«Иосиф, мы с вами знаем все рифмы русского языка…». Эти слова Анны Ахматовой, обращенные к двадцатиоднолетнему Иосифу Бродскому, не просто отражают признание молодого таланта, они символизируют уникальный диалог двух великих поэтов, разделенных эпохами, но объединенных глубиной мысли и силой слова. Это встреча двух эпох – Серебряного века, воплощенного в фигуре Ахматовой, и послесталинского «оттепельного» периода, представителем которого стал Бродский. Их взаимоотношения, облеченные в воспоминания Бродского, стали не только личной историей, но и важнейшим источником для понимания русской поэзии XX века, её преемственности и новаторства.
Целью данного реферата является всесторонний анализ личных и творческих связей Анны Ахматовой и Иосифа Бродского через призму воспоминаний последнего, а также исследование влияния этих воспоминаний на современное литературное и историческое восприятие. Мы рассмотрим ключевые аспекты их взаимодействия: от истории знакомства до мифологизации их образов, пытаясь ответить на вопросы о природе их влияния друг на друга, степени его объективности и отражения в творчестве. Структура работы последовательно проведет нас через хронологию событий, субъективное восприятие личности Ахматовой Бродским, анализ их поэтических систем, роль Ахматовой в судьбе Бродского, отражение её образа в его произведениях и, наконец, дискуссии о мифологизации и объективности этих воспоминаний.
Зарождение диалога: История знакомства и начальный этап взаимоотношений
История русской литературы знает множество знаменательных встреч, но знакомство Анны Ахматовой и Иосифа Бродского, состоявшееся в августе 1961 года, по праву занимает среди них особое место. На тот момент Бродскому был всего 21 год, в то время как Ахматовой — 71. Разделенные полувеком жизни и кардинально разными эпохами, они встретились благодаря поэту и критику Евгению Рейну, который организовал это судьбоносное событие в Комарово. Рейн, наряду с Дмитрием Бобышевым и Анатолием Найманом, составил тот круг молодых поэтов, которых впоследствии стали называть «волшебным хором» или «аввакумцами» – своеобразным литературным братством, находившимся под покровительством Ахматовой, причем это покровительство не было формальностью, а выражалось в глубоком участии и поддержке.
Первые месяцы после знакомства ознаменовались регулярными визитами Бродского к Ахматовой в Комарово, где он бывал раз или два в неделю. Эти встречи были не просто дружескими беседами; они быстро переросли в профессиональный поэтический диалог. Молодой Бродский показывал свои стихи маститой поэтессе, а она, в свою очередь, делилась с ним своими новыми произведениями. Ахматова, известная своей внимательностью к молодым талантам, фиксировала эти встречи в своих записных книжках, отмечая, например, 18 октября и 28 ноября 1961 года. Эти даты свидетельствуют о регулярности и значимости их общения.
Однако истинный «душевный переворот» и осознание величия Ахматовой, по словам самого Бродского, произошли не столько во время этих первых встреч, сколько после одного случая. Когда в переполненном поезде он услышал всплывшую в сознании строчку из её стихов: «Меня, как реку, суровая эпоха повернула», это стало моментом откровения. В тот миг Бродский осознал не только масштаб поэтического гения Ахматовой, но и её уникальную способность отражать и переживать эпоху, становясь её олицетворением. Именно после этого, как он вспоминал, началось настоящее «общение душ», положившее начало одной из самых плодотворных и значимых литературных связей XX века. Этот эпизод демонстрирует, насколько глубоко поэзия способна проникать в сознание и изменять восприятие мира, делая её не просто искусством, но мощной силой формирования личности.
Личность Анны Ахматовой в субъективном восприятии Иосифа Бродского
Иосиф Бродский неоднократно подчёркивал, что Анна Ахматова была для него не просто поэтом, а одной из самых значимых личностей в жизни, утверждая, что именно ей он обязан «девяноста процентами взглядов на жизнь». Эта фраза, ставшая почти афоризмом, говорит о глубине и всеобъемлющем характере влияния Ахматовой, которое выходило далеко за рамки литературного менторства. Бродский видел в ней «великого человека», чья личность оказывала на него формирующее воздействие, возможно, даже большее, чем её поэзия.
