Тема детства в рассказах А.П. Чехова: эволюция, поэтика и педагогические идеалы писателя

Вторая половина 1880-х годов стала переломным моментом в творчестве Антона Павловича Чехова: именно в этот период, когда он отходил от амплуа юмориста и становился крупным, драматически мыслящим художником, была написана большая часть его произведений, посвященных детям – более двадцати рассказов. Это обстоятельство не случайно: мир ребенка представлял собой особую область эстетических и этических интересов писателя. Чехова не привлекала литература, предназначенная специально для детей, но его крайне волновала сама стихия детства, а также внутренний мир детей, еще не испорченный влиянием общественной среды.

Тема детства, будучи одной из вечных в мировой литературе, обретает у каждого автора свои уникальные черты, становясь зеркалом эпохи, общественных настроений и личных философских воззрений. В русской литературе XIX века она занимает особое место, воплощая поиски идеала, осмысление нравственных основ личности и критику социальной несправедливости. Среди плеяды великих мастеров слова, обращавшихся к детским образам, Антон Павлович Чехов выделяется особой глубиной проникновения в психологию ребенка, тонкостью художественных средств и остротой социально-философских обобщений. Его рассказы о детях – это не просто галерея трогательных или трагических судеб, но полноценная художественная конструкция взаимосвязей между людьми в целом, одна из форм выражения идеала писателя: гуманной, гармонически развитой личности, что является ключевым для понимания его педагогических взглядов.

Актуальность изучения темы детства в творчестве А.П. Чехова определяется несколькими факторами. Во-первых, его произведения продолжают оставаться значимым материалом для понимания эволюции русской прозы, демонстрируя новаторские подходы к изображению внутреннего мира человека, включая ребенка. Во-вторых, социально-педагогические и философские идеи, заложенные в «детских» рассказах Чехова, не теряют своей злободневности, побуждая к размышлениям о проблемах воспитания, роли семьи и общества в формировании личности. В-третьих, глубокий психологизм и художественное мастерство, с которыми Чехов создает детские образы, являются предметом постоянного интереса литературоведов, критиков и читателей, что подтверждает его вклад в новаторство в литературе.

Целью данной курсовой работы является всесторонний анализ темы детства в рассказах А.П. Чехова, прослеживание её эволюции, исследование художественных приёмов, используемых для создания детских образов, выявление социально-философских и педагогических аспектов, а также определение новаторских черт чеховского подхода в сравнении с предшественниками и современниками.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

• Определить основные литературоведческие подходы к анализу художественного образа, мотива и конфликта в контексте детской темы.
• Изучить биографический контекст формирования интереса Чехова к детству и его влияние на творчество.
• Проследить периодизацию «детских» рассказов и эволюцию темы от ранних произведений до повести «Степь».
• Проанализировать художественные приёмы, используемые Чеховым для создания детских образов и передачи их мироощущения.
• Исследовать конфликт «мира детей» и «мира взрослых» как отражение социально-философских идей писателя.
• Рассмотреть педагогические взгляды А.П. Чехова и концепцию «защиты детства» через призму его произведений и личной деятельности.
• Выявить новаторство Чехова в изображении детства и провести сравнительный анализ с произведениями его современников.
• Представить систематизированную типологию детских персонажей в рассказах Чехова.

Структура работы включает введение, несколько глав, посвящённых теоретическим основам, эволюции темы, художественным особенностям, социально-философским и педагогическим аспектам, новаторству, анализу повести «Степь» и типологии персонажей, а также заключение. Данное исследование опирается на работы ведущих литературоведов и чеховедов, а также на академические издания произведений А.П. Чехова.

Теоретические основы изучения темы детства в литературоведении

Прежде чем погрузиться в мир чеховского детства, необходимо вооружиться методологическим инструментарием, который позволит нам осмыслить глубину и многогранность избранной темы, ведь без чёткого понимания базовых понятий литературного анализа невозможно адекватно оценить вклад автора. Литературоведение предлагает богатый арсенал понятий и подходов для анализа произведений, где дети являются не просто декорацией, а полноценными действующими лицами, отражающими мировоззрение автора и эпохи.

Понятие «детства» как литературоведческой категории

Детство в литературе — это не просто возрастная стадия, а сложная, многомерная категория, способная выполнять различные функции: от фона для развития сюжета до центрального смыслового ядра произведения. Для анализа этой категории в творчестве Чехова необходимо чётко определить ключевые литературоведческие термины:

• Художественный образ — это обобщённое и в то же время конкретное, индивидуализированное отражение действительности в искусстве. Применительно к детству, художественный образ ребёнка включает в себя не только внешние черты, но и внутренний мир, эмоции, восприятие, а также ту символическую нагрузку, которую автор придаёт своим юным героям. У Чехова каждый ребёнок — это личность со своими вполне определёнными чертами, интересами, привычками и способностями, что позволяет говорить о глубокой индивидуализации детских образов, раскрывая их уникальность.
• Мотив — это устойчивый смысловой элемент, повторяющийся в произведении или цикле произведений, обладающий символическим значением. В контексте темы детства мотивы могут быть разнообразны: мотив одиночества (Ванька Жуков), мотив стремления к свободе, мотив утраченного детства, мотив познания мира. Мотивы, переплетаясь, создают единую смысловую ткань «детских» рассказов Чехова, углубляя их содержание.
• Конфликт — это столкновение противоположных начал: характеров, идей, ценностей, обстоятельств. В рассказах о детях Чехов чаще всего строит сюжет на столкновении детского сознания с миром взрослых. Этот конфликт может быть как внешним (социальное неравенство, жестокость), так и внутренним (непонимание, отчуждение). Концепция детства у Чехова имеет глубокий философский смысл, противопоставляя наивность, непосредственность и искренность ребёнка лживости взрослого человека, изуродованного условиями жизни в буржуазном обществе, где господствуют насилие и ложь, что ярко демонстрирует моральные дилеммы эпохи.
• Поэтика — это система художественных средств и приёмов, характерных для творчества отдельного автора, направления или жанра. Анализ поэтики в данном исследовании будет включать рассмотрение особенностей композиции, повествования (в том числе взгляд «глазами ребёнка»), языковых средств (уменьшительно-ласкательные суффиксы, повторы), а также символики, используемых Чеховым для создания и раскрытия темы детства, что позволяет понять уникальность его художественного метода.

Таким образом, «детство» в литературоведении рассматривается не только как сюжетный элемент, но и как мощный художественный приём, позволяющий автору исследовать фундаментальные вопросы человеческого бытия, морали и общества.

