Россия в современной системе международных отношений: теоретические модели и геополитические реалии (Осень 2025)

В условиях динамично меняющейся глобальной арены, где традиционные центры силы пересматривают свои позиции, а новые акторы заявляют о своих амбициях, роль России в системе международных отношений становится предметом беспрецедентного внимания. От геополитических доктрин XIX века до современных концепций многополярности, её внешнеполитический курс претерпел значительные трансформации, отражая внутренние запросы и внешние вызовы. Актуальность данного исследования обусловлена не только возрастающей сложностью миропорядка, но и необходимостью всестороннего осмысления места России в этом процессе, особенно в свете текущих событий (осень 2025 года), которые привели к глубоким изменениям в международном ландшафте. Это всеобъемлющее понимание становится критически важным для прогнозирования будущих мировых тенденций.

Настоящая курсовая работа ставит своей целью осуществить глубокий академический анализ роли и места России в современной системе международных отношений. Для достижения этой цели будут рассмотрены следующие исследовательские вопросы:

• Каковы основные этапы и ключевые тенденции эволюции роли России в системе международных отношений с момента распада СССР до настоящего времени?
• Какие теоретические концепции и модели используются для анализа внешней политики России, и насколько они адекватны современной геополитической реальности?
• Каково влияние внутренних факторов (экономических, политических, социокультурных) на формирование и реализацию внешней политики России?
• Какие региональные и глобальные вызовы и угрозы оказывают наибольшее воздействие на положение России в системе международных отношений?
• Какова роль России в ключевых международных организациях (ООН, БРИКС, ШОС, ЕАЭС) и в формировании многополярного мирового порядка?
• В чём заключаются особенности отношений России с ведущими мировыми акторами (США, ЕС, Китай) и странами постсоветского пространства?

Структура курсовой работы выстроена таким образом, чтобы последовательно раскрыть заявленные вопросы. Она включает в себя введение, раскрывающее актуальность и цели исследования; раздел, посвящённый фундаментальным концепциям и становлению дисциплины международных отношений; главу, анализирующую эволюцию внешней политики России после распада СССР; раздел, рассматривающий теоретические подходы к анализу российской внешней политики; а также две главы, детально изучающие роль России в системе международных отношений, её ключевые вызовы и отношения с ведущими мировыми акторами и постсоветским пространством. Заключение обобщит полученные результаты и представит выводы о перспективах России в формирующемся многополярном мире.

Фундаментальные концепции и становление дисциплины международных отношений

Всякая глубокая аналитическая работа начинается с чёткого определения понятий, которые служат её фундаментом. В контексте изучения места России в глобальной архитектуре, особое значение приобретает понимание того, что такое «международные отношения» как научная дисциплина, что представляет собой «геополитика» с её древними корнями и как формируется «многополярность» — концепция, определяющая текущий и будущий мировой порядок. Понимание этих основ позволяет глубже осмыслить логику внешнеполитического поведения государств, включая Россию, на мировой арене.

Международные отношения как научная дисциплина

Международные отношения (МО) — это не просто хаотичный набор взаимодействий между государствами, а сложная, многоуровневая система. В самом широком смысле, они представляют собой совокупность политических, экономических, научно-технических, культурных, военных, дипломатических и иных устойчивых взаимосвязей и взаимодействий между разнообразными субъектами. К таким субъектам относятся не только государства как ключевые акторы, но и народы, межгосударственные правительственные и неправительственные объединения, политические партии, общественные движения и даже отдельные влиятельные личности. Таким образом, МО охватывают весь спектр связей и взаимоотношений, разворачивающихся на мировой арене.

Формальное становление дисциплины «Международные отношения» как самостоятельной области научного знания произошло после одной из самых разрушительных трагедий в истории человечества — Первой мировой войны. Именно тогда, в начале XX века, европейские интеллектуалы и политики остро осознали глубокую взаимосвязь политических процессов в глобальном масштабе и системность этой области для научного изучения. Мировая война, показавшая, как локальные конфликты могут быстро перерасти в планетарные катаклизмы, послужила мощным катализатором. В 1919 году в Университете Уэльса в Аберистуите (Великобритания) была учреждена первая в мире университетская кафедра международной политики. Цель была амбициозной и благородной: понять глубинные причины конфликтов, разработать механизмы их предотвращения и построить более стабильный и мирный мировой порядок. Этот период совпал с формированием Версальско-Вашингтонской системы международных отношений, которая, несмотря на свои недостатки, стала первой попыткой построения глобального управления на основе коллективной безопасности и норм международного права.

С середины XX века, после завершения Второй мировой войны и начала «холодной войны», сформировалась Теория международных отношений (ТМО) — совокупность полемизирующих между собой теоретических школ. Эти школы, такие как Либеральный идеализм (или либерализм) и Политический реализм, вступили в так называемый «первый большой спор», определяя природу международных отношений и роль силы, насилия и морали на мировой арене. ТМО стала суммой накопленных теоретических знаний, призванных объяснить, предсказать и, возможно, изменить ход международных событий.

Геополитика: пространство, политика и «органическое государство»

Если международные отношения изучают взаимодействие акторов, то геополитика погружается в более фундаментальные детерминанты этого взаимодействия — влияние географического пространства. Геополитика — это наука, исследующая область взаимодействия политики и пространства в самом широком смысле этих понятий, рассматривающая, как географический фактор формирует жизнь государства и общества, их внешнеполитические стратегии и стратегическое мышление. Понимание геополитики критически важно, поскольку она определяет не просто сиюминутные решения, но долгосрочные векторы развития и конфликтов на глобальной арене.

Базовая идея геополитики, зачастую воспринимаемая как метафора, но имеющая глубокие последствия для реальной политики, заключается в том, что государства рассматриваются как живые организмы. Их особенности развития, их «характер» и «поведение» определяются их географическим положением, доступом к ресурсам, климатом, ландшафтом и другими пространственными характеристиками. Эта концепция «органического государства» была разработана выдающимся немецким учёным Фридрихом Ратцелем (1844-1904). Он уподоблял государство биологическому организму, который укоренён в почве, питается её ресурсами и, подобно любому живому существу, стремится к росту и экспансии, требуя для своего развития «жизненного пространства» (Lebensraum). Эта идея, несмотря на её спорное применение в XX веке, подчёркивает неразрывную связь между географией и политической судьбой нации.

Концепция Хартленда и противостояние Суши и Моря

Геополитика не ограничивается лишь статичным описанием влияния ландшафта; она предлагает динамичные модели мирового противостояния. Главной чертой методологии геополитики является видение исторического процесса как фундаментального противостояния между двумя великими цивилизационными архетипами: народами Суши (Евразия) и народами Моря (Атлантика, англосаксонский мир). Этот конфликт, по мнению геополитиков, лежит в основе многих мировых событий.

