Корпоративная социальная ответственность в контексте ESG-трансформации: анализ теоретических моделей, оценка эффективности и российская специфика

Введение

78% компаний, входящих в котировальные списки первого и второго уровней ПАО «Московская биржа», выпустили нефинансовую отчетность по состоянию на ноябрь 2024 года. Эта внушительная цифра — не просто статистический факт, а убедительное свидетельство того, что корпоративная социальная ответственность (КСО) окончательно перестала быть предметом второстепенного интереса и прочно интегрировалась в стратегический контур российского бизнеса. Ответственность перед обществом, окружающей средой и собственными сотрудниками сегодня рассматривается не как благотворительный жест, а как императив, необходимый для обеспечения устойчивого развития и долгосрочной конкурентоспособности. И что из этого следует? Компании, игнорирующие этот императив, быстро теряют доступ к ответственному финансированию и сталкиваются с ростом нефинансовых рисков.

Актуальность темы обусловлена глобальной трансформацией классической КСО в многомерную концепцию ESG (Environmental, Social, Governance), а также необходимостью разработки адекватных методик оценки социального эффекта, который зачастую остается нематериальным и сложным для измерения. Особое внимание заслуживает российская специфика, где влияние государства и исторические особенности формирования социального капитала играют ключевую роль.

Объектом исследования выступает социальная и корпоративная деятельность современных организаций. Предметом исследования являются теоретические основы, механизмы реализации, факторы влияния и критерии оценки корпоративной социальной ответственности в условиях трансформации.

Цель работы — провести комплексное исследование и систематизировать знания о социальной и корпоративной деятельности организации, выявив особенности ее формирования, оценки и современные тенденции развития в российской и глобальной практике.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи, которые одновременно отвечают на ключевые исследовательские вопросы:

1. Систематизировать основные теоретические подходы и концепции, определяющие социальную и корпоративную деятельность (КСО, КСД, теории эгоизма, альтруизма).
2. Определить роль стейкхолдеров и внешней социальной среды, с особым акцентом на особенности внутрикорпоративных отношений и влияния государства в РФ.
3. Проанализировать критерии и показатели, используемые для оценки социальной и корпоративной эффективности (SROI, ЭСИП).
4. Исследовать современные тенденции, трансформирующие КСО, включая переход к ESG-модели (с учетом институционализации в России) и вызов корпоративной цифровой ответственности (КЦО).

Структура работы построена на логическом переходе от теоретических основ (Глава 1) к анализу факторов и российской специфики (Глава 2) и, наконец, к методологии оценки и современным трендам (Глава 3), что обеспечивает максимальную глубину и полноту раскрытия темы.

Глава 1. Теоретико-концептуальные основы социальной и корпоративной деятельности организации

Эволюция понятий: от корпоративной социальной ответственности (КСО) к социальной деятельности (КСД)

Начальный этап осмысления социальной роли бизнеса был сосредоточен на самом понятии Корпоративной социальной ответственности (КСО). Согласно классическому определению, КСО — это набор обязательств, которые предприятие добровольно принимает на себя, выходя за рамки законодательных требований, и которые распространяются на общество, окружающую среду и внутренних стейкхолдеров. Иными словами, КСО представляет собой фундаментальные принципы и обязательства бизнеса, его философию, базирующуюся на убеждении, что деятельность предприятия не должна ограничиваться лишь получением прибыли. Однако по мере развития концепции и необходимости ее практического применения возникла потребность в более измеримых категориях, поэтому появилась концепция Корпоративной социальной деятельности (КСД).

Характеристика	Корпоративная Социальная Ответственность (КСО)	Корпоративная Социальная Деятельность (КСД)
Фокус внимания	Принципы, обязательства, философия бизнеса, мотивация.	Измеримые процессы, фактические действия, конкретные результаты.
Вопрос	Что организация должна делать?	Что организация делает и как это влияет?
Измеримость	Сложно измерима, оценивается через репутацию и ценности.	Оценивается через метрики, отчетность и программы (например, SROI).
Сущность	Набор ценностей и этических норм.	Применение ценностей в практике управления.

