Аудитория PR-воздействия и политический PR: Сравнительный анализ брежневской эпохи и современной России

В условиях, когда информационное пространство меняется с калейдоскопической скоростью, понимание механизмов формирования общественного мнения становится не просто актуальной, а жизненно важной задачей. Ещё в середине 2022 года большая часть совокупного времени медиапотребления российской аудиторией приходилась на онлайн-медиа: использование социальных сетей (30,2%) и просмотр видео в Интернете (18,6%) значительно опережали традиционные каналы. Это не просто цифры; это свидетельство глубокой трансформации, которая затрагивает не только способы получения информации, но и саму природу аудитории PR-воздействия. Какими были те, кого стремилась убедить советская пропаганда в эпоху Леонида Ильича Брежнева, и как выглядят их современные потомки в цифровом мире? Наш сравнительный анализ стремится ответить на этот вопрос, погружаясь в социокультурные, идеологические и технологические аспекты двух диаметрально противоположных эпох.

Настоящая курсовая работа посвящена детальному анализу особенностей аудитории PR-воздействия в брежневский период и её сопоставлению с современной российской аудиторией. Мы исследуем трансформации методов и инструментов политического PR, отталкиваясь от эры «застоя» до наших дней. Актуальность выбранной темы обусловлена необходимостью осмысления исторического опыта политических коммуникаций для понимания текущих процессов и прогнозирования будущих тенденций.

В центре нашего внимания стоят ключевые исследовательские вопросы:

1. Какие социокультурные, экономические и политические факторы формировали особенности аудитории PR-воздействия в СССР в период правления Л.И. Брежнева?
2. Каковы были основные цели, стратегии и тактики политического PR (пропаганды и агитации) в брежневскую эпоху, и как они соотносились с характеристиками целевой аудитории?
3. В чём заключаются принципиальные отличия в характеристиках целевой аудитории политического PR в современной России по сравнению с брежневским периодом (демография, ценности, медиапотребление)?
4. Какие современные инструменты, каналы и стратегии используются в политическом PR в России, и как они адаптированы под особенности современной аудитории?
5. Как эволюционировали теоретические подходы к пониманию PR-воздействия на аудиторию от советского периода до настоящего времени?
6. Каковы ключевые сходства и различия в механизмах и эффективности PR-воздействия на аудиторию в брежневский период и в современной России?

Для обеспечения методологической строгости определим базовые термины. PR-воздействие (Public Relations-воздействие) – это целенаправленная деятельность по формированию общественного мнения, установлению и поддержанию взаимовыгодных отношений между организацией (в нашем случае – государством или политическими акторами) и общественностью, основанная на двусторонней коммуникации и достижении взаимопонимания. В советском контексте этот термин чаще заменялся понятиями «пропаганда» и «агитация», подразумевающими одностороннее идеологическое воздействие. Политический PR – это система коммуникаций, направленная на формирование и поддержание позитивного имиджа политических деятелей, партий или государственных институтов, а также на влияние на политические процессы через общественное мнение. Аудитория – это совокупность людей, на которую направлено PR-воздействие, характеризующаяся определёнными демографическими, социокультурными, психографическими и медиапотребительскими признаками. Наконец, «застой» – это период в истории СССР (примерно 1964-1985 гг.), характеризующийся относительной политической стабильностью, замедлением экономического роста, стагнацией в общественной жизни и кризисом идеологии, что, однако, сопровождалось значительными достижениями в ряде отраслей и повышением уровня жизни населения.

Аудитория PR-воздействия в брежневский период: Социокультурный и идеологический контекст

Переход власти от Н.С. Хрущёва к Л.И. Брежневу в 1964 году ознаменовал собой не только смену руководства, но и начало новой эпохи в жизни советского общества, которая впоследствии получит неоднозначное определение «застоя». Однако для большинства населения эти перемены были связаны с надеждами на стабилизацию и улучшение после десятилетия бурных реорганизаций. Общество, уставшее от бесконечных экспериментов послевоенного времени, искренне верило в скорое преодоление внутренних противоречий, и именно на это общество, жаждущее устойчивости и прогресса, была направлена государственная PR-машина, работавшая в условиях уникального социокультурного и идеологического ландшафта.

Социально-экономические и культурные трансформации

Брежневский период, несмотря на его последующую критику, стал временем значительных социальных и культурных изменений, которые существенно повлияли на формирование аудитории PR-воздействия.

Во-первых, наблюдался неуклонный рост культурного и образовательного уровня населения. Это не было просто статистическим показателем; это было свидетельством качественного изменения самого человека. Так, среди рабочих в СССР число лиц, имеющих высшее и среднее (полное и неполное) образование, выросло с 401 на 1000 человек в 1959 году до 590 на 1000 человек в 1970 году и до 760 на 1000 человек в 1979 году. Эта образовательная динамика означала, что аудитория становилась более критичной, требовательной и менее склонной к слепому принятию официальных нарративов. Люди, получившие образование, уже не желали довольствоваться минимумом ни в материальной, ни в духовной сферах, что повышало их запросы и усложняло задачу пропаганды.

Во-вторых, на фоне этих позитивных сдвигов проступали признаки нарастающего социально-экономического кризиса. С середины 1970-х годов наблюдалось снижение темпов экономического роста и отставание в уровне производительности труда. В то же время активно росла «теневая экономика», оборот которой к середине 1980-х годов достигал 60-80 миллиардов рублей. Постоянно усиливающийся дефицит потребительских товаров приводил к очередям и необходимости поездок в крупные города за покупками. Росли и негативные социальные явления: пьянство, алкоголизм, спекуляция и коррупция. Эти реалии жизни создавали глубокое расхождение между декларируемыми достижениями и повседневным опытом граждан, подрывая доверие к официальным источникам информации. Сторонники «экономического подъёма и стабильности» указывают на рост объёмов промышленности (к 1980 году объём произведённой промышленной продукции в СССР составил более 80% от уровня США), самостоятельное производство социально значимых товаров, низкий уровень квартплаты (не более 3% от семейного бюджета) и развитие внешней торговли. Реальные доходы населения за 18 лет правления Брежнева выросли более чем в 1,5 раза, а рост реального потребления — в 2,5 раза. Фонд экономики, заложенный в этот период, позволил пережить кризисы 1990-х годов. Однако оппоненты отмечают стагнацию экономики, низкую эффективность использования сырьевых ресурсов и дефицит товаров. Коррупция достигла пика, проявляясь в «номенклатурном капитализме» и «особом снабжении».

Нарастающий социально-экономический кризис в брежневский период не просто замедлял развитие, но и создавал серьёзный когнитивный диссонанс у населения: официальные сообщения о процветании резко контрастировали с повседневной реальностью дефицита и ухудшения качества жизни, что стало одним из ключевых факторов подрыва доверия к государственной пропаганде.