Центральной теорией, развивающей эту идею, является концепция Хартленда (Heartland), разработанная британским географом и геополитиком Хэлфордом Джоном Маккиндером (1861-1947). В своей знаковой работе «Географическая ось истории» (1904), Маккиндер определил Хартленд как центральную, недоступную для морского доминирования часть Евразии. Эта обширная территория, охватывающая Восточную Европу и большую часть России, по его мнению, обладала уникальным стратегическим значением. Контроль над Хартлендом, богатым ресурсами и обладающим огромным людским потенциалом, мог обеспечить мировое господство. Маккиндер сформулировал знаменитую формулу:

Кто контролирует Восточную Европу, тот командует Хартлендом; кто контролирует Хартленд, тот командует Мировым островом (Евразией и Африкой); кто контролирует Мировой остров, тот командует миром.

Эта теория не только дала мощный импульс геополитическому мышлению, но и стала основой для понимания противостояния между континентальными и морскими державами на протяжении всего XX века, продолжая влиять на стратегическое планирование и в XXI веке.

Многополярность: сущность и современные интерпретации

В современном мире, где однополярная модель доминирования теряет свою актуальность, а биполярная конфронтация осталась в прошлом, концепция многополярности становится центральной темой академических дискуссий и политических деклараций. Многополярность не совпадает с национальной моделью организации мира по логике Вестфальской системы, которая основывается на суверенитете государств-наций. Она не является двухполярностью, как в период холодной войны, и, разумеется, не совместима с однополюсным миром, где доминирует одна сверхдержава. Также многополярность не тождественна бесполярности, характеризующейся хаосом и отсутствием центров силы, или многосторонности, которая лишь описывает формат взаимодействия, а не структуру миропорядка.

Важно отметить, что полноценной и законченной Теории Многополярного Мира (ТММ) в классическом понимании, как среди общепринятых или новейших постпозитивистских теорий международных отношений, на сегодняшний день не существует. Однако это не означает отсутствия концептуальных разработок. Концепция многополярности активно обсуждается в академической и политической среде, формируя основу для нового осмысления глобальных процессов.

Одной из наиболее разработанных и влиятельных концепций, претендующих на статус ТММ, является Теория Многополярного Мира (ТММ) А. Г. Дугина. Это впервые сформулированная и детально разработанная концепция, которая позиционируется как альтернативная трактовка многополярности и политический проект по изменению существующего миропорядка. ТММ Дугина черпает идеи из широкого спектра источников: классической геополитики, евразийства, цивилизационных исследований и критической теории. Она предлагает переосмысление категорий «актора» и «полюса» в международных отношениях, видя в них не только государства, но и более крупные цивилизационные блоки, выступая за формирование нового миропорядка в противовес американской однополярности. Эта теория, хотя и вызывает активные споры, является значимым вкладом в дискуссию о будущем глобального мироустройства и, безусловно, влияет на современное российское внешнеполитическое мышление.

Эволюция внешней политики России после распада СССР: от поиска идентичности к утверждению многополярности

Распад Советского Союза в 1991 году стал переломным моментом не только для России, но и для всей системы международных отношений. Внешняя политика Российской Федерации оказалась перед лицом беспрецедентных вызовов: разрушение биполярного миропорядка, необходимость выработки новой национальной идентичности, переосмысление геополитической роли и формирование внешнеполитической доктрины в условиях ослабления позиций на мировой арене. Этот путь был долгим и извилистым, пройдя несколько ключевых этапов, каждый из которых отражал как внутренние трансформации, так и меняющуюся глобальную конъюнктуру.

Начало 1990-х: «Атлантизм» и поиск новой роли

После распада СССР, в начале 1990-х годов, внешняя политика Российской Федерации была отмечена стремлением к интеграции в западные структуры и принятием «атлантистского» вектора. Молодое российское государство, освободившееся от идеологических пут, видело себя частью «цивилизованного мира» и искало партнёрства с Западом, прежде всего с США и странами Европы. Этот период характеризовался значительной открытостью, готовностью к компромиссам и надеждами на формирование общеевропейского дома.

Ярким представителем этого курса был министр иностранных дел Андрей Владимирович Козырев, чья дипломатия получила название «атлантической». Она основывалась на признании США в качестве глобального лидера, стремлении к разрешению конфликтов через международные институты и минимизации конфронтации. Этот период был отмечен не только риторикой, но и конкретными шагами: сокращением вооружений, выводом войск из Восточной Европы, отказом от прежних идеологических установок.

Официальным выражением этих тенденций стала Концепция внешней политики Российской Федерации 1993 года. Она закрепила приоритет общечеловеческих ценностей, принцип партнёрства и сотрудничества с ведущими мировыми державами, а также стремление к интеграции России в мировую экономику и политику. Однако, несмотря на эти декларации, Россия сталкивалась с серьёзными внутренними проблемами (экономический кризис, распад государственности) и внешними вызовами (расширение НАТО, конфликты на постсоветском пространстве), которые постепенно подтачивали оптимизм «атлантизма» и порождали запрос на более самостоятельный и национально ориентированный курс.

Национальные интересы и многовекторность: курс Е.М. Примакова и Концепция 2000 года

К середине 1990-х годов стало очевидным, что политика «безоговорочного партнёрства» с Западом не приносит ожидаемых результатов, а национальные интересы России зачастую игнорируются. Это привело к постепенному переосмыслению внешнеполитического курса и формированию более прагматичной и многовекторной дипломатии. Переход к новому этапу во многом связан с именем Евгения Максимовича Примакова, который возглавил МИД России в 1996 году и впоследствии занял пост Председателя Правительства РФ.

Курс Примакова отличался акцентом на отстаивание национальных интересов России, необходимость формирования многополярного мира и развитие отношений со странами, которые могли бы стать «противовесом» одностороннему доминированию США. Он активно выступал за укрепление связей со странами Азии, Ближнего Востока, Латинской Америки, а также за развитие многосторонних форматов сотрудничества. Именно в этот период закладывались основы будущего стратегического партнёрства с Китаем и Индией.

Эти идеи нашли своё отражение в Концепции внешней политики Российской Федерации 2000 года, которая была принята уже при новом Президенте В. В. Путине. Документ закрепил принципы многовекторности, равноправия, взаимной выгоды и уважения суверенитета. В нём были чётко обозначены приоритеты: укрепление позиций России на международной арене, защита прав и интересов российских граждан за рубежом, противодействие угрозам терроризма и экстремизма, а также развитие интеграционных процессов на пространстве СНГ. Эта концепция стала важным шагом к формированию более уверенной и самостоятельной внешней политики.

