К началу 1920-х годов на Урале общий объем промышленной продукции составлял всего 12% от довоенного уровня, а посевные площади — немногим более 30%. Эти цифры не просто сухая статистика; они кричали о катастрофе, о глубочайшем кризисе, который охватил регион и всю страну после Первой мировой и Гражданской войн. Именно этот коллапс и голод 1921-1922 годов, унесший миллионы жизней, стали катализатором для принятия одной из самых радикальных и противоречивых экономических политик в истории Советской России — Новой экономической политики (НЭП).
Настоящая курсовая работа ставит своей целью не просто описать события тех лет, но провести глубокий, комплексный анализ социально-экономических и политических процессов, происходивших на Урале в период НЭПа (1921–1929 гг.). Актуальность темы обусловлена не только значимостью НЭПа для понимания региональной и общероссийской истории, но и возможностью извлечения уроков из опыта сочетания рыночных механизмов с государственным регулированием. Мы исследуем, как Урал, один из ключевых промышленных и аграрных регионов страны, переживал этот сложный период, какие трансформации претерпели его экономика и общество, и какие долгосрочные последствия имела данная политика.
Структура работы охватывает следующие исследовательские вопросы:
- Каковы были основные экономические характеристики и специфика проведения НЭПа в Уральском регионе в 1920-е годы?
- Как НЭП повлиял на развитие сельского хозяйства Урала и какие изменения произошли в аграрном секторе региона?
- Каковы были особенности развития промышленности Урала в период НЭПа и с какими проблемами столкнулись ключевые отрасли?
- Какие социальные и общественно-политические процессы характеризовали Уральский регион в годы НЭПа, включая трудовые конфликты и деятельность профсоюзов?
- Какова была роль и деятельность органов государственной власти, в том числе ВЧК/НКВД, в реализации политики НЭПа и поддержании порядка на Урале?
- Какие кризисы сопровождали НЭП на Урале, и как они проявлялись в экономическом и социальном контексте региона?
- Каковы были долгосрочные итоги и последствия Новой экономической политики для социально-экономического и политического развития Уральского региона?
Понятие и хронология НЭПа
Понятие Новой экономической политики (НЭП) обозначает экономическую политику, проводившуюся в Советской России и СССР с 1921 по 1928 годы. Она пришла на смену политике «военного коммунизма» и представляла собой кардинальный отход от принципов централизованного распределения, национализации и запрета частной торговли. Главное содержание НЭПа включало замену продразверстки продналогом в деревне, использование рынка и различных форм собственности (государственной, кооперативной, частной), привлечение иностранного капитала в форме концессий, а также проведение денежной реформы (1922—1924). Основной целью НЭПа было вывести страну из глубочайшего кризиса после потрясений Гражданской войны, восстановить народное хозяйство и дать толчок развитию экономики, особенно сельского хозяйства. Это было стремление к возврату долгосрочному тренду развития, существовавшему до Первой мировой войны, что подтверждается ростом ВВП на душу населения в СССР на 14,7% в 1921–1928 годах. Именно эти меры позволили стабилизировать ситуацию и создать предпосылки для будущего роста, иначе страна могла столкнуться с ещё более глубоким социальным и экономическим коллапсом.
Хронологические рамки НЭПа на Урале охватывают период с 1921 по 1929 годы. Нижняя граница обусловлена решениями X съезда РКП(б) в марте 1921 года, провозгласившими отказ от политики «военного коммунизма» и переход к НЭПу. Верхняя граница определяется решениями ноябрьского 1929 года Пленума ЦК ВКП(б) и постановлением от 5 декабря 1929 года «О реорганизации управления промышленностью», которые ознаменовали фактическое свертывание НЭПа и переход к форсированной индустриализации и сплошной коллективизации. Для Уральского региона эти даты имеют особое значение, поскольку именно здесь закладывались основы будущего промышленного гиганта.
Общие экономические характеристики и предпосылки НЭПа на Урале
Чтобы понять, почему Новая экономическая политика стала не просто очередным маневром, а спасительной мерой для Урала, необходимо погрузиться в атмосферу тотальной разрухи и отчаяния, царившей в регионе к началу 1920-х годов. НЭП был не прихотью, а ответом на глубочайший экономический кризис и беспрецедентный по своим масштабам голод, которые поставили регион на грань выживания.
Разруха в промышленности и транспорте к началу 1920-х гг.
Урал, некогда оплот российской металлургии, к началу 1920-х годов представлял собой печальное зрелище. Индустриальное сердце региона почти остановилось. Общий объем промышленной продукции составлял шокирующие 12% от довоенного уровня, а 70% предприятий были разрушены или выведены из строя. Потери уральской промышленности оценивались в колоссальные 539 млн. золотых рублей.
Масштабы коллапса можно проиллюстрировать конкретными примерами:
- Мотовилихинский завод (Пермь), флагман артиллерийской промышленности России, из 25 тыс. рабочих в 1917 году сохранил лишь 1767 человек к 1921 году. Это не просто сокращение штата, это исчезновение квалифицированных кадров, десятилетиями накапливаемого опыта, что подчёркивает глубину деградации производства.
- На Ижевском заводе численность рабочих с 1914 по 1920 годы сократилась более чем в три раза, а количество квалифицированных рабочих — в 15 раз. Воткинский завод потерял в пять и двадцать раз соответственно, а в 1922-1924 годах был и вовсе закрыт на консервацию. Эти данные красноречиво говорят о деиндустриализации, которая откатила Урал в прошлое.
Транспортная система, артерия любой экономики, находилась в коматозном состоянии. Количество неисправных паровозов на станции Челябинск достигало 50-70%, а на Златоустовском участке — 56%. Грузооборот Пермской железной дороги рухнул с 289 млн пудов в 1913 году до 92 млн пудов в 1921 году. Этот развал транспорта привел к повсеместной архаизации транспортных средств, где гужевой транспорт вновь занял одно из первых мест, что еще больше усугубляло проблемы с подвозом топлива и сырья. Хроническая нехватка фуража и продовольствия делала даже использование конной тяги крайне проблематичным.
| Предприятие / Показатель | 1913-1917 гг. | 1921 г. (или близкие даты) | Изменение |
|---|---|---|---|
| Мотовилихинский завод (рабочие) | 25 000 | 1 767 | -93% |
| Ижевский завод (рабочие) | X | <3X | |
| Квалифицированные рабочие (Ижевск) | X | <15X | |
| Воткинский завод (рабочие) | X | <5X | |
| Квалифицированные рабочие (Воткинск) | X | <20X | |
| Грузооборот Пермской ж/д (млн пудов) | 289 | 92 | -68% |
| Объем пром. продукции Урала (от довоенного) | 100% | 12% | -88% |
| Разрушенные предприятия Урала | — | 70% |
Летом 1921 года производство на Урале фактически замерло. Во второй половине июля – первой половине августа не действовали ни доменные, ни мартеновские печи, ни прокатные станы. Подвоз древесного угля к предприятиям Екатеринбургского райметаллоправления сократился в августе 1921 года до 0,4% от январского показателя, доставка дров — до 3%. Это был настоящий коллапс, требующий немедленных и радикальных мер.
