Структурная трансформация рынка труда Российской Федерации (2023–2025 гг.): вызовы дефицита кадров и региональный кейс Новосибирской области

Уровень безработицы в Российской Федерации (по методологии МОТ) в марте 2025 года достиг исторического минимума в 2,3%. Этот факт — не просто статистическое достижение, а индикатор глубокого структурного кризиса, сигнализирующий об исчерпании трудовых ресурсов и «перегреве» экономики, когда объем выпуска превышает потенциальный уровень производственных возможностей. Анализ этого парадоксального состояния на примере Новосибирской области является ключевым вектором настоящего исследования.

Введение: Актуальность, цели и задачи исследования

Современный рынок труда Российской Федерации переживает период беспрецедентной структурной трансформации, обусловленной сочетанием демографических ограничений, геоэкономических сдвигов и ускоренных технологических изменений. В период 2023–2025 годов на федеральном уровне зафиксирован исторически низкий уровень безработицы, который, однако, сопровождается острым дефицитом квалифицированных кадров, что создает серьезные ограничения для экономического роста и реализации проектов импортозамещения.

Проблема исследования заключается в необходимости комплексного анализа причин и последствий структурного дефицита кадров, который проявляется в дисбалансе спроса и предложения по квалификационным и отраслевым признакам. Для углубленного изучения макроэкономических процессов и их региональной специфики в качестве кейса выбрана Новосибирская область (НСО) — крупный промышленный, научный и логистический центр, где дефицит рабочей силы, особенно в обрабатывающей промышленности и оборонно-промышленном комплексе (ОПК), признается «новой нормальностью».

Цель состоит в выявлении современного состояния, ключевых вызовов и перспектив развития рынка труда Российской Федерации с детализацией на примере Новосибирской области в период 2023–2025 гг., а также в оценке эффективности мер государственного регулирования.

Для достижения поставленной цели сформулированы следующие задачи:

1. Определить теоретико-методологические основы анализа рынка труда, включая современные подходы к оценке неформальной занятости.
2. Проанализировать структурные сдвиги и парадокс рекордно низкой безработицы в РФ (2023–2025 гг.) с учетом роли неформального сектора.
3. Выявить основные демографические и геоэкономические факторы, обуславливающие дефицит кадров.
4. Провести критическую диагностику напряженности рынка труда через сопоставление динамики заработной платы и производительности труда.
5. Детализировать проявление структурных дисбалансов в Новосибирской области с акцентом на отраслевой дефицит (ОПК, строительство).
6. Оценить влияние федеральных и региональных программ на регулирование занятости и определить долгосрочные перспективы развития рынка труда НСО до 2030 года.

Теоретико-методологические основы анализа современного рынка труда

Анализ рынка труда в современных условиях требует выхода за рамки классических моделей совершенной и несовершенной конкуренции, поскольку рынок рабочей силы представляет собой систему сложноструктурированных социально-трудовых отношений, подверженных сильному влиянию институциональных, технологических и социокультурных факторов.

Экономическая сущность, функции и сегментация рынка труда

Рынок труда определяется как сфера взаимодействия спроса и предложения рабочей силы, где формируются уровень занятости, структура занятости и цена труда (заработная плата).

Ключевые функции рынка труда:

1. Распределительная функция: Обеспечивает перемещение трудовых ресурсов между отраслями, регионами и предприятиями в соответствии с потребностями экономики. В условиях острого дефицита (2023–2025 гг.) эта функция работает с высокой напряженностью, вызывая беспрецедентную конкуренцию работодателей за персонал.
2. Стимулирующая функция: Формирует стимулы для работников к повышению квалификации и производительности, а для работодателей — к улучшению условий труда и повышению эффективности использования рабочей силы.
3. Информационная функция: Предоставляет информацию о текущем спросе и предложении, необходимую для принятия решений как работниками, так и работодателями.

Сегментация рынка труда в современных условиях стала более выраженной. Традиционное деление на первичный (высокооплачиваемый, стабильный) и вторичный (низкооплачиваемый, неквалифицированный) рынки дополняется сегментацией по формам занятости: удаленная, гибкая и неформальная занятость. Эти новые формы существенно усложняют статистический учет и регулирование, особенно в региональном разрезе.

Современные подходы к определению и измерению неформальной занятости

Понимание современного состояния рынка труда невозможно без анализа неформальной занятости, которая, согласно подходам Международной организации труда (МОТ) и российской экономической науке, основана на легалистском определении. Неформальная занятость — это трудовая деятельность, которая не оформлена официально, не сопровождается регистрацией и, как следствие, не влечет уплаты соответствующих налоговых и социальных взносов.

