Инфляция и безработица в российской экономике (2020–2025 гг.): теоретическая основа, эмпирический анализ структурных шоков и оценка эффективности макроэкономической политики

Введение

Начиная с 2020 года, мировая и российская экономика столкнулись с беспрецедентной чередой шоков: от пандемического кризиса до геополитического обострения и масштабных санкционных ограничений. Эти события коренным образом изменили динамику ключевых макроэкономических показателей — инфляции и безработицы. В условиях, когда осенью 2023 года уровень безработицы в России достиг исторического минимума (2,9%), при этом годовая инфляция оставалась существенно выше целевого показателя Центрального банка (ЦБ РФ), возникает острая необходимость в глубоком академическом переосмыслении традиционных экономических моделей.

Актуальность данного исследования обусловлена тем, что в период 2023–2025 годов российская экономика демонстрирует парадоксальное сочетание: перегрев рынка труда, вызванный критическим кадровым дефицитом, и высокий инфляционный фон, подпитываемый не только внешними, но и мощными внутренними структурными факторами, прежде всего, бюджетным стимулом. Традиционная обратная зависимость, постулируемая Кривой Филлипса, подвергается серьезной проверке, что требует от регуляторов новых, нетривиальных решений.

Цель настоящей курсовой работы — провести глубокий академический анализ взаимосвязи инфляции и безработицы в России в период 2020–2025 годов, оценить влияние структурных факторов (включая кадровый дефицит и фискальный стимул) и проанализировать эффективность современных инструментов макроэкономической политики регуляторов (ЦБ РФ и Правительства РФ).

Для достижения поставленной цели в работе последовательно раскрываются теоретические модели, проводится эмпирический анализ статистических данных и дается оценка социально-экономических последствий текущего макроэкономического состояния.

Теоретические основы взаимосвязи макроэкономических показателей

Экономическая теория, описывающая взаимосвязь между ценовой стабильностью и занятостью, претерпела значительную эволюцию, отражая меняющиеся реалии XX и XXI веков. В основе этого анализа лежит концепция, разработанная О. Филлипсом, но существенно модифицированная с учетом инфляционных ожиданий и внешних шоков. Понимание этой эволюции критически важно для корректной оценки текущей ситуации в России.

Классическая и адаптивная Кривая Филлипса: исторический контекст и ограничения

Изначально, в 1958 году, английский экономист А.У. Филлипс эмпирически установил устойчивую обратную зависимость между темпом роста номинальной заработной платы и уровнем безработицы в Великобритании. Впоследствии эта концепция была экстраполирована на взаимосвязь между инфляцией ($\pi$) и безработицей ($u$), породив классическую Кривую Филлипса. Эта модель предлагала политикам простой «trade-off» (компромисс): более низкий уровень безработицы может быть достигнут ценой более высокой инфляции.

Однако эта линейная взаимосвязь оказалась нежизнеспособной в долгосрочном периоде, особенно после стагфляционных кризисов 1970-х годов, когда высокая инфляция сосуществовала с высокой безработицей. Классическая модель не учитывала ключевой фактор — инфляционные ожидания.

В 1960–1970-е годы экономисты (Э. Фелпс, М. Фридман) разработали концепцию адаптивных ожиданий, согласно которой экономические агенты формируют свои ожидания, основываясь на прошлом опыте. Это привело к выводу, что в долгосрочной перспективе Кривая Филлипса становится вертикальной. Любая попытка правительства снизить безработицу ниже ее естественного уровня путем стимулирования спроса приведет лишь к росту инфляции без устойчивого снижения безработицы. Из этого следует, что попытки монетарного стимулирования для вечного удержания безработицы на экстремально низком уровне обречены на провал, порождая лишь инфляционную спираль.

Концепция NAIRU и современная модифицированная Кривая Филлипса

Ключевым элементом современных макроэкономических моделей является концепция NAIRU (Non-Accelerating Inflation Rate of Unemployment) — не ускоряющий инфляцию уровень безработицы. NAIRU представляет собой тот уровень безработицы, при котором инфляция остается стабильной (не ускоряется). По сути, это долгосрочный естественный уровень безработицы ($u^{e}$), определяемый структурными факторами рынка труда (гибкость заработной платы, демография, институты).

Современная макроэкономическая теория, в частности, модели Нового Кейнсианства, использует модифицированную (или ожиданиями-дополненную) Кривую Филлипса. Она позволяет объяснить краткосрочную динамику, учитывая инфляционные ожидания ($\pi^{e}$) и факторы предложения ($v$).

