Умысел в уголовном праве Российской Федерации: понятие, виды, теоретические проблемы и вопросы квалификации

В суровом лабиринте уголовного права, где каждое деяние взвешивается на весах закона и справедливости, умысел выступает краеугольным камнем, определяющим степень вины и, в конечном итоге, судьбу человека. Не случайно более 80% всех преступлений, регистрируемых в Российской Федерации, совершаются именно с умышленной формой вины, что является прямым отражением доминирующей роли человеческой воли и осознанного выбора в совершении общественно опасных деяний. Глубокое понимание умысла — его природы, структурных элементов, видов и нюансов разграничения — абсолютно необходимо для каждого юриста, от студента до практикующего судьи, поскольку именно оно ложится в основу квалификации преступлений, индивидуализации наказания и обеспечения принципов справедливости.

Настоящая работа призвана не просто изложить догматические положения Уголовного кодекса РФ, но и погрузиться в глубины теоретических дискуссий, критически осмыслить судебную практику Верховного Суда РФ и выявить наиболее острые проблемы правоприменения. Мы исследуем умысел как центральный элемент субъективной стороны преступления, рассмотрим его интеллектуальные и волевые моменты, проанализируем законодательные и доктринальные виды, а также проведем четкую линию разграничения между умыслом, неосторожностью и иными уголовно-правовыми феноменами. Цель данного исследования — создать всесторонний, академически выверенный и практически значимый текст, который станет надежным ориентиром в изучении одного из самых сложных и фундаментальных институтов уголовного права.

Теоретические основы умысла как формы вины

Понятие и значение умысла в системе форм вины

В основе любой уголовной ответственности лежит принцип вины, провозглашенный частью 1 статьи 5 Уголовного кодекса РФ: «Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина». Вина — это психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его последствиям, выраженное в форме умысла или неосторожности (ч. 1 ст. 24 УК РФ). Именно вина является тем внутренним, субъективным стержнем, который позволяет отграничить преступление от иных правонарушений и, что еще важнее, от случайного причинения вреда.

Умысел, как это определено в части 1 статьи 25 УК РФ, является ведущей формой вины. Преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом. Такая законодательная формулировка подчеркивает его центральное положение в системе уголовного права. Умышленная форма вины не просто наиболее распространена, но и традиционно считается наиболее общественно опасной. Человек, действующий умышленно, осознает противоправность и вредоносность своих действий, предвидит их негативные последствия и либо желает их наступления, либо сознательно допускает их. Это отличает его от лица, действующего по неосторожности, которое хоть и предвидит, но рассчитывает на предотвращение, или вовсе не предвидит, но должно было предвидеть последствия своих действий.

Значение умысла для уголовного права поистине фундаментально. Во-первых, он является обязательным признаком большинства составов преступлений, особенно тяжких и особо тяжких. Например, убийство (ст. 105 УК РФ), разбой (ст. 162 УК РФ), террористический акт (ст. 205 УК РФ) — все эти деяния возможны только при наличии умышленной формы вины. Во-вторых, форма вины выступает одним из ключевых критериев для категоризации преступлений в соответствии со статьей 15 УК РФ, что напрямую влияет на тяжесть наказания и возможность применения определенных мер уголовно-правового воздействия. Преступления, совершенные с прямым умыслом, как правило, влекут более строгое наказание, что отражает повышенную степень вины виновного и большую общественную опасность таких деяний. В-третьих, правильное установление вида умысла (прямой или косвенный) имеет решающее значение для квалификации преступлений, разграничения смежных составов (например, убийство от причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть) и, конечно, для индивидуализации наказания. Без четкого определения психического отношения виновного к своему деянию и его последствиям невозможно обеспечить справедливость и законность при отправлении правосудия, а ведь именно на этом основывается легитимность всей правовой системы.

Структурные элементы умысла: интеллектуальный и волевой моменты

Умысел, как сложное психическое явление, не является монолитным. Он представляет собой единство двух взаимосвязанных, но в то же время различных элементов: интеллектуального (сознательного) и волевого. Эти два компонента, словно две стороны одной медали, формируют внутреннюю сущность умышленной вины.

Интеллектуальный момент умысла, или сознательная составляющая, включает в себя:

1. Осознание лицом общественной опасности совершаемого деяния (действия или бездействия). Это означает, что виновный понимает социальное значение своих поступков, их вредоносный характер для охраняемых законом общественных отношений. При этом, как подчеркивают ведущие ученые-криминалисты (например, А.И. Рарог), законодатель ограничивает интеллектуальный элемент осознанием именно общественной опасности и не требует осознания его уголовной противоправности, то есть знания о том, что данное деяние предусмотрено Уголовным кодексом РФ. Способность осознавать социальное значение своих поступков присуща каждому вменяемому лицу, достигшему возраста уголовной ответственности, и потому, как правило, не требует специального доказывания по каждому делу. Достаточно того, что лицо понимает вредоносность своих действий, даже если оно не является экспертом в юриспруденции.
2. Предвидение его общественно опасных последствий. Этот аспект интеллектуального момента означает, что лицо не просто осознает характер своего деяния, но и предвидит, к каким негативным результатам оно может привести. Предвидение последствий может быть различной степени определенности – от общей возможности их наступления до неизбежности. Важно отметить, что для констатации умысла достаточно предвидения развития причинной связи в общих чертах, без необходимости предвидения всех мельчайших деталей. Например, если человек стреляет в другого человека, достаточно предвидеть смертельный результат, а не точно знать, какая артерия будет задета или через сколько секунд наступит смерть. Такое предвидение не является экстрасенсорным, а основано на жизненном опыте и здравом смысле.

