В истории русской литературы имя И.С. Тургенева прочно ассоциируется с образом тонкого художника слова, создателя глубоких психологических романов и повестей. Однако его роль далеко не исчерпывается лишь художественным творчеством. Уже к весне 1860 года, после выхода «Дворянского гнезда», А.И. Герцен назвал Тургенева «величайшим современным русским художником», что указывает на его значимость не только как писателя, но и как важной фигуры в формировании общественного мнения. И.С. Тургенев был не только выдающимся прозаиком, но и влиятельным литературным критиком и мыслителем, чьи эстетические и литературно-критические взгляды оказали существенное влияние на развитие русской словесности XIX века. Обозначение проблемы исследования И.С. Тургенева в этой двойной ипостаси — художника и критика — является актуальным для современного литературоведения, позволяя глубже понять механизмы формирования литературного процесса и взаимосвязи между творческой практикой и теоретическими установками.
На протяжении десятилетий учёные обращались к различным аспектам критической деятельности Тургенева. Ранние исследователи часто фокусировались на его связи с В.Г. Белинским и «натуральной школой», подчёркивая формирование реалистических принципов. Позднее, с развитием литературоведения, стали появляться работы, анализирующие его эстетические предпочтения, отношение к другим писателям и участие в литературных полемиках. Однако, как показывает анализ научной литературы, многие аспекты остаются недостаточно разработанными или требуют нового осмысления. В частности, глубина влияния философских течений на его эстетику, прямая связь критических взглядов с его метапоэтикой, детальный анализ его оценок других авторов и комплексный обзор полемик вокруг его творчества, а также уникальные трактовки Серебряного века, зачастую остаются в «слепых зонах» существующих исследований, хотя именно в этих аспектах кроется ключ к полноте понимания его интеллектуального наследия.
Цель настоящей работы заключается в проведении комплексного анализа роли и значения И.С. Тургенева как литературного критика, а также в изучении эволюции его эстетических и литературно-критических взглядов. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи: проанализировать влияние ключевых фигур и философских течений на становление Тургенева-критика; исследовать, как критические взгляды Тургенева влияли на его художественные произведения, формируя его уникальную метапоэтику; раскрыть особенности и значение критических оценок Тургеневым творчества других писателей, сфокусировавшись на глубине его анализа и уникальных деталях; подробно проанализировать ключевые полемики, вызванные произведениями и критическими выступлениями Тургенева, с акцентом на позициях разных лагерей и реакции самого писателя; рассмотреть эволюцию восприятия Тургенева-критика, уделив особое внимание трактовкам Серебряного века и его международному влиянию.
Методология исследования носит академический и аналитический характер, основываясь на системном подходе к изучению литературного наследия. В качестве авторитетных источников используются монографии и коллективные научные труды ведущих литературоведов (С.А. Венгеров, Ю.В. Лебедев, В.М. Маркович, Г.А. Бялый, Н.Л. Бродский), научные статьи в рецензируемых филологических журналах, критические издания произведений И.С. Тургенева, его писем и статей, работы современников Тургенева (В.Г. Белинский, Д.И. Писарев, Н.Н. Страхов, М.Н. Катков, П.В. Анненков), а также материалы из академических изданий, таких как «Летопись жизни и творчества И.С. Тургенева». Такой подход позволит не только обобщить уже известные факты, но и углубиться в их интерпретацию, выявляя новые грани в понимании феномена И.С. Тургенева как критика.
Формирование эстетических и литературно-критических взглядов И.С. Тургенева
Становление И.С. Тургенева как выдающегося писателя и проницательного критика — это сложный процесс, уходящий корнями в его биографию и эпоху, а его эстетические и философские взгляды, равно как и характер демократического гуманизма, формировались в 1830-1840-е годы под влиянием целого ряда мыслителей и художников, от античных классиков до современников. Чтобы понять уникальность его критической позиции, необходимо проследить этот путь, начиная с его ранних литературных опытов и ключевых знакомств.
Ранний период: Влияние В.Г. Белинского
Одним из самых значимых событий в жизни молодого Тургенева, которое кардинально изменило его отношение к литературе и критике, стало личное знакомство и последующая дружба с В.Г. Белинским. Это произошло летом 1843 года в Петербурге и послужило точкой отсчёта в его профессиональном становлении. Интересно, что их дружба началась с высокой оценки Белинским поэмы Тургенева «Параша», опубликованной весной 1843 года в майской книжке «Отечественных записок». Этот эпизод наглядно демонстрирует, как своевременное признание со стороны авторитетного критика может определить дальнейшую судьбу начинающего автора.
До этой встречи литературная деятельность Тургенева носила скорее случайный и дилетантский характер. Его первые поэтические и драматические опыты, такие как стихотворения и драматическая поэма «Стено» (1834), были отмечены типичным романтическим подражательством. Сам Тургенев признавал, что в «Стено» он следовал байроновскому «Манфреду». К 1837 году его творческий багаж насчитывал около сотни небольших стихотворений и несколько поэм, а первая рецензия на «О путешествии ко святым местам» А.Н. Муравьёва появилась в «Журнале Министерства народного просвещения» в 1836 году. В то время он был настолько впечатлителен, что даже плакал, читая стихотворения В.Г. Бенедиктова, которого Белинский позже помог ему развенчать как «златоуста». Именно Белинский изменил взгляд Тургенева на писательское дело, приучив его относиться к литературе как к серьёзному труду и профессии, несмотря на то, что мать Тургенева, Варвара Петровна, прививала ему пренебрежительное отношение к литературной работе.