«Девяносто процентов взглядов на жизнь»: Ахматова как нравственный ориентир
Одним из наиболее ярких аспектов влияния Ахматовой, по мнению Бродского, стало его «христианское» становление. Он говорил, что в её присутствии «ты быстрее становился христианином — человеком в христианском смысле этого слова». Это не означает прямого обращения в веру, но указывает на привитие ему элементов христианской психологии. Разговоры Ахматовой на темы религиозного существования и, что особенно поразительно, её способность прощать врагов, стали для Бродского бесценным уроком. Он вспоминал, что после этого он «не в состоянии, по крайней мере, до сих пор, всерьёз относиться к своим обидчикам». Такой подход к жизни, основанный на милосердии и всепрощении, формировал его этические принципы и мировоззрение. Ахматова, таким образом, стала для него не только проводником в мир высокой поэзии, но и нравственным компасом, указывающим путь к более глубокому пониманию человеческого существования. Из этого следует, что подлинное величие человека заключается не столько в его достижениях, сколько в способности к безусловному прощению и состраданию, что является высшей формой духовной свободы.
«Имперское величие» и остроумие: Образ Ахматовой-персоны
Бродский воспринимал Ахматову как фигуру поистине монументальную. В ней он находил «имперское величие», объясняя его тем, что, глядя на неё, становилось совершенно ясно, почему Россия «время от времени управлялась императрицами». Этот образ величественной, сильной женщины, способной нести на себе бремя истории, глубоко запечатлелся в сознании молодого поэта. При этом Ахматова обладала и незаурядным остроумием, которое Бродский ценил. Как пример, он вспоминал её бурную весёлость, когда он сравнил её отношения с Амедео Модильяни с «Ромео и Джульеттой» в исполнении особ царствующего дома. Это сочетание грандиозности и лёгкости, способности к глубокому осмыслению и тонкому юмору делало её образ по-настоящему живым и многогранным. Бродский утверждал, что Ахматова «одним только тоном голоса или поворотом головы превращала Вас в гомо сапиенс», подчеркивая её уникальную способность облагораживать и возвышать человека одним своим присутствием. Какой важный нюанс здесь упускается? То, что это «имперское величие» не было проявлением гордыни или высокомерия, а скорее осознанием собственной ответственности перед культурой и историей, которое передавалось и тем, кто находился рядом с ней.
Поэт как высшая нравственная инстанция: Диалог с властью
Для Бродского Ахматова была персонификацией фигуры Поэта с большой буквы – высшей нравственной инстанции, равной, а порой и превосходящей верховную власть. Она вела с ней (зачастую полемический) диалог, не сгибаясь перед давлением. Этот урок стойкости и достоинства, умение держаться перед лицом государственной машины, стало для Бродского одним из самых важных. Стойкость Ахматовой и её способность увековечить память в поэтическом слове «вознесла её на недостижимую духовную высоту». Он считал, что никакая Анна Горенко не смогла бы вынести того, что вынесла Анна Ахматова, «при выборе псевдонима прямо провидевшая грядущее». Это убеждение указывает на пророческий аспект в самоопределении поэтессы, предчувствие той ноши, которую ей предстояло нести.
Помимо этого, Ахматова выполняла роль своеобразной утешительницы. К ней приходило множество людей со своими горестями, и она, несмотря на собственные трагедии, находила в себе силы утешать их, давать советы. Эта её способность быть опорой для других, её мудрость и сострадание, ещё больше укрепляли в сознании Бродского образ Ахматовой как исключительной личности, способной нести на своих плечах не только личное, но и общечеловеческое бремя. Её уникальная память, детально точная в описаниях прошлого, контрастировала с «дырявой» памятью самого Бродского, что лишь усиливало его восхищение её даром.
Творческий универсум: Переклички, различия и глубинное влияние
Взаимоотношения Анны Ахматовой и Иосифа Бродского на первый взгляд могут показаться парадоксальными в контексте их творчества. Бродский сам неоднократно говорил, что его поэтика кардинально отличается от ахматовской, и даже Ахматова, читая его ранние стихи, выражала недоумение: «Я не понимаю, Иосиф, что вы тут делаете: вам мои стихи нравиться не могут». Тем не менее, как показывают современные литературоведческие исследования, их творческие связи были гораздо глубже, чем представлялось на первый взгляд, и простирались за пределы очевидных расхождений.
