Средства воздействующего характера в медиатекстах «Ленинградской правды» 1930-х годов: анализ и систематизация

1930-е годы в истории Советского Союза представляют собой эпоху грандиозных преобразований, сопряженных с форсированной индустриализацией, коллективизацией и формированием тоталитарной системы власти. В этот период пресса, освободившись от любых иллюзий независимости, превратилась в мощнейший инструмент идеологического воздействия, активно участвуя в строительстве нового общества и формировании «нового человека». Изучение советской журналистики того времени не просто дает представление о методах пропаганды, но и раскрывает глубинные механизмы функционирования языка в условиях тотального государственного контроля. Это дает ключ к пониманию, как тотальный контроль влиял на языковые структуры и их способность формировать мировоззрение целого поколения.

Газета «Ленинградская правда», как одно из ведущих региональных изданий, являлась неотъемлемой частью этой масштабной информационной машины. Она не только транслировала общесоюзные директивы, но и адаптировала их к местным реалиям, тем самым создавая уникальный медиатекст, требующий детального лингвистического и исторического анализа. Данная курсовая работа ставит своей целью систематизировать и проанализировать средства воздействующего характера, применяемые в медиатекстах «Ленинградской правды» 1930-х годов, выявив их особенности и функции в историко-политическом контексте.

Для достижения поставленной цели в исследовании будут применены следующие методы: лингвостилистический анализ, позволяющий выявить и описать языковые средства воздействия на различных уровнях (лексическом, синтаксическом, стилистическом); историко-контекстный подход, обеспечивающий понимание социально-политических условий создания и функционирования медиатекстов; а также элементы дискурс-анализа для изучения стратегий и тактик пропаганды. Такой комплексный подход позволит не только каталогизировать средства воздействия, но и понять их прагматическую обусловленность, их роль в формировании коллективного сознания и общественного мнения.

Теоретические основы изучения языкового воздействия в медиатексте

Понимание того, как язык может формировать реальность, лежит в основе изучения медиатекстов. Современные исследования медиалингвистики подчеркивают, что медиатекст — это не просто носитель информации, а сложный конструкт, обладающий многомерным воздействующим потенциалом, что обусловливает его ключевую роль в формировании общественного мнения.

Медиатекст и его функции: общение, сообщение, воздействие

Медиатекст — это феномен, рожденный в пространстве медиакоммуникации, который, как калейдоскоп, отражает и одновременно формирует действительность. Его природа многогранна, но в основе лежат три ключевые функции: общение, сообщение и воздействие. Если функция общения предполагает налаживание контакта между автором и адресатом, а сообщение — передачу определенной информации, то функция воздействия выступает как наиболее стратегически значимая, особенно в контексте публицистики. Именно через воздействие медиатекст стремится не только информировать, но и убеждать, побуждать к действию, формировать определенные установки и мировоззрение. Это своего рода «архитектор сознания», который, используя языковые средства, строит или модифицирует картину мира читателя. В газетах 1930-х годов, таких как «Ленинградская правда», эта функция не просто присутствовала, она доминировала, становясь основой всей коммуникативной стратегии.

Речевое воздействие и языковая манипуляция: сущность и механизмы

Глубинная суть речевого воздействия кроется в его целенаправленности. Это не случайный набор слов, а тщательно спланированное, мотивационно обусловленное речевое общение, призванное достичь конкретного эффекта. Однако на границе с открытым воздействием располагается более тонкий и часто скрытый механизм — языковая манипуляция. Она отличается тем, что влияние на когнитивную и поведенческую деятельность адресата осуществляется не явно, а посредством искусного, завуалированного использования языковых ресурсов. Это может проявляться в выборочном представлении фактов, использовании эмоционально-окрашенной лексики, которая подсознательно формирует желаемое отношение к объекту, или в применении риторических приемов, создающих иллюзию объективности при навязывании определенной точки зрения. В 1930-е годы, когда идеологический контроль был всеобъемлющим, языковая манипуляция стала одним из основных инструментов формирования «правильного» мышления и поведения граждан, что позволяло эффективно управлять общественным сознанием без прямого принуждения.

Публицистический стиль как инструмент воздействия

Публицистический стиль занимает особое, уникальное положение в системе функциональных стилей русского литературного языка. Его особенность заключается в том, что он призван удовлетворять как интеллектуальную потребность в познании действительности, так и эмоциональную потребность в ее отражении. Именно эта двойственность делает публицистический стиль чрезвычайно мощным инструментом воздействия. Он сочетает в себе логическую аргументацию, характерную для научного стиля, с экспрессивностью и образностью, присущими художественной литературе. Цель публицистики — не просто передать информацию, но и вызвать отклик, сформировать общественное мнение, побудить читателя к определенным выводам или действиям. В «Ленинградской правде» 1930-х годов публицистический стиль был доведен до совершенства, превратившись в отточенный механизм идеологического воздействия, способный мобилизовать массы на решение государственных задач.

Лингвистические средства и риторические приемы воздействия

Арсенал лингвистических средств воздействия в медиатексте богат и разнообразен. Он включает в себя целый спектр языковых единиц и приемов, которые целенаправленно используются для влияния на сознание читателя. Среди них выделяются:

• Экспрессивные и эмоционально-окрашенные слова: лексика, способная вызывать сильные чувства и формировать оценочное отношение.
• Метафоры: переносное значение слов, создающее яркие образы и позволяющее по-новому взглянуть на привычные явления.
• Синонимические ряды: использование нескольких слов с близким значением для усиления или уточнения мысли, а также для создания определенного ритма.
• Пейоративная лексика: слова и выражения с негативной, уничижительной окраской, используемые для дискредитации оппонентов или нежелательных явлений.