Голод 1921-1922 гг. на Урале: масштаб и последствия
На фоне промышленного развала, Урал столкнулся с еще более страшной бедой – катастрофическим голодом 1921-1922 годов, который охватил многие уезды Екатеринбургской, Пермской, Уфимской и Челябинской губерний, а также пять губерний Казахской АССР (Оренбургская, Актюбинская, Букеевская, Уральская и Кустанайская). Это было не просто недоедание, это была массовая гибель населения.
Масштабы трагедии поражают:
- Общее количество голодающих в Уральском регионе достигало 4 миллионов человек.
- В Челябинской губернии голодало 789 682 человек, что составляло 65% населения.
- В Уральской губернии Казахской АССР голодало 99% населения, в Оренбургской — 80,3%, в Костанайской — 74,5%.
- В Екатеринбургской губернии от голода страдали десятки тысяч. Только в Екатеринбурге в 1922 году от голода и болезней умерло 8 тысяч человек, а 6 тысяч выехали из города в поисках спасения.
Отчаянные люди были вынуждены прибегать к суррогатам пищи. В ноябре 1921 года 9/10 населения Челябинской губернии употребляли хлеб с добавлением таких ингредиентов, как мох, озерная тина, липовое лыко, мука из камыша, лебеда. Всего насчитывалось около 60 наименований суррогатов. Это свидетельствовало о полном истощении продовольственных запасов и крайней степени отчаяния.
Причинами голода стали не только последствия Первой мировой и Гражданской войн, а также сильнейшая засуха, но и политика продразверстки, которая лишала крестьян стимула к производству, приводя к резкому сокращению посевных площадей. Так, в Челябинской губернии число посевных площадей по сравнению с 1910 годом сократилось в два раза. Голод сопровождался эпидемиями холеры, брюшного и сыпного тифа, малярии, которые уносили еще больше жизней. В целом по СССР от голода в 1921-1922 гг. погибло около 5 миллионов человек.
| Губерния / Регион | Количество голодающих (чел.) | Процент населения | Примечание |
|---|---|---|---|
| Уральский регион (всего) | ~4 000 000 | — | Общая оценка |
| Челябинская губерния | 789 682 | 65% | |
| Уральская губерния (Казахская АССР) | — | 99% | |
| Оренбургская губерния | — | 80,3% | |
| Костанайская губерния | — | 74,5% | |
| Екатеринбург (смертность 1922 г.) | 8 000 | — | От голода и болезней |
| Екатеринбург (выехавшие 1922 г.) | 6 000 | — | В поисках спасения |
Первые шаги НЭПа и их влияние на Урал
Введение НЭПа весной 1921 года стало жизненно важным шагом для Урала. Отмена продразверстки, при которой изымалось до 70% зерна, и замена ее продналогом (около 30% изъятия) была первым и самым значительным изменением. Это дало крестьянам стимул производить больше, так как излишки можно было продавать на рынке. Такой подход не только снизил социальное напряжение, но и заложил основу для возрождения аграрного сектора.
НЭП предполагал определенную децентрализацию в управлении и использование методов экономического стимулирования. В уральской промышленности с ноября 1921 года началась организация трестов, которые стали основой для восстановления крупных предприятий. К 1922 году было создано уже 17 трестов, в том числе шесть горнозаводских, которые сменили прежние райметаллоправления. Эти тресты функционировали на принципах хозрасчета, что означало большую самостоятельность и экономическую ответственность.
Важным шагом стало создание в мае 1922 года синдиката «Уралмет», который объединил снабженческо-сбытовую деятельность всей металлургической и горнодобывающей промышленности Урала. Это позволило централизовать закупки сырья и продажу готовой продукции, оптимизировать логистику и стабилизировать рынок.
В сфере мотивации труда рабочих также произошли изменения. На смену уравнительному «военному коммунизму» пришли материальные стимулы, связанные с дифференциацией оплаты труда по квалификации, производительности и условиям работы. Хотя в последующие годы наблюдалась тенденция к выравниванию зарплат, а разрыв в оплате труда рабочих и промышленных служащих сохранялся и даже рос, сам факт признания материального стимулирования был важным шагом. Кроме того, стали использоваться морально-нравственные побуждения, такие как гордость за умение, заводской патриотизм, а также поощрение рабочего изобретательства.
Переход к НЭПу в Екатеринбурге был особенно сложным. Городская жизнь находилась в глубочайшей разрухе: промышленные предприятия стояли, торговля замерла, учреждения культуры не работали. Условия жизни городского населения были крайне тяжелыми: полуголодное существование усугублялось высоким уровнем заболеваемости и разгулом преступности. Введение НЭПа было призвано переломить эти негативные тенденции.
«Вотчинное» хозяйство и «косметическая» модернизация: Глубокие проблемы уральской индустрии
Несмотря на внешние признаки промышленного развития в начале XX века, Урал страдал от глубоко укоренившихся проблем, которые НЭП не смог полностью решить. «Оригинальный строй» уральского горнозаводского хозяйства, который сформировался еще в дореформенную эпоху, представлял собой пережиток крепостничества. Это было так называемое «вотчинное» хозяйство, не имевшее ничего общего с классическим капитализмом. Его специфика заключалась в архаичной организации, которая не стимулировала инновации и эффективное использование ресурсов.
Модернизация промышленности Урала до революции носила скорее «косметический характер». Мизерные новые капиталовложения и нежелание менять устаревшую организацию топливно-рудного хозяйства и рабочей силы толкали предпринимателей на экстенсивный путь развития. Продукция увеличивалась за счет усиленной эксплуатации топливных и сырьевых ресурсов, а не за счет технологических прорывов или повышения эффективности. Эта фундаментальная проблема — недостаток инвестиций и приверженность устаревшим методам — стала серьезным препятствием для быстрого восстановления и развития уральской индустрии даже в условиях НЭПа. Первые тресты, организованные на Урале, часто оказывались нежизнеспособными именно из-за этих структурных проблем, что позднее привело к необходимости перехода к более жесткому хозрасчету.
