Государственная политика занятости в Российской Федерации: анализ целей, механизмов и системных проблем обеспечения предприятий квалифицированной рабочей силой (2024–2025 гг.)

Уровень безработицы в России в середине 2024 года достиг исторического минимума в 2,4%, что, казалось бы, должно свидетельствовать о полном благополучии на рынке труда. Однако за этой беспрецедентно низкой цифрой скрывается куда более тревожная реальность: одновременно экономика РФ столкнулась с самым значительным дефицитом рабочей силы как минимум с 2008 года, оцениваемым в 4–4,8 миллиона работников. Этот парадокс — низкая безработица при катастрофической нехватке кадров — составляет центральную проблему, которую призвана решать современная государственная политика занятости, опирающаяся на новый институциональный фундамент.

Глава 1. Теоретико-правовые основы государственной политики занятости

Понятийно-категориальный аппарат и теоретические модели регулирования рынка труда

Для начала комплексного анализа необходимо четко разграничить ключевые категории, используемые в экономике труда, и рассмотреть теоретические подходы, лежащие в основе государственного регулирования.

Понятийно-категориальный аппарат

В контексте российской статистики и методологии Международной организации труда (МОТ) используются следующие определения:

1. Экономически активное население (Рабочая сила): Это совокупность лиц, которые в рассматриваемый период обеспечивают предложение рабочей силы для производства товаров и услуг. Согласно методологии Росстата, к ним относятся лица в возрасте 15–72 лет, которые в данный период считаются либо занятыми (имеют работу), либо безработными (активно ищут работу и готовы к ней приступить). Именно этот показатель используется для расчета официального уровня безработицы, но он не отражает остроты структурного дефицита.
2. Трудовые ресурсы: Это более широкое понятие, охватывающее все население, которое способно трудиться по возрасту и состоянию здоровья. Оно включает не только экономически активное население, но и лиц, находящихся за пределами этого статуса (например, пенсионеров, продолжающих работать, или студентов, еще не вошедших в рабочую силу), а также потенциально трудоспособных граждан, не занятых в экономике, и иностранных трудовых мигрантов.
3. Государственная политика занятости: Комплекс мер экономического, правового и организационного характера, направленных на достижение полной, продуктивной и свободно избранной занятости граждан, а также на защиту их трудовых прав.

Теоретические модели регулирования

Российская практика регулирования рынка труда исторически вбирала элементы различных экономических школ:

• Неоклассическая модель: Основывается на идее, что рынок труда, как и любой другой, стремится к равновесию. Если безработица существует, то она носит либо добровольный характер (люди не согласны работать за предложенную ставку), либо фрикционный/структурный характер. Государственное вмешательство должно быть минимальным, сосредоточенным на устранении монополий (профсоюзов) и информационной асимметрии (через службы занятости). Россия активно использует неоклассический подход в части гибкости трудового законодательства и создания цифровых платформ (например, «Работа в России»).
• Кейнсианская модель: Утверждает, что безработица может быть вынужденной, вызванной дефицитом совокупного спроса. В этом случае государство должно активно вмешиваться через фискальную и монетарную политику, стимулируя спрос и, как следствие, создание новых рабочих мест. В российской практике это проявляется в масштабных государственных инвестиционных проектах и национальных программах, которые генерируют спрос на рабочую силу (например, в строительстве и промышленности).
• Институционализм: Считает, что рынок труда регулируется не только ценой (заработной платой), но и сложной системой формальных (законы, стандарты) и неформальных (традиций, социальные нормы) институтов. Современная российская политика занятости, сосредоточенная на борьбе с нелегальной занятостью, профилировании работодателей и квотировании, является ярким примером институционального подхода.

Институциональный каркас и ключевые цели государственной политики занятости РФ

Фундаментальные изменения в институциональном регулировании рынка труда в РФ связаны с принятием Федерального закона от 12 декабря 2023 г. № 565-ФЗ «О занятости населения в Российской Федерации». Этот документ, который полностью заменит устаревший закон с 1 января 2025 года, формирует новый каркас для государственного регулирования.

