Гянджинский договор 1735 года: Всесторонний анализ причин, хода и последствий в контексте русско-персидских отношений XVIII века

На рубеже XVIII века русская экспансия на Каспии была не просто географическим расширением, а стратегическим проектом, призванным открыть «ворота в Азию» для российской торговли. Однако уже в 1730-е годы вектор этой политики претерпел кардинальные изменения, что привело к серии дипломатических маневров, кульминацией которых стал Гянджинский договор 1735 года. Этот документ, часто рассматриваемый лишь как акт территориальных уступок, на самом деле является ключевым маркером в понимании восточной политики Российской империи и сложной региональной динамики Кавказа. Наш анализ стремится выйти за рамки поверхностного изложения фактов, предлагая глубокое погружение в геополитические и экономические предпосылки, дипломатический танец участников и долгосрочные последствия этого, казалось бы, парадоксального акта в истории русско-персидских отношений. Мы рассмотрим, как стремление к контролю над торговыми путями, внутренний кризис Персии, османская экспансия и меняющиеся приоритеты России сплелись в сложный узел, развязать который и призван был Гянджинский трактат.

Геополитические и экономические предпосылки: Путь к Гяндже

История международных отношений редко бывает линейной, и путь к Гянджинскому договору 1735 года – яркое тому подтверждение. Это была сложная мозаика из амбициозных планов, внутренних кризисов и региональных конфликтов, которые диктовали условия и направления внешней политики как для Российской империи, так и для Персии. Отправной точкой для понимания этих предпосылок служит грандиозный замысел Петра I, призванный обеспечить России не только влияние в Европе, но и стратегическое доминирование в азиатском направлении, что было не менее важно для формирования статуса великой державы.

Персидский поход Петра I (1722-1723): Мотивы и первые результаты

Мечта Петра Великого о «окне в Европу» была лишь одной стороной его внешнеполитического гения. Не менее значимой была идея о «воротах в Азию», реализация которой виделась через Каспийское море. С 1722 по 1723 годы Российская империя осуществила так называемый Персидский, или Каспийский, поход, который изначально преследовал двойную цель: укрепление российского влияния на Востоке и установление полного контроля над богатыми торговыми путями, пересекающими Каспий и ведущими в Индию и другие части Азии. Создание бесперебойного торгового пути «Балтика – Волга – Каспий» было не просто экономическим проектом, а стратегическим видением, призванным повысить международную торговую значимость России и её статус в мировой экономике.

Однако до похода, несмотря на наличие торгового договора с Ираном от 1718 года, эти амбициозные планы оставались нереализованными. Причина крылась в глубоком внутреннем кризисе Персии, которая не могла эффективно контролировать свои прикаспийские провинции. Страна была измотана афганскими вторжениями, кульминацией которых стало падение Исфахана в октябре 1722 года после шестимесячной осады. Шах Солтан Хусейн был низложен, а его сын Тахмасп II, провозглашенный новым шахом, так и не смог полностью утвердить свою власть. Эта анархия на южных границах России не только препятствовала торговле, но и создавала угрозу для российских подданных.

Последней каплей, послужившей непосредственным поводом к военному вмешательству, стало трагическое событие в Шемахе в 1721 году. Здесь были ограблены и убиты русские купцы, а их склады с товарами, общая стоимость которых оценивалась в колоссальные 4 миллиона рублей, полностью разграблены. Этот инцидент стал формальным основанием для Петра I начать поход.

В результате Персидского похода и подписания Петербургского мирного договора 12 (23) сентября 1723 года Россия значительно расширила свои владения. К Российской империи отошли города Дербент, Баку, Решт, а также стратегически важные прикаспийские провинции Ширван, Гилян, Мазендеран и Астрабад. Это был пик российского влияния на Каспии, который, казалось, открывал новые горизонты для восточной политики, но на деле породил новые вызовы и передел сфер влияния.

Османская экспансия и Константинопольский договор 1724 года

Укрепление позиций России на Каспии не могло остаться без внимания Османской империи, давнего соперника в борьбе за влияние на Кавказе и в Восточной Европе. Видя ослабление Персии и опасаясь дальнейшей российской экспансии, Османская империя действовала на опережение. Летом 1723 года турецкие войска стремительно захватили значительные территории в Грузии, Армении и Азербайджане, создав новую реальность на Кавказе.

