Сравнительный анализ Азиатской и Западноевропейской моделей экономики: потенциал и барьеры адаптации в российской экономической политике

Введение: Актуальность, цели и задачи исследования

На протяжении последних трех десятилетий российская экономика находится в поиске оптимальной модели развития, которая могла бы обеспечить устойчивый рост, технологический суверенитет и социальную стабильность. После краха Советского Союза был предпринят радикальный, но по большей части неудачный, эксперимент по импорту институтов классического либерализма. Необходимость структурной трансформации и перехода от сырьевой зависимости к инновационному опережающему развитию актуализирует вопрос о применимости идей, заложенных в двух наиболее успешных альтернативных моделях мирового хозяйства: высоко координируемой Азиатской модели и социально ориентированной Западноевропейской модели. При этом следует учитывать, что прямое копирование институтов без учета национальной специфики, как показывает история, всегда приводит к дисфункции.

Цель настоящего академического исследования заключается в проведении критического сравнительного анализа ключевых институциональных, структурных и регуляторных особенностей Азиатской и Западноевропейской моделей экономики, а также в оценке потенциала их элементов для адаптации в российской экономической политике.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Раскрыть специфику Азиатской модели, акцентируя внимание на роли государства и корпоративных конгломератов.
2. Проанализировать фундаментальные принципы Западноевропейской модели, ее отличие от классического либерализма и механизмы регулирования труда.
3. Провести ретроспективный анализ российского опыта заимствования элементов обеих моделей (1991 г. — настоящее время).
4. Оценить ключевые экономические и институциональные барьеры, препятствующие успешному внедрению "чистых" зарубежных моделей в России.
5. Обосновать наиболее эффективный гибридный подход для решения современных структурных проблем российской экономики.

Работа структурирована таким образом, чтобы последовательно перейти от теоретического анализа зарубежных моделей к прикладному исследованию российской практики, завершаясь выработкой обоснованного стратегического выбора.

Теоретические основы и институциональная специфика Азиатской модели

Ключевой особенностью восточноазиатской модели экономического развития, сформировавшейся в Японии, Южной Корее, Китае и Тайване, является ее природа как модели догоняющего развития. Она основана на стратегическом совместном существовании бизнеса и государства, где последнее выступает не просто в роли регулятора, но и в роли активного стратегического планировщика и координатора, направляющего ограниченные ресурсы на достижение национальных приоритетов. В отличие от классического рыночного либерализма, Азиатская модель предполагает высокую степень вмешательства государства в экономику, что стало ключевым фактором стремительной индустриализации этих стран в послевоенный период. Именно благодаря этому механизму многие страны Азии смогли совершить технологический прорыв в кратчайшие сроки.

Особенности государственного вмешательства и роль корпоративных конгломератов

Механизм догоняющего развития требует централизованной концентрации ресурсов, особенно финансовых, для поддержки наиболее важных, стратегически значимых отраслей и секторов промышленности. Государство активно использует субсидии, налоговые льготы, а главное — направленное кредитование.

В качестве иллюстрации этого подхода рассмотрим опыт Южной Кореи, где системообразующими структурами выступали крупные торгово-промышленные конгломераты, известные как чеболи. Эти семейные монополии не только являлись локомотивами экономического роста, но и выступали в качестве проводников государственной промышленной политики.

Факт концентрации капитала: В конце 1970-х – начале 1980-х годов чеболи, благодаря тесным связям с правительством, получали около 75% банковских кредитов, предоставляемых частному сектору. Эти средства направлялись на реализацию программ импортозамещения и масштабного строительства, что позволяло Южной Корее в кратчайшие сроки создавать конкурентоспособные производства.

Эта политика привела к феноменальному результату: по данным 2022–2023 гг., на долю чеболей приходится более 50% всего ВВП страны, а их общий доход составляет около 77% от ВВП. При этом выручка одного лишь крупнейшего чеболя, Samsung Electronics, в 2022 году была эквивалентна примерно 23% ВВП Южной Кореи. Таким образом, Азиатская модель демонстрирует эффективность через создание мощных, централизованно управляемых экономических субъектов, способных конкурировать на мировых рынках, что и следовало ожидать от модели, заточенной на экспортную экспансию.

