«Для меня значение имеет только любовь, и я имею дело только с теми вещами, которые крутятся вокруг неё.»
— Марк Шагал
Эти слова Марка Шагала – не просто декларация, а глубочайшее кредо, пронизывающее всё его творчество. В мире, где художники стремились к революции форм и бесстрастному анализу действительности, Шагал оставался верным своему внутреннему миру, центром которого всегда была любовь, а её главным воплощением – женщина. Именно женские образы, прежде всего образ его первой жены Беллы Розенфельд, стали тем лирическим камертоном, который задавал тон всему его художественному наследию. В них заключены не только личные переживания художника, но и целая вселенная символов, культурных кодов и философских размышлений.
Этот реферат призван совершить глубокое погружение в эту вселенную, обозначив ключевую проблему: почему женские образы являются не просто повторяющимся мотивом, а фундаментальным ключом к постижению уникального мировоззрения Марка Шагала и его вклада в мировое искусство. Актуальность этой темы обусловлена не только непреходящей значимостью Шагала как фигуры русского авангарда, но и той универсальной силой, с которой он смог воплотить вечные темы любви, счастья, потери и памяти через призму женской фигуры. Мы проследим, как биографические факторы, особенно отношения с Беллой, вплелись в ткань его произведений, как менялась символика женских образов на разных этапах его творчества, проанализируем знаковые картины и рассмотрим, как его уникальный стиль и культурный контекст повлияли на эти изображения, а также как их интерпретируют современные искусствоведы.
Художественная философия Шагала и центральное место женщины
Женские образы в творчестве Марка Шагала выходят далеко за рамки традиционного сюжета или простого портрета. Они являются краеугольным камнем его художественной философии, неразрывно связанной с глубокой, всеобъемлющей концепцией любви и его уникальным внутренним миром. Шагал не просто рисовал женщин – он воплощал в них свои самые сокровенные переживания, мечты и видения, создавая действительность, которая, по его словам, «быть может, даже более реальна, чем мир, окружающий нас». Это не было бегством от реальности, а, скорее, её преображением, возвышением до уровня личной мифологии. Здесь кроется важный нюанс: через эту сублимацию реальности художник стремился не только выразить себя, но и дать зрителю возможность прикоснуться к универсальному переживанию, где личное становится общечеловеческим.
Для Шагала любовь была не просто эмоцией, а движущей силой бытия, «цветом», способным придать смысл всему. Он утверждал: «В нашей жизни, как в палитре художника, есть только один цвет, способный дать смысл жизни – цвет Любви». Эта идея становится центральной в его произведениях, где женские фигуры часто являются воплощением этой любви, источником вдохновения и жизненной энергии. Они символизуют способность любви дарить человеку силы для творчества во всех сферах деятельности, нарушать законы природы, позволяя воспарить над землей. Знаменитое «Когда я люблю — я летаю» Шагала – это не метафора, а буквальное описание того, как он чувствовал и передавал это чувство в живописи. Его влюбленные не просто смотрят друг на друга, они парят над городами, над домами, над обыденностью, унося зрителя в мир, где гравитация бессильна перед силой чувства. И что из этого следует? Подобное видение любви не только освобождает художника от земных условностей, но и открывает зрителю путь к пониманию глубинной связи между любовью, свободой и творческим актом.
Женщина в его картинах часто выступает проводником в этот фантастический мир. Она не статична, не замкнута в границах привычного. Шагал стремился создать мир, где всё возможно, где нечему удивляться, но при этом всему удивляешься. И именно женский образ, с его загадочностью, нежностью и силой, становится тем ключом, который открывает двери в это пространство чуда и воодушевления. Она является музой, вдохновительницей, сотворцом, а иногда и самим воплощением этого чудесного.
Особого внимания заслуживает нестандартное отношение Шагала к пластике образа, раскрывающее его глубоко индивидуальный подход к искусству. В одном из своих высказываний он произнёс фразу, которая может показаться парадоксальной для непосвященного: «Для меня как для художника корова и женщина равнозначны — на картине они всего лишь элементы композиции. В живописи образы женщины и коровы различаются по пластике, но поэтическая ценность этих образов может быть одинаковой». Эта цитата не умаляет значения женщины, а, напротив, возвышает её до уровня универсального символа, который может быть равноценен в своей «поэтической ценности» с любым другим элементом композиции, способным нести глубокий смысл. Для Шагала важно не буквальное сходство, а глубинная, эмоциональная и метафорическая связь, которую он устанавливает между образами. Корова, так же как и женщина, могла быть символом его родного Витебска, его еврейских корней, его ностальгии. Эта фраза демонстрирует, что для Шагала искусство было не копированием, а преображением, где каждый элемент, будь то женщина, корова или скрипач на крыше, служил частью единой, глубоко личной и поэтической системы символов.