Новый институциональный каркас (ФЗ № 565-ФЗ)

Новый закон отличается от своего предшественника усилением цифровизации, адресности мер поддержки и фокусом на активной, а не пассивной политике занятости. Ключевые изменения включают:

1. Адресность и Профилирование: Вводится система профилирования граждан и работодателей для обеспечения максимально адресной и эффективной помощи. Служба занятости должна не просто регистрировать безработных, а оценивать их потенциал и риски, предлагая индивидуальные траектории занятости.
2. Цифровая платформа: Закрепляется приоритет Единой цифровой платформы «Работа в России» как основного инструмента взаимодействия между государством, гражданами и работодателями. Это позволяет агрегировать спрос и предложение в масштабах страны.
3. Противодействие нелегальной занятости: Впервые законодательно закрепляются меры по выявлению и противодействию нелегальной занятости, включая ведение реестра недобросовестных работодателей (с 1 сентября 2025 года).

Ключевые цели и направления политики (Статья 6 ФЗ № 565-ФЗ)

Главная цель, согласно закону, остается неизменной: содействие полной, продуктивной и свободно избранной занятости граждан, а также защита законных прав и интересов граждан и работодателей.

Для достижения этой цели государство фокусируется на следующих направлениях:

Направление политики	Содержание и фокус
Содействие мобильности	Стимулирование граждан к переезду в регионы с высоким спросом на рабочую силу.
Защита национального рынка труда	Регулирование миграционных потоков, содействие приоритетному трудоустройству граждан РФ.
Предупреждение безработицы	Сокращение длительной и массовой безработицы (хотя в текущих условиях акцент сместился на борьбу с дефицитом).
Обеспечение адресности	Индивидуальный подход к гражданам и работодателям через профилирование и цифровые инструменты.
Развитие партнерства	Укрепление взаимодействия между государственными органами, профсоюзами и объединениями работодателей в сфере регулирования занятости.

Таким образом, новый институциональный каркас ориентирован не просто на снижение уровня безработицы (что уже достигнуто), а на устранение системных дисбалансов и повышение качества рабочей силы, поскольку именно квалификация, а не наличие работы, сегодня определяет экономическую устойчивость.

Глава 2. Анализ парадоксального кризиса и структурных дисбалансов на российском рынке труда (2022–2025 гг.)

Макроэкономический парадокс: Рекордно низкая безработица и исторически острый кадровый дефицит

Анализ современного российского рынка труда обнаруживает фундаментальное противоречие, которое можно назвать макроэкономическим парадоксом занятости.

Статистический разрыв

Как было отмечено, в 2024 году уровень безработицы (по методологии МОТ) закрепился на рекордно низком уровне в 2,4%. В классической экономической теории такая цифра обычно свидетельствует о практически полной занятости. Однако одновременное исследование Росстата и Минтруда показывает, что количество вакансий на средних и крупных предприятиях достигло 2,2 млн (7,6% от общего числа рабочих мест), а общая оценка дефицита рабочей силы со стороны экономистов РАН составляет 4–4,8 млн человек.

Показатель	Значение (2024 г.)	Интерпретация
Уровень безработицы (МОТ)	2,4%	Исторический минимум, признак «рынка соискателя».
Число вакансий (Росстат)	2,2 млн	Максимальный показатель с 2008 года.
Оценка общего дефицита (РАН)	4,0–4,8 млн чел.	Системный кадровый голод.

Объяснение парадокса через естественный уровень безработицы

Ключ к пониманию этого парадокса лежит в концепции естественного уровня безработицы (NAIRU) — уровня, при котором инфляция остается стабильной. Для России естественный уровень безработицы оценивается экспертами в пределах 4,5%.

В настоящее время фактический уровень безработицы (2,4%) значительно ниже естественного уровня. Это означает, что рынок труда находится в состоянии перегрева, или имеет место отрицательный разрыв (-2,1%):
Разрыв = Фактический уровень - Естественный уровень = 2,4% - 4,5% = -2,1%

Отрицательный разрыв означает, что спрос на рабочую силу существенно превышает предложение, что порождает острую конкуренцию за кадры, рост зарплат и, как следствие, инфляционное давление, но не приводит к появлению квалифицированных работников там, где они нужны. Таким образом, проблема занятости сместилась от ликвидации безработицы к ликвидации структурного кадрового голода.

Структурные и демографические деформации рынка труда

Низкая безработица не решает проблему дефицита, поскольку он носит глубоко структурный характер, проистекая из трех ключевых дисбалансов.
Разве не очевидно, что без системного анализа этих деформаций любые меры будут лишь временными и неэффективными?

