Изучение финно-угорских народов Северо-Запада России в XVII веке представляет собой краеугольный камень для понимания этнокультурных и геополитических трансформаций региона. Этот период, отмеченный драматическими событиями русско-шведских войн и переходом Ингерманландии под власть Швеции, оказал глубокое влияние на демографический ландшафт, хозяйственную жизнь и культурную идентичность коренных и пришлых этнических групп. Актуальность исследования обусловлена не только необходимостью восполнить пробелы в региональной истории и этнографии, но и вкладом в общее понимание механизмов этнического взаимодействия и адаптации в условиях исторических потрясений. Целью настоящей работы является комплексный анализ жизни финно-угорского населения Ленинградской области в XVII столетии, охватывающий их демографические характеристики, хозяйственную деятельность, уникальные черты материальной и духовной культуры, а также формы и характер взаимодействия с русским населением. Мы стремимся представить не просто набор фактов, но глубокое повествование, раскрывающее многомерность исторического процесса.
Демографические характеристики и расселение финно-угорских народов в XVII веке
XVII век стал временем глубоких изменений для финно-угорского населения Ленинградской области, перекроив этническую карту региона и заложив основы для будущих культурных трансформаций. Период после Столбовского мира 1617 года, когда Ингерманландия отошла Швеции, ознаменовался активными миграционными процессами, которые существенно повлияли на состав и распределение населения, формируя новый исторический ландшафт.
Этнический состав и первоначальные ареалы расселения
Этнический ландшафт Ленинградской области в XVII веке был мозаичным, формировавшимся на протяжении многих столетий. Коренными народами региона традиционно считались водь (вожане), ижора (ингров, ингеройсет, инкерикот) и вепсы. К ним присоединились пришлые группы: ингерманландские финны, чье переселение началось в первой половине XVII века, и тихвинские карелы, появившиеся на этих землях в результате русско-шведских конфликтов.
Ижора, один из наиболее известных этносов региона, упоминается в исторических источниках начиная с XII века. Например, в булле Папы Римского Александра III (начало XII века) и в знаменитой «Хронике Генриха Латвийского» 1221 года уже есть сведения об этом народе. Изначально ареал их расселения охватывал юго-восточную часть южного побережья Финского залива, включая территорию между Ладожским озером и Невой. Однако с течением времени ижора постепенно распространялась на запад, вдоль Финского залива, осваивая новые земли и расселяясь среди води и русских. К XVII веку понятие «Ижорская земля» могло быть расширено и включать всю Ингерманландию, простирающуюся от Невы до Нарвы, что свидетельствует о значительной этнической экспансии.
Водь, другой древний народ региона, традиционно занималась скотоводством и земледелием. Плодородные почвы Ижорской возвышенности и долины рек создавали благоприятные условия для этих видов хозяйственной деятельности. Однако, как показывают исследования, основным занятием води и других финно-угорских племен региона все же были скотоводство и охота, а подсечное земледелие играло второстепенную роль. Это важно, поскольку часто недооценивается значимость неаграрных промыслов для выживания в условиях Северо-Запада.
Миграционные процессы и их причины
XVII век стал периодом значительных миграций, которые кардинально изменили этнический состав Ингерманландии. Самым заметным стало массовое переселение ингерманландских финнов. После Столбовского мира 1617 года, когда Карельский перешеек и часть Ингерманландии отошли Швеции, началось целенаправленное перемещение финских крестьян. Они прибывали из северной части Карельского перешейка, северного Приладожья и юго-восточных районов современной Финляндии. Швеция, стремившаяся укрепить свои позиции на вновь приобретенных территориях и увеличить сельскохозяйственное производство, поощряла переселение лютеранского населения.