Контрасты в поэтических системах: Эмоция против бесстрастности
Начнём с признанных различий. Поэтика Ахматовой глубоко лирична, эмоциональна и сосредоточена на внутреннем мире человека, его переживаниях, любви, утрате. Она стремилась к максимальной ёмкости высказывания в одной строке, используя относительно небольшой, но тщательно подобранный словарный запас (около 7000 слов). Её стихи часто строились на психологической детали, на предметном мире, который становился отражением душевных состояний.
Бродский же, напротив, был склонен к бесстрастности и фактографичности. Его лирика отличалась абстрагированием эмоций, пропитывалась философской рефлексией, предпочтением длинных логических рассуждений и пиром изощренных метафор, построенных на остроумии и парадоксе. Для него характерно столкновение возвышенного и вульгарного, введение всех подсистем языка – от научной терминологии до нецензурной лексики. Он культивировал усложнённую строфику, увлекался составными рифмами и анжанбеманами (переносами), что приводило к иному построению строки и строфы, расширяя поэтическое пространство. Это подтверждается значительно большим количеством отдельных слов в его словаре поэзии (19 650), что указывает на стремление к охвату максимально широкого спектра явлений и понятий.
Таблица 1. Сравнительный анализ поэтических особенностей Ахматовой и Бродского
| Аспект поэтики | Анна Ахматова | Иосиф Бродский |
|---|---|---|
| Эмоциональность | Эмоциональна, лирична, сосредоточена на чувствах | Стремление к бесстрастности, абстрагирование эмоций |
| Философская рефлексия | Имплицитна, через личное переживание | Эксплицитна, философская, логические рассуждения |
| Метафоричность | Точная, ёмкая, связана с предметным миром | Изощрённые метафоры, остроумие, парадоксы |
| Словарный запас | Около 7 000 слов, ёмкость высказывания | Около 19 650 слов, расширение поэтического пространства |
| Строфика и рифма | Классическая, традиционная | Усложнённая строфика, составные рифмы, анжанбеманы |
| Язык | Возвышенный, предметный | Столкновение возвышенного и вульгарного, все подсистемы языка |
Неочевидное влияние: Мотивные переклички и интертекстуальные связи
Несмотря на эти контрасты, тесное общение Бродского с Ахматовой в начале 1960-х годов не могло не оставить следа. Литературоведы находят множество мотивных перекличек и реминисценций в его поэзии. Среди них – образы Данте, Дидоны и Энея, Венеции, а также тема «Сретения», которая нашла отражение в стихотворении Бродского, посвящённом Ахматовой, и её библейских стихах. Мотивы смерти и бессмертия, а также временной поэтической «смерти» также объединяли обоих поэтов. У Ахматовой мотив смерти представлен множеством ранних стихов, «Реквиемом» (прямое обращение «К смерти») и поздними произведениями. Бродский же через поэтику стремится преодолеть страх смерти и страх жизни, используя христианскую антитезу «душа — тело», где душа едина и неразделима, а тело — бренно. Ахматова в своей поэзии не обобщает покойных, а говорит детально о каждом, обращаясь к меньшинству, к которому ей легче причислить себя.
Особое внимание заслуживают мотивы зрения, зеркала (идущие из «Поэмы без героя» Ахматовой) и стекла, которые становятся важными элементами в творчестве Бродского. Ахматовские концепции «опыта смерти» и совмещения индивидуальной души и истории через просодию, которая «есть хранилище времени в языке», также нашли глубокое отражение в его поэтическом мировоззрении.
Яркий пример неочевидного влияния – мотив скрипящего пера. В стихотворениях Бродского этот мотив восходит к «Северным элегиям» Ахматовой («Третьей элегии»). У обоих поэтов он отсылает к теме творчества, но интерпретируется по-разному: Ахматова связывает его с эпохой, с её болью и памятью, тогда как Бродский – с противостоянием небытию, с актом создания как способом борьбы с забвением.
