От союзника к врагу: Эволюция взаимоотношений США и Ирака при Саддаме Хусейне (1980-2003 гг.)

В 1981 году экспорт США в Ирак увеличился на 25% по сравнению с 1980 годом, что стало лишь одним из индикаторов интенсивного сотрудничества между двумя странами, процветавшего на фоне бурных геополитических перемен на Ближнем Востоке. Кто бы мог подумать тогда, что менее чем через четверть века тот же Ирак, возглавляемый Саддамом Хусейном, станет объектом масштабного военного вторжения со стороны Соединенных Штатов? Эта драматическая трансформация отношений — от прагматичного партнерства до непримиримой конфронтации — представляет собой одну из самых сложных и противоречивых страниц в новейшей истории международных отношений.

Введение: Геополитический контекст и актуальность исследования

Динамика взаимоотношений между Соединенными Штатами и Ираком в период правления Саддама Хусейна (с 1980 по 2003 год) является не просто историческим эпизодом, но и зеркалом, отражающим глубинные сдвиги в мировой геополитике, энергетической безопасности и эволюции американских внешнеполитических доктрин. Понимание того, как и почему произошел переход от тактического сотрудничества к тотальной конфронтации, критически важно для осмысления современных процессов на Ближнем Востоке, проблем региональной безопасности, а также для анализа влияния великих держав на внутренние дела суверенных государств.

Настоящее исследование ставит своей целью не только хронологически проследить ключевые вехи американо-иракских отношений, но и провести их глубокий, многоуровневый анализ. Мы погрузимся в теоретические обоснования, изучим прагматические мотивы начального партнерства, рассмотрим катализаторы эскалации напряженности и критически осмыслим подлинные цели и последствия военной операции 2003 года. Структура работы призвана обеспечить всесторонний охват темы, отвечая на ключевые исследовательские вопросы и заполняя пробелы в существующей академической литературе, что позволит лучше понять, как односторонняя политика может приводить к непредсказуемым и разрушительным последствиям для всего региона.

Теоретические основы анализа американо-иракских отношений

Попытка осмыслить столь сложный и многогранный феномен, как эволюция американо-иракских отношений, требует надежных теоретических инструментов. В рамках данного исследования мы будем опираться на три ключевые парадигмы международных отношений: реализм, либерализм и конструктивизм. Каждая из них предлагает уникальный ракурс для анализа, позволяя пролить свет на различные аспекты взаимодействия двух государств.

Реализм и стратегические интересы: Нефть, баланс сил и региональная гегемония

С точки зрения реализма, международные отношения — это арена борьбы государств за власть и безопасность в условиях анархии, где национальные интересы, прежде всего выживание и наращивание мощи, являются главными движущими силами. В контексте Персидского залива эта парадигма становится особенно актуальной, поскольку регион является критически важным источником энергоресурсов. Доктрина Картера, провозглашенная в 1980 году, прямо заявила о Персидском заливе как о «зоне жизненно важных интересов» США, что является квинтэссенцией реалистического подхода.

Американское стремление к контролю над энергоресурсами Ирака (пятые в мире по доказанным запасам сырой нефти, составляющие более 140 миллиардов баррелей, или около 8,67% от общих мировых запасов) и поддержанию военно-политического превосходства в регионе Персидского залива прекрасно вписывается в реалистическую логику. Устранение потенциального противника, способного влиять на мировые цены на углеводороды, и закрепление своего влияния в стратегически важном центре Ближнего Востока были недвусмысленными целями. Война в Персидском заливе 1991 года, укрепившая позиции США и ослабившая влияние СССР, а также последующая доктрина «двойного сдерживания» Ирака и Ирана, являются яркими примерами применения реалистических принципов: обеспечение бесперебойных поставок нефти Западу и предотвращение появления регионального гегемона, угрожающего американским интересам. Именно поэтому США были готовы действовать решительно, когда их интересы оказались под угрозой, игнорируя при этом предыдущие тактические союзы.

Либерализм и «демократизация»: Идеологические мотивы и их трансформация

Либерализм в международных отношениях, напротив, акцентирует внимание на возможности сотрудничества, роли международных институтов, продвижении демократических ценностей, прав человека и экономического взаимодействия как способах достижения мира и стабильности. В начальный период сотрудничества США и Ирака в 1980-х годах либеральные мотивы были второстепенными, уступая место прагматическому реализму. Однако по мере ухудшения отношений, особенно после распада биполярного мира и утверждения США в статусе единственной сверхдержавы, риторика «демократизации» стала все более доминирующей.

После Холодной войны внешняя политика США приняла стратегию либеральной гегемонии, или «примата», с целью продвижения демократии и открытых экономических систем по всему миру, основанную на убеждении, что демократии не воюют друг с другом. Таким образом, такие концепции, как «смена режима» и «насаждение демократии» в Ираке, стали ключевыми элементами обоснования американской политики, особенно в преддверии и во время вторжения 2003 года. Тем не менее, как мы увидим, эти идеологические мотивы часто служили ширмой для более глубоких геополитических и экономических интересов, а их реализация имела катастрофические последствия, ставя под вопрос саму возможность «демократизации» извне.

Конструктивизм: Формирование образа «врага» и «союзника»

Конструктивизм утверждает, что международные отношения формируются не только материальными факторами, но и социальными конструкциями, такими как идеи, нормы, идентичности и коллективные представления. Восприятие Саддама Хусейна и Ирака в американском политическом дискурсе является наглядным примером конструктивистского подхода. В начале 1980-х годов Саддам Хусейн конструировался как «сильный парень», региональный противовес революционному Ирану и потенциальный партнер в сдерживании советской угрозы. Американское руководство полагало, что Саддам может стать «квазитоталитарным лидером в границах своего государства», действующим разумно и предсказуемо во внешнеполитических делах.

Однако после вторжения Ирака в Кувейт в 1990 году, этот образ кардинально изменился. Саддам Хусейн был переконструирован в «злейшего врага», «тирана» и «страну-изгоя», а его режим — в элемент «оси зла» после 11 сентября 2001 года. Американский политический дискурс начал активно акцентировать внимание на нарушениях прав человека, поддержке террористических организаций и стремлении к созданию ОМУ, игнорируя при этом прежние прагматические отношения. Целью США стала «смена режима» и «демократизация» Ирака, что ознаменовало полный отход от прежней прагматичной оценки его авторитарной власти. Эта трансформация образов не только отразила смену американских интересов, но и активно формировала общественное мнение, создавая легитимность для последующей конфронтации.

Начало прагматического сотрудничества: Геополитические и идеологические факторы 1980-х годов

1980-е годы стали уникальным периодом в истории американо-иракских отношений, когда геополитическая конъюнктура вынудила Соединенные Штаты и авторитарный режим Саддама Хусейна объединиться в борьбе против общих, как тогда казалось, угроз. Это сотрудничество, которое позднее будет старательно вычеркнуто из исторической памяти, демонстрирует глубокую прагматичность внешней политики США, где идеологические разногласия отступают перед стратегической необходимостью.

