Современные тенденции и политика регулирования международной трудовой миграции (2020–2025): компаративный анализ и роль Российской Федерации

Международная трудовая миграция (МТМ) перестала быть второстепенным демографическим явлением; она стала фундаментальным структурным элементом современной мировой экономики. По данным Организации Объединенных Наций (ООН), на 2024 год численность международных мигрантов в мире оценивается в 304 млн человек — это около 3,7% мирового населения. Этот колоссальный поток рабочей силы, знаний и капитала является одной из самых мощных движущих сил глобализации, а его регулирование представляет собой одну из сложнейших задач для национальных правительств.

Актуальность исследования современных тенденций МТМ (2020–2025 гг.) определяется двумя ключевыми факторами:

1. Постпандемийные шоки: Пандемия COVID-19 не только остановила, но и структурно изменила миграционные потоки, выявив критическую зависимость развитых экономик от труда мигрантов в жизненно важных секторах.

2. Геополитические и экономические сдвиги: Период после 2022 года характеризуется ростом вынужденного перемещения населения (рекордное число беженцев) и существенным влиянием санкционных режимов и макроэкономической волатильности на векторы движения рабочей силы, включая уникальные изменения, наблюдаемые в Евразийской системе, центром которой является Российская Федерация.

Целью данной курсовой работы является всесторонний анализ актуальных теоретических моделей, глобальных тенденций и, что особенно важно, детализированное изучение экономического значения трудовой миграции для России на фоне острейшего кадрового дефицита и фундаментальных изменений в миграционном законодательстве 2025 года. Исследование структурировано следующим образом: Глава 1 посвящена теоретическим основам; Глава 2 анализирует глобальные потоки, роль денежных переводов и влияние мировых шоков; Глава 3 предлагает детальный анализ ситуации в Российской Федерации с акцентом на экономические риски и новые регуляторные меры.

Глава 1. Теоретико-методологические основы исследования международной трудовой миграции

Эволюция понятийного аппарата и классификационные признаки МТМ

Международная трудовая миграция, являясь частью более широкого понятия миграции, имеет строгие академические и статистические определения. В самом общем смысле МТМ — это перемещение лиц через государственные границы с целью осуществления трудовой деятельности в стране назначения.

Для статистических целей ООН и Международная организация труда (МОТ) используют следующее широкое определение: мигрантом считается любое лицо, покинувшее место своего обычного жительства, независимо от юридического статуса, причин или продолжительности пребывания. Для целей анализа рынка труда, международные трудовые мигранты — это лица, занятые или находящиеся в поиске работы в стране, гражданами которой они не являются.

Это масштабное явление: по данным МОТ, в 2022 году в мире насчитывалось 167,7 млн международных трудовых мигрантов, что составляет 4,7% всей мировой рабочей силы. Эта статистика подчеркивает, что миграция сегодня не просто социальный феномен, а критически важный компонент глобального рынка труда, концентрирующийся преимущественно в странах с высоким уровнем дохода (например, в сфере услуг, строительства и ухода).

Классические и неоклассические теории движения рабочей силы

Научное осмысление миграции началось задолго до нынешней эпохи глобализации. Основополагающим трудом считаются «законы миграции» Эрнста Равенштейна (1880-е годы). На основе анализа данных по Великобритании и Северной Америке, Равенштейн сформулировал ключевые закономерности, актуальные до сих пор:

1. Преобладание коротких расстояний: Большинство мигрантов перемещается на короткие расстояния.

2. Ступенчатый характер: Миграция часто происходит поэтапно, от небольших поселений к крупным центрам.

3. Направленность на центры: Потоки на большие расстояния направлены к крупнейшим промышленным и торговым центрам.

4. Экономические причины: Главной движущей силой миграции являются экономические мотивы (поиск лучшей работы и средств к существованию).

5. Наличие контрпотока: Каждому миграционному потоку сопутствует обратный, хотя и менее интенсивный, контрпоток.