Развитие промышленности Урала в период НЭПа: От стагнации к восстановлению
Период НЭПа на Урале можно охарактеризовать как сложный путь от полного коллапса к постепенному, но неравномерному восстановлению. Это было время, когда регион, еще недавно лежавший в руинах, пытался заново найти свое место в экономике страны, закладывая при этом основы будущей индустриализации.
Начало НЭПа и промышленный коллапс 1921 г.
Вопреки ожиданиям, первые шаги Новой экономической политики не привели к немедленному оздоровлению промышленной ситуации на Урале. Напротив, 1921 год стал апогеем развала уральской индустрии. Летом 1921 года производство замерло повсеместно. С середины июля до середины августа на Урале не действовали ни доменные, ни мартеновские печи, ни прокатные станы. Это был полный стоп, обусловленный не только последствиями войн, но и хронической нехваткой топлива, сырья и рабочей силы.
Истоки этого коллапса лежали еще в дореволюционный период и Гражданской войне. В 1914 году из уральских горных округов на фронт было призвано 43,7% вспомогательных рабочих, занятых на лесозаготовительных и транспортных работах. Это подкосило снабжение предприятий. Уже в 1915–1916 годах из-за нехватки топлива и сырья остановились 22 доменные печи, еще 11 работали с неполной нагрузкой. К январю 1917 года из 112 доменных печей стояли уже 55, с недогрузкой работали 20. Производство мартеновского металла, проката, кровельного железа сократилось в 8–20 раз, добыча железной руды уменьшилась, а выплавка меди прекратилась.
После возвращения большевиков на Урал летом 1919 года промышленное производство продолжало стремительно падать, достигнув в некоторых секторах нулевой отметки. Если в 1919 году на Урале еще работало 14 доменных и 16 мартеновских печей, 49 прокатных станов (что составляло треть от уровня июля 1918 года), то уже через год функционировали лишь две домны и шесть станов, а мартеновские печи были полностью остановлены. Хотя 5 млн пудов чугуна, выплавленные на Урале в 1920 году, составляли 70% от общероссийского производства, этот объем отбрасывал регион к уровню 70-х годов XVIII века. Это означало, что Урал, когда-то передовой промышленный центр, по сути, вернулся к доиндустриальной эпохе.
Кадровая катастрофа была не менее драматичной. На Мотовилихинском заводе в 1921 году из 25 тыс. рабочих (1917 г.) осталось лишь 1767 человек. На Ижевском заводе численность рабочих сократилась более чем в три раза, а квалифицированных — в 15 раз. На Воткинском заводе эти показатели были еще хуже — сокращение в 5 и 20 раз соответственно. В 1922-1924 годах Воткинский завод и вовсе был законсервирован. Развал транспорта лишь усугублял положение: грузооборот Пермской железной дороги сократился на 68% по сравнению с 1913 годом, а хроническая нехватка фуража и продовольствия делала невозможным даже полноценное использование гужевого транспорта.
Механизмы восстановления: Тресты, синдикаты и первые успехи
Переход к НЭПу, несмотря на первоначальные трудности, принес с собой новые механизмы управления, которые постепенно начали оживлять уральскую промышленность. Одним из ключевых нововведений стала организация трестов. С ноября 1921 года в уральской промышленности начался активный процесс трестирования. К 1922 году было создано уже 17 трестов, в том числе шесть горнозаводских, которые заменили прежние райметаллоправления. Эти тресты, работавшие на принципах хозрасчета, получили большую экономическую самостоятельность и стали локомотивами восстановления.
Важную координирующую роль сыграл синдикат «Уралмет», созданный в мае 1922 года. Он объединил снабженческо-сбытовую деятельность всей металлургической и горнодобывающей промышленности Урала. Это позволило упорядочить закупки сырья, сбыт готовой продукции и избежать хаоса, характерного для периода «военного коммунизма».
Постепенно стали появляться и первые обнадеживающие результаты. В конце 1921 года в Екатеринбурге возобновила работу городская электростанция «Луч» — символ возвращения к цивилизованной жизни. Вскоре после этого вновь заработал Верх-Исетский металлургический завод. В течение двух лет большинство предприятий Екатеринбурга, включая завод «Машиностроитель», гранильную фабрику, деревообделочный завод и ряд предприятий пищевой промышленности, восстановили свою деятельность.
Однако относительный подъем производства в 1922–1923 годах был, по сути, иллюзорным. Стоимость продукции металлургии, хоть и выросла в два раза по сравнению с 1920/21 хозяйственным годом, составляла лишь 26% от уровня 1914 года. Это демонстрировало, что путь к полноценному восстановлению был еще очень долгим.
Кризисы и диспропорции в промышленности НЭПа на Урале
Несмотря на определенные успехи, НЭП на Урале сопровождался чередой кризисов и системных диспропорций, которые ставили под сомнение долгосрочную устойчивость принятой экономической модели.
Одной из главных проблем стала нежизнеспособность первых трестов. Несмотря на переход к хозрасчету, многие из них страдали от хронической нехватки оборотных средств, устаревшего оборудования и низкой квалификации рабочей силы. Исследования показывают, что причины этой нежизнеспособности были связаны с наследием «вотчинного» хозяйства и «косметической» модернизации, о которой говорилось ранее. Недостаточность капиталовложений и нежелание менять архаичную организацию топливно-рудного хозяйства толкали предприятия на экстенсивный путь развития, который в условиях рынка НЭПа оказался неэффективным. Неужели эти сложности не были очевидны для тех, кто принимал решения?
Кризис углублялся и на уровне отдельных регионов. Заводы Южного Урала, например, с апреля 1922 года вновь остановились из-за отсутствия топлива, продовольствия и рабочей силы, что привело к потере мест 8 тысяч рабочих. В Оренбургской губернии к концу 1922 года работала лишь мелкая промышленность, которая «влачила незавидное существование» из-за отсутствия покупательной способности полуголодных крестьян и крайнего недостатка оборотных средств.
