«Зубатовщина» в Российской империи (конец XIX – начало XX века): Феномен «Полицейского социализма» и его исторические последствия

На рубеже XIX и XX веков Российская империя оказалась на пороге грандиозных перемен, сотрясаемая внутренними противоречиями и нарастающим революционным брожением. В этом сложном контексте «рабочий вопрос» выдвинулся на первый план, требуя от самодержавной власти не только традиционных репрессивных мер, но и поиска новых, более тонких инструментов контроля. Именно тогда на историческую арену вышел феномен, известный как «зубатовщина» – уникальная попытка государства, в лице Сергея Васильевича Зубатова, возглавлявшего политический сыск, создать легальные рабочие организации под своим надзором.

Эта курсовая работа ставит своей целью не просто описать хронологию событий, но и глубоко проанализировать «зубатовщину» как многогранное социополитическое явление. Мы рассмотрим ее социально-экономические предпосылки, идеологические корни «полицейского социализма», механизмы реализации через структуры политической полиции, влияние на рабочее движение и, конечно, трагические исторические последствия, кульминацией которых стало «Кровавое воскресенье» 1905 года. Исследование будет опираться на академические методы, используя терминологию «зубатовщина» и «полицейский социализм» в строгом соответствии с историографической традицией, чтобы предложить всесторонний и объективный взгляд на один из самых дискуссионных эпизодов российской истории начала XX века.

Социально-экономические и политические предпосылки возникновения «зубатовщины»

В пореформенной Российской империи конца XIX – начала XX века «рабочий вопрос» стал одной из наиболее жгучих проблем, стоявших перед самодержавной властью, наравне с аграрным и национальным. Переплетение стремительной индустриализации, урбанизации и сохраняющихся архаичных социальных отношений создало питательную почву для массового недовольства и возникновения организованного рабочего движения.

Развитие капитализма и формирование промышленного пролетариата

После отмены крепостного права в 1861 году Россия вступила в фазу бурного капиталистического развития. К 1900 году империя занимала пятое место в мире по общему объему промышленной продукции, что свидетельствовало о значительном росте производственного потенциала. Локомотивом этого роста стали тяжелая промышленность, увеличившаяся в семь раз за последние два десятилетия XIX века, и железнодорожная сеть, удвоившаяся за тот же период.

Этот экономический подъем сопровождался беспрецедентным увеличением численности наемных рабочих. Промышленный пролетариат, концентрировавшийся на крупных предприятиях в индустриальных центрах, рос как на дрожжах. По данным первой всероссийской переписи 1897 года, общая численность населения Российской империи достигла 126 миллионов человек, из которых значительную долю составляли рабочие. К концу XIX века численность рабочего класса достигла уже около 14 миллионов человек, а накануне Первой мировой войны, к 1913 году, эта цифра приблизилась к 18 миллионам.

Особого внимания заслуживает динамика изменения состава рабочего класса. Например, в обрабатывающей промышленности в 1900 году насчитывалось 441 тысяча работниц, что составляло 26,1% от общего числа, а к 1913 году их количество выросло до 723,9 тысячи. Важной тенденцией было формирование потомственного пролетариата: уже в начале XX века доля потомственных рабочих составляла не менее 40% от общего числа, а на металлообрабатывающих заводах достигала 54%. В профессиональной структуре рабочего класса наблюдался рост удельного веса металлистов, что указывало на развитие более сложных и технологичных отраслей производства.

Условия труда и быта рабочих

Однако за блестящими цифрами промышленного роста скрывалась суровая реальность. Условия труда и быта рабочих в Российской империи были крайне тяжелыми, что неизбежно вело к нарастанию социальной напряженности. Жизнь рабочих характеризовалась стесненными условиями проживания, скудным питанием и изнурительным трудом, который часто превышал все разумные пределы.

Продолжительность рабочего дня до революции 1905 года во многом зависела от произвола фабрикантов и могла достигать от 12 до 14 часов. Хотя закон 1897 года ограничивал сверхурочные работы 120 часами в год на каждого рабочего, владельцы заводов находили многочисленные способы обхода этого ограничения. К 1913 году ситуация оставалась напряженной: ³⁄₅ рабочих фабрично-заводской промышленности трудились 10 часов и более, а 15,5% — свыше 11 часов.

Заработная плата также оставляла желать лучшего. Средний месячный заработок рабочего фабрично-заводской промышленности в России в 1908 году составлял около 20 рублей. Для сравнения, это было в 2-3 раза ниже, чем в развитых странах Европы, и в 4 раза меньше, чем в США. Большая часть этого скромного заработка – до 70% – уходила на питание и проживание, оставляя рабочим минимальные возможности для улучшения быта или образования.

Таким образом, на фоне впечатляющего экономического роста, реальное положение подавляющего большинства рабочих было далеким от приемлемого, что создавало мощный потенциал для социального протеста. Это приводило к парадоксальной ситуации: страна стремительно развивалась, но благосостояние тех, кто обеспечивал этот рост, оставалось на критически низком уровне, создавая почву для глубоких социальных потрясений.

