Криминологический анализ преступности несовершеннолетних в Российской Федерации (2020-2025 гг.): тенденции, детерминанты цифровой среды и эффективность профилактики

Современная Россия переживает динамичные социальные трансформации, которые неизбежно отражаются на всех сферах жизни общества, включая сферу девиантного поведения несовершеннолетних. В условиях беспрецедентного проникновения цифровых технологий и социальных сетей в повседневность молодёжи традиционные криминологические подходы требуют серьёзной переоценки. Если раньше преступность несовершеннолетних преимущественно ассоциировалась с уличными кражами и хулиганством, то сегодня мы сталкиваемся с качественно новыми вызовами — от кибермошенничества до вовлечения в экстремистские группы через онлайн-платформы. Этот сдвиг, сопровождающийся изменением мотивации и способов совершения преступлений, делает проблему преступности несовершеннолетних особенно актуальной и требует глубокого, всестороннего анализа.

Целью настоящей курсовой работы является проведение исчерпывающего криминологического анализа преступности несовершеннолетних и молодёжи в Российской Федерации за период 2020-2025 годов, выявление ключевых тенденций, детерминант, обусловленных влиянием цифровой среды, и критическая оценка эффективности существующей системы профилактики. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1. Определить современные количественные и качественные характеристики преступности несовершеннолетних.
2. Выявить основные социально-психологические детерминанты, влияющие на формирование преступного поведения в молодёжной среде, с учётом воздействия цифровизации.
3. Проанализировать качественные изменения в структуре преступности несовершеннолетних, включая рост киберпреступлений, групповой характер и экстремистскую направленность.
4. Оценить эффективность действующей государственной системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних.
5. Разработать практические рекомендации по совершенствованию профилактических мер на основе анализа актуальных данных и зарубежного опыта.

Структура работы включает введение, четыре главы, посвящённые последовательному раскрытию поставленных задач, заключение с основными выводами и рекомендациями, а также список использованных источников.

Криминологическая характеристика преступности несовершеннолетних: состояние и динамика

Понятие и место преступности несовершеннолетних в общей структуре

Преступность несовершеннолетних, согласно криминологической доктрине, представляет собой совокупность уголовно наказуемых деяний, совершённых лицами в возрасте от 14 до 18 лет. Однако в широком смысле этот термин охватывает также общественно опасные деяния лиц, не достигших возраста уголовной ответственности (до 14 лет), и преступления так называемых «молодых взрослых» (возрастная группа 18-24 лет). Такое расширенное толкование обусловлено психофизиологическими особенностями развития молодёжи, их социальной незрелостью и потребностью в особом подходе со стороны правоохранительной и профилактической систем. Эти группы часто демонстрируют схожие паттерны поведения и нуждаются в аналогичных мерах превенции.

Важно отметить, что, несмотря на остроту проблемы, доля преступлений, совершённых несовершеннолетними, в общем количестве зарегистрированных уголовных преступлений в России остаётся относительно невысокой. По данным судебной статистики за 2024 год, этот показатель составляет около 2,3%. Это число, на первый взгляд, может показаться незначительным, но оно не отражает всей полноты картины, учитывая высокий уровень латентности и потенциальный ущерб, который могут нанести действия несовершеннолетних как самим себе, так и обществу, поэтому столь низкий процент не должен вводить в заблуждение.

Количественная динамика и структура преступлений

Анализ официальной статистики МВД России за последние годы показывает устойчивую тенденцию к снижению абсолютного числа преступлений, совершённых несовершеннолетними или при их соучастии. Так, за первое полугодие 2024 года, этот показатель сократился на 9,5% по сравнению с аналогичным периодом 2023 года. Общая тенденция снижения, зафиксированная по официальной статистике МВД, составила 10,3% по итогам 2023 года относительно 2022 года и 3,4% по итогам 2024 года относительно 2023 года. Число выявленных несовершеннолетних, совершивших преступления, также сократилось с 33 575 человек в 2020 году до 29 126 человек в 2021 году.