Доктрина Картера и советская угроза: Поиск регионального противовеса

Корни американо-иракского сближения уходят в конец 1970-х годов, когда регион Персидского залива оказался под беспрецедентным давлением глобальных и региональных трансформаций. Ввод советских войск в Афганистан в декабре 1979 года был воспринят Вашингтоном как прямая и экзистенциальная угроза нефтедобывающим странам Залива. СССР, граничащий с Ираном и Пакистаном, потенциально мог получить конвенциональное военное превосходство, что вызвало серьезные опасения по поводу контроля над нефтяными ресурсами и дестабилизации мировых рынков.

В ответ на эти вызовы президент США Джимми Картер 23 января 1980 года провозгласил так называемую Доктрину Картера, объявив регион Персидского залива, обладающий более чем двумя третями мирового экспорта нефти, «зоной жизненно важных интересов» США. Это означало, что любые попытки внешних сил установить контроль над Заливом будут рассматриваться как посягательство на американские жизненно важные интересы и будут отражены «любыми необходимыми средствами», включая военные. В условиях обострения Холодной войны и утраты Ирана как ключевого регионального союзника после Исламской революции, США начали активно искать новых партнеров, способных стать противовесом советскому влиянию и революционному Ирану. Почему же, несмотря на такие громкие заявления, позднее действия США так сильно разошлись с их первоначальными целями?

Ирано-иракская война: Ирак как светский барьер против исламской революции

Исламская революция в Иране 1979 года и последующий захват американских заложников кардинально изменили стратегический баланс сил в регионе. Падение шахского режима лишило США мощного союзника и породило новую угрозу в лице радикального исламского правительства аятоллы Хомейни, которое стремилось экспортировать свою идеологию. Именно в этом контексте и началась ирано-иракская война (1980-1988), ставшая поворотным моментом в американо-иракских отношениях.

США, первоначально стремившиеся к нейтралитету, с середины 1982 года начали активно поддерживать Ирак, когда военная инициатива перешла к Ирану, а Багдад столкнулся с катастрофическими поражениями. Президент Рональд Рейган открыто заявлял, что США «не могут позволить Ираку проиграть войну Ирану». Мотивация была предельно ясна: не допустить доминирования революционного Ирана в регионе и угрозы поставкам нефти из Персидского залива. Несмотря на авторитарный характер режима Саддама Хусейна, его Ирак воспринимался США как светское баасистское государство, способное противостоять шиитской теократии Хомейни. Саддам, будучи арабским националистом, жестко подавлял шиитскую религиозную иерархию, что делало его удобным союзником в глазах Вашингтона, контрастирующим с религиозно-ориентированным Ираном. В этом случае геополитическая прагматика полностью вытеснила идеологические разногласия.

Снятие Ирака со списка государств-спонсоров терроризма и расширение сотрудничества

Одним из наиболее ярких свидетельств смены приоритетов стало решение США исключить Ирак из перечня государств, «поддерживающих международный терроризм», в феврале 1982 года. Ирак был включен в этот список 29 декабря 1979 года за укрытие таких воинствующих группировок, как Палестинский фронт освобождения и Организация Абу Нидаля. Его исключение стало ключевым шагом, сделавшим возможным активизацию американо-иракских контактов и открывшим двери для широкомасштабного военно-технического и экономического сотрудничества.

Дипломатические отношения, разорванные в 1967 году из-за Шестидневной войны, начали стремительно улучшаться. В 1981 году США были впервые приглашены на промышленную выставку в Багдаде, что стало символом расширения торговых связей. Экспорт США в Ирак увеличился на 25% в 1981 году по сравнению с 1980 годом. В последующие годы это сотрудничество приобрело значительные масштабы:

• Экономическая помощь: Американская администрация выделила Ираку 460 миллионов долларов для закупки продовольственных товаров в США. Этот шаг не только обеспечил Ирак необходимыми ресурсами, но и убедил европейские правительства и банки в платежеспособности режима Хусейна, что привело к возобновлению предоставления кредитов Ираку.
• Экспорт товаров двойного назначения: В период с 1985 по 1990 год Министерство торговли США лицензировало экспорт в Ирак товаров двойного назначения на сумму более 1,5 миллиарда долларов. Это включало компьютеры, гражданские вертолеты, станки и другое высокотехнологичное оборудование, способное быть использованным для создания ядерного оружия или дальнобойных ракет в случае их перенаправления. Весной 1984 года США даже обсуждали расширение продажи определенных категорий таких товаров иракским ядерным объектам, ранее запрещенных для Иракской комиссии по атомной энергии (IAEC).
• Военно-техническое и разведывательное сотрудничество: США оказывали Ираку многомиллиардную экономическую помощь, предоставляли технологии двойного назначения, обменивались разведданными (например, IMINT) и проводили обучение по специальным операциям. Это включало помощь в боевом планировании, оказываемую более чем 60 офицерами Разведывательного управления Министерства обороны США, которые предоставляли детальную информацию о дислокации иранских войск, тактическом планировании сражений, планах воздушных ударов и оценке ущерба от бомбардировок.

Таким образом, 1980-е годы стали периодом интенсивного и многостороннего взаимодействия, где Ирак, возглавляемый Саддамом Хусейном, воспринимался как ценный, хоть и авторитарный, партнер в сложной геополитической игре, направленной на сдерживание советской угрозы и иранского экспансионизма.

Переход к конфронтации: Эскалация напряженности в 1990-е годы

Начало 1990-х годов ознаменовало собой резкий и необратимый поворот в американо-иракских отношениях. То, что еще недавно казалось прагматичным союзом, стремительно трансформировалось в открытую вражду, став предвестником нового мирового порядка и десятилетий нестабильности на Ближнем Востоке.

Вторжение в Кувейт 1990 года: Экономические мотивы Ирака и международное осуждение

Поворотным моментом стало вторжение Ирака в Кувейт 2 августа 1990 года. Саддам Хусейн, столкнувшись с тяжелейшими экономическими трудностями после изнурительной ирано-иракской войны, пытался решить свои проблемы за счет богатого соседа. Иракский внешний долг достиг 60 миллиардов долларов, из которых 14 миллиардов долларов были должны Кувейту. Помимо этого, Багдад обвинял Кувейт в «наклонном бурении» на своем нефтяном месторождении Румайла, что расценивалось как кража иракской нефти, а также в превышении квот ОПЕК по добыче нефти, что привело к снижению мировых цен и ежегодным потерям Ирака в размере 1 миллиарда долларов. Ирак требовал компенсации в 2,4 миллиарда долларов за наклонное бурение и 12 миллиардов долларов за снижение цен на нефть, а также списания военного долга в 10 миллиардов долларов перед Кувейтом. Отказ Кувейта удовлетворить эти требования был расценен Саддамом как экономическая война.

