Роль оффшорных зон в трансформации мировой валютной системы: Новые вызовы деоффшоризации (2020–2025 гг.)

Введение

Начало третьего десятилетия XXI века ознаменовалось беспрецедентной интенсификацией усилий международного сообщества по реформированию глобальной финансовой архитектуры. Если в XX веке оффшорные зоны воспринимались исключительно как периферийные налоговые убежища, то сегодня они стали неотъемлемой, хотя и патологической, частью мировой валютно-финансовой системы (МВС), играя роль критического узла для движения трансграничного капитала.

Актуальность данной работы обусловлена кардинальными регуляторными сдвигами, произошедшими после 2020 года. В условиях геоэкономической фрагментации и растущей торговой напряженности, о чем прямо заявляет Международный валютный фонд (МВФ) в своем Годовом отчете за 2025 год, меняются не только модели глобальной торговли, но и конфигурация потоков капитала. Эти изменения, вкупе с внедрением антиоффшорных инициатив ОЭСР (BEPS, Pillar Two) и технологических новаций (CBDC), требуют немедленного, углубленного анализа, поскольку они радикально меняют правила игры для транснационального бизнеса.

Цель данной курсовой работы — провести исчерпывающий анализ роли оффшорных зон в развитии современной мировой валютной системы, выявив ключевые тенденции трансформации их функций под влиянием глобальной деоффшоризации в период 2020–2025 годов.

Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи:

1. Раскрыть эволюцию понятия оффшорной зоны в контексте стандартов ОЭСР (BEPS) и требований экономического присутствия (ESR).
2. Оценить влияние Глобального минимального налога (Pillar Two) на конкурентные преимущества низконалоговых юрисдикций.
3. Проанализировать количественные показатели влияния оффшоров на движение капитала, используя актуальные российские данные (отток капитала, ПИИ).
4. Исследовать российский опыт деоффшоризации через призму законодательства о Контролируемых Иностранных Компаниях (КИК), включая фискальные изменения 2025 года.
5. Сформулировать перспективы трансформации оффшорной индустрии под влиянием технологий, в частности, Цифровых валют центральных банков (CBDC).

Методологическая база работы основана на принципах системного и сравнительного анализа, а также статистического наблюдения. Теоретической основой служат концепции налоговой конкуренции, теории международного движения капитала, а также официальные документы и методология международных регуляторов, включая МВФ, ОЭСР и ФАТФ.

Теоретико-концептуальные основы и международный регуляторный сдвиг

Эволюция понятия оффшорной зоны: от налогового убежища к юрисдикции без экономического присутствия

Исторически оффшорные зоны (ОЗ) определялись преимущественно как территории с нулевыми или чрезвычайно низкими ставками налогообложения, высокой степенью банковской тайны и минимальным регуляторным контролем. Однако под давлением международных организаций эта концепция претерпела радикальные изменения, что привело к смене акцентов в регулировании.

Ключевым фактором трансформации стало внедрение Плана ОЭСР по противодействию размыванию налоговой базы и выводу прибыли из-под налогообложения (Base Erosion and Profit Shifting, BEPS). Этот план, включающий 15 Действий, сместил фокус международного регулирования с исключительно низких налоговых ставок на критерии, связанные с прозрачностью (транспарентностью), эффективным обменом налоговой информацией и, что наиболее важно, наличием реальной экономической деятельности.

Новый критерий — Экономическое Присутствие (Economic Substance Requirements, ESR)

С 2020 года, чтобы избежать попадания в международные "черные" списки ОЭСР/ЕС, низконалоговые юрисдикции, такие как Британские Виргинские острова (БВО) или Каймановы острова, были вынуждены ввести законодательные требования об экономическом присутствии. Данные требования обязывают компании, зарегистрированные в этих юрисдикциях, но ведущие географически мобильные виды деятельности, иметь реальное присутствие на территории:

• Наличие местного офиса и физического присутствия.
• Наличие квалифицированного персонала и управленческого аппарата.
• Осуществление ключевых генерирующих доход видов деятельности (Core Income Generating Activities, CIGA) непосредственно в юрисдикции.

Требования ESR применяются к таким критически важным для МВС секторам, как: банковское дело и страхование, управление активами и финансовый лизинг, холдинговая и распределительная деятельность.