Математическая интерпретация краткосрочной зависимости имеет вид:

π = πe - b(u - ue) + v

Где:

• $\pi$ — фактический уровень инфляции.
• $\pi^{e}$ — ожидаемый уровень инфляции.
• $u$ — фактический уровень безработицы.
• $u^{e}$ — естественный уровень безработицы (NAIRU).
• $b > 0$ — коэффициент чувствительности инфляции к разрыву безработицы.
• $v$ — шок предложения (например, изменение цен на сырье, обменного курса, геополитические факторы).

Данная формула демонстрирует, что инфляция растет, когда:

1. Растут инфляционные ожидания ($\pi^{e}$).
2. Фактическая безработица ($u$) опускается ниже своего естественного уровня ($u < u^{e}$), создавая проинфляционный разрыв на рынке труда.
3. Происходит положительный шок предложения ($v > 0$), например, девальвация рубля или резкий рост издержек производства.

Для российской экономики в период 2023–2025 годов именно разница между $u$ и $u^{e}$ становится критически важным фактором. Отклонение фактической безработицы, которая достигла исторически низких значений (2,9% в конце 2023 года, прогноз 2,5% на 2024 год), от расчетных оценок NAIRU (которая в моделях Банка России показывает тенденцию к снижению, но остается выше 3%) создает мощный, выраженный проинфляционный разрыв на рынке труда. Дефицит кадров вынуждает работодателей повышать номинальную и реальную заработную плату, что напрямую транслируется в рост издержек и цен. Таким образом, низкая безработица становится прямым источником инфляции издержек.

Эмпирический анализ динамики инфляции и безработицы в России (2020–2025 гг.)

Эмпирический анализ последних пяти лет в России подтверждает, что традиционный «trade-off» по Кривой Филлипса наблюдается только в краткосрочном периоде, и его динамика полностью определяется характером макроэкономических шоков.

Динамика показателей в кризисные периоды (2020, 2022 гг.)

Начало исследуемого периода было отмечено двумя крупнейшими шоками: пандемией COVID-19 и геополитическим кризисом 2022 года.

Пандемический шок (2020 год): Введение жестких карантинных ограничений привело к резкому сокращению экономической активности и временному росту безработицы. Уровень безработицы по методологии МОТ вырос с 4,6% в ноябре 2019 года до пиковых 6,4% в августе 2020 года. Инфляция при этом оставалась умеренной. В этот период наблюдалось классическое движение вдоль краткосрочной Кривой Филлипса: падение спроса и рост безработицы сдерживали рост цен.

Геополитический и санкционный шок (2022 год): Начало СВО и введение масштабных санкций привели к резкому ослаблению рубля, нарушению логистических цепочек и бегству капитала. Это стало мощнейшим шоком предложения ($v > 0$). В результате годовая инфляция достигла рекордно высокого показателя — 11,94% по итогам 2022 года. При этом, благодаря государственным программам поддержки занятости и адаптации рынка труда, безработица не продемонстрировала резкого роста, а затем начала быстро снижаться. Не было ли это подтверждением того, что ключевые структурные факторы, а не чистая монетарная политика, определяют устойчивость рынка труда?

Анализ взаимосвязи в условиях структурных сдвигов (2023–2025 гг.)

Период 2023–2025 годов демонстрирует наиболее интересные и сложные взаимосвязи, свидетельствующие о сильном проинфляционном разрыве.

Таблица 1. Динамика инфляции и безработицы в России (2020–2024 гг.)

Год	Инфляция (ИПЦ, год к году)	Уровень безработицы (МОТ, среднегодовой)	Ключевая ставка ЦБ РФ (на конец года)	Характер взаимосвязи
2020	4,91%	5,8%	4,25%	Обратная (пандемический рост u)
2021	8,39%	4,8%	8,50%	Обратная (восстановление, u снижается, π растет)
2022	11,94%	3,9%	7,50%	Инфляционный шок (v > 0)
2023	7,42%	3,2%	16,00%	Сильная обратная (перегрев рынка труда)
2024 (прогноз)	8,0–8,5%	2,5%	—	Сильная обратная (сохранение проинфляционного разрыва)

Источники: Росстат, ЦБ РФ. Прогнозные данные ЦБ РФ на октябрь 2024 г.

