Роль, экономическое положение и стратегии развитых стран в современной мировой экономике: вызовы и уроки

В мире, где старые парадигмы рушатся, а новые еще только формируются, развитые страны оказываются в эпицентре глобальных трансформаций. Мировая экономика, продемонстрировавшая высокую адаптивность и устойчивость после беспрецедентного спада на 3,1% в 2020 году, восстановившись на 6,1% в 2021-м и на 3,4% в 2022-м, сейчас сталкивается с качественно новыми вызовами. Это не просто экономические циклы, но глубинные структурные изменения, определяющие будущее миропорядка. Геополитические сдвиги, торговые конфликты, фрагментация глобальных производственных цепочек, инфляционное давление и энергетические кризисы ставят под вопрос традиционные модели развития и требуют переосмысления роли и стратегий ведущих экономик.

Настоящее исследование ставит своей целью всесторонний анализ текущего положения развитых стран, их адаптации к меняющимся условиям и выработке новых стратегий. Мы рассмотрим ключевые структурные изменения в период с 2020 по 2025 год, изучим макроэкономические политики, направленные на поддержание стабильности и стимулирование роста, оценим роль инноваций и «зеленой» экономики, а также извлечем уроки из мирового финансового кризиса 2008-2009 годов для противодействия текущим шокам. Особое внимание будет уделено перспективам и рискам экономического сотрудничества в контексте геоэкономической фрагментации. Под «развитыми странами» в данном контексте понимаются государства с высоким уровнем экономического развития, зрелой рыночной экономикой, развитой инфраструктурой, высоким ВВП на душу населения, а также высоким уровнем человеческого развития, включающие ведущие экономики Северной Америки, Западной Европы и Азии.

Теоретические основы и категориальный аппарат исследования

Погружение в сложную ткань современной мировой экономики требует четкого понимания базовых терминов и концепций. Эти теоретические якоря позволят нам ориентироваться в водовороте данных и событий, формируя ясное представление о динамике и проблемах развитых стран, что, в свою очередь, поможет выработать эффективные стратегии адаптации.

Сущность и виды финансовых кризисов

Финансовый кризис – это не просто экономическое потрясение, а, скорее, резкое и порой катастрофическое изменение стоимости ключевых финансовых инструментов: акций, облигаций, валюты. Его отголоски ощущаются во всей экономике, проявляясь в росте безработицы, спаде производства, инфляции или дефляции, и, что особенно опасно, в дефолтах по долговым обязательствам. Как отмечает ряд экспертов, кризисные явления – это неотъемлемая часть циклического развития мировой экономики. Проблемы, возникающие на финансовом рынке одной страны, подобно цепной реакции, неизбежно влекут за собой экономический кризис, затрагивая всю систему взаимосвязанных экономик. И что из этого следует? Осознание этой взаимосвязи подчеркивает важность превентивных мер и международной координации для сдерживания распространения финансовой нестабильности.

Можно выделить три основные категории финансовых кризисов, которые, подобно звеньям одной цепи, часто инициируют друг друга:

• Банковский кризис: Проявляется в массовом банкротстве банков, вызванном потерей доверия вкладчиков и инвесторов, или чрезмерной кредитной экспансией, ведущей к невозврату долгов.
• Долговой кризис: Связан с неспособностью государства или крупных корпораций обслуживать свои долговые обязательства. Это может быть как внутренний долг, так и внешний, что часто приводит к суверенным дефолтам.
• Валютный кризис: Характеризуется резким обесцениванием национальной валюты, что провоцирует бегство капитала и дестабилизирует внешнюю торговлю.

Понимание этих видов кризисов критически важно для анализа того, как развитые страны адаптируются к глобальным экономическим шокам и какие механизмы защиты они выстраивают.

Глобализация и деглобализация в современной мировой экономике

На протяжении десятилетий мир жил под знаком глобализации – процесса, который описывается как усиление взаимозависимости национальных экономик за счет роста трансграничных перемещений товаров, услуг, технологий и капиталов. Это не просто интеграция, а трансформация мирового хозяйства в единый рынок, где границы становятся все более проницаемыми для движения всех факторов производства. Глобализация, являясь логическим следствием интернационализации хозяйственной жизни, долгое время считалась неостановимой тенденцией, способной преодолевать даже экономические кризисы.

Однако в последние годы на горизонте мировой экономики отчетливо проявился контур деглобализации. Это не полный разворот процесса, а, скорее, его «приостановка» или «перезагрузка», вызванная потерей доверия к существующей модели развития. Деглобализация – это не только экономическое, но и политико-идеологическое явление, проявляющееся в:

• Снижении интенсивности мировой торговли: Введенные торговые барьеры, протекционистские меры и регионализация рынков сокращают объемы трансграничного обмена товарами и услугами.
• Ограничении глобальных потоков капитала: Усиление контроля за движением капитала, стремление к «решорингу» производств (возвращению их в страну происхождения) и санкционные режимы замедляют международные инвестиции.
• Обострении геополитических конфликтов: Рост напряженности между государствами приводит к экономическому разъединению и формированию «блоков», что подрывает универсальные принципы глобальной торговли.