Белла Розенфельд: Муза, личность и вечный образ в творчестве Шагала
Если Марк Шагал был пророком любви в искусстве, то Белла Розенфельд была его главной святыней, его вечным откровением, тем Ангелом, которому художник поклонялся до конца своей долгой жизни. Именно она стала ключевой музой и архетипическим воплощением любви, оказавшей неизмеримое влияние на формирование всех женских образов Шагала, как при её жизни, так и после трагической кончины. Дочь Шагала, Ида, насчитала около 3000 картин и набросков, где так или иначе отображён образ Беллы, что свидетельствует о её поистине всеобъемлющем присутствии в его творчестве.
Их судьбоносная встреча произошла в Витебске в 1909 году. Шагалу тогда было 22 года, Белле – 19. Он описывал это событие как озарение: «С ней должен быть я — вдруг озаряет меня! Как будто мы давным-давно знакомы… И я понял: это моя жена. На бледном лице сияют глаза. Большие, выпуклые, черные! Это мои глаза, моя душа». Это было не просто увлечение, а глубокое, мгновенное узнавание родственной души, предопределённое свыше.
Белла Самойловна Розенфельд происходила из состоятельной витебской семьи, её отец был успешным ювелиром. В отличие от Шагала, она была прекрасно образованной женщиной. Белла окончила Алексеевскую гимназию в Витебске с серебряной медалью, что уже говорило о её незаурядных способностях. Затем она продолжила обучение на историко-философском факультете Московских высших женских курсов (курсы Герье), где специализировалась на русской литературе, изучала психологию и логику, историю философии. Она свободно владела русским, идишем и французским, увлекалась литературой, театром и философией. Её интеллектуальный и культурный багаж делал её идеальной собеседницей и партнёршей для развивающегося художника, чья душа жаждала глубоких смыслов.
Родственники Беллы поначалу не одобряли её роман с бедным, эксцентричным художником, но она была непреклонна. Она дождалась его возвращения из Парижа, куда он уехал в поисках своего пути, и в 1915 году они поженились. Белла стала не просто женой, но и надёжной опорой, его мудрой советчицей и первым, самым строгим критиком. Марк Шагал сам признавался: «Ни одной картины, ни одной гравюры я не заканчиваю, пока не услышу её ‘да’ или ‘нет'». Это свидетельствовало о глубочайшем доверии и уважении к её вкусу и интуиции. Она была его соавтором в самом широком смысле слова, его «вторым глазом».
Трагическая потеря настигла их в 1944 году. Белла скончалась в США, куда они эмигрировали, от стрептококковой инфекции (по другим данным, от сахарного диабета). Для Шагала это был сокрушительный удар. Он не брал кисти в руки в течение девяти месяцев, погружённый в глубочайший траур. Однако её образ не исчез из его жизни и творчества. Напротив, он стал ещё более мистическим и всеобъемлющим. Черты Беллы узнаваемы почти во всех изображённых Шагалом женских образах, появляясь в работах, написанных даже спустя десятилетия после её смерти. Она продолжала жить в его искусстве, став вечным символом его любви, памяти и неугасающего вдохновения.
Литературное наследие Беллы, особенно её автобиографические записи «Горящие огни», сыграло значительную роль в формировании восприятия их взаимоотношений и творчества Шагала. В этих текстах она описывала их встречи, в том числе романтические свидания на мосту над Двиной, тем самым дополняя и углубляя мифологию их любви, которая столь ярко отразилась в полотнах художника. Это важно для понимания, что сама Белла не только вдохновляла, но и активно участвовала в создании этой мифологии, становясь соавтором их общей легенды.
Символизм и эволюция женских образов: От земной радости к экстатической метафизике
Женские образы Марка Шагала – это не просто фигуры на холсте, а сложные символические конструкции, насыщенные глубоким смыслом. Их эволюция отражает не только личные переживания художника, но и мощное влияние культурно-религиозного контекста, в котором он жил и творил. В этом калейдоскопе образов женщина выступает как проводник в мир мечты, любви и духовности.
