сходство указывает на схожее понимание фундаментальных столпов, на которых держится любая цивилизация.

Принципиальные различия в основаниях цивилизационных типов

Несмотря на общие черты, методологические основания и акценты двух мыслителей существенно различались, что приводило к формированию разных концепций русской судьбы.

Ключевое различие заключалось в основаниях выделения цивилизационных типов:

• Н.Я. Данилевский опирался на этно-языковую общность. Для него принадлежность к одному языку или группе близких языков была необходимым условием для формирования культурно-исторического типа. Он исходил из идеи о кровном и культурном родстве как первичной основе цивилизации. Его концепция была более «материалистичной» и «естественнонаучной» в своем подходе, ориентированной на внешние, эмпирически наблюдаемые признаки.
• К.Н. Леонтьев заменил этно-языковую общность духовным единством, концепцией «византизма». Для него национальность или язык были вторичны по отношению к глубинному культурно-духовному ядру. Важен был не столько этнический состав, сколько общность религиозно-нравственных и государственных идеалов, унаследованных от Византии. Византизм представлял собой некий метафизический стержень, который объединял народы в единую цивилизацию, независимо от их происхождения. В этом смысле подход Леонтьева был более «идеалистическим» и «метафизическим».

Таблица 1: Сравнительный анализ оснований цивилизационных типов

Признак	Н.Я. Данилевский	К.Н. Леонтьев
Основной критерий	Этно-языковая общность	Духовное единство («византизм»)
Природа подхода	Естественнонаучный, эмпирический	Идеалистический, метафизический
На что опирается	Кровное и культурное родство	Общность религиозно-нравственных и государственных идеалов

Методологические расхождения и философские установки

Различия в основаниях приводили к более глубоким методологическим и философским расхождениям:

• Рациональность против эстетизма: Подход Данилевского был более рациональным и научно-методологическим, основанным на наблюдении и классификации, характерных для естествоиспытателя. Его законы развития были попыткой придать историческому процессу объективность и предсказуемость. Леонтьев же, будучи эстетом, применял к истории эстетический принцип. Для него красота («цветущая сложность») была главным критерием, а история — полем для ее проявления или угасания. Его мировоззрение было более эмоциональным, интуитивным и глубоко личным.
• Оптимизм против трагического пессимизма: Данилевский, несмотря на цикличность истории, видел будущее России относительно оптимистично, как возможность для создания мощного «четырёхосновного» славянского типа. Он верил в потенциал славянского союза. Леонтьев, напротив, был пронизан глубоким «трагическим» пессимизмом. Он не верил в возможность длительного прогресса, видя в нем лишь путь к «вторичному смесительному упрощению» и гибели. Его «апология страха» и «разочарование во всем земном» были неотъемлемой частью его стремления сохранить «цветущую сложность» от разлагающих либеральных и эгалитарных идей. Для него красота мира была хрупкой и требовала постоянной борьбы за ее сохранение, даже ценой страданий.
• Славянофильство и «мечтательность»: Данилевский, хоть и не был классическим славянофилом, во многом разделял их идеи о славянском единстве. Леонтьев же критиковал славянофильство как «мечтательное и неясное» учение, которое, по его мнению, не осознавало всей сложности и опасности западного влияния, а также не видело истинной силы «византизма». Он находил «цивилизационную» концепцию Данилевского ему ближе именно потому, что она предлагала более четкие и жесткие рамки для понимания различий между Россией и Западом.

Различия в видении будущего России

Эти методологические и философские расхождения приводили к кардинально разному видению будущего России.