Деглобализация, таким образом, выступает как фактор обновления и оздоровления, но одновременно и как источник новых вызовов, вынуждающих развитые страны пересматривать свои стратегии интеграции и суверенитета.

Концепция экономической устойчивости

В условиях перманентных кризисов и структурных изменений понятие экономической устойчивости приобретает особую актуальность. Это не просто выживание, а способность системы – будь то предприятие, отрасль или национальная экономика – сохранять заданный уровень достижения целей в условиях динамических трансформаций во внешней и внутренней среде. Экономическая устойчивость подразумевает способность не только противостоять шокам, но и адаптироваться, восстанавливать первоначальное равновесное состояние после прекращения действия возмущений или даже принимать новое, более эффективное равновесие.

Ключевые аспекты экономической устойчивости включают:

• Адаптивность: Способность быстро реагировать на изменения и приспосабливаться к новым условиям.
• Эластичность: Возможность выдерживать внешние воздействия без разрушительных последствий.
• Восстанавливаемость: Потенциал для быстрого восстановления после кризисных явлений.
• Рентабельное функционирование: Поддержание эффективности и прибыльности даже в неблагоприятных условиях.
• Стабильное развитие: Обеспечение поступательного роста и модернизации.

Для развитых стран экономическая устойчивость становится фундаментом долгосрочного процветания, позволяя им не только минимизировать потери от кризисов, но и использовать их как стимул для структурных реформ и инновационного развития.

Глобальные экономические тенденции и структурные изменения в развитых странах (2020-2025)

Период с 2020 по 2025 год войдет в историю как время беспрецедентных вызовов и глубоких структурных изменений, которые существенно перекроили ландшафт мировой экономики и, в частности, повлияли на развитые страны. Отголоски пандемии COVID-19, усиление геоэкономической фрагментации и растущая глобальная задолженность формируют новую реальность. Все это требует от ведущих экономик не только оперативной реакции, но и долгосрочного стратегического планирования.

Динамика мирового ВВП и глобальной задолженности

Мировая экономика продемонстрировала поразительную адаптивность, быстро восстановившись после пандемического шока 2020 года. После спада на 3,1% в 2020 году, мировой ВВП восстановился на 6,1% в 2021 году и на 3,4% в 2022 году. Эти цифры свидетельствуют о мощном отскоке, вызванном масштабными мерами стимулирования и отложенным спросом. Однако эйфория восстановления сменилась более сдержанными ожиданиями. Международный валютный фонд (МВФ) прогнозирует, что в 2024–2025 годах темпы роста мировой экономики останутся на уровне 2023 года – 3,2%, что является низким показателем по историческим меркам. Для сравнения, средний рост мирового ВВП с 1990 по 2019 год составлял около 3,5% ежегодно, а в период «золотого века» глобализации (2000-2008 годы) достигал 4,2%. Прогноз роста на пятилетний период (около 3,1%) является самым низким за последние десятилетия, даже ниже, чем в начале 1990-х годов (3,2%).

Параллельно с этим, мировая экономика столкнулась с неуклонным ростом глобальной задолженности. По данным МВФ, глобальный государственный долг достиг 92% мирового ВВП в 2022 году, увеличившись примерно на 20 процентных пунктов за последнее десятилетие. Это увеличение является результатом масштабных фискальных стимулов, направленных на смягчение последствий кризисов, но оно создает значительные риски для среднесрочной перспективы. Высокий уровень долга ограничивает бюджетное пространство для будущих маневров, увеличивает стоимость заимствований и может стать тормозом для инвестиционной активности, что, в свою очередь, замедляет темпы внедрения новых технологий. Какой важный нюанс здесь упускается? Увеличивающийся долг не просто ограничивает, он создает потенциал для нового долгового кризиса, особенно в условиях повышения процентных ставок, что требует от правительств более жесткого контроля за расходами и поиска новых источников дохода.

Сокращение инвестиционной активности и фрагментация глобальных цепочек поставок

Одним из наиболее тревожных трендов является сокращение инвестиционной активности. Объем мировых прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в 2023 году снизился на 2% по сравнению с 2022 годом, составив приблизительно 1,37 триллиона долларов США. Это падение является отражением общей тенденции сокращения инвестиционной активности, вызванной глобальной неопределенностью, геополитическими рисками и ужесточением монетарной политики.

