Влияние личностной тревожности на паттерны поведения среднего медицинского персонала в конфликтных ситуациях: Комплексный анализ и пути коррекции

В 2023 году отрасль здравоохранения, как и в 2022 году, занимала лидирующее положение по количеству трудовых конфликтов среди других отраслей в России. Эти тревожные данные, зафиксировавшие 17% от общего числа социально-трудовых конфликтов в 2023 году, а в первые девять месяцев 2024 года – уже 65% пришлись на здравоохранение, служат мощным индикатором глубоких системных проблем. Одной из ключевых проблем является влияние личностной тревожности медицинского персонала на их поведение в конфликтных ситуациях. Современная система здравоохранения, сталкиваясь с хроническим дефицитом кадров, высоким уровнем нагрузки и постоянным давлением, становится благодатной почвой для возникновения и эскалации межличностных и внутриличностных противоречий. Именно средний медицинский персонал, находясь на передовой взаимодействия с пациентами и их родственниками, а также в сложной иерархии коллегиальных отношений, испытывает колоссальное психоэмоциональное напряжение.

Личностная тревожность — это не просто мимолетное беспокойство, а устойчивая диспозиция личности, которая заставляет воспринимать широкий спектр ситуаций как угрожающие. В условиях, когда от профессионализма и эмоциональной устойчивости медицинских работников напрямую зависит здоровье и жизнь пациентов, исследование взаимосвязи между этой характеристикой и паттернами конфликтного поведения приобретает особую актуальность, ведь каждый сбой в их работе может иметь необратимые последствия. Настоящая курсовая работа призвана не только глубоко проанализировать эту взаимосвязь, но и выявить механизмы ее формирования, а также предложить эффективные пути коррекции.

Структура исследования построена таким образом, чтобы последовательно раскрыть заявленную проблематику. Мы начнем с теоретического обзора ключевых понятий – тревожности и конфликта, их видов и теорий. Далее мы перейдем к эмпирически подтвержденному анализу влияния личностной тревожности на специфические паттерны конфликтного поведения среднего медицинского персонала, детализируя психологические особенности высокотревожных работников и механизмы, лежащие в основе их реакций. Важной частью исследования станет статистический обзор распространенности тревожности и конфликтов в медицинской среде. После этого будут представлены методы диагностики, позволяющие объективно оценить уровень тревожности и стили поведения в конфликте. Завершающие разделы будут посвящены программам психологической коррекции, организационным факторам, влияющим на проблему, и, наконец, долгосрочным последствиям неконструктивного конфликтного поведения для самих медиков, качества их работы и системы здравоохранения в целом. Целью данного исследования является создание исчерпывающего теоретического и эмпирического фундамента для понимания и управления одной из самых острых проблем современной медицины.

Теоретические основы изучения тревожности и конфликта

Погружение в проблему влияния личностной тревожности на конфликтное поведение медицинского персонала невозможно без прочного теоретического фундамента. Этот раздел призван раскрыть базовые концепции, которые легли в основу нашего исследования, начиная с фундаментальных представлений о тревожности и заканчивая типологией конфликтного поведения.

Понятие и виды тревожности в психологии

Тревожность – это одна из наиболее изучаемых и в то же время многогранных психологических категорий. В широком смысле, она представляет собой индивидуальную психологическую особенность, выражающуюся в переживании эмоционального дискомфорта и предчувствии надвигающейся опасности. Однако, чтобы понять ее влияние на поведение, необходимо различать ее формы и концепции, ведь не всякая тревога равнозначна.

Одним из первых, кто ввел понятие тревоги в психологию, был Зигмунд Фрейд в 1925 году. Для него тревога была не просто эмоцией, а фундаментальным аспектом психической жизни, особенно значимым при неврозах. Фрейд описывал ее как иррациональное, глубинное состояние, не привязанное к конкретным предметам или явлениям. Он выделял три основных вида тревожности, каждый из которых имеет свои истоки и проявления:

• Объективная тревожность: Возникает в ответ на реальную внешнюю опасность, угрожающую жизни или благополучию человека. Это рациональный страх, который побуждает к защитным действиям.
• Невротическая тревожность: Связана с неизвестной и неопределенной опасностью, исходящей от внутренних, неосознанных импульсов Ид (бессознательных желаний), которые угрожают вырваться на свободу и быть наказанными со стороны Супер-Эго (совести, моральных норм).
• Моральная тревожность: Это тревожность совести, возникающая, когда человек опасается наказания за нарушение внутренних моральных принципов или норм, интериоризированных извне. Часто Фрейд отмечал, что внутренняя тревога может смещаться на внешний объект, поскольку с внешней, осязаемой опасностью совладать легче, чем с неопределенной внутренней.

Карен Хорни, представительница неофрейдизма, предложила иной взгляд на этиологию тревоги. В отличие от Фрейда, она не считала тревогу неотъемлемым компонентом человеческой психики. В ее социокультурной теории личности основная причина тревоги коренится в отсутствии безопасности в межличностных отношениях. Базальная тревога, по Хорни, формируется в детстве из-за неблагоприятных родительских отношений (отвержение, отсутствие любви, непоследовательное воспитание) и является всепроникающим чувством беспомощности и страха в потенциально враждебном мире.

Современное понимание тревожности во многом опирается на работы Чарльза Спилбергера, который предложил дифференцированный подход к ее измерению. Он разделил тревожность на два ключевых понятия:

• Личностная тревожность: Устойчивая индивидуальная характеристика, отражающая предрасположенность субъекта к тревоге. Это своего рода «фильтр», через который человек воспринимает мир, склонность интерпретировать широкий спектр ситуаций как угрожающие для самооценки или самоуважения. Она активизируется, когда человек воспринимает определенные стимулы как опасные.
• Ситуативная тревожность: Состояние субъекта в данный конкретный момент времени, характеризующееся субъективно переживаемыми эмоциями – напряжением, беспокойством, озабоченностью, нервозностью – в конкретной обстановке. Это эмоциональная реакция на стрессовую ситуацию, которая может варьироваться по интенсивности и динамике.

Понимание этих различий критически важно, поскольку именно личностная тревожность, как стабильная черта, определяет более устойчивые паттерны поведения в конфликте, в то время как ситуативная тревожность может лишь временно усиливать или модифицировать эти паттерны.

Конфликт в профессиональной среде: сущность и типология

Слово «конфликт» происходит от латинского «conflictus», что означает «столкновение». В самом общем смысле, конфликт – это актуализированное противоречие, столкновение противоположно направленных интересов, целей, позиций, мнений или взглядов субъектов взаимодействия. В психологической науке под конфликтом часто понимают отсутствие согласия между несколькими сторонами – отдельными людьми или группами.