Обзор критической литературы по теме детства в творчестве Чехова

Исследование темы детства в творчестве А.П. Чехова имеет давнюю и богатую традицию в отечественном и мировом литературоведении. Многочисленные учёные обращались к этой проблеме, предлагая разнообразные интерпретации и выявляя новые грани чеховского гения, что свидетельствует о непреходящей актуальности и глубине выбранной темы.

Одним из первых, кто обратил внимание на глубокое изображение детского мира у Чехова, был К.И. Чуковский, который в своих работах отмечал уникальность чеховского взгляда на детей, его способность видеть в них не просто «маленьких взрослых», но полноценные личности со своим внутренним миром. Он подчёркивал отсутствие дидактизма и проникновенный лиризм.

Фундаментальные труды таких чеховедов, как Г.П. Бердников, Г.А. Бялый и М.П. Громов, заложили основу для системного изучения творчества писателя. Они анализировали «детские» рассказы в контексте общей эволюции Чехова, его мировоззрения и поэтики. Бердников, например, рассматривал детские образы как часть широкой панорамы «нескладной» русской жизни, а Бялый акцентировал внимание на социальной критике, заложенной в изображении обездоленных детей. Громов, в свою очередь, подчёркивал философскую глубину чеховского детства, его связь с поиском гуманистического идеала.

Современные исследователи продолжают развивать эти направления. В.Б. Катаев, один из ведущих специалистов по творчеству Чехова, детально анализирует поэтику «детских» рассказов, уделяя внимание не только содержательной стороне, но и форме, структуре, языковым особенностям. В его работах прослеживается, как Чехов мастерски передаёт детское восприятие мира, тонко подмечая его особенности, сопоставляя привычные вещи и поступки с неожиданной шкалой мерок и ценностей ребёнка.

Работы таких авторов, как А.К. Базилевская, Е.О. Лемеш, О.Н. Суховерхова и А.С. Рахимжанова, углубляют анализ этико-психологических аспектов темы детства. Они показывают, как дети в произведениях Чехова фиксируют этико-психологические проблемы, возникающие от непонимания взрослыми мира ребёнка, и как через их образы выражаются авторские размышления о человечности, сострадании и нравственном идеале. Особое внимание уделяется конфликту «мира детей» и «мира взрослых», выявляющему психологические особенности обеих сторон.

Нури Кеклюдже исследует тему детского труда в рассказах Чехова, поднимая вопрос о социальном неравенстве и эксплуатации детей в конце XIX века, что является важным аспектом социально-философской проблематики. Она также анализирует взгляды Чехова на воспитание и роль литературы в формировании характера ребёнка.

Таким образом, критическая литература предлагает обширный материал для анализа темы детства у Чехова, охватывая как биографические предпосылки, так и глубокие художественные, философские и социальные аспекты. Настоящая работа призвана синтезировать эти подходы, дополнив их детализированным анализом конкретных произведений и акцентом на уникальности чеховского вклада в русскую литературу, что позволяет глубже оценить его наследие.

Место и эволюция темы детства в творчестве А.П. Чехова

Тема детства у Чехова – это не просто эпизодическое обращение к юным героям, а глубоко интегрированная часть его художественной вселенной, которая претерпевала значительную эволюцию, отражая становление писателя как мыслителя и драматурга. Большая часть произведений Чехова о детях, всего более двадцати, была написана во второй половине 1880-х годов (приблизительно с 1885 по 1889 год) — период, когда он отходил от амплуа юмориста и становился крупным, драматически мыслящим художником. Этот период стал своего рода «золотым веком» чеховского детства.

Биографический контекст и формирование интереса Чехова к детству

Чтобы понять, почему мир ребёнка представлял собой особую область эстетических и этических интересов А.П. Чехова, важно заглянуть в его собственное прошлое. Сам писатель неоднократно говорил: «В детстве у меня не было детства», называя себя и своих братьев «маленькими каторжниками» из-за принудительной работы в лавке и деспотизма отца. В письме Ивану Леонтьеву-Щеглову от 9 марта 1892 года он вспоминал: «Знаете, когда бывало, я и два моих брата среди церкви пели трио «Да исправится» или же «Архангельский глас», на нас все смотрели с умилением и завидовали моим родителям, мы же в это время чувствовали себя маленькими каторжниками». Эти воспоминания не были случайны: в письме Александру Чехову от 2 января 1889 года Антон Чехов также упоминал, что «деспотизм и ложь исковеркали наше детство до такой степени, что тошно и страшно вспоминать».

Однако эти суровые ранние годы не омрачили его души, а, напротив, возбудили в нём жажду любви к жизни и к людям. Именно этот опыт «детства без детства», наполненного трудом и принуждением, сформировал в Чехове особую чувствительность к страданиям детей, их беззащитности перед взрослым миром и стремление к защите их достоинства и свободы. Его личный опыт стал мощным импульсом для глубокого и сострадательного изображения детских судеб в его произведениях, ведь он сам пережил те лишения, о которых впоследствии писал.

Периодизация «детских» рассказов: становление драматически мыслящего художника

Как уже отмечалось, вторая половина 1880-х годов стала пиком в создании «детских» рассказов Чехова. Это был период, когда писатель активно экспериментировал с формой и содержанием, переходя от лёгкого юмора к глубокой психологической драме. Именно тогда детская тема дала выход эмоциональному стремлению писателя понять взаимосвязь мира взрослых с миром детей.

В 1889 году Чехов объединил несколько своих произведений о детях в сборник «Детвора», в который вошли рассказы «Детвора», «Ванька», «Кухарка женится», «Беглец», «Событие» и «Дома». Эти произведения стали ярким манифестом его интереса к миру детства.

Помимо рассказов, вошедших в сборник «Детвора», к этому периоду относятся также:

• «Гриша» (1886) — рассказ о первом знакомстве маленького мальчика с внешним миром.
• «Мальчики» (1887) — история о двух школьниках, мечтающих о побеге в Америку.
• «Спать хочется» (1888) — трагическое повествование о двенадцатилетней няньке Варьке.
• «Каштанка» (1887) — знаменитая повесть о бродячей собаке, которая, несмотря на звериный облик, обладает детской наивностью и преданностью.

Эти произведения демонстрируют широту чеховского подхода к теме детства, охватывая различные социальные слои и психологические состояния детей. От беззаботной игры «Детворы» до трагической безысходности «Ваньки» и «Спать хочется», от наивных мечтаний «Мальчиков» до тонкого психологизма «Дома» – каждый рассказ углубляет наше понимание мира ребёнка, раскрывая его многогранность и сложность.