Обострение рабочего движения и поиск правительством методов контроля

Естественным следствием тяжелых условий труда и быта стало обострение рабочего движения. На рубеже XIX-XX веков наблюдалось качественное изменение характера борьбы: экономические требования, связанные с повышением оплаты труда (которые составляли до 60% от всех требований в стачках) и сокращением продолжительности рабочего дня (28–30% случаев), постепенно перерастали в политические.

Росла сознательность рабочих и их стремление к объединению, что усиливало влияние революционной социал-демократии. К началу 1900-х годов стачки становились все более масштабными и организованными. В 1903 году, например, стачки охватили целый регион, в них участвовали более сотни тысяч рабочих, а массовые политические собрания повторялись в целом ряде городов. Это свидетельствовало о том, что рабочее движение переставало быть разрозненным и стихийным, превращаясь в серьезную угрозу для существующего порядка.

В ответ на эти угрожающие тенденции царское правительство, понимая, что одними лишь репрессиями проблему не решить, начало активно искать более гибкие и изощренные методы борьбы с массовым революционным движением. Именно в этот момент и возникла концепция «полицейского социализма», известная как «зубатовщина», призванная перехватить инициативу у революционеров и направить рабочее недовольство в безопасное для самодержавия русло. Но действительно ли это было решением или лишь временной отсрочкой неизбежного?

Личность С.В. Зубатова и концепция «полицейского социализма»

Феномен «зубатовщины», как и многие важные исторические явления, неразрывно связан с личностью своего инициатора – Сергея Васильевича Зубатова. Его биографический путь, идейная эволюция и организаторский талант стали ключевыми факторами в формировании и реализации политики «полицейского социализма».

Биографический очерк С.В. Зубатова

Сергей Васильевич Зубатов (1864—1917) был одной из самых ярких и противоречивых фигур политического сыска Российской империи. Его карьера началась с неожиданного поворота: в молодости Зубатов увлекался революционными идеями, что было характерно для многих интеллектуалов того времени. Однако со временем, разочаровавшись в радикализме, он круто изменил свои убеждения и перешел на службу в розыск. С 1886 года Зубатов начинает сотрудничать с полицией как секретный сотрудник Московского охранного отделения, демонстрируя при этом выдающиеся аналитические способности и организаторский талант.

Его служба стремительно развивалась: с 1896 по 1902 год он возглавлял Московское охранное отделение, а затем, с 1902 по 1903 год, руководил Особым отделом Департамента полиции Российской империи. Эта стремительная карьера свидетельствует о его незаурядных способностях и доверии со стороны высших чинов. Его эволюция от революционера к убежденному монархисту, искренне верившему в силу самодержавия и способного управлять рабочим движением в интересах государства, во многом объясняет своеобразие разработанной им концепции.

Реформа системы политического сыска и основы «полицейского социализма»

Зубатов по праву считается создателем модернизированной системы политического сыска дореволюционной России. До его прихода Московское охранное отделение работало слабо, не имея четкой структуры и методики. Зубатов реформировал ее, организовав по западноевропейскому образцу, он ввел систематическую регистрацию политически неблагонадежных лиц, их фотографирование, а также принципы конспирации внутренней агентуры, что позволяло внедрять осведомителей в революционные круги, и под его руководством были созданы специальные курсы филеров, что значительно повысило эффективность наружного наблюдения. В составе Особого отдела Департамента полиции он создал два «стола»: один для руководства деятельностью охранных отделений, другой для управления службой наружного наблюдения, что упорядочило и централизовало работу сыска.

Однако Зубатов не ограничивался лишь репрессивными мерами. Он пришел к глубокому пониманию того, что борьба одними лишь силовыми методами обречена на неудачу, поскольку революционеры успешно убеждали рабочих в возможности решения экономических проблем только через революционные преобразования. Именно из этого осознания родилась идея «полицейского социализма».

Суть этой концепции заключалась в создании подконтрольных правительству легальных рабочих организаций. Их главной целью было отвлечение рабочих от политической борьбы и направление их движения исключительно в русло экономических требований. Зубатов считал, что государство должно активно поддерживать рабочих в их борьбе за экономические права. Это позволило бы, по его замыслу, вырвать рабочую массу из-под влияния социал-демократии, показав рабочим, что их насущные проблемы могут быть решены в рамках существующей системы, под покровительством самодержавия.

Он был убежден, что революционные идеи – это идеи о рабочем классе, а не его собственные, и что рабочие, прежде всего, заинтересованы в улучшении своего материального положения. И что из этого следовало? Это означало, что, по его мнению, достаточно было дать рабочим «хлеб», чтобы они забыли о «зрелищах» революции.

Основные принципы и юридические предпосылки

Зубатов сформулировал четкие принципы для легального рабочего движения. Среди них были:

• Замена революционного учения эволюционным: категорическое отрицание любого насилия и ставка на постепенные изменения.
• Пропаганда преимуществ самодержавия: убеждение рабочих в том, что царь и правительство являются их защитниками.
• Разъяснение различий между профессиональным и революционным движениями: четкое разграничение борьбы за экономические права и политической борьбы.
• Ограничение народной самодеятельности правами власти: все инициативы должны были осуществляться под контролем и руководством государства.