Включение неформального сектора в анализ структурных дисбалансов критически важно, поскольку он выполняет роль своеобразного буфера, но при этом является источником значительных социальных и экономических рисков.

Обоснование включения неформальной занятости:

1. Скрытый резерв: Неформальный сектор является резервуаром потенциальной рабочей силы, которую можно привлечь в формальную экономику при создании соответствующих стимулов или в условиях острого дефицита.
2. Искажение статистики: Рекордно низкие показатели официальной безработицы могут быть частично обусловлены миграцией работников в неформальный сектор, где они сохраняют трудовую активность, но не регистрируются как безработные.
3. Социальные риски: Высокий уровень неформальной занятости ослабляет социальную защиту работников и снижает налоговую базу государства, что является важным структурным дисбалансом, требующим внимания регуляторов.

Анализ современного состояния и ключевых структурных дисбалансов рынка труда РФ (2023–2025 гг.)

Период 2023–2025 годов ознаменовался тектоническими сдвигами на рынке труда России, главным из которых стал парадокс рекордно низкой безработицы, соседствующей с острой нехваткой кадров.

Парадокс «Перегрева» экономики и исторический минимум безработицы

По данным Росстата, уровень безработицы в Российской Федерации (по методологии МОТ) в IV квартале 2024 года достиг исторически минимального показателя — 2,3%, и в марте 2025 года этот показатель сохранялся. В Новосибирской области этот показатель был еще ниже: 2,1% в IV квартале 2024 года.

Таблица 1. Уровень безработицы в РФ и НСО (по методологии МОТ, 2024 г.)

Показатель	РФ (IV кв. 2024 г.)	Новосибирская область (IV кв. 2024 г.)
Уровень безработицы (МОТ)	2,3%	2,1%
Численность занятых (млн чел.)	~74,5	~1,3

Такие низкие показатели традиционно интерпретируются как признак экономического здоровья. Однако в условиях России 2023–2025 годов, где объем выпуска в ряде отраслей (особенно в ОПК) растет, а численность официально трудоустроенного населения (около 56 млн человек по данным ФНС) остается стабильной, низкая безработица свидетельствует об исчерпании трудовых ресурсов. Этот феномен описывается как состояние «перегрева» экономики, когда спрос на труд превышает предложение даже при полной занятости, что вызывает инфляционное давление и сдерживает производственный потенциал. Разве не означает это, что мы достигли предела экстенсивного роста, и дальнейшее развитие возможно только за счет резкого повышения эффективности?

Неформальная занятость как фактор скрытых резервов и искажения статистики

Если официальные показатели безработицы сигнализируют о полной занятости, то анализ неформального сектора раскрывает масштабы структурных дисбалансов и скрытых резервов рабочей силы. Согласно последним данным, численность неформально занятых в России в III квартале 2024 года достигла 15,837 млн человек, что составило 21,3% от всей занятости. Это является максимальным показателем с 2016 года.

Влияние неформальной занятости на рынок труда:

1. Искажение истинной картины: Значительный рост неформального сектора при историческом минимуме безработицы указывает на то, что миллионы людей ведут трудовую деятельность, но остаются вне официальной статистики занятости и социальных гарантий.
2. Каналы миграции: Неформальный сектор часто служит каналом для трудовой миграции и для работников, ищущих гибкие формы занятости. Рост этого сектора может быть связан с уклонением работодателей от уплаты налогов и социальных взносов в условиях растущей конкуренции за рабочую силу и увеличения нагрузки на фонд оплаты труда.

Таким образом, парадокс заключается в том, что при официальном дефиците кадров в формальном секторе, неформальный сектор содержит более 15 миллионов человек, часть из которых могла бы быть реинтегрирована в официальную экономику, значительно снизив напряженность и увеличив налоговые поступления.

Дефицит квалифицированных кадров: причины и индикаторы напряженности

Дефицит квалифицированных кадров в России является не циклическим, а глубоко структурным явлением, обусловленным долгосрочными демографическими тенденциями и новыми геоэкономическими приоритетами.

