Реализация семантической универсалии «свой-чужой» в русских пословицах о национальностях: лингвокультурологический анализ

Введение

Обоснование актуальности темы

В конце XX века лингвистика совершила так называемый «антропоцентрический поворот», сместив фокус внимания с языка как самодостаточной системы на человека как носителя и творца языка. Этот переход ознаменовал рождение новых дисциплин, среди которых особое место заняла лингвокультурология. В рамках этой парадигмы язык рассматривается не просто как инструмент коммуникации, но как сложный, многоуровневый код культуры, фиксирующий коллективное сознание, менталитет и систему ценностей этноса.

Актуальность настоящего исследования определяется несколькими факторами. Во-первых, категория «свой-чужой» представляет собой базовую, архетипическую универсалию человеческого сознания, регулирующую социальные, культурные и межэтнические отношения. Во-вторых, паремии (пословицы и поговорки) являются одним из наиболее надежных и концентрированных источников этнокультурной информации, поскольку они аккумулируют многовековой опыт народа, его морально-этические идеалы и «наивную» картину мира. В условиях глобализации и возрастающей интенсивности межкультурных контактов критически важным становится понимание механизмов вербализации этнических стереотипов и установок, заложенных в глубинных слоях языка. Анализ русских пословиц, содержащих этнонимы, позволяет реконструировать исторически сложившуюся систему оценок и представлений о «чужом», что имеет важное значение для лингвокультурологии и теории межкультурной коммуникации.

Определение объекта и предмета исследования

Объект исследования — русские пословицы, содержащие эксплицитные или имплицитные указания на этнические различия и межэтнические отношения.

Предмет исследования — семантическая универсалия «свой-чужой» и специфика ее реализации на лексико-грамматическом и прагматическом уровнях в анализируемом паремиологическом материале.

Цель и задачи работы

Цель работы состоит в выявлении и систематизации лингвокультурной специфики реализации семантической универсалии «свой-чужой» на материале русских пословиц о национальностях.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Провести обзор теоретических концепций лингвокультурологии, паремиологии и учения о семантических универсалиях.
2. Определить статус пословицы как надежного источника этнокультурной информации и компонента паремиологической картины мира.
3. Описать архетипическую природу оппозиции «свой-чужой» и ее актуальность для современного лингвистического анализа.
4. Применить комплекс лингвистических методов для анализа паремиологического материала.
5. Выявить тематические группы пословиц, отражающих межэтнические отношения, и проанализировать способы репрезентации «чужого».
6. Систематизировать лексико-грамматические и стилистические средства, используемые для выражения положительной/отрицательной оценки в рамках исследуемой универсалии.

Методологическая база и структура работы

Методологическая база исследования включает общенаучные методы (анализ, синтез, индукция, дедукция) и специализированные лингвистические методы: описательно-аналитический, сравнительно-сопоставительный, а также элементы концептуального анализа и лингвокультурологического толкования.

Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения и Списка использованных источников. Первая глава посвящена теоретическому фундаменту (лингвокультурология, паремиология, универсалия «свой-чужой»), а вторая — практическому лингвистическому анализу паремий.

Глава I. Теоретические и методологические основы исследования паремий

Лингвокультурология в контексте антропоцентрической парадигмы

Лингвокультурология — научная дисциплина, зародившаяся в России в 1990-х годах. Ее появление стало прямым следствием глобального сдвига в гуманитарном знании, известного как антропоцентрическая парадигма. Эта парадигма рассматривает язык как феномен, неразрывно связанный с мышлением, сознанием, культурой и деятельностью человека. Язык перестает быть самоцелью, становясь инструментом познания человека в языке.

Среди ключевых фигур, стоявших у истоков формирования этой дисциплины в России, следует назвать Н.Д. Арутюнову, Ю.Н. Караулова, Е.С. Кубрякову, В.Н. Телия и Ю.С. Степанова. Однако одним из основоположников лингвокультурологии как самостоятельной науки и учебной дисциплины по праву считается В.В. Воробьев с его фундаментальным трудом «Лингвокультурология: Теория и методы» (1997, 2008). В.Н. Телия также внесла значительный вклад, чьи работы о фразеологии и связи языка с культурой подвели к самому термину «лингвокультурология».

