Каноны красоты и телесные практики: междисциплинарный анализ исторической динамики и социокультурной регуляции

В эпоху, когда виртуальные фильтры и эстетическая хирургия стирают грани между реальностью и идеалом, исследование концепции красоты и телесных практик приобретает не только академическую, но и остросоциальную значимость. Свыше 80% опрошенных девушек не принимают свою внешность, данную природой, что является тревожным индикатором глубокого влияния медийных образов и навязанных идеалов. Этот факт служит мощным напоминанием о том, что тело, будучи биологической данностью, неразрывно вплетено в сложную ткань социокультурных кодов и дискурсов, определяющих его восприятие, трансформацию и, в конечном итоге, самооценку индивида.

Настоящая курсовая работа ставит своей целью проведение всестороннего академического анализа концепции канонов красоты и телесных практик в различных исторических и социокультурных контекстах. Мы рассмотрим, как менялись представления об идеальном теле на протяжении веков, какие социокультурные факторы формируют современные эталоны, какова роль медиа и индустрии красоты в этом процессе, а также каковы гендерные различия и социальные последствия доминирующих канонов. Особое внимание будет уделено философским основаниям красоты и феномену бодипозитива как форме сопротивления. Междисциплинарный подход, объединяющий социологию тела, культурологию, историю эстетики, философию и гендерные исследования, позволит нам раскрыть многогранность и сложность исследуемой проблематики, предлагая глубокое и критическое осмысление феномена тела в современном мире.

Концептуальные основы и теоретические подходы к изучению тела и красоты

Изучение человеческого тела, его красоты и практик, связанных с ним, невозможно без глубокого погружения в концептуальный аппарат, разработанный различными научными дисциплинами. От философии до социологии, от культурологии до гендерных исследований — каждая область вносит свой вклад в понимание того, как тело из биологической оболочки превращается в сложный социокультурный феномен.

Понятие телесности: от биологии к биопсихосоциокультурному феномену

Долгое время «тело» воспринималось преимущественно как биологический объект, совокупность органов и систем, подчиняющихся законам физиологии. Однако в первой половине XX века, на стыке медицины, естествознания и гуманитарного знания, возникло и активно вошло в научный оборот более широкое и глубокое понятие – «человеческая телесность» [cite: 16, 6.2]. Это концептуальное смещение ознаменовало отход от редукционистского подхода и признание того, что тело — это не просто биологическая машина, но сложное образование, пронизанное психическими, социальными и культурными смыслами. То есть, речь идет не только о физиологии, но и о том, как наши мысли, эмоции и общественные нормы формируют то, что мы называем «телом».

Становление понятия «телесности» неразрывно связано с развитием таких мощных интеллектуальных течений, как фрейдизм, феноменология и экзистенциализм. Зигмунд Фрейд, через психоанализ, показал, как бессознательные процессы и ранний опыт формируют телесные ощущения и их символическое значение. Феноменологи, в частности Эдмунд Гуссерль и Морис Мерло-Понти, акцентировали внимание на «живом теле» (Leib) как основе нашего бытия в мире, подчеркивая неразрывную связь между телесным опытом и сознанием. Мерло-Понти, в своей работе «Феноменология восприятия», утверждал, что тело является нашим способом быть в мире, первым и наиболее фундаментальным средством познания и взаимодействия с реальностью. Ранние попытки концептуализации телесного опыта были предприняты неврологами Г. Хэдом и Г. Холмсом, которые ввели понятие «схемы тела» – динамического внутреннего образа нашего тела, формирующегося на основе сенсорных ощущений. П. Шильдер в 1920-х годах развил эту идею, подчеркивая психологическую и социальную природу схемы тела.

В современном научном дискурсе телесность лишается чисто биологического содержания и рассматривается как биопсихосоциокультурное явление [cite: 6.1, 8.1]. Это означает, что природное тело не остается нейтральным холстом; культура и общество «наносят знаки» на него, обусловливая его жизнь и деятельность, придавая ему символические значения, формируя практики ухода, изменения и представления о красоте. Более того, оппозиция «телесное – духовное», традиционно разделявшая человека на две антагонистические сущности, фактически снимается. Духовное не противопоставляется телесному, а растворяется в нем, воспринимаясь как его неотъемлемая часть. Исследование человеческого тела в философии и науке давно столкнулось с невозможностью рассмотрения человека и его тела в отрыве от его духовности, разума, мышления и памяти. Тело становится внешним, экспрессивным выражением всего комплекса человеческого существования.

Эстетика как наука о красоте: основные категории и исторические этапы

Понятие «красота» само по себе является чрезвычайно емким и многогранным, вмещающим в себя синонимы, такие как «краса», «благолепие», «изящество», «нарядность», «прелесть», «пригожесть» [cite: 8.2]. Согласно определению С.И. Ожегова, «Красота – это все красивое, прекрасное, все то, что доставляет эстетическое и нравственное наслаждение» [cite: 8.2]. Это определение подчеркивает двойственную природу красоты – ее способность вызывать как чувственное, так и моральное удовлетворение.

Эстетика как наука об искусстве и красоте имеет глубокие корни, уходящие в Древнюю Грецию. Именно там философы впервые систематически обсуждали вопросы о природе красоты, искусства и эстетического восприятия. В античности возникли основные разновидности эстетики:

• Количественная и математическая эстетика (Пифагор): Пифагор и его последователи считали, что красота кроется в гармонии чисел, пропорциях и соразмерности, проявляющихся как в музыке, так и в архитектуре, и, конечно, в человеческом теле.
• Философско-идеалистическая эстетика (Сократ и Платон): Для Платона красота была не столько свойством материальных объектов, сколько отражением трансцендентных Идей. Истинная красота, по Платону, находится в мире идей, а земные проявления прекрасного – лишь их тени.
• Естественнонаучная эстетика (Аристотель): Аристотель, в отличие от Платона, уделял больше внимания имманентной красоте, присущей самим вещам, и анализировал принципы искусства, такие как мимесис (подражание) и катарсис (очищение).

Эстетика, в широком смысле, является наукой о неутилитарном созерцательном или творческом отношении человека к действительности, изучающей специфический опыт ее освоения. Ее главные категории – эстетическое, прекрасное, возвышенное, трагическое, комическое, безобразное – служат инструментами для анализа и оценки различных проявлений красоты и ее противоположностей.