В-третьих, культура в период правления Брежнева развивалась по инерции, заданной предыдущим периодом «оттепели». Однако государство оказывало системное давление на неугодных деятелей культуры, лишая их доступа к зрителю или читателю, при этом избегая громких судебных процессов. Примерами такого давления являются суд над писателями А.Д. Синявским и Ю.М. Даниэлем в 1966 году за публикации произведений за рубежом, высылка из СССР поэта И.А. Бродского в 1972 году и писателя А.И. Солженицына в 1974 году. Неофициальное искусство существовало в «подполье», а в 1974 году «Бульдозерная выставка» картин московских художников-нонконформистов была уничтожена силами милиции. Методы давления включали надзор КГБ, прослушивание «неблагонадёжных» и ограничения, как, например, приказ 1970 года о защите диссертаций только на русском языке. Это формировало у аудитории двойное сознание: внешнюю лояльность и внутреннее недоверие к официальным культурным нарративам.

Наконец, успехи отечественной науки были сосредоточены в основном в сфере фундаментальных исследований (физика, химия, космос), но слабо развивались прикладные области, что привело к отставанию в компьютерной технике. В космической отрасли СССР добился таких успехов, как запуск первого многоместного космического корабля «Восход» с тремя космонавтами на борту в 1964 году и первый выход человека в открытый космос (Алексей Леонов) в 1965 году. В 1975 году состоялась стыковка советского и американского кораблей по программе «Союз-Аполлон», а в 1986 году выведена на орбиту многомодульная станция «Мир». Однако в компьютерной технике наблюдалось значительное отставание: в 1976 году доля ЭВМ большой мощности в СССР составляла около 1% от общего парка ЭВМ, тогда как в США – 10%. К 1985 году соотношение высокопроизводительных (16 и 32-разрядных) и остальных микропроцессоров составляло 1:508. Это отставание стало символом более широкой проблемы: невозможности конвертировать научные достижения в повседневную жизнь, что также влияло на восприятие обществом образа «передовой» советской державы.

Идеологические и психографические характеристики

Идеологические установки были краеугольным камнем советского общества, формируя его мировоззрение. Однако в брежневский период наблюдался растущий скептицизм к официальной пропаганде. Люди, несмотря на лояльность к советским идеям и ценностям, перестали слепо верить всему, что транслировалось СМИП. Это было связано не только с возросшим уровнем информированности, но и с формированием новых стратификационных систем, свидетельствующих о непропорциональности развития экономики и неспособности власти преодолеть нарастающий социально-экономический кризис. Эти системы, основанные на доступе к дефицитным благам и привилегиям, создавали расслоение и подрывали идею равенства.

Интересным психографическим феноменом стало упоминание фамилии Брежнева в автотекстах массового сознания, которое происходило в «фоновом режиме». Его имя служило обрамлением важных личных событий, памятными временными «точками отсчёта» или как персонаж анекдотов, что демонстрировало снисходительное, а порой и ироничное отношение к главе государства. Массовое сознание эпохи Брежнева, изученное через автотексты, показывало высокую степень личной вовлечённости авторов в описываемые события, что свидетельствовало о сохранении внутренней активности и рефлексии, несмотря на внешнюю пассивность.

Альтернативные источники информации и диссидентское движение

На фоне идеологического кризиса и возрастающего скептицизма к официальной пропаганде, роль альтернативных источников информации значительно возросла. К числу таких источников относилось иностранное радиовещание, так называемые «вражеские голоса»: «Голос Америки», Радио «Свобода», «Немецкая волна», «Русская служба Би-би-си». К июлю 1960 года в СССР насчитывалось около 20 миллионов приёмников, способных принимать зарубежное вещание, а в период с 1955 по 1964 годы количество коротковолновых приёмников у населения Восточной Европы утроилось. Эти данные говорят о том, что значительная часть населения имела доступ к информации, отличной от официальной, что ещё больше усугубляло разрыв между пропагандой и реальностью.

Параллельно с этим, именно на брежневский период пришлось становление и развитие советского правозащитного движения. Ключевыми фигурами были академик Андрей Сахаров, писатели Александр Солженицын, Владимир Буковский. Знаковым событием стало создание Московской Хельсинкской группы (МХГ) в 1976 году под руководством Юрия Орлова для мониторинга выполнения гуманитарных обязательств СССР по Хельсинкским соглашениям 1975 года. Среди форм деятельности были распространение самиздата (например, информационный бюллетень «Хроника текущих событий» с 1968 года), публикации произведений за рубежом (тамиздат), а также «Письмо 25-ти» 1966 года, в котором деятели культуры протестовали против реабилитации Сталина. Власти, в свою очередь, преследовали диссидентов, используя надзор КГБ, обыски, аресты, ссылки (например, Сахарова в Горький в 1980 году) и высылки из страны. Деятельность диссидентов, несмотря на её подавление, формировала критическое мышление и представляла собой вызов монополии государства на истину.

Таким образом, аудитория PR-воздействия брежневской эпохи представляла собой сложное, многослойное явление. Это были люди, с одной стороны, воспитанные в условиях тотальной идеологии и привыкшие к стабильности, а с другой – обладающие возросшим образовательным уровнем, информированные из альтернативных источников и всё более скептически относящиеся к официальной пропаганде на фоне усиливающегося социально-экономического кризиса.

Цели и методы политического PR в брежневскую эпоху

Советская система массовой коммуникации в эпоху так называемого «застоя» достигла своего апогея, представляя собой тщательно выстроенный механизм для организации агитации и пропаганды. Она была не просто инструментом информирования, но и одним из наиболее действенных средств решения политических задач, обеспечивая информационно-психологическое воздействие на индивидуальное и массовое сознание, вплоть до манипуляции.

Структура и охват советских СМИП

К началу 1980-х годов Советский Союз демонстрировал впечатляющие показатели в сфере массовых коммуникаций, создавая иллюзию всеобщей информированности и вовлечённости. В СССР выходило более 13 тысяч периодических и продолжающихся изданий, а разовые тиражи только газет ежедневно составляли порядка 170–180 миллионов экземпляров. Это означало, что практически каждая семья, а то и каждый взрослый гражданин, имели доступ к печатной прессе.

Параллельно с печатными СМИ, советское радиовещание и телевидение охватывали практически всю страну, с неуклонным ростом объёма вещания в 1970–1980-х годах. Это создавало единое информационное поле, где граждане, вне зависимости от их географического положения, получали одни и те же сообщения, транслируемые из центра. Государство затрачивало серьёзные экономические, интеллектуальные и другие ресурсы на поддержание и развитие этой колоссальной системы СМИП (средств массовой информации и пропаганды), подчёркивая их ключевую роль в советской политической системе. СМИП были не просто «четвёртой властью»; они были неотъемлемой частью первой, идеологической власти.