Предпосылки для такого научного поворота были заложены гораздо раньше. В XIX веке Вильгельм фон Гумбольдт сформулировал идею о взаимосвязи характера языка и характера народа, рассматривая язык как «дух народа» (Volksgeist). В русской филологии эти идеи развивал А.А. Потебня, разработавший концепцию «языка как деятельности», которая подготовила почву для изучения языка не только как структуры, но и как способа мышления и отражения культуры. Таким образом, лингвокультурология органично вписалась в ряд новых дисциплин (когнитивная лингвистика, этнопсихолингвистика, лингвополитология), возникших в результате антропоцентрического переосмысления языка. Важно осознавать, что этот теоретический сдвиг легитимировал изучение пословиц не как устаревшего фольклора, а как активного хранителя национальной идентичности, что и составляет центральную практическую ценность нашей работы.

Пословица как лингвокультурный феномен: статус и надежность

Пословицы как надежный источник этнокультурной информации

Пословица (паремия) — это краткое, устойчивое, ритмически организованное изречение с обобщающим поучительным смыслом, представляющее собой завершенное суждение. Пословицы признаны надежным источником этнокультурной информации, поскольку они выполняют важнейшую функцию фиксации и консолидации многовекового когнитивно-оценочного опыта народа.

В паремиях кристаллизуется национальный менталитет, который формируется под влиянием верований, традиций, обычаев и социоисторических условий. Пословицы не просто описывают мир; они дают ему оценку с позиций народной мудрости. Они аккумулируют культурный код, отражая картину мира и выступая в роли кода моральных законов и норм поведения. Например, анализ русских пословиц, посвященных семье и труду («Кто рано встает, тому Бог подаёт»), позволяет увидеть приоритет коллективизма, трудолюбия и уважения к старшим, что является неотъемлемой частью русского мировоззрения. И что из этого следует?

Практическая выгода анализа пословиц заключается в том, что они позволяют исследователю получить прямую, нерефлексивную информацию о ценностных доминантах этноса, минуя субъективность современных социологических опросов.

Три подхода к статусу пословицы в русской фразеологии

Вопрос о месте пословицы в системе языка остается дискуссионным в русской фразеологии, где выделяются три основных подхода:

1. «Узкая» трактовка (пословица — не фразеологизм). Ряд ученых (В.Л. Архангельский, В.В. Гвоздев) исключают пословицы из фразеологического фонда языка, поскольку пословица, будучи законченным предложением с дидактическим смыслом, обладает предикативностью, в то время как фразеологизм — это чаще всего эквивалент слова (например, идиома).
2. «Широкая» трактовка (пословица — часть фразеологического фонда). Сторонники этого подхода (Н.М. Шанский, А.А. Булаховский, А.И. Ефимов) включают в фразеологию все устойчивые словосочетания и выражения, в том числе пословицы, поговорки, загадки и афоризмы. Н.М. Шанский предложил классификацию, в которой, наряду с фразеологическими сращениями, единствами и сочетаниями, выделяется группа «фразеологических выражений», куда включаются и пословицы, как единицы, целиком состоящие из слов со свободным значением, но воспроизводимые в готовом виде.
3. Пословица как самостоятельный тип или источник. Некоторые исследователи (В.М. Мокиенко) рассматривают пословицы как источник для создания новых фразеологизмов путем структурного усечения, в то время как другие (Н.М. Шанский) выделяют их как независимый тип устойчивых единиц.

В контексте лингвокультурологии пословицы рассматриваются как неотъемлемый элемент, несущий культурно-кодированную информацию, независимо от их синтаксического статуса.

Паремиологическая картина мира

Паремиологическая картина мира (ПКМ) является ключевым компонентом языковой картины мира (ЯКМ), которая, в свою очередь, отражает ментальные, культурные и национальные особенности этноса.

Концепция ЯКМ восходит к философии языка В. фон Гумбольдта, который впервые связал содержательный аспект языка с духовной жизнью и культурой народа. ПКМ — это не просто сумма всех пословиц; это система взглядов и стереотипов, выражающая мировоззрение этноса и его когнитивные механизмы формирования культурно значимых установок.

Паремии играют ведущую роль в анализе так называемой «наивной картины мира», поскольку они вербализуют и закрепляют многовековой социально-исторический опыт, знания и наблюдения, полученные народом в процессе труда, взаимодействия с природой и построения межличностных отношений. Национальное своеобразие пословиц позволяет выявить экстралингвистические факторы, формирующие языковое мировоззрение.