Юридическим основанием для начала политики «полицейского социализма» послужил циркуляр Министерства внутренних дел от 12 августа 1897 года. Этот документ, а также дальнейшие инструкции, создали правовую базу для формирования легальных рабочих обществ, что стало беспрецедентным шагом в политике самодержавия по отношению к рабочему вопросу. Таким образом, Зубатов не только реформировал сыск, но и предложил принципиально новый подход к управлению социальными процессами, основанный на манипуляции и контроле. Однако, как показала история, тонкая грань между контролем и потерей контроля оказалась чрезвычайно хрупкой.

Механизмы реализации и деятельность зубатовских организаций

Реализация «зубатовщины» на практике представляла собой тонко разработанный механизм, направленный на создание контролируемых государством рабочих структур. Эти организации, на первый взгляд, казались независимыми, но на деле находились под негласным надзором политической полиции.

Создание первых зубатовских обществ и их структура

Первая зубатовская организация, ставшая своеобразным экспериментальным полигоном, была учреждена в Москве в мае 1901 года и получила название «Общество взаимопомощи рабочих механического производства». Ее появлению предшествовали тщательная подготовка и вербовка: группа рабочих, среди которых были и бывшие социал-демократы, прошедшие личные собеседования с Зубатовым, подала ходатайство о создании общества на имя московского генерал-губернатора. Это придавало проекту видимость инициативы «снизу», хотя на самом деле он был тщательно срежиссирован.

Деятельность Московского общества активно поддерживалась высшими московскими властями: обер-полицмейстером Д.Ф. Треповым и генерал-губернатором великим князем Сергеем Александровичем. Их покровительство обеспечивало организации административную и политическую «крышу», позволяя ей действовать относительно свободно, но под бдительным оком полиции.

К концу 1901 года в Москве была сформирована целая сеть районных собраний фабрично-заводских рабочих. Координация их деятельности осуществлялась «Советом рабочих механического производства», который находился под непосредственным контролем зубатовской агентуры. Эта структура позволяла централизованно управлять рабочим движением, направляя его в нужное русло и предотвращая нежелательные политические выступления.

Конкретные примеры деятельности и методы влияния

Зубатовские организации не просто существовали на бумаге – они активно отстаивали экономические требования рабочих, такие как повышение заработной платы и сокращение продолжительности рабочего дня. Именно в этом заключалась главная приманка для рабочих масс, уставших от борьбы в одиночку. Совет принимал жалобы от рабочих и выступал в их защиту, причем московская администрация в лице Зубатова и Трепова нередко оказывала реальную поддержку рабочим в конфликтах с фабрикантами.

Ярким примером такого вмешательства стала забастовка на фабрике Товарищества шёлковой мануфактуры в Москве в феврале 1902 года. Когда управляющий уволил 1200 забастовщиков, московский обер-полицмейстер Д.Ф. Трепов немедленно вмешался, пригрозив управляющему арестом, если тот не выполнит требования рабочих. Рабочие требовали уплаты 25% на заработанный рубль с Пасхи 1901 года по Пасху 1902 года, что было связано с частыми простоями и обмериванием при приеме изготовленного товара. После вмешательства полиции и ликвидации забастовки, рабочим было выплачено 6000 рублей. Этот инцидент, хоть и вызвал недовольство промышленников и их жалобы С.Ю. Витте, продемонстрировал эффективность зубатовской тактики и способность государства влиять на отношения труда и капитала.

Для придания легальным рабочим обществам авторитета и респектабельности, к работе в них активно привлекались представители либеральной интеллигенции и университетские профессора. Такие известные деятели, как И.Х. Озеров, А.Э. Вормс, В.Э. Ден, А.А. Мануйлов, читали публичные лекции для рабочих, что повышало образовательный уровень участников и создавало иллюзию открытости и просвещения.

Распространение опыта и патриотические манифестации

Успешный московский опыт не остался незамеченным. Он был распространен на другие крупные города империи, включая Санкт-Петербург, Минск, Киев, Харьков, Екатеринослав, Николаев, Пермь, Одессу, Вильно, Гродно, Бобруйск. В некоторых регионах, например, летом 1901 года в Минске и Вильно, зубатовские агенты, ранее состоявшие в Бунде (Всеобщем еврейском рабочем союзе в Литве, Польше и России), создали «Еврейскую независимую рабочую партию», пытаясь отвлечь еврейских рабочих от революционных идей.

Вершиной пропагандистской деятельности Зубатова стала грандиозная патриотическая манифестация рабочих в Кремле 19 февраля 1902 года, приуроченная к годовщине отмены крепостного права. В ней приняли участие около 50-60 тысяч человек, которые прошли по Москве с иконами, хоругвями и пением гимна «Боже, царя храни». Эта демонстрация лояльности рабочих к самодержавию должна была убедить общественность и самого императора в том, что «зубатовщина» является эффективным инструментом против революционных настроений. Подобные акции создавали впечатление, что рабочие готовы идти за царем, а не за революционерами, тем самым укрепляя позиции Зубатова в правительственных кругах. Но как долго мог продержаться этот фасад лояльности, скрывающий глубокое социальное недовольство?