Аналогичные процессы затронули и карел. Массовое бегство карел с Карельского перешейка, оказавшегося под шведской властью, происходило в два основных этапа: в 1630-х годах и во время русско-шведской войны 1656–1658 годов. Причины этих миграций были многогранными и глубоко личными для каждого переселенца. Главной движущей силой было стремление сохранить свою веру, язык и традиционный образ жизни. Шведские власти, проповедовавшие лютеранство, активно насаждали его на завоеванных территориях, что приводило к притеснениям православного коренного населения. Это давление, а также тяжелые подати, вынуждали карел искать убежище на русских землях, в том числе на территории Тихвинского монастыря. Таким образом, религиозная и экономическая политика Швеции стала катализатором масштабных этнических перемещений, определяя судьбы тысяч людей.
Административное устройство и источники данных
В XVII веке Ингерманландия была выделена в самостоятельное административное образование в составе Шведского королевства, получив статус завоеванной провинции (provinserna) с центром в Нарве. Этот административный статус подчеркивал ее особое положение и подчинение шведской короне.
Для историков и этнографов XVII века одним из наиболее ценных первичных источников для изучения населения и хозяйства региона являются Писцовые книги Ижорской земли за 1618–1623 годы. Эти документы, составленные шведскими властями после Столбовского мира, содержат подробные сведения о количестве дворов, составе семей, земельных наделах, видах хозяйственной деятельности и размерах податей. Они позволяют реконструировать демографическую структуру, этнический состав деревень и оценить экономическое состояние населения в тот непростой период. Анализ этих книг дает уникальную возможность заглянуть в повседневную жизнь финно-угорских народов и понять масштабы произошедших изменений. Тем самым мы получаем детализированную картину, недоступную из других источников.
Хозяйственная деятельность и торговые связи финно-угорского населения в XVII веке
Экономическая жизнь финно-угорских народов Ленинградской области в XVII веке представляла собой сложный комплекс традиционных занятий, адаптированных к природным условиям региона и историческим реалиям. Хозяйственная деятельность была тесно переплетена с торговыми связями, которые не только обеспечивали выживание, но и способствовали культурному обмену.
Основные виды хозяйственной деятельности
Традиционно основу экономики финно-угров составляли земледелие, скотоводство, охота и рыболовство. Однако их соотношение и значимость варьировались в зависимости от конкретной этнической группы и географического положения.
Например, водь, как уже упоминалось, занималась скотоводством и земледелием. Благоприятные условия Ижорской возвышенности и речных долин позволяли им эффективно использовать эти виды хозяйствования. В то же время, исследования показывают, что охота играла весьма существенную роль, а подсечное земледелие, хотя и присутствовало, часто было второстепенным.
Для ижорцев, особенно тех, кто проживал на морском побережье, рыболовство было одним из ключевых занятий. Оно велось круглогодично, но особенно активно – в зимний период, принося значительный доход. Писцовые книги начала XVI века уже фиксируют рыболовство как облагаемый оброком промысел, а в списках податей встречается рыба «курва», предположительно корюшка. Помимо рыболовства, ижорцы активно занимались охотой. Их добычей становились зайцы и белки, а для соколиной охоты они даже ловили соколов, что свидетельствует о развитых навыках и экономической ценности пушнины и птиц.
В целом, земледелие в регионе часто сталкивалось с проблемами, такими как малоземелье и отсталые системы обработки почвы. Подсечное земледелие, требующее больших лесных массивов и длительного периода восстановления почв, сохранялось в некоторых районах Карелии вплоть до XX века, что указывает на его низкую эффективность и ресурсоемкость. При этом в сочетании со скотоводством оно могло бы играть более важную роль, но не всегда было основным. Так, как же финно-угорские народы адаптировались к этим суровым условиям, чтобы обеспечить свое выживание?
Влияние ингерманландских финнов на сельское хозяйство
Приход ингерманландских финнов в XVII веке оказал значительное влияние на развитие сельского хозяйства региона. Эти переселенцы, прибывшие из Карелии и Восточной Финляндии, принесли с собой новые, более эффективные навыки ведения земледелия. Они были известны как трудолюбивые, аккуратные и самодисциплинированные хозяева-крестьяне.