Пандемия COVID-19 также сыграла ключевую роль в усилении процессов дезинтеграции. Сбои в глобальных цепочках поставок затронули до 75% мировых компаний в 2020 году, что не только выявило уязвимости существующей системы, но и привело к значительному росту протекционистских настроений и регионализации. Государства стали уделять приоритетное внимание задачам стимулирования внутренней экономики и укреплению национальной безопасности поставок, что выразилось в увеличении числа торговых ограничений.

Геоэкономическая фрагментация как ключевой вызов

Пожалуй, самым значимым структурным изменением является нарастание геоэкономической фрагментации. Эксперты МВФ справедливо утверждают, что мировая экономика стоит на пороге этого явления, которое характеризуется «распадом» на конкурирующие блоки, обусловленным геополитическими разногласиями. Этот процесс не просто замедляет глобализацию, но и угрожает разрушить десятилетиями формировавшиеся связи.

МВФ прогнозирует, что геоэкономическая фрагментация может привести к колоссальным долгосрочным экономическим издержкам, которые, в зависимости от сценария, могут достигать от 0,2% до 7% мирового ВВП. Это означает потенциальную потерю триллионов долларов глобального дохода. Риски, связанные с геополитической напряженностью, конфликтами на Украине и Ближнем Востоке, а также с устойчивой базовой инфляцией, могут вызвать новые скачки цен на энергоносители и сырьевые товары. Это, в свою очередь, способно привести к повышению ожиданий в отношении процентных ставок и дальнейшему снижению цен на активы, создавая замкнутый круг экономической нестабильности.

Развитые страны, традиционно являющиеся бенефициарами глобализации, теперь вынуждены искать новые пути адаптации к этой фрагментации, пересматривая свои торговые стратегии, инвестиционные потоки и подходы к международному сотрудничеству. Это время не только вызовов, но и возможностей для переосмысления экономической модели.

Макроэкономическая политика развитых стран в условиях современной инфляции и энергетического кризиса

В условиях беспрецедентных вызовов последних лет — от пандемии до геополитических конфликтов и энергетического кризиса — развитые страны были вынуждены кардинально пересмотреть свои макроэкономические стратегии. Высокая адаптивность и устойчивость мировой экономики, о которой мы говорили ранее, не отменяет необходимости решительных действий со стороны монетарных и фискальных властей.

Монетарная политика: ужесточение и его последствия

Последние годы ознаменовались резким разворотом в монетарной политике центральных банков развитых стран. После периода ультрамягкой политики, направленной на стимулирование экономики после мирового финансового кризиса 2008 года и пандемии COVID-19, беспрецедентный рост инфляции заставил регуляторов действовать решительно.

Примером такого ужесточения является политика Федеральной резервной системы (ФРС) США. С марта 2022 года по июль 2023 года ФРС последовательно повышала базовую процентную ставку, доведя её с уровня 0–0,25% до 5,25–5,5%. Аналогичные шаги предпринял и Европейский центральный банк (ЕЦБ), который с июля 2022 года по сентябрь 2023 года поднял основную ставку рефинансирования с 0% до 4,5%. Цель этих действий была ясна: сдержать инфляционное давление, которое в развитых странах достигло пика около 9,1% в 2022 году.

Однако у этой политики есть и обратная сторона. Ужесточение монетарных условий неизбежно замедляет экономический рост. МВФ прогнозирует, что в странах с развитой экономикой рост замедлится с 2,6% в 2022 году до 1,5% в 2023 году и далее до 1,4% в 2024 году. Это замедление является прямым следствием высокой стоимости заимствований, которая подавляет инвестиционную активность и потребительский спрос. Хотя центральные банки добились некоторого успеха в борьбе с инфляцией, поддержание стабильности цен происходит за счет снижения темпов экономического развития, что становится одной из ключевых причин медленного глобального роста. А не пора ли задуматься, не перевешивают ли риски рецессии пользу от дальнейшего сдерживания инфляции?

Фискальная поддержка и её ограничения

Параллельно с монетарной политикой, правительства развитых стран активно использовали фискальные инструменты для поддержки экономики и населения. Масштабные программы бюджетной поддержки стали отличительной чертой реакции на кризис COVID-19. Объем фискального стимулирования в среднем по развитым странам составил около 16% ВВП, что значительно превышает меры, принятые после кризиса 2008 года (тогда этот показатель был около 2-3% ВВП). Эти средства были направлены на прямые выплаты населению, поддержку малого и среднего бизнеса, субсидирование заработных плат и инвестиции в здравоохранение.

Однако, как и в случае с монетарной политикой, фискальная поддержка имеет свои ограничения. Продолжение масштабных бюджетных расходов в условиях растущего государственного долга (достигшего 92% мирового ВВП в 2022 году) становится неустойчивым. Прекращение такой бюджетной поддержки, что является неизбежным следствием необходимости консолидации государственных финансов, также рассматривается МВФ как один из краткосрочных факторов, замедляющих глобальный рост.