Саддам Хусейн рассчитывал на быстрый захват Кувейта, чтобы получить контроль над значительными нефтяными запасами (которые, в сочетании с собственными запасами Ирака, дали бы ему контроль над почти 20% мировых доказанных запасов нефти) и, как следствие, мощные рычаги регулирования мировых цен на нефть, а также утвердить ведущие позиции Ирака в арабском мире. Однако агрессия Ирака вызвала единодушное осуждение мирового сообщества. Совет Безопасности ООН 6 августа 1990 года ввел всеобъемлющие торгово-финансовые санкции против Ирака (Резолюция 661), а затем 25 сентября 1990 года объявил полную воздушную и морскую блокаду Ирака и требование заморозить все иракские активы (Резолюция 670).

Война в Персидском заливе 1991 года и формирование «нового мирового порядка»

США, не поддержав Ирак, напротив, возглавили международную коалицию из 35 стран для проведения операции «Буря в пустыне». Эта военная кампания, длившаяся с 17 января по 28 февраля 1991 года, началась с массированной воздушной кампании, за которой последовало стремительное наземное наступление. В результате Кувейт был освобожден, а иракская армия потерпела сокрушительное поражение.

Первая война в Персидском заливе продемонстрировала не только военное превосходство США, но и стала знаковым событием, символизирующим переход от биполярного мира к однополярному с доминированием Вашингтона. Распад Советского Союза в 1991 году создал вакуум власти на Ближнем Востоке, который США успешно заполнили. После войны военное присутствие США в регионе значительно расширилось, включая создание Кэмп-Арифджан в Кувейте и штаб-квартиры Пятого флота США в Бахрейне. Москва, хотя и поддерживала контакты с бывшими клиентами, утратила способность оказывать покровительство, и Ближний Восток стал менее приоритетным для России.

Режим санкций ООН и политика «двойного сдерживания»

После завершения боевых действий в 1991 году санкции ООН были продлены Резолюцией 687 Совета Безопасности, с ключевым требованием уничтожить все оружие массового поражения (ОМУ) Ирака. Эти всеобъемлющие экономические санкции запрещали экспорт иракских товаров, в первую очередь нефти, а также импорт любой продукции, кроме медикаментов и гуманитарной помощи.

Последствия этих санкций для Ирака оказались катастрофическими. Экономика страны рухнула: годовой рост ВВП резко упал с 57,8% в 1990 году до -64% в 1991 году, а доход на душу населения снизился с 3416 долларов до 1500 долларов в 1991 году, достигнув, по оценкам, 450 долларов в 1995 году. Это привело к гуманитарной катастрофе: голоду, массовой смертности детей и разрушению системы здравоохранения. Исследование ЮНИСЕФ 1999 года показало, что уровень детской смертности среди детей до 5 лет в центральном и южном Ираке более чем удвоился, увеличившись с 56 смертей на 1000 рождений (1984–1989 годы) до 131 смерти на 1000 рождений (1994–1999 годы). По оценкам, это привело к 400 000 – 500 000 «избыточных смертей» среди детей до 5 лет. Денис Дж. Холлидей, координатор гуманитарных программ ООН в Ираке в конце 1990-х годов, назвал эти санкции «геноцидом».

В 1996 году была запущена программа ООН «Нефть в обмен на продовольствие», которая позволила Ираку продавать нефть для закупки гуманитарных товаров. Из 65 миллиардов долларов доходов от продажи нефти 46 миллиардов были направлены на гуманитарные нужды. Однако даже эта программа не смогла полностью компенсировать ущерб от санкций, и к 2002 году Ирак начал активно восстанавливать торговые отношения с региональными партнерами, что свидетельствовало об эрозии санкционного режима.

В это же время, с 1993 года, политика США в отношении Ирака и Ирана основывалась на «доктрине двойного сдерживания», официально объявленной Мартином Индиком. Эта стратегия была направлена на сдерживание обеих стран от действий, наносящих ущерб международным интересам, особенно интересам США, что ознаменовало отход от прежних стратегий балансирования сил. Она включала не только санкции, но и создание бесполетных зон над северной и южной частью Ирака для защиты курдского и шиитского населения от репрессий со стороны режима Хусейна. Патрулирование этих зон осуществлялось американской и британской авиацией.

Обвинения в ОМУ и инспекции ООН: Усиление риторики конфронтации

Одним из центральных элементов эскалации напряженности стали обвинения США в разработке Ираком оружия массового поражения (ОМУ) и нарушении резолюций Совета Безопасности ООН. Ключевые резолюции, такие как 686 и 687 (апрель 1991 года), запрещали Ираку разрабатывать, хранить или использовать химическое, биологическое и ядерное оружие, а также ракеты с дальностью более 150 километров.

С 1991 года инспекторы ООН и МАГАТЭ (Международного агентства по атомной энергии) проводили широкомасштабные проверки в Ираке. Однако после вывода Специальной комиссии ООН (ЮНСКОМ) в 1998 году, в декабре 1999 года была создана Комиссия ООН по мониторингу, проверке и инспекциям (ЮНМОВИК). ЮНМОВИК, наряду с МАГАТЭ, проводила инспекции с ноября 2002 года до марта 2003 года, осуществив 731 инспекцию на 411 объектах. Несмотря на все усилия, убедительных доказательств наличия у Ирака активных программ по разработке ОМУ или их хранения так и не было найдено. Тем не менее, США продолжали настаивать на этом обвинении, используя его как мощный рычаг в риторике конфронтации и как предлог для обоснования возможного силового решения.

Стратегические интересы США в регионе Персидского залива, способствовавшие переходу к конфронтации (конец XX – начало XXI века)

Эволюция отношений между США и Ираком не может быть понята без глубокого анализа стратегических интересов Вашингтона в регионе Персидского залива. Эти интересы, уходящие корнями в середину XX века, стали движущей силой для сначала прагматичного сотрудничества, а затем и для решительной конфронтации. В конце XX – начале XXI века они кристаллизовались в стремлении к контролю над энергоресурсами, обеспечению региональной безопасности и утверждению глобальной гегемонии.

Обеспечение бесперебойных поставок нефти и контроль над рынком углеводородов

Исторически регион Персидского залива был и остается критически важным для мировой экономики из-за его колоссальных запасов нефти. Ирак занимает пятое место в мире по доказанным запасам сырой нефти, которые, по оценкам, составляют более 140 миллиардов баррелей (или 8,67% от общих мировых запасов нефти). Обеспечение бесперебойных поставок нефти странам Запада было и остается одной из ключевых задач внешней политики США в этом регионе.