В 1724 году, стремясь закрепить свои завоевания, Османская империя заключила с Персией Константинопольский мир. Этот договор, подписанный 12 (23) июня 1724 года в Стамбуле, формально закрепил за турками право на завоеванные земли. Россия, оказавшись перед фактом, была вынуждена пойти на дипломатическое соглашение. Константинопольский договор между Россией и Османской империей предусматривал признание Россией турецких завоеваний в Закавказье, в обмен на что Османская империя признала русско-персидский Петербургский договор 1723 года. Таким образом, регион был поделен между двумя великими державами, что на время стабилизировало ситуацию, но также заложило основу для будущих конфликтов, демонстрируя, что любая стабилизация в регионе носит лишь временный характер перед лицом постоянно меняющихся амбиций великих держав.

Изменение приоритетов России и Рештский договор 1732 года

К началу 1730-х годов внешнеполитические приоритеты Российской империи, управляемой Анной Иоанновной, претерпели существенные изменения. Сохранение контроля над всеми прикаспийскими территориями, приобретенными Петром I, стало обременительным. Длительное и дорогостоящее содержание войск в отдаленных и не всегда лояльных провинциях требовало значительных ресурсов. Главным же фактором, изменившим внешнеполитический курс, стало назревавшее обострение отношений с Османской империей.

Россия готовилась к новой войне с Турцией, которая в конечном итоге разразилась в 1735-1739 годах. Причины этого обострения были многообразны: от стремления России к выходу к Черному и Азовскому морям, до набегов крымских татар на российские территории и влияния европейской дипломатии, в частности, французских интриг, направленных на столкновение России и Турции после Войны за польское наследство (1733-1735). В этой ситуации для России было стратегически важно найти сильного союзника на южном фланге Османской империи. Таким союзником могла стать лишь Персия, которая сама вела войну с турками за возвращение утраченных территорий. Это понимание привело к осознанию того, что удержание удалённых каспийских провинций не окупало стратегических выгод, которые мог принести союз с Персией.

Первым шагом к формированию русско-персидского союза против Турции стал Рештский договор, подписанный 21 января (1 февраля) 1732 года. Этот договор ознаменовал собой переломный момент. Согласно его условиям, Россия возвращала Персии провинции Гилян, Мазендеран и Астрабад. Граница между двумя державами устанавливалась по реке Кура, за которую выводились российские войска. Взамен Россия получала право беспошлинной торговли с Персией, что компенсировало часть экономических потерь от территориальных уступок и сохраняло важные торговые преференции. Рештский договор стал фундаментом для будущих, более глубоких соглашений, направленных на консолидацию сил против общего врага – Османской империи.

Подписание Гянджинского договора 1735 года: Участники и дипломатический контекст

Последовательность шагов, предпринятых Российской империей и Персией, привела к кульминационному моменту – подписанию Гянджинского договора. Этот документ был не просто юридическим актом, а результатом сложного дипломатического маневра, развернувшегося на фоне крупномасштабных военных конфликтов.

Договор был подписан 10 (21) марта 1735 года в городе Гянджа, который в то время находился на переднем крае геополитической борьбы. Место подписания было выбрано не случайно: оно подчеркивало близость Персии к театрам военных действий и её непосредственное участие в конфликтах.

Ключевыми фигурами, поставившими свои подписи под этим значимым документом, были с российской стороны — полномочный посланник князь С.Д. Голицын, опытный дипломат, которому было поручено реализовать новый внешнеполитический курс Российской империи. С персидской стороны договор подписал временный правитель, или регент, Надир Кули-хан. Этот человек, впоследствии известный как Надир-шах Афшар, был выдающимся полководцем и политиком, стремившимся восстановить величие Персии и изгнать турок с её земель. Его роль в переговорном процессе была определяющей, так как он фактически контролировал внешнюю политику страны.

Переговоры в Гяндже велись в крайне напряженной обстановке. Персия уже несколько лет вела изнурительную войну с Османской империей, пытаясь вернуть утраченные территории в Закавказье. В то же время Российская империя активно готовилась к своей собственной русско-турецкой войне 1735-1739 годов. В условиях надвигающегося большого конфликта, когда силы Османской империи были бы отвлечены на двух фронтах, союз с Персией становился для России стратегически бесценным. Это позволяло не только ослабить Турцию, но и обезопасить южные рубежи Российской империи, которые могли быть подвержены нападениям крымских татар, союзников Османской империи. Таким образом, Гянджинский договор был не просто соглашением, а частью масштабной военной и дипломатической стратегии, направленной на ослабление общего врага и перераспределение влияния в регионе. Неужели стороны не осознавали, что подобные соглашения в условиях постоянной борьбы за власть на Востоке редко бывают долговечными?