Важно отметить, что в работах античных философов понятие красоты рассматривалось совместно со словами «душа», «тело», «благо», что указывает на его глубокое нравственное содержание [cite: 4.1]. Например, Платон в диалоге «Законы» выделял «блага, относящиеся к душе» как первостепенные, за которыми следовали «прекрасные качества тела» и «блага, относящиеся к имуществу». Аристотель также подразделял «блага» на внешние и внутренние, связанные с телом и душой, утверждая, что душевное благо проявляется как нравственная красота, а телесное – как здоровье. Античная эстетика, таким образом, заложила основу для понимания многих эстетических категорий, которые продолжали развиваться на протяжении всей истории искусства и философии. Философская онтология, в свою очередь, стала инструментом для объединения различных разделов естествознания и общественных наук, посвященных вопросам человеческого тела и телесного бытия, предлагая целостный взгляд на человека.

Социология тела как междисциплинарное направление

Представление о теле как о чисто биологической данности, мало подверженной социальным влияниям, стало подвергаться сомнению во второй половине XX века, что привело к формированию социологии тела как самостоятельного исследовательского направления, осознавшего, что тело – не меньший объект воздействия культуры, чем мышление и поведение человека [cite: 11.1, 14.1]. Это новое поле исследований переосмыслило тело не как нечто естественное и неизменное, а как продукт социальных отношений, культурных практик и властных структур.

Ключевыми фигурами в становлении социологии тела стали французский антрополог Марсель Мосс, который ввел фундаментальное понятие «техники тела» (совокупность способов, которыми люди пользуются своим телом в обществе, формируемых культурой и традициями), и философы Мишель Фуко и Брайан Тернер. Работа Тернера «Тело и общество» (1984) часто рассматривается как отправная точка для дисциплины, систематизируя различные подходы к телу. Факторами, способствовавшими становлению социологии тела, стали возросшие экстернализация и коммуникативность тела в современном мире, а также увеличивающаяся виртуализация жизни и снижение физической включенности человека в социальные процессы [cite: 11.1]. В условиях, когда большая часть социальных взаимодействий переносится в цифровое пространство, тело приобретает новые формы репрезентации и становится объектом контроля и конструирования.

Одной из наиболее влиятельных концепций в социологии тела является подход Мишеля Фуко, который концентрируется на идее отчуждения тела от человека, где тело индивида передается дисциплинарным и властным практикам [cite: 6.1, 8.1]. Фуко в своих работах, таких как «Надзирать и наказывать», показал, как институты (тюрьмы, школы, больницы, армия) формируют и дисциплинируют тела, превращая их в «послушные» и производительные машины. Тело не просто существует, оно формируется и изменяется под воздействием различных форм власти, становясь объектом управления. В этом контексте развивается и понятие биополитики – вмешательства государства в биологическую жизнь граждан, где тело становится объектом управления обществом [cite: 7.1, 12.1]. Биополитика проявляется в регулировании рождаемости, здоровья, гигиены, питания – через все эти механизмы государство осуществляет контроль над популяциями.

Однако, по Фуко, возрождение телесности и целостности индивида оказывается возможным вследствие применения технологий заботы о себе [cite: 6.1, 8.1]. Эти «технологии себя» – практики самоконтроля, самодисциплины и самосовершенствования – позволяют индивиду активно формировать свое тело и идентичность, хотя и в рамках заданных культурных и социальных координат. Современные технологии заботы о себе, развивающиеся в рамках wellness-индустрии (объем которой превысил 4,4 трлн долларов США в 2022 году), включают приложения для медитации и осознанности (Headspace, Calm), трекеры физической активности и сна (Fitbit, Oura Ring), программы для планирования питания, а также телемедицину и использование ИИ для персонализированных рекомендаций по здоровью. Эти технологии, с одной стороны, дают индивиду контроль над своим телом, с другой – встраивают его в новые системы мониторинга и стандартизации. Здесь важно задаться вопросом: действительно ли мы обретаем свободу или просто меняем одну форму контроля на другую, более изощренную?

Таким образом, социология тела позволяет нам увидеть, что «культурные инстинкты» дополняют природно-биологический уровень тела с первых дней жизни, определяя поведение человека и подвергая регуляции естественные потребности [cite: 9.1]. Внешний облик людей, их язык и категории восприятия являются результатом встраивания в тело объективных структур социального пространства, что делает тело не просто биологическим фактом, но динамическим и постоянно переопределяемым социокультурным конструктом.

Историческая динамика канонов красоты и телесных практик

Путешествие сквозь историю человечества выявляет поразительную изменчивость идеалов красоты, словно зеркало, отражающее доминирующие ценности, социальные структуры и мировоззрения каждой эпохи. Тело, как холст культуры, претерпевало трансформации от символа плодородия до воплощения гармонии, от оболочки души до объекта эстетического наслаждения, всегда оставаясь центральным элементом человеческой идентичности. Этот процесс изменений, который мы наблюдаем, свидетельствует о глубокой взаимосвязи между внешностью и коллективным сознанием общества.

Архаические и античные идеалы: от плодородия к гармонии

Самые ранние свидетельства человеческой эстетики уносят нас в глубокую древность, где красота была неразрывно связана с выживанием и продолжением рода. Фигурка «Венеры из Виллендорфа» (около XX века до нашей эры) – один из самых известных первобытных символов, представляет собой идеализированную женщину с гипертрофированными формами: большим бюстом, пышными бедрами и округлым животом [cite: 14.1]. Эти черты, далекие от современных стандартов стройности, сигнализировали о крепком здоровье, способности к деторождению и выносливости – качествах, жизненно важных для выживания первобытного сообщества. Здесь красота была синонимом витальной силы и плодородия.

С переходом к античному миру, в частности в Древней Греции, идеал красоты претерпел кардинальные изменения. Здесь красота и добродетель стали равнозначны, воплощаясь в концепции калокагатии – гармонии внешности и нрава [cite: 14.1]. Идеальное тело мыслилось как отражение совершенного духа, а физическое совершенство было призвано служить общественным идеалам. Выдающийся древнегреческий скульптор Поликлет в V веке до н.э. не просто создавал произведения искусства, но и разработал теоретическое сочинение «Канон», в котором досконально рассчитал идеальные пропорции человеческого тела [cite: 34.1]. По его мнению, голова должна была составлять ¹⁄₈ от всей длины туловища. Эти математически выверенные пропорции, воплощенные в его статуе «Дорифор», стали эталоном гармонии и баланса. Идеалом древнегреческой женской красоты служила, например, скульптура Афродиты с пропорциями тела: рост 164 см, грудь 86 см, талия 69 см, бедра 93 см [cite: 14.1]. Эти параметры отражали представления о соразмерности, изяществе и природной грации.