Классические теории, такие как Неоклассическая теория (на макро- и микроуровне), развивают экономический детерминизм Равенштейна. На макроуровне, миграция объясняется географическими дисбалансами между спросом и предложением труда: рабочая сила движется из трудоизбыточных регионов с низкой заработной платой в трудодефицитные регионы с высокой оплатой труда. На микроуровне, индивид принимает рациональное решение о миграции, сравнивая ожидаемые выгоды (повышение дохода, карьера) с издержками (транспорт, адаптация, психологические трудности). Это означает, что мигрант всегда стремится к максимизации личной выгоды, взвешивая все факторы, прежде чем принять решение.

Современные концепции в условиях глобализации

В XX и XXI веках, по мере усложнения миграционных процессов, возникли теории, учитывающие не только классическую экономику, но и социальный, и системный контекст.

Теория новой экономики миграции (NELM) смещает фокус принятия решений с индивидуального работника на домохозяйство или семью. В рамках этой теории миграция рассматривается не столько как способ максимизации дохода, сколько как стратегия диверсификации рисков. Семья отправляет одного или нескольких членов на заработки за границу, чтобы обеспечить стабильный источник дохода, не зависящий от волатильности местного рынка (например, засухи, политической нестабильности). Практическая выгода здесь очевидна: внешние доходы действуют как страховой полис, предотвращая финансовый крах семьи при наступлении кризиса на родине.

Теория сегментированного рынка труда (Dual Labor Market Theory), разработанная Майклом Пиоре, утверждает, что миграция не является результатом различий в заработной плате, а обусловлена структурным спросом в развитых странах. Эти страны имеют двухуровневый рынок труда:

1. Первичный сегмент: Высокооплачиваемые, престижные, стабильные рабочие места для коренного населения.

2. Вторичный сегмент: Низкооплачиваемые, непрестижные, нестабильные рабочие места (например, сельское хозяйство, уборка, уход).

Поскольку коренное население отказывается от работы во вторичном сегменте из-за его низкого социального статуса, возникает постоянный структурный спрос, который может быть удовлетворен только за счет внешней трудовой миграции. Это указывает на то, что развитые экономики не просто «притягивают» мигрантов, а нуждаются в них для поддержания своего текущего уровня производства и потребления.

Наконец, Концепция общемировой миграционной системы рассматривает миграцию как динамический процесс, связанный историческими, экономическими, политическими и культурными связями между странами-донорами и странами-реципиентами. Эта концепция подчеркивает, что миграционные потоки формируются не только разницей в зарплатах, но и колониальным наследием, торговыми отношениями и культурной близостью.

В настоящее время ни одна из теорий не является универсальной, однако их комплексное применение позволяет формировать более эффективную и многомерную миграционную политику.

Глава 2. Глобальные векторы, потоки и влияние шоков на международную трудовую миграцию (2020–2025)

Количественная оценка и географические векторы МТМ

Период 2020–2025 годов демонстрирует устойчивый рост общего числа международных мигрантов, несмотря на краткосрочные сбои, вызванные пандемией. На 2024 год ООН оценивает численность мигрантов в 304 млн человек, что на 29 млн больше, чем в 2020 году. Векторы миграции остаются стабильными: большинство мигрантов движется из стран с низким и средним уровнем дохода в страны с высоким уровнем дохода. Основными регионами-реципиентами являются Европа и Северная Америка.

Характеристика	Показатель (на 2024 г.)	Источник
Общая численность мигрантов	304 млн чел. (3,7% мирового населения)	ООН
Численность трудовых мигрантов	167,7 млн чел. (4,7% всей рабочей силы)	МОТ (2022 г.)
Основные страны-лидеры по приему	США, Германия, Саудовская Аравия, РФ	ООН, 2024
Основная движущая сила	Экономический поиск работы и достойных средств к существованию	МОТ

Трудовые мигранты, составляющие более половины общего числа мигрантов, занимают ключевые позиции в секторах, критически важных для стран-реципиентов: здравоохранение, сельское хозяйство, строительство и сфера услуг. Российская Федерация является одним из крупнейших принимающих центров в Евразийском регионе.

Макроэкономическая роль денежных переводов (Remittances)

Одним из наиболее значимых макроэкономических эффектов трудовой миграции являются денежные переводы (remittances). Эти средства, отправляемые мигрантами на родину, играют жизненно важную роль в поддержке экономик стран-доноров.