Волевой момент умысла, или психическое отношение к наступлению последствий, выражается в психическом отношении лица к наступлению предвидимых общественно опасных последствий. Если интеллектуальный момент отвечает на вопрос «что лицо осознавало и предвидело?», то волевой — на вопрос «как лицо относилось к предвидимым последствиям?». Именно волевой момент позволяет отграничить умысел не только от неосторожности, но и между собой — прямой от косвенного.

Значимость волевого момента невозможно переоценить. Как справедливо отмечается в доктрине уголовного права, без опосредования сознания волей проявление интеллекта с социальной точки зрения индифферентно. Иными словами, простое осознание и предвидение, не подкрепленное волевым импульсом, не формирует преступную вину. Человек может осознавать и предвидеть негативные последствия, но если его воля не направлена на их достижение или хотя бы на сознательное их допущение, то мы не можем говорить об умысле. Именно воля превращает потенциальную угрозу в реальную преступную направленность.

Виды умысла в уголовном праве: законодательная и доктринальная классификации

Прямой умысел: содержание и признаки

Уголовный кодекс Российской Федерации (ч. 2 ст. 25 УК РФ) четко определяет прямой умысел как форму вины, при которой лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления. Эта формулировка представляет собой классическую конструкцию прямого умысла, включающую в себя как интеллектуальный, так и волевой элементы.

Интеллектуальный момент прямого умысла состоит из двух компонентов:

1. Осознание общественной опасности деяния: Виновный понимает характер своих действий (или бездействия) как общественно вредных и противоправных. Он осознает, что его поведение нарушает установленные обществом нормы и причиняет или создает угрозу причинения вреда охраняемым законом интересам.
2. Предвидение возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий: Лицо предполагает, что его действия (бездействие) могут привести к конкретным негативным результатам (возможность), либо что эти результаты обязательно наступят (неизбежность). Предвидение неизбежности характерно для ситуаций, когда преступник использует орудия и методы, гарантирующие наступление желаемого результата (например, выстрел в упор в жизненно важный орган). Предвидение возможности означает, что последствия хоть и не гарантированы, но вполне вероятны с точки зрения виновного.

Волевой момент прямого умысла выражается в желании наступления общественно опасных последствий. Это ключевое отличие прямого умысла. Желание означает активное стремление виновного к достижению определенного преступного результата. Этот результат является для него целью, к которой он целенаправленно движется. Например, лицо, стремящееся убить человека, желает наступления его смерти. В случае кражи, лицо желает завладеть чужим имуществом. Воля здесь выступает как двигатель, направляющий все действия виновного к конкретному преступному исходу.

Примеры прямого умысла:

• Злоумышленник тщательно планирует ограбление банка, продумывает пути отхода, использует специальные инструменты и оружие, чтобы завладеть денежными средствами. Его целью является хищение, и он желает наступления этого последствия.
• Наемный убийца получает заказ на устранение конкурента. Он разрабатывает план, следит за жертвой, выбирает подходящий момент и совершает выстрел, желая наступления смерти потерпевшего.

Косвенный умысел: содержание и признаки

Косвенный умысел (ч. 3 ст. 25 УК РФ) имеет иную, более сложную конструкцию. Он характеризуется тем, что лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично.

Интеллектуальный момент косвенного умысла включает:

1. Осознание общественной опасности деяния: Аналогично прямому умыслу, виновный понимает вредоносный характер своих действий.
2. Предвидение лишь возможности наступления общественно опасных последствий: В отличие от прямого умысла, здесь отсутствует предвидение неизбежности. Лицо понимает, что последствия могут наступить, но не уверено в этом на 100%. Эта возможность расценивается им как вполне реальная, а не как чисто гипотетическая.

Волевой момент косвенного умысла выражается в:

• Нежелании наступления этих последствий: Виновный не ставит перед собой цель причинить данный конкретный вред. Эти последствия не являются для него желаемым результатом.
• Сознательном допущении этих последствий либо безразличном отношении к ним: Несмотря на нежелание, лицо все же идет на совершение деяния, допуская, что предвидимые последствия могут наступить. Он как бы говорит себе: «Пусть будет, что будет». Безразличное отношение означает, что наступление или ненаступление этих последствий не вызывает у него каких-либо сильных эмоций, они для него не важны. При косвенном умысле последствия часто лежат в стороне от основной цели виновного и являются побочным результатом, на который он соглашается ради достижения главной цели.