• Будущее как прямое продолжение настоящего (Данилевский): Данилевский верил в органическое, естественное развитие России как молодого культурно-исторического типа. Для него будущее России было логичным продолжением ее настоящего, при условии сохранения самобытности и борьбы с европейской экспансией. Он обосновывал право России быть частью мировой гармонии и даже определять ее будущее через создание славянской федерации. Его взгляд был направлен на внешнее политическое и культурное утверждение славянского мира.
• Будущее как проблематичное и антиномичное (Леонтьев): Леонтьев видел будущее России как крайне проблематичное, находящееся под постоянной угрозой «смесительного упрощения» под влиянием западных либеральных идей. Для него вопрос стоял не столько в «праве» России на мировое лидерство, сколько в ее способности сохранить свою историческую жизнь и избежать гибели. Его концепция «подмораживания» России, укрепления традиционных основ (самодержавия, православия, сословности) была реакцией на страх перед внутренним разложением. Он считал, что только через жесткое поддержание иерархии и «цветущей сложности» Россия сможет продлить свое существование. Его взгляд был больше направлен на внутреннюю духовную и социальную борьбу за сохранение уникальной идентичности.

Таким образом, если Данилевский видел Россию в контексте борьбы цивилизаций за внешнее доминирование, то Леонтьев сосредоточился на внутренней борьбе за сохранение ее души и самобытности, предвидя глубокий кризис идентичности.

Влияние идей Данилевского и Леонтьева на русскую философию истории и евразийство

Вклад Николая Яковлевича Данилевского и Константина Николаевича Леонтьева в русскую международную мысль XIX века трудно переоценить. Их концепции, заложившие основы цивилизационного подхода, стали рубежными фигурами и оказали глубокое влияние на последующие поколения мыслителей, особенно на представителей евразийства. Никто не повлиял на развитие евразийских теорий больше, чем создатели концепций культурно-исторических типов и византизма.

Данилевский и Леонтьев как предтечи евразийства

Евразийство, как идейно-мировоззренческое и общественно-политическое движение русской эмиграции 1920–1930-х годов, стало прямым наследником идей Данилевского и Леонтьева. Центральной идеей евразийцев была концепция России-Евразии как самобытной цивилизации, принципиально отличающейся как от Запада, так и от Востока.

Евразийцы буквально опирались на теорию культурно-исторических типов Данилевского. Они переняли его идею о том, что Россия не является частью Европы, а представляет собой отдельный, уникальный цивилизационный мир. Для них Россия-Евразия была самостоятельным географическим и историческим миром, обладающим своими внутренними законами развития. Идеи Данилевского о замкнутости цивилизаций и невозможности их прямой преемственности нашли благодатную почву в евразийской мысли, обосновывая необходимость собственного, русского пути.

Кроме Данилевского, евразийцы считали своими предшественниками старших славянофилов, а также таких поздних славянофилов, как Константин Леонтьев и Николай Страхов. Влияние Леонтьева проявилось, прежде всего, в акценте на духовном единстве и византийском наследии как основополагающих элементах русской цивилизации.

Евразийские концепции и их связь с предшественниками

Евразийцы развили идеи Данилевского и Леонтьева, обогатив их новыми аспектами и аргументами:

1. Географическое единство: Петр Николаевич Савицкий, один из основателей евразийства, доказывал единство России-Евразии через ее уникальное ландшафтно-климатическое пространство. Он утверждал, что природно-географические условия Евразийского континента сформировали особый тип хозяйствования, менталитета и культуры, отличающий ее от Европы.
2. Этнокультурный ареал: Николай Сергеевич Трубецкой, другой видный евразиец, акцентировал внимание на особом этнокультурном ареале России-Евразии, сформированном взаимодействием славянских, тюркских и финно-угорских народов. Это был своего рода «плавильный котел», создавший уникальный этнокультурный синтез.
3. Духовное преобладание православия: Евразийцы, как и Леонтьев, подчеркивали роль православия как духовной доминанты, объединяющей различные этносы и культуры в рамках единой России-Евразии. Православие воспринималось как фундамент, отличающий Россию от католического Запада и исламского Востока.

