А.Р. Лурия: Системный факторный анализ мозговой организации речи и языка (Наследие в нейропсихологии и психолингвистике)

Введение: Научное наследие А.Р. Лурии и актуальность нейропсихологического подхода к речи

В истории нейронауки имя Александра Романовича Лурии (1902–1977) стоит особняком, обозначая водораздел между классическим локализационизмом XIX века и современным системным подходом к мозговой организации высших психических функций (ВПФ). Лурия не просто изучал нарушения речи; он интегрировал психолингвистические теории Л.С. Выготского с клинической неврологией, создав фундамент для нового научного направления — нейропсихологии.

Если классическая афазиология, уходящая корнями к Брока и Вернике, стремилась привязать речевые функции к узким анатомическим центрам, то Лурия предложил парадигму, которая объяснила поразительную сложность и пластичность человеческого мозга. Цель данной академической работы — провести систематизированный анализ ключевых теоретических положений и эмпирических исследований А.Р. Лурии, посвященных структуре, развитию, нарушениям и мозговой организации речи и языка, демонстрируя его непреходящее значение для современной психолингвистики и клинической практики.

Актуальность обращения к наследию Лурии продиктована тем, что его модель системной динамической локализации (СДЛ) до сих пор является наиболее полным и методологически корректным инструментом для качественного анализа сложных речевых расстройств, преодолевающим ограничения как узкого локализационизма, так и абстрактного антилокализационизма. Это позволяет клиницистам видеть не просто симптомы, а первопричину дефекта, что критически важно для эффективной нейрореабилитации.

Теоретические основы: Концепция системной динамической локализации ВПФ

А.Р. Лурия в своей работе «Высшие корковые функции человека» категорически отверг представление о ВПФ, включая речь, как о функциях, «заключенных» в узких корковых центрах. Вместо этого он предложил концепцию системной динамической локализации (СДЛ), согласно которой любая сложная психическая функция является сложной функциональной системой.

«Высшие психические функции, представляющие собой сложные системные образования, имеют сложную, системную мозговую организацию, опираются на совместную деятельность целого комплекса мозговых зон, каждая из которых вносит свой специфический вклад в их осуществление.» — А.Р. Лурия.

Принцип СДЛ утверждает, что, хотя функция и не локализована узко, она опирается на сложный конгломерат мозговых структур. При этом каждая структура вносит свой нейропсихологический фактор — специфический модус работы, необходимый для выполнения функции. Нарушение функциональной системы возникает не из-за «поломки» функции в целом, а из-за выпадения одного из этих факторов. И что из этого следует? То, что успешное восстановление требует не тренировки самой нарушенной функции (например, повторения слов), а компенсации выпавшего фактора через задействование сохранных мозговых звеньев.

Функциональная организация мозга: Модель трех блоков

Для объяснения системной работы мозга Лурия разработал модель, делящую мозг на три основных функциональных блока, каждый из которых играет незаменимую роль в организации поведения, сознания и, разумеется, речи.

Функциональный Блок	Основное Назначение	Мозговые Структуры	Роль в Речевой Деятельности
I. Энергетический блок	Поддержание тонуса, бодрствования, регуляция эмоций и памяти.	Ствол мозга, ретикулярная формация, лимбическая система, медиобазальные отделы коры.	Обеспечение необходимого уровня активации и тонуса для реализации речевого замысла и поддержания внимания к речи.
II. Блок приема, переработки и хранения информации	Гнозис, праксис, анализ и синтез информации различной модальности.	Задние отделы больших полушарий: височные, теменные, затылочные доли (вторичные и третичные поля).	Обеспечение фонематического слуха (височная доля), анализ пространственных отношений (теменная доля), хранение лексической информации.
III. Блок программирования, регуляции и контроля	Формирование замысла, составление программы действий, контроль и коррекция их выполнения.	Лобные доли (премоторные и префронтальные отделы).	Формирование речевого замысла, создание внутренней программы высказывания, кинетическая организация речи.

Речевая деятельность, таким образом, не может быть сведена к работе только II блока (например, только зоны Вернике). Для активного речевого акта необходим тонус (I блок), анализ входящей информации и хранение лексикона (II блок), и, что критически важно, формирование *намерения* и *программы* (III блок).