Философское осмысление детства: противопоставление миров

Для Чехова детство – это не просто милый возраст, а глубокий философский концепт, который он использует для анализа фундаментальных проблем человеческого существования. Концепция детства у Чехова имеет глубокий философский смысл, противопоставляя наивность, непосредственность и искренность ребёнка лживости взрослого человека, изуродованного условиями жизни в буржуазном обществе, где господствуют насилие и ложь.

Дети в его рассказах часто выступают как мерило истинной человечности. Они ещё не испорчены цинизмом, эгоизмом и фальшью, присущими миру взрослых. Их открытость, способность к безусловной любви, состраданию и удивлению служат своеобразным камертоном, по которому Чехов проверяет нравственное состояние общества, выявляя его изъяны. Интерес Чехова к миру детства был связан с поиском эстетического идеала — гуманной, гармонически развитой личности. В этом смысле «детские» рассказы Чехова являются одной из форм выражения идеала писателя, представляя собой художественную конструкцию взаимосвязей между людьми в целом. Они ставят перед читателем острые вопросы о том, как сохранить эту «чистоту» детства, как не дать взрослому миру подавить в ребёнке его лучшие качества, и как, в конечном итоге, воспитать человека, который служил бы благу родины.

Художественное изображение детей и их внутреннего мира в рассказах Чехова

А.П. Чехов обладал уникальным даром проникать во внутренний мир ребёнка, раскрывая его тончайшие нюансы и особенности. Его мастерство заключалось не только в выборе тем, но и в виртуозном использовании художественных приёмов, которые позволяли читателю не просто наблюдать за детьми, но и ощущать мир их глазами, сопереживая каждому мгновению их жизни.

Детское восприятие мира: свежесть взгляда и детализация

Чехов мастерски передаёт детское восприятие мира, тонко подмечая его особенности, сопоставляя привычные вещи и поступки с неожиданной шкалой мерок и ценностей ребёнка. Он умеет смотреть на окружающий мир широко раскрытыми глазами детей, но при этом замечает гораздо больше того, что способна вместить бесхитростная детская душа. Этот «двойной» взгляд – одновременно наивный и проницательный – создаёт особый эффект. Например, в рассказе «Детвора» дети, играя в лото, рассуждают о серьёзных взрослых вещах с непосредственностью, которая одновременно умиляет и обнажает фальшь их подражания.

С помощью характерных художественных средств Чехов передаёт свежесть детского взгляда, острую способность видеть красоту; даже тусклые краски в детском восприятии остаются яркими. Эта способность к яркому, неискажённому восприятию мира становится одним из ключевых элементов, через который Чехов выражает свой идеал. В рассказе «Степь» девятилетний Егорушка воспринимает природу как живое существо, наделяя её человеческими качествами. Гроза для него — это не просто природное явление, а нечто мистическое, почти одушевлённое:

«Кто-то чиркнул по небу спичкой»; «Чернота в небе открыла рот, и дыхнула белым огнём».

Это яркое, эмоциональное описание передаёт не только красоту грозы, но и смятение, отчаяние мальчика, оказавшегося в одиночестве посреди необъятной степи.

Писатель прибегает к простым и лаконичным средствам, сразу вводя читателя в суть происходящего, как отмечал Владимир Набоков в своих лекциях по русской литературе:

«Чехов входит в рассказ… без стука. Он не мешкает…»

Эта лаконичность не упрощает, а, наоборот, углубляет восприятие, концентрируя внимание на ключевых деталях и внутренних переживаниях.

Языковые средства создания атмосферы детства

Для создания атмосферы детства в рассказах А.П. Чехов использует тонкий набор языковых средств, которые позволяют читателю почувствовать близость к миру ребёнка.

• Уменьшительно-ласкательные суффиксы: Их обилие в речи повествователя и диалогах создаёт ощущение нежности, хрупкости, а порой и беззащитности детских персонажей. Например, «Ванька Жуков», «Сашка», «Гриша», «Серёженька» – эти имена уже сами по себе вызывают сочувствие и умиление.
• Обращения: Частое использование обращений (например, «мальчик мой», «голубчик») не только отражает манеру речи взрослых по отношению к детям, но и подчёркивает их зависимое положение, уязвимость.
• Повторы: Детская речь часто характеризуется повторами, которые Чехов мастерски использует для передачи эмоционального состояния ребёнка, его настойчивости или растерянности. Например, в «Ваньке» многократное упоминание «дедушки» в письме подчёркивает его тоску и одиночество.
• Неполные предложения: Для передачи быстроты детской мысли, их непосредственности или эмоционального порыва Чехов использует неполные предложения, которые придают речи живость и динамику.
• Междометия: Междометия (ах, ох, эх) служат для выражения ярких, нефильтрованных эмоций, свойственных детям: удивления, испуга, радости, печали.

Все эти средства работают в комплексе, создавая глубоко реалистичный и в то же время трогательный образ детского мира, который Чехов стремится защитить, раскрывая его тончайшие грани.

Портретные характеристики и индивидуальность детских персонажей

Каждый ребёнок в представлении Чехова — это личность со своими вполне определёнными чертами, интересами, привычками и способностями. Писатель избегает обобщённых, схематичных образов, стремясь к максимальной индивидуализации. Детали портрета оживляют образы детей, делая их узнаваемыми и запоминающимися.

Например, Серёжа из рассказа «Дома» описан как «тщедушный, белолицый, хрупкий», нежный и мягкий, пропевающий слова. Эта характеристика не только даёт нам визуальное представление о мальчике, но и намекает на его уязвимость, чувствительность, тонкую душевную организацию. Его манера «пропевать слова» свидетельствует о мечтательности, возможно, некоторой оторванности от суровой реальности взрослых, подчёркивая его ранимость.

В «Мальчиках» Володя и Чечевицын также наделены индивидуальными чертами. Володя, мальчик из обеспеченной семьи, кажется более мягким, послушным, но именно в нём таятся скрытые бунтарские порывы. Чечевицын же, напротив, предстаёт более решительным, «деловым», он — инициатор авантюры, лидер, несмотря на свою хрупкость. Эти детали позволяют Чехову создавать не просто персонажей, а многогранные, психологически достоверные личности, каждая из которых по-своему переживает трудности и радости детства, что углубляет читательское восприятие.

Таким образом, Чехов с помощью разнообразных художественных приёмов строит многомерный образ детства, который становится не только объектом сочувствия, но и средством для глубокого анализа социальных и философских проблем эпохи.