Однако, за этими обнадеживающими цифрами скрываются тревожные изменения в структуре преступности. Несмотря на общее снижение, по-прежнему преобладают корыстные преступления, главным образом преступления против собственности. В 2023 году за преступления против собственности были осуждены 78,6% подростков, при этом наибольшую долю традиционно занимают кражи. Это указывает на сохранение социальных и экономических факторов, толкающих подростков к бытовой преступности. Помимо этого, значительно возросла доля преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, составив 10,7% от общего числа осуждённых несовершеннолетних в 2024 году, что подчёркивает уязвимость молодёжи перед наркотической угрозой и активностью наркодилеров в молодёжной среде. Иными словами, снижается общее количество преступлений, но их тяжесть и социальная опасность возрастают.

Качественные изменения и уровень латентности

Помимо количественных показателей, особый интерес представляют качественные изменения в характере преступности несовершеннолетних. Наблюдается ухудшение этих характеристик, выражающееся в росте доли тяжких и особо тяжких преступлений. В 2020 году они составляли в среднем 23,1%, но тревожные данные 2023 года свидетельствуют о росте числа совершённых подростками особо тяжких преступлений на 31%. Этот скачок указывает на изменение мотивации, появление большей жестокости и агрессии, а также на готовность к совершению более серьёзных деяний.

Одним из наиболее показательных и тревожных проявлений этого качественного сдвига является рост дерзости и цинизма в совершаемых деяниях. Противоправные действия, особенно совершаемые в группе, всё чаще фиксируются самими участниками на камеру телефона и выкладываются в сеть для широкого обозрения. Это не просто фиксация, а демонстрация собственного «достижения», стремление к признанию в определённой субкультуре или получение «лайков» и комментариев в социальных сетях. Такое поведение свидетельствует о потере моральных ориентиров, девальвации ценности человеческой жизни и здоровья, а также о потребности в самоутверждении через девиантное поведение. Что из этого следует? Подобное публичное самовыражение указывает на глубокий кризис идентичности и ценностных ориентиров, где признание в виртуальном мире становится важнее реальных социальных последствий.

Серьёзной проблемой, затрудняющей объективный анализ и эффективную профилактику, остаётся высокий уровень латентности преступности несовершеннолетних. По экспертным криминологическим оценкам, фактический уровень латентной преступности в среднем превосходит регистрируемую в 3-4 раза. Это означает, что значительная часть правонарушений, совершённых подростками, остаётся вне поля зрения правоохранительных органов, что формирует искажённую картину реального состояния криминогенной ситуации и препятствует своевременному реагированию. Причины латентности разнообразны: от нежелания жертв обращаться в полицию (особенно в случаях буллинга или мелких краж) до сокрытия преступлений самими подростками или их окружением.

Детерминанты преступности в условиях цифровизации и социально-психологические факторы

Социально-демографический портрет и криминогенная роль семьи

Понимание причин преступности несовершеннолетних невозможно без глубокого анализа их социально-демографического портрета и факторов, формирующих их личность. Согласно статистическим данным, среди несовершеннолетних правонарушителей традиционно преобладают учащиеся мужского пола в возрасте 16-17 лет, составляющие 71% и 90% соответственно. Этот факт подчёркивает, что период позднего подросткового возраста является наиболее уязвимым с точки зрения формирования девиантного поведения, что обусловлено сложными процессами самоидентификации, стремлением к независимости и поиску своего места в обществе.

Особую роль в формировании личности играет семья. Парадоксально, но данные показывают, что большинство несовершеннолетних правонарушителей воспитывались как в полной (48%), так и в неполной семье (44%). Этот факт развенчивает миф о том, что только отсутствие одного из родителей является критическим криминогенным фактором. Гораздо более значимым оказывается не столько формальное наличие обоих родителей, сколько качество внутрисемейных отношений. Неблагоприятный психологический климат, конфликты между родителями, отсутствие эмоциональной поддержки, гиперопека или, напротив, полный контроль и равнодушие, а также применение насилия — всё это создаёт благодатную почву для развития девиантного поведения.

Кроме того, установлена прямая взаимосвязь между семейным неблагополучием и значительным времяпрепровождением несовершеннолетних в интернет-пространстве. Подростки, сталкивающиеся с проблемами в реальной (офлайн) жизни — непониманием, отсутствием внимания, агрессией или эмоциональным вакуумом, часто ищут компенсацию этих проблем в виртуальном мире. Интернет становится для них убежищем, где они могут создать идеализированный образ себя, найти единомышленников или просто убежать от реальности. Однако этот побег часто приводит к попаданию в деструктивные сообщества, что, в свою очередь, выступает одним из детерминирующих факторов преступности.

