Политическая метафора в дискурсе: деконструкция, теоретические основы и анализ практического применения на примере известных речей

В мире, где информация является ключевым ресурсом, а общественное мнение — мощнейшим фактором политических процессов, способность влиять на восприятие реальности становится центральной задачей любого актора политической арены. Именно здесь на первый план выходит феномен политической метафоры. Она не просто является стилистическим украшением речи, но и выступает мощным когнитивным механизмом, формирующим наше понимание мира, ценности и убеждения. От того, как мы концептуализируем «государство» — как «семью», «корабль» или «корпорацию» — напрямую зависит наше отношение к политическим решениям и лидерам. Этот глубокий, часто неосознаваемый, процесс лежит в основе принятия решений миллионами людей, оказывая значительное влияние на ход событий.

Целью настоящей работы является всесторонняя деконструкция понятия политической метафоры, анализ её теоретических основ, когнитивных механизмов и практического применения в политическом дискурсе. Мы стремимся выявить, каким образом метафора, выходя за рамки простого тропа, становится инструментом конструирования политической реальности, формирования имиджа и манипулирования общественным мнением.

Для достижения этой цели нами поставлены следующие задачи:

1. Проследить историческую эволюцию взглядов на метафору в лингвистике и выявить ключевые теоретические подходы.
2. Раскрыть сущность концептуальной метафоры в рамках когнитивной лингвистики, сфокусировавшись на теории Дж. Лакоффа и М. Джонсона.
3. Определить специфические особенности и многообразные функции политической метафоры в современном дискурсе.
4. Представить эффективные методы анализа политических метафор и продемонстрировать их применение на конкретных примерах из известных политических речей.
5. Исследовать этические аспекты использования политических метафор, их способность формировать или искажать реальность и влиять на демократические процессы.

Исследование политической метафоры в современном дискурсе не просто актуально; оно жизненно необходимо для понимания механизмов коммуникации в эпоху постправды и информационной войны. Эта работа адресована студентам и аспирантам филологических, лингвистических и политологических направлений, предлагая глубокое лингвистическое и дискурсивное исследование, основанное на авторитетных академических источниках, позволяющее лучше ориентироваться в современной медиасреде.

Теоретические основы изучения метафоры в лингвистике

На протяжении всей истории языкознания метафора оставалась одним из наиболее притягательных и в то же время неуловимых феноменов. Её изучение представляет собой калейдоскоп научных подходов, порой дополняющих друг друга, а порой – входящих в противоречие. Отсутствие единой, универсальной теории обусловлено как многогранностью самого понятия, так и постоянным углублением понимания человеческого языка и мышления. По сути, метафора (от др.-греч. μεταφορά — перенос) определяется как уподобление одного явления другому на основе семантической близости состояний, свойств или действий, когда слова, предназначенные для обозначения одних объектов, употребляются для наименования других на основании условного тождества приписываемых им предикативных признаков, что делает её важным элементом современных парадигм изучения.

Исторический обзор: От риторического украшения к когнитивному феномену

Истоки изучения метафоры уходят глубоко в античность, где она впервые была осознана и систематизирована как элемент риторики. Аристотель, один из величайших мыслителей древности, заложил основу для понимания метафоры, трактуя её как сокращённое сравнение, из которого исключено прямое указание на общий признак сравниваемых объектов. В его представлении, метафора, будучи «перенесением имени», служила не столько для глубокого осмысления, сколько для достижения риторического эффекта, «украшения» речи и придания ей выразительности.

Однако не все античные философы разделяли столь позитивное отношение. Так, Платон и Цицерон, например, долгое время демонстрировали негативное отношение к метафоре, рассматривая её как некое излишнее «изобретение», способное уводить от истины и затемнять смысл. В классической риторике метафора часто представлялась как отклонение от нормы, перенос имени одного предмета на другой, который мог служить как для заполнения лексической лакуны, так и для эстетического «украшения». Это восприятие метафоры как исключительно риторического приема, средства эмоционального воздействия, доминировало на протяжении многих веков, формируя традиционное представление о ней как о феномене, прежде всего, эмоционально-экспрессивном.

Тем не менее, история не стоит на месте, и с развитием лингвистической мысли, особенно во второй половине XX века, взгляды на метафору начали кардинально меняться. Если ранее она была узкоспециализированным инструментом риторики, то теперь её стали рассматривать значительно шире – как неотъемлемый элемент самого мышления. Этот сдвиг ознаменовал переход от чисто стилистического и риторического понимания метафоры к её осмыслению как фундаментального когнитивного механизма, пронизывающего не только язык, но и наше восприятие, понимание и структурирование мира, что открыло новые горизонты для исследований.

Основные лингвистические теории метафоры

Помимо уже упомянутой сравнительной теории Аристотеля, лингвистика обогатилась целым рядом других концепций, каждая из которых по-своему раскрывала многогранную природу метафоры. Эти теории, возникавшие на разных этапах развития науки о языке, пытались объяснить, как происходит метафорический перенос и какие механизмы лежат в его основе.

1. Сравнительная теория (Аристотель): Как уже отмечалось, эта теория рассматривает метафору как сокращённое сравнение, где общий признак объектов подразумевается, но не выражается напрямую. Например, в выражении «море улыбалось» подразумевается сравнение моря с живым существом, которое может выражать эмоции.
2. Теория замещения (субституциональная): Согласно этой теории, метафора является заменой буквального выражения образным. Она предполагает, что метафорическое слово или фраза могут быть заменены буквальным синонимом без потери основного смысла, но с потерей выразительности. Например, «король-лев» может быть заменен на «могущественный, царственный правитель», хотя при этом утрачивается яркость образа.
3. Теория аномалий: Эта теория фокусируется на нарушении семантической совместимости, которое происходит при создании метафоры. Она утверждает, что метафора возникает тогда, когда слова, обычно не сочетающиеся друг с другом, используются вместе, создавая семантическую «аномалию», которая заставляет слушателя или читателя искать новый, переносный смысл. Примером может служить «слепой дождь», где «слепой» в буквальном смысле не применим к дождю.
4. Эмотивная теория: Данная теория подчеркивает эмоциональный аспект метафоры, рассматривая её как средство выражения чувств, настроений и субъективного отношения говорящего к предмету речи. Метафора, согласно этой теории, прежде всего, воздействует на эмоциональную сферу реципиента, вызывая определённые ассоциации и ощущения.
5. Интеракционистская теория: Эта концепция, разработанная, в частности, И. А. Ричардсом, стала значительным шагом вперед, отходя от простого замещения. Она утверждает, что метафора возникает не как замена, а как результат взаимодействия двух или более концептов (терминов: «тема» и «носитель» или «основной» и «вспомогательный»), которые «сталкиваются» в сознании, порождая новый смысл. При этом каждый концепт влияет на другой, изменяя его восприятие и создавая уникальное, не сводимое к сумме частей значение.