В 2023 году уровень безработицы упал до исторического минимума — 2,9% (осень). Это произошло на фоне продолжающегося роста инфляции, которая, хотя и замедлилась после пика 2022 года, во второй половине 2023 года вновь начала ускоряться, что вынудило ЦБ РФ резко ужесточать политику.

Эмпирическое проявление Кривой Филлипса в 2023–2024 годах:
В этот период наблюдается четкая, но краткосрочная отрицательная взаимосвязь: экономика, стимулируемая фискальными расходами, демонстрирует рост спроса, который быстро упирается в ограниченные производственные мощности и, что наиболее важно, в нехватку трудовых ресурсов. Снижение безработицы ниже естественного уровня ($u < u^{e}$) создает инфляцию издержек, вызванную ростом заработной платы. Таким образом, динамика 2023–2024 годов полностью соответствует логике краткосрочной модифицированной Кривой Филлипса, где основным драйвером инфляции выступает не только ожидаемый уровень цен, но и перегрев рынка труда. Прогноз на 2024 год, где годовая инфляция ожидается в диапазоне 8–8,5%, при рекордно низком уровне безработицы 2,5%, лишь подтверждает сохранение этой сильной отрицательной взаимосвязи, обусловленной структурными факторами, а именно — критическим кадровым дефицитом.

Влияние структурных факторов и макроэкономической политики

Для понимания аномально низкого уровня безработицы и стойко высокой инфляции необходимо выйти за рамки чистой монетарной теории и рассмотреть структурные факторы, которые в период 2020–2025 годов стали доминирующими.

Критический дефицит кадров как структурный фактор инфляции спроса

Исторический минимум безработицы в России — это не просто статистический факт, а отражение глубокого структурного дефицита трудовых ресурсов. Этот дефицит оказывает прямое инфляционное давление, действуя через механизм роста издержек.

Квантификация кадрового дефицита:
К концу 2024 года, согласно данным Банка России, 69% предприятий испытывали нехватку кадров. Общий дефицит рабочей силы в 2024 году Росстат оценивал в 2,2 млн работников, что составляет значительные 7,6% от общего числа занятых.

Причины этого дефицита многослойны: демографические проблемы, отток мигрантов, а также перераспределение трудовых ресурсов в сектора, связанные с государственным заказом и оборонно-промышленным комплексом.

Механизм инфляционного давления:
Нехватка работников заставляет компании конкурировать за трудовые ресурсы, предлагая более высокие зарплаты. Это приводит к рекордному росту реальной заработной платы (на 7,8% в 2023 году). Увеличение реальных доходов, в свою очередь, стимулирует потребительский спрос, который предприятия не в состоянии удовлетворить из-за производственных ограничений и дефицита кадров. Таким образом, кадровый дефицит является мощным, самоподдерживающимся источником инфляции спроса.

Роль бюджетного стимула в разбалансировке спроса и предложения

Одним из ключевых факторов, который отличает текущую инфляцию от инфляции в развитых странах, является беспрецедентный фискальный (бюджетный) стимул.

Масштаб фискального воздействия:
Наиболее ярким примером является резкое увеличение государственных расходов, особенно на национальную оборону. Расходы на национальную оборону в федеральном бюджете на 2024 год были запланированы в объеме более 10,77 трлн рублей, что представляет собой увеличение на 68% по сравнению с 2023 годом.

Такое массированное вливание средств в экономику через государственный заказ и связанные с ним инвестиции создает огромный агрегированный спрос. Этот спрос концентрируется в определенных секторах (ОПК, инфраструктура), но его последствия распространяются на всю экономику:

1. Конкуренция за ресурсы: Государственный сектор переманивает работников и ресурсы из гражданского сектора, усиливая кадровый дефицит и поднимая заработную плату.
2. Разбалансировка: Совокупный спрос значительно опережает совокупное предложение, которое ограничено из-за санкций, импортных ограничений и дефицита рабочей силы. Это приводит к структурной инфляции, которую крайне сложно купировать традиционными монетарными методами.

Инструменты и приоритеты ДКП ЦБ РФ

Основная цель Денежно-кредитной политики (ДКП) Банка России, согласно официальным документам, — поддержание ценовой стабильности. Целевой показатель инфляции установлен «вблизи 4%» в год.