Ингерманландские финны активно выращивали различные зерновые культуры, такие как рожь, ячмень, овес, гречиха и горох. Помимо этого, они занимались возделыванием технических культур – льна и конопли, которые имели большое значение для производства текстиля, сетей, мешков и веревок. Их агротехнические знания и усердие позволили им стать значимыми аграриями в регионе. Впоследствии, на протяжении XVII – начала XX века, именно они снабжали сельскохозяйственной продукцией (картофелем, капустой, в том числе квашеной, а также ягодами и грибами) рынки будущей столицы – Санкт-Петербурга. Таким образом, их вклад в продовольственное обеспечение региона был колоссальным, что демонстрирует, как миграция может приводить к значительному экономическому развитию и улучшению качества жизни всего населения.
Торговые связи и экономические отношения
Торговля играла важную, хотя и не всегда досконально документированную, роль в жизни финно-угорского населения. Региональное положение Ингерманландии, на пересечении торговых путей между Востоком и Западом, способствовало развитию коммерческих отношений. Хотя прямые детальные данные о торговых партнерах и маршрутах для всех групп финно-угров в XVII веке не всегда легкодоступны, можно выделить общие тенденции.
Основными предметами экспорта из финно-угорских поселений были продукты их традиционной хозяйственной деятельности: пушнина (добытая на охоте), рыба (преимущественно от ижор), а также, возможно, лес и продукты животноводства. С появлением ингерманландских финнов в торговый оборот активно включилась сельскохозяйственная продукция. В обмен на эти товары финно-угры получали соль, металлы, инструменты, ткани и, возможно, зерно в неурожайные годы.
Торговыми партнерами выступали русские купцы из Новгорода и других близлежащих городов, а также шведские торговцы, особенно после 1617 года. Торговые пути пролегали по рекам (Нева, Нарва) и вдоль побережья Финского залива. Денежные отношения, вероятно, были представлены как бартерным обменом, так и использованием монет, в том числе шведских и русских. Установление шведского контроля над Ингерманландией, превратившейся в самостоятельную провинцию, привело к интеграции региона в экономическую систему Швеции, что, в свою очередь, могло способствовать развитию новых торговых связей и маршрутов, ориентированных на шведские рынки.
Особенности материальной и духовной культуры финно-угорского населения в XVII веке
Культура финно-угорского населения Ленинградской области в XVII веке являлась сложным сплавом исконных традиций и влияний, сформировавшихся в результате длительных и интенсивных контактов с прибалтийско-финскими (водь, ижора, ингерманландские финны) и славянскими этническими общностями. Этот период характеризуется уникальным сосуществованием различных культурных пластов.
Формирование культуры и языковые особенности
Культурный ландшафт Ингерманландии был результатом многовекового взаимодействия. Местные прибалтийско-финские народы, такие как водь и ижора, веками жили бок о бок со славянами, что неизбежно вело к взаимопроникновению языков, обычаев и материальной культуры. Пришедшие в XVII веке ингерманландские финны также внесли свой вклад, принеся новые элементы из финской и карельской культур.
Одним из ярких примеров такого взаимодействия, но в то же время сохранения самобытности, является ижора. Несмотря на то что ижорцы приняли православие, носили русские имена и фамилии, они долгое время слабо владели русским языком. Ижорский язык, наиболее близкий к карельскому и финскому, сохранялся как основной язык общения в быту. Это свидетельствует о том, что культурная ассимиляция, особенно языковая, была длительным и неравномерным процессом, и религия не всегда вела к немедленной языковой унификации. Это демонстрирует стойкость этнической идентичности даже при внешнем давлении.
Религиозные верования: феномен двоеверия
Для многих финно-угорских народов в XVII веке было характерно так называемое двоеверие, или синкретизм, когда христианство сосуществовало с языческими верованиями. Ижора и водь, несмотря на формальное принятие православия, продолжали придерживаться древних обрядов и культов.
О значимости языческих практик свидетельствуют исторические документы. Еще в XIV веке (1354 год) летописи упоминают «скверные молбища идолские» у чуди, корелы и ижоры. Это указывает на то, что даже спустя столетия после начала христианизации региона, языческие святилища и обряды оставались частью религиозной жизни. Более того, в 1534 году новгородский митрополит Макарий открыто жаловался на сохранение языческих обычаев у води и ижоры в Вотской пятине. Его слова являются прямым доказательством того, что двоеверие было распространенным явлением, и традиционные верования продолжали оказывать сильное влияние на духовную жизнь этих народов, уживаясь с христианством.