Влияние «зубатовщины» на рабочее движение и позиция революционных сил

Политика «полицейского социализма» оказала значительное, хотя и неоднозначное, влияние на рабочее движение в Российской империи и вызвала ожесточенное противостояние со стороны революционных организаций.

Успехи и влияние на рабочие массы

Несмотря на критику и скептицизм, политика «полицейского социализма» пользовалась бесспорным успехом среди значительной части рабочих. Многие из них искренне верили в возможность улучшения своего положения при поддержке «доброго царя» и его правительства. Иллюзия покровительства со стороны власти, подкрепленная реальными, хоть и точечными, успехами в разрешении экономических споров, привлекала массы к зубатовским организациям.

Деятельность Зубатова привела к серьезным провалам революционных организаций и существенному снижению их влияния на рабочий класс, особенно в Москве. По признанию даже советских историков, в годы расцвета зубатовщины социал-демократическая пропаганда в Москве практически прекратилась. Рабочие предпочитали решать свои насущные проблемы через легальные каналы, нежели рисковать, участвуя в подпольной революционной деятельности.

Успехи Зубатова заставили многих представителей власти полагать, что его действия действительно смогут отвлечь пролетариат от влияния социал-демократов и, возможно, предотвратить надвигающуюся революцию. Зубатов одним из первых во властных кругах осознал ту опасность, которую представлял для государства союз политического радикализма и рабочего движения. Он точно уловил, что революционные идеи являются скорее идеями о рабочем классе, а не его собственными, и что рабочие, прежде всего, заинтересованы в хлебе насущном, а не в абстрактных политических свободах. Эта проницательность позволила ему создать механизм, который на некоторое время действительно снизил накал революционных настроений.

Борьба социал-демократов с «зубатовщиной»

Однако революционные социал-демократы, осознавая угрозу своим позициям, вели беспощадную борьбу с «зубатовщиной». Они рассматривали ее как коварную провокацию, призванную обмануть рабочих и оторвать их от истинных целей классовой борьбы. Редакция газеты «Искра», являвшаяся одним из главных идеологических центров российской социал-демократии, активно публиковала материалы, разъясняющие рабочим провокаторскую сущность зубатовских организаций.

Социал-демократы распространяли слухи, что зубатовские общества – это «полицейская ловушка», предназначенная для вылавливания недовольных и последующих репрессий. Они призывали к бойкоту этих организаций, а тех, кто в них участвовал, называли «провокаторами», пытаясь подорвать их авторитет среди рабочих. Более того, они предупреждали, что любой профессор, согласившийся читать лекции в зубатовских организациях, будет «пригвождён к позорному столбу», демонстрируя жесткую позицию в отношении любого сотрудничества с «полицейским социализмом».

Один из лидеров социал-демократии, В.И. Ленин, предсказывал, что «зубатовщина» неизбежно обернется против самого правительства и капиталистов. Он считал, что легализация рабочего движения, даже под контролем полиции, приведет к росту сознательности рабочих масс, их самоорганизации и, в конечном итоге, к усилению их борьбы. В своих работах Ленин писал:

«Обещание более или менее широких реформ, действительная готовность осуществить крохотную частичку обещанного и требование за это отказаться от борьбы политической, — вот в чем суть зубатовщины».

Он был убежден, что замысел Зубатова, направленный на стабилизацию ситуации, в долгосрочной перспективе лишь подтолкнет рабочих к пониманию необходимости более глубоких, политических изменений. Время показало, что в этом предсказании Ленин оказался во многом прав.

Кризис «зубатовщины», роль Г.А. Гапона и «Кровавое воскресенье»

Несмотря на первоначальные успехи, «зубатовщина» оказалась нежизнеспособной в долгосрочной перспективе. Ее крах был предопределен внутренними противоречиями и внешними обстоятельствами, кульминацией которых стали трагические события 9 января 1905 года.

Причины заката «зубатовщины» и отставка Зубатова

Упадок зубатовских организаций начался после перевода С.В. Зубатова в центральный аппарат Министерства внутренних дел и его последующей отставки в 1903 году. Без его личного участия и административной поддержки со стороны ключевых фигур, политика «полицейского социализма» быстро утратила свою эффективность.

Отставка Зубатова была обусловлена комплексом причин. Отношения между ним и министром внутренних дел В.К. Плеве испортились: Плеве, будучи сторонником жестких репрессивных мер, отрицательно относился к либеральным, по его мнению, реформам Зубатова. Формальной причиной отставки стало участие агентов Зубатова во всеобщей забастовке на Юге России летом 1903 года, что было воспринято как прямое нарушение политики. Зубатов также был обвинен в разглашении государственной тайны, рассказав в частном письме о беседе Николая II с одесским градоначальником. Кроме того, Зубатов интриговал против Плеве, информируя князя Мещерского, который затем использовал эту информацию против министра, что подорвало доверие к Зубатову.

