Деконструкция философской проблематики памяти и символа в контексте антропоцентризма: от Возрождения к современности

Начиная с древнегреческого «Человек есть мера всех вещей», высказанного Протагором, философская мысль неизменно возвращается к осмыслению положения человека в мироздании. Эта античная формулировка, словно эхо, пронеслась сквозь века, обретая новые смыслы в каждом историческом контексте. В основе этого вечного вопроса лежит не только понимание самого человека, но и его инструментария познания и взаимодействия с миром – памяти и символа. Данное исследование призвано деконструировать сложную, многогранную проблематику памяти и символа, проследив их эволюцию и онтологическое значение в рамках антропоцентрического мировоззрения, начиная с сияющего Возрождения и до противоречивой современности.

Перед нами стоит амбициозная задача: не просто описать, а глубоко проанализировать, как формировались и трансформировались концепции памяти и символа, став неотъемлемой частью человеческого измерения в познании природы и общества. Мы совершим интеллектуальное путешествие, в котором встретимся с великими умами Возрождения – Марсилио Фичино, Джованни Пико делла Мирандолой и Джордано Бруно, чьи идеи заложили фундамент нового взгляда на человека. Затем мы перенесёмся в XX–XXI века, чтобы изучить, как Мартин Хайдеггер и Поль Рикер переосмыслили эти фундаментальные понятия в условиях экзистенциальных вызовов и становления постмодернистской философии. Особое внимание будет уделено онтологическим основаниям памяти и символа, а также влиянию динамично развивающейся визуальной и символической культуры на их современное понимание. Цель работы – систематизированное и критическое осмысление эволюции этих понятий и их онтологического значения, что позволит глубже понять человеческое существование и культурное развитие. Структура исследования логически выстроена для достижения этой цели, последовательно раскрывая теоретические основы, исторические этапы и современные интерпретации, завершаясь обобщением ключевых онтологических выводов.

Теоретико-методологические основания исследования: ключевые философские понятия

Для того чтобы погрузиться в сложную философскую проблематику памяти и символа в контексте антропоцентризма, необходимо прежде всего прояснить терминологический аппарат. Как опытный проводник, мы выберем наиболее проторённые, но в то же время глубокие тропы в ландшафте философских категорий, избегая экзотических и излишне усложнённых маршрутов. Наш инструментарий будет состоять из общепринятых и проверенных временем концепций, что обеспечит методологическую корректность и ясность изложения.

Антропоцентризм: историческая эволюция и основные подходы

Антропоцентризм — это не просто абстрактное слово, а мощная познавательная установка, утверждающая присутствие человеческого измерения в любом знании о природе, обществе и, что особенно важно, в самом процессе познания. В своей глубинной сути, антропоцентризм является философским мировоззренческим представлением, согласно которому человек выступает средоточием Вселенной, краеугольным камнем бытия и конечной целью всех событий, разворачивающихся в мире. А что из этого следует? Признание антропоцентризма как отправной точки позволяет осознать, что всё наше понимание мира, от космологии до этики, неизбежно окрашено человеческим восприятием и стремлениями.

Истоки этой идеи уходят корнями в античность, где классическая формулировка Протагора — «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и не существующих, что они не существуют» — заложила первый камень в фундамент антропоцентрического мышления. Это был смелый вызов космоцентризму предшествующих философов, переносящий фокус внимания с внешнего порядка на внутренний мир человека, его восприятие и познание.

В Средние века антропоцентризм обрёл новое, глубоко религиозное измерение. В христианской традиции человек рассматривался не просто как часть мироздания, но как его венец, «образ и подобие Божие» и «вершина творения». Такие выдающиеся мыслители патристики и схоластики, как Августин Блаженный и Фома Аквинский, обосновывали эту позицию, формируя целостное видение человеческой природы. В их учениях человек представал в единстве телесной, душевной и духовной жизни, а его ценность определялась не только его разумностью, но и способностью к моральному выбору, стремлению к Богу и, в конечном итоге, к спасению души. Эта христианская антропология, глубоко укоренённая в теологических догматах, тем не менее, придавала человеку исключительное положение, сделав его центром божественного замысла.

Период	Основная характеристика антропоцентризма	Ключевые идеи
Античность	Человек как мера всех вещей	Субъективность познания, относительность истины (Протагор)
Средние века	Человек как образ и подобие Божие	Венец творения, единство телесной, душевной и духовной жизни, ценность человека (христианская антропология)

Память: от античных концепций до современного понимания

Память, эта таинственная и фундаментальная способность, издревле волновала умы философов. В её простейшем определении, память (от др.-греч. μνήμη, mnēmē) — это способность сохранять восприятия и представления после момента переживания, а также некое «хранилище» таковых. Однако её функции далеко не исчерпываются простым складированием информации. Память — это сложный психический процесс, направленный на организацию и сохранение прошлого опыта, делающий возможным его повторное использование и, что особенно важно, создание новых программ реализации в жизнедеятельности. Она не просто пассивно копит данные, но активно формирует наш опыт, соотносит прошлое с настоящим и будущим, индивидуальное — с родовым, единичное — с общим, преходящее — с устойчивым.

Античная философия, как всегда, заложила краеугольные камни в осмысление памяти. Платон, в своих диалогах, рассматривал память (anamnēsis — припоминание) как одну из основных способностей души, неразрывно связанную с припоминанием вечных идей, которые душа созерцала до своего воплощения. Этот процесс anamnēsis был для него путём к истинному знанию. Аристотель, в свою очередь, в знаменитом трактате «О памяти и припоминании» (Περὶ μνήμης καὶ ἀναμνήσεως), подходил к памяти более эмпирически. Он определял её как обладание образом, который остаётся после ощущения, и подчёркивал её ключевую роль в формировании опыта. Для Аристотеля, память была памятью о прошлом, не тождественной ни ощущению, ни постижению, но скорее приобретённым свойством или состоянием этих процессов, проявляющимся по прошествии времени.

Сравнительный анализ античных подходов к памяти можно представить в виде таблицы:

Философ	Основная концепция памяти	Ключевые аспекты
Платон	Anamnēsis (припоминание)	Связь с вечными идеями, путь к истинному знанию, основная способность души
Аристотель	Обладание образом, остающимся после ощущения	Роль в формировании опыта, память о прошлом, приобретённое свойство

Символ: многозначность и онтологическая глубина

Понятие символа (от греч. σύμβολον — отличительный знак) в философии обладает поразительной многогранностью и глубиной, что делает его одним из самых загадочных и в то же время фундаментальных объектов исследования. Символ — это не просто образ, воплощающий какую-либо идею; это образование, которому определённая группа людей придаёт особый, часто не связанный с его непосредственной сущностью, смысл. Иначе говоря, символ — это знак, предметное значение которого раскрывается только через бесконечную интерпретацию.

В отличие от понятия, которое стремится к однозначности и чёткости определений (например, «стол» — это предмет мебели с горизонтальной поверхностью на опорах), сила символа заключена именно в его многозначности и динамике перехода от одного смысла к другому. Возьмём, к примеру, образ льва: он может символизировать королевскую власть, храбрость, свирепость, а также христианского евангелиста Марка. Каждый из этих смыслов не исключает другие, но сосуществует с ними, обогащая общее восприятие. Именно эта семантическая гибкость позволяет символу действовать как мост между различными уровнями реальности — от чувственного до сверхчувственного.