Возвращение статуса великой державы: экономические детерминанты и внешнеполитические концепции 2008 и 2023 годов

С начала 2000-х годов в российском обществе сформировался чёткий запрос на восстановление статуса великой державы. Внешнеполитический курс В. В. Путина стал ответом на этот запрос, базируясь на трёх основных рычагах: энергетическая политика, основанная на ренационализации активов; военная реформа; и поиск престижа как во внутренней, так и во внешней политике.

Восстановление экономической мощи России в этот период было во многом обусловлено беспрецедентным ростом мировых цен на нефть. К 2008 году, в период администрации Джорджа Буша-младшего (2001-2009 гг.), цены на нефть достигали пиковых значений, превышающих 140 долларов за баррель. Этот «нефтяной дождь» позволил значительно увеличить бюджетные доходы, стабилизировать экономику и создать финансовые резервы, что, в свою очередь, дало возможность конвертировать экономический потенциал в военно-политическую силу. Ренационализация активов в энергетической сфере, примером которой служит консолидация контроля над такими крупными компаниями, как «ЮКОС» (2003-2007 гг.) и «Газпром», усилила государственное влияние на стратегически важную отрасль, что обеспечило внешнеполитическую автономию.

Параллельно с этим, в 2008 году, после конфликта в Грузии, началась масштабная военная реформа, направленная на модернизацию вооружённых сил, оптимизацию численности личного состава, переоснащение современными видами вооружений и повышение боеготовности. Эти шаги были призваны обеспечить суверенитет и национальную безопасность Ро��сии в условиях меняющейся геополитической обстановки.

На фоне этих внутренних изменений, внешняя политика России стала более жёсткой в отношении расширения НАТО на Восток, американского доминирования и поддержки «цветных революций» в постсоветских странах. Россия критически воспринимала выход США из Договора по ПРО в 2002 году и планы по размещению элементов противоракетной обороны в Восточной Европе.

Эти тенденции были закреплены в официальных внешнеполитических доктринах. Концепция внешней политики Российской Федерации 2008 года подчеркнула необходимость формирования многополярного мира и активное участие России в его становлении. Она акцентировала внимание на защите соотечественников за рубежом, борьбе с международным терроризмом и наркотрафиком, а также на развитии интеграционных процессов в рамках СНГ.

Самым актуальным документом является Концепция внешней политики Российской Федерации, утверждённая Указом Президента РФ от 31 марта 2023 г. № 229. Этот документ отражает кардинальные изменения в мировом порядке и позиционирует Россию как государство-цивилизацию, проводящее суверенный внешнеполитический курс. Он подчёркивает отказ от доминирования Запада, стремление к формированию справедливого и устойчивого многополярного мироустройства, укрепление связей со странами мирового большинства, а также усиление роли России в международных организациях, таких как БРИКС и ШОС. Этот документ стал квинтэссенцией многолетних трансформаций и закрепил окончательный переход России к активной роли в формировании нового глобального баланса сил. Разве не очевидно, что именно такие концептуальные изменения определяют долгосрочные тренды в международных отношениях?

Влияние внутренних факторов на формирование внешнеполитического курса

Внешняя политика любого государства, и России не исключение, не является изолированным процессом. Она тесно переплетена с внутренними экономическими, политическими и социокультурными факторами. Эти внутренние детерминанты не просто влияют, а зачастую формируют повестку, определяют приоритеты и ограничивают или расширяют возможности для внешнеполитических манёвров.

Экономические факторы играют одну из ключевых ролей. Стабильность национальной экономики, наличие ресурсов, уровень технологического развития и способность конкурировать на мировых рынках напрямую влияют на внешнеполитические амбиции и инструментарий. Например, рост цен на энергоносители в 2000-х годах, как было отмечено ранее, значительно укрепил финансовые позиции России, позволив ей более уверенно отстаивать свои интересы на международной арене. С другой стороны, зависимость от экспорта сырья может создавать уязвимости, делая экономику чувствительной к колебаниям мировых рынков. Инвестиционная привлекательность, торговые балансы и доступ к международным финансовым институтам также определяют рамки для внешнеполитического курса.

Политические факторы включают в себя особенности политической системы, устойчивость государственного управления, эффективность институтов и легитимность власти. Внешняя политика Владимира Путина, основанная на укреплении государственности и консолидации вертикали власти, позволила реализовать более решительный и последовательный курс, чем это было возможно в период политической нестабильности 1990-х годов. Кроме того, наличие политической воли и консенсуса элит по ключевым внешнеполитическим вопросам является важнейшим условием для успешной реализации стратегии.

Социокультурные факторы и, в частности, внешнеполитические представления граждан, являются всё более важным элементом международной политики в современном информационном обществе. Общественное мнение может как легитимировать внешнеполитические решения мировых лидеров, так и ограничивать их. В России, особенно после событий начала 2000-х годов, сформировался запрос на восстановление статуса великой державы, на что внешнеполитический курс В. Путина послужил ответом. Результаты социологических исследований и опросов общественного мнения, касающиеся восприятия России в мире и её внешней политики, регулярно учитываются при формировании и корректировке курса. Настроения в обществе, такие как антиамериканизм, сформировавшийся к началу 2000-х годов под влиянием событий в Югославии и Ираке, также оказывают существенное влияние на выбор внешнеполитических приоритетов и партнёров. Таким образом, сложная взаимосвязь внутренних детерминант формирует уникальный контур внешней политики России, определяя её характер и место в мировой системе.

Теоретические подходы к анализу внешней политики России: от классики к современным парадигмам

Для глубокого и всестороннего понимания внешней политики России необходим не только эмпирический анализ, но и теоретическая рамка, позволяющая интерпретировать события, выявлять закономерности и прогнозировать будущие тенденции. Современная Теория международных отношений предлагает широкий спектр подходов, от устоявшихся классических школ до новейших постпозитивистских концепций, каждая из которых предлагает свой взгляд на мотивы и движущие силы российской внешней политики.

Классические и неоклассические теории: реализм, либерализм и английская школа в российском контексте

Применение классических теорий международных отношений к анализу российской внешней политики позволяет осмыслить её с фундаментальных позиций.