Таким образом, если ранее ОЗ позволяли крупным корпорациям создавать "почтовые ящики" для вывода прибыли, то теперь международно-правовое регулирование (в рамках Действия 2, 3 и 4 плана BEPS) требует доказывать, что прибыль создается там, где осуществляется реальная экономическая деятельность. Критерий отсутствия налогов сам по себе перестал быть единственным основанием для признания территории налоговым убежищем в трактовке ОЭСР. Это означает, что даже при низком налоге, отсутствие реального офиса и персонала влечет санкции и потерю репутации, что практически блокирует использование схем "чистого транзита" для легального бизнеса.

Роль международных финансовых институтов (МВФ, ФАТФ) в контроле за финансовыми потоками

Роль международных институтов в формировании антиоффшорной политики является двухуровневой: макроэкономический надзор со стороны МВФ и операционный контроль за финансовыми потоками со стороны ФАТФ.

Международный валютный фонд (МВФ)

МВФ осуществляет постоянный надзор за международной валютно-финансовой системой и экономической политикой государств-членов. МВФ регулярно анализирует трансграничные потоки капитала, включая те, что проходят через оффшорные финансовые центры, поскольку они напрямую влияют на финансовую стабильность и целостность глобальной системы. В контексте современной геоэкономической фрагментации МВФ предупреждает, что переориентация торговых и капитальных потоков может создать новые уязвимости, которые могут быть использованы через непрозрачные юрисдикции.

Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ)

ФАТФ является критически важным актором в сфере деоффшоризации, поскольку ее стандарты направлены на борьбу с легализацией преступных доходов (AML) и финансированием терроризма (CFT), которые являются прямыми следствиями непрозрачности оффшорных структур.

Ключевым инструментом ФАТФ являются 40 Рекомендаций, обновленных в 2012 году. Эти рекомендации обязательны для стран-членов и устанавливают стандарты:

• Идентификации бенефициарных владельцев (UBO): Требование раскрывать конечных физических лиц, стоящих за корпоративными структурами, что напрямую подрывает принцип анонимности, традиционно предлагавшийся оффшорами.
• Риск-ориентированный подход: Обязательство финансовых институтов оценивать риски, связанные с клиентами из высокорисковых юрисдикций.

Санкции, налагаемые МВФ и ФАТФ, имеют реальные последствия: за период с 2010 по 2022 год общее число стран, подпавших под финансовые санкции, увеличилось почти в 26 раз, что демонстрирует растущее давление на государства, не соблюдающие стандарты транспарентности. В чем же заключается реальное влияние этого давления на финансовую систему?

Системный анализ ключевых механизмов деоффшоризации и их влияние на МВС

Глобальный минимальный налог (Pillar Two): Нивелирование ключевого преимущества офшоров

Самым мощным регуляторным инструментом, направленным на устранение налоговых преимуществ оффшоров, является инициатива ОЭСР Pillar Two (Второй компонент), официально известная как Правила противодействия глобальному размыванию налоговой базы (Global Anti-Base Erosion Rules, GloBE). Введенные изменения являются не просто корректировкой, а фундаментальным сдвигом в международном налоговом праве.

Суть и механизм GloBE

Правила GloBE устанавливают глобальный минимальный налог в размере 15% для транснациональных групп компаний (МГК) с консолидированной годовой выручкой, превышающей 750 млн евро. Механизм GloBE включает две основные составляющие:

1. Правило включения дохода (Income Inclusion Rule, IIR): Позволяет стране местонахождения материнской компании доначислить налог до минимального уровня, если дочерняя компания в низконалоговой юрисдикции заплатила меньше 15%.
2. Правило о недостаточной прибыльной надбавке (Undertaxed Profits Rule, UTPR): Служит резервным механизмом, позволяя странам, где оперирует МГК, доначислить недостающий налог.

Влияние на оффшорную индустрию

Внедрение Pillar Two, которое активно проходит в национальных законодательствах с 2024–2025 годов, фактически нивелирует ключевое преимущество классических оффшорных зон для крупного бизнеса — нулевую или минимальную ставку налога на прибыль. Даже если оффшорная юрисдикция сохранит ставку 0%, головная компания в стране резидентства будет обязана уплатить дополнительный (Top-up) налог, компенсирующий разницу до 15%. Это означает, что эпоха "чистых" налоговых убежищ для крупнейших мировых игроков подошла к концу, а значит, оффшорам придется искать новые, более сложные пути сохранения привлекательности.