Символы пронизывают все сферы человеческой жизни: язык, миф, искусство, религия. Они являются неотъемлемой частью нашего сознания и культуры, позволяя нам выражать то, что не может быть полностью схвачено рациональным понятием. В этом смысле, символ не просто отражает действительность, но активно формирует её, создавая новые смыслы и измерения бытия.

Онтология, Герменевтика, Феноменология: инструментарий анализа

Для того чтобы полноценно деконструировать проблематику памяти и символа, нам необходим надёжный философский инструментарий. Три ключевые дисциплины — онтология, герменевтика и феноменология — станут нашими путеводными звёздами в этом анализе.

Онтология (от др.-греч. ὄν, ὄντος — сущее, λόγος — учение) — это учение о сущем, фундаментальный раздел философии, изучающий наиболее общие принципы бытия, его сущности и категории. Главный вопрос онтологии — «Что существует?». Предметом онтологии является само по себе сущее, или бытие как таковое, содержание которого раскрывается в таких категориях, как «нечто и ничто», «возможное и невозможное», «определённое и неопределённое», «количество и мера», «качество», «порядок и истина», а также «пространство», «время», «движение», «форма», «становление» и «происхождение». Понимание памяти и символа с онтологической точки зрения означает осмысление их как неотъемлемых модусов бытия, как фундаментальных способов человеческого существования и его взаимодействия с миром.

Герменевтика (от др.-греч. ἑρμηνευτική — «искусство толкования») — это область философии и науки, занимающаяся исследованием методов и принципов толкования текстов, символов, произведений искусства и других форм коммуникации. В её основе лежит идея, что существовать — значит быть понятым. Эта концепция получила глубокое развитие в философской герменевтике Мартина Хайдеггера и его ученика Ханса-Георга Гадамера. Они утверждали, что понимание не является просто познавательной способностью, а фундаментальной онтологической категорией человеческого бытия (Dasein). В их понимании, язык выступает как «дом бытия», внутри которого раскрывается сущее, а символы играют решающую роль в этом процессе понимания и толкования мира.

Феноменология (от нем. Phänomenologie — «учение о феноменах») — направление в философии XX века, которое определило свою задачу как беспредпосылочное описание опыта познающего сознания и выделение в нём сущностных черт. Основоположник феноменологии, Эдмунд Гуссерль, стремился вернуться к «самим вещам», то есть к непосредственным феноменам сознания, очищенным от любых предвзятых суждений и теоретических построений. Феноменология Гуссерля представляет собой широкое поле методологических, гносеологических, онтологических, этических, эстетических и социально-философских исследований, которые осуществляются через анализ феноменов сознания. Применение феноменологического подхода к памяти и символу позволяет исследовать их как непосредственно данные в сознании феномены, раскрывая их сущностные характеристики и структуру опыта.

Таким образом, онтология позволит нам понять место памяти и символа в структуре бытия, герменевтика — способы их толкования и понимания, а феноменология — их проявление в непосредственном опыте сознания. Этот комплексный инструментарий обеспечит многомерный и глубокий анализ заявленной проблематики.

Память и символ в контексте антропоцентризма эпохи Возрождения

Эпоха Возрождения, окутанная мифами и величием, стала поворотным моментом в истории западной мысли, ознаменовав собой решительный отход от средневекового теоцентризма. В этот период произошло не просто смещение акцентов, а подлинная смена парадигм, где человек, с его разумом, творческими способностями и стремлением к земному счастью, вновь оказался в центре мироздания. Именно здесь, в этом плодородном интеллектуальном ландшафте, концепции памяти и символа обрели новые, глубоко антропоцентрические измерения, что позволило им стать ключевыми инструментами познания и самосозидания.

Антропоцентризм и гуманизм Возрождения: смена парадигм

Философия эпохи Возрождения — это мощный культурный и интеллектуальный вихрь, который вырвал европейскую мысль из плена строгих богословских догм Средневековья. Если средневековье было поглощено теоцентризмом, где Бог являлся абсолютным центром всего сущего, то Возрождение, как следует из самого названия, стало возвращением к человеческому, к античному идеалу. Это был период, когда человек, с его индивидуальностью, достоинством и потенциалом, стал центральной фигурой философских рассуждений и художественного творчества.

Гуманизм Возрождения не просто провозгласил ценность человека, но исходил из его сознания как отправной точки для познания мира. В отличие от средневекового идеала аскетизма и смирения, гуманисты превозносили творческие способности человека, его разум, волю и стремление к земному счастью. Они видели в человеке не греховное существо, нуждающееся в искуплении, а «микрокосм», способный к созиданию и самосовершенствованию. Это освобождение от «духовных оков» Средневековья привело к беспрецедентному расцвету искусства и литературы, становлению нового, оптимистичного мировоззрения.

Однако, важно отметить, что антропоцентризм Возрождения не был полным отказом от религиозности. Скорее, это было переосмысление места человека в божественном порядке. Человек по-прежнему рассматривался как творение Божие, но наделённое свободой воли и способностью к самоопределению. Это был период, когда повышенный интерес проявлялся к мистике и чистому восприятию истины, ещё не выработав научный метод познания природы в современном его понимании. Именно эта уникальная смесь гуманизма, мистики и переосмысленной религиозности создала плодотворную почву для развития новых концепций памяти и символа.

Искусство памяти как «магический метод» и инструмент познания

В эпоху Возрождения, когда гуманистическое образование и культура переживали свой расцвет, искусство памяти, или мнемотехника, играло чрезвычайно важную роль. Это было не просто утилитарное средство для запоминания информации; оно рассматривалось как некий «магический метод раскрытия тайной гармонии земной и трансцендентальной сфер». Мнемотехника в то время была глубоко укоренена в античной традиции и несла на себе отпечаток древних представлений о космосе и человеке.

Корни искусства памяти уходят в античные времена, и его происхождение часто приписывают древнегреческому поэту Симониду Кеосскому. Классическая система, известная как «Дворец Памяти» или метод локусов, была подробно описана в древнеримских трактатах по риторике, таких как «Риторика к Гереннию». Суть этого метода заключалась в мысленном создании воображаемого пространства — дворца, здания или маршрута — где каждому предмету или идее, которые требовалось запомнить, присваивалось конкретное место (локус). Путём мысленного путешествия по этому «дворцу», человек мог легко припоминать необходимую информацию. Этот метод активно применялся и развивался не только в античности, но и в Средние века, а затем получил новый импульс в эпоху Возрождения.

Для ренессансных мыслителей, таких как Джордано Бруно, искусство памяти выходило за рамки простой мнемотехники. Оно становилось инструментом не только для запоминания, но и для постижения глубинных истин мироздания, для воссоединения с утраченным знанием. В этом контексте «Дворец Памяти» превращался в нечто большее, чем просто хранилище информации; он становился моделью космоса, отражающей его структуру и взаимосвязи. Мнемоника была неразрывно связана с символикой и аллегорией, позволяя гуманистам видеть в каждом образе, в каждом «месте» своего «Дворца» ключи к пониманию более высоких, трансцендентных истин. Это было стремление не просто удержать в уме знания, но постичь их внутреннюю сущность, раскрыть их «тайную гармонию» через посредство символов и ассоциаций.