Реализм, с его акцентом на анархический характер международной системы, эгоистичные интересы государств и стремление к безопасности через накопление силы, является, пожалуй, наиболее очевидной линзой для изучения российской внешней политики. С точки зрения реализма, Россия, как и любая великая держава, действует в условиях самопомощи, стремясь максимизировать свою мощь и влияние для обеспечения выживания в непредсказуемом мире. Её действия, такие как укрепление вооружённых сил, отстаивание сфер влияния (особенно на постсоветском пространстве) и стремление к многополярности, могут быть объяснены рациональным расчётом в условиях постоянной конкуренции. Неореализм, в свою очередь, акцентирует внимание на структуре международной системы, где биполярность и, затем, однополярность (после распада СССР) формировали условия для адаптации или сопротивления России. Концепция баланса сил, центральная для реализма, позволяет понять, почему Россия стремится к формированию стратегических партнёрств (например, с Китаем) в противовес доминированию США.

Либерализм, напротив, делает акцент на сотрудничестве, роли международных институтов, демократических ценностях и экономическом взаимовыгодном взаимодействии. В начале 1990-х годов российская внешняя политика имела выраженный либеральный уклон, стремясь к интеграции в западные структуры и принятию либеральных норм. Однако, по мере того как Россия ощущала, что её интересы игнорируются, а западные институты не всегда действуют в соответствии с принципами равноправия, либеральный подход стал менее доминирующим. Тем не менее, участие России в международных организациях (ООН, ШОС, БРИКС, ЕАЭС) и стремление к развитию экономических связей со многими странами мира всё ещё отражает некоторые элементы либеральной логики, хотя и с явным акцентом на национальный суверенитет и взаимную выгоду.

Английская школа, занимающая промежуточное положение между реализмом и либерализмом, рассматривает международные отношения как «анархическое общество», где государства, несмотря на отсутствие центральной власти, формируют общие нормы, правила и институты. С этой точки зрения, российская внешняя политика может быть интерпретирована как стремление не просто к балансу сил, но и к формированию более справедливого и инклюзивного международного порядка, основанного на нормах международного права и уважении суверенитета всех государств. Выступления России за реформу ООН, критику односторонних действий и призывы к многосторонности соответствуют идеям «международного общества», где великие державы несут особую ответственность за поддержание порядка.

Конструктивизм и критическая теория: роль идей и идентичности

Постпозитивистские теории, такие как конструктивизм и критическая теория, предлагают более глубокое понимание не только материальных, но и идеациональных аспектов внешней политики России.

Конструктивизм утверждает, что международные отношения формируются не только материальными факторами (силой, экономикой), но и социальными конструкциями — идеями, нормами, ценностями и идентичностью. С этой точки зрения, внешняя политика России не является лишь рациональным ответом на объективные угрозы, но и результатом постоянно формирующейся и переосмысливаемой национальной идентичности. Поиск «русской идеи», концепции «государства-цивилизации», евразийства, а также представление о России как о защитнице традиционных ценностей — всё это является продуктом социального конструирования. То, как Россия воспринимает себя (например, как великую державу, как преемницу СССР, как хранительницу уникальной цивилизации) и как её воспринимают другие, напрямую влияет на её внешнеполитические решения и взаимодействие на мировой арене. Формирование антиамериканизма в российском обществе к началу 2000-х годов также является ярким примером социального конструирования идентичности «другого», что влияет на двусторонние отношения.

Критическая теория идёт ещё дальше, подвергая сомнению существующие властные структуры и доминирующие нарративы. Она стремится выявить скрытые интересы, идеологические установки и несправедливость, лежащие в основе международной системы. В контексте российской внешней политики, критическая теория может быть использована для анализа её борьбы против «западной гегемонии», критики неолиберального мирового порядка и попыток создания альтернативной системы, основанной на принципах справедливости и равноправия. Монография А. Дугина «Международные Отношения. Парадигмы, теории, социология» уделяет повышенное внимание конструктивистским, постконструктивистским и постмодернистским школам МО, что свидетельствует о растущем интересе к этим подходам в российской академической среде.

Цивилизационный подход и геополитические парадигмы

Цивилизационный подход, наиболее ярко представленный в трудах Сэмюэля Хантингтона, рассматривает мир как совокупность крупных цивилизаций, чьи взаимодействия и конфликты определяют ход мировой истории. В контексте российской геополитической мысли этот подход нашёл широкое применение. Россия часто позиционирует себя не просто как государство, а как уникальная цивилизация — евразийская, православная, со своими особыми ценностями и историческим путём. С этой точки зрения, конфликты и противоречия между Россией и Западом могут быть интерпретированы как «столкновение цивилизаций», а не только как столкновение государственных интересов.

В этом контексте особую значимость приобретает противопоставление Атлантистского и Евразийского проектов, которые выступают как ключевые парадигмы глобальной политологии XXI века.

Атлантистский проект традиционно ассоциируется с западными морскими державами, прежде всего с США и Великобританией. Его идейные основы включают:

• Либеральные ценности: продвижение демократии, прав человека, рыночной экономики.
• Глобализм: стремление к универсализации западных норм и институтов.
• Коллективная безопасность: создание союзов (как, например, НАТО) для противодействия общим угрозам, часто воспринимаемым как исходящие от незападных акторов.
• Морская мощь: доминирование на море как ключевой элемент геополитического влияния.

Этот проект стремится к созданию однополярного или квази-однополярного мира под гегемонией США и их союзников, опираясь на идею «конца истории» и универсальности западной модели.

В противовес ему выступает Евразийский проект (или евразийство) — геополитическая концепция, которая подчёркивает самобытность и геополитическую роль евразийского континента, часто противопоставляемая атлантизму. Его основные черты:

• Цивилизационное разнообразие: признание уникальности и равноправия различных цивилизаций, отказ от универсалистских претензий.
• Многополярность: стремление к формированию мира, где существуют несколько независимых центров силы.
• Континентальная интеграция: акцент на укрепление связей между странами Евразии, создание региональных блоков (например, ЕАЭС, ШОС).
• Сухопутная мощь: признание роли сухопутных держав и их стратегической глубины.

Евразийский проект, в его различных интерпретациях, выступает за формирование альтернативного миропорядка, основанного на равноправии держав, уважении суверенитета и культурного многообразия. Это противостояние не только теоретическое, но и проявляется в реальной политике, определяя альянсы, конфликты и стратегические выборы многих государств, включая Россию.

Теория Многополярного Мира А.Г. Дугина: новая парадигма и её критика

В академическом и политическом дискурсе о будущем мироустройстве особое место занимает Теория Многополярного Мира (ТММ) Александра Гельевича Дугина. Представленная в его монографии 2012 года и развитая в последующих работах, ТММ Дугина является комплексной, впервые сформулированной концепцией, которая позиционируется как альтернатива существующему миропорядку.