Основные положения Гянджинского договора: Детали и обязательства сторон

Гянджинский договор 1735 года представлял собой комплексный документ, тщательно прописывающий взаимные обязательства сторон и закрепляющий территориальные изменения. Он базировался на принципах «вечного мира» и дружественного союза, но его суть во многом определялась сложной геополитической обстановкой.

Центральным положением договора, безусловно, стало возвращение Россией Персии стратегически важных территорий. Российская империя обязывалась передать Персии города Баку и Дербент, а также все их провинции (уезды). Эти земли были приобретены Россией по Петербургскому мирному договору 1723 года в результате Персидского похода Петра I, и их возврат символизировал отказ от прямого контроля над этими прикаспийскими регионами.

Процесс вывода российских войск был детально регламентирован. Так, из Баку и его уезда российские войска должны были быть выведены в течение двух недель с момента заключения трактата. Что касается Дербента и прилежащих к нему мест до его старой границы, то вывод войск должен был быть завершен в течение двух месяцев. Эти сроки демонстрировали стремление обеих сторон к быстрой реализации территориальных условий.

Взамен Персия принимала на себя ряд серьезных обязательств, направленных на обеспечение безопасности и стабильности в регионе. Во-первых, персидская сторона обязывалась не допускать перехода возвращенных территорий (Баку и Дербент) под власть других держав. Это было критически важно для России, так как предотвращало возможное усиление Османской империи или других конкурентов в стратегически важных регионах Каспия. Во-вторых, и это было одно из ключевых условий для России, Персия обязывалась продолжать войну с Османской империей до тех пор, пока не будут отвоёваны все захваченные турками владения. Это обязательство было прямым подтверждением антиосманской направленности договора.

Важным аспектом, подчеркивающим союзнический характер документа, было обоюдное обязательство России и Персии не заключать сепаратного мира с Турцией. Более того, обе державы должны были совместно участвовать в заключении любых мирных договоров с Османской империей, что гарантировало согласованность их действий и предотвращало односторонние выгоды.

Договор торжественно декларировал «вечный мир» и теснейший дружественный союз между Россией и Ираном. Формулировки договора были весьма конкретны: иранское государство обязывалось «вечно с Российскою империей пребыть в соседней дружбе, и крепко содержать российских приятелей за приятелей, а неприятелей российских за неприятелей иметь». Это включало в себя и военную взаимопомощь: в случае начала войны против одной из сторон, обе державы обязались начать войну против общего неприятеля и помогать друг другу.

В экономической сфере Гянджинский трактат подтверждал и расширял льготные условия беспошлинной торговли для русских купцов на персидской территории, которые были предусмотрены Рештским договором 1732 года. Российскому купечеству разрешалось свободно торговать во всех гаванях, пристанях, местах и на берегах Персии, выгружать, складывать и отвозить товары без принуждения и притеснений. Это было важной компенсацией для России за территориальные уступки, позволяющей сохранить и развивать экономическое влияние в регионе.

Договор также затрагивал статус Дагестана и прочих мест, подлежащих Шамхалу и Усмею. Было оговорено, что эти территории должны были по древнему обычаю оставаться на стороне Иранского Государства, что подчеркивало преемственность региональных традиций и политических связей.

Наконец, в договоре было зафиксировано важное обязательство Ирана возвратить Восточно-Грузинское царство картлийскому царю Вахтангу VI после его отвоевания у Турции. Это положение демонстрировало заинтересованность России в сохранении влияния на Кавказе через поддержку христианских государств, а также подтверждало стремление Персии к восстановлению своей территориальной целостности и политической гегемонии в регионе.

Последствия и историческое значение Гянджинского договора: Долгосрочные эффекты и оценки

Гянджинский договор 1735 года, несмотря на торжественность его формулировок и кажущуюся прочность, стал одним из тех документов, чьи положения на деле не были выполнены в полной мере. Историческая реальность оказалась куда более сложной и динамичной, нежели дипломатические обещания.