1. Профессионально-квалификационный дисбаланс

Дефицит кадров сконцентрирован в реальном секторе экономики, что напрямую угрожает выполнению государственных программ и развитию промышленности.

• Отраслевая концентрация: Острый дефицит наблюдается в обрабатывающей промышленности, строительстве и транспорте (около 10,6% вакансий остаются незакрытыми), а также в агропромышленном комплексе (13% незакрытых вакансий).
• Двойной дефицит квалификаций: Наблюдается одновременная нехватка кадров на обоих полюсах квалификационной лестницы:
  • Высококвалифицированный персонал: Острая нехватка инженеров, технологов и специалистов в ИТ-секторе (дефицит 500–700 тысяч человек).
  • Массовый низкоквалифицированный персонал: Критически не хватает рабочих специальностей (токарей, сварщиков), водителей, курьеров и операторов.

Этот дисбаланс указывает на неэффективность системы образования и переподготовки, которая не соответствует быстро меняющимся потребностям производственного сектора. В этом и заключается критический нюанс, который часто упускается: даже если удастся привлечь мигрантов или увеличить рождаемость, без адекватной подготовки квалифицированный человеческий капитал не появится.

2. Демографический дисбаланс

Современный кадровый кризис прямо связан с долгосрочными демографическими последствиями «демографической ямы» 1990-х годов и общим старением населения.

• Сокращение молодых кадров: За период 2022–2023 гг. произошло критическое сокращение числа работников в возрасте до 35 лет на 1,3 миллиона человек. Это означает, что приток молодых специалистов не компенсирует естественный отток из рабочей силы.
• Кризис компетентности: Знания и навыки лиц старшего возраста, а также значительной части молодежи и женщин, зачастую не соответствуют текущим требованиям цифровизации и высокотехнологичного производства.

3. Региональная асимметрия

Рынок труда в РФ характеризуется выраженной региональной асимметрией. Вакансии и кадровый голод концентрируются в крупных городах и экономически развитых субъектах (Москва, Санкт-Петербург, Московская область, Татарстан), тогда как в менее развитых регионах сохраняется скрытая или явная безработица. Низкая трудовая мобильность населения, обусловленная высокой стоимостью жилья и неразвитостью транспортной инфраструктуры, препятствует перетоку рабочей силы из регионов с избытком в регионы с дефицитом.

Экономические последствия дефицита для предприятий

Острый дефицит рабочей силы оказывает прямое дестабилизирующее воздействие на экономику предприятий и макроэкономическую ситуацию.

Феномен «гонки заработных плат»

В условиях жесткой конкуренции за ограниченный кадровый ресурс работодатели вынуждены прибегать к резкому повышению заработной платы, что является главным инструментом привлечения и удержания персонала.
Анализ показывает опережающий рост зарплатных предложений в дефицитных отраслях:

• В строительстве и производстве рост зарплатных предложений в 2024 году составил 23%–27% соответственно.
• В логистике, одном из наиболее перегретых секторов, рост достигал 37%.

Этот рост создает два системных риска:

1. Инфляционное давление: Опережающий рост зарплат, который не подкреплен адекватным ростом производительности труда, ведет к увеличению издержек предприятий, которые затем перекладываются на потребителя в виде роста цен.
2. Снижение конкурентоспособности: Предприятия, особенно МСП, не могут конкурировать по уровню оплаты труда с крупным бизнесом или государственными заказами, что приводит к оттоку кадров и стагнации.

Концепция «классического, но архаичного рынка работодателей»

В научных кругах высказывается мнение, что российский рынок труда, несмотря на трансформацию, сохраняет черты «классического, но архаичного рынка работодателей». Эта концепция характеризует рынок, где:

• Дешевая рабочая сила: Даже при текущем росте зарплат, общая стоимость рабочей силы (особенно низкоквалифицированной) остается относительно низкой по сравнению с развитыми странами.
• Отсталые технологии: Дешевизна труда не стимулирует предприятия к массовым инвестициям в автоматизацию, роботизацию и внедрение передовых технологий.
• Низкое качество продукции: Использование ручного труда и устаревших технологий в сочетании с нехваткой высококвалифицированных инженеров приводит к системному сдерживанию роста производительности труда и, как следствие, к низкому качеству конечной продукции и услуг.