Семантическая универсалия «Свой-Чужой»: сущность и архетипическая природа

Оппозиция «Свой-Чужой» как базовая архетипическая категория

Оппозиция «Свой-Чужой» (Proprius vs. Alienus) представляет собой одну из наиболее древних, базовых и архетипических когнитивных категорий человеческого сознания. Она выполняет функцию первичного организатора ментального пространства и является универсальной, пронизывая практически все сферы человеческого существования: от биологических (выживание) до культурных (идентичность).

Архетипическая основа этой оппозиции связана с древнейшим противопоставлением космоса (упорядоченного, предсказуемого, безопасного) и хаоса (беспорядочного, неизвестного, опасного). Культуролог Ю.М. Лотман подчеркивал, что любая культура начинает свое существование с разделения мира на внутреннее («свое») пространство и внешнее («чужое») пространство. Внутреннее пространство, обжитое и понятное, моделируется как Космос, в то время как внешнее, неконтролируемое, воспринимается как Хаос. Изначальная погруженность индивида в определенное природное и культурное пространство напрямую влияет на моделирование мира в его сознании.

Таким образом, оппозиция «Свой-Чужой» — это не просто лингвистическая категория, это фундаментальная матрица, лежащая в основе национальной и этнической самоидентификации. А разве не очевидно, что именно поэтому мы наблюдаем такую устойчивость и живучесть этностереотипов, зафиксированных в языке?

Многоуровневая вербализация универсалии

Благодаря своей древней и архетипической природе, концептуальная оппозиция «Свой-Чужой» находит отражение на самых разных уровнях языка. Язык предлагает богатый арсенал средств для обозначения как самого противопоставления, так и категорий «своести» и «чуждости».

Актуальность исследования этой универсалии в русской лингвистике и лингвокультурологии не ослабевает. Это объясняется как ее вечным характером, так и появлением новых аспектов, связанных с развитием общества и усилением межкультурных контактов. Многочисленные диссертационные и монографические исследования посвящены этнической специфике этого концепта в русском сознании, его репрезентации во фразеологии и паремиологии. Понимание того, как культура кодирует и декодирует информацию о «другом», становится критически важным в контексте глобальных трансформаций.

Глава II. Лингвистический анализ репрезентации оппозиции «Свой-Чужой» в русских этнопаремиях

Методология анализа паремиологического материала

Анализ паремий в лингвокультурологическом ключе требует системного подхода, который учитывает как собственно языковое содержание, так и экстралингвистический (культурный) контекст.

Использование описательно-аналитического и сравнительно-сопоставительного методов

Основным методом является описательно-аналитический метод, который предполагает непосредственное наблюдение за языковым материалом (корпусом пословиц), его классификацию и последующий глубокий анализ семантики. На этом этапе проводится декомпозиция значения паремии на составляющие семантические компоненты (компонентный анализ).

Для выявления специфики русского мировидения используется сравнительно-сопоставительный метод. В контексте данной работы он может применяться для сравнения способов концептуализации «чужого» в русских пословицах с паремиями других культур (например, тюркских или западноевропейских), что позволяет точно определить, какие именно черты «чужого» являются уникальными для русской паремиологической картины мира.

Важность синхронического и концептуального анализа

Ключевым требованием является проведение синхронического анализа. Несмотря на то, что пословицы — это исторически сложившийся материал, их анализ должен фокусироваться на их функционировании в языке на определенном временном срезе (в данном случае — в современной лингвокультуре, хотя с учетом их исторической основы). Синхронический подход обеспечивает объективность анализа, поскольку позволяет избежать устаревших или субъективных культурологических оценок, фокусируясь на семантике и прагматике.

Концептуальный анализ обобщенного значения пословицы направлен на выявление культурно-ментальной установки, скрытой за образной оболочкой. Он позволяет понять, какой культурный ментальный аттитюд (отношение) заложен в паремии, каков ее образный подтекст и какова функция в формировании национального самосознания.

Репрезентация «Чужого» через этнонимы и тематические группы

Этнонимы как средство вербализации этнических стереотипов

В русских пословицах оппозиция «Свой-Чужой» наиболее эксплицитно реализуется через использование этнонимов (названий народов) и этнических прозвищ. Эти единицы служат мощным средством вербализации устойчивых этнических стереотипов. Функция стереотипов — строго разделить социальное пространство на «своих» (мы) и «чужих» (они), что помогает группе утвердить собственную идентичность и обозначить границы.