Благодаря близости с Белинским, Тургенев вошёл в круг петербургских литераторов-западников, исповедовавших принципы «чистого искусства», таких как П.В. Анненков, В.П. Боткин, Д.В. Григорович, А.В. Дружинин, а также, на короткое время, Лев Толстой. Он стал активным сотрудником «Отечественных записок», а затем и «Современника» с 1847 года. В период с 1844 по 1847 годы Тургенев был одним из видных участников «натуральной школы», чьим идейным центром был Белинский. Этот период стал решающим: с 1843 года в «Отечественных записках» начинают появляться его собственные критические статьи и рецензии, где он выступает как литературный союзник Белинского. Например, в 1846 году вышла его рецензия на сочинения В.И. Даля. Критические работы Тургенева 1843-1846 годов демонстрируют его уверенное движение к реализму, как, например, в поэме «Помещик» (1845), которую Белинский назвал «физиологическим очерком помещичьего быта». Таким образом, дружба с Белинским не просто открыла для Тургенева двери в большой мир литературы, но и заложила фундамент его собственных критических воззрений, что, в свою очередь, стало краеугольным камнем его приверженности принципам критического реализма.
Философские основы эстетики Тургенева
Эстетические и философские взгляды И.С. Тургенева не ограничивались лишь влиянием Белинского. Они формировались под воздействием широкого спектра европейских мыслителей и художников. В период с 1838 по 1841 годы Тургенев обучался в Берлинском университете, где глубоко изучал философию Гегеля, а также слушал лекции по классической филологии и истории. Гегельянство, с его диалектическим методом и идеей развития абсолютного духа, безусловно, оказало влияние на его ранние взгляды. Однако важно отметить, что Тургенев, подобно Марксу и Энгельсу, впоследствии критически переосмыслил Гегеля, двигаясь в сторону материалистической концепции. В этот период значительным было и влияние Фейербаха, который, по сути, являлся переходным звеном от идеализма к материализму, что соответствовало периоду «бури и натиска» в развитии Тургенева.
Тургенев придавал огромное значение мировоззрению писателя. Он был убеждён, что взгляды, находящиеся в разладе с социальной действительностью, неизбежно ведут к извращениям и снижают эстетический уровень произведения. Писатель, по его мнению, должен быть предельно чуток ко всему новому в русской действительности, откликаться на «живые и острые явления современности» и поднимать в своих произведениях вопросы, волнующие общественную мысль. Этот принцип подчёркивает его убеждение в социальной роли искусства.
На всех этапах своей духовной эволюции Тургенев строго материалистически решал основной вопрос эстетики об отношениях искусства к действительности. Он считал жизнь «вечным источником всякого искусства». Его знаменитая фраза: «Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник», ярко демонстрирует этот материалистический подход, где природа не является объектом поклонения, а скорее полем для познания и преобразования. При этом Тургенев не отождествлял искусство с действительностью, называя творчество подлинного художника «сосредоточенным отражением» жизни. Он понимал это как отражение жизни в её наиболее существенных, типических проявлениях, своего рода квинтэссенцию реальности, а не её буквальную копию.
Тургенев подчёркивал органическую связь художника с изображаемым миром, утверждая, что писатель в своём творчестве остаётся на «материальной почве фактов», исходя из конкретных наблюдений над социальной действительностью, а не из абстрактных идей. В то же время он писал в своей речи о Пушкине:
«всякое искусство есть возведение жизни в идеал: стоящие на почве обычной, ежедневной жизни, остаются ниже того уровня…»
Это свидетельствует о диалектичности его мышления: искусство, по Тургеневу, должно базироваться на реальных фактах, но затем возвышать их до идеала, придавая им обобщённое и глубокое значение. Здесь мы видим, как Тургенев искусно балансировал между эмпирическим наблюдением и творческой трансформацией, что выделяло его критическую позицию среди современников.
Принципы критического реализма в эстетике Тургенева
Собственно, из этих философских идей выросла его приверженность принципам критического реализма. Тургенев признавал в искусстве главными именно эти принципы, что отчётливо видно в его собственных произведениях. Его работы отличаются правдивостью деталей, изображением типичных характеров своей эпохи, достоверным отражением исторической обстановки и ситуаций, а также строгим аналитическим взглядом автора на современность. Переход к реализму в его творчестве заметен уже в раннем произведении «Андрей Колосов».
Тургенев считал, что «время чистой поэзии прошло так же, как и время ложновеличавой фразы», и «наступило время критики, полемики, сатиры». В своих письмах 1840-х-1850-х годов он неоднократно выражал мысль, что «время поэзии, то есть глубокой и объективной литературы, осталось в прошлом», особенно на фоне успеха «Губернских очерков» М.Е. Салтыкова-Щедрина, которые ознаменовали начало обличительной литературы. Эти размышления стали частью его более широкого понимания эволюции литературы и необходимости новых форм для адекватного отражения изменившейся действительности.
