В 1862 году роман И.С. Тургенева «Отцы и дети» произвел такой общественный резонанс, что сам автор в письме П.В. Анненкову отмечал: «Я заметил, что роман мой произвел несколько шуму – и это меня очень радует, ибо, по совести, я старался быть правдивым и добросовестным». Этот «шум» превратился в настоящий «литературный пожар», охвативший всю Россию, и до сих пор не утихает, заставляя переосмысливать не только литературные, но и общественные идеалы целой эпохи, поскольку его актуальность остаётся неоспоримой даже в наши дни.
Введение: Актуальность образа Базарова и предмет исследования
Образ Евгения Базарова, центрального героя романа И.С. Тургенева «Отцы и дети», с момента своего появления стал эпицентром ожесточенных дискуссий, вызвавших беспрецедентный раскол в русской литературной критике и общественной мысли XIX века. Этот противоречивый, харизматичный, но вместе с тем бескомпромиссный «нигилист» стал не просто литературным персонажем, а символом целого поколения, воплотив в себе те острые вопросы, которые волновали Россию накануне и после крестьянской реформы 1861 года. Отсюда проистекает непреходящая актуальность изучения рецепции Базарова: анализ того, как его воспринимали современники, позволяет не только глубже понять сам роман, но и воссоздать картину идейной борьбы, определить ключевые ценности и антиценности той эпохи, а также проследить механизмы формирования общественного сознания, что особенно важно для понимания исторических корней современных мировоззренческих конфликтов.
Целью данного исследования является систематизация и глубокий анализ критических оценок образа Базарова, представленных ведущими русскими критиками XIX века. Мы стремимся выявить основные направления, этапы и нюансы этой полемики, проследить эволюцию интерпретаций, определить ключевые аргументы сторон и показать, как образ Базарова стал своеобразным лакмусовой бумажкой, выявляющей глубинные противоречия и устремления пореформенной России.
Историко-литературный контекст: «Отцы и дети» как катализатор полемики
Появление романа И.С. Тургенева «Отцы и дети» в начале 1860-х годов стало не просто литературным событием, а настоящим социальным феноменом, катализатором бурных идейных процессов, уже назревших в русском обществе. Он спровоцировал беспрецедентный «литературный пожар», который с новой силой осветил острые социальные и идейные противоречия пореформенной России, оказавшейся на пороге кардинальных изменений, и продемонстрировал, насколько чутко искусство может реагировать на общественные настроения.
Публикация романа и его общественный резонанс
Опубликованный в 1862 году в престижном журнале «Русский вестник», роман И.С. Тургенева мгновенно стал сенсацией, ведь он привлек всеобщее внимание, и образ главного героя, Евгения Базарова, был воспринят современниками как квинтэссенция нового, пореформенного поколения 1860-х годов. Эта моментальная узнаваемость, способность персонажа стать символом времени, свидетельствует не только о художественной силе Тургенева, но и о том, насколько остро ощущалась потребность в таком типе героя. Сам Тургенев, как уже упоминалось, был осведомлен о «шуме», произведенном его произведением, что, несомненно, говорило о его актуальности и попадании в нерв эпохи. Свойственные Базарову бескомпромиссность, радикальное отрицание любых авторитетов, кроме науки и личного опыта, а также приоритет полезного над прекрасным, были восприняты как манифест первым поколением пореформенной интеллигенции, ищущей новые пути для преобразования страны. Какое же поколение сможет так же решительно бросить вызов устоявшимся нормам и предложить свою альтернативу?
Идейные баталии и «раскол в нигилистах»
После публикации романа развернулись ожесточенные споры, беспрецедентные для русской литературной жизни того времени. Они были вызваны глубоким конфликтом, заложенным в основе произведения: демократ-разночинец Базаров противостоял «отцам» — либералам-дворянам Кирсановым. Эти идейные баталии развернулись на страницах ведущих журналов, каждый из которых представлял определенный общественный лагерь. «Современник», рупор революционно-демократических идей, выступил в лице М.А. Антоновича. «Русское слово», также демократической направленности, но с более радикальными взглядами, было представлено Д.И. Писаревым. Консервативно-либеральный «Русский вестник» отстаивал позицию М.Н. Каткова, а журнал «Время», связанный с почвенничеством, – Н.Н. Страхова.