Качество продукции стало еще одной серьезной проблемой. На заседании Уральского бюро ЦК РКП(б) 11 декабря 1922 года отмечалась необходимость борьбы с чрезмерным браком на производстве и низким качеством продукции, объемы которой, хоть и увеличились, оставляли желать лучшего. Это свидетельствовало о сохранении системных проблем, связанных с технологическим отставанием и отсутствием должного контроля.
Нестабильность транспортной инфраструктуры также продолжала быть серьезным препятствием. На Пермской железной дороге неисправные паровозы составляли 53%, а вагоны – 30%. Такая ситуация не позволяла в полной мере обеспечить бесперебойное снабжение предприятий и сбыт готовой продукции.
В целом, период НЭПа в промышленности Урала представлял собой сложное переплетение попыток восстановления с глубоко укоренившимися проблемами и новыми кризисными явлениями. Эти диспропорции и трудности стали одной из причин, по которым позднее руководство страны приняло решение о сворачивании НЭПа и переходе к форсированной индустриализации.
Развитие сельского хозяйства Урала в период НЭПа: Восстановление и социальные изменения
Переход к НЭПу в 1921 году был во многом продиктован катастрофическим состоянием сельского хозяйства и необходимостью устранения голода, который охватил миллионы людей. Для Урала, с его значительным аграрным сектором, эти изменения имели решающее значение, трансформируя как экономическую модель, так и социальную структуру деревни.
Отмена продразверстки и введение продналога
Ключевой задачей НЭПа, объявленной X съездом РКП(б) в марте 1921 года, был подъем сельского хозяйства. Это было жизненно важно для восстановления экономики в целом и для преодоления страшного голода, который стал одним из прямых последствий политики «военного коммунизма» и продразверстки.
Главной и наиболее значимой реформой в аграрном секторе стала замена продразверстки продналогом. Если продразверстка предполагала изъятие до 70% зерна, фактически лишая крестьян стимула к производству, то продналог устанавливал фиксированную долю (около 30%) урожая, которая подлежала сдаче государству. Декрет ВЦИК от 21 марта 1921 года официально закрепил эту меру. Излишки, оставшиеся после уплаты налога, крестьяне могли свободно продавать на рынке. Позднее продналог был заменен денежной компенсацией, что еще больше способствовало развитию товарно-денежных отношений.
Наряду с отменой продразверстки, были легализованы аренда земли и наем рабочей силы, что создавало условия для более эффективного хозяйствования. Государство также повысило закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию, что стимулировало крестьян к увеличению производства. Эти меры привели к резкому увеличению заинтересованности крестьян в результатах своего труда и стали мощным стимулом для восстановления аграрного сектора.
Динамика сельскохозяйственного производства и животноводства
Введение продналога и оживление рынка благотворно повлияли на сельское хозяйство Урала, особенно в таких регионах, как Оренбуржье. Здесь посевная площадь к 1927 году увеличилась более чем в два раза по сравнению с 1922 годом. Количество хозяйств без посевов сократилось наполовину, что свидетельствует о восстановлении и укреплении индивидуальных крестьянских хозяйств. Поголовье скота возросло почти в два раза, что было критически важно после массового забоя животных в годы Гражданской войны и голода.
| Показатель | 1922 г. | 1927 г. | Изменение |
|---|---|---|---|
| Посевная площадь (Оренбуржье) | X | >2X | +100% |
| Хозяйства без посевов (Оренбуржье) | Y | 0.5Y | -50% |
| Поголовье скота (Оренбуржье) | Z | ~2Z | +100% |
Интересной особенностью периода «военного коммунизма» и начала НЭПа на Урале было то, что 25–32% городского населения занималось сельским хозяйством. Для многих горожан, оказавшихся в условиях разрухи и голода, это стало важным источником дополнительного дохода и выживания. С началом НЭПа эта деятельность, хотя и продолжала играть роль в самообеспечении, постепенно уступала место восстановлению промышленного производства и нормализации снабжения.
Однако прогресс аграрного комплекса, достигнутый в годы НЭПа, был остановлен чрезвычайными мерами, начавшимися в 1928 году, и последующей насильственной коллективизацией, которая привела к очередному витку кризиса в деревне.
Коллективные формы хозяйствования и крестьянство-середняк
В начале НЭПа власть предпринимала попытки внедрить коллективные формы хозяйствования, однако первые колхозы и совхозы, созданные после Гражданской войны, особенно в казачьих районах Зауралья, показали свою несостоятельность и нежизнеспособность. К середине 1920-х годов большинство из них либо распались, либо влачили жалкое существование. Невысокий уровень функционирования этих объединений был обусловлен комплексом объективных и субъективных причин, включая отсутствие опыта, недостаточную материально-техническую базу и нежелание крестьян терять индивидуальную инициативу.
В условиях НЭПа в деревне центральной фигурой становился крестьянин-середняк. Это было закономерным результатом политики, которая стимулировала индивидуальное производство и позволяла успешно вести хозяйство без чрезмерной эксплуатации чужого труда. К середине 1920-х годов количество бедняков сократилось вдвое, а доля середняцких хозяйств достигла 60%, что было в три раза больше, чем до революции. Это свидетельствовало о значительном улучшении материального положения основной массы крестьянства и о формировании более устойчивой социальной структуры в деревне.
Однако наряду с ростом благосостояния середняков, наблюдался и рост социальной поляризации. Появление «кулаков» (зажиточных крестьян) и «бедняков», несмотря на сокращение их числа, создавало социальную напряженность, которая позднее будет использована властью для обоснования политики раскулачивания и сплошной коллективизации.
Социальные и общественно-политические процессы на Урале в годы НЭПа
Период НЭПа на Урале был не только временем экономических преобразований, но и ареной сложных социальных процессов, которые формировались под влиянием экономического восстановления, но также и острых проблем, доставшихся от предыдущих лет. Голод, тяжелые бытовые условия, трудовые конфликты и меняющаяся социальная структура определяли повседневную жизнь региона.
Социально-бытовые условия городского населения
Зима 1921-1922 годов стала временем беспрецедентного голода на Урале, который усугубил и без того тяжелые социально-бытовые условия городского населения. Голод охватил не только аграрные районы, но и многие уезды Екатеринбургской, Пермской, Уфимской, Челябинской губерний, а также обширные территории Казахской АССР, непосредственно примыкающие к Уралу.
В таких крупных промышленных центрах, как Екатеринбург, ситуация была критической. В феврале 1922 года дневной рацион питания взрослого жителя города составлял всего 2600 ккал, что было лишь 60% от биологической нормы. Это приводило к массовому ослаблению организма, росту заболеваемости и смертности. Смертность среди населения Екатеринбурга была выше довоенной в 2,3 раза, в то время как рождаемость снизилась в 1,5 раза, что указывало на демографическую катастрофу.