Помимо лексических средств, важную роль играют риторические приемы — особые способы организации речи, призванные усилить ее воздействующий потенциал:

• Дубитация (сомнение): приём, при котором автор выражает кажущееся сомнение, чтобы затем привести к нужному выводу.
• Объективизация: создание иллюзии объективности путем использования безличных конструкций или отстраненного повествования, скрывающего авторскую позицию.
• Риторические вопросы: вопросы, не требующие ответа, но заставляющие читателя задуматься и прийти к определённому заключению.
• Риторическое восклицание: эмоциональное высказывание, выражающее сильные чувства и привлекающее внимание.
• Повторы: многократное использование слов, фраз или синтаксических конструкций для усиления значимости, создания ритма или акцентирования внимания.
• Каламбур: игра слов, основанная на многозначности или созвучии, используемая для создания юмористического, иронического или сатирического эффекта.

В медиатекстах 1930-х годов, включая статьи «Ленинградской правды», эти средства и приёмы активно применялись, становясь неотъемлемой частью пропагандистской риторики. Их искусное использование позволяло формировать у читателя необходимое мировоззрение, мобилизовать его на выполнение государственных задач и создавать атмосферу единомыслия.

Историко-политический и социально-культурный контекст функционирования советской прессы 1930-х годов

Погружение в медиатексты 1930-х годов невозможно без глубокого понимания исторической канвы, на которой они создавались. Это десятилетие стало временем беспрецедентных преобразований, которые радикально изменили не только экономику и социальную структуру СССР, но и саму природу общественной коммуникации.

Формирование системы партийно-государственного контроля над СМИ

В 1930-е годы советская печать претерпела трансформацию, превратившись из относительно разнообразного пространства в монолитную, строго централизованную систему. К этому времени в СССР уже сложилась разветвленная многонациональная печать: от центральных и республиканских до областных и районных газет, а также изданий на языках народов СССР. Этот процесс сопровождался беспрецедентным количественным ростом: если к 1929 году выходило 309 районных газет, то к 1940 году их число превысило 3500, а тиражи центральных изданий, таких как «Правда», исчислялись миллионами экземпляров. Однако за этим внешним расширением скрывалось системное ужесточение контроля.

Ключевым шагом в этом направлении стало учреждение 10 июля 1925 года Телеграфного агентства Союза Советских Социалистических Республик (ТАСС), которое приняло на себя функции Российского Телеграфного Агентства (РОСТА) и стало центральным информационным органом страны. Создание отделений и корпунктов ТАСС по всему Союзу привело к утверждению единой государственной информационной службы, фактически монополизировавшей сбор и распространение новостей. Параллельно с формированием «информационной вертикали» шло ужесточение внутренней политики, «обострение классовой борьбы» и окончательное установление единоличной власти Иосифа Сталина.

Деятельность советской власти в области СМИ развивалась по нескольким направлениям: борьба с «контрреволюционной печатью», создание административных органов управления и контроля, а также централизация всех экономических рычагов воздействия. К 1921 году была создана система надзирательных органов, высшим из которых стал Агитпропотдел ЦК РКП(б). К 1938 году партийный контроль распространялся уже на 8850 газет, 1762 журнала, 74 вещательные радиостанции, 1200 радиоузлов, 1176 типографий и 70 тысяч библиотек по всему Советскому Союзу. В ноябре 1938 года постановление ЦК ВКП(б) «О постановке партийной пропаганды в связи с выпуском «Краткого курса истории ВКП(б)» привело к созданию отделов пропаганды в партийных и комсомольских газетах и формированию единого отдела пропаганды и агитации при ЦК ВКП(б) под руководством А. А. Жданова. Таким образом, к концу 1930-х годов советская пресса была окончательно превращена в фактически огосударствленное ведомство, полностью подчиненное партийному и государственному контролю, что обеспечивало монолитность и единообразие в советской журналистике. Это создавало беспрецедентный в истории механизм для управления массовым сознанием, при котором независимая мысль практически не имела шансов на существование.

Пропаганда как ключевой инструмент решения политических задач

В 1930-е годы пропаганда в СССР перестала быть просто инструментом информирования, превратившись в один из наиболее действенных механизмов решения глобальных политических задач. Это было время «модернизационного рывка», связанного с форсированной индустриализацией и коллективизацией, которые требовали беспрецедентной мобилизации общественных ресурсов. В этих условиях пропаганда играла ключевую роль в укреплении власти Иосифа Сталина, подавлении любой оппозиции и формировании благоприятной идеологической среды.

Основная задача пропаганды заключалась в укреплении мировоззренческих установок, моделировании симпатий и антипатий, а также создании приподнятого, «боевого» настроения в массах. Для этого активно использовалась стратегия «свой – чужой», призванная максимально упростить окружающую действительность и разделить мир на две антагонистические категории: «свои» (советский народ, пролетариат, партия) и «чужие» (враги народа, империалисты, троцкисты, кулаки). Этот дискурсивный прием позволял не только консолидировать общество вокруг единой идеологии, но и легитимизировать репрессивные меры против внутренних и внешних «врагов».

В предвоенный период особую роль в разработке внутриполитической системы пропаганды и агитации играл Л. З. Мехлис, заведующий Отделом печати ЦК ВКП(б) с 1930 года. Под его руководством активно развивались СМИ, а пропаганда целенаправленно насаждала единство мнений и оценок. Конкретизация пропаганды, её привязка к реальным условиям существования человека, рассматривалась как путь к оптимизации процесса воздействия на массы. Это означало, что идеологические установки транслировались через призму повседневной жизни, успехов в строительстве заводов, сбора урожая, достижений стахановцев, делая их более понятными и близкими каждому гражданину.