В современной лингвистике метафора исследуется не только как риторический троп, но и как фундаментальный лингвистический элемент, играющий ключевую роль в различных областях языкознания. В рамках стилистики она рассматривается как средство придания речи выразительности, образности и эмоциональности. В лексикологии и лексикографии метафора изучается как один из важнейших механизмов вторичной номинации – процесса, при котором уже существующие слова используются для называния новых объектов или явлений на основе их сходства с уже известными. Это также путь развития значения слова, когда из прямого значения путём метафорического переноса образуются новые, переносные значения.

Более того, современная наука расширила понимание метафоры, включив её в сферу когнитивных процессов. Метафора может осознаваться не только как слово с образным значением или как процесс развития семантики, но и как группа слов с однотипными значениями (например, военная метафора, где концепты «война», «битва», «стратегия» применяются к ненасильственным сферам, таким как политика или экономика). Наконец, метафора рассматривается как форма мышления и важнейший когнитивный механизм, позволяющий человеку осмысливать абстрактные понятия через более конкретные и знакомые образы.

Современные парадигмы изучения метафоры

XX век стал переломным в изучении метафоры, ознаменовав переход от преимущественно риторического и стилистического подходов к комплексному, междисциплинарному осмыслению. Сегодня метафора исследуется в рамках трёх ключевых лингвистических парадигм: когнитивной, функциональной и прагматической. Их объединение стало характерной чертой современных лингвистических исследований, позволяя получить более полное и глубокое представление о природе и функциях метафоры.

Когнитивная парадигма революционизировала понимание метафоры, выведя её за рамки языка. После публикации монографии Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Метафоры, которыми мы живём» (1980), изучение метафоры вошло в число наиболее актуальных лингвистических исследований. Когнитивный подход утверждает, что метафора является не просто языковым явлением, а фундаментальным механизмом человеческого мышления, способом концептуализации мира. Она позволяет нам понимать абстрактные концепты через более конкретные, телесные и повседневные опыты. В рамках этой парадигмы метафора рассматривается как ментальная операция, формирующая нашу картину мира и влияющая на наше поведение.

Функциональная парадигма фокусируется на роли метафоры в коммуникации и её способности выполнять различные задачи. Здесь метафора анализируется с точки зрения того, как она способствует достижению коммуникативных целей, таких как:

• Экономия языковых средств: Метафора позволяет выразить сложную идею кратко и ёмко.
• Повышение выразительности и убедительности: Метафорические образы делают речь более яркой и запоминающейся.
• Моделирование действительности: Через метафоры создаются новые способы осмысления и интерпретации событий, процессов и явлений.
• Формирование оценок: Метафора часто несёт в себе оценочный компонент, помогая формировать отношение к описываемому.

Прагматическая парадигма исследует метафору в контексте её воздействия на адресата и её роль в процессе интеракции. Она изучает, как метафора используется говорящим для достижения определённых целей и как она интерпретируется слушающим. В прагматике акцент делается на:

• Манипулятивном потенциале: Метафора может использоваться для скрытого влияния на убеждения и действия аудитории.
• Формировании общественного мнения: Посредством метафор политики и СМИ конструируют определённые образы и нарративы.
• Идентификации и дифференциации: Метафоры могут создавать чувство общности или, наоборот, разделять аудиторию на «своих» и «чужих».

Объединение этих парадигм позволяет рассматривать метафору не только как стилистический приём или когнитивную структуру, но и как динамичный инструмент коммуникации, активно взаимодействующий с человеческим сознанием и общественной реальностью. Это комплексное видение обеспечивает исчерпывающее понимание феномена метафоры во всём его многообразии, подчеркивая её центральную роль в формировании современного дискурса.

Концептуальная метафора: когнитивные механизмы формирования политической реальности

Во второй половине XX века лингвистика пережила настоящий переворот, связанный с появлением когнитивного направления. Этот новый подход перефокусировал внимание с чисто языковых структур на человеческий разум, мышление и ментальные процессы, которые лежат в основе языка. В этом контексте метафора перестала быть просто украшением речи и стала рассматриваться как один из основных способов познания, структурирования и объяснения окружающего мира.

Теория концептуальной метафоры Дж. Лакоффа и М. Джонсона

Если говорить о революции в понимании метафоры, то без преувеличения можно назвать работу Джорджа Лакоффа и Марка Джонсона «Метафоры, которыми мы живём» (1980) ключевым моментом. Эта монография не просто привнесла системность в описание метафоры, но и заставила по-новому взглянуть на её природу. Лакофф и Джонсон постулировали, что метафора не ограничивается лишь сферой языка; сами процессы мышления человека в значительной степени метафоричны.

Центральная идея их теории заключается в том, что наше мышление, восприятие и даже повседневная деятельность формируются не столько буквальными значениями, сколько концептуальными метафорами. Эти концепты, управляющие мышлением, не просто являются порождением ума, но активно влияют на наше поведение, структурируют ощущения и отношение к людям. Например, концептуальная метафора «СПОР ЕСТЬ ВОЙНА» (ARGUMENT IS WAR) проявляется в таких выражениях, как «его аргументы были несокрушимы», «я разгромил его доводы», «мы защищаем свою позицию». Здесь абстрактный концепт «спор» понимается через конкретный опыт «войны», со всеми вытекающими из этого последствиями для нашего поведения в споре. Мы стремимся не к диалогу, а к победе, что явно отражает глубинный механизм этой метафоры.

Таким образом, когнитивная метафора (или концептуальная метафора) — это не просто украшение речи, а одна из основных ментальных операций, способ познания, структурирования и объяснения мира. Она позволяет нам постигать абстрактные, сложные или неструктурированные концепты (например, «время», «любовь», «политика») через призму более конкретных, знакомых и понятных опытов, часто связанных с нашим телом, пространственным положением или предметным миром.

Структура и типы когнитивных метафор

Для более глубокого понимания механизма концептуальной метафоры Лакофф и Джонсон предложили структурный анализ, выделяя две ключевые области:

1. Донорская зона (область-источник): Это более конкретная, знакомая и часто антропоцентричная область опыта, из которой черпаются образы и понятия для метафорического переноса. Например, это может быть тело человека, его движения, пространственное положение, мир природы или мир артефактов.
2. Реципиентная зона (область-мишень): Это абстрактная, менее понятная или более сложная область, которая структурируется и осмысливается с помощью концептов из донорской зоны.