Ключевое отличие заключается в том, что КСД является логическим продолжением КСО и концентрируется на фактических, измеримых результатах, а не на общем понятии ответственности. Если КСО — это принятие социального контракта, то КСД — это исполнение этого контракта, выраженное в конкретных социальных программах, инвестициях и отчетах. Таким образом, анализ корпоративной деятельности должен смещаться в сторону КСД, поскольку именно она позволяет оценить реальную эффективность и вклад организации.

Основные теоретические модели КСО: эгоизм, альтруизм и разумный эгоизм

Развитие понятия КСО породило три основные теоретические концепции, каждая из которых предлагает свой ответ на вопрос о том, в какой степени и почему бизнес должен быть социально ответственен.

1. Теория корпоративного эгоизма (Милтон Фридман)

Эта концепция, сформулированная Милтоном Фридманом в 1970 году, является наиболее радикальной и прагматичной. Фридман утверждал, что «Социальная ответственность бизнеса – делать деньги». Согласно его теории, менеджеры являются агентами акционеров, и их единственная ответственность состоит в максимизации прибыли в рамках закона и этических обычаев. Любые расходы на социальные нужды, которые не ведут напрямую к росту прибыли акционеров, Фридман рассматривал как неправомерное использование чужих средств — по сути, как налог на акционеров, сотрудников или потребителей. Эта модель рассматривает КСО как внешнее ограничение, отвлекающее от основной миссии бизнеса.

2. Теория корпоративного альтруизма

Эта теория занимает противоположную позицию. Она предполагает, что компания является неотъемлемой частью социума и должна нести широкие обязательства перед ним. Теория альтруизма рассматривает бизнес как «корпоративного гражданина», который обязан участвовать в решении общественных проблем, даже если это не приносит сиюминутной финансовой выгоды. Основной мотив здесь — моральный долг и стремление к общему благу. Эта модель часто критикуется за потенциальный конфликт интересов: несут ли менеджеры право тратить средства, принадлежащие акционерам, на цели, которые могут быть не связаны с их бизнесом?

3. Теория разумного эгоизма (Стратегическая КСО)

Эта концепция представляет собой синтез двух предыдущих и является доминирующей в современном стратегическом менеджменте. Теория разумного эгоизма утверждает, что социальная ответственность — это рациональное вложение средств, которое приносит выгоду компании в долгосрочной перспективе. Какой важный нюанс здесь упускается? Социальные инвестиции, согласно этой теории, должны быть тесно связаны с основной деятельностью компании, чтобы обеспечивать синергетический эффект и повышать операционную эффективность.

Вложение в социальные программы и экологические инициативы позволяет:

• Улучшить репутацию и бренд.
• Привлечь и удержать квалифицированный персонал.
• Снизить регуляторные и юридические риски.
• Повысить лояльность потребителей и инвесторов.

Таким образом, социальные инвестиции рассматриваются как фактор достижения «долгосрочных конкурентных преимуществ». В этом случае КСО не является благотворительностью или обязанностью, а становится стратегическим инструментом управления рисками и создания стоимости.

Роль стейкхолдеров и внутренняя КСО как элемент социального капитала

Современная концепция КСО немыслима без теории заинтересованных сторон, или стейкхолдеров. Стейкхолдер — это любая группа или индивидуум, который может оказать влияние на достижение организацией своих целей или, наоборот, сам испытывает влияние ее деятельности. В рамках КСО компания выступает в нескольких ключевых ролях по отношению к своим стейкхолдерам:

• Как работодатель: перед сотрудниками (внутренние стейкхолдеры) — создание привлекательных рабочих мест, обеспечение безопасности, справедливая оплата, инвестиции в развитие персонала.
• Как производитель: перед потребителями — предоставление качественных и безопасных товаров и услуг.
• Как налогоплательщик: перед государством и местными сообществами — добросовестное соблюдение законодательства.
• Как корпоративный гражданин: перед обществом и окружающей средой — поддержка социального благополучия, предотвращение негативных экологических последствий.