Один из самых узнаваемых и мощных мотивов в творчестве Шагала, неразрывно связанный с женскими образами, – это мотив полёта и воспарения. Влюблённые пары, часто представленные самим художником и Беллой, парят над городом, домами, иногда даже над целыми пейзажами. Этот полёт – не просто фантазия, а глубокий символ окрыляющего счастья, всепоглощающей любви и освобождения от земных оков, обыденности и тягот жизни. Он отражает идею, что истинная любовь способна нарушить законы гравитации, вознести человека над миром, подарить ему ощущение невесомости и бесконечной свободы. Женщина в этом контексте становится не просто попутчицей, а соучастницей этого экстатического полёта, его источником и целью. И что из этого следует? Шагал предлагает зрителю не просто наблюдать за этим полётом, но и пережить его, ощутив трансцендентную силу любви, способную изменить привычное восприятие мира.
Шагал виртуозно использовал символику цвета для передачи сложнейших эмоциональных состояний, часто отходя от традиционных трактовок и создавая свой собственный, глубоко личный язык. В цикле «Любовники», например, синий цвет мог воплощать небесное царство, духовность и возвышенность влюбленности, символизируя мечты и бесконечность. Розовый часто ассоциировался с цветом жизни, молодости и воодушевления, пульсирующей страсти. Зеленый – с плодородием, надеждой, зарождением новой жизни и гармонии. Однако Шагал был непредсказуем, и тот же серый цвет в «Серых любовниках» мог символизировать меланхолию, предчувствие трудностей и даже трагических событий, таких как разлука или смерть. Его палитра была живым отражением его души, а не строгим академическим справочником.
Эволюция женских образов в творчестве Шагала тесно связана с его личной биографией. Ранние работы, созданные в период совместной жизни с Беллой, такие как картины цикла 1917-1918 годов, наполнены радостью, безмятежностью и ликованием счастливой любви. Женские фигуры в них светлы, легки и полны жизненной силы. Однако после трагической потери Беллы в 1944 году её образ, хоть и продолжал жить на холстах художника, приобрёл новые, более сложные оттенки. Он стал символом не только любви, но и тоски, воспоминаний, нескончаемой памяти. Поздние женские фигуры, сохраняя черты Беллы, могли смешиваться с другими женскими образами из его жизни (мать, библейские персонажи) или приобретать более универсальный, архетипический характер, становясь воплощением скорби, надежды или веры.
Особенно глубоко на женские архетипы и их символику повлияли хасидизм и еврейские традиции, в которых Шагал вырос. Хасидская культура с её мистицизмом, радостью и стремлением к тесной связи с Богом, проявилась в карнавальных образах, летающих фигурах и экстатических состояниях, которые часто воплощались через женские образы. Эти женщины не просто танцуют или парят – они находятся в состоянии духовного восторга, выражая религиозную радость и почти трансцендентную связь с божественным. В этом контексте женская фигура может символизировать Шехину (Божественное Присутствие) или невесту Бога, становясь метафорой для глубочайших духовных переживаний. Шагал стремился создать уникальную форму национального искусства, в которой женские образы, наряду с образами семьи и иудейской метафизики, формировали единую композицию, делая еврейский народ не только «народом Книги», но и «народом Искусства».
Знаковые произведения: Детализированный искусствоведческий анализ женских образов
Чтобы в полной мере оценить глубину и многогранность женских образов в творчестве Марка Шагала, необходимо обратиться к детальному искусствоведческому анализу его знаковых произведений. Каждая картина – это отдельная глава в его личной мифологии, где женщина выступает центральным элементом, раскрывающим идейное содержание и художественные особенности.
«Над городом» (1918)
«Над городом» – одна из самых знаменитых и узнаваемых картин Шагала, квинтэссенция его художественной философии любви и полёта. На этом полотне художник изобразил себя и Беллу, обнявшихся и парящих над родным Витебском. Это не просто портрет или пейзаж, а мощный символ окрыляющего счастья и любви, которая возвышает влюбленных над земной монотонной провинциальной жизнью. Витебск, написанный на заднем плане, выглядит схематично, с характерными для Шагала элементами – деревянными домиками, заборами, церковью, но эти детали размыты, второстепенны. Главное здесь – парящие фигуры, их невесомость и отрешённость от земной суеты.