Например, в концептуальной метафоре «ИДЕИ ЕСТЬ ЕДА» (IDEAS ARE FOOD), донорской зоной выступает «ЕДА» (нечто, что можно усвоить, переварить, что питает), а реципиентной зоной — «ИДЕИ» (нечто, что можно постичь, осмыслить, что питает ум). Соответственно, мы говорим «переварить информацию», «питательная пища для ума», «проглотить идею».

Джордж Лакофф также классифицировал метафоры на два основных типа, исходя из их когнитивных функций:

1. Онтологические метафоры: Эти метафоры позволяют нам видеть события, действия, идеи, эмоции как субстанцию или нечто конкретное, имеющее границы. Они помогают нам структурировать абстрактные сущности, придавая им форму и объём. Например, «инфляция — это враг» превращает абстрактное экономическое явление в конкретного противника, с которым можно бороться. Или «время — это деньги» онтологизирует время, делая его ощутимой, измеримой субстанцией.
2. Ориентационные метафоры: Эти метафоры организуют целые системы концептов по отношению друг к другу, опираясь на пространственные отношения (вверх/вниз, вперёд/назад, внутри/снаружи). Они часто связаны с нашей телесностью и физическим опытом. Например, «счастье — это ВВЕРХ» (he’s UP in spirits) и «грусть — это ВНИЗ» (he’s feeling DOWN). «Будущее — это ВПЕРЕДИ», «прошлое — это ПОЗАДИ». Важно отметить, что ориентационные метафоры могут существенно различаться в разных культурах, что подчёркивает их связь с культурным и физическим опытом. Например, в некоторых культурах будущее может восприниматься как «позади», потому что оно ещё невидимо, а прошлое как «впереди», потому что оно известно и видимо.

Понимание этой структуры и типологии позволяет не просто выявлять метафоры, но и анализировать глубинные когнитивные механизмы, лежащие в основе их формирования и восприятия, особенно в сложной сфере политической коммуникации, что является критически важным для её деконструкции.

Когнитивные механизмы создания политических метафор

Политическая сфера по своей сути является крайне абстрактной и сложной. Она оперирует такими понятиями, как «демократия», «свобода», «государство», «власть», «кризис», которые сами по себе не имеют осязаемого воплощения. Как же человек осмысляет, обсуждает и принимает решения в этой эфемерной реальности? Именно здесь в игру вступают когнитивные механизмы, основанные на метафоре.

Метафорическое моделирование — это основной путь, по которому абстрактная политическая сфера структурируется через более простые, конкретные и хорошо знакомые человеку образы из других областей опыта. Это позволяет сделать политические концепты доступными для понимания, обсуждения и воздействия, значительно упрощая их восприятие.

Рассмотрим несколько примеров:

• Политика как спорт/игра: В этой модели политическая борьба осмысливается через термины спортивных состязаний. Мы говорим о «политических играх», «гонке за власть», «политических баталиях», «очках» и «голах» партий. Донорская зона здесь — «СПОРТ/ИГРА», реципиентная — «ПОЛИТИКА». Эта метафора позволяет воспринимать политику как соревнование, где есть победители и проигравшие, правила и стратегии.
• Государство как организм/тело: Эта древняя метафора позволяет воспринимать государство как единое целое, где каждая часть (институт, гражданин) выполняет свою функцию, подобно органам в теле. Мы говорим о «здоровой экономике», «болезни общества», «политическом теле». Донорская зона — «ОРГАНИЗМ/ТЕЛО», реципиентная — «ГОСУДАРСТВО/ОБЩЕСТВО». Такая метафора подчёркивает взаимосвязь и взаимозависимость элементов, а также уязвимость целого при поражении одной из частей.
• Экономика как машина: В этой модели экономические процессы представляются как работа сложного механизма. «Запустить экономику», «тормозить развитие», «отладить механизмы», «экономический локомотив». Донорская зона — «МАШИНА/МЕХАНИЗМ», реципиентная — «ЭКОНОМИКА». Эта метафора подразумевает, что экономику можно «чинить», «управлять» ею с помощью определённых рычагов и что она функционирует по предсказуемым законам.
• Кризис как шторм/стихия: В периоды нестабильности часто используются природные метафоры: «экономический шторм», «финансовая буря», «политическое цунами». Донорская зона — «СТИХИЯ/ПРИРОДНОЕ ЯВЛЕНИЕ», реципиентная — «КРИЗИС». Такие метафоры подчёркивают масштаб угрозы, её неконтролируемость и необходимость «пережить» или «справиться» с ней.

Политическая метафора является богатейшим материалом для когнитивного осмысления языка, языковой картины мира и взаимодействия лингвистических явлений с человеческим сознанием. Через эти метафоры политики не просто описывают реальность; они её конструируют, предлагая определённую интерпретацию событий, формируя отношение к проблемам и направляя общественное мнение, что делает их незаменимым инструментом влияния.

Специфика и функции политической метафоры в современном дискурсе

Политическая метафора — это не просто отдельная категория лингвистического анализа, но и динамичный феномен, находящийся на пересечении нескольких научных дисциплин. Её специфика определяется не только общими характеристиками метафоры как таковой, но и особой средой её функционирования – политическим дискурсом, который по своей природе нацелен на убеждение, воздействие и формирование общественного мнения.

Возникновение и развитие политической метафорологии

Политическая метафорология, как самостоятельное междисциплинарное направление, возникла на пересечении классической метафорологии и политической лингвистики. Этот процесс был тесно связан с общим развитием исследований политической коммуникации и переосмыслением понятия метафоры в контексте когнитивной лингвистики. Стало очевидным, что метафора в политике — это не просто риторический прием, а мощный инструмент для осмысления, моделирования и оценки сложных политических процессов.

В России, например, значимым событием стало формирование Уральской школы политической лингвистики (или политической метафорологии) в середине 1990-х годов. Эта школа стала одним из центров изучения политической коммуникации, демонстрируя, как новая для России наука возникла на пересечении лингвистики с политологией, социологией и философией. Её исследования сосредоточились на анализе российской политической метафорики, выявляя её специфические черты и функции в национальном дискурсе.

Одной из ключевых особенностей политической метафоры является её реактивность на текущие события в стране и мире. В отличие от общих, устойчивых метафор, политические метафоры часто возникают, развиваются и устаревают в зависимости от актуальной политической повестки. Их эффективность повышается в соответствии с актуальными трендами в языке и общественной жизни. История политической метафоры, как отмечают исследователи, характеризуется последовательностью «метафорических штормов и метафорических затиший». «Штормы» – это периоды активного появления и использования новых, ярких метафор в ответ на значимые политические события (кризисы, выборы, реформы). «Затишья» – это времена относительной стабильности, когда доминируют устоявшиеся, «потухшие» метафоры.