Адаптация в России

Российская Федерация, следуя международному консенсусу, адаптирует свое законодательство. Планируется, что с 1 января 2026 года в российское законодательство будет введен национальный минимальный налог к доплате (Qualified Domestic Minimum Top-up Tax, QDMTT). Этот механизм позволит России взимать дополнительный налог до 15% с российских участников МГК, чтобы эти средства остались в российском бюджете, а не были перечислены иностранным государствам по правилам IIR или UTPR. Это демонстрирует прямую интеграцию глобального антиоффшорного регулирования в национальную фискальную политику.

Количественные показатели: Влияние офшоров на потоки капитала и экономическую безопасность

Оффшорные юрисдикции остаются ключевыми хабами для транзита и аккумуляции капитала, что оказывает прямое влияние на мировую валютную систему и финансовую стабильность национальных государств.

Таблица 1. Динамика потоков капитала в России (2019–2024 гг.)

Показатель	2019 г. (млрд долл.)	2020 г. (млрд долл.)	I кв. 2024 г. (млрд долл.)	Прогноз 2024 г. (млрд долл.)	Источник
Чистый отток капитала (частный сектор)	22,1	47,8	28,0	47,0 (оценка НИУ ВШЭ)	ЦБ РФ, НИУ ВШЭ
Прямые иностранные инвестиции (ПИИ) (Вход)	32,0	1,1 (сокращение на 96%)	N/A	N/A	Росстат/ЦБ РФ
"Теневой" отток (Чистые ошибки и пропуски)	< 1,0	N/A	9,6	> 9,6	ЦБ РФ

Источник: Данные ЦБ РФ, НИУ ВШЭ, TADVISER, с дополнениями аналитика.

Анализ показывает, что несмотря на ужесточение контроля, объемы вывода капитала остаются значительными, а методы становятся более изощренными.

1. Чистый отток капитала: Резкий рост чистого оттока капитала из России в 2020 году (более чем в два раза) и высокие прогнозные показатели на 2024 год (47 млрд долл.) свидетельствуют о сохраняющейся тенденции использования внешних, часто низконалоговых, структур для размещения активов.
2. Сокращение ПИИ и иностранных компаний: Объем ПИИ в России сократился на 96% в 2020 году, что отражает как геополитические факторы, так и эффект деоффшоризации, приведший к пересмотру корпоративных структур. Число компаний с иностранными совладельцами в России сократилось более чем на 70% в период 2015–2022 годов.
3. Рост "Теневого" оттока: Наиболее тревожным индикатором является резкий всплеск "теневого" оттока капитала, который отражается в статье платежного баланса "чистые ошибки и пропуски". Его объем достиг 9,6 млрд долларов в I квартале 2024 года, что является максимумом с 2012 года. Этот показатель прямо указывает на рост использования "серых" и непрозрачных схем, направленных на обход ужесточившегося финансового контроля и национального законодательства (включая КИК).

Таким образом, если легальные схемы налоговой оптимизации под давлением BEPS и Pillar Two сокращаются, это приводит не к полному возврату капитала, а к его переходу в менее прозрачные, высокорисковые каналы, что повышает угрозу экономической безопасности. Действительно ли ужесточение регулирования достигает своей цели, если деньги просто уходят в тень?

Российский опыт деоффшоризации: Законодательство о КИК и фискальные последствия

Российское законодательство о контролируемых иностранных компаниях (КИК), введенное в 2015 году и постоянно совершенствующееся, является основным национальным инструментом деоффшоризации, направленным на повышение прозрачности операций резидентов через зарубежные юрисдикции.

Законодательная база КИК: Требования к прозрачности и критерии контролирующего лица

Законодательство РФ о КИК (глава 25 Налогового кодекса РФ) ставит своей целью обложение налогом нераспределенной прибыли, полученной контролируемой иностранной компанией, которая находится в юрисдикции с льготным налогообложением или не обменивается информацией с РФ.

Критерии признания контролирующим лицом:

Налоговый резидент РФ признается контролирующим лицом, если его доля участия в иностранной компании превышает:

1. 25% напрямую или косвенно.
2. 10%, если доля участия всех налоговых резидентов РФ в этой компании совокупно превышает 50%.

Контролирующее лицо обязано ежегодно подавать в налоговый орган два вида документов: Уведомление об участии и Уведомление о КИК с финансовой отчетностью. Цель этих требований — устранить анонимность и обеспечить налогообложение прибыли КИК в России, предотвращая уход доходов в "серую зону".

Фискальная нагрузка и штрафные санкции: Актуализация данных на 2025 год

Налогообложение прибыли КИК в России осуществляется двумя способами: по фактической прибыли (по ставкам НДФЛ 13% или налога на прибыль 20%) и по фиксированной прибыли (НФП).