Литературоведы, углубляясь в тексты, находят полузакрытые цитаты и намеки на ахматовские тексты в по меньшей мере двенадцати стихотворениях Бродского, включая такие произведения, как «Дидона и Эней», «Пенье без музыки», «Натюрморт», «Похороны Бобо», «Двадцать сонетов к Марии Стюарт» (Сонет XVIII), «…и при слове «грядущее» из русского языка», «Декабрь во Флоренции», «Помнишь свалку вещей на железном стуле…», «Келломяки». Эти интертекстуальные связи свидетельствуют о глубоком, неосознанном или скрытом диалоге, который Бродский вел с творчеством Ахматовой. В своей Нобелевской лекции Бродский назвал Ахматову одним из «источников света», которым он обязан своей поэтической судьбе. Встречи с ней связывали его с поэтической традицией Серебряного века, поскольку Ахматова символизировала для современников целую эпоху, конденсируя в своём сознании не только прожитые годы, но и судьбы конкретных людей начала XX столетия. Таким образом, несмотря на декларируемые различия, творческий универсум Бродского был пронизан незримыми, но прочными нитями, связывающими его с поэтическим наследием Ахматовой. В чём же тогда заключается настоящая свобода художника, если не в способности переосмыслить и трансформировать наследие предшественников, создавая нечто совершенно новое, но глубоко укорененное в традиции?
Ахматова в судьбе Бродского: От признания до заступничества
Роль Анны Ахматовой в судьбе Иосифа Бродского невозможно переоценить. Она не просто была наставницей или старшим товарищем; она стала той авторитетной литературной инстанцией, которая инициировала использование номинаций «первого поэта» применительно к молодому Бродскому. Это было не просто похвалой, а официальным признанием его исключительного таланта в условиях, когда официальная литературная среда была настроена к нему враждебно.
Ахматова выделяла Бродского из круга «аввакумцев» как бесспорного лидера, противопоставляя его молодым корифеям «официальной» поэтической сцены, таким как Евгений Евтушенко и Андрей Вознесенский. Её слова, зафиксированные в надписи на книжке своих стихов от 28 декабря 1963 года – «Иосифу Бродскому, чьи стихи кажутся мне волшебными» – стали мощным подтверждением его дарования. В 1965 году она даже говорила Исайе Берлину, что Бродский был лучшим из молодых поэтов, которого она «сама вырастила». Бродский подтверждал это, вспоминая, как впервые услышал «Ромео и Джульетту» по-английски и фрагменты из «Божественной Комедии» именно в её чтении, что значительно расширило его культурный кругозор.
Ахматова также сыграла ключевую роль в распространении текстов Бродского. В условиях советской цензуры, когда официальная публикация была почти невозможна для опального поэта, её блокноты послужили каналами распространения его стихов среди литературных знакомых. Хотя прямое подтверждение о передаче именно его текстов через её записные книжки не детализируется, само по себе наличие её блокнотов в качестве «литературного почтового ящика» способствовало циркуляции его произведений в узких, но влиятельных кругах. Более того, Ахматова стала проводником поэзии Бродского в «большую» печать. Именно благодаря её влиянию и протекции, его «Баллада о маленьком буксире» была опубликована в детском журнале «Костер» (№ 11, 1962 год, страница 49), что стало его формальным литературным дебютом.
Однако самая драматичная и значимая роль Ахматовой проявилась в период травли Бродского. После начала кампании против него в 1963 году и ареста в 1964 году по абсурдному обвинению в «тунеядстве», Ахматова организовала беспрецедентную общественную кампанию в его защиту. Она писала письма, обращалась к влиятельным людям, использовала весь свой авторитет, чтобы привлечь внимание к несправедливости. Её действия не остались безрезультатными: активное заступничество Ахматовой и её единомышленников помогло сократить срок его ссылки. Сама Ахматова полагала, что именно дружба с ней, столь авторитетной, но неугодной властям фигурой, повлияла на выбор Бродского в качестве объекта преследований.
Этот период стал для Бродского не только испытанием, но и важнейшим уроком. Именно у Ахматовой он научился «языку диалога с властью» – языку достоинства, стойкости и принципиальности, который ему предстояло использовать в дальнейшем в своей собственной жизни и творчестве. Её пример научил его, что даже в самых репрессивных условиях поэт способен сохранять свою внутреннюю свободу и противостоять давлению.
Образ Ахматовой в творческом наследии Бродского
Анна Ахматова оставила неизгладимый след не только в жизни Иосифа Бродского, но и в его творчестве. Её образ, её поэзия, их беседы – всё это стало питательной почвой для его собственных произведений, проявляясь как в прямых посвящениях, так и в более тонких, интертекстуальных отсылках.
