Эволюция политических элит в России и странах Латинской Америки: Сравнительный анализ

На протяжении веков человечество пытается осмыслить феномен власти, её концентрации в руках меньшинства и влияния этого меньшинства на судьбы целых обществ. Сегодня, в условиях стремительных глобальных трансформаций, когда политические системы переживают беспрецедентные вызовы, изучение политических элит приобретает особую актуальность. Эти немногочисленные, но могущественные группы, концентрирующие в своих руках политическую власть, формируют повестку дня, принимают стратегические решения и, по сути, определяют вектор развития государств. Их состав, принципы формирования, механизмы функционирования и адаптации в периоды кризисов и перемен являются ключевыми для понимания динамики политических процессов.

Предметом настоящего исследования выступает эволюция политических элит, а объектом — политические элиты России и стран Латинской Америки. Цель работы — провести глубокий и всесторонний сравнительный анализ развития и трансформации политических элит в этих двух, казалось бы, столь разных, но в то же время имеющих схожие исторические и политические траектории регионах. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1. Раскрыть основные теоретические подходы к определению и изучению политической элиты в современной политологической мысли.
2. Исследовать универсальные и специфические факторы, влияющие на формирование, состав и трансформацию политических элит.
3. Проанализировать специфику формирования и развития правящей элиты в Советской России и её адаптацию в период постсоветских трансформаций.
4. Изучить современные тенденции в формировании, составе и рекрутировании российской политической элиты, выявляя ключевые вызовы.
5. Исследовать трансформацию политических элит в странах Латинской Америки под влиянием процессов демократизации и обозначить современные вызовы.
6. Выявить общие черты и различия в развитии и эволюции политических элит России и стран Латинской Америки, извлекая уроки из их опыта.

Структура курсовой работы логично выстроена вокруг поставленных задач. Начиная с теоретических основ, мы последовательно переходим к рассмотрению факторов эволюции элит, затем углубляемся в анализ специфики российской элиты (советский и современный периоды), после чего обращаемся к латиноамериканскому опыту. Завершает работу сравнительный анализ, синтезирующий полученные знания, и заключение, подводящее итоги исследования.

Теоретические основы изучения политических элит

Любое глубокое исследование начинается с прочного фундамента, и в контексте политических элит таким фундаментом служат теоретические концепции, сформированные на протяжении веков, поскольку именно понимание того, как мы определяем элиту, какие функции ей приписываем и как объясняем её влияние, является ключом к анализу региональных особенностей России и Латинской Америки.

Понятие и сущность политической элиты

В обыденном сознании слово «элита» часто ассоциируется с чем-то исключительным, лучшим, высшим по качеству. Однако в строгом академическом контексте обществознания это понятие лишено оценочного значения. Здесь элита обозначает относительно немногочисленную, но влиятельную социальную группу, которая концентрирует в своих руках значительный объём политической власти. Её ключевая роль заключается в обеспечении интеграции общества, субординации его различных слоёв, отражении многообразных интересов и создании эффективного механизма воплощения политических замыслов.

Корни элитарных идей, разделяющих общество на высшие и низшие слои, уходят в глубокую древность. Ещё в античности мыслители пытались осмыслить природу власти и тех, кто её осуществляет. Платон, в своём труде «Государство», выдвигал идею о правителях-философах, связывая политическое неравенство с качествами души и разума, предполагая, что управлять должны наиболее мудрые и способные. Аристотель в «Политике» (написанной в 335–322 годах до н. э.) также подробно анализировал формы правления и состав тех, кто их осуществляет, хотя сам термин «элита» в современном его понимании у него не встречается. Однако именно его типология государственных устройств и рассуждения о «лучших» гражданах заложили основы для последующих элитологических концепций. В древневосточных цивилизациях правителям традиционно предписывалось опираться на мудрых советников, а в Древнем Египте управление часто находилось в руках высших жрецов, что также свидетельствует о древности идеи привилегированного меньшинства, обладающего особым доступом к власти. Понятие «элита» в его более близком к современному значению виде впервые фигурирует у Аристотеля, а затем появляется в Средние века у Никколо Макиавелли (1469–1527), который в своих работах рассматривал качества и методы правления государей, по сути, описывая механизмы формирования и функционирования политической элиты своего времени.

В политической науке элитой называют тех, кто обладает наиболее выраженными политико-управленческими качествами и функциями, кто способен не только принимать решения, но и мобилизовывать ресурсы и общественное мнение для их реализации. Критерии выделения элиты могут быть разнообразными: от формальной должности и доступа к ресурсам до неформального влияния и признания.

Классические теории элит

Современная теория элит, которая стала краеугольным камнем для дальнейших исследований, сформировалась на рубеже XIX–XX веков благодаря трудам итальянских мыслителей Вильфредо Парето и Гаэтано Моски, а также немецко-итальянского социолога Роберта Михельса. Их идеи получили серьёзное социологическое обоснование и были сформулированы как определённая система взглядов, которая до сих пор остаётся актуальной.

Вильфредо Парето (1848–1923), один из основателей элитологии, ввёл в научный оборот само понятие «элита» в своём фундаментальном труде «Трактат всеобщей социологии» (также известном как «Компендиум по общей социологии»). Он определял элиту как «сообщество людей, которые свойствами ума, характера, ловкости, самыми разнообразными способностями обладают в высшей степени». Парето разработал знаменитую концепцию «циркуляции элит», согласно которой общество не является статичным, а представляет собой динамичную систему, где элиты постоянно сменяют друг друга. Этот процесс обусловлен накоплением остатков (психологических черт) у правящей элиты и появлением новых, более приспособленных к управлению групп. Он выделял два основных типа элит, которые метафорически назвал:

• «Львы»: элита, предпочитающая силовые методы правления, прямое принуждение, консервативная и ориентированная на сохранение статус-кво.
• «Лисы»: элита, использующая методы убеждения, пропаганды, хитрости и манипуляции, способная к инновациям и адаптации.

Циркуляция элит, по Парето, происходит тогда, когда одна из этих групп приходит к власти, а затем, исчерпав свои ресурсы и накопив недостатки, уступает место другой. Он также различал правящую и неправящую элиту, указывая на постоянную борьбу за власть между ними.

Гаэтано Моска (1858–1941), ещё один видный представитель классической школы, в своей работе «Правящий класс» утверждал, что во всех обществах существуют два класса: класс управляющих (элита, или «политический класс») и класс управляемых. По Моске, правящее меньшинство всегда организует и руководит неорганизованным большинством. Он определил ключевые критерии отбора в элиту: способность управлять, знание национального характера и, что важно, интеллектуальное и моральное превосходство. Моска выделял две противоположные тенденции рекрутирования элиты:

• Аристократическая тенденция: власть передаётся по наследству или по жёстким, закрытым каналам, что часто приводит к вырождению элиты и её отрыву от общества.
• Демократическая тенденция: элита пополняется лучшими представителями из управляемых классов, что предотвращает дегенерацию и обеспечивает более широкую легитимность.