Ренессансные мыслители о памяти и символе: Марсилио Фичино, Джованни Пико делла Мирандола, Джордано Бруно

Эпоха Возрождения подарила миру целую плеяду выдающихся мыслителей, чьи идеи о памяти и символе не только отражали дух времени, но и предвосхищали будущие философские направления. Марсилио Фичино, Джованни Пико делла Мирандола и Джордано Бруно, каждый по-своему, углубили понимание этих фундаментальных концепций, интегрируя их в свои уникальные антропоцентрические системы. Они показали, как память и символ становятся не просто когнитивными функциями, но онтологическими инструментами самопознания и космического единства.

Марсилио Фичино: неоплатонизм, божественная любовь и познание души

Марсилио Фичино (1433–1499) — фигура, символизирующая собой идеал философа-гуманиста Возрождения, в чьём мировоззрении причудливо переплелись самые разнообразные философско-религиозные традиции. Возглавив Флорентийскую платоновскую академию, Фичино стал ключевой фигурой в возрождении платонизма в Европе. Он не просто переводил труды Платона, неоплатоников (таких как Плотин), а также Герметический корпус и «Гимны Орфея», но и видел в этих древних учениях единый источник божественной истины, хранимой в священных мистериях. Для Фичино платонизм и неоплатонизм представлялись единым философским учением, способным осветить путь к истинному познанию.

Центральное место в его неоплатоническом христианстве занимала концепция божественной любви (лат. amor divinus). Фичино рассматривал любовь не просто как эмоциональное переживание, а как всеобъемлющую космическую силу, способную соединить тело и душу, материю и дух, организуя весь мир в единое целое. Эта любовь была тем путём, посредством которого люди поднимались к истинной жизни, находя дорогу к Идее, к божественному Единому. В его понимании, человеческая душа, будучи искрой божественного, стремится к воссоединению с источником всего сущего, и именно любовь является движущей силой этого стремления.

Познание собственной души, которая проявляется в телесном выражении, Фичино считал главным занятием человека. Для него, душа — это посредник между телом и Богом, связующее звено между низшим и высшим мирами. Память в этом контексте обретала глубокий метафизический смысл. Она была не просто функцией разума, но способностью души сохранять отпечатки божественных идей, которые она созерцала в своём доземном существовании. Символы, в свою очередь, выступали как знаки этих божественных идей, как посредники, позволяющие человеку посредством чувственного восприятия прикоснуться к сверхчувственным истинам. Таким образом, для Фичино, память и символ были неотъемлемыми инструментами познания себя и Бога, путями к раскрытию своей божественной природы.

Джованни Пико делла Мирандола: достоинство человека и свобода самотворения

Джованни Пико делла Мирандола (1463–1494) — ещё один яркий представитель раннего гуманизма итальянского Возрождения, тесно связанный с Флорентийской платоновской академией. Его имя неразрывно связано с одним из самых знаковых текстов эпохи — «Речью о достоинстве человека» (1496), которая стала настоящим манифестом ренессансного антропоцентризма. В этом произведении Пико делла Мирандола не просто обосновывает достоинство человека, но и провозглашает его беспрецедентную свободу — свободу быть полновластным творцом собственного «я».

В отличие от средневекового представления о человеке как о существе, чьё место в иерархии мироздания предопределено Богом, Пико делла Мирандола предлагает принципиально иную картину. Он подчёркивает уникальное, божественное свойство человека: Создатель не дал ему «ни определённого места, ни собственного образа, ни особой обязанности». Это отсутствие предопределённости является не недостатком, а величайшим даром, ибо оно позволяет человеку иметь всё это «по собственному желанию, согласно своей воле и своему решению». Таким образом, человек способен формировать свой образ, свойственную ему природу, становясь кем угодно: «растительным зерном» (подобно растениям), «зерном ощущений» (подобно животным) или «зерном интеллекта» (подобно ангелам). Он сам выбирает свою участь, своё место в бытии, и в этом заключается его высочайшее достоинство.

В контексте Пико делла Мирандолы, память и символ приобретают особый смысл как инструменты этого самотворения. Память становится не просто хранилищем прошлого опыта, а активной силой, позволяющей человеку осмысливать свои выборы, извлекать уроки из прошлого и проецировать себя в будущее. Она является основой для формирования индивидуальной идентичности, которая постоянно пересоздаётся в процессе свободного выбора. Символы, в свою очередь, выступают как языки, на которых человек выражает своё стремление к самореализации. Они помогают ему осмыслить свои возможности, воплотить свои идеи и придать смысл своему существованию. В «Речи» Пико делла Мирандола призывает к новому гуманизму, где человек, осознавая свою свободу и ответственность, активно участвует в созидании себя и мира, используя для этого дары разума, воли, памяти и символического мышления.

Джордано Бруно: искусство памяти как реминисценция врожденных знаний

Джордано Бруно (1548–1600), пламенный мыслитель и мученик своей эпохи, внёс уникальный вклад в осмысление памяти и символа. Его подход к искусству памяти значительно выходил за рамки простой мнемотехники, становясь глубокой философской практикой. Для Бруно память была не просто комплексом техник запоминания, а скорее практикой реминисценций, обозначавших фундаментальную способность Души вызывать врожденные знания. Это было стремление пробудить то, что уже изначально заложено в человеческой природе, но было забыто или затемнено обыденным сознанием. И что из этого следует? Это означает, что для Бруно истинное знание не приобретается извне, а «вспоминается» из глубины души, что делает каждого человека потенциальным носителем вселенской мудрости.

Труды Бруно, посвящённые искусству памяти — «О тенях идей», «Искусство памяти», «Песнь Цирцеи», «Искусство припоминания» — относятся к так называемым «герметическим» сочинениям. В них он развивал идею, что «тени идей» существуют в «небесном мире» и являются символами вечных идей. Эти символы не просто обозначают что-то, а воплощают в себе невыразимые концепции, доступные лишь через интуитивное постижение и образное мышление. Бруно полагал, что символы небесных тел (Солнце, Луна, Юпитер, Венера, Марс, знаки зодиака) отражают не только рациональные концепции, но и более глубокие, мистические идеи, которые воплощаются в разнообразных земных формах.

Целью Бруно было объединить классическое искусство памяти с концепцией Раймонда Луллия, чтобы постичь Единое посредством Всего. Для этого он разработал сложную систему концентрических окружностей (колес), которые включали в себя звуки, буквы (латинского, греческого, древнееврейского алфавитов) и образы небесных тел, растений, животных, минералов. Эта система была не просто способом упорядочивания информации; она символизировала стремление к Единому Свету, к источнику всего сущего. Каждый элемент этой системы, будь то буква или образ планеты, был символом, через который можно было приблизиться к пониманию универсальных связей и гармонии космоса.

Философ	Основные идеи о памяти	Основные идеи о символе
Марсилио Фичино	Память как способность души сохранять отпечатки божественных идей, путь к познанию себя и Бога.	Символы как знаки божественных идей, посредники между чувственным и сверхчувственным.
Джованни Пико делла Мирандола	Память как активная сила для самосотворения, основа для формирования постоянно пересоздаваемой идентичности.	Символы как языки для выражения стремления к самореализации, осмысления возможностей.
Джордано Бруно	Память как практика реминисценций, способная вызывать врожденные знания, путь к постижению Единого.	Символы небесных тел, звуков, образов как воплощение невыразимых идей, инструмент для понимания универсальных связей космоса.