Общемировой объем денежных переводов продолжает расти. К 2022 году этот показатель достиг 831 млрд долларов США. При этом, по оценкам Всемирного банка, официальные переводы в страны с низким и средним уровнем доходов (СНСД) в 2024 году достигнут 685 млрд долларов США.

Значимость этого показателя сложно переоценить, поскольку он:

1. Превосходит другие источники финансирования: 685 млрд долларов США значительно опережают как объемы прямых иностранных инвестиций (ПИИ), так и официальной помощи в целях развития (ОПР) вместе взятых.

2. Обеспечивает устойчивость: Денежные переводы часто демонстрируют устойчивость к глобальным экономическим шокам, становясь своего рода «автоматическим стабилизатором» для развивающихся экономик.

Страны, критически зависимые от remittances:

Для ряда малых экономик денежные переводы составляют критическую долю ВВП, что обуславливает их макроэкономическую зависимость от миграционных потоков.

Страна	Доля денежных переводов в ВВП (Оценка 2024 г.)
Таджикистан	До 45%
Кыргызстан	24%
Узбекистан	14%
Индия (лидер по объему)	120 млрд долларов (2023 г.)

Такая зависимость, с одной стороны, поддерживает внутреннее потребление и сокращает бедность, с другой — делает эти экономики уязвимыми к изменениям в миграционной политике стран-реципиентов (в том числе России) и колебаниям обменных курсов.

Влияние COVID-19 и геополитических сдвигов на мобильность и политику

Период 2020–2025 годов стал эпохой глобальных шоков, которые оказали противоречивое влияние на миграцию.

Пандемия COVID-19 (2020–2021 гг.):

Пандемия привела к резкому снижению мобильности из-за закрытия границ, локдаунов и ужесточения визовых режимов. Это спровоцировало краткосрочную деглобализацию миграционных процессов. Однако пандемия также высветила критическую роль мигрантов в поддержании работы ключевых секторов (здравоохранение, логистика, сельское хозяйство). Миграционные потоки стали более дорогими и менее доступными для уязвимых групп, что привело к росту нелегальной миграции. Но что, если эти временные ограничения на самом деле стали прелюдией к новой эре цифрового и более жесткого контроля за перемещением рабочей силы?

Геополитические сдвиги (после 2022 г.):

Геополитическая напряженность и новые конфликты, возникшие после 2022 года, привели к радикальному структурному сдвигу: рекордному росту числа вынужденных переселенцев и беженцев.

По данным УВКБ ООН, к концу 2022 года общее число лиц, перемещенных в результате войн, насилия и преследований, превысило 117 млн человек. Для сравнения, в конце 2021 года этот показатель составлял 89,3 млн. Этот рост демонстрирует, что в современном мире миграция все чаще становится не добровольным экономическим выбором, а вынужденной мерой, создавая беспрецедентную нагрузку на миграционные системы стран-реципиентов.

В странах Евразийской миграционной системы, включая РФ, геополитические изменения и санкции привели к неожиданным экономическим эффектам. Наблюдался резкий рост денежных переводов из России в страны Центральной Азии после 2022 года. Этот рост был обусловлен сочетанием факторов: благоприятный обменный курс рубля, рост цен на сырье (нефть), что увеличило доходы российского бюджета и, как следствие, спрос на труд мигрантов. Россия, таким образом, через денежные переводы продолжает играть роль ключевого экономического донора для своих ближайших соседей, обеспечивая их валютной выручкой и поддерживая потребление.

Глава 3. Экономическое значение и политика регулирования трудовой миграции в Российской Федерации (2020–2025)

Трудовая миграция как фактор сдерживания кадрового дефицита в РФ

Российская Федерация исторически выступает крупнейшим реципиентом трудовых мигрантов на постсоветском пространстве. Однако в период 2024–2025 годов роль миграции приобрела стратегическое значение на фоне беспрецедентного «перегрева» российского рынка труда.

Ситуация на рынке труда РФ:

К февралю 2025 года уровень безработицы в России достиг исторического минимума — около 2,4%. Это является прямым свидетельством системного кадрового дефицита, усугубленного демографическими проблемами и структурным оттоком рабочей силы в сектора, связанные с оборонной промышленностью. Наиболее остро дефицит ощущается в обрабатывающей промышленности, строительстве, транспорте и логистике.