Художественные особенности этой работы подчеркивают её нереальность, намекая на сон, грёзы или мистическое видение. Детализации объектов на земле уделено мало внимания, они написаны обобщенно, что усиливает ощущение фантастичности происходящего. Композиция уникальна: образы мужчины и женщины имеют по одной руке, что часто интерпретируется искусствоведами как символ их абсолютной дополняемости и невозможности существования по отдельности. Это не просто две личности, а единое целое, слившееся в любви. Белла, в своей белой одежде, выглядит почти призрачно, эфирно, словно ангел-хранитель, ведущий своего возлюбленного. Контекст создания картины тесно связан с воспоминаниями Беллы, описанными в её автобиографической книге «Горящие огни», где она описывает, как Марк «отправляет их двоих в полёт», что позволяет зрителю глубже понять личную подоплёку произведения, над которым художник работал с 1914 по 1918 год.
«Прогулка» (1917-1918)
Картина «Прогулка» относится к циклу живописных произведений, представляющих автопортрет художника с молодой женой Беллой, и является одной из наиболее светлых и радостных работ раннего периода. На этом полотне Белла изображена парящей над землей, но, в отличие от «Над городом», она держит художника за руку, словно приглашая его разделить это ощущение невесомости. Эта сцена является воплощением ликования свершения и способности любви дарить ощущение полёта и безграничной радости.
Глубокая символика пронизывает каждый элемент картины. Шагал здесь обыгрывает русскую пословицу «Лучше синица в руках, чем журавль в небе». Он держит синицу в одной руке, а Беллу, свою «журавля» или, скорее, свою «птицу счастья», – в другой, демонстрируя, что для него возможно иметь всё – и земное, и небесное, когда рядом есть любовь. На полотне также присутствует натюрморт на красной скатерти, часто напоминающий о брачном пиршестве, и нежная ветка на фоне неба, что добавляет лиричности и метафорической глубины. Картина является частью более крупного триптиха, в который также входят «День рождения» и «Над городом», что подчеркивает её значимость в общем повествовании о любви Шагала и Беллы.
«Серые любовники» (1917)
Произведение «Серые любовники» входит в серию «Любовники», куда также включены «Голубые», «Розовые» и «Зеленые любовники», и стилистически близко к работе «Любители зеленого» (1917), где Белла изображена в винно-красном платье с кружевным воротником. Однако «Серые любовники» выделяются своей особой атмосферой.
Символика цвета здесь играет ключевую роль: серый цвет, доминирующий в палитре, часто интерпретируется искусствоведами как предчувствие меланхолии, возможных трудностей любви и даже грядущей разлуки или трагической смерти Беллы. В отличие от ярких, ликующих тонов других работ, серый создает ощущение спокойствия, задумчивости, возможно, даже некоторой отстраненности. Композиционные решения также уникальны: пара визуально парит на фоне с элементами геометрических решений, присущих кубистам, что придает картине динамичность и в то же время некоторую отстраненность. Белла смотрит вдаль с бесстрастным выражением, в то время как голова Шагала покоится на её груди. Эта поза часто интерпретируется как символ глубокого умиротворения, доверия и духовной связи, которая превосходит физическую страсть и, возможно, является предчувствием их будущей вечной разлуки.
Сравнительный анализ: Если в «Над городом» и «Прогулке» женский образ Беллы ликует, парит в эйфории любви, то в «Серых любовниках» мы видим иную грань этого чувства. Здесь нет бурной радости, но есть глубинное, почти сакральное умиротворение, предчувствие будущих испытаний. Белла в «Прогулке» – это активный субъект полёта, сама его инициирующая, в то время как в «Серых любовниках» её взгляд направлен в нечто более далекое, абстрактное, а Шагал покоится на ней, словно ища утешения. Эти различия демонстрируют, как Шагал использовал женский образ не только для выражения счастья, но и для исследования более сложных, меланхоличных аспектов человеческих отношений, предвосхищая жизненные перипетии.