Дугин критически переосмысливает традиционные категории «актора» и «полюса» в международных отношениях. Если классические теории часто видят в качестве основных акторов государства, а полюса связывают с их военно-экономическим потенциалом, то ТММ Дугина предлагает более широкую трактовку. Он рассматривает в качестве подлинных полюсов не просто отдельные государства, а крупные цивилизационные блоки или «Большие Пространства» (Grossraum), которые обладают достаточным культурным, экономическим, демографическим и военным потенциалом для формирования самостоятельного центра силы. Эти цивилизации являются самодостаточными субъектами, каждая из которых имеет свой уникальный путь развития и мировоззрение.

ТММ Дугина предлагает альтернативный многополярный миропорядок в противовес американской однополярности, которую он рассматривает как гегемонию одной цивилизации (атлантической) и навязывание её ценностей всему миру. Цель ТММ — деконструкция этой однополярности и создание «плюриверсума» — мира множественных цивилизационных центров, каждый из которых обладает суверенитетом и правом на самобытное развитие.

Идейные истоки ТММ Дугина многообразны и включают:

• Геополитику: особенно концепции Хартленда и Римленда, противопоставление Суши и Моря, идеи Ф. Ратцеля, Х. Д. Маккиндера, К. Хаусхофера. Дугин переосмысливает эти идеи, привнося в них цивилизационный аспект.
• Евразийство: эта российская геополитическая и философская школа, возникшая в 1920-х годах, подчёркивает уникальность евразийской цивилизации, её отличие как от Запада, так и от Востока, и выступает за интеграцию народов Евразии. Дугин развивает евразийские идеи, адаптируя их к современным условиям.
• Цивилизационные исследования: влияние С. Хантингтона, Н. Я. Данилевского, О. Шпенглера, А. Тойнби, которые рассматривали цивилизации как фундаментальные единицы анализа в истории и международных отношениях.
• Критическая теория: ТММ Дугина разделяет критический пафос в отношении существующих властных структур и доминирующих идеологий, стремясь к их деконструкции и созданию альтернативных моделей.

Место ТММ Дугина среди существующих теорий международных отношений является предметом активных научных дискуссий. Некоторые исследователи видят в ней уникальную попытку создания российской геополитической доктрины, способной объяснить и обосновать внешнеполитический курс страны. Другие критикуют её за излишнюю идеологизированность, отсутствие эмпирической проверяемости и использование метафизических категорий. Тем не менее, ТММ Дугина, безусловно, является значимым феноменом в российской политологии, влияя на внешнеполитическое мышление и формирование концепций многополярности. Она предлагает радикально иной взгляд на архитектуру мирового порядка, ставя под сомнение западные доктрины и предлагая альтернативный, цивилизационный путь развития.

Россия в системе международных отношений: ключевые вызовы и роль в формировании многополярного миропорядка

Современная система международных отношений характеризуется беспрецедентной сложностью и динамичностью. Россия, будучи одной из ведущих мировых держав, сталкивается с множеством региональных и глобальных вызовов безопасности, одновременно активно участвуя в формировании нового, многополярного миропорядка. Эта двойственная роль — реагирование на угрозы и активное конструирование будущего — определяет её внешнеполитическую стратегию.

Приоритет СНГ: экономическая интеграция и коллективная безопасность

После распада Советского Союза, пространство Содружества Независимых Государств (СНГ) стало естественной и безусловной приоритетной сферой внешней политики России. Это не просто соседские отношения, а глубоко укоренённые геополитические, экономические, военные и культурные интересы, которые формируют так называемое «ближнее зарубежье» России.

Геополитические интересы заключаются в поддержании стабильности на периметре границ, предотвращении появления враждебных военных баз и сохранении стратегической глубины. Экономические интересы связаны с обширными торговыми связями, взаимными инвестициями, транзитом энергоносителей и формированием общего экономического пространства. Военные интересы выражаются в обеспечении коллективной безопасности и противодействии общим угрозам, таким как терроризм, экстремизм и наркотрафик. Культурные интересы включают защиту русского языка, сохранение исторической памяти и поддержку соотечественников.

Россия активно участвует в развитии интеграционных объединений на пространстве СНГ, которые являются ключевыми инструментами для реализации этих интересов:

1. Евразийский экономический союз (ЕАЭС): Этот экономический блок, созданный в 2015 году на основе Таможенного союза и Единого экономического пространства, направлен на углубление экономической интеграции. Его цели включают обеспечение «четырёх свобод»: свободного движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы между государствами-членами (Россия, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Армения). ЕАЭС способствует увеличению взаимной торговли, координации экономической политики и совместному развитию инфраструктурных проектов. Для России ЕАЭС является важным инструментом для укрепления экономической стабильности в регионе и повышения его конкурентоспособности на глобальном уровне.
2. Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ): Основанная в 1992 году (в нынешнем формате с 2002 года), ОДКБ является военно-политическим союзом, обеспечивающим коллективную безопасность стран-участниц (Россия, Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан). Договор предусматривает взаимную помощь в случае агрессии, координацию внешней политики и совместные военные учения. ОДКБ играет ключевую роль в предотвращении и урегулировании конфликтов на постсоветском пространстве, борьбе с терроризмом и обеспечении региональной стабильности, представляя собой важный элемент российской системы безопасности.

Через эти структуры Россия стремится не только защитить свои интересы, но и создать пояс стабильности и процветания на своих границах, что является краеугольным камнем её внешнеполитической доктрины.

Региональные вызовы в Центральной Азии: «разграничение» с Китаем и проблема сепаратизма

Центральная Азия представляет собой стратегически важный регион для России, однако здесь она сталкивается с рядом сложных региональных вызовов безопасности, связанных с интенсификацией трансграничных контактов, ростом влияния других мировых акторов и внутренними нестабильностями.

Одним из наиболее значимых вызовов является «разграничение» с Китаем. С усилением экономической и политической мощи КНР, её влияние в Центральной Азии стремительно растёт, особенно через инициативу «Один пояс — один путь». Китай инвестирует миллиарды долларов в инфраструктурные проекты (дороги, железные дороги, энергетические объекты) и развивает торговые связи, что создаёт определённые конкурентные и координационные вызовы для российских экономических и геополитических интересов в регионе. Несмотря на партнёрские отношения с Китаем, Россия стремится сохранить своё традиционное доминирование в сфере безопасности и военно-технического сотрудничества, что требует тонкого балансирования интересов.

Другой серьёзной проблемой являются негативные эффекты сепаратизма в Синьцзяне (КНР). Дестабилизация этого автономного района, где проживает уйгурское население, затрагивает Россию через потенциальную дестабилизацию соседних центральноазиатских государств. Это может привести к росту экстремистских настроений, трансграничной преступности, миграционным потокам и угрозе проникновения террористических групп в регион. Синьцзянский вопрос актуализирует сотрудничество в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), где Россия и Китай совместно работают над вопросами региональной безопасности, борьбы с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом, стремясь предотвратить распространение этих угроз.