Стратегии и тактики пропаганды и агитации

В основе политического PR брежневской эпохи лежали тщательно разработанные стратегии пропаганды и агитации, имевшие чёткие цели:

• Информационно-психологическое воздействие и манипуляция сознанием: Пропаганда и агитация использовались для формирования желаемого образа действительности, внедрения определённых ценностей и идеологических установок. Термин «пропаганда» в советское время трактовался достаточно жёстко в идеологическом плане, кардинально отличаясь от нейтральных трактовок, принятых в западной PR-теории. Она была нацелена на «воспитание» нового человека и формирование «правильного» мировоззрения.
• Создание имиджей выдающихся политиков: Политический пиар использовался для конструирования героических образов лидеров партии и государства, хотя к концу брежневского периода эта практика начала давать сбои, а сам Брежнев стал персонажем многочисленных анекдотов.
• Разграничение пропаганды и агитации: Родоначальники марксизма в России (Г.В. Плеханов и В.И. Ленин) чётко различали эти понятия. Пропаганда носила систематический разъяснительный и воспитательный характер, направленный на глубокое усвоение идеологических принципов. Агитация же служила быстрой и эффективной ситуативной мобилизации приверженцев простыми и яркими лозунгами, реагируя на текущие события и призывая к действию.

Содержание материалов, транслируемых СМИП, было выхолощенным и одномерным. Журналисты выпускали материалы, прославляющие трудовые подвиги, социалистические достижения и успехи страны, без какой-либо критической оценки действительности. Этот подход, однако, вступал в противоречие с возросшим культурным и образовательным уровнем населения, вызывая ироничное и скептическое отношение к информации, получаемой из официальных источников. Люди, хоть и демонстрировали внешнюю лояльность, внутренне всё чаще отдавали предпочтение информации из других, неофициальных источников.

Отдельное, но крайне важное место в этой системе занимала устная агитационно-пропагандистская работа. В условиях, когда печатные и электронные СМИ были под полным контролем, личный контакт, беседы в трудовых коллективах, выступления агитаторов играли роль «последней мили» в донесении идеологических установок, позволяя адаптировать сообщения к конкретной аудитории и месту.

Кризис идеологии и восприятие пропаганды

Несмотря на активное информационное потребление, большинство опрошенных в эпоху застоя критично воспринимали многие идеологические штампы, транслируемые СМИП. Это критическое восприятие было обусловлено несколькими факторами:

• Кризис идеологии: Официальная коммунистическая идеология постепенно теряла свою привлекательность и способность мобилизовать массы. Снижение веры в «светлое будущее» и осознание системных проблем приводило к тому, что идеологические лозунги воспринимались как пустые слова.
• Доступность альтернативных источников информации: Как уже упоминалось, иностранное радиовещание («вражеские голоса») играло значительную роль в формировании более объективной картины мира, предоставляя информацию, недоступную в официальных советских СМИ.
• Расхождение идеологических постулатов с реальностью: Постоянно усиливающийся дефицит товаров, стагнация экономики, а также другие негативные социальные явления, которые не соответствовали официальным заявлениям о процветании, подрывали доверие к пропаганде.

В целом, население в эпоху застоя, несмотря на все вышеперечисленные факторы, в массе своей оставалось лояльным к советским идеям и ценностям. Однако эта лояльность зачастую носила пассивный характер, а не активную мобилизующую силу. После распада СССР эти идеи, лишившись государственной поддержки и столкнувшись с новой реальностью, окончательно утратили способность к мобилизации общества, демонстрируя истинную «эффективность» пропаганды в условиях отсутствия альтернативы и принуждения. Появление большого количества научных, профессиональных и литературных изданий в 1970-е годы, ориентированных на возросший интеллектуальный уровень общества, также свидетельствует о попытках компенсировать недостаток глубокого и критического контента в традиционных СМИП.

Трансформация аудитории политического PR в современной России

Современная Россия, по сравнению с брежневским периодом, представляет собой качественно иную картину медиаландшафта и, как следствие, иной тип аудитории политического PR. Эти изменения обусловлены прежде всего технологической революцией и глубокими социокультурными сдвигами, произошедшими после распада СССР.

Изменение медиаландшафта и медиапотребления

Главным двигателем трансформации аудитории стало стремительное развитие Интернета и социальных сетей, а также ускоренная диджитализация традиционных медиа. Эти факторы коренным образом изменили структуру медиапотребления:

• Доминирование онлайн-медиа: Интернет и цифровое телевидение стали устойчивыми лидерами по охвату, частоте и продолжительности использования, значительно опережая все остальные медиа. В середине 2022 года большая часть совокупного времени использования медиа российской аудиторией отводилась онлайн-медиа: использованию социальных сетей (30,2%), просмотру видео в Интернете (18,6%), использованию музыкальных интернет-сервисов (6,5%), чтению интернет-изданий (2,8%).
• Разделение аудитории на кластеры: Современная аудитория чётко сегментируется на два больших кластера: аудитория ТВ и аудитория Интернета и социальных сетей, хотя нередко наблюдается и гибридное потребление.
• Рутинизация медиапотребления: Вовлечённость аудитории в медийное пространство неуклонно растёт, и доступ к Интернету становится одной из главных жизненных потребностей. Это приводит к рутинизации – регулярному потреблению медиапродукции с задействованием как традиционных, так и новых каналов информации. Телевидение, хотя и не является абсолютным лидером, продолжает занимать существенное место в совокупном времени медиапотребления (33,1%). Доли временных затрат на радио (8,3%) и чтение печатной прессы (0,5%) были значительно меньшими, что указывает на их маргинализацию.

Социально-демографические и психографические характеристики

Медиапотребление в современной России имеет статистически значимую связь с социально-демографическими признаками, в частности – с возрастом:

• Возрастные различия: Среди представителей средних и старших возрастных групп среднее время использования телевидения, радио, чтения интернет-изданий оказывается более продолжительным, чем в среднем по массиву опрошенных. Это свидетельствует о сохранении привычек медиапотребления, сформированных в доцифровую эпоху. Напротив, среди представителей молодых возрастных групп более продолжительным, чем в среднем по массиву, оказалось использование социальных сетей, просмотр видео в Интернете, обращение к музыкальным интернет-сервисам. Это определяет необходимость дифференцированных PR-стратегий для разных поколений.

Помимо демографических факторов, изменились и современные ценности аудитории в отношении искусства и культуры. Проблемы культурной политики современной России находятся в центре внимания научного сообщества, общественно-политических объединений и государственных структур. В XXI веке ресурсы культуры отнесены к числу эффективных способов влияния на вектор цивилизационного развития.