Идеальный баланс между этими тенденциями, по Моске, является залогом стабильности и эффективности политической системы.

Роберт Михельс (1876–1936), изучая рабочие партии и профсоюзы в начале XX века, сформулировал свой знаменитый «железный закон олигархии». В его основной работе «К социологии партии в условиях современной демократии. Исследование олигархических тенденций, действующих в жизни групп», изданной в Лейпциге в 1911 году, Михельс утверждал, что любая форма социальной организации, вне зависимости от её первоначальной демократичности, неизбежно вырождается во власть немногих избранных — олигархию. Этот закон объясняется объективными причинами:

• Технические потребности организации: по мере роста и усложнения организации возникает потребность в специализированном управлении и профессиональном аппарате.
• Психологические особенности лидеров: лидеры стремятся к сохранению власти, а массы склонны к пассивности и делегированию полномочий.
• Психологические особенности масс: большинство не обладает достаточной компетентностью и временем для активного участия в управлении, предпочитая следовать за лидерами.

Таким образом, даже в демократических организациях, созданных для защиты интересов широких масс, власть неизбежно концентрируется в руках правящего ядра, что приводит к формированию олигархических тенденций.

Современные подходы к изучению элит

Классические теории элит, несмотря на свою фундаментальность, не могли в полной мере объяснить многообразие политической жизни XX века с его усложнением социальной структуры, развитием гражданского общества и появлением новых форм представительства. В ответ на эти изменения сформировались современные подходы, в числе которых особенно выделяются плюралистические (функциональные) и статусно-функциональные концепции.

Плюралистические (функциональные) подходы возникли как критика классического элитизма, который сосредоточивался на существовании единой, монолитной правящей элиты. Сторонники плюрализма, такие как С. Келлер, Роберт Даль и Дэвид Рисмен, исходят из того, что в современном обществе существует не одна, а множество элит: профессиональные, региональные, религиозные, экономические, культурные и так далее. Каждая из этих элит выражает свои специфические интересы и борется за влияние в своей сфере, а также за доступ к принятию ключевых политических решений.

Роберт Даль (1915–2014), признанный патриарх современной политической науки, в своей книге «Полиархия: участие и оппозиция», опубликованной в 1971 году (русское издание 2010 года), рассматривает превращение «закрытых гегемоний» в «полиархии» – режимы, где возможна открытая оппозиция и широкое участие граждан в политической жизни. Для Даля полиархия – это не столько идеальная демократия, сколько её наиболее реалистичная форма, характеризующаяся высокой степенью участия и оппозиции. Он подчёркивает, что в таких системах власть рассредоточена, а элиты конкурируют друг с другом, предотвращая концентрацию власти в одних руках.

Дэвид Рисмен (1909–2002) в своей книге «Одинокая толпа» (1950), написанной в соавторстве с Натаном Глэйзером и Реуелем Денни, проанализировал влияние модернизации на сознание и поведение современного человека, описывая переход от «ориентированного изнутри» к «ориентированному извне» типу личности. Хотя его работа не напрямую посвящена элитам, она косвенно указывает на изменение природы влияния в обществе, где успех достигается не только через богатство и социальный статус, но и через личные способности, знания, активность и умение адаптироваться к изменяющимся социальным ожиданиям. Сторонники плюрализма полагают, что в условиях развитого общества доступ к лидерству открывают именно эти качества, а не только наследственное происхождение или традиционные статусные привилегии.

Функциональный подход тесно связан с плюралистическим и исследует элиту как функциональную группу, занимающую стратегические позиции, которые позволяют ей принимать кардинальные решения. Здесь акцент делается не на происхождении элиты, а на тех функциях, которые она выполняет в системе управления: выработка политики, принятие решений, мобилизация ресурсов, поддержание порядка.

Статусно-функциональный подход объединяет элементы этих концепций. Он считает главным признаком властвующей элиты социальный статус человека, его место и роль в системе властных структур и принятии решений. То есть элита – это не просто группа, обладающая властью, но и та, которая занимает ключевые посты и выполняет стратегически важные функции в государственном и общественном управлении. Этот подход позволяет более точно идентифицировать членов элиты, исходя из их реального положения в иерархии власти и их способности влиять на политический процесс.

В целом, современные подходы значительно обогатили элитологию, предложив более гибкие и многомерные модели для анализа сложности современных политических систем, где власть часто распределена и конкурируют множество акторов.

Факторы эволюции и механизмы рекрутирования политических элит

Эволюция политических элит не происходит в вакууме; она обусловлена сложным переплетением внутренних и внешних факторов, которые формируют их состав, структуру и динамику. Понимание этих детерминант, а также механизмов, с помощью которых осуществляется отбор и ротация элит, является фундаментальным для любого сравнительного анализа.

Социально-экономические и политические детерминанты

Первоосновой существования элит являются естественные и социальные различия в обществе. Люди обладают неодинаковыми способностями к управлению, влиянию на политические и общественные процессы. Эта неравномерность в талантах, харизме, организаторских навыках и мотивации неизбежно ведёт к формированию иерархий. Однако к этим естественным различиям добавляется мощный пласт социальной стратификации. Общество, разделённое на слои по доходам, образованию, престижу, создаёт систему, при которой члены общества при равных способностях зачастую имеют неравные возможности для продвижения во властные структуры. Социальные лифты могут быть заблокированы, а доступ к ресурсам, необходимым для политической карьеры (образование, связи, капитал), распределён крайне неравномерно. Какой важный нюанс здесь упускается? То, что именно эти внешние факторы зачастую определяют не только личные успехи, но и общую динамику политической системы, создавая либо возможности для роста, либо барьеры для талантливых, но менее привилегированных индивидов.

Экономический фактор играет здесь критически важную роль. В ряде случаев он может доминировать над остальными, превращая политику в своего рода бизнес-структуру. Это проявляется в возрастании количества миллиардеров среди политиков, в сращивании экономических и политических интересов, а также в процветании коррупции. Когда деньги становятся главным пропуском во власть, это не только искажает принципы меритократии, но и подрывает доверие к институтам, создавая замкнутый круг, где власть используется для обогащения, а богатство – для сохранения власти.