Таким образом, Центральная Азия — это арена сложного взаимодействия интересов, где Россия вынуждена балансировать между сотрудничеством с мощным соседом в лице Китая и необходимостью поддержания собственной безопасности и влияния в ключевом для себя регионе.

Кризис международной системы безопасности и позиция России

Современная международная система безопасности переживает глубокий кризис, характеризующийся эрозией механизмов контроля над вооружениями, ослаблением роли международного права и ростом конфронтации. В центре этого кризиса — сложность и многоаспектность отношений между Россией и Западом, включая трансатлантические отношения и отношения между Россией и Европой, а также Россией и США.

После окончания холодной войны существовали надежды на формирование нового, более стабильного и кооперативного миропорядка. Однако расширение НАТО на Восток, односторонние действия США (например, выход из Договора по ПРО), поддержка «цветных революций» на постсоветском пространстве и, наконец, события последних лет, включая Крымский вопрос и конфликт на Украине, привели к глубокому взаимному недоверию и открытой конфронтации.

Россия, со своей стороны, воспринимает действия Запада как попытку окружения, подрыва её суверенитета и оттеснения от глобального влияния. В ответ на это она активно выступает за формирование многополярного миропорядка, где ни одна держава не обладает гегемонией, а решения принимаются на основе равноправия и учёта интересов всех участников. В этом контексте, евразийство и многополярность рассматриваются как абсолютные императивы будущего.

Евразийство как геополитическая концепция подчёркивает уникальность евразийской цивилизации и её отличие от западной, а также необходимость интеграции стран Евразии для формирования независимого центра силы. Многополярность же становится не просто описанием текущей ситуации, а нормативной целью внешней политики, направленной на создание справедливого, стабильного и устойчивого мироустройства.

Позиция России в этом кризисе заключается в активном отстаивании принципов государственного суверенитета, невмешательства во внутренние дела, соблюдения международного права и равноправия всех акторов. Она стремится к укреплению альтернативных центров силы (БРИКС, ШОС), развитию региональной интеграции (ЕАЭС, ОДКБ) и поиску новых партнёров среди стран «мирового большинства». Этот курс направлен на формирование более сбалансированной международной системы, которая, по мнению России, обеспечит стабильность и безопасность в долгосрочной перспективе.

Отношения России с ведущими мировыми акторами и постсоветским пространством: современное состояние и перспективы (Осень 2025)

Внешняя политика России — это сложная мозаика, каждый элемент которой представляет собой особый тип отношений с конкретными акторами на мировой арене. В условиях нарастающей геополитической напряжённости (осень 2025 года), анализ взаимодействия с ключевыми державами и странами постсоветского пространства приобретает особую актуальность.

Российско-американские отношения: от сотрудничества к долгосрочной конфронтации

Динамика российско-американских отношений с момента окончания холодной войны прошла путь от эйфории сотрудничества до глубокой, долгосрочной конфронтации. В начале 1990-х годов существовали надежды на формирование партнёрства, однако эти ожидания не оправдались.

Влияние действий США на рубежах России стало одним из главных дестабилизирующих факторов. В период президентства Джорджа Буша-младшего (2001-2009 гг.) действия США, воспринимаемые Россией как угрожающие её интересам на постсоветском пространстве, включали:

• Расширение НАТО на Восток: В 2004 году в Альянс вошли семь новых членов (Эстония, Латвия, Литва, Болгария, Румыния, Словакия, Словения), что Россией было воспринято как прямое приближение военной инфраструктуры к её границам.
• Планы по размещению элементов системы ПРО в Восточной Европе: Противоракетная оборона, по мнению России, нарушала стратегический баланс и была направлена против её ядерного потенциала.
• Поддержка «цветных революций»: В Грузии (2003 г.) и Украине (2004 г.) эти события расценивались как попытки США дестабилизировать соседние с Россией страны и привести к власти прозападные режимы.

Эти действия, по мнению российских аналитиков, привели к постепенному ухудшению двусторонних отношений, создав почву для нарастающего недоверия.

Феномен антиамериканизма в российском обществе сформировался к началу 2000-х годов. Этому способствовали такие факторы, как бомбардировки Югославии силами НАТО (1999 г.), воспринимаемые как проявление одностороннего подхода США к мировой политике, а также вторжение США в Ирак (2003 г.), вызвавшее широкое осуждение в России и укрепившее представление о стремлении США к мировому доминированию.

С другой стороны, в российской аналитической перспективе, восприятие России как угрозы или противника в значительной степени консолидировано среди различных групп американского общества. Это, по мнению российских экспертов, является результатом целенаправленной антироссийской политики и медийного дискурса, усиливающегося после событий 2014 года и 2022 года.

Личность Президента В. Путина и его стратегия внешней политики, направленная на отстаивание суверенитета и укрепление позиций России, стали определяющими для российско-американских отношений, переведя их в фазу системной конкуренции.

Крымский вопрос в 2014 году стал триггером долгосрочного кризиса российско-американских отношений, характерной чертой которого явилась несоразмерность (асимметрия) взаимных восприятий. Для России присоединение Крыма рассматривается как акт восстановления исторической справедливости и защиты русскоязычного населения, основанный на самоопределении народа. В то время как США и Запад расценивают это как нарушение международного права и аннексию территории Украины. Это фундаментальное расхождение в трактовках сделало практически невозможным конструктивный диалог по многим вопросам.

Актуальная оценка краткосрочных и среднесрочных перспектив (осень 2025 года) указывает на отсутствие позитивных сдвигов. Российские аналитики и официальные лица отмечают, что из-за глубоких разногласий по ключевым вопросам международной безопасности, Украины, расширения НАТО и санкционной политики, краткосрочных и среднесрочных перспектив улучшения российско-американских отношений нет. Этот кризис доверия является долгосрочным и потребует кардинальных изменений в геополитической конфигурации для его преодоления.

Россия и Европейский Союз: вызовы и противоречия

Отношения России и Европейского Союза также переживают глубокий кризис, являясь частью более широкого кризиса трансатлантических отношений. Исторически Россия и Европа были тесно связаны экономически и культурно, однако после распада СССР и особенно с начала 2010-х годов, отношения неуклонно ухудшались.