Примеры косвенного умысла:

• Террорист закладывает бомбу в общественном месте с целью устрашения населения и оказания давления на власть. Его основная цель — не убийство конкретных людей, а именно дестабилизация. При этом он предвидит возможность гибели людей и сознательно допускает это, не желая, но и не предпринимая мер для предотвращения.
• Водитель угоняет автомобиль, чтобы скрыться от преследования полиции. Во время погони он на огромной скорости проезжает на красный свет через оживленный перекресток, предвидя возможность столкновения и причинения вреда другим участникам движения. Он не желает аварии, но сознательно допускает ее наступление, поскольку основная цель — побег — для него важнее.

Отличительные признаки прямого и косвенного умысла

Разграничение прямого и косвенного умысла является одним из наиболее сложных и важных вопросов в теории и практике уголовного права. Таблица 1 наглядно демонстрирует ключевые различия между этими двумя формами вины.

Таблица 1. Сравнительный анализ прямого и косвенного умысла

Признак	Прямой умысел (ч. 2 ст. 25 УК РФ)	Косвенный умысел (ч. 3 ст. 25 УК РФ)
Интеллектуальный момент
Осознание опасности	Осознает общественную опасность своих действий (бездействия)	Осознает общественную опасность своих действий (бездействия)
Предвидение последствий	Предвидит возможность или неизбежность наступления последствий	Предвидит возможность наступления последствий
Волевой момент
Отношение к последствиям	Желает наступления общественно опасных последствий	Не желает, но сознательно допускает их наступление либо относится к ним безразлично
Цель деяния	Последствия являются основной целью или средством ее достижения	Последствия не являются целью, они побочны, но допустимы для достижения иной цели

Ключевое различие кроется именно в волевом отношении к последствиям. При прямом умысле лицо активно стремится к наступлению преступного результата, он является для него целью. При косвенном умысле лицо не желает наступления этих последствий, они не входят в его основную цель, но оно сознательно соглашается с ними, допуская их или проявляя безразличие, ради достижения другой, главной для него цели.

Юридическое значение этого разграничения огромно. Например, покушение на преступление возможно только с прямым умыслом. Это правило закреплено в уголовном праве и подтверждено Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». Невозможно покушаться на что-либо, не желая этого. Если лицо предвидит возможность смерти, но не желает ее, а лишь сознательно допускает, и смерть не наступает, то его действия могут быть квалифицированы как причинение вреда здоровью, но не как покушение на убийство.

Кроме того, вид умысла влияет на квалификацию преступлений и, соответственно, на размер наказания. Преступления с прямым умыслом, как правило, считаются более тяжкими, поскольку свидетельствуют о большей степени антисоциальной направленности личности виновного. Отличие умысла от смежных форм вины, таких как преступное легкомыслие, также базируется на волевом моменте: при легкомыслии лицо предвидит последствия, но самонадеянно рассчитывает на их предотвращение, то есть активно относится к ним отрицательно.

Иные виды умысла в теории уголовного права и их значение

Помимо законодательно закрепленных прямого и косвенного умысла, теория уголовного права выделяет иные классификации, которые хоть и не отражены напрямую в статьях УК РФ, но имеют важное значение для понимания психического отношения виновного, квалификации преступлений и индивидуализации наказания. Эти классификации позволяют более тонко оценить степень вины и общественной опасности деяния.

1. По моменту возникновения умысла:
   • Заранее обдуманный умысел: Характеризуется наличием временного разрыва между моментом возникновения преступного намерения и его реализацией. В этот период лицо имеет возможность обдумать свои действия, подготовиться к совершению преступления, выбрать орудия, место и время. Такой умысел свидетельствует о большей стойкости преступного намерения, хладнокровии и, как правило, влечет более строгое наказание, иногда являясь квалифицирующим признаком (например, при убийстве из корыстных побуждений, связанном с длительной подготовкой).
   • Внезапно возникший умысел: Имеет место, когда преступное намерение реализуется сразу же или в очень короткий промежуток времени после его возникновения. Он, в свою очередь, может быть:
     • Простой внезапно возникший умысел: Возникает в нормальном психическом состоянии и сразу реализуется. Например, ссора, перешедшая в драку, в ходе которой один из участников, не имея предварительного намерения, наносит смертельный удар.
     • Аффектированный внезапно возникший умысел: Возникает под воздействием сильного эмоционального волнения (физиологического аффекта), вызванного неправомерными или аморальными действиями потерпевшего. Такой аффект значительно снижает способность лица осознавать фактический характер своих действий и руководить ими. В российском уголовном праве аффектированный умысел является основанием для смягчения ответственности и выделен в самостоятельные составы преступлений, такие как убийство, совершенное в состоянии аффекта (ст. 107 УК РФ) или причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта (ст. 113 УК РФ).
2. По степени определенности умысла:
   • Конкретизированный (определенный) умысел: Означает, что у виновного имеется четкое представление о причиняемом вреде, о его количественных и качественных характеристиках. Его воля направлена на достижение именно такого, строго определенного результата. Конкретизированный умысел может быть:
     • Простой конкретизированный умысел: Лицо предвидит наступление одного конкретного последствия и желает его. Например, стреляя в голову, преступник желает наступления смерти.
     • Альтернативный умысел: Лицо предвидит возможность наступления нескольких конкретных, но качественно однородных последствий (например, смерть или тяжкий вред здоровью) и желает наступления любого из них. Его воля направлена на причинение одного из предвидимых результатов, и для него не имеет значения, какой именно из них наступит. Ответственность в таких случаях, как правило, наступает за фактически наступившие более тяжкие последствия.
   • Неконкретизированный (неопределенный) умысел: Характеризуется тем, что лицо предвидит общественно опасные последствия лишь в общих чертах, не конкретизируя их. Например, преступник, нанося удар потерпевшему, предвидит причинение вреда его здоровью, но не конкретизирует его степень (легкий, средней тяжести или тяжкий). В таких случаях виновный осознает лишь видовые признаки вреда. Ответственность за деяния, совершенные с неконкретизированным умыслом, наступает за фактически наступившие последствия, если они охватывались сознанием виновного в общих чертах. Если наступили более тяжкие последствия, чем те, которые охватывались сознанием, то в отношении этих более тяжких последствий вина может быть неосторожной (сложная вина).