Внутренняя корпоративная социальная ответственность

Особое место в системе КСО занимает внутренняя корпоративная социальная ответственность. Она ограничена пространством самой компании и направлена исключительно на ее работников. Внутренняя КСО включает:

1. Развитие человеческого капитала (обучение, повышение квалификации).
2. Создание безопасных и комфортных условий труда.
3. Развитие корпоративной культуры и этических стандартов.
4. Социальные гарантии (добровольное медицинское страхование, пенсионные программы).

Эта внутренняя деятельность имеет решающее значение для формирования организационного социального капитала. Социальный капитал — это специфический управленческий ресурс, основанный на доверии, нормах взаимности и социальных связях внутри и вне организации. Система КСО и социальная политика компании, наряду с корпоративной культурой, является ключевым внутренним фактором формирования этого капитала. Однако проведенные исследования в области внутрикорпоративных отношений часто выявляют противоречивость, связанную с неоднородностью социальных групп. Если в коллективе отсутствует общая склонность к просоциальному поведению, это может негативно влиять на формирование организационного социального капитала, даже при наличии отличных социальных программ. Эффективная внутренняя КСО требует не только инвестиций, но и принятия социальных обязательств и ценностей как руководителями, так и рядовыми работниками.

Глава 2. Факторы, особенности и механизмы реализации стратегий КСО в России

Институциональные и исторические особенности развития КСО в Российской Федерации

Развитие концепции КСО в России имеет специфический исторический путь, который существенно отличается от западной модели. В то время как в США и Европе активное развитие КСО началось уже в 1970-е годы, в России этот процесс стартовал значительно позже — в начале 2000-х годов. Этот поздний старт был обусловлен рядом причин:

1. Переходный период: В 1990-е годы российские компании были сосредоточены на выживании и первичном накоплении капитала. Социальные функции, унаследованные от советских предприятий (детские сады, дома отдыха, жилье), были поспешно сброшены на государство.
2. Глобальная интеграция: Активная фаза развития КСО началась, когда крупные российские корпорации, особенно сырьевого сектора, стали выходить на мировые рынки. Для привлечения международных инвестиций и обеспечения листинга на западных биржах им потребовалось принять международные «правила игры», в том числе стандарты нефинансовой отчетности и устойчивого развития.

На сегодняшний день институционализация КСО в России достигла высокого уровня. Согласно актуальным данным, 78% (69 из 88) компаний, входящих в котировальные списки первого и второго уровней ПАО «Московская биржа», выпустили нефинансовую отчетность. Разве не поразительно, что менее чем за два десятилетия практика КСО стала не исключением, а общепринятой нормой для публичных компаний, интегрируясь в их стратегическое развитие?

Влияние государства и стейкхолдеров: GR-эффект как драйвер КСО в России

Влияние стейкхолдеров на КСО является универсальным, но в российских условиях выявлена уникальная иерархия их значимости. Анализ показывает, что в России государственные органы имеют значительно большее влияние на формирование и реализацию социальных стратегий, чем общественность или даже экологические движения.

Стейкхолдер	Типичная роль в РФ	Специфика влияния
Государственные органы (GR)	Основной драйвер и регулятор.	Крупные корпорации рассматривают КСО как инструмент для улучшения отношений с органами власти (GR-эффект) и обеспечения лояльности в регионах присутствия.
Сотрудники	Объект внутренней КСО.	Важны для обеспечения социального капитала и производительности, но их влияние на внешние программы ограничено.
Местные сообщества	Получатель социальных инвестиций.	Бизнес часто выполняет социальные функции, ранее принадлежавшие государству, особенно в моногородах.
Общественность	Ослабленный голос.	Вопросы, связанные с экологическими проблемами, часто принимаются «сверху» без активного давления общественности.