Таким образом, для ренессансных мыслителей память и символ были неразрывно связаны с человеческим стремлением к познанию, самосовершенствованию и воссоединению с божественным началом, что являлось ключевым аспектом их антропоцентрического мировоззрения.

Память и символ в современном антропоцентризме и постмодернистской философии

После яркой и оптимистичной эпохи Возрождения, когда человек был провозглашён мерой всех вещей, XX и XXI века принесли с собой новые вызовы и переосмысления. Современный антропоцентризм, часто сталкиваясь с критикой, и постмодернистская философия, подвергающая сомнению «большие нарративы», по-новому взглянули на понятия памяти и символа. Эти изменения отражают глубокие трансформации в понимании человеческого бытия и его места в мире.

Современный антропоцентризм: от экологического кризиса к переосмыслению

Современный антропоцентризм, особенно в контексте его экологического значения, часто подвергается переосмыслению и жёсткой критике. Традиционно, в западной культуре человек рассматривался как хозяин природы, обладающий правом использовать её ресурсы, порой даже в ущерб другим видам и экосистемам. Эта позиция, укоренённая в идеях безграничного господства человека над миром, привела к серьёзным экологическим проблемам, которые мы наблюдаем сегодня.

Именно эта «хозяйская» установка подвергается острой критике со стороны представителей глубинной экологии, таких как норвежский философ Арне Нэсс. Глубинные экологи видят в таком антропоцентризме не только причину экологического кризиса, но и проявление «неоправданной дискриминации» в отношении нечеловеческих существ. Они утверждают, что приписывание природе и её обитателям лишь «инструментальной ценности» — то есть ценности только постольку, поскольку они полезны человеку — игнорирует их внутреннюю ценность и право на существование.

В этом контексте, понятия памяти и символа также претерпевают изменения. Память о прошлых экологических катастрофах и символы разрушенной природы становятся катализаторами для переосмысления роли человека. Вместо памяти о триумфальном покорении природы, возникает потребность в «экологической памяти» — памяти о взаимосвязи всего живого, о последствиях человеческой деятельности. Символы, такие как исчезающие виды животных или тающие ледники, перестают быть просто образами, становясь мощными предупреждениями, призывами к изменению антропоцентрической парадигмы в сторону более биоцентричного или экоцентричного мировоззрения. Это переосмысление ставит под вопрос самодостаточность человека и призывает к признанию его неразрывной связи со всем живым на планете.

Постмодернизм: деконструкция нарративов, игра и стирание границ

Постмодернизм, как философское и культурное движение, возникшее во второй половине XX века и продолжающее своё влияние в начале XXI века, ознаменовал собой глубокий сдвиг в способах мышления и восприятия мира. Одной из его ключевых характеристик является недоверие к «большим нарративам», или метаповествованиям. Это относится к универсальным теориям и идеям, которые ранее служили основой для осмысления истории, общества и человеческого существования, таким как идея прогресса, эмансипации личности или представление о знании как средстве всеобщего освобождения.

Постмодернистская философия подвергает критике западную философию Нового времени, отрицая существование объективной природной реальности, независимой от человеческого сознания и общества. В этом контексте, истина перестаёт быть чем-то абсолютным и универсальным, становясь множественной, контекстуальной и сконструированной. В постмодернизме философия часто сближается не с наукой, а с искусством, что приводит к многообразию, а иногда и к «хаосу» индивидуалистических концепций и подходов, где границы между различными дискурсами размываются.

Для постмодернистской практики характерны исторические аллюзии и игра как ответ на иерархические и тотальные структуры. Эта «игра» направлена на исключение детерминизма и тотальности, на постоянное переосмысление и деконструкцию устоявшихся смыслов. В деконструктивизме, разработанном Жаком Деррида, история тождественна речи, практике, памяти и контексту. Целью деконструкции является избавление от «метафизики присутствия» — идеи о том, что существует некий первичный, неизменный смысл или присутствие, которое можно окончательно схватить. Вместо этого, текст понимается как самодеконструирующийся феномен, постоянно генерирующий новые смыслы в процессе интерпретации.

Одним из наиболее спорных аспектов постмодерна является стирание различий между такими понятиями, как свобода и несвобода, справедливость и несправедливость, моральное и аморальное. Это порождает то, что можно назвать «воляпюком» — бессмыслицей или путаницей в ценностных ориентирах. Происходит «нравственная амбивалентность» и критика универсальных моральных максим, поскольку этические феномены в своей основе объявляются «нерациональными» и не способными быть исчерпанными каким-либо «этическим кодексом». В этом контексте, память и символ теряют свою традиционную стабильность. Память становится фрагментированной, подверженной манипуляциям и переписыванию, а символы — пустыми означающими, оторванными от своих изначальных значений, превращаясь в симулякры, которые лишь имитируют реальность, но не отсылают к ней. Неужели в таком мире человек обречён на потерю своей идентичности и смысла?

Мартин Хайдеггер и Поль Рикер: онтология бытия, память и герменевтика символа

В XX веке, на фоне глубоких социальных и культурных трансформаций, философская мысль вновь обратилась к фундаментальным вопросам человеческого бытия, памяти и символа. Мартин Хайдеггер и Поль Рикер, каждый по-своему, внесли неоценимый вклад в развитие этих концепций, предложив новаторские подходы, основанные на феноменологии и герменевтике.

Поль Рикер: труд памяти, история и идентичность

Поль Рикер (1913–2005) — выдающийся французский философ, чья работа «Память, история, забвение» (2000) стала одним из ключевых текстов XX века, посвящённых проблеме памяти. В этой монументальной книге Рикер, используя методы феноменологической герменевтики, анализирует сложные взаимосвязи между памятью, историей и забвением. Он не просто описывает эти явления, но углубляется в их онтологические, этические и политические измерения.

Рикер подчёркивает динамическое значение понятия «труд памяти«, прослеживая его развитие от античных философов, таких как Платон, Аристотель, и до христианского мыслителя Августина. В его концепции «труд памяти» означает не пассивное воспроизведение прошлого, а активное, сознательное стремление к истине в процессе воспоминания прошлых событий. Память для Рикера — это не просто когнитивная способность, а своего рода этическая задача, направленная на достижение подлинности опыта. Этот «труд» включает в себя не только усилие по восстановлению событий, но и критическое осмысление их интерпретаций, борьбу с искажениями и забвением. Какой важный нюанс здесь упускается? То, что этот «труд» предполагает постоянную рефлексию и диалог с источниками, не позволяя памяти стать статичным, неизменным хранилищем. Она всегда живой, развивающийся процесс.

Философская позиция Рикера представляет собой уникальный синтез различных традиций:

• Рефлексивной философии: он опирается на идеи таких мыслителей, как Мен де Биран, Ф. Равессон, Э. Бугру, Ж. Набер, которые исследовали самосознание и внутренний опыт.
• Христианских философов существования: Рикер перекликается с экзистенциальными размышлениями Габриэля Марселя и Карла Ясперса о смысле жизни и человеческой судьбе.
• Феноменологии Гуссерля: он использует феноменологический метод для описания непосредственного опыта сознания.
• Персонализма Эммануэля Мунье: Рикер разделяет акцент на уникальность и достоинство человеческой личности.