В современной политической коммуникации метафоры встречаются чрезвычайно часто, что объясняется их высокой действенностью как языковых средств выражения мысли и, что особенно важно, манипулирования общественным мнением. Метафорические модели политической коммуникации выступают не только как концептуальные шаблоны для порождения новых смыслов, но и активно используются как инструмент воздействия на аудиторию. Использование метафорических единиц в политическом дискурсе направлено на оказание влияния на сознание участников коммуникации, затрагивая их ценностные и мировоззренческие ориентиры, что делает политическую метафорологию критически важной для понимания современной политической жизни.

Классификация и типологии политических метафор

Разнообразие политических метафор требует их систематизации для более глубокого анализа. Исследователи предлагают различные типологии, которые помогают классифицировать метафорические модели по источнику (донорской зоне) или по содержанию. Эти классификации позволяют не только упорядочить эмпирический материал, но и выявить доминирующие когнитивные модели, используемые для осмысления политической реальности.

Одной из наиболее распространённых и продуктивных классификаций является разделение метафор по их донорской зоне:

1. Артефактные метафоры: Связаны с миром вещей, созданных человеком, искусственных объектов, технологий и механизмов.
   • Примеры:
     • «Государство — это машина»: «государственный механизм», «отладить систему», «ручное управление». Такая метафора подразумевает наличие рычагов управления, возможность «починить» или «запустить» процессы, а также определённую предсказуемость функционирования.
     • «Политика — это строительство»: «фундамент реформ», «строительство демократии», «политические архитекторы», «разрушение старого режима». Эта метафора акцентирует внимание на создании, прочности, планировании и преобразовании.
     • «Кризис — это барометр/индикатор»: «показатели напряжённости», «индикатор проблем».
2. Метафоры природы: Основаны на образах из мира животных, растений, неживой природы и природных явлений.
   • Примеры:
     • «Политик — это животное»: «политический хищник», «партийные львы», «стадо избирателей». Здесь акцент делается на инстинктах, борьбе за выживание, иерархии.
     • «Государство/общество — это растение»: «корни традиций», «взращивание демократии», «плоды реформ», «увядание режима». Подчёркивается органичность развития, рост, укоренённость, цикл жизни.
     • «Кризис — это стихия»: «финансовый шторм», «политическое цунами», «землетрясение реформ». Такие метафоры указывают на неконтролируемость, разрушительную силу и масштаб явления.
     • «Народ — это река»: «течение истории», «потоки мнений», «бурное русло».
3. Антропоморфные метафоры: Приписывают человеческие черты, качества, действия или физические состояния неживым объектам, абстрактным понятиям или коллективным сущностям.
   • Примеры:
     • «Государство/экономика — это человек»: «здоровая экономика», «болезни общества», «лицо государства», «рука рынка». Эта метафора персонифицирует абстрактные сущности, делая их более близкими и понятными.
     • «Проблема — это враг»: «бороться с бедностью», «одолеть безработицу». Здесь проблема наделяется качествами одушевлённого противника, с которым можно и нужно сражаться.
     • «Будущее — это лицо»: «смотреть в лицо будущему».
     • «Время — это вор»: «время украло возможности».

Среди других метафорических моделей, активно используемых в российском политическом дискурсе, помимо вышеперечисленных, также выделяют метафоры, связанные с войной, театром, путём, а также метафоры, отражающие специфические национальные концепты. Целенаправленный анализ этих типологий позволяет выявить не только поверхностные стилистические приёмы, но и глубинные когнитивные структуры, лежащие в основе политического мышления и коммуникации, что расширяет понимание их влияния.

Функциональный потенциал политической метафоры

Политическая метафора не просто украшает речь или делает её более понятной; она обладает мощным функциональным потенциалом, позволяющим решать широкий круг прагматических задач в политической коммуникации. Её многогранность делает её одним из наиболее действенных инструментов в арсенале политика и медиа.

Основные функции метафоры в политической речи включают:

1. Когнитивная функция: Метафора является инструментом познания и структурирования мира. Она позволяет осмысливать сложные, абстрактные политические концепты (например, «кризис», «реформы», «демократия») через призму более простых и конкретных, уже известных человеку образов и опытов. Например, говоря о «зарождении демократии» или «увядании авторитарного режима», мы используем биологическую метафору роста и распада, которая помогает понять динамику политических систем.
2. Оценочная функция: Метафора не нейтральна; она всегда несёт в себе определённую оценку, формируя отношение аудитории к объекту метафоризации. Например, сравнение оппонента с «паразитом» или «вирусом» однозначно негативно, тогда как сравнение с «капитаном корабля» или «строителем» — позитивно. Это позволяет не только описать, но и категоризировать политические явления как «хорошие» или «плохие», «опасные» или «безопасные».
3. Манипулятивная функция: Одна из наиболее мощных и часто обсуждаемых функций. Метафора позволяет скрытно воздействовать на сознание участников коммуникации, формируя у них определённые ценностные и мировоззренческие ориентиры. Она может создавать или культивировать социально-политические стереотипы, формировать и укреплять в сознании аудитории желаемый образ политиков, партий или стран. Например, метафоры «война с терроризмом» или «холодная война» не просто описывают конфликты, но и определяют, как общество должно к ним относиться, какие меры принимать и кого считать врагом.
4. Экспрессивная функция: Метафора придает речи эмоциональность, выразительность и яркость, делая её более запоминающейся и привлекательной для аудитории. Она помогает создать ёмкий, яркий и запоминающийся образ, который оказывает сильное воздействие на целевую аудиторию, будь то «железная леди» или «непотопляемый авианосец».

Политические метафоры используются для достижения различных прагматических задач:

• Привлечение внимания аудитории: Яркая, необычная метафора способна выделиться из информационного шума и привлечь слушателя.
• Побуждение к определённым действиям: Если политика представляется как «борьба», то избиратели могут быть призваны «вступить в бой» или «защитить» свою страну.
• Дискредитация политического оппонента: Через негативные метафоры (например, «тень прошлого», «заржавевший механизм») можно подорвать доверие к конкуренту.
• Формирование имиджа политических деятелей: Метафоры конструируют определённый образ лидера – как «отца нации», «стратега», «спасителя» или, наоборот, «тирана», «кукловода».
• Конструирование политической реальности: Как уже упоминалось, метафоры не просто описывают, но и активно формируют наше восприятие политических событий и процессов, предлагая определённые рамки для их интерпретации.

Использование метафор, особенно в медиа, становится мощным инструментом формирования общественного мнения, способным не только передавать информацию, но и направлять интерпретацию, формировать стереотипы и даже манипулировать массовым сознанием, что требует внимательного этического осмысления.