Важным аспектом евразийской мысли было переосмысление ключевых исторических событий России:

• Оценка татаро-монгольского периода: В отличие от традиционной негативной оценки, евразийцы рассматривали татаро-монгольский период истории России положительно. Они считали, что иго способствовало развитию государственности, укреплению централизованной власти и, что особенно важно, сохранению православных устоев, защищая Русь от идеологической и военно-политической экспансии Запада (например, крестоносцев).
• Отношение к реформам Петра I: Евразийцы, подобно Леонтьеву, отрицательно относились к реформам Петра I, которые, по их мнению, насильственно европеизировали Россию, оторвав ее от органических корней и византийского наследия. Они видели в петровских преобразованиях предательство самобытного пути и насаждение чуждых западному духу форм.
• Интерпретация революции 1917 года: Революция 1917 года интерпретировалась евразийцами как позитивное событие, несмотря на ее трагические последствия. Они рассматривали ее как катарсис, знаменующий выход России из чуждого ей европейского («романо-германского») культурного мира и начало самостоятельного исторического пути, возвращение к своим евразийским корням.

Л.Н. Гумилёв и пассионарная теория этногенеза

Во второй половине XX века идеи цивилизационного подхода в России получили новое развитие благодаря выдающемуся ученому Льву Николаевичу Гумилёву (1912–1992). Он стал крупнейшим представителем своеобразно понятого цивилизационного подхода, разработав «пассионарную теорию этногенеза».

Гумилёв, опираясь на естественнонаучные методы и глубокое знание истории и географии, описал исторический процесс как взаимодействие развивающихся этносов с вмещающим ландшафтом и другими этносами. Он ввел понятие «пассионарности» — непреоборимого внутреннего стремления к деятельности, которое является своего рода «двигателем» этноса.

Основные положения пассионарной теории:

• Этносы как биосоциальные системы: Гумилёв рассматривал этносы как природные, живые системы, возникновение и развитие которых обусловлено космическими (солнечная активность) и ландшафтными факторами.
• Фазы этногенеза: Каждый этнос, по Гумилёву, проходит определенные фазы развития: фаза подъема, акматическая фаза (пик пассионарности), фаза надлома, фаза инерции, фаза обскурации (угасания) и мемориальная фаза. Эта циклическая модель развития перекликается с идеями Данилевского и Леонтьева о стадиальности и органичности.
• Пассионарный толчок: Возникновение новых этносов или мощные изменения в их развитии Гумилёв объяснял «пассионарными толчками» — всплесками энергетической активности, которые происходят под влиянием внешних факторов, таких как космическое излучение.
• Взаимодействие с ландшафтом и другими этносами: Этнос постоянно взаимодействует с окружающей средой (ландшафтом) и другими этносами, формируя свою уникальную культуру и историю.

Хотя Гумилёв критиковал некоторые аспекты теории Данилевского (например, идею о замкнутости цивилизаций), его подход, несомненно, развивал цивилизационную парадигму. Он придал ей естественнонаучную основу, введя понятия, позволяющие объяснить динамику этнокультурного развития. Его теория, подобно концепциям Данилевского и Леонтьева, подчеркивала уникальность и самобытность различных культурных миров, а также их цикличность, оказав значительное влияние на современное понимание истории и этнологии в России.

Критические оценки и современная актуальность концепций Данилевского и Леонтьева

Философско-исторические концепции Н.Я. Данилевского и К.Н. Леонтьева, будучи глубоко оригинальными и провидческими, не могли остаться без внимания критиков. Их идеи вызывали ожесточенные споры как среди современников, так и в последующие эпохи. Тем не менее, несмотря на критику, их наследие продолжает оставаться живым и актуальным, предлагая ценный инструментарий для осмысления вызовов XXI века.

Критика идей Данилевского (детальное раскрытие)

Идеи Н.Я. Данилевского, изложенные в «России и Европе», при его жизни не получили широкого признания, а если и привлекали внимание, то преимущественно в плане острой критики. Одним из наиболее значительных и авторитетных критиков Данилевского был выдающийся русский философ Владимир Сергеевич Соловьев. В своих статьях «Россия и Европа» (1888) и «Немецкий подлинник и русский список» (1890) Соловьев подверг детальному оспариванию теорию культурно-исторических типов, указывая на ее существенные недостатки:

• «Ползучесть» теории и шаткость списка типов: Соловьев критиковал отсутствие четких, универсальных критериев для выделения культурно-исторических типов. По его мнению, Данилевский произвольно составлял список цивилизаций, основываясь на «ползучей» эмпирии, а не на строго логических основаниях. Это приводило к тому, что список казался неполным или, наоборот, избыточным, и было неясно, почему одни народы включаются в список «положительных деятелей», а другие — нет.
• Неспособность объяснить объединяющую роль религий: Соловьев указывал, что теория Данилевского игнорирует или недооценивает универсальную, объединяющую роль мировых религий, таких как христианство. Если цивилизации полностью замкнуты, как объяснить общие ценностные ориентиры и этические принципы, присущие народам разных типов, исповедующим одну и ту же религию? Христианство, по Соловьеву, создавало над-цивилизационное единство, которое не укладывалось в рамки замкнутых культурно-исторических типов.
• Проблема передачи культурных достижений: Соловьев возражал против третьего закона Данилевского о невозможности передачи «начал» цивилизации. Он утверждал, что культурные достижения, научные открытия, философские идеи и художественные формы, напротив, активно заимствуются и развиваются различными цивилизациями, что противоречит идее их полной замкнутости. Греческая философия, римское право, арабская наука — все это оказывало влияние на европейскую культуру, не меняя ее сути, но обогащая и трансформируя.

Еще одним критиком Данилевского был историк и политический деятель П.Н. Милюков, который называл его националистом и эпигоном славянофилов, упрекая в излишней идеализации России и негативном отношении к Европе.

Критика идей Леонтьева

Константин Леонтьев после своей смерти не оставил прямых учеников, и его имя могло бы быть забыто, если бы не две русские революции 1917 года, которые, по мнению некоторых исследователей, стали трагическим воплощением его «печальных пророчеств» о гибели России под влиянием либерально-демократических идей.

Среди критиков Леонтьева выделяется крупнейший религиозный философ Н.А. Бердяев. Несмотря на высокую оценку личности Леонтьева и признание его глубокого ума, Бердяев резко критиковал многие положения его концепции:

• «Острый и воинствующий эстетизм»: Бердяев не мог принять, что красота (в понимании «цветущей сложности») становится высшим критерием, превосходящим мораль и духовность. Он упрекал Леонтьева в том, что тот ставит эстетическую гармонию выше этической правды и человеческого страдания, фактически оправдывая жестокость ради сохранения внешней формы.
• «Печальный пессимизм христианских пророчеств»: Бердяев критиковал Леонтьева за его «упоение от того, что на земле не будет торжества правды». Он видел в этом отступление от универсального христианского идеала о Царстве Божием на земле, стремление к блаженству не через любовь и милосердие, а через сохранение земной «красоты» мира, даже если это означает принятие зла и несправедливости. По мнению Бердяева, Леонтьев отказывался от идеи преображения мира, предпочитая сохранение его «цветущей сложности» через «подмораживание» и противодействие любой форме прогресса.

Современная актуальность идей Н.Я. Данилевского

Несмотря на критику, идеи Данилевского переживают сегодня второе рождение и обретают особую актуальность:

• Признание основоположником теории локальных цивилизаций: В современной науке Н.Я. Данилевский признан первым учёным, сформулировавшим основные положения теории локальных цивилизаций, опередив на полвека О. Шпенглера и А. Тойнби. Его вклад в становление цивилизационного подхода неоспорим.
• Обоснование многополярного мира и отказа от европоцентризма: Актуальность идей Данилевского в современных условиях противостояния России со странами Запада приобретает особое значение. Его концепция актуальна в контексте обоснования многополярного мира, отказа от европоцентризма и утверждения уникального цивилизационного пути России, не приемлющего универсалистские и западные модели развития. Он предвидел неизбежность цивилизационного противостояния и необходимость для России осознать себя как отдельный культурно-исторический тип.
• Актуальность деевропеизации социологии и национального интереса: Его концепция деевропеизации социологии и выявление основополагающего характера национального интереса актуальны для современного историко-социологического опыта. В условиях глобализации и культурной унификации, Данилевский напоминает о важности сохранения национальных особенностей и защиты собственных ценностей.
• Отстаивание государственных интересов России: Значимость идей Данилевского как основоположника культурно-исторического подхода для современности раскрывается в контексте отстаивания государственных интересов России. Тезис о невозможности вхождения России в европейскую политическую систему, который он выдвинул в «Проблеме России и Европы», остаётся актуальным.
• Рост государств-цивилизаций: Актуализация цивилизационной концепции Данилевского прямо пропорциональна росту экономики и влияния современных государств-цивилизаций, таких как Китай, Индия или сама Россия, которые утверждают свою уникальность и не приемлют диктата универсалистских моделей.