В Древнем Риме, хотя культурное наследие Греции и было велико, женская красота имела гораздо меньшее значение в общественном дискурсе. Женщину рассматривали преимущественно как хранительницу очага и мать, и ее ценность часто определялась не столько эстетикой, сколько ее ролью в семье и обществе [cite: 14.1]. Тем не менее, существовали и римские идеалы: ценилась статная и стройная фигура с округлыми формами (как символ здоровья и плодородия), тонкая талия и широкие бедра, грациозность в движениях. Предпочтение отдавалось светлой коже и белокурым или золотистым волосам, для достижения которых римлянки использовали различные косметические средства, включая отбеливание кожи и осветление волос. Важными также были тонкие, четко очерченные черты лица, высокая переносица и губы, напоминающие «охотничий лук».

Средневековье и Возрождение: духовное против телесного

Средние века представляют собой резкий контраст античным идеалам. Эта эпоха противопоставляла свои каноны канонам античности, объявляя «дьявольским» то, что в Древнем Риме и Греции считалось прекрасным [cite: 7.1]. С доминированием христианской доктрины, акцент сместился с телесного на духовное. Ценность имела в первую очередь духовная красота, а не телесная, которая часто ассоциировалась с грехом и мирскими искушениями. Церковь диктовала стандарты красоты, считая тело лишь временной оболочкой для души [cite: 10.1]. Красивой считалась фигура с маленькой грудью и почти отсутствием талии, что отражало стремление к десексуализации и аскетизму. Помимо этого, идеал средневековой женской красоты включал очень бледную, почти белоснежную кожу (символ чистоты и высокого происхождения), удлиненный овал лица, большие, слегка навыкате глаза и маленький рот. Ценились вьющиеся золотистые, белокурые или рыжеватые волосы, часто украшенные венчиками. Важным элементом считался высокий, открытый лоб и тонкие брови, для чего женщины выщипывали брови и сдвигали линию роста волос, чтобы создать эффект возвышенного и интеллектуального лица.

Эпоха Возрождения, как следует из ее названия, ознаменовала «возрождение» интереса к античности и человеческому телу. В этот период вновь торжествовали пышные формы, мощные тела с широкими бедрами, роскошной полнотой шеи и плеч [cite: 16.1]. Это был отход от средневекового аскетизма к прославлению земной, чувственной красоты. Знаменитые картины Тициана, Рубенса и Боттичелли демонстрируют идеал женщины с округлыми, полными формами, символизирующими здоровье, жизненную силу и чувственность. В Возрождении сохранялась мода на высокий лоб, плавность линий которого не должны были нарушать даже брови [cite: 16.1], что, вероятно, было пережитком средневековых традиций. Волосы должны были быть длинными, вьющимися, желательно золотистыми, а золотисто-рыжий цвет волос получил название «цвета Тициана», став символом эпохи [cite: 16.1]. Куртизанки из Венеции, будучи законодательницами мод, ввели в моду идеал красоты: блондинка с пышными формами и бледным лицом [cite: 16.1]. Один из хронистов Возрождения даже описывал формулу женской красоты, представляющую собой набор триад: «три черные (глаза, брови, ресницы), три красные (губы, щеки, ногти), три длинные (тело, волосы, руки), три узкие (рот, плечо, ступня)» [cite: 16.1]. Эта детализированная формул�� демонстрирует стремление к систематизации и идеализации, характерное для эпохи, вновь открывшей ценность человеческого тела.

Трансформации канонов красоты под влиянием исторических и культурных изменений

Канон красоты претерпел множество трансформаций, вызванных культурными и историческими изменениями, и это движение продолжалось после Возрождения [cite: 8.2]. В эпоху барокко (XVII век) идеалом стала пышная, драматичная красота, отражающая великолепие и избыточность эпохи. Женщины носили корсеты, создавая гипертрофированные силуэты, подчеркивая пышность груди и бедер, при этом лицо часто было пудреным до бледности. Рококо (XVIII век) принесло более легкие, изящные формы, акцент на утонченности, кукольной миниатюрности и пастельных тонах в макияже. Викторианская эпоха (XIX век) вернула моду на скромность, но при этом требовала осиной талии, достигаемой за счет жестких корсетов, и бледного, хрупкого вида, символизирующего женскую слабость и чистоту.

XX век, с его бурными социальными и технологическими изменениями, стал ареной для непрерывной смены канонов: от эмансипированных «флэпперов» 1920-х с их андрогинными фигурами, до гламурных див Золотого века Голливуда, затем до субтильных моделей 1960-х и до культуристских форм 1980-х. Каждое десятилетие приносило новый идеал, формируемый кинематографом, модными журналами и общественными движениями.

Эти изменения не просто отражают вкусы, но и демонстрируют, как «культурные инстинкты» дополняют природно-биологический уровень тела [cite: 9.1]. Они определяют поведение человека и подвергают регуляции естественные потребности, формируя не только внешний облик, но и самовосприятие, телесные практики и даже здоровье. Тело становится не просто объектом для созерцания, но и инструментом для выражения социальных, политических и культурных установок каждой эпохи.

Социокультурные детерминанты и дискурсы современного тела

В современном мире тело перестало быть просто биологической оболочкой. Оно превратилось в сложный культурный феномен, объект пристального изучения и манипуляций, отражающий глубокие социокультурные сдвиги. Телесность сегодня является не только основой нашего бытия, но и полем битвы для различных дискурсов, где переплетаются вопросы здоровья, идентичности, власти и потребления.

Тело как культурный феномен и объект биополитики

В пространстве современного культурного сознания тело воспринимается не только как физиологическая данность, но и как феномен культуры, становясь объектом междисциплинарного исследования [cite: 6.2]. Этот сдвиг в восприятии обусловлен целым рядом факторов, которые формируют особые «анклавы» телесности и масштабные изменения в представлении о естественном в сфере тела. Среди них – проблемы биоэтики (например, вопросы генной инженерии, репродуктивных технологий), качественные изменения стиля жизни (сидячий образ жизни, стресс), распространение новых форм заботы о теле (фитнес-бум, диеты), новые смыслы спорта (от профессионального до любительского), трансформации в сфере сексуальности (разнообразие идентичностей) и специфические виды насилия (кибербуллинг, объективация) [cite: 2.1, 9.1, 10.1]. Все эти явления коллективно переопределяют границы естественного и нормативного для человеческого тела.