Методы анализа политических метафор и их практическое применение

Эффективное изучение политических метафор требует использования комплексного методологического аппарата, способного охватить как языковые, так и когнитивные, и прагматические аспекты их функционирования. В современной политической метафорологии в России отмечаются междисциплинарность и методологический плюрализм, что позволяет исследователям комбинировать различные подходы для достижения максимально полной картины.

Обзор методологических подходов

Для анализа политических метафор эффективно использовать целый спектр методов, каждый из которых позволяет исследовать феномен с определённой точки зрения:

• Лингвистический анализ: Базовый метод, включающий морфологический, синтаксический и лексический анализ, направленный на выявление метафорических выражений и их языковых особенностей.
• Стилистический анализ: Позволяет оценить выразительность, эмоциональность и эстетическую функцию метафор, их роль в формировании стиля политического дискурса.
• Семантический анализ: Исследует значения метафорических единиц, выявляет исходные и целевые смыслы, механизмы переноса значения.
• Контекстуальный анализ: Оценивает влияние окружающего текста и ситуации коммуникации на интерпретацию метафоры, её прагматическую эффективность в конкретном контексте.
• Концептуальный анализ: Основан на теории концептуальной метафоры и направлен на реконструкцию концептуальных моделей, лежащих в основе метафорических выражений, выявление донорских и реципиентных зон.
• Дискурсивный анализ: Рассматривает метафоры как элементы более широкого дискурса, исследуя их роль в конструировании политической реальности, формировании идеологий и воздействии на общественное мнение.

Ключевыми направлениями в политической метафорологии являются:

1. Риторическое направление: Фокусируется на метафоре как прагматическом механизме воздействия. Оно анализирует метафоры в контексте аргументов, стратегий и тактик речевого воздействия, исследуя, как метафоры используются для убеждения, манипуляции и достижения конкретных коммуникативных целей.
2. Когнитивное направление: Рассматривает метафору как ментальный феномен, требующий реконструкции через анализ языковых данных. Оно сосредоточено на выявлении глубинных когнитивных структур и мыслительных процессов, которые лежат в основе метафоризации.

Наблюдается явная тенденция к сближению риторической и когнитивной методологии в исследованиях политической метафоры. Этот синтез позволяет не только понять, как метафора работает на уровне языка и мышления, но и как она используется для достижения конкретных прагматических целей в политической коммуникации, что обеспечивает более полное и адекватное её изучение.

Применение метода концептуальной метафоры (CMT) и критического дискурс-анализа (CDA)

Методологическую основу исследования метафор в политическом дискурсе составляют труды Дж. Лакоффа и М. Джонсона, определивших суть метафоры как «понимание и переживание сущности одного вида в терминах сущности другого вида». Эти идеи легли в основу двух мощных аналитических инструментов: Метода концептуальной метафоры (CMT) и Критического дискурс-анализа (CDA).

Метод концептуальной метафоры (CMT):

CMT является основным инструментом для выявления глубинных когнитивных структур. Его применение включает несколько этапов:

1. Идентификация метафорических выражений: Выделение всех языковых выражений, которые носят метафорический характер.
2. Идентификация областей-источников (донорских зон): Определение конкретного опыта, из которого черпаются образы (например, война, природа, семья, машина).
3. Идентификация областей-мишеней (реципиентных зон): Определение абстрактного понятия, которое осмысливается через метафору (например, политика, экономика, кризис).
4. Формулирование концептуальной метафоры: Выражение метафоры в виде «ОБЛАСТЬ-МИШЕНЬ ЕСТЬ ОБЛАСТЬ-ИСТОЧНИК» (например, «ПОЛИТИКА ЕСТЬ ВОЙНА»).
5. Анализ импликаций: Исследование, какие выводы и ассоциации переносятся из донорской зоны в реципиентную, и как это структурирует понимание политического концепта.

Критический дискурс-анализ (CDA):

CDA, в свою очередь, расширяет CMT, добавляя социально-политическую перспективу. Он изучает, как метафоры используются для поддержания или изменения властных отношений, идеологий и социальной несправедливости. CDA позволяет исследовать, как абстрактные политические идеи превращаются в понятные образы и как эти образы воздействуют на общественное сознание. Применительно к метафорам, CDA исследует:

• Кто использует определённые метафоры и с какой целью.
• Какие идеологии поддерживаются или оспариваются посредством метафор.
• Как метафоры формируют стереотипы и влияют на социальное восприятие.
• Какие метафоры доминируют в определённых дискурсах и почему.

Методика описания метафорических моделей была детально предложена А.П. Чудиновым, который исследовал функции метафоры в отечественном политическом дискурсе и источники политической метафоры. Его подход позволяет систематизировать и анализировать метафоры на уровне концептуальных моделей, выявляя их роль в формировании политического языка и воздействии на общественное сознание.

Когнитивно-дискурсивный подход объединяет эти методы, позволяя исследовать метафору как ментальную операцию, средство познания, концептуализации, оценки и объяснения мира в контексте реального коммуникативного взаимодействия. Целенаправленный анализ метафорических моделей в политической сфере способствует выявлению тенденций развития политического дискурса и определению влияния социально-экономических изменений на политический язык, что особенно важно для понимания современной политической жизни.

Анализ политических метафор в известных речах (практическая часть)

Для демонстрации применимости вышеописанных методов, рассмотрим несколько примеров из известных политических речей, которые ярко иллюстрируют, как метафоры конструируют реальность, формируют имидж политиков и воздействуют на аудиторию.

Пример 1: Речь Уинстона Черчилля о «Железном занавесе» (Фултонская речь, 1946 год)

• Фрагмент: «От Щецина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес.»
• Лингвистический и когнитивный анализ:
  • Метафорическое выражение: «железный занавес».
  • Донорская зона: «Занавес» (сценический, театральный — то, что скрывает, отделяет, ограничивает видимость); «Железо» (материал — ассоциируется с прочностью, непроницаемостью, холодом, тяжестью).
  • Реципиентная зона: «Граница, разделяющая Восточную и Западную Европу».
  • Концептуальная метафора: РАЗДЕЛЕНИЕ ЕСТЬ ЖЕЛЕЗНЫЙ ЗАНАВЕС.
  • Функции:
    • Когнитивная: Позволила концептуализировать сложную и новую геополитическую реальность после Второй мировой войны (раскол Европы) через простой, но мощный образ. Сделала абстрактное понятие разделения осязаемым и понятным.
    • Оценочная: Несёт негативную коннотацию. «Железо» вызывает ассоциации с тюрьмой, несвободой, принуждением, что недвусмысленно указывает на характер режима по ту сторону «занавеса».
    • Прагматическая/манипулятивная: Эта метафора не только описала, но и во многом сформировала восприятие начавшейся Холодной войны. Она стала мощным символом противостояния, способствовала мобилизации западных стран против советского блока, создавая образ «тюрьмы народов» и «угрозы».
  • Конструирование реальности: «Железный занавес» превратил географическое и политическое разделение в непреодолимую, физически ощутимую преграду, определив нарратив Холодной войны на десятилетия вперёд.