Эти доктринальные классификации играют важную роль в правоприменительной практике, позволяя судам более точно оценить субъективную сторону преступления, дифференцировать уголовную ответственность и индивидуализировать наказание в зависимости от глубины и стойкости преступного намерения, а также от степени его осознанности и конкретизации.

Дискуссионные вопросы доктрины уголовного права относительно умысла

Институт умысла, будучи одним из центральных в уголовном праве, постоянно находится под пристальным вниманием ученых. Неудивительно, что вокруг его законодательной конструкции и теоретического толкования ведутся острые дискуссии, направленные на совершенствование как теории, так и правоприменительной практики. Эти споры отражают стремление к максимальной точности и справедливости в определении вины.

Проблемы законодательной конструкции видов умысла

Одной из наиболее обсуждаемых проблем является формулировка части 3 статьи 25 УК РФ, описывающей косвенный умысел. В частности, словосочетание «относилось к ним безразлично» вызывает возражения у ряда исследователей. Так, ученый А.М. Шогенов предлагает исключить эту фразу из законодательного определения. Его аргументация сводится к тому, что «сознательное допущение» уже само по себе подразумевает определенную степень безразличия или согласия с возможными последствиями. При этом, безразличие как самостоятельный элемент волевого момента может привести к смешению косвенного умысла с преступным легкомыслием или даже неосторожностью, где также присутствует некое безразличие к возможным негативным результатам, но отсутствует сознательное допущение. Шогенов утверждает, что сознательное допущение — более сильный и однозначный критерий, который не нуждается в дополнительном, потенциально размывающем его суть уточнении. Противники этой точки зрения, напротив, полагают, что безразличие все же отражает особую форму психического отношения, когда последствия для виновного настолько неважны, что он совершенно не заботится об их предотвращении, в отличие от сознательного допущения, где присутствует хоть и пассивное, но согласие.

Осознание противоправности деяния как признак умысла: за и против

Еще одной давней и актуальной дискуссией является вопрос о том, должно ли осознание уголовной противоправности деяния входить в интеллектуальный момент умысла. Действующий Уголовный кодекс РФ (ч. 2, 3 ст. 25) указывает лишь на осознание общественной опасности деяния. Преобладающая доктринальная позиция, поддерживаемая большинством ученых (например, А.И. Рарогом), гласит, что незнание закона не освобождает от ответственности, и для умысла достаточно осознания именно общественной опасности, а не знание о том, что деяние предусмотрено УК РФ. Аргументы «против» включения осознания противоправности:

• Требование знания уголовного закона для каждого гражданина нереалистично и избыточно.
• Уголовное право исходит из презумпции знания закона, и осознание общественной опасности уже предполагает понимание того, что действие запрещено.
• Включение этого элемента могло бы создать лазейки для ухода от ответственности под предлогом незнания конкретных статей УК.

Однако существуют и предложения о включении этого элемента в законодательное определение. Сторонники этой позиции (некоторые авторы в ранних советских кодексах) считают, что подлинная преступность умысла формируется именно через осознание того, что деяние является не просто вредным, но и юридически запрещенным, наказуемым. Они утверждают, что это повысило бы осознанность преступного поведения. Тем не менее, эта позиция пока не нашла широкой поддержки в современном российском уголовном праве, поскольку текущая формулировка более соответствует принципу универсальности правового сознания и исключает необходимость доказывания знания конкретных норм закона.

Волевое отношение к деянию в преступлениях с формальным составом

Традиционно в уголовном праве волевое отношение (желание или допущение) связывается с наступлением последствий, а не с самим деянием, особенно в преступлениях с формальным составом. Формальный состав – это состав преступления, где для признания преступления оконченным не требуется наступление общественно опасных последствий, достаточно совершения самого деяния (например, дача взятки, клевета). В таких преступлениях законодатель традиционно полагал, что волевое отношение к деянию нерелевантно, поскольку оно подразумевается самим фактом его совершения.