Критические уязвимости и риски модели

Несмотря на впечатляющие успехи в индустриализации, Азиатская модель не лишена серьезных системных недостатков и уязвимостей, которые проявились в полной мере на рубеже веков.

К основным проблемам относят:

1. Ограниченность рынка сбыта: Зависимость от экспорта делает национальные экономики уязвимыми к глобальным экономическим циклам и протекционистским мерам других стран.
2. Тесные связи бизнеса и власти: Эта особенность, которая первоначально служила инструментом развития, со временем трансформировалась в риски коррупции, непотизма и неэффективного распределения ресурсов (так называемый "кронизм").
3. Недостатки банковской системы: Фокус на концентрации кредитов в пользу крупных чеболей приводил к формированию высокой кредитной задолженности корпораций и недостатку собственного капитала, создавая "пузыри".

Наиболее катастрофическое проявление этих уязвимостей наблюдалось во время Азиатского финансового кризиса 1997–1998 гг. Этот кризис стал наглядным подтверждением хрупкости системы, основанной на долговом финансировании и скрытом государственном патронаже. В результате кризиса, только в Южной Корее с июля 1997 года по июнь 1999 года обанкротились 11 из 30 крупнейших чеболей. Кризис потребовал жестких реформ, направленных на повышение прозрачности корпоративного управления и снижение долговой нагрузки.

Таким образом, Азиатская модель – это высокоэффективный, но рискованный инструмент, требующий постоянного контроля для предотвращения перерастания тесных связей власти и бизнеса в системные экономические угрозы. Следовательно, для адаптации в России необходимо внедрять механизмы строгой антикоррупционной фильтрации и прозрачности, чтобы избежать патронажа неэффективных активов.

Западноевропейская модель: Социальная ориентированность и механизмы регулирования труда

Западноевропейская модель экономики, характерная для Германии, Франции и Скандинавских стран (Швеция), является антиподом классического либерализма, поскольку ее доминантной целью является достижение максимально стабильного социально-экономического положения. Она классифицируется как социальная рыночная экономика.

В то время как классический либерализм (принцип laissez-faire) призывает к минимальному вмешательству государства, фокусируясь на свободе предпринимательства и минимизации налогов, Западноевропейская модель придает первостепенное значение идее государственного регулирования социальной сферы и предоставлению исчерпывающих социальных гарантий. Государство активно вмешивается в экономику для корректировки рыночных провалов, обеспечения полной занятости и выравнивания доходов. В чем же заключается ключевая разница: неужели высокая степень социальной защиты не душит предпринимательскую инициативу?

Исторические корни социальной политики (Модель Бисмарка)

Исторические корни социального государства в Западной Европе уходят в конец XIX века. Необходимость смягчения острых социальных противоречий, вызванных индустриализацией, привела к формированию первых систем социального страхования.

Основоположником континентальной системы социального страхования (известной как Модель Бисмарка) является канцлер Германии Отто фон Бисмарк. В период с 1883 по 1889 годы он инициировал принятие ключевых законодательных актов:

• Закон о медицинском страховании (1883 г.);
• Закон о страховании от несчастных случаев (1884 г.);
• Закон о пенсиях по старости и инвалидности (1889 г.).

Эти законы создали прецедент для государственно-регулируемой системы, которая финансировалась не только за счет казны, но и за счет обязательных взносов работников и работодателей. Анализ структуры финансирования ранней немецкой системы социального страхования (1885-1913 гг.) показывает, что основное бремя ложилось на:

• Работодателей: 44,7% взносов.
• Работников: 39,9% взносов.
• Доля государства была минимальной: всего 5,4%.