Таким образом, текущий кадровый кризис является не просто количественной нехваткой людей, а системным сбоем в структуре экономики, где спрос на архаичный и дешевый труд сосуществует с критическим дефицитом высокотехнологичных специалистов. И что из этого следует? Следует неизбежное торможение экономического роста в стратегически важных отраслях, несмотря на все усилия государства по импортозамещению и наращиванию производства.

Глава 3. Механизмы государственного регулирования и пути повышения эффективности политики занятости

Актуальные инструменты активной политики занятости и новый фокус государства

Государственная политика занятости в 2024–2025 гг. смещает акцент с пассивных выплат пособий по безработице на активные меры, направленные на перераспределение и повышение квалификации рабочей силы.

1. Субсидирование найма и целевая поддержка

Один из наиболее значимых инструментов — программа субсидирования найма, направленная на стимулирование трудоустройства наиболее уязвимых и приоритетных категорий граждан. Работодатель, нанимающий такого сотрудника, может получить компенсацию из бюджета.

Категория граждан	Размер компенсации	Цель меры
Участники СВО, ветераны боевых действий, члены семей погибших (умерших)	3 МРОТ	Социальная поддержка и реинтеграция.
Лица с инвалидностью	6 МРОТ	Стимулирование квотирования и инклюзивной занятости.
Одинокие/многодетные родители, воспитывающие несовершеннолетних детей	3 МРОТ	Поддержка социально незащищенных групп.

Компенсация 3 МРОТ выплачивается тремя траншами (через 1, 3 и 6 месяцев работы), что стимулирует работодателя к длительному удержанию сотрудника.

2. Профессиональное обучение и ДПО

Гос��дарство активно финансирует программы профессионального обучения и дополнительного профессионального образования (ДПО) для отдельных категорий граждан (включая молодежь, лиц предпенсионного возраста и участников СВО). Эти меры направлены на частичное устранение профессионально-квалификационного дисбаланса, однако их масштаб пока недостаточен для покрытия дефицита в 4–5 млн человек.

3. Цифровизация и Национальный проект «Кадры»

• «Работа в России»: Единая цифровая платформа выступает не просто агрегатором вакансий, но и инструментом для профилирования граждан, предоставления государственных услуг в сфере занятости и отслеживания региональных дисбалансов.
• Национальный проект «Кадры»: С 2025 года запланирован запуск нового нацпроекта с объемом ассигнований 18,9 млрд рублей. Этот проект призван увязать систему образования и подготовки кадров с потребностями экономики, что является критически важной системной мерой.

Критический анализ и выявление системных недостатков

Несмотря на наличие широкого арсенала инструментов, практика государственного регулирования российского рынка труда подвергается критике в научных кругах за ряд системных недостатков.

1. Отсутствие долгосрочной концепции

Ключевой недостаток текущей политики — ее фрагментарность и направленность на решение сиюминутных, а не стратегических проблем. Большая часть мер (субсидии, квоты) носит реактивный характер и направлена на «латание дыр», возникших в результате экономических и геополитических шоков. Отсутствие единой, долгосрочной, антикризисной концепции, увязывающей демографию, образование и инвестиции в человеческий капитал, не позволяет ликвидировать фундаментальные структурные дисбалансы.

2. Низкая эффективность борьбы с нелегальной занятостью

Закон № 565-ФЗ вводит меры по противодействию нелегальной занятости и профилированию работодателей. Профилирование (с 1 сентября 2025 года) призвано оценить, насколько добросовестно работодатель соблюдает трудовое законодательство, и выявить скрытую (неоформленную) занятость.
Однако эффективность этих мер может быть снижена из-за:

• Недостаточной прозрачности: Сложность выявления нелегальной занятости в секторах МСП и самозанятости.
• Бюрократической нагрузки: Риск излишней регуляторной нагрузки на добросовестных работодателей, участвующих в профилировании.

3. Недостаточное стимулирование мобильности

Хотя содействие мобильности декларируется как одна из целей политики, существующие региональные программы поддержки переезда недостаточны. Они не могут преодолеть основные барьеры: высокую стоимость жилья в регионах-донорах рабочей силы и отсутствие развитой социальной инфраструктуры (детские сады, школы, больницы) в небольших промышленных городах.

Рекомендации по системным мерам и реформам

Для перехода от политики реагирования на кризис к политике системного развития человеческого капитала необходимо реализовать комплексные реформы, затрагивающие не только сферу занятости, но и смежные области.