Бродский посвящал Ахматовой стихи, одним из самых известных из которых стало «Сретение», написанное в 1972 году. Это стихотворение имеет особое значение, поскольку оно оказалось последним произведением Бродского, созданным на родине перед его вынужденной эмиграцией. В нём он метафорически прощается с Россией и с Ахматовой, видя в ней воплощение русской культуры. В свою очередь, Ахматова ответила ему стихотворением «Последняя роза», взяв эпиграфом строку из его стихотворения «Закричат и захлопочут петухи», что красноречиво свидетельствует о глубине их взаимного признания.
Особенно ярко образ Ахматовой раскрывается в эссеистике Бродского. В знаменитом эссе «Муза плача» (1982), посвящённом Ахматовой, Бродский характеризует её как «поэта человеческих связей: лелеемых, интенсивных, прерванных». Здесь он не просто анализирует её поэзию, но и создаёт её литературный портрет, подчёркивая её роль в истории и культуре. Бродский глубоко анализировал выбор ею псевдонима «Ахматова», видя в этом нечто пророческое. Он утверждал, что псевдоним «обернулся пророчеством», и в каком-то смысле это имя стало «ее первой удачной строчкой, запоминающейся тотчас своею акустической неизбежностью, – с этими «ах», оправданными не столько сентиментальностью, сколько историей». Это, по его мнению, свидетельствовало о неординарной интуиции семнадцатилетней девушки, предвидевшей свою трагическую судьбу и роль в истории.
Бродский также отмечал, что предметом интереса Ахматовой была не её собственная жизнь, а «время как таковое» и его воздействие на человеческую психику вообще и на её собственную дикцию в частности. Он подчёркивал, что её интересовало, говорит ли поэзия языком своего времени, что является глубоким осмыслением места поэта в историческом процессе. Эти мысли Бродского об Ахматовой стали важной частью его собственного осмысления роли поэта и поэзии.
Образ Ахматовой отражён и в других эссе Бродского, вошедших в сборник «О русской литературе» («Less Than One», 1986). В одном из его «венецианских» стихотворений есть прямая отсылка к ахматовской «Венеции» в незакавыченной цитате «золотая голубятня», что является ярким примером интертекстуальной связи и диалога между их творчеством. Отголоски бесед Ахматовой и Бродского о великих книгах, о литературе, о жизни слышны во многих его стихах.
Литературоведы находят «полузакрытые цитаты и намеки» на ахматовские тексты в по меньшей мере двенадцати стихотворениях Бродского. Среди них – «Дидона и Эней», «Пенье без музыки», «Натюрморт», «Похороны Бобо», «Двадцать сонетов к Марии Стюарт» (Сонет XVIII), «…и при слове «грядущее» из русского языка», «Декабрь во Флоренции», «Помнишь свалку вещей на железном стуле…», «Келломяки». Эти многочисленные, порой едва уловимые, связи свидетельствуют о том, что Ахматова не просто присутствовала в памяти Бродского; она стала неотъемлемой частью его внутреннего мира и его поэтического языка, продолжая вдохновлять и формировать его творческое видение даже после её ухода.
Память, миф и объективность: Дискуссии о наследии
Взаимоотношения Анны Ахматовой и Иосифа Бродского, их диалог и наследие, несомненно, стали плодотворной почвой для литературоведческих исследований, но также и для формирования культурных мифов. У обоих поэтов, как отмечает А. А. Александрова, есть схожий аспект в контексте темы памяти – создание в культуре последующих мифов: «Царственная Ахматова» и «великий Бродский». Эти мифы, безусловно, обогащают культурное восприятие, но одновременно ставят вопрос об объективности и полноте воспоминаний и их интерпретаций.
Бродский сам, будучи фигурой значительной и во многом самодостаточной, стремился создать определённый миф о себе и своей поэзии. Его воспоминания об Ахматовой, безусловно, являются частью этого личного мифотворчества, формируя образ Ахматовой через призму его собственного, глубоко субъективного восприятия. Именно поэтому вопрос о природе влияния Ахматовой на молодого Бродского – было ли оно преимущественно «человеческим» или также «поэтическим» – до сих пор является предметом активных литературоведческих дебатов.
Бродский неоднократно и достаточно категорично утверждал, что Ахматова во многом определила его становление как человека, сформировала его мировоззрение и нравственные принципы. Однако при этом он утверждал, что её поэзия очень мало повлияла на его собственные стихи. Этот тезис, исходящий от самого Нобелевского лауреата, долгое время был доминирующим в академических кругах.