Этот исторический опыт демонстрирует, что Западноевропейская модель с самого начала строилась на принципе солидарности и совместной ответственности сторон (государства, бизнеса и работников), а не только на государственных дотациях, что минимизирует риски хронического дефицита бюджета.

Сравнительный анализ активных мер на рынке труда (Скандинавская и Континентальная подмодели)

В рамках Западноевропейской модели можно выделить две ключевые подмодели, отличающиеся подходами к регулированию рынка труда: Скандинавскую и Континентальную. Обе при этом используют активные меры регулирования, ставящие целью не просто выплату пособий, а скорейшее возвращение человека к продуктивной занятости.

1. Скандинавская модель (Швеция)

Скандинавская модель, которую часто называют «шведским феноменом», характеризуется приоритетом именно активных мер по содействию занятости. Они включают масштабные программы переподготовки, профессионального образования и субсидирования создания новых рабочих мест.

В Швеции государственные органы активно инвестируют в человеческий капитал, обеспечивая покрытие до 80% издержек, связанных с профессиональным образованием и выплатой заработной платы в рамках переподготовки. Основная идея заключается в том, что инвестиции в работника являются высокопродуктивными и экономически эффективными, поскольку возвратятся государству в виде налогов.

2. Континентальная модель (Германия, Франция)

Континентальная модель также использует активные меры, но часто в сочетании с более жесткими структурными реформами. Классическим примером являются "Реформы Хартца" (Hartz Reforms), реализованные в Германии в период 2002–2005 гг.

Эти реформы были направлены на повышение гибкости рынка труда и устранение так называемых "ловушек бедности" (ситуации, когда работать экономически невыгодно, поскольку пособие по безработице почти равно низкооплачиваемой зарплате). Реформы радикально преобразовали социальное государство, объединив долгосрочные пособия по безработице и социальную помощь в единое пособие (*Bürgergeld*, ранее Hartz IV). Целью было стимулирование трудоустройства даже на низкооплачиваемые позиции, а также активное вовлечение безработных в программы активизации и переобучения.

Таким образом, Западноевропейская модель демонстрирует эффективное сочетание рыночной свободы с государственным обеспечением социальной стабильности через стратегические инвестиции в человеческий капитал и активное регулирование рынка труда, не допуская застоя.

Российский опыт: От "Шоковой терапии" к Координируемой Рыночной Экономике (КРЭ)

История российской экономической политики после 1991 года представляет собой череду попыток импорта и адаптации элементов зарубежных экономических систем. Этот путь можно условно разделить на два крупных этапа: радикальная либерализация (Западный вектор) и современный тренд на усиление государственного планирования (Азиатский/КРЭ вектор).

Период радикальной либерализации и его последствия

Начало российских экономических реформ в 1992 году под руководством правительства Егора Гайдара стало яркой, но болезненной попыткой применить принципы Западной модели "шоковой терапии". Основными элементами реформ были:

1. Радикальная либерализация цен: С 2 января 1992 года было освобождено от государственного регулирования около 90% розничных и 80% оптовых цен.
2. Либерализация внешней торговли.
3. Массовая приватизация.

Эти меры соответствовали принципам классического либерализма, предполагающего максимальное освобождение рынка. Однако в условиях несформированных институтов, монополизированной экономики и отсутствия конкурентной среды, последствия оказались разрушительными.

Последствия "шоковой терапии": Непосредственным результатом либерализации стала гиперинфляция, которая привела к росту цен за 1992 год более чем в 25 раз (2508,8%). Этот социальный и экономический шок дискредитировал идеи классического либерализма в российском общественном сознании и политическом дискурсе на многие годы, вызвав социальную поляризацию и обнищание значительной части населения.

Таким образом, "чистый" импорт либеральных институтов оказался неработоспособным в российской институциональной среде, что поставило под сомнение возможность прямого копирования западного опыта.

Тенденции к усилению государственного планирования (Азиатский/КРЭ вектор)

С начала 2000-х годов, особенно в последние годы, российская экономическая политика демонстрирует четкий тренд на усиление роли государства, что приближает ее к чертам Азиатской модели и концепции Координируемой Рыночной Экономики (КРЭ), общей для успешных стран Азии и Германии.