Таблица: Демографические и бытовые показатели Екатеринбурга в начале НЭПа (1922 г.)
| Показатель | Значение | Сравнение с довоенным уровнем |
|---|---|---|
| Дневной рацион (взрослый житель) | 2600 ккал | 60% от нормы |
| Смертность | 2.3X | Выше в 2.3 раза |
| Рождаемость | 0.5X | Снизилась в 1.5 раза |
| Жилая площадь на 1 горожанина | <0.5X | Уменьшилась более чем в 2 раза |
| Стоимость жизни | Высокая | Выше, чем в Перми, Тюмени, Челябинске |
Бюджет Екатеринбурга в начале НЭПа пополнялся крайне плохо, что означало отсутствие средств на жилищное строительство и развитие городской инфраструктуры. Количество жилой площади на одного горожанина уменьшилось более чем в два раза по сравнению с довоенным уровнем, что приводило к перенаселенности и антисанитарии. При этом стоимость жизни в Екатеринбурге была одной из самых высоких в стране, превышая показатели других губернских центров Урала – Перми, Тюмени и Челябинска.
К 1920-м годам Екатеринбург по структуре населения был городом служащих (35,7%) и торговцев (5 тыс. чел.), тогда как рабочих было 27,2% (9,4 тыс. чел. в промышленности). Эта структура отражала переходный характер экономики, где административный и торговый секторы восстанавливались быстрее промышленного.
Трудовые конфликты и мотивация труда
В условиях НЭПа, когда предприятия переходили на хозрасчет, а заработная плата стала напрямую зависеть от производительности, трудовые конфликты не заставили себя ждать. Рабочие, привыкшие к уравнительной оплате «военного коммунизма», оказались перед лицом новых норм выработки и снижения расценок.
Одним из ярких примеров стала ситуация на Каслинском чугунно-литейном заводе, где в первой половине 1920-х годов рабочие бастовали пять раз. Самая массовая забастовка, длившаяся с 4 по 7 июля, объединила 1800 человек, недовольных новыми расценками и повышением норм выработки.
Во второй половине 1920-х годов среди причин рабочего недовольства стали появляться не только экономические, но и политические и социальные мотивы. Например, отчисление 1% зарплаты в фонд помощи бастующим английским горнякам вызывало непонимание и протесты. Многочисленные кампании внутренних займов также воспринимались как принуждение и вызывали недовольство. Среди других причин конфликтов были неотпуск хлеба в кооперативах при заводе (зафиксированы случаи на 9 предприятиях Уральского округа) и массовые сокращения рабочих.
С началом НЭПа стартовала разработка новой премиальной системы, призванной стимулировать трудовую деятельность. Ведущая роль отводилась материальным стимулам, связанным с дифференциацией оплаты труда в зависимости от квалификации, производительности и условий работы. Также возрастало значение нематериальных стимулов, таких как гордость за умение, заводской патриотизм, желание всеобщего признания. Новым направлением стало рабочее изобретательство.
Однако на практике курс на выравнивание зарплат рабочих, провозглашавшийся в руководящих документах, был реализован в уральской промышленности. Измерения показывают уменьшение степени дифференциации зарплаты рабочих Урала на завершающей стадии НЭПа. При этом разрыв в оплате труда между рабочими и промышленными служащими оставался значительным и даже показывал тенденцию к дальнейшему росту. Это создавало социальное напряжение и ощущение несправедливости среди рабочего класса.
Социальная поляризация и безработица
НЭП, возвращая рыночные механизмы, неизбежно приводил к росту социальной поляризации как в деревне, так и в городах. В сельской местности, как уже отмечалось, наряду с укреплением середняцких хозяйств, наблюдалось появление зажиточных крестьян («кулаков») и сохранение слоя бедняков. Это создавало потенциальную почву для конфликтов, которые позднее будут использованы властью для проведения политики коллективизации.
В городах прирост городского населения, вызванный как притоком крестьян из голодающих районов, так и частичным возвращением бывших рабочих, привел к росту безработицы. Это, в свою очередь, усугубляло и без того тяжелые условия жизни, создавая дополнительный фактор социальной нестабильности и недовольства.
Роль профсоюзов в регулировании трудовых отношений
В годы НЭПа профсоюзы играли двойственную роль. С одной стороны, они должны были защищать интересы рабочих, но с другой — были обязаны «содействовать наиболее быстрому и безболезненному улаживанию конфликтов» и «развертыванию творческой инициативы масс в деле создания коммунистического отношения к труду», то есть главным образом к социалистическому соревнованию.
Летом 1921 года была введена система коллективного снабжения, при которой натуральное и денежное обеспечение рабочих принимало форму оплаты за коллективный труд, а размер фондов зависел от производственной программы предприятия. Эта система должна была привязать благосостояние рабочих к успеху предприятия, однако она также могла стать причиной конфликтов при невыполнении планов или несправедливом распределении средств. Профсоюзы, таким образом, оказывались между молотом требований рабочих и наковальней директив партии и хозяйственных органов. Их основной задачей было не столько борьба за права, сколько управление трудовыми ресурсами в интересах государства и партии, способствуя стабилизации и восстановлению производства.
Роль органов власти, кризисы и сворачивание НЭПа на Урале
Период НЭПа на Урале был отмечен глубоким противоречием между многоукладной смешанной экономикой, которая позволяла развиваться частному сектору и рыночным отношениям, и жесткой однопартийной политической системой, стремившейся к тотальному контролю. Это «дуализм власти» и «маятниковое колебание системы», как отмечают исследователи, определяли динамику развития региона.
«Дуализм власти» и партийный контроль
В 1920-е годы в Советской России существовало фундаментальное противоречие: экономика, ориентированная на рынок и многообразие форм собственности, сосуществовала с политической системой, основанной на диктатуре одной партии. На Урале это проявлялось особенно ярко. Большевистские партийные комитеты полностью контролировали деятельность советских и хозяйственных учреждений. Это означало, что экономические решения, даже те, что формально принимались на принципах хозрасчета, в конечном итоге подчинялись политическим директивам.