Однако современные исследователи предлагают более нюансированный взгляд. Петербургский филолог Денис Ахапкин в своей книге «Иосиф Бродский и Анна Ахматова: В глухонемой вселенной» пытается показать, что поэтическое влияние было гораздо более важным и глубоким, чем считалось ранее. Он утверждает, что это влияние лежит не на поверхности, не в прямом подражании, а проявляется в «несущественных чертах поэтики Бродского», в глубинных структурах, мотивах и даже в самом подходе к языку. Ахапкин и другие исследователи доказывают, что воздействие творчества Ахматовой на Бродского было глубже, чем иногда кажется, и выразилось в тонком, сложном диалоге, который не исключал элементов полемики и переосмысления. Это был диалог не копирования, а творческой рецепции и трансформации.
Важный вклад в изучение этих взаимоотношений внесли и другие выдающиеся литературоведы. Р. Д. Тименчик суммировал обширную фактологию взаимоотношений Ахматовой и Бродского, собирая и анализируя многочисленные свидетельства, письма и документы. Лев Владимирович Лосев также посвятил этой теме несколько страниц в своей книге о Бродском, предлагая свои интерпретации и углубляя понимание сложности их связи.
Таким образом, дискуссии вокруг воспоминаний Бродского и природы его связей с Ахматовой продолжаются, и это является естественным процессом в литературоведении. Эти дебаты не умаляют величия ни одного из поэтов, а, напротив, позволяют глубже проникнуть в механизмы творческого взаимодействия, влияние культурного контекста и формирование индивидуального поэтического голоса. Они напоминают нам, что история литературы – это не статичный набор фактов, а живой, развивающийся диалог интерпретаций и открытий.
Заключение
Исследование взаимоотношений Анны Ахматовой и Иосифа Бродского через призму воспоминаний последнего открывает многогранную картину глубокого личностного и сложного творческого диалога, который сыграл ключевую роль в становлении одного из величайших поэтов XX века. Мы убедились, что Ахматова была для Бродского не просто наставницей, а «великим человеком», оказавшим фундаментальное влияние на его мировоззрение, этические принципы и даже «христианское» становление. Её «имперское величие», остроумие и способность выступать в роли высшей нравственной инстанции перед лицом власти стали для него важнейшими уроками жизни.
Анализ показал, что, несмотря на декларируемые Бродским различия в поэтических системах – его стремление к бесстрастности и философской рефлексии против ахматовской лиричности и эмоциональности – глубинное влияние Ахматовой на его творчество было значительно. Мотивные переклички, интертекстуальные связи, переосмысление образов Данте, Дидоны, Венеции, а также развитие таких концепций, как «опыт смерти» и «просодия как хранилище времени», свидетельствуют о непрекращающемся диалоге на уровне поэтических систем.
Решающая роль Ахматовой проявилась не только в признании молодого таланта и способствовании его литературному дебюту, но и в беспрецедентной кампании по защите Бродского во время его ареста. Этот акт гражданского мужества не только спас его от более суровой участи, но и преподал урок стойкости и умения вести диалог с властью. Образ Ахматовой нашёл прямое отражение в стихах-посвящениях Бродского, таких как «Сретение», и в его эссеистике, в частности, в «Музе плача», где он глубоко анализирует её пророческий псевдоним и интерес к «времени как таковому».
Наконец, мы рассмотрели процесс мифологизации обоих поэтов и текущие литературоведческие дебаты о природе и степени влияния Ахматовой на Бродского. Современные исследования, такие как работы Дениса Ахапкина, показывают, что поэтическое воздействие было гораздо глубже, проявляясь в неочевидных, но существенных чертах его поэтики.
Значение этого диалога для понимания русской литературы XX века огромно. Взаимоотношения Ахматовой и Бродского – это история о преемственности и новаторстве, о личном мужестве и творческой свободе в условиях тоталитарной эпохи. Дальнейшие исследования могут быть направлены на более детальный сравнительный анализ их поэтических языков с использованием компьютерных методов, а также на изучение влияния Ахматовой на формирование философских и мировоззренческих взглядов Бродского в контексте его позднего, эмигрантского творчества.
Список использованной литературы
- Бродский И. А. Холмы. Санкт-Петербург: Киноцентр, 1991. 359 с.
- Бродский И. А. Избранные стихотворения. Москва: Панорама, 1994. 494 с.