В контексте профессиональной среды, особенно в медицине, конфликты приобретают особую остроту и специфику. Здесь они могут возникать на различных уровнях и иметь разнообразные формы:

• Конфликты между системой здравоохранения и обществом: Эти конфликты обычно связаны с общим уровнем доступности и качества медицинских услуг, финансированием, реформами, ожиданиями пациентов и возможностями системы.
• Конфликты между администрацией и персоналом: Проистекают из-за различий в целях, распределении ресурсов, оценке труда, условиях работы, системе мотивации, что особенно актуально в условиях дефицита кадров и низкой оплаты труда.
• Конфликты внутри коллектива медицинского персонала: Включают межличностные разногласия между коллегами, внутри бригад, между разными отделениями или службами. Они могут быть вызваны профессиональной конкуренцией, личностной несовместимостью, распределением обязанностей или просто накопленным стрессом.
• Конфликты между медицинским персоналом и пациентами (или их родственниками): Это, пожалуй, наиболее чувствительный и распространенный тип конфликтов в медицине. Медицинский конфликт в первую очередь определяется как конфликт врача (или среднего медперсонала) и пациента, возникающий из-за несогласия с позицией друг друга. Причины могут быть разнообразны: завышенные ожидания пациента, недопонимание информации, несоблюдение предписаний, эмоциональное состояние обеих сторон, реальные или мнимые ошибки в лечении, или даже просто особенности общения.

Конфликты также классифицируются по их природе:

• Реалистические (предметные) конфликты: Возникают из-за объективных противоречий, вызванных неудовлетворением определенных требований, несправедливым распределением ресурсов или преимуществ. Их разрешение часто возможно через поиск компромисса или сотрудничества, так как они имеют под собой рациональную основу.
• Нереалистические (беспредметные) конфликты: Имеют своей целью не столько разрешение реальной проблемы, сколько открытое выражение накопленных отрицательных эмоций, враждебности, агрессии. Такие конфликты часто инициируются личностями с высоким уровнем внутренней напряженности и фрустрации. Именно здесь личностная тревожность может играть ключевую роль, способствуя накоплению негатива и его проекции в конфликтное взаимодействие.

Средний медицинский персонал, включающий медсестер, фельдшеров, акушерок, лаборантов, является основной движущей силой системы здравоохранения. Эти специалисты работают под руководством врачей или самостоятельно выполняют процедуры в пределах своей компетенции, обеспечивая общий и персональный уход за больными. Именно их ежедневное, интенсивное взаимодействие с пациентами, коллегами и руководством делает их особенно уязвимыми перед лицом конфликтов, что подчеркивает необходимость глубокого анализа специфики этих столкновений.

Стратегии поведения личности в конфликтной ситуации

Когда человек оказывается в конфликтной ситуации, он, осознанно или неосознанно, выбирает определенную стратегию поведения. Стратегия поведения в конфликте – это не что иное, как ориентация человека по отношению к конфликтному взаимодействию, его установка на определенные формы действий. Этот выбор может быть как результатом рационального анализа, так и спонтанной, эмоционально обусловленной реакцией. Понимание этих стратегий является фундаментом для анализа того, как личностная тревожность может смещать выбор в сторону менее конструктивных моделей поведения и какие механизмы лежат в основе этих смещений.

Одной из наиболее известных и широко используемых в конфликтологии является двухмерная модель стратегий поведения, разработанная К. Томасом и Р. Килманном. В основе этой модели лежат две ключевые поведенческие ориентации:

1. Напористость (Assertiveness): Степень, в которой человек стремится удовлетворить собственные интересы.
2. Кооперация (Cooperativeness): Степень, в которой человек готов учитывать и удовлетворять интересы других сторон конфликта.

Комбинация этих двух ориентаций позволяет выделить пять основных стратегий поведения в конфликте:

1. Соперничество (Конкуренция) (Высокая напористость, низкая кооперация): Эта стратегия характеризуется стремлением добиться своих интересов любой ценой, зачастую в ущерб интересам другого человека. Используются методы давления, контроля, манипуляции, агрессии. Цель – победа любой ценой. В медицине такой стиль может проявляться в жестком отстаивании своей правоты перед коллегами или пациентами, игнорировании чужих мнений, что часто приводит к эскалации конфликта и разрушению отношений.
2. Приспособление (Уступчивость) (Низкая напористость, высокая кооперация): Человек приносит в жертву собственные интересы ради интересов другого. Эта стратегия характеризуется безоговорочным принятием позиции оппонента. Она может быть эффективна, если затронутая проблема не имеет большого значения для человека, или если отношения с оппонентом представляют для него самостоятельную ценность. Однако чрезмерное приспособление может привести к накоплению неудовлетворенности и внутреннему дискомфорту. Для медперсонала это может означать согласие с несправедливой нагрузкой или претензиями пациента, чтобы избежать конфронтации.
3. Избегание (Уклонение, Уход) (Низкая напористость, низкая кооперация): Эта стратегия проявляется в отсутствии стремления как к кооперации, так и к достижению собственных целей. Человек пытается уйти от конфликтной ситуации, отложить решение на потом или полностью игнорировать проблему. Избегание может быть эффективным, когда партнер объективно обладает большей силой, когда необходимо выиграть время для анализа ситуации или когда проблема незначительна. Однако в долгосрочной перспективе оно может привести к накоплению нерешенных проблем и усугублению ситуации. У медсестер это может выражаться в уклонении от сложных пациентов или разговоров с недовольными родственниками.
4. Компромисс (Средняя напористость, средняя кооперация): Данная стратегия предполагает соглашение между участниками конфликта, достигнутое путем взаимных уступок, при котором частично удовлетворяются интересы обеих сторон. Компромисс часто служит временным выходом из ситуации, поскольку ни одна из сторон не удовлетворяет свои интересы полностью, и основа для конфликта может сохраняться. В медицине это может быть поиск среднего решения между требованиями пациента и возможностями учреждения.
5. Сотрудничество (Высокая напористость, высокая кооперация): Считается наиболее конструктивной стратегией. Участники конфликта совместными усилиями ищут альтернативу, которая полностью удовлетворяет интересы обеих сторон. Это требует открытого общения, доверия, готовности к поиску нестандартных решений и взаимного уважения. Сотрудничество направлено на долгосрочное разрешение проблемы и укрепление отношений, что является идеальным сценарием для медицинского коллектива.

Личностная тревожность и ее влияние на специфические паттерны конфликтного поведения среднего медицинского персонала

Исследование влияния личностной тревожности на конфликтное поведение среднего медицинского персонала — это попытка заглянуть за фасады профессиональной этики и протоколов, чтобы понять глубинные психологические механизмы, формирующие реакции людей в стрессовых ситуациях. Эта глава призвана раскрыть прямую взаимосвязь между устойчивой личностной характеристикой — тревожностью — и выбором конкретных стратегий поведения в конфликте, опираясь на эмпирические данные и восполняя те «слепые зоны», которые часто упускаются в общих обзорах.

Психологические особенности высокотревожных медицинских работников

Когда речь заходит о личностной тревожности, мы говорим о своего рода внутреннем компасе, который постоянно указывает на потенциальные угрозы. Личности, относимые к категории высокотревожных, склонны воспринимать угрозу своей самооценке и жизнедеятельности в обширном диапазоне ситуаций, реагируя на них весьма выраженным состоянием тревожности. Это не просто беспокойство, а постоянное внутреннее напряжение, которое проецируется на взаимодействие с окружающим миром.