Культурно-идеологические ориентиры: социалистический реализм и формирование «нового человека»

30-е годы XX века стали не только эпохой экономических преобразований, но и временем радикальной перестройки всей культурной и идеологической жизни страны. В 1934 году состоялся Первый съезд советских писателей, на котором был официально утвержден социалистический реализм как «единственно верный» художественный метод. Это означало, что все формы искусства, включая литературу, живопись, музыку и кинематограф, должны были служить задачам строительства социализма, прославлять достижения советской власти, идеализировать рабочего и крестьянина, а также формировать образец «нового человека» — преданного идеям коммунизма, трудолюбивого, готового к самопожертвованию ради общего дела.

В ленинский и сталинский периоды главную информационную роль разделяли печатная информация и радио, однако неуклонно возрастало значение кинематографа. Расцвет кинопромышленности пришелся именно на 1930-е годы, что было напрямую связано с задачами советской модернизации и формирования «нового человека». Фильмы, такие как легендарный «Чапаев», имели колоссальный успех. За один год картину просмотрело около 30 миллионов советских людей, зачастую целыми цехами, заводами и воинскими частями, что свидетельствует о его мощном воздействующем потенциале. Кино стало не только средством развлечения, но и эффективным инструментом воспитания, пропаганды и агитации, способным донести идеологические установки до самых широких слоев населения. Параллельно с развитием кино в 1930-е годы была создана база для телевизионного вещания, и первый опытный сеанс телевещания состоялся 29 апреля 1931 года, что предвещало появление нового, еще более мощного канала воздействия.

Таким образом, культурно-идеологические ориентиры 1930-х годов были нацелены на создание гомогенного, единообразного мировоззренческого пространства. Социалистический реализм, подкрепленный мощью кино и прессы, формировал героический, оптимистичный образ советского будущего, мобилизуя граждан на решение грандиозных задач и поддерживая их в состоянии эмоциональной готовности к любым вызовам. Что это означало для индивидуального сознания, помимо очевидной идеологической унификации? Это приводило к формированию уникального коллективного бессознательного, где личные амбиции подчинялись общественным, а любая форма инакомыслия воспринималась как угроза.

Газета «Ленинградская правда» в системе советской печати 1930-х годов

В сложной и строго иерархичной системе советских СМИ 1930-х годов газета «Ленинградская правда» занимала особое положение. Она не была просто региональным изданием, а представляла собой уникальный гибрид, сочетающий черты центральной и местной прессы.

Место и роль «Ленинградской правды» в структуре советских СМИ

«Ленинградская правда» в 1930-е годы была не просто газетой, а флагманом региональной печати, сочетавшей в себе авторитет общегосударственного органа с учётом местной специфики. Наследуя бренд главной советской газеты «Правда», она несла в себе отголоски центральной идеологии и политического курса, но при этом была глубоко интегрирована в жизнь Ленинградской области. Газета издавалась ежедневно, что обеспечивало постоянный информационный поток и оперативное реагирование на все события.

Одной из уникальных черт «Ленинградской правды» было наличие специальных «сменных страниц», предназначенных для населения области. Этот механизм позволял адаптировать содержание газеты к региональным особенностям, освещать местные достижения, проблемы, а также транслировать партийные директивы в контексте конкретных районных задач. Таким образом, газета выполняла двойную функцию: с одной стороны, она была рупором центральной власти, транслирующим идеологические установки и политические лозунги, а с другой — служила инструментом мобилизации и информирования на местах, что делало ее незаменимой в условиях индустриализации и коллективизации.

Воздействующая функция газеты на всех уровнях

Советской прессе, и «Ленинградской правде» в частности, отводилась не просто роль информатора, а мощного инструмента воздействия на всех уровнях — от макроструктуры до мельчайших языковых нюансов. Воздействующая функция пронизывала все аспекты газетной деятельности.

На макроуровне это проявлялось в организации редакционной работы, жестком партийном контроле над контентом и формировании «информационной вертикали». Редакции газет были не просто коллективами журналистов, а идеологическими штабами, где каждый материал проходил строжайшую цензуру и редактуру с целью обеспечения полного соответствия партийной линии.

На микроуровне воздействие достигалось через тонкую «словесную игру» в статьях. Это были не просто информационные сообщения, а тщательно выстроенные тексты, использующие весь арсенал лингвистических и риторических приемов. Метафоры, эмоционально-оценочная лексика, синтаксические конструкции — все это работало на создание нужного эмоционального фона, формирование определенных оценок и убеждений. Например, для создания выразительности и воздействия активно использовались такие риторические фигуры, как дубитация (сомнение), объективизация, риторические вопросы, риторическое восклицание, повторы и каламбур. Эти приемы позволяли не только донести информацию, но и сформировать глубокое, часто бессознательное, отношение к ней, направляя мысли и чувства читателя в нужное русло. Можно ли представить, насколько изощренной была эта система воздействия, если даже самый, казалось бы, нейтральный новостной репортаж был пропитан скрытой идеологией?

Репрезентация внутреннего пространства и мифологизация действительности

«Ленинградская правда», как и другие центральные советские газеты, не просто сообщала о событиях, но активно участвовала в конструировании особого мифологического пространства, в котором существовал советский человек. Внутреннее пространство, то есть советское общество, репрезентировалось как топологическая структура с четко заданными координатами: «вертикаль/горизонталь» (центр/периферия, граница, верх/низ, близко/далеко, протяженность).

В этой системе Москва выступала как абсолютный, сакральный центр, организующий всё мифологическое пространство. Кремль, Мавзолей, Партия — эти символы не просто обозначали географические или политические реалии, а приобретали почти религиозное значение, становясь опорными точками в картине мира советского гражданина. «Ленинградская правда», находясь на «периферии» этого центра, постоянно отсылала к нему, подчеркивая свою принадлежность к общей системе и легитимируя местные события через их связь с центральной властью.