Его критическая деятельность проявлялась не только в рецензиях, но и в предисловиях к переводам произведений европейских авторов. Например, к критическим работам И.С. Тургенева относятся предисловия к переводам Шарля Перро, которые были опубликованы в 1866 году. В 1877 году он перевёл две повести Г. Флобера из цикла «Trois contes» («Три повести») – «Легенда о св. Юлиане Милостивом» и «Иродиада», к которым также написал предисловия. Эти предисловия, по сути, являются полноценными критическими статьями, где Тургенев делился своими эстетическими принципами и анализировал мастерство других художников слова, что подчёркивает его многогранную роль в литературном процессе, формируя его метапоэтику.
Критическая деятельность И.С. Тургенева как отражение метапоэтики в собственном творчестве
И.С. Тургенев, будучи проницательным критиком, не мог не переносить свои эстетические установки и теоретические принципы на собственное художественное творчество. Его критические взгляды не просто сосуществовали с его писательской практикой, но и активно формировали уникальную метапоэтику, определяя выбор тем, методов изображения и даже структуру произведений. Этот аспект, зачастую остающийся на периферии исследований, позволяет глубже понять, как художник осознанно строил свой литературный мир, интегрируя в него свои глубокие убеждения.
«Записки охотника» как манифест социального реализма
Один из наиболее ярких примеров такого взаимодействия критики и творчества — это цикл очерков «Записки охотника». Эта книга, печатавшаяся в 1847–1851 годах в журнале «Современник» и вышедшая отдельным изданием в 1852 году, стала не просто художественным произведением, а настоящим манифестом социального реализма и демократического гуманизма. Тургенев первым в русской литературе создал книгу, которая выразила глубокую мысль о том, что закрепощённый народ составляет живую душу нации. В «Записках охотника» он изображал крепостных крестьян не как безмолвную массу, а как мудрых, талантливых и глубоко человечных личностей, часто превосходящих своих господ моральными и духовными качествами.
Значение этого цикла выходит далеко за рамки чисто литературной ценности. Он имел огромное общественно-политическое значение. По свидетельству современников, «Записки охотника» произвели сильнейшее впечатление на наследника престола, будущего императора Александра II, убедив его в необходимости отмены крепостного права. М.И. Калинин, видный общественный деятель, позднее отмечал, что «творчество Тургенева (…) имело не только художественное, но и общественно-политическое значение, которое, как мне кажется, и придавало действительно художественный блеск его произведениям». Таким образом, критическая установка Тургенева на правдивое изображение действительности и внимание к народной жизни воплотилась в произведении, ставшем мощным катализатором социальных изменений, что подтверждает неоспоримую силу художественного слова.
Поиски «нового человека» в романах
Стремление Тургенева отражать в своих произведениях самые острые и живые явления современности, поднимать вопросы, волнующие общественную мысль, привело его к поискам «нового человека» — активного деятеля, способного изменить мир. Он первым в русской литературе попытался воплотить идеал такого активного борца, убеждённого демократа эпохи падения крепостного права. Ярким примером является роман «Накануне», опубликованный в 1860 году. Главные герои романа – болгарин Инсаров и русская девушка Елена – были задуманы писателем как провозвестники новой жизни. Их участие в национально-освободительной борьбе болгарского народа предвосхищало, по мысли автора, борьбу за раскрепощение русского народа. Инсаров воплощает «мысль о необходимости сознательно-деятельных натур» для движения общества к прогрессу; его жизнь освещена идеей подвига, а любовь к родине, Болгарии, является для автора самой привлекательной чертой. В этом романе критические размышления Тургенева о необходимости активной гражданской позиции и деятельного участия в жизни общества обрели художественное воплощение.
При этом Тургенев дорожил «художественной правдой» более всего. Его стремление к максимально точному и глубокому изображению человеческой природы выразилось в утверждении: «Более всего интересуюсь живою правдою человеческой физиономии». Этот принцип полностью соответствует его стремлению к воссозданию самодвижения жизни, не нарушая её «естественной» меры и гармонии. Он не просто описывал персонажей, а стремился проникнуть в их внутренний мир, показать их мотивации, противоречия, рост и падение. Это требовало от него не только наблюдательности, но и глубокого аналитического подхода, характерного для критика.
Прогрессивное значение творчества Тургенева
Таким образом, прогрессивное значение творчества Тургенева заключалось в том, что его лучшие произведения, пронизанные критическим осмыслением действительности и глубоким психологизмом, будили мысль, волновали русское общество и способствовали выработке передовых идей. Произведения Тургенева всегда вызывали литературную полемику и острую общественную борьбу, являясь примером действенного искусства. Он был чуток ко всему новому в русской действительности, умел подмечать и откликаться на все живые и острые явления современности, ставя в своих произведениях вопросы, волновавшие общественную мысль. «Записки охотника», как уже отмечалось, поставили вопросы о русском народе и влиянии крепостного права. А образы «тургеневских девушек» из «Дворянского гнезда» и «Рудина» стали своеобразными ролевыми моделями, которые вдохновляли женщин, помогая им узнавать себя и смелее строить свою судьбу. Это демонстрирует, что для Тургенева критическая мысль и художественное творчество были неразрывно связаны, образуя единое пространство для осмысления и преобразования действительности, что также проявлялось в его оценках творчества других писателей.