Формирование Уральской области в 1923 году привело к укреплению региональных политических элит и росту их влияния на положение дел в стране. Однако руководство партии в Москве постоянно меняло первых лиц Уралобкома, стремясь не допустить разрастания патрон-клиентских отношений в регионе и сохранить централизованный контроль. Характерными чертами назначенца из Центра были подчеркнутое дистанцирование от своего окружения, демонстрация лояльности Центральному комитету и готовность к репрессиям против «классово чуждых элементов». Это создавало атмосферу недоверия и перманентной кадровой ротации, препятствуя формированию стабильной и компетентной региональной управленческой команды.
Несмотря на определенные реформы в политической сфере в рамках НЭПа (упразднение ВЧК и замена ее на ГПУ при НКВД, реформа суда в 1922 г., ликвидация ревтрибуналов, возрождение адвокатуры и прокуратуры), эти изменения не подорвали основы однопартийной системы. Централизованный, бюрократический характер большевистской партии и полная зависимость уральских руководителей от высшего руководства РКП(б) сохранялись. Любая попытка экономической самостоятельности или отклонение от партийной линии жестко пресекалась.
Информационные сводки ВЧК-ОГПУ как источник изучения общественных настроений
Для изучения общественных настроений в период НЭПа, особенно на Урале, ценнейшим источником являются информационные сводки ВЧК-ОГПУ. Эти документы, в отличие от публичных выступлений или партийных постановлений, не предназначались для широкого ознакомления и не выполняли идеологическую функцию. Они создавались для внутреннего использования и максимально объективно (с точки зрения органов госбезопасности) фиксировали реальное положение дел.
ВЧК-ОГПУ активно интересовали «настроения всех групп населения и факторы, влияющие на их изменение», а также реакция на решения власти и проводимые мероприятия. Эти сводки содержали информацию о недовольстве крестьян продразверсткой и продналогом, забастовках рабочих, настроениях интеллигенции, деятельности «нэпманов» и их отношении к советской власти. Анализ этих документов позволяет получить уникальный взгляд на то, как население Урала воспринимало НЭП, какие проблемы его волновали, и как власть пыталась контролировать и управлять этими настроениями. Например, из этих сводок можно узнать о конкретных случаях недовольства рабочих отменой хлеба в кооперативах при заводах или принудительными отчислениями на нужды бастующих английских горняков, что часто не находило отражения в официальной прессе.
Кризисы НЭПа на Урале: Экономические диспропорции и социальная напряженность
НЭП, призванный вывести страну из кризиса, сам по себе порождал новые проблемы и кризисные явления, которые особенно остро проявлялись на Урале. Одним из главных внутренних условий сворачивания НЭПа стали диспропорции в товарообмене между городом и деревней. Промышленность восстанавливалась медленнее сельского хозяйства, что приводило к «товарному голоду» в деревне и высоким ценам на промышленные товары. Крестьяне, в свою очередь, не хотели продавать хлеб государству по низким ценам, предпочитая придерживать его или продавать на частном рынке, что создавало проблемы с продовольственным снабжением городов и армии.
Превалирование мелкотоварного производства в противоположность крупной, стратегической индустрии также вызывало беспокойство у руководства страны, ориентированного на масштабную индустриализацию. НЭП, позволявший развиваться частной инициативе, не обеспечивал достаточных темпов накопления капитала для создания тяжелой промышленности. Массовая безработица, ставшая еще одним следствием НЭПа, особенно в городах, усугубляла социальную напряженность и создавала благоприятную почву для политических волнений.
| Кризисное явление | Проявление на Урале | Последствия |
|---|---|---|
| Диспропорции товарообмена | Дефицит промтоваров в деревне, высокие цены на них | Снижение стимулов крестьян продавать хлеб государству |
| Превалирование мелкотоварного производства | Отставание крупной индустрии, недостаточные темпы накопления капитала | Торможение индустриализации |
| Массовая безработица | Ухудшение условий жизни, социальная напряженность | Потенциал для трудовых конфликтов и политических волнений |
| Нежизнеспособность первых трестов | Нехватка оборотных средств, устаревшее оборудование | Низкая эффективность производства, борьба с браком |
Осложнившаяся в 1928 году политико-экономическая обстановка, частью которой стало Шахтинское дело (первый крупный показательный процесс над «вредителями»), только укрепила решимость руководства страны в сворачивании НЭПа. Это дело было использовано как доказательство необходимости ужесточения контроля и перехода к более централизованной экономике.
Сворачивание НЭПа и переход к сплошной коллективизации
Верхняя граница НЭПа на Урале, как и во всей стране, определяется решениями ноябрьского 1929 года Пленума ЦК ВКП(б) и постановлением от 5 декабря 1929 года «О реорганизации управления промышленностью». Эти документы ознаменовали окончательный отказ от Новой экономической политики.
С весны 1928 года в стране, и на Урале в частности, началось форсированное создание колхозов. Этот процесс был официально провозглашен лозунгом о сплошной коллективизации в 1929 году, когда И.В. Сталин в статье «Год великого перелома» теоретически обосновал эту политику.
Результатом сворачивания НЭПа стало разрушение хозрасчетного механизма и замена его монопольно-государственной системой, основанной на директивах. Это привело к кризису совнархозовской системы и полному переходу к плановой экономике. В конце 1980-х годов ряд исследователей признавал отказ от НЭПа ошибкой, поскольку он допускал сочетание преимуществ рыночной экономики с социальной политикой государства и не исключал возможность индустриализации. Однако объективные условия внешне- и внутриполитической жизни Советского государства в начале 1930-х годов, включая вышеупомянутые диспропорции, мелкотоварное производство и безработицу, привели к принятию решения о сворачивании НЭПа. Это решение ознаменовало начало эпохи сталинизма и эры хронического дефицита. Свертывание НЭПа также могло привести к резкому уменьшению стачечного движения или изменению системы учета таких сведений, так как усилился государственный контроль над трудовыми отношениями.
Итоги и долгосрочные последствия НЭПа для Урала
Период НЭПа на Урале, со всей его сложностью и противоречивостью, оставил глубокий след в истории региона, заложив фундамент для его дальнейшего развития. Это было время, когда экономика, балансируя между рыночными механизмами и жестким партийным контролем, смогла не только восстановиться после катастрофы, но и подготовиться к будущим индустриальным свершениям.
Восстановление экономики и становление Екатеринбурга как регионального центра
Легализация торговли и новые формы хозяйствования, введенные НЭПом, стали мощным стимулом для восстановления экономики Екатеринбурга. Город быстро ожил: уже в 1922 году здесь действовало 1214 торговых заведений, что свидетельствовало об активном развитии частного предпринимательства и кооперации.