Такое разнообразие мнений и острые столкновения не только выявили, но и прояснили позиции различных общественных сил – либералов и демократов, а также различных течений внутри самого демократического лагеря. Этот процесс получил название «раскол в нигилистах», поскольку даже среди сторонников прогрессивных идей не было единого мнения о том, каким должен быть истинный «новый человек» и какой путь развития избрать. Этот «раскол» проявился, прежде всего, в диаметрально противоположных оценках образа Базарова между «Современником» и «Русским словом», которые, несмотря на общую демократическую направленность, предложили кардинально разные трактовки героя и его нигилизма.
Понятие «нигилизма» и его роль в полемике
Ключевую роль в этой полемике сыграло само понятие «нигилизм». Термины «нигилист» и «нигилизм», введенные Тургеневым в романе, быстро вошли в лексикон эпохи и стали ключевыми маркерами культурного и идейного климата 1860-х годов. Они активно использовались в публицистике и разговорной речи для обозначения нового типа человека, который отрицал традиционные авторитеты, старые устои, принципы и ценности, не принимая их на веру. Важно отметить, что нигилизм не был просто разрушением, а скорее переосмыслением фундаментальных представлений о мире, стремясь к созданию новых основ.
Нигилизм в романе был представлен как мировоззрение, отвергающее искусство, романтическую любовь, общественные институты и авторитеты, сосредоточенное на естественных науках и утилитарном подходе к жизни. Восприятие романа и, в частности, Базарова, критиками было крайне неоднозначным и во многом определялось их политическими взглядами и идеологическими пристрастиями. Для одних Базаров был воплощением прогресса и надеждой на будущее, для других – опасным разрушителем основ, а для третьих – сложной, трагической фигурой, отражающей противоречия времени. Роман Тургенева стал одной из важнейших точек отсчета в формировании русского революционного движения, поскольку образ Базарова с его отрицанием авторитетов и призывом к деятельному преобразованию мира оказал влияние на формирование идейно-психологического облика нескольких поколений русских революционеров, став символом бунтарства и стремления к новому.
М.А. Антонович: Базаров как «Асмодей нашего времени» и «злостная карикатура»
Из всех голосов, прозвучавших в критической полемике вокруг «Отцов и детей», позиция Максима Алексеевича Антоновича, сотрудника журнала «Современник», была, пожалуй, самой резкой и бескомпромиссной. Его статья «Асмодей нашего времени» стала настоящим манифестом отрицания, превратившись в знаковый документ той эпохи.
Биографический контекст и позиция журнала «Современник»
Максим Алексеевич Антонович (1835–1918) был видным российским литературным критиком и публицистом, чьи взгляды часто ассоциировались с критической линией Н.А. Добролюбова и Н.Г. Чернышевского. Он был одним из ключевых сотрудников журнала «Современник», который в 1860-е годы под редакцией Н.А. Некрасова, а также при активном участии Чернышевского и Добролюбова, являлся рупором революционно-демократических идей. «Современник» отстаивал интересы разночинной интеллигенции, призывал к радикальным социальным преобразованиям и выступал за освобождение крестьянства. В этом контексте любое произведение, затрагивающее судьбы и идеалы молодого поколения, рассматривалось через призму его соответствия прогрессивным идеалам. Антонович, будучи глубоко убежденным сторонником этих идей, не мог принять образ Базарова, созданный Тургеневым, как адекватное отражение нового человека, поскольку видел в нем не истинного революционера, а искажённое представление о нём.
Основные обвинения Базарова и Тургенева
В своей статье «Асмодей нашего времени», опубликованной в марте 1862 года, Антонович дал поистине уничтожающий разбор образа Базарова и романа в целом. Он считал, что Тургенев слишком идеализирует «отцов» – поколение либеральных дворян, – в то время как «детей», то есть молодое поколение демократов-разночинцев, он намеренно «оговаривает и клевещет на них».
