В истории философии существуют парадоксальные сближения, когда из одной и той же фундаментальной идеи произрастают совершенно противоположные мировоззренческие системы. Именно такой случай представляют собой учения двух ключевых фигур немецкого иррационализма — Артура Шопенгауэра и Фридриха Ницше. Оба они стали яркими представителями «философии жизни» (Lebensphilosophie), течения, возникшего как реакция на классический рационализм и сместившего фокус с разума на иррациональные, волевые основы бытия. Однако, оттолкнувшись от общей концепции мира как проявления слепой, стихийной воли, они пришли к диаметрально противоположным выводам. Цель данного анализа — проследить, как эта общая посылка привела Шопенгауэра к тотальному отрицанию жизни, а Ницше — к ее высшему, трагическому утверждению.
1. Общий корень двух учений, или что такое иррациональная воля
Чтобы понять глубину расхождения между Шопенгауэром и Ницше, необходимо обратиться к их общей отправной точке — революционному для своего времени понятию «воли». Именно Артур Шопенгауэр в своем главном труде «Мир как воля и представление» сформулировал концепцию, ставшую фундаментом для всей последующей иррационалистической мысли. Для него Воля — это не индивидуальное желание человека, а слепая, бессознательная, вечно голодная метафизическая сила, лежащая в основе абсолютно всего сущего. Это неразумный, неутолимый порыв, который заставляет камень падать, растение тянуться к свету, а живых существ — бороться за существование.
Весь видимый нами мир, который мы воспринимаем через чувства и осмысляем разумом, Шопенгауэр называет «представлением». Этот мир явлений — лишь внешняя оболочка, объективация единой Мировой Воли. В этой картине мира человек перестает быть венцом творения и разумным хозяином своей судьбы. Он — лишь марионетка, одна из бесчисленных манифестаций ненасытной воли, которая заставляет его желать, стремиться и действовать, не имея никакой конечной цели. Эта идея о слепом, иррациональном начале, управляющем вселенной, стала тем зерном, из которого выросли обе философские системы.
2. Мир как страдание в пессимистической метафизике Шопенгауэра
Если в основе всего лежит вечно неудовлетворенная воля, то каким должен быть мир, порожденный ею? Ответ Шопенгауэра логичен и неумолим: мир неизбежно является ареной страдания. Его аргументация выстраивается в простую и мрачную цепь:
- Сущность воли — это вечное желание и стремление.
- Желание по своей природе — это ощущение нехватки, то есть неудовлетворенность.
- Любое удовлетворение желания (счастье) — лишь кратковременное прекращение страдания, которое тут же сменяется либо новым желанием, либо пресыщением и невыносимой скукой.
Таким образом, страдание для Шопенгауэра — это не случайная неприятность или результат жизненных ошибок, а имманентное свойство бытия. Счастье мимолетно и иллюзорно, в то время как страдание — постоянно и реально. Вся жизнь человека представляет собой бесколебательное движение маятника между болью неудовлетворенности и скукой пресыщения. Именно эта идея о том, что страдание является неотъемлемой частью жизни, порожденной постоянными и ненасытными желаниями воли, формирует ядро его знаменитого пессимизма.
3. Пути к спасению от жизни, которые предлагает Шопенгауэр
Признав жизнь неизбежным страданием, Шопенгауэр не оставляет человека без надежды. Однако его путь к спасению — это не улучшение жизни, а избавление от нее через постепенное угасание той самой воли, что является ее источником. Он предлагает три последовательных этапа освобождения:
- Эстетическое созерцание. Погружаясь в искусство, человек на время перестает быть индивидом со своими мелкими желаниями и становится «чистым, безвольным субъектом познания». В этот момент он созерцает не конкретные вещи, а вечные идеи, и на короткий миг воля внутри него затихает, даруя временное освобождение от страданий.
- Этика сострадания. На этом этапе человек осознает, что его «Я» — лишь иллюзия, а в основе всех живых существ лежит одна и та же страдающая Мировая Воля. Это понимание рождает глубокое сострадание ко всему живому, стирая границы между «мной» и «другими» и ослабляя эгоистические порывы воли.