В контексте профессиональной деятельности среднего медицинского персонала высокая тревожность коррелирует с определенными, часто дезадаптивными, стилями конфликтного поведения и межличностных отношений. Например, такая черта, как зависимость и уступчивость, часто связывается с покорно-застенчивым стилем межличностных отношений у медицинских работников. Это означает, что в конфликтной ситуации высокотревожный человек может предпочесть приспособление или избегание, стремясь не допустить обострения, даже если это идет вразрез с его собственными интересами или профессиональными убеждениями, что в конечном итоге приводит к накоплению внутреннего дискомфорта и снижению профессиональной эффективности.

Помимо этого, люди, склонные к повышенному беспокойству, часто характеризуются замкнутостью, необщительностью и дистанцированностью от окружающих. В условиях медицинского учреждения, где командная работа и эмпатия являются ключевыми, это может создавать серьезные барьеры в коммуникации. Более того, эти черты могут быть усилены синдромом эмоционального выгорания, который широко распространен среди медицинского персонала. Выгорание приводит к эмоциональной отстраненности и безразличию как к пациентам, так и к коллегам, формируя защитный механизм, который на первый взгляд может казаться спокойствием, но по сути является глубокой внутренней проблемой.

Однако существует и обратная сторона медали: некоторые конфликтные личности в медицинских учреждениях, возможно, также обладающие высокой тревожностью, проявляют подозрительность, стремление к тотальному контролю окружения, видят поводы для обид там, где их нет. Этот паттерн поведения может быть защитной реакцией на внутреннюю тревогу, попыткой контролировать неконтролируемое. Такие черты способствуют выбору деструктивных стратегий поведения в конфликте, например, соперничества. Соперничество, по мнению некоторых исследователей, является жестким и ресурсозатратным методом, который редко приводит к конструктивному решению и чаще всего лишь усугубляет напряжение в коллективе или в отношениях с пациентами.

Таким образом, личностная тревожность не ведет к унифицированному конфликтному поведению, а проявляется в различных, порой противоположных, но всегда дезадаптивных формах: от пассивного избегания до агрессивного соперничества, в зависимости от индивидуальных защитных механизмов и контекста ситуации.

Влияние личностной тревожности на выбор стратегий поведения в конфликте

Связь между личностной тревожностью и выбором стратегий поведения в конфликте не является линейной, но прослеживается вполне отчетливо, особенно в профессиональной среде медицинского персонала, где ставки особенно высоки. Эмпирические данные показывают, что уровень личностной тревожности предопределяет склонность к определенным стратегиям поведения, таким как избегание, приспособление или даже соперничество.

Один из ярких примеров влияния тревожности на выбор стратегий был выявлен в условиях пандемии COVID-19. Медицинские работники, особенно молодые специалисты (студенты), работающие в «красных зонах», испытывали колоссальный уровень воспринимаемого стресса и перенапряжения. В этой экстремальной обстановке у молодых медицинских работников чаще наблюдалась стратегия совладания «бегство–избегание». Это означает, что вместо активного решения проблем или поиска сотрудничества, они склонны были уклоняться от конфронтации, отстраняться от эмоционально тяжелых ситуаций или даже физически избегать источников стресса. Этот выбор, вероятно, был обусловлен не только недостатком опыта, но и высоким уровнем ситуативной тревожности, которая накладывалась на уже существующую личностную предрасположенность.

У медицинских работников COVID-госпиталей также преобладал показатель «тревожная оценка перспектив», отражающий проекцию страхов на будущее и общую озабоченность. Это ментальное состояние напрямую влияет на принятие решений в конфликтных ситуациях. Человек, который постоянно прогнозирует негативные исходы, будет менее склонен к рискованным, но потенциально конструктивным стратегиям, таким как сотрудничество, и скорее выберет избегание или приспособление, чтобы минимизировать воображаемые риски. Но разве это не путь к накоплению нерешенных проблем и ещё большему стрессу?

Обнаружены значимые связи между уровнями ситуативной тревожности, перенапряжения и противодействия стрессу и различными стилями поведения в конфликтных ситуациях. Стресс и перенапряжение не только сами по себе могут провоцировать конфликты, но и искажают восприятие ситуации, делая человека более реактивным и менее рациональным в своих действиях. Например, состояние перенапряжения может привести к тому, что даже незначительное разногласие воспринимается как серьезная угроза, что, в свою очередь, может вызвать агрессивную реакцию (соперничество) или, наоборот, полное отступление (избегание).

Важно отметить, что высокая тревожность не всегда приводит к пассивным стратегиям. Как упоминалось ранее, у некоторых индивидов она может проявляться в подозрительности и стремлении к контролю, что в условиях конфликта может вылиться в жесткое соперничество. Это особенно опасно в медицинской среде, где деструктивное конфликтное поведение может негативно сказаться не только на межличностных отношениях в коллективе, но и на качестве ухода за пациентами. Таким образом, личностная тревожность формирует широкий спектр реакций, каждая из которых направлена на защиту от воспринимаемой угрозы, но не всегда является адаптивной или конструктивной в долгосрочной перспективе.

Психофизиологические и социально-психологические механизмы взаимосвязи

Чтобы по-настоящему понять, как личностная тревожность влияет на конфликтное поведение, необходимо углубиться в психофизиологические и социально-психологические механизмы, лежащие в основе этой взаимосвязи. Это не просто поведенческий феномен, а сложный процесс, затрагивающий как физиологию, так и когнитивные аспекты.

Личность, испытывающая повышенную тревожность, постоянно находится в состоянии внутреннего напряжения. Это состояние является хроническим стрессом, который, в свою очередь, приводит к бесцельному расходованию психофизических ресурсов организма. На физиологическом уровне это проявляется в активации симпатической нервной системы, повышенном уровне кортизола и других стрессовых гормонов, что приводит к истощению надпочечников и другим негативным последствиям. Результатом такого постоянного напряжения становится ощущение хронической усталости, сонливости, а также снижение когнитивных функций, таких как концентрация внимания и способность принимать решения. В профессиональной среде это проявляется в неспособности эффективно справляться с поставленными задачами, что, естественно, повышает риск ошибок и возникновения конфликтных ситуаций.

На социально-психологическом уровне, повышенная тревожность и сопутствующая ей низкая самооценка, тревожная мнительность и неверие в успех могут стать плодородной почвой для развития депрессивного состояния. Это особенно актуально для врачей, которые, как показывают исследования, более подвержены депрессии, чем представители других профессий. Длительное воздействие стресса и профессиональное выгорание не только способствуют развитию депрессии и тревожности, но и могут стать причиной психосоматических заболеваний. В контексте конфликта депрессивное состояние может проявляться в пассивности, избегании решения проблем, апатии, что затрудняет конструктивное разрешение разногласий.

