В мае 1922 года органы ОГПУ/ГПУ организовали посещение Патриарха Тихона членами инициативной «прогрессивного» духовенства, которые потребовали от него отказаться от церковного управления. Это событие стало одним из ключевых в истории Обновленческого раскола – движения, которое в пиковый период контролировало, по некоторым оценкам, две трети из 30 тысяч действовавших храмов и представляло собой беспрецедентную попытку переформатирования Русской Православной Церкви под давлением внешних сил.
Введение: постановка проблемы и методологические основания
История Русской Православной Церкви в первой половине XX века представляет собой драматическую летопись испытаний, среди которых Обновленческий раскол занимает особое место. Термин «обновленчество» обозначает раскольническое движение в РПЦ в 1922—1940-е годы, инициированное советской властью и направленное на реформирование Церкви с целью её ослабления и подчинения государственному контролю. «Раскол» в данном контексте понимается как отпадение части клира и мирян от канонического единства с Патриаршей Церковью, сопровождавшееся созданием параллельных церковных структур. «Синодальный период» же – это предшествующая революции эпоха управления Русской Церковью Святейшим Синодом (1721-1917 гг.), в недрах которой вызревали некоторые реформаторские идеи, ставшие затем почвой для обновленчества.
Актуальность изучения Обновленческого раскола не ослабевает и в современной историографии и богословии, поскольку она связана как с необходимостью глубокого понимания механизмов государственно-церковных отношений в условиях тоталитарного режима, так и с осмыслением внутрицерковных процессов, приводящих к разделениям. Основной тезис данного исследования заключается в двойственной природе Обновленчества: оно возникло на базе дореволюционных реформаторских инициатив, но было целенаправленно трансформировано и использовано советской властью как политический инструмент для разрушения Патриаршей Церкви. Таким образом, обновленчество — это не просто внутрицерковная реформа, а трагический эксперимент, где богословские поиски были цинично инструментализированы государством, что является важным уроком для понимания взаимодействия религии и власти.
Структура работы выстроена таким образом, чтобы последовательно раскрыть эту двойственную природу, начиная с истоков движения, переходя к его политической инструментализации, каноническим отступлениям, динамике упадка и, наконец, к современному историографическому осмыслению.
Источниковая база и критерии отбора
Для обеспечения академической строгости и объективности исследования была использована максимально широкая и верифицированная источниковая база. В основу легли архивные документы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) и Российского государственного военного архива (РГВА), содержащие материалы о деятельности ОГПУ/ГПУ, протоколы заседаний Совнаркома и переписку государственных органов с обновленческими структурами. Эти документы позволяют взглянуть на раскол не только с церковной, но и с государственной точки зрения, выявляя подлинные мотивы и механизмы управления церковной жизнью.
Не менее важными являются официальные церковные документы: постановления Поместных Соборов (как Патриаршей Церкви, так и обновленческого), указы Патриарха Тихона, а также другие материалы Синодальных и Патриарших комиссий. Эти источники дают представление о канонической позиции Церкви и решениях, принимаемых в ответ на вызовы времени.
В качестве авторитетных научных работ были привлечены монографии и статьи, изданные в ведущих богословских и исторических учреждениях, таких как Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет (ПСТГУ), Московская духовная академия (МДА), Санкт-Петербургская духовная академия (СПбДА), Институт российской истории РАН (ИРИ РАН) и Свято-Филаретовский институт (СФИ). Особое внимание уделялось трудам признанных церковных историков, таких как В. А. Регельсон, М. В. Шкаровский, Д. В. Поспеловский, а также работам современных исследователей, опубликованным в рецензируемых научных журналах («Вестник ПСТГУ», «Церковно-исторический вестник»). Эти работы обеспечивают необходимый уровень историографического анализа и теоретических оценок.
Ненадежные источники, такие как публицистика без ссылок на первоисточники, блоги, тексты с избыточной эмоционально-оценочной лексикой и общие интернет-ресурсы, не специализирующиеся на истории Церкви, были исключены из рассмотрения. Такой подход гарантирует, что исследование базируется на проверенных фактах и обоснованных выводах.
Богословские и социально-политические корни движения до 1917 года
Прежде чем стать инструментом в руках атеистического государства, Обновленчество имело глубокие корни в дореволюционных реформаторских идеях, вырастающих из стремления к «новому религиозному сознанию». Эти идеи, хотя и отличались от последующей политизированной формы раскола, заложили фундамент для будущих преобразований, показав, как внутренние церковные запросы могут быть искажены внешними силами.