• Восприятие искусства: 69% россиян убеждены, что люди не смогут жить без искусства, считая его неотъемлемой частью человеческого существования. Однако 71% россиян считают, что автор в создании искусства должен в первую очередь выражать то, что он сам хочет, а 44% отмечают, что главное – это смысл, считываемый зрителем. Это указывает на запрос на авторскую свободу и смысловую наполненность.
• Культурный релятивизм молодых поколений: Молодые поколения выросли в парадигме культурного релятивизма, где классическая эстетика не является единственным выбором. Для них искусство – это прежде всего площадка для дискуссии, что отражается в несколько более высокой доле тех, кто считает, что сможет жить без искусства (31-32% против 24% в среднем по выборке). Это делает аудиторию менее восприимчивой к догматическим культурным нарративам и более открытой к плюрализму мнений.

Эволюция подхода к изучению аудитории

Эволюция политических коммуникаций также повлекла за собой кардинальное изменение в подходах к изучению аудитории.

• Советский подход: До 1991 года, в соответствии с пропагандистской моделью СССР, аудитория представляла собой обезличенную «массу трудящихся». Медиаисследователи в советские годы не занимались изучением аудитории СМИ; эту задачу выполняли социологи, фокусируясь на том, как граждане усваивают идеологические установки. Советские теоретики журналистики выделяли следующие мотивы потребления информации:
  • Ориентационный мотив: стремление сориентироваться в фактах, их смысле и закономерностях.
  • Мотив выработки и укрепления социальной позиции: желание понять, как относиться к событиям.
  • Престижный мотив: потребление информации для поддержания социального статуса.
  • Утилитарный мотив: получение практической информации.
  • Рекреативный мотив: отдых и проведение свободного времени.
  • Мотив культурного обогащения: стремление к познанию нового.
  • Познавательный мотив: общая тяга к знаниям.
  • Мотив установления контактов с людьми и общения: использование медиа как повода для социального взаимодействия.
• Современный подход: После 1991 года аудитория СМИ становится не только предметом концептуализации медиаисследователей, но и объектом маркетинговых исследований медиарынка. Это отражает переход от идеологического контроля к рыночным отношениям, где медиа стремятся понять свою аудиторию для привлечения рекламодателей и повышения конкурентоспособности. Аудитория теперь рассматривается как совокупность потребителей, с их индивидуальными предпочтениями, потребностями и поведенческими паттернами, что требует гораздо более тонких и детализированных методов анализа.

Таким образом, современная аудитория политического PR в России – это сложное, динамичное и крайне сегментированное образование, сформированное под влиянием цифровой революции, изменившихся ценностей и рыночных механизмов.

Современные инструменты и стратегии политического PR в России

В современной России политический PR претерпел революционные изменения, адаптировавшись к цифровой эпохе и значительно расширив арсенал своих инструментов. Если в брежневскую эпоху доминировали централизованные и односторонние коммуникации, то сегодня мы видим многообразие каналов, интерактивность и стремление к персонализации.

Роль Интернета и социальных сетей

Центральное место в арсенале современного политического PR занимают Интернет и социальные сети. Они не просто изменили характер политической коммуникации, но и стали неотъемлемой частью политического процесса как для граждан, так и для политических институтов.

• Инструмент оценки общественного мнения и создания резонанса: Социальные сети являются идеальной информационной базой для оценки общественного мнения о политике и политических позициях. Они позволяют политикам в кратчайшие сроки привлекать внимание и создавать общественный резонанс вокруг конкретных ситуаций, а также оперативно реагировать на возникающие вызовы.
• Формирование особого социально-медийного пространства: Использование интернет-технологий и социальных сетей в политических процессах формирует особую структуру социально-медийного и информационного пространства, где традиционные границы между политиками и избирателями размываются.
• Создание имиджа «вседоступности»: Присутствие политических деятелей в социальных сетях создаёт возможности не только для продвижения, но и для формирования основной черты имиджа любого политического субъекта – вседоступности. Это позволяет политикам сокращать дистанцию с избирателями, демонстрировать открытость и готовность к диалогу. Иметь аккаунты в социальных сетях стало нормой для политиков, что свидетельствует о полном признании их значимости.
• Активность пользователей как авторов контента: Социальные медиа позволяют пользователям быть авторами контента, тем самым имея возможность быть активным участником политического процесса. Это качественно отличает современную аудиторию от пассивной массы брежневского периода. Граждане не просто потребляют информацию, но и генерируют её, формируя повестку дня, выражая мнения и критику.
• Появление индустрии сетевого пиара: Стремительное развитие социальных сетей и вовлечение всё большего числа людей в эту сферу привело к появлению целой индустрии сетевого пиара. Политики, следуя за своими потенциальными избирателями, активно осваивают эти площадки. Политический PR особенно активно развивается в социальных сетях с середины 2006 года.

Специфика PR-технологий и каналов

Современные PR-технологии в России отличаются гибкостью, адаптивностью и стремлением к точечному воздействию:

• Роль «спин-докторов»: В практике PR появилась такая профессия, как «спин-доктор». В его обязанности входит препарирование материалов в выгодном заказчику русле, а также подготовка общества и прессы к некоему событию. Это тонкая работа по управлению восприятием, требующая глубокого понимания психологии аудитории и медийных процессов.
• Различие между политическим PR и политической рекламой: Политический «пиар», в отличие от политической рекламы, является формой политической коммуникации, ориентированной на постоянные контакты между субъектами политики и общественностью. Реклама – это краткосрочное, прямое воздействие, PR – это долгосрочное выстраивание отношений и репутации.
• Стратегически целесообразные каналы: Для стратегического развития блогов и работы с аудиторией целесообразно использовать такие каналы, как социальные сети («ВКонтакте», Facebook), видеохостинги (YouTube, RuTube). Эти платформы позволяют создавать многоформатный контент и поддерживать длительное взаимодействие.
• Оперативные каналы: Для оперативного информирования неоценимыми каналами донесения сведений являются e-mail- и sms-рассылки, использование мессенджеров (Viber, WhatsApp). Они обеспечивают мгновенную доставку информации и возможность быстрого реагирования.
• Два направления политического PR: В политическом PR выделяются два основных направления:
  • Технологии избирательных кампаний: Целевой аудиторией является население региона, где проводятся выборы. Здесь акцент делается на мобилизацию электората и формирование позитивного образа кандидата.
  • Государственный PR: Воздействие рассчитано на каждого гражданина страны либо на определённую профессиональную, половозрастную группу. Цель – формирование лояльности к государственным институтам и поддержка проводимой политики. Учебный курс «Связи с общественностью в политике» посвящён как PR-сопровождению избирательных кампаний, так и PR-деятельности органов государственной и муниципальной власти. Особое внимание в политическом PR уделяется работе с молодёжной и пенсионной целевыми аудиториями, что свидетельствует о таргетированном подходе.
• Баланс между традициями и новациями: Главной проблемой для политика и его имиджмейкеров в контексте избирательной кампании является поиск способов концептуальных соглашений между традициями и новациями, так как устоявшийся имидж-шаблон не способствует приобретению новых сторонников, а частая смена имиджа может лишить лидера прежнего электората.