Влияние социальных сетей и компенсаторный механизм девиации

Социальные сети и Интернет сегодня являются не просто средством коммуникации, но и мощным, зачастую криминогенным фактором. Они активно способствуют распространению антисоциального поведения, кибербуллинга и формированию криминальных сообществ. Виртуальное пространство, с одной стороны, предлагает безграничные возможности для общения и развития, с другой — таит в себе множество опасностей, особенно для несформировавшейся психики подростка.

Механизм девиации в условиях цифровизации часто связан с компенсаторной функцией. Несовершеннолетние, испытывающие дефицит признания, успеха или внимания в реальной жизни, стремятся компенсировать это в сети. Они могут присоединяться к группам, пропагандирующим агрессию, экстремизм, насилие или деструктивный образ жизни, чтобы почувствовать себя частью чего-то значимого, получить одобрение или просто выделиться. Публикация дерзких поступков, участие в онлайн-конфликтах, распространение шокирующего контента — всё это может быть проявлением стремления к самоутверждению в условиях недостаточной самореализации в офлайн-среде.

Криминогенные риски в сети многообразны и включают в себя:

• Влияние негативных сообществ: от «групп смерти» до сообществ, пропагандирующих употребление наркотиков, воровство или вандализм.
• Недостаточный родительский контроль: многие родители либо не обладают достаточной цифровой грамотностью, либо не осознают всей полноты угроз, которые таит в себе интернет, оставляя подростков без присмотра в виртуальном мире.
• Низкий уровень цифровой грамотности подростков: недостаток критического мышления, неумение распознавать манипуляции и фейки делают подростков лёгкой мишенью для злоумышленников.

Эти факторы облегчают манипуляции и вовлечение несовершеннолетних в противоправную деятельность.

Беспрецедентный рост киберпреступности и механизмы вовлечения

Одним из наиболее тревожных и беспрецедентных изменений в структуре преступности несовершеннолетних является резкий рост киберпреступности. За период с 2020 по 2023 год количество IT-преступлений, совершённых несовершеннолетними в России, выросло в 74 раза: с 54 до 4 тысяч. Эта цифра шокирует и наглядно демонстрирует, как быстро криминальный мир осваивает новые технологии и привлекает в свои ряды подростков.

Рост киберпреступности напрямую связан с активным вовлечением подростков в цифровую криминальную среду, часто со стороны взрослых злоумышленников. Последние используют уязвимость подростков — их финансовые трудности, стремление к быстрому обогащению, отсутствие жизненного опыта и юридической грамотности. Приманкой служат обещания лёгкого и быстрого заработка.

Одной из самых распространённых схем вовлечения является использование подростков в роли так называемых «дропперов». Дропперы — это лица, которые обналичивают украденные средства, полученные преступным путём (например, через мошеннические схемы, фишинг или взломы банковских счетов). Подросткам предлагается открыть банковскую карту или электронный кошелёк, на который будут поступать «грязные» деньги, а затем обналичить их, оставив себе небольшой процент. Часто подростки даже не осознают всей тяжести преступления, в которое они оказываются вовлечены, считая это «лёгкой подработкой». Для них это может быть способ заработать на личные нужды, дорогие гаджеты или просто помочь семье. Однако юридически они становятся соучастниками преступления, подпадая под статьи Уголовного кодекса РФ, связанные с мошенничеством, хищением или отмыванием денежных средств. Какова же практическая выгода для преступников, которые вовлекают дропперов? Это позволяет им не только оставаться в тени и избегать прямого контакта с криминальными активами, но и использовать финансово уязвимых несовершеннолетних в качестве одноразовых пешек, минимизируя собственные риски.

Групповой характер и экстремистская направленность преступности

Соучастие несовершеннолетних в групповых преступлениях

Групповой характер преступности несовершеннолетних остаётся одной из наиболее устойчивых и тревожных тенденций. Статистика подтверждает, что около половины осуждённых подростков совершают преступления в составе групп. Это свидетельствует о сильном влиянии сверстников, стремлении к принадлежности к группе и поиске поддержки в совершении противоправных деяний. Группа для подростка может стать источником одобрения, уменьшения чувства вины и даже формирования определённой «субкультуры» с собственными нормами и ценностями, противоречащими общепринятым.