Для Антоновича Базаров был не просто неправдоподобной фигурой, а «карикатурой на современное поколение», созданной «чересчур безнравственной». Критик утверждал, что в голове Базарова «смешаны все идеи, словно каша», что свидетельствует о его идейной незрелости и хаотичности. Самое же сильное обвинение заключалось в том, что Антонович назвал Базарова «Асмодеем» – именем демона или дьявола, указывая, что в герое отразилось «все отрицательное, что только может быть в человеке». По его мнению, Базаров ненавидит людей, особенно тех, кто не принимает его мнения, он не способен на проявление искренних чувств; его сердце «словно ледышка» и не испытывает любви, привязанности, симпатии. В чём же тогда заключается ценность такого героя для общества, если он лишён базовых человеческих качеств?
Антонович не ограничился критикой героя, он также обвинил самого Тургенева в предвзятости: он утверждал, что автор «ненавидит Базарова и откровенно радуется его неудачам», а иногда даже «принижает его и мстит ему за несостоятельность». Роман «Отцы и дети» был назван Антоновичем «крайне неудовлетворительным в художественном отношении», а его главные герои, по мнению критика, не напоминали живых людей.
Защита женской эмансипации и эстетических принципов
Интересным и не всегда освещаемым аспектом критики Антоновича является его попытка защищать женскую эмансипацию и эстетические принципы молодого поколения от нападок, которые, как ему казалось, содержались в романе Тургенева. В контексте 1860-х годов, защита женской эмансипации была одним из важнейших пунктов программы революционных демократов, к которым принадлежал «Современник». Они выступали за право женщин на образование и труд, а также за их равноправие в общественной жизни. Базаровское отрицание традиционных ценностей, особенно в сфере чувств и искусства, Антонович интерпретировал как удар по этим прогрессивным идеалам.
Критик заявлял, что Базаров отрицает лишь «чистое искусство», то есть искусство ради искусства, оторванное от жизни и социальных проблем, но не искусство в целом, к которому, по мнению Антоновича, принадлежали такие великие фигуры, как Пушкин и сам Тургенев. Эта защита показывает, что Антонович, несмотря на свою резкость, стремился сохранить за демократическим движением право на культурные и эстетические ценности, утверждая, что истинное искусство должно быть связано с жизнью и служить прогрессивным идеям. Таким образом, его критика была не просто литературной, а глубоко идейной, отражающей стремление журнала «Современник» отстоять свой взгляд на «нового человека» и его идеалы.
Д.И. Писарев: Базаров как «новый человек» и «человек дела»
Если М.А. Антонович видел в Базарове «Асмодея» и карикатуру, то Дмитрий Иванович Писарев, яркий представитель журнала «Русское слово», предложил диаметрально противоположную интерпретацию, возведя Базарова на пьедестал «нового человека» и «человека дела». Его статья «Базаров» стала одним из самых влиятельных критических исследований романа.
Биографический контекст и позиция журнала «Русское слово»
Дмитрий Иванович Писарев (1840–1868) – русский критик и публицист, чье имя стало синонимом радикального нигилизма в русской мысли 1860-х годов. Он был одним из ведущих представителей журнала «Русское слово», который, подобно «Современнику», являлся рупором демократической мысли, но отличался более радикальными и бескомпромиссными взглядами на нигилизм. «Русское слово» подчеркивало практическую направленность нигилизма, его научное обоснование и призывало к полному освобождению от любых догм и авторитетов, мешающих прогрессу. Эта бескомпромиссная позиция во многом определила подход Писарева к образу Базарова. В отличие от Антоновича, который видел в Базарове лишь отрицательные черты, Писарев стремился найти в нем идеалы нового поколения, тем самым демонстрируя уникальный подход к анализу литературного героя.
Базаров как «сильная личность» и «человек дела»
В своей статье «Базаров», опубликованной в 1862 году, Писарев высоко оценил общественное и художественное значение романа, видя в нем «типы настоящей минуты». Он изображает Базарова как сильную, цельную личность, сумевшую стать свободной от «оков человеческих догм и правил». Для Писарева Базаров – это человек нового типа: эгоистичный (в смысле здорового эгоизма, направленного на саморазвитие и пользу), независимый и руководствующийся разумом, а не предрассудками.