США стремились устранить Ирак как потенциального противника, который мог бы повлиять на рынок углеводородов, и закрепить свое влияние в центре Ближнего Востока. До вторжения в Кувейт в августе 1990 года Ирак добывал около 3,5 миллионов баррелей нефти в день. Если бы Ирак смог удержать Кувейт, он контролировал бы почти 20% мировых доказанных запасов нефти, что дало бы ему существенное влияние на мировые цены на углеводороды. Такая концентрация власти в руках антиамериканского режима представляла бы прямую угрозу энергетической безопасности США и их союзников. Таким образом, стремление к контролю над иракской нефтью и предотвращению ее использования в качестве политического оружия было одним из фундаментальных, хотя и не всегда открыто декларируемых, мотивов американской политики.

Усиление региональной гегемонии и изоляция антиамериканских режимов

Распад Советского Союза в 1991 году и окончание биполярной системы мира создали уникальные условия для США. Став единственной сверхдержавой, Вашингтон получил беспрецедентную свободу действий, что способствовало проведению более экспансионистской политики. Война в Персидском заливе (1990-1991) не только освободила Кувейт, но и значительно укрепила позиции США в регионе. После войны военное присутствие США значительно расширилось: арабские страны Залива предоставили американским силам права на базирование, были заключены двусторонние соглашения о сотрудничестве в области обороны. Это включало создание ключевых логистических и оперативных баз, таких как Кэмп-Арифджан в Кувейте (построенный после войны 1991 года) и штаб-квартира Пятого флота США в Бахрейне (основанная в 1995 году). Саудовская Аравия и Катар также предоставили доступ к своим авиабазам, а в Катаре в 2002 году была создана штаб-квартира Центрального командования США (СЕНТКОМ) на авиабазе Аль-Удейд.

Одной из целей США была изоляция антиамериканских режимов в регионе, в том числе Ирака и Ирана. С 1993 года политика США в отношении этих двух стран основывалась на «доктрине двойного сдерживания», направленной на предотвращение доминирования любой из них. После развала СССР и временной потери Россией интереса к внешней политике, США получили возможность действовать как единственная мировая держава, стремясь «демократизировать» мировое сообщество через вмешательство в локальные конфликты. Это было частью более широкой стратегии либеральной гегемонии, направленной на продвижение демократии и открытых экономических систем.

Долгосрочное военное присутствие и влияние

США продолжают поддерживать значительное военное присутствие в регионе Персидского залива, что включает ряд военно-морских средств и постоянные базы. Основной целью этого присутствия является сохранение доминирующего влияния в регионе, при необходимости с применением военной силы.

Даже после свержения режима Саддама Хусейна, американское военное присутствие в Ираке сохраняется. Максимальное количество военнослужащих США в Ираке после вторжения 2003 года пришлось на 2007 год, когда их численность превысила 170 000 человек. По состоянию на март 2023 года численность американских войск оставалась на уровне примерно 2500 человек, а к сентябрю 2025 года планируется сократить ее до менее 2000 человек, при этом большинство из них будут передислоцированы в Эрбиль. Это долгосрочное присутствие свидетельствует о глубоко укоренившихся стратегических интересах США в Ираке и более широком ближневосточном регионе, которые выходят за рамки сиюминутных тактических задач и направлены на формирование долгосрочной архитектуры безопасности под американским доминированием.

Обоснование и реальные цели военной операции в Ираке в 2003 году

Военная операция США и их союзников в Ираке в 2003 году, известная как «Иракская свобода», стала одним из наиболее спорных событий начала XXI века. Официальные обоснования вторжения подвергались и продолжают подвергаться серьезной критике, поскольку они часто расходились с реальными геополитическими и экономическими интересами Вашингтона.

Доктрина Буша и концепция «оси зла»: Смена внешнеполитического курса

Террористические акты 11 сентября 2001 года стали поворотным моментом, катализатором и предлогом для кардинальной смены внешнеполитического курса США. Администрация Джорджа Буша-младшего, под влиянием этих событий, разработала новую стратегию, известную как Доктрина Буша. Ее ключевыми элементами стали:

• Упреждающие действия (превентивные удары): Принцип, согласно которому США имеют право наносить удары по предполагаемым или потенциальным будущим угрозам до их материализации, а не ждать непосредственного нападения.
• Сохранение военного первенства США: Поддержание непревзойденной военной мощи.
• Односторонность действий: Право США действовать в одностороннем порядке для защиты своей национальной безопасности, не всегда опираясь на международные коалиции или мандат ООН.
• Распространение демократии: Убеждение, что продвижение демократии во всем мире способствует стабильности и безопасности США.

В рамках этой доктрины 29 января 2002 года президент Буш-младший в своем обращении к нации ввел понятие «оси зла», включив в нее Ирак, Иран и КНДР. Он обвинил эти государства в спонсировании терроризма и разработке оружия массового поражения (ОМУ), заявив, что «подобные государства и их союзники-террористы составляют ось зла, вооружаясь, чтобы угрожать миру во всем мире». Ирак в этом нарративе занимал центральное место как ближайшая и наиболее непосредственная угроза.

Фальсификация данных: Обвинения в связях с «Аль-Каидой» и наличии ОМУ

Основными официальными предлогами для вторжения были утверждения о наличии у Ирака оружия массового поражения и его связях с террористической организацией «Аль-Каида». Однако последующие расследования и рассекреченные документы показали, что эти обвинения были либо дезинформацией, либо серьезными ошибками:

• Связи с «Аль-Каидой»: Утверждения о том, что Саддам Хусейн предоставлял приют «Аль-Каиде» или другим исламским экстремистам, были ложными. Саддам Хусейн был националистом и жестко подавлял радикальный ислам, который рассматривал как угрозу своему светскому режиму. Эксперты разведки, Комиссия 9/11 и Специальный комитет Сената США по разведке пришли к выводу, что контакты между правительством Саддама и «Аль-Каидой» никогда не переросли в совместные отношения, и они не сотрудничали в совершении террористических атак против США.
• Оружие массового поражения (ОМУ): США обвиняли Ирак в нарушении резолюций Совета Безопасности ООН по разоружению. Однако, как отмечалось ранее, инспекции ЮНМОВИК и МАГАТЭ, проводившиеся с ноября 2002 года до самого вторжения, не смогли обнаружить никаких доказательств активных программ по разработке или хранению ОМУ. Сам Саддам Хусейн, вероятно, был уверен, что американцы знают об отсутствии у него ОМУ, и поэтому не предпринимал активных усилий для их убеждения. Несмотря на это, высокопоставленные американские чиновники, включая президента Буша, сделали, по некоторым данным, 935 ложных или вводящих в заблуждение заявлений о предполагаемых угрозах со стороны Ирака, 232 из которых касались ОМУ. Ярким примером стало выступление Колина Пауэлла в ООН 5 февраля 2003 года, где он представил «доказательства» наличия ОМУ, которые впоследствии оказались сфальсифицированными.