Таким образом, развитые страны оказались в сложном положении, пытаясь сбалансировать между необходимостью борьбы с инфляцией путем ужесточения монетарной политики и потребностью в поддержке экономического роста, которая сталкивается с ограничениями бюджетного пространства. Этот «канатоходец» между стабилизацией и стимулированием определяет текущую макроэкономическую повестку и требует тонкой настройки всех инструментов экономической политики.

Инновации, цифровизация и «зеленая» экономика как драйверы развития развитых стран

В условиях глобальных экономических вызовов и структурных изменений, инновации, цифровая трансформация и переход к «зеленой» экономике становятся не просто модными трендами, а критически важными драйверами развития для развитых стран. Они формируют новую архитектуру экономик, повышают их устойчивость и конкурентоспособность на мировой арене.

Влияние цифровых инноваций на экономическую систему

Современная экономика пронизана цифровыми технологиями, которые меняют саму её ткань. Искусственный интеллект (ИИ), блокчейн, облачные технологии, виртуальная и дополненная реальность, а также быстрый интернет – всё это не просто инструменты, а катализаторы глубоких трансформаций. По оценкам, вклад цифровой экономики в мировой ВВП в 2022 году составил около 17,3% и продолжает неуклонно расти. Этот рост обусловлен тем, что цифровые инновации проникают во все сектора, оптимизируя процессы и создавая новые возможности.

В странах с развитой цифровой инфраструктурой внедрение этих техно��огий способствует значительному росту производительности труда – в среднем на 0,5–1,5% ежегодно. Это достигается за счёт автоматизации рутинных задач, оптимизации производственных процессов и повышения эффективности бизнеса. Цифровизация не только сокращает издержки, но и открывает двери для новых бизнес-моделей, создавая конкурентные преимущества на глобальном рынке.

Инвестиции в цифровую трансформацию

Признавая стратегическое значение цифровых технологий, инвесторы активно направляют средства в этот сектор. Глобальные инвестиции в цифровые стартапы в 2023 году превысили 500 миллиардов долларов США, что свидетельствует о высоких ожиданиях доходности и быстрого роста в этой области. Эти инвестиции стимулируют дальнейшее развитие инноваций и создание новых рынков.

Одновременно с этим, наблюдается значительный приток капитала в развитие цифровой инфраструктуры. Объем инвестиций в сети передачи данных, центры обработки данных и облачные платформы в мире в 2022 году превысил 1 триллион долларов США. Это формирует фундамент для дальнейшего ускорения цифровой трансформации и усиления конкурентоспособности как отдельных компаний, так и целых стран или регионов. Развитые страны, обладающие передовыми технологиями и мощной инвестиционной базой, находятся в авангарде этого процесса.

Переход к «зелёной» экономике и устойчивое развитие

Наряду с цифровизацией, переход к «зелёной» экономике признан одним из ключевых драйверов устойчивого развития. Это не просто экологическая инициатива, а мощный экономический двигатель, способный создавать новые рабочие места и стимулировать рост. По данным ООН, инвестиции в «зелёную» экономику могут создать до 25 миллионов новых рабочих мест по всему миру к 2030 году.

Формирование «зелёной» экономики подразумевает увеличение входных ресурсов естественного, физического и человеческого капитала. Особое внимание уделяется созданию современной инфраструктуры, которая имеет ключевое значение для обеспечения устойчивого развития – от умных городов до эффективных систем утилизации отходов.

Страновые примеры «зелёных» инициатив

США и Европа демонстрируют впечатляющие темпы роста инвестиций в «зелёную» энергетику, которая является одной из наиболее перспективных отраслей «зелёной» экономики. В 2023 году инвестиции в возобновляемые источники энергии в США достигли 64 миллиардов долларов США, а в Европе – 81 миллиарда долларов США. В некоторых сегментах «зелёной» энергетики ежегодный рост превышает 15%, что значительно опережает средние темпы роста инвестиций в традиционные секторы.

Европейский Союз является пионером во многих «зелёных» инициативах. Практически все страны ЕС разработали комплексные «зелёные» меры в сфере энергетики, развития общественного транспорта, строительства экогородов и систем утилизации. Например:

• Германия активно реализует программу «Энергетический поворот» (Energiewende) с амбициозной целью полного перехода на возобновляемые источники энергии.
• Франция ввела программы по субсидированию электромобилей, стимулируя их производство и покупку, а также активно развивает велосипедную инфраструктуру.

Программа EU4Environment играет важную роль в поддержке стран-партнёров, помогая им определить потребности в «зелёных» инвестициях, выявить связанные с ними возможности и источники государственного и частного финансирования. Эти примеры демонстрируют, как развитые страны интегрируют экологическую повестку в свои экономические стратегии, трансформируя вызовы в возможности для инновационного и устойчивого роста.