1. Стимулирование внутренней трудовой мобильности (СЖК-Фактор)

Необходимо создать экономические стимулы для переезда, которые покроют значительную часть расходов граждан.

• Целевое субсидирование жилья (СЖК): Государство должно перейти от разовых выплат к долгосрочному субсидированию аренды или льготной ипотеке для работников, переезжающих в дефицитные регионы и отрасли (например, в рамках оборонно-промышленного комплекса или строительства).
• Развитие инфраструктуры: Инвестиции в социальную и транспортную инфраструктуру в малых и средних городах, где расположен производственный сектор, для повышения качества жизни и привлекательности этих территорий для молодых специалистов.

2. Реформа системы подготовки кадров (Увязка спроса и предложения)

Самый критичный аспект — ликвидация профессионально-квалификационного дисбаланса, что требует глубокой реформы образования:

• Прогнозный мониторинг: Создание единой, постоянно обновляемой системы прогнозирования спроса на кадры (на 5–10 лет) на уровне Минтруда и Минпросвещения, данные которой будут обязательны для федеральных и региональных программ подготовки.
• Приоритет инженерным и рабочим специальностям: Увеличение бюджетных мест и повышение престижа среднего профессионального образования (СПО) и инженерных специальностей, а также стимулирование предприятий к созданию базовых кафедр и учебных центров (дуальное образование).

3. Инвестиции в человеческий капитал и технологическое обновление

Для преодоления концепции «архаичного рынка работодателей» необходимо стимулировать не только предложение труда, но и его производительность:

• Налоговые льготы за автоматизацию: Введение налоговых льгот или субсидий для предприятий, которые инвестируют в роботизацию и автоматизацию производственных процессов, что позволит снизить спрос на низкоквалифицированный ручной труд и повысить ценность высококвалифицированных операторов и инженеров.
• Программы повышения квалификации для старшего поколения: Целевые программы переподготовки лиц старше 45 лет, ориентированные на цифровые компетенции и новые производственные стандарты, что позволит эффективнее использовать демографический ресурс.

Заключение

Государственная политика занятости в Российской Федерации в период 2024–2025 годов находится в фазе глубокой структурной трансформации, вызванной беспрецедентным макроэкономическим парадоксом: достижением исторического минимума безработицы (2,4%) на фоне острого, системного дефицита рабочей силы (4–4,8 млн человек).

Основные выводы:

1. Институциональная база обновлена: С принятием ФЗ № 565-ФЗ политика занятости получила новый правовой каркас, сфокусированный на адресности, цифровизации («Работа в России») и противодействии нелегальной занятости.
2. Проблема — структурный дефицит: Текущий кризис обусловлен не отсутствием рабочих мест, а глубокими структурными дисбалансами: профессионально-квалификационным (нехватка инженеров, рабочих, ИТ-специалистов), демографическим (сокращение молодых кадров на 1,3 млн) и региональной асимметрией.
3. Последствия — инфляционные риски: Кадровый голод приводит к «гонке заработных плат» (рост на 23%–37% в дефицитных отраслях), что создает инфляционное давление и подтверждает критику о сохранении черт «классического, но архаичного рынка работодателей» с низкой производительностью труда.
4. Политика — реактивна: Действующие инструменты (субсидирование 3/6 МРОТ, ДПО) носят преимущественно точечный и реактивный характер. Запуск Национального проекта «Кадры» с 2025 года является шагом в сторону системного подхода, но требует широкой интеграции с реформой образования.

Обобщение рекомендаций:

Для перехода к системно-активной политике, способной удовлетворить спрос предприятий, государству необходимо сосредоточиться на трех ключевых направлениях:

1. Стимулирование мобильности: Введение долгосрочных механизмов субсидирования жилья для переезжающих работников в регионы с острым дефицитом.
2. Реформа образования: Жесткая увязка программ подготовки кадров (СПО и высшее образование) с долгосрочным прогнозом реальных потребностей экономики, особенно в сфере инженерии и рабочих специальностей.
3. Технологическое обновление: Введение экономических стимулов (налоговых льгот) для предприятий, инвестирующих в автоматизацию, что позволит повысить производительность труда и снизить зависимость от низкоквалифицированного ресурса.