Принцип «нейропсихологического фактора»

Ключевым методологическим новшеством Лурии является понятие нейропсихологического фактора. Фактор — это не сама функция (речь), а та специфическая операция, которую выполняет конкретная мозговая зона.

Если речевой акт — это оркестр, то факторы — это специфические инструменты, каждый из которых отвечает за свой уникальный тембр или ритм.

• Кинетический фактор (связанный с полем Бродмана 44, зоной Брока) отвечает за плавное, автоматизированное переключение между артикуляционными элементами (кинезы). Его выпадение приводит к инертности и персеверациям.
• Фактор фонематического слуха (связанный с полем Бродмана 22, зоной Вернике) отвечает за тонкий анализ и синтез речевых звуков, позволяя отличать одни фонемы от других. Его нарушение ведет к распаду понимания.
• Фактор произвольной регуляции (связанный с префронтальной корой, III блок) отвечает за инициацию и контроль сложного, развернутого речевого акта.

Именно синдромный анализ, направленный на выявление *первично* нарушенного фактора, а не просто констатация симптомов, позволяет проводить дифференциальную диагностику и разрабатывать адекватные стратегии восстановительного обучения.

Нейропсихологическая структура речевого акта: Роль внутренней речи

Для Лурии речь — это не только способ коммуникации, но и высший инструмент мышления и сознания. Анализ речевого акта, представленный в монографии «Язык и сознание», охватывает путь от внутреннего мотива до внешней артикуляции.

Речевой акт начинается с мотивационно-потребностного уровня (замысла), переходит через сложнейший этап внутреннего преобразования и только затем разворачивается в грамматически и фонетически оформленное высказывание.

Внутренняя речь как предикативное программирование

Центральное место в этой структуре занимает внутренняя речь. Лурия, следуя идеям Выготского, рассматривал внутреннюю речь не просто как «речь про себя», а как особое, свернутое, предикативное звено между мыслью и внешней речью.

Предикативность внутренней речи означает, что в ней сохраняется ядро смысла, но при этом опускаются второстепенные, избыточные элементы (подлежащие, второстепенные члены предложения). Внутренняя речь — это язык предикатов (сказуемых), несущих основную смысловую нагрузку.

Функция внутренней речи — смысловое программирование высказывания. Именно на этом этапе формируется общая схема будущей фразы и происходит переход от невербальной мысли к вербальному плану. Но разве не любая мысль автоматически становится словом? Лурия доказал, что этот переход требует активного *программирования*, которое является отдельной, уязвимой функцией мозга.

Клиническим подтверждением критической роли внутренней речи является динамическая афазия (поражение III блока). У пациентов с динамической афазией сохраняется способность повторять слова и фразы, называть предметы и понимать обращенную речь (сохранны функции II блока), но полностью выпадает способность к активному, спонтанному, связному высказыванию. У них нарушен именно *замысел* и *программа*, то есть, предикативное программирование.

Связь речи, сознания и мышления в контексте идей Л.С. Выготского

Лурия последовательно развивал тезис о том, что речь формируется в процессе социального взаимодействия и поэтапно интернализуется (переходит из внешней формы во внутреннюю). Этот процесс интернализации превращает речь из средства коммуникации в основной инструмент мышления.

Речь, став внутренней, начинает выполнять регулирующую функцию: она позволяет человеку планировать, контролировать и корректировать собственную деятельность. Нарушение этой регуляторной функции (при поражении лобных долей) приводит к импульсивности, нарушению целенаправленности действий и, как следствие, к нарушению связной речи. Таким образом, речь становится «орудием сознания», формирующим категориальную структуру мышления.

Синдромный анализ афазий по А.Р. Лурии: Факторная классификация и мозговая локализация

В отличие от классической афазиологии, которая описывала нарушения на уровне симптомов (например, «нарушение понимания»), Лурия создал классификацию, основанную на синдромном анализе — комплексном качественном исследовании симптомов для выявления первично нарушенного нейропсихологического фактора.

Моторные афазии (нарушение программирования и кинезиса)

Различия между двумя основными формами моторной афазии демонстрируют, как два разных фактора (программирование и кинетика) могут нарушить внешнюю речь.