Уроки мирового финансового кризиса 2008–2009 годов для современной политики развитых стран

Каждый кризис, подобно мощному уроку истории, оставляет после себя не только разрушения, но и ценный опыт. Мировой финансовый кризис 2008–2009 годов и пандемический кризис COVID-19, несмотря на свою разную природу, предоставили развитым странам уникальную возможность для обучения и совершенствования своих антикризисных механизмов.

Сравнительный анализ последствий кризисов 2008 и 2020 годов

Сравнивая два последних глобальных кризиса, можно заметить, что последствия пандемии COVID-19 оказались менее серьёзными для мировой экономики, чем глобальный экономический кризис 2008 года, хотя и сопровождались более резким первоначальным шоком. Ниже представлена таблица, которая позволяет наглядно сопоставить ключевые показатели этих двух периодов.

Показатель	Мировой финансовый кризис (2008-2009)	Пандемический кризис (2020)
Максимальное падение ВВП	0,1% (2009 г.)	3,1% (2020 г.)
Пик безработицы	>8,5% в развитых странах	7,8% в развитых странах
Пик инфляции	5,2% (2008 г.), затем дефляция	9,1% (2022 г.), затяжное повышение

• Падение ВВП: Если в 2009 году максимальное падение мирового ВВП составило 0,1% (хотя некоторые источники указывают на более глубокое падение ВВП развитых стран), то в 2020 году этот показатель достиг 3,1%. Однако следует отметить, что восстановление после пандемии было гораздо более стремительным.
• Безработица: В пике пандемии безработица в развитых странах достигала 7,8%, тогда как после кризиса 2008 года она превышала 8,5%. Это свидетельствует о более эффективных мерах по сохранению рабочих мест в 2020 году.
• Инфляция: В период пандемии рост инфляции оказался более плавным и сдержанным в развитых странах, чем в развивающихся. После кризиса 2008 года инфляция в развитых странах достигла пика около 5,2% в 2008 году, но затем резко снизилась до дефляции в 2009 году. После пандемии COVID-19 инфляция достигла пика около 9,1% в 2022 году и оставалась повышенной более длительный период.

Менее серьёзные последствия кризиса 2020 года во многом объясняются реализацией государственными институтами беспрецедентных по масштабу программ помощи населению и поддержки бизнеса.

Масштабы фискального стимулирования и институциональные изменения

Один из ключевых уроков 2008 года – необходимость быстрой и решительной государственной поддержки. Это в полной мере было учтено в 2020 году. Объем фискального стимулирования в ответ на пандемию COVID-19 в среднем по развитым странам составил около 16% ВВП, тогда как после кризиса 2008 года этот показатель был значительно ниже, около 2-3% ВВП. Например, антикризисные меры в России в 2008 году превысили 1 триллион рублей, что составило 2,6% ВВП. Такой массивный фискальный ответ позволил смягчить удар по экономике и предотвратить глубокую депрессию.

Кроме того, кризис 2008 года стимулировал значительные институциональные изменения, особенно в Европейском Союзе. После кризиса в ЕС были предприняты меры по созданию наднациональной системы финансового контроля. В 2011 году была создана Европейская система финансового надзора (ESFS), а в 2012 году — Европейский стабилизационный механизм (ESM), который получил право выдавать стабилизационные кредиты странам еврозоны на сумму до 500 миллиардов евро. Эти меры были направлены на повышение устойчивости финансовой системы и предотвращение распространения кризисов.

Извлечённые уроки и их применение

Главный урок, извлечённый развитыми странами из мирового финансового кризиса 2008 года, заключается в критической важности:

1. Своевременной и масштабной государственной поддержки: Быстрое и решительное введение фискальных и монетарных стимулов позволяет предотвратить коллапс спроса и поддержать экономическую активность.
2. Координации действий: Международная координация монетарной и фискальной политики значительно повышает эффективность антикризисных мер.
3. Укрепления финансового надзора: Создание механизмов раннего предупреждения и регулирования помогает предотвращать системные риски.
4. Повышения устойчивости банковского сектора: Ужесточение требований к капиталу и ликвидности банков делает их более устойчивыми к шокам.

Эти уроки активно применялись в ответ на пандемический кризис 2020 года, что и обусловило его менее разрушительные долгосрочные последствия. Однако, как показали дальнейшие события, борьба с инфляцией и вызовы геоэкономической фрагментации требуют новых адаптаций и продолжения поиска эффективных стратегий.

Перспективы и риски экономического сотрудничества развитых стран в условиях геоэкономической фрагментации

Современная мировая экономика находится на перепутье, где старые правила игры перестают действовать, а новые ещё не сформировались окончательно. Нарастающая геоэкономическая фрагментация ставит под сомнение перспективы глобального сотрудничества и создаёт как новые риски, так и потенциальные возможности для развитых стран.