Нефтяные и геополитические интересы как истинные мотивы

Многие аналитики сходятся во мнении, что за официальными предлогами скрывались более глубокие и прагматичные мотивы:

• Контроль над иракской нефтью: Ирак является одной из стран с крупнейшими доказанными запасами нефти, составляющими более 140 миллиардов баррелей. Контроль над этими ресурсами обеспечивал бы США и их союзникам стабильные поставки и влияние на мировые цены на углеводороды. Хотя утверждение о «четверти мировых разведанных запасов углеводородов» является завышенным, иракские запасы по-прежнему остаются критически важными.
• Закрепление влияния в центре Ближнего Востока: Вторжение в Ирак позволило США укрепить свое военное и политическое присутствие в стратегически важном регионе, устранив потенциального противника, способного бросить вызов американской гегемонии. Это было частью более широкой стратегии по изоляции антиамериканских режимов и переформатированию региональной архитектуры безопасности.

«Демократизация» Ирака и переформатирование региона

Идеологическая цель «демократизации» Ирака, которая, по сути, означала насаждение американской модели «демократии», также рассматривалась как одна из целей вторжения. США стремились преобразовать Ирак в демократию, которая могла бы служить моделью для Ближнего Востока, освободить иракский народ от деспотического режима и предотвратить превращение Ирака в убежище для террористов. Однако, как показали последующие события, эта «демократизация» привела к дезинтеграции страны в квазигосударство, породив новые проблемы и нестабильность.

Война в Ираке 2003 года, принеся США мало очевидных выгод и создав множество проблем, обошлась примерно в 1,79 триллиона долларов прямых бюджетных расходов, с прогнозируемым ростом до 2,89 триллиона долларов к 2050 году с учетом будущих затрат на ветеранов. Она также унесла жизни сотен тысяч людей (около 550 000 – 580 000 прямых смертей гражданских лиц и комбатантов). Эти колоссальные издержки на фоне отсутствия ОМУ и связей с «Аль-Каидой» лишь усиливают вопросы о ее истинных причинах, включая жажду нефти, веру в насаждение демократии и геополитическую вседозволенность.

Последствия свержения режима Саддама Хусейна для региональной и международной безопасности

Свержение режима Саддама Хусейна в 2003 году, хоть и было представлено как акт освобождения, обернулось целым каскадом разрушительных краткосрочных и долгосрочных последствий, кардинально изменивших Ирак, регион Ближнего Востока и оказавших значительное влияние на международные отношения в целом.

Дезинтеграция Ирака, рост терроризма и гражданская война

Прямым и наиболее драматичным последствием вторжения стала катастрофическая дезорганизация иракской промышленности и экономики. ВВП Ирака резко сократился на 36,7% сразу после вторжения 2003 года. Хотя номинальный ВВП впоследствии вырос за счет высоких цен на нефть, реальный ВВП медленно восстанавливался, а добыча нефти достигла доинвазионного уровня только в 2009-2010 годах. Другие производящие сектора, такие как сельское хозяйство и обрабатывающая промышленность, стагнировали из-за либерализации импорта и потери электроэнергетических мощностей, что фактически отбросило страну в доиндустриальную эпоху.

Операция «Иракская свобода» дезинтегрировала Ирак, превратив его в квазигосударство. Англо-американское вторжение и оккупация привели к быстрой сегментации населения на три географические части: суннитский запад, шиитский юг и курдский север. Этот процесс, усугубленный преднамеренной оккупационной политикой, преобразовал историческое «фольклорное» сектантство в «агрессивное». Новый политический порядок был основан на сектантском разделении, и с 2006 по 2008 год вспыхнула полномасштабная гражданская война между шиитскими и суннитскими группами.

В иракском обществе после свержения режима возникли беспрецедентные проблемы терроризма и повстанческой деятельности. После объявления о «завершении основных боевых действий» 1 мая 2003 года, Ирак стал ареной для множества террористических и повстанческих группировок, включая «Аль-Каиду в Ираке» (АКИ), созданную Абу Мусабом аз-Заркави, которая позже переименовала себя в «Исламское государство Ирак» (ИГИ). На шиитской стороне появились такие мощные ополчения, как «Армия Махди» Муктады ас-Садра и Организация «Бадр». Вооруженное сопротивление оккупационному режиму не ослабло даже после ареста Саддама Хусейна 13 декабря 2003 года, подпитываемое опасениями суннитов относительно низведения до второстепенного меньшинства. Особо чувствительными для США стали выступления шиитов, возвратившихся из иранской эмиграции, которые стремились к созданию исламского государства и находили поддержку у Ирана.

Изменение баланса сил на Ближнем Востоке: Усиление Ирана

Война в Ираке 2003 года кардинально изменила военно-политическую ситуацию в регионе Персидского залива. Устранение режима Саддама Хусейна, который был главным региональным противником Ирана, создало вакуум власти, что позволило Тегерану значительно расширить свое политическое, экономическое и разведывательное влияние в Ираке. Иран активно развивал отношения с различными иракскими политическими образованиями, особенно с шиитскими политическими и вооруженными группами, такими как «Армия Махди» и Организация «Бадр», укрепляя свою «ось сопротивления» в регионе.

Это изменение регионального баланса сил в пользу Ирана стало одним из наиболее значимых и непредвиденных долгосрочных последстви�� вторжения. Возросшее влияние Ирана, в свою очередь, стимулировало нервные суннитские государства, такие как Саудовская Аравия, к поиску более тесных связей с Израилем и США, что лишь усугубило региональную напряженность и способствовало сектантским прокси-конфликтам.

Раскол международного сообщества и влияние на внешнюю политику США

Вторжение в Ирак продемонстрировало глубокий раскол в международном сообществе. Ключевые мировые державы, такие как Россия, Франция, Китай и Германия, решительно выступали против военной операции. Эти страны, являющиеся постоянными членами Совета Безопасности ООН с правом вето, заявляли, что «не допустят» принятия резолюции, разрешающей применение силы. Они утверждали, что инспекции ООН работают и им следует предоставить больше времени, а Резолюция 1441 не разрешает автоматическое применение силы. Этот раскол подорвал легитимность действий США и ослабил авторитет ООН как инструмента коллективной безопасности.

Ситуация в Ираке после вторжения также оказала значительное влияние на внутреннюю политику США и предвыборные гонки. Общественная поддержка президента Джорджа Буша-младшего ослабла по мере приближения выборов 2004 года из-за беспокойства общественности по поводу смертоносного цикла партизанских атак и взрывов в Ираке. К 2004 году большинство граждан США считали вторжение ошибкой. Война также повлияла на решение администрации Буша передать суверенитет временному иракскому правительству к июню 2004 года из-за снижения внутренней поддержки. Вторжение в Ирак стало одним из результатов Доктрины Буша, которая определила новый, односторонний характер отношений США с другими государствами, что вызвало критику и внутри страны.

Долгосрочные вызовы: Американское военное присутствие и перспективы стабильности

После военной победы коалиции и свержения Саддама Хусейна началась длительная и кровопролитная Иракская война (2003-2011) и развернулась масштабная повстанческая деятельность. США столкнулись с проблемой партизанской войны, что напомнило им об опыте Вьетнама. Хотя количество жертв среди американских военнослужащих в Ираке (около 4487 к 2011 году) не достигло масштабов Вьетнама (более 58 000), пехотная служба в Ираке считалась такой же напряженной и смертоносной.