Мифологизация действительности проявлялась и в создании героических образов, и в ритуализации повседневности, и в формировании бинарной оппозиции «свой – чужой». Газета не только сообщала о достижениях социалистического строительства, но и создавала героические нарративы вокруг них, превращая обычных рабочих и колхозников в «строителей коммунизма», а их труд — в подвиг. Таким образом, «Ленинградская правда» была не просто печатным изданием, а одним из ключевых элементов в системе по созданию и поддержанию единой, мифологизированной советской картины мира.

Лексико-стилистические средства воздействия в медиатекстах «Ленинградской правды» 1930-х годов

Лексико-стилистический анализ медиатекстов «Ленинградской правды» 1930-х годов позволяет выявить сложный и многогранный арсенал языковых средств, использовавшихся для целенаправленного воздействия на массовое сознание. Функция воздействия, или экспрессивная функция, является важнейшей для газетно-публицистического стиля, обусловливая потребность в оценочных средствах выражения.

Оценочная и эмоционально-окрашенная лексика

Публицистический стиль, стремясь не только информировать, но и убеждать, активно использует из литературного языка практически все средства, обладающие свойством оценочности. В медиатекстах 1930-х годов этот принцип был возведен в абсолют. Экспрессивная, эмоционально-окрашенная и пейоративная лексика становились мощнейшими инструментами для формирования необходимых оценок и настроений у читателя.

Стилистические пометы в толковых словарях русского языка, например, «публиц.» в «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935–1940 гг.), уже тогда указывали на характерность определенной лексики для данной сферы с целью эмоционального воздействия. В «Ленинградской правде» регулярно встречались слова и выражения, призванные вызвать сильные эмоции и сформировать однозначное отношение к описываемым событиям или личностям.

Особое место занимали так называемые «советизмы» — лексика, отражающая реалии советской действительности и несущая глубокую идеологическую нагрузку. Это были как аббревиатуры (например, ГПУ, НКВД), так и слова, описывающие политику правящей партии, социалистические достижения, врагов народа. Использование такой лексики не только обеспечивало узнаваемость и принадлежность к советской картине мира, но и формировало определенный эмоциональный фон.

Ярким примером использования эмоционально-оценочной и пейоративной лексики могут служить публичные выступления государственных обвинителей 1920-1930-х годов (например, А. Я. Вышинского на политических процессах). В них активно применялись такие выражения, как «оголтелый шум», «троцкистские наймиты», «диверсионные и вредительские гнезда», «организованная шайка», «настоящий маклак», «гнусные преступления», «безобразные и отвратительные картины человеческих пороков». Подобная лексика, проникая на страницы газет, формировала у читателя однозначно негативное отношение к «врагам народа» и мобилизовала на их осуждение.

Словотворчество и лексические новации

1930-е годы стали периодом активного словотворчества и лексических новаций в советском языке. Это было обусловлено необходимостью создания новой, социалистической лексики, способной адекватно отражать реалии нового общества и служить целям агитации. Особенностью публицистического стиля является широкий охват лексики литературного языка: от научных и технических терминов до слов обыденной разговорной речи.

В языке революционных газет (а «Ленинградская правда» во многом продолжала эти традиции) активно использовались социально-политическая, заимствованная, эмоционально-экспрессивная и разговорная лексика. Целями введения подобных лексических новаций были агитация и привлечение к чтению идеологического источника простых рабочих. Лексическое опрощение делало тексты понятными и доступными широкому кругу читателей, даже тем, кто не имел высокого уровня образования.

Важной частью лексических новаций были неологизмы, многие из которых впоследствии стали «газетизмами» — языковыми средствами, характерными исключительно для газетной речи. Примером газетизма из «Толкового словаря русского языка» 1935 года может служить фраза «Просят не беспокоиться кого» (формула газетных объявлений). Эти слова и выражения не только обогащали язык, но и выполняли важную идеологическую функцию, формируя уникальный «советский» языковой ландшафт. Активное словотворчество также происходило в языках народов СССР, с целью создания «чистого» языка на основе фольклора и разработки лингвистических терминов, что подчеркивало национальный аспект пропаганды.

Метафорические модели и терминологическая лексика

Использование метафорических моделей и терминологической лексики являлось еще одним эффективным средством воздействия в медиатекстах 1930-х годов. Метафора, как мощный инструмент образности, позволяла не только украсить речь, но и сформировать определенное восприятие сложных явлений. Актуализировался процесс использования терминологической лексики в СМИ, часто в метафорическом значении. Например, метафоры из медицинской терминологии могли использоваться для описания экономических или социальных процессов, создавая яркие и запоминающиеся образы.

Исследования метафорических моделей в медийном политическом дискурсе СССР 1930-1954 годов подтверждают активное применение метафор для формирования образов, которые помогали упростить сложные идеологические концепции и сделать их более доступными для массового сознания. Например, экономический спад мог быть назван «болезнью», а меры по его преодолению — «лечением», что придавало ситуации драматизм и требовало немедленных действий. Подобные метафоры позволяли читателю интуитивно понять и принять предложенную интерпретацию действительности.

Грамматические и синтаксические приемы экспрессии

Лексический и грамматический уровни языка предоставляют широкие возможности для создания экспрессивных, эмоционально-окрашенных и ярких образов. В «Ленинградской правде» 1930-х годов активно использовались различные грамматические и синтаксические приемы для усиления выразительности и воздействия.