Основные проблемы и вызовы в отношениях России и ЕС включают:

• Геополитические разногласия: Расширение ЕС на Восток, а также стремление к интеграции постсоветских стран в европейские структуры (например, через «Восточное партнёрство») воспринимаются Россией как попытка вытеснить её из сферы традиционного влияния.
• Энергетическая политика: Зависимость Европы от российских энергоресурсов, с одной стороны, и стремление ЕС к диверсификации поставок, с другой, создавали напряжённость. После 2022 года эта зависимость была значительно сокращена, что привело к кардинальным изменениям в энергетическом ландшафте.
• Санкционная политика: Введение ЕС масштабных санкций против России после событий 2014 года и 2022 года нанесло серьёзный удар по экономическим связям и взаимному доверию.
• Вопросы безопасности: Разногласия по вопросам безопасности в Европе, включая расширение НАТО, проблему ПРО и урегулирование конфликтов на постсоветском пространстве, стали камнем преткновения.
• Ценностные расхождения: ЕС часто критикует Россию за отступление от демократических стандартов и нарушение прав человека, в то время как Россия обвиняет Запад в навязывании своих ценностей.

Кризис трансатлантических отношений, вызванный как внутренними проблемами в ЕС, так и сменой приоритетов США, также влияет на отношения России с европейскими странами. Отсутствие единой и последовательной политики ЕС в отношении России, а также зависимость европейской безопасности от США, затрудняют поиск точек соприкосновения.

На осень 2025 года перспективы улучшения отношений остаются крайне туманными. Глубокое недоверие, взаимные санкции и принципиальные разногласия по вопросам безопасности и мироустройства создают ситуацию, в которой конструктивное сотрудничество возможно лишь по ограниченному кругу вопросов, преимущественно технического характера.

Стратегическое партнёрство России и Китая: геополитические и экономические измерения

В условиях нарастающей конфронтации с Западом, стратегическое партнёрство России и Китая приобрело исключительное значение и стало одной из ключевых осей формирующегося многополярного мира. Это партнёрство, изучаемое в многочисленных научных исследованиях и монографиях, проявляется в нескольких измерениях:

1. Экономическое сотрудничество: Основой экономического взаимодействия является энергетика. Крупные газовые контракты, например, по газопроводу «Сила Сибири», обеспечили поставки российского газа в Китай и стали важным фактором энергетической безопасности обеих стран. Помимо энергетики, активно развивается торговля в других секторах, включая сельское хозяйство, машиностроение и высокие технологии. Россия видит в Китае крупный рынок для своих ресурсов и технологий, а Китай — надёжного партнёра и поставщика сырья.
2. Военно-техническое сотрудничество: Россия и Китай регулярно проводят совместные военные учения, что свидетельствует о высоком уровне доверия и координации в сфере обороны. Россия также является важным поставщиком современных вооружений и военных технологий для Китая, способствуя модернизации его армии. Это сотрудничество не только укрепляет обороноспособность двух стран, но и служит сигналом для других акторов о формировании мощного военно-политического блока.
3. Координация позиций в международных организациях: Россия и Китай активно координируют свои действия в таких ключевых многосторонних форматах, как Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) и БРИКС. В ШОС они совместно работают над вопросами региональной безопасности, борьбы с терроризмом и экстремизмом. В БРИКС страны стремятся к реформированию глобальной финансовой архитектуры, продвижению принципов многополярности и отстаиванию интересов развивающихся стран. Эта координация позволяет им выступать единым фронтом по многим международным вопросам, ослабляя влияние западных держав.
4. Реализация инфраструктурных проектов: Россия является активным участником китайской инициативы «Один пояс — один путь», хотя и со своими оговорками и стремлением синхронизировать её с собственными евразийскими интеграционными проектами (например, ЕАЭС). Эти проекты направлены на развитие транспортных коридоров, энергетической инфраструктуры и торговых связей по всему евразийскому континенту.

Внешнеполитическая доктрина Китая строится на сочетании старых и новых подходов. Традиционные принципы, такие как «мирное сосуществование», «невмешательство во внутренние дела» и «уважение суверенитета», остаются фундаментальными. Однако к ним добавляются новые подходы, включающие активное продвижение инициативы «Один пояс — один путь», укрепление многосторонних связей (особенно в рамках БРИКС и ШОС), а также повышение роли в глобальном управлении и отстаивание своих национальных интересов в условиях многополярности. Стратегическое партнёрство с Россией вписывается в эту доктрину, позволяя Китаю усилить свои позиции и сформировать более сбалансированный мировой порядок.

Постсоветское пространство: «цветные революции», НАТО и проблема непризнанных государств

Постсоветское пространство, или «ближнее зарубежье», остаётся для России зоной особых геополитических интересов и многочисленных вызовов. Этот регион является не только буферной зоной, но и пространством, где пересекаются культурные, экономические и военные связи, сформировавшиеся за столетия.

1. «Цветные революции» и формирование прозападных демократий: В начале 2000-х годов ряд стран СНГ столкнулся с так называемыми «цветными революциями» (Грузия в 2003 г., Украина в 2004 г., Кыргызстан в 2005 г.), которые привели к смене режимов и, в ряде случаев, к формированию прозападных правительств. Россия восприняла эти события как внешнее вмешательство и попытку ослабить её влияние в регионе. Эти революции стали катализатором для более жёсткой российской политики в отношении стран СНГ, направленной на предотвращение дальнейшего отрыва от российской орбиты влияния.
2. Вопрос вступления Грузии и Украины в НАТО и позиция РФ: Перспектива вступления Грузии и У��раины в НАТО стала одним из наиболее острых вопросов в отношениях России с Западом и этими странами. Для России это является «красной линией», поскольку рассматривается как прямая угроза национальной безопасности и создание плацдарма для потенциальной агрессии. Позиция РФ всегда заключалась в категорическом неприятии такого расширения Альянса, что стало одним из центральных пунктов её внешнеполитической доктрины и привело к глубоким кризисам.
3. Проблема непризнанных государств в СНГ: На постсоветском пространстве существует ряд де-факто независимых, но международно непризнанных государств, таких как Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия. Россия играет ключевую роль в их судьбе. Военный конфликт Грузии и РФ в Южной Осетии в 2008 году привёл к тому, что Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Это решение имело серьёзные геополитические последствия, укрепив пророссийские позиции в этих регионах, но также вызвав осуждение со стороны Запада и ряда международных организаций. Проблема этих непризнанных государств остаётся источником региональной напряжённости, а их статус продолжает быть предметом дипломатических баталий.

Таким образом, постсоветское пространство является полем сложного геополитического противостояния, где Россия активно защищает свои интересы, стремясь сохранить стабильность и предотвратить дальнейшее ослабление своего влияния, одновременно противодействуя западным попыткам переформатировать регион.

Заключение

Исследование роли и места России в современной системе международных отношений, проведённое в рамках данной курсовой работы, позволяет сделать ряд фундаментальных выводов. С момента распада СССР Россия прошла сложный путь от поиска новой идентичности и прозападного «атлантизма» начала 1990-х годов к утверждению многополярности и статуса самостоятельной цивилизационной державы на международной арене к 2025 году.