Этот сдвиг проявляется в двух ключевых направлениях:

1. Усиление государственного контроля над стратегическими активами:

Показательным примером является переход контрольного пакета акций (50% + 1 акция) крупнейшего универсального банка, ПАО «Сбербанк», от Банка России к Правительству РФ (Фонду национального благосостояния) в 2020 году. Этот шаг свидетельствует о стремлении государства не только контролировать финансовую систему, но и использовать крупнейшие институты развития для реализации стратегических национальных проектов, что является характерной чертой азиатского подхода.

2. Институционализация стратегического планирования:

На законодательном уровне основа для усиления плановых методов управления была заложена Федеральным законом № 172-ФЗ "О стратегическом планировании в Российской Федерации" (2014 г.). Закон обязывает к разработке документов стратегического планирования для отраслей экономики и сфер государственного управления.

Конкретные примеры планирования (2025 г.): В развитие этой тенденции, в октябре 2025 года Правительством РФ было дано поручение о разработке плана технологического развития строительной отрасли до 2030 года с прогнозом до 2036 года. Это свидетельствует о переходе от чисто индикативного к более директивному и долгосрочному планированию в ключевых секторах, что является прямым заимствованием успешного опыта государственного стратегического управления, присущего Восточной Азии.

Эти тенденции указывают на то, что Россия, отвергнув крайности классического либерализма, постепенно движется в сторону гибридной модели, где рыночные механизмы сосуществуют с активным государственным регулированием и долгосрочным планированием.

Критическая оценка потенциала моделей и барьеров трансплантации в России

Для оценки потенциальной эффективности элементов зарубежных моделей в России необходимо не только сравнить институциональные подходы, но и проанализировать их через призму ключевых макроэкономических показателей и внутренних барьеров.

Сравнительный макроэкономический контекст и инновационное отставание

Сравнение макроэкономических показателей России и стран-лидеров Азиатской и Западноевропейской моделей показывает не только различия в масштабах экономик, но и глубину структурных проблем, которые необходимо решать.

Показатель	Китай (Азия)	Германия (Зап. Европа)	Республика Корея (Азия)	Россия
ВВП по ППС (2024, млрд долл.)	38,154	6,005	2,755	6,905
Номинальный ВВП (2025, млрд долл.)	19,535	4,922	1,790	2,076
Наукоемкость (ИР в % к ВВП, 2023)	Н/Д	3,13%	5,2%	0,96%
Персонал ИР (тыс. чел.-лет, 2022)	5,716 млн	754	Н/Д	737

Источники: МВФ, Всемирный банк, Росстат, НИУ ВШЭ

Таблица наглядно демонстрирует, что, несмотря на высокие позиции по ВВП (ППС), Россия существенно отстает от лидеров по качественным показателям.

Инновационное отставание является ключевой структурной проблемой. Доля расходов на исследования и разработки (ИР) в ВВП России в 2023 году составила всего 0,96%, что значительно ниже "порогового" значения в 3%, необходимого для перехода к новому инновационному качеству экономики. Для сравнения, Республика Корея, яркий представитель Азиатской модели, достигла показателя 5,2%. Это отставание подтверждает, что для перехода к модели «инновационного опережающего развития» России необходимы механизмы, способные целенаправленно и массированно инвестировать в науку и технологии — функция, которая эффективно реализуется в обеих успешных моделях.

Институциональные барьеры: Национальная специфика и дисфункция импорта

Ключевым препятствием для прямого копирования "чистых" моделей является национальная специфика и институциональная среда России. Как показал опыт 1990-х годов, импорт западных институтов в постсоветской России часто приводил к дисфункциям.

Это происходит потому, что институты не существуют в вакууме; их эффективность зависит от культурных традиций, правоприменительной практики и уровня доверия. Национальная институциональная среда, где сильны неформальные связи и высока концентрация власти/собственности, нейтрализует формально "правильный" институт.