Сохраняющееся военное присутствие США в Ираке, даже в сокращенном виде (около 2500 человек на март 2023 года), является долгосрочным вызовом для стабильности иракского государства и региона. Ирак остается хрупким квазигосударством, раздираемым этноконфессиональными противоречиями и внешним влиянием. Перспективы его полной стабилизации и формирования устойчивой демократической системы остаются неопределенными, демонстрируя, что легких решений в геополитике не бывает, а последствия вмешательства великих держав могут быть непредсказуемыми и долговременными. Но является ли это неизбежным следствием односторонних действий, или же существуют пути для более ответственного подхода?

Эволюция риторики и восприятия Саддама Хусейна в американском политическом дискурсе от союзника до врага

Путь Саддама Хусейна в американском политическом дискурсе – от прагматичного союзника до олицетворения «оси зла» – является хрестоматийным примером того, как геополитические интересы и меняющийся контекст способны трансформировать восприятие международного актора. Эта эволюция риторики не была случайной, но служила мощным инструментом формирования общественного мнения и обоснования радикальных внешнеполитических решений.

От «сильного парня» к партнеру: 1980-е годы

В начале 1980-х годов, на фоне Исламской революции в Иране и ввода советских войск в Афганистан, Саддам Хусейн воспринимался США как ключевая фигура в регионе Персидского залива. Он был «сильным парнем», способным противостоять постреволюционному Ирану, который угрожал экспортировать свою идеологию и дестабилизировать регион. Администрация Рейгана проводила политику, направленную на предотвращение победы Ирана в ирано-иракской войне. Николас А. Велиотес, помощник госсекретаря по делам Ближнего Востока и Южной Азии, выражал опасения, что иранская армия может «прорваться через Ирак к нефтяным месторождениям Кувейта и Саудовской Аравии».

Эта прагматичная оценка привела к активной поддержке Ирака. Дональд Рамсфелд, в качестве специального посланника президента Рейгана, встречался с Саддамом Хусейном в 1983 и 1984 годах, заверяя его в «понимании Америкой важности баланса в мире и регионе». США оказывали Ираку многомиллиардную экономическую помощь, предоставляли технологии двойного назначения, обменивались разведданными и проводили обучение по специальным операциям. Более того, официальные лица США признавали, что использование Ираком химического оружия «не вызывало глубокой стратегической озабоченности», поскольку они были «отчаянно заинтересованы в том, чтобы Ирак не проиграл». В этот период риторика формировала образ потенциального партнера, которого можно «интегрировать в семью наций», несмотря на его авторитарный режим. Снятие Ирака со списка государств-спонсоров терроризма в 1982 году стало кульминацией этого периода сближения, открыв путь к расширению дипломатических и экономических связей.

От «изгоя» до «тирана»: 1990-е годы

Вторжение Ирака в Кувейт 2 августа 1990 года стало водоразделом. Риторика США изменилась резко и кардинально. Ирак был немедленно вновь включен в список «государств-спонсоров терроризма» 13 сентября 1990 года. Президент Джордж Буш-старший, ранее проводивший примирительную политику, теперь начал рассматривать Саддама Хусейна как «презренного тирана» и «зло». Война против Ирака стала трактоваться как война против самого Саддама, что вытеснило более широкий геополитический контекст.

Американский политический дискурс начал активно акцентировать внимание на нарушениях прав человека в Ираке, поддержке террористических организаций и стремлении к созданию ОМУ. США подчеркивали систематическое использование режимом изнасилований, пыток и убийств, а также такие зверства, как химическая атака на курдский город Халабджа в 1988 году, в результате которой погибло около 5000 мирных жителей. Этот персонализированный нарратив фокусировался на чертах характера Саддама, деконтекстуализируя войну в Персидском заливе и представляя ее как борьбу с абсолютным злом.

Администрация Билла Клинтона, пришедшая к власти в 1993 году, закрепила за Ираком статус угрозы, проводя политику «двойного сдерживания» как в отношении Ирака, так и Ирана. Эта политика, официально объявленная в 1994 году, способствовала дальнейшему формированию образа Саддама как опасного и непредсказуемого лидера, игнорирующего международные нормы.

«Ось зла» и предлог для войны: Начало 2000-х годов

Кульминацией трансформации образа Саддама Хусейна стали террористические акты 11 сентября 2001 года. Эти события позволили администрации Джорджа Буша-младшего включить Ирак, наряду с Ираном и КНДР, в так называемую «ось зла» в послании «О положении страны» 29 января 2002 года. Этот риторический сдвиг был мощным инструментом для подготовки общественного мнения к военной интервенции.

Образ Саддама Хусейна как националиста, подавлявшего исламских экстремистов (который, по сути, соответствовал действительности), был полностью вытеснен образом тирана, угрожающего мировой безопасности, спонсирующего терроризм и стремящегося к созданию ОМУ. Целью США стала «смена режима» и «демократизация» Ирака, что означало отход от прежней прагматичной оценки его авторитарной власти. Заявленной целью было преобразование Ирака в демократию, которая могла бы служить моделью для Ближнего Востока, освобождение иракского народа от деспотического режима и предотвращение превращения Ирака в убежище для террористов. Эта риторика, хотя и имела мало общего с реальным положением дел (отсутствие ОМУ и связей с «Аль-Каидой»), стала мощным идеологическим обоснованием для вторжения 2003 года.

Определения ключевых терминов

Для четкого и однозначного понимания академического исследования, посвященного столь сложной и многогранной теме, необходимо определить ключевые термины, которые будут использоваться на протяжении всей работы. Это позволит избежать двусмысленностей и обеспечит единую методологическую базу.