Современная актуальность идей К.Н. Леонтьева

Идеи Константина Леонтьева также находят живой отклик в современном российском обществе, особенно в контексте поиска национальной идентичности и сохранения традиционных ценностей:

• Самобытный концепт культурно-цивилизационной идентичности: Культурфилософская концепция «византизма» К.Н. Леонтьева, отвергающая некритическое подражание Западу и основанная на национальном консерватизме, предлагает самобытный концепт культурно-цивилизационной идентичности. Она актуальна для тех, кто ищет опору в традициях и выступает против культурной глобализации.
• Сохранение единства народов и «подмораживание»: Идеи Леонтьева созвучны современным проблемам российского общества, особенно в части сохранения единства народов и защиты от внутренних и внешних деструктивных влияний. Его призыв к «подмораживанию» России и укреплению самодержавия (в современном понимании — сильной централизованной власти), православия и национальной самобытности рассматривается как основа «цветущей сложности» и защита от разлагающих либерально-демократических принципов. Эти принципы, по его мнению, могут привести к «вторичному смесительному упрощению» и угасанию, что наблюдается в некоторых современных обществах.
• Противодействие либеральному упрощению: В условиях, когда многие общества сталкиваются с проблемами потери идентичности, социального расслоения и моральной деградации под давлением универсалистских идей, Леонтьев предлагает радикальное, но последовательное решение, основанное на сохранении иерархии, дисциплины и духовно-нравственных основ.

Таким образом, оба мыслителя, каждый по-своему, остаются актуальными в XXI веке, предлагая глубокие и порой неудобные ответы на вопросы о судьбе России и многообразии мира. Их пророческий характер и глубина мысли продолжают вдохновлять исследователей и помогают ориентироваться в сложном ландшафте межцивилизационных отношений XXI века.

Заключение

Исследование философско-исторических концепций Николая Яковлевича Данилевского и Константина Николаевича Леонтьева позволяет сделать вывод о том, что эти два выдающихся русских мыслителя, работая в русле почвенничества и консерватизма XIX века, заложили фундамент для принципиально нового подхода к осмыслению истории — цивилизационного. Они выступили смелыми критиками европоцентризма и линейной теории прогресса, предложив альтернативную, циклическую модель развития человечества, представленного многообразием самобытных культурно-исторических типов.

Н.Я. Данилевский в своем труде «Россия и Европа» представил рационально обоснованную теорию локальных цивилизаций, или культурно-исторических типов, каждый из которых проходит стадии рождения, развития и угасания по аналогии с живыми организмами. Его пять методологических законов, особенно третий закон о невозможности прямой передачи «начал» цивилизации, подчеркивают уникальность и замкнутость каждого типа. Данилевский провозгласил Россию молодым «четырёхосновным» типом, способным к всестороннему развитию, и предостерегал от враждебности Европы, призывая к славянскому единению.

К.Н. Леонтьев, со своей стороны, разработал концепцию «византизма» как духовного стержня русской идентичности, основанного на самодержавии, православии и особом нравственном идеале. Его «закон триединого процесса развития» — от первичной простоты к цветущей сложности и затем к вторичному смесительному упрощению — стал универсальным принципом, применимым ко всем явлениям жизни. Эстетический принцип «цветущей сложности», который Леонтьев считал высшим критерием, и его глубокий пессимизм относительно будущего России, которое он видел под угрозой либерального разложения, отличали его от Данилевского. Он идеализировал XVII век как период «цветущей сложности» и критиковал реформы Петра I за насаждение западных влияний.