Ключевым для Писарева является определение Базарова как «человека дела», естественника и экспериментатора. Он подчеркивает его приверженность эмпирическому познанию: Базаров «признает только то, что можно ощупать руками, увидать глазами, положить на язык, словом, только то, что можно освидетельствовать одним из пяти чувств». Это стремление к осязаемому, к практическому знанию, к непосредственному опыту, Писарев считал главной движущей силой прогресса. Для него Базаров – это не просто отрицатель, а строитель нового, ориентированный на реальное преобразование мира, и в этом его сила и значимость для будущего России.
Сравнение с «лишними людьми» и потенциал Базарова
Одним из наиболее ярких и значимых моментов в анализе Писарева является сравнение Базарова с так называемыми «лишними людьми» – типом дворянина, который, несмотря на свои таланты и благородные устремления, не находил применения своим силам в условиях самодержавной России. Такие герои, как Евгений Онегин, Григорий Печорин и Дмитрий Рудин, отличались рефлексией, внутренней опустошенностью и неспособностью к деятельной жизни. Писарев проводит четкую границу между ними и Базаровым:
«У Печориных есть воля без знания, у Рудиных – знание без воли; у Базаровых есть и знание, и воля, мысль и дело сливаются в одно твердое целое».
Это сравнение выявляет ключевое отличие Базарова: он не просто рефлексирует, но действует; его ум направлен не на бесплодные размышления, а на конкретное исследование и преобразование. Писарев был убежден, что Базаров обладает «гигантским потенциалом стать важной частью человеческого общества» и, возможно, даже направить его на путь самосовершенствования. Он видел в Базарове не только отрицание, но и колоссальную созидательную энергию, способную вывести Россию из застоя.
Признание «предвзятости автора» при положительной оценке
Несмотря на свой восторженный тон, Писарев не идеализировал Тургенева и был достаточно проницателен, чтобы признать «некоторую предвзятость автора по отношению к Базарову». Он видел, что Тургенев в ряде случаев «не благоволит к своему герою», что он испытывает «невольную антипатию к этому направлению мысли». Однако эта авторская предвзятость, по мнению Писарева, не умаляла положительной значимости образа.
Напротив, критик утверждал, что Базаров является «собирательным типом, представителем молодого поколения, в личности которого сгруппированы те свойства, которые мелкими долями рассыпаны в массах». То есть, Тургенев, возможно, и хотел «наказать» нигилиста, но создал настолько мощный и притягательный образ, что он стал выразителем чаяний целого поколения. Писарев особо отмечал коренные свойства базаровского типа, обусловленные его «отвращением ко всему отрешенному от жизни и улетучивающемуся в звуках», что вырабатывается в борьбе с природой за право существовать. Этот внутренний стержень, эта приверженность реальности и практическому делу, для Писарева были гораздо важнее любых авторских интенций.
Н.Н. Страхов: «Идеализированный порыв освобожденной мысли» в контексте почвенничества
На фоне ожесточенной полемики между Антоновичем и Писаревым, позиция Николая Николаевича Страхова (1828–1896) оказалась более примирительной и философски углубленной. Как мыслитель и критик, принадлежавший к идейному течению почвенничества, он стремился осмыслить Базарова не как злостную карикатуру или безусловный идеал, а как сложное явление, отражающее глубинные процессы русской мысли.