Значительное влияние государства обусловлено тем, что крупные корпорации, особенно с госучастием или те, которые работают в стратегических отраслях (нефтегаз, металлургия), исторически вынуждены выполнять неформальные социальные обязательства. КСО в этом контексте часто служит инструментом Government Relations (GR) — улучшению отношений с властью. Лояльность региональных и федеральных органов власти через спонсирование значимых для региона социальных проектов или выполнение экологических требований, инициированных сверху, становится критически важным условием для стабильной деятельности. Таким образом, КСО в России имеет выраженный институциональный характер, где государство выступает не просто как регулятор, но и как ключевой стейкхолдер и активный драйвер развития социальной ответственности.

Факторы интеграции КСО в корпоративную стратегию

Переход от спонтанной благотворительности к системной КСО требует ее полной интеграции в корпоративную стратегию. КСО рассматривается как фактор достижения устойчивости и конкурентных преимуществ (стратегическая КСО). На формирование и реализацию корпоративной социальной стратегии влияют четыре основных группы факторов:

1. Широкие социальные ожидания. Этот макроэкономический фактор отражает требования общества к этичному поведению бизнеса, включая соблюдение прав человека, борьбу с коррупцией и вклад в достижение Целей устойчивого развития ООН (ЦУР).
2. Характеристики отрасли (конкурентный контекст). Отраслевые особенности диктуют приоритеты. Например, для нефтегазовых компаний критически важна экологическая ответственность, тогда как для IT-сектора — корпоративная цифровая ответственность и вопросы конфиденциальности данных.
3. Внутренние ресурсы и ценности компании. Сюда относятся микроэкономические факторы: наличие финансового и человеческого капитала, а также внутренняя корпоративная культура и этические установки руководителей.
4. Государственное/регуляторное окружение (Институциональные факторы). Этот фактор включает законодательную базу, налоговые льготы, стандарты отчетности и, как уже было отмечено, прямое участие государства как драйвера КСО.

Необходимость стратегической КСО обусловлена тем, что только системный подход позволяет трансформировать социальные затраты в долгосрочную выгоду. Компания, которая интегрирует КСО в свою миссию, получает не просто PR-эффект, а возможность снизить операционные риски, повысить эффективность управления персоналом и обеспечить устойчивое финансирование за счет привлечения ответственных инвесторов.

Глава 3. Оценка эффективности и современные тренды трансформации корпоративной социальной деятельности

Методы оценки социальной эффективности: SROI и российские методики

Оценка эффективности деятельности в области КСО остается одной из наиболее актуальных и сложных проблем. Это связано с тем, что социальная эффективность не имеет четких границ и часто трактуется как показатель повышения уровня жизни людей, что по своей природе является нематериальным. Для количественной оценки социального эффекта необходимо применять методы, базирующиеся на программно-целевой концепции и системном подходе, которые позволяют сопоставить финансовые затраты с социальными выгодами.

1. Социальный возврат на инвестиции (SROI)

SROI (Social Return on Investment) — это международная методика, позволяющая оценить социальный, экологический и экономический эффект от инвестиций. Она выражает ценность, созданную в результате инвестиций, в денежном эквиваленте. Основной принцип SROI:

SROI = (Социальные, экологические и экономические выгоды) / (Сумма инвестиций)

Процесс оценки SROI включает:

1. Определение масштаба и стейкхолдеров.
2. Картирование результатов (цепочка: ресурсы → деятельность → результаты → влияние).
3. Присвоение денежного эквивалента социальным результатам (например, сколько стоит предотвращенное преступление или повышение квалификации).
4. Расчет SROI.

Если SROI > 1, это означает, что каждый вложенный рубль генерирует более одного рубля социальных выгод.