Главное нарушение условий договора произошло по инициативе Надир Кули-хана. Вскоре после начала русско-турецкой войны 1735-1739 годов, вопреки совместным обязательствам, он вступил в сепаратные переговоры с Османской империей. В 1736 году Надир Кули-хан заключил с Турцией Константинопольский мирный договор, тем самым грубо нарушив условия Гянджинского трактата о незаключении сепаратного мира. Этот акт демонстрировал прагматизм и амбиции персидского правителя, который стремился в первую очередь к восстановлению собственного контроля над утраченными территориями, а не к безоговорочному союзу с Россией, что в итоге и привело к его возвышению и превращению Персии в значимую силу в регионе.

Тем не менее, Гянджинский договор имел значительные последствия. Он окончательно завершил процесс возвращения Персии прикаспийских территорий, которые были приобретены Россией в результате Персидского похода Петра I. Этот шаг, начатый Рештским договором 1732 года, по Гянджинскому трактату получил логическое завершение. Вывод русских войск после Гянджинского договора означал, что они были отведены еще дальше на север, за реку Терек, по сравнению с границей по реке Кура, установленной Рештским договором. Это фактическое отступление от позиций, завоеванных Петром I, символизировало кардинальное изменение внешнеполитического вектора России.

Договор четко отражал изменение приоритетов во внешней политике Российской империи. От активной, и зачастую дорогостоящей, экспансии на Каспии, Россия перешла к сосредоточению усилий на западном направлении и, что не менее важно, на борьбе с Османской империей. Это переключение фокуса было обусловлено рядом факторов:

1. Необходимость усиления позиций в Прибалтике: Несмотря на победы Петра I, Балтийский вопрос оставался актуальным, и Россия стремилась к консолидации своих завоеваний и укреплению влияния в регионе.
2. Активное вмешательство в дела ослабленной Речи Посполитой: В 1733-1735 годах шла Война за польское наследство, в которой Россия играла ключевую роль, отстаивая свои интересы и продвигая своего кандидата на польский престол. Это требовало значительных дипломатических и военных ресурсов.
3. Давняя борьба за выход к Азовскому и Черному морям: Этот стратегический приоритет, сформировавшийся еще при Петре I, продолжал доминировать в российской внешней политике. Контроль над этими морями был жизненно важен для обеспечения безопасности южных границ и развития черноморской торговли.
4. Угроза крымско-татарских набегов: Эти набеги, часто инспирируемые Османской империей, представляли постоянную опасность для южных регионов России и требовали значительных военных сил для их отражения. Союз с Персией должен был отвлечь силы Османской империи и ослабить натиск на южных рубежах.

Ведущие историки единодушны в оценке Гянджинского договора как переломного момента. Он ознаменовал собой окончательный отказ Российской империи от прямого контроля над прикаспийскими п��овинциями, завоеванными Петром I. Академик В.В. Бартольд отмечал, что этот договор позволил России освободить силы для решения более насущных задач на западном и южном направлениях. Специалисты по истории Ирана, такие как И.П. Петрушевский, подчеркивают, что для Персии договор был важной победой, позволяющей восстановить территориальную целостность и укрепить позиции Надир Кули-хана перед его восхождением на трон. С другой стороны, исследователи, специализирующиеся на Кавказской истории, например, М.Б. Вачнадзе, отмечают, что, несмотря на временное возвращение ряда территорий под персидский контроль, договор не принес долгосрочной стабильности народам Кавказа, которые продолжали оставаться объектом притязаний великих держав.

Таким образом, Гянджинский договор, хотя и был нарушен вскоре после подписания, сыграл ключевую роль в переформатировании регионального баланса сил. Он завершил одну главу в восточной политике России и открыл новую, в которой основные усилия были сосредоточены на противостоянии с Османской империей и укреплении позиций в Европе.

Заключение

Гянджинский договор 1735 года, пройдя через призму истории, предстает не просто как дипломатический акт, а как многослойное явление, завершившее один этап и открывшее новый в восточной политике Российской империи. Его значимость невозможно переоценить: он стал символом отказа от прямых территориальных приобретений на Каспии, сделанных в ходе Персидского похода Петра I, и ознаменовал переориентацию внешнеполитических интересов России на западное и южное направления.