Биографический контекст и идеология «почвенничества»
Николай Николаевич Страхов — философ, публицист и литературный критик, близкий друг Л.Н. Толстого и первый биограф Ф.М. Достоевского. Его имя неразрывно связано с «почвенничеством» — идейным течением в русской мысли 1860-х годов. Подобно славянофильству, почвенничество выступало за самобытный путь развития России, но при этом активно воспринимало западноевропейскую куль��уру, не противопоставляя ее русским началам. Идеологи почвенничества (Ф.М. и М.М. Достоевские, А.А. Григорьев, Н.Н. Страхов) стремились к синтезу западных идей с русской национальной традицией, полагая, что истинное обновление России возможно лишь на основе народной «почвы» и православия. Журнал «Время», где публиковался Страхов, был главным рупором этого движения. Такой идейный фундамент позволил Страхову взглянуть на Базарова с иной перспективы, пытаясь найти в нем нечто общечеловеческое и примиряющее, а не только конфликтное.
Нигилизм Базарова как «чистое отрицание»
В своей статье «И. С. Тургенев, „Отцы и дети“», опубликованной в 4-м номере журнала «Время» в 1862 году, Страхов предложил свой оригинальный отчет о смысле романа и предпринял попытку свести воедино различные, подчас диаметрально противоположные точки зрения. Он не стал безоговорочно осуждать или восхвалять Базарова, а попытался понять его внутреннюю логику.
Страхов видел в фигуре Базарова «что-то мрачное и резкое», но при этом отмечал его «простоту в высшей степени» и пронизанность «глубоким аскетизмом». Для него нигилизм Базарова представал не просто как разрушительное начало, а как «чистое отрицание», «идеализированный порыв освобожденной мысли», «последовательное искание нового пути для жизни и деятельности ума». Страхов признавал силу и внутреннюю логику этого отрицания, видя в нем не поверхностное бунтарство, а глубокое стремление к истине, пусть и выраженное в крайних формах. Он подчеркивал, что Тургенев не укоряет Базарова за равнодушие к природе, презрение к дружбе, романтической любви и родительскому чувству, а лишь изображает всё это «со всею роскошью и проницательностью поэзии». Таким образом, Страхов подходил к образу с позиции художественной объективности, не осуждая героя, но пытаясь постичь его суть.
Критика «просвещенства» и защита Тургенева
Страхов активно критиковал западный рационализм, который он презрительно называл «просвещенство». Под «просвещенством» он понимал поверхностное, оторванное от национальной почвы и духовных начал, рационалистическое мировоззрение, стремящееся к механистическому преобразованию общества без учета его органической природы и исторического опыта. В этом контексте нигилизм Базарова, хотя и признавался как сильный порыв, все же рассматривался Страховым как порождение этого «просвещенства» и его неизбежных крайностей, поскольку оно игнорировало глубинные связи с народной культурой и духовными традициями.
Одновременно Страхов вел «упорную борьбу за Тургенева», стремясь объяснить «толки об упадке творчества писателя», которые распространились после выхода «Отцов и детей». Эти «толки» были связаны с тем, что Тургенев, как казалось некоторым современникам, отступил от прежних идеалов, создав столь противоречивого и не всеми принятого героя, как Базаров. Упреки звучали в том числе и со стороны либеральных кругов, которые видели в нигилисте угрозу традиционным ценностям, а сам Тургенев был вынужден оправдываться за свое произведение. Страхов же, в противовес этим мнениям, настаивал на том, что Тургенев написал роман «не прогрессивный и не ретроградный, а, так сказать, всегдашний», то есть произведение, имеющее вневременное, общечеловеческое значение, затрагивающее фундаментальные проблемы человеческого духа, а не только сиюминутные политические и социальные вопросы. Таким образом, Страхов стремился примирить художественное видение Тургенева с общественными запросами, предлагая более глубокое и философское осмысление образа Базарова.
Другие важные голоса в критике Базарова
Полемика вокруг образа Базарова была настолько многогранной и всеохватывающей, что ее нельзя свести лишь к противостоянию Антоновича, Писарева и Страхова. В эту дискуссию внесли свой вклад и другие видные деятели русской мысли – как консервативные, так и либеральные, каждый из которых добавил свою уникальную краску в палитру оценок.
М.Н. Катков: «Празднословие» и «озлобление» нигилиста
Михаил Никифорович Катков (1818–1887) – один из самых влиятельных русских публицистов и редактор журнала «Русский вестник», где, что примечательно, был опубликован роман «Отцы и дети». Несмотря на это, Катков отнесся к роману и Базарову крайне скептически, восприняв его как «восхваление нигилизма», поставленного «на очень высокий пьедестал». Его критика носила консервативный характер, и он видел в нигилизме Базарова опасную деструктивную силу.
