Бихевиоризм, возникший в начале XX века, стал не просто очередным направлением в психологии, а настоящей революцией, предложившей естественно-научный подход к изучению человека. Вместо туманных рассуждений о сознании он сфокусировался на объективном и измеримом поведении. Однако история этого учения — это не статичная доктрина, а динамичный процесс эволюции идей. Центральный тезис данной работы заключается в том, чтобы проследить трансформацию бихевиоризма: от радикального отрицания любых внутренних процессов в работах Джона Уотсона до постепенного признания их важности необихевиористами. Мы рассмотрим две ключевые волны — классический бихевиоризм и необихевиоризм — не как противоборствующие лагеря, а как последовательные этапы развития одной большой идеи. Цель этого анализа — сформировать системное понимание того, как стремление к объективности сначала заставило психологию отказаться от «психики», а затем привело к необходимости снова заглянуть внутрь «черного ящика», но уже с новыми, более строгими научными инструментами.
Исторический контекст, который породил бихевиористскую революцию
Бихевиоризм не возник в вакууме; он стал закономерной реакцией на глубокий кризис, в котором психология оказалась на рубеже XIX-XX веков. В то время доминировали два основных подхода, которые, при всех своих различиях, страдали от общего недостатка — субъективности. С одной стороны, это была интроспективная психология (В. Вундт, Э. Титченер), которая считала своим предметом сознание, а основным методом — самонаблюдение. Ученый-психолог должен был скрупулезно описывать собственные ощущения, мысли и образы. Главная проблема такого подхода была очевидна: данные интроспекции невозможно было объективно проверить. Результаты одного исследователя часто противоречили данным другого, и не существовало способа определить, кто из них прав. Психология замыкалась в рамках индивидуального опыта и не могла претендовать на статус объективной науки. С другой стороны, набирал силу психоанализ Зигмунда Фрейда, который, напротив, фокусировался на бессознательном. Но и его концепции (такие как Эдипов комплекс или структура личности из Эго, Ид и Супер-Эго) были умозрительными и не поддавались экспериментальной верификации. Научное сообщество, вдохновленное успехами физики, химии и биологии, требовало от психологии перехода на объективные, естественно-научные рельсы. Именно на этот запрос и ответил бихевиоризм Джона Уотсона, провозгласив, что психология должна изучать не то, что люди думают или чувствуют, а то, что они делают.
Джон Уотсон и его манифест, который изменил психологию
Отцом-основателем бихевиоризма по праву считается американский психолог Джон Б. Уотсон. В 1913 году он опубликовал свою программную статью «Психология с точки зрения бихевиориста», которая стала настоящим манифестом нового направления. Основной постулат Уотсона был радикален и бескомпромиссен: психология должна стать объективной отраслью естественных наук, а для этого ей необходимо полностью отказаться от изучения сознания, мышления и любых других ненаблюдаемых психических состояний. Предметом исследования может быть только наблюдаемое поведение.
В качестве базовой единицы анализа Уотсон предложил схему S→R (стимул-реакция). Согласно этой модели, любое поведение, сколь бы сложным оно ни казалось, можно разложить на цепочку реакций (R) организма на конкретные стимулы (S) из внешней среды. Задача психолога — предсказать реакцию, зная стимул, и определить стимул по наблюдаемой реакции. При этом внутренний мир человека, его переживания и мысли объявлялись «черным ящиком», недоступным для научного анализа.
Для практической демонстрации своих идей Уотсон, опираясь на работы И. П. Павлова о классическом обусловливании, провел знаменитый и этически спорный эксперимент с «Маленьким Альбертом». Изначально ребенок не боялся белой крысы, но после того, как ее появление несколько раз сопроводили громким и пугающим звуком (безусловный стимул), у Альберта сформировалась стойкая реакция страха (условная реакция) на саму крысу (условный стимул). Этот эксперимент должен был доказать, что даже такие сложные эмоциональные реакции, как страх, не являются врожденными, а формируются в результате воздействия среды.
Б. Ф. Скиннер и вершина радикального подхода через оперантное научение
Если Джон Уотсон был революционером, заложившим фундамент бихевиоризма, то Беррес Фредерик Скиннер стал его главным систематизатором, доведя идеи радикального подхода до логического пика. Скиннер расширил и усложнил первоначальную модель, оставаясь при этом в строгих рамках парадигмы «психологии без психики». Ключевым вкладом Скиннера стала концепция оперантного обусловливания, которая принципиально отличается от классического (павловского) обусловливания.