Парадоксально, но в условиях фрагментации традиционных смыслов и ценностей, тело в современности остается наиболее стабильным, устойчивым и общезначимым локусом фрагментирующегося сакрального [cite: 2.1, 9.1, 10.1]. То есть, там, где религия или идеология теряют свое всеобъемлющее влияние, тело часто становится тем, что наполняется смыслами, превращаясь в своего рода «последнюю крепость» идентичности и самовыражения. Это фундаментальная причина повышения его роли в процессах изменения социальной жизни.

Социология тела, как уже отмечалось, сформировалась как самостоятельное исследовательское направление во второй половине XX века, осознав, что тело – это нечто большее, чем просто биология [cite: 11.1, 14.1]. Ключевой вклад в это понимание внес Мишель Фуко с его концепцией телесности, которая концентрируется на идее отчуждения тела от человека, где тело индивида передается дисциплинарным и властным практикам [cite: 6.1, 8.1]. Фуко показывал, как через такие механизмы, как надзор, стандартизация, разделение и классификация, общество формирует «послушные тела», превращая их в объекты управления.

На более глобальном уровне этот процесс проявляется в биополитике – концепции Фуко, представляющей собой вмешательство государства в биологическую жизнь граждан, где тело становится объектом управления обществом [cite: 7.1, 12.1]. Это не просто контроль над индивидуальными телами, но управление популяциями на макроуровне через регулирование рождаемости, санитарии, общественного здоровья, трудовых ресурсов. Примеры биополитики в современном мире включают государственные программы по борьбе с ожирением, вакцинации, регулированию репродуктивных прав, а также создание норм и стандартов здоровья, которые, казалось бы, направлены на благо, но одновременно являются инструментами контроля.

Технологии заботы о себе и их роль в конструировании тела

В контексте фукианской биополитики и дисциплинарных практик особый интерес представляют современные технологии заботы о себе. На первый взгляд, они представляются как средства «возрождения телесности» и целостности индивида, дающие человеку контроль над собственным здоровьем и благополучием [cite: 6.1, 8.1]. Wellness-индустрия, с ее колоссальным объемом рынка (более 4,4 трлн долларов США в 2022 году), предлагает широкий спектр продуктов и услуг: от приложений для медитации и осознанности (например, Headspace, Calm), трекеров физической активности и сна (Fitbit, Oura Ring), программ для планирования питания, до телемедицины и использования искусственного интеллекта для персонализированных рекомендаций по здоровью.

Эти технологии, безусловно, обладают потенциалом для улучшения качества жизни и повышения осведомленности о собственном теле. Однако, с более критической точки зрения, они также могут выступать как новые формы самодисциплины и подверженности внешним стандартам. Трекеры активности постоянно напоминают о «недостаточности» движения, приложения для питания формируют чувство вины за «неправильный» выбор, а персонализированные рекомендации ИИ могут быть восприняты как новые императивы для достижения «идеального» состояния. Человек, стремясь к самосовершенствованию, неосознанно встраивает себя в систему постоянного мониторинга и оценки, где его тело становится объектом непрерывного улучшения и оптимизации, часто основанного на внешних, медийно-конструированных идеалах.

Таким образом, современные социокультурные детерминанты и дискурсы превращают тело из простой биологической данности в сложносочиненный культурный артефакт. Проблемы биоэтики, изменения стиля жизни, развитие wellness-индустрии и концепция биополитики Фуко демонстрируют, как тело становится полем для борьбы за контроль, самовыражение и идентичность, постоянно переопределяясь под влиянием общественных ожиданий и технологических инноваций.

Роль медиа, моды и индустрии красоты в формировании идеалов

В современном мире медиа, мода и индустрия красоты выступают мощными архитекторами, постоянно возводящими и перестраивающими идеалы тела. Их влияние настолько всеобъемлюще, что оно простирается далеко за пределы эстетического, проникая в глубинные слои индивидуальной и коллективной самооценки, формируя стремления и практики, направленные на изменение собственной внешности.

От модернизации одеяний к изменению природных форм

Исторически мода диктовала изменения в одежде, которая, в свою очередь, подчеркивала или скрывала определенные части тела, создавая иллюзию желаемого силуэта. Однако на сегодняшний день существующие идеалы красоты выражаются не столько в модернизации модных одеяний, сколько в полном изменении природных форм тела [cite: 11.1]. Это качественно новый этап, когда акцент смещается с внешнего украшения на внутреннюю трансформацию, часто с помощью радикальных средств.

Влияние модной индустрии и медиа навязывает обществу, особенно женщинам, определенные стандарты. Многие современные девушки (75% опрошенных) обладают самооценкой среднего и низкого уровня, что напрямую связано с критериями идеальной красоты, навязываемыми миром моды [cite: 11.1]. Согласно опросу, проведенному в 2023 году среди 100 студенток ИнЭУ в Екатеринбурге, 75% опрошенных девушек имеют средний и низкий уровень самооценки, что коррелирует с влиянием индустрии моды. Давление общественного мнения и модной индустрии убеждает многих представительниц слабого пола в том, что они непременно должны быть похожими на известных всему миру женщин [cite: 11.1]. Медиа конструируют «людей известности» – звезд, инфлюенсеров, моделей – чьи образы становятся эталонами. Без «санкции» этих медийных образов, как отмечает Фуко в других контекстах, усложняется даже карьерный рост, поскольку внешность становится частью социального капитала [cite: 31.1]. Эти образы, часто далекие от реальности, формируются с помощью убедительных методов рекламы и индустрии развлечений, таких как аэрография, фотоманипуляции и ретушь, которые способствуют искажению идеалов тела [cite: 24.1]. В результате создается недостижимый идеал, который порождает неудовлетворенность собственным телом.

Индустрия пластической хирургии и товаризация тела

Логичным следствием стремления к недостижимым идеалам становится бурный рост индустрии пластической хирургии. Она перестала быть привилегией избранных и стала массовой и доступной. Российский рынок пластики переживает настоящий бум, входя в ТОП-10 по количеству проведенных процедур пластической хирургии [cite: 16.2]. По данным Международного общества эстетической пластической хирургии (ISAPS), в 2020 году Россия занимала 3-е место в мире по количеству эстетических пластических операций, проведя 478,2 тысячи процедур. В 2023 году в России было проведено около 430 тысяч пластических операций, и рынок продолжает расти примерно на 5% в год. Такие операции, как увеличение груди, липосакция, ринопластика и подтяжка лица, стали обыденностью.