По мнению Каткова, ни один критик, кроме него, не заметил в Базарове «празднословия» – пустой, бессодержательной риторики, не подкрепленной реальным делом или глубокой мыслью. Катков подчеркивал, что в образе Базарова отсутствовал «твердый нравственный стержень», который бы направлял его энергию в созидательное русло. Он указывал, что «единственным искренним чувством Базарова» было «озлобление» – чувство глубокой неприязни и раздражения ко всему, что не соответствовало его узкому мировоззрению. Катков также охарактеризовал статью Антоновича «Асмодей нашего времени» как «не критику, а судорогу, какую-то ужасную скороговорку», вызванную эмоциональной реакцией и неспособностью к объективному анализу. Таким образом, Катков не только осуждал Базарова, но и критиковал его критиков, пытаясь отстоять свою, консервативную, позицию.
Ф.М. Достоевский: Базаров как «теоретик», близкий Раскольникову
Федор Михайлович Достоевский, еще один гений русской литературы, также не остался в стороне от полемики. Он рассматривал Базарова как «теоретика», находящегося в глубоком разладе с «жизнью». Для Достоевского Базаров был жертвой своей собственной, сухой и отвлеченной теории, которая не способна постичь всю полноту человеческой природы и духовных исканий. Достоевский видел в Базарове черты, близкие к его собственному герою – Родиону Раскольникову из романа «Преступление и наказание». Оба героя пытались строить свою жизнь на рационалистических, умозрительных теориях, отрицая нравственные законы и духовные ценности, что неизбежно приводило их к трагическому концу и внутреннему кризису. Для Достоевского Базаров был еще одним примером опасности отвлеченной мысли, оторванной от «почвы» и живой веры, демонстрируя, как идеи, оторванные от реальности, могут погубить человека.
А.И. Герцен: Диалог с критиками и идея исторической преемственности
Александр Иванович Герцен, один из выдающихся русских мыслителей-эмигрантов, также внес свой вклад в осмысление Базарова, полемизируя как с Антоновичем, так и с Писаревым. В своих работах «Еще раз Базаров» и «Отцы и дети и Базаровы» (1868 г.) Герцен выражал несогласие с резкой и уничтожающей критикой Антоновича, видя в Базарове определенный потенциал и признавая его принадлежность к новому поколению, которое несло в себе заряд изменений. Он стремился смягчить крайности «Современника», подчеркивая, что нельзя полностью отвергать новое.
В то же время Герцен полемизировал и с Писаревым, указывая на опасность полного разрыва с прошлым. Он опасался, что радикальный нигилизм может привести к отрицанию всего накопленного исторического и культурного опыта, что, по его мнению, было контрпродуктивно. Герцен продвигал идею исторической преемственности поколений, утверждая, что «отцы» и «дети», несмотря на свои разногласия, должны находить точки соприкосновения и развивать общественное движение, опираясь на лучшие достижения прошлого. Его позиция была более взвешенной и примирительной, стремящейся к диалогу и синтезу, а не к полному разрыву и конфронтации.
Значение критической полемики вокруг образа Базарова
Критическая полемика вокруг образа Базарова не была просто академическим спором о литературном персонаже; она стала зеркалом глубинных идейных, социальных и политических процессов, происходивших в России в переломные 1860-е годы. Эта дискуссия оказала колоссальное влияние на формирование общественного сознания и литературоведческой традиции, оставив неизгладимый след в истории русской мысли.
Отражение идейной борьбы эпохи
Полемика вокруг «Отцов и детей» и фигуры Базарова явилась прямым отражением ожесточенной идейной борьбы в России в преддверии и сразу после крестьянской реформы 1861 года. В этот период российское общество было разделено на множество лагерей: консерваторы, либералы, революционные демократы, славянофилы, почвенники – каждый со своим видением будущего страны. Образ Базарова, воплотившего в себе новый тип деятеля, стал идеальной площадкой для столкновения этих позиций.