Кейс: Независимые директора Примером дисфункции институционального импорта может служить заимствование западной модели корпоративного управления, в частности, института независимых директоров. На Западе этот институт призван защищать интересы миноритарных акционеров и обеспечивать объективность решений. В российских компаниях, особенно с государственным участием или при высоком уровне концентрации собственности, эффективность этого института часто снижается. Независимые директора могут испытывать давление или быть формально независимыми, но фактически ангажированными контролирующим акционером, что подрывает их ключевую функцию — объективность и фактическую независимость.

Стратегический выбор: Обоснование Координируемой Рыночной Экономики (КРЭ)

Анализ структурных проблем России, провала "шоковой терапии" и текущих тенденций в политике позволяет сделать вывод о том, что наиболее продуктивным и потенциально эффективным путем является гибридный подход — движение к Координируемой Рыночной Экономике (КРЭ).

КРЭ сочетает в себе сильные стороны обеих анализируемых моделей, избегая их крайностей:

1. От Азиатской модели: Заимствуется стратегическое, долгосрочное планирование, активная промышленная политика, направленная на развитие высокотехнологичных отраслей, и использование крупных государственных или квазигосударственных структур как инструментов развития. Это необходимо для преодоления технологического отставания (ИР 0,96%).
2. От Западноевропейской модели: Заимствуется приоритет социальной стабильности, инвестиции в человеческий капитал (активные меры на рынке труда) и стремление к созданию социально-ориентированного государства, что является необходимым условием для устойчивости политической системы и предотвращения внутренней социальной поляризации.

Координируемая рыночная экономика в российском контексте предполагает сочетание частной собственности и рыночных механизмов под контролем и по планам государства. Этот подход признан общим для успешных стран, которые смогли избежать ловушки среднего дохода (например, Германия и Южная Корея), и демонстрирует наибольшую потенциальную эффективность для решения современных структурных проблем российской экономики. Стоит ли России, наконец, отказаться от идеи слепого копирования и начать строить собственный уникальный гибрид?

Заключение

Проведенный сравнительный анализ Азиатской и Западноевропейской моделей экономики подтвердил их принципиальное отличие от классического либерализма: обе модели ставят во главу угла активную, стратегическую роль государства. Азиатская модель (Южная Корея, Китай) фокусируется на концентрации ресурсов для "догоняющего развития" через крупные конгломераты и государственное планирование, что, однако, сопряжено с высоким риском финансовой уязвимости и коррупции. Западноевропейская модель (Германия, Швеция) делает акцент на социальной стабильности и инвестициях в человеческий капитал, используя активные меры регулирования рынка труда (Модель Бисмарка, Реформы Хартца).

Российский опыт показал, что прямое заимствование "чистых" институтов, будь то либеральная "шоковая терапия" 1990-х годов или попытки импорта западных институтов корпоративного управления, часто приводит к дисфункциям из-за национальной специфики и несформированности институциональной среды.

В свете текущих структурных проблем России, таких как низкая наукоемкость экономики (0,96% ИР к ВВП) и технологическое отставание, наиболее продуктивным стратегическим выбором является движение к Координируемой Рыночной Экономике (КРЭ). Эта гибридная модель, уже нашедшая отражение в современных российских тенденциях (усиление планирования через ФЗ-172, передача Сбербанка Правительству), позволяет интегрировать элементы:

1. Стратегического планирования и концентрации инвестиций (Азиатский вектор), необходимого для инновационного прорыва.
2. Активного социального регулирования (Западноевропейский вектор), обеспечивающего социальную устойчивость.

Таким образом, для России путь лежит не через копирование, а через селективную адаптацию и синтез наиболее эффективных механизмов, проверенных мировым опытом, с учетом уникальных национальных, культурных и политических особенностей.