Критическое изменение 2025 года:

Начиная с налогового периода 2025 года, размер фиксированной прибыли КИК для целей НДФЛ был существенно изменен.

Размер фиксированной прибыли КИК для налогоплательщика, контролирующего одну КИК, составляет 27 990 000 рублей. (Согласно п. 2 ст. 227² Налогового кодекса Российской Федерации)

Это изменение, которое почти в три раза превышает необлагаемый порог для обычной прибыли, отражает стремление государства увеличить фискальную нагрузку на контролирующих лиц и стимулировать либо ликвидацию неиспользуемых иностранных структур, либо перевод их в более прозрачные и экономически обоснованные юрисдикции. Следствие этого изменения для владельцев КИК в России очевидно: поддержание неактивной, но "бумажной" иностранной структуры становится экономически неоправданным бременем.

Штрафные санкции:

Законодательство РФ предусматривает строгие санкции за несоблюдение требований о прозрачности:

Непредставление уведомления о КИК в срок или предоставление недостоверных сведений влечет штраф в размере 500 000 рублей за каждую КИК. (Установлено пунктом 1 статьи 129⁶ Налогового кодекса Российской Федерации)

Данные меры направлены на повышение дисциплины налогоплательщиков и демонстрируют жесткий курс на деоффшоризацию, делая несоблюдение правил экономически невыгодным.

Перспективы трансформации мировой валютной системы и офшорной индустрии

Цифровые валюты центральных банков (CBDC) как инструмент противодействия офшорам

Развитие финансовых технологий, в частности, внедрение Цифровых валют центральных банков (CBDC), создает потенциальный тектонический сдвиг в механизмах движения капитала, который может стать мощным фактором деоффшоризации.

CBDC, такие как китайский цифровой юань (e-CNY), позволяют проводить трансграничные расчеты мгновенно, снижая зависимость от традиционной долларовой клиринговой инфраструктуры (SWIFT). Однако их главное антиоффшорное преимущество заключается в юридической прозрачности.

Механизм прозрачности CBDC

В отличие от классических банковских переводов или даже криптовалют, CBDC, основанные на технологии распределенного реестра (блокчейн), предполагают фиксацию всех операций в реестре Центрального банка. Эта система позволяет внедрить:

1. Мониторинг транзакций в реальном времени: Центральный банк или уполномоченный государственный орган может отслеживать движение средств.
2. Целевое (программируемое) распределение: Использование смарт-контрактов позволяет заранее запрограммировать условия использования средств (например, только для оплаты конкретных налогов или товаров), что резко снижает возможности для перенаправления средств через непрозрачные оффшорные структуры.

Таким образом, CBDC потенциально устраняют возможность анонимного или неконтролируемого трансграничного перевода средств, что является основой для уклонения от налогов и легализации преступных доходов. Это создает технологический барьер для сохранения традиционных офф��орных схем.

Адаптация офшорных юрисдикций: Переход к "белым" юрисдикциям и специальные режимы ("IP-Box")

В ответ на жесткое международное регулирование оффшорная индустрия не исчезает, а активно трансформируется, переходя от тактики тотального сокрытия к стратегии специализации и респектабельности.

1. Переход к "белым" юрисдикциям

Наблюдается явная тенденция перерегистрации компаний из классических "черных" зон (таких как Панама) в так называемые «белые» юрисдикции (например, Кипр, Мальта, Ирландия), которые, хоть и предлагают налоговые льготы, но полностью соответствуют стандартам прозрачности ОЭСР и ФАТФ, включая автоматический обмен информацией (CRS). Это указывает на то, что для современного бизнеса безупречная деловая репутация и доступ к международным рынкам становятся более приоритетными, чем чистая минимизация налогов.

2. Конкуренция через специализированные льготы

Чтобы сохранить конкурентоспособность в условиях глобального минимального налога, многие юрисдикции внедряют специальные налоговые режимы, нацеленные на привлечение высокотехнологичных и высокодоходных активов. Наиболее ярким примером является режим "IP-Box".

Режимы "IP-Box" предлагают сниженную ставку налога на прибыль (часто 2,5%–5%) от доходов, полученных в результате использования объектов интеллектуальной собственности (патентов, авторских прав, товарных знаков). Этот механизм, который формально соответствует требованиям BEPS (поскольку предполагает наличие реальной R&D деятельности в юрисдикции), привлекает IT-стартапы, технологические компании и фармацевтические корпорации, создавая новую нишу для конкуренции низконалоговых центров. Оффшорные зоны трансформируются из убежищ с низкой ставкой в специализированные, но прозрачные финансовые центры, ориентированные на конкретные секторы экономики, что, в конечном счете, делает их более устойчивыми к внешнему давлению.