Кроме того, люди, склонные к повышенному беспокойству, часто замкнуты, необщительны и дистанцированы от окружающих. Это может быть как следствием, так и причиной личностной тревожности. На социально-психологическом уровне это приводит к затруднениям в межличностных отношениях, снижению социальной поддержки и, как следствие, к более острому переживанию конфликтов. Профессиональное выгорание, которое является частым спутником тревожности в медицинской среде, усиливает эту эмоциональную отстраненность, приводя к безразличию как к пациентам, так и к коллегам. Таким образом, формируется замкнутый круг: тревожность ведет к выгоранию, выгорание усиливает дистанцирование, что, в свою очередь, делает человека более уязвимым в конфликтных ситуациях и повышает уровень тревоги.

Все эти механизмы создают сложную сеть взаимосвязей, где личностная тревожность выступает катализатором дезадаптивных поведенческих паттернов в конфликте, а последствия этих конфликтов, в свою очередь, усугубляют тревожные и депрессивные состояния. Понимание этих глубоких процессов является ключом к разработке эффективных стратегий профилактики и коррекции.

Распространенность тревожности и конфликтов в медицинской среде: Статистический обзор

Для понимания масштаба проблемы влияния личностной тревожности на конфликтное поведение среднего медицинского персонала, необходимо обратиться к эмпирическим данным. Статистический обзор позволяет не только количественно оценить распространенность тревожности и частоту конфликтов в медицинской среде, но и выявить тревожные тенденции, которые подчеркивают актуальность нашего исследования. Охрана психологического благополучия медицинских работников, включая профилактику синдрома эмоционального выгорания, является одной из наиболее актуальных задач кадровой политики современной системы здравоохранения.

Уровень тревожности среди медицинского персонала

Профессия медицинского работника всегда ассоциировалась с высоким уровнем стресса и эмоциональной нагрузки. Однако последние исследования показывают, что проблема тревожности достигла критических масштабов. Профессиональный стресс признан серьезной проблемой среди медицинских работников, при этом профессия медицинской сестры считается одной из наиболее подверженных стрессу.

• Всероссийский опрос врачей-ординаторов показал удручающие результаты: 70,5% респондентов имеют повышенный уровень тревоги. При этом почти половина выборки (49,8%) демонстрирует клинически выраженную тревогу, а еще 20,7% – субклинический уровень. Эти цифры свидетельствуют о том, что большинство молодых специалистов входят в профессию уже с высоким риском развития серьезных психоэмоциональных нарушений.
• Исследование среди медицинских работников противотуберкулезной службы Кузбасса, проведенное в условиях пандемии COVID-19, также выявило высокий уровень тревожности: у 34,9% сотрудников наблюдалась высокая личностная и ситуативная тревожность. При этом низкий уровень личностной тревожности был установлен лишь у 23,1%, а низкий уровень реактивной тревожности – у 14,2%. Это означает, что почти каждый третий медицинский работник в этой сфере живет с постоянным чувством беспокойства. Важно отметить, что уровень тревожности не различался между врачами и медицинскими сестрами, что подчеркивает универсальность проблемы для всего медперсонала. Однако, было выявлено, что высокий уровень личностной тревожности чаще регистрировался у медицинских работников женского пола. Этот гендерный аспект может быть связан с социокультурными факторами, двойной нагрузкой (работа и семья) и особенностями эмоционального реагирования.
• В медицинских учреждениях Тюменской области было выявлено 234 конфликтных специалиста. Эта цифра, казалось бы, не так велика в масштабах региона, но она существенно влияет на профессиональную эффективность и эмоциональное здоровье как самих этих специалистов, так и всего коллектива, а также на качество оказываемых услуг.

Эти данные убедительно показывают, что высокий уровень тревожности является не единичным случаем, а широко распространенной проблемой среди медицинского персонала, требующей системного подхода к решению.

Динамика и характер социально-трудовых конфликтов в здравоохранении

Проблема тревожности не существует в вакууме; она тесно переплетается с общим уровнем конфликтности в отрасли. Статистика социально-трудовых конфликтов рисует крайне тревожную картину, подтверждая, что здравоохранение является одной из наиболее напряженных сфер.

• В 2023 году отрасль здравоохранения, как и в 2022 году, занимала лидирующее положение по количеству трудовых конфликтов среди всех отраслей в России. Это не просто факт, а устойчивая тенденция, указывающая на системный кризис.
• В 2023 году в отрасли здравоохранения было зарегистрировано 17 социально-трудовых конфликтов (СТК), что составило 17% от общего числа СТК по стране.
• В первые девять месяцев 2024 года ситуация значительно ухудшилась: было зафиксировано 146 СТК, из которых 97 (65%) пришлись на здравоохранение. Это максимальный показатель за трехлетний период, что свидетельствует о резком обострении конфликтной обстановки. Доля здравоохранения в общем числе СТК увеличилась с 38,5% в 2022 году до 40,7% в 2023 году, и эта тенденция к росту сохраняется.

Что же обуславливает такой высокий конфликтный потенциал?

• Низкий уровень оплаты труда медиков: Особенно остро эта проблема стоит для среднего медицинского персонала, фельдшеров и водителей скорой медицинской помощи. В сочетании с высокой трудовой нагрузкой это создает хроническое чувство несправедливости и фрустрации.
• Дефицит кадров: Это хроническая проблема для России с 2002 года. По данным 2023 года, системе здравоохранения не хватало 29 407 врачей и 63 643 специалистов среднего медицинского персонала. К 2025 году 90% медицинских организаций испытывают кадровый голод, при этом более 30 тысяч вакансий врачей и 60 тысяч медсестер остаются незакрытыми. Дефицит заставляет оставшихся работать на износ. По опросам Общероссийской общественной организации «Врачи РФ» в 2021 году, 87% медорганизаций испытывали дефицит кадров, более трети медиков работали на 1,5 ставки и более, и только 25% работали на одну ставку.
• Тяжелые условия труда: Длительные рабочие часы, ночные смены, высокое эмоциональное напряжение и бюрократическая нагрузка являются основными причинами стресса и выгорания. Около 90% медперсонала испытывали стресс на фоне вирусных угроз во время пандемии COVID-19.
• Девальвация статуса и престижности: Снижение престижа и доходности медицинских специальностей приводит к синдрому раннего психологического «выгорания», уходу клиницистов из профессии и прерыванию профессиональных династий. Ежегодно 6-7% медицинских специалистов в России покидают профессию. В 2022 году число практикующих врачей высшей и первой квалификационной категории сократилось почти на 50 000 человек. До 30% врачей выражают желание уйти из профессии.

Таким образом, статистические данные не просто констатируют проблему, а вскрывают ее глубокие корни, показывая, что личностная тревожность медицинских работников и высокий уровень конфликтности в отрасли являются взаимосвязанными и взаимоусугубляющимися факторами, требующими незамедлительного внимания.