Список использованной литературы

1. Олехнович, Г. И. Мировая экономика. – Минск : Амалфея, 2006. – 340 с.
2. Сидорович, А. В. Курс экономической теории. – Москва : Дело и сервис, 2001. – 832 с.
3. Янова, В. В. Экономика. – Москва : Экзамен, 2005. – 384 с.
4. Лисоволик, Я. Курс на Азию / Я. Лисоволик // Ведомости. – 2006. – 31 августа.
5. Обзор инвестиционных возможностей Азии // Директор-инфо. – 2002. – №22.
6. Журнал «Валютный спекулянт». – 2002. – Март.
7. Азиатская модель для России опять востребована. – 2009. – 22 сентября. – URL: www.ra-public.ru (дата обращения: 22.10.2025).
8. Song, Byung-Nak. The Rrise of the Korean Economy. – Oxford University Press, 2003.
9. АЗИАТСКАЯ МОДЕЛЬ РЕАЛИЗАЦИИ ПРОМЫШЛЕННОЙ ПОЛИТИКИ. – URL: https://vaael.ru/ru/article/view?id=346 (дата обращения: 22.10.2025).
10. Азиатская модель экономических реформ // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/aziatskaya-model-ekonomicheskih-reform (дата обращения: 22.10.2025).
11. ОСОБЕННОСТИ ВОСТОЧНО-АЗИАТСКИХ МОДЕЛЕЙ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ. – URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=44502856 (дата обращения: 22.10.2025).
12. РИСКИ И УЯЗВИМОСТИ ВОСТОЧНОАЗИАТСКОЙ МОДЕЛИ ОПЕРЕЖАЮЩЕГО РАЗВИТИЯ В XXI ВЕКЕ // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/riski-i-uyazvimosti-vostochnoaziatskoy-modeli-operezhayuschego-razvitiya-v-xxi-veke (дата обращения: 22.10.2025).
13. АДАПТАЦИЯ К «НАВЯЗАННЫМ» ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫМ ИЗМЕНЕНИЯМ (НА ПРИМЕРАХ ИМПЛЕМЕНТАЦИИ ЗАПАДНЫХ ИНСТИТУТОВ В ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ) // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/adaptatsiya-k-navyazannym-institutsionalnym-izmeneniyam-na-primerah-implementatsii-zapadnyh-institutov-v-postsovetskoy-rossii (дата обращения: 22.10.2025).
14. Сравнительный анализ экономических моделей стран ЕАЭС // Экономика. – URL: https://m-economy.ru/art.php?nArtId=5784 (дата обращения: 22.10.2025).
15. Азиатская модель как вторая модель рынка // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/aziatskaya-model-kak-vtoraya-model-rynka (дата обращения: 22.10.2025).
16. Восточно-азиатская модель экономического развития и размерная структура промышленности (На примере Японии, Республики Корея и Тайваня). – URL: https://www.dslib.net/mirovaja-ekonomika/vostochno-aziatskaja-model-jekonomicheskogo-razvitija-i-razmernaja-struktura.html (дата обращения: 22.10.2025).
17. Особенности западноевропейской модели экономического роста // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-zapadnoevropeyskoy-modeli-ekonomicheskogo-rosta (дата обращения: 22.10.2025).
18. АНАЛИЗ ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПОЛОЖЕНИЯ СТРАН ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/analiz-ekonomicheskogo-polozheniya-stran-zapadnoy-evropy (дата обращения: 22.10.2025).
19. Идеологические нарративы либерализма и социализма в экономической науке // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ideologicheskie-narrativy-liberalizma-i-sotsializma-v-ekonomicheskoy-nauke (дата обращения: 22.10.2025).