Пример 2: Речь Мартина Лютера Кинга «У меня есть мечта» (Вашингтон, 1963 год)

• Фрагмент: «Я говорю вам сегодня, друзья мои, что, несмотря на трудности и разочарования, у меня всё ещё есть мечта. Это мечта, глубоко укоренённая в американской мечте. Я мечтаю, что однажды эта нация восстанет и будет жить по истинному смыслу своего символа веры: «Мы считаем самоочевидным, что все люди созданы равными».»
• Лингвистический и когнитивный анализ:
  • Метафорическое выражение: «У меня есть мечта».
  • Донорская зона: «Мечта» (личное, глубокое желание, видение будущего, часто идеализированное).
  • Реципиентная зона: «Надежда на равенство и справедливость в обществе».
  • Концептуальная метафора: БОРЬБА ЗА РАВЕНСТВО ЕСТЬ МЕЧТА.
  • Функции:
    • Когнитивная: Представила борьбу за гражданские права не как политическую распрю или бунт, а как стремление к идеалу, что сделало её более возвышенной и понятной широким массам.
    • Оценочная/Экспрессивная: Метафора «мечты» вызывает чувство надежды, вдохновения, моральной правоты. Она придаёт эмоциональный заряд всему выступлению, делая его незабываемым.
    • Прагматическая: Метафора «мечты» объединила сторонников, придала движению светлый, позитивный образ, а также вызвала сочувствие и поддержку у части белого населения. Она подчеркнула универсальность стремления к справедливости.
  • Конструирование реальности: Метафора Кинга трансформировала восприятие движения за гражданские права из радикальной борьбы в общенациональное стремление к исполнению американских идеалов, изменив рамки дискуссии.

Пример 3: Современный российский политический дискурс – «Государство как площадка достижений» (на примере Республики Татарстан)

• Фрагмент: В политическом дискурсе Республики Татарстан активно используются метафоры, конструирующие образ республики как «площадки достижений» или как «межнационального согласия». Например, высказывания вроде «Татарстан — это локомотив развития» или «наша республика — островок стабильности и согласия».
• Лингвистический и когнитивный анализ:
  • Метафорические выражения: «площадка достижений», «локомотив развития», «островок стабильности».
  • Донорские зоны: «Площадка» (место для демонстрации, старт), «Локомотив» (тяговая сила, движение вперёд), «Островок» (безопасное, защищённое место в неспокойном «море»).
  • Реципиентная зона: «Республика Татарстан».
  • Концептуальные метафоры: РЕСПУБЛИКА ЕСТЬ ПЛОЩАДКА; РЕСПУБЛИКА ЕСТЬ ЛОКОМОТИВ; РЕСПУБЛИКА ЕСТЬ ОСТРОВОК.
  • Функции:
    • Когнитивная/Оценочная: Эти метафоры помогают осмыслить и позитивно оценить роль региона в общероссийском контексте. «Локомотив» подчёркивает лидерство и динамику, «островок» – безопасность и надёжность.
    • Манипулятивная: Использование таких метафор реализует концепцию фрейминга, направленную на создание положительного образа республики. Они формируют в сознании аудитории идею о Татарстане как успешном, стабильном и прогрессивном регионе, привлекая инвестиции и укрепляя общественную консолидацию.
  • Конструирование реальности: Эти метафоры не просто описывают реальность, а активно её конструируют, формируя благоприятное восприятие региона как внутри страны, так и за её пределами, что соответствует политическим целям регионального руководства.

Целенаправленный анализ подобных примеров позволяет не только увидеть, как метафоры функционируют на языковом уровне, но и понять их глубокое воздействие на формирование политической реальности и общественного сознания. Это является ключевым аспектом лингвистического и дискурсивного исследования политических метафор.

Политическая метафора как инструмент конструирования реальности и этические аспекты

Политическая метафора далеко не всегда является безобидным стилистическим приемом; она обладает колоссальной силой, способной не просто описывать, но и активно формировать наше восприятие мира, а также манипулировать им. Эта способность «творить новую реальность» делает её предметом не только лингвистического, но и этического анализа.

Конструирование политической реальности

Положение о способности метафоры творить «новую реальность» обосновывается тем, что значительная часть социальной реальности и представление о материальном мире осмысляются именно в метафорических терминах. Мы не можем напрямую «пощупать» инфляцию, но мы можем представить её как «дракона», пожирающего сбережения, или «волну», накрывающую экономику. Такие метафоры формируют наше базовое понимание этих явлений.

Если новая метафора становится частью понятийной системы, служащей основанием нашей действительности, она изменяет эту систему, а также порождаемые ею представления и действия. Например, если конфликт описывается как «война», то и подход к его решению будет соответствующим: мобилизация ресурсов, поиск врага, готовность к жертвам. Если же тот же конфликт описывается как «переговоры» или «диалог», то и путь к решению будет совершенно иным, разве это не демонстрирует огромную власть слова?

Политические метафоры являются мощным когнитивным и риторическим инструментом, используемым для прояснения сложных идей, формирования общественного мнения и поддержания идеологий. Они создают определённые рамки восприятия (фреймы), которые направляют нашу интерпретацию событий. Эти фреймы укрепляют определённые идеологии и могут скрывать альтернативные точки зрения.

Рассмотрим несколько примеров, как метафоры конструируют реальность:

• Метафора «война»: В контексте политики часто используется для описания борьбы с бедностью, преступностью, терроризмом, наркотиками. Когда говорят о «войне с терроризмом», это не просто фигура речи; это метафора, которая формирует нашу реальность, оправдывая определённые действия (военные операции, ужесточение законодательства, ограничение свобод), создавая образ врага и мобилизуя общество на борьбу. При этом альтернативные подходы, такие как диалог или решение социально-экономических проблем, могут быть вытеснены из дискурса.
• Метафора «семья»: Когда государство или нация описывается как «большая семья», а лидер — как «отец нации», это формирует определённое понимание взаимоотношений между властью и народом. Оно подразумевает заботу, иерархию, возможно, патернализм и необходимость подчинения «родительской» власти. Такая метафора может способствовать консолидации общества, но также может оправдывать ограничение свобод во имя «семейного благополучия».
• Метафора «машина»: Политические процессы, экономика, государственное управление часто представляются как механизмы или машины. «Государственный механизм», «экономический локомотив», «отладить систему». Эта метафора подразумевает, что всё можно контролировать, настраивать, «чинить», и что проблемы являются лишь «поломками», которые можно устранить. Она может порождать ожидания рационального, предсказуемого управления.