В отличие от модели Уотсона, где поведение является пассивным ответом на предшествующий стимул (S→R), в теории Скиннера организм ведет себя активно, а его поведение определяется последствиями, к которым оно приводит. Поведение, за которым следует желательное последствие (подкрепление), с большей вероятностью повторится в будущем, а поведение, влекущее за собой нежелательное последствие (наказание), будет подавляться. Скиннер выделил два вида подкрепления:
- Положительное подкрепление: Предъявление приятного стимула после реакции (например, получение пищи за нажатие на рычаг).
- Отрицательное подкрепление: Устранение неприятного стимула после реакции (например, прекращение шума после нажатия на рычаг).
Для изучения этих принципов он разработал знаменитый «ящик Скиннера» — изолированную камеру, в которой можно было точно контролировать стимулы и последствия, регистрируя поведение подопытных животных. Важно подчеркнуть, что Скиннер, как и Уотсон, принципиально игнорировал когнитивные и эмоциональные состояния. Он считал понятия вроде «намерения» или «ожидания» ненаучными; для него поведение было просто функцией его последствий, а разум оставался тем же «черным ящиком».
Законы научения Торндайка как переходный этап к необихевиоризму
Еще до того, как бихевиоризм окончательно оформился в работах Уотсона, другой американский психолог, Эдвард Торндайк, стоявший на границе между функционализмом и бихевиоризмом, сформулировал идеи, ставшие мостом к будущей эволюции поведенческой психологии. Его эксперименты с животными, которые пытались выбраться из «проблемных ящиков» методом проб и ошибок, привели к открытию нескольких законов научения, центральным из которых стал «закон эффекта».
Закон эффекта гласит, что поведение, за которым следуют приятные последствия или «удовлетворяющее состояние дел», с большей вероятностью будет повторяться в аналогичных ситуациях в будущем. И наоборот, действия, приводящие к неприятным последствиям, с меньшей вероятностью будут воспроизводиться. На первый взгляд, это очень похоже на принцип подкрепления Скиннера, и действительно, работы Торндайка послужили для него фундаментом. Однако в самой формулировке Торндайка уже содержалось зерно будущего пересмотра строгой доктрины. Понятия «удовлетворяющее состояние» и «приятные последствия» хоть и были описаны через внешние признаки, но неявно указывали на внутреннее состояние организма. Это было первое, еще робкое, допущение того, что между стимулом и реакцией есть нечто большее, чем простая механическая связь, — есть субъективная оценка последствий, которая и определяет дальнейшее поведение.
Эдвард Толмен и революционное введение когнитивных карт
Первый решительный шаг к преодолению ограничений радикального бихевиоризма сделал Эдвард Толмен, которого по праву считают основателем «когнитивного бихевиоризма». Он был первым, кто осмелился утверждать, что механистическая схема S→R неполна и не может объяснить всю сложность поведения. Толмен предложил новую формулу: S→O→R, где «O» — это «промежуточные переменные», то есть внутренние процессы организма, которые опосредуют реакцию на стимул. Под этими переменными он понимал не мистические душевные явления, а вполне конкретные когнитивные факторы: ожидания, цели, гипотезы и убеждения.
Свои идеи Толмен доказывал в серии остроумных экспериментов, самым известным из которых стал опыт, продемонстрировавший феномен «латентного научения». Одна группа крыс получала подкрепление (еду) каждый раз, когда доходила до конца лабиринта, и их результаты постепенно улучшались. Вторая группа не получала подкрепления и, казалось, ничему не училась. Но как только этой второй группе начинали давать еду в конце лабиринта, их результаты резко и почти мгновенно становились лучше, чем у первой группы. Это доказывало, что крысы обучались прохождению лабиринта и без подкрепления, но это знание оставалось скрытым («латентным»), пока не появлялся мотив его использовать.
Для объяснения этого феномена Толмен ввел революционное понятие «когнитивной карты». Он предположил, что в процессе исследования лабиринта у крыс в мозгу формируется не просто набор заученных движений, а целостное ментальное представление о пространстве. Эта «карта» позволяла им ориентироваться и находить кратчайший путь к цели, даже если привычный маршрут был заблокирован. Таким образом, Толмен убедительно показал, что поведение не является слепой реакцией на стимулы, а носит целенаправленный и осмысленный характер, управляемый внутренними когнитивными репрезентациями.