Взаимодействие власти и общества в цифровой среде

Укрепление и расширение политических PR-технологий в сфере российской политики является весьма очевидным прогнозом. Россия обладает ресурсами и научно-техническим заделом в области цифровых технологий, но темпы мировых изменений требуют оперативной реализации имеющихся возможностей.

• Задачи государственной власти: Задача государственной власти заключается в том, чтобы активно погружаться в работу с социальными сетями, через них предоставляя публике достоверную информацию о деятельности государственных органов, а также проводя мониторинг состояния общественного мнения.
• Новые коммуникационные площадки: Социальные сети вносят значительный вклад в конструирование современной общественно-политической реальности в России, формируя новое политическое коммуникативное пространство. Эти новые коммуникационные площадки характеризуются большой степенью политической свободы, критичности по отношению к власти и, одновременно, производными от этих достоинств разнообразными недостатками: вседозволенностью, безответственностью, критиканством. Это создаёт как возможности, так и вызовы для государственных PR-структур.
• Воздействие на реальном и виртуальном уровнях: Сущность применения современных PR-технологий в условиях формирования нового формата политического управления раскрывается через явное либо имплицитное воздействие на индивида сразу в двух уровнях его существования – реальном и виртуальном. Развитие сетевых и космических технологий, а также беспилотных технологий, оказывает революционизирующее влияние на военную науку и приводит к «прозрачности поля боя», что влияет на общую цифровую среду коммуникаций. PR-технологии выступают главным инструментом продвижения программ и проектов в системе государственного управления в современной России.

Таким образом, современные инструменты и стратегии политического PR в России представляют собой сложный, многоуровневый комплекс, активно использующий возможности цифровой среды для формирования имиджа, информирования и взаимодействия с аудиторией, при этом сталкиваясь с новыми вызовами, связанными с плюрализмом мнений и критичностью онлайн-пространства.

Эволюция теоретических подходов к PR-воздействию

История развития связей с общественностью и массовых коммуникаций отражает не только изменение практических методов, но и глубокие трансформации в осмыслении роли коммуникации в обществе. От советской пропаганды, жёстко контролируемой государством, до современных плюралистических моделей PR – этот путь демонстрирует фундаментальную эволюцию теоретических подходов.

Советские теоретические рамки

В советский период теоретический дискурс был неразрывно связан с идеологией и политическими задачами партии. Термин «средства массовой информации и пропаганды» (СМИП) сам по себе является устаревшим вариантом из времён советской действительности и ярко демонстрирует специфику подхода. В отличие от западных концепций, где PR стремился к двусторонней коммуникации и взаимопониманию, СМИП в СССР имели чёткую одностороннюю направленность.

• Контроль и партийность: СМИ советского периода находились под жёстким контролем партийных и государственных инстанций, что обеспечивало неукоснительное соблюдение утверждённых положений и рекомендаций. Принцип партийности был главенствующим в деятельности журналистики, формируя содержание СМИ в строгом соответствии с требованиями партийных документов. Это означало, что творческий процесс был идеологически задан и подчинён целям партии, исключая объективность и критический анализ.
• Исторический, политический и культурный контекст: В советском опыте становления теории массов��й коммуникации значительную роль играл исторический, политический и культурный контекст. Изучение отечественных подходов к теории массовой коммуникации в СССР позволяет выявить аспекты влияния этого контекста на её формирование. В тоталитарном государстве содержание политической пропаганды обусловливалось комплексом идеологических причин.
• Оценка качества советских СМИ: Несмотря на обилие нелестных выражений в адрес советских СМИ в перестроечный и постперестроечный период, некоторые исследователи отмечают, что, абстрагируясь от заказных передовиц, их качество и профессионализм были выше современных. Центральной фигурой часто выступал простой человек, который, пусть и был идеализирован, служил ориентиром и воспитывал аудиторию, что указывает на определённые этические и моральные установки, отличные от современных рыночных механизмов.

Современные концепции и модели

После распада СССР и перехода к рыночной экономике, теоретическое осмысление PR и массовых коммуникаций в России стало активно интегрироваться в мировой научный контекст, принимая на вооружение западные подходы и модели.

• Классические дефиниции PR:
  • Рекс Харлоу (1976 г.) после анализа 472 дефиниций предложил свою: PR – это особая функция менеджмента, которая помогает установить и поддерживать двустороннюю коммуникацию, взаимное понимание, взаимодействие и сотрудничество между организацией и её общественностью. Эта дефиниция подчёркивает управленческую функцию PR и важность диалога.
  • Дефиниция PRSA (Public Relations Society of America) от 1988 года: «Связи с общественностью помогают организации и её общественности взаимно приспособиться друг к другу». Здесь акцент смещён на взаимную адаптацию, что подразумевает не только влияние организации на общественность, но и учёт её интересов.
• Симметричная модель PR Айви Ли: Айви Ли, считающийся пионером симметричной модели PR (1904 г.), настаивал на честности, открытости, двусторонней коммуникации и диалоге с общественностью, продемонстрировав полноценную практику симметричного PR. Эта модель кардинально отличается от односторонней пропаганды, предполагая равноправное взаимодействие. Эволюция теории и практики PR включает поэтапное изложение истории убеждающей коммуникации и её главных инструментов (рекламы, пропаганды, PR), а также пересмотр их дефиниций и привычного понимания, с уточнением границ между ними.
• Современные теории массовых коммуникаций: Включают широкий спектр подходов:
  • Теория привратника (К. Левина): Объясняет, как редакторы и журналисты отбирают и фильтруют информацию, определяя, что дойдёт до аудитории.
  • Теория «повестки дня» (Agenda-Setting Theory): Предполагает, что СМИ не столько говорят, что думать, сколько указывают, о чём думать, формируя приоритеты в общественном сознании.
  • Фрейминг как технология формирования структуры сообщений СМК: Описывает, как СМИ интерпретируют события, подбирая определённые слова, образы и контекст, что влияет на восприятие аудиторией.
  • Культивационный анализ (Дж. Гербнера): Изучает долгосрочное воздействие телевидения на восприятие реальности, формируя «картину мира» у зрителей.
• Теории СМИ в политическом контексте: В контексте политического процесса рассматриваются:
  • Тоталитарная и авторитарная теории СМИ: Описывают системы, где СМИ подчинены государству и служат инструментом контроля и пропаганды (характерно для СССР).
  • Либертарианская теория: Отстаивает полную свободу прессы от государственного вмешательства.
  • Концепции социальной ответственности и государственного регулирования СМК: Предлагают баланс между свободой и ответственностью, признавая необходимость определённого регулирования для защиты общественных интересов.
• Концепции массовой культуры и СМИ: Современные концепции массовой культуры и СМИ изучают роль СМК в глобальных и национальных культурно-информационных процессах, их влияние на убеждения, поведение, социализацию личности и различных социальных групп. Также актуальны теории символического интеракционизма и социального конструктивизма, которые подчёркивают, как через коммуникацию люди создают и интерпретируют социальную реальность.
• Государственный PR в условиях глобализации: В условиях современной глобализации государственное руководство России придаёт всё большее значение созданию позитивного образа страны в мировом информационном пространстве, что является новой задачей, требующей адаптации теоретических подходов.