2. Матрица эффективных социальных инвестиций и партнерства (ЭСИП)

В России разработаны и применяются специализированные методики, такие как «Матрица эффективных социальных инвестиций и партнерства» (ЭСИП). ЭСИП позволяет оценить социальный эффект с учетом специфики российских регионов и целей. Она фокусируется на измерении не только прямого социального эффекта (количество бенефициаров, улучшение инфраструктуры), но и социально-экономической эффективности, то есть долгосрочного влияния на развитие территории.

Критерии оценки эффективности КСО в целом основываются на показателях, которые характеризуют результаты социальных программ в трех ключевых областях:

Критерий оценки	Описание
Кадровая и корпоративная среда	Уровень вовлеченности сотрудников, текучесть кадров, показатели безопасности труда.
Взаимодействие со стейкхолдерами	Уровень доверия, количество и качество партнерских проектов, снижение конфликтности.
Долгосрочное влияние на компанию	Улучшение репутации, снижение рисков, повышение инновационной активности.

Трансформация КСО в ESG и ее институционализация в России

Современная модель корпоративной социальной ответственности переживает глубокую трансформацию, переходя в концепцию ESG (Environmental, Social, Governance). Это глобальная тенденция, которая смещает акцент с добровольной «ответственности» на обязательную «устойчивость» и прозрачное управление рисками.

ESG-факторы:

• E (Environmental): Экологические аспекты (борьба с изменением климата, управление отходами, ресурсоэффективность).
• S (Social): Социальные аспекты (права человека, трудовые практики, отношения с сообществами, здоровье и безопасность).
• G (Governance): Управленческие аспекты (состав совета директоров, прозрачность, борьба с коррупцией, этика).

Связь с Целями устойчивого развития ООН (ЦУР)

КСО, трансформированная в ESG, является ключевым инструментом достижения 17 Целей устойчивого развития ООН (ЦУР ООН). Компании интегрируют эти цели в свои стратегии, показывая свой вклад в глобальную повестку. Наиболее часто интегрируемые ЦУР включают:

• Цель 1: Ликвидация нищеты (через создание рабочих мест).
• Цель 4: Качественное образование (через обучение персонала и поддержку образовательных программ).
• Цель 8: Достойная работа и экономический рост.
• Цель 13: Борьба с изменением климата (через экологические программы).

Институционализация ESG в России

В России внедрение ESG-подхода активно поддерживается финансовым сектором и регуляторами. Ключевым этапом институционализации стало начало расчета и публикации ПАО «Московская биржа» Индекса МосБиржи – RAEX ESG сбалансированный (MESG) 27 февраля 2023 года. Этот индекс является важным шагом в развитии ответственного инвестирования, поскольку он позволяет инвесторам ориентироваться на компании с высоким уровнем устойчивого развития. Игнорирование ESG-концепции сегодня выявляет не просто социальные, но и финансовые риски для компании, поскольку ответственные инвесторы избегают «грязных» активов.

Корпоративная цифровая ответственность (КЦО) как новый вызов

В условиях тотальной цифровизации, которая затрагивает все аспекты деятельности организаций, возникает новый, критически важный вызов — обеспечение баланса между цифровой трансформацией и социальной ответственностью. Применение цифровых технологий, наряду с позитивными эффектами (повышение эффективности, создание новых сервисов), может создавать серьезную угрозу безопасности человека, сохранению его прав и свободы (утечка данных, алгоритмическая дискриминация, потеря рабочих мест).

В ответ на эти вызовы формируется концепция Корпоративной цифровой ответственности (КЦО). КЦО требует от корпораций не только соблюдения законодательства о данных, но и активного включения этических вопросов в процесс цифровой трансформации. Это означает:

1. Этический аудит алгоритмов: Проверка систем ИИ на предмет предвзятости и дискриминации.
2. Защита цифровых прав: Гарантии конфиденциальности и прозрачности использования данных клиентов и сотрудников.
3. Ответственность за результат: Повышение ответственности корпораций за социальные последствия внедрения технологий, включая автоматизацию, которая ведет к сокращению рабочих мест.