Методы диагностики личностной тревожности и стилей поведения в конфликте

Для проведения качественного эмпирического исследования влияния личностной тревожности на конфликтное поведение среднего медицинского персонала, крайне важно использовать адекватные и научно обоснованные диагностические методики. Выбор правильных инструментов позволяет объективно оценить исследуемые феномены и получить данные, пригодные для анализа и формирования выводов. Этот раздел посвящен детальному описанию таких методик, что является необходимым шагом для студента, пишущего курсовую работу.

Диагностика личностной и ситуативной тревожности

Одной из наиболее авторитетных и широко используемых методик для дифференцированной оценки тревожности является Шкала реактивной и личностной тревожности Спилбергера-Ханина (State-Trait Anxiety Inventory, STAI). Ее уникальность заключается в том, что она позволяет измерять тревожность как устойчивое личностное свойство (личностная тревожность) и как преходящее состояние в данный момент времени (ситуативная тревожность). Это критически важно, поскольку мы исследуем влияние именно личностной, а не просто ситуативной тревожности.

Структура и принцип работы STAI:
Опросник состоит из двух частей, каждая из которых включает 20 высказываний:

1. Шкала ситуативной (реактивной) тревожности: Эти 20 утверждений направлены на оценку текущего эмоционального состояния человека. Респонденту предлагается оценить, насколько каждое из утверждений соответствует его самочувствию «в данный момент», используя 4-балльную шкалу:
   • 1 – совсем нет
   • 2 – пожалуй, так
   • 3 – верно
   • 4 – совершенно верно

   Примеры утверждений: «Я спокоен», «Я испытываю напряжение», «Я озабочен».

2. Шкала личностной тревожности: Эти 20 утверждений оценивают устойчивую предрасположенность человека к тревоге. Респонденту предлагается оценить, насколько каждое утверждение соответствует его обычным чувствам «в общем», также по 4-балльной шкале:
   • 1 – почти никогда
   • 2 – иногда
   • 3 – часто
   • 4 – почти всегда

   Примеры утверждений: «Я легко расстраиваюсь», «Я чувствую себя уверенно», «Я беспокоюсь о возможных неудачах».

Расчет уровня тревожности:
Для каждой шкалы используется своя система подсчета баллов. Важно учитывать, что некоторые вопросы являются «прямыми» (где высокий балл указывает на высокую тревожность), а другие – «обратными» (где высокий балл указывает на низкую тревожность). Формула для исчисления уровня личностной тревожности обычно включает сумму баллов по прямым вопросам и обратным вопросам с соответствующей корректировкой.

Например, для личностной тревожности, общая сумма баллов (Т_Л) рассчитывается по формуле:

ТЛ = (Σ баллов по "прямым" утверждениям) - (Σ баллов по "обратным" утверждениям) + константа.

Затем полученный балл интерпретируется:

• До 30 баллов: Низкая тревожность.
• 31-45 баллов: Умеренная тревожность.
• Более 45 баллов: Высокая тревожность.

Аналогичный подход используется для ситуативной тревожности. Эта методика обладает высокой надежностью и валидностью, что делает ее незаменимым инструментом в психологических исследованиях.

Диагностика стилей поведения в конфликте

Для объективной оценки предпочитаемых стратегий поведения в конфликтной ситуации широко применяется Методика Томаса-Килманна (Thomas-Kilmann Instrument, TKI). Этот опросник разработан на основе двухмерной модели К. Томаса и Р. Килманна, которая анализирует поведение человека в конфликте по двум параметрам: напористость (стремление отстоять свои интересы) и кооперация (стремление учесть интересы другого).

Предназначение и структура TKI:
Опросник TKI предназначен для изучения личностной предрасположенности к конфликтному поведению и выявления определенных стилей разрешения конфликтной ситуации. Он состоит из 30 пар утверждений. В каждой паре респонденту предлагается выбрать то утверждение, которое наиболее типично для его поведения в конфликтной ситуации. Утверждения построены таким образом, чтобы каждая пара отражала разные стратегии.

Определяемые стили управления конфликтом:
Методика позволяет определить предпочитаемый стиль управления конфликтом из пяти основных, которые были подробно рассмотрены ранее:

1. Соперничество (Конкуренция)
2. Сотрудничество
3. Компромисс
4. Избегание (Уклонение)
5. Приспособление (Уступчивость)

Для каждого стиля подсчитывается количество выборов, и по этим суммам определяется доминирующий или наиболее часто используемый стиль. В России тест TKI адаптирован Н.В. Гришиной, что обеспечивает его культурную валидность. Методика позволяет не только выявить доминирующую стратегию, но и оценить гибкость человека в использовании разных стилей, что является важным показателем конфликтной компетентности.

Дополнительные методики

Помимо ключевых методик Спилбергера-Ханина и Томаса-Килманна, существуют и другие диагностические инструменты, которые могут быть полезны для более глубокого и всестороннего изучения проблематики. Например, для выявления склонности к конфликтности и агрессивности как личностных характеристик, может быть использована методика «Личностная агрессивность и конфликтность» Е.П. Ильина, П.А. Ковалева. Эта методика позволяет получить дополнительную информацию о тех аспектах личности, которые могут усугублять или видоизменять проявления тревожности в конфликтном взаимодействии.

Комплексное применение этих методик позволяет получить многомерную картину, которая включает как устойчивые черты личности (личностная тревожность, склонность к агрессии/конфликтности), так и предпочитаемые поведенческие стратегии в конфликте. Это обеспечивает надежную эмпирическую базу для анализа взаимосвязи между тревожностью и конфликтным поведением среднего медицинского персонала.

Психологическая коррекция и организационные факторы влияния на конфликтное поведение среднего медперсонала

Понимание влияния личностной тревожности на конфликтное поведение медицинского персонала было бы неполным без рассмотрения практических путей решения проблемы и анализа внешних, организационных факторов, которые усугубляют ситуацию. Эта глава направлена на то, чтобы предложить эффективные методы психологической коррекции и глубоко проанализировать, как организационная культура и условия труда могут либо провоцировать, либо смягчать проявления личностной тревожности и конфликтного поведения.

Программы психологической коррекции и обучения

После того как проблемы выявлены, следующим логичным шагом является разработка и внедрение программ коррекции. В случае с медицинскими работниками, особенно теми, кто уже идентифицирован как «конфликтный специалист», эти программы должны быть комплексными и целенаправленными.

Например, после выявления 234 конфликтных специалистов в медицинских учреждениях Тюменской области, им было предложено пройти обучение и тренинги, посвященные принципам профилактики конфликтных ситуаций, методикам снятия стресса, а также формированию навыков «конфликтонезависимости» и межличностной коммуникации. Подобные программы могут включать:

• Обучение техникам релаксации и управления стрессом: Это могут быть дыхательные упражнения, прогрессивная мышечная релаксация, элементы медитации или осознанности. Цель – научить медперсонал быстро снижать уровень ситуативной тревожности и предотвращать накопление хронического стресса.
• Развитие навыков ассертивного поведения: Тренинги, направленные на умение отстаивать свои границы и интересы без агрессии или пассивности, что особенно важно для высокотревожных людей, склонных к приспособлению или избеганию.
• Обучение конструктивным стратегиям разрешения конфликтов: Практические занятия по применению стратегий сотрудничества и компромисса, развитие навыков активного слушания, эмпатии, ведения переговоров. Разбор типичных конфликтных ситуаций в медицинской среде.
• Формирование навыков «конфликтонезависимости»: Этот термин подразумевает способность сохранять эмоциональное равновесие и профессионализм, не вовлекаясь в деструктивные эмоциональные реакции оппонента, особенно важно при работе с требовательными пациентами или их родственниками.
• Развитие межличностной коммуникации: Работа над ясностью, точностью и эмпатией в общении с коллегами, руководством и пациентами. Это помогает снизить количество недопониманий, которые часто становятся причиной конфликтов.