Среди таких приемов выделяются:

• Дубитация (сомнение): часто использовалась для создания интриги, а затем подведения читателя к единственно «правильному» выводу.
• Объективизация: достигалась за счет использования безличных конструкций, пассивного залога, что создавало иллюзию объективности и непредвзятости изложения, хотя на самом деле скрывало авторскую, то есть партийную, позицию.
• Риторические вопросы: задавались не для получения ответа, а для вовлечения читателя в диалог, заставляя его самостоятельно прийти к нужным выводам.
• Риторическое восклицание: использовалось для выражения сильных эмоций — возмущения, одобрения, призыва к действию, что повышало эмоциональную напряженность текста.
• Повторы: слов, фраз, синтаксических конструкций, применялись для усиления значимости определенных идей, создания ритмичности и запоминаемости лозунгов.
• Каламбур: использовался реже, но мог встречаться в фельетонах или сатирических заметках для создания юмористического эффекта или иронии, часто направленной на критику «врагов народа».

Эти приемы, в сочетании с эмоционально-оценочной лексикой, создавали мощный синергетический эффект, который позволял медиатекстам «Ленинградской правды» не только информировать, но и активно формировать мировоззрение, мобилизовать граждан и поддерживать необходимый идеологический фон в обществе. Стиль публикаций, особенно в местной прессе, также часто носил официально-деловой характер, с обилием стандартных выражений, что придавало им авторитетности и безапелляционности.

Жанрово-тематические характеристики и риторические приемы в «Ленинградской правде» 1930-х годов

Жанровое и тематическое разнообразие «Ленинградской правды» 1930-х годов, несмотря на строгую идеологическую направленность, было достаточно широким. Однако каждый жанр и каждая тема служили одной главной цели – воздействию на читателя в контексте задач советской пропаганды.

Жанровый диапазон и его воздействующий потенциал

Публицистика, по своей природе, тематически неисчерпаема, и ее жанровый диапазон огромен: от коротких заметок и хроникальной информации до развернутых передовых статей, отчетов, очерков, фельетонов и рецензий. В «Ленинградской правде» 1930-х годов каждый из этих жанров обладал уникальным воздействующим потенциалом, используемым для решения конкретных идеологических задач.

• Передовая статья — центральный жанр, выражавший официальную позицию партии и правительства. Ее воздействующий потенциал заключался в безапелляционности, четкости формулировок, использовании лозунгов и призывов, направленных на мобилизацию масс.
• Очерк — позволял через художественно-публицистическое повествование создавать героические образы «нового человека» (стахановцев, передовиков производства) и формировать примеры для подражания. В очерках активно применялись тропы, символика, гиперболы, перифразы, идиомы, пословицы, известные фразы для создания эффекта выразительности.
• Репортаж — обеспечивал эффект присутствия, позволяя читателю «перенестись» на стройки коммунизма, в колхозные поля или на собрания. Его воздействие строилось на динамичности, яркости описаний и эмоциональной вовлеченности.
• Фельетон — использовался для сатирической критики «врагов народа», бюрократов, отсталых элементов. Через юмор и иронию фельетон дискредитировал оппонентов и формировал негативное отношение к ним.
• Заметки и хроникальная информация — хотя и носили более нейтральный характер, все равно подвергались идеологической обработке, выделяя нужные факты и формируя определенную картину мира.

Публицист при создании высказывания обязательно учитывал, что общее назначение стиля реализуется в конкретной задаче жанра. В художественно-публицистических, информационных и аналитических жанрах СМИ активно использовались языковые средства, традиционно относящиеся к художественным жанрам, для создания эффекта выразительности, такие как дубитация, объективизация, риторические вопросы, риторическое восклицание, повторы и каламбур.

Дискурсивные приемы пропаганды: «свой – чужой» и создание «боевого» настроения

В «Ленинградской правде» 1930-х годов дискурсивные приемы советской пропаганды применялись с максимальной эффективностью для формирования благоприятной идеологической среды. Одним из ключевых приемов была стратегия «свой – чужой». Она направлялась на упрощение окружающей действительности и формирование бинарного сознания, разделяющего мир на «мы» (советский народ, партия, строители коммунизма) и «они» (враги народа, империалисты, троцкисты, кулаки). Этот прием позволял четко очертить круг «друзей» и «врагов», мобилизовать население на борьбу с последними и легитимизировать любые действия власти.

Помимо этого, пропаганда стремилась к созданию и поддержанию в обществе «боевого» настроения. В предвоенное время политический язык власти характеризовался креном в сторону повышения эмоциональной напряженности общества, поддержания его в экзальтированном состоянии. Это достигалось путем использования эмоционально насыщенных и художественно ярких пропагандистских образов, которые должны были вызвать энтузиазм, готовность к самопожертвованию и веру в светлое будущее. «Ленинградская правда» регулярно публиковала материалы, наполненные пафосом, героизацией труда и борьбы, призывами к новым свершениям. Это не только укрепляло мировоззренческие установки, но и оттачивало коллективные негативные настроения в адрес «враждебных» личностей.

Риторические стратегии и аргументация власти

Риторические стратегии в «Ленинградской правде» были направлены на формирование гомогенного мировоззренческого пространства и удержание властного монополизма. Диалогизм, размышления вслух, риторические вопросы — все это были способы удержания конкурентных преимуществ внутри дискурса, что гарантировалось властным монополизмом.

• Диалогизм и размышления вслух создавали иллюзию открытости и вовлеченности, позволяя читателю «присутствовать» при мыслительном процессе автора, который, разумеется, приводил к единственно верным, партийным выводам.
• Риторические вопросы, не требующие прямого ответа, тем не менее заставляли читателя задуматься над предложенной проблемой и самостоятельно найти «правильное» решение, которое уже было заложено в контексте статьи. Это был способ сохранения управляемого конфликта в отношении определенных сегментов элиты среднего уровня и достраивания гомогенного мировоззренческого пространства.

