Статус Каспийского моря — как вековая проблема нашла решение в Конвенции 2018 и какие вопросы остались открыты, Право

Введение в каспийскую проблему как уникальный геополитический феномен

Каспийское море представляет собой уникальный внутриконтинентальный водоем, правовой статус которого на протяжении десятилетий оставался одним из сложнейших вопросов в международной юриспруденции. Он не подпадает под стандартные определения, регулируемые Конвенцией ООН по морскому праву, что породило длительные и напряженные споры между пятью прибрежными государствами: Азербайджаном, Ираном, Казахстаном, Россией и Туркменистаном.

Актуальность этой проблемы определяется не только юридической казуистикой, но и колоссальными практическими интересами. Каспийский регион обладает значительными запасами углеводородов, является стратегически важным трансконтинентальным транспортным коридором и зоной пересечения геополитических интересов. Неопределенность его статуса после распада СССР создавала серьезные вызовы для национальной безопасности прибрежных стран, тормозила реализацию крупных экономических проектов и провоцировала дипломатические конфликты.

Предметом данного исследования является анализ эволюции международно-правового режима Каспийского моря. Цель работы — проследить путь от двусторонних советско-иранских договоров до подписания прорывной Конвенции 2018 года, выявить ключевые положения этого документа, а также обозначить те вопросы, которые все еще остаются открытыми.

Историческое наследие, определившее Каспий до конца XX века

До распада СССР в 1991 году правовой режим Каспийского моря определялся исключительно двусторонними соглашениями между Советским Союзом и Ираном. Эта система, установившаяся после 1921 года, была относительно простой и стабильной, поскольку на побережье присутствовали только два суверенных государства. Основу этого режима заложил Договор между РСФСР и Персией от 26 февраля 1921 года, который предоставил обеим странам равные права на свободное судоходство по всему морю.

Последующие соглашения, в частности Договор о торговле и мореплавании 1940 года, закрепили этот принцип. Ключевыми характеристиками того периода были:

Свободное судоходство: Суда под флагами СССР и Ирана могли плавать по всей акватории моря.
Общее использование биоресурсов: Рыболовство регулировалось совместными усилиями, хотя и с установлением 10-мильной рыболовной зоны для каждой страны.
Запрет для третьих стран: Договоры недвусмысленно запрещали присутствие на Каспии судов под флагом неприбрежных государств.

Фактически, на Каспии сложился режим, который в международном праве можно охарактеризовать как кондоминиум — совместное владение и пользование водоемом. Дно и его ресурсы не были разграничены, так как в тот период их масштабная разработка не велась. Эта стабильная двусторонняя система рухнула в одночасье вместе с одним из ее ключевых участников — Советским Союзом, что породило совершенно новую геополитическую реальность.

Геополитический разлом 1991 года и возникновение правового вакуума

Распад Советского Союза в 1991 году стал тектоническим сдвигом для всего Каспийского региона. Вместо одного государства (СССР) на его берегах появились три новые независимые страны — Азербайджан, Казахстан и Туркменистан. Таким образом, количество прибрежных государств мгновенно выросло с двух до пяти, что полностью разрушило существующую договорную базу.

Возникла сложнейшая проблема международного правопреемства. Должны ли новые независимые государства считать себя связанными советско-иранскими договорами? Тегеран настаивал на их легитимности, в то время как новые игроки, особенно Азербайджан и Казахстан, стремились к пересмотру статуса для разработки обнаруженных на шельфе месторождений углеводородов. Старые соглашения не содержали никаких положений о разграничении дна и недр, что и стало главным яблоком раздора.

Центральный конфликт свелся к фундаментальному вопросу: является ли Каспий морем или озером? От ответа на него зависели принципы раздела ресурсов:

Если Каспий — море, то его дно и акватория должны быть разделены на национальные секторы по срединной линии, как это принято в мировой практике.
Если Каспий — озеро, то он подлежит разделу по договоренности между всеми прибрежными странами, либо должен оставаться в общем пользовании (кондоминиум).

Эта правовая неопределенность создала вакуум, который на долгие годы стал источником разногласий и конкуренции за ресурсы и суверенитет.

Анализ позиций прибрежных государств в борьбе за ресурсы и суверенитет

В период правового вакуума, с начала 1990-х и до подписания Конвенции, позиции пяти прибрежных государств существенно различались, что отражало их географическое положение и экономические интересы.