Универсальность политики, выражающей экономические, социальные и национальные противоречия, обусловливает возможность вхождения в политическую элиту лиц различного профессионального, социального и образовательного статуса. В периоды стабильности этот процесс может быть медленным и предсказуемым, но в кризисные моменты, когда старые методы управления оказываются неэффективными, открываются «окна возможностей» для новых акторов. Степень проницаемости каналов рекрутирования и уровень ротации политических элит значительно усиливаются в периоды кризисов, революций или глубоких социальных потрясений. В такие времена старые элиты дискредитируются, а на передний план выходят те, кто способен предложить новые решения или олицетворяет надежды общества на перемены. Напротив, в «спокойные» времена каналы рекрутирования сужаются, а ротация замедляется, что часто приводит к стагнации и консерватизму элит.

Системы рекрутирования властвующих элит

В элитологических теориях общепризнаны две основные системы рекрутирования властвующих элит, каждая из которых имеет свои уникальные характеристики, преимущества и недостатки. Эти системы определяют, как происходит отбор, подготовка и продвижение людей на ключевые властные позиции.

1. Антрепренерская система (открытая система). Эта система основана на открытом механизме рекрутирования, где доступ к элите относительно свободен и определяется в первую очередь личными качествами, инициативностью, предприимчивостью и способностью к самопродвижению. Она ориентирована на динамические изменения и способствует пополнению элиты теми, кто наилучшим образом соответствует новым условиям развития общества.
   • Преимущества: Высокая адаптивность к изменениям, возможность быстрого притока свежих идей и талантливых людей из разных социальных слоёв. Конкуренция за лидерство стимулирует эффективность и инновации.
   • Недостатки: Может привести к нестабильности, отсутствию преемственности, а также к доминированию популизма и краткосрочных интересов. Требует наличия развитых социальных лифтов и справедливых правил политической борьбы.
2. Система гильдий (закрытая система). Напротив, система гильдий характеризуется более закрытым и контролируемым механизмом отбора. Здесь продвижение во властные структуры происходит медленно, по заранее определённым ступеням, через сложную систему кооптации, рекомендаций и проверок. Отбор осуществляется из низших слоёв самой элиты, что способствует воспроизводству сформировавшегося типа элиты.
   • Преимущества: Обеспечивает высокую стабильность, предсказуемость, преемственность и корпоративную сплочённость элиты. Снижает риски радикальных изменений и поддерживает сложившийся порядок.
   • Недостатки: Чревата бюрократизацией, консерватизмом, конформизмом и низким уровнем ротации. Может превратить элиту в замкнутую касту, оторванную от потребностей общества, что в конечном итоге ведёт к стагнации и потере легитимности.

Эти две системы редко существуют в чистом виде; чаще всего мы наблюдаем их смешанные формы, где элементы открытости и закрытости переплетаются. Динамика их взаимодействия, а также сдвиги от одной системы к другой, являются ключевым индикатором состояния политической системы и её способности адаптироваться к вызовам времени.

Политическая элита Советской России: становление и трансформация

История политической элиты в России XX века представляет собой драматический кейс радикальной трансформации, начавшейся с крушения имперской системы и завершившейся формированием совершенно нового типа правящего слоя, который просуществовал семьдесят лет. Понимание этого периода критически важно для анализа современного состояния российской элиты.

Формирование номенклатуры как правящего класса

Октябрьская революция 1917 года стала поворотным моментом, приведшим к полному крушению старой системы власти Российской империи и формированию качественно новой политической элиты. На смену аристократии, помещикам и буржуазии пришла партия большевиков, которая, трансформировавшись из относительно небольшой группы революционеров, быстро заняла доминирующие позиции. Установив однопартийную, безальтернативную политическую систему, большевики приступили к строительству нового государства, где партия стала стержнем всей властной вертикали.

В СССР правящая элита получила специфическое название – «номенклатура». Это понятие обозначало не только перечни важнейших должностей в партийном и государственном аппарате, которые подлежали утверждению вышестоящими партийными органами, но и совокупность лиц, занимающих эти должности, при обязательном условии их членства в коммунистической партии. Номенклатура служила мощным механизмом партийного контроля, позволявшим высшим партийным эшелонам тотально вмешиваться в деятельность государственных учреждений, контролировать кадровую политику на всех уровнях и обеспечивать идеологическую лояльность.

Ряд исследователей, как западных, так и впоследствии советских диссидентов, рассматривали номенклатуру не просто как административный аппарат, а как «новый правящий класс». Среди них выделяются:

• Милован Джилас (1911–1995), югославский партийный деятель и публицист. В своей одноименной книге «Новый класс», впервые изданной в США в 1957 году, Джилас глубоко проанализировал феномен возникновения привилегированной партийной номенклатуры. Он утверждал, что коммунистические партии, придя к власти, не уничтожают классовое деление, а создают новый класс эксплуататоров, который, вместо владения средствами производства, владеет самой властью и монополией на идеологию. Этот «новый класс» обладал эксклюзивными привилегиями, недоступными для остального общества, и стремился к самосохранению и воспроизводству.
• Михаил Восленский (1920–1997), доктор исторических и философских наук. Его книга «Номенклатура», впервые вышедшая в свет в 1980 году на немецком языке и изданная в СССР в 1991 году, стала одним из наиболее полных и систематических исследований советской партократии. Восленский детально описал структуру, принципы формирования, привилегии и менталитет номенклатуры, убедительно доказывая её статус как правящего класса, отделённого от общества и живущего по своим собственным законам.

Эти работы показали, что номенклатура, несмотря на декларируемую бесклассовость советского общества, обладала всеми признаками правящего класса: монополией на власть, доступом к ресурсам, привилегированным положением и стремлением к самовоспроизводству.

Особенности функционирования и адаптации

Особую роль в формировании высшей партийной элиты и укреплении номенклатурной системы сыграл И.В. Сталин. Занимая пост генерального секретаря ЦК, он после XV съезда ВКП(б) в декабре 1927 года сосредоточил в своих руках процесс назначения руководящих должностей во всей стране. Это позволило ему к началу 1930-х годов обеспечить полный контроль над партией и государственным аппаратом, выстраивая систему, где личная преданность и лояльность становились ключевыми критериями продвижения. Сталинская система кадровых назначений гарантировала поддержку большинства членов партийных и государственных форумов, поскольку все ключевые фигуры были обязаны ему своим положением.