Религиозно-философские собрания и «новое религиозное сознание»
Истоки реформаторских идей, которые впоследствии лягут в основу Обновленческого движения, можно обнаружить задолго до революционных потрясений 1917 года. Это был период активных интеллектуальных и духовных поисков в русской интеллигенции, получивший название движения «неохристиан» и сформировавший концепцию «нового религиозного сознания». Последнее позиционировалось как комплекс идей, направленных на религиозное преображение общества, которое, по мысли авторов, должно было произойти после неизбежной социальной революции.
Организационное оформление предтечи движения произошло на Петербургских религиозно-философских собраниях, проходивших с 1901 по 1903 годы. Эти собрания, объединившие представителей светской интеллигенции и духовного сословия, стали площадкой для открытого диалога о насущных проблемах Русской Церкви и общества. Среди участников были и будущие активисты Обновленческого раскола, такие как архимандрит Антонин (Грановский) и священники П. Раевский, К. Аггеев. Дискуссии на этих собраниях выявили глубокое недовольство значительной части русской религиозной интеллигенции существующим положением Церкви. Условием возвращения многих из них в лоно церковной жизни или их активного участия в ней выдвигались требования внесения догматических, канонических и богослужебных изменений. Это было стремление к обновлению, но пока еще без политической окраски.
Обращение «Группы 32-х петербургских священников» (1905 г.)
Идеи, обсуждавшиеся на религиозно-философских собраниях, получили дальнейшее развитие и более конкретное выражение в 1905 году. В это время группа из 32-х петербургских священников подала обращение под названием «О необходимости перемен в русском церковном управлении. Мнение группы столичных священников». Этот документ, датированный 17 марта 1905 года, стал важной вехой в истории дореволюционного движения за обновление.
Обращение «Группы 32-х» содержало требование созыва Поместного Собора для восстановления канонической свободы Русской Православной Церкви, которая, по мнению авторов, была утеряна в синодальный период под жестким государственным контролем. Богословская программа этих дореволюционных «обновленцев» включала требования демократизации внутрицерковных отношений, отделения Церкви от государства, активной роли Церкви в общественной жизни и, что особенно важно, упрощения богослужения с переводом его на русский язык.
Ключевым отличием этого этапа от последующего советского Обновленчества было отсутствие политических лозунгов. Дореволюционное движение за обновление не стремилось к союзу с какой-либо политической властью и не признавало «справедливости социалистической революции», поскольку эта революция еще не произошла. Его идеологи видели смысл в освобождении духовенства «от мертвящего гнета монашества», что позволило бы белому духовенству «получить в свои руки органы церковного управления и непременно получить свободный доступ к епископскому сану». Это было движение, преимущественно озабоченное внутрицерковными реформами и восстановлением соборного начала, а не политическим приспособленчеством. Почему же эти благородные стремления в итоге привели к трагическому расколу? Ответ кроется в последующей инструментализации этих идей.
Обновленчество как инструмент антицерковной политики советской власти (1922-1929 гг.)
Если дореволюционное движение за обновление было внутренним церковным явлением, то его советский «наследник» — Обновленческий раскол — оказался целенаправленно инициированным и использованным советским режимом инструментом для ослабления Патриаршей Церкви, став одним из самых циничных эпизодов в истории государственно-церковных отношений.
Стратегия Л. Д. Троцкого и роль ОГПУ/ГПУ
Обновленчество как раскольническое движение в Русской Православной Церкви в 1922—1940-е годы было инспирировано советской властью в ходе реализации её масштабной антицерковной политики. Решающий поворот в этой политике произошел весной 1922 года. На заседании Совнаркома в апреле 1922 года по предложению Л. Д. Троцкого было принято стратегическое решение о расколе Церкви изнутри. Троцкий, будучи главным идеологом программы уничтожения Церкви, предложил использовать голод в Поволжье и кампанию по изъятию церковных ценностей не просто как повод для удара по Церкви, но как возможность спровоцировать внутренний раскол.