• Геополитика — наука о контроле над пространством, влиянии географических факторов на внешнюю политику государств и международные отношения. Она изучает, как географическое положение, ресурсы, климат и другие пространственные характеристики влияют на стратегические решения государств, их взаимодействие на мировой арене и формирование сфер влияния. В контексте нашего исследования геополитика помогает понять, почему Персидский залив стал зоной жизненно важных интересов США и как контроль над ним определял их действия.
• Международные отношения — это совокупность политических, экономических, правовых, идеологических, дипломатических, культурных, военных и других связей и взаимодействий между государствами, народами, международными организациями и иными субъектами мировой политики. Эта дисциплина исследует, как эти акторы взаимодействуют друг с другом, как формируются их интересы, как разрешаются конфликты и как строятся союзы. Наше исследование фокусируется на конкретном срезе этих связей — между двумя государствами, США и Ираком, в определенный исторический период.
• Региональная безопасность — состояние защищенности жизненно важных интересов субъектов региональных международных отношений (государств, групп государств, международных организаций) от внешних и внутренних угроз в рамках определенного географического региона. В случае Персидского залива это понятие охватывает не только защиту от прямых военных угроз, но и обеспечение стабильности поставок энергоресурсов, предотвращение распространения радикальных идеологий и поддержание баланса сил между региональными игроками.
• Авторитарный режим — политический режим, характеризующийся сосредоточением власти в руках одного лица или группы лиц, ограничением политических свобод, но при этом сохраняющий некоторую автономию частной жизни и неполитизированных сфер общества. В отличие от тоталитаризма, авторитарный режим не стремится к полному контролю над всеми аспектами жизни граждан, оставляя за ними некоторую степень свободы в неполитических вопросах. Режим Саддама Хусейна в Ираке, с его жестким контролем над политической оппозицией и одновременным сохранением элементов светской жизни, является классическим примером авторитарного правления.
• Оружие массового поражения (ОМУ) — оружие, предназначенное для массового поражения людей, животных, растительности, а также разрушения объектов на больших территориях, включающее ядерное, химическое и биологическое оружие. Это понятие стало центральным в обосновании вторжения США в Ирак в 2003 году, хотя позднее выяснилось, что доказательств наличия ОМУ у Ирака не было.

Заключение: Уроки американо-иракских отношений

Путь от прагматичного сотрудничества к тотальной конфронтации, который прошли США и Ирак в период правления Саддама Хусейна, представляет собой сложную и противоречивую главу в истории международных отношений. Это исследование позволило глубоко погрузиться в механизмы, мотивации и последствия этой драматической трансформации, выявив ряд ключевых уроков для современной теории и практики.

Мы увидели, что в 1980-е годы, под влиянием Доктрины Картера и страха перед советской угрозой и иранским экспансионизмом, США готовы были закрыть глаза на авторитарный характер режима Саддама Хусейна, рассматривая его как «сильного парня» и региональный противовес. Масштабное экономическое, военно-техническое и разведывательное сотрудничество, включая снятие Ирака со списка государств-спонсоров терроризма и экспорт товаров двойного назначения, наглядно продемонстрировало приоритет реалистических интересов над идеологическими соображениями.

Однако вторжение Ирака в Кувейт в 1990 году стало точкой невозврата. Экономические мотивы Саддама Хусейна, связанные с долгами и контролем над нефтью, привели к международному осуждению и первой войне в Персидском заливе, которая утвердила США в качестве доминирующей силы в новом однополярном мире. Последующий режим всеобъемлющих санкций ООН и политика «двойного сдерживания» Клинтона не только привели к гуманитарной катастрофе в Ираке, но и заложили основу для дальнейшей демонизации Саддама Хусейна, несмотря на отсутствие убедительных доказательств наличия у него ОМУ.

Военная операция 2003 года, оправданная Доктриной Буша и концепцией «оси зла», основывалась на фальсифицированных данных о связях с «Аль-Каидой» и наличии ОМУ. Истинные мотивы, как показал анализ, коренились в стремлении США к контролю над иракской нефтью, закреплению влияния в центре Ближнего Востока и идеологическом желании «демократизации» региона, которое, по сути, обернулось дезинтеграцией Ирака в квазигосударство.

Последствия свержения режима Саддама Хусейна оказались разрушительными: катастрофическая дезорганизация промышленности, рост терроризма и гражданская война, разделение страны по этноконфессиональному признаку. Устранение Саддама привело к значительному усилению Ирана в регионе, изменив баланс сил на Ближнем Востоке и породив новые долгосрочные вызовы. Раскол международного сообщества и проблемы партизанской войны в Ираке продемонстрировали пределы односторонних действий и сложности насаждения демократии извне.

Уроки американо-иракских отношений многогранны: они подчеркивают опасность смешения стратегических интересов с идеологической риторикой, иллюзорность возможности контроля над сложными региональными процессами и непредсказуемость последствий масштабных интервенций. Этот опыт служит важным напоминанием о необходимости критического анализа официальных обоснований, глубокого понимания геополитических факторов и взвешенного подхода к формированию внешней политики в условиях современного, взаимозависимого мира.