Реакция регулятора:
Основным инструментом ЦБ РФ является ключевая ставка. В ответ на ускорение инфляции, вызванное превышением спроса и структурными факторами во второй половине 2023 года, ЦБ РФ начал цикл резкого ужесточения ДКП. Этот цикл был беспрецедентным по скорости и масштабу:

• Ключевая ставка была поднята с 7,5% до 16,0% за период с июля по декабрь 2023 года.
• Решения о повышении принимались последовательно: 24 июля (до 8,5%), 15 августа (до 12,0%), 18 сентября (до 13,0%), 30 октября (до 15,0%) и 18 декабря 2023 года (до 16,0%).

Ограниченное влияние жесткой ДКП:
Хотя повышение ключевой ставки должно остудить спрос через удорожание кредита, в 2023–2024 гг. ужесточение ДКП лишь в ограниченной мере влияло на общую инфляционную динамику. Это объясняется следующими факторами:

1. Нечувствительность бюджетного спроса: Значительная часть агрегированного спроса формируется за счет бюджетных расходов, которые не зависят от ключевой ставки.
2. Структурные сдвиги: Инфляция вызвана не только монетарными, но и структурными факторами (дефицит кадров, перестройка логистики). ДКП эффективна против инфляции спроса, но менее эффективна против инфляции издержек и структурной инфляции.

Таким образом, ДКП ЦБ РФ, несмотря на ее жесткость, столкнулась с существенными ограничениями, вызванными разбалансировкой спроса и предложения, и доминирующей ролью фискального стимула.

Социально-экономические последствия и выводы

Современное макроэкономическое состояние России, характеризующееся высокой инфляцией и рекордно низкой безработицей, создает сложный социально-экономический «trade-off» для различных групп населения.

Анализ социально-экономического "trade-off"

Традиционно, экономисты рассматривают компромисс между борьбой с инфляцией и безработицей. В текущих условиях этот компромисс проявляется в следующем:

Негативные последствия высокой инфляции:
Высокая инфляция (8–8,5% в 2024 г.) — это очевидный негативный фактор, который бьет по потребительской способности.

• Снижение реальных доходов: Обесценивание денежных накоплений и фиксированных доходов (пенсий, социальных выплат) приводит к снижению реальных доходов, особенно у неработающего населения и низкоквалифицированных работников, не участвующих в кадровом дефиците.
• Рост бедности: Инфляция продовольственных товаров и товаров первой необходимости сильнее всего ударяет по малообеспеченным слоям, увеличивая уровень бедности.

Позитивный эффект рекордно низкой безработицы:
С другой стороны, устойчиво низкий уровень безработицы (2,9–2,5%) создает благоприятные условия для работников, особенно в дефицитных отраслях.

• Рост реальной заработной платы: Конкуренция за кадры приводит к вынужденному росту оплаты труда. В 2023 году реальная заработная плата выросла на 7,8% (при номинальном росте на 14,1%), что является рекордным показателем за последние годы.

Чувствительность "trade-off":
Этот компромисс наиболее чувствителен для двух основных групп:

1. Выигрывающие: Работники, занятые в секторах с высоким государственным заказом и высоким кадровым дефицитом. Они получают выгоду от роста реальной заработной платы, которая опережает инфляцию.
2. Проигрывающие: Население, чьи доходы не индексируются в соответствии с темпами инфляции (пенсионеры, бюджетники вне дефицитных специальностей). Для них эффект высокой инфл��ции значительно перевешивает отсутствие рисков безработицы.

Заключение

Проведенный анализ подтверждает, что в российской экономике в период 2020–2025 годов взаимосвязь инфляции и безработицы носит сложный, динамичный характер, полностью соответствующий логике краткосрочной модифицированной Кривой Филлипса, дополненной влиянием инфляционных ожиданий и мощных структурных шоков предложения и спроса.

Ключевыми источниками инфляции стали не монетарные факторы, а структурные шоки: критический кадровый дефицит и беспрецедентный бюджетный стимул.