Этот феномен является ярким проявлением товаризации и идеализации тела, где оно воспринимается не только с биологической точки зрения, но и как социальный «продукт» [cite: 16.2]. Тело становится объектом инвестиций, которые, как предполагается, принесут социальные дивиденды: успех в карьере, личной жизни, повышение статуса. Индустрия красоты, таким образом, не просто предлагает услуги, но продает обещание лучшей жизни через изменение внешности.

Однако не все поддаются этому диктату. Появление новых общественных движений, таких как бодипозитив, может иметь положительное влияние социальных сетей на самооценку [cite: 12.1]. Эти движения предлагают альтернативу, призывая к принятию естественной красоты и разнообразия форм тела, тем самым бросая вызов доминирующим идеалам и ослабляя их диктат. Тем не менее, это сопротивление лишь подтверждает масштаб влияния, которое медиа, мода и индустрия красоты оказывают на формирование идеалов тела и, как следствие, на самоощущение миллионов людей.

Гендерные аспекты восприятия красоты и телесных практик

Идеалы красоты и телесные практики никогда не были универсальными, а всегда формировались под мощным влиянием гендерных норм и ожиданий. То, что считается «красивым» или «приемлемым» для мужчин и женщин, глубоко укоренено в социокультурных конструктах, которые диктуют не только внешний облик, но и поведенческие паттерны.

Гендер как фактор формирования эталонов

Гендерный фактор играет ключевую роль в формировании эталона женской красоты: женщинам всегда хотелось нравиться мужчинам [cite: 1.1]. Это стремление, исторически обусловленное социальными ролями и зависимостью, формировало специфические телесные практики. Примером тому служит древний Китай, где идеальной считалась хрупкая женщина с маленькой ножкой. Для достижения этого канона девочкам с раннего детства надевали тесные ботинки или туго бинтовали ноги, что порой приводило к увечью и потере способности свободно ходить [cite: 1.1]. Эта жестокая практика была воплощением эстетического и социального идеала, где женская красота ассоциировалась с беспомощностью и зависимостью.

В западной культуре, хотя и менее экстремально, гендерные ожидания также формировали женское тело. От корсетов викторианской эпохи, создававших осиную талию, до современных диет и эстетических операций – все это отражает стремление соответствовать определенным мужским представлениям о женственности и привлекательности. Аналогично, мужские идеалы красоты также менялись: от атлетического тела античных героев до рафинированной бледности денди, а затем до мускулистого телосложения современных киногероев.

Важно отметить, что бодипозитивное движение, возникшее как реакция на жесткие каноны, появилось из феминизма, затрагивающего проблемы объективации в отношении девушек, и является составной частью феминизма [cite: 3.1]. Это подчеркивает глубокую связь между гендерными исследованиями и пониманием того, как идеалы красоты используются для контроля и ограничения женщин.

Современные научные данные показывают, что в целом представители разных гендеров почти во всём похожи друг на друга, а гендерные различия очень незначительны [cite: 28.1]. Однако в науке и СМИ существует тенденция преувеличивать информацию о гендерных различиях и недооценивать гендерные сходства или умалчивать о них [cite: 28.1]. Это создает ложное представление о глубокой бинарности гендеров, что, в свою очередь, усиливает давление на индивидов, заставляя их соответствовать искусственно созданными «мужским» или «женским» идеалам.

Социологическая перспектива предполагает, что биологические и генетические характеристики невозможно рассматривать вне связи с объективными социальными процессами и субъективными практиками, в рамках которых происходит их осмысление [cite: 32.1]. То есть, гендер – это не просто набор биологических признаков, а сложный социальный конструкт, формируемый через воспитание, культурные коды, медийные образы и повседневные взаимодействия. Идеалы красоты, таким образом, являются одним из важнейших инструментов этого конструирования, определяя, как индивиды воспринимают себя и как их воспринимает общество, основываясь на их гендерной принадлежности.

Социальные последствия доминирующих канонов красоты и феномен бодипозитива

В мире, где глянцевые обложки и социальные сети ежедневно транслируют идеализированные образы, доминирующие каноны красоты оказывают колоссальное влияние на психическое и физическое благополучие индивидов. Это давление приводит к ряду негативных социальных последствий, но одновременно порождает и мощные движения сопротивления, такие как бодипозитив.

Давление стандартов и негативные эффекты

Когда индивид идентифицирует себя с признанными в обществе стандартами, он неизбежно начинает сравнивать свою внешность с общепринятыми идеальными эталонами, находя несовершенства и отклонения [cite: 7.1]. Это стремление «вписаться» в стандартную модель приводит к целому ряду негативных эффектов: дискомфорту, снижению самооценки, формированию неуверенного поведения и, в конечном итоге, потере индивидуальности [cite: 3.1, 7.1]. Стереотипы в отношении внешнего облика, транслируемые через медиа и индустрию красоты, ведут к формированию социальных стандартов красоты, а человек начинает уделять повышенное внимание «недостаткам» внешности, часто игнорируя свои достоинства [cite: 3.1, 7.1].

Масштабы этой проблемы поражают: более 80% опрошенных девушек не принимают собственную внешность, данную природой [cite: 11.1]. Этот показатель является прямым результатом популяризации «звезд» телесериалов и шоу-бизнеса, а также навязывания эталонов внешности через видеоролики со «сверхстройными» моделями. Согласно опросу, проведенному в 2023 году среди 100 студенток ИнЭУ в Екатеринбурге, более 80% опрошенных девушек не принимают собственную внешность. Постоянное сравнение с нереалистичными образами приводит к формированию искаженного самовосприятия, тревожности и даже к серьезным расстройствам пищевого поведения. Насколько сильно это влияет на их психологическое благополучие и социальное взаимодействие?

Бодипозитив как движение сопротивления

В ответ на это всепроникающее давление возникло мощное общественное движение – бодипозитив. Его суть заключается в праве комфортно ощущать себя в своём теле при любом внешнем виде, свободно самовыражаться, а также принимать тела других людей такими, какие они есть [cite: 3.1]. Бодипозитив бросает вызов диктату стандартов, утверждая ценность индивидуальности и разнообразия.