- Вербловская И. Горькой любовью любимый. Петербург Анны Ахматовой. Санкт-Петербург: Журнал «Нева», 2002. 336 с.
- Волков С. Диалоги с Иосифом Бродским: Литературные биографии. Москва: Независимая газета, 1998. 312 с.
- Об Анне Ахматовой. Ленинград: Лениздат, 1990. 576 с.
- Штерн Л. Бродский: Ося, Иосиф, Joseph. Москва: Независимая газета, 2001. 272 с.
- Александрова А. А. Ахматова и Бродский: тема памяти и воспоминаний [Электронный ресурс]. URL: http://ahmatova.niv.ru/ahmatova/kritika/aleksandrova-ahmatova-i-brodskij.htm (дата обращения: 18.10.2025).
- Ахматова и ахматовское в стихах Иосифа Бродского 1962 года о смерти и вечности // КиберЛенинка [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ahmatova-i-ahmatovskoe-v-stihah-iosifa-brodskogo-1962-goda-o-smerti-i-vechnosti (дата обращения: 18.10.2025).
- «Первый поэт»: Молодой Иосиф Бродский глазами Ахматовой и КГБ // Радио Свобода [Электронный ресурс]. URL: https://www.svoboda.org/a/32642595.html (дата обращения: 18.10.2025).
- Ахматова и Бродский: возможна ли дружба между поэтами // Журнал Интроверта [Электронный ресурс]. URL: https://introvert.vc/articles/ahmatova-i-brodskiy-vozmozhna-li-druzhba-mezhdu-poetami/ (дата обращения: 18.10.2025).
- Они познакомились в 1961, когда Бродскому был 21 год — Ахматова старше его ровно на полвека. Ахматова первой разглядела.. 2025 [Электронный ресурс]. URL: https://vk.com/wall-2358994_3306 (дата обращения: 18.10.2025).
- Бродский об Ахматовой: к 130-летию царицы русской поэзии // Дзен [Электронный ресурс]. URL: https://dzen.ru/a/XNY60XwH0gCc-7eZ (дата обращения: 18.10.2025).
- Воспоминания И.А. Бродского об А.А. Ахматовой // VIKENT.RU [Электронный ресурс]. URL: https://vikent.ru/enc/3028/ (дата обращения: 18.10.2025).
- Хронология жизни и творчества И. А. Бродского (Составлена В. П. Полухиной при участии Л. В. Лосева) // SouLibre [Электронный ресурс]. URL: http://www.soulibr.ru/article/hronologiya-zhizni-i-tvorchestva-ia-brodskogo-sostavlena-vp-poluhinoy-pri-uchastii-lv-loseva (дата обращения: 18.10.2025).
- Воспоминания Иосифа Бродского об Анне Ахматовой. Аудио-интервью, 1983 год. [Электронный ресурс]. URL: https://vk.com/video-2358994_456239121 (дата обращения: 18.10.2025).
- Юбилей знакового диалога. Анна Ахматова – Иосифу Бродскому // Ахматова.org [Электронный ресурс]. URL: https://ahmatova.org/articles/dialog-ahmatova-brodskiy.html (дата обращения: 18.10.2025).
- Иосиф Бродский и Анна Ахматова: об одном общем мотиве и его разных интерпретациях // КиберЛенинка [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/iosif-brodskiy-i-anna-ahmatova-ob-odnom-obschem-motive-i-ego-raznyh-interpretatsiyah (дата обращения: 18.10.2025).
- О русской литературе : [избранные эссе : 16+] // Читай-город [Электронный ресурс]. URL: https://www.chitai-gorod.ru/product/o-russkoy-literature-2975971 (дата обращения: 18.10.2025).
- Иосиф Бродский об Анне Ахматовой // Записки скучного человека [Электронный ресурс]. URL: https://dzen.ru/a/W8fL0YJbQAC8l8-o (дата обращения: 18.10.2025).
- Полухина Валентина. Ахматова и Бродский [Электронный ресурс]. URL: http://ahmatova.niv.ru/ahmatova/kritika/poluhina-ahmatova-i-brodskij.htm (дата обращения: 18.10.2025).
- Иосиф Бродский об Анне Ахматовой (интервью начала 90-х) [Электронный ресурс]. URL: https://vk.com/video-2358994_456239062 (дата обращения: 18.10.2025).