Исторический корпус русских паремий, в частности, сборник В.И. Даля, содержит яркие, но часто негативно окрашенные, примеры, отражающие исторические межэтнические восприятия. Эти пословицы, зафиксированные в XIX веке, являются свидетельством стереотипизации:

• «Злее злого татарина» — фиксация образа исторического врага, наделение «чужого» чертой крайнего зла.
• «Он и жида обманет» — закрепление стереотипа о хитрости и нечестности «чужого».
• «У нас не в Польше, муж жены больше» — отражение культурных различий в семейном укладе и иерархии, где «свое» противопоставляется «чужому» как более правильное, традиционное.

Подобные примеры демонстрируют, что содержание этнических стереотипов детерминируется историческим опытом, социально-политическими условиями и глубиной контактов с конкретным этносом. «Чужой» маркируется через приписывание ему качеств, противоположных идеалам «своего» (например, лень, хитрость, скупость, вероломство).

Тематические группы паремий, отражающие оппозицию

В паремиологическом фонде, отражающем межэтнические отношения, оппозиция «Свой-Чужой» проявляется в нескольких ключевых тематических группах, построенных по критериям:

Критерий оппозиции	Тематическая группа	Пример русской пословицы	Смысловой акцент
Родство / Чуждость	Родина vs. Чужбина	«Родная сторона — мать, чужая — мачеха».	Идеализация «своего» пространства, отождествление «чужого» с недоброжелательностью и опасностью.
Принятие / Отторжение	Правила поведения и обычаи	«В чужой монастырь со своим уставом не лезь».	Приоритет «своего» порядка; требование адаптации и подчинения правилам «чужого» при входе в его пространство.
Принадлежность / Обладание	Собственность и самодостаточность	«Лучше свой кусок, чем чужой пирог».	Утверждение ценности своего, даже малого, против привлекательности, но ненадежности чужого.
Эмоциональное состояние	Тоска и одиночество	«На чужбине и собака тоскует».	Утверждение, что «чужое» пространство не может быть полноценным для жизни, оно вызывает экзистенциальную тоску.

Эти тематические группы наглядно демонстрируют, что «свое» пространство всегда оценивается положительно (тепло, безопасность, родство), а «чужое» — либо отрицательно (холод, опасность, отторжение), либо нейтрально, но требует безусловного уважения к его установленным правилам.

Лексико-грамматические средства выражения оценки «Чужого»

Использование оценочной лексики и субъективной оценки

Основным инструментом являются оценочные лексемы (прилагательные, наречия, существительные), напрямую маркирующие этническую характеристику. Примеры, приведенные выше, показывают использование лексем, обозначающих зло, обман, хитрость.

Кроме того, важную роль играют суффиксы субъективной оценки. Хотя они не всегда применяются непосредственно к этнонимам, они часто используются для усиления эмоциональной окраски: уменьшительно-ласкательные суффиксы для «своего» (например, в словах, обозначающих родной дом или близких), и суффиксы презрительности или уничижения — в контексте «чужого».

На грамматическом уровне оценка может выражаться через синтаксические конструкции, усиливающие контраст:

• Сравнительные конструкции (типа «Злее злого татарина»).
• Антитеза (противопоставление «своего» и «чужого» в рамках одной пословицы, как в примере «Родная сторона — мать, чужая — мачеха»).

Роль «кванторов общности» в генерализации стереотипов

Для превращения единичного наблюдения в устойчивый этнический стереотип, применимый ко всей группе, русские пословицы активно используют кванторы общности (или кванторные слова). К ним относятся слова «всякий», «каждый», «все», «ни один».

Использование кванторов общности позволяет:

1. Генерализовать признак: Приписывать определенное качество (положительное или отрицательное) не отдельному представителю, а всей этнической группе, упомянутой в пословице.
2. Повысить авторитет суждения: Пословица, будучи формой коллективной мудрости, использует квантор для придания своему суждению статуса неоспоримой, универсальной истины.

Например, пословица, утверждающая, что «Все люди честны» или «Всякий чужак подозрителен», благодаря квантору, несет в себе не частное мнение, а коллективно выработанную установку, которая становится частью национального менталитета.

Метафорические и метонимические переносы

В мифопоэтическом мировоззрении народа «чужой» часто воспринимается как нечто, находящееся на границе человеческого и природного/демонического мира.