Однако эта точка зрения не является бесспорной. Некоторые ученые, например В.Ф. Щепельков, предлагают новую формулу умысла, где волевой момент определяется как психическое отношение не только к последствиям, но и к действиям (бездействию). Аргументация состоит в следующем: если в преступлениях с формальным составом нет последствий, к которым можно было бы выразить волевое отношение, то конструкция умысла оказывается неполной. Желание совершить само деяние (например, дать взятку) является, по сути, ключевым волевым элементом в таких случаях. Игнорирование этого факта упрощает психическое содержание умысла.

Противники этой идеи указывают, что «желание совершить деяние» в формальных составах уже имплицитно включено в осознание общественной опасности деяния. Если человек осознает, что совершает клевету, он автоматически желает совершить само действие клеветы. Дополнительное выделение этого элемента может привести к избыточности и усложнению правоприменительной практики. Тем не менее, эта дискуссия подчеркивает сложность и многогранность понятия умысла, а также постоянное стремление доктрины к более полному и точному отражению психического содержания вины.

Роль судебной практики Верховного Суда РФ в толковании и применении умысла

Судебная практика, особенно разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, играет ключевую роль в формировании единого понимания и применения норм уголовного права, в том числе и положений об умысле. Эти разъяснения не только детализируют законодательные конструкции, но и восполняют пробелы, устраняют неясности и направляют правоприменителей, обеспечивая единообразие судебной практики по всей стране.

Разъяснения Пленума Верховного Суда РФ по делам об убийстве и хищениях

Одним из наиболее значимых актов, детализирующих понятие умысла, является Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». Этот документ четко устанавливает, что покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом. Это означает, что виновный должен осознавать общественную опасность своих действий, предвидеть возможность или неизбежность наступления смерти и желать ее наступления. Если же лицо предвидело возможность смерти, но не желало ее, а лишь сознательно допускало (косвенный умысел), и смерть не наступила, его действия не могут быть квалифицированы как покушение на убийство. В таких случаях возможна квалификация по статьям, предусматривающим причинение вреда здоровью (например, ст. 111 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью»). Это разъяснение имеет колоссальное значение для разграничения убийства и смежных составов преступлений против личности.

Важную роль играют и разъяснения, касающиеся преступлений против собственности, в частности Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 N 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» и Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 N 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Эти документы подчеркивают, что умысел на хищение (мошенничество, присвоение, растрату) должен возникнуть до или в момент получения имущества. Если же имущество было получено законно, а умысел на его хищение возник позднее, содеянное квалифицируется иначе (например, как присвоение или растрата, а не мошенничество). Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ разъясняет, что при квалификации хищений группой лиц по предварительному сговору суду следует выяснять наличие сговора о распределении ролей и целях осуществления преступного умысла до начала действий. Это требование направлено на четкое установление направленности воли каждого из соучастников и разграничение соучастия от иных форм участия в преступной деятельности.

Особенности установления умысла в отдельных категориях преступлений

Помимо общих разъяснений, Верховный Суд РФ уделяет внимание и особенностям установления умысла в конкретных составах преступлений. Так, Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25.06.2019 N 18 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьей 238 Уголовного кодекса Российской Федерации» (производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности) уточняет, что деяния, перечисленные в статье 238 УК РФ, характеризуются умышленной формой вины.

Особое внимание уделяется преступлениям со сложной (двойной) формой вины, где к деянию имеет место умысел, а к наступившим тяжким последствиям — неосторожность. Согласно статье 27 УК РФ, в целом такое преступление признается совершенным умышленно, несмотря на неосторожное отношение к тяжким последствиям. Примером может служить умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ). В таких случаях Пленум разъясняет, что необходимо тщательно устанавливать как умысел на причинение вреда здоровью, так и неосторожность в отношении смерти.

Проблемы разграничения косвенного умысла и преступной самонадеянности в судебной практике

Несмотря на все разъяснения Верховного Суда РФ, на практике возникают серьезные трудности с разграничением косвенного умысла и преступной самонадеянности (вида неосторожности). Обе эти формы вины объединяет предвидение возможности наступления общественно опасных последствий. Однако ключевое различие, как уже отмечалось, заключается в волевом моменте.

• При косвенном умысле лицо предвидит возможность последствий и сознательно их допускает или безразлично к ним относится. Оно не желает их, но соглашается с их наступлением ради достижения другой цели.
• При преступной самонадеянности (ч. 2 ст. 26 УК РФ) лицо предвидит возможность последствий, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на их предотвращение. Здесь присутствует активное нежелание последствий и надежда на благоприятный исход.

Проблема заключается в том, что в реальной жизни провести четкую грань между «сознательным допущением» и «самонадеянным расчетом» бывает крайне сложно. Как заглянуть в психику виновного и понять, на что он «рассчитывал» или что «допускал»? Суды зачастую сталкиваются с необходимостью оценки субъективного состояния лица по косвенным признакам, что может привести к ошибкам. Например, если водитель превышает скорость, предвидя возможность аварии, но полагает, что сможет «вырулить» или «проскочить» (самонадеянность), или он предвидит аварию, но ему все равно, лишь бы успеть (косвенный умысел). Тонкость нюансов в каждом конкретном случае требует глубокого анализа всех обстоятельств дела и показаний виновного.