Заключение

Роль оффшорных зон в мировой валютной системе в период 2020–2025 годов претерпела фундаментальную трансформацию. Они остаются критически важными хабами для движения капитала, однако их функции меняются под давлением глобального налогового консенсуса, инициированного ОЭСР, и технологического прогресса.

Ключевые выводы:

1. Смена парадигмы регулирования: Понятие оффшорной зоны эволюционировало от критерия низких налогов к критериям отсутствия прозрачности и экономического присутствия (ESR). План BEPS вынудил традиционные юрисдикции внедрять реальную экономическую деятельность для географически мобильных активов, тем самым сокращая возможности для использования "почтовых ящиков".
2. Глобальный минимальный налог как конец эры нулевых ставок: Внедрение Pillar Two (GloBE) устанавливает неснижаемый налоговый барьер в 15% для крупного транснационального бизнеса. Это нивелирует главное конкурентное преимущество классических оффшоров и заставляет национальные экономики, включая Россию (с ее планами по введению QDMTT с 2026 года), адаптировать свое фискальное законодательство.
3. Сохранение и усложнение оттока капитала: Количественный анализ показал, что, несмотря на ужесточение контроля, объемы оттока капитала (особенно "теневого", который достиг максимума в 9,6 млрд долл. в I квартале 2024 года в России) не уменьшаются, а переходят в более рискованные и непрозрачные каналы, что создает новые вызовы для национальной экономической безопасности.
4. Жесткий курс деоффшоризации в РФ: Российское законодательство о КИК усиливает фискальное давление. Изменение размера фиксированной прибыли КИК до 27 990 000 рублей с 2025 года и высокие штрафы (500 000 рублей) делают владение неэффективными иностранными структурами чрезвычайно дорогим, стимулируя их добровольное закрытие или редомициляцию.
5. Технологическая перспектива: Внедрение CBDC может стать наиболее эффективным инструментом противодействия оффшорам в будущем. Юридическая прозрачность распределенного реестра и возможность мониторинга транзакций в реальном времени угрожают самой основе анонимности, на которой традиционно базировались оффшорные схемы.

Перспективы: Оффшорная индустрия находится на пороге структурного кризиса. Ее роль в МВС смещается от хаба для агрессивной налоговой минимизации к специализированным финансовым центрам. Выживут те юрисдикции, которые смогут совместить регуляторное соответствие ("белые" списки) с предложением уникальных, но прозрачных налоговых льгот, таких как режимы "IP-Box". Однако для глобальной валютной системы это означает медленное, но необратимое движение к большей фискальной справедливости и транспарентности.