Аргументация в газете строилась на принципах партийности и классовости, апеллируя к коллективному сознанию и идеологическим догматам. Она была направлена не столько на рациональное убеждение, сколько на эмоциональное воздействие и закрепление уже существующих установок.

Освещение внутренней и внешней политики: формирование образа СССР и критика «западного мира»

«Ленинградская правда», как и вся советская пресса 1930-х годов, играла ключевую роль в формировании позитивного образа СССР как внутри страны, так и на международной арене. Местные периодические издания активно способствовали формированию у советских граждан убеждения о внешней политике СССР как направленной на предотвращение войн и сохранение мира. Например, газеты информировали о внесении СССР двух проектов «о всеобщем, полном и немедленном разоружении» на Женевской конференции по разоружению 1932-1934 годов, при этом критикуя замалчивание этих инициатив западными странами.

Одновременно с этим, острой критике подвергалась политика иностранных государств, направленная на затягивание с принятием решений по вопросам разоружения. В местных газетах начала 1932 года публиковались заголовки, такие как «Чехословацкие капиталисты заинтересованы в интервенции против СССР» и «Империалисты готовятся к войне», которые формировали образ внешнего врага и оправдывали необходимость усиления обороноспособности страны. Газета стремилась всеми возможными средствами, как словесными, так и зрительными, обратить внимание на двуличную сущность западных стран по вопросам мира. Словесные средства включали критику отклонения советских предложений по разоружению, а также использование пейоративной лексик�� для описания «капиталистического» мира.

Специфика подачи материалов о жизни в стране и за рубежом заключалась в акценте на противоречия в освещении внешнеполитических событий и достижений зарубежной науки и техники. Советское руководство интерпретировало экономические успехи западных стран как этапы «непрерывного кризиса капитализма», формируя у граждан соответствующее восприятие зарубежных событий. Например, в 1930 году советская пресса сообщала о «потере докризисного положения американских рабочих», но при этом парадоксально способствовала формированию «мифа о могуществе США», показывая их достижения как пример того, чего можно достичь, но только под руководством социалистической партии.

Национальный аспект пропаганды активно использовался, выражаясь в расширении сети газет и журналов на национальных языках и создании письменностей для народов СССР. Это было призвано укрепить идею дружбы народов и единства многонационального государства. Однако в условиях нарастающей военной угрозы, особенно в преддверии Великой Отечественной войны, этот аспект приобретал контрпропагандистское значение. Например, немецкая пропаганда в 1930-е годы пыталась играть на национальных чувствах, утверждая, что немецкая армия борется с «жидо-большевизмом» и несёт освобождение от «большевистского ига», обещая ликвидацию колхозов и возврат частной собственности крестьянам. Советская пресса, в свою очередь, активно противодействовала этим нарративам, подчеркивая единство советского народа и его преданность социалистическим идеалам.

Заключение

Анализ медиатекстов газеты «Ленинградская правда» 1930-х годов позволяет сделать вывод о том, что советская журналистика этого периода представляла собой не просто средство массовой информации, а мощнейший, системно организованный инструмент идеологического воздействия. Каждый элемент газетного текста, от общей композиции и жанровой структуры до мельчайших лексических единиц и синтаксических конструкций, был подчинен единой цели — формированию у читателя определенного мировоззрения, мобилизации его на решение государственных задач и поддержанию в обществе заданного эмоционального фона.

Выявленная специфика публицистического стиля «Ленинградской правды» заключалась в сочетании черт общегосударственного органа с учетом региональной специфики. Газета эффективно транслировала центральные директивы, адаптируя их к местным условиям, и использовала широкий арсенал лингвистических средств воздействия. Ключевыми из них стали оценочная и эмоционально-окрашенная лексика, включающая «советизмы» и пейоративные выражения, а также активное словотворчество и создание неологизмов, призванных упростить и идеологизировать язык. Метафорические модели, часто заимствованные из терминологии, помогали формировать яркие образы и облегчать восприятие сложных идеологических концепций. На синтаксическом уровне активно применялись дубитация, объективизация, риторические вопросы, восклицания и повторы, усиливающие экспрессивность и воздействующий потенциал текстов.

Жанровое разнообразие, от передовых статей до фельетонов, также служило задачам пропаганды, позволяя доносить идеологические установки в разных формах и с разной степенью эмоциональной насыщенности. Дискурсивные приемы, такие как стратегия «свой – чужой», были направлены на упрощение мира и формирование бинарного сознания, необходимого для консолидации общества. Риторические стратегии, включающие диалогизм и размышления вслух, создавали иллюзию участия читателя в процессе мышления, приводя его к заранее заданным выводам.

В контексте освещения внутренней и внешней политики «Ленинградская правда» формировала героический образ СССР как миролюбивой державы, при этом активно критикуя «западный мир» и его «империалистические» замыслы. Это способствовало созданию атмосферы постоянной готовности к борьбе и поддержанию «боевого» настроения в массах, что было особенно важно в предвоенный период.

Таким образом, данное исследование вносит вклад в понимание механизмов языкового воздействия в тоталитарном обществе. Оно демонстрирует, как в условиях жесткого партийно-государственного контроля язык превращается в инструмент тотальной манипуляции, способный не только формировать общественное мнение, но и конструировать саму реальность, в которой жили и действовали миллионы людей. Изучение этих механизмов остается актуальным и сегодня, позволяя критически осмысливать современные медиапроцессы и распознавать скрытые формы воздействия.

