Вступление: Рождение машины времени в советской коммуналке
Действие сатирической драмы разворачивается в СССР 1930 года, где изобретатель Чудаков и его энергичный приятель Велосипедкин готовятся к запуску своего главного творения — машины времени. Их взгляды на потенциал изобретения кардинально расходятся. Чудаков грезит о возвышенном: «остановить секунду счастья и наслаждаться месяц» или «взвихрить растянутые тягучие годы горя». Велосипедкин же мыслит сугубо практически, предлагая использовать машину для сокращения скучных докладов и ускоренного выращивания кур в инкубаторах.
Внезапно в их скромное жилище является иностранный гость — англичанин Понт Кич в сопровождении переводчицы Мезальянсовой. Проявив шпионский интерес к устройству, он предлагает за него деньги. Прагматичный Велосипедкин, выпроваживая визитеров, ловко похищает у англичанина блокнот с записями. Кульминацией главы становится первое испытание: машина взрывается, и из нее появляется загадочное письмо, написанное «пятьдесят лет тому вперед», которое анонсирует скорое прибытие посланника из будущего.
Стена бюрократии: Визит к «Главначпупсу» Победоносикову
С этого момента начинается ключевой конфликт пьесы — столкновение новаторской мысли и косной бюрократии. Чудаков и Велосипедкин отправляются к главному начальнику по управлению согласованием (главначпупсу) Победоносикову в надежде получить финансирование. Однако их попытка разбивается о непробиваемую стену: секретарь Оптимистенко даже не пускает их к начальству, предъявляя заранее готовую резолюцию «отказать».
Сатирический образ самого Победоносикова раскрывается через гротескные детали. Он диктует машинистке абсурдную речь по случаю открытия трамвайной линии, в которой называет Льва Толстого «медведицей пера», а Александра Пушкина — автором не только пьесы, но и оперы «Евгений Онегин». Его невежество сочетается с манией величия:
- Он заказывает художнику Бельведонскому свой портрет верхом на лошади.
- Для кабинета он выбирает мебель в стиле Луи XIV, но требует «выпрямить ножки, убрать золото и разбросать там и сям советский герб».
Лицемерие Победоносикова проявляется и в личной жизни. Он с пренебрежением относится к своей жене Поле, считая ее ниже себя по «умственной, социальной и квартирной лестнице», и в то же время тайно планирует взять с собой на отдых переводчицу Мезальянсову под видом стенографистки.
Глас из будущего: Прибытие и манифест Фосфорической женщины
После очередного запуска, сопровождающегося взрывом фейерверка, на сцене происходит ключевое событие: появляется Фосфорическая женщина, делегат из 2030 года. Она послана Институтом истории рождения коммунизма с особой миссией — отобрать лучших представителей эпохи для переброски в коммунистический век. Она четко озвучивает критерии, по которым будущее будет принимать людей:
Оно примет всех, у кого найдется хотя бы одна черта, роднящая его с коллективом коммуны, — радость работать, жажда жертвовать, неутомимость изобретать, выгода отдавать, гордость человечностью.
Фосфорическая женщина выступает как представитель нового, справедливого мира. Ее реплики обнажают абсурдность старого порядка. Когда она узнает, что машинистку Ундертон уволили за то, что та красила губы, она искренне удивляется: «Кому?». Услышав ответ «Да себе же!», она не может понять логики наказания. А когда Победоносиков пытается принизить окружающих, заявляя, что Чудаков пьет, Велосипедкин курит, а Поля — мещанка, гостья из будущего выносит свой вердикт: «Зато работают».
Судный день: Кого время забирает с собой?
Кульминация наступает в сцене финальных приготовлений к прыжку в будущее. Под звуки «Марша времени» собираются все пассажиры, и здесь поведение бюрократического «балласта» проявляется во всей красе. Победоносиков требует себе особое, «нижнее место в купе» и возмущается, узнав, что всем придется стоять. Он пытается протащить в будущее огромный багаж, состоящий из совершенно бесполезного бумажного хлама — «циркуляры, литеры, копии, тезисы».
Победоносиков начинает произносить торжественную речь, но изобретатель Чудаков незаметно «подкручивает» машину, и пафосные слова бюрократа и его секретаря Оптимистенко становятся беззвучными. Финал закономерен. Раздается бенгальский взрыв, наступает темнота. Когда свет зажигается, на сцене остаются лишь выброшенные из потока времени персонажи: Победоносиков, Оптимистенко, Бельведонский, Мезальянсова и Понт Кич. Их, как ненужный хлам, оставило позади «чертово колесо времени», забравшее в будущее тех, кто действительно работал и творил.