Дискуссии о Базарове способствовали не только выявлению, но и прояснению позиций различных общественных групп и направлений русской мысли XIX века. Либералы, представленные, например, Катковым, видели в нигилизме Базарова угрозу устоям и призывали к осторожности. Революционные демократы, в свою очередь, разделились: Антонович отвергал Базарова как карикатуру, не соответствующую идеалам «нового человека», в то время как Писарев восхвалял его как истинного героя, человека дела. Почвенники, как Страхов, стремились найти в нем глубокий философский смысл, пытаясь примирить западные веяния с русской самобытностью. Эта многогранность отразила сложность и внутренние противоречия самой эпохи, когда старые ценности рушились, а новые еще только формировались.
Влияние на формирование образа «нового человека»
Одним из наиболее значимых последствий этой полемики стало влияние на формирование концепции «нового человека» в русской литературе и общественной мысли. В советском литературоведении и школьной программе закрепилась ставшая уже классической триада «лишний человек — маленький человек — новый человек». Если «лишний человек» (Онегин, Печорин, Рудин) символизировал дворянскую интеллигенцию, не находящую применения своим силам, а «маленький человек» (Башмачкин, Мармеладов) – угнетенного представителя низших слоев, то «новый человек» стал воплощением прогрессивных сил, способных изменить Россию.
Образ Базарова, наряду с героями Н.Г. Чернышевского (например, Рахметовым из романа «Что делать?»), закрепился в литературоведении как один из ярчайших образцов этого «нового человека». Несмотря на всю полемичность и противоречивость его фигуры, именно Базаров стал символом активности, стремления к научному познанию, отрицания отживших форм и готовности к практическим действиям. Его образ оказал огромное влияние на несколько поколений русских революционеров и интеллигентов, которые видели в нем воплощение идеалов деятельного преобразования мира. Таким образом, критическая полемика не только осмыслила Базарова, но и сделала его неотъемлемой частью культурного кода России, формируя представления о том, каким должен быть гражданин и преобразователь общества.
Заключение: Итоги критической рецепции и непреходящее значение образа
Образ Евгения Базарова из романа И.С. Тургенева «Отцы и дети» с момента своего появления стал эпицентром беспрецедентной по остроте и многообразию критической полемики в русской литературе XIX века. Мы увидели, как эта фигура была воспринята сквозь призму диаметрально противоположных идеологических установок: от уничтожающего отрицания М.А. Антоновича, видевшего в нем «Асмодея нашего времени» и злостную карикатуру на молодое поколение, до восторженного признания Д.И. Писарева, назвавшего его «новым человеком» и «человеком дела», синтезирующим знание и волю. Н.Н. Страхов, в свою очередь, стремился к философской объективности, рассматривая нигилизм Базарова как «идеализированный порыв освобожденной мысли» в контексте почвеннических идей.
К этим центральным голосам присоединились и другие важные оценки: скептицизм М.Н. Каткова, который видел в Базарове лишь «празднословие» и «озлобление», а также глубокий психологический анализ Ф.М. Достоевского, который сопоставлял Базарова с «теоретиком», близким к Раскольникову. А.И. Герцен, пытаясь примирить крайности, подчеркивал необходимость исторической преемственности, предостерегая от полного разрыва с прошлым.
Именно многообразие и острота этой полемики, охватившей все слои русского общества и все ведущие журналы, обеспечили образу Базарова его непреходящее значение. Он стал не просто литературным персонажем, а своеобразным барометром, точно зафиксировавшим идейную борьбу эпохи, ее ценности, противоречия и устремления. Дискуссии вокруг Базарова способствовали формированию концепции «нового человека» в русской литературе и общественной мысли, став одним из ключевых моментов для понимания как самого романа Тургенева, так и развития всей русской литературы и общественной мысли XIX века. Неоднозначность и глубинный конфликт, заложенные в образе Базарова, продолжают вызывать интерес и сегодня, подтверждая его статус одного из самых значимых и вечных типов в мировой литературе. Какова же истинная природа этого неугасающего интереса к столь противоречивой, но притягательной фигуре?