Долгосрочные прогнозы глобального экономического роста

Прогнозы МВФ рисуют довольно пессимистичную картину долгосрочного глобального экономического роста. Ожидается, что через пять лет темпы роста мировой экономики составят всего 3,1%. Этот показатель является самым низким за последние десятилетия и значительно уступает историческим средним значениям. Для сравнения, предыдущий самый низкий прогноз среднего роста на пятилетний период был зафиксирован в начале 1990-х годов и составлял 3,2%.

Среди основных причин такого замедления МВФ называет несколько факторов. Во-первых, это сохранение высоких ставок центральных банков, о чём мы говорили ранее, что ограничивает инвестиции и спрос. Во-вторых, негативное воздействие оказывает увеличение глобальной задолженности, сокращение инвестиционной активности и медленные темпы внедрения новых технологий. В-третьих, значительную роль играют новые скачки цен на фоне геополитической напряжённости, вызванной конфликтами на Украине и Ближнем Востоке. Эти скачки, в сочетании с устойчивой базовой инфляцией и жёсткими условиями на рынках труда, могут привести к дальнейшему повышению ожиданий в отношении процентных ставок и снижению цен на активы, создавая замкнутый круг экономической нестабильности.

Усиление протекционизма и решоринг

В контексте деглобализации, сформировавшаяся после холодной войны модель глобализации, способствовавшая глобальной экспансии транснациональных корпораций и перемещению производств в страны с более дешёвой рабочей силой, стала невыгодной для её инициаторов – развитых стран. Этот процесс привёл к существенному сокращению производственного потенциала в развитых странах и росту безработицы. Например, доля обрабатывающей промышленности в ВВП США снизилась с 28% в 1950 году до 11% в 2020 году, что сопровождалось значительной потерей рабочих мест в этом секторе.

Осознание этих негативных последствий заставило развитые государства не только замедлить вывоз капитала, но и начать активную кампанию по возвращению производств в свои страны – так называемый решоринг (или оншоринг). Примером может служить администрация Д. Трампа в США, которая вводила значительные пошлины на импорт китайских товаров. С 2020 года наблюдается рост числа компаний, объявляющих о планах по решорингу производства, особенно в стратегически важных отраслях, таких как полупроводники, фармацевтика и критические материалы. Это движение к «ближнему берегу» или «дому» обусловлено стремлением к повышению устойчивости цепочек поставок, снижению геополитических рисков и созданию рабочих мест внутри страны.

Рост интереса к проблемам деглобализации связан с нарастанием кризисных явлений в международной системе: мировым кризисом 2008 года, кризисом европейской интеграции и выходом Великобритании из ЕС, приходом к власти в США президента Д. Трампа в 2016–2017 годах, а также усилением тенденций политической и экономической конфронтации на текущем этапе.

Экономическое сотрудничество с развивающимися экономиками: вызовы и возможности

В условиях изменяющегося миропорядка, обострения геополитических конфликтов и расширения санкционных режимов, перспективы экономического сотрудничества развитых стран с развивающимися экономиками, включая Россию, становятся всё более сложными и многофакторными.

Вызовы:

• Санкционные режимы и торговые барьеры: Введение экономических санкций и торговых ограничений против отдельных стран (например, России) значительно сужает возможности для традиционного сотрудничества, переориентируя торговые и инвестиционные потоки.
• Геополитические риски: Нестабильность в различных регионах мира и возрастающая конкуренция между крупными державами повышают риски для инвестиций и долгосрочных партнёрств.
• Фрагментация технологических стандартов: Стремление к технологическому суверенитету может привести к появлению различных стандартов и платформ, что затруднит глобальную интеграцию и кооперацию.

Возможности:

• Диверсификация рынков: Для развивающихся экономик, сталкивающихся с ограничениями на традиционных рынках, открываются возможности для поиска новых партнёров и формирования региональных экономических альянсов.
• Развитие новых технологий: В условиях «зелёной» трансформации и цифровизации, развивающиеся страны могут стать площадками для внедрения и масштабирования новых технологий, привлекая инвестиции в устойчивое развитие.
• Укрепление региональной интеграции: Геоэкономическая фрагментация может стимулировать усиление регионального сотрудничества и создание более устойчивых локальных цепочек поставок, что может быть выгодно как развитым, так и развивающимся странам.

Таким образом, развитые страны вынуждены переосмысливать свои подходы к международному сотрудничеству, балансируя между стремлением к устойчивости и безопасности, и необходимостью поддержания экономических связей для обеспечения роста и процветания в условиях новой, фрагментированной глобальной реальности.