Ещё более опасным явлением является соучастие несовершеннолетних в преступлениях совместно со взрослыми. По данным, каждое третье преступление совершается несовершеннолетними именно в смешанных группах. В таких случаях подростки часто используются взрослыми преступниками в качестве «инструмента» или «прикрытия» из-за более мягкого законодательства в отношении несовершеннолетних. Взрослые могут вовлекать подростков в совершение краж, грабежей, разбойных нападений, а также в сбыт наркотиков или киберпреступления. Подростки в таких группах находятся в зависимом положении, подвергаются манипуляциям и психологическому давлению, что значительно усугубляет их криминальную деформацию и затрудняет последующую коррекцию. Криминологическая оценка этого явления подчёркивает острую необходимость усиления контроля за окружением несовершеннолетних и ужесточения ответственности для взрослых, вовлекающих их в преступную деятельность.

Вовлечение в экстремистскую и террористическую деятельность

На уровне государственной политики одним из наиболее актуальных вызовов последних лет стала задача по пресечению вовлечения несовершеннолетних в экстремистскую и диверсионно-террористическую деятельность, а также распространения радикальных идеологий. Интернет и социальные сети стали ключевыми платформами для вербовки и идеологической обработки молодёжи.

Общее число зарегистрированных преступлений экстремистской направленности в России в 2024 году выросло на 28,3%, составив 1719 случаев. Это говорит о нарастающей угрозе, которую экстремистские организации представляют для общества. Особое беспокойство вызывает активное вовлечение молодёжи в эту деятельность. Так, количество зарегистрированных преступлений, связанных с вовлечением молодёжи (18-29 лет) в экстремистскую и террористическую деятельность, в общей структуре такой преступности возросло на 32% в период с 2018 по 2022 год. При этом лица молодёжного возраста (до 29 лет) составляют не менее 70% от общего числа лиц, совершающих данные преступления.

Эти данные подчёркивают, что именно молодёжь является основной целевой группой для радикальных идеологов. Причины такого вовлечения многообразны: от поиска смысла жизни, принадлежности к «идейному» сообществу и до желания протеста против существующего порядка. Экстремистские группы активно используют психологические уязвимости подростков, их максимализм, юношеский нигилизм и недостаточную критичность мышления, предлагая им простые ответы на сложные вопросы и иллюзию участия в «великой» миссии. Противодействие этому явлению требует комплексного подхода, включающего не только силовые методы, но и активную контрпропаганду, формирование критического мышления у молодёжи и развитие альтернативных позитивных форм социальной активности.

Критический анализ эффективности системы профилактики и пути её совершенствования

Проблемы законодательства и организации работы

Ос��овной правовой базой, регулирующей деятельность по профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних в Российской Федерации, является Федеральный закон от 24.06.1999 г. №120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (в действующей редакции). Этот закон определяет основные направления деятельности, принципы и субъектов системы профилактики (комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав (КДН и ЗП), органы внутренних дел (ОВД), образовательные учреждения, органы социальной защиты и др.).

Однако, несмотря на значимость этого закона, в его реализации отмечаются существенные недостатки. Одной из ключевых проблем является отсутствие чёткого разграничения компетенций и принципов деятельности между различными субъектами профилактики. Это приводит к дублированию функций, пробелам в работе и недостаточной координации усилий. Например, образовательные учреждения, которые являются первой линией контакта с подростками, часто испытывают трудности во взаимодействии с органами опеки и попечительства или подразделениями по делам несовершеннолетних.

Ещё одна важная проблема заключается в необходимости гармонизации ФЗ №120-ФЗ с Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации». ФЗ №442-ФЗ регулирует вопросы социального обслуживания, предоставляемого гражданам, нуждающимся в социальной поддержке, включая несовершеннолетних. Отсутствие чётких механизмов взаимодействия между системой профилактики (ФЗ №120-ФЗ) и системой социального обслуживания (ФЗ №442-ФЗ) приводит к тому, что подростки и их семьи, находящиеся в трудной жизненной ситуации, могут не получать своевременной и комплексной помощи. Например, КДН и ЗП могут выявить семью, нуждающуюся в поддержке, но без чётких регламентов передачи информации и взаимодействия с поставщиками социальных услуг (которые работают по ФЗ №442-ФЗ), помощь может быть несвоевременной или неполной. Гармонизация этих законов позволит создать единое, эффективно действующее правовое поле, направленное на комплексную поддержку и защиту несовершеннолетних.