Высшая партийная элита СССР представляла собой чрезвычайно замкнутый слой, который Милован Джилас описывал как состоящий из лиц, «непрерывно крутившихся на одних и тех же должностях». Ротация была крайне низкой, а каналы рекрутирования – жёстко контролируемыми. Это обеспечивало высокую степень стабильности, но одновременно вело к геронтократии, отсутствию свежих идей и отрыву от реальных потребностей общества. И что из этого следует? Такой подход, увы, неизбежно приводил к стагнации и неспособности системы эффективно реагировать на внутренние и внешние вызовы, поскольку отсутствовал приток новых, критически мыслящих кадров.

После распада СССР в декабре 1991 года, советская политическая элита столкнулась с беспрецедентной необходимостью адаптации. В условиях партийного государства, где отсутствовала политическая конкуренция, альтернативная элита не могла возникнуть и развиться. Поэтому в новую политическую элиту, сформировавшуюся в России после августа 1991 года, вошли разнородные элементы:

• Представители прежней коммунистической элиты (номенклатуры): многие бывшие партийные и хозяйственные деятели успешно трансформировались, используя свои связи, опыт и ресурсы для интеграции в новые политические и экономические структуры. Они стали «новой элитой», но с сохранением многих черт и практик прошлого.
• Деятели демократических групп: относительно небольшая, но активная часть интеллигенции, диссидентов и общественных активистов, которые возглавили демократическое движение и получили доступ к власти на волне перестройки и распада СССР.

Таким образом, новая российская элита формировалась как сложный гибрид, где многие черты предшествующего партийно-государственного аппарата были усвоены многочисленным аппаратом чиновников и высококвалифицированных технократов. Взаимодействие демократического, коммунистического и технократического компонентов этой новой элиты характеризовалось как консолидацией в периоды общих угроз, так и острым противоборством за ресурсы и влияние. Этот период стал сложным этапом переформатирования, когда старые правила игры перестали действовать, а новые только начинали формироваться.

Современная российская политическая элита: особенности формирования и вызовы

После глубоких трансформаций 1990-х годов, современная российская политическая элита продолжила свою эволюцию, демонстрируя как преемственность с советским прошлым, так и адаптацию к новым реалиям. Её формирование и функционирование характеризуются уникальными особенностями, которые определяют нынешний политический ландшафт страны.

Структура и состав современной элиты

Современная российская элита представляет собой многоуровневую и сложную структуру, сформировавшуюся из бывшей советской номенклатуры, но существенно пополнившуюся новыми политическими деятелями. Её состав достаточно широк и включает ключевые фигуры и институты, обеспечивающие управление государством на федеральном и региональном уровнях. К ней традиционно относят:

• Высшее руководство страны: Президент, премьер-министр, члены правительства.
• Законодательная власть: Депутаты Федерального собрания (Государственной Думы и Совета Федерации).
• Судебная власть: Высшие судьи.
• Административный аппарат: Аппарат Администрации Президента, члены Совета безопасности.
• Представители президента в регионах: Полномочные представители Президента в федеральных округах.
• Региональные лидеры: Главы властных структур в субъектах федерации (губернаторы, главы республик).
• Силовые и дипломатические структуры: Высший дипломатический и военный корпус.
• Общественные и политические деятели: Руководство политических партий и крупных общественных объединений, имеющих значительное влияние.

Внутри этой обширной группы исследователи часто выделяют более узкий и сплочённый круг – так называемую «топ-элиту» или «суперэлиту». Это небольшая группа, по разным оценкам, состоящая из 20-30 человек, которая является самой закрытой и труднодоступной для исследований. Её члены обладают прямым доступом к президенту, участвуют в принятии наиболее стратегических решений и часто действуют в рамках неформальных связей и договорённостей. Именно этот «ближний круг» оказывает наиболее существенное влияние на политический курс страны.

Механизмы рекрутирования и трансформации

Динамика рекрутирования российской политической элиты демонстрирует значительные сдвиги на протяжении последних десятилетий. Если в начале 1990-х годов, на волне демократизации, наблюдался переход от советской системы гильдий (закрытой и иерархичной) к более антрепренерской системе, основанной на личной инициативе и открытой конкуренции, то уже в начале 2000-х годов произошёл обратный сдвиг.

С приходом В.В. Путина к власти стали вновь шире применяться принципы системы гильдий:

• Закрытость: Каналы рекрутирования стали менее прозрачными и более контролируемыми.
• Отбор из низших слоёв самой элиты: Предпочтение отдавалось тем, кто уже находится внутри системы, имеет опыт работы в государственных или окологосударственных структурах.
• Высокая институционализация процесса отбора: Формальные процедуры часто маскируют неформальные договорённости, но сама система стремится к предсказуемости и управляемости.

Современная система рекрутирования российской политической элиты характеризуется увеличением сегмента неформальных практик. Возвышение роли клиент-патронских связей, где личная преданность и отношения лояльности ценятся выше профессиональных качеств, стало одной из доминирующих тенденций. «Закрытые» способы и каналы рекрутирования, в том числе, к сожалению, и элементы наследственного укоренения (передача должностей или влияния по семейному принципу), стали более заметными.

Феномен «ближнего круга» президента В.В. Путина, сформировавшегося после его прихода к власти, является ярким примером этих тенденций. В элиту стали активно рекрутироваться бывшие коллеги из спецслужб и люди, связанные с Санкт-Петербургом, что привело к постепенному оттеснению «семьи» Ельцина и олигархов, доминировавших в 1990-е годы. Это способствовало консолидации власти вокруг президента и созданию более управляемой, но менее конкурентной элиты.

«Либеральная милитократия» и этапы эволюции

Ольга Владимировна Крыштановская, известный исследователь российской элиты, предложила концепцию «либеральной милитократии», отмечая, что в 2000-х годах наблюдалось значительное возрастание числа представителей силовых ведомств в элите. Исследования показывают, что чем выше статус во властной вертикали, тем чаще встречаются лица с военным образованием или опытом работы в силовых структурах. Это усилило консолидированное влияние силовой группы административной элиты, привнеся в управление специфические подходы, связанные с иерархией, дисциплиной и секретностью.

Процесс рекрутирования политической элиты в России можно разделить на три базовых этапа, как это было выделено и охарактеризовано Д.В. Покатовым в его работе «Рекрутирование современной российской политической элиты как ротация политической и административно-корпоративной элитных групп» (2019):

1. «Формально-свободная циркуляция» (1991-2000): Период относительной открытости и высокой ротации, когда в элиту могли попасть представители различных социальных групп и политических течений.
2. «Регулируемая ротация» (2001-2011): Переход к более контролируемому процессу, с усилением роли государства и «ближнего круга» в отборе кадров.
3. «Корпоративно-персонократическая стабилизация» (2011-н.в.): Этап дальнейшего усиления закрытости, доминирования корпоративных интересов и персонализации власти, где ядро элиты остаётся стабильным, а влияние деятелей, имеющих постоянную и устойчивую коммуникацию с президентом, остаётся наиболее существенным.