Основные результаты исследования:

1. Теоретическая применимость: Классическая Кривая Филлипса неприменима в долгосрочном периоде, однако ее модифицированная версия (π = π^e — b(u — u^e) + v) успешно объясняет текущую динамику. Критический фактор — проинфляционный разрыв рынка труда, где фактическая безработица (2,9% в 2023 г.) существенно ниже естественного уровня (NAIRU).
2. Эмпирический факт: В 2023–2024 годах наблюдается сильная отрицательная взаимосвязь (низкая безработица при высокой инфляции), подтверждающая перегрев экономики, а не стагфляцию.
3. Доминирующие факторы: Ключевыми источниками инфляции стали не монетарные факторы, а структурные шоки: критический кадровый дефицит (2,2 млн работников) и беспрецедентный бюджетный стимул (рост расходов на оборону на 68% в 2024 году).
4. Ограничения политики: Ужесточение ДКП ЦБ РФ (повышение ставки до 16,0%) является необходимым ответом на инфляцию спроса, но его эффективность ограничена, поскольку основной драйвер спроса — фискальные расходы — нечувствителен к процентной ставке.

Для достижения целевого показателя инфляции в 4% в 2025–2026 годах макроэкономической политике России потребуется не только продолжение жесткой ДКП, но и структурные меры, направленные на сбалансирование спроса и предложения, а также на устранение кадрового дефицита. Без синхронизации монетарной и фискальной политики, а также без решения проблем структурной разбалансировки, достижение ценовой стабильности будет сопряжено с высоким риском замедления экономического роста.

Список использованной литературы

1. Архипова Е. Борьба с инфляцией России не по зубам // Bigness. 22 ноября 2008.
2. Булатов А.С. Экономика: учебник. Москва: Филлат, 2009. 356 с.
3. Горегляд В.П. Послание Президента РФ и социально-экономические параметры развития // Центр социально-консервативной политики. 29.08.2007.
4. Ефременко Т. Безработных приведут в движение // Российская газета. Федеральный выпуск. 2009. 6 июля. №4407.
5. Лаврик В.Б. Экономическая теория. Книга 2. Одесса: Вилотек, 2007. 369 с.
6. Малыхин М. Ниже падать некуда // Ведомости. 21.02.2008. №32 (2054).
7. Мартынов К. Инфляция для бедных в России в 2008 году превысит 25% // Вести. 14 июля 2008.
8. Российский статистический ежегодник. 2007: стат. сборник / Росстат. М., 2007. 807 с.
9. Рябцев В. М., Чудилина Г. И. Региональная статистика / Под ред. В. М. Рябцева. М., 2007. 390 с.
10. Снижение инфляции ожидается только в 2010 году // Независимая Газета. 26 ноября 2008.
11. Цуканов М.П. Рынок труда в России // Экономические знания. 2005. №62.
12. Официальный сайт «BBC Russian.com»: URL: http://news.bbc.co.uk/hi/russian/russia/newsid_7431000/7431903.stm (дата обращения: 22.10.2025).
13. Анализ взаимосвязи инфляции и безработицы в современных условиях // Вестник Евразийской науки. 2023. URL: https://esj.today/ (дата обращения: 22.10.2025).
14. Анализ и сопоставление уровня безработицы и инфляции в ведущих странах мира и в России // Cyberleninka. URL: https://cyberleninka.ru/ (дата обращения: 22.10.2025).
15. Взаимосвязь инфляции и безработицы в России: построение кривой Филлипса. URL: https://www.urfu.ru/ (дата обращения: 22.10.2025).
16. Инфляционные вызовы периода пандемии и уроки для будущего // HSE. 2024. URL: https://hse.ru/ (дата обращения: 22.10.2025).
17. Как денежно-кредитная политика влияет на инфляцию. URL: https://uralsib.ru/ (дата обращения: 22.10.2025).
18. Кривая Филлипса: инфляция и NAIRU в российских регионах // Журнал НЭА. 2022. URL: https://econorus.org/ (дата обращения: 22.10.2025).
19. Кривая Филлипса в современной экономике: модификации и практическая применимость // Cyberleninka. URL: https://cyberleninka.ru/ (дата обращения: 22.10.2025).
20. Макроэкономический опрос Банка России. 10.10.2025. URL: https://cbr.ru/ (дата обращения: 22.10.2025).
21. Особенности денежно-кредитной политики в РФ в современных условиях // Cyberleninka. URL: https://cyberleninka.ru/ (дата обращения: 22.10.2025).
22. Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2025 год и период 2026 и 2027 годов. URL: https://cbr.ru/ (дата обращения: 22.10.2025).
23. Природа инфляции в современной российской экономике и ее влияние на экономический рост. URL: https://ecfor.ru/ (дата обращения: 22.10.2025).
24. Эволюция кривой Филлипса: исторический анализ. URL: https://vaael.ru/ (дата обращения: 22.10.2025).