Неэффективность индивидуальной профилактики и проблема рецидива

Критический анализ региональной практики показывает, что существующая система индивидуальной профилактики демонстрирует низкую эффективность. Например, в одном из регионов на учёте в органах системы профилактики состояло лишь 27,7% от общего числа несовершеннолетних, совершивших преступления. Этот показатель крайне низок и свидетельствует о том, что подавляющее большинство подростков, уже совершивших противоправные деяния, не находились под должным контролем и не получали своевременной профилактической помощи. Это означает, что система реагирует уже постфактум, а не действует превентивно. При этом общая численность подростков, поставленных на учёт подразделениями по делам несовершеннолетних в 2019 году, составляла почти 145 тысяч человек, что подчёркивает масштабность профилактической работы и высокую нагрузку на систему, но при этом и недостаточную её целенаправленность и адресность.

Серьёзным индикатором недостаточной эффективности действующей системы является высокий уровень повторной преступности (рецидива) среди несовершеннолетних, который достигает до 25% в структуре преступности возрастной группы 14-17 лет. Такой высокий показатель рецидива указывает на то, что существующие меры наказания и коррекционной работы не достигают своей цели. Подростки, прошедшие через систему правосудия, вновь возвращаются к противоправному поведению, что свидетельствует о необходимости «переосмысления профилактических мер». Причины рецидива многообразны: отсутствие эффективной ресоциализации, стигматизация, сложности с получением образования и трудоустройством, а также недостаточное внимание к индивидуальным потребностям и проблемам подростка после отбытия наказания или применения принудительных мер воспитательного воздействия. Не пора ли задуматься, способны ли текущие подходы действительно изменить жизненный путь подростка?

Инновационные подходы: восстановительное правосудие и специализированные суды

В поисках путей повышения эффективности профилактики и коррекции поведения несовершеннолетних в России активно обсуждаются и внедряются инновационные подходы. Одним из таких направлений является концепция восстановительного правосудия. В отличие от традиционного карательного подхода, восстановительное правосудие ориентировано на восстановление нарушенных отношений, заглаживание вреда, причинённого преступлением, и примирение между жертвой, правонарушителем и обществом. Ключевыми элементами этой концепции являются медиация (посредничество) и принцип обязательности заглаживания вреда.

Элементы восстановительных практик, такие как службы примирения, были включены в Национальную стратегию действий в интересах детей, однако их доля в общей системе мер остаётся незначительной, а механизмы для эффективного применения недостаточны. Несмотря на это, в России реализуются региональные пилотные модели ювенальной юстиции с элементами восстановительного правосудия, например, «Правосудие и дети (Пермская модель ювенальной юстиции)», в рамках которой проводится обучение судей и специалистов, что позволяет накапливать ценный опыт.

Ещё одно направление совершенствования системы — создание специализированных судов по делам несовершеннолетних (ювенальных судов). Идея ювенальных судов заключается в повышении эффективности правосудия за счёт особого подхода к подросткам, учёта их психофизиологических особенностей, разработки индивидуального плана реабилитации и специализации судей. В России проект федерального конституционного закона о создании автономных ювенальных судов был отклонён Государственной Думой в 2010 году. Однако на практике реализация концепции осуществляется путём создания специализированных составов судов по делам несовершеннолетних в рамках судов общей юрисдикции. Такие составы, например, функционируют в г. Шахты Ростовской области и в Ульяновском областном суде. Это позволяет судьям, рассматривающим дела несовершеннолетних, обладать глубокими знаниями в области ювенального права, психологии и педагогики, что, в свою очередь, способствует принятию более обоснованных и эффективных решений, ориентированных не только на наказание, но и на реабилитацию подростка.

Однако система специализированной коррекции сталкивается и с проблемами. Система специализированных учебно-воспитательных учреждений закрытого типа (СУВУ) в ряде регионов пережила реорганизацию или закрытие, что свидетельствует о нестабильности системы и необходимости её пересмотра. Российские учёные и практики также активно изучают международный опыт по превенции рецидива (например, пробационная деятельность, постпенитенциарная опека) в странах Европы, США и Азии, чтобы внедрить наиболее эффективные антирецидивные меры.