Наряду с этими тенденциями, наблюдаются и противоречивые процессы. С одной стороны, усиливается автономия групп влияния и их готовность к борьбе между собой за ресурсы и доступ к главе государства. С другой стороны, в обществе периодически возникает запрос на обновление элиты и на лидеров, рекрутируемых с помощью более открытых выборных процедур. Разве не парадоксально, что именно в условиях запроса на обновление мы видим усиление закрытости?

Что касается тенденции к омоложению элиты, данные весьма неоднозначны. Хотя иногда наблюдаются отдельные случаи продвижения молодых политиков, это скорее результат не системного подхода, а отказа от прохождения традиционных номенклатурных стадий, наличия ресурсов у молодых людей или их особой активности. Статистика, напротив, указывает на тенденцию к старению высших эшелонов власти:

Орган власти	Средний возраст в 2012 г.	Средний возраст в 2017 г.	Средний возраст в 2022 г.	Изменение за 10 лет (2012-2022)
Администрация Президента	52	56	58	+6
Совет Федерации	50	54	57	+7
Правительство	47	51	54	+7
Государственная Дума	48	51	53	+5
Губернаторы	52	51	51	-1

Источник: на основе данных «Нового Калининграда» за 2017 г. и «Медузы» за 2022 г.

Эти данные показывают, что, за исключением губернаторского корпуса, средний возраст руководителей всех высших государственных органов России за последние 10 лет увеличился, что свидетельствует скорее о старении, а не омоложении высших эшелонов власти.

Таким образом, современная российская политическая элита представляет собой сложный феномен, где элементы закрытости, корпоративности и влияния силовых структур тесно переплетаются с периодическими попытками модернизации и обновления.

Политические элиты Латинской Америки: влияние демократизации и современные тенденции

История Латинской Америки наполнена драматическими поворотами, и одной из наиболее значимых глав в ней являются процессы демократического транзита, кардинально изменившие политический ландшафт региона и, соответственно, характер его политических элит.

Демократические транзиты и роль левых сил

С середины 1980-х годов Латиноамериканский регион был охвачен мощными процессами демократического транзита, что привело к массовому падению военных диктатур, которые десятилетиями доминировали во многих странах, и возврату к гражданскому управлению. В этот период (1980–1990-е гг.) практически все государства континента пережили эту «третью волну демократизации». Среди стран, переживших такие изменения, можно назвать Уругвай (военная диктатура 1973–1984 гг.), Аргентину (1976–1983 гг.), Бразилию (1964–1985 гг.) и Чили (диктатура Аугусто Пиночета 1973–1990 гг.).

Эти процессы не были случайными; они во многом направлялись и организовывались левыми силами, которые играли ключевую роль как в вооружённой борьбе с диктатурами, так и в восстановлении ключевых политических институтов. Левые силы активно участвовали в разработке новых конституций, организации свободных выборов и реформировании судебной системы, стремясь закрепить демократические завоевания. Возвращение к гражданскому правлению, несмотря на то что падение диктатур было связано с расколом внутри прежних элит (включая военные круги), стало важным политическим триумфом для левых сил, которые смогли предложить обществу альтернативную повестку дня.

Для осмысления этих общемировых процессов конца XX века, включая региональные модели трансформации политических институтов и акторов в период демократического транзита в Латинской Америке, сформировалась отдельная область исследований – теория демократизации, или «транзитология». Среди ключевых фигур в её развитии часто упоминаются Гильермо О’Доннелл и Филипп Шмиттер. Их работы помогли по��ять, что демократический транзит – это не одномоментный акт, а сложный, многоступенчатый процесс, включающий в себя либерализацию, создание демократических институтов и их консолидацию, а также трансформацию политических акторов, включая элиты.

«Левый поворот» и проблемы демократии

Успешное использование демократических институтов для борьбы за власть, наряду с отказом от радикальных вооружённых действий, стало одним из решающих факторов для латиноамериканских левых. Их имидж как ответственных политических сил, способных к конструктивному диалогу, существенно повлиял на приход к власти в начале XXI века целого ряда президентов и правительств социалистической ориентации. Этот феномен получил название «левого поворота». Одним из наиболее ярких его примеров стала победа Уго Чавеса в Венесуэле в 1998 году, за которой последовали аналогичные процессы в Бразилии (Лула да Силва), Аргентине (Нестор и Кристина Киршнер), Боливии (Эво Моралес) и Эквадоре (Рафаэль Корреа). «Левый поворот» действительно начался с конца 1990-х годов и усилился в начале XXI века, став одной из доминирующих тенденций в регионе.

Однако, несмотря на внешние атрибуты демократии и приход к власти левых сил, регион по-прежнему сталкивается с серьёзными вызовами. В Латинской Америке наблюдаются сильные антиэлитные настроения, вызванные, помимо прочего, хронической коррупцией и неэффективностью управления. Это приводит к замедлению демократических процессов и, что тревожно, к падению уровня поддержки демократии среди населения. Выборы в Латинской Америке зачастую проходят в обстановке глубокой политической нестабильности, дискредитации властных структур, деградации правящих элит, фрагментации партийных систем и высокой волатильности предпочтений электората. Общество разочаровывается в институтах, а граждане ищут альтернативы, что иногда приводит к популистским или авторитарным решениям.

Персоналистские режимы и коррупция

Одной из системных проблем, влияющих на эволюцию элит в Латинской Америке, являются дисбалансы президентских систем. Часто заложенные в нормативно-законодательной базе гиперполномочия президентов способствуют консолидации персоналистских режимов и концентрации власти в руках главы государства. Ослабление контрольных функций парламентов и независимости судебной власти открывает широкие возможности для злоупотреблений. Это, в свою очередь, способствует расцвету коррупции, которая становится системным явлением. Коррупция подрывает институциональную стабильность, ведёт к частым президентским отставкам, импичментам и политическим кризисам, разрушая доверие граждан к государственным институтам. Неудивительно, что борьба с коррупцией выступает основным лейтмотивом избирательных кампаний в регионе.

Кроме того, в ряде стран Латинской Америки (например, Бразилия, Аргентина, Перу) армия исторически являлась и продолжает оставаться важным каналом рекрутирования в высшие эшелоны политической иерархии. Военные часто рассматриваются как гаранты порядка и стабильности, особенно в условиях политической турбулентности. Их участие в политике, будь то через прямые перевороты или через влияние на гражданские правительства, значительно формирует состав и менталитет элит.