Психологические проблемы, связанные с межличностными отношениями, являются актуальными для работников сферы медицины. К распространенным межличностным проблемам среди медицинского персонала относятся трудности в общении, нечеткое обозначение социальных ролей и функций, а также недостаточная эмоциональная поддержка от коллег и руководства. Эти факторы являются основой коммуникативного профессионального стресса, который, в свою очередь, усиливает тревожность и провоцирует конфликты. Профессиональная деформация медицинского персонала также влияет на общение с пациентами и коллегами, делая его менее эмпатичным и более формальным.

Выявление, описание и последующая коррекция потенциально модифицируемых факторов, ассоциированных с синдромом эмоционального выгорания врачей-ординаторов, является ключевой частью планирования новой кадровой политики в системе здравоохранения. Это свидетельствует о необходимости системного подхода к профилактике и коррекции, а не только точечных вмешательств.

Организационная культура и условия труда как факторы конфликтогенности

Однако, никакие тренинги не будут по-настоящему эффективными, если не будут устранены глубинные организационные факторы, способствующие росту тревожности и конфликтности. Организационная культура и условия труда оказывают значительное влияние на проявление личностной тревожности и конфликтное поведение среднего медперсонала. Конфликты в медицинском коллективе могут возникать из-за недопонимания между руководителем и подчиненными, так как властные отношения по своей природе конфликтогенны.

Ключевые организационные факторы, способствующие конфликтам и тревожности в здравоохранении, включают:

• Отсутствие целостной и последовательной концепции развития здравоохранения: Недостаточная стратегическая ясность приводит к постоянным реформам, неопределенности и чувству незащищенности у персонала.
• Недостаточное финансовое и материально-техническое обеспечение: Скудость выделяемых средств сказывается на качестве оборудования, условиях труда, доступности ресурсов, что напрямую влияет на эффективность работы и удовлетворенность персонала.
• Низкий уровень оплаты труда и высокая трудовая нагрузка: Это, пожалуй, самый острый и прямой фактор. Высокий конфликтный потенциал в медучреждениях обусловлен низким уровнем оплаты труда медицинского персонала, особенно среднего звена, фельдшеров и водителей скорой помощи, в сочетании с высокой трудовой нагрузкой и хроническим дефицитом кадров. Неудовлетворенность условиями труда, низкой заработной платой и недостаточной социальной поддержкой являются прямыми причинами конфликтов между администрацией и персоналом.
• Дефицит кадров: Как уже упоминалось, это хроническая проблема, приводящая к переработкам, чрезмерному стрессу и выгоранию оставшихся сотрудников.
• Тяжелые условия труда: Большая рабочая нагрузка, увеличенное рабочее время, ночные смены, работа с требовательными пациентами, бюрократическая нагрузка, скудные ресурсы, этические и юридические проблемы, а также необходимость принимать травмирующие или критические решения – все это факторы, ведущие к хроническому стрессу и выгоранию.
• Девальвация статуса и престижности медицинских специальностей: Снижение социального статуса и доходности профессии приводит к синдрому раннего психологического «выгорания», уходу квалифицированных клиницистов из профессии и прерыванию профессиональных династий. Это усугубляет кадровый дефицит и создает порочный круг. Ежегодно 6-7% медицинских специалистов в России покидают профессию, а до 30% врачей выражают желание уйти из нее. Высокая текучесть кадров негативно сказывается на работе учреждения, приводя к перерывам в работе, неравномерному распределению нагрузки, ухудшению социально-психологического климата и снижению качества трудовых ресурсов.
• Ограниченные лечебно-диагностические и бытовые условия: Хронический стресс медицинских работников усугубляется не только собственными условиями, но и ограниченными условиями пребывания больных в лечебном учреждении, а также ятрогенными нарушениями со стороны медработников, вызванными стрессом и усталостью.

Таким образом, борьба с неконструктивным конфликтным поведением и высокой тревожностью среднего медицинского персонала должна вестись на двух фронтах: индивидуальная психологическая коррекция и системное улучшение организационной культуры и условий труда. Только комплексный подход позволит достичь устойчивых положительных изменений.

Долгосрочные последствия неконструктивного конфликтного поведения, обусловленного тревожностью

Неконструктивное конфликтное поведение, коренящееся в личностной тревожности среднего медицинского персонала, — это не просто локальная проблема, а мина замедленного действия, способная привести к серьезным, далеко идущим последствиям. Эти последствия затрагивают не только индивидуальное благополучие самих медицинских работников, но и качество оказываемой медицинской помощи, стабильность коллектива и репутацию медицинских учреждений в целом. Игнорирование этой взаимосвязи в конечном итоге обходится слишком дорого.

Влияние на психоэмоциональное и соматическое здоровье

Когда человек постоянно находится в состоянии конфликта или избегает его, при этом страдая от высокой личностной тревожности, это неизбежно отражается на его здоровье. Неконструктивное конфликтное поведение негативно сказывается на общем уровне эмоционального и соматического здоровья медицинских работников, а также на их общей удовлетворенности жизнью.

• Накопление негативных эмоций и стресса: Стресс и конфликты вызывают целый каскад негативных эмоциональных переживаний: гнев, обиду, фрустрацию, безысходность. Эти эмоции, не находя конструктивного выхода, могут приводить к различным психосоматическим заболеваниям, таким как гипертония, язва, хронические головные боли, проблемы с пищеварением. Исследования показывают, что до 50% медицинских работников испытывают умеренный стресс, способный спровоцировать конфликты и проблемы со здоровьем, а у 15% выявлен очень высокий уровень стресса, указывающий на истощение организма и возможные серьезные проблемы со здоровьем.
• Развитие невротических и психических расстройств: Повышенный уровень внутриличностной тревожности трудно корректируется и служит основой для формирования серьезных невротических расстройств. Постоянное внутреннее напряжение, ощущение угрозы и неспособность эффективно справляться с проблемами могут привести к клинической тревоге, паническим атакам, обсессивно-компульсивным расстройствам. Среди врачей отмечается повышенная заболеваемость психическими расстройствами, включая депрессии, суицидальные попытки и злоупотребление алкоголем как способ самолечения или ухода от реальности. Эти данные подчеркивают, что проблема выходит далеко за рамки простого «плохого настроения».