Стратегия Троцкого была многоэтапной и крайне циничной. На заседании Политбюро 30 марта 1922 года он открыто заявил о своем намерении: сначала использовать обновленцев для устранения Патриарха Тихона, а затем «подготовить теоретическую, пропагандистскую кампанию против обновленной Церкви», чтобы превратить ее в «выкидыш». Этот тезис является ключевым для понимания истинной природы обновленчества как временного, одноразового инструмента в руках государства. Оно не предназначалось для долгосрочного существования или реальной трансформации Церкви, а лишь для её дестабилизации и уничтожения. Органы ОГПУ/ГПУ сыграли решающую роль в практической реализации этой стратегии. Они не просто поддерживали обновленцев, но фактически создавали и направляли их движение, предоставляя административную, финансовую и пропагандистскую поддержку. Эта теснейшая связь с советской властью и опора на репрессивные органы стали важнейшей чертой Обновленчества, отличавшей его от любых предыдущих церковных реформаторских движений.
Формирование Высшего Церковного Управления (ВЦУ) и арест Патриарха Тихона
Кульминация стратегии по расколу Церкви пришлась на май 1922 года. Именно тогда органы ОГПУ/ГПУ организовали посещение Патриарха Тихона членами инициативной группы «прогрессивного» духовенства, среди которых были протоиерей А. Введенский и священник В. Красницкий. Эти деятели, являвшиеся движущей силой обновленческого движения, потребовали от Патриарха отказаться от церковного управления. В результате давления и угроз, в условиях острого политического кризиса и уголовного преследования Патриарх Тихон был фактически отстранен от руководства Церковью.
После его отстранения, в мае 1922 года, власть в Церкви перешла к обновленческому Высшему Церковному Управлению (ВЦУ), созданному при активном участии органов госбезопасности. ВЦУ немедленно провозгласило свою лояльность советской власти и признание «справедливости совершившегося в стране социального переворота». Эта декларация стала своего рода идеологическим знаменем обновленчества, резко противопоставив его Патриаршей Церкви, которая стремилась сохранить каноническую независимость от политических режимов.
Поддержка советской власти, выражавшаяся в предоставлении обновленцам церковных зданий, регистрации общин и устранении конкурентов через аресты и репрессии, привела к быстрому росту обновленчества в 1922-1923 годах. В этот пиковый период раскола, по различным оценкам, Обновленческая Церковь контролировала более половины епископата и приходов. По другим данным, эта цифра достигала двух третей из 30 тысяч действовавших храмов, что свидетельствует о беспрецедентном масштабе навязанного раскола. Этот феномен стал наглядным примером того, как государственная машина может использовать внутренние противоречия и подавлять каноническое устройство для достижения своих политических целей.
Канонические и программные отличия от Патриаршей Церкви
Программные изменения обновленцев, особенно те, что были приняты на Обновленческом Соборе 1923 года, носили откровенно антиканонический характер и были направлены на радикальное изменение многовекового церковного устройства. Эти реформы стали не только точкой расхождения с Патриаршей Церковью, но и ключевым фактором, подорвавшим легитимность обновленчества в глазах верующих.
Нарушение Вселенских канонов: Брачный епископат и второбрачие духовенства
Одним из наиболее вопиющих отступлений от канонического права, совершенных обновленцами, стало решение о легализации брачного епископата и второбрачия духовенства. Обновленческий Собор 1923 года принял эти решения, которые были несовместимы с канонами Православия.
На протяжении всей истории Православной Церкви, епископат избирался из числа монашествующих или безбрачных священников. Это требование закреплено в Вселенских канонах, в частности, в правилах Трулльского Собора (пр. 3, 6, 12) и Апостольском правиле 17.
- Трулльский Собор (691-692 гг.), Правило 3: Запрещает епископам, пресвитерам и диаконам иметь жену после рукоположения. Оно гласит, что если кто-либо из них после рукоположения вступает в брак, то должен быть извержен из сана.
- Трулльский Собор, Правило 6: Разрешает вступать в брак только до рукоположения в диакона или пресвитера, при этом оговаривается, что епископы должны быть безбрачными.
- Трулльский Собор, Правило 12: Устанавливает, что епископы должны быть безбрачными и отделяться от своих жен, если они были женаты до хиротонии, для сохранения чистоты служения.
- Апостольское правило 17: Запрещает рукополагать второбрачного в клир, тем более в епископы.