Стилевое своеобразие, культурный контекст и современные искусствоведческие интерпретации
Марк Шагал — фигура поистине уникальная в истории искусства XX века. Русский, белорусский и французский художник еврейского происхождения, он стал одним из самых узнаваемых представителей художественного авангарда, чей стиль невозможно свести к одной школе или направлению. Его творчество — это плавильный котёл, где синтезировались элементы экспрессионизма с его эмоциональной насыщенностью, кубизма с его деконструкцией формы, фовизма с его яркой, неистовой палитрой, сюрреализма с его иррациональными образами и неопримитивизма с его наивной чистотой. Однако Шагал не просто заимствовал стили; он пропускал их через призму своей уникальной личности, создавая глубоко самобытный, легко узнаваемый почерк. Он сам говорил: «Для кубистов картина была плоскостью, заполненной некими формами. Для меня картина это плоскость, покрытая образами вещей, размещённых в определённом логическом порядке», что подчеркивает его индивидуальный подход и отказ от чистых заимствований. Для него искусство было прежде всего состоянием души, а не следованием теориям или направлениям. «По-моему, искусство — это прежде всего состояние души. А душа свята у всех нас, ходящих по грешной земле», — утверждал художник, объясняя, почему его полотна так глубоко трогают зрителя. Но разве не в этом кроется секрет истинного гения – в способности трансформировать внешние влияния в уникальное внутреннее видение, доступное каждому?
Глубочайшее влияние на визуальное воплощение и символическое значение женских образов, как и всего творчества Шагала, оказали хасидская еврейская жизнь и традиции его родного Витебска. Именно этот культурный контекст наполнил его работы глубоким повествовательным смыслом, духовностью и мистицизмом. Женские фигуры в его картинах часто выступают не просто как возлюбленные или муза, но как часть более широкой еврейской мифологии и фольклора. Они могут быть невестами, матерями, библейскими героинями, воплощающими идеи веры, стойкости, радости жизни и духовной чистоты. Карнавальные образы, скрипачи на крышах, летающие люди — всё это элементы еврейской жизни и хасидского мироощущения, где женщина часто выступает символом домашнего очага, любви, но также и источником мистического экстаза, способного преодолеть земные ограничения. Шагал сознательно работал над созданием национального еврейского искусства, стремясь сделать еврейский народ не только «народом Книги», но и «народом Искусства», и женские образы были ключевыми носителями этой идеи.
Родной город Витебск, даже когда Шагал жил в Париже или других городах, постоянно фигурировал в его работах, являясь символом его любви, привязанности и неразрывной связи с корнями. Женские фигуры часто помещаются на фоне узнаваемых витебских пейзажей, что придает им дополнительный контекст ностальгии, утраченного рая и вечной памяти. Концепция Исхода, пути евреев из Империи в Республику, была важной темой для Шагала, отражающей его мировоззрение и личный опыт эмиграции. Женские образы в этом контексте могли символизировать не только личностные, но и коллективные переживания еврейского народа, его надежды и стремления к свободе.
Современные искусствоведы продолжают активно интерпретировать творчество Шагала, и женские образы остаются предметом их пристального внимания. Например, известный искусствовед Дмитрий Владимирович Сарабьянов определял его живопись как «бытовой символизм», отмечая уникальную двойственность его образов, где повседневные мотивы сливаются с глубоким символическим смыслом. Женские фигуры в этом ключе могут быть одновременно реальными, узнаваемыми персонажами (как Белла) и универсальными символами любви, мечты, веры. Другие исследователи подчеркивают интернациональный характер его гения, способность объединить древние традиции еврейской культуры и современное новаторство, сделав его женские образы понятными и близкими зрителям разных культур. И что из этого следует? Подобные интерпретации подтверждают, что Шагал не просто изображал женщин, а создавал многомерные символы, актуальные для понимания глубинных аспектов человеческого бытия вне зависимости от культурных барьеров.
Значение женских образов Шагала в контексте мирового искусства XX века огромно. Он не просто запечатлел своих муз; он создал архетипы, которые стали символами вечной любви, мечты и преодоления. Его творчество, в котором женщина занимает центральное место, стало мостом между традиционным искусством и авангардом, между Востоком и Западом, между личным и универсальным. Неудивительно, что Шагал ещё при жизни занял одно из ведущих мест среди самых дорогих мастеров живописи, а его работы, такие как «Влюбленные» или «Свадебный танец», продолжают устанавливать рекорды на мировых аукционах, подтверждая его неизменное признание и актуальность.
Заключение
Исследование женских образов в творчестве Марка Шагала позволяет сделать вывод об их центральной и незаменимой роли в формировании его уникальной художественной философии. Женщина, прежде всего Белла Розенфельд, была для Шагала не просто сюжетом или моделью, а вечным источником вдохновения, воплощением любви, мечты и проводником в его глубоко личный, но при этом универсальный мир.