1. Динамическая афазия

• Локализация: Преимущественно поражение префронтальных отделов левого полушария (III функциональный блок), расположенных *впереди* от зоны Брока.
• Нарушенный фактор: Фактор произвольной регуляции, формирование речевого замысла и программы.
• Клиническая картина: Резкое снижение или полное отсутствие активной, спонтанной, связной речи. Пациент не может начать высказывание или построить фразу, хотя повторение и название предметов могут быть сохранены. Часто наблюдаются эхолалии. Является ярким примером нарушения *внутренней речи*.

2. Эфферентная моторная афазия

• Локализация: Задние отделы зоны Брока, нижняя лобная извилина, соответствующая 44-му полю Бродмана.
• Нарушенный фактор: Кинетический фактор, т.е. нарушение автоматизированного переключения между последовательными артикулемами (речевыми позами).
• Клиническая картина: Речь медленная, с большим количеством персевераций (застревание на одном звуке или слоге) и сложностью перехода к следующему элементу. Речь приобретает «телеграфный стиль» (номиналы без глаголов и служебных слов).

Афферентная моторная и Сенсорная афазии (нарушение сенсорного анализа)

Эти формы связаны с нарушениями в работе II функционального блока (задние отделы коры), ответственного за анализ информации.

3. Афферентная моторная афазия

• Локализация: Постцентральные отделы коры (нижние отделы левой постцентральной области), преимущественно 40-е поле Бродмана.
• Нарушенный фактор: Нарушение кинестетической основы речевых движений. Пациент не может найти точную артикуляционную позу (позицию языка, губ), необходимую для произнесения звука.
• Клиническая картина: Искажение звуков, замена одних звуков другими, близкими по артикуляции (литеральные парафазии). В отличие от эфферентной афазии, здесь страдает *поза*, а не *переключение*. Пациент не чувствует, где находится его язык.

4. Сенсорная афазия

• Локализация: Задние отделы височной доли (зона Вернике), соответствующая 22-му полю Бродмана.
• Нарушенный фактор: Нарушение фонематического слуха — способности к тонкому анализу и синтезу речевых звуков.
• Клиническая картина: Речь больным воспринимается как недифференцированный шум, что приводит к полному непониманию обращенной речи. Собственная речь пациента — логорея (многословие), насыщенная литеральными и вербальными парафазиями. Из-за нарушения фонематического слуха происходит «отчуждение смысла слова»: звуковая оболочка слова воспринимается, но не связывается со значением.

Семантическая афазия: Нарушение симультанного синтеза и сопутствующие дефекты

Семантическая афазия занимает особое место в классификации Лурии, так как она наилучшим образом демонстрирует системный, невербальный характер нарушения.

• Локализация: Поражение теменно-затылочно-височной области (ТРО-зона), включающей поля Бродмана 37, 39 и 40 (перекресток корковых зон).
• Нарушенный фактор: Нарушение симультанного синтеза — способности воспринимать несколько элементов одновременно, синтезировать их в единую пространственную схему или структуру.
• Клиническая картина: Нарушение понимания сложных логико-грамматических конструкций (например, «брат отца» или «круг под квадратом»). Пациент не может понять конструкции, выражающие пространственные, временные или сравнительные отношения. При этом предметное значение отдельных слов сохраняется.

Критически важно, что нарушение симультанного синтеза является неречевым фактором, который системно проявляется и в других ВПФ. Поэтому семантическая афазия всегда сопровождается сопутствующими неречевыми расстройствами:

1. Акалькулия: Нарушение ориентировки в числовых разрядах, неспособность оперировать числами, воспринимаемыми одновременно (например, сложение в столбик).
2. Конструктивная апраксия: Неспособность сложить из частей целое (например, скопировать рисунок куба или собрать конструктор).

Этот факт подтверждает главный принцип Лурии: выпадение нейропсихологического фактора влечет за собой нарушение всех функциональных систем, которые на этот фактор опираются.

Методологическое наследие и актуальное значение в современной нейронауке

Практический вклад А.Р. Лурии не ограничился теорией. Он создал исчерпывающую методологию диагностики и реабилитации, которая стала мировым стандартом.

Нейропсихологический синдромный анализ и стандартизованные методики

Основной метод Лурии — это нейропсихологический синдромный анализ. Он направлен на глубокое *качественное* изучение симптомов и выделение первичного звена нарушения. Диагност должен не просто констатировать ошибку, а понять, почему она возникла. Как же мы можем понять истинную природу дефекта, если фокусируемся лишь на внешних проявлениях?