В этом контексте внешняя миграция становится одним из немногих доступных макроэкономических инструментов для обеспечения экономики рабочей силой.

Вклад мигрантов:

Актуальная среднегодовая численность трудовых мигрантов, пребывающих в России, составляет 3–3,5 млн человек, что формирует около 4–4,5% всей рабочей силы страны (показатель не вернулся к допандемийному уровню в 4,4–5 млн). Экономический вклад этой рабочей силы значителен: по экспертным оценкам, вклад трудовых мигрантов в ВВП России колеблется от 10% до 13,2%. Мигранты, на 90% представленные выходцами из Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана, заполняют самые сложные и низкооплачиваемые ниши, обеспечивая непрерывность производственных и инфраструктурных циклов.

Экономические риски и проблема теневой занятости

Несмотря на очевидные макроэкономические выгоды, трудовая миграция сопряжена с серьезными рисками для российского рынка труда и социальной сферы.

Основные экономические риски:

1. Зарплатный демпинг: Наличие большого предложения низкоквалифицированной внешней рабочей силы может оказывать давление на заработную плату в низкодоходных секторах, что замедляет рост доходов менее квалифицированного коренного населения.

2. Социальная напряженность: Концентрация мигрантов в определенных регионах и секторах может приводить к росту социальной и этнической напряженности.

Критическая проблема теневой занятости:

Самым острым экономическим риском является масштабирование теневой занятости. По экспертным оценкам, до двух третей от общего числа трудовых мигрантов в России могут работать без надлежащего оформления, по недействительным документам или с грубыми нарушениями трудовых норм.

Последствия теневой занятости:

• Недополучение налоговых поступлений: Теневая занятость лишает бюджет значительных сумм НДФЛ, взносов в социальные фонды и патентных платежей.

• Ухудшение условий труда: Мигранты в теневом секторе лишены социальных гарантий, что делает их более уязвимыми и создает недобросовестную конкуренцию для легальных работодателей.

Именно проблема теневой занятости и необходимость усиления контроля стали ключевыми драйверами для фундаментальной реформы миграционного законодательства РФ, начатой в 2024 году.

Фундаментальные изменения в миграционном законодательстве РФ с 2025 года (Закрытие слепой зоны)

В ответ на вызовы безопасности, теневой занятости и необходимость упорядочить потоки рабочей силы, Российская Федерация принимает ряд жестких и системных законодательных изменений, большинство из которых вступают в силу с 1 января 2025 года. Эти меры направлены на цифровизацию, усиление контроля и повышение финансовой нагрузки на мигрантов и их работодателей.

Ключевые новеллы 2025 года:

1. Сокращение срока безвизового пребывания: Максимальный срок временного безвизового пребывания иностранных граждан в РФ сокращается с 90 дней в течение 180 суток до 90 дней в течение одного календарного года. Это резко ограничивает возможность мигрантов работать по «круговому» принципу (въезд-выезд) без оформления патента или раз��ешения на работу.

2. Обязательность цели въезда: Для иностранных граждан, прибывающих для работы, становится обязательным указание соответствующей цели въезда — «трудовая деятельность». Изменить цель въезда внутри РФ без выезда из страны будет невозможно, что перекрывает канал нелегального трудоустройства для тех, кто въехал, например, с туристическими целями.

3. Введение миграционного режима высылки и реестра контролируемых лиц: С 5 февраля 2025 года вводится новый миграционный режим высылки в отношении лиц, незаконно находящихся на территории РФ или нарушивших правила пребывания. Одновременно запускается реестр контролируемых лиц (по сути, «черный список»), который консолидирует данные о нарушителях миграционных правил, что упрощает их депортацию и запрет на повторный въезд.

4. Цифровой профиль иностранного гражданина: До 30 июня 2026 года будет создан государственный информационный ресурс «Цифровой профиль иностранного гражданина». Этот ресурс призван консолидировать все сведения о мигранте: пересечение границы, судимости, наличие имущества в РФ, трудовая деятельность и уплата налогов. Это ключевой шаг к полной цифровизации и усилению государственного контроля.