Наконец, актуальной темой для региона является формирование женских политических элит и вопросы их становления и развития. Несмотря на значительные успехи в ряде стран (например, президенты Мишель Бачелет в Чили, Кристина Киршнер в Аргентине, Дилма Русеф в Бразилии), женщины по-прежнему сталкиваются с системными барьерами на пути к власти, и их представительство в элитах остаётся предметом активных исследований и политической борьбы.

Таким образом, политические элиты Латинской Америки пережили сложный путь от авторитарных режимов к демократии, однако по-прежнему сталкиваются с вызовами, связанными с институциональной слабостью, коррупцией, персонализмом и необходимостью укрепления демократических ценностей.

Сравнительный анализ эволюции политических элит России и Латинской Америки

Сравнительный анализ эволюции политических элит России и стран Латинской Америки позволяет выявить как поразительные общие черты, обусловленные схожими историческими травмами и вызовами, так и существенные различия, проистекающие из уникальных культурных, институциональных и геополитических контекстов. Изучение этих параллелей и расхождений обогащает наше понимание динамики элит и предлагает ценные уроки.

Общие черты и схожие вызовы

Несмотря на географическую и культурную дистанцию, Россия и Латинская Америка демонстрируют несколько ключевых схожих вызовов и тенденций в развитии своих политических элит:

1. Антиэлитные настроения и запрос на обновление: Как в России, так и в странах Латинской Америки, в обществе присутствуют ярко выраженные антиэлитные настроения. Граждане часто выражают недовольство правящими кругами, воспринимая их как оторванных от народа, коррумпированных и неэффективных. Это порождает устойчивый запрос на обновление политических элит, на приход новых лиц, способных решить насущные проблемы и восстановить доверие к власти.
2. Проблемы коррупции в высших эшелонах власти: Коррупция является системной проблемой для обоих регионов. Она не только подрывает экономику, но и ведёт к глубокой дискредитации властных структур, снижая легитимность правительств и усиливая общественное недовольство. И в России, и в Латинской Америке борьба с коррупцией часто становится центральной темой избирательных кампаний, хотя реальные успехи в этой сфере остаются ограниченными.
3. Трансформация после крушения авторитарных/тоталитарных режимов: Оба региона пережили кардинальную трансформацию политических элит, вызванную крушением авторитарных или тоталитарных режимов. Для России это был распад СССР и переход от коммунистического однопартийного правления. Для Латинской Америки – падение многочисленных военных диктатур, начавшееся с середины 1980-х годов. В обоих случаях старые элиты были вынуждены адаптироваться или уступить место новым, что сопровождалось сложными процессами перераспределения власти и ресурсов.
4. Вопросы реформирования партийно-политических структур: Как постсоветская Россия, так и страны Латинской Америки после демократических транзитов столкнулись с проблемой реформирования партийно-политических структур. В России это выразилось в попытках создания многопартийной системы после десятилетий однопартийного доминирования. В Латинской Америке, где партийные системы часто были фрагментированы и нестабильны, задача состояла в их укреплении и повышении эффективности.
5. Нестабильность и волатильность политических предпочтений: В обоих регионах прослеживается проблема нестабильности и волатильности политических предпочтений электората. Граждане легко разочаровываются в одних лидерах и партиях, отдавая предпочтение другим, что приводит к частым сменам правительств и непредсказуемости политического процесса, хотя причины и проявления этой волатильности могут различаться (например, популизм в Латинской Америке против «управляемой демократии» в России).

Специфические особенности и различия

Несмотря на отмеченные сходства, существуют и существенные различия, которые подчёркивают уникальность каждого регионального опыта:

1. Механизмы рекрутирования элит:
   • Россия: Особенно в 2000-х годах, наблюдался выраженный сдвиг от более открытой антрепренёрской системы к системе гильдий с более закрытым рекрутированием. Этот процесс характеризовался усилением роли неформальных практик, клиент-патронских связей и «закрытых» каналов, что способствовало консолидации власти вокруг «ближнего круга» президента.
   • Латинская Америка: Демократизация, напротив, открыла значительные возможности для включения ранее маргинализированных левых сил в управление через выборы. Хотя проблемы с институциональной стабильностью и коррупцией остаются, сам механизм рекрутирования стал более ориентированным на конкурентные выборы и мобилизацию электората.
2. Роль силовых структур и армии:
   • Россия: После 2000-х годов наблюдается заметное увеличение числа представителей «силовых» ведомств (выходцев из армии, спецслужб, правоохранительных органов) в политической элите, что О.В. Крыштановская назвала «либеральной милитократией». Их влияние распространяется на ключевые административные позиции.
   • Латинская Америка: Роль армии исторически была значимым каналом рекрутирования в высшие эшелоны политической иерархии, часто через прямые военные перевороты и установление диктатур. Хотя после демократизации роль армии в прямой политике снизилась, её влияние на политический процесс и состав элит остаётся существенным, особенно в периоды кризисов.
3. Феномен персонифицированной власти и гиперполномочий президентов:
   • Латинская Америка: Часто наблюдается феномен персонифицированной власти и гиперполномочий президентов, которые, заложенные в нормативно-законодательной базе, способствуют консолидации персоналистских режимов. Это приводит к ослаблению парламентов и судов, создавая дисбаланс в системе сдержек и противовесов.
   • Россия: Хотя в России также наблюдается усиление роли президента как «главного центра принятия решений» и формирование «ближнего круга», это происходит в рамках другой институциональной логики, где сильная вертикаль власти и контроль над оппозицией являются ключевыми элементами, а не прямым следствием исключительно гиперполномочий, заложенных в конституции (хотя они также велики).

Таблица 1: Сравнительный анализ характеристик политических элит

Характеристика	Российская политическая элита (после 2000-х)	Латиноамериканские политические элиты (после демократизации)
Система рекрутирования	Сдвиг к системе гильдий: закрытость, отбор из низших слоев элиты, неформальные связи.	Более открытая, антрепренерская система: включение левых сил через выборы, но с институциональными проблемами.
Роль силовых структур	Увеличение числа представителей «силовых» ведомств («либеральная милитократия»).	Исторически значимый канал рекрутирования (военные диктатуры), влияние сохраняется.
Персонализация власти	Усиление роли президента как «главного центра принятия решений», «ближний круг».	Гиперполномочия президентов, способствующие персоналистским режимам.
Антиэлитные настроения	Присутствуют, запрос на обновление.	Сильные антиэлитные настроения, падение поддержки демократии.
Коррупция	Системная проблема, дискредитация власти.	Системная проблема, основной лейтмотив избирательных кампаний.
Трансформация элит	После распада тоталитарного режима (СССР).	После падения авторитарных военных диктатур.
Партийно-политические структуры	Попытки создания многопартийности, но с доминированием одной силы.	Фрагментация партийных систем, высокая волатильность предпочтений.