Конфликт «мира детей» и «мира взрослых»: социально-философские аспекты

В творчестве А.П. Чехова тема детства часто разворачивается через призму глубокого и драматического конфликта между двумя мирами: чистым, непосредственным миром ребёнка и искажённым, прагматичным миром взрослых. Этот конфликт не только выявляет психологические особенности персонажей, но и служит мощным инструментом для выражения социально-философских идей писателя, что делает его произведения особенно актуальными.

Столкновение детского сознания с чуждым миром взрослых

В рассказах о детях Чехов чаще всего строит сюжет на столкновении детского сознания с миром взрослых, который часто оказывается чуждым и непонятным. Через взаимодействие между детьми и взрослыми выявляются психологические особенности как первых, так и вторых. Так, мы видим, как невинность и открытость ребёнка разбиваются о равнодушие или жестокость окружающего мира.

В некоторых произведениях Чехова, например, в рассказе «Событие» (1886), оба мира (детский и взрослый) изображаются как пересекающиеся, события представлены такими, какими их видят и взрослый, и ребёнок. В этом случае мы видим попытку автора показать многогранность одной и той же ситуации, раскрывая различия в восприятии, что углубляет понимание читателем человеческой природы.

Однако в других рассказах, таких как «Ванька» (1886) и «Спать хочется» (1888), а также в повести «Степь» (1888), внешний мир полностью предстаёт в восприятии маленького человека, чьё сознание и ограниченный опыт формируют изображение событий. Этот приём «мира глазами ребёнка» позволяет Чехову усилить драматизм, обнажить жестокость и несправедливость взрослой реальности, которая ломает хрупкую детскую душу. Мальчик Ванька Жуков, пишущий письмо дедушке, искренне верит в чудо, в то, что его нехитрое послание будет услышано, несмотря на всю абсурдность ситуации. Его надежда, его детская наивность сталкиваются с бездушной реальностью, где его письмо, скорее всего, потеряется, а он останется в невыносимых условиях, что показывает трагедию безысходности.

Тема обездоленного детства и критика социального неравенства

Дети у Чехова часто являются страждущими, угнетёнными и подневольными существами, их горести, душевная неустроенность и неумение сопротивляться обстоятельствам жизни ощущаются как подлинный драматизм. «Детская» тема у Чехова связана с его глубокими размышлениями о нескладной, «убыточной» и ненормальной жизни, а также о корысти и расчёте, отравляющих жизнь людей, что является центральным для его социальной критики.

Рассказы Чехова, такие как «Ванька» (1886) и «Спать хочется» (1888), ярко поднимают вопрос о социальном неравенстве и эксплуатации детского труда в обществе конца XIX века, содержат острую критику существующего социального строя. Эти произведения показывают трагизм положения обездоленных детей, вынужденных работать в тяжёлых условиях, недоедать и терпеть побои. Ванька, отданный в ученики к сапожнику, терпит голод, побои и унижения. Его единственная отдушина – письмо дедушке, полное детской тоски и наивных надежд. Варька из рассказа «Спать хочется», двенадцатилетняя нянька, которая не высыпается из-за криков младенца, доходит до предела отчаяния, что приводит к трагической развязке. Бедные дети, особенно сироты из крестьянских семей, часто обречены на голод, побои, рабский труд и лишены возможности получить образование. Через эти образы Чехов выражает свою боль за поруганную человеческую личность и обличает равнодушие общества, призывая к состраданию.

Эгоизм и равнодушие взрослых

Взрослые в произведениях Чехова часто представлены эгоистичными, равнодушными людьми, которым чёрствость души мешает увидеть прекрасное и «чистое», что есть в детях. Они настолько поглощены своими проблемами, мелочными интересами или борьбой за существование, что не способны понять и принять мир ребёнка, а ведь именно это непонимание часто приводит к трагедиям. Трагическое противопоставление равнодушного общества, не имеющего чувства сострадания, и обездоленного ребёнка, лишённого детства, является центральным в творчестве Чехова.

Примером может служить не только жестокий сапожник из «Ваньки», но и кажущиеся благополучными родители из других рассказов, которые, не понимая своих детей, причиняют им душевные страдания. Чехов осуждал методы воспитания и обучения детей в буржуазно-мещанской среде и в казённой школе. Он писал в письме И. Леонтьеву-Щеглову от 9 марта 1892 года, что его собственное религиозное воспитание, включавшее церковное пение и регулярные службы, представляется ему «довольно мрачным», так как сочеталось с авторитарностью отца и физическими наказаниями. В рассказе «Мальчики» (1887) также прослеживается критика воспитания через противопоставление бережного отношения родителей Володи к его чувствам и, предположительно, отсутствия такового в жизни Чечевицына, что подчёркивает различие в подходах к воспитанию.

Таким образом, конфликт между миром детей и взрослых у Чехова — это не просто сюжетный приём, а глубокое социально-философское высказывание о несовершенстве человеческого общества, его жестокости и необходимости гуманистических перемен, призывающее к переосмыслению ценностей.

Педагогические взгляды А.П. Чехова и концепция «защиты детства»

С темой детства в творчестве Чехова неразрывно связана проблема воспитания, которая для писателя выходила за рамки чисто дидактических задач, перерастая в глубокую социально-философскую концепцию. Чехов не только обличал недостатки существующих педагогических методов, но и активно утверждал свои гуманистические идеалы, что делало его не просто писателем, но и общественным деятелем.

Чехов как критик педагогических методов и утверждение идеалов

Антон Павлович Чехов был глубоко обеспокоен состоянием современной ему педагогической практики. Его тревожило бездушное и формальное отношение большинства взрослых к детям. В своих письмах он неоднократно критиковал телесные наказания и формальное религиозное воспитание. В упомянутом письме И. Леонтьеву-Щеглову от 9 марта 1892 года он отмечал, что его собственное религиозное воспитание, включавшее принудительное пение в церковном хоре и строгие правила, представляется ему «довольно мрачным», так как сочеталось с авторитарностью отца и физическими наказаниями. Эти воспоминания отражали его убеждение в том, что воспитание должно быть лишено принуждения и насилия, поскольку именно принуждение калечит душу ребёнка.