Метафорические и метонимические переносы служат механизмом мифопоэтического осмысления «чужого», связывая его с категориями «нечеловеческого», «звериного» или «колдовского».

• Метафора: «Чужой» может метафорически отождествляться с животным (хищником, вредителем) или стихийным бедствием (огонь, буря), что усиливает ощущение опасности и непредсказуемости.
• Этническая интерпретация «Чужого» часто включает отсылки к языческим или демоническим образам. Например, пословица «Первого черемиса леший родил» (из сборника Даля) напрямую связывает этническую группу с нечеловеческим, сверхъестественным происхождением (леший – лесной дух), объясняя тем самым их образ жизни (проживание в лесу) и маркируя их как «чуждых» православному миру.

Такие механизмы позволяют языку не просто описать, но и эмоционально мотивировать отторжение, закрепляя образ «чужого» как потенциально опасного, непредсказуемого элемента Хаоса. Именно это мифологическое обоснование, которое «чужой» воспринимает как инстинктивную угрозу, и позволяет стереотипам так долго удерживаться в народной памяти.

Заключение

Настоящее исследование было посвящено анализу реализации семантической универсалии «свой-чужой» на материале русских пословиц о национальностях с позиций лингвокультурологии.

В ходе работы были подтверждены следующие теоретические положения и получены ключевые результаты:

1. Теоретический фундамент. Было установлено, что лингвокультурология, возникшая в рамках антропоцентрической парадигмы, обеспечивает адекватный методологический аппарат для изучения паремий, поскольку последние являются надежным хранилищем национального менталитета и когнитивно-оценочного опыта.
2. Архетипическая универсалия. Оппозиция «Свой-Чужой» является базовой, архетипической категорией сознания, восходящей к противопоставлению Космоса и Хаоса (по Ю.М. Лотману). Эта универсалия сохраняет свою актуальность и реализуется в языке на множестве уровней, в том числе, в наиболее концентрированной форме – в пословицах.
3. Реализация в этнопаремиях. Семантическая универсалия «свой-чужой» реализуется в русских пословицах через механизмы жесткой этнической стереотипизации. Ключевым средством репрезентации выступают этнонимы и этнические прозвища, которые служат для маркирования «чужого» часто негативными качествами, противоположными идеалам «своего» этноса.
4. Классификация и оценка. Выделенные тематические группы паремий (Родина/Чужбина, Свое/Чужое имущество, Правила поведения) демонстрируют последовательную позитивную оценку «своего» и настороженную или негативную оценку «чужого». «Чужбина» метафорически отождествляется с мачехой, а «чужой» — с потенциальной угрозой.
5. Языковые средства. На лексико-грамматическом уровне для генерализации стереотипов активно используются кванторы общности (всякий, каждый), а также оценочная лексика. На стилистическом уровне наблюдается использование мифопоэтической метафоры и метонимии, связывающей образ «чужого» с нечеловеческим, что усиливает его отторжение и обосновывает необходимость дистанцирования.

Академическая значимость полученных результатов заключается в углублении понимания механизмов вербализации этнической идентичности и культурных стереотипов в русской языковой картине мира. Анализ подтвердил, что пословицы служат не просто отражением, но и активным регулятором межэтнических отношений, сохраняя исторически сложившиеся установки и ценностные доминанты, что является ценным вкладом в лингвокультурологию и паремиологию.

Список использованных источников

Стандартный академический раздел.