Из опыта обоих регионов можно извлечь несколько важных уроков. Во-первых, прочность демократических институтов и механизмов сдержек и противовесов является критически важной для предотвращения персонализации власти и борьбы с коррупцией. Во-вторых, открытые и прозрачные каналы рекрутирования элит, основанные на меритократии, а не на связях или силовых принадлежностях, способствуют большей легитимности и эффективности управления. В-третьих, способность элит к адаптации и диалогу с обществом, особенно в периоды кризисов, определяет их устойчивость и жизнеспособность.

Заключение

Исследование эволюции политических элит в России и странах Латинской Америки выявило как глубокие исторические корни, так и поразительные современные параллели и различия. От классических теорий Парето, Моски и Михельса до современных плюралистических подходов, мы проследили, как формировалось наше понимание тех, кто правит, и какие факторы определяют их путь к власти.

В ходе анализа были сформулированы следующие основные выводы:

1. Теоретический фундамент элитологии обеспечивает инструментарий для понимания универсальных закономерностей формирования и функционирования элит. Классические концепции «циркуляции элит» Парето, «политического класса» Моски и «железного закона олигархии» Михельса остаются актуальными, дополняясь современными плюралистическими и функциональными подходами, которые лучше отражают сложность и многообразие современных политических систем.
2. Факторы эволюции элит универсальны по своей природе: социальная стратификация, экономические детерминанты (включая коррупцию) и универсальность политики. Однако их проявление и влияние зависят от конкретного контекста. Механизмы рекрутирования – антрепренёрская система и система гильдий – определяют динамику и характер элиты, влияя на её открытость, стабильность и адаптивность.
3. Политическая элита Советской России, известная как номенклатура, представляла собой уникальный феномен «нового правящего класса», сформированного на основе однопартийной системы и жёсткого партийного контроля. Её замкнутость и привилегированное положение, описанные Джиласом и Восленским, стали ключевыми характеристиками советского строя. После распада СССР эта элита столкнулась с вызовом адаптации, успешно трансформируясь и сохраняя значительное влияние в новых политических условиях.
4. Современная российская политическая элита характеризуется сложным гибридом из бывшей номенклатуры и новых акторов. После периода «формально-свободной циркуляции» 1990-х годов, в 2000-х произошёл сдвиг к системе гильдий с усилением закрытости, неформальных практик и клиент-патронских связей. Концепция «либеральной милитократии» О.В. Крыштановской подчёркивает возрастающее влияние силовых ведомств. При этом, несмотря на отдельные случаи «омоложения», общая тенденция для высших эшелонов власти скорее указывает на старение.
5. Политические элиты Латинской Америки прошли через сложные процессы демократического транзита, начиная с середины 1980-х годов, при активной роли левых сил. Феномен «левого поворота» в начале XXI века привёл к власти правительства социалистической ориентации. Однако регион по-прежнему сталкивается с вызовами антиэлитных настроений, политической нестабильности, системной коррупции и дисбалансов президентских систем, способствующих персонализации власти. Исторически значима роль армии в рекрутировании элит, а также актуальны вопросы формирования женских политических элит.

Сравнительный анализ выявил ряд общих черт, таких как распространённость антиэлитных настроений, проблемы коррупции, опыт трансформации после авторитарных/тоталитарных режимов и нестабильность политических предпочтений. Однако существуют и существенные различия: Россия демонстрирует сдвиг к закрытой системе гильдий и возрастание роли силовых структур, в то время как Латинская Америка, несмотря на институциональные слабости, характеризуется более открытыми каналами рекрутирования через выборы и исторически сильным влиянием армии. Феномен персонифицированной власти присутствует в обоих регионах, но проявляется в разных институциональных контекстах.

Значение полученных результатов для современной политологической мысли заключается в углублении понимания многомерности процессов формирования и трансформации элит. Опыт России и Латинской Америки показывает, что демократические преобразования не гарантируют автоматически формирования эффективных и подотчётных элит; они требуют постоянного внимания к институциональному дизайну, борьбе с коррупцией и обеспечению открытых каналов рекрутирования.

Перспективы дальнейших исследований включают более глубокое изучение влияния глобализации на региональные элиты, роли цифровых технологий в их формировании и циркуляции, а также анализ специфики контрэлит и их потенциала к трансформации политических систем. Сравнительный подход, применённый в данной работе, может быть расширен для включения других регионов, что позволит выявить более универсальные закономерности и уникальные модели в эволюции политических элит по всему миру.