Решения Обновленческого Собора 1923 года о брачном епископате и второбрачии духовенства стали прямым и недвусмысленным нарушением этих основополагающих канонов. Статистика подтверждает масштаб этих изменений: в 1922 году обновленцами было хиротонисано 46 архиереев, из них 13 в брачном состоянии; в 1923 году — 86 хиротоний, в том числе 39 брачных епископов. Это не было единичным случаем, а стало систематической практикой, разрушающей вековые устои Церкви. Провозглашая родство революционных идеалов с христианскими, обновленцы фактически приспосабливали Церковь к новым политическим реалиям, в то время как «тихоновская» Церковь занимала позицию канонической верности и отмежевания от политики.
Упразднение Патриаршества и литургическая реформа
Помимо канонических нарушений в вопросах брака духовенства, Обновленческий Собор 1923 года принял ряд других решений, кардинально меняющих церковное устройство и литургическую практику. Одним из наиболее значимых и символических шагов стало объявление о низложении и лишении монашества Патриарха Тихона, а также упразднение института Патриаршества. Это было не просто кадровое решение, а попытка демонтажа восстановленного в 1917 году патриаршего управления, которое воспринималось как символ независимости Церкви от государства.
В области литургической реформы обновленцы выступали за русификацию богослужебных текстов и упрощение богослужения. Эти идеи, которые имели свои корни в дореволюционных реформаторских кругах, теперь получили официальное одобрение. Собор 1923 года также постановил с 12 июня 1923 года перейти на григорианский календарь (новый стиль), что стало еще одним символическим шагом к «модернизации» Церкви. Однако, несмотря на постановление Собора, этот переход не получил повсеместного одобрения в обновленческих приходах. Множество общин продолжали служить по старому стилю, что свидетельствовало о внутренних противоречиях и неприятии этих реформ частью духовенства и мирян. Более того, в дальнейшем, в период упадка, обновленцы постепенно стали отказываться от нового стиля, осознавая его непопулярность и отталкивающий эффект.
Как точно подметил русский религиозный философ Н. А. Бердяев, суть Обновленческого раскола заключалась в приспособлении к новому государству, что фактически превращало Церковь в «орудие самого безбожного из кесарей».
Эта оценка подчеркивает глубокую политическую ангажированность обновленчества и его отступление от основополагающих принципов церковной свободы и независимости. В действительности, можно ли говорить о подлинной свободе Церкви, когда она становится инструментом в руках атеистического режима?
Динамика упадка и маргинализация раскола
Несмотря на первоначальный успех, обусловленный массированной поддержкой государства и репрессиями против Патриаршей Церкви, Обновленческий раскол нес в себе семена собственного разрушения. Освобождение Патриарха Тихона из заключения в июне 1923 года стало критической точкой, запустившей процесс необратимого упадка этого движения, продемонстрировавшего, что внешнее давление не способно долго поддерживать внутренне несостоятельную структуру.
Феномен «Петроградской Автокефалии» как пример канонического сопротивления
В первые годы раскола, когда Обновленческое ВЦУ активно захватывало церковное управление при поддержке ГПУ (май 1922 г.), а Обновленческий Поместный Собор (апрель-май 1923 г.) упразднял Патриаршество и легализовал женатый епископат, возникли различные формы сопротивления. Одним из наиболее интересных и показательных феноменов стало появление так называемой «Петроградской Автокефалии» в августе 1922 года.
В ответ на приказ ВЦУ о прекращении поминовения Патриарха Тихона, группа духовенства и мирян Петроградской епархии, во главе с епископами Алексием (Симанским, будущим Патриархом) и Николаем (Ярушевичем), объявила об образовании автокефалического религиозного объединения, названного Петроградской Православной Кафолической Церковью. Это движение представляло собой уникальный случай «третьей силы» в условиях раскола. Его особенность заключалась в том, что оно, с одной стороны, признавало Советскую власть, что было вынужденной мерой для выживания в условиях тоталитарного режима. С другой стороны, оно категорически отказывалось от общения с антиканоническим ВЦУ, сохраняя при этом верность Патриарху Тихону.
«Петроградская Автокефалия» не была ни полной поддержкой Патриаршей Церкви в ее противостоянии государству, ни абсолютным подчинением обновленцам. Это было попытка найти промежуточный путь, сохранить каноническую чистоту и независимость от обновленческого раскола, одновременно избегая прямой конфронтации с государством, которая могла привести к полному уничтожению церковной жизни. Этот феномен является ярким примером сложного канонического сопротивления и адаптации Церкви в условиях беспрецедентного давления, демонстрируя многообразие реакций на вызовы того времени.