Крах «зубатовщины» был обусловлен и более глубокими структурными причинами. Во-первых, недовольство предпринимателей вмешательством правительства в их взаимоотношения с рабочими нарастало. Фабриканты не желали поступаться прибылью и были возмущены тем, что полиция поддерживала рабочих в трудовых спорах. Во-вторых, политика «зубатовщины» оказалась неспособной удовлетворить интересы ни одной из сторон: рабочих не устраивали «нелегальные» профсоюзы, фабриканты не желали поступаться прибылью, а правительство опасалось любой самодеятельной организации, которая могла выйти из-под контроля. Попытки Зубатова распространить опыт московских организаций наталкивались на возрастающее сопротивление со стороны Министерства финансов, которое решительно встало на защиту интересов капиталистов.

Всеобщая стачка на Юге России в июле-августе 1903 года, охватившая до 200 тысяч рабочих Закавказья и Украины, стала серьезным ударом по идее «полицейского социализма». Начавшись 1 июля в Баку, она быстро распространилась на Тбилиси, Поти, Батуми, Одессу, Николаев, Киев, Екатеринослав, Керчь, Харьков и другие города. Бастующие требовали не только введения 8-часового рабочего дня и увеличения заработной платы, но и выдвигали откровенно политические лозунги: «Долой самодержавие!» и «Да здравствует демократическая республика!». Это наглядно продемонстрировало, что экономические уступки не могли полностью заглушить политические стремления рабочих.

Деятельность Г.А. Гапона и «Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга»

На смену Зубатову и его организациям в Санкт-Петербурге пришла новая фигура – священник Георгий Аполлонович Гапон (1870—1906). В начале 1904 года, при поддержке директора Департамента полиции А.А. Лопухина, Гапон создал «Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга». Гапон был сложной и противоречивой личностью: лишенный сана священник Русской православной церкви, политический деятель, профсоюзный лидер и талантливый оратор. Он был честолюбивым человеком, одержимым желанием сыграть значительную роль в истории. В 1893 году он получил диплом второй степени и «неуд» по поведению в семинарии, что создавало препятствия для получения сана, но был рукоположен в 1896 году. Сан он потерял вскоре после событий 9 января 1905 года.

Гапон ранее, в конце 1902 года, вошел в состав зубатовского «Общества взаимопомощи рабочих механического производства г. Санкт-Петербурга». После отставки Зубатова он взял руководство обществом в свои руки, разработал для него новый устав и повел рабочих по иному пути, предлагая перестроить организацию по образцу английских тред-юнионов. Это означало попытку создания более независимой и массовой рабочей организации, которая, хоть и начиналась под покровительством властей, несла в себе потенциал для самостоятельных действий. Каков был этот потенциал, и к чему он мог привести в условиях обостряющегося социального кризиса?

«Кровавое воскресенье» 9 января 1905 года

Кульминацией кризиса «зубатовщины» и катализатором Первой русской революции стали трагические события 9 (22) января 1905 года в Санкт-Петербурге, известные как «Кровавое воскресенье». В этот день было организовано массовое шествие петербургских рабочих к Зимнему дворцу с целью вручения императору Николаю II коллективной петиции о рабочих нуждах. Шествие было подготовлено легальной организацией «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга» во главе со священником Георгием Гапоном.

Петиция, которую рабочие несли к царю, содержала 17 требований, разделенных на три части: «Меры против невежества и бесправия русского народа», «Меры против нищеты народной» и «Меры против гнёта капитала над трудом». Среди конкретных экономических требований были: 8-часовой рабочий день, увеличение заработной платы, отмена денежных штрафов, бесплатная медицинская помощь. Однако, помимо экономических, петиция включала и важнейшие политические требования, такие как созыв народного представительства в форме Учредительного собрания. Это свидетельствовало о перерастании экономического движения в политическое, что и предсказывал В.И. Ленин.

Разгон шествия царскими войсками, повлекший гибель более сотни человек, вызвал взрыв возмущения в российском обществе и послужил непосредственным толчком к началу Первой русской революции. Официальные правительственные данные, опубликованные 10 января 1905 года, сообщали о 76 убитых и 233 раненых, доставленных в больницы. Позднее эта цифра была уточнена до 96 убитых и 333 раненых, из которых 34 умерли впоследствии, итого 130 убитых и 299 раненых. Однако оценки современников и историков существенно разнятся. По мнению священника Гапона, убитых было от 600 до 900 человек, а раненых – не менее 5000. Французский журналист Э. Авенар оценивал число убитых в 200-300 человек, а раненых в 1000-2000. Советский историк В.И. Невский подсчитал до 200 убитых и до 800 раненых.

«Кровавое воскресенье» окончательно подорвало веру рабочих в царя и монархию, разрушив миф о «добром царе», который заботится о своем народе. После этих событий Министерство внутренних дел окончательно отказалось от попыток создания подконтрольных рабочих организаций, осознав бесперспективность политики «полицейского социализма» в условиях нарастающего революционного кризиса. Это стало поворотным моментом, навсегда изменившим ход российской истории и заложившим основы для будущих революционных потрясений.

Историографические оценки и дискуссии о «зубатовщине»

Феномен «зубатовщины», будучи одним из самых дискуссионных эпизодов российской истории начала XX века, вызвал пристальный интерес исследователей уже на достаточно раннем этапе. Различные политические силы и историографические школы предлагали свои интерпретации сущности, причин и последствий этой политики.