Демографические и геоэкономические факторы дефицита

Две группы факторов оказали наиболее существенное влияние на сжатие предложения рабочей силы в 2023–2025 годах:

1. Демографический провал: Последствия демографического спада 1990-х годов привели к сокращению численности населения в трудоспособном возрасте. В 2024–2025 годах на рынок труда выходит малочисленное поколение, что ограничивает приток новых кадров.
2. Геоэкономические сдвиги и мобилизация ресурсов: Значительная часть трудовых ресурсов была перераспределена в ключевые сектора экономики, связанные с обеспечением государственной безопасности и импортозамещением.

Среди наиболее острых геоэкономических факторов стоит выделить массовое привлечение кадров в оборонно-промышленный комплекс (ОПК) и армию. Рост государственного оборонного заказа привел к резкому увеличению спроса на квалифицированный рабочий персонал (сварщиков, токарей, инженеров) в ОПК. Этот сектор, предлагая конкурентные условия труда и заработную плату, фактически «оттянул» значительную часть работников из смежных отраслей (строительство, гражданское машиностроение), что усилило дефицит на общегражданском рынке.

Критическая диагностика: Рост заработной платы vs. Производительность труда

Одним из наиболее ярких индикаторов напряженности на рынке труда является ускоренный рост реальной заработной платы, который выступает как ценовой ответ на дефицит предложения.

Динамика реальной заработной платы:

По данным Росстата, рост реальной заработной платы в России в 2023 году составил впечатляющие 7,7%. Этот рост был вызван конкуренцией за персонал, повышением МРОТ, индексацией и перераспределением средств в дефицитные сектора.

Однако для академически строгого анализа необходимо сопоставить рост оплаты труда с ростом его эффективности.

Соотношение роста заработной платы и производительности труда (2023 г.):

Показатель	Значение (2023 г.)
Рост реальной заработной платы	+7,7%
Восстановление производительности труда	+1,7%

Как видно, рост реальной заработной платы (7,7%) почти в 4,5 раза превысил темпы восстановления производительности труда (1,7%). Этот критический дисбаланс является прямым следствием нехватки квалифицированных кадров, а не результатом повышения эффективности.

Экономические последствия данного дисбаланса:

1. Инфляционные риски: Опережающий рост оплаты труда по сравнению с ростом объема выпуска (производительности) приводит к увеличению издержек предприятий без соответствующего увеличения предложения товаров и услуг, что усиливает инфляционное давление и свидетельствует о макроэкономическом «перегреве».
2. Снижение конкурентоспособности: В долгосрочной перспективе такой дисбаланс угрожает конкурентоспособности российской продукции на внешних рынках, поскольку удельная стоимость рабочей силы растет слишком быстро.
3. Усиление структурных дисбалансов: Наиболее заметный рост заработных плат наблюдается в секторах с максимальным дефицитом (например, в IT, где среднее номинальное зарплатное предложение в январе–мае 2024 года выросло на 18% до 131 200 рублей), что углубляет разрыв между высокотехнологичными и традиционными отраслями.

Новосибирская область: региональный кейс структурного дефицита (2024–2025 гг.)

Новосибирская область (НСО) является характерным примером проявления общероссийских структурных тенденций на региональном уровне. Здесь фиксируется высокий спрос на рабочую силу, обусловленный развитием промышленности, строительством и сохранением научного потенциала.

Ключевые показатели рынка труда НСО и коэффициент напряженности

Новосибирская область демонстрирует крайне низкий уровень безработицы, который даже ниже общероссийского показателя. Уровень безработицы (МОТ) в IV квартале 2024 года составил 2,1%.

Для оценки степени дефицита используется коэффициент напряженности (отношение количества резюме к количеству вакансий).

Таблица 2. Индикаторы напряженности рынка труда Новосибирской области (ноябрь 2024 г.)

Показатель	Значение	Интерпретация
Общее количество открытых вакансий	36,1 тыс.	Высокий спрос на персонал
Коэффициент напряженности (Резюме/Вакансия)	3,9	«Рынок кандидатов» (норма: 4+)
Средняя номинальная заработная плата (2024 г.)	75 052 руб.	Рост на 7% по сравнению с 2023 г.

Коэффициент напряженности на уровне 3,9 резюме на вакансию свидетельствует о том, что рынок труда НСО находится в состоянии умеренного, но устойчивого дефицита, который классифицируется как «рынок кандидатов». Это означает, что работодатели вынуждены активно конкурировать за привлечение и удержание персонала, что подтверждается ростом средней номинальной заработной платы в регионе до 75 052 рублей по итогам 2024 года.