Эволюция внешней политики России демонстрирует переход от идеалистических надежд на интеграцию с Западом к прагматичному реализму, а затем к активному формированию альтернативного, многополярного мироустройства. Основные этапы этой эволюции — от Концепции 1993 года к Концепциям 2000, 2008 и, наконец, Концепции 2023 года — отражают последовательное укрепление национальных интересов, усиление государственности, ренационализацию стратегических активов и модернизацию вооружённых сил. Восстановление экономической мощи, обусловленное ростом цен на нефть в 2000-х годах, стало одним из ключевых детерминантов, позволивших России конвертировать экономический потенциал в военно-политическую силу и более уверенно отстаивать свои позиции.

Теоретический анализ внешней политики России показал применимость различных школ международных отношений. В то время как реализм и английская школа помогают объяснить стратегическое поведение России в условиях анархического миропорядка и стремление к балансу сил, конструктивизм раскрывает роль формирующейся национальной идентичности и идеологических нарративов, таких как евразийство и концепция «государства-цивилизации». Особое место занимает Теория Многополярного Мира А. Г. Дугина, которая, хотя и является предметом дискуссий, предлагает глубокое переосмысление категорий «актора» и «полюса» в международных отношениях, позиционируя цивилизационные блоки как основу нового миропорядка и выступая против американской однополярности. Противопоставление Атлантистского и Евразийского проектов является ключевой парадигмой, объясняющей глубинные геополитические и ценностные противоречия.

Внутренние факторы, включая общественное мнение и запрос на восстановление статуса великой державы, сыграли значительную роль в формировании внешнеполитического курса. Внешнеполитические представления граждан, особенно феномен антиамериканизма, оказали влияние на выбор приоритетов и партнёров.

В системе международных отношений Россия сталкивается с региональными вызовами, особенно в Центральной Азии, где интенсификация китайской инициативы «Один пояс — один путь» создаёт потребность в тонком «разграничении» интересов, а проблема сепаратизма в Синьцзяне актуализирует роль ШОС. Приоритетность СНГ подтверждается активным участием в ЕАЭС и ОДКБ, что демонстрирует стремление России к экономической интеграции и коллективной безопасности на своих границах.

Отношения с ведущими мировыми акторами находятся в состоянии глубокой трансформации. Российско-американские отношения к осени 2025 года характеризуются долгосрочной конфронтацией, обусловленной расширением НАТО, поддержкой «цветных революций», планами по ПРО и, главным образом, «Крымским вопросом» с его асимметрией взаимных восприятий. Перспективы улучшения этих отношений в краткосрочной и среднесрочной перспективе отсутствуют. Отношения с Европейским Союзом также переживают кризис, вызванный геополитическими разногласиями, санкционной политикой и ценностными расхождениями. В противовес этому, стратегическое партнёрство с Китаем является одной из ключевых опор российской внешней политики, проявляясь в энергетике, военно-техническом сотрудничестве, координации в ШОС и БРИКС, а также в рамках инициативы «Один пояс — один путь».

На постсоветском пространстве Россия продолжает сталкиваться с вызовами, такими как влияние «цветных революций» и стремление некоторых стран к интеграции с НАТО, что для России является «красной линией». Проблема непризнанных государств, таких как Абхазия и Южная Осетия, и связанные с ними конфликты, остаются важным аспектом российской геополитики в регионе.

Таким образом, Россия в современной системе международных отношений выступает как влиятельная трансрегиональная держава, активно участвующая в процессе формирования многополярного мира. Её внешняя политика представляет собой сложный сплав прагматизма, реализма, цивилизационного самосознания и стремления к построению более справедливого и устойчивого миропорядка. Перспективы России в контексте формирования многополярности связаны с дальнейшим укреплением стратегических партнёрств с незападными акторами, развитием интеграционных процессов на евразийском континенте и отстаиванием своих национальных интересов в условиях продолжающейся геополитической турбулентности.

Список использованной литературы

1. Ашенкампф Н.Н., Погорельская С.В. Современная геополитика России: учебное пособие.
2. Богатуров А.Д. Плюралистическая однополярность и интересы России // Внешняя политика и безопасность современной России. 1991–2002. Хрестоматия в 4-х томах. Т. 1. – М.: РОССПЭН, 2002. – С. 281-292.
3. Геополитика: определения, принципы, аксиомы, методы. URL: geopolitika.ru (дата обращения: 25.10.2025).
4. Дугин А.Г. Теория многополярного мира. URL: eruditor.one (дата обращения: 25.10.2025).
5. Конопатов С. Россия в системе современных международных отношений // Обозреватель – Observer. – 2007. – №2. – С. 13-20.
6. Кортунов С. Становление национальной идентичности: Какая Россия нужна миру. – М.: Аспект Пресс, 2009. – 375 с.
7. Кременюк В.А. Россия вне мирового общества // Международные процессы. – 2006. – № 3. – С. 52-61.
8. Мельвиль А.Ю. Либеральная внешнеполитическая альтернатива для России? // Внешняя политика и безопасность современной России. 1991–2002. Хрестоматия в 4-х томах. Т. 1. – М.: РОССПЭН, 2002. – С. 330-339.
9. Мухаметов Р. С. Центральная Азия во внешней политике России // Известия Уральского государственного университета. – 2010. – № 3(80). – С. 112-117.
10. Особенности дипломатии современного Китая: учебное пособие. URL: elar.urfu.ru (дата обращения: 25.10.2025).
11. Постиндустриальный мир и Россия / Отв. ред. В.Г. Хорос, В.А. Красильщиков. – М.: Эдиториал УРСС, 2001. – 614 с.
12. Рогов С.М. Изоляция от интеграции // Внешняя политика и безопасность современной России.1991–2002. Хрестоматия в 4-х томах. Т. 1. – М.: РОССПЭН, 2002. – С. 269-280.
13. Российско-американские отношения в общественном мнении России и США // КиберЛенинка. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 25.10.2025).
14. Система современных международных отношений. Тема 16: презентация онлайн. URL: myshared.ru (дата обращения: 25.10.2025).
15. Теория многополярного мира. URL: geopolitika.ru (дата обращения: 25.10.2025).
16. Теория международных отношений: определение термина // Справочник Автор24. URL: avtor24.ru (дата обращения: 25.10.2025).
17. Уткин А.И. Мировой порядок XXI века. – М.: Алгоритм, 2001. – 480 с.
18. Хмылёв В.Л. Современные международные отношения: учебное пособие. – Томск: Изд-во Томского политехнического университета, 2010. – 210 с.