Заключение

Современная мировая экономика представляет собой сложную динамичную систему, в которой развитые страны играют ключевую, но постоянно трансформирующуюся роль. Наше исследование показало, что период с 2020 по 2025 год отмечен беспрецедентными вызовами: от последствий пандемии COVID-19 и стремительного роста глобальной задолженности до нарастающей геоэкономической фрагментации и инфляционного давления.

Несмотря на эти трудности, развитые страны продемонстрировали высокую адаптивность и устойчивость. Уроки мирового финансового кризиса 2008–2009 годов были эффективно применены в ответ на пандемический шок 2020 года, что выразилось в беспрецедентных по масштабу программах фискального стимулирования и своевременной монетарной поддержке. Эти меры позволили смягчить экономические последствия и обеспечить более быстрое восстановление.

Однако текущие тенденции указывают на замедление глобального экономического роста до самых низких за последние десятилетия уровней, что обусловлено ужесточением монетарной политики, прекращением масштабной бюджетной поддержки и геополитической напряжённостью. В ответ на это развитые страны активно переориентируются на внутренние резервы и новые драйверы роста. Инновации, цифровизация и «зелёная» экономика становятся центральными элементами их стратегий. Масштабные инвестиции в цифровые технологии и инфраструктуру, а также значительный рост вложений в «зелёную» энергетику в США и Европе, свидетельствуют о стремлении к формированию более устойчивых, высокотехнологичных и экологически ответственных экономик.

Геоэкономическая фрагментация, усиление протекционизма и кампании по решорингу производств, хотя и создают новые барьеры для глобального сотрудничества, одновременно стимулируют развитые страны к укреплению своей производственной базы и повышению национальной экономической безопасности. Взаимодействие с развивающимися экономиками в этих условиях становится более сложным, требуя новых подходов к формированию региональных альянсов и диверсификации рынков.

В заключение, можно утверждать, что развитые страны находятся в процессе глубокой трансформации, переосмысливая свою роль и стратегии в формирующейся, более фрагментированной, но одновременно технологичной и экологически осознанной мировой экономике. Нерешёнными остаются вопросы долгосрочной устойчивости государственных финансов, эффективности международных механизмов координации в условиях геополитической напряжённости, а также интеграции развивающихся экономик в новые глобальные цепочки стоимости. Эти направления представляют обширное поле для дальнейших исследований, которые помогут лучше понять динамику современного миропорядка.