Острый дефицит в ключевых отраслях

Структурный дефицит кадров в НСО имеет четкую отраслевую локализацию, связанную с региональными приоритетами и федеральными программами. Наибольший дефицит наблюдается в следующих секторах:

1. Обрабатывающая промышленность и ОПК: В связи с увеличением объемов государственного оборонного заказа, спрос на квалифицированных рабочих и инженерно-технический персонал достиг критической отметки. По данным региональных властей, только в ОПК Новосибирской области требовалось около 2 тыс. рабочих мест в начале 2024 года.
2. Строительство и Транспорт: Эти отрасли традиционно зависят от миграционных потоков. Уменьшение притока трудовых мигрантов и внутреннее перераспределение кадров в более высокооплачиваемые секторы усилило дефицит линейного персонала.
3. Здравоохранение и Образование: Дефицит врачей, медсестер и педагогических кадров сохраняется, несмотря на региональные программы поддержки.

Квалификационный дисбаланс:

Наиболее востребованной категорией персонала в НСО является Рабочий персонал, на долю которого в мае 2024 года приходился 21% от всех открытых вакансий. Это подчеркивает нехватку кадров именно среднего и низшего звена, что является прямым следствием структурного сдвига в сторону производственной экономики. А это, в свою очередь, требует немедленной и масштабной реформы системы среднего профессионального образования.

Государственное регулирование и долгосрочные перспективы (до 2030 г.)

В условиях острого дефицита и структурных дисбалансов роль государственного регулирования на рынке труда возрастает, фокусируясь на трех ключевых направлениях: стимулирование занятости, повышение квалификации и координация между образованием и производством.

Федеральные и региональные программы содействия занятости

Государство применяет как ��рямые (повышение МРОТ), так и косвенные (переобучение) меры для стабилизации рынка труда:

1. Повышение МРОТ: В рамках поручения Президента РФ от 15 марта 2023 г. № Пр-528 было обеспечено дополнительное повышение минимального размера оплаты труда (МРОТ) на 10% с 1 января 2024 года. Это является прямой мерой, направленной на повышение привлекательности низкооплачиваемых рабочих мест и вывод части неформально занятых из «тени».
2. Федеральный проект «Активные меры содействия занятости»: Реализуется до 2025 года и нацелен на бесплатное повышение квалификации или смену профессии для граждан. По итогам 2023 года новые знания получили более 850 тыс. человек, из которых 80% были трудоустроены. Этот показатель свидетельствует о высокой эффективности данной программы в оперативном решении квалификационных дисбалансов.

На региональном уровне в Новосибирской области действует Государственная программа НСО «Содействие занятости населения». Она направлена на комплексное решение проблем занятости, включая программы профессионального обучения, поддержку предпринимательства и социальную адаптацию молодежи.

Управление дисбалансами: Цели региональной политики НСО до 2030 года

Региональная программа НСО «Содействие занятости населения» (реализуется в период 2014–2030 гг.) ставит амбициозные долгосрочные цели. Ключевой целевой индикатор программы — непревышение значения уровня регистрируемой безработицы более 1% к 2030 году.

Критическая оценка достижения цели:

Несмотря на то, что фактический уровень безработицы по МОТ уже находится на исторически низком уровне (2,1%), достижение цели 1% регистрируемой безработицы требует не просто сокращения числа официально безработных, но и качественного решения структурных проблем:

• Демографические ограничения: Низкая рождаемость и естественная убыль населения будут продолжать сжимать трудовой потенциал НСО.
• Квалификационные разрывы: Текущий дефицит рабочего персонала (21% вакансий) требует коренного реформирования системы среднего профессионального образования (СПО) и повышения координации с ОПК и строительством.
• Конкуренция за кадры: Удержание квалифицированных специалистов в условиях высокой конкуренции с другими регионами и Москвой остается серьезным вызовом.

Таким образом, цель по безработице может быть достигнута формально (за счет сокращения трудоспособного населения и увеличения неформальной занятости), но структурные дисбалансы (дефицит квалификаций и опережающий рост зарплат) сохранятся, если не будут реализованы масштабные программы кадровой модернизации.

Долгосрочные тренды: Цифровизация и сохранение дефицита

В долгосрочной перспективе (до 2030 года) на рынок труда России и НСО будет оказывать возрастающее влияние цифровизация и внедрение искусственного интеллекта (ИИ).