Критические оценки Тургеневым творчества других писателей: детальный анализ
Критический взгляд И.С. Тургенева не ограничивался только осмыслением собственного творчества или общими эстетическими принципами. Его проницательность проявлялась и в глубоком анализе произведений других писателей, как русских, так и зарубежных. Эти оценки зачастую выходили за рамки обычных рецензий, раскрывая тонкое понимание литературного процесса и формируя его репутацию как одного из наиболее авторитетных судей своего времени.
А.С. Пушкин: идол и учитель
Отношение Тургенева к А.С. Пушкину было особенным, наполненным глубоким благоговением и ученическим пиететом. Тургенев считал, что Пушкин дал окончательную обработку русскому языку, который, по своему богатству, силе, логике и красоте формы, признаётся иностранными филологами едва ли не первым после древнегреческого. Об этом он говорил в своей «Речи по поводу открытия памятника А.С. Пушкину в Москве» в 1880 году. Эта оценка подчёркивает не только восхищение Тургенева Пушкиным как поэтом, но и его понимание фундаментального вклада Пушкина в формирование национального литературного языка.
Личное отношение Тургенева к Пушкину было многогранно и глубоко. Он называл себя «учеником Пушкина с младых ногтей» и считал публикацию писем Пушкина к жене в 1878 году в «Вестнике Европы» одним из почётнейших фактов своей литературной карьеры. В письме М.М. Стасюлевичу от 15 (27) марта 1874 года Тургенев использовал фразу: «Пушкин — это мой идол, мой учитель, мой недосягаемый образец — и я, как Стаций о Виргилии, могу сказать каждому из моих произведений: ‘Vestigia semper adora’» (Всегда поклоняйся следам). Это свидетельство глубокого личного преклонения.
Интересно, что Тургенев приобрёл книжную коллекцию Белинского, в которую входило посмертное собрание Пушкина (1838–1841 гг.). Этот факт не просто указывает на его уважение к наследию Белинского, но и на желание обладать книгами, которые были частью духовного мира его учителя и предметом изучения самого Пушкина. Анализ этой коллекции показывает, насколько вдумчиво Тургенев читал Пушкина. В томе стихотворений он карандашом выделил почти четыре десятка текстов, используя вертикальные отчеркивания, подчёркивания, полукруглые и перекрещённые линии, а также краткие записи и исправления. Читательский взгляд Тургенева объединял лирические тексты Пушкина преимущественно в три тематических направления: нравственно-философское, любовное и биографическое. Это свидетельствует о его способности к глубокому анализу и систематизации.
Кульминацией его личного отношения к Пушкину стало участие в открытии памятника поэту в Москве 6 июня 1880 года. На этом событии Тургенев читал наизусть стихотворение «Последняя туча рассеянной бури…», хотя и запнулся, и ему даже подсказывали из зала. После этого он произнёс речь, в которой, что показательно, поставил под вопрос, может ли Пушкин считаться национальным поэтом в том же смысле, что Шекспир или Гёте. Этот нюанс вызвал ропот и недовольство в зале, демонстрируя, что даже в акте преклонения Тургенев оставался критиком, не склонным к безусловному восхвалению, и именно этот подход стал причиной последующих дискуссий.
М.Ю. Лермонтов: внутренний мир и драма
В отличие от Пушкина, с которым Тургенев не был знаком лично, встречи с М.Ю. Лермонтовым были краткими, но оставили глубокий след в его памяти. Тургенев дважды видел Лермонтова в Петербурге: в великосветском салоне княгини Шаховской и на маскараде в Дворянском собрании под Новый год 1840 года. Эти мимолётные встречи, произошедшие в конце 1839 года, позволили Тургеневу сформировать яркое и проницательное впечатление о поэте.
Спустя 30 лет после этих встреч, в своих «Литературных и житейских воспоминаниях», Тургенев смог отчётливо передать необычный внешний облик Лермонтова и его манеру держаться в обществе, остро почувствовав внутреннюю драму поэта. Он описывал «зловещее и трагическое» в наружности Лермонтова, «сумрачную и недобрую силу» его лица и глаз, а также «приземистую, кривоногую» фигуру. Тургенев отмечал, что Лермонтов, вероятно, «скучал глубоко» и «задыхался в тесной сфере, куда его втолкнула судьба». Этот психологический портрет, созданный по прошествии многих лет, свидетельствует о глубокой эмпатии и аналитических способностях Тургенева, умении видеть за внешними проявлениями сложный внутренний мир личности.
Скептические оценки французских авторов
Критический взгляд Тургенева распространялся и на европейскую литературу. Интересными являются его скептические оценки таких популярных авторов, как Оноре де Бальзак и Александр Дюма (отца и сына), которые восходят к 1840-м годам и взглядам В.Г. Белинского. Известно, что Белинский предпочитал Жорж Санд, видя в её творчестве большую глубину и социальную значимость. Тургенев, будучи тесно связанным с Белинским в этот период, вероятно, разделял его взгляды, что и стало основой для его критического отношения к «бульварной» литературе.