Список использованной литературы

1. Иноземцев В.Л. Теория постиндустриального общества как методологическая парадигма российского обществоведения // Общественные науки и современность. 1997. № 10. С. 37–44.
2. Чемшит А.А. Основы политологии: курс лекций. Севастополь: Изд-во СВМИ, 1995. 256 с.
3. Прадо Ж.К. Экономическая история Бразилии. М.: Мысль, 1949. 436 с.
4. Дмитриев А.К. Из логова демократизма // Дуэль. 22 января 2002. № 4 (250).
5. Большая Советская Энциклопедия. Т. 2. М.: БСЭ, 1950. 844 с.
6. История ХХ века. М.: Прогресс, 1999. 810 с.
7. Султанов Э. Уго Чавес. Президент и герой // Завтра. 2002. № 17 (440). С. 1–2.
8. Петерсен Н. Условия равновесия и устойчивости состояния многопартийной политической системы // Автоматика и телемеханика. 1992. № 4. С. 130–138.
9. Хроника борьбы и победы. Пять дней в апреле // Завтра. 2002. № 17 (440). С. 24–26.
10. Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества. М., 2002. С. 508.
11. Особенности становления российской региональной политической элиты: общие тенденции и их оценка // Социальная история Южного Урала в новое и новейшее время: материалы региональной научно-практической конференции, посвященной 80-летию Р.Г. Кузеева. Уфа: Изд-во БГПУ, 2003. С. 92–94.
12. Политическая элита как субъект российского трансформационного процесса // Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы: тезисы докладов и выступлений на Втором Всероссийском Социологическом Конгрессе. Том 1. М.: Альфа-М, 2003. С. 658–659.
13. Факторы системы рекрутирования современной российской политической элиты // Политическая культура и политические процессы в современном мире: методология, опыт эмпирического исследования. Часть 3. Екатеринбург, 2004. С. 65–68.
14. Легитимность политико-экономической элиты как фактор экономического развития России // Экономико-правовые проблемы современного рынка в России: материалы 6 студенческой научной конференции. Екатеринбург, 2003. С. 42–45.
15. Финансовая олигархия в России в пореформенный период // Стратегия развития Российской Федерации в период рыночных реформ: правовой и экономический аспекты. Часть 1: материалы научно-практической конференции. Екатеринбург, 2002. С. 182–185.
16. Политические элиты и политическое лидерство [Электронный ресурс]. URL: https://www.sites.google.com/site/politologysite/home/politiceskie-elity-i-politiceskoe-liderstvo (дата обращения: 24.10.2025).
17. Концепции элит в истории социально-политической мысли [Электронный ресурс]. URL: https://elib.bsuir.by/bitstream/123456789/22915/1/%D0%9A%D0%BE%D0%BD%D1%86%D0%B5%D0%BF%D1%86%D0%B8%D0%B8%20%D1%8D%D0%BB%D0%B8%D1%82%20%D0%B2%20%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B8%20%D1%81%D0%BE%D1%86%D0%B8%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE-%20%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9%20%D0%BC%D1%8B%D1%81%D0%BB%D0%B8.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
18. Политическая элита России: современные механизмы рекрутинга // Cyberleninka.ru [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskaya-elita-rossii-sovremennye-mehanizmy-rekrutinga (дата обращения: 24.10.2025).
19. Классические теории политической элиты — Политология [Электронный ресурс]. URL: https://politologs.ru/e/106-klassicheskie-teorii-politicheskoy-elity (дата обращения: 24.10.2025).
20. Политические элиты: подходы к определению, сущность, функции [Электронный ресурс]. URL: https://portalus.ru/modules/politology/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1107567756&archive=&start_from=&ucat=1& (дата обращения: 24.10.2025).
21. Особенности современной системы рекрутирования российской политической элиты [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_20397451_78563842.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
22. Рекрутирование современной российской политической элиты как ротация политической и административно-корпоративной элитных групп // Cyberleninka.ru [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rekrutirovanie-sovremennoy-rossiyskoy-politicheskoy-elity-kak-rotatsiya-politicheskoy-i-administrativno-korporativnoy-elitnyh-grupp (дата обращения: 24.10.2025).
23. Рекрутирование молодых политических лидеров в современной России [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_35149301_85641776.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
24. Номенклатура — политическая элита советской России [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_26742054_70220671.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
25. Методологические подходы в исследовании политической элиты [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_12882747_10915858.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
26. Концептуальные подходы к изучению политических элит (мировой и отечественной) [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_17621946_95863920.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
27. Трансформация советской политической элиты // Cyberleninka.ru [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/transformatsiya-sovetskoy-politicheskoy-elity (дата обращения: 24.10.2025).
28. Политическая элита России: особенности формирования и развития // Cyberleninka.ru [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskaya-elita-rossii-osobennosti-formirovaniya-i-razvitiya (дата обращения: 24.10.2025).
29. Современная правящая элита России — Политическая наука [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_20397463_49818817.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
30. Механизмы формирования политической элиты [Электронный ресурс]. URL: https://studfile.net/preview/4458315/page:6/ (дата обращения: 24.10.2025).
31. Классические теоретические основы исследования политических элит // Cyberleninka.ru [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/klassicheskie-teoreticheskie-osnovy-issledovaniya-politicheskih-elit (дата обращения: 24.10.2025).
32. Становление правящей элиты в России в 1990-1995 гг. [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_12239454_84976451.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
33. Основные подходы к изучению элит и возможности их применения к анализу локального уровня власти и управления // Cyberleninka.ru [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osnovnye-podhody-k-izucheniyu-elit-i-vozmozhnosti-ih-primeneniya-k-analizu-lokalnogo-urovnya-vlasti-i-upravleniya (дата обращения: 24.10.2025).
34. Механизмы формирования политической элиты — Региональные комментарии [Электронный ресурс]. URL: https://politcom.ru/20912 (дата обращения: 24.10.2025).
35. СССР: номенклатура или партийная элита? [Электронный ресурс]. URL: https://istina.msu.ru/publications/article/11723707/ (дата обращения: 24.10.2025).
36. Политическая элита современной России: кризис формирования [Электронный ресурс]. URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_32442296_87006859.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
37. Коммунистическая правящая элита и политические лидеры советской эпохи [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_23238624_69830848.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
38. Современные концепции политической элиты и российская практика // Cyberleninka.ru [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennye-kontseptsii-politicheskoy-elity-i-rossiyskaya-praktika (дата обращения: 24.10.2025).
39. 100 ведущих политиков России в 2022 году — Агентство политических и экономических коммуникаций [Электронный ресурс]. URL: https://politcom.ru/31417 (дата обращения: 24.10.2025).
40. Некоторые особенности политической элиты в России при В. В. Путине [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_28945695_17393282.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
41. Процессы «демократического транзита» в Латинской Америке в конце XX — начале XXI века и левые силы региона [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_45892015_39809930.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
42. Специфика политической традиции в Латинской Америке на протяжении XIX и XX столетий // Cyberleninka.ru [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/spetsifika-politicheskoy-traditsii-v-latinskoy-amerike-na-protyazhenii-xix-i-xx-stoletiy (дата обращения: 24.10.2025).
43. Латинская Америка: политический ландшафт на фоне турбулентности [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_35130776_34730626.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
44. Женские политические элиты в Латинской Америке [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_38171068_99014603.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
45. Процессы «демократического транзита» в Латинской Америке в конце XX — начале XXI века и левые силы региона — Латиноамериканский Исторический Альманах [Электронный ресурс]. URL: https://latam-almanac.ru/jour/article/view/127 (дата обращения: 24.10.2025).
46. Трансформационные процессы в Латинской Америке: теоретико-методологический аспект [Электронный ресурс]. URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_25845508_94220379.pdf (дата обращения: 24.10.2025).
47. Латинская Америка: президентская власть и оппозиция в XXI веке // Cyberleninka.ru [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/latinskaya-amerika-prezidentskaya-vlast-i-oppozitsiya-v-xxi-veke (дата обращения: 24.10.2025).
48. Современные векторы российской политики в Латинской Америке [Электронный ресурс]. URL: https://journals.rudn.ru/comparative-politics/article/view/30678 (дата обращения: 24.10.2025).
49. Конституционные реформы в Латинской Америке и их политические последствия (конец ХХ — начало ХХI в.) // Cyberleninka.ru [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/konstitutsionnye-reformy-v-latinskoy-amerike-i-ih-politicheskie-posledstviya-konets-hh-nachalo-hhi-v (дата обращения: 24.10.2025).