Последствия для профессиональной деятельности и качества обслуживания

Истощенный и тревожный медицинский работник не может быть эффективным. Личность, испытывающая повышенную тревожность, находясь в постоянном напряжении, бесцельно расходует свои психофизические ресурсы. Это приводит к ощущению хронической усталости, сонливости, снижению концентрации внимания и, как следствие, к неспособности справляться с поставленными задачами.

• Снижение качества работы и увеличение числа ошибок: Стресс и выгорание отрицательно сказываются на качестве работы. Врачи в подавленном психологическом состоянии склонны совершать ошибки при лечении больных. Согласно одному исследованию, 10,3% медицинских работников признались, что совершали ошибки под влиянием стресса. Выгоревший врач менее внимателен, более подвержен ошибкам и не способен поддерживать высокий уровень ухода за пациентами. Для среднего медперсонала это может проявляться в несоблюдении протоколов, ошибках в дозировке лекарств, небрежном уходе, что напрямую угрожает жизни и здоровью пациентов.
• Ухудшение социально-психологического климата: Конфликты, вызванные тревожностью, нарушают деловые и личные отношения в коллективе, снижают дисциплину и ухудшают общий социально-психологический климат. Это приводит к разобщенности, снижению командного духа, сплетням и интригам, что делает рабочую обстановку токсичной и малопродуктивной.
• «Временные» решения, усугубляющие проблему: Компромиссная стратегия разрешения конфликта часто является лишь временным выходом, поскольку ни одна из сторон не удовлетворяет свои интересы полностью, и основа для конфликта сохраняется. Это увеличивает риск его возобновления, особенно если компромисс не является равным для обеих сторон, поддерживая хроническую напряженность.

Социально-экономические последствия

Наконец, нерешенные проблемы тревожности и конфликтов имеют макроэкономические и социальные последствия для всей системы здравоохранения.

• Высокая текучесть кадров и кадровый дефицит: Социально-трудовые конфликты, забастовки и общее недовольство условиями труда (низкая оплата труда, высокая трудовая нагрузка) являются прямой причиной того, что ежегодно 6-7% медицинских специалистов в России покидают профессию. До 30% врачей выражают желание уйти из профессии. Такая высокая текучесть кадров негативно сказывается на работе учреждения, приводя к перерывам в работе, неравномерному распределению нагрузки, ухудшению социально-психологического климата и, как следствие, снижению качества трудовых ресурсов.
• Снижение доверия пациентов и репутационные издержки: Низкое качество работы, вызванное неудовлетворенностью и конфликтами, может привести к снижению доверия пациентов к конкретным медицинским работникам и учреждениям в целом. Это, в свою очередь, влечет за собой репутационные издержки, рост жалоб и судебных исков, что еще больше усугубляет стресс для персонала и подрывает авторитет медицинской профессии.
• Экономические потери: Потери от текучести кадров (затраты на поиск, обучение новых сотрудников), снижение производительности труда из-за выгорания и болезней, а также возможные компенсации за врачебные ошибки – все это ложится тяжким бременем на бюджет здравоохранения.

Таким образом, долгосрочные последствия неконструктивного конфликтного поведения, обусловленного личностной тревожностью, представляют собой угрозу не только для здоровья и благополучия отдельных медицинских работников, но и для всей системы здравоохранения, требуя немедленных и комплексных решений.

Заключение

Проведенное исследование убедительно демонстрирует, что личностная тревожность является одним из ключевых факторов, определяющих специфические паттерны поведения среднего медицинского персонала в конфликтных ситуациях. Мы установили, что устойчивая предрасположенность к тревоге не просто окрашивает эмоциональный фон работников, но и формирует предсказуемые, часто дезадаптивные стратегии в конфликтном взаимодействии – от пассивного избегания и приспособления до подозрительного соперничества. Эмпирические данные подтверждают, что высокий уровень тревожности является широко распространенной проблемой в медицинской среде, особенно среди женщин и молодых специалистов, и коррелирует с увеличением числа социально-трудовых конфликтов, делая здравоохранение одной из самых конфликтогенных отраслей.

Ключевые выводы исследования подтверждают глубокую взаимосвязь между личностной тревожностью и конфликтным поведением:

• Высокотревожные медицинские работники склонны воспринимать угрозу своей самооценке в широком диапазоне ситуаций, что приводит к формированию зависимого, уступчивого или, напротив, гиперконтролирующего стиля межличностных отношений.
• В условиях повышенного стресса, как показали данные пандемии COVID-19, тревожность способствует выбору стратегий избегания и тревожной оценки перспектив, усугубляя неспособность к конструктивному решению проблем.
• На психофизиологическом уровне, постоянное внутреннее напряжение приводит к истощению ресурсов, хронической усталости, снижению когнитивных функций и высокому риску развития депрессивных и невротических расстройств, что напрямую влияет на качество профессиональной деятельности и уровень ошибок.
• Организационные факторы, такие как низкая оплата труда, высокая нагрузка, дефицит кадров и девальвация статуса профессии, не только усугубляют личностную тревожность, но и являются мощными катализаторами конфликтов, создавая порочный круг, из которого трудно выйти.
• Долгосрочные последствия неконструктивного конфликтного поведения катастрофичны: это ухудшение психоэмоционального и соматического здоровья, снижение качества медицинской помощи, рост врачебных ошибок, деградация социально-психологического климата в коллективах, высокая текучесть кадров и репутационные потери для всей системы здравоохранения.

Очевидно, что решение этой комплексной проблемы требует не только индивидуальной психологической коррекции, но и системных организационных изменений. Программы по снижению стресса, развитию ассертивности и формированию навыков «конфликтонезависимости» должны быть внедрены на регулярной основе. Однако без устранения коренных причин, таких как кадровый дефицит, неадекватная оплата труда и чрезмерная нагрузка, эти меры будут лишь временными паллиативами.

Перспективы дальнейших исследований заключаются в углубленном изучении специфических паттернов конфликтного поведения у разных категорий среднего медицинского персонала (например, медсестры реанимации, фельдшеры скорой помощи, лаборанты) с учетом их уникальных профессиональных стрессов. Важно также разработать и апробировать долгосрочные комплексные программы психологической поддержки, интегрированные в систему профессионального развития, а также исследовать эффективность различных организационных вмешательств, направленных на создание более благоприятной и менее конфликтогенной рабочей среды. Только такой многосторонний подход позволит обеспечить психологическое благополучие медицинских работников и, как следствие, повысить качество и безопасность медицинской помощи.