Материальная культура и быт
Материальная культура финно-угров в XVII веке отражала их хозяйственную деятельность, природные условия и этническую специфику. Жилища, одежда, пища и ремесла были приспособлены к суровому северо-западному климату и доступным ресурсам.
Типичные поселения состояли из деревянных изб, часто срубных, которые могли иметь печи для отопления и приготовления пищи. Влияние русского жилища было заметно, но сохранялись и местные особенности. Одежда изготавливалась из домотканых материалов – льна, конопли, шерсти – и украшалась традиционными орнаментами. Исследования орнаментов ижор и финнов Западной Ингерманландии показывают уникальные узоры, которые несли в себе не только эстетическую, но и сакральную функцию. Эти орнаменты, сохранившиеся на вышивках, тканях и предметах быта, служат иллюстрацией богатого культурного наследия.
Пища была простой и питательной, основанной на продуктах земледелия (зерновые, корнеплоды), животноводства (мясо, молоко), охоты (дичь) и рыболовства. Ягоды, грибы и травы также широко использовались. Ремесла включали обработку дерева, плетение из лыка и бересты, изготовление керамики, а также кузнечное дело. Каждый вид ремесла имел свои особенности, передававшиеся из поколения в поколение.
Социальная организация и антропологический облик
Социальная организация финно-угорских обществ в XVII веке, как правило, основывалась на общинных принципах. Семья и род играли центральную роль, определяя социальные связи и взаимопомощь. Во главе общины стояли старейшины или выборные лица, принимавшие решения по важным вопросам. В условиях шведского владычества и системы податей, община также выступала как единица налогообложения и выполнения повинностей.
С антропологической точки зрения, карелы, ижорцы, вепсы и финны на востоке Финляндии характеризуются преобладанием европеоидного компонента. Монголоидная примесь, если и присутствовала, была слабой. Этот факт подтверждает длительную историю контактов с индоевропейскими народами и относительно раннюю интеграцию в более широкое европейское этнокультурное пространство. Антропологические данные дополняют картину этнического развития региона, подчеркивая его сложные и многовековые процессы.
Взаимодействие финно-угорского и русского населения в XVII веке
Взаимоотношения между финно-угорским и русским населением в Ленинградской области в XVII веке были многогранными и динамичными, пройдя путь от древних контактов до сложных процессов ассимиляции, усугубленных шведским владычеством.
Исторические корни контактов и христианизация
Контакты между народами, говорящими на финно-угорских языках, и восточнославянскими племенами имеют глубокие корни, уходящие более чем на тысячу лет назад. Восточнославянские племена медленно, но неуклонно проникали на земли финно-угров, что приводило к формированию уникального этнокультурного пространства. Великий Новгород, с самого начала своего формирования, активно взаимодействовал с финно-угорским коренным населением региона, что было обусловлено географической близостью и экономическими интересами.
Древнерусские князья и их дружины играли ключевую роль в распространении христианства и объединении различных народов в рамках Новгородского, а затем и Русского государства. Крещение Новгорода, осуществленное князем Владимиром Святославичем в 988–989 годах, стало важным этапом. Затем последовал длительный и сложный процесс христианизации прибалтийско-финских народов, таких как карелы. Например, князь Ярослав Всеволодович (1191–1246 гг.) активно участвовал в этом процессе, что свидетельствует о его поэтапности и значимости для консолидации земель.
Военно-политическое взаимодействие и совместная оборона
Геополитическое положение региона на северо-западных рубежах Руси делало его ареной постоянных военных конфликтов. Военные действия ливонских рыцарей и шведских войск заставляли Древний Новгород и местные народы объединять усилия для обороны. Именно в этот период строились мощные крепости, ставшие опорными пунктами защиты: Копорье, Корела (современный Приозерск), Орешек (Шлиссельбург), Ям (Кингисепп) и Тиверский городок. Эти фортификационные сооружения, возведенные при активном участии как русского, так и финно-угорского населения, служили символом совместного сопротивления внешним угрозам и способствовали укреплению связей между народами.