- Аскетизм. Высшая ступень, на которой происходит полное и сознательное подавление воли к жизни. Через добровольную бедность, целомудрие и отказ от всех желаний человек достигает состояния квиетизма, полного покоя, который, по сути, равносилен небытию. Это и есть окончательное спасение от мира страданий.
4. Ответ Ницше и трансформация воли к жизни в волю к власти
Фридрих Ницше, в молодости испытавший огромное влияние Шопенгауэра, со временем становится его самым яростным оппонентом. Он принимает исходную посылку о воле как движущей силе мира, но кардинально переосмысливает ее природу. Если у Шопенгауэра воля — это слепое, пассивное и вечно голодное желание жить, то у Ницше она превращается в активное, утверждающее и повелевающее стремление. Он называет ее Воля к власти.
Воля к власти — это не примитивное желание доминировать над другими в политическом или физическом смысле. Это фундаментальный импульс всего живого к росту, расширению своей силы, самопреодолению и установлению своих форм. Это не просто желание существовать, а желание существовать сильнее, полнее, интенсивнее. Если воля Шопенгауэра говорит «я хочу», выражая нехватку, то воля к власти у Ницше говорит «я велю», выражая избыток силы. Эта трансформация из пассивного желания в активное стремление к росту является ключевым шагом, который позволяет Ницше предложить радикальную альтернативу пессимизму своего предшественника.
5. Как Ницше превращает страдание из проклятия в инструмент роста
Прямым следствием переосмысления воли становится новое понимание страдания. Для Шопенгауэра страдание было абсолютным злом, от которого нужно бежать. Для Ницше оно становится необходимым условием и инструментом для роста воли к власти. Его логика прямо противоположна: любое развитие, любое самопреодоление невозможно без сопротивления, боли и трудностей. Страдание — это не признак ущербности жизни, а стимул для воли к власти, индикатор того, что происходит рост.
То, что нас не убивает, делает нас сильнее.
Эта знаменитая фраза идеально выражает его позицию. Ницше не просто принимает страдание, он утверждает его как неотъемлемую и даже желательную часть великого и трагического спектакля жизни. Отказаться от страдания означало бы отказаться от величия, от возможности стать сильнее. Таким образом, он не ищет путей избавления от боли, а призывает принять жизнь целиком, во всех ее проявлениях, включая самые темные и мучительные аспекты, утверждая ее тотально и безоговорочно.
6. Высшее утверждение бытия через идеи Сверхчеловека и вечного возвращения
Радикальное жизнеутверждение Ницше находит свое высшее выражение в двух взаимосвязанных концепциях — Сверхчеловека и вечного возвращения. Сверхчеловек (Übermensch) — это не новая биологическая порода и не «белокурая бестия», как его часто вульгарно трактовали. Это высшая цель, которую человек может поставить перед собой; это тип существа, который преодолел в себе «человеческое, слишком человеческое» — мелочность, слабость, мораль толпы — и обрел способность самостоятельно творить новые ценности.
Идея вечного возвращения служит главным мысленным экспериментом и критерием для такого жизнеутверждения. Ницше предлагает задать себе вопрос: «Если бы тебе пришлось прожить эту самую жизнь, со всеми ее радостями, болями, ошибками и озарениями, еще бесчисленное количество раз, как бы ты отнесся к этой мысли?». Для большинства это был бы ужасающий приговор. Но для Сверхчеловека, для того, кто тотально принимает свою судьбу, такой ответ был бы выражением высшей любви к жизни. Положительно ответить на этот вопрос — значит достичь состояния amor fati (любви к судьбе), высшей формы утверждения бытия.
7. Переоценка всех ценностей как атака на мораль отрицания жизни
Онтологический разрыв между философами неизбежно приводит к их этическому антагонизму. Кульминацией философии Ницше становится его проект «переоценки всех ценностей», который представляет собой прямую атаку на ту мораль, что лежит в основе учения Шопенгауэра. Ницше подвергает сокрушительной критике традиционную иудео-христианскую мораль, называя ее «моралью рабов». По его мнению, такие ценности, как сострадание (ключевая добродетель для Шопенгауэра), смирение, жалость и равенство, родились из ненависти слабых к сильным. Это инструменты, с помощью которых бессильные пытаются обуздать волю к власти сильных и объявить саму земную жизнь чем-то порочным и второстепенным.