Список использованной литературы

1. Бахтин, М. М. Современная газетная публицистика / М. М. Бахтин // Проблемы стиля. — Ленинград, 1987. — С. 66-94.
2. Борисов, Ю. С. Эти трудные 20–30-е гг. // Страницы истории советского общества: факты, проблемы, люди / под ред. А.Т. Кинкулькина. — Москва, 1989.
3. Валиуллин, К. Б., Зарипова, Р. К. История России. XX век. Часть 2: Учебное пособие. — Уфа: РИО БашГУ, 2002.
4. Васильева, А. А. Газетно-публицистический стиль / А. А. Васильева. — Москва: Рус. яз., 1988. — С. 13.
5. Володина, М. Н. Язык СМИ — особый язык социального воздействия: учеб. пособие для вузов. Ч. 2 / М. Н. Володина. — Москва: Изд-во МГУ, 2003. — 215 с.
6. Всемирная история: Учебник для вузов / под ред. Г. Б. Поляка, А. Н. Марковой. — Москва: Культура и спорт, ЮНИТИ, 1997.
7. Документы о социалистической индустриализации и коллективизации сельского хозяйства в СССР (1925 – 1940 годы) // Советские архивы. — 1972. — №5. — С. 10.
8. Дроняева, Т. С. Информационный подстиль / Т. С. Дроняева // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования. — Москва: Изд-во МГУ, 2003. — С. 48-61.
9. Из истории журналистики конца 1920-х – начала 1930-х гг. : показания А. Н. Гарри. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/iz-istorii-zhurnalistiki-kontsa-1920-h-nachala-1930-h-gg-pokazaniya-a-n-garri (дата обращения: 29.10.2025).
10. История отечественной журналистики (1917-1945) / Сост. И.В. Кузнецов, Р.П. Овсепян, Р.А. Иванова. — Москва, 1999.
11. История России (Россия в мировой цивилизации): Курс лекций / Сост. и отв. редактор А. А. Радугин. — Москва: Центр, 2001.
12. История СССР с древнейших времен до наших дней. Серия вторая. Том VIII. Борьба советского народа за построение фундамента социализма в СССР. 1921 — 1932 гг. — Москва: Наука, 1967.
13. ЖАНРОВО-ТЕМАТИЧЕСКИЕ И ЛЕКСИКО-СТИЛИСТИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА В ОБЪЕКТИВАЦИИ АКСИОЛОГИЧЕСКОГО СОДЕРЖАНИЯ ПЕРВОЙ РУССКОЯЗЫЧНОЙ ДЕТСКОЙ ГАЗЕТЫ БССР «ЗОРЬКА». — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/zhanrovo-tematicheskie-i-leksiko-stilisticheskie-sredstva-v-obektivatsii-aksiologicheskogo-soderzhaniya-pervoy-russkoyazychnoy-detskoy (дата обращения: 29.10.2025).
14. ЖАНРЫ СОВРЕМЕННЫХ СМИ: СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ И ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА. — URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=43939634 (дата обращения: 29.10.2025).
15. Кожина, А. Н., Крылова, О. А., Одинцев, В. В. Функциональные типы русской речи. — Москва, 2004.
16. К вопросу о задачах советской пропаганды в послевоенный период (по архивным документам фонда Л. З. Мехлиса). — URL: https://vestnik.journ.msu.ru/upload/iblock/c34/k-voprosu-o-zadachakh-sovetskoy-propagandy-v-poslevoennyy-period-po-arkhivnym-dokumentam-fonda-l.z.mekhlisa.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
17. К вопросу о семантической классификации газетизмов в современных российских СМИ. — URL: https://www.unn.ru/pages/issues/vestnik/99999999_vest_fil_2023_i1_038_o_semanticheskoj.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
18. ЛЕКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА И ИНСТРУМЕНТЫ ВОЗДЕЙСТВИЯ НА МАССОВОЕ СОЗНАНИЕ В ПЕЧАТНЫХ СМИ. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/leksicheskie-sredstva-i-instrumenty-vozdeystviya-na-massovoe-soznanie-v-pechatnyh-smi (дата обращения: 29.10.2025).
19. ЛЕКСИЧЕСКИЕ ТРАНСФОРМАЦИИ В ЯЗЫКЕ РЕВОЛЮЦИОННЫХ ГАЗЕТ (НА МАТЕРИАЛЕ «НАРОДНОЙ ГАЗЕТЫ»). — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/leksicheskie-transformatsii-v-yazyke-revolyutsionnyh-gazet-na-materiale-narodnoy-gazety (дата обращения: 29.10.2025).
20. Лингвистические приемы и методы воздействия СМИ на общественное сознание. — URL: http://jarki.ru/wpress/wp-content/uploads/2016/06/%D0%9B%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D0%B2%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5-%D1%81%D1%80%D0%B5%D0%B4%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B0-%D0%B8-%D0%BC%D0%B5%D1%82%D0%BE%D0%B4%D1%8B-%D0%B2%D0%BE%D0%B7%D0%B4%D0%B5%D0%B9%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B8%D0%B8%D0%B5-%D0%A1%D0%9C%D0%98-%D0%BD%D0%B0-%D0%BE%D0%B1%D1%89%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B5-%D1%81%D0%BE%D0%B7%D0%BD%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
21. Лингвистические средства развертывания аргументации в публицистическом стиле. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/lingvisticheskie-sredstva-razvertyvaniya-argumentatsii-v-publitsisticheskom-stile (дата обращения: 29.10.2025).
22. Лингвистические средства речевого информационно-психологического воздействия текстов в современной публицистике. — URL: https://www.calameo.com/books/0050854483d4764d2d6c1 (дата обращения: 29.10.2025).
23. Лингвистические средства воздействия СМИ на общественное сознание. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/lingvisticheskie-sredstva-vozdeystviya-smi-na-obschestvennoe-soznanie (дата обращения: 29.10.2025).
24. Методы, способы и приемы советской пропаганды в 1920-30-е гг. Xx в. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/metody-sposoby-i-priemy-sovetskoy-propagandy-v-1920-30-e-gg-xx-v (дата обращения: 29.10.2025).