Список использованной литературы

1. Айдукевич К. К вопросу об «универсалиях» / Пер. с польск. Б. Домбровского // W sprawie “uniwersalion” / Pizeglad Filozoficzny. R.XXXVII, 1934. С. 219–234.
2. Вальцев С. В. Структура, содержание и особенности национального менталитета. Москва : Издательство МГОУ, 2005. 121 с.
3. Жуков В. П. Словарь русских пословиц и поговорок. Москва : Русский язык – Медиа, 2007. 650 с.
4. Занглигер В. Ф. Употребительность как важнейший критерий отбора пословичного минимума // Болгарская русистика. 2008. №3/4. С. 34–36.
5. Зимин В. И. Пословицы и поговорки русского народа: большой объяснительный словарь. Ростов н/Д. : Феникс, 2008. 591 с.
6. Иванова Е. В. Пословичные картины мира (на материале английских и русских пословиц). Санкт-Петербург : Филологический факультет СПбГУ, 2002. 160 с.
7. Касьянова К. Особенности русского национального характера. Москва : АСТ-пресс, 1993. 350 с.
8. Маслова В. А. Лингвокультурология: Учебное пособие для студ. высш. учеб. заведений. Москва : Академия, 2001.
9. Мельников Г. П. Язык как система и языковые универсалии // Системные исследования. Ежегодник 1972. Москва : Наука, 1973. С. 183–204.
10. Мирзаева Т. А. Оценка человека в пословицах и поговорках русского, английского, испанского и табасаранского народов : морально-нравственная сфера : диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Ставрополь, 2008. URL: https://dslib.net/russkij-yazyk/ocenka-cheloveka-v-poslovicah-i-pogovorkah-russkogo-anglijskogo-ispanskogo-i.html (дата обращения: 22.10.2025).
11. ПАРЕМИОЛОГИЯ БЕЗ ГРАНИЦ : монография / Е. Н. Антонова, М. А. Бредис [и др.] ; под ред. М. А. Бредиса, О. В. Ломакиной. Москва : РУДН, 2020. URL: https://spbu.ru/science/publications/paremiologiya-bez-granic-monografiya (дата обращения: 22.10.2025).
12. ПОСЛОВИЦА В СОВРЕМЕННОЙ ЛИНГВИСТИКЕ: ОПРЕДЕЛЕНИЕ, СТАТУС, ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ // Cyberleninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/poslovitsa-v-sovremennoy-lingvistike-opredelenie-status-funktsionirovanie (дата обращения: 22.10.2025).
13. ПОСЛОВИЦЫ И ПОГОВОРКИ КАК ОТРАЖЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ ВОСПРИЯТИЯ МИРА РУССКИМИ И АМЕРИКАНЦАМИ/АНГЛИЧАНАМИ // Scienceforum.ru. 2018. URL: https://scienceforum.ru/2018/article/2018001090 (дата обращения: 22.10.2025).
14. Свое – чужое в языке и речи. Acta Slavica Estonica VIII. Труды по русской и славянской филологии. Лингвистика XVII. Тарту, 2016.
15. Снегирев И. М. Словарь русских пословиц и поговорок. Нижний Новгород : Три богатыря, 1996. 624 с.
16. Сун Яньвэй Типичные черты русского национального характера и их отражение в русских пословицах и поговорках // Унив. Книга. Москва, 2003. №1. С. 28–29.
17. Шафиков С. Г. Семантические универсалии в лексике. Уфа, 1996. 196 с.
18. ЭТНОНИМЫ И ЭТНИЧЕСКИЕ ПРОЗВИЩА В ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ) // Cyberleninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/etnonimy-i-etnicheskie-prozvischa-v-leksikograficheskom-aspekte-na-materiale-angliyskogo-i-russkogo-yazykov (дата обращения: 22.10.2025).
19. Южалина Н. С. Менталитет как характеристика духовной жизни // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. Челябинск, 2003. №3. С. 126–133.
20. АКТУАЛИЗАЦИЯ ОППОЗИЦИИ «СВОЙ – ЧУЖОЙ» В ПАРЕМИЯХ (НА МАТЕРИАЛАХ КИТАЙСКОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО МЕДИАДИСКУРСА) // Elibrary.udsu.ru. 2022. URL: https://elibrary.udsu.ru/xmlui/bitstream/handle/123456789/22378/2022_8_4_5.pdf (дата обращения: 22.10.2025).
21. ВЕРБАЛИЗАЦИЯ КОНЦЕПТУАЛЬНОЙ ОППОЗИЦИИ «СВОЕ — ЧУЖОЕ» В ПРОВЕРБИАЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ (НА МАТЕРИАЛЕ КОМПАРАТИВНЫХ ПАРЕМИЙ ШВЕДСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ) // Cyberleninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/verbalizatsiya-kontseptualnoy-oppozitsii-svoe-chuzhoe-v-proverbialnom-prostranstve-na-materiale-komparativnyh-paremiy (дата обращения: 22.10.2025).
22. Лингвокультурологическое описание структуры и семантики паремий : диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. URL: https://dissercat.com/content/lingvokulturologicheskoe-opisanie-struktury-i-semantiki-paremii (дата обращения: 22.10.2025).