Цели движения бодипозитива амбициозны: устранить из общества нереалистичный идеал красоты, способствовать принятию своего тела, повышению самооценки и улучшению образа, а также учиться любить себя целиком [cite: 3.1]. Это не просто призыв к самоуважению, но и борьба за изменение социокультурных норм. Бодипозитивное движение стремится изменить восприятие женского тела в обществе, отказывая обществу в диктате того, что считать уместным и неуместным в женском теле, и борется за принятие естественной красоты [cite: 3.1]. Оно тесно связано с движением принятия полноты (fat acceptance movement), осуждающим бодишейминг (осуждение тела), фэтшейминг (осуждение полноты), скиннишейминг (осуждение худобы), эйблизм (дискриминация людей с ограниченными возможностями) и другие виды дискриминации, основанные на внешности [cite: 3.1].

Исследования показывают положительное влияние бодипозитивного контента. Например, исследование, проведенное в Австралии в 2019 году, показало, что женщины в возрасте от 18 до 30 лет, просмотревшие бодипозитивный контент в Instagram, испытали улучшение настроения и повышение самооценки своего внешнего вида [cite: 12.1]. Это свидетельствует о потенциале движения в формировании более здорового отношения к телу.

Однако, как и любое массовое движение, бодипозитив не лишен рисков. Существует опасность, что социум может злоупотреблять идеей бодипозитива, превращая ее в объект пропаганды ожирения, вредных привычек и пренебрежения личной гигиеной [cite: 1.2]. Важно различать принятие своего тела как оно есть и игнорирование здоровья. Истинный бодипозитив – это не призыв к нездоровому образу жизни, а отстаивание права каждого человека быть уважаемым и ценимым независимо от размера одежды или физических особенностей, а также возможность самостоятельно определять, что является здоровым и комфортным для собственного тела.

Философские и этические концепции красоты тела

В поисках истины о красоте тела нельзя обойти стороной глубинные философские и этические концепции, которые на протяжении веков формировали представления человечества о прекрасном. Эти размышления выходят за рамки сиюминутных модных тенденций, стремясь к универсальному пониманию природы красоты и ее связи с моралью, разумом и бытием.

Античная философия: красота как путь к совершенству

В античной философии, особенно в учении Платона, красота не была самоцелью или поверхностным атрибутом. Для Платона, в диалогах которого впервые выводится понятие τὸ καλόν (прекрасное как в физическом, так и в нравственном смысле), красота являлась абстрактным началом, указывающим путь к моральному и духовному совершенствованию. Это было нечто большее, чем просто приятное для глаз.

Для Платона красота как свойство вечности есть, в первую очередь, не красота тела, но красота того, что позволяет телу быть оформленным телом; тело прекрасно потому, что эйдос тела прекрасен [cite: 5.1]. Эйдос, или Идея, является первопричиной и совершенным образцом. Таким образом, физическая красота – это лишь отражение, подобие или «сияние» истинной, идеальной красоты, которая пребывает в мире идей. Безобразно тело потому, что отклоняется от эйдоса, в недостаточной мере бытийствует [cite: 5.1]. Дефекты или несовершенства тела рассматривались как несоответствие его идеальной форме. Любовь к прекрасным телам возникает, потому что красота в них является подобием совершенства истины и блага [cite: 5.1]. Это поднимает эротическое влечение к прекрасному на уровень философского поиска истины и блага.

Эта концепция наиболее полно разработана Платоном, который уподоблял идею блага Солнцу, являющемуся причиной знания и познаваемости истины. В неоплатонизме, в частности у Плотина, красота также рассматривалась иерархически, где Единое (Благо) выступало источником красоты, за которым следовали Ум, Душа и Тело. Таким образом, красота в античной философии не имеет самостоятельного значения, выступая как атрибут божественной истины и представая в качестве ее прекрасного сияния [cite: 5.1].

Пифагор, еще один выдающийся античный мыслитель, считал, что красота есть гармония, соразмерность частей, составляющих единое целое с природой и Космосом [cite: 10.1]. Его учение о числовых соотношениях, лежащих в основе гармонии, распространялось не только на музыку и архитектуру, но и на пропорции человеческого тела. Это представление о математически выверенной, упорядоченной красоте оказало огромное влияние на развитие эстетики и искусства.

Эстетика Канта и современные этические аспекты

С течением времени философские взгляды на красоту эволюционировали. В философии Иммануила Канта эстетика рассматривается как завершающая часть его общей философской системы, представленная в «Критике способности суждения». Кант разграничивает «приятное», «прекрасное» и «возвышенное», утверждая, что суждение о прекрасном является незаинтересованным, то есть не зависит от личной выгоды или желания обладать объектом. Красота, по Канту, – это целесообразность без цели, то есть объект прекрасен не потому, что он полезен, а потому, что его форма вызывает универсальное удовольствие. Хотя Кант не уделял особого внимания красоте тела как таковой, его общие принципы эстетики могут быть применены и к восприятию физического совершенства, указывая на его незаинтересованность и субъективную универсальность.

В XXI веке, в контексте формирования «пост-телесной» культуры, развиваются новые этические и эстетические аспекты, особенно касающиеся осязания и возможности тактильного искусства. Это происходит на фоне утверждающегося личностного, свободного и ответственного самоопределения чувственного бытия. С развитием виртуальной реальности, тактильных технологий, биохакинга и протезирования, границы между «естественным» и «искусственным» телом размываются. Этические вопросы возникают вокруг модификации тела, его коммерциализации, а также влияния технологий на наше самовосприятие и взаимодействие с миром. Как формируется эстетическое восприятие тела, которое может быть виртуальным, измененным или расширенным? Какие этические нормы должны регулировать эти новые телесные практики? Эти вопросы становятся центральными в современном философском дискурсе о красоте тела, продолжая традиции античных мыслителей, но уже в совершенно новом технологическом и социокультурном контексте.

Восточные телесные практики и холистический подход

В то время как западная философия и социология долгое время разделяли тело и дух, восточные культуры всегда придерживались глубоко холистического подхода, рассматривая человека как неразрывное единство физического, ментального и духовного. Этот взгляд находит свое наиболее яркое выражение в уникальных восточных телесных практиках, которые представляют собой не просто физические упражнения, но целые философские системы.

Философия и мировоззрение восточных практик

Холистические практики тела на Востоке, такие как йога в Индии и китайские телесные практики (тайцзицюань, цигун), репрезентируют тело как базовый элемент структуры идентичности культуры Востока [cite: 31.1]. В отличие от западного инструментального подхода к телу как к средству для достижения внешних целей (красота, сила), на Востоке тело воспринимается как священный сосуд, канал для взаимодействия с космосом и средство для самопознания и духовного роста.