5. Рост налоговой нагрузки через патент: С 1 января 2025 года увеличивается размер фиксированного ежемесячного авансового платежа по оплате трудового патента (НДФЛ). Например, в Москве и Московской области этот платеж увеличен до 8900 рублей в месяц (с 7500 рублей в 2024 году). Это демонстрирует повышение фискальной нагрузки, призванное компенсировать дефицит бюджета и снизить привлекательность нелегального труда.

Особенности денежных переводов из России в страны Центральной Азии

Геополитическая ситуация после 2022 года создала уникальный прецедент в динамике денежных переводов из России. После введения западных санкций, рост цен на сырье и укрепление рубля привели к увеличению доходов трудовых мигрантов в России. Это, в сочетании с сохранением стабильных каналов перевода (прежде всего через российские банки и системы вроде KoronaPay, поскольку западные системы ушли), привело к резкому росту объемов remittances в страны Центральной Азии.

Этот феномен подчеркивает глубокую макроэкономическую связь: экономики Таджикистана, Кыргызстана и Узбекистана (где доля переводов в ВВП составляет от 14% до 45%) стали еще более зависимы от российской экономики, несмотря на геополитическую напряженность. Россия, таким образом, через денежные переводы продолжает играть роль ключевого экономического донора для своих ближайших соседей, обеспечивая их валютной выручкой и поддерживая потребление. И хотя эта зависимость может рассматриваться как фактор стабильности, она также означает, что любые резкие изменения в российском миграционном законодательстве могут иметь катастрофические последствия для национальных бюджетов этих стран.

Заключение и перспективы

Международная трудовая миграция в период 2020–2025 гг. продемонстрировала свою устойчивость к глобальным шокам, а также критическую роль в мировой экономике. Классические теории, объясняющие движение рабочей силы различиями в доходах и структурным спросом (Неоклассическая теория, Теория сегментированного рынка), остаются актуальными, но дополняются системными подходами, учитывающими диверсификацию рисков на уровне семьи (NELM).

Ключевые глобальные выводы:

1. Численность международных мигрантов достигла 304 млн, что подтверждает углубление глобализации рынка труда.
2. Денежные переводы (около 831 млрд долларов США) стали важнейшим источником финансирования для СНСД, превосходя ПИИ и ОПР.
3. Геополитические конфликты привели к структурному сдвигу: резкому увеличению числа вынужденных переселенцев (более 117 млн), что меняет характер миграционной политики.

Ключевые выводы по Российской Федерации:

1. Трудовая миграция является критически важным фактором сдерживания острого кадрового дефицита в РФ, где безработица опустилась до 2,4%. Мигранты обеспечивают до 10–13% ВВП.

2. Главными экономическими рисками остаются зарплатный демпинг и, что наиболее важно, массовая теневая занятость, которая лишает бюджет значительных налоговых поступлений.

3. Ответом на эти вызовы стала беспрецедентная реформа миграционного законодательства 2025 года, направленная на ужесточение контроля, цифровизацию («Цифровой профиль») и повышение финансовой ответственности мигрантов (рост патента, сокращение срока пребывания).

Перспективы:

В долгосрочной перспективе международная трудовая миграция будет определяться двумя основными факторами: демографические вызовы (старение населения в развитых странах-реципиентах, включая РФ, будет усиливать структурный спрос на рабочую силу) и цифровизация контроля. Государства будут продолжать внедрять цифровые инструменты для отслеживания мигрантов, как это делает РФ, что потенциально может сократить теневой сектор, но требует тщательного анализа влияния на законные трудовые потоки. Необходим баланс между обеспечением экономики жизненно важной рабочей силой и минимизацией социальных и фискальных рисков, поэтому эффективность новых российских регуляторных мер 2025 года, направленных на упорядочение потоков и борьбу с теневой занятостью, станет ключевым предметом дальнейшего изучения.