Ключевые тренды:

1. Автоматизация рутинного труда: ИИ и робототехника будут постепенно заменять низкоквалифицированный, рутинный труд. Однако в ближайшие годы не прогнозируется полномасштабная замена человеческого труда, особенно в секторах, требующих высокой степени ручного труда (как, например, в строительстве и части ОПК).
2. Рост спроса на новые компетенции: Возрастает роль специалистов, способных управлять этими технологиями, анализировать большие данные, обслуживать роботизированные комплексы и обеспечивать кибербезопасность.
3. Сохранение дефицита: Несмотря на автоматизацию, структурный дефицит сохранится, но сместится из сферы «синих воротничков» в сферу «серых воротничков» — технически подкованных специалистов, способных объединять производственные и цифровые навыки.

Региональная политика НСО должна быть направлена на формирование академического человеческого потенциала, способного работать в условиях технологической трансформации, что требует комплексных управленческих решений, связывающих высшее образование, науку и высокотехнологичные сектора экономики. Сохранится ли в регионе спрос на кадры, если не будет налажен эффективный механизм перетока специалистов между научными центрами и производством?

Заключение и выводы

Анализ современного состояния рынка труда Российской Федерации и Новосибирской области в период 2023–2025 гг. подтверждает факт его глубокой структурной трансформации и перехода в состояние «рынка кандидатов» с исторически низкой безработицей (2,3% в РФ; 2,1% в НСО).

Основные выводы исследования:

1. Парадокс полной занятости: Рекордно низкая безработица является не столько признаком экономического благополучия, сколько индикатором исчерпания трудовых ресурсов и «перегрева» экономики.
2. Роль неформальной занятости: Значительное увеличение численности неформально занятых до 21,3% от всей занятости (15,837 млн человек в III кв. 2024 г.) выступает как фактор искажения официальной статистики безработицы и указывает на наличие крупного, но сложно регулируемого резерва рабочей силы.
3. Причины острого дефицита: Дефицит квалифицированных кадров обусловлен сочетанием долгосрочного демографического провала и краткосрочного, мощного геоэкономического фактора — массового перераспределения кадров в ОПК и армию.
4. Критический дисбаланс: Напряженность рынка труда находит свое отражение в динамике оплаты труда: рост реальной заработной платы (7,7% в 2023 г.) значительно опережает восстановление производительности труда (1,7%), что создает инфляционные риски и требует срочных мер по стимулированию эффективности труда.
5. Региональная специфика НСО: На примере Новосибирской области подтверждается статус «рынка кандидатов» (коэффициент напряженности 3,9 резюме/вакансия) с острым дефицитом Рабочего персонала и кадров в промышленности, включая 2 тыс. вакансий в ОПК.

В целом, государственное регулирование (программы переобучения, повышение МРОТ) демонстрирует локальную эффективность (80% трудоустроенных после переобучения). Однако долгосрочная цель НСО по удержанию регистрируемой безработицы ниже 1% к 2030 году может быть достигнута только при условии успешного преодоления структурных дисбалансов, инвестирования в профессиональное образование и грамотного управления миграционными потоками в условиях продолжающейся технологической трансформации.