Список использованной литературы

1. Абраменко А.Г. Антикризисная политика Николя Саркази // Новые реалии международных отношений. 2009. С. 53.
2. Буторина О.В. Антикризисная стратегия Европейского союза: ближние и дальние рубежи // Полития. 2009. №3.
3. Введение в финансовые кризисы. URL: http://www.mirkin.ru/docs/11_2_3_1.pdf
4. Влияние цифровизации экономики на благосостояние в развитых и развивающихся странах. DOI: 10.17059/2019-4-7
5. Глобализация мировой экономики: сущность и основные этапы процесса. URL: https://webmath.ru/poleznoe/view_art_globalizaciya_mirovoy_ekonomiki.php
6. ГЛОБАЛИЗАЦИЯ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ. URL: http://www.mid.ru/ru/foreign_policy/economic_diplomacy/15982/
7. Грибанов А. Эффективны ли протекционистские меры в условиях глобального финансового кризиса? URL: http://rus.ruvr.ru:80/_print/993278.html
8. ДЕГЛОБАЛИЗАЦИЯ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ: ПРИЧИНЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ. URL: https://vaael.ru/ru/article/view?id=484
9. Деглобализация: новые тенденции и вызовы мировой экономике. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/deglobalizatsiya-novye-tendentsii-i-vyzovy-mirovoy-ekonomike
10. Деглобализация: новые тенденции и вызовы мировой экономике. URL: https://covid-19.xn--p1ai/wp-content/uploads/2021/06/Komolov.pdf
11. Деглобализация — Новый дипломатический словарь. URL: https://e-library.ipls.ru/e-books/novyj-diplomaticheskij-slovar/deglobalizacija
12. Деятельность транснациональных компаний на развивающихся рынках: посткризисная коррекция притока прямых иностранных инвестиций (FDI) в Китай и Россию. Институт Исследования быстроразвивающихся рынков Сколково. 2009.
13. Динкевич А.И. Мировой финансово-экономический кризис // Деньги и кредит. 2009.
14. Журавлёва Н. Протекционизм против кризиса. URL: http://www.vz.ru/economy/2008/12/8/236684.print.html
15. Зарубежный опыт перехода к «зеленой» экономике. URL: https://inau.kz/index.php/vestnik/article/download/43/40
16. Концепция экономической деглобализации как тренда современного мирового развития. URL: https://elib.gsu.by/handle/123456789/41432
17. Львов Д.С. Будущее российской экономики // Экономист. 2000. №12.
18. МИРОВОЙ КРИЗИС И МЕХАНИЗМЫ ЗАЩИТЫ ОТ ВНЕШНИХ ВЛИЯНИЙ НА ФИНАНСОВУ. URL: https://elib.bsu.by/bitstream/123456789/22026/1/270-273.pdf
19. ОПЫТ СТРАН ЕАЭС В РАЗВИТИИ ЗЕЛЕНОЙ ЭКОНОМИКИ В последние годы в стра. URL: https://dspace.enu.kz/bitstream/handle/123456789/53610/8.%20%D0%9E%D0%9F%D0%AB%D0%A2%20%D0%A1%D0%A2%D0%A0%D0%90%D0%9D%20%D0%95%D0%90%D0%AD%D0%A1%20%D0%92%20%D0%A0%D0%90%D0%97%D0%92%D0%98%D0%A2%D0%98%D0%98%20%D0%97%D0%95%D0%9B%D0%95%D0%9D%D0%9E%D0%99%20%D0%AD%D0%9A%D0%9E%D0%9D%D0%9E%D0%9C%D0%98%D0%9A%D0%98.pdf?sequence=1
20. Перспективы развития мировой экономики – новый прогноз МВФ. URL: https://intosai.audit.gov.ru/upload/iblock/c32/c320a16086e1180b62e4726487e91d0e.pdf
21. Позиции стран ЕС в отношении выхода из экономического кризиса 2008 г. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pozitsii-stran-es-v-otnoshenii-vyhoda-iz-ekonomicheskogo-krizisa-2008-g
22. Саидова З. Обзор экономики Канады на 2009 г. URL: http://www.halifax.su/news/view/56.html
23. Сравнительный анализ преодоления кризисов 2008 и 2020 гг. развитыми и развивающимися странами. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sravnitelnyy-analiz-preodoleniya-krizisov-2008-i-2020-gg-razvitymi-i-razvivayuschimisya-stranami
24. Сравнительный анализ преодоления кризисов 2008 и 2020 гг. развитыми и развивающимися странами. URL: https://naukaru.ru/ru/nauka/article/118318/view
25. Финансовые кризисы и их последствия для мировой экономики. URL: https://imes.edu.ru/about/articles/finansovye-krizisy-i-ikh-posledstviya-dlya-mirovoy-ekonomiki
26. Финансовый кризис: определение, причины. URL: https://nipkef.ru/blog/finansovyj-krizis-opredelenie-prichiny/
27. Цифровая экономика: аспекты влияния цифровизации на экономическое развитие. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tsifrovaya-ekonomika-aspekty-vliyaniya-tsifrovizatsii-na-ekonomicheskoe-razvitie
28. Экономика Италии в 2009 году в условиях мирового финансового кризиса. URL: http://www.rcrussia.it/indexru.htm
29. Экономическая устойчивость предприятия: виды и структура. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ekonomicheskaya-ustoychivost-predpriyatiya-vidy-i-struktura/viewer
30. Экономическая устойчивость предприятия: понятие и особенности. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ekonomicheskaya-ustoychivost-predpriyatiya-ponyatie-i-osobennosti
31. Экономическая устойчивость: понятие, факторы, виды. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ekonomicheskaya-ustoychivost-ponyatie-faktory-vidy
32. Croissance Le plan de relance pour leconomie Portail du Gouvernement Site du Premier Ministre. URL: http://www.premierministre.gouv.fr/chantiers/croissance_847/plan_relance_pour_economie_61857.html
33. Economic Intelligence Unit (EIU). 2009. №7.
34. Financial Times. 16.01.2009.
35. Financial Times. 12.03.2009.
36. G-20, Meeting of Finance Ministers and Central Bank Governors, UK, 14 March 2009.
37. International Financial Statistics Yearbook. Wash., 2009.
38. LExpress. № 3001. 08.01.2009. P. 8.
39. LeFigaro.fr. 01.05.2009. URL: http://www.lefigaro.fr/actualitefrance/2009/05/01/01016-20090501ARTFIG00077-defiles-du-1er-mai-une-mobilisationunitaire-.php
40. Le Point. № 1900. 12.02.2009. P. 22.
41. New York Times. 26.03.2009.
42. Peoples Daily, 24 февраля, 2009.
43. Perspectives economiques 20092010. Ministere de leconomie, de lindustrie et de lemploi. 03.2009. P. 6. URL: http://www.minefe.gouv.fr/directions_services/dgtpe/ref_mars/pers0309.pdf
44. Perspectives economiques Rapport intermediaire France. URL: http://www.oecd.org/dataoecd/17/21/42442945.pdf
45. Policy Package to Address Economic Crisis. URL: http://www5.cao.go.jp/keizai1/2009/0420summary-english.pdf
46. The Economist. 14.03.2009. P. 29.
47. The Economist. № 39. P. 34.