Более того, Тургеневу принадлежит меткое словечко «дюмасовщина». Хотя точный контекст и дата его употребления не всегда прослеживаются в источниках, само наличие этого термина указывает на то, что для Тургенева творчество Дюма было синонимом поверхностности, шаблонности и коммерческой ориентированности, что шло вразрез с его принципами «художественной правды» и «сосредоточенного отражения» жизни. Это демонстрирует, что Тургенев активно участвовал в формировании литературного вкуса своей эпохи, отвергая те явления, которые, по его мнению, не соответствовали высоким эстетическим критериям.
Дискуссии вокруг критической деятельности и творчества И.С. Тургенева
Литературный путь И.С. Тургенева, несмотря на его либеральные взгляды и стремление к объективности, был отмечен многочисленными полемиками. Его произведения и критические выступления часто оказывались в эпицентре острой общественной и идейной борьбы, что подтверждает его значимость как мыслителя, способного затрагивать самые болезненные струны русского общества, провоцируя глубокие размышления и ожесточённые споры.
Полемика вокруг романа «Отцы и дети»
Ни одно произведение Тургенева не вызывало такой бурной и многогранной полемики, как роман «Отцы и дети», опубликованный в 1862 году. Это произведение стало объектом идейной и политической борьбы между журналами различных направлений: консервативными («Русский вестник», «Время»), либеральными («Отечественные записки», «Библиотека для чтения») и демократическими («Современник», «Русское слово», «Искра», «Дело»).
- Д.И. Писарев подошёл к роману с эстетическими критериями, сходными с Н.Г. Чернышевским и Н.А. Добролюбовым. В своей знаменитой статье «Базаров», опубликованной в журнале «Русское слово» в 1862 году, Писарев помог современникам правильно разобраться в романе, показав типичность образа Базарова. Он отмечал, что Тургенев не сочувствовал вполне ни одному из своих действующих лиц, но Базаров является средоточием свойств нынешних молодых людей, сильной и цельной натурой. Писарев, как и его предшественники, был последователем «реальной критики», для которой главное — злободневность, объяснение жизни и вынесение ей сурового и справедливого приговора.
- М.Н. Катков в «Русском вестнике» (статьи «Роман Тургенева и его критики», «О нашем нигилизме» 1862 года) утверждал, что нигилизм – это общественная болезнь, с которой нужно бороться усилением охранительных консервативных начал. Он считал, что «Отцы и дети» не отличаются от ряда других антинигилистических романов. Катков видел в Базарове отсутствие прочной нравственной основы, что, по его мнению, было источником всех проблем героя.
- Ф.М. Достоевский рассматривал Базарова как «теоретика», находящегося в разладе с «жизнью», жертву собственной сухой теории. Он полагал, что всякая отвлечённая, рассудочная теория разбивается о жизнь и приносит человеку страдания.
- М.А. Антонович в статье «Асмодей нашего времени», опубликованной в мартовской книжке «Современника» в 1862 году, обвинил Тургенева в бездарности и клевете на молодое поколение, рассматривая Базарова как «дьявола» или «асмодея». Журнал «Искра» также придерживался этой позиции.
Самого Тургенева бурная полемика смутила. В своих «Литературных и житейских воспоминаниях. По поводу «Отцов и детей»» он писал, что испытывал «разнородные, но одинаково тягостные» впечатления. Он замечал «холодность, доходившую до негодования, во многих мне близких и симпатических людях», и получал «поздравления, чуть не лобызания, от людей противного мне лагеря, от врагов». Это его «конфузило… огорчало». Тургенев получал обвинения в «оскорблении молодого поколения» и «отсталости», а также упрёки в «низкопоклонстве» перед ним. В письме к неизвестному корреспонденту от 4 мая 1862 года Тургенев выражал благодарность, отмечая, что «кроме Вас и Боткина, кажется, никто не потрудился понять, что я хотел сделать, никто, кажется, не подозревает, что я попытался в нём (в Базарове) представить трагическое лицо».
Дискуссии вокруг «Пушкинской речи»
Ещё одним ярким эпизодом, вызвавшим оживлённые дискуссии, стала «Речь по поводу открытия памятника А.С. Пушкину в Москве», произнесённая Тургеневым 6 июня 1880 года. В этой речи Тургенев, выражая восхищение Пушкиным, поставил под вопрос его национальное значение в том же смысле, что Шекспир или Гёте, чем вызвал ропот и недовольство в зале.
- Н.Н. Страхов, близкий к славянофильству, выразил неудовлетворение этой речью. В «Заметках о Пушкине и других поэтах» он отмечал, что Тургенев признал Пушкина «вполне самостоятельным поэтом, «великолепным русским художником»», но отказался дать ему звание «национально-всемирного поэта». Страхов не был удовлетворён речью Тургенева, особенно в вопросе о Пушкине как национальном поэте.