Еще одна проблема правоприменения — недостаточная конкретизация вида умысла в судебных приговорах. Зачастую суды ограничиваются общими формулировками, указывая на «наличие умысла», не уточняя, был ли он прямым или косвенным. Это может создавать сложности для вышестоящих инстанций при проверке законности и обоснованности приговора, а также для правильной квалификации деяния, особенно в тех случаях, где вид умысла имеет решающее значение (например, покушение на преступление). Ученые, такие как Н.С. Звонарева, призывают к большей детализации в судебных актах, поскольку это обеспечивает прозрачность и точность правосудия.

Отграничение умысла от неосторожности и иных форм уголовно-противоправных деяний

В уголовном праве четкое разграничение умысла от других форм вины и иных обстоятельств причинения вреда имеет первостепенное значение. Это позволяет справедливо привлечь к ответственности виновных, освободить от нее невиновных и правильно квалифицировать деяния.

Умысел и неосторожность: критерии разграничения

Основное деление вины в уголовном праве происходит на умысел и неосторожность (ч. 1 ст. 24 УК РФ). Разграничение между ними является одним из центральных вопросов уголовно-правовой доктрины и практики.

Неосторожность (ст. 26 УК РФ) характеризуется иными, нежели при умысле, интеллектуальным и волевым моментами. Она подразделяется на:

1. Преступное легкомыслие (ч. 2 ст. 26 УК РФ): лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение.
   • Сходство с умыслом: предвидение возможности наступления общественно опасных последствий.
   • Отличие от косвенного умысла: ключевое различие лежит в волевом моменте. При косвенном умысле лицо не желает, но сознательно допускает последствия или относится к ним безразлично. При преступном легкомыслии лицо активно не желает наступления последствий и рассчитывает на их предотвращение, хотя его расчеты оказываются самонадеянными и необоснованными. Например, водитель превышает скорость, но рассчитывает, что успеет затормозить перед пешеходом (легкомыслие), в отличие от водителя, который превышает скорость, чтобы «проскочить», и ему все равно, что произойдет с пешеходом (косвенный умысел).
2. Преступная небрежность (ч. 3 ст. 26 УК РФ): лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло их предвидеть.
   • Отличие от умысла и легкомыслия: здесь отсутствует предвидение последствий. Интеллектуальный момент характеризуется отсутствием осознания опасности и предвидения последствий. Волевой момент сводится к отсутствию волевого контроля над ситуацией, в которой лицо должно было и могло предвидеть негативный исход.

Таблица 2. Разграничение умысла и неосторожности

Признак	Прямой умысел	Косвенный умысел	Преступное легкомыслие	Преступная небрежность
Осознание деяния	Осознает общественную опасность	Осознает общественную опасность	Осознает общественную опасность	Не предвидит, но должно было предвидеть
Предвидение последствий	Предвидит возможность или неизбежность	Предвидит возможность	Предвидит возможность	Не предвидит, но должно было и могло предвидеть
Отношение к последствиям	Желает их наступления	Не желает, но сознательно допускает или безразлично относится	Не желает, рассчитывает на предотвращение	Не предвидит, но должно было и могло предвидеть

Важно помнить, что деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ (ч. 2 ст. 24 УК РФ). Большинство статей УК РФ требуют именно умышленной формы вины.

Преступления с двумя формами вины (сложная вина)

Особую категорию составляют преступления, совершаемые со сложной, двойной или смешанной виной. Согласно статье 27 УК РФ, в таких случаях психическое отношение лица к деянию и его последствиям неоднородно: к самому деянию присутствует умысел, а к наступившим более тяжким последствиям — неосторожность. При этом, несмотря на неосторожное отношение к тяжким последствиям, в целом такое преступление признается совершенным умышленно.

Пример: Часть 4 статьи 111 УК РФ – умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего. Здесь умысел направлен на причинение тяжкого вреда здоровью (интеллект: осознание опасности, предвидение возможности/неизбежности тяжкого вреда; воля: желание причинить тяжкий вред), а к смерти потерпевшего — неосторожность (интеллект: предвидение возможности смерти; воля: самонадеянный расчет на предотвращение или небрежность).

Подобные конструкции подчеркивают сложность человеческой психики и необходимость учета всех нюансов психического отношения к различным элементам состава преступления. Эти составы имеют важное практическое значение, позволяя более точно квалифицировать деяния и назначать адекватное наказание.

Отграничение умысла от малозначительного деяния и невиновного причинения вреда (казуса)

Помимо виновных деяний, уголовное право выделяет ситуации, когда вред причиняется, но уголовная ответственность не наступает, поскольку отсутствует вина или общественная опасность.