КЦО требует от руководителей включения этических вопросов при распределении ресурсов на цифровые проекты. Это концепция, которая расширяет традиционную КСО, привнося в нее актуальный аспект управления социальными и этическими рисками, порожденными информационными технологиями.

Заключение

Проведенное исследование позволило систематизировать теоретические основы, проанализировать российскую специфику и выявить современные тенденции в сфере корпоративной социальной ответственности и деятельности организаций, полностью достигнув поставленной цели.

Современная корпоративная деятельность представляет собой сложную систему взаимодействия с множеством стейкхолдеров, где социальная ответственность переходит от благотворительной миссии к стратегической управленческой функции, интегрированной в глобальную ESG-повестку.

Основные выводы по теоретическим подходам:

1. КСО представляет собой набор фундаментальных принципов, в то время как Корпоративная социальная деятельность (КСД) является ее практическим, измеримым воплощением. Анализ показал, что современный подход тяготеет к КСД, основанной на концепции разумного эгоизма, где социальные инвестиции рассматриваются как стратегический фактор долгосрочных конкурентных преимуществ.
2. Внутренняя КСО, направленная на работников, является критически важным внутренним фактором формирования организационного социального капитала, основанного на доверии и просоциальном поведении.

Ключевые выводы по российской специфике и факторам:

1. Развитие КСО в России (с начала 2000-х годов) было во многом обусловлено необходимостью выхода крупных компаний на мировые рынки и принятием международных «правил игры».
2. В российской практике влияние государственных органов как стейкхолдера является доминирующим. Крупный бизнес активно использует КСО для достижения GR-эффекта, обеспечивая лояльность власти и выполняя социальные функции, ранее принадлежавшие государству, что формирует специфическую институциональную модель.
3. На формирование стратегии КСО влияют четыре ключевых фактора: социальные ожидания, отраслевой контекст, внутренние ресурсы и, критически, регуляторное окружение.

Выводы по эффективности и современным трендам:

1. Оценка социальной эффективности требует использования сложных методик, таких как SROI (Социальный возврат на инвестиции) и специализированные российские инструменты, в частности, «Матрица ЭСИП», которые позволяют сопоставить нефинансовые выгоды с финансовыми затратами. Эти методы позволяют измерить то, что долгое время считалось неизмеримым.
2. Глобальная трансформация КСО в ESG (Environmental, Social, Governance) стала реальностью и в России, что подтверждается институционализацией, например, началом расчета Индекса МосБиржи MESG в феврале 2023 года. ESG-подход неразрывно связан с вкладом бизнеса в достижение Целей устойчивого развития ООН (ЦУР).
3. Цифровизация породила новый этический вызов — Корпоративную цифровую ответственность (КЦО), которая требует от корпораций не только технической безопасности, но и этического распределения ресурсов и минимизации социальных рисков, связанных с автоматизацией и использованием ИИ.

Направления дальнейших исследований могут включать эмпирический анализ влияния ESG-рейтингов на стоимость капитала российских компаний, а также разработку конкретных метрик и инструментов для оценки эффективности КЦО в контексте защиты прав и свобод человека в цифровой среде.