Список использованной литературы

1. Деминг Э. Выход из кризиса. Новая парадигма управления людьми, системами и процессами. М.: Альпина Бизнес Букс, 2007. 370 с.
2. Метелёв С. Е. Международная трудовая миграция и развитие российской экономики. М., 2007. 157 с.
3. Ромашов О.В. Социология труда и экономическая социология: учебник. М.: Гардарики, 2007. 447 с.
4. Экономика трудовых ресурсов: учебное пособие / под ред. проф. П.Э. Шлендера. М.: Вузовский учебник, 2007. 302 с.
5. Воробьев О.Д. Трудовая миграция в России. М., 2008. 169 с.
6. Зинченко Н.Н. Миграция населения: теория и практика международно-правового регулирования. М., 2008. 254 с.
7. Ильина Л.О. Рынок труда и управление человеческими ресурсами: учебник. Феникс, 2008. 415 с.
8. Садовская Е. Ю. Трудовая миграция как средство адаптации к экономическому кризису. Алма-Ата, 2008. 93 с.
9. Страхова О. Анализ динамики трудового потенциала жизненно необходим // Человек и труд. 2008. № 2. С. 27–29.
10. Грицюк М. Безработица снижается, однако работодатели не исключают массовых сокращений // Российская газета. 2008. 5 ноября. №4785.
11. Гайдар Е. Российская экономика в 2008 году. Тенденции и перспективы. М.: ИЭПП, 2009. 655 с.
12. Ивахнюк И.В. Международная трудовая миграция: учебное пособие. М.: Экономический факультет МГУ, ТЕИС, 2009. 286 с.
13. Мировой кризис: угрозы для России: материалы совместного заседания Ученого Совета ИМЭМО РАН и Правления ИНСОР 10 декабря 2008 г. / сост. и науч. ред. С.В. Чебанов. М.: ИМЭМО РАН, 2009. 183 с.
14. Влияние экономического кризиса на миграционные тенденции и миграционную политику в Российской Федерации и регионе Восточной Европы и Центральной Азии: аналитический доклад. М., 2009. 78 с.
15. Литвинова Н. Трудовая миграция: ждем перемен // Кадровое дело. 2009. № 11. С. 7–11.
16. Рязанцев С. Трудовая миграция в России в условиях интеграции в ЕВРАЗЭС // Российская миграция. 2009. № 9. С. 12–19.
17. Глущенко Г.И. Влияние международной трудовой миграции на мировое социально-экономическое развитие // Международная экономика. 2010. № 2.
18. Трофимова О.Е. Евросоюз как центр международной трудовой миграции // Международная экономика. 2010. № 2.
19. Устойчивый уровень денежных переводов // IMF.org. 2023. Декабрь. URL: https://www.imf.org/ru/Publications/fandd/issues/2023/12/remittances-funding-development-ratha (дата обращения: 22.10.2025).
20. ДОКЛАД О МИГРАЦИИ В МИРЕ 2024. Международная организация по миграции (МОМ), 2024. URL: https://publications.iom.int/books/doklad-o-migracii-v-mire-2024 (дата обращения: 22.10.2025).
21. Трудовая миграция в Россию: сокращение потоков на фоне мало меняющейся // Econorus.org. 2024. Январь. URL: https://www.econorus.org/repec/journl/2024_01_232_239.pdf (дата обращения: 22.10.2025).
22. РЫНОК ТРУДА И ЗАНЯТОСТЬ В РОССИИ В 2020–2024 ГГ. // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rynok-truda-i-zanyatost-v-rossii-v-2020-2024-gg (дата обращения: 22.10.2025).
23. International Migrant Stock 2024: Key facts and figures / the United Nations. 2024. URL: https://www.un.org/development/desa/pd/sites/www.un.org.development.desa.pd/files/desapop_2025_dc_no.13_international_migrant_stock_2024_key_facts_and_figures.pdf (дата обращения: 22.10.2025).
24. In 2024, remittance flows to low- and middle-income countries are expected to reach $685 billion, larger than FDI and ODA combined // World Bank Blogs. 2024. URL: https://blogs.worldbank.org/en/peoplemove/2024-remittance-flows-low-and-middle-income-countries-expected-reach-685-billion-larger-fdi-and-oda-combined-0 (дата обращения: 22.10.2025).