25. Механизмы функционирования системы советской внешнеполитической пропаганды в 1930-е – 1941 гг. — URL: http://www.intellecthistory.ru/upload/iblock/582/5828a2a0ff399e525a74e304724b0a40.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
26. Назаров, М. М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований / М. М. Назаров. — Москва, 1999. — С. 7.
27. О реорганизации сети газет в связи с ликвидацией округов (Постановление ЦК ВКП(б) от 11 авг. 1930 г.// КПСС о средствах массовой информации и пропаганды. — Москва, 1987.
28. ОДНА НА ВСЕХ: ИЗ ИСТОРИИ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ. — URL: https://jrnlst.ru/history/odna-na-vsekh-iz-istorii-otechestvennoy-zhurnalistiki (дата обращения: 29.10.2025).
29. Орлов, А. С., Георгиев, В. А., Георгиева, Н. Г., Сивохина, Т. А. История России. Учебник. — Москва: ПРОСПЕКТ, 1997.
30. ОСЕПЯН, Р. П. История новейшей отечественной журналистики (февраль 1917-начало 90-х годов). Учебн. пособие. — Москва, 1999.
31. ОСОБЕННОСТИ ЖАНРОВ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО СТИЛЯ. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-zhanrov-publitsisticheskogo-stilya (дата обращения: 29.10.2025).
32. ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ СМИ В СОВЕТСКИЙ ПЕРИОД: АСПЕКТ СОЦИАЛЬНОЙ ДИНАМИКИ. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/otechestvennye-smi-v-sovetskiy-period-aspekt-sotsialnoy-dinamiki (дата обращения: 29.10.2025).
33. ОТ ПАНЕГИРИКА ДО ДИФФАМАЦИИ: ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЯЗЫК СОВЕТСКОЙ ПРОПАГАНДЫ 1920–1930-Х ГГ. В ПЕРИОДИКЕ. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ot-panegirika-do-diffamatsii-politicheskiy-yazyk-sovetskoy-propagandy-1920-1930-h-gg-v-periodike (дата обращения: 29.10.2025).
34. Очерки истории русской советской журналистики. 1933—1945. — Москва. — URL: https://imwerden.de/pdf/ocherki_istorii_russkoi_sovetskoi_zhurnalistiki_1933-1945_1966.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
35. Политическая пропаганда в условиях нарастания военной угрозы в 1930-х г. — URL: https://www.dissercat.com/content/politicheskaya-propaganda-v-usloviyakh-narastaniya-voennoi-ugrozy-v-1930-kh-g (дата обращения: 29.10.2025).
36. Пропаганда и общественные настроения. — URL: https://history.spbu.ru/component/attachments/download/12247.html (дата обращения: 29.10.2025).
37. Развитие функциональных стилей современного русского языка. — Москва, 2005.
38. Ратьковский, И. С., Ходяков, М. В. История Советской России — Санкт-Петербург: Издательство «Лань», 2001.
39. Роль центральных и региональных периодических изданий в информировании советских граждан о жизни за рубежом в 1920-1930-е гг. — URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=322 (дата обращения: 29.10.2025).
40. Сметанина, С. И. Литературное редактирование для журналистов и специалистов по связям с общественностью. — Санкт-Петербург, 2006.
41. СМИ СССР в период индустриализации и коллективизации (1928-1941 гг.). — URL: https://bstudy.net/691079/zhurnalistika/smi_sssr_period_industrializatsii_kollektivizatsii_1928_1941 (дата обращения: 29.10.2025).
42. Солганик, Г. Я. Лексика газеты / Г. Я. Солганик. — Москва, 1981. — С. 56.
43. Советская идеологическая языковая картина мира: субъекты, время, пространство: на материале заголовков газеты «Правда» 30-40-х гг. — URL: https://www.dissercat.com/content/sovetskaya-ideologicheskaya-yazykovaya-kartina-mira-subekty-vremya-prostranstvo-na-material (дата обращения: 29.10.2025).
44. Советские газеты 1920–1930-х гг. как источник по истории повседневности. — URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sovetskie-gazety-1920-1930-h-gg-kak-istochnik-po-istorii-povsednevnosti (дата обращения: 29.10.2025).
45. СОВЕТСКОЕ ПРОШЛОЕ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ РИТОРИКЕ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ. — URL: https://inion.ru/site/assets/files/7374/2024_korporativnyi_marketing.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
46. Средства художественной выразительности в советском медиатексте (на материале газеты «Ленинградская правда» 1930-х годов). — URL: https://elibrary.petrsu.ru/collections/3159 (дата обращения: 29.10.2025).
47. Стилистика публицистических жанров. — URL: https://is.muni.cz/th/185290/ff_b/diplomka.pdf (дата обращения: 29.10.2025).
48. Стриженко, А. А. Роль языка в системе средств пропаганды / А. А. Стриженко. — Томск: Журналист, 1980.
49. Формирование системы партийно-государственного управления средствами массовой информации Советской России в 1920 — 1930-е гг. : диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. — URL: https://www.dissercat.com/content/formirovanie-sistemy-partiino-gosudarstvennogo-upravleniya-sredstvami-massovoi-informatsii- (дата обращения: 29.10.2025).
50. Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования. МЕСТО СМИ В СИСТЕМЕ ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ СТИЛЕЙ. — URL: http://www.evartist.narod.ru/text2/59.htm (дата обращения: 29.10.2025).
51. Языковые средства и речевые приемы манипуляции информацией в СМИ: на материале российских газет. — URL: https://www.dissercat.com/content/yazykovye-sredstva-i-rechevye-priemy-manipulyatsii-informatsiei-v-smi-na-materiale-rossiis (дата обращения: 29.10.2025).