Договор был обусловлен сложным комплексом геополитических и экономических факторов: от стремления Петра Великого к контролю над торговыми путями «Балтика – Волга – Каспий» и внутренним кризисом ослабленной Персии, до агрессивной экспансии Османской империи и назревавшей русско-турецкой войны. В этом контексте уступки прикаспийских территорий не были проявлением слабости, а скорее прагматичным шагом, позволившим России высвободить значительные военные ресурсы и сосредоточиться на более приоритетных задачах – борьбе за выход к Черному морю, стабилизации ситуации в Прибалтике и влиянии на дела Речи Посполитой.

Однако сложный и противоречивый характер Гянджинского договора ярко проявился в его неполном выполнении. Надир Кули-хан, движимый собственными амбициями и интересами, вскоре нарушил союзнические обязательства, заключив сепаратный мир с Османской империей. Этот факт, в свою очередь, подчеркивает изменчивость региональной политики XVIII века, где союзы и договоренности могли быть эфемерными перед лицом меняющихся обстоятельств.

В целом, Гянджинский договор 1735 года является ярким примером того, как внешняя политика формируется под влиянием множества факторов, а её результаты могут быть неоднозначными. Он стал важной вехой, завершившей Каспийскую кампанию России и обозначившей новый вектор её внешнеполитических интересов, оставив при этом глубокий след в истории русско-персидских отношений и судьбах народов Кавказа.

Список использованной литературы

1. История Северной войны. 1700-1721 гг. Москва, 1987.
2. Иванов М.С. Очерк истории Ирана. Москва, 1952.
3. Лысцов В.П. Персидский поход Петра I 1722-1723. Москва, 1951.
4. Павленко Н. И. Петр Великий. Москва: Мысль, 1994.
5. Под стягом России: сборник архивных документов. Москва: Русская книга, 1992.
6. Протопопов А. С., Козьменко В. М., Елманова Н. С. История международных отношений и внешней политики России (1648-2000). Москва: Аспект Пресс, 2003.
7. Платонов С. Ф. Полный курс лекций по русской истории. Ростов-на-Дону: Феникс, 2005.
8. Широкорад А. Персия-Иран. Империя на Востоке (Друзья и враги России). Москва, 2010.
9. Гянджинский договор 1735. URL: https://runivers.ru/enc/gandzhinskiy_dogovor_1735/ (дата обращения: 26.10.2025).
10. Рештский договор (21 января / 1 февраля 1732). URL: https://runivers.ru/enc/reshtskiy_dogovor_1732/ (дата обращения: 26.10.2025).
11. 1732 год. 1 февраля (21 января ст.ст.) между Россией и Ираном был подписан Рештский мирный договор. URL: https://runivers.ru/calendar/day/1732-2-1/ (дата обращения: 26.10.2025).
12. Персидский поход 1722 — 1723 гг. Руниверс. URL: https://runivers.ru/enc/persidskiy_pokhod_1722-1723_gg/ (дата обращения: 26.10.2025).
13. Персидский (Каспийский) поход Петра 1 1722 — 1723 годов. URL: https://great-russian-history.ru/persidskij-pokhod-petra-1-1722-1723-godov/ (дата обращения: 26.10.2025).
14. Густерин П. В. Персидский поход Петра I и мусульманские народы. Россия в красках. URL: https://runivers.ru/lib/authors/gusterin/481977/ (дата обращения: 26.10.2025).
15. Международные договоры, соглашения, конвенции — Внешнеполитическая история России. URL: https://runivers.ru/enc/vneshnepoliticheskaya_istoriya_rossii/mezhdunarodnye_dogovory_soglasheniya_konventsii/ (дата обращения: 26.10.2025).
16. Гянджинский трактат (1735). Викитека. URL: https://ru.wikisource.org/wiki/%D0%93%D1%8F%D0%BD%D0%B4%D0%B6%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%BA%D1%82%D0%B0%D1%82_(1735) (дата обращения: 26.10.2025).
17. Русско-иранские войны. URL: https://histrf.ru/read/articles/russko-iranskie-voyny (дата обращения: 26.10.2025).
18. Подписан Георгиевский трактат о переходе Восточной Грузии под покровительство России. URL: https://www.prlib.ru/history/619523 (дата обращения: 26.10.2025).