Список использованной литературы

1. Audit-it.ru. Средняя заработная плата по отраслям и регионам России в 2017-2024 гг. — официальная информация Росстата [Электронный ресурс]. URL: https://www.audit-it.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
2. БезФормата (ссылка на Министра труда НСО). В Новосибирской области вырос дефицит кадров в ОПК (08.02.2024) [Электронный ресурс]. URL: https://bezformata.com/ (дата обращения: 24.10.2025).
3. Бобков В.Н., Гулюгина А.А. Мониторинг доходов и уровня жизни населения России: июль-сентябрь 2011 года // Уровень жизни населения регионов России. 2011. № 10. С. 40-50.
4. Борисов Е.Ф. Экономика: учебник. Москва: Юрайт, 2010. 400 с.
5. Борисова М. Дисбаланс на рынке труда и диспропорции в подготовке кадров // Экономист. 2011. № 11. С. 87-90.
6. GoGov.ru (на основе Росстата). Средняя зарплата в Новосибирске в 2025 году: данные Росстата [Электронный ресурс]. URL: https://gogov.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
7. GoGov.ru (на основе Росстата). Средняя зарплата в России в 2025 году от Росстата [Электронный ресурс]. URL: https://gogov.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
8. Герций Ю.В., Малышев М.Л. Российский рынок труда в статистике кризиса // Социологические исследования. 2011. № 5. С. 53-60.
9. Гоголева Т.Н., Ляшенко И.Ю. Рынок труда: проблема асимметрии информации о работодателях // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2010. № 7. С. 13-19.
10. Заславский И. Политика государства на рынке труда. Санкт-Петербург: Книжник, 2009.
11. Иглицкая Е.А. Политика государства на рынке труда — важнейшее направление модернизации экономики России // Социально-гуманитарные знания. 2011. № 1. С. 323-329.
12. infopro54.ru (по данным hh.ru Сибирь). Екатерина Дегтярева: Дефицит кадров — новая нормальность, лучше не будет (08.02.2024) [Электронный ресурс]. URL: https://infopro54.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
13. Камаев В.Д. Экономическая теория: учебник. Москва: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2011.
14. Катульский Е.Д. Основные направления государственной политики на российском рынке труда. Москва: Инфра-М, 2010.
15. Кашепов А. Проблема предотвращения массовой безработицы в России // Вопросы экономики. 2009. № 5. С. 23-28.
16. КиберЛенинка. НЕФОРМАЛЬНАЯ ЗАНЯТОСТЬ: ОЦЕНКА РОЛИ МЕЖДУНАРОДНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА И ФАКТОРОВ ВОЗДЕЙСТВИЯ. 2024 г. (ВАК). [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
17. КиберЛенинка. НЕФОРМАЛЬНАЯ ЗАНЯТОСТЬ В УСЛОВИЯХ ТРАНСФОРМАЦИИ СОВРЕМЕННОГО РЫНКА ТРУДА [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
18. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993). Москва: Российская газета, 1993. 25 декабря.
19. Коровин А.Г. Проблемы согласования спроса на рабочую силу и ее предложения на российском рынке труда // Проблемы прогнозирования. 2011. № 2. С. 103-123.
20. Макаров Н. Безработица в России 2010-2011 статистика, мониторинг численности безработных в стране. 2011 г. [Электронный ресурс]. URL: www.abird.ru (дата обращения: 02.01.2012).
21. Маршалл А. Принципы экономической науки. Москва: Прогресс, 1993.
22. НГС (по данным hh.ru Сибирь). Рук не хватает: сибиряки бросают стабильную работу ради мест получше (2024-12-16) [Электронный ресурс]. URL: https://ngs.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
23. Новосибирскстат. Занятость и безработица в Новосибирской области во II квартале 2024 года [Электронный ресурс]. URL: https://novosibstat.gks.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
24. Открытый бюджет Новосибирской области. Государственная программа НСО «Содействие занятости населения» [Электронный ресурс]. URL: https://openbudget.nso.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
25. Правительство России. Государственная программа «Содействие занятости населения» [Электронный ресурс]. URL: http://government.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
26. Правительство России. Доклад о реализации государственной политики в сфере образования (ссылка на поручение Президента РФ № Пр-528 от 15 марта 2023 г.) [Электронный ресурс]. URL: http://government.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
27. Публикации ВШЭ. «УСТОЙЧИВОЕ РАЗВИТИЕ ОБЩЕСТВА: НОВЫЕ НАУЧНЫЕ ПОДХОДЫ И ИССЛЕДОВАНИЯ» (2025-07-08) [Электронный ресурс]. URL: https://hse.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
28. Райзберг Б.А. Курс экономики: учебник. Москва: ИНФРА-М, 2011.
29. Российская экономика в 2011 году. Тенденции и перспективы. Выпуск 32. Москва: Институт экономической политики имени Е.Т. Гайдара, 2012. 592 с.
30. sib.fm (по данным hh.ru Сибирь). Дефицит кадров в Новосибирске назвали «новой нормальностью» [Электронный ресурс]. URL: https://sib.fm/ (дата обращения: 24.10.2025).
31. Skypro. Тенденции развития рынка труда в России: анализ и прогнозы [Электронный ресурс]. URL: https://sky.pro/ (дата обращения: 24.10.2025).
32. TAdviser. Рынок труда в России (2025-07-15) [Электронный ресурс]. URL: https://tadviser.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
33. Тургель И.Д. Российский рынок труда: тенденции и угрозы развития в условиях экономического кризиса // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2010. № 1. С. 49-61.
34. Федеральный проект. Активные меры содействия занятости (2021-2025 гг.) [Электронный ресурс]. URL: https://rosmintrud.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
35. Эксперт РА. Рынок труда: охлаждение или системная трансформация [Электронный ресурс]. URL: https://raexpert.ru/ (дата обращения: 24.10.2025).
36. Юрьева Т.В., Марыганова Е.А. Экономическая теория: Макроэкономика: Учебно-методический комплекс. Москва, 2008.