Репрессии 1930-х гг. и окончательный крах
После освобождения Патриарха Тихона в июне 1923 года, которое сопровождалось его заявлением о признании советской власти, начался массовый отток духовенства и мирян из обновленчества. Патриарх Тихон осудил обновленцев как «незаконное сборище», что укрепило позиции Патриаршей Церкви и стало началом необратимого упадка раскольнического движения. К 1925 году, по данным обновленческого Синода на 1 октября, в его ведении все еще находилось 12593 церквей, 192 епископа и 16540 клириков, но это был пик, за которым последовало неуклонное снижение.
Однако окончательный крах Обновленчества был обусловлен не только внутренними факторами и возвращением Патриарха Тихона, но и изменением политики советской власти. В 1930-е годы советское руководство, приняв жёсткий курс на тотальное уничтожение религиозной жизни в стране, практически перестало делать различия между обновленцами и «тихоновцами». Все конфессии и направления Православия попали под каток государственных репрессий.
Ключевой точкой упадка Обновленчества стали массовые репрессии Большого террора 1937-1938 годов. В эти годы были арестованы и расстреляны тысячи священнослужителей и мирян, а сотни храмов были закрыты. Обновленческие структуры, лишенные государственной поддержки и подвергнутые тем же репрессиям, что и Патриаршая Церковь, оказались на грани полного развала. Многие обновленческие иерархи и священники были арестованы или казнены.
Окончательная маргинализация и государственная ликвидация Обновленческого раскола произошли в сентябре 1943 года. Встреча И. В. Сталина с иерархами Патриаршей Церкви (митрополитами Сергием, Алексием и Николаем), состоявшаяся поздним вечером 4 сентября 1943 года в Кремле и продолжавшаяся около двух часов, стала знаковым событием. На эту встречу представители обновленцев не были приглашены, что однозначно означало выбор государства в пользу Патриаршей Церкви и отказ от использования Обновленчества как инструмента. Этот акт стал не только признанием легитимности Патриаршей Церкви в условиях войны, но и окончательной точкой в истории Обновленческого раскола как значимой силы. Оставшиеся обновленческие приходы и структуры постепенно прекратили свое существование или вернулись в лоно Патриаршей Церкви.
Заключение и современное историографическое осмысление
Обновленческий раскол в Русской Православной Церкви — это один из самых драматичных и поучительных эпизодов отечественной истории XX века. Он представляет собой сложный, многогранный феномен, который не может быть сведен к одной лишь внутрицерковной реформе или исключительно к политическому инструменту.
Ключевые выводы исследования подтверждают основной тезис о двойственной природе Обновленчества. С одной стороны, движение имело глубокие богословские и социально-политические корни в дореволюционных реформаторских инициативах, выраженных в «новом религиозном сознании» и требованиях «Группы 32-х петербургских священников» (1905 г.). Эти идеи были направлены на демократизацию внутрицерковных отношений, отделение Церкви от государства и упрощение богослужения, изначально не неся политической подоплеки. С другой стороны, после 1917 года, и особенно с 1922 года, Обновленчество было целенаправленно инициировано и использовано советской властью как инструмент для ослабления и разрушения Патриаршей Церкви. Стратегия Л. Д. Троцкого, детально разработанная и реализованная ОГПУ/ГПУ, заключалась в использовании раскольников для уничтожения канонического церковного управления, с последующим намерением превратить обновленческую Церковь в «выкидыш».
Программные отличия обновленцев от Патриаршей Церкви носили антиканонический характер. Решения Обновленческого Собора 1923 года о легализации брачного епископата и второбрачии духовенства стали прямым нарушением Вселенских канонов (пр. 3, 6, 12 Трулльского Собора, Апостольское правило 17). Упразднение Патриаршества и попытки литургической реформы (русификация богослужения, переход на григорианский календарь, от которого позже отказались) также свидетельствовали о радикальном отступлении от традиций.