Только комплексное устранение структурных причин дефицита позволит Российской Федерации обеспечить устойчивый экономический рост и удовлетворить острую потребность предприятий в квалифицированной рабочей силе.

Список использованной литературы

1. Гусаров В.М. Статистика: Учебное пособие для вузов. М.: ЮНИТИ–ДАТА, 2010. 202 с.
2. Исахаев А.П. Расчет Валового регионального продукта в 2002 – 2007 годах // Экономика и наука. 2010. № 17.
3. Елисеева И. И. Социальная статистика: Учебник. М.: Финансы и статистика, 2003. 399 с.
4. Житков В.Б. Труд и занятость в России 2010. М.: Статистика России, 2011. 401 с.
5. Золотарева Т. Современный рынок труда: вызов работодателям // Careerforum.ru. 2007. 31 августа.
6. Малыхин М. Ниже падать некуда // Ведомости. 2010. 21 февраля. №32 (2054).
7. Рябцев В. М. Региональная статистика / В. М. Рябцев, Г. И. Чудилина. Под ред. В. М. Рябцева. М., 2010. 390 с.
8. Цуканов М.П. Рынок труда в России. Москва: Вита-Пресс, 2009. 471 с.
9. Ярубцев С. Российский рынок труда под влиянием Запада? // The Career Forum. 2008. 28 апреля. № 9.
10. Электронный ресурс: http://www.ferghana.ru/article.php?id=2502 (дата обращения 07.03.2012 г.).
11. Федеральный закон от 12 декабря 2023 г. N 565-ФЗ «О занятости населения в Российской Федерации» // Гарант.ру. URL: garant.ru (дата обращения: 24.10.2025).
12. Росстат: Уровень безработицы в России в июне снизился до 2,4% // РСПП. URL: rspp.ru (дата обращения: 24.10.2025).
13. Принят новый закон о занятости населения. Новые отчеты и профилирование работодателей // 1С. URL: 1c.ru (дата обращения: 24.10.2025).
14. Об основных изменениях Федерального закона от 12.12.2023 года №565–ФЗ «О занятости населения в Российской Федерации» // Госуслуги. URL: gosuslugi.ru (дата обращения: 24.10.2025).
15. Росстат: безработица в РФ осталась на историческом минимуме // Expert.ru. URL: expert.ru (дата обращения: 24.10.2025).
16. Структурный дисбаланс компетенций работников на российском рынке труда / И.Л. Сизова // Ecpolicy.ru. 2025. URL: ecpolicy.ru (дата обращения: 24.10.2025).
17. Текущее состояние и перспективы развития рынка труда и сферы занятости населения // Совет Федерации. 2025-02-12. URL: council.gov.ru (дата обращения: 24.10.2025).
18. Дефицит кадров в России 2023-2024, статистика, причины // Hrbel.by. URL: hrbel.by (дата обращения: 24.10.2025).
19. Росстат оценил дефицит кадров в экономике РФ // Lifelines.name. URL: lifelines.name (дата обращения: 24.10.2025).
20. Рынок труда России: между дефицитом и трансформацией // Российский совет по международным делам. URL: russiancouncil.ru (дата обращения: 24.10.2025).
21. Рынок труда и занятость населения // КонсультантПлюс. URL: consultant.ru (дата обращения: 24.10.2025).
22. ДИСПРОПОРЦИИ И ПРОТИВОРЕЧИЯ НА РЫНКЕ ТРУДА // Snt-isuct.ru. 2025. URL: snt-isuct.ru (дата обращения: 24.10.2025).
23. Рынок труда: охлаждение или системная трансформация // RAEX Expert. 2025. URL: raexpert.ru (дата обращения: 24.10.2025).
24. АНАЛИЗ РОССИЙСКОГО РЫНКА ТРУДА В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ // Kuzstu.ru. 2025. URL: kuzstu.ru (дата обращения: 24.10.2025).
25. Методологические пояснения // Росстат. URL: rosstat.gov.ru (дата обращения: 24.10.2025).
26. СОВРЕМЕННЫЕ МОДЕЛИ РЕГУЛИРОВАНИЯ РЫНКА ТРУДА: ЗАРУБЕЖНЫЙ И РОССИЙСКИЙ ОПЫТ // Cyberleninka.ru. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 24.10.2025).
27. Рынок труда: теория и Российская практика // Cyberleninka.ru. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 24.10.2025).