Мы установили, что эти образы являются фундаментальными элементами художественной философии Шагала, неразрывно связанными с концепцией любви как движущей силы бытия. От утверждения, что «для меня значение имеет только любовь», до его уникального взгляда на пластику образа, где «корова и женщина равнозначны» в своей поэтической ценности, Шагал демонстрирует глубоко индивидуальный подход к искусству, где эмоция и смысл преобладают над строгим реализмом.
Биографические факты, особенно история любви с Беллой, оказали колоссальное влияние на формирование женских образов. Её личность, интеллектуальные качества и роль надёжной опоры были столь значимы, что после её смерти в 1944 году её черты продолжали жить на тысячах полотен художника, становясь символом вечной памяти и неугасающей привязанности. Литературное наследие Беллы, её «Горящие огни», лишь углубило наше понимание этой удивительной связи.
Символизм женских образов Шагала многогранен. Мотив полёта и воспарения стал мощным выражением окрыляющего счастья и освобождения от земных оков. Символика цвета, хоть и личная, но при этом интуитивно понятная (синий — духовность, розовый — жизнь, серый — меланхолия), тонко передавала эмоциональные состояния. Эволюция образов отражала как личные переживания (от земной радости к тоске и воспоминаниям), так и глубокое влияние культурно-религиозного контекста. Хасидизм и еврейские традиции наполнили женские архетипы мистицизмом и духовной глубиной, сделав их носителями идей национальной идентичности и связи с божественным.
Анализ знаковых произведений — «Над городом», «Прогулка» и «Серые любовники» — позволил детально рассмотреть, как Шагал использовал композиционные решения, цветовую палитру и сюжетные мотивы для выражения различных аспектов любви и человеческих переживаний. От ликующего полёта над Витебском до меланхоличного умиротворения, женские образы в этих картинах демонстрируют всю палитру эмоций и смыслов.
Наконец, уникальный стиль Шагала, представляющий собой синтез различных авангардных течений, но при этом сохраняющий свою самобытность, вместе с глубоким укоренением в еврейской культуре, сделал его женские образы предметом постоянного интереса искусствоведов. Концепция «бытового символизма» Д. В. Сарабьянова и другие актуальные интерпретации лишь подтверждают их непреходящее значение в контексте мирового искусства XX века.
Таким образом, Марк Шагал не просто рисовал женщин; он возводил их в ранг сакральных символов, через которые раскрывал самую суть человеческого существования — его мечты, его страсти, его потери и его вечную жажду любви. Его вклад в мировое искусство состоит не только в создании уникального визуального языка, но и в том, что он осмелился показать мир, где женщина является центральным элементом художественной философии, отражающей любовь, мечты, культурное наследие и личные переживания, навсегда вписав свой след в историю искусства.
Список использованной литературы
- Апчинская Н.В. Марк Шагал. Портрет художника. – М.: Изобразительное искусство, 1995. – 206 с.: ил.
- Богданов П.С., Погданова Г.Б. Шагал Марк Захарович. // Великие художники XX века. – М.: Белый город, 2004. – с. 183-185
- Каменский А.А. Марк Шагал. Художник из России. — М.,: Трилистник, 2005.
- Каменский А.А. Марк Шагал и Россия. – М.: Знание, 1988. – 55 с.: ил.
- Каменский А.А. Мифология счастья. // Панорама искусств. 12. Сборник статей. – М., 1989. – с. 111-142
- Каменский А.А. Сказочно-гротесковые мотивы в творчестве М. Шагала. // Примитив и его место в художественной культуре Нового и Новейшего времени. – М.: Искусство, 1983. – с. 160-201
- Марк Шагал. Альбом. / авт. вступ. ст. Д.В. Сарабьянов. – М.: Изобразительное искусство, 1992. – 9 с.: 37 л.ил.
- Марк Шагал. Альбом-каталог. / авт. вступ. ст. Н. Апчинская. – М.: Московская палитра, 1996. – 141 с.: ил.
- Марк Шагал. К 100-летию со дня рождения. Живопись и графика из французских и советских музеев и личных коллекций. Каталог выставки. / авт. сост. М.А. Бессонова, М.И. Майская. – М.: Советский художник, 1987. – 79 с.: ил.
- Марк Шагал. Моя жизнь. Собрание книг.