Ранние и советские интерпретации

С первых лет после возникновения «зубатовщины» и особенно после ее краха, эта политика стала объектом острой критики со стороны революционных кругов и либеральной общественности. Именно в этой среде появился и закрепился термин «полицейский социализм», призванный дискредитировать инициативы Зубатова и подчеркнуть их провокационный характер. Популярность этому словосочетанию, вероятнее всего, принесла работа М.Г. Лунца (Григорьевского) «Полицейский социализм в России (Зубатовщина)», опубликованная в 1906 году. В ней акцент делался на подрывной, агентурной составляющей политики, ее использовании для выявления и нейтрализации революционно настроенных рабочих.

В советской историографии деятельность Зубатова и его политика практически единодушно характеризовались как «провокация» и «полицейский социализм». Эта оценка была продиктована идеологическими установками, согласно которым любое вмешательство царского правительства в рабочее движение, кроме прямого подавления, рассматривалось как попытка обмануть пролетариат и отвлечь его от истинной классовой борьбы. Зубатов представал в основном как циничный манипулятор, а его организации – как инструмент сыска для контроля над рабочими массами.

Современные подходы и персоналии

Современная историография предлагает более нюансированный подход к «зубатовщине», стремясь отойти от однозначных идеологических оценок. Исследователи, такие как А.П. Корелин, в своих работах анализировали не только саму идеологию «полицейского социализма», но и влияние на нее личности С.В. Зубатова, его внутреннюю эволюцию и мотивы. Корелин пытается понять, насколько Зубатов был искренен в своих убеждениях о необходимости помощи рабочим.

Историк Ю.Ф. Овченко, например, полагает, что Зубатов искренне стремился помочь рабочим, видя в этом способ укрепить монархию. Однако, по мнению Овченко, его точечных мер оказалось недостаточно для того, чтобы удержать постоянно возрастающий пролетариат от революционной борьбы, поскольку системные проблемы требовали гораздо более масштабных решений.

Важным ранним трудом, обобщающим беседы с рабочими и представляющим одну из первых попыток анализа государственной политики по рабочему вопросу, является работа И.Х. Озерова «Политика по рабочему вопросу в России за последние годы». Озеров, будучи либеральным профессором, активно участвовавшим в зубатовских организациях, предлагал свой взгляд на возможности сотрудничества рабочих с государством.

В работе А. Морского «Зубатовщина. Страничка из истории рабочего вопроса в России» (1913 год) концепция С.В. Зубатова также подвергалась осуждению, но причиной провала автор видел не столько в провокационном характере, сколько в «порочных полицейских методах» ее реализации. Морской критиковал не саму идею попечительства, а ее воплощение через сыскные органы.

«Зубатовщина» как упущенная возможность

В современной историографии активно обсуждается вопрос о том, могла ли «зубатовщина» предотвратить революцию. Существуют мнения, что, будь эта политика последовательной и более широкомасштабной, она могла бы канализировать рабочее движение в мирное, эволюционное русло, предотвратив радикализацию масс. С.В. Зубатов действительно был «самой яркой фигурой на политической арене конца XIX – начала XX века», с деятельностью которого была связана целая эпоха, и его идеи были весьма новаторскими для своего времени.

Однако существует и противоположная точка зрения, согласно которой система Зубатова, напротив, не только не предотвратила, но в некотором смысле создала инфраструктуру для таких событий, как «гапоновская провокация». Легализация рабочих организаций, пусть и под контролем полиции, способствовала самоорганизации рабочих, повышению их политической сознательности и формированию лидеров, которые впоследствии смогли вывести массы на протест. Таким образом, «зубатовщина» непреднамеренно создала условия для собственного поражения.

Сам С.В. Зубатов, пытаясь защитить свои идеи и действия, написал трактат «Зубатовщина не по Морскому», стремясь опровергнуть критику и дать собственную интерпретацию событий. Однако публикация этой статьи была запрещена Департаментом полиции, что свидетельствует о неоднозначном отношении к его наследию даже внутри властных структур. Дискуссии о «зубатовщине» продолжаются и сегодня, подчеркивая сложность и многомерность этого феномена, оставляя открытым вопрос: можно ли было избежать «Кровавого воскресенья» и последующих революционных потрясений, если бы правительство проявило большую гибкость и готовность к реальным реформам, а не к манипуляциям?

Заключение

Феномен «зубатовщины» представляет собой один из наиболее сложных и противоречивых эпизодов в истории Российской империи на рубеже XIX–XX веков. Инициированная Сергеем Васильевичем Зубатовым, видным деятелем политического сыска, эта политика «полицейского социализма» была попыткой царского правительства найти гибкий и нерепрессивный ответ на остроту «рабочего вопроса», канализировать нараставшее недовольство пролетариата в русло исключительно экономических требований.

Проведенное исследование показало, что «зубатовщина» возникла в условиях бурного капиталистического развития России, когда стремительный рост промышленного пролетариата сопровождался крайне тяжелыми условиями труда и быта, что неизбежно приводило к обострению рабочего движения и его перерастанию в политическую борьбу под влиянием социал-демократии. Зубатов, осознав неэффективность одних лишь репрессивных мер, предложил концепцию, основанную на поддержке государством экономических прав рабочих и создании легальных, но контролируемых профсоюзов.