В основе восточных телесных практик лежит особая философия, сформировавшаяся на основе своеобразного понимания отношений человека и высших сил, с акцентом на одновременном развитии физической и духовной оболочки субъекта [cite: 31.1]. Эти учения, будь то индуизм, буддизм, даосизм или конфуцианство, подчеркивают взаимосвязь всех явлений и необходимость баланса. Физические позы, дыхательные упражнения, медитация – все это направлено на достижение гармонии внутри себя и с окружающим миром.

Несмотря на существенные различия в культуре и быте разных народов Востока, основные телесные практики схожи в своей фундаментальной цели: они все направлены на одновременное развитие физического и духовного аспектов человека [cite: 31.1]. Например, в йоге асаны (позы) не просто укрепляют мышцы, но и воздействуют на энергетические центры, улучшают кровообращение и успокаивают ум. Пранаяма (дыхательные техники) очищает каналы, а медитация развивает осознанность и внутреннюю тишину. Аналогично, в китайских практиках, таких как тайцзицюань, медленные, плавные движения направлены на культивирование ци (жизненной энергии), улучшение баланса и гибкости, а также на развитие концентрации и внутренней гармонии. Эти практики глубоко укоренены в даосской и конфуцианской философиях, где здоровье и долголетие считаются результатом правильного взаимодействия с природой и поддержания внутреннего равновесия.

Таким образом, холистические практики тела на Востоке складывались под влиянием философско-религиозных учений, став выражением мировоззрения, где телесное совершенство гармонично взаимоувязано с духовным развитием [cite: 31.1]. Здесь красота не является статичным идеалом, навязанным извне, а скорее результатом внутреннего равновесия, здоровья и духовной чистоты. Это радикально иной подход, который предлагает ценную альтернативу западному, часто фрагментированному и внешнеориентированному пониманию тела и красоты.

Заключение

Исследование канонов красоты и телесных практик в различных исторических и социокультурных контекстах демонстрирует, что тело – это не просто биологическая данность, но динамичный и многогранный социокультурный феномен. Мы проследили его эволюцию от символа плодородия в первобытных обществах до воплощения гармонии в античности, от аскетичной оболочки души в Средневековье до пышных форм Возрождения. Каждый исторический период накладывал свой отпечаток, формируя специфические идеалы и практики, отражающие доминирующие мировоззрения, социальные структуры и религиозные установки.

В современном мире, под влиянием медиа, моды и индустрии красоты, каноны тела стали особенно изменчивыми и зачастую недостижимыми. Концепции социологии тела, в особенности идеи Мишеля Фуко о дисциплинарных практиках и биополитике, позволили нам увидеть, как тело становится объектом управления и контроля. Индустрия пластической хирургии и бурно развивающаяся wellness-индустрия, с одной стороны, предлагают новые возможности для «заботы о себе», а с другой – порождают новые формы самодисциплины и подверженности внешним стандартам. Гендерные аспекты играют важнейшую роль в формировании этих идеалов, диктуя специфические ожидания и практики для мужчин и женщин, что часто приводит к снижению самооценки и потере индивидуальности, о чем свидетельствует тревожная статистика.

Феномен бодипозитива выступает как мощное движение сопротивления этим навязанным стандартам, отстаивая право на принятие собственного тела и свободу самовыражения. Он предлагает альтернативный путь к самовосприятию, основанный на инклюзивности и уважении к разнообразию. Философские и этические концепции, от Платона до Канта, углубляют наше понимание красоты, выводя ее за рамки чисто эстетического к сферам морали, истины и гармонии. В свою очередь, холистические восточные телесные практики демонстрируют совершенно иной подход, где телесное совершенство неразрывно связано с духовным развитием, предлагая модель, отличную от западной, ориентированной на внешнее.

Таким образом, каноны красоты и телесные практики – это не просто вопросы эстетики, а глубокие социокультурные конструкты, оказывающие комплексное воздействие на индивида и общество. Они формируют нашу идентичность, влияют на психическое здоровье и отражают властные отношения. Глубокое понимание этих процессов критически важно для формирования более здорового, инклюзивного и этичного отношения к человеческому телу в современном мире.

Перспективы дальнейших исследований в данной междисциплинарной области включают:

1. Детальный анализ влияния искусственного интеллекта и виртуальной реальности на формирование новых канонов красоты и телесных практик, а также на изменение самовосприятия индивидов.
2. Сравнительные исследования гендерных и культурных различий в отношении к телесным модификациям и эстетической хирургии в различных регионах мира.
3. Изучение долгосрочных социальных и психологических последствий движения бодипозитива и его адаптации в различных культурных контекстах.
4. Разработка этических рамок и регуляторных механизмов для индустрии красоты и wellness-технологий, чтобы минимизировать их негативное влияние на психическое здоровье общества.