Список использованной литературы
- Антонович, М. А. Асмодей нашего времени // Антонович М.А. Избранные статьи. М., 1998. Т.1. URL: https://az.lib.ru/a/antonowich_m_a/text_0040.shtml
- Архипов, В. А. К творческой истории романа И.С.Тургенева «Отцы и дети». М., 1995.
- Бялый, Г. В. Архипов против И.Тургенева. М., 2001.
- Герцен, А. И. Еще раз Базаров // Герцен А.И. Полное собрание сочинений. М., 1997. Т.2.
- Горшенин, А. В. К вопросу о литературной полемике по роману И. С. Тургенева «Отцы и дети» // Молодой ученый. 2018. №27. С. 138-141. URL: https://moluch.ru/archive/227/53074/
- Катков, М. Н. Роман Тургенева и его критики. URL: https://az.lib.ru/k/katkow_m_n/text_0030.shtml
- Критические статьи Н. Н. Страхова о творчестве И. С. Тургенева // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kriticheskie-stati-n-n-strahova-o-tvorchestve-i-s-turgeneva/viewer
- Критика о романе «Отцы и дети» Тургенева, отзывы современников. URL: https://turgenev.org.ru/kritika/otcy-i-deti-kritika-o-romane.htm
- Лекция III. Роман «Отцы и дети» как центр общественной полемики. URL: https://www.youtube.com/watch?v=Fj-h8T1S7cI
- Манн, Ю. Базаров и другие. М., 1998.
- Мельник, В. И. Источник одной реплики Базарова // Русская литература. 1997. №1.
- Нелюбина, Т. А. Формирование концепции личности в русской прозе 1860-х годов: И.С. Тургенев, Н.Г. Чернышевский, Ф.М. Достоевский : диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 2021. URL: https://www.mgou.ru/upload/files/documents/2021/07-28-dis-f-n/dissertatsiya-nelyubinoy-t.a..pdf
- Оценка романа И. С. Тургенева «Отцы и дети» в русской критике // Молодой ученый. 2022. №22. С. 367-370. URL: https://moluch.ru/archive/403/89031/
- Отцы и дети — Полка. URL: https://polka.academy/articles/592
- Писарев, Д. И. Базаров // Писарев Д.И. Избранные сочинения. М., 1994. Т.1. URL: https://sobolev.franklang.ru/index.php/2012-07-28-11-20-41/477-d-pisarev-bazarov
- Полемика вокруг романа И.С. Тургенева «Отцы и дети». Н.Н. Страхов // КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/polemika-vokrug-romana-i-s-turgeneva-ottsy-i-deti
- Роман И.С.Тургенева «Отцы и дети» в русской критике. М., 1996.
- Роман И. С. Тургенева «Отцы и дети» в русской критике. URL: https://www.litra.ru/composition/get/coid/00085801265842857410/
- Социальная критика в романе Ивана Тургенева «Отцы и дети». URL: https://gallerix.ru/storeroom/2009230533/N/503463836/
- Страхов, Н. Н. И. С. Тургенев. «Отцы и дети». М., 1994.
- Чернов, Н. Об одном знакомстве И.С.Тургенева // Вопросы литературы. 1991. №8.
- Худоярова, Э. С. Роман И. С. Тургенева «Отцы и дети» в зеркале русской критики ХIX века // Молодой ученый. 2022. №22. С. 367-370. URL: https://moluch.ru/archive/403/89031/
- «Отцы и дети»: краткий анализ романа. URL: https://www.culture.ru/movies/2056/otcy-i-deti
- Образ Базарова в романе «Отцы и дети» и литературной критике. URL: https://litinstitut.ru/about/news/obraz-bazarova-v-romane-ottsy-i-deti-i-literaturnoy-kritike/
- Эволюция образов персонажей в романе И.С. Тургенева «Отцы и дети». URL: https://pou.ru/upload/iblock/c38/c380967a575a6c3821731637c385b2ad.pdf