Эти метафоры внедряются в массовое сознание через СМИ и политическую риторику, становясь частью нашего повседневного языка и мышления, часто неосознанно формируя наши убеждения.

Манипулятивный потенциал и стереотипизация

Политическая метафора может использоваться как мощный механизм манипуляции общественным мнением, особенно в медиа. Её манипулятивный потенциал связан со способностью культивировать существующие и создавать новые социально-политические стереотипы, а также формировать и укреплять в сознании аудитории образ политиков и стран, соответствующий политическим целям СМИ или правящих элит.

Влияние СМИ, активно использующих метафоры, может приводить к:

• Стереотипизации: Созданию упрощённых, часто негативных образов групп, наций или политических противников. Например, если одна страна постоянно описывается как «агрессор» или «империя зла», а другая — как «защитник» или «оплот демократии», это формирует устойчивые стереотипы, затрудняющие объективное восприятие.
• Разделению общества по критериям «свой» и «чужой»: Метафоры могут создавать чёткие бинарные оппозиции. «Мы» — «тело нации», «они» — «чужеродный элемент» или «вирус». Это позволяет мобилизовать сторонников и демонизировать оппонентов, что часто наблюдается в выступлениях политических лидеров в периоды конфронтации.

Например, в политическом дискурсе Республики Татарстан, как уже упоминалось, когнитивные метафоры выступают средствами реализации концепции фрейминга, объединяясь в основной фрейм создания положительного образа республики. Национальную специфику имеют метафоры «государство = его часть», где Республика Татарстан преподносится как «площадка достижений», и «Татарстан = межнациональное согласие», используя образы «островка стабильности». Эти метафоры целенаправленно используются для формирования благоприятного образа региона, привлечения инвестиций и укрепления внутренней идентичности, что, в данном случае, может быть расценено как позитивное использование манипулятивного потенциала. Однако грань между формированием образа и манипуляцией очень тонка и требует постоянного критического осмысления.

Этические вопросы использования политических метафор

Способность метафоры столь глубоко влиять на сознание поднимает серьёзные этические вопросы, особенно в публичной сфере и в контексте демократических процессов.

1. Преднамеренное искажение информации и формирование ложных представлений: Если метафора используется для сознательного введения в заблуждение или для сокрытия истинных мотивов, это подрывает доверие к публичной коммуникации. Например, метафора «хирургическая операция» для описания военного вторжения может скрыть его истинные разрушительные последствия.
2. Потенциальное влияние на демократические процессы: Демократия предполагает информированное принятие решений гражданами. Однако, если политические метафоры манипулируют общественным мнением, формируя искажённые представления о реальности, это может препятствовать рациональному выбору и участию граждан в политической жизни. Метафоры могут вызывать сильные эмоции, затуманивая критическое мышление.
3. Вопросы ответственности политиков и медиа: Кто несёт ответственность за выбор метафорических выражений? Должны ли политики и журналисты осознавать потенциальные последствия своих метафор? Эти вопросы становятся всё более актуальными в условиях быстрого распространения информации и фрагментации медиапространства.
4. Стереотипизация и дегуманизация: Использование метафор, которые дегуманизируют оппонентов или определённые группы людей (например, «крысы», «паразиты»), может способствовать росту ненависти, дискриминации и даже насилия. Это является одним из наиболее опасных этических аспектов политической метафоры.

Таким образом, хотя политические метафоры являются неизбежной и часто необходимой частью коммуникации, их использование требует высокой степени осознанности и этической ответственности. Исследователи и общество в целом должны быть бдительны к тому, как метафоры формируют наше коллективное сознание и влияют на траекторию политических событий, чтобы предотвратить злоупотребления.

Заключение

Исследование политической метафоры выявляет её многогранную природу и неотъемлемую роль в современном дискурсе. От античных риторик, где метафора воспринималась как средство украшения речи, до современных когнитивных теорий, постулирующих её как фундаментальный механизм мышления, эволюция взглядов демонстрирует неисчерпаемый потенциал этого лингвистического феномена. Отсутствие единой, универсальной теории лишь подчёркивает её сложность и динамичность, вовлекая в её изучение различные лингвистические парадигмы: стилистику, лексикологию, прагматику и, в особенности, когнитивную лингвистику.

Ключевым прорывом в понимании метафоры стала теория Дж. Лакоффа и М. Джонсона, которая показала, что метафора не просто язык, а способ мышления. Концептуальные метафоры, строящиеся на переносе из более конкретной донорской зоны в абстрактную реципиентную, структурируют наше восприятие политической реальности. Через такие механизмы, как онтологические и ориентационные метафоры, абстрактные политические концепты обретают форму и понятность, влияя на наши убеждения и действия.

Политическая метафора обладает уникальной спецификой, заключающейся в её реактивности на актуальные события и мощном функциональном потенциале. Она выступает не только как когнитивный инструмент для осмысления мира, но и как мощное средство оценки, экспрессии и, что особенно важно, манипуляции. Типологии метафор — артефактные, метафоры природы, антропоморфные — позволяют систематизировать многообразие образов, используемых для конструирования политической реальности и формирования имиджа политических деятелей.

Для глубокого анализа политических метафор необходим междисциплинарный подход, объединяющий лингвистический, стилистический, семантический, контекстуальный, концептуальный и дискурсивный методы. Метод концептуальной метафоры (CMT) и критический дискурс-анализ (CDA) являются мощными инструментами для деконструкции метафорических моделей и выявления их воздействия. Практический анализ известных речей, таких как речь Черчилля о «железном занавесе» или речь Мартина Лютера Кинга «У меня есть мечта», наглядно демонстрирует, как метафоры конструируют реальность, формируют общественное мнение и служат достижению конкретных прагматических целей.

Наконец, нельзя игнорировать этические аспекты использования политических метафор. Их способность творить «новую реальность», создавать рамки восприятия, укреплять идеологии и скрывать альтернативные точки зрения, а также их манипулятивный потенциал, приводящий к стереотипизации и разделению общества, требуют высокой степени ответственности от политиков и медиа. Обсуждение этических вопросов, связанных с преднамеренным искажением информации и потенциальным влиянием на демократические процессы, является критически важным для формирования ответственной публичной коммуникации.

В заключение, политическая метафора — это не просто риторический приём, а мощный и многофункциональный инструмент в политической коммуникации. Она пронизывает наше мышление и язык, формируя наше восприятие мира и влияя на социальные и политические процессы. Дальнейшие исследования в этой области могут быть сосредоточены на кросс-культурном анализе политических метафор, изучении их динамики в эпоху цифровых медиа, а также разработке методик для повышения критического восприятия метафорических конструкций у широкой аудитории, что позволит более эффективно противостоять манипуляциям.