Список использованной литературы

1. Васильев А. Этюды о моде и стиле.
2. Килошенко М. И. Психология моды. Оникс, 2008.
3. Кто есть кто в мире моды. Новая Линия, 2008.
4. Народы и религии мира. Энциклопедия / Отв. ред. В. А. Тишков.
5. Раушенбах Б. В. Пространственные построения в живописи. Очерк основных моментов. М.: Наука, 1980. 288 с.
6. Представления о прекрасном и уродливом в средние века. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/predstavleniya-o-prekrasnom-i-urodlivom-v-srednie-veka (дата обращения: 26.10.2025).
7. Стандарт и эволюция женской красоты. URL: https://apni.ru/article/2198-standart-i-evolyutsiya-zhenskoj-krasoty (дата обращения: 26.10.2025).
8. Обзор стандартов женской красоты. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/obzor-standartov-zhenskoy-krasoty (дата обращения: 26.10.2025).
9. Телесные модификации как культурно-исторический феномен самоповреждающего поведения. URL: https://www.psychinedu.ru/jour/article/view/100/102 (дата обращения: 26.10.2025).
10. Историческое развитие понимания телесной красоты. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/istoricheskoe-razvitie-ponimaniya-telesnoy-krasoty (дата обращения: 26.10.2025).
11. Холистические практики тела в культуре Востока. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/holisticheskie-praktiki-tela-v-kulture-vostoka (дата обращения: 26.10.2025).
12. Факторы формирования эталона женской красоты. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/faktory-formirovaniya-etalona-zhenskoy-krasoty (дата обращения: 26.10.2025).
13. Модели тела в современном популярном и экспертном дискурсе: к культурсоциологической перспективе анализа. URL: https://sociologica.hse.ru/article/view/1749 (дата обращения: 26.10.2025).
14. Психологические факторы формирования современных идеалов красоты. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/psihologicheskie-faktory-formirovaniya-sovremennyh-idealov-krasoty (дата обращения: 26.10.2025).
15. Философские концепции красоты в эстетике античности. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/filosofskie-kontseptsii-krasoty-v-estetike-antichnosti (дата обращения: 26.10.2025).
16. Эстетика и метафизика: о понятии красоты у Платона и Канта. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/estetika-i-metafizika-o-ponyatii-krasoty-u-platona-i-kanta (дата обращения: 26.10.2025).
17. Тело как феномен культуры в современных гуманитарных исследованиях. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/telo-kak-fenomen-kultury-v-sovremennyh-gumanitarnyh-issledovaniyah (дата обращения: 26.10.2025).
18. Влияние социальных стандартов красоты на формирование сверхценного отношения личности к своей внешности. URL: https://open-knowledge.ru/index.php/molodoy-uchenyy/article/view/28 (дата обращения: 26.10.2025).
19. Индустрия красоты: Социокультурные аспекты. URL: https://www.dissercat.com/content/industriya-krasoty-sotsiokulturnye-aspekty (дата обращения: 26.10.2025).
20. Влияние современных стандартов красоты на сознание современного общества. URL: https://kostumologiya.ru/PDF/03KL416.pdf (дата обращения: 26.10.2025).
21. Оценка влияния индустрии красоты на самоуверенность женщин (студенток ИнЭУ). URL: https://www.sgu.ru/sites/default/files/text_files/2023/12/05/sovremennye_metody_ekonomicheskih_issledovaniy.pdf (дата обращения: 26.10.2025).
22. Эпштейн М. Н., Тульчинский Г. Л. Философия тела. Тело свободы. СПб.: Алетейя, 2006. 432 с. URL: https://imwerden.de/pdf/epshtein_tulchinsky_filosofiya_tela_2006.pdf (дата обращения: 26.10.2025).
23. Красота как социальный конструкт. URL: https://www.natural-sciences.ru/ru/article/view?id=43289 (дата обращения: 26.10.2025).
24. Тело в дискурсе идентичности. URL: https://euroasia-science.ru/kulturologiya/telo-v-diskurse-identichnosti/ (дата обращения: 26.10.2025).
25. Красота как социальный конструкт: управление женским телом посредством пластической хирургии. URL: https://research-journal.org/archive/10-2/krasota-kak-socialnyj-konstrukt-upravlenie-zhenskim-telom-posredstvom-plasticheskoj-xirurgii (дата обращения: 26.10.2025).
26. Эстетика. URL: https://iphras.ru/page12093554.htm (дата обращения: 26.10.2025).
27. Концептуализация понятия женской красоты в культурологическом дискурсе. URL: https://www.dissercat.com/content/kontseptualizatsiya-ponyatiya-zhenskoi-krasoty-v-kulturologicheskom-diskurs (дата обращения: 26.10.2025).
28. Роль созерцания прекрасного (красоты) в формировании мировоззрения. URL: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=46416198 (дата обращения: 26.10.2025).
29. Эстетика в философии. URL: https://rep.bntu.by/bitstream/handle/data/106674/estetika_v_filosofii.pdf (дата обращения: 26.10.2025).
30. Эстетика. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/estetika-1 (дата обращения: 26.10.2025).
31. Здравомыслова Е. А., Тёмкина А. А. 12 лекций по гендерной социологии : учебное пособие. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2015. 768 с. URL: https://eupress.ru/books/index/item/id/351/ (дата обращения: 26.10.2025).
32. СМИ как средство конструирования социальной реальности в современном мире. URL: https://gramota.net/materials/3/2012/10-2/45.html (дата обращения: 26.10.2025).
33. Особенности социологического изучения половых различий в рамках индивидуалистической парадигмы. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-sotsiologicheskogo-izucheniya-polovyh-razlichiy-v-ramkah-individualisticheskoy-paradigmy (дата обращения: 26.10.2025).
34. Социально-психологическое исследование гендерных различий в отношении к изменениям и желательности качеств предпринимателей. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sotsialno-psihologicheskoe-issledovanie-gendernyh-razlichiy-v-otnoshenii-k-izmeneniyam-i-zhelatelnosti-kachestv-predprinimateley (дата обращения: 26.10.2025).
35. Бодипозитив как социальное течение современности. URL: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=39379659 (дата обращения: 26.10.2025).
36. Бодипозитивное движение. URL: https://publications.hse.ru/articles/230113872 (дата обращения: 26.10.2025).
37. Бодипозитив в современных социальных дискурсах: медиа, реклама, мода. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/bodipozitiv-v-sovremennyh-sotsialnyh-diskursah-media-reklama-moda (дата обращения: 26.10.2025).
38. Концепт телесности Мишеля Фуко. URL: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=41334994 (дата обращения: 26.10.2025).
39. Биополитика в концепции М. Фуко: тело как инструмент управления обществом. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/biopolitika-v-kontseptsii-m-fuko-telo-kak-instrument-upravleniya-obschestvom (дата обращения: 26.10.2025).
40. Тело человека как социокультурный феномен. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/telo-cheloveka-kak-sotsiokulturnyy-fenomen (дата обращения: 26.10.2025).
41. Два тела Фуко (очерк современного состояния Foucault Studies). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/dva-tela-fuko-ocherk-sovremennogo-sostoyaniya-foucault-studies (дата обращения: 26.10.2025).
42. Границы и регламентации в образах тела: культур-социологический анализ. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/granitsy-i-reglamentatsii-v-obrazah-tela-kultur-sotsiologicheskiy-analiz (дата обращения: 26.10.2025).
43. Концепты «телесность» и «биополитика» в антропологии Мишеля Фуко. URL: https://elib.bsu.by/bitstream/123456789/220268/1/%D0%A1%D0%BE%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D0%BA%20%D0%90.%D0%91._2018.pdf (дата обращения: 26.10.2025).
44. Социология тела как самостоятельное исследовательское направление: предпосылки становления и предметное поле. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sotsiologiya-tela-kak-samostoyatelnoe-issledovatelskoe-napravlenie-predposylki-stanovleniya-i-predmetnoe-pole (дата обращения: 26.10.2025).