Придание Екатеринбургу статуса губернского города, а затем и центра Уральской области (Свердловск с 1924 г.), сделало его административным и фактическим экономическим центром Среднего Урала. В городе разместились губернский совет народного хозяйства (позже Уралоблсовнархоз), 6 общеуральских трестов и контора синдиката «Уралмет», отделения Госбанка и Промбанка, а также товарная биржа.
Свердловская товарная биржа стала самой крупной на Урале, ее оборот в 3,5 раза превышал оборот Пермской биржи. Развитию торговли способствовало также проведение в Свердловске ярмарок общероссийского значения. В 1925-1927 годах состоялось три такие ярмарки с оборотом до 45-50 млн рублей. На последних двух ярмарках среди участников были представлены 20 иностранных фирм из стран Дальнего Востока и Средней Азии, что подчеркивало растущее экономическое значение Урала.
| Показатель | Значение |
|---|---|
| Торговые заведения (Екатеринбург, 1922 г.) | 1214 |
| Оборот Свердловской биржи (отн. к Пермской) | 3.5X |
| Оборот ярмарок (1925-1927 гг.) | 45-50 млн руб. |
| Иностранные фирмы на ярмарках | 20 |
Заложение основ индустриализации
Восстановление уральской промышленности было долгим и трудным процессом, растянувшимся до второй половины 1920-х годов. Лишь в 1926/27 хозяйственном году был достигнут объем промышленной продукции 1913 года. Это стало важной вехой, показавшей способность региональной экономики к регенерации.
В период 1920-1927 годов были заложены основы приоритетного развития уральской промышленности в годы первых пятилеток. Уже в 1925 году Уралпланом была разработана «Трёхлетняя программа развития металлургической промышленности на Урале». Хотя замысел увеличить долю Уральской области в производстве промышленной продукции СССР за годы Первой пятилетки с 4,27% до 10,36% не увенчался полным успехом (было достигнуто лишь 6,2% к 1937 г.), доля индустриального Урала в плановом распределении капиталовложений в промышленность СССР возросла в 1,5 раза во Вторую пятилетку по сравнению с Первой (с 12,6%). Это свидетельствует о том, что НЭП, несмотря на свои ограничения, создал необходимый базис и опыт для будущей индустриализации. Строительство индустриального фундамента в России и СССР растянулось на долгие десятилетия, и бурное развитие промышленности продолжилось при советской власти как цельный, органически взаимосвязанный процесс.
Противоречивость и сложность периода
Изучение НЭПа в региональном контексте Урала убедительно показывает, что действительность этого периода имела очень сложный и динамичный характер, с большим количеством проблем. Первые годы НЭПа были временем тяжелейших испытаний, когда регион столкнулся с глубокой социально-экономической разрухой и голодом.
НЭП в промышленности обернулся диспропорциями в товарообмене между городом и деревней, превалированием мелкотоварного производства в противоположность крупной, стратегической индустрии, а также массовой безработицей. Эти проблемы, наряду с сохраняющимся «вотчинным» строем и «косметическим» характером модернизации, создали внутренние противоречия, которые стали одной из причин сворачивания НЭПа.
Тем не менее, НЭП на Урале позволил восстановить разрушенное хозяйство, стимулировать сельскохозяйственное производство, оживить торговлю и создать новые центры экономического роста, такие как Екатеринбург (Свердловск). Он также стал полигоном для отработки новых форм хозяйствования и заложил институциональные и кадровые основы для будущих промышленных преобразований. В конце 20-х — начале 30-х годов XX века руководство страны сделало ставку на теорию «скачка» — ускоренного перехода к развитому индустриальному обществу, что окончательно предопределило судьбу НЭПа. Таким образом, НЭП на Урале был не просто экономическим экспериментом, а критически важным этапом, который, несмотря на свою краткосрочность и противоречивость, сыграл ключевую роль в подготовке региона к грядущим масштабным проектам индустриализации.
Заключение
Исследование периода Новой экономической политики на Урале (1921–1929 гг.) демонстрирует глубочайшую трансформацию региона, прошедшего путь от полного экономического коллапса и социального хаоса к частичному восстановлению и заложению основ будущей индустриализации. Подтверждены основные тезисы, сформулированные во введении: НЭП стал вынужденной, но жизненно необходимой мерой для выживания региона, столкнувшегося с беспрецедентной разрухой и голодом.
Ключевые исследовательские вопросы нашли свои ответы в ходе анализа:
- Экономические характеристики и специфика НЭПа на Урале: Регион пережил глубочайший кризис в промышленности (12% от довоенного уровня) и на транспорте (до 70% неисправных паровозов), усугубленный голодом 1921-1922 гг., охватившим до 4 миллионов человек. Отмена продразверстки, введение продналога, организация трестов и синдиката «Уралмет» стали первыми шагами к восстановлению. Однако «вотчинное» хозяйство и «косметическая» модернизация оставались глубокими структурными проблемами.
- Влияние НЭПа на сельское хозяйство: Замена продразверстки продналогом и легализация аренды земли и наемного труда привели к значительному росту посевных площадей (более чем в два раза в Оренбуржье к 1927 г.) и поголовья скота. Центральной фигурой деревни стал крестьянин-середняк, чья доля выросла до 60%. Первые колхозы оказались нежизнеспособными.
- Особенности развития промышленности: Начало НЭПа ознаменовалось промышленным коллапсом 1921 г. (полная остановка печей, сокращение рабочих на Мотовилихинском заводе до 1767 человек). Восстановление шло через трестирование и создание «Уралмета», но сопровождалось кризисами, нехваткой оборотных средств, низким качеством продукции и иллюзорностью подъема 1922-1923 гг.
- Социальные и общественно-политические процессы: Голод привел к тяжелейшим условиям жизни в городах (рацион 2600 ккал, рост смертности в 2,3 раза в Екатеринбурге, высокая стоимость жизни). Наблюдались трудовые конфликты (5 забастовок на Каслинском заводе), вызванные недовольством зарплатой, нормами, а также политическими мотивами (отчисления на помощь английским горнякам). Профсоюзы выполняли двойственную функцию урегулирования конфликтов и стимулирования соцсоревнования.