Вместо принуждения и формализма, Чехов призывал к отзывчивости и сопереживанию. Он защищал поруганную в буржуазном обществе человеческую личность, подчёркивая необходимость воспитания в человеке «человечности». Для Чехова чисто педагогическая тема воспитания детей перерастала в социальную проблему воспитания нового человеческого характера, который служил бы благу родины. Он верил, что литература для детей должна быть воспитательной, но ни в коем случае не дидактичной, то есть не должна навязывать готовые истины, а способствовать развитию личности ребёнка, его способности мыслить, чувствовать и сопереживать, открывая ему мир с новой стороны.

Рассказ «Дома» как иллюстрация чеховского понимания детской психологии

Одной из наиболее ярких иллюстраций педагогических взглядов Чехова является рассказ «Дома» (1887), в котором прокурор Евгений Петрович пытается отучить своего семилетнего сына Серёжу от курения. Поначалу отец безуспешно объясняет вред курения с логической, взрослой точки зрения, апеллируя к понятиям здоровья, вреда, будущего. Однако эти доводы, основанные на рациональности, не находят отклика в детском сознании. Серёжа слушает, но не проникается, ибо язык логики чужд детскому миру.

Перелом наступает, когда отец, исчерпав все логические аргументы, решается на нечто иное. Он рассказывает выдуманную сказку о принце, который умер молодым из-за курения. Эта сказка, апеллирующая к детскому воображению и чувствам, производит сильное впечатление на мальчика, и он торжественно заявляет, что больше не будет иметь ничего общего с табаком. Разве не удивительно, как простое эмоциональное воздействие может быть гораздо сильнее сухих фактов?

Этот рассказ демонстрирует глубокое понимание Чеховым детской психологии, показывая, что логические доводы взрослых часто менее эффективны, чем эмоциональное воздействие и образность. Дети воспринимают мир через образы, через истории, которые трогают их чувства, а не через сухие факты. Чехов показывает, что истинное воспитание требует от взрослого не только терпения, но и способности встать на место ребёнка, понять его мир и говорить с ним на понятном ему языке. Это пример гуманного, недидактичного подхода к воспитанию, который Чехов отстаивал, показывая его эффективность.

Личная благотворительная деятельность Чехова в контексте «защиты детства»

Педагогические идеалы Чехова не ограничивались только литературным творчеством. Писатель активно вмешивался в современную жизнь, не только обличая методы воспитания, но и утверждая свои гуманистические социально-педагогические идеалы через прямую благотворительную и общественную деятельность.

В период проживания в Мелихове (1892-1899), Чехов на свои средства и по собственным планам построил три школы для крестьянских детей в сёлах Талеж, Новосёлки и Мелихово, которые стали образцовыми в Московской губернии. Он лично контролировал процесс строительства, от составления смет до найма рабочих. Эта деятельность была не просто меценатством, но осознанным участием в улучшении жизни детей из народа, что подтверждает его глубокую приверженность своим идеалам. За эту деятельность в декабре 1899 года Чехов был награждён орденом Святого Станислава III степени.

Кроме того, он организовал сбор пожертвований для голодающих в Нижегородской и Воронежской губерниях в 1891-1892 годах и открыл медицинский пункт в Мелихове, где бесплатно принимал больных, в том числе и детей. Эти факты биографии Чехова ярко иллюстрируют, что его «защита детства» была не только литературной темой, но и жизненным кредо, воплощавшимся в конкретных делах, направленных на облегчение участи детей и улучшение их будущего, что заслуживает глубокого уважения.

Новаторство Чехова в изображении детства и сравнительный анализ

А.П. Чехов, обращаясь к теме детства, не просто продолжал традиции русской литературы, но и вносил в неё новаторские черты, которые существенно повлияли на дальнейшее развитие детской литературы и осмысление образа ребёнка. Его подход был уникален, сочетая лирическую глубину с острой социальной критикой и глубоким психологизмом, что позволило ему создать неповторимые образы.

«Детство вообще»: углубление психологизма

Чехов, как создатель образа детского мира, в прозрачности и лирической насыщенности письма следует за Л.Н. Толстым, С.Т. Аксаковым, В.Г. Короленко. Однако, по сравнению с предшественниками, Чехов создаёт не просто отдельного ребёнка, а «детство вообще» — чистое, доверчивое, нелицемерное. Он стремится уловить суть этого состояния, его уникальность и хрупкость, его универсальные черты, присущие детям из разных социальных слоёв. Это углубление психологизма позволило ему отойти от традиционных дидактических или идеализированных образов, характерных для литературы о детях до него, и открыть новые горизонты в её изображении.

Он открыл своими произведениями новый этап в развитии детской литературы, характеризующийся более глубоким психологизмом в изображении детского мира, отказом от дидактичности и морализаторства в пользу объективного показа сложной реальности детства, а также привлечением внимания к социальным проблемам, касающимся детей. Чехов показывал, что дети бывают разными, и его объективность не позволяет ему в детской теме предаться только умилению. Он изображает детей с их капризами, страхами, ошибками, но всегда с глубоким пониманием и состраданием, что делает его подход уникальным.

Сравнение с предшественниками и современниками

Творчество Чехова в контексте темы детства органично вписывается в богатую традицию русской литературы, но при этом отчётливо выделяется, предлагая свежий взгляд на знакомые проблемы.

Л.Н. Толстой и Ф.М. Достоевский также проводили подробный анализ возрастной психологии детей и факторов воспитательного влияния. С Толстым Чехова сближает внимание к внутреннему миру ребёнка, лиризм и стремление к истине. Рассказы Толстого, такие как «Детство», и Чехова, например «Мальчики», сближает тема ребёнка и матери, а также общая атмосфера грусти, связанная с взрослением и утратой непосредственности. Однако Толстой часто идеализирует детство, видя в нём золотой век человеческой души, тогда как Чехов более реалистичен, он не скрывает жестокости мира, в котором приходится выживать детям, что делает его произведения более острыми.

В то же время преимущественное внимание к боли, беде и одиночеству сближает его с Ф.М. Достоевским, М.Е. Салтыковым-Щедриным, Г.И. Успенским, В.М. Гаршиным. Эти писатели также обращались к теме страдающего ребёнка как к символу социальной несправедливости. Однако Достоевский часто использует образ ребёнка для выражения своих религиозно-философских идей, его дети – это мученики, чьи страдания должны пробудить совесть общества. Чехов же, оставаясь объективным, просто показывает трагедию, оставляя выводы за читателем. Его дети — не объекты морализаторства, а живые существа, сталкивающиеся с суровой реальностью.