Азербайджан и Казахстан: С самого начала заняли твердую позицию. Они настаивали на разделе Каспия на национальные секторы по срединной линии. Такой подход был для них наиболее выгодным, так как обеспечивал им суверенный контроль над крупнейшими и наиболее перспективными месторождениями нефти и газа.
Россия: Изначально склонялась к сохранению режима общего пользования (кондоминиума), особенно в отношении судоходства и экологии. Однако, столкнувшись с непреклонностью новых независимых государств, ее позиция эволюционировала. Москва предложила компромиссную формулу: «делим дно, а вода — общая». Этот принцип предполагал секторальный раздел дна и недр для недропользования, но сохранение единого водного пространства для судоходства и рыболовства.
Иран: Занял самую неуступчивую позицию. Тегеран настаивал либо на сохранении старого режима кондоминиума, либо, в качестве альтернативы, на разделе всего Каспия (и дна, и акватории) на пять равных секторов по 20% для каждой страны. Этот вариант не находил поддержки у других государств, так как он не учитывал реальную протяженность береговых линий.
Туркменистан: Его позиция была промежуточной и менее последовательной. В целом поддерживая идею секторального раздела, Ашхабад вел многолетние споры с Азербайджаном о принадлежности нескольких крупных нефтегазовых месторождений (в частности, Кяпаз/Сердар).

Долгий путь к Актауской конвенции, полный компромиссов и уступок

Подписание Конвенции в 2018 году не было внезапным прорывом. Этому предшествовал почти 27-летний переговорный марафон, начавшийся сразу после распада СССР. Для выработки общих подходов был создан специальный механизм — Специальная рабочая группа (СРГ) на уровне заместителей министров иностранных дел прикаспийских государств. Именно эта группа стала главной площадкой для согласования позиций и выработки текста будущего документа.

Переговоры шли медленно и трудно, что неудивительно, учитывая клубок противоречий. Прорывы намечались во время периодических Саммитов глав прикаспийских государств, которые задавали политический импульс работе экспертов. Ключевой проблемой было найти формулу, которая устроила бы всех, не ущемляя ничьих национальных интересов.

Итоговый документ, подписанный в Актау, стал результатом огромных взаимных уступок. Каждой стороне пришлось отказаться от своих максималистских требований. Азербайджан и Казахстан получили желанный секторальный раздел дна, Россия — гарантии сохранения общего водного пространства и недопущения военных сил третьих стран, а Иран и Туркменистан — возможность дальнейших переговоров по разграничению спорных участков на основе согласованных принципов. Конвенция стала торжеством прагматизма над амбициями.

Конвенция 2018 года как новая правовая реальность Каспийского региона

Конвенция о правовом статусе Каспийского моря, подписанная 12 августа 2018 года, является фундаментальным международным договором, который определил правила игры в регионе. Ее ключевые положения создали новую правовую реальность.

Особый правовой статус: Конвенция гениально обошла дилемму «море или озеро». Каспий официально не признан ни тем, ни другим, для него установлен особый правовой статус. Это позволило создать гибридный режим, сочетающий элементы и морского, и озерного права.
Разграничение дна и недр: Закреплен принцип, на котором настаивала Россия: дно и недра делятся на секторы. Их разграничение должно осуществляться по договоренности между сопредельными и противолежащими государствами на основе общепризнанных принципов и норм международного права.
Статус водной поверхности: Большая часть акватории признана общим водным пространством, что гарантирует свободу судоходства для судов всех пяти стран. При этом Конвенция устанавливает зоны с разным режимом:
- Территориальные воды: шириной до 15 морских миль, примыкающие к побережью.
- Рыболовные зоны: шириной 10 морских миль, примыкающие к территориальным водам.
Прокладка трубопроводов: Это одно из самых важных положений. Для прокладки магистральных подводных трубопроводов теперь требуется согласие только той страны, через сектор которой он пройдет. При этом проекты должны соответствовать экологическим стандартам.
Военно-политический аспект: Конвенция прямо запрещает присутствие на Каспии вооруженных сил, не принадлежащих прибрежным государствам. Этот пункт был принципиально важен для России и Ирана и стал краеугольным камнем региональной безопасности.
Экология и научные исследования: Стороны договорились сотрудничать в области сохранения уникальной экосистемы Каспия и несут ответственность за ущерб, причиненный ей. Научные исследования в чужих секторах требуют согласия соответствующей страны.

Нерешенные вопросы и вызовы для имплементации Конвенции

Несмотря на свой прорывной характер, Актауская конвенция не решила абсолютно все проблемы. Она является рамочным документом, который заложил основы, но оставил ряд вопросов для будущих переговоров. Подписание документа — это не конец истории, а начало нового, не менее сложного этапа имплементации.