Таким образом, теоретические подходы к PR-воздействию прошли путь от идеологически жёсткой, односторонней пропаганды до многогранных, интерактивных и социологически обоснованных моделей, учитывающих сложность современной аудитории и медиаландшафта.

Сравнительный анализ механизмов и эффективности PR-воздействия

Сравнительный анализ механизмов и эффективности PR-воздействия в брежневскую эпоху и в современной России выявляет как фундаментальные сходства, так и глубокие, качественно новые различия, обусловленные кардинальной трансформацией общества, технологий и политических систем.

Сходства

Несмотря на кажущуюся пропасть между эпохами, некоторые базовые принципы политической коммуникации остаются неизменными:

• Общие цели воздействия на индивидуальное и массовое сознание, включая манипуляцию. Как в брежневском СССР, так и в современной России, одной из ключевых задач массовой коммуникации остаётся формирование желаемого общественного мнения, влияния на убеждения и поведение граждан. В советской пропаганде это достигалось через жёсткий идеологический контроль, а в современном PR – через более тонкие, но не менее целенаправленные методы, включая «спин-докторов», которые препарируют материалы в выгодном ключе.
• Активное государственное участие в формировании общественного мнения через массовую коммуникацию (пропаганду/PR). И тогда, и сейчас государство остаётся важнейшим актором в информационном пространстве, стремясь донести свою повестку и легитимизировать свою власть. В СССР это выражалось в монополии на СМИП, сегодня – в активном присутствии государственных структур в цифровой среде и стремлении предоставлять «достоверную информацию».
• Сохранение различия между систематической (пропаганда/долгосрочный PR) и мобилизующей (агитация/краткосрочные кампании) коммуникацией. Фундаментальное различие, сформулированное ещё родоначальниками марксизма, актуально и сегодня. Долгосрочные PR-кампании направлены на формирование устойчивых ценностей и имиджа, тогда как краткосрочные – на быструю реакцию и мобилизацию в конкретных ситуациях, например, в ходе избирательных кампаний.
• СМИ как ключевой инструмент политического влияния и легитимации власти. Независимо от технологического уклада, медиа всегда играли и играют решающую роль в поддержании власти. В брежневскую эпоху СМИП были столпами режима, а в современной России социальные коммуникации и медиа также являются инструментом политического влияния и легитимации власти.

Различия в механизмах

Различия в механизмах PR-воздействия проявляются в каналах коммуникации, содержании и контроле, а также в вовлечённости аудитории и адаптивности стратегий.

Характеристика	Брежневская эпоха	Современная Россия
Каналы	Доминировали традиционные средства массовой информации (газеты, радио, государственное телевидение) с централизованным контролем и огромным охватом. Особое значение придавалось устной агитации (агитаторы, трудовые коллективы).	Преобладают цифровые и онлайн-медиа (Интернет, социальные сети – «ВКонтакте», Facebook, видеохостинги – YouTube, RuTube, мессенджеры – Viber, WhatsApp) наряду с традиционными, но с существенной фрагментацией аудитории. Произошёл переход от односторонней массовой коммуникации к многонаправленной, интерактивной цифровой коммуникации.
Содержание и контроль	Содержание было высоко идеологизированным, выхолощенным, прославляющим достижения и лишённым критики, строго соответствующим партийной линии. Присутствовал явный партийный контроль над СМИ.	Контент более разнообразен, но с появлением «спин-докторов», формирующих нарративы в выгодном ключе. Государство стремится предоставлять «достоверную информацию» и мониторить общественное мнение в социальных сетях, сталкиваясь при этом с «политической свободой, критичностью, вседозволенностью и безответственностью» онлайн-пространств. Экономические факторы (рейтинги, прибыль) значительно влияют на содержание медиа, вынуждая учитывать их при формировании PR-стратегий.
Вовлечённость аудитории	Аудитория рассматривалась преимущественно как «масса трудящихся», пассивные получатели информации, хотя и с растущим скептицизмом по отношению к официальной пропаганде на фоне кризиса идеологии и расхождения постулатов с реальностью. Аудитория изучалась социологами с точки зрения усвоения идеологии.	Аудитория является активным участником, создателем контента, способным генерировать резонанс; осуществляется таргетированное взаимодействие с конкретными демографическими группами (молодёжь, пенсионеры). Аудитория также является объектом маркетинговых исследований, сегментируется по возрасту и медиапотреблению. Пользователи могут быть авторами контента, тем самым имея возможность быть активным участником политического процесса.
Адаптация	Пропагандистские тактики были относительно статичными, опираясь на устоявшиеся методы, даже при росте образованности населения и поиске альтернативных источников информации. Существовал значительный разрыв между декларируемым и реальным, что вызывало ироничное и скептическое отношение.	PR-стратегии высокодинамичны, адаптируются к быстрым технологическим изменениям, новым платформам и фрагментированной, требовательной аудитории. Ключевой задачей является баланс между традициями и новациями в создании имиджа, поскольку устоявшийся имидж-шаблон не способствует приобретению новых сторонников, а частая смена имиджа может лишить лидера прежнего электората. Применение PR-технологий для воздействия на индивида на реальном и виртуальном уровнях.