В феноменологии памяти Рикер тонко различает ретенцию (удержание, первичное воспоминание) и репродукцию (воспроизведение, вторичное воспоминание). Ретенция относится к непосредственному, неосознанному удержанию опыта, тогда как репродукция — это активное, сознательное усилие по припоминанию. Для Рикера, память служит фундаментом для сохранения идентичности и непрерывности субъекта. Она позволяет человеку оставаться самим собой на протяжении времени, связывая его прошлое с настоящим и будущим. История же, в его понимании, осуществляет критическую оценку и переустройство опыта, подвергая сомнению и переосмыслению индивидуальные и коллективные воспоминания, чтобы достичь более полного и справедливого понимания прошлого. Таким образом, Рикер показывает, что подлинная память и история требуют постоянного диалога, критического осмысления и этической ответственности.

Мартин Хайдеггер: фундаментальная онтология, Dasein и язык как «дом бытия»

Мартин Хайдеггер (1889–1976) — одна из центральных фигур в философии XX века, чьи работы оказали колоссальное влияние на развитие континентальной философии, экзистенциализма, герменевтики и постструктурализма. Его философская позиция сосредоточена на разработке «фундаментальной онтологии«, которая ставит под вопрос традиционные метафизические представления о бытии и предлагает совершенно новый подход к его осмыслению.

В основе фундаментальной онтологии Хайдеггера лежит анализ Dasein (буквально «бытие-вот», или человеческое бытие-в-мире). Dasein — это не просто человек как субъект или объект, а уникальный способ бытия, который характеризуется пониманием своего собственного бытия. Для Хайдеггера, понимание выступает не как гносеологический акт (то есть, как процесс познания), а как фундаментальный онтологический способ существования Dasein. Это означает, что Dasein изначально находится в состоянии понимания, понимает себя из своих собственных возможностей, из своего заброшенности в мир и своего стремления к смерти. Это понимание неразрывно связано с его историчностью — Dasein всегда уже находится в определённом историческом контексте, и его бытие разворачивается во времени.

Ключевую роль в философи�� Хайдеггера играет язык, который он называет «домом бытия«. В языке, по Хайдеггеру, бытие раскрывается и обретает своё значение. Язык — это не просто инструмент коммуникации, а фундаментальная структура, в которой человек обитает и через которую он понимает мир. Именно в языке Dasein встречается с сущим, осмысливает его и даёт ему имя.

В контексте герменевтики, идеи Хайдеггера получили дальнейшее развитие у его ученика Ханса-Георга Гадамера. Позиция Гадамера, почерпнутая из фундаментальной онтологии Хайдеггера, состоит в онтологическом прочтении субъекта познания. Гадамер включает в проблематику мироощущения и смысла жизни, подчёркивая, что понимание всегда является исторически обусловленным и предполагает «слияние горизонтов» между интерпретатором и текстом. Для обоих философов, герменевтика становится не просто методом толкования, а универсальной характеристикой человеческого бытия, поскольку Dasein всегда находится в процессе понимания и интерпретации мира.

Освобождение символа: язык и понимание мира

Философия языка у Мартина Хайдеггера и Ханса-Георга Гадамера представляет собой смелую попытку освободить язык от сциентистской цензуры и утилитарного подхода, который рассматривает его лишь как инструмент для передачи информации или обозначения объектов. В их понимании, язык гораздо глубже и обладает фундаментальной онтологической значимостью.

Для Хайдеггера и Гадамера, язык — это не просто средство коммуникации, а «дом бытия«, в котором раскрывается истина и сущее. В этом «доме» символы играют ключевую роль. Они стремятся позволить символам быть самодостаточным средством понимания мира, а не просто вторичными знаками, указывающими на нечто иное. Это означает, что символ не должен быть сведён к рациональной, однозначной интерпретации. Его сила и глубина заключаются в его многозначности, способности раскрывать скрытые измерения бытия, которые недоступны дискурсивному мышлению.

В контексте герменевтики, символ становится своего рода «окном» в мир смысла. Толкование символа — это не просто декодирование, а вступление в диалог с ним, попытка услышать его «голос», который выражает невыразимое. Хайдеггер и Гадамер подчёркивают, что язык, насыщенный символами, является тем, что делает возможным наше понимание мира, нашего собственного бытия и бытия других. Освобождая язык от сциентистских ограничений, они открывают путь к более глубокому, поэтическому и экзистенциальному пониманию реальности, где символы играют роль не просто украшений, а фундаментальных носителей смысла, формирующих наше мировосприятие.

Онтологические основания памяти и символа в контексте антропоцентризма

Погружение в философскую проблематику памяти и символа невозможно без обращения к их онтологическим основаниям. Именно на этом уровне раскрывается их фундаментальное значение для понимания человеческого существования и культуры, особенно в рамках антропоцентрического мировоззрения, где человек выступает как центр и мера всего.

Символ как посредник между мирами: онтологическая укоренённость

Символ, как философская категория, обладает уникальной способностью быть посредником, своего рода мостом между различными уровнями реальности, позволяя познать как чувственный мир, так и глубины сознания. Эта его функция объясняется его онтологической укоренённостью как во внешнем, объективном мире, так и во внутреннем, субъективном мире человека. Символ не просто указывает на нечто, он сам является частью бытия, неся в себе его смысл и структуры.

Особенно ярко онтологическое понимание символа проявляется в контексте неоплатонизма. Здесь символ трактуется как посредник между чувственным и сверхчувственным мирами, между материальной реальностью и умопостигаемым бытием. В неоплатонической мысли, мир идей или форм является истинной реальностью, а чувственный мир — лишь её отражением. Символы в этом случае выступают как проводники, делающие невидимые духовные или интеллектуальные реальности доступными через воспринимаемые формы. Например, солнечный свет может символизировать божественный разум, а круг — совершенство и бесконечность. Через эти чувственные символы человек может восходить от видимого к невидимому, от материального к духовному, постигая скрытые гармонии и истины мироздания.

Таким образом, онтологическая укоренённость символа позволяет ему не только отражать, но и активно формировать наше восприятие реальности, наполняя её смыслом и глубиной. Он является не просто инструментом познания, а способом бытия, через который человек взаимодействует с миром и космосом, преодолевая разрыв между различными уровнями существования.

Память как длительность и субстанция «я»

Память, помимо своих когнитивных функций, обладает глубокими онтологическими основаниями, которые связывают её с самой субстанцией «я» человека и с фундаментальной категорией времени. В этом контексте память предстаёт не как простое хранилище фактов, а как неотъемлемая часть нашего бытия, обеспечивающая нашу идентичность и непрерывность.

Ключевую роль в осмыслении памяти как онтологического понятия сыграл французский философ Анри Бергсон. В его философии концепция «длительности» (фр. durée) является центральной. Бергсон утверждал, что длительность — это неразрывный, непрерывный поток сознания, в котором прошлое не исчезает, а сохраняется в настоящем. В отличие от дискретного, пространственного времени, которое измеряется часами, длительность — это внутренний, качественный опыт, где моменты перетекают друг в друга, сохраняя при этом всю полноту пережитого.