- М.Е. Салтыков-Щедрин проницательно разгадал смысл речей Тургенева и Достоевского на Пушкинском празднике как попытки использовать Пушкина для пропаганды своих идей. В письме А.Н. Островскому от 25 июня 1880 года он писал, что «умный Тургенев и безумный Достоевский сумели похитить у Пушкина праздник в свою пользу». Он даже поручил Н.К. Михайловскому написать статью об этих речах, чтобы показать, «что и Дост<оевский> и Тург<енев> надувают публику и эскамотируют Пушкинский праздник в свою пользу».
- Н.К. Михайловский в «Литературных заметках» («Отечественные записки», 1880, № 7) также оспаривал тезис Тургенева о возрождении интереса к Пушкину, считая его необоснованным.
Эти дискуссии ярко демонстрируют, что критическая деятельность Тургенева, как и его художественное творчество, никогда не оставалась незамеченной. Он был не просто свидетелем, но и активным участником интеллектуальной и литературной жизни своей эпохи, чьи слова и произведения вызывали глубокие отклики и формировали общественное мнение, что влияло на восприятие его наследия.
Восприятие критического наследия И.С. Тургенева в литературоведении: от современников до Серебряного века
Восприятие критической деятельности И.С. Тургенева, как и его художественного творчества, претерпевало значительные изменения на протяжении десятилетий. От восторженных отзывов современников до сложных, порой противоречивых интерпретаций Серебряного века и международного признания – этот путь отражает не только эволюцию литературоведческой мысли, но и многогранность самого наследия писателя.
Оценки современников
Литературная деятельность Тургенева с 1840-х по 1880-е годы находилась в самом центре внимания русской критики. Это был период активного формирования национального самосознания, и каждый крупный писатель воспринимался как глашатай определённых идей. В пору расцвета таланта Тургенева о нём писали такие выдающиеся критики, как А.И. Герцен, Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов и Д.И. Писарев. А.И. Герцен назвал Тургенева «величайшим современным русским художником» после выхода «Дворянского гнезда». Н.Г. Чернышевский и Н.А. Добролюбов, будучи ведущими критиками и публицистами «Современника», имели программные эстетические установки, которые к концу 1850-х годов стали несовместимы со взглядами Тургенева. Тем не менее, их внимание к его творчеству подчёркивает его значимость. Д.И. Писарев, хотя и упрекал М.А. Антоновича в неумелом подходе к «Отцам и детям», отмечал в письме к Благосветлову, что «о вас надо писать хорошо и увлекательно или совсем не писать», признавая весомость фигуры Тургенева. Писарев считал Белинского, Чернышевского, Добролюбова наиболее выдающимися представителями «реализма», к которым причислял и себя.
Имя Тургенева, несмотря на его разногласия с революционными демократами, было тесно связано с передовыми течениями его времени. Он общался с редакциями таких изданий, как «Солоконников», «Колокол», «Вперёд!», а также с прогрессивными литературными кругами на Западе. Идейные различия между либералом Тургеневым и разночинцами-демократами, составлявшими ядро «Современника», стали отчётливо проявляться к концу 1850-х годов. Разрыв Тургенева с «Современником» произошёл в 1860–1861 годах, а с «молодым поколением» — в 1862 году после публикации «Отцов и детей». Эти разногласия касались путей развития России: Тургенев был сторонником медленных политических и экономических реформ, приближающих Россию к передовым странам Запада, тогда как революционеры-демократы призывали к радикальным преобразованиям. Современников привлекали в Тургеневе не только уникальный талант, но и могучий интеллект, а также дар мыслителя.
Сам Тургенев прекрасно осознавал связь своей личности с творчеством.
«Вся моя биография в моих сочинениях»
, — сказал однажды Тургенев, подчёркивая важность своих произведений для понимания его жизни и общественных взглядов. Эта фраза стала своеобразным эпиграфом к его автобиографическому методу. О Тургеневе было оставлено множество воспоминаний, охватывающих его жизнь от рождения до последних лет, что свидетельствует о его несомненном влиянии на современников. Обширный мемуарный фонд включает воспоминания П.В. Анненкова, П.В. Щербаня, В.В. Стасова, А.А. Фета, С.И. Лаврентьевой, К.Н. Леонтьева, Н.С. Русанова, Н.Н. Златовратского, С.Н. Кривенко. Эти воспоминания, охватывающие всю жизнь писателя, развеивают, в частности, легенду об аполитичности Тургенева, подтверждая его активную гражданскую позицию.
Рецепция в Серебряном веке
На рубеже XIX–XX веков, в период Серебряного века, происходит значительный поворот в восприятии творчества И.С. Тургенева, в том числе и его критического наследия. Критики и философы этого периода, такие как Д.С. Мережковский, начали расширять границы интерпретации его произведений, выходя за рамки традиционного реалистического анализа.
Д.С. Мережковский рассматривал творчество Тургенева, подчиняя анализ своей концепции «раздробленности» русской литературной жизни. Он критически оценивал жанровую многосоставность его произведений, что отражено в его работах «Тургенев», «Памяти Тургенева», «О причинах упадка и о новых явлениях в русской литературе». Мережковский использовал индивидуально-авторские категории для осмысления художественного творчества писателя, его жизни и религии как неразрывного единства.