Различия в эффективности

Эффективность PR-воздействия также демонстрирует значительные различия между двумя периодами:

• Эффективность пропаганды в брежневскую эпоху снижалась из-за идеологического кризиса и расхождения между официальными нарративами и реальностью. Рост образовательного и культурного уровня населения способствовал развитию скептицизма и иронии по отношению к официальной информации, несмотря на номинальную лояльность к советским идеям и ценностям. Население в массе своей оставалось лояльным, но эта лояльность не всегда трансформировалась в активную поддержку или глубокую веру, что в конечном итоге привело к утрате мобилизующей способности идеологии.
• Эффективность PR в современной России более сложна и многогранна. Цифровые инструменты предлагают беспрецедентные возможности для охвата и таргетирования, позволяя доставлять персонализированные сообщения. Однако они также создают новые проблемы, такие как «дефицит диалога» (несмотря на интерактивность, реальный диалог часто отсутствует), «нулевая приватность» и снижение доверия к институтам в условиях информационного шума и фейков. Фрагментированный медиаландшафт означает, что сообщения могут не достигать всех аудиторий равномерно, а критический характер онлайн-пространств может приводить к появлению контрнарративов, а также к «ценностно-аффективной поляризации» в обществе. Возможность влиять на индивидов как в реальном, так и в виртуальном измерениях предполагает потенциально более глубокое, хотя и более диффузное, воздействие, требующее постоянного мониторинга и адаптации.

Таким образом, если брежневская эпоха характеризовалась попыткой тотального, но всё менее эффективного идеологического контроля, то современная Россия демонстрирует куда более изощрённые, динамичные и технологичные методы PR, которые, однако, сталкиваются с вызовами плюрализма мнений, критичности аудитории и перенасыщенности информационного пространства.

Заключение

Проведённый сравнительный анализ аудитории PR-воздействия и эволюции политического PR от брежневской эпохи до современной России выявил глубокие и многомерные трансформации, отражающие кардинальные изменения в общественно-политической, социокультурной и технологической сферах.

В брежневский период аудитория PR-воздействия представляла собой сложное явление. С одной стороны, это было общество, уставшее от потрясений и стремящееся к стабильности, с растущим образовательным и культурным уровнем. С другой стороны, нарастающий социально-экономический кризис, дефицит товаров, государственное давление на культуру и науку формировали критическое восприятие официальной пропаганды, способствуя росту скептицизма и иронии. Несмотря на колоссальный охват системы СМИП (более 13 тыс. изданий и 170–180 млн ежедневных тиражей газет), а также чётко разработанные стратегии пропаганды и агитации, их эффективность снижалась. Доступность «вражеских голосов» и развитие правозащитного движения служили альтернативными источниками информации, подрывая монополию государства на истину.

Современная Россия демонстрирует качественно иной медиаландшафт и аудиторию. Стремительное развитие Интернета и социальных сетей привело к рутинизации и фрагментации медиапотребления, разделив аудиторию на кластеры по возрастным и социодемографическим признакам. От пассивной «массы трудящихся» мы пришли к активным участникам политического процесса, способным создавать контент и генерировать резонанс. Эволюция теоретических подходов отразила этот сдвиг: от жёстко идеологизированных СМИП советского периода к современным концепциям, учитывающим двустороннюю коммуникацию, теорию «повестки дня», фрейминг и культивационный анализ.

Ключевые сходства в механизмах PR-воздействия сохраняются: это стремление к формированию общественного мнения, активное государственное участие в коммуникации, различие между систематическим и мобилизующим воздействием, а также роль СМИ как инструмента легитимации власти. Однако различия колоссальны. От доминирования традиционных медиа с централизованным контролем в СССР мы перешли к преобладанию цифровых платформ с фрагментированной аудиторией. Контент стал разнообразнее, но появление «спин-докторов» и влияние экономических факторов диктуют новые правила игры, а онлайн-пространства характеризуются как свободой, так и вседозволенностью.

Эффективность PR в современной России стала более сложной и диффузной. С одной стороны, беспрецедентные возможности таргетирования и охвата, с другой – вызовы, связанные с «дефицитом диалога», «нулевой приватностью», снижением доверия и возникновением контрнарративов.

Таким образом, несмотря на кажущееся технологическое превосходство современных PR-инструментов, их способность глубоко воздействовать на сознание аудитории остаётся под вопросом в условиях постоянно нарастающего информационного шума и скептицизма, что требует от специалистов не только владения новыми технологиями, но и глубокого понимания человеческой психологии и социокультурных контекстов.

Перспективы развития политического PR в России тесно связаны с дальнейшей диджитализацией и адаптацией к новым технологиям. Задача государственной власти заключается в активном погружении в работу с социальными сетями, предоставлении достоверной информации и мониторинге общественного мнения. При этом крайне важно найти баланс между традиционными ценностями и новыми форматами коммуникации, чтобы эффективно воздействовать на аудиторию как в реальном, так и в виртуальном измерениях, преодолевая вызовы ценностно-аффективной поляризации и информационного шума.