Чехов одним из первых, наряду с В.Г. Короленко, А.И. Куприным и М. Горьким, попытался привлечь внимание общества к проблеме эксплуатации детей-тружеников и тяжёлого положения детей в целом. Среди произведений его современников, затрагивающих эту тему, выделяются повесть В.Г. Короленко «В дурном обществе» (1885, также известная как «Дети подземелья»), описывающая жизнь детей из городской нищеты, рассказ А.И. Куприна «Чудесный доктор» (1897), показывающий бедственн��е положение семьи с больными детьми, и автобиографическая повесть М. Горького «Детство» (1913), изображающая суровые реалии его собственных детских лет. Чехов, как и эти авторы, остро ставил вопрос о социальной несправедливости, но его отличительной чертой был глубокий психологизм, отсутствие открытой публицистичности и универсальность обобщений, которые не сводились к голой социальной критике, а раскрывали более глубокие человеческие проблемы.

Дети как выразители моральных принципов

Многие авторы конца XIX века, тяготея к теме детства, находили в детях естественную простоту, красоту нравственного чувства, чистоту и непосредственность. Чехов разделял это убеждение, но пошёл дальше. Дети у Чехова часто выступают выразителями высоких принципов морали и человечности, противостоящих установившимся житейским шаблонам и лицемерию взрослого мира. Их искренность, способность к состраданию, чуткость к несправедливости становятся мерилом истинных ценностей, что позволяет автору обнажить пороки общества.

Например, в рассказе «Ванька» сам факт попытки написать письмо, несмотря на его наивность и практическую бессмысленность, является проявлением глубокой человечности, стремления к любви и защите. В «Мальчиках» наивное желание сбежать в Америку, чтобы «искать золото», на самом деле является протестом против душной, лицемерной действительности взрослых. Эти дети, несмотря на свою беспомощность, обладают внутренней моральной силой, которая обличает пороки окружающего их мира, что заставляет читателя задуматься о подлинных ценностях.

Таким образом, новаторство Чехова заключается не только в углублении психологизма и создании универсального образа «детства вообще», но и в использовании детских образов как нравственного барометра общества, что открыло новые горизонты для развития русской литературы.

Повесть «Степь»: кульминация темы детства и образ Егорушки

Повесть «Степь» (1888) занимает особое место в творчестве А.П. Чехова, являясь поворотным произведением, которое не только закрепило его репутацию крупного художника, но и стало кульминацией в развитии темы детства. Это произведение многоплановое и сложное по композиции, где образ ребёнка раскрывается в его отношениях с окружающим миром во всей своей глубине и многогранности, предвосхищая многие тенденции модернизма.

Егорушка как центральный образ: ранимость и одиночество

Девятилетний Егорушка, которого родственник и священник везут в город учиться, является одной из центральных фигур повести. Он не просто наблюдатель, а полноценный участник событий, через призму восприятия которого раскрываются бескрайние просторы степи и встречающиеся на пути люди. Егорушка — очень ранимый, душевно одинокий, лирически настроенный мальчик, уже личность со своими вкусами, пристрастиями и оценками. Его одиночество особенно остро ощущается в путешествии, когда он оторван от привычного дома и вынужден самостоятельно осмысливать огромный, порой пугающий мир, что подчеркивает его уязвимость.

Егорушка не является пассивным созерцателем. Его впечатления, его внутренний мир наполнены переживаниями, которые для взрослого могут показаться незначительными, но для ребёнка имеют колоссальное значение. Его реакции на красоту природы, на грубость встречных людей, на загадки степного бытия – всё это формирует его как тонкую, восприимчивую натуру. Ранимость мальчика проявляется в его способности к сопереживанию, а также в остром чувстве несправедливости, когда он сталкивается с жестокостью или равнодушием. Он – не просто ребёнок, а душа, открытая миру, но при этом беззащитная перед его суровой правдой, что делает его образ особенно трогательным.

Восприятие мира глазами Егорушки и символизм

Через глаза Егорушки видится и оценивается происходящее в степи; его сознание проявляется через способность понимать жизнь природы как подобие жизни человека. Это не просто описание пейзажей, а глубокое лирическое погружение в стихию природы, которая становится для Егорушки живым собеседником, источником радости и тревоги. Страшная картина грозы, увиденная глазами Егорушки (

«Кто-то чиркнул по небу спичкой»; «Чернота в небе открыла рот, и дыхнула белым огнём»

), соответствует его отчаянию и чувству оставленности. Здесь природа не просто фон, а отражение внутреннего состояния мальчика, его экзистенциального одиночества перед лицом неизведанного, что подчеркивает символическую глубину повествования.

Образ Егорушки вырастает до символа, когда по тому, как разные люди относятся к ребёнку, писатель рассказывает о самом человеке: добр он или зол, алчен ли, способен ли на сострадание. Путешествие Егорушки становится своего рода испытанием для окружающих его взрослых. Одни проявляют к нему заботу и доброту, другие — безразличие или даже жестокость. Через это отношение к беззащитному ребёнку раскрывается истинная сущность каждого персонажа, их моральная шкала. Главный герой повести — сама степь, а Егорушка — человек, движущийся между философскими крайностями, в поиске смысла. Его путешествие — это путь познания мира и самого себя, путь взросления.

«Степь» как переломное произведение и новаторство Чехова

«Степь» написана в переломный период творческой биографии Чехова, когда он пришёл к убеждению, что «художественная литература потому и называется художественной, что рисует жизнь такою, какова она есть на самом деле. Её назначение — правда безусловная и честная». Повесть «Степь» открыла новую страницу в истории чеховского творчества и была воспринята как произведение, в котором появился «новый первоклассный писатель». Так, В.М. Гаршин, прочитав «Степь», взволнованно заявил:

«В России появился новый первоклассный писатель!»

Это произведение было новаторским по своей структуре и подходу. Критики упрекали повесть в безыдейности и бессобытийности, в упоении мелочами быта. Например, Н.К. Михайловский «строго, укоризненно говорил о прогулке по дороге не знамо куда и не знамо зачем». Однако современное литературоведение, представленное такими учёными, как Роберт Льюис Джексон, В. Катаев, И. Сухих, А. Чудаков, Л. Громов и М. Финке, считает эти черты достоинством, отражающим «эстетику пространства эпохи модерна» и глубинное философское содержание произведения. Чехов ушёл от прямолинейного сюжета, сосредоточившись на атмосфере, на тонких нюансах восприятия, на внутренней жизни героя, что делает «Степь» уникальной в своём роде.