Список использованной литературы

1. Баткаева И. А. Организация оплаты труда в условиях перехода к рыночной экономике. Москва, 1994.
2. Ворожейкин И. Е. История труда и предпринимательства. Москва, 1995.
3. Генкин Б. М. Экономика и социология труда. Москва, 1998.
4. Ильенкова С. Д. Социальный менеджмент. Москва, 1998.
5. Дряхлов Н. И. Социология труда. Москва, 1993.
6. Занковский А. Н. Организационная психология. Москва, 2000.
7. Капитонов Э. А., Капитонов А. Э. Корпоративная культура и PR. Москва, 2003.
8. Кибанов А. Я. Управление персоналом организации. Москва, 2000.
9. Перегудов С. П. Корпорации общество государство: эволюция отношений. Москва, 2003.
10. Пригожин А. И. Организационная культура и ее преобразование // Общественные науки и современность. 2003. №5.
11. Радаев В. В. Властная стратификация в системе советского типа // Рубеж. Альманах социальных наук. 1991. № 1.
12. Слуцкий Г. В. Управление социальным развитием персонала предприятия. Москва, 1994.
13. Смирнов Э. А. Основы теории организации. Москва, 2000.
14. Сорокин П. А. Система социологии : в 2 т. Т. 2. Москва, 1993.
15. Остаркова И. Победа разума над хаосом // Сообщение. 2001. №11.
16. Blau P. Exchage and Power in Social Life. New York, 1967.
17. Coleman J. Power and the Structure of Society. Norton, 1974.
18. Измайлова М. А. Цифровая трансформация и социальная ответственность: прагматизм или поиск баланса. URL: mir-nayka.com (дата обращения: 23.10.2025).
19. Роль стейкхолдеров в повышении экологической ответственности компании. URL: researchgate.net (дата обращения: 23.10.2025).
20. Савельева К. А. Стейкхолдеры как объекты корпоративно-социальной ответственности. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 23.10.2025).
21. Макаров И. Н., Назаренко В. С., Дробот Е. В. Корпоративная социальная ответственность как элемент взаимодействия компании со стейкхолдерами. URL: 1economic.ru (дата обращения: 23.10.2025).
22. Махсудов Б., Абдувалиев З. Роль заинтересованных сторон (стейкхолдеров) в корпоративной социальной ответственности. URL: inlibrary.uz (дата обращения: 23.10.2025).
23. Роль стейкхолдеров в корпоративной социальной ответственности нефтегазовых компаний. URL: ozlib.com (дата обращения: 23.10.2025).
24. Шевченко И. В. Основные этапы формирования концепции корпоративной социальной ответственности. URL: edrj.ru (дата обращения: 23.10.2025).
25. Орехов С. А., Иванова С. П. Концепции и эволюция корпоративной социальной ответственности. URL: rea.ru (дата обращения: 23.10.2025).
26. Денисов А. Э. Формирование корпоративной социальной стратегии: основные принципы и инструменты. URL: m-economy.ru (дата обращения: 23.10.2025).
27. Дудкин В. Л. Зарождение и эволюция концепции корпоративной социальной ответственности. URL: m-economy.ru (дата обращения: 23.10.2025).
28. Вахрушева О. Б. Оценка эффективности корпоративной социальной ответственности. URL: osu.ru (дата обращения: 23.10.2025).
29. Основные критерии оценки эффективности стратегии корпоративной социальной ответственности. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 23.10.2025).
30. Кожухова М. Т. Тенденции, факторы и результаты трансформации современной модели корпоративной социальной ответственности бизнеса. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 23.10.2025).
31. Лещенко О. А., Корчагина Е. В. Современные методики оценки эффективности деятельности компаний в области КСО. URL: mevriz.ru (дата обращения: 23.10.2025).
32. Буркин Н. Г., Кузнецов А. Н. Корпоративная социальная ответственность как фактор устойчивого развития компании. URL: strategybusiness.ru (дата обращения: 23.10.2025).
33. Скитёва Е. И., Гончаров А. И. Особенности развития корпоративной социальной ответственности в России. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 23.10.2025).
34. Никитина Л. М. Факторы формирования корпоративной социальной ответственности с позиций требований времени и институциональной среды. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 23.10.2025).
35. Внутренние факторы формирования социального капитала российских организаций. URL: msu.ru (дата обращения: 23.10.2025).
36. Проблемы оценки эффективности корпоративной социальной ответственности. URL: elibrary.ru (дата обращения: 23.10.2025).
37. Гвилия Н. А. Концепция корпоративной цифровой ответственности в управлении мезологистическими системами. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 23.10.2025).