Список использованной литературы

1. Астапов В.М. Тревога и тревожность. Хрестоматия. Санкт-Петербург: Питер, 2001.
2. Водопьянова Н.Е. Психодиагностика стресса. Санкт-Петербург: Питер, 2009.
3. Гришина Н.В. Психология конфликта. Санкт-Петербург: Питер, 2008.
4. Емельянов С.М. Практикум по конфликтологии. 2-е изд. Санкт-Петербург: Питер, 2001.
5. Еникеев М.И. Психологическая диагностика. Стандартизированные тесты. Москва: Приор-издат, 2003.
6. Захаров А.И. Как преодолеть страхи у детей. Москва, 1986.
7. Ильин Е.П. Дифференциальная психология профессиональной деятельности. Санкт-Петербург: Питер, 2008.
8. Ильин Е.П. Эмоции и чувства. 2-е изд. Санкт-Петербург: Питер, 2007.
9. Практикум по психологии менеджмента и профессиональной деятельности: учебное пособие / под ред. Г.С. Никифорова, М.А. Дмитриевой, В.М. Снеткова. Санкт-Петербург: Речь, 2003.
10. Прихожан А.Н. Причины, профилактика и преодоление тревожности // Психологическая наука и образование. 1998. №2.
11. Фетискин Н.П., Козлов В.В., Мануйлов Г.М. Социально-психологическая диагностика развития личности и малых групп. Москва: Изд-во Института Психотерапии, 2002.
12. Райгородский Д.Я. Практическая психодиагностика. Методики и тесты. Учебное пособие. Самара: Бахрах-М, 2006.
13. Шкала личностной тревожности (ЛТ) Спилбергера. ГБУЗ «ЧОЦОЗ МП». URL: https://chelorzmp.ru/psihologiya/shkala-lichnostnoj-trevozhnosti-lt-spilbergera/ (дата обращения: 17.10.2025).
14. Средний медицинский персонал по уходу. КонсультантПлюс. URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=OKZ&n=2298 (дата обращения: 17.10.2025).
15. Ситуационная и личностная тревожность. Нормотим. URL: https://normotim.ru/situtivnaya-i-lichnostnaya-trevozhnost/ (дата обращения: 17.10.2025).
16. Перечень диагностических методик. URL: https://irkpo.ru/storage/app/media/documents/2019/Перечень%20диагностических%20методик.pdf (дата обращения: 17.10.2025).
17. Статья: Тест Томаса — типы поведения в конфликте. Психологос. URL: https://www.psyhologos.ru/articles/view/test-tomasa-tipy-povedeniya-v-konflikte (дата обращения: 17.10.2025).
18. Тест Томаса-Килманна, TKI. Psytests.org. URL: https://psytests.org/conflict/tki.html (дата обращения: 17.10.2025).
19. Методы диагностики тревожности. Psytests.org. URL: https://psytests.org/general/kostina.html (дата обращения: 17.10.2025).
20. Шкала тревоги Спилбергера-Ханина, STAI. Psytests.org. URL: https://psytests.org/personal/stai.html (дата обращения: 17.10.2025).
21. Распространенность синдрома эмоционального выгорания врачей-ординаторов в Российской Федерации: анализ факторов и подходы к профилактике // Консультативная психология и психотерапия. 2024. Том 32. № 2. URL: https://psyjournals.ru/psycounseling/2024/n2/PsyJournals_2024_2_Osintseva_Kholodov_Bryukhacheva_Kirina_Pyanzova.shtml (дата обращения: 17.10.2025).
22. Стресс, тревога, депрессия и профессиональное выгорание у медицинских работников во время двух волн пандемии COVID-19 в России // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2022. №9. С. 111-118. URL: https://mediasphera.ru/issues/zhurnal-nevrologii-i-psikhiatrii-im-s-s-korsakova/2022/9/120258-2022-9-111-118 (дата обращения: 17.10.2025).
23. Центр мониторинга и анализа социально-трудовых конфликтов: социально-трудовая обстановка в стране в 2023 году сохранялась стабильной. URL: https://tmb.fnp.ru/novosti/centr-monitoringa-i-analiza-socialno-trudovyh-konfliktov-socialno-trudovaya-obstanovka-v-strane-v-2023-godu-sohranyalas-stabilnoy (дата обращения: 17.10.2025).
24. КЛАССИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ТРЕВОЖНОСТИ. КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/klassicheskie-predstavleniya-o-trevozhnosti (дата обращения: 17.10.2025).
25. Тревожность как психологический феномен. КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/trevozhnost-kak-psihologicheskiy-fenomen (дата обращения: 17.10.2025).
26. Тревога и депрессия: десятилетняя динамика распространенности и ее ассоциации с демографическими и социально-экономическими показателями по данным исследования ЭССЕ-РФ // Кардиоваскулярная терапия и профилактика. URL: https://cardiovascular.elpub.ru/jour/article/view/3618/3189 (дата обращения: 17.10.2025).
27. Распространенность тревоги и депрессии в различных регионах Российской Федерации и ее ассоциации с социально-демографическими факторами (по данным исследования ЭССЕ-РФ) // Кардиология. 2022. №10. С. 77-87. URL: https://mediasphera.ru/issues/kardiologiya/2022/10/1200408542022101077-1087 (дата обращения: 17.10.2025).
28. Особенности эмоционального состояния врачей, работающих и неработающих с пациентами, больными Covid-19, в контексте их индивидуально-психологических различий // Экспериментальная психология. 2023. №4. URL: https://exp.psych.msu.ru/articles/2023_4/2023_4_03.pdf (дата обращения: 17.10.2025).
29. В медицинских учреждениях выявили 234 конфликтных специалиста. Вслух.ру. URL: https://vsluh.ru/news/zdravookhranenie/28096 (дата обращения: 17.10.2025).
30. ОЦЕНКА УРОВНЯ ТРЕВОЖНОСТИ У МЕДИЦИНСКИХ РАБОТНИКОВ ПРОТИВОТУБЕРКУЛЕЗНОЙ СЛУЖБЫ В ПЕРИОД ПАНДЕМИИ COVID-19 // Социальные аспекты здоровья населения. URL: https://soc-aspect.ru/jour/article/view/3196 (дата обращения: 17.10.2025).
31. Конфликт в медицинском коллективе: проблемы и решения. Docsfera. URL: https://docsfera.ru/blog/konflikty-v-medicinskom-kollektive (дата обращения: 17.10.2025).
32. Типы конфликтных личностей (по Емельянову): как не пасовать медработнику. МЦФЭР. URL: https://www.dir-zdrav.ru/article.aspx?aid=1055740 (дата обращения: 17.10.2025).
33. КОНФЛИКТЫ В СОВРЕМЕННОМ ЗДРАВООХРАНЕНИИ: ИСТОЧНИКИ И ВИДЫ, ФОРМЫ И С. КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/konflikty-v-sovremennom-zdravoohranenii-istochniki-i-vidy-formy-i-s (дата обращения: 17.10.2025).
34. Взаимосвязь тревожности и поведения в конфликтной ситуации в подростковом возрасте. КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vzaimosvyaz-trevozhnosti-i-povedeniya-v-konfliktnoy-situatsii-v-podrostkovom-vozraste (дата обращения: 17.10.2025).
35. Критерии и факторы конфликтогенности интерсубъектных отношений в сфере здравоохранения: медико-психологический подход. КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kriterii-i-faktory-konfliktogennosti-intersubektnyh-otnosheniy-v-sfere-zdravoohraneniya-mediko-psihologicheskiy-podhod (дата обращения: 17.10.2025).