20. Учебно-методическое обеспечение для самостоятельной работы обучающихся. – URL: https://elib.bsu.by/bitstream/123456789/223707/1/%d0%a3%d0%9c%d0%9a%20%d0%ad%d0%ba%d0%be%d0%bd%d0%be%d0%bc%d0%b8%d0%ba%d0%b0%20%d0%b7%d0%b0%d1%80%d1%83%d0%b1%d0%b5%d0%b6%d0%bd%d1%8b%d1%85%20%d1%81%d1%82%d1%80%d0%b0%d0%bd.pdf (дата обращения: 22.10.2025).
21. Классический и современный либерализм: сравнительный анализ // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/klassicheskiy-i-sovremennyy-liberalizm-sravnitelnyy-analiz (дата обращения: 22.10.2025).
22. Мировые социально-экономические модели и Россия // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mirovye-sotsialno-ekonomicheskie-modeli-i-rossiya (дата обращения: 22.10.2025).
23. Итоги реформы электроэнергетики определяют необходимость усиления плановых методов управления энергетической отраслью России // Energy Policy. – URL: https://www.energypolicy.ru/itogi-reformy-elektroenergetiki-opredelyayut-neobhodimost-usileniya-planovyh-metodov-upravleniya-energeticheskoj-otraslyu-rossii/statya/baza-znanij/ (дата обращения: 22.10.2025).
24. CASE: Наследие диктатора: застой // Echo FM. – URL: https://echofm.online/articles/nasledie-diktatora-zastoj (дата обращения: 22.10.2025).
25. Реформы правительства Ельцина — Гайдара // Википедия. – URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D0%B5%D1%84%D0%BE%D1%80%D0%BC%D1%8B_%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B0_%D0%95%D0%BB%D1%8C%D1%86%D0%B8%D0%BD%D0%B0_%E2%80%94_%D0%93%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B0%D1%80%D0%B0 (дата обращения: 22.10.2025).
26. Сбербанк России // Википедия. – URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B1%D0%B5%D1%80%D0%B1%D0%B0%D0%BD%D0%BA_%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B8 (дата обращения: 22.10.2025).
27. СОВРЕМЕННЫЕ МОДЕЛИ РЕГУЛИРОВАНИЯ РЫНКА ТРУДА: ЗАРУБЕЖНЫЙ И РОССИЙСКИЙ ОПЫТ // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennye-modeli-regulirovaniya-rynka-truda-zarubezhnyy-i-rossiyskiy-opyt (дата обращения: 22.10.2025).
28. АНАЛИЗ МОДЕЛЕЙ СОЦИАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН НА ПРИМЕРЕ ШВЕДСКОЙ МОДЕЛИ // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/analiz-modeley-sotsialnoy-politiki-zarubezhnyh-stran-na-primere-shvedskoy-modeli (дата обращения: 22.10.2025).
29. ОПЫТ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН В УПРАВЛЕНИИ ЗАНЯТОСТЬЮ И РЫНКОМ ТРУДА // Фундаментальные исследования. – URL: https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=28822 (дата обращения: 22.10.2025).
30. Зарубежный опыт: модели регулирования безработицы // Strategy24. – URL: https://strategy24.ru/news/zarubezhnyy-opyt-modeli-regulirovaniya-bezrabotitsy (дата обращения: 22.10.2025).
31. Социальные реформы в европейских государствах. – URL: https://elib.bsu.by/bitstream/123456789/194483/1/%D0%A3%20%D0%98%D0%A1%D0%A2%D0%9E%D0%9A%D0%9E%D0%92%20%D0%A1%D0%9E%D0%A6%D0%98%D0%90%D0%9B%D0%AC%DD0%9D%D0%9E%D0%99%20%D0%9F%D0%9E%D0%9B%D0%98%D0%A2%D0%98%D0%9A%D0%98%20%D0%93%D0%9E%D0%A1%D0%A3%D0%94%D0%90%D0%A0%D0%A1%D0%A2%D0%92.pdf (дата обращения: 22.10.2025).
32. Сравнительный анализ основных показателей, характеризующих развитие научной сферы стран мира и России. – URL: https://issras.ru/publication/sravnitelnyy-analiz-osnovnyh-pokazateley-harakterizuyushchih-razvitie-nauchnoy-sfery-stran-mira-i-rossii (дата обращения: 22.10.2025).