В рамках этой концепции, память для Бергсона — это не просто механическое воспроизведение прошлого, а активное присутствие всего прошлого опыта в настоящем. Он различал две формы памяти:

1. Механическая память (память тела): это привычки, автоматические реакции, навыки, которые закреплены в теле и не требуют сознательного усилия. Она подобна «памяти» перфорированной ленты, где каждый удар оставляет след.
2. Интуитивная память (память души): это подлинная, чистая память, которая сохраняет индивидуальные события во всей их полноте. Она является основой нашего «я», той самой длительностью, которая обеспечивает идентичность и непрерывность субъекта. Эта память не является просто хранилищем образов, а живым, постоянно обновляющимся опытом.

Таким образом, память, понимаемая как длительность, не только связывает человека с его прошлым, но и формирует его настоящее и будущее. Она является субстанцией «я», без которой невозможно представить целостность человеческого существования. Память создаёт во времени символы вечности, позволяя человеку преодолевать эфемерность психологических элементов, которые безвозвратно утекают в прошлое, подобно самому времени.

Историческая память и формирование идентичности

Помимо индивидуальной памяти, существует и более широкое, коллективное измерение — историческая память. Её онтология актуализируется как жизненное основание, что означает её фундаментальную роль в формировании и поддержании существования социальных общностей. Историческая память проявляется в процессах самопроизводства и самотрансляции, то есть в постоянном воспроизведении и передаче обществом своих исторических нарративов, ценностей, традиций и символов. Это делает её «живой», динамичной, а не просто механическим отражением прошедших событий.

Историческая память — это не просто совокупность фактов из учебников; это активный процесс, в ходе которого общество формирует свой коллективный опыт и идентичность. Она определяет, кто мы, откуда мы пришли и куда мы движемся. Этот процесс может включать в себя не только объективное воспроизведение прошлого, но и, как отмечают некоторые исследователи, создание «исторических мифов». Эти мифы, не всегда соответствующие строгой исторической достоверности, тем не менее, играют важнейшую роль в сплочении общества, формировании национального самосознания и легитимации определённых ценностей.

Таблица, иллюстрирующая различие между индивидуальной и исторической памятью:

Аспект	Индивидуальная память	Историческая память
Субъект	Отдельный человек	Социальная общность (народ, нация)
Функция	Сохранение личного опыта, формирование «я»	Формирование коллективного опыта, идентичности, ценностей
Характер	Субъективный, личный, пережитый	Коллективный, социально сконструированный, передаваемый
Динамика	Динамична, но ограничена жизнью индивида	Динамична, постоянно пересоздаётся и транслируется через поколения

В антропоцентрическом мировоззрении, где человек рассматривается как центральная сущность, его способность к исторической памяти и символическому мышлению становится краеугольным камнем его бытия. Именно через эти механизмы человек не только осмысляет своё место в мире, но и активно конструирует его, создавая культуру, традиции и смыслы. Онтологические основания памяти и символа раскрывают их как неотъемлемые аспекты человеческого существования, определяющие нашу идентичность, нашу связь с прошлым и наше видение будущего.

Влияние визуальной и символической культуры на современное понимание памяти и символа

Современный мир, насыщенный образами и информацией, неизбежно трансформирует наше восприятие памяти и символа. Развитие «визуальной культуры» и «символической культуры» вносит свои коррективы в то, как мы храним прошлое, осмысливаем настоящее и формируем будущее. Человек, по сути, живёт в мире знаков и символов, которые он сам создаёт и постоянно интерпретирует, начиная от математических формул и заканчивая сложными произведениями искусства.

Знаково-символическая деятельность человека: уникальность и функции

Символический мир — это среда обитания человека. От самого рождения мы окружены знаками и символами, которые не только формируют наше мышление, но и определяют наше взаимодействие с реальностью. Математические знаки, буквы алфавита, жесты, произведения искусства — всё это проявления знаково-символической деятельности, уникальной способности, присущей только человеку.

Эта деятельность является не просто вспомогательной функцией; она выступает как ключевой механизм, позволяющий человеку «расшифровывать» информацию внешнего мира, сохранять её и преобразовывать во внутреннем плане сознания. В отличие от животных, чья коммуникация ограничена инстинктами и непосредственными сигналами, человек способен создавать сложные символические системы, такие как язык, миф, религия, наука. Эти системы позволяют ему не только передавать накопленный опыт из поколения в поколение, но и осмысливать абстрактные идеи, планировать будущее и создавать новые реальности.

Знаково-символическая деятельность выполняет несколько важнейших функций:

• Познавательная: позволяет человеку постигать мир, систематизировать знания и создавать научные теории.
• Коммуникативная: обеспечивает передачу информации, идей и эмоций между людьми.
• Регулятивная: формирует нормы поведения, ценности и социальные институты.
• Творческая: лежит в основе искусства, литературы, философии, позволяя человеку выражать себя и создавать новые смыслы.

Таким образом, знаково-символическая деятельность является не просто характеристикой человека, а его сущностью, тем, что делает его человеком. Она лежит в основе нашей культуры, нашей способности к рефлексии и нашего стремления к смыслу. Именно через символы мы строим свой внутренний мир и взаимодействуем с миром внешним, постоянно расширяя границы познания и понимания.

Символы в культуре потребления: манипуляция и новые значения

В современной культуре, особенно в контексте общества потребления, роль символов претерпела значительные изменения. Если в традиционной культуре символы часто выполняли глубокую онтологическую функцию, связывая человека с высшими смыслами и порядками бытия, то в условиях развитого капитализма и глобализации они нередко становятся инструментом манипулирования общественным и индивидуальным сознанием для достижения экономической выгоды.

Маркетинг и потребительская культура активно используют символы. Бренды и торговые марки перестают быть просто названиями или логотипами; они становятся мощными символами, которые, благодаря тщательно подобранным визуальным и текстовым компонентам, влияют на покупательские решения, формируют образ жизни и даже конструируют идентичность потребителя. Например, покупка определённой марки автомобиля может символизировать статус, успех или принадлежность к определённой социальной группе. Одежда, гаджеты, продукты питания — всё это обрастает сложной символической аурой, которая часто важнее, чем их утилитарная функция.

Эта трансформация символов приводит к следующим явлениям:

• Поверхностность: символы теряют свою глубинную, многозначную природу, становясь однозначными знаками, призванными вызывать определённые, заранее заданные ассоциации.
• Симуляция: в постмодернистской культуре, где искусство чаще опирается на образы, а не на идеи, и в процессе коммуникации культур форма берёт верх над содержанием, символы могут превращаться в симулякры — копии, не имеющие оригинала, создающие видимость реальности, но не отсылающие к ней.
• Отчуждение: человек, поглощённый потреблением символов, может терять связь с их истинным смыслом, становясь объектом манипуляции, а не субъектом свободного выбора.

Таким образом, развитие «визуальной культуры» и «символической культуры» приводит к тому, что символы, с одной стороны, становятся мощным средством структурирования пространственно-временных и концептуальных значений, позволяя передавать опыт в публичной сфере. С другой стороны, они могут терять свою онтологическую глубину, превращаясь в инструмент формирования ложных потребностей и идентичностей, что ставит под вопрос саму возможность подлинной памяти и осмысленного существования.

Символическая функция: компенсация и индивидуация (К.Г. Юнг, Э. Кассирер)

Несмотря на вызовы, которые бросает современная культура, символическая функция по-прежнему сохраняет свою глубокую значимость для человеческой психики и культуры. Выдающиеся мыслители XX века, такие как Карл Густав Юнг и Эрнст Кассирер, по-своему раскрыли эту фундаментальную роль.