Механизмы реализации «зубатовщины» были тщательно продуманы: от создания первых «Обществ взаимопомощи рабочих» в Москве под патронажем высших чиновников до привлечения либеральной интеллигенции для чтения лекций и организации масштабных патриотических манифестаций. На начальном этапе эта политика имела бесспорный успех, снижая влияние революционных организаций и создавая у части рабочих иллюзию «доброго царя».

Однако «зубатовщина» не могла решить глубинные противоречия российского общества. Недовольство предпринимателей, нежелание идти на уступки, а также внутренняя борьба в правительственных кругах привели к отставке Зубатова в 1903 году и быстрому упадку его организаций. Кульминацией этого кризиса стали события «Кровавого воскресенья» 9 января 1905 года, когда мирное шествие петербургских рабочих под предводительством священника Гапона, несшее как экономические, так и политические требования, было расстреляно. Эта трагедия окончательно подорвала веру народа в царя и монархию, став катализатором Первой русской революции и окончательно похоронив идеи «полицейского социализма».

Историографическ��е оценки «зубатовщины» остаются неоднозначными. От «провокации» и «полицейского социализма» в советской историографии до более комплексных современных подходов, пытающихся осмыслить мотивы Зубатова и его возможную искренность. Дискуссии о том, могла ли эта политика предотвратить революцию, или, напротив, способствовала созданию условий для ее начала, продолжаются, подчеркивая сложность и противоречивость феномена.

Таким образом, «зубатовщина» предстает как яркий пример попытки самодержавия адаптироваться к новым социальным реалиям, используя методы не только кнута, но и «пряника». Ее крах показал неспособность царского правительства найти устойчивое решение «рабочего вопроса» в рамках существующей политической системы, что в конечном итоге приблизило Россию к революционным потрясениям. Феномен «зубатовщины» навсегда останется важной страницей в истории Российской империи, демонстрирующей тщетность полумер в условиях глубокого социального кризиса.