Сравнительный анализ показал, что, несмотря на общие черты (цикличность, органическая аналогия, критика европоцентризма), мыслители имели принципиальные различия. Если Данилевский опирался на этно-языковую общность и более рациональный подход, видя будущее России относительно оптимистично в контексте внешней борьбы цивилизаций, то Леонтьев акцентировал внимание на духовном единстве («византизме»), эстетическом критерии и «трагическом» пессимизме, сосредоточившись на внутренней борьбе за сохранение идентичности от «смесительного упрощения».

Влияние Данилевского и Леонтьева на русскую философию истории оказалось колоссальным. Они стали прямыми предтечами евразийства, которое восприняло их идеи о самобытности России-Евразии, ее особом географическом, этнокультурном и духовном единстве, а также критическое отношение к Петровским реформам и позитивную оценку татаро-монгольского влияния. Позднее Л.Н. Гумилёв развил цивилизационный подход в своей пассионарной теории этногенеза, придав ему естественнонаучное обоснование и введя понятие «пассионарности».

Критические оценки их современников, таких как В.С. Соловьев (критика «ползучести» теории Данилевского и игнорирования религий) и Н.А. Бердяев (критика «воинствующего эстетизма» и «печального пессимизма» Леонтьева), не умаляют, а, напротив, подчеркивают глубину и значимость их идей.

В современных условиях идеи Данилевского и Леонтьева приобретают особую актуальность. Концепция Данилевского о многополярном мире, отказе от европоцентризма и уникальном пути России становится ключевой для обоснования национальных интересов и цивилизационной идентичности в условиях противостояния с Западом. Идеи Леонтьева о «византизме», национальном консерватизме и необходимости «подмораживания» общества для сохранения «цветущей сложности» созвучны современным проблемам российской культурно-цивилизационной идентичности, защите традиционных ценностей и противодействию либеральному упрощению.

Таким образом, философско-историческое наследие Н.Я. Данилевского и К.Н. Леонтьева представляет собой не просто достояние прошлого, но живой и действенный аналитический инструмент для понимания настоящего и формирования будущего России в глобальном контексте. Их пророческий характер и глубина мысли продолжают вдохновлять исследователей и помогают ориентироваться в сложном ландшафте межцивилизационных отношений XXI века.

Список использованной литературы

1. Гумилев, Л.Н. Конец и вновь начало. М.: Танаис, 1994. 380 с.
2. Данилевский, Н.Я. Россия и Европа. М.: Книга, 1991. 704 с.
3. Данилевский, Н.Я. Россия и Европа (полный текст). URL: https://www.danilevsky.ru/rossiya-i-evropa/ (дата обращения: 22.10.2025).
4. Зеньковский, В.В. История русской философии. Л., 1991. Т. 1. Ч. 2. 448 с.
5. Концепт и идеологема «Византизм» в публицистике К. Н. Леонтьева. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontsept-i-ideologema-vizantizm-v-publitsistike-k-n-leontieva (дата обращения: 22.10.2025).
6. Леонтьев, К.Н. Византизм и славянство. М.: Хранитель, 2007. 576 с.
7. Панарин, А.С. Циклы российской истории // Реформы и контрреформы в России. М.: Изд-во МГУ, 1996. 352 с.
8. Соловьев, В.С. Данилевский // Соловьев В.С. Соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1988. 540 с.
9. Сорокин, П. Социологические теории современности. М.: ИНИОН, 1992. 280 с.
10. Теория культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского. URL: https://studopedia.su/10_13612_teoriya-kulturno-istoricheskih-tipov-n-ya-danilevskogo.html (дата обращения: 22.10.2025).
11. Тойнби, А. Цивилизация перед судом истории. М.: Прогресс, 1995. 592 с.
12. Февр, Л. Цивилизация: эволюция слова и группы идей // Бои за историю. М.: Наука, 1991. 342 с.
13. Хантингтон, С. Столкновение цивилизаций? // Полис. 1994. № 1. С. 35.
14. Чешков, М.А. Развивающийся мир и посттоталитарная Россия. М.: Прогресс-Традиция, 1995. 312 с.
15. Цивилизационный подход к исследованию сложных территориальных систем. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tsivilizatsionnyy-podhod-k-issledovaniyu-slozhnyh-territorialnyh-sistem (дата обращения: 22.10.2025).