Особенно интересным является его подход к «малой прозе» Тургенева. По мнению Мережковского, она являлась смысловым «противовесом» его романам, которые критик считал результатом «социального заказа». Мережковский полагал, что в «малой прозе» (например, лирических миниатюрах «Стихотворения в прозе») Тургенев был «сам по себе», не поддаваясь внешним влияниям, в отличие от романов, где он иногда «терял себя». Этот взгляд акцентирует внимание на внутренних, субъективных аспектах творчества, что было характерно для эстетики Серебряного века.
В целом, в критике и философии Серебряного века наблюдается поворот к расширению границ интерпретации произведений Тургенева. Были выделены символические, экзистенциальные, метафизические и пространственные топосы как новые модели интерпретации. Это новое направление исследования может быть определено как топологический дискурс, что открыло новые горизонты для понимания глубинных смыслов, заложенных в тургеневском тексте.
Международное признание и влияние
Помимо российского контекста, творчество Тургенева получило и международный успех. Его дарование ценилось во Франции, Германии, Англии и США, что делает его одним из первых русских писателей, достигших такой широкой известности на Западе. Во Франции его высоко ценили такие гиганты литературы, как Гюстав Флобер, Эдмон де Гонкур, Виктор Гюго, Эмиль Золя, Альфонс Доде, Ги де Мопассан. В Германии его признавал Юлиан Шмидт, в Англии – Джон Голсуорси, Генри Джеймс, Ипполит Тэн, Эрнест Ренан, Георг Брандес.
Тургенев сыграл ключевую роль в пропаганде русской культуры на Западе. Он был первым из русских писателей, кто во многом разрушил во Франции стереотип восприятия России как страны варварства и насилия. Он активно общался с европейскими писателями, редакторами и переводчиками, способствовал публикации сочинений французских авторов в России и, в свою очередь, переводил русскую классику на французский язык. Кульминацией его международного признания стало сопредседательство с В. Гюго на Всемирном конгрессе писателей в Париже в 1878 году. Таким образом, Тургенев выступал не только как критик русской литературы, но и как культурный дипломат, способствовавший диалогу между русской и европейской культурами.
Заключение
Исследование роли И.С. Тургенева как литературного критика, его эстетических и литературно-критических взглядов позволяет сделать вывод о его исключительной многогранности и влиянии на литературный процесс XIX века. Тургенев не был просто выдающимся художником слова; он был глубоким мыслителем, чья критическая деятельность, тесно связанная с его личной биографией и эпохой, формировала не только его собственное творчество, но и вектор развития всей русской литературы.
Сформировавшись под определяющим влиянием В.Г. Белинского, Тургенев прошёл путь от дилетантских романтических опытов к утверждению принципов критического реализма. Его эстетика, базирующаяся на материалистическом подходе к искусству как «сосредоточенному отражению» жизни, подчёркивала органическую связь художника с «материальной почвой фактов» и важность мировоззрения писателя. Эти теоретические установки не оставались абстрактными: они находили прямое воплощение в его собственных художественных произведениях, формируя уникальную метапоэтику. «Записки охотника» стали не просто циклом очерков, но манифестом социального реализма, продемонстрировавшим живую душу закрепощённого народа и оказавшим значительное общественно-политическое влияние. В своих романах, таких как «Накануне», Тургенев искал и воплощал идеал «нового человека», активного деятеля, руководствуясь принципом «художественной правды» и стремлением к «живой правде человеческой физиономии».
Критические оценки Тургеневым творчества других писателей отличались глубиной и проницательностью. Его преклонение перед А.С. Пушкиным как «идолом и учителем», мастером русского языка, сочеталось с внимательным читательским анализом его лирики. В то же время, его способность передать внутреннюю драму М.Ю. Лермонтова по мимолётным встречам свидетельствует о выдающемся психологическом даре. Скептическое отношение к Бальзаку и Дюма, выраженное в словечке «дюмасовщина», указывает на его приверженность высоким художественным стандартам и неприятие поверхностной литературы.
Критическая деятельность и творчество Тургенева неизбежно вызывали бурные дискуссии. Полемика вокруг романа «Отцы и дети» стала одной из самых значимых идейных баталий XIX века, в которой столкнулись позиции Д.И. Писарева, М.Н. Каткова, Ф.М. Достоевского и М.А. Антоновича. «Пушкинская речь» Тургенева также вызвала неоднозначную реакцию, заставив Н.Н. Страхова и М.Е. Салтыкова-Щедрина осмысливать не только слова писателя, но и его скрытые мотивы. Эти полемики подчёркивают, что Тургенев всегда находился в центре актуальных общественно-литературных процессов.
Восприятие критического наследия Тургенева эволюционировало от оценок современников, признававших его могучий интеллект и дар мыслителя, до глубоких интерпретаций Серебряного века. Д.С. Мережковский, например, видел в его «малой прозе» «противовес» романам, написанным «по социальному заказу», и способствовал расширению границ интерпретации творчества Тургенева, выделяя символические, экзистенциальные и метафизические топосы. Наконец, международное признание Тургенева во Франции, Германии, Англии и США сделало его одним из ключевых проводников русской культуры на Запад, разрушителем стереотипов и активным участником европейского литературного диалога.