Многоплановость и сложность композиции «Степи» заключаются в сочетании лирических описаний природы, психологических портретов, философских размышлений и глубокого символизма. Повесть стала важным шагом в развитии не только чеховского творчества, но и всей русской литературы, предвосхищая многие тенденции модернизма и открывая новые пути для изображения внутреннего мира человека, расширяя границы художественного выражения.

Типология детских персонажей в рассказах Чехова

Чеховское детство не является монолитным или однородным. Напротив, оно представлено богатым многообразием образов, каждый из которых несёт свою смысловую нагрузку и отражает определённые грани чеховского мировоззрения. Писатель охватывает все возрасты от двух до семнадцати лет, вводя читателя в специфический мир, в область постепенного формирования человеческой личности в детстве, отрочестве и ранней юности, что позволяет глубже изучить психологию взросления.

Многообразие детских образов

Среди детских образов Чехова можно выделить несколько основных типов, которые, несмотря на индивидуальные черты, демонстрируют общие закономерности:

1. Крестьянские дети и дети городской бедноты: Эти персонажи, такие как Ванька Жуков («Ванька») или Варька («Спать хочется»), олицетворяют собой трагедию обездоленного детства. Они вынуждены работать с ранних лет, лишены элементарных радостей и подвергаются жестокому обращению. Их образы — это острая социальная критика, обличение эксплуатации и равнодушия общества, что является одной из центральных тем Чехова.
2. Дети прислуги: К этой категории относится, например, мальчик Гриша («Гриша»), который впервые познаёт мир за пределами знакомой ему квартиры. Их положение часто двойственно: они живут рядом с богатыми, но при этом лишены их привилегий и часто страдают от невнимания или пренебрежения, что подчёркивает социальное расслоение.
3. Школьники: Образы школьников, такие как Володя и Чечевицын из рассказа «Мальчики», показывают внутренние конфликты подросткового возраста, стремление к приключениям, поиски самоидентичности, а также проблемы воспитания в интеллигентной среде. Их наивные мечты о побеге в Америку — это протест против рутины и фальши взрослой жизни, что отражает общую тему бунта против устоявшихся порядков.
4. Дети состоятельных родителей и интеллигентов: К ним относятся Серёжа из рассказа «Дома» или дети из «Детворы». Хотя они защищены от физического труда и голода, их детство часто омрачено непониманием со стороны взрослых, одиночеством или формальным воспитанием. Чехов показывает, что даже в благополучных семьях дети могут страдать от недостатка истинной любви и внимания, раскрывая универсальность детских проблем.

Примеры детских персонажей из других рассказов включают героев «Устриц» (голодающий мальчик), «Беглеца» (Ваня, сын акушерки, которому приходится столкнуться с жестокой реальностью), «День за городом» (брат и сестра, познающие мир природы) и, конечно, Егорушка из повести «Степь». Это многообразие позволяет Чехову охватить широкий спектр социально-психологических проблем, связанных с детством, делая его произведения многомерными.

Дети как отражение этико-психологических проблем

Дети в произведениях Чехова фиксируют этико-психологические проблемы, возникающие от непонимания взрослыми мира ребёнка. Часто именно через детское восприятие проявляется абсурдность, несправедливость и жестокость взрослой жизни. Их чистота и непосредственность становятся своего рода нравственным зеркалом, в котором отражаются пороки общества, заставляя читателя задуматься о собственном мировосприятии.

Дети у Чехова часто выступают выразителями высоких принципов морали и человечности, противостоящих установившимся житейским шаблонам. Их способность к безусловной любви, состраданию, честности и искренности контрастирует с лицемерием, эгоизмом и равнодушием взрослых. Например, маленький Гриша, впервые увидевший мир за пределами дома, реагирует на него с неподдельныйм удивлением и восторгом, что заставляет читателя задуматься о том, как взрослые теряют эту способность, что же делает нас такими.

Через детские образы Чехов задаёт фундаментальные вопросы: что такое истинная человечность? Как сохранить чистоту души в мире, полном лжи и насилия? Как воспитать человека, способного к сопереживанию и любви? Детские персонажи Чехова — это не просто объекты сочувствия, но и активные участники нравственного поиска писателя, несущие в себе идеал гуманной и гармоничной личности, к которому так стремился Антон Павлович, что является центральным для его творчества.

Заключение

Исчерпывающий анализ темы детства в рассказах А.П. Чехова, проведённый в данной курсовой работе, позволил подтвердить поставленные цели и задачи, раскрыв многогранный мир юных героев писателя. Мы проследили, как личный опыт Чехова, его «детство без детства», сформировал глубокий интерес к этой теме, побудив его к созданию галереи психологически достоверных и социально значимых образов.

Было установлено, что вторая половина 1880-х годов стала ключевым периодом в творчестве Чехова, когда он, переходя от юмористических зарисовок к драматическому осмыслению жизни, создал большинство своих «детских» рассказов. Эти произведения стали не просто изображением детских судеб, а философским противопоставлением наивности и искренности ребёнка лживому, прагматичному миру взрослых.

Мы детально рассмотрели художественные приёмы, с помощью которых Чехов мастерски передаёт детское восприятие мира: от тончайших деталей портрета и поведения до виртуозного использования языковых средств, таких как уменьшительно-ласкательные суффиксы и неполные предложения. Эти приёмы создают уникальную атмосферу детства, позволяя читателю проникнуться внутренним миром юных персонажей.

Конфликт «мира детей» и «мира взрослых» был проанализирован как центральный элемент социально-философской концепции Чехова. Образы обездоленных детей – Ваньки Жукова, Варьки – стали ярким обличением социального неравенства и эксплуатации детского труда в России конца XIX века, демонстрируя глубокий драматизм их положения. Равнодушие и эгоизм взрослых, неспособных понять и принять детский мир, были показаны как главные антагонисты чистоты и непосредственности.

Особое внимание было уделено педагогическим взглядам А.П. Чехова и его концепции «защиты детства». Рассказ «Дома» послужил убедительной иллюстрацией чеховского понимания детской психологии, доказывая преимущество эмоционального воздействия и образности над сухой логикой в воспитании. Важно подчеркнуть, что гуманистические идеалы писателя не ограничивались литературным творчеством, но воплощались в его активной благотворительной деятельности – строительстве школ для крестьянских детей и организации помощи нуждающимся.

Сравнительный анализ с предшественниками и современниками позволил выявить новаторские черты Чехова. Он создал не просто отдельные детские образы, а «детство вообще» – универсальный символ чистоты и человечности. В отличие от дидактизма и идеализации, Чехов предложил объективный, психологически глубокий взгляд на детство, используя его как нравственный барометр общества.