Список использованной литературы

1. Арустамов, Э. А. Внешнеэкономическая деятельность : учебник / Э. А. Арустамов, Р. С. Андреева. — М. : КНОРУС, 2011. — 168 с.
2. Внешнеэкономическая деятельность : учебник / под ред. Е. Ф. Прокушева. — 8-е изд., перераб. и доп. — М. : Юрайт, 2012. — 527 с.
3. Вологдин, А. А. Правовое регулирование внешнеэкономической деятельности : учеб. пособие для магистров / А. А. Вологдин. – 3-е изд., испр. и доп. – М. : Юрайт, 2012. – 445 с.
4. Глобализация экономики и внешнеэкономические связи России / под ред. И. П. Фаминского. — М. : Республика, 2010. — 445 с.
5. Голубков, Д. Практика ухода от налогов и вывоз капитала. Современные методы контроля и противодействия. — [Б. м.], 2010. — 146 с.
6. Гоголева, Т. Н. Методика оценки эффективности внешнеэкономической политики государства: институциональный подход / Т. Н. Гоголева, Л. А. Мажорова // Нац. интересы: приоритеты и безопасность. — 2010. — № 7. — С. 81–86.
7. Годовой отчет МВФ 2025: На пути к росту в эпоху неопределенности. — Washington, D.C. : International Monetary Fund (IMF), 2025. — URL: imf.org (дата обращения: 30.10.2025).
8. В международном движении капитала в 2021 – начале 2023 года. — [Электронный ресурс]. — URL: mgimo.ru (дата обращения: 30.10.2025).
9. Иностранные компании в России [Электронный ресурс]. — URL: tadviser.ru (дата обращения: 30.10.2025).
10. Как страны попадают в список оффшоров? [Электронный ресурс]. — URL: azolalegal.com (дата обращения: 30.10.2025).
11. Когда не нужно уведомлять налоговую о КИК? [Электронный ресурс]. — URL: 1c.ru (дата обращения: 30.10.2025).
12. Китай запустил трансграничные расчёты на Renminbi Digital: что такое цифровой юань и как сделать перевод без SWIFT [Электронный ресурс]. — URL: vc.ru (дата обращения: 30.10.2025).
13. Международные списки оффшоров и высокорисковых юрисдикций [Электронный ресурс]. — URL: uniwide.com (дата обращения: 30.10.2025).
14. Мировая экономика : учебник для бакалавров / под ред. Б. М. Смитиенко. – 2-е изд., перераб. и доп. – М. : Юрайт, 2013. – 590 с.
15. Мировая экономика и международные экономические отношения : учеб. пособие / под ред. Л. С. Шаховской. – М. : КНОРУС, 2013. – 253 с.
16. Налог с фиксированной прибыли КИК в РФ: что изменится с 2025 года? [Электронный ресурс]. — URL: uniwide.com (дата обращения: 30.10.2025).
17. Налоговая реформа – 2026: как бизнесу подготовиться к изменениям [Электронный ресурс]. — URL: garant.ru (дата обращения: 30.10.2025).
18. Николас Шэксон. ЛЮДИ, ОБОКРАВШИЕ МИР. Правда и вымысел о современных оффшорных зонах. — М. : ЭКСМО, 2012. — 382 с.
19. Олейнов, А. Экономика международных отношений // Мировая экономика и междунар. отношения. — 2011. — № 3. — С. 24–31.
20. Основы государственного регулирования внешнеэкономической деятельности в России: учебник / А. П. Джабаев. – М. : Экономика, 2012. – 479 с.
21. Оффшорная геополитика. Ведение оффшорного бизнеса в Великобритании // Листерман Александра. Журнал «Финансовый директор». – 2014. – № 7-8.
22. ОЭСР и офшорные финансовые центры [Электронный ресурс]. — URL: mjil.ru (дата обращения: 30.10.2025).
23. Пахомов, А. Стратегия развития внешнеэкономического комплекса Российской Федерации // Проблемы теории и практики управления. — 2010. — № 11. — С. 18–29.
24. Прокушев, Е. Ф. Внешнеэкономическая деятельность : учебник / Е. Ф. Прокушев. — 8-е изд. — М. : Дашков и К, 2012. — 500 с.
25. Прямые иностранные инвестиции в России [Электронный ресурс]. — URL: tadviser.ru (дата обращения: 30.10.2025).
26. Регулирование процесса деоффшоризации в Российской Федерации на современном этапе [Электронный ресурс]. — URL: researchgate.net (дата обращения: 30.10.2025).
27. Соболев, М. Новые тенденции оффшоров // эж-ЮРИСТ. — 2009. — № 1-2. — С. 11–13.
28. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ОФШОРНЫХ ЗОН И ОСОБЫХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ЗОН В РОССИИ [Электронный ресурс]. — URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 30.10.2025).
29. Структура международной системы регулирования офшорных зон: современное состояние и перспективы развития [Электронный ресурс]. — URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 30.10.2025).
30. Уведомление о КИК: все, что нужно знать в 2025 году [Электронный ресурс]. — URL: mnp.ru (дата обращения: 30.10.2025).
31. Цифровые валюты центральных банков: перспективы и вызовы в новой экономике (практический опыт КНР) [Электронный ресурс]. — URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 30.10.2025).
32. Что изменилось для владельцев КИК и почему владеть бизнесом за рубежом в 2025 г. стало рискованно? [Электронный ресурс]. — URL: ao-journal.ru (дата обращения: 30.10.2025).
33. Что такое оффшорные трасты и фонды // «РК-Аудит»: регистрация оффшоров. — 2014.
34. Штрафы КИК: какие санкции могут быть применены при неподаче уведомления или за предоставление ложной информации в уведомлении о контролируемой иностранной компании? [Электронный ресурс]. — URL: gsl.org (дата обращения: 30.10.2025).
35. BEPS (Base Erosion and Profit Shifting) [Электронный ресурс] : блог юриста. — URL: fbs-tax.com (дата обращения: 30.10.2025).
36. Актуальные офшорные зоны в 2025 году [Электронный ресурс]. — URL: ybcase.com (дата обращения: 30.10.2025).