На основе этого подхода Лурия разработал детальную Схему нейропсихологического исследования, которая систематизировала оценку различных модальностей (слух, зрение, праксис, гнозис) и речевых функций. Эта схема стала основой для создания стандартизованных, количественных инструментов, адаптированных для международного применения.

Наиболее известным примером стандартизации является Нейропсихологическая батарея Лурии-Небраска (LNNB), разработанная нейропсихологами Голденом, Хамоном и Пёрди. LNNB стала инструментом, который перевел качественный синдромный анализ Лурии в количественный, позволяя сравнивать результаты пациентов. Эта батарея включает **269 проб**, объединенных в **11 шкал**, охватывающих все основные сферы ВПФ (например, «Двигательные функции», «Рецептивная речь», «Экспрессивная речь»).

Принципы восстановительного обучения и подтверждение идей в нейровизуализации

Идеи Лурии легли в основу современной логопедии и нейрореабилитации. Концепция восстановительного обучения Лурии кардинально отличается от простого «натаскивания».

Принципы Лурии:

1. Обходной путь: Реабилитация нацелена не на восстановление разрушенной функции в пораженной зоне, а на поиск обходного пути — перестройку нарушенной функциональной системы с опорой на сохранные звенья.
2. Опора на внешние средства: Внешние опоры (например, зрительные схемы, письмо, жесты) используются для того, чтобы временно взять на себя функцию нарушенного звена (например, для запуска речевого замысла при динамической афазии).

Актуальность идей Лурии подтверждается современными методами нейровизуализации (функциональная магнитно-резонансная томография, позитронно-эмиссионная томография). Эти методы показывают, что при выполнении сложных когнитивных задач, таких как речь, активируется не один центр, а обширные, динамические сети. Более того, при восстановлении функций после инсульта наблюдается именно та функциональная реорганизация и перераспределение функций между сохранными областями, которую Лурия предсказал, работая лишь с клинико-анатомическими сопоставлениями; современная нейронаука, используя высокие технологии, лишь количественно подтвердила качественные и системные принципы, разработанные Лурией полвека назад.

Заключение

А.Р. Лурия оставил после себя не просто классификацию афазий, а целостную, глубоко проработанную теорию мозговой организации высших психических функций. Его концепция системной динамической локализации и синдромный факторный анализ речи позволили навсегда отойти от представлений о мозге как о собрании узкоспециализированных «центров».

Уникальность его вклада заключается в:

• Создании модели трех функциональных блоков, объясняющей системное обеспечение речевого акта.
• Выделении нейропсихологических факторов (кинетический, фонематический, симультанный синтез), что сделало диагностику высокодифференцированной.
• Акцентировании роли предикативной внутренней речи как ключевого звена в программировании высказывания, что объяснило природу динамической афазии.
• Создании методологической основы для восстановительного обучения, нацеленного на функциональную перестройку систем, а не на прямое «лечение» дефекта.

Сегодня, когда нейропсихология и психолингвистика активно используют фМРТ и другие методы нейровизуализации, наследие Лурии служит надежным методологическим компасом, позволяющим интерпретировать сложнейшие данные о работе мозга и оставаясь краеугольным камнем в подготовке специалистов для клинической нейрореабилитации.

Список использованной литературы

1. Лурия, А. Р. Язык и сознание / Под ред. Е. Д. Хомской. Москва : Изд-во Моск. ун-та, 1979. 320 с.
2. Лурия, А. Р. Высшие корковые функции человека. [Б. м. : б. и.].
3. Лурия, А. Р. Основы нейропсихологии. [Б. м. : б. и.].
4. Хомская, Е. Д. Нейропсихология. [Б. м. : б. и.].
5. Цветкова, Л. С. Нейропсихологический анализ и коррекция нарушений речи. [Б. м. : б. и.].
6. Ахутина, Т. В. Нейропсихологическая диагностика. [Б. м. : б. и.].
7. Цветкова, Л. С. Динамическая афазия: нейропсихологический анализ. [Б. м. : б. и.].
8. Нарушение регуляторной функции речи : материалы конференции по нейропсихологии. [Б. м. : б. и.].
9. Современная нейропсихология: наследие Лурии и новые перспективы : статья в рецензируемом журнале. [Б. м. : б. и.].