Главными нерешенными вызовами остаются:

Делимитация дна в южной части Каспия: Конвенция лишь закрепила принцип, что раздел дна должен происходить «по договоренности». Однако сам многолетний спор о границах секторов между Ираном, Азербайджаном и Туркменистаном так и не разрешен. Переговоры по этому вопросу продолжаются и остаются крайне сложными.
Методика построения исходных линий: Это ключевой технический, но политически чувствительный вопрос. От того, как именно будут проведены прямые исходные линии вдоль побережья (особенно с учетом его сложной конфигурации), напрямую зависят размеры национальных секторов, территориальных вод и рыболовных зон. Согласованной методики до сих пор нет.

Кроме того, перед регионом стоят и другие вызовы. Это, прежде всего, экологические проблемы, связанные с загрязнением от добычи углеводородов и катастрофическим сокращением популяции осетровых. Существует также риск, что экономическая конкуренция и стремление к быстрой разработке ресурсов могут войти в противоречие с задачами устойчивого развития и сохранения уникального биоразнообразия Каспийского моря.

Заключение, подводящее итоги эволюции статуса Каспия и перспективы региона

Эволюция правового статуса Каспийского моря — это наглядный пример того, как геополитические потрясения способны разрушить устоявшийся порядок и породить десятилетия неопределенности. Путь от стабильного двустороннего советско-иранского режима через постсоветский хаос и конфликт интересов к компромиссной Актауской конвенции был долгим и трудным.

Конвенция 2018 года является фундаментальным достижением региональной дипломатии. Она создала четкую и предсказуемую правовую основу, значительно снизила конфликтный потенциал и открыла дорогу для экономического сотрудничества, прежде всего в сфере транзита и энергетики. Закрепление принципа «дно — врозь, вода — вместе» и недопущение в регион внерегиональных военных сил стали залогом новой архитектуры безопасности.

Тем не менее, история не закончена. Будущее региональной стабильности и процветания теперь зависит от политической воли и готовности прибрежных государств к дальнейшему диалогу для решения оставшихся вопросов, в первую очередь — окончательной делимитации дна. Эффективная имплементация уже достигнутых договоренностей и совместная работа над экологическими вызовами определят, сможет ли Каспийский регион полностью реализовать свой колоссальный потенциал.

Список источников информации

Конвенция Организации Объединенных Наций по морскому праву от 10 декабря 1982 года [Электронный ресурс]. — Монтего-Бей. — Режим доступа: www.un.org/russian/documen/convents/lawsea.pdf.
Соглашение между Российской Федерацией и Республикой Казахстан о разграничении дна северной части Каспийского моря в целях осуществления суверенных прав на недропользование, 06.07.1998
Бекяшев К. А., Магеррамов А. А. Современный международно-правовой статус Каспийского моря / Морское право и практика. — 2005. — № 3. — С. 6-22.
Воропаев Г.В., Исмайылов Г.Х., Федоров В.М. Проблемы управления водными ресурсами Арало-Каспийского региона М.: Наука, 2003ю-120 с.
Вылегжанина Е. Е., Панасенко Д.Н. Развитие права трансграничного регионализма Каспийского моря // Вестник АГТУ. 2009. №1. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/razvitie-prava-transgranichnogo-regionalizma-kaspiyskogo-morya (дата обращения: 17.05.2016).
Калюжный В.И. Каспийская политика России // Дипломатический ежегодник / Гл. ред. Фокин Ю.В. М.: Научная книга. 2003.-156 с.
Косарева М. А. Международно-правовой статус трансграничных природных ресурсов / Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11. Право. — 2007. — № 6. — С. 83-91.
Матвеев А. Спорные месторождения Каспия могут спровоцировать боевые действия [Электронный ресурс]. — Режим доступа: www.analiti-ka.at.ua/news/2009-08-05-11898
Салыгин В.И., Сафарян А.В. Современные международные экономические отношения в Каспийском регионе. М.: МГИМО-Университет, 2005.-250 с.
Ланда, К. Г. Каспийская модель регионального сотрудничества / К. Г. Ланда. – М.: РАГС, 2008. – 140 с.
Кондаурова Виктория Вопрос о правовом статусе Каспийского моря: международное право ответа не дает // Центральная Азия и Кавказ. 2008. №6 (60). URL: http://cyberleninka.ru/article/n/vopros-o-pravovom-statuse-kaspiyskogo-morya-mezhdunarodnoe-pravo-otveta-ne-daet (дата обращения: 17.05.2016).
Исмайлов Э. А. Каспийское море: международно-правовой статус и углеводородные ресурсы // Наука и современность. 2010. №2-1. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/kaspiyskoe-more-mezhdunarodno-pravovoy-status-i-uglevodorodnye-resursy (дата обращения: 17.05.2016).