Системный подход Кларка Халла и его попытка математизировать поведение
Вторым ключевым представителем необихевиоризма, который также признавал важность «промежуточных переменных», был Кларк Халл. Однако если Толмен был концептуальным новатором, то Халл был системным теоретиком, чья амбиция заключалась в создании всеобъемлющей, формализованной и математически точной теории поведения. Он стремился превратить психологию в такую же точную науку, как физика, используя для этого строгий гипотетико-дедуктивный метод. Этот метод предполагал формулировку базовых постулатов, из которых затем с помощью логики и математики выводились бы следствия (гипотезы), подлежащие экспериментальной проверке.
Как и Толмен, Халл ввел в свою систему промежуточные переменные, но придал им более «механистический» характер. Ключевыми концепциями в его теории стали:
- Сила привычки (habit strength): Увеличивается с каждым подкрепляемым повторением связи «стимул-реакция».
- Побуждение (drive): Внутреннее состояние потребности (например, голод, жажда), которое активизирует поведение.
Халл считал, что вероятность возникновения реакции (потенциал реакции) является произведением силы привычки и побуждения. Он пытался выразить эти взаимосвязи в виде сложных математических формул, стремясь с максимальной точностью предсказывать поведение. Таким образом, подход Халла представлял собой уникальный синтез: с одной стороны, он, подобно Толмену, признавал наличие внутренних факторов, влияющих на поведение, но с другой — пытался описать их не как когнитивные карты или цели, а как измеримые переменные в строгой детерминистской системе. Его работа стала самой масштабной попыткой создать единую, универсальную теорию научения в рамках бихевиористской парадигмы.
Критическая оценка и непреходящее наследие бихевиоризма в современной науке
Несмотря на свою продуктивность, бихевиоризм на протяжении всей своей истории подвергался серьезной критике. Основные претензии, особенно к его радикальной форме, можно свести к нескольким пунктам:
- Игнорирование когнитивных и эмоциональных процессов: Самый очевидный недостаток — отказ рассматривать мышление, чувства, сознание и субъективный опыт как важные детерминанты поведения.
- Редукционизм: Сведение всего сложного человеческого поведения к простым схемам S-R или к механическим принципам подкрепления, что не учитывает свободу воли, творчество и социальные факторы.
- Недооценка биологии: Недостаточное внимание к генетическим предрасположенностям и инстинктивному поведению, которое не всегда можно объяснить через научение.
Тем не менее, вклад бихевиоризма в науку огромен. Он навсегда изменил психологию, привив ей стандарты объективности и научной строгости. Более того, его принципы не «умерли», а трансформировались и интегрировались во многие современные области. Самым ярким примером является поведенческая и когнитивно-поведенческая терапия (КПТ), которая сегодня считается одним из самых эффективных методов лечения фобий, депрессии, тревожных расстройств и ПТСР. КПТ напрямую использует принципы научения для изменения дезадаптивных поведенческих паттернов и иррациональных убеждений. Кроме того, бихевиористские подходы успешно применяются в образовании (методы поощрения, программированное обучение), менеджменте (мотивация персонала) и воспитании детей.
Заключение
Эволюция бихевиоризма представляет собой увлекательный путь научной мысли от одной крайности к другой, и в конечном счете — к синтезу. Она началась с радикального разрыва Джона Уотсона с субъективной психологией сознания и утверждения строгой схемы «стимул-реакция». Затем Б. Ф. Скиннер довел эту идею до совершенства, создав мощную теорию оперантного научения, основанную на последствиях поведения. Однако неспособность этой жесткой модели объяснить всю сложность целенаправленных действий привела к появлению необихевиоризма. Эдвард Толмен с его «когнитивными картами» и Кларк Халл со своей математизированной системой ввели в уравнение «промежуточные переменные», фактически вернув в психологию внутренние процессы, но уже на новой, объективной основе. Таким образом, необихевиоризм не опроверг, а расширил и усложнил классический подход. Именно этот эволюционный путь, пройдя полный круг, подготовил почву для «когнитивной революции» второй половины XX века, доказав свою огромную историческую значимость для становления современной психологии.
Список используемой литературы
- Абдурахманов Р.А. История психологии: идеи, концепции, направления. – М.: НОУ ВПО Московский психолого-социальный институт, 2008. – 326 с.
- Ждан А.Н. История психология: От Античности до наших дней. – М.: Академический проект; Трикста, 2008. – 576 с.
- Марцинковская Т.Д., Юревич А.В. История психологии. – М.: Гардарики, 2008. – 413 с.
- Морозов А.В. История психологии: учебное пособие для вузов. – М.: Академический Проект; Фонт «Мир», 2003. – 288 с.
- Фролова С.В., Карелин А.А. История психологии: конспект лекций. – М.: Высшее образование, 2008. – 183 с.
- Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. – СПб. Питер Пресс, 2008. – 607 с.