Заключение: Основные выводы и практические рекомендации

Проведённый криминологический анализ преступности несовершеннолетних в Российской Федерации за период 2020-2025 годов выявил ряд ключевых тенденций и проблем, требующих незамедлительного внимания и системных решений.

Основные выводы:

1. Смешанная динамика: Несмотря на общую тенденцию к снижению абсолютного числа преступлений, совершённых несовершеннолетними (сокращение на 9,5% в первом полугодии 2024 года), наблюдается резкое ухудшение качественных характеристик, выражающееся в значительном росте особо тяжких преступлений (на 31% в 2023 году) и демонстративном, циничном характере многих деяний, часто фиксируемых на камеру и выкладываемых в сеть.
2. Цифровой вызов: Влияние цифровизации и социальных сетей стало критическим криминогенным фактором. Беспрецедентный 74-кратный рост IT-преступлений, совершённых несовершеннолетними в период с 2020 по 2023 год, подтверждает активное вовлечение подростков в киберкриминал, в том числе в роли «дропперов», что обусловлено обещаниями быстрого заработка и поиском компенсации проблем в офлайн-жизни.
3. Групповой характер и экстремизм: Соучастие несовершеннолетних в групповых преступлениях (до половины всех правонарушений) и особенно со взрослыми (каждое третье преступление) остаётся серьёзной проблемой. Нарастает угроза вовлечения молодёжи в экстремистскую и террористическую деятельность, о чём свидетельствует рост числа таких преступлений на 28,3% в 2024 году и преобладание лиц до 29 лет (до 70%) среди правонарушителей данной категории.
4. Неэффективность профилактики: Существующая система профилактики, основанная на ФЗ №120-ФЗ, демонстрирует низкую эффективность индивидуальной работы (только 27,7% преступников состояли на учёте) и высокий уровень рецидива (до 25%), что указывает на необходимость её кардинального пересмотра. Выявлены проблемы законодательного разграничения компетенций и острая необходимость гармонизации с ФЗ №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» для обеспечения комплексной поддержки.

Практические рекомендации:

1. Комплексное развитие цифровой грамотности: Внедрение обязательных программ цифровой гигиены и кибербезопасности в образовательные учреждения. Эти программы должны обучать подростков критическому мышлению, распознаванию манипуляций в сети и осознанному поведению в цифровом пространстве. Особое внимание следует уделить обучению родителей основам цифровой безопасности и методам контроля за онлайн-активностью детей.
2. Расширение восстановительных практик: Активное развитие и внедрение программ восстановительного правосудия, включая медиацию и службы примирения, по всей стране. Необходимо разработать чёткие механизмы финансирования, обучения специалистов и интеграции этих практик в работу КДН и ЗП, а также судебной системы.
3. Гармонизация законодательства и усиление межведомственного взаимодействия: Необходимо внести изменения в ФЗ №120-ФЗ и ФЗ №442-ФЗ, чётко разграничив компетенции и обязанности субъектов профилактики и поставщиков социальных услуг. Разработать единые стандарты взаимодействия и информационного обмена между КДН и ЗП, ОВД, образовательными учреждениями и органами социальной защиты для обеспечения адресной и своевременной помощи.
4. Усиление адресной профилактики и ресоциализации: Пересмотреть подходы к индивидуальной профилактике, сделав акцент на раннее выявление неблагополучных семей и подростков группы риска. Разработать и внедрить персонализированные программы ресоциализации для несовершеннолетних, совершивших преступления, включая психологическую поддержку, помощь в получении образования и трудоустройстве, а также постпенитенциарную опеку, опираясь на лучший зарубежный опыт.
5. Развитие специализированных судебных составов: Продолжать практику создания специализированных составов судов по делам несовершеннолетних в рамках судов общей юрисдикции, а также обеспечить повышение квалификации судей, прокуроров и адвокатов в области ювенального права, психологии и педагогики для более гуманного и эффективного подхода к подросткам-правонарушителям.

Реализация этих мер позволит не только снизить уровень преступности несовершеннолетних, но и создать более благоприятные условия для их полноценного развития и интеграции в общество, обеспечивая тем самым долгосрочную социальную стабильность и безопасность.