Значение критического наследия Тургенева для современного литературоведения не утрачивает своей актуальности. Его аналитический подход, внимание к социальной действительности и тонкое понимание психологии художника остаются образцом для исследователей. Сегодня, с учётом новых методологических подходов, таких как компаративистика, рецептивная эстетика и культурология, изучение Тургенева-критика может быть углублено.
Перспективы дальнейших исследований включают более детальный анализ конкретных критических статей Тургенева, их сопоставление с его письмами и дневниками для выявления эволюции его взглядов. Интересным направлением является изучение влияния Тургенева на формирование критической мысли у последующих поколений писателей и литературоведов. Кроме того, дальнейшее осмысление его роли в международном литературном процессе, особенно в контексте межкультурных обменов и переводов, может обогатить наше понимание глобальной истории литературы. В целом, критическое наследие И.С. Тургенева представляет собой неисчерпаемый источник для новых исследований и интерпретаций, подтверждая его статус одного из столпов русской и мировой литературы.
Список использованной литературы
- Батюто А. Тургенев – романист. – Л.: Наука, 2003. – 390 с.
- Белинский историк и теоретик литературы: сб. ст. под общ. ред. Н. Л. Бродского – М.: АН СССР, 1949. – 448 с.
- Богословский Н. В. Иван Сергеевич Тургенев. – М.: Молодая гвардия, 1959.
- Бродский Н. Л. Белинский и Тургенев // Белинский — историк и теоретик литературы. – М.: Изд. Академии наук СССР, 1949. – 330 с.
- Бялый Г. А. И.С. Тургенев и русский реализм. – М., Л., 1962. – 157 с.
- Бялый Г. А. Первый роман Тургенева // Тургенев И. С. Рудин. – М.: Детская литература, 1990. – 67 с.
- Винникова Г. Э. Тургенев и Россия. Дружба с Белинским. URL: https://turgenev.org.ru/kritika/vinnikova/turgenev-i-rossiya.htm (дата обращения: 21.10.2025).
- Кафанова О. Б. Тургенев на перекрестке эпох и культур. СПб., 2011.
- Комарова Е. Е. Лирика А. С. Пушкина в восприятии И. С. Тургенева // Вестник Тверского государственного университета. Серия: Филология. – 2011. – № 1. – С. 132–136.
- Курилов А. С. В. Г. Белинский и И. С. Тургенев // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. – 2011. – № 3. – С. 136–143.
- Курляндская Г. Б. Эстетические взгляды И. С. Тургенева // Творчество И. С. Тургенев. Сборник статей. Пособие для учителя. – 1959.
- Летопись жизни и творчества И. С. Тургенева (1818-1858) / Сост. Н. С. Никитина. СПб., 1995. – 399 с.
- Летопись жизни и творчества И.С.Тургенева / М.К. Клеман ; ред. Н.К. Пиксанов. – М. : Academia, 1934. – 373 с.
- Литературно-эстетические взгляды Тургенева // Литературный критик. 1939. № 11. С. 66-100.
- Литературные воспоминания. – Л.: Academia, 1928. – 548 с.
- Меднис Н.Е. Сверхтексты в русской литературе. Новосибирск, 2003. – 170 с.
- Назарова, Л. Н. Тургенев — критик // История русской критики. В двух томах. Т. 1. М. — Л. 1958. – 530 с.
- Овсянико-Куликовский Д.Н. Литературно-критические работы: В 2 т. – М.: Просвещение, 1989. – Т.1. – 173 с.
- Петров С. М. Иван Сергеевич Тургенев в воспоминаниях современников. — М.: «Художественная литература», 1983.
- Пильд Л. Эволюция оценки творчества И. С. Тургенева в дореволюционной критике Д. С. Мережковского: от писателя-символиста к «Гению меры» и «Всемирному поэту вечной женственности» // Вестник СПбГУ. Серия 9. Филология. Востоковедение. Журналистика. – 2011. – № 2. – С. 22–30.
- Пумпянский Л. В. Тургенев-новеллист // Пумпянский Л. В. Классическая традиция: Собрание трудов по истории русской литературы. – М.: Языки русской культуры, 2005. – 678 с.
- Титаренко С. Д. Топосы как модели интерпретации творчества И. С. Тургенева в литературной критике и философии Серебряного века // Вестник Санкт-Петербургского университета. Язык и литература. – 2011. – № 1. – С. 22–32.
- Тургенев И. С. Неизданные письма к г-же Виардо и его французским друзьям / 1846-1882 гг. – М., 1900. – 136 с.
- Тургенев И. С. Полн. собр. соч в 30-ти т. / т.9. – М.: Наука, 1982. – 314 с.
- Тургенев И. С. Собрание сочинений. — М., 1961. (Том 12. Речь по поводу открытия памятника А. С. Пушкину в Москве).
- Тургенев И. С. Собр. соч.: В 12 т. Т. 10. М., 1982. – 541 с.
- Чмшкян К. Г. И. С. Тургенев — литературный критик. – Ереван: Изд-во Ерев. ун-та, 1957. – 146 с.