Повесть «Степь» была выделена как кульминационное произведение, в котором тема детства достигает философской глубины. Образ Егорушки, его ранимость, одиночество и способность воспринимать мир во всей его полноте, становятся символом человеческого поиска смысла. «Степь» не только открыла новую страницу в творчестве Чехова, но и стала важным этапом в развитии русской прозы, предвосхитив многие эстетические тенденции XX века.

Наконец, была представлена типология детских персонажей, охватывающая различные социальные слои и возрастные группы. Дети у Чехова, будь то крестьянские труженики или дети интеллигентов, всегда выступают выразителями высоких моральных принципов, противостоящих укоренившимся взрослым шаблонам.

В заключение, уникальность и глубина чеховского подхода к теме детства, его непреходящая актуальность и вклад в русскую и мировую литературу неоспоримы. Произведения Чехова о детях не только обогатили литературный канон, но и по сей день остаются мощным призывом к состраданию, гуманности и ответственному отношению к будущим поколениям. Они побуждают нас критически осмысливать проблемы воспитания и социального положения детей, напоминая о необходимости беречь в каждом ребёнке его неповторимую личность и «чистое» восприятие мира.

Список использованной литературы

1. Айхенвальд, Ю. И. Силуэты русских писателей. М.: Республика, 1994.
2. Арзамасцева, Н. И., Николаева, С. А. Детская литература. М.: Академия, 2000.
3. Базилевская, А. К. Тема детства в рассказах А. П. Чехова: этико-психологические аспекты // Известия Уральского государственного университета. Серия 2. Гуманитарные науки. 2010. № 4 (82).
4. Бердников, Г. П. А. П. Чехов. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997.
5. Бялый, Г. А. Чехов и русский реализм. Очерки. Л.: Советский писатель, 1983.
6. Гольденвейзер, А. Б. Вблизи Толстого. М., 1959.
7. Горький, А. М. Литературные заметки (1900) // Собрание сочинений в 30 т. Т. 23. М., 1953.
8. Горький, А. М., Чехов, А. П. Переписка, статьи, высказывания. М., 1951.
9. Громов, М. П. Книга о Чехове. М.: Современник, 1989.
10. Джексон, Р. Л. Изучение русской прозы в ХХ веке. Стокгольм, 1982.
11. Емец, Д. А. Произведения для детей и о детях в творчестве русских писателей второй половины XIX века. К. Д. Ушинский, Л. Н. Толстой, А. П. Чехов, А. И. Куприн : автореф. дисс. … канд. филол. наук. М., 2001.
12. Журнал для настоящих пап «Батя». 12 рассказов Чехова об отцах и воспитании. 2017.
13. Зайцев, Б. К. Далекое. М.: Советский писатель, 1991.
14. Капитанова, Л. А. А. П. Чехов в жизни и творчестве. М.: Русское слово, 2001.
15. Катаев, В. Б. Проза Чехова: Проблемы интерпретации. М.: Изд-во МГУ, 1979.
16. Кеклюдже, Н. Взгляды А. П. Чехова на воспитание и роль художественной литературы в формировании характера ребёнка // Отечественная филология. 2018. № 1(3). С. 13-17.
17. Кеклюдже, Н. Тема детского труда в рассказах А. П. Чехова // Тамбов: Грамота, 2018. № 4(82). Ч. 2. C. 241-245.
18. Кольцова, С. С. Языковые средства, создающие атмосферу детства, в рассказах А. П. Чехова // Современная филология : материалы IV Междунар. науч. конф. (г. Уфа, март 2015 г.). Уфа: Лето, 2015. С. 15-18.
19. Кулешов, В. И. Жизнь и творчество А. П. Чехова. М.: Детская литература, 1985.
20. Лемеш, Е. О. Тема детства и взросления в творчестве А. П. Чехова : дипломная работа. Минск, 2022.
21. Ляпина, А. В. Образ дома в ранних рассказах А. П. Чехова // Наука о человеке: гуманитарные исследования. 2016. № 2 (24). С. 154-158.
22. Переписка А. П. Чехова в 2 т. / под ред. В. Э. Вацуро, Н. К. Гей, Г. Г. Елизаветина и др. М.: Художественная литература, 1984.
23. Полозова, Т. Д. Русская литература для детей. М.: Academia, 1998.
24. Полоцкая, Э. А. Пути чеховских героев. М.: Просвещение, 1983.
25. Разумова, Н. Е. «Степь» Чехова: вариант интерпретации повести // Вестник Томского государственного университета. Филология. 2013. № 4 (24). С. 143-156.
26. Рахимжанова, А. С. Тема детства и образы детей в произведениях Т. Паккалы и А. П. Чехова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2018. № 4 (82). С. 165-168.
27. Салтыков-Щедрин, М. Е. Полн. собр. соч. в 20 т. Т. 16. М., 1974.
28. Соколова, К. И. Новаторство малой эпической формы А. П. Чехова (Рассказ «Ванька») // Страницы русской литературы середины ХIХ века. Л., 1974.
29. Суховерхова, О. Н. Тема детства в творчестве А. П. Чехова // Новая наука: От идеи к результату. 2017. № 1-3. С. 182-184.
30. Сухих, И. Н. «Степь»: константы художественного мира // Проблемы поэтики А. П. Чехова. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1987. 184 с.
31. Теуш, В. Л. Этюды о мастерстве Чехова. Как убили Варькину душу («Спать хочется?») // Чеховиана. Чехов в культуре ХХ века. М., 1993.
32. Фортунатов, Н. М. Музыкальность чеховской прозы // «Пути исканий». М., 1974.
33. Фалах, Х. Дж. Отображение личности ребенка в творчестве А. П. Чехова : автореф. дис. канд. филол. наук. Одесса, 1991.
34. Чехов, А. П. В человеке должно быть все прекрасно / Сост. В. Г. Боборыкин, авт. очерков М. Б. Громов. М.: Молодая гвардия, 1980.
35. Чехов, А. П. Дома // Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Сочинения: В 18 т. Т. 6. [Рассказы], 1887. М.: Наука, 1976. С. 97—106.
36. Чехов, А. П. Полное собрание сочинений в 30 т. М., 1985.
37. Чеховиана: Чехов в культуре XX века: Статьи, публикации, эссе / Науч. совет по истории мировой культуры. М.: Наука, 1993.
38. Чуковский, К. И. О Чехове. М.: Художественная литература, 1967.
39. Шалюги, Г. А. Великаны и карлики. Степь глазами Егорушки // Научная работа музея.