Этой морали отрицания он противопоставляет «мораль господ», аристократическую систему ценностей, основанную на силе, гордости, самоутверждении и воле к власти. «Смерть Бога», провозглашенная Ницше, — это не просто констатация упадка религии, а диагноз всей европейской культуре, утратившей высшие ценностные ориентиры. Эта утрата создает вакуум, который и должен заполнить Сверхчеловек, создав новые, жизнеутверждающие ценности.
8. Наследие двух воль и их влияние на мысль XX века
Несмотря на кажущийся антагонизм, спор Шопенгауэра и Ницше стал невероятно плодотворным для всей последующей культуры. Их фокус на иррациональном, бессознательном и волевом начале человека определил интеллектуальные поиски всего XX столетия. Философия Шопенгауэра, с ее акцентом на бессознательных импульсах, оказала огромное влияние на психоанализ Зигмунда Фрейда, а его пессимистическая эстетика нашла отклик в литературе символизма.
Влияние Ницше было еще более масштабным и многогранным. Его идеи о свободе, ответственности за создание смысла, абсурдности бытия и воле к власти легли в основу экзистенциализма (Камю, Сартр) и предвосхитили многие темы постструктурализма (Фуко, Деррида). Их диалог о природе воли и смысле страдания подготовил почву для глубочайших философских и психологических открытий, показав, что за фасадом рациональности скрываются могучие иррациональные силы, управляющие человеком.
Подводя итог, можно вернуться к исходной точке — концепции воли. Артур Шопенгауэр и Фридрих Ницше представляют два полюса «философии жизни», два фундаментально разных ответа на вопрос о ценности существования. Фундаментальное различие между ними заключается в подходе к страданию. Шопенгауэр видит в нем сущность жизни и учит спасаться от жизни через угасание воли. Ницше же видит в страдании необходимый инструмент роста и учит спасаться через жизнь, утверждая волю во всей ее мощи и трагической полноте. Их великий спор — это не просто страница в истории философии, а вечный диалог человечества с самим собой о смысле боли и цене бытия.
Список использованной литературы
- Андреева И. С. Артур Шопенгауэр: жизнь и творчество / И. С. Андреева. – М., 2001.
- Виндельбанд В. Избранное. Дух и история / В. Виндельбанд. – М., 1995.
- Геворкян А. Р. Пессимизм и религия / А. Р. Геворкян // Вопросы философии. – 1998. – № 1.
- Гулыга А. Шопенгауэр / А. Гулыга, И. Андреева. – М., 2002.
- Кареев Н. И. Идея прогресса в историческом развитии / Н. И. Кареев // Кареев Н. И. Собр. соч. – СПб., 1911. – Т. I: История с философской точки зрения.
- Ницше Ф. По ту сторону добра и зла // Ницше Ф. Соч. в 2-х т. Т.2.
- Ницше Ф. К генеалогии морали // Ницше Ф. Соч. в двух тт. Т.2.
- Фишер К. Артур Шопенгауэр / К. Фишер. – СПб., 1999.
- Шопенгауэр А. Мир как воля и представление / А. Шопенгауэр // Шопенгауэр А. Собр. соч. : в 6 т. – М., 1999. – Т. I.
- Шопенгауэр А. Parerga и Paralipomena / А. Шопенгауэр // Шопенгауэр А. Собр. соч. : в 6 т. – М., 2001. – Т. V.
- Штейн В. Артур Шопенгауэр как человек и мыслитель (1788–1860). Опыт биографии / В. Штейн. – СПб., 1887. – Т. I.
- Чанышев А. А. Учение Шопенгауэра о мире, человеке и основе морали / А. А. Чанышев // Шопенгауэр А. Собр. соч. : в 6 т. – М., 1999. – Т. I.