Список использованной литературы

1. Айнзафт, С.С. Зубатовщина и гапоновщина. М.: ВЦСПС, 1922. 83 с.
2. Будницкий, О.В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (2-я пол. XIX – начало XX в.). – М.: РОССПЭН, 2000. – 399 с.
3. Ганелин, Р.Ш., Куликов, С.В. Основные источники по истории России конца XIX – начала XX в. – СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 2000. – 91 с.
4. Гейфман, А. В сетях террора. Дело Азефа и Русская революция. – М.: Ауро, 2002. – 255 с.
5. Гейфман, А. Революционный террор в России, 1894-1917 гг. – М.: Крон-Пресс, 1997. – 446 с.
6. Глинский, Б.Б. Отдельные эпизоды агентурной деятельности Департамента полиции в 80-е годы // Исторический вестник. 1912. Т. 127. №2. С. 45-54.
7. Гредескул, Н.А. Террор и охрана. – СПб.: Типография Новикова, 1912. – 155 с.
8. Гурко, В.И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника. – М.: Новое литературное обозрение, 2000. – 810 с.
9. Дружинин, Н.М. Революционное движение в России в XIX в. – М.: РОССПЭН, 1985. – 237 с.
10. Желудкова, Т.И. Основные направления деятельности полиции дореволюционной России по охране феодального и буржуазного общественного порядка. – М.: Мысль, 1977. – 179 с.
11. Жухрай, В.М. Террор. – М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2000. – 368 с.
12. Заварзин, П.П. Моя служба в Отдельном корпусе жандармов / Охранка. Воспоминания руководителей политического сыска. В 2-х томах. Том 1. – М.: Новое литературное обозрение, 2004. С. 442-444.
13. Зайончковский, П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. (Политическая реакция 80-х – начала 90-х годов). – М.: Мысль, 1970. – 297 с.
14. Зайончковский, П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. – М.: Мысль, 1978. – 187 с.
15. Зайончковский, П.А. Кризис самодержавия на рубеже 70-80 годов. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1964. – 257 с.
16. Ерошкин, Н.П. Очерки истории государственных учреждений дореволюционной России. – М.: Мысль, 1960. – 256 с.
17. История полиции России (1718-1917): полиция Российской империи XIX – начала XX вв. – М.: РОССПЭН, 1992. – 347 с.
18. Кавторин, В.В. Первый шаг к катастрофе: 9 января 1905 года. – Л.: Прогресс, 1992. – 289 с.
19. Коковцов, В.Н. Из моего прошлого (1903-1919): Воспоминания. – Минск, Хорвест, 2004. – 698 с.
20. Краткая история движения рабочего класса в России (1861-1917). – М.: Изд-во «Политическая литература», 1962. – 687 с.
21. Лаверычев, В.Я. Царизм и рабочий вопрос в России (1861-1917). – М.: Мысль, 1972. – 205 с.
22. Лекции для студентов по курсу История Отечества: Ч. I.: IX век – начало XX века: Курс лекций / Под ред. Зайчиков Г.И., Зотова М.В. – М.: ГМУ, 1998. – 327 с.
23. Личман, Б.В. История России с древнейших времен до наших дней. – М.: АСТ, 1995. – 309 с.
24. Мулукаев, Р.С. Общеуголовная полиция дореволюционной России. Ее классовый характер. – М.: Мысль, 1979. – 273 с.
25. Новейшая история Отечества. XX век. В 2-х т. Т. 1. – М.: ВЛАДОС, 1998. – 496 с.
26. Охранка. Воспоминания руководителей политического сыска. В 2-х томах. Том 1. – М.: Новое литературное обозрение, 2004. – 510 с.
27. Платонов, С.Р. Лекции по русской истории. – СПб.: Прогресс, 1996. – 247 с.
28. Прайсман, Л.Г. Террористы и революционеры, охранники и провокаторы. – М.: Российская политическая энциклопедия, 2001. – 432 с.
29. Смагина, С.М. Политические партии России в контексте её истории. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1998. – 432 с.
30. Трофимов, А.С. Пролетариат России и его борьба против царизма. 1861-1904 гг. – М.: Политическая книга, 1979. – 199 с.
31. Шелохаев, В. Идеология и политическая организация Российского либерализма. – М.: АСТ, 1991. – 177 с.
32. Шикман, А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. – М.: БИЭ, 1997. – 425 с.
33. «Зубатовщина» и ее влияние на генезис первой русской революции 1905–1907 гг. URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_35158223_33512214.pdf (дата обращения: 19.10.2025).
34. Зубатовщина (полицейский социализм и рабочее движение). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/zubatovschina-politseyskiy-sotsializm-i-rabochee-dvizhenie (дата обращения: 19.10.2025).
35. Зубатовщина — это явление, характерное для Российской империи первых лет 20 века. URL: https://obrazovaka.ru/istoriya/zubatovschina-kratko.html (дата обращения: 19.10.2025).
36. «ЗУБАТОВЩИНА» («полицейский социализм»). URL: https://vk.com/@russian_history_2025-zubatovschina-policeiskii-socializm (дата обращения: 19.10.2025).
37. «ЗУБАТОВЩИНА» или «ПОЛИЦЕЙСКИЙ СОЦИАЛИЗМ». URL: https://law.wikireading.ru/20422 (дата обращения: 19.10.2025).
38. Полицейский социализм // Большая российская энциклопедия. URL: https://bigenc.ru/domestic_history/text/3153676 (дата обращения: 19.10.2025).
39. Рабочий вопрос в России XIX — начала XX века (Социально-экономический аспект). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rabochiy-vopros-v-rossii-xix-nachala-xx-veka-sotsialno-ekonomicheskiy-aspekt (дата обращения: 19.10.2025).
40. «Полицейский социализм» в России конца XIX — начала XX в. / О. Кононова. URL: https://ostkraft.ru/articles/1730 (дата обращения: 19.10.2025).
41. «Рабочий вопрос» в России во второй половине XIX — начале XX вв. URL: http://www.hist.msu.ru/Labour/Book/kuprianova.htm (дата обращения: 19.10.2025).
42. Сергей Зубатов: «полицейский социалист» или левый консерватор? URL: https://rusistina.ru/history/sergej-zubatov-policejskij-socialist-ili-levyj-konservator (дата обращения: 19.10.2025).
43. Человек, который мог остановить революцию и спасти Россию? URL: https://foma.ru/chelovek-kotoryj-mog-ostanovit-revolyuciyu-i-spasti-rossiyu.html (дата обращения: 19.10.2025).
44. Охранка и зубатовщина: Юрий Овченко. URL: https://www.labirint.ru/books/722253/ (дата обращения: 19.10.2025).
45. Зал № 2 «Социально-экономическое развитие и общественно-политическая жизнь России второй половины XIX – начала XX века». URL: https://gcmir.ru/exposition/new-permanent-exposition/zal-no-2/ (дата обращения: 19.10.2025).
46. Зубатов, С.В. Зубатовщина // Вестник. URL: http://hrono.ru/libris/lib_z/zubatov_vestnik.php (дата обращения: 19.10.2025).
47. Дело N. Сергей Зубатов. Гений тайной полиции. URL: https://www.youtube.com/watch?v=kYJv9i_i6Xk (дата обращения: 19.10.2025).
48. Трагедия Зубатова и зубатовщины. URL: https://petrovka38.ru/arkhiv/120974/ (дата обращения: 19.10.2025).
49. Георгий Гапон о Кровавом воскресенье. URL: https://vatnikstan.ru/history/gapon-krovavoe-voskresene/ (дата обращения: 19.10.2025).
50. Документ. 1. Из записки Зубатова С.В. в Департамент полиции о необходимости проведения попечительной политики в отношении рабочих. 19 сентября 1900 г. URL: https://studopedia.su/1_25299_dokument—iz-zapiski-zubatova-sv-v-departament-politsii-o-neobhodimosti-provedeniya-popechitelnoy-politiki-v-otnoshenii-rabochih—sentyabrya—g.html (дата обращения: 19.10.2025).