Список использованной литературы

1. Абед А.Ш. Ирако-кувейтский вооруженный конфликт 1990-1991 гг. и его международные последствия // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2011. № 1. С. 13-19.
2. Американский сенатор раскаялся в свержении Хусейна // Век. 2006. URL: http://wek.ru/amerikanskij-senator-raskayalsya-v-sverzhenii-xusejna (дата обращения: 22.11.2014).
3. Белоусова К.А. Ирано-иракская война (1980-1988) и политика США в Ираке // Вестник МГИМО-Университета. 2021. № 6 (81). С. 136-155.
4. Белоусова К.А. Политика США в зоне Персидского залива в 1980-е годы // Преподаватель XXI век. 2023. № 2. Часть 2. С. 266–274.
5. Белоусова К.А. Политика США в Ираке в 1990-х – начале 2000-х гг. Последнее десятилетие «недемократического» Ирака // Nota Bene: Международные отношения. 2021. № 3. С. 83-93.
6. Берёзкина А.В. Роль зоны Персидского залива во внешнеполитической стратегии США во второй половине XX в // Вестник МГИМО-Университета. 2015. № 2 (41). С. 207-213.
7. В Германии жалеют о свержении Саддама Хусейна // Око планеты. 2014. URL: http://oko-planet.su/politik/newsday/253846-v-germanii-zhaleyut-o-sverzhenii-saddama-huseyna.html (дата обращения: 22.11.2014).
8. Валиахметова Г.Н. Иракский нефтяной фактор в мировой политике 30-х гг. XX века // Вестник Казанского государственного университета культуры и искусств. 2015. № 1. С. 143-147.
9. Василенко, И.А. Геополитика современного мира: учеб. пособие / И.А. Василенко. – М.: Юрайт, 2010. – 395 с.
10. Война в Ираке: от начала и до конца // Военно-патриотический портал «Вымпел-В». 2013. URL: http://vimpel-v.com/commentary/787-voyna-v-irake-ot-nachala-do-konca.html (дата обращения: 22.11.2014).
11. Гаджиев, К.С. Геополитика / К.С. Гаджиев. – М.: Юрайт, 2011. – 479 с.
12. Геополитические и геоэкономические интересы мировых держав // Российско-Таджикский (Славянский) университет. URL: https://www.rtsu.tj/upload/iblock/c38/k3s0q3s5e2k7708z31k7222851893y15.pdf
13. Готин М.Б. ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ВОЙНЫ В ПЕРСИДСКОМ ЗАЛИВЕ (1990-1991 ГГ.) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: История и политические науки. 2015. № 2. С. 98-103.
14. Дробот, Г.А. Мировая политика: учебник для бакалавров / Г. А. Дробот. – М.: Юрайт, 2014. – 476 с.
15. Доктрина Буша (внешняя политика США), Bush Doctrine – англ // Дипломатическая академия МИД России. URL: https://www.dipacademy.ru/science/publication/glossariy/doktrina-busha-vneshnyaya-politika-ssha-bush-doctrine-angl/
16. Доктрина Буша: концепция, разделившая Америку // Россия в глобальной политике. 2008. № 3. URL: https://globalaffairs.ru/articles/doktrina-busha-koncepciya-razdelivshaya-ameriku/
17. ДОКТРИНА КАРТЕРА // История США в документах. URL: http://usa.usembassy.ru/doktr.htm
18. Джордж Буш и внешний мир // Россия в глобальной политике. 2008. № 1. URL: https://globalaffairs.ru/articles/dzhordzh-bush-i-vneshnij-mir/
19. Зачем Америка напала на Ирак? // WarAndPeace.ru. 2007. URL: http://www.warandpeace.ru/ru/exclusive/view/10480 (дата обращения: 22.11.2014).
20. Злотникова, А.Е. Политика США в отношении Ирака: от «доктрины Картера» до «войны в Заливе» (1980-1990): автореф. дис… канд. истор. наук: 07.00.03 / А.Е. Злотникова. – М., 2009. – 27 с.
21. Злотникова А.Е. Политика США в отношении Ирака в 1980-е гг. // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2009. № 2. С. 13-19.
22. Ирак. Абсолютный геноцид // USinfo.ru. 2009. URL: http://www.usinfo.ru/iraq.htm (дата обращения: 22.11.2014).
23. Ирако-американские отношения на протяжении 1980–2003 гг. претерпели ряд коренных преобразований // Сахаб А.А.Н. Электронная библиотека БГУ. 2015. URL: https://elib.bsu.by/bitstream/123456789/22934/1/Sahab_2015_diss.pdf
24. Ирано-иракский вооруженный конфликт 1980-1988 гг. И его влияние на систему международных отношений на Ближнем Востоке // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2012. № 1. С. 110-117.
25. Истомин, И. Неистощимый мессианизм американской идеи // Международные процессы. – 2013. – № 1 (32).
26. Кабасакалова, М. «Управляемый хаос» на Ближнем Востоке // Центр стратегических оценок и прогнозов. – 2012. – № 6.
27. Кандакжи, Л. Причины Иракской войны // Кафедра мировой экономики. 2010. URL: http://www.kafedramk.ru/content/prichiny-irakskoj-vojny (дата обращения: 22.11.2014).
28. Кирилина М.А. Доктрина Дж. Буша младшего во внешней политике США // Вестник МГИМО-Университета. 2014. № 4 (37). С. 147-152.
29. Коновалов, А.О. Геополитические интересы России, США и арабских стран на Ближнем Востоке // Клио. – 2011. – № 2. – С. 159-165.
30. Кризис вокруг Ирака и проблемы безопасности в Персидском заливе // disserCat. URL: https://www.dissercat.com/content/krizis-vokrug-iraka-i-problemy-bezopasnosti-v-persidskom-zalive
31. Кувейтский кризис 1990-1991 гг. // Таги-Заде Г. С., Гитиномагомедова С.О. Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. 2012. № 4. С. 58-61.
32. Лебедева, М.М. Мировая политика / М.М. Лебедева. – М.: КноРус, 2013. – 256 с.
33. Лукьянович, Н.В. Геополитика: учебник для бакалавров / Н.В. Лукьянович. – М.: Юрайт, 2011. – 304 с.
34. Малько, А.В. Политология для юристов. Учебное пособие для бакалавров / А.В. Малько. – М.: Юрайт, 2011. – 383 с.
35. Маринченко, А.В. Геополитика. Учебное пособие / А.В. Маринченко. – М.: Инфра-М, 2013. – 490 с.
36. Международные экономические отношения: Учебник / под ред. В.Е. Рыбалкина. – 9-е изд. перераб. и доп. – М.: ЮНИТИ, 2012. – 647 с.
37. Международные экономические отношения: Учебник / под ред. Б.М. Смитиенко. – 2-e изд. – М.: ИНФРА-М, 2012. – 528 с.
38. Мировая политика и международные отношения: учебное пособие для вузов / под ред. Ю.В.Косова. – СПб.: Питер, 2012. – 379 с.
39. Млечин, Л. Свержение Саддама Хусейна: благо или беда // Алеф. – 2009. – № 3. – С. 11-13.
40. Никитина, Ю.А. Международные отношения и мировая политика: введение в специальность: Учебное пособие / Ю.А. Никитина. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: Аспект Пресс, 2012. – 151 с.
41. НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ СТРАН АЗИИ И АФРИКИ. ХХ век. Ирак в годы правления Саддама Хусейна // Ближний Восток. URL: http://www.orient.rsuh.ru/binary/2653282_13.1444143431.2.pdf
42. Основы правовой политики: Учебное пособие для магистров / Под ред. А.Ю. Саломатина, А.В. Малько. – М.: Инфра-М, 2013. – 170 с.
43. Осокина, Е.А. Политика США в отношении Ирака (конфликты 1990-1991 и 2002-2003 гг.) // Россия и АТР. – 2007. – № 4. – С. 104-111.
44. Политика США в отношении Ирака: нефтяные или идеологические мотивы (1990-2011 гг.). Статья научная (@ninfp) // SciUp. URL: https://sciup.org/14112584
45. Последствия снятия санкций ООН и США с Ирака после 2003 года // Вестник МГИМО-Университета. 2015. № 2 (41). С. 174-180.
46. Прежняя дружба Америки с Хусейном // USinfo.ru. 2005. URL: http://www.usinfo.ru/iraq9.htm (дата обращения: 22.11.2014).
47. Рыжов И.В., Джоджи Н.Д., Струкова М.И. «Особые» отношения республики Ирак с США как фактор сдерживания иракских правящих кругов в стремлении к расширению международных контактов // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2014. № 4. С. 110-113.
48. Руденко, Л.Н. Восстановление и развитие экономики Ирака // Институт Ближнего Востока. – 2005. – № 11.
49. Саморуков М. Зачем американцы вторгались в Ирак? О книге «Ловушка для Ахиллеса» // Carnegie Endowment for International Peace. 2023. URL: https://carnegieendowment.org/politika/93275
50. Санкции ООН и США против Ирака в 1990-1998 гг. Программа «Нефть в обмен на продовольствие» // Вестник МГИМО-Университета. 2015. № 2 (41). С. 165-173.
51. Сушенцов А. А. Очерки политики США в региональных конфликтах 2000-х годов / А. А. Сушенцов; отв. ред. Богатуров А. Д. – М.: Издательство МГИМО-Университета, 2013. – 249 с.
52. Сэвидж, М. План свержения Саддама появился за два года до вторжения // Независимая газета. 2010. URL: http://www.inopressa.ru/independent/2004/05/05/15:00:27/saddam (дата обращения: 22.11.2014).
53. Хроника противостояния в Ираке. Сборник аналитических материалов / Под ред. С.Н. Гриняева. – М.: Центр стратегических оценок и прогнозов, 2010. – 201 с.