Согласно швейцарскому психоаналитику Карлу Густаву Юнгу, символическая функция является компенсаторной. Символы появляются в моменты напряжения между сознательным и бессознательным, продвигая личностное развитие. Юнг считал, что человеческая психика состоит из сознательного и бессознательного (личного и коллективного). Когда между этими двумя сферами возникает дисбаланс, символы служат «мостом», делая бессознательное содержимое доступным для сознания. Например, сны, мифы, произведения искусства наполнены символами, которые помогают человеку интегрировать различные аспекты своей психики, разрешать внутренние конфликты и двигаться по пути индивидуации — процесса становления целостной, самодостаточной личности. Символ для Юнга — это не просто знак, а живой образ, который обладает преобразующей силой и способствует духовному росту.

Немецкий философ Эрнст Кассирер в своей фундаментальной работе «Философия символических форм» делает символ универсальным способом объяснения духовной реальности. Он утверждал, что способность к созданию символов выражает сущность человека как существа, способного к творчеству. Для Кассирера, человек — это animal symbolicum, символическое животное, которое не просто реагирует на стимулы из внешнего мира, но активно создаёт свою собственную символическую вселенную. Язык, миф, религия, искусство, наука — всё это символические формы, через которые человек конструирует свой мир значений, выражает себя и постигает реальность.

Кассирер подчеркивал, что человек не может воспринимать мир непосредственно; он всегда воспринимает его через призму символических форм, которые он сам создаёт. Эти формы не являются просто внешними оболочками; они формируют наше мышление, наше восприятие и наше понимание. Таким образом, символ для Кассирера — это не просто средство коммуникации, а фундаментальная структура, которая лежит в основе человеческой культуры и сознания. Он позволяет человеку выходить за рамки непосредственного опыта, создавать абстрактные идеи, формировать ценности и придавать смысл своему существованию.

Философ	Концепция символа	Ключевая функция
К.Г. Юнг	Символ как мост между сознательным и бессознательным	Компенсация, разрешение внутренних конфликтов, индивидуация
Э. Кассирер	Символ как универсальный способ объяснения духовной реальности	Выражение сущности человека как animal symbolicum, конструирование мира значений

В современном мире, где традиционные ценности размываются, а информация становится всё более фрагментированной, символическая функция остаётся жизненно важной. Она позволяет человеку ориентироваться в сложном мире, находить смысл в хаосе и продолжать своё личностное и культурное развитие, используя символы как ключи к глубочайшим аспектам собственного бытия и универсальным истинам.

Заключение

Путешествие по лабиринтам философской мысли, посвящённое деконструкции проблематики памяти и символа в контексте антропоцентризма, раскрыло перед нами их многомерность и фундаментальное значение для понимания человеческого существования. От эпохи Возрождения до наших дней эти понятия претерпевали глубокие трансформации, отражая изменения в мировоззрении и самосознании человека.

Возрождение, освободившееся от теоцентрических оков, провозгласило человека мерой всех вещей. В этом сияющем контексте Марсилио Фичино видел в памяти путь к познанию божественной души через неоплатоническую концепцию amor divinus, а символы для него были знаками вечных идей. Джованни Пико делла Мирандола возвысил достоинство человека как свободного творца собственного «я», где память и символы выступали инструментами этого самосотворения. Джордано Бруно пошёл ещё дальше, трактуя искусство памяти не как мнемотехнику, а как практику реминисценций, позволяющих вызвать врождённые знания, а символы небесных тел — как ключи к постижению Единого. Вся эта ренессансная плеяда мыслителей заложила основы антропоцентрического подхода к памяти и символу, подчеркнув их активную, созидательную роль в формировании человеческого бытия.

XX и XXI века, ознаменованные подъёмом постмодернистской философии и экологическим кризисом, принесли с собой новые вызовы. Современный антропоцентризм, особенно в его «хозяйском» измерении, подвергся критике за «неоправданную дискриминацию» природы, что потребовало переосмысления памяти как «экологической памяти» о взаимосвязи всего живого. Постмодернизм, в свою очередь, выразил недоверие к «большим нарративам», сблизил философию с искусством и, в лице Жака Деррида, деконструировал историю, речь и память, указывая на их контекстуальность и множественность. Эти изменения привели к стиранию границ и «нравственной амбивалентности», но одновременно открыли путь к новым интерпретациям.

Ключевой вклад в осмысление этих проблем внесли Мартин Хайдеггер и Поль Рикер. Хайдеггер, в своей фундаментальной онтологии, поместил понимание в центр бытия Dasein, а язык назвал «домом бытия», в котором символы играют роль самодостаточных средств постижения мира. Поль Рикер, в «Памяти, истории, забвении», представил «труд памяти» как активное стремление к истине, подчёркивая его роль в сохранении идентичности и критическом переосмыслении истории через призму феноменологической герменевтики. Их работы показали, что память и символ не являются пассивными отражениями, а активными силами, формирующими нашу реальность.

Онтологические основания памяти и символа проявились в их способности быть посредниками между чувственным и сверхчувственным мирами (особенно в неоплатоническом контексте), а также в трактовке памяти как «длительности» (Анри Бергсон), обеспечивающей непрерывность сознания и субстанции «я». Историческая память, как жизненное основание, актуализируется в процессах самопроизводства и самотрансляции, формируя коллективную идентичность и даже «исторические мифы».

Наконец, влияние визуальной и символической культуры в современности показало амбивалентность символа: с одной стороны, его уникальная роль в знаково-символической деятельности человека для расшифровки и преобразования информации, с другой — его использование для манипулирования сознанием в культуре потребления, где бренды становятся символами идентичности. Тем не менее, как утверждали Карл Густав Юнг и Эрнст Кассирер, символическая функция остаётся компенсаторной, способствуя индивидуации и выражая сущность человека как animal symbolicum, способного к творчеству и объяснению духовной реальности.

Таким образом, память и символ, от Возрождения до современности, остаются не просто философскими категориями, а живыми, развивающимися аспектами человеческого бытия, глубоко укоренёнными в онтологической структуре мира и сознания. Они определяют нашу способность к познанию, самосотворению, осмыслению прошлого и формированию будущего.

Для дальнейших исследований перспективным представляется углублённый компаративный анализ влияния цифровых технологий на феномены памяти и символа, а также изучение роли нейробиологии в переосмыслении философских концепций памяти. Также интересным направлением может стать исследование этических аспектов манипуляции символами в условиях гибридных войн и информационного общества.