Ассимиляционные процессы и их особенности в XVII веке
XVII век был отмечен интенсивными ассимиляционными процессами. Водь, один из древнейших народов региона, рано начала подвергаться ассимиляции как со стороны славян, так и со стороны ижор. Процесс «обрусения» основных групп води в общих чертах завершился к XV–XVI векам. Ижора, в свою очередь, сначала ассимилировала часть води, демонстрируя большую активность и пассионарность, а затем сама постепенно ассимилировалась славянами, а позднее русскими.
Этому процессу способствовал ряд факторов. Русские и ижора были более многочисленными народами по сравнению с водью. Единая православная религия, общая для русских и для большинства крещеных финно-угров, стала мощным фактором сближения. Она способствовала межнациональным бракам и культурному обмену, стирая этнические границы. Славянская колонизация и постоянное приток русского населения также активизировали этнические процессы в регионе, способствуя интеграции финно-угров в более широкое русское этнокультурное пространство.
Исторические данные подтверждают масштабы ассимиляции. Например, перепись населения Ингерманландии 1732 года, учитывавшая плативших подать крестьян, показала, что из 58 979 крестьян 22 986 были финнами, 14 511 – ижорами, 5 883 – «старожилами русскими» и 10 457 – «переведенцами из российских городов». Эти цифры, хотя и относятся к началу XVIII века, отражают последствия демографических и ассимиляционных процессов, происходивших в XVII веке.
Важно отметить, что финно-угорские этносы часто легко ассимилировались с русскими, не ощущая значительных ментальных препятствий. Эта особенность была подмечена еще великим русским учёным-энциклопедистом Михаилом Васильевичем Ломоносовым. Он полагал, что
«от переселений и дел военных немалое число чудского поколения соединилось со племенем славенским и участие имеет в составлении российского народа»
. Эта идея Ломоносова подчеркивает глубокое взаимопроникновение финно-угорских и славянских элементов в процессе формирования великорусской народности в XIV–XVII веках. Таким образом, взаимодействие было не просто сосуществованием, а активным процессом взаимного влияния и интеграции, что привело к необратимым изменениям в этническом составе региона, как мы видим из демографических данных.
Заключение
Исследование финно-угорского населения Ленинградской области в XVII веке позволяет сделать ряд важных выводов о сложных и многогранных процессах, формировавших этнокультурный ландшафт региона. Этот период, отмеченный шведским владычеством, миграциями и интенсивными межэтническими контактами, стал поворотным для демографии, хозяйства и культуры финно-угров.
Демографическая картина XVII века характеризуется наличием как коренных народов (водь, ижора, вепсы), так и пришлых групп (ингерманландские финны, тихвинские карелы), чье появление было обусловлено военно-политическими событиями и религиозным давлением. Писцовые книги Ижорской земли служат ценнейшим источником для реконструкции этой сложной мозаики.
Хозяйственная деятельность финно-угров была традиционной, сочетая земледелие, скотоводство, охоту и рыболовство, но с заметной специализацией, например, активное рыболовство ижорцев. При этом ингерманландские финны привнесли новые агротехнические навыки, значительно повысив продуктивность сельского хозяйства и став ключевыми поставщиками продукции для региона. Торговые связи, хотя и мало документированы, были неотъемлемой частью экономики, интегрируя финно-угров в региональные и международные потоки товаров.
Культура этих народов представляла собой уникальное явление двоеверия, где языческие практики органично сосуществовали с православными обрядами, а славянские влияния переплетались с исконными традициями. Языковые особенности, несмотря на принятие русских имен, свидетельствовали о сохранении этнической идентичности. Антропологически финно-угры региона преимущественно относились к европеоидному типу, что подтверждает их давние контакты с европейскими народами.