25. МОТ: международные трудовые мигранты способствуют экономическому развитию // Новости ООН. 2024. Декабрь. URL: https://www.un.org/ru/story/2024/12/1070526 (дата обращения: 22.10.2025).
26. Внешняя трудовая миграция и ее влияние на экономику регионов // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vneshnyaya-trudovaya-migratsiya-i-ee-vliyanie-na-ekonomiku-regionov (дата обращения: 22.10.2025).
27. Теоретические концепции международной трудовой миграции // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/teoreticheskie-kontseptsii-mezhdunarodnoy-trudovoy-migratsii (дата обращения: 22.10.2025).
28. ТЕОРЕТИКО-ПРАКТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПРОЦЕССОВ МЕЖДУНАРОДНОЙ МИГРАЦИИ РАБОЧЕЙ СИЛЫ // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/teoretiko-prakticheskiy-analiz-protsessov-mezhdunarodnoy-migratsii-rabochey-sily (дата обращения: 22.10.2025).
29. РОЛЬ МЕЖДУНАРОДНОЙ ТРУДОВОЙ МИГРАЦИИ В РАЗВИТИИ РОССИЙСКОГО РЫНКА ТРУДА В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-mezhdunarodnoy-trudovoy-migratsii-v-razvitii-rossiyskogo-rynka-truda-v-sovremennyh-usloviyah (дата обращения: 22.10.2025).
30. Экономические аспекты миграции трудовых ресурсов в РФ // Cyberleninka.ru. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ekonomicheskie-aspekty-migratsii-trudovyh-resursov-v-rf (дата обращения: 22.10.2025).
31. Рынок труда: охлаждение или системная трансформация // RAEX. 2025. URL: https://raexpert.ru/researches/russian_economy/russia_labor_market_2025/ (дата обращения: 22.10.2025).
32. ТРУДОВАЯ МИГРАЦИЯ НА РОССИЙСКОМ РЫНКЕ ТРУДА: КЛЮЧЕВЫЕ ПРОБЛЕМЫ И ПОДХОДЫ К РЕГУЛИРОВАНИЮ / А. Лузина // Inecon.org. 2025. 21 января. URL: https://inecon.org/docs/2025/Luzina_01.21.2025.pdf (дата обращения: 22.10.2025).
33. ПЕРСПЕКТИВЫ ЭКОНОМИКИ И ЗАНЯТОСТИ НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ В 2025 ГОДУ // VAAEL.ru. 2025. 20 января. URL: https://vaael.ru/data/science/2025/01/20/03/VA-25-1-1-kashepov.pdf (дата обращения: 22.10.2025).
34. Ключевые изменения в миграционном законодательстве с 2025 года, а также рекомендации для работодателей, привлекающих иностранных работников // Confidencegroup.ru. 2025. URL: https://confidencegroup.ru/kommentarii-ekspertov/klyuchevye-izmeneniya-v-migratsionnom-zakonodatelstve-s-2025-goda-a-takzhe-rekomendatsii-dlya-rabotodateley-privlekayushchikh-inostrannykh-rabotnikov (дата обращения: 22.10.2025).
35. Основные изменения в миграционном законодательстве РФ с января 2025 года // Lexpat.ru. 2025. URL: https://lexpat.ru/blog/osnovnye-izmeneniya-v-migracionnom-zakonodatelstve-rf-s-yanvarya-2025-goda/ (дата обращения: 22.10.2025).
36. Новые миграционные правила 2025 года: что необходимо знать // Korona.ru. 2025. URL: https://korona.ru/news/koronapay-news/novye-migratsionnye-pravila-2025-goda-chto-neobkhodimo-znat (дата обращения: 22.10.2025).
37. Иностранные работники и изменения 2025 года // Klerk.ru. 2025. URL: https://www.klerk.ru/buh/articles/583788/ (дата обращения: 22.10.2025).
38. Официальный сайт Центрального банка РФ. URL: http://www.cbr.ru/statistics/print.aspx?file=CrossBorder (дата обращения: 22.10.2025).
39. Remittances // Migration Data Portal. URL: https://migrationdataportal.org/themes/remittances (дата обращения: 22.10.2025).
40. Научный проект «Международная миграция» // HSE.ru. URL: https://humancapital.hse.ru/research/migration (дата обращения: 22.10.2025).
41. Научно-теоретические основы международно-правового регулирования трудовой миграции // Inlibrary.uz. URL: https://inlibrary.uz/index.php/society_innovation/article/view/21034 (дата обращения: 22.10.2025).