- Петракова А. Герои картин Шагала. // Русский Антиквариат. – 2001. – № 9 – с. 26-28
- Родом из Витебска: Марк Шагал (1887-1985). Библиографический указатель. / Сост. Д.Н. Генина. – Витебск: Витебская центральная городская библиотека им. А.М. Горького, 1994. – 31 с.
- Шагал М. Моя жизнь. / Пер. с фр. Н. Малевич. – СПб.: Азбука, 2003. – 256 с.: ил.
- Шагал. Возвращение мастера. По материалам выставки в Москве к 100-летию со дня рождения художника. Альбом-каталог. / Сост. М.А. Бессонова. – М.: Советский художник, 1988. – 326 с.: ил.
- Марк Захарович Шагал — Над городом, 1918, 197×141 см: Описание произведения | Артхив.
- Описание картины Марка Шагала «Над городом» | Над городом.
- Картина «Над городом» Марка Шагала — живописная метафора окрыляющего счастья | Art Investment.
- Марк Шагал: путешествие через искусство и воображение | Журнал ArtMajeur.
- История одной картины: Марк Шагал, «Над городом» | История одной картины.
- В чем смысл картины Шагала «Прогулка»? | Правое полушарие Интроверта.
- Картина «Над городом», Марк Шагал — описание и смысл | Музеи мира.
- Марк Шагал — выдающийся мастер авангардного искусства | Veryimportantlot.
- Особенности изобразительного языка Марка Шагала | Creative city.
- Разбор картины Марка Шагала «Прогулка» | ВКонтакте.
- Марк Шагал, картины с названиями и описанием, биография художника | Артхив.
- Картина «Прогулка», Марк Шагал — описание | Музеи мира.
- Марк Шагал: направления живописи, цены, рекорды продаж картин | Антикварная площадка «Лермонтов».
- ИСТОРИЯ ОДНОЙ КАРТИНЫ — Прогулка | Могилевская областная библиотека.
- Легка на подъем: 8 интересных деталей картины «Прогулка» Марка Шагала | Вокруг Света.
- Марк Шагал о поэзии, коровах и большой любви | My Handbook.
- Женщина судьбы: Белла Розенфельд в жизни и творчестве Марка Шагала | MARIECLAIRE.
- Цитаты из книги Моя жизнь — лучшие высказывания, выдержки и отрывки | LiveLib.
- Марк Шагал в Русском музее 2019 | ВКонтакте.
- Марк Захарович Шагал — Любители зеленого, 1917, 50×70 см: Описание произведения | Артхив.
- Цитаты из книги Моя жизнь — стр. 6 | LiveLib.
- «Любовники» Марка Шагала История безумно красивой любви бедного молодого художника и дочери витебского ювелира | ВКонтакте.
- Отражение истории в работах Марка Шагала | Creative city.
- Шагал, Белла Самойловна | Википедия.
- Борис Замиховский: Выставка Шагала «Жизнь, любовь, изгнание». После которой я нашел подход к рассмотрению картин Шагала | Мастерская.
- «Любовники» и их красочная история 2022 | ВКонтакте.
- Тема любви на полотнах Шагала | Марк Шагал.
- Максим Кантор: Марк Шагал | Журнал STORY.
- Серые любовники, 1917 — Марк Шагал | WikiArt.org.
- Национальный образ мира еврейской культуры в творчестве Марка Шагала Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение — КиберЛенинка».
- Читать онлайн «Моя жизнь» — Шагал Марк — RuLit — Страница 1.
- История любви в картинах: Марк Шагал и Белла Розенфельд | Артхив.
- На изящном: о чем писал картины Марк Шагал? | Правила жизни.
- События 24-30 сентября | ART Узел.
- Шагал М.З. Прогулка. 1917 | Проект «Русский музей: виртуальный филиал».
- Шагал М. З. Прогулка | Виртуальный Русский музей.
- Едем за искусством. Где можно увидеть работы Марка Шагала? | 34travel.
- Какая она, Белла Розенфельд, муза Марка Шагала? | Aviv.
- Больше, чем любовь. Марк Шагал и Белла Розенфельд Долгие годы ее любовь освещала все, что я делал… | ВКонтакте.
- Образ мира в творчестве Марка Шагала | Hsedesign.ru.
- Восток и Запад в творчестве Марка Шагала | КиберЛенинка.
- МИРООЩУЩЕНИЕ НА ПОЛОТНАХ ШАГАЛА. МОЛОДЫЕ ГОДЫ | КиберЛенинка.