Взаимодействие финно-угорского и русского населения имело глубокие исторические корни, начинаясь задолго до XVII века с распространения христианства и совместной обороны от внешних угроз. Однако именно в XVII веке, на фоне шведского владычества, процессы ассимиляции, особенно води и ижоры, значительно ускорились. Численное превосходство русских, единая православная религия и межнациональные браки стали мощными катализаторами «обрусения», что нашло отражение в идеях М. В. Ломоносова о вкладе «чудских» племен в формирование русского народа. Представленный материал позволяет комплексно взглянуть на жизнь финно-угорского населения Ленинградской области в XVII веке, подчеркивая уникальность их исторического пути, культурного наследия и динамики взаимоотношений с русским населением в условиях значительных исторических вызовов, которые сформировали современный облик региона.
Список использованной литературы
- Аверинцев С. С. Риторика и истоки европейской традиции. – М.: Иностранная литература, 1997. – 236 с.
- Дусоев Р. Н. Государственно-правовой статус Великого княжества Финляндии (1708 – 1917). – М.: Правда, 1997. – 432 с.
- Дэвис Н. История Европы / Пер. с англ. Т. Б. Менской. – М.: Изд-во АСТ; Транзиткнига, 2004. – 944 с.
- Егер О. Всемирная история в 4 т. Т. 2. Средние века. – 3-е изд., испр. и доп. – М.: Изд-во АСТ. – 608 с.
- Исаев И. А. История государства и права России. – М.: Изд-во Юрист, 2002. – 280 с.
- Казарезов В. В. Самые знаменитые реформаторы России. – М.: Изд-во Вече, 2006. – 480 с.
- Кириллин В. А. Страницы истории науки и техники. – 3-е изд., доп. и перераб. – СПб.: Норинт, 1998. – 226 с.
- Ключевский В. О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли / Сост., вступ. ст. и прим. В. А. Александрова. – М.: Правда, 1990. – 624 с.
- Королькова Л. В. Водь. Ижора. Фотографии и материалы из собрания Российского этнографического музея. – СПб.: Издательский дом «Инкери», 2020.
- Конькова О. И., Лаврентьева Л. С., Сакса Л. А. Коренные народы Ленинградской области: Справочно-информационное издание для детей. — СПб., 2014.
- Н. Ф. Мокшин. Происхождение финно-угорских (уральских) народов.
- Пантеон российских государей / Сост. Н. Л. Волковский. – СПб.: Изд-во Полигон, 2003. – 448 с.
- Сокольский Ю. М. Цари и министры – СПб.: Изд-во Полигон, 1998. – 288 с.
- Сонина Е. С. Петербургская универсальная газета конца XIX века. – СПб.: Изд-во Петерб. ун-та, 2004. – 360 с.
- Суни А. В. Самодержавие и общеполитическое развитие Финляндии в 80-е – 90-е годы XIX века. – СПб.: Изд-во Наука, 1996.- 324 с. – (Новая серия).
- Устрялов Н. Г. Русская история до 1855 года. – Петрозаводск: Изд-во Фолиум, 2002. – 960 с.
- Финляндская земля. – М.: Изд-во Эксмо, 2007. – 562 с. – (Финская земля).
- Финляндская земля в старое время. – М.: Изд-во Аспект-пресс, 2009. – 342 с.
- Финляндская окраина России. – СПб., 1889.- 54 с.
- Характеристика Финляндии в старое время. – М.: Эксмо, 2007. – 456 с.
- Энциклопедия российской монархии. Члены императорских семей. Придворные. Фавориты и фаворитки. Временщики / Под ред. В. Бутромеева. – Екатеринбург: Изд-во У-Фактория, 2002. – 352 с.
- В провинциальных городах Финляндии // Московские ведомости. – 1789. – № 96. – С. 3.
- Культура Финской земли // Гражданин. – 1886. – № 7. – С. 2.
- Путешествие по финской земле // Санкт-Петербургские ведомости. – 1722. – № 4. – С. 2.
- Почему финно-угорские народы почти исчезли — Кириллица (2019-03-09).
- Переселение финских крестьян в Ингерманландии в XVII в. В кн. «Население Ленинградской области: материалы и исследования по истории и традиционной культуре». СПб. 1992. Шлыгина Н.