- Роль органов власти, кризисы и сворачивание НЭПа: Существовало противоречие между многоукладной экономикой и однопартийным контролем («дуализм власти»). Партийные комитеты полностью контролировали хозяйственные учреждения, а информационные сводки ВЧК-ОГПУ служили важным инструментом мониторинга общественных настроений. Кризисы НЭПа (диспропорции товарообмена, превалирование мелкотоварного производства, безработица) стали внутренними предпосылками для его сворачивания, которое произошло в 1929 г. с переходом к сплошной коллективизации и плановой системе.
- Долгосрочные итоги и последствия: НЭП способствовал восстановлению экономики Урала, легализации торговли (1214 торговых заведений в Екатеринбурге в 1922 г.), становлению Свердловска как крупнейшего регионального центра с развитой биржей и ярмарками. К 1926/27 хозяйственному году был достигнут объем промышленной продукции 1913 г., и были заложены основы приоритетного развития уральской промышленности для будущих пятилеток.
НЭП на Урале был многогранным и динамичным периодом, полным вызовов и противоречий. Он не только позволил региону оправиться от разрушительных последствий войн, но и стал своеобразным инкубатором, где формировались новые экономические и социальные отношения, накапливался опыт управления и производства. Хотя НЭП был свернут, его достижения и уроки оказали значительное влияние на последующие преобразования, предопределив стратегическую роль Урала в индустриальном развитии Советского Союза.
Список использованной литературы
- Бажанов Б. Г. Воспоминания бывшего секретаря Сталина. СПб.: «Всемирное слово», 1992.
- Килин А. П. Торговля Уральской области в 1926/27 году. (Публикация источника). Екатеринбург: Уральское отделение Российской Академии наук, 1992.
- Ленин В. И. О продовольственном налоге (Значение новой экономической политики и ее условия) // Полное собрание сочинений. Т.43. М.: Политиздат, 1975.
- Тимошенко В. П. Урал в мирохозяйственных связях (1917-1941 гг.). Свердловск: УрО АН СССР, 1991.
- Торгово-промышленный Урал. 1926 год. Пермь, 1926.
- Бакунин А. В. Урал как единый промышленно-экономический район. Свердловск, 1991.
- Гассельблат Г. В. Пролог Уральской индустриализации // Страницы истории Урала: Сборник статей и информационных материалов. Выпуск 1. Пермь: ПИПКРО, 1993.
- История Урала: ХХ век. Учебник / Под ред. Б. В. Личмана, В. Д. Камынина. Екатеринбург: Издательство «СВ-96», 1998.
- Килин А. П. Уральская область в межрегиональной торговле в 1920-е годы // Историческая наука на рубеже веков. Материалы и тезисы научной конференции. УрГУ. Екатеринбург, 2000.
- Надежкина В. А. «… Все к социализму иду и никак не могу дойти»: рабочие и крестьяне Южного Урала и социальная политика Советского государства в годы НЭПа: Монография. Уфа: РИО БашГУ, 2005.
- Суслов А. Б. Межпартийная и внутрипартийная борьба на Урале в 1921-1929 годах // Страницы истории Урала: Сборник статей и информационных материалов. Выпуск 1. Пермь: ПИПКРО, 1993.
- Урал: век двадцатый. Люди. События. Жизнь. Очерки истории. Научн. редакторы д.и.н. Кириллов А.Д., д.и.н. Попов Н.Н. Екатеринбург: Издательство «Уральский рабочий», 2000.
- Уральское село в ХХ веке: Сборник статей и информационных материалов к «Летописи уральских деревень». Екатеринбург: УрСХИ, 1994.
- Хрестоматия по истории Урала XX век / Под ред. М. Е. Главацкого. Екатеринбург: Издательство Уральского университета. Изд-во Дома Учителя, 1998.
- Фельдман М. А. Культурный уровень и политические настроения рабочих крупной промышленности Урала в годы НЭПа // Отечественная история. 2003. № 5.
- Нарский И. В. Уральская промышленность в 1917-1922 гг.: социалистический эксперимент или консервация «оригинального строя»? URL: http://www.hist.ural.ru/ (дата обращения: 16.10.2025).
- Постников С. В годы НЭПа // Родина, Былое. 1998. № 77.
- Красильников С. А. Кризисы власти и трудовые конфликты в период НЭПа // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/krizisy-vlasti-i-trudovye-konflikty-v-period-nepa (дата обращения: 16.10.2025).
- Каминский Ф. А. Опыт создания и развития коллективных форм ведения хозяйства в казачьих районах Южного Урала и Западной Сибири в первые годы нэпа // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/opyt-sozdaniya-i-razvitiya-kollektivnyh-form-vedeniya-hozyaystva-v-kazachih-rayonah-yuzhnogo-urala-i-zapadnoy-sibiri-v-pervye-gody (дата обращения: 16.10.2025).
- Тихомиров А. Промышленность Южного Урала. Индустриализация в 20-30-е годы XX века. Ridero.
- Азаров В. Н. Политическое развитие Урала в 1920-е гг. в отечественной историографии // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskoe-razvitie-urala-v-1920-e-gg-v-otechestvennoy-istoriografii (дата обращения: 16.10.2025).
- Азаров В. Н. Политическая жизнь Урала в первые годы НЭПа // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/politicheskaya-zhizn-urala-v-pervye-gody-nepa (дата обращения: 16.10.2025).
- Исторический опыт преодоления социально-трудовых конфликтов в России. СПбГУП, 2020.
- Воробьев С. В. ВЛАСТЬ И ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАСТРОЕНИЯ НА УРАЛЕ В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД НЭПа (по информационным сводкам ВЧК-ОГПУ).
- МЕСТО УРАЛЬСКОГО РЕГИОНА В ПЛАНИРОВАНИИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СССР В 1920-1927 ГГ. // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mesto-uralskogo-regiona-v-planirovanii-ekonomicheskogo-razvitiya-sssr-v-1920-1927-gg (дата обращения: 16.10.2025).
- Государственное регулирование трудовых отношений в годы нэпа // CyberLeninka. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/gosudarstvennoe-regulirovanie-trudovyh-otnosheniy-v-gody-nepa (дата обращения: 16.10.2025).
- Андреев А. Ю. Трудовые конфликты в период нэпа… // историяпрофсоюзов.рф. URL: https://историяпрофсоюзов.рф/ (дата обращения: 16.10.2025).
- Состав и трансформация региональной элиты Уральской области в период НЭПа и индустриализации (1923–1934 гг.) // Дискурс-Пи. 2022. Т. 19. № 4. С. 138-157. DOI: 10.17506/18179568_2022_19_4_138.