Список использованной литературы

1. Вдовина И.С. Памяти Поля Рикера // Вопросы философии. – 2005. № 11. С. 176-187.
2. Гайденко П.П. Время. Длительность. Вечность. Проблема времени в европейской философии и науке. М.: Прогресс-Традиция, 2006. 464 с.
3. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология ХХ века. М.: Республика, 1997. 495 с.
4. Гарэн Э. Проблемы итальянского Возрождения. М.: Наука, 1986. 374 с.
5. Губин В.Д. Онтология. Проблема бытия в современной европейской философии. М.: РГГУ, 1998. 191 с.
6. Гусев Г.А. Философия Возрождения: уч. пособие. М.: Изд-во МСХА, 2002. 96 с.
7. Дильтей В. Воззрение на мир и исследование человека со времен Возрождения и Реформации. М.: Университетская книга, 2000. 463 с.
8. Йейтс Ф. Джордано Бруно и герметическая традиция. М.: Новое литературное обозрение, 2000. 524 с.
9. Йейтс Ф. Искусство памяти. СПб.: Университетская книга, 1997. 480 с.
10. Матросова Н.К. Философия эпохи Возрождения: Текст лекций. СПб.: СПбЛТА, 1998. 32 с.
11. Пико делла Мирандола Дж. Речь о достоинстве человека // Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир – эпоха Просвещения. М.: Политиздат, 1991. С. 220-238.
12. Рикер П. Время и рассказ. Т. 2. М., СПб.: Университетская книга, 2000. 224 с.
13. Рикер П. Память, история, забвение. М.: Изд-во гуманитарной литературы, 2004. 728 с.
14. Романенко Ю.М. Бытие и естество: Онтология и метафизика как типы философского знания. СПб.: Алетейя, 2003. 779 с.
15. Сергеев К.А. Ренессансные основания антропоцентризма. СПб.: Наука, 2007. 591 с.
16. Современная западная философия: уч. пособие. Минск: Высшая школа, 2000. 493 с.
17. Фичино М. Комментарии на «Пир» Платона. О любви // Антология философии Средних веков и эпохи Возрождения. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. С. 295-315.
18. Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. М.: «Весь мир», 2003. 416 с.
19. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. 447 с.
20. Чаша Гермеса. Гуманистическая мысль ХХ века и герметическая традиция. М.: Юрист, 1996. 335 с.
21. Символика воображения и магия памяти в философии Джордано Бруно. URL: https://chelovek-bez-granic.ru/psichologija/138-simvolika-voobrazheniya-i-magiya-pamyati-v-filosofii-dzhordano-bruno.html (дата обращения: 19.10.2025).
22. Поль Рикер. Память, история, забвение. URL: https://psychoanalyse.ru/pol-riker-pamyat-istoriya-zabvenie/ (дата обращения: 19.10.2025).
23. Джордано БРУНО. Искусство памяти — ИНТЕЛРОС. URL: http://www.intelros.ru/readroom/vek-hi/v3-2007/322-dzhordano-bruno.-iskusstvo-pamyati.html (дата обращения: 19.10.2025).
24. Джордано Бруно: Секрет «Печатей» — PSYLIB® – Ф. Йейтс. ИСКУССТВО ПАМЯТИ. URL: http://www.psylib.ukrweb.net/books/yeits01/txt07.htm (дата обращения: 19.10.2025).
25. Константин Сигов. Память и история: путь Поля Рикёра. URL: http://ekmair.ukma.edu.ua/bitstream/handle/123456789/10857/Syhov.pdf?sequence=1&isAllowed=y (дата обращения: 19.10.2025).
26. Знак и символ в культуре и сознании. URL: https://core.ac.uk/download/pdf/19729004.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
27. Поль Рикер. Книги онлайн — Koob.ru. URL: https://www.koob.ru/ricoeur/ (дата обращения: 19.10.2025).
28. Развитие и тренировка памяти, мнемотехника. Искусство памяти. Глава 9. URL: http://mnemotexnika.narod.ru/istpamyati/glava9.html (дата обращения: 19.10.2025).
29. Искусство памяти. Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение». КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/iskusstvo-pamyati (дата обращения: 19.10.2025).
30. Диссертация на тему «Символ как форма мировидения и миропонимания: Социально-философский анализ». disserCat. URL: https://www.dissercat.com/content/simvol-kak-forma-mirovideniya-i-miroponimaniya-sotsialno-filosofskii-analiz (дата обращения: 19.10.2025).
31. Диссертация на тему «Концепции символа в философии культуры 20 века». disserCat. URL: https://www.dissercat.com/content/kontseptsii-simvola-v-filosofii-kultury-20-veka (дата обращения: 19.10.2025).
32. Память как матрица истории в концепции П. Рикёра. Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение». КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pamyat-kak-matritsa-istorii-v-kontseptsii-p-rikera (дата обращения: 19.10.2025).
33. Концепт «Символ» в философии культуры А. Ф. Лосева. Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение». КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontsept-simvol-v-filosofii-kultury-a-f-loseva (дата обращения: 19.10.2025).
34. Марсилио Фичино | PSYERA. URL: https://www.psyera.ru/4294/marsilio-fichino (дата обращения: 19.10.2025).
35. Джованни Пико делла Мирандола — ХРОНОС. ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ. URL: https://www.hrono.ru/biograf/bio_p/piko_della.php (дата обращения: 19.10.2025).
36. Антропологические смыслы представлений П. А. Флоренского о времени и пространстве. Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение». КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/antropologicheskie-smysly-predstavleniy-p-a-florenskogo-o-vremeni-i-prostranstve (дата обращения: 19.10.2025).
37. Анализ понятий памяти и истории в контексте идеи времени: интерпретация концепции коллективной памяти в полемике с теорией Райнхарта Козеллека — Философские науки. URL: https://www.phisci.info/jour/article/view/2881 (дата обращения: 19.10.2025).
38. Диссертация на тему «Коммеморация в практиках современной живописи: память о модерне в постмодерне». disserCat. URL: https://www.dissercat.com/content/kommemoratsiya-v-praktikakh-sovremennoi-zhivopisi-pamyat-o-moderne-v-postmoderne (дата обращения: 19.10.2025).
39. Антропоцентризм эпохи Возрождения: как человека стал центром мира. URL: https://introvert.store/anthropocentrism-renaissance-philosophy (дата обращения: 19.10.2025).
40. Философия эпохи Возрождения — Правое полушарие Интроверта. URL: https://introvert.store/blog/filosofiia-epokhi-vozrozhdeniia (дата обращения: 19.10.2025).
41. Антропоцентризм и гуманизм в философской мысли возрождения. URL: https://vgmha.ru/wp-content/uploads/2015/02/%D0%A4%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D1%81%D0%BE%D1%84%D0%B8%D1%8F-%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D1%81%D0%BF%D0%B5%D0%BA%D1%82.doc (дата обращения: 19.10.2025).
42. В.В. Соколов «Философия эпохи Возрождения». URL: http://iph.ras.ru/page50772097.htm (дата обращения: 19.10.2025).
43. Божественность искусства по Марсилио Фичино и «платоновский парадокс». URL: https://art-business.institute/blog/bozhestvennost-iskusstva-po-marsilio-fichino-i-platonovskiy-paradoks/ (дата обращения: 19.10.2025).
44. Карл Густав ЮНГ — АРХЕТИП И СИМВОЛ — Психологическая литература. URL: http://www.psylib.ukrweb.net/books/jung01/txt04.htm (дата обращения: 19.10.2025).
45. Онтология концепта исторической памяти в философском дискурсе Т. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_29676644_21703673.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
46. Историческая память: онтологические и ценностные основания. URL: https://elibrary.sgu.ru/uch_lit/2281.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
47. Эпохи и идеи: Становление историзма. М., Мысль, 1987. ImWerden. URL: https://imwerden.de/pdf/gaydenko_epohi_i_idei_stanovlenie_istorizma_1987.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
48. Роль символа в исторической памяти социума. Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение». КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-simvola-v-istoricheskoy-pamyati-sotsiuma (дата обращения: 19.10.2025).