Список использованной литературы

1. Конституция Российской Федерации. М., 2013.
2. Уголовный кодекс РФ. М., 2013.
3. Федеральный закон от 24.06.1999 N 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (с изменениями и дополнениями).
4. Аванесова Г.А. Криминология: Учебник для студентов и вузов. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2013. 575 с.
5. Антонян Ю.М. Криминология: Учебник для бакалавров. М.: Издательство Юрайт, 2015. 388 с.
6. Долгова А.И. Криминология: Учебник. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2008. 912 с.
7. Клишкова В.Б., Лукичева О.В. Предупреждение преступлений и административных правонарушений. СПб.: СПб ун-т МВД России, 2012. 64 с.
8. Кудрявцева В.Н., Эминова В.Е. Криминология: Учебник. М.: Юристъ, 2007. 734 с.
9. Малкова В.Д. Криминология: Учебник для вузов. М.: ЗАО Юстицинформ, 2011. 528 с.
10. Минина С.П. Преступность несовершеннолетних / С.П. Минина; Науч. ред.: Б.В. Волженкин. СПб.: Изд-во С.-Петербург, 2008. 44 c.
11. Остапенко Н.И. Индивидуальная профилактическая работа правонарушений несовершеннолетних. М.: Российский следователь, 2013. 153 с.
12. Подольный Н.А. Организованная молодёжная преступность. М.: Следователь, 2007. 183 с.
13. Силанов К.С. Особенности преступных групп несовершеннолетних, их классификация и типизация. Российский криминологический взгляд, 2005. С. 77-81.
14. МВД России опубликовало статистические сведения о состоянии преступности в первом полугодии 2024 года. URL: mvdmedia.ru (дата обращения: 07.10.2025).
15. МВД отметило рост в 74 раза числа киберпреступлений, совершенных подростками. URL: interfax.ru (дата обращения: 07.10.2025).
16. Аналитический отчет о работе по профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних на территории городского округа. URL: admsayansk.ru (дата обращения: 07.10.2025).
17. В России в десятки раз выросло количество киберпреступлений, совершённых детьми и подростками. URL: solokrug.ru (дата обращения: 07.10.2025).
18. Детей никуда не возьмут, но с родителей спросят. Вместо помощи — выкинуть из жизни самых уязвимых учеников. Инклюзия по-российски. URL: novayagazeta.ru (дата обращения: 07.10.2025).
19. Использование восстановительного правосудия в отношении несовершеннолетних в странах Европы. URL: elibrary.ru (дата обращения: 07.10.2025).
20. КРИМИНОГЕННОЕ ВЛИЯНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЕЙ НА НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 07.10.2025).
21. МЕЖДУНАРОДНЫЙ ОПЫТ ПРЕВЕНЦИИ РЕЦИДИВА ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫМИ СТРУКТУРАМИ. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 07.10.2025).
22. МОЛОДЁЖЬ В ЦИФРОВОМ ОБЩЕСТВЕ. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 07.10.2025).
23. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ОРГАНАМИ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ ПРЕСТУПЛЕНИЙ И АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМИ. URL: vestnikesiirk.ru (дата обращения: 07.10.2025).
24. ПРОФИЛАКТИКА БЕЗНАДЗОРНОСТИ И ПРАВОНАРУШЕНИЙ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ КАК АКТУАЛЬНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ РЕАЛИЗАЦИИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 07.10.2025).
25. Сколько в России несовершеннолетних преступников. URL: t-j.ru (дата обращения: 07.10.2025).
26. ТЕНДЕНЦИИ ПОДРОСТКОВОЙ ПРЕСТУПНОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: СОСТОЯНИЕ И ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 07.10.2025).
27. Влияние социальных медиа на формирование преступного поведения несовершеннолетних. URL: injust-journal.ru (дата обращения: 07.10.2025).
28. Влияние социальных сетей на уровень преступности среди несовершеннолетних. URL: researchgate.net (дата обращения: 07.10.2025).
29. Восстановительное правосудие как альтернативная форма уголовного судопроизводства по делам несовершеннолетних. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 07.10.2025).
30. Ювенальные суды в современной России: концепция и практика. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 07.10.2025).