Динамика упадка Обновленчества была обусловлена несколькими факторами: освобождение Патриарха Тихона в 1923 году и его осуждение раскола, массовое возвращение духовенства и мирян в Патриаршую Церковь, а также феномен «Петроградской Автокефалии» как уникального примера канонического сопротивления без полной конфронтации с государством. Окончательно движение было маргинализировано и уничтожено в ходе Большого террора 1930-х годов, когда репрессии коснулись и обновленцев, а встреча И. В. Сталина с иерархами Патриаршей Церкви в сентябре 1943 года ознаменовала государственную ликвидацию раскола и выбор в пользу канонической иерархии.
Современное историографическое осмысление Обновленчества в российской и зарубежной науке преобладает в сторону признания его двойственной природы. Так, в отечественной историографии М.В. Шкаровский в своей монографии «Обновленческое движение в Русской Православной Церкви ХХ в.» (1999) и Д.В. Поспеловский в работе «Русская Православная Церковь в ХХ веке» (1995) объективно показывают, что Обновленчество было не только внутрицерковным движением, но и продуктом деятельности ГПУ. Н.В. Стратонов, историк Русской Зарубежной Церкви, оценивал «живоцерковничество» как глубоко реакционное течение, стремившееся превратить Церковь в «привилегию белого клира». В 1920-1930-е годы историки-марксисты критиковали «обновленческое движение» с «классовых позиций», доказывая его «антинародную сущность» наравне с другими церковными течениями, что свидетельствует о политизированности оценок того периода. Преобладающая академическая оценка сегодня склоняется к пониманию Обновленчества как многослойного, от начала обреченного политического эксперимента, где внутренние реформаторские запросы были цинично использованы тоталитарным государством.
Перспективы для дальнейших исследований включают более глубокий анализ региональных особенностей Обновленческого раскола, его влияния на различные слои населения, а также изучение роли отдельных личностей в движении и сопротивлении ему. Также актуальным остается исследование малоизвестных архивных документов, которые могут пролить свет на новые аспекты этой трагической страницы истории Русской Православной Церкви.
Список использованной литературы
- ОБНОВЛЕНЧЕСТВО. URL: https://pravenc.ru
- Обновленческий раскол в Русской Православной Церкви в 1920-е — 1940-е годы. URL: https://urfu.ru
- Обновленческое движение в Русской Православной Церкви (с начала XX века до 1943 года) Часть 3: Постепенный упадок обновленчества. URL: https://sdamp.ru
- РАСКОЛЬНИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ «ОБНОВЛЕНЦЕВ» В РУССКОМ ЗАРУБЕЖЬЕ. URL: https://pstgu.ru
- Диссертация на тему «Обновленческий раскол как средство антицерковной политики советской власти в 1922-1923 гг.». URL: https://dissercat.com
- Данилушкин М.Б. Глава 9. История обновленческого раскола, История Русской Православной Церкви. От Восстановления Патриаршества до наших дней. Том 1 (1917-1970). URL: https://azbyka.ru
- Краткая история движения церковных обновленцев. URL: https://foma.ru
- К ПРОБЛЕМЕ ИСТОРИОГРАФИИ ОБНОВЛЕНЧЕСКОГО РАСКОЛА. URL: https://mpda.ru
- Обновленцы старые и новые. URL: https://sobor26.ru
- Церковь и обновленцы. URL: https://blagobor.by
- Соловьев И.В. Краткая история т. н. «обновленческого раскола» в Православной Российской Церкви в свете новых опубликованных исторических документов. URL: https://azbyka.ru
- Кузнецов А.И. Обновленческий раскол в русской Церкви. URL: https://azbyka.ru
- Сущность и региональные особенности обновленческого раскола в Астраханском крае (1920 1925 гг.). URL: https://cyberleninka.ru
- Социально-политические аспекты церковного обновленчества в Ярославской губернии в 1922-1925 гг. Часть II. URL: https://cyberleninka.ru
- Религиозно-философские истоки «обновленческого раскола» (1917 1923 гг.). URL: https://cyberleninka.ru
- Борьба с обновленчеством и Петроградская Автокефалия, Златоуст ХХ века. митрополит Николай (Ярушевич) в воспоминаниях современников. URL: https://azbyka.ru
- Роль епископа Мануила (Лемешевского) в разгроме обновленчества в Петрограде. URL: https://cyberleninka.ru
- Петроградская автокефалия. URL: https://livejournal.com
- Религиозно-философские собрания 1901-1903 гг. URL: https://antimodern.ru