Список использованной литературы

1. Басовская, Е.Н. Обезглавливание через озаглавливание // Русская речь. – 2003. – № 4. – С. 56–62.
2. Беленкова, А.А. PRостой пиар / А.А. Беленкова. – М.: НТ-Пресс, 2007. – 256 с.
3. Белобрагин, В.Я. Современная имиджеология и проблемы имиджа региона. – ГРИЦ, 2003. – 15 с.
4. Березкина, О.П. Политический консалтинг. – М.: Академия, 2008. – 336 с.
5. Бернет, Дж. Маркетинговые коммуникации: интегрированный подход / Дж. Бернет, С. Мориарти; пер. с англ. под ред. С.Г. Божук. – СПб.: Питер, 2001. – 864 с.
6. Блэк, С. Введение в паблик рилейшнз / Сэм Блэк; пер. с англ. – Ростов н/Д: Феникс, 1998. – 318 с.
7. Блэк, С. Паблик Рилейшнз. Что это такое?: пер. с англ. / С. Блэк. – М.: Новости: Модино пресс, 1990. – 240 с.
8. Борисов, Б.Л. Технологии рекламы и PR: учебное пособие / Б.Л. Борисов. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2001. – 624 с.
9. Бортник, Е. Управление связями с общественностью / Е. Бортник, Э. Коротков, А. Никитаева. – М.: ФБК-ПРЕСС, 2002. – 123 с.
10. Быков, И.А. Организация и проведение кампаний по связям с общественностью: Учебное пособие / И.А. Быков. – СПбГУТ, 2003. – 80 с.
11. Васильев, Н.А. Изменения в медиапотреблении в современной России / Н.А. Васильев, В.Л. Дубровин // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/izmeneniya-v-mediapotreblenii-v-sovremennoy-rossii (дата обращения: 30.10.2025).
12. Ветренко, И.А. Политический PR в контексте государственного управления российской Федерации // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskiy-pr-v-kontekste-gosudarstvennogo-upravleniya-rossiyskoy-federatsii (дата обращения: 30.10.2025).
13. Волкогонов, Д.А. Семь вождей. Галерея лидеров СССР. В 2-х книгах. – М.: Новости, 1995. – 480 с.
14. Дмитриева, Е.И. Социология журналистики. – Мн.: БГУ, 2001.
15. Ермолаев, Г.С. Политический PR: проблемы и перспективы // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskiy-pr-problemy-i-perspektivy (дата обращения: 30.10.2025).
16. Катлип, С. Паблик рилейшенз: теория и практика / С. Катлип, А. Сентер, Г. Брум. – СПб.: Алетейя, 2001. – 642 с.
17. Коломиец, В.П. Медиасреда и медиапотребление в современном российском обществе // Социологические исследования. – 2010. – № 1. – С. 59.
18. Кузнецов, Д.В. Идеология, пропаганда и агитация в СССР. Справочное пособие // History.ipkps.ru. – URL: http://history.ipkps.ru/sites/default/files/propaganda_v_sssr_2019.pdf (дата обращения: 30.10.2025).
19. Ламбен, Ж.-Ж. Менеджмент, ориентированный на рынок / Ж.-Ж. Ламбен. – СПб.: Питер, 2007. – 800 с.
20. Листрукова, С.С. Внутренняя политика Леонида Ильича Брежнева // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vnutrennyaya-politika-leonida-ilicha-brezhneva (дата обращения: 30.10.2025).
21. Любичанковский, С.В. Оценка периода правления Л.И. Брежнева… и роли // Elib.psu.by. – URL: https://elib.psu.by/bitstream/123456789/2718/1/Lyubichankovskiy_SV_Ocenka_perioda_pravleniya_LI_Brezhneva_i_roli.pdf (дата обращения: 30.10.2025).
22. Малинова, О.Ю. «Политическая культура» в российском научном и публичном дискурсе // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskaya-kultura-v-rossiyskom-nauchnom-i-publichnom-diskurse (дата обращения: 30.10.2025).
23. Мехдиева, У.М. Политический пиар как средство влияния на общественное сознание // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskiy-piar-kak-sredstvo-vliyaniya-na-obschestvennoe-soznanie (дата обращения: 30.10.2025).
24. Мультимедийное потребление российской аудитории: опыт исследования 2021–2022 гг. // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/multimediynoe-potreblenie-rossiyskoy-auditorii-opyt-issledovaniya-2021-2022-gg (дата обращения: 30.10.2025).
25. Новиков, Д.В. Связи с общественностью в политике: учебное пособие / Д.В. Новиков. – URL: https://www.knastu.ru/files/docs/izdaniya/knigi/2013/Uchebno-metodicheskoe_posobie_Svyazi_s_obschestvennostyu_v_politike.pdf (дата обращения: 30.10.2025).
26. Поляков, Л.В. Основы политического консультирования: теория и практика: Учебно-методическое пособие / Л.В. Поляков. – М.: МГУ, 2004. – 240 с.
27. Савинова, О.Н. Современные теории массовых коммуникаций: Учебно-методическое пособие / О.Н. Савинова, А.Л. Коданина. – URL: http://www.journ.nnov.ru/sites/default/files/uch_posobie_teorii_mass._kom.pdf (дата обращения: 30.10.2025).
28. Семенов, Е.Ф. Политическая пропаганда в прессе: некоторые аспекты теории и истории (1946-1964) // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskaya-propaganda-v-presse-nekotorye-aspekty-teorii-i-istorii-1946-1964 (дата обращения: 30.10.2025).
29. Смолин, О.Н. «Застой» как общественное явление: три источника, три противоречия и четыре составных части [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.smolin.ru/read/arcticles_polit/pdf/Zastoi_Smolin_2_.pdf (дата обращения: 30.10.2025).
30. Современные политические PR-технологии в России: опыт, тенденции и проблемы развития // Elibrary.ru. – URL: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=18012693 (дата обращения: 30.10.2025).
31. Тендит, К.Н. Теория и практика массовой информации: учеб. пособие / К.Н. Тендит, А.В. Иваньков. – URL: https://www.knastu.ru/files/docs/izdaniya/knigi/2013/Tendit_KN_Ivankov_AV_Teoriya_i_praktika_massovoy_informacii.pdf (дата обращения: 30.10.2025).
32. Теоретические аспекты изучения медиапотребления российской молодежи: к пересмотру теории использования и удовлетворения // Vestnik.journ.msu.ru. – URL: https://vestnik.journ.msu.ru/article/25381/ (дата обращения: 30.10.2025).
33. Тюнина, Е.В. Медиапотребление в России и мире: основные тенденции // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mediapotreblenie-v-rossii-i-mire-osnovnye-tendentsii (дата обращения: 30.10.2025).
34. Уварова, Г.Г. PR-технологии как практический инструментарий политического управления нового формата / Г.Г. Уварова, А.В. Поляков // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pr-tehnologii-kak-prakticheskiy-instrumentariy-politicheskogo-upravleniya-novogo-formata (дата обращения: 30.10.2025).
35. Фомичева, И.Д. Социология СМИ. – М., 2007. – 335 с.
36. Хецелиус, Е.Г. Социальные сети как инструмент политической коммуникации // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sotsialnye-seti-kak-instrument-politicheskoy-kommunikatsii (дата обращения: 30.10.2025).
37. Хлопаева, М.Е. Леонид Брежнев в отечественных СМИ: PRO ET CONTRA / М.Е. Хлопаева, Н.А. Хлопаева // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/leonid-brezhnev-v-otechestvennyh-smi-pro-et-contra (дата обращения: 30.10.2025).
38. «Хронология российской истории». – М.: Международные отношения, 1994. – 285 с.
39. Цендровский, О.Ю. Эволюция теории и практики PR в истории социальной коммуникации // Nbpublish.com. – URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=16301 (дата обращения: 30.10.2025).
40. Черчилль, Г.А. Маркетинговые исследования. – СПб., 2000.
41. Чумаченко, З.М. Реализация политического пиара в социальных сетях // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/realizatsiya-politicheskogo-piara-v-sotsialnyh-setyah (дата обращения: 30.10.2025).
42. Шариков, А. Отечественное телевидение // Независимые медиаизмерения. – 2008. – С. 7-12.
43. Шариков, А.В. Темпоральные закономерности городской телевизионной аудитории России (опыт мониторинговых исследований) // Мир России. – 1997. – 68 с.
44. Щепкина, А. Что представляла собой эпоха, получившая клеймо «застоя»? // Istorik.pro. – URL: https://istorik.pro/articles/shhepkina-a-chto-predstavlyala-soboj-epoha-poluchivshaya-klejmo-zastoya (дата обращения: 30.10.2025).
45. Шишкина, М.А. Паблик рилейшнз в системе социального управления. – СПб., 2002. – 444 с.
46. Юферева, А.С. Предпосылки становления теории массовой коммуникации в XX В. На примере советского опыта // Cyberleninka. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/predposylki-stanovleniya-teorii-massovoy-kommunikatsii-v-xx-v-na-primere-sovetskogo-opyta (дата обращения: 30.10.2025).