Список использованной литературы

1. Голуб И.Б. Русский язык и культура речи. – М., 2002.
2. Грачёв Г., Мельник И. Манипулирование личностью: организация, способы и технология информационно-психологического воздействия. – М., 1999.
3. Криволапов В.В. Анализ речи Мартина Лютера Кинга «I have a dream» // Ораторское искусство / Материалы из доклада. — Донецк, 2010.
4. Минц С. Этнические маркеры социокультурных противоречий как средства примитивизации оппозиции «свой» — «чужой» // «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании. – СПб., 2002.
5. Науменко Т.В. Психологические методы воздействия на массовую аудиторию // Вопросы психологии. — № 6, 2003.
6. Речь Мартина Лютера Кинга «I have a dream». URL: http://www.orator.biz/library/speech/mlking_i_have_a_dream/ (дата обращения: 25.10.2025).
7. Сенявский А.С. Проблема «свой» — «чужой» в историческом сознании: теоретико-методологический аспект // «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании. – СПб., 2002.
8. Храброва Е.С. Роль и функции метафоры в создании портрета политического деятеля в российском и американском политическом дискурсе: автореф. дисс. канд. филол. наук. – Курск, 2010.
9. Чепанова Е.И. Политическая метафора в современной прессе ФРГ: автореф. дисс. канд. филол. наук. – Саранск, 2004.
10. Чудинов А.П. Русский язык и культура речи. – Екатеринбург, 2006.
11. Чудинов А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации. – Екатеринбург, 2003. URL: http://www.philology.ru/linguistics2/chudinov-03b.htm (дата обращения: 25.10.2025).
12. Основные теоретические подходы к изучению метафоры. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osnovnye-teoreticheskie-podhody-k-izucheniyu-metafory (дата обращения: 25.10.2025).
13. Политическая метафора: когнитивный и прагматический аспекты. URL: https://www.gramota.net/materials/2/2014/10-3/40.html (дата обращения: 25.10.2025).
14. Современные подходы к изучению метафоры. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennye-podhody-k-izucheniyu-metafory (дата обращения: 25.10.2025).
15. Понятие метафоры в лингвистике. URL: https://uzjournals.edu.uz/tmajj/vol2020/iss4/5/ (дата обращения: 25.10.2025).
16. Политические метафоры в контексте стереотипизации и когнитивных искажений. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskie-metafory-v-kontekste-stereotipizatsii-i-kognitivnyh-iskazheniy (дата обращения: 25.10.2025).
17. Политическая метафора как средство сохранения образа страны в американском и российском политических дискурсах. URL: https://www.dissercat.com/content/politicheskaya-metafora-kak-sredstvo-sokhraneniya-obraza-strany-v-amerikanskom-i-rossiiskom-politic (дата обращения: 25.10.2025).
18. Концептуальная метафора в политическом медиадискурсе. URL: https://mgimo.ru/upload/iblock/c3c/ches-k-m.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
19. Концептуальная метафора в политическом дискурсе: новые зарубежные исследования (2000-2004). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontseptualnaya-metafora-v-politicheskom-diskurse-novye-zarubezhnye-issledovaniya-2000-2004 (дата обращения: 25.10.2025).
20. Когнитивно-дискурсивное исследование политической метафоры. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kognitivno-diskursivnoe-issledovanie-politicheskoy-metafory (дата обращения: 25.10.2025).
21. Концептуальная метафора. URL: http://www.philol.msu.ru/~humlang/articles/KM.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
22. Основные подходы к изучению метафоры. URL: http://journals.tsu.ru/uploads/import/1258_markin.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
23. Лингвокогнитивные особенности функционирования метафоры в политическом дискурсе: На материале русского и немецкого языков. URL: https://www.dissercat.com/content/lingvokognitivnye-osobennosti-funktsionirovaniya-metafory-v-politicheskom-diskurse-na-mate (дата обращения: 25.10.2025).
24. Понятие «метафора» и подходы к ее изучению. URL: https://philology.snauka.ru/2014/09/960 (дата обращения: 25.10.2025).
25. Использование когнитивной метафоры как средства реализации фрейминга в политическом дискурсе Республики Татарстан. URL: https://www.gramota.net/materials/2/2019/12/35.html (дата обращения: 25.10.2025).
26. Концептуальные метафоры в политическом дискурсе: когнитивное фреймирование и идеологические функции. URL: https://lingvospectr.ru/ru/articles/kontseptualnye-metafory-v-politicheskom-diskurse-kognitivnoe-freimirovanie-i-ideologicheskie-funktsii (дата обращения: 25.10.2025).
27. Политическая метафора в современных СМИ. URL: https://elar.uspu.ru/bitstream/123456789/22055/1/iap_2017_62.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
28. Компоненты и функции метафоры в современном политическом дискурсе. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/komponenty-i-funktsii-metafory-v-sovremennom-politicheskom-diskuse (дата обращения: 25.10.2025).
29. Сопоставительная политическая метафорология. URL: https://www.dissercat.com/content/sopostavitelnaya-politicheskaya-metaforologiya (дата обращения: 25.10.2025).
30. Метафора в политическом дискурсе как средство формирования образа политического деятеля в англоязычных средствах массовой информации. URL: https://core.ac.uk/download/pdf/53026315.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
31. Функции метафоры в политической речи. URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_12536838_94305886.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
32. Очерки по когнитивной теории концептуальной метафоры С.В. Киселёва. URL: https://elar.urfu.ru/bitstream/10995/18063/1/kiselev_2013_o_k_t_k_m.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
33. Егорова О.А., Калашникова В.В. Теория концептуальной метафоры в когни. URL: https://mgimo.ru/upload/iblock/58c/egorova-kalashnikova.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
34. Политическая метафора в выступлениях членов Государственной Думы XX и XXI веков. URL: https://derzhavin.ru/upload/iblock/898/Politicheskaya-metafora-v-vystupleniyah-chlenov-Gosudarstvennoy-Dumy-XX-i-XXI-vekov.pdf (дата обращения: 25.10.2025).
35. Динамическая концепция метафоры: от Аристотеля до современной когнитивной лингвистики. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/dinamicheskaya-kontseptsiya-metafory-ot-aristotelya-do-sovremennoy-kognitivnoy-lingvistiki (дата обращения: 25.10.2025).
36. Глава 1. Теоретические предпосылки исследования метафоры в политическом тексте. URL: https://elar.urfu.ru/bitstream/10995/103680/1/metod_2021_117.pdf (дата обращения: 25.10.2025).