1. Малозначительное деяние (ч. 2 ст. 14 УК РФ): Деяние (действие или бездействие), которое хотя формально и содержит признаки какого-либо преступления, предусмотренного УК РФ, но в силу малозначительности не представляет общественной опасности, не является преступлением.
   • Отличие от умысла: При малозначительном деянии умысел, как и объективная сторона, может присутствовать. Однако отсутствует главный признак преступления — общественная опасность. Например, лицо, желающее украсть карандаш из магазина, формально совершает кражу, но из-за ничтожности вреда (непредставление общественной опасности), его действия могут быть признаны малозначительными. Критерии малозначительности оценочны и определяются судом, исходя из конкретных обстоятельств дела (размер вреда, способ совершения, мотив и цель).
2. Невиновное причинение вреда (казус) (ст. 28 УК РФ): Деяние признается совершенным невиновно, если лицо, его совершившее:
   • Не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия);
   • Либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть.
   • Также невиновным признается причинение вреда, если лицо хотя и предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, но не могло предотвратить их в силу несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам.
   • Отличие от умысла: Главное отличие — полное отсутствие вины. При казусе отсутствует как интеллектуальный, так и волевой моменты, необходимые для умысла (или неосторожности). Это может быть обусловлено объективными обстоятельствами, не позволяющими предвидеть или предотвратить последствия, или субъективными факторами, связанными с индивидуальными психофизиологическими особенностями человека в экстремальных условиях. Например, врач, спасая пациента, делает сложную операцию, но из-за внезапного отключения электричества и отсутствия резервного источника происходит несчастный случай. Врач не мог предвидеть отключение света и не мог предотвратить последствия.

Четкое понимание этих различий позволяет не только правильно квалифицировать деяния, но и реализовать принцип индивидуализации ответственности, обеспечивая справедливость и соразмерность наказания.

Заключение

Исследование умысла в уголовном праве Российской Федерации подтверждает его статус как одного из наиболее сложных, многогранных и фундаментальных институтов. От его глубокого понимания зависят не только академические дискуссии, но и практическое применение норм, влияющее на судьбы людей.

Мы рассмотрели умысел как центральную форму вины, подчеркнув его ведущее значение для квалификации преступлений и индивидуализации наказания. Детальный анализ интеллектуального и волевого моментов раскрыл внутреннюю структуру умышленного поведения, показав, что осознание общественной опасности и предвидение последствий в сочетании с активным желанием или сознательным допущением формируют преступное намерение.

Разграничение прямого и косвенного умысла, основанное на нюансах волевого отношения к последствиям, продемонстрировало тонкость законодательных конструкций и их критическую важность для правоприменения, особенно в вопросах покушения на преступление. Классификации умысла по моменту возникновения (заранее обдуманный, внезапно возникший, аффектированный) и по степени определенности (конкретизированный, неконкретизированный) обогащают теоретическое понимание и предоставляют инструментарий для более точной оценки субъективной стороны деяния.

Анализ теоретических дискуссий выявил актуальные проблемы, такие как целесообразность исключения фразы «относилось к ним безразлично» из определения косвенного умысла, вопрос об осознании противоправности деяния и дискуссии о волевом отношении к деянию в формальных составах преступлений. Эти споры свидетельствуют о живом развитии уголовно-правовой науки и стремлении к совершенствованию законодательства.

Судебная практика Верховного Суда РФ, как показало исследование, играет решающую роль в толковании и унификации применения норм об умысле, особенно в делах об убийствах и хищениях. Однако и здесь сохраняются практические трудности, в частности, в разграничении косвенного умысла и преступной самонадеянности, а также в недостаточной конкретизации вида умысла в судебных приговорах, что требует дальнейшего внимания и методических разъяснений.

Наконец, четкое отграничение умысла от неосторожности, рассмотрение преступлений с двумя формами вины и анализ ситуаций невиновного причинения вреда и малозначительных деяний подчеркнули комплексность института вины и необходимость системного подхода к его изучению.

Для дальнейших исследований перспективными направлениями видится углубленное изучение психологических аспектов формирования умысла, разработка более точных критериев для разграничения косвенного умысла и преступного легкомыслия, а также анализ судебной практики по менее распространенным, но не менее важным видам умысла. Совершенствование законодательных формулировок, особенно части 3 статьи 25 УК РФ, также остается актуальной задачей, направленной на повышение ясности и точности правовых норм. Только через постоянный диалог теории и практики возможно достижение максимальной справедливости и эффективности уголовного правосудия.

Список использованной литературы

1. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 г. №19-ФЗ // Российская газета. 2001. 31 декабря.
2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 04.08.2023) (с изм. и доп., вступ. в силу с 12.10.2023).
3. Федеральный Закон Российской Федерации «Об оружии» от 13.12.1996 г. №150-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1996. № 51. Ст. 5681.
4. Постановление Правительства РФ от 21.07.1998 г. № 814 «О мерах по регулированию оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации» // Российская газета. 1998. 20 августа.
5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» // Российская газета. 2002. 19 марта.
7. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 N 48 (ред. от 15.12.2022) «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате». Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 N 29 (ред. от 15.12.2022) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
9. Бродневская Я.В. Значение предмета преступления при квалификации деяний по статье 327 УК РФ // Журнал российского права. 2009. № 2. С.61-68.
10. Волженкин Б.В. Служебные преступления: уч.-практ.пос. М.: Юристъ, 2000. 367 с.
11. Дугин А.Т. Проблема умышленной вины в Уголовном кодексе РФ // Российский следователь. 2009. № 19. С.11-13.
12. Иванов И.С. К вопросу соотношения форм вины и их основных признаков // Российский следователь. 2005. №11. С.18-24.
13. Иванов Н.Г. Умысел в уголовном праве России // Российская юстиция. 1995. № 12. С.16-18.
14. Караханов А.Н. Уголовная ответственность за незаконные действия с холодным оружием (ч. 4 ст. 222, ч. 4 ст. 223 УК РФ) // Российский следователь. 2002. №10. С.28-30.
15. Кравченко О.О. Злоупотребление должностными полномочиями: уголовно-правовая характеристика и предупреждение: Автореф. дис… канд. юрид.наук. Владивосток, 2004. 26 с.
16. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2004. 304 c.
17. Логвиненко В.В. Интеллектуально-волевое содержание умысла // Безопасность бизнеса. 2007. №4. С.36-43.
18. Лунеев В.В. Субъективное вменение. М.: Спарк, 2000. 70 с.
19. Львова Е., Макаров А. Официальный документ как предмет преступления // Российская юстиция. 2000. № 10. С.19.
20. Першина Л.А. Общая психология: Учеб. пособие. М.: Академический проект, 2004. 411 с.
21. Питецкий В. Сужение понятия косвенного умысла влечет ужесточение уголовной репрессии // Российская юстиция. 1999. № 5. С.49-50.
22. Рарог А.И. Проблемы субъективной стороны преступления. М.: Изд-во МЮИ, 1991. 92 с.
23. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: учебник / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. Изд-е испр. и доп. М.: Инфра-М., Контракт, 2006. 739 с.
24. Шогенов А. М. Умысел в уголовном праве Российской Федерации и проблемы его установления в уголовном процессе // Вестник Калмыцкого университета. 2019. №4 (44). С. 131-136.
25. Звонарева Н. С. Умысел и его определение в законодательстве и судом // Вестник Орловского государственного университета. Серия: Новые гуманитарные исследования. 2014. №5 (40). С. 104-106.
26. К вопросу об эвентуальном умысле. Прокуратура Свердловской области. 2019. URL: https://epp.genproc.gov.ru/web/proc_66/activity/legal-education/actual-issues/sverdlovsk/81415667
27. Интеллектуальный элемент умысла. Московский государственный университет управления. 2019. URL: https://mguu.ru/assets/files/documents/science/Vestnik-MGOU_yur/2019-3/2019_3_18.pdf
28. ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ МОМЕНТЫ УМЫСЛА. Elibrary. 2018. URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_35719339_55227712.pdf
29. УГОЛОВНОЕ ПРАВО РОССИИ Общая часть. Учебник. МГЮА. 2020. URL: https://mgua.ru/upload/iblock/c53/c5332f913d09a05f15c102b4d95267a0.pdf
30. Дубовиченко С. В. Волевые моменты умысла // Вестник Волжского университета им. В. Н. Татищева. 2010. № 71. С. 268-271.
31. Уголовно-правовое значение умысла и его видов при квалификации преступлений. Пензенский государственный университет. 2019. URL: https://dspace.pnzgu.ru/files/dspace/213076/%D0%A3%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%BE%20-%20%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B5%20%D0%B7%D0%BD%D0%B0%D1%87%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5%20%D1%83%D0%BC%D1%8B%D1%81%D0%BB%D0%B0%20%D0%B8%20%D0%B5%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D0%B4%D0%BE%D0%B2%20%D0%BF%D1%80%D0%B8%D0%BA%D0%B2%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D1%84%D0%B8%D0%BA%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%B8%20%D0%BF%D1%80%D0%B5%D1%81%D1%82%D1%83%D0%BF%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9.pdf
32. ВОЛЕВОЕ СОДЕРЖАНИЕ УМЫСЛА В ПРЕСТУПЛЕНИИ С ФОРМАЛЬНЫМ СОСТАВОМ И ДОКТРИНА УГОЛОВНОГО ПРАВА XIX–XX ВВ. КиберЛенинка. 2019. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/volevoe-soderzhanie-umysla-v-prestuplenii-s-formalnym-sostavom-i-doktrina-ugolovnogo-prava-xix-xx-vv
33. Субъективная сторона преступления. Фоксфорд Учебник. URL: https://foxford.ru/wiki/obschestvoznanie/pravonarushenie-i-ego-vidy#subektivnaya-storona-prestupleniya
34. Шеслер А. В. Виды уголовно-противоправных деяний // Вестник Челябинского государственного университета. 2021. № 2 (452). Серия: Право. Вып. 70. С. 98–105.
35. О проблеме определения прямого и косвенного умысла в уголовном законодательстве России. Сибирский юридический вестник. 2016. № 1. С. 60-64.
36. Умысел или неосторожность: тонкости квалификации вины